Чародеевой дочке семнадцать лет.
Ее локоны вьются, сердечко бьется.
У нее ни талантов отцовских нет,
Ни красы материнской. Она смеется:
Дескать, что за ребенок - беда одна,
Толку - разве уборка, супы да сказки...
Как садится с вязанием у окна,
Все окрестные парни глядят с опаской:
Чай, не дочь кузнецова с теплом в глазах,
Не купца - с синеоким и хитрым взглядом,
У Альбины улыбка - что ветра взмах,
У Альбины ресницы - других не надо.
Чародею четыреста тридцать пять;
Совершитель чудес и вершитель судеб...
Он угрюм. Это, право, легко понять:
Он последний из рода. Других не будет.
Он по-прежнему прям и среброволос,
Его жизнь неуклонно стремится к краю.
У дверей его спальни стоит склероз,
Только вот он покуда о том не знает.
К чародею ночами приходит сын
Неродившийся, смуглый и безымянный,
Опускается в кресло. В руках часы.
И глаза золотистые, как у мамы.
Чародей просыпается, злой, как черт,
Уронив одеяло, хрипя от шока.
У Альбины на кухне вода течет,
Под окном у пруда шелестит осока.
К чародею приносят дурные сны,
Перебитые ноги, рубцы - за плату: 
Он не требует с бедных большой цены,
Но с богатых сдирает пригоршни злата.
У Альбины хозяйство на десять рук,
Только бегать, больным разнося подносы.
У нее ни мгновения ни для скук,
Ни для сна, ни выкурить папиросу.
Ланцелоту все тридцать. Устал, небрит,
И под острыми ребрами зреет рана.
Чародей что-то шепчет: перитонит,
Вот бы мне хоть таблетку теноксикама...
Ланцелот умирает. Альбина в срок
Забирает повязки, меняет травы.
Чародей у себя. Смит-вессон, курок - 
Он впервые не справился нынче с травмой.
У Альбины улыбка - что маков цвет,
У Альбины нежны и прохладны руки...
Ланцелоту так нравится этот свет,
Эти сказки, бульоны и даже муки.
Он смеется - надрывно, внутри саднит,
Он вздыхает всей грудью впервые за день.
У кушетки на стуле Альбина спит,
Чародей осторожно подходит сзади...

... Чародеевой дочери двадцать пять,
Она с ложечки кормит двоих мальчишек.
Ланцелот на дракона пошел опять.
Ей тревожно. И ливень стучит по крыше.
Уходя, он всегда ко всему готов,
Только верит в вернейшее из преданий: 
Что когда даже чудо бессильно, то
Доброта и любовь остаются с нами.