-В сущности, убийство - это квадратный корень из двух, - сказала молоденькая учительница, выставляя вперед два пальчика, и внимательно глядя на меня сквозь очки. - При удачном и правильном извлечении остается один...
Зажав в кулачок средний палец, она старательно присоединила его к остальным, а указательный палец обратила в мою сторону.
-Вы меня понимаете?
-Да, конечно, - промямлил я, согласно кивая.
-Ну что ж, тогда продолжим осмотр.
Она решительно зашагала вдоль экспонатов. Я поплелся следом за ней. Мы находились в школьном музее, уютном и тихом, возле большого стеклянного шкафа с тремя расчлененными на куски мужскими телами.
-Жертвы авиакатастрофы, - пояснила учительница, мимоходом касаясь стекла указкой. - Между нами говоря, Джо, совсем неважно, какой способ вы изберете, чтобы избавиться от нежелательного субъекта, важно другое: вы обязаны при этом выйти сухим из воды. Только в случае, если преступление останется безнаказанным, вы сумеете занести его себе в актив.
-Хорошо, - пробормотал я. - Попробую...
-Давайте рассмотрим образцы ядов. Пыточный инструмент вас, наверное, не интересует?
-Отчего же, иногда хочется чего-нибудь остренького.
-Не увлекайтесь, - строго предупредила она. - Главное осторожность. Сделал дело и сразу в кусты.
-А кого надо убрать? - поинтересовался я.
-Вы что, не знаете? Взгляните сюда, - тонкий конец указки уперся в большую фотографию, висящую на стене. Улыбчивая девочка лет двенадцати или чуть постарше стояла на лужайке, воздев руки к небу, словно ожидая, что в них вот-вот просыплется манна небесная. Толстый садовник на стремянке подстригал на заднем плане деревья. Я приблизился. Лицо девочки показалось мне знакомым.
-Эмма Фольксваген, - сказала моя учительница. - Богатая наследница. Если все пройдет шито-крыто, получите после нее в наследство кругленькую сумму, если нет - пожизненное заключение. - Она тонко хихикнула. - Не забудьте про друзей, когда получите денежки...
-А нельзя, чтобы на фотографии - постарше, - угрюмо попросил я. - Что-то мне не улыбается убивать ребенка.
-Да она еще вырастет, - успокоила меня учительница. - Ну, пора за работу. Возьмите ваш конспект и записывайте: "Способы убийства. Первое..."
В это мгновение на фотографии в протянутые руки девочки откуда-то сверху упал полосатый резиновый мяч. Она схватила его, звонко рассмеялась, прижала к груди и вприпрыжку побежала вглубь лужайки.
-Держи, уйдет! - крикнул я. - Держи! Держи!
Толстяк пошатнулся на лесенке, оглянулся и стал поспешно спускаться вниз.
-Остановись, Джо! - крикнула учительница. - Ты еще не законспектировал мою лекцию и еще не знаешь ни одного мало-мальски приличного способа убийства этой девчонки! Вернись немедленно!
Куда там! Я уже мчался за Эммой по траве, а навстречу ей шел толстый садовник, приседая и расставляя руки так, словно загонял кур в курятник. В руке его щелкали страшные, остро отточенные ножницы. Юркая девчонка прошмыгнула буквально у него подмышкой. Садовник взмахнул руками, ножницы громко клацнули и отхватили голову маленькой старушонки, которая, подобрав свои пышные юбки, мелко семенила за девочкой. Я и не видел, откуда она здесь взялась.
-Ой! - сказала старушечья голова и откатилась в сторону. Оставшееся без головы тело раздраженно топнуло ногой, опрокинулось на спину и истерично забило каблучками по траве.
Эмма приостановилась.
-Так вам и надо, противная миссис Клавдия! - рассмеялась она. - Будете знать, как за мной шпионить и ябедничать отцу! Теперь-то вы ничего не расскажете папе!
-Еще как расскажу, дрянная девчонка! - завизжала голова, отвратительно гримасничая. - Хватайте ее, что вы смотрите, олухи!..
В опасной близости от моего уха угрожающе щелкнула сталь: неповоротливый садовник разворачивался в сторону девочки. Я поспешно посторонился и стал обходить Эмму слева, отрезая ее от большого белого особняка с мраморными колоннами.
-Ко мне, Трезор! - закричала девочка. - Ко мне, скорее!
Огромный черный ролс-ройс, до того спокойно стоявший у крыльца, вдруг сорвался с места и едва не сбив садовника с ног, ринулся к Эмме; задняя дверь распахнулась, девочка влезла внутрь и машина отъехала.
