Косарь Юлия : другие произведения.

Этель. Театральное убийство

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

Этель. Театральное убийство.

Юлия Косарь

  
  
  
   Действующие лица:
   Костя, Константин Сергеевич Рыжков, режиссер, он же Петр Аполлонович, детектив, от 45 до 50лет
   Тома, Тамара Львовна Рыжкова, жена режиссера, под 40
   Валя, Валентина Юрьевна Синичкина, бывшая жена режиссера, под 40 лет
   Валера, Валерий Петрович Синичкин, муж бывшей жены режиссера, 38 лет
   Белла, Изабелла Васильевна, директор театра, 30-35 лет
   Маша, начинающая актриса, родственница Беллы, 23 года
   Саша, Александр Александрович Птеродактилев, актер, неопределенного возраста
   Катя, молодая девушка, уборщица
  
  
   Сцена 1. Маленький провинциальный частный театрик. Сцена. На сцене поставлены стулья для собрания. Кто-то сидит, кто-то ходит вокруг. На сцене Валя, Валера, Маша и Саша. Ждут. По сцене ходит туда-сюда Катя со шваброй. Подметает. Входит Тома. Запинается о приступочку.
   Тома. Черт. Ну, можно уже за столько лет это спилить?
   Валя. Можно уже за столько лет обходить ее на автопилоте.
   Тома. Обычно я обхожу. Но сегодня...
   Валя. А помнишь, помнишь, Том, как Гарик до сцены не дошел? Споткнулся об нее, упал и тут же заснул.
   Тома. Еще бы не помнить!
   Валя. А у меня так все хорошо шло. Монолог так проникновенно читаю и думаю, ай да я, ай да Сара Бернар. Жду, что на пике моей патетики он войдет, и я еще круче заиграю. А он лежит, ему хорошо, так, сяк повернется. Блиииин. Такую отсебятину пришлось нести.
   Тома. Пургу, хочешь сказать.
   Валя. Да, ты на меня смотришь, как на дуру. А что делать? Костя ругался после спектакля.... Как будто я виновата.
   Валера. Ругаться он умеет. А приходить вовремя, это нет, это не для него. Двадцать минут уже сидим, а барина все нет.
   Саша. В первый раз, что ли? Что так нервничать? Время идет, зарплата капает.
   Валера. Это зарплата? Я б за такую зарплату повесился. Где вот он?
   Валя. Да ладно, Валер, что ты, Костю не знаешь? Он шел, шел. Честно, к сроку. Но по дороге прилетела к нему какая-нибудь гениальная идея. И стоит он теперь посреди проезжей части и любуется ею.
   Валера. Так это к доктору! К доктору!
   Валя. Валер!
   Валера. Том, что там? Вы из дома не вместе, что ли, вышли?
   Тома. Отстань!
   Валера. Чего? Поссорились?
   Тома. Отстань!
   Влетает Костя.
   Костя. Уф. Все на месте! Привет! Присаживайтесь, присаживайтесь. Итак, господа! Я собрал вас, чтобы сообщить вам,.... что я - гений!
   Валера. Кто бы сомневался!
   Валя. Валер!
   Тома. Перед премьерой?!
   Маша. Вы - самый гениальный режиссер из тех, что я видела!
   Валера. Да кого ты там видела-то?
   Костя. И сегодня ночью ко мне пришла гениальнейшая идея!
   Тома. Ты ради этого нас созвал?
   Костя. Именно!
   Тома. Сегодня же премьера!
   Костя. Да! И сразу после премьеры, а, может, и раньше, мы приступаем к новому проекту. Он не совсем обычен. Есть, конечно, риск, что наш провинциальный зритель ничего не поймет.
   Валера. Да где уж ему!
   Костя. Но! Не убивать же из-за этого искусство, что просится наружу! Да, у нас маленький зал, маленькие сборы. И даже та редкая публика, что изволит посещать наш храм искусств, не может оценить глубину и качество того, что она видит. Но! Мы - слуги Мельпомены. Не ради хлеба насущего и рукоплескания недостойных мы несем свою миссию. Я прав?
   Валера. Хлеба насущего тоже иногда охота.
   Саша. Иногда да, охота!
   Костя. Я не услышал ответа.
   Валя. Вы правы, Константин Сергеевич. Правы, как всегда!
   Валера. А если не прав, то смотри пункт первый!
   Тома. Боже мой. Премьера же сегодня....
   Валера. Да ему по..ать!
   Костя. Все! С меня хватит! Театр - это группа единомышленников! А когда невесть кто имеет наглость не уважать режиссера! Режиссера, который проходил стажировку во МХАТе! Еще в том, настоящем, МХАТе! Эту руку пожимал сам Смоктуновский! Он говорил мне: "Костя! Тебя ждет большое будущее!" Если б не перестройка! Ах, если б не девяностые! Где бы я был?! Но театр лежал! В нищете и игноре! Мне пришлось покинуть Москву. Но ничего! Еще не все потеряно! Еще мое имя будет греметь по всей России! Но! Работать в труппе, где кто-то не уважает режиссера, это просто потеря времени и сил! Достаточно! Пусть Валерий Петрович руководит театром. Я снимаю свою кандидатуру.
   Костя садится на стул, закрывает лицо руками.
   Маша. Да что вы, Константин Сергеевич?! Не обращайте на него внимания!
   Костя. Я лучше пойду работать офисным работником, буду корпеть над тупыми, ничего не значащими бумажками! Я! Художник! Чем терпеть неуважение! Неуважение не ко мне! Что я?! Лишь проводник! А неуважение к нашему театру, к нашему дружному, сплоченному коллективу! Я летел к вам! Хотел рассказать гениальную идею. Но вижу: никому это не надо!
   Валя. Как никому? Нам всем это надо!
   Маша. Мы очень, очень хотим услышать вашу гениальную идею!
   Тома. Костя, ну, брось уже! Перестань!
   Костя. Перестать?! То, что кто-то мешает нам работать, перестать?! Вы все так считаете: ничего страшного, наплевать!? В таком случае: мне больше нечего здесь делать! Я ухожу!
   Маша. Пожалуйста, Константин Сергеевич, только не надо уходить!
   Тома. Да ладно, Кость, не наплевать нам...
