Всегда считалось, что есть два вида людей - жлобы, они же восставшие массы, и противостоящая им интеллигенция, они же творцы, они же тонко чувствующие и страдающие индивиды. Не все разделяют столь четкое разделение, но голос таких инакомыслящих слаб и никогда не учитывается (интересен, к примеру, остающийся вне такого учета Давыдов с его упреками в адрес "ренессансности").
Творцы, они, конечно, есть. Правда, современные творцы творят в основном такое, что лучше было бы и для них и для общества оставить их в первородном состоянии, поскольку их творческое таково только по прозванию.
Некогда полагали, что достаточно научить людей читать и они, взапой прочитавши Достоевского и Толстого, сразу станут лучше. Но, во-первых, едва грамотность стала массовой, сразу образовались более читаемые писатели, имеющие меньшую глубину, но большую широту, а с ними и "менеджеры мысли", которые их принялись массово издавать. А во-вторых, едва успев научиться читать, все бросились немедленно писать, это оказалось более интересно, чем тратить время на знакомство с накопленным мировой культурой.
Как-то на одном околонаучном сайте проводился опрос, направленный на людей, зарабатывающих умственным трудом, - "кем вы себя считаете, интеллигентом или интеллектуалом?" Ну и все, конечно, высказались за интеллектуала, это ведь так современно, так по-западному.
Но кто таков интеллектуал и кто таков интеллигент? Интеллектуал - это нечто вроде того "специалиста", полнота которого, - согласно классику, - подобно флюсу, одностороння. Т.е. это человек, методом дрессировки усвоивший определенные навыки - неважно какие, - знаний или умений, - понятие специалиста уравнивает знания и умения. Интеллигент - совершенно иное. Интеллигент был адресатом посланий древних наших писателей и философов, для них они работали, на их понимание ориентировались. Но речь не только о понимании, интеллигенция была и агентом проведения идей писателей и философов в народ.
Теперешние послания (если они еще есть и каковы уж есть) уходят в никуда, поскольку такого адресата, который способен их воспринять - нет. Соответственно и на народ воздействовать некому, народ у нас сам по себе и сам по себе шибко грамотный. Нет точки опоры вне него в лице интеллигенции, нет тех, кто готов взять на себя жизненное старшинство и показать людям пример своими жизнями.
Сквернословят все. Пьют все. Смотрят теледребедень все. Но где у этих всех какой-то пример иного? Раньше такой пример давал интеллигент своей жизнью. Простой человек видел интеллигента и видел, что у него есть что-то иное, что-то высшее, в лице интеллигента он сталкивался с культурой. Нынче же все одинаково просты и культура исчезает, поскольку нет тех, кто способен ее воспринимать.
Жлобство появилось как проникновение в народ извращенной культуры, псевдокультуры. Люди получили претензии на статус образованных и, верхушечно ознакомившись с культурой, самоуверенно сочли себя на ее уровне. Они полагают, что могут "голосовать рублем" за культуру, как-то выбирать из нее, но в культуре нет никакой демократии, она не нуждается во мнениях и голосованиях, она уходит от выбирающих и голосующих, ей не рейтинги нужны, а думающие люди.
Теперешняя интеллигенция слилась со жлобской массой и породила жлобоинтеллигенцию. Люди умственных профессий сделались таковы как все прочие, ум свой они сдают по уходе с работы, как милиционеры табельное оружие.
Чему способны научить такие учителя, чей культурный уровень не отличается от уровня их учеников? Как могут лечить такие врачи, у которых в душе пусто? Как могут охранять закон те, у кого нет внутреннего стержня?
Вот и стало наше общество таким, словно нет в нем взрослых, а есть только дети, изображающие взрослых.