-Черта с два теперь догоните! - донесся до нас приглушенный голос.
Сгоряча я рванулся за ней, но отстал, и машина скрылась за поворотом. Хороший ход, ничего не скажешь и ведь готов поспорить, что за рулем не было шофера. Я быстро огляделся. Садовник и старушечья голова куда-то исчезли, а безголовое тело неуверенно поднялось с четверенек, вытянуло руки перед собой и, шатаясь, побрело неизвестно куда. Раздвинув кусты, что росли по краю поляны, я шагнул вперед, но поскользнулся, упал и поехал спиной по траве в глубокий овраг. Пиджак задрался, душная приторная влага обволокла со всех сторон, словно меня внезапно бросили в воду, привязав к ногам камень. Падение продолжалось с возрастающей в геометрической прогрессии скоростью, вскоре не стало хватать дыхания и заложило уши. Я перестал ощущать спиной склон. Бездонная пропасть быстро засасывала меня, от трения о воздух моя кожа раскалилась и покраснела, а давление тела так поднялось, что я готов был лопнуть, как большая красная икринка, попавшая на зуб гурману. Я бы и лопнул, если бы не закричал, широко разевая рот.
-Джо! Джо! - раздался возле уха встревоженный женский голос. - Перестань кричать и повернись на другой бок, слышишь?..
Я послушно повернулся на другой бок, закрыл рот и попытался открыть глаза, но веки мне не повиновались. Тошнотворный ужас снова стал подкатывать к горлу. В этот миг я вдруг плюхнулся во что-то мягкое и пыльное и даже не ушибся. Глаза открылись; я сидел на асфальте посреди улицы, а напротив меня стоял Трезор, то есть, тьфу, ролс-ройс с распахнутой задней дверцей. Мотор работал, вокруг не было ни души. Я встал, отряхнулся и храбро полез в ее черное нутро. Машина сразу тихо тронулась с места.
-Осторожнее, молодой человек! - раздраженно сказал сварливый старушечий голос. - Ну что за молодежь сейчас пошла! Так и норовят куда-нибудь непрошеными прошмыгнуть! Вы еще сядьте мне на голову!
Я вздрогнул от неожиданности и, приподняв небрежно брошенную на сиденье широкополую женскую шляпу, обнаружил под ней голову миссис Клавдии. Свирепо вращая бесцветными крохотными глазами, она смотрела на меня.
-Извините, - пробормотал я, смешавшись. - А что, Эмма здесь не пробегала?
-Негодная девчонка! - старушечье лицо сморщилось от злобы. - Я всегда говорила, что ничего путного из нее не выйдет. Обязательно расскажу отцу обо всех ее проделках! - Она вдруг изменила тон и сухо добавила. - Второй этаж, третья дверь направо.
Я поблагодарил и поднялся по узкой крутой лестнице на второй этаж, оказавшись в длинном коридоре с множеством дверей. Слышалась тихая музыка, кто-то пытался подобрать на рояле знакомую мне мелодию. Не успел я пройти по коридору и двух шагов, как из-за ближайшей ко мне двери раздалось негромкое "Ах!", шаловливый женский смех и кокетливое негодование, отчетливо прозвучавшее в следующей фразе:
-Ах вы, шалунишка! Посмотрите-ка, где находятся ваши руки!..
Недолго думая, я толкнул дверь и вошел. То, что я увидел, потрясло меня до содрогания: толстый садовник обнимал за талию молоденькую учительницу, монотонно и страстно повторяя: "Матильда, моя Матильда, лапушка..." Он был без штанов, но в длинной, почти до колен шелковой рубашке. Его голые, омерзительно волосатые конечности сразу бросились мне в глаза. Ее туалет также был помят и находился в беспорядке. Девушка глупо хихикала и жеманничала.
Меня заметили. Сначала возникло неловкое молчание, потом Матильда вдруг бросилась передо мной на колени, фальшиво ломая руки, и запричитала умоляющим голосом:
-Джо! О, Джо! Это совсем не то, что ты думаешь! Прости меня, прости, я верна тебе, как никогда! Сможешь ли ты понять меня, сумеешь ли простить?!
Голый мужчина озадаченно зарычал. Он был выше меня и тяжелее, наверное, в два раза и теперь медленно раздумывал, как ему поступить. Я молчал, не понимая, что происходит. Это придало ему уверенности.
-Молчи, Матильда! - рявкнул он и шагнул ко мне. - Я наемный убийца фон Штих и лопни мои глаза, если я не разделаюсь с тобой своим способом!..