   Саша. Думаю, кто-то просто должен извиниться.
   Валя. Да, Валера, я тебя очень прошу, извинись!
   Валера. Да за что?!
   Валя. Ну, что ты там ляпнул-то? Я даже не запомнила.
   Костя. Вот!
   Валя. Что вот?
   Костя. Вы даже не запомнили, Валентина Юрьевна, что ляпнул ваш муж. Вы вообще не обращаете внимания, что и каким тоном он каждый раз ляпает.
   Валя. Я больше не могу! Нервотрепка какая-то. Перед премьерой. Извинись, Валера. Пожалуйста. Ради меня.
   Костя. Нет! Этого не достаточно! Извинений в данном случае недостаточно! Выбирайте! Или он или я! Кто-то из нас должен просто уйти!
   Валера. Ну, понеслось...
   Костя. Опять! Все это слышали?
   Валера. Ладно-ладно. Я ухожу. Все. Адью.
   Валя. Постой, Валера!
   Тома. Да ты что, Костя?! Как премьеру без него отыграем?
   Костя. Я подменю.
   Тома. У нас же мужчин вообще нет!
   Костя. И не надо! Не надо нам таких мужчин. Мы будем играть женские пьесы! Ничего. Все равно семьдесят процентов зрителей - женщины! И это хорошо! Это правильно!.. Женщины более тонко чувствуют истинное искусство.
   Саша. Да! Это правда.
   Валера. Ты-то чего?.. А?!
   Костя. Мы подобрали его из... Кем он там был-то? Электриком!? Сантехником?! Одна хрень! Дали ему шанс стать актером! Вопреки всему - трудовому кодексу, творческому кодексу! Да кому когда так везло?! Без образования приобщиться к величайшей профессии! А он? Каждый раз это сопротивление, недовольство! Не желаю больше терпеть!
   Тома. Кость, ну, брось. Прекратите уже ссориться на ровном месте! Валера очень талантлив. Без Валеры у нас в театре не останется мужчин.
   Саша. Как?! А я?
   Тома. Ну да...
   Костя. Когда мы осуществим... если осуществим...теперь я уже в этом глубоко сомневаюсь, потому что никакой поддержки труппы я не вижу... мою гениальную идею, о нас заговорят! О, как заговорят! Нам дадут другое помещение, другой бюджет. Мы сможем нанять профессиональных актеров, а не это убожество!
   Валера. Следи за словами, урод!
   Костя. Я урод?! На себя посмотри!
   Валера. Ты на себя посмотри!
   Костя бросается на Валеру. Валера на него. Женщины пытаются растащить их, держат одного и другого за руки.
   Тома (Кате). Девушка! Беги за администратором!
   Катя убегает. Еще какое-то время идет возня.
   Костя. Все-все! Брейк! Отпустите меня. Отпустите, говорю! Я пошутил.
   Женщины отпускают Костю и Валеру.
   Костя. Пошутил, чо? Пошутить нельзя? А вы купились! Как всегда. Как я вас? Просто хотел немного взбодрить. Сами виноваты! Я влетаю с гениальнейшей идеей, и что я вижу? Одни сонные рожи! Такое ощущение, что я попал не в театр, а в избу-читальню. Все сидят и умирают со скуки. И вроде уйти хочется, и вроде читать надо! Вы должны приходить сюда в эйфории, как в первый раз, открыв рты и распахнув глаза. Это наша профессия!
   Маша. Вы правы, Константин Сергеевич! Ах, как вы правы!
   Костя. Спасибо, Маш! А какой я актер, а? Классный актер, правда? Как бы я играл на большой столичной сцене?! Да какой-нибудь Хабенский мне в подметки не годится! Но! Мое призвание - режиссура! Ради призвания я готов на все. Вот пространство мне маловато! Разгуляться мне негде. Эта тесная клетка ум и душу теснит! И событий мало! Чувств мало! А без чувств - не жизнь, а анабиоз! Большинство людей так и живут, не просыпаясь, так и не осознав, что такое настоящая жизнь. Нам с вами так нельзя! Хотя бы иногда, хотя бы искусственные потрясения! Так что, извини, Валер. Сегодня ты под руку попался.
   Валера. Не хрена себе! То есть, мне увольняться не надо?
   Костя. Садись, садись, дорогой. Какое там увольняться.... У меня на тебя планы. Большие планы. Я всю эту бучу затеял, знаете, почему?
   Все молчат.
   Костя. Потому что, как только я упомянул новую идею, вы должны были вскочить и закричать: "Костя! Какая? Какая идея?! Хотим новую идею! Давай ее сюда!" А вы?
   Тома. Но можно же было все это перенести на завтра, например. Мы бы точно вскочили и закричали. А тащиться сюда в день премьеры, на 4 часа раньше....
   Костя. Идея пришла мне сегодня ночью. Я что, должен был скрывать ее от вас целые сутки? Перенести это на другой день?! Театр - наш дом! Мы все здесь родные! Я принес домой, родным людям, свою новорожденную идею! Вы должны были бежать, нет, лететь сюда со скоростью света! С радостью! С ожиданием чуда!
   Валера. Ладно, прибежали. Дальше что?
   Саша. Начинается. Валер, помолчи, а? Быстрее начнем, быстрее закончим.
   Костя. А вот и нет. Неверная постановка вопроса! Закончим, когда закончится. Сейчас я озвучу идею, а вы до вечера должны будете ее обдумать и предложить к ней дополнения и расширения!
   Тома. Обалдел, что ли? В день премьеры?
   Костя. Не знаю, замечали ли вы, но... когда во время ответственного дела думаешь о чем-то постороннем, то оно проходит легче, чем если бы вы сосредоточились только на нем.
   Вбегают взмыленные Белла с Катей.
   Белла. Что?! Что случилось?!
   Костя. А что случилось?
   Белла. Ничего не случилось?!
   Костя. Конечно, нет. Должно было что-то случиться?
   Белла. Эта девушка ворвалась ко мне, извиняюсь за выражение, в интимную комнату и закричала, чтобы я быстро бежала сюда. Что тут ЧП. С моим телом бежать быстро очень сложно! У меня одышка! А, оказывается, вообще ничего не случилось!
   Костя. Девушка, ты зачем пугаешь нашего директора? Так нельзя. Изабелла Васильевна - женщина серьезная, солидная.
   Катя. Так вы же сами же...
   Костя. Я?! Девушка, как не стыдно наговаривать на режиссера?!
   Катя. Или вы? (Смотрит на Тому.)
   Костя. Вот именно! Даже не помнишь, кто и что?! А берешься пугать директора! Бери метлу и дуй отсюда.
   Катя. Да пошел ты! (Уходит.)
   Костя. Ну вот! В этом театре даже уборщица - персонаж главнее режиссера. Да кто такой, этот режиссер? Болтается тут под ногами, мешает мести.
   Тома. Костя, хватит уже.
   Костя. Ты права, Тома. Не будем отвлекаться на мелочи. Сегодня знаменательный день, и я вас всех прощаю. Временно. А дальше будем посмотреть на ваше поведение. Присаживайтесь, Бэллочка Васильевна. Извините, что эта... девушка неправильно все поняла и вас всполошила. Я хочу рассказать о планах театра на будущее.
   Белла. Очень хорошо, Константин Сергеевич. Извините, я сейчас отдышусь.
   Костя. Итак! Барабанная дробь! Мы будем ставить спектакль под названием "Этель"! (Обводит всех многозначительным взглядом. Но народ никак не реагирует.) По Вильяму нашему Шекспиру.
   Саша. Что-то я не читал такой пьесы у Шекспира...
   Костя. Читал! Много раз. Сейчас поймешь. Это пьеса о президенте крупной компьютерной фирмы, мулатке, по имени Этель. В результате злодейских происков конкурентов она из ревности убивает своего юного бойфренда.
   Валера. Епта.
   Костя. Вот именно!
   Валя. Отелло, что ли, будем ставить?
   Костя. Да! Но... не Отелло, а Этель. Молодой любовник Этель работает в этой же компьютерной фирме, ну, не знаю, клерком обычным, что ли.... Назовем его.... не Дездемон, конечно,... нет. Как-то слух режет. А просто сокращенно Дэн. Дэн Зимин, например. Или что-то в этом роде.
   Маша. Гениально, Константин Сергеевич! Так современно.
   Тома. Не слишком ли современно? Как-то уж все с ног на голову.
   Саша. Ну и что?! В современном мире все границы стираются.
   Валера (иронично глядя на него). Это уж да!
   Валя. А с Яго что?
   Валера. Очевидно, что? Яго - вице-президентша фирмы по имени Баб-Яга.
   Валя. Валера!
   Костя. Валентина Юрьевна, спокойно! Вы недооцениваете своего мужа. Иногда он попадает прямо в точку. Конечно, после того, как я озвучил главную идею, догадаться было нетрудно. Да, Яго - женщина, вице-президент, финансовый директор, или кто там? Я не очень разбираюсь в современных иерархических лестницах. Потом уточним. Не это главное. Главное, что Яго метит на место Этель. Вот с именем я пока думаю.... Не подходит пока ничего....
   Валера. Загвоздочка, однозначно!
   Валя. Валера!
   Саша. Может, Ягодова?
   Тома (смеется). Или Ягодкина?
   Валера. Или баба - ягодка опять?
   Саша. А что? Могут же они друг друга по фамилии называть...
   Костя. Как рабочий вариант, хорошо, пусть пока будет Ягодова. Но думать надо. Остались Кассио и Эмилия. Как раз все роли ложатся на наших пятерых актеров.
   Маша. А как же вы? Не будете играть?
   Костя. Ну, Валеру выгоним, и мне роль перепадет.... Шутка, шутка. Да, я буду выступать лишь в качестве драматурга и режиссера-постановщика. Это будет мой лучший спектакль!
   Валера. Каждый раз так говоришь.
   Валя. Валера!
   Костя. В этот раз это будет просто бомба, Валер! Не сомневайся.
   Маша. А кто кого будет играть?
   Костя. Дойдем еще и до этого, Машунечка.
   Тома (Вале). Ха. Машунечка!
   Валя (Томе). Машунечка?
   Костя. Кассио - так и просится обозвать его, вернее, ее, конечно, Касева. Но это тоже фамилия, и как-то не очень звучит. Будем думать. Касева - молодая красотка, развратнейшая особа, этакая Кармен-сюита, рядовая сотрудница фирмы, к которой Этель из-за козней Ягодовой, естественно, приревнует Дэна.
   Маша. Ах! Гениально! Надеюсь, это буду я?
   Костя. Я же сказал - не все сразу. Наша пьеса - перевертыш, так что... все сюрпризы впереди! (Многозначительно глядя на Машу.) Все-таки, главная роль - это Этель, и это очень, очень много значит.
   Маша. Да!?
   Костя. Эмилия, по нашей инверсии, - мужчина, естественно. Можно тупо назвать его Эмиль, но очень как-то женственно звучит.
   Саша. Ну и что? Нормально, по-моему.
   Валера. Можно, я схожу покурить? А то меня стошнит.
   Костя. С чего бы это?
   Валера. Плохо похмелился.
   Костя. Нельзя! Будет перерыв, сходишь.
   Саша. А можно я предложу маленькую идею, ну, так, в рамках проекта? Но если нет, так нет, я не претендую. Просто подумалось...
   Костя. Ну?
   Саша. Раз пьеса - перевертыш, то Дэн может быть женщиной.
   Валя. Так Этель же - женщина.
   Саша. И что?
   Валера. Не, точно надо покурить.
   Костя. Я подумаю, Саша, над твоей идеей. Наверное, она прекрасна. Если бы мы были в Москве или Питере.... Но местный контингент.... Если настолько сильно все перевернуть, зритель может... не понять гениальности замысла.
   Валера. Может сблевать, одним словом.
   Костя. Может запутаться. Ты ж понимаешь, Саша, в какой глуши мы живем...
   Саша. Да. В глуши, это точно. Никакой утонченности, интеллигентности, чувства красоты. Но вы же хотели выйти на всероссийский уровень.
   Костя. Если наша пьеса провалится здесь, как мы выйдем на всероссийский уровень? А вот когда выйдем!.. Тогда твоя идея точно сработает. Я тебе обещаю.
   Саша. Спасибо, Константин Сергеевич.