Что-то мигнуло, он вздрогнул, запнулся и беспокойно завертел по сторонам головой.
-Включите свет! - испуганно заорал он. - Включите свет, я ничего не вижу! Матильда, где ты, радость моя? Включи, пожалуйста, свет.
Он протянул в ее сторону свою огромную руку с растопыренными пальцами, но девушка пронзительно взвизгнула и отпрянула от него. Очень огорченный, он замер и стал осторожно ощупывать себе лицо.
-Лопнули! - воскликнул он через некоторое время, убедившись, что его глазницы пусты. - Господи, лопнули! Почему? Чтоб мне пропасть, если я что-нибудь понимаю. Ой! - он прикрыл рукой рот, но роковые слова уже слетели с губ: он вдруг съежился, потускнел, мгновенно уменьшился в росте и через секунду провалился в малюсенькую щель в полу и исчез. Матильда радостно захлопала в ладоши.
-Вот так здорово, ну и фокус! Наконец-то мы избавились от него, правда, милый? Ты не представляешь, какой он был приставучий, липучий и как всегда страшно сопел в постели. Ой, что это я говорю! Но ты ведь не сердишься, милый?
Я повернулся и молча вышел, хлопнув дверью.
-Не оставляй меня, Джо, - крикнула вслед Матильда. - Тебе без меня не обойтись. Ведь ты до сих пор не знаешь, как тебе справиться с Эммой!
Я отсчитал третью дверь направо и заглянул в глазок. В пустой просторной комнате за большим молочно-белым роялем сидела в профиль тонкая девушка лет восемнадцати, и солнечный луч высвечивал контуры ее тела с острыми сосками под полупрозрачным пеньюаром. Когда мой взгляд коснулся ее, она бросила играть, встала и приникла к глазку с другой стороны; я увидел увеличенный до предела глаз Эммы Фольксваген. Он словно заглянул вглубь меня. Послышался смех.
-А, это ты, лгунишка? - сказала она. - Что ты хочешь? Не лги мне, Джо, учти, я вижу тебя насквозь. Мне известно, что в твоей голове вместо мозгов перловая каша!
-А? Что? Что она сказала? Я плохо окрашена? - раздался сзади визгливый голос. На столике возле окна в большой хрустальной вазе покачивалась на толстом зеленом стебле голова миссис Клавдии. - Слышали, что она сказала? Других слов у нее для меня не нашлось! Вот как со мной обращаются! Это я-то плохо окрашена, я, - а ведь я пользуюсь лучшей в мире краской для волос. Ну, ты мне попадешься, голубушка!..
Из-за двери раздался серебристый смех. Эмма отошла, я увидел ее всю целиком.
-Лови! Ну что за олух! - крикнула миссис Клавдия. - Сейчас мы ее поймаем!
Подгоняемый ее криком, я пулей влетел в глазок, уменьшившись до размеров булавочной головки, и побежал. Далеко-далеко на другом конце глазка была комната и в ней находилась Эмма Фольксваген. Я бежал уже несколько минут, но покрыл только половину расстояния. Тонкая, острая как гвоздь указка вдруг вонзилась мне в грудь и остановила. Я вскрикнул от боли. Перед глазами мелькнула изящная женская рука с кроваво-красными ноготками. Другая рука протянула большой сачок для ловли бабочек.
-Теперь мы ее прихлопнем! - радостно сообщила моя учительница и чмокнула меня в щеку накрашенными губами. - На, возьми сачок. Как только она попадется, сразу крикни мне, понятно?
-Ага, - пробурчал я сердито.
Острый конец указки перестал сверлить мне грудь, меня подтолкнули сзади, и я провалился в комнату с молочно-белым роялем, озираясь в поисках Эммы. Вокруг были голые стены, Эмма исчезла.
-Смежная комната! - крикнул голос Матильды.
-Маленькая дверь в углу! - каркнул голос старухи. - Но сначала открой дверь стенного шкафа.
Я сделал и то, и другое: мимоходом распахнул дверь стенного шкафа, где стояло старухино тело, и вошел в смежную комнату. Эмма, хрупкая женщина лет тридцати пяти, лежала на софе и читала книгу. Лицо ее было заплакано. "Ты не любишь меня, Джо", - шептала она.
-Матильда! - вскричал я, мгновенно убедившись, что из комнаты нет другого выхода. - Матильда, она попалась! Скорей сюда!..
Эмма вскочила, захваченная врасплох. Судорога исказила ее лицо, она постарела сразу лет на двадцать.