   Костя. Итак, Эмиль помогает Ягодовой провернуть аферу в надежде на повышение, когда та станет президентом. Основная канва ясна?
   Тома. В общем и целом.
   Костя. Изабелла Васильевна, как вам идея? Правда, гениальная?
   Белла. Все, что вы делаете, Константин Сергеевич, я считаю идеальным. Когда в первый раз я вас увидела... вашу постановку, я имею в виду, то решила бросить все, все свои планы, дом престарелых, а это такое доходное место. Плевать, подумала я, сколько мне будут здесь платить, я должна работать в этом театре! Рядом с вами. Вы - гений!
   Костя. Это понятно. Но я спрашиваю конкретно: правда ведь, моя последняя идея гениальнее других?
   Белла. Я мало что в этом понимаю. Но на мой дилетантский взгляд, очень продвинутая и прогрессивная идея.
   Костя. Директор театра одобряет! Значит, решено. Будем ставить.
   Валера. Еще бы не будем...
   Тома. Так кто кого играет?
   Костя. А вот это я скажу вам после нескольких квестов.
   Валя. Что еще за квесты?
   Маша. О, это круто, очень современно! Во всех фирмах сейчас очень модно. Мне рассказывали. Всякие командные тренинги, квесты, ролевые игры. Чтобы выяснить, кто - лидер, кто - лузер. Я - за!
   Костя. Ага! Молодое поколение меня понимает. Не то, что вы, старперы! (Смеется.)
   Валя. Я вообще-то себя старперкой не считаю. Вполне еще молодая дама, в полном рассвете сил! Да, Валер?
   Валера. Нууу....
   Валя. Что?!
   Валера. В полном расцвете.
   Валя. Знаешь, что?!
   Костя. На этом наше заседание временно объявляю закрытым. Идею я вам кинул. Все сидим и думаем о ее развитии. О ролях.
   Тома. Так как же думать о ролях, если мы не знаем, кто кого играет?
   Костя. А мы думаем обо всех ролях. Не так уж их и много. Главную тему я вам сейчас озвучу, хотя она и так очевидна. Сосредоточились! Этель - женщина неординарная, страстная. Она, в наше бесчувственное, оцифрованное время, умеет любить! И может убить из-за любви. Осознали?
   Тома. Да я сто раз играла тех, кто умеет любить и может убить.
   Валя. И я играла.
   Маша. А я могу сыграть!
   Костя. Вот и посмотрим, кто на что способен. Вы все услышали! Все свободны.
   Валя. Правда? По домам?
   Костя. Нет, дома вы заляжете на диван и будете телик смотреть. А вы должны сидеть в гримерке и ненавидеть друг друга. В том числе и меня. Задание ясно?
   Валя. Ясно.
   Валера. Это не сложно.
   Костя. Да, не сказал вам еще.... Сегодня, в день премьеры, мэр, наконец, соизволит посетить наш храм. И если мы ему понравимся...
   Тома. Костя, ты что?! И перед таким ответственным мероприятием ты грузишь нас своей фи... новой ошеломляющей идеей?
   Валя. Надеюсь, хоть квест не сегодня?
   Костя (многозначительно поднимает вверх указательный палец). Эммм.... По гримеркам! Живо!
  
   Сцена 2. Все актеры и Белла расходятся. Костя остается, потирает руки и начинает безмолвно изображать сцены из Отелло. Играет он очень артистично. Входит Катя со шваброй. Наблюдает за ним. Костя оборачивается, видит ее, вздрагивает.
   Костя. Что пугаешь меня, мелюзга?
   Катя. Чем это я вас пугаю?
   Костя. Стоишь тут, как тень отца Гамлета.
   Катя. Это кто это?
   Костя. Кто кто? Гамлет или отец?
   Катя. Не, Гамлета я, кажись, знаю. Это ворона из кино, где невесту воруют.... Кавказская пленница.
   Костя. Точно! (Смеется.)
   Катя. То есть, вы меня отцом вороны обозвали?
   Костя. Получается, так.
   Катя. А вы - вообще тогда осел.
   Костя. Я?!
   Катя. Я б вас и похуже обозвала, но вспомнить ничего не могу. У меня с памятью не очень. Так врач сказал.
   Костя. А! Так ты - олигофорен.
   Катя. Сами вы - офига... ну вот это слово. Я знаю, что оно значит. Я - умная, только памяти нету.
   Костя. Понятно. Ты - не олигофен, а просто больная на голову.
   Катя. Это вы - больной! Я таких больных еще не видела!
   Костя. О! Это - комплимент!
   Катя. Я б на месте актеров вас убила б давно.
   Костя. Ты как разговариваешь с главным режиссером театра?
   Катя. А тут еще и не главные есть? Театр-то на три стула.
   Костя. Да я ж тебя уволю, чудо в перьях!
   Катя. Увольняйте, чо? Я и так у вас не работаю.
   Костя. Не работаешь? Что тогда здесь делаешь? Идеи воруешь?
   Катя. Я - не вор!
   Костя. Откуда тогда здесь взялась? Кто тебя подослал!? Ну-ка?! (Делает вид, что собирается ее душить.)
   Катя. Э-э! Меня Наталья подослала. Попросила.
   Костя. Какая еще Наталья?
   Катя. Уборщица ваша. Вы что, не знаете, как вашу уборщицу зовут?
   Костя. Ну, знаешь, она в таком возрасте, что ее имя меня как-то никогда не интересовало.
   Катя. Теперь знаете. А я вместо нее. Без оформления. Ваша эта толстая разрешила. Ей пофиг, кто будет мести. Главное, чтобы мели.
   Костя. Изабелла?
   Катя. Ну да. Изабеля.
   Костя. А ведь она не права. Изабелла. Что значит, пофиг, кто будет мести в храме искусств? Ты вот мне гораздо больше нравишься, чем Татьяна твоя.
   Катя. Какая Татьяна?
   Костя. Ну, вместо кого ты тут метешь.
   Катя. Наталья. Трудно запомнить, что ли? У меня с памятью проблемы, так доктор сказал, я и то помню. Это вы, наверное, олига...хрен.
   Костя. Тебе сколько лет?
   Катя. Семнадцать. Скоро будет. Зачем вам?
   Костя. Тебя папа с мамой не учили, что со взрослыми надо разговаривать вежливо?
   Катя. Учили. Но мне плевать. Как взрослые со мной. Так и я с ними.
   Костя. А в школе ты тоже так себя ведешь?
   Катя. Я - студентка. В колледже учусь. Там все так разговаривают.
   Костя. О! Студентка. В колледже. На кого, интересно, ты такая...умная... учишься?
   Катя (гордо). Я на клининговом факультете учусь.
   Костя. Это что это!?
   Катя. Ну, клинг - чисто. Клининг, значит, чистить. По английски, кажись. Что вы, не знаете английский, что ли? Теперь все английский знают. Даже я несколько слов выучила. На тройку натягиваю.
   Костя. Хочешь сказать, на уборщиц сейчас тоже надо в колледже учиться?
   Катя. А вы как думали? Просто так, что ли? Просто так сейчас ничего не бывает. Все за деньги.
   Костя. Так ты еще и за деньги на уборщицу учишься!?
   Катя. А вы как думали? За небольшие, правда. По сравнению с тем, сколько парикмахеры платят. И без экзаменов. Экзамены я бы не сдала. Память плохая. Так врач сказал. И сказал, что мне прямая дорога в клининг. А что? Звучит красиво. Мать довольна.
   Костя. А отец?
   Катя. Отец вообще не знает, что я есть. Гад!
   Костя. О! Семейная драма! Сейчас заплачу! Отец - подлец!
   Катя. Подлец, да. Но я решила: найду его когда-нибудь и отомщу!
   Костя. Это уже интересно! А то я от твоей стандартной семейной драмы уже хотел заскучать. Расскажи, расскажи, как ты будешь ему мстить?
   Катя. Не знаю пока. Убью, наверное!
   Костя. Вот-вот-вот. То, что мне надо!
   Катя. Что вам надо?
   Костя. Не важно. Так за что ты его убьешь?
   Катя. Бросить мою мать?! Она - хорошая.... Перед смертью я скажу ему все, что я про него думаю.
   Костя. Круто! Ты мне все больше нравишься. Слуууушай. Раз уж у нас с тобой такой доверительный разговор, ... пойдем, я тебе тоже одну тайну расскажу. А то я все думал, кому ее доверить?
   Катя. А зачем мне ваша тайна?
   Костя. Ты что, тайны не любишь?
   Катя. Люблю.
   Костя. Тогда пошли.
   Катя. Куда?
   Костя. Ко мне в кабинет. Там нас никто не услышит.
   Катя. Э, э! Я с незнакомыми мужчинами по кабинетам не хожу.
   Костя. Не боись! Я с малолетками не связываюсь. Себе дороже. Вот исполнится тебе восемнадцать, другое дело. Тогда приходи.
   Катя. Ага. Знаю я вас! Не в первый раз ко мне такие козлы подкатывают!
   Костя. Тупая ты.
   Катя. Я - не тупая. У меня только с памятью проблемы! Так я - умная!
   Костя. Если умная, слушай! Я - режиссер, понимаешь?
   Катя. Нет.
   Костя. Не я к женщинам подкатываю, а они ко мне. Поняла? В этом театре 4 женщины. И все только и мечтают, чтобы я к ним подкатил. И время от времени я их мечту осуществляю!
   Катя. Ко всем четырем подкатываете!?
   Костя. А как иначе? Если кого-то обойдешь вниманием, обидятся. А когда они мне все надоедают, и хочется чего-нибудь новенького, то любая из зрительного зала тут же на все согласна. Только пальцем помани.
   Катя. Да вы! Нехороший человек какой-то!
   Костя. Я - творец, Маруся!
   Катя. Я - Катя!
   Костя. Я - творец, Катя, а не нехороший человек! Мне нужен источник вдохновения. Нужна энергия. Вот смотри! Растение пьет соки земли и создает изумительные цветы. Я же пью эмоции женщин, чтобы создавать что-нибудь гениальное.
   Катя. Вы - вампир!?
   Костя. Ну вот, так всегда! Ты им - мысль, ассоциацию, поэзию, можно сказать, а они все сводят к тупым просмотренным фильмам.... Я тебе зачем все это рассказывал?
   Катя. Зачем?
   Костя. Чтобы ты поняла, что у меня есть с кем, и на твои весьма сомнительные прелести я не претендую. Ты мне нужна совсем не для этого.
   Катя. А для чего?
   Костя. Вот говоришь, что ты умная?
   Катя. Говорю. Память только....
   Костя. Вот! Мне такая умная, с клинингового факультета, очень нужна. А то актеры.... Ну, какой у них ум? Согласна?
   Катя. Допустим....
   Костя. Ты мне нужна для очень ответственного тайного дела. Только для умных. Справишься?
   Катя. Не знаю....
   Костя. Хочешь попробовать?
   Катя. Могу.
   Костя. И никому ничего не скажешь?
   Катя. Могила.
   Костя. Вот про могилу пока рано. Просто никому ни за что, ни при каких обстоятельствах не выдавай мою тайну. Поняла?
   Катя. Поняла.
   Костя. Идем!
   Катя. Ладно. Но я со шваброй. Если что, сразу вам стукну. Я - сильная.
   Костя. Пошли, пошли.
   Уходят.
   Сцена 3. Там же. Входят Валера и Валя.
   Валя. Валера, ты так много куришь! Тебе что доктор сказал? Будешь так много курить, я тебя переживу. А я этого не переживу! Мне без тебя жить совершенно не охота. (Обнимает его, прижимается.)
   Валера. Ну, ну, не здесь же, где маньяки всякие ходят.
   Валя. Да плевать мне на них.
   Валера. Тебе плевать, а их просто трясет, как альфа-самца увидят. Они-то думают, что они тут - глава прайда, а остальные так себе, просто по саванне бегают. Ан нет, все не так! И покруче есть!
   Валя (смеется). Тихо, тихо! А то, правда, очередная истерика начнется.
   Валера. Валь, может, просто бросим этот театр, а? Основные деньги все равно я не здесь зарабатываю.
   Валя. А я чем займусь?
   Валера. Да чем хочешь. Можешь вообще дома сидеть, кроссворды разгадывать.