И тут кто-то схватил меня сзади за шею. Я обернулся: передо мной стояло нелепое старухино тело и в зловещем молчании тянуло ко мне скрюченные пальцы. Я заорал, отбиваясь, но вскоре был схвачен за горло и поднят над полом. В глазах стремительно стало темнеть. Продолжая держать меня на весу, старуха полезла свободной рукой в карман пышной юбки и извлекла на свет большие садовые ножницы. Щелкнула сталь. Я понял, что жить мне осталось недолго. Страшно хрипя и скосив глаза на приближающиеся острия, я попытался ей втолковать, что я не Эмма, но лишь бессильно болтал в воздухе руками и ногами. Резко запахло каким-то лекарством, приторный запах наваливался черной тяжестью. С ужасом я убедился, что ножницы приблизились...
-Прощай, дорогуша! - промолвил голос старухи. - Я приступаю...
И ножницы по самое плечо отхватили мне руку. С глухим деревянным стуком она упала на пол. Завопив от боли и ужаса, я отчаянным усилием открыл глаза. В комнате было светло, горел нижний свет, и все еще сильно пахло лекарством. Старухино тело исчезло, но моя рука лежала возле меня на подушке. Умерив сердцебиение, я попробовал шевельнуть пальцами. Мне это удалось и я с облегчением перевел дух: моя рука была при мне, а вся история обернулась простым кошмарным сном. Приснится же такое! Тихо смеясь, я повернулся на спину и вдруг столкнулся глазами с напряженным взглядом моей жены.
-С каких это пор ты стал разговаривать во сне? - ледяным тоном спросила она. - Нервы пошаливают?
Я похолодел.
-А что я сказал?
-Кричал, звал Матильду. Путаешься с ней? Не лги мне, Джо, я вижу тебя насквозь! Твой носовой платок испачкан в ее помаде.
Я сладко потянулся. Спорить не имело смысла, она была права. Дело в том, что я женился на деньгах. Моя жена, неизлечимо больная развалина, была на двадцать семь лет старше меня. Несколько лет назад она нашла меня буквально на помойке и подобрала, как подбирают на улице больного, запаршивевшего котенка, за что я ненавижу ее всей душой. Ничего не поделаешь, такова неблагодарная человеческая природа. Свобода, свобода и деньги ждут меня после ее смерти, и еще Матильда, если она, конечно, дождется. Сколько еще протянет Эмма никто не знает, угасающую жизнь в ее костлявом теле поддерживают многочисленные врачи и лекарства, без них она ходячий труп. Матильда торопит, ей хочется жить уже сейчас, а не питать себя далекими надеждами, но что я могу поделать? У меня и так идет кругом голова от этих планов и расчетов, а толку-то ноль... Я уже и сам был на грани нервного срыва.
-Мерзкая тварь! - продолжала она, глотая очередную порцию пилюль. - А знаешь ли ты, что она еще два месяца назад путалась с этим мерзавцем фон Штихом и бросила его, как только он спустил все свои капиталы на бирже. Ах, Клавдия, Клавдия, почему я раньше не прислушивалась к твоим советам? Сколько раз мне говорила покойница, что нельзя так бездумно доверять свою жизнь молодым мужчинам!..
Теперь она станет себя распалять. О, боже, избавь меня впредь от сварливых жен! И это она еще ничего не знает, только догадывается, а если ей все рассказать, или хотя бы часть правды?.. Ее тут же хватит удар!
-Завещание недолго и переделать, - монотонно бубнила она. - Вернешься в свою клоаку и будешь сидеть без гроша в кармане. Тебе такая жизнь видимо больше по душе. Ты меня слушаешь, Джо? - сердито крикнула она. - Или у тебя опять каша в голове?
Я кивнул. Та жизнь мне точно была больше по душе, вот только она не для Матильды, а отказаться от нее я уже не мог. Да, при неудаче не видать мне Матильды как своих ушей. Я задумался. А неплохая мысль пришла мне в голову. Рассказать правду, всю правду, без утайки и без подслащивания, всю до конца... Я повернулся и нашел глазами пузырек, от которого зависела ее жизнь. Если во время приступа его не окажется под рукой - ей крышка. И никто не подкопается. Но решусь ли я хладнокровно наблюдать ее агонию?..
-Да, детка, - сладким голосом поддакнул я с особой усмешкой. Когда-то мне пришлось приложить немало усилий, чтобы избавиться от нее, потому что она бесила Эмму. - У меня точно каша в голове. И ты абсолютно права насчет Матильды, меня и всего остального тоже. Сейчас я все тебе расскажу...
В ее глазах мелькнул страх. Защищаясь, она протянула руку...