   Валя. Ты что?! Кроссворды! Я без театра не могу. Это - мой наркотик, моя любовь.
   Валера. А я?
   Валя. Ты тоже - моя любовь и мой наркотик.
   Валера. Так выбирай.
   Валя. Ну, Валера! Не ставь меня перед таким выбором. Ты же знаешь, что я тебя выберу, но буду несчастна.
   Валера. Да что несчастна-то? Это здесь ты несчастна. Тебя здесь не ценят. Ни во что не ставят. Ты гораздо талантливее Томки, но все основные роли ей достаются. А тебе ерунду всякую дают.
   Валя. Для меня любая маленькая роль - уже счастье!
   Валера. Не обидно разве?
   Валя. Обидно, конечно. Но это театр. Кого режиссер топчет, того и тапки. То есть, роли.
   Валера. Убил бы его, чесслово! Это самомнение, наглость, с какой он говорит, что он - гений, а остальные ногтя его не стоят.
   Валя. Да наплюй ты. Внимания не обращай, да и все.
   Валера. Так у него ж так не прокатывает! Ему же надо, чтобы внимание как раз обращали. И соглашались каждую минуту, что он - гений, а все остальные - дерьмо. Просто так не отсидишься. Вампир энергетический. Всю энергию высосал. Из всех высосал. Не могу больше. Не хочу!
   Валя. Ну, пожалуйста, милый. Что тебе стоит? Сиди и кивай. Ничего не говори. А сам о другом думай. Ну, если такой человек. Его уже не исправишь. И другого режиссера нет. И вряд ли кто сюда, на его место, приедет. Тьмутаракань. Ни денег, ни славы тут не заработаешь.
   Валера. Вот вы прямо все думаете, что он - незаменим. А, может, кто и приедет. И все изменит!
   Валя. Я тебе одну тайну скажу.
   Валера. Ну?
   Валя. Режиссеры все такие. Издержки профессии. Думают, что они - боги в своем маленьком сотворенном мирке.
   Валера. Боги, блин! Давай, хоть я уйду, а ты останешься.
   Валя. Ты что, он же меня сразу съест, если ты уйдешь. Ты же у нас звезда. Талантище. Самородок. Без тебя театр развалится.
   Валера. Как-то же вы раньше без меня играли?
   Валя. Играли, да. Плохо играли. Гарик еще был, который, я рассказывала, до сцены не дошел и свалился. Спился потом окончательно.
   Валера. Сопьешься тут! Костик твой меня доведет до того, что я его просто прирежу.
   Валя. Тихо-тихо-тихо. Иди, полежи в гриммерке. Поспи.
   Валера. Поспишь тут. Прибежит, заорет: "Не спать! Все на квест! Командная игра!"
   Валя. Интересно, что это за игра такая? Ни разу не слышала.
   Валера. Да слышала ты. В "Уральских пельменях" столько раз это пародировали. Туфта. Платье голого короля. Пыль одна. Придумали какие-то хваткие мальчики, чтобы деньги из фирм выколчивать. Ничего по делу не дает.
   Валя. А, может, дает? Помогает как-то?
   Валера. Чем?!
   Валя. Сплотить коллектив?
   Валера. Ваш коллектив сплотить? Ха. Импоссибль....
   Уходят.
   Сцена 4. Гримерная актрис. Тома, Маша гримируются к спектаклю. Входит Валя.
   Валя. Так что, Том, ты точно ничего не знаешь про распределение ролей? И вообще, что там у него в голове?
   Тома. Я эту лабуду сейчас вместе со всеми услышала.
   Валя. Врешь, небось? Что тебе, жалко, что ли, сказать? Когда я была его женой, я тебе сразу все говорила.
   Тома. А что тогда было говорить-то? Все тебе, тебе и тебе.
   Валя. А теперь все тебе, тебе и тебе.
   Тома. А ты бы как хотела?
   Валя. Хотела бы, да хотелка уже отвалилась.
   Тома. После того, как ты так с ним поступила...
   Валя. Я с ним! А он со мной? Столько раз! И вот как Валера пришел к нам тогда, во время грозы, электричество чинить.... так все.... озарение какое-то нашло. Я поняла, - это знак! Хватит терпеть, пора и пожить счастливо!
   Маша. Я этого вообще не понимаю. Потерять все ради электрика. Ладно бы, ради продюсера или бизнесмена, а то ради какого-то чмо.
   Валя. Заткнись, а? Молодая еще! Судить, кто чмо, кто не чмо. Не любила еще ни разу в жизни!
   Маша. Я? Да сто раз!
   Валя. Ого! Когда ж успела?
   Маша. Просто я не тупо следую своим инстинктам, а думаю, кого любить, а кого нет. Мы - люди. У нас есть мозг, а не только то, что ниже пояса и выше коленок.
   Валя (Тамаре). Нет, ты слышала, Том? Поколение ЕГЭ! Как научно рассуждают! А как со старшими разговаривают? В школе над учителями им разрешили издеваться. Они думают, что и в жизни так будет. А вот нет, девушка. В жизни сиди и молчи, пока твоя очередь не придет! Кто ты такая? Кто тебе слово давал? Бездарность. Козявка.
   Маша. Вот это вы зря!
   Тома. Им не дашь слова! Как же! Они нас всех живьем съедят и не подавятся. Никаких комплексов и нравственных ориентиров.
   Маша. Только вот не надо про нравственные ориентиры! Я много чего про вас знаю, но молчу.
   Тома. Что ты знаешь!? Что ты можешь про меня знать? Это я про тебя много чего знаю.
   Маша. Вы не можете про меня ничего знать! Откуда бы?
   Тома. Еще как могу! Что думаешь, все серьезно, да? Ха! Да у него этих серьезно по десять раз в месяц! Он называет это внеплановой подпиткой. Легким и изящным приключением. Потом мне все подробно описывает. В деталях. С большой долей юмора!
   Маша. Врете! Он не мог!
   Тома. О! Еще как мог! Он же художник! Для него все вокруг - артобъект. А уж молодые дуры и подавно.
   Маша вскакивает и выбегает.
   Валя. Не поняла....
   Тома. Ты? И не поняла? Да брось! Обычная история.
   Валя. Что?! Костя?! С ней!?
   Тома. А что ты так удивляешься? Как будто это что-то из ряда вон выходящее.
   Валя. Что-то у него вкус испортился. На страшненьких бросаться стал.
   Тома. Молодая зато.
   Валя. Даааа. Поэтому я с ним и не смогла. Как Валерка появился, так все. Стабильность хоть какая-то появилась.
   Тома. Да будто бы твой Валерка лучше?
   Валя. Ты что!? Думай, что говоришь-то!
   Тома. Ладно. Забей.
   Валя. Нет, ты скажи, скажи, если что знаешь, а то получается ты просто из зависти!
   Тома. Из какой зависти?! Кто твой Валера? Что ты с ним носишься? Как будто мы не знаем, что он из себя представляет. Пьянчужка.
   Валя. Он пьет, потому что не реализовался! Как инженер.
   Тома. Может, наоборот, не реализовался, потому что пьет?
   Валя. Ничего не наоборот! И в постели по сравнению с Костей...
   Тома. Да ну? Неужто?
   Валя. Ты на что это намекаешь? Да я за Валеру загрызу!
   Тома. Ни на что не намекаю! Достали вы меня все! (Стучит кулаком так, что часть вещей падает.)
   Валя. Э-э. Премьера сегодня. Чем гримироваться будешь?
   Тома. Плевала я на эту премьеру!
   Валя. Слышала? Мэр с женой будет.
   Тома. Вот! Пусть увидит, что у нас за театр! И закроет!
   Валя. С ума сошла? Мы-то куда денемся?
   Тома. Да куда угодно! Что я, плохая актриса?! (Встает, изображает леди Макбет.) "Кинжал передо мной? И рукоятью к моей руке? Вот я тебя схвачу! Ты не даешься, а я тебя все вижу.... С клинка и рукояти капли крови.... ". Как?
   Валя. Н..ормально.
   Тома. Нормально? Гениально.
   Валя. Ну, ты прям, у Кости научилась. "Я - гений, я - гений".
   Тома. Да куда уж мне!
   Валя. А мне вот, знаешь, Том, неохота никаких леди Макбетов. Хочется в комедиях играть. В легких, обычных комедиях. Без вывертов и этих тройных смыслов. Чтоб зрители просто пришли и порадовались....
   Тома. А я, Валь, все думаю: в сериалах по телику снимаются какие-то недоделанные. Протезы какие-то. Как будто с улицы их понабрали. А мы, талантливые тетки, тут прозябаем, в провинциальном театре, без денег, без перспектив. Что я тут сижу? Столько лет тут сижу? Надо ехать в Москву! На кастинги ходить.
   Валя. В Москву, в Москву, в Москву! Неееет, мы, как три сестры, никогда отсюда не выберемся.
   Тома. Еще как выберемся. Нужна только сила воли и легкий толчок. Убила бы эту сволочь! Чего он мне только не наобещал! Мы развернемся, переедем в Москву. Или в Питер.
   Валя. О! Он это еще мне обещал.
   Тома. Вот именно! Тварь!
   Валя. Тихо, тихо, тихо. Давай договоримся: премьеру отыграем, и поедем на кастинги.
   Тома. Убила бы!
   Валя (обнимает ее). Спокойно. Расслабься. Дыши. Дыши. Оммммм. Еще раз Омммм.
   Тома. Оммммм. Оммммм. Дома не ночевал сегодня...
   Валя. Ага.... А я тебя предупреждала.
   Тома. Три года все нормально было. По крайней мере, на ночь домой приходил.
   Валя. Да, для него это долго.
   Входит Маша. Тома резко встает.
   Тома. Где эта уборщица шляется? Когда надо, нет ее. (Бросает зло полотенце и выходит.)
   Валя. Не стоило бы так психовать перед премьерой.
   Маша. Психанутая. Как он вообще ее терпит?
   Валя. Слушай, Маш! Ты сегодня такая красивая, нарядная. Где это платьице брала?
   Маша. В Питере.
   Валя. О, ты в Питере недавно была? Люблю Питер. Белые ночи. А с кем ездила?
   Маша. Да вам-то какая разница? Что это вы моей жизнью вдруг заинтересовались?
   Валя. Ну, как же? Мы ж - коллеги. Ты, в общем-то, мне очень даже нравишься. Талантливая девочка.
   Маша. Вы меня только что бездарью обозвали.
   Валя. Я? Да это я так, в сердцах. Не обращай внимания. Думаю-то я совсем иначе.
   Маша. Я по вашим глазам вижу, что вы обо мне думаете. Фыркаете только.
   Валя. Да я, может, совсем по другому поводу фыркаю. Это у меня нервный тик. А вообще, в театре все должны интересоваться жизнью друг друга. Дружить.
   Маша. Дружить?! Я вот на вас с Тамарой Львовной полгода смотрю. Подруги, блин!
   Валя. Ты на что намекаешь?
   Маша. Ни на что!
   Валя. Мы больше пятнадцати лет в этом театре. И в училище вместе учились. Эту дружбу не пропьешь. И мужиками не поломаешь.
   Маша. Да ну?
   Валя. А что, не заметно? Я спокойно отошла и уступила ей Константина.
   Маша. И Валеру?
   Валя. Чего-чего?! (Берет тяжелый предмет и наступает на Машу.) Да я тебе за эти сплетни! Убью! Поняла?
   Маша. Вы что?! Совсем что ли? Я пошутила. Ничего не знаю! Болтаю просто.
   Валя. Болтай, но границы знай! Валера мой! А Костю можете хоть на семерых делить! Мне до него дела нет. Поняла?!
   Маша. Если б вы на сцене с таким темпераментом выступали.... А то мямлите там что-то.
   Валя. Ты меня еще будешь актерскому мастерству учить? Я мямлю, когда надо мямлить. А когда надо орать, ору! Какие роли дают, так и играю. Это вы, жертвы ЕГЭ, вообще играть не умеете! Запиши хоть репетицию на телефон и посмотри, что ты на сцене делаешь! Сейчас столько возможностей для самоанализа.
   Маша. Вы же только что говорили, что я - талант!
   Валя. Да. Говорила.... Но талант надо оттачивать, гранить. Мастера, видимо, у вас дебилы были.
   Маша. А вот вы бы взяли, и поучили меня профессии.
   Валя. Я?
   Маша. А что?
   Валя. Ну...
   Маша. А когда я буду участвовать в распределении ролей....
   Заходит Катя. Начинает протирать поверхности.
   Валя. Ты чего тут?
   Катя. Убираюсь, чо?
   Валя. Раньше надо было убираться. Когда мы дома были. Или в зале сидели.
   Катя. А мне чо? Когда могу, тогда и убираюсь. Мне эта ваша, как ее, у меня память плохая, сказала - иди, уберись. Я и пришла.
   Валя. Изабелла, что ли?
   Катя. Не. Нервная такая. Актерка.
   Валя. А, да. Вон, тут Тамарка уронила все. Приберись и уходи.
   Катя. Пол еще помою, и уйду.
   Валя. А Наталья где?
   Катя. Болеет. Я за нее.
   Валя. Наталья никогда бы перед премьерой не стала бы полы мыть, когда нам гримироваться надо. Понимающий человек. У нас на это времени нет, девушка.
   Катя. У меня тоже нет. Сделаю, что надо, и уйду. Чо я вам, мешаю? Сидите, мажьте свои рожи. Я ж не загораживаю.
   Маша. Это что это такое вообще?
   Валя. Жертва ЕГЭ, что?
   Маша. Я сейчас пойду, Константину Сергеевичу пожалуюсь.
   Катя. Это кому это?
   Маша. Режиссеру.
   Катя. Ха. У меня начальник - директриса - Изабеля, как ее, Васильна.
   Валя. Она что, сказала, сейчас полы мыть?
   Катя. Сказала в принципе мыть, я мою! Не нравится, вообще могу не мыть и не прибираться. Набросают тут всякой грязи, а я убирай. Вот что эта ваша нервная тут понабросала?! Нет, чтоб взять пакетик и аккуратненько все сложить. Нет, надо на пол все бросить! Никакого уважения к труду клинера! Артизды! Уроды!
   Маша. Да ты вообще с кем разговариваешь? Мы - актеры! А ты - уборщица! Знай свое место. Прибери набросанное и поди вон!
   Катя. Сама пойди!
   Маша. Я-то куда должна пойти?
   Катя. Куда все актерки обычно ходят.
   Маша. Знаешь, что?! У нас премьера. Некогда. А то бы я с тобой разобралась!
   Катя. Ты?! Со мной?! Ха!
   Заглядывает Валера. Стоит в дверях.
   Валера. Валь, ты взяла мой, ну ты знаешь что?
   Валя. Да. Я ж тебе в сумку положила.
   Валера. Если б положила, он бы там лежал!
   Валя. Поищи получше.
   Валера. Ты положила, ты иди и ищи!
   Появляется Тома. Не может разойтись с Валерой в дверях.
   Тома. Дай пройти.
   Валера. А если не дам?
   Тома. Дай пройти, говорю!
   Валера. Вах, вах, как страшно.
   Валя. Тихо, тихо. Она не в настроении сегодня.
   Валера. А когда она в настроении?
   Валя. Бывает и в настроении.
   Валера. Делишки, мадам?
   Тома. Хам...
   Валя. Валера! Пойдем, пойдем, поищем, пороемся в твоей сумке.
   Катя продолжает убираться около ее стола.
   Тома. Ты что, еще не прибралась?
   Катя. Я не вертолет. Дерьмо ваше набросанное убрала. Еще пол мыть надо. Подвиньтесь-ка.
   Тома. Ты кто такая вообще?
   Катя. Мне что, по-новой все рассказывать?
   Тома. Хоть бы и по-новой.
   Катя. Наталья заболела. Я вместо нее.
   Тома. Кто такая Наталья?
   Катя. Маразм уже, что ли, старческий? Эта вон, что вышла, знала, кто такая Наталья. Уборщица.
   Тома. Я что, имена уборщиц должна помнить? Мне текст бы не забыть.
   Катя. Ага. Текст помнить надо. А людей не обязательно?! Уборщица, значит, все? Недостойна? Да без нас бы чистоты не было. А без вас, подумаешь, слов бы не было, которые на ветер улетают.
   Тома. Ты чего себе воображаешь, девушка? Ну-ка, быстро иди отсюда!
   Катя. И не подумаю. Работу сделаю, уйду.
   Тома. Ты нам мешаешь! У нас премьера!
   Катя. Я не знаю, чо такое премьера?
   Маша. Это когда спектакль впервые показывают.
   Тома. Что ты ей объясняешь? Ей, наверное, и слово "спектакль" не известно. Девушка, уходи.
   Катя. Меня Катя зовут. А вас как?
   Тома. Не твое дело!
   Маша. Я - Маша.
   Тома. Давай, еще кофе с ней попей.
   Маша. А что, и попью. Любая профессия достойна уважения!
   Катя. Спасибо.
   Тома. Думаешь, она тебя поддерживает? Ей лишь бы против меня что-то сказать!
   Маша. Да ну?
   Тома. Тебе не светит ничего!
   Маша. Да ну?!
   Тома уже подбирается к Маше, чтобы вцепиться в волосы.
   Сцена5. Входит Белла, у нее одышка, садится на стул, плачет, вытирает нос платком.
   Белла. Все пропало! Пропало все!
   Тома. Что случилось, Беллочка?
   Белла. Такой кошмар, что не сказать!
   Тома. Ну, постарайся. Побыстрее. А то у нас спектакль, некогда.
   Белла. Она вам не сказала? (Показывает на Катю.)
   Тома. Что не сказала?
   Белла. Я как увидела, мне плохо стало. Но потом. Я подумала, надо бумаги спрятать. На всякий случай. Поэтому не сразу к вам. (Вытирает нос платком.)
   Тома. Да что случилось-то?
   Белла. Константин.
   Тома. Что он опять?
   Белла. Его нет!
   Тома. В смысле? Ушел куда?
   Белла. Туда. (Показывает вверх.)
   Тома. Чего?!
   Катя. Да умер он! Чо резину-то тянуть?
   Тома. Заткнись, уборщица!
   Катя. Я - клинер!
   Тома. Заткнись, клинер. Белла, что случилось?
   Белла. Он умер.
   Маша вскрикивает и изображает обморок.
   Тома. Что за бред!?
   Белла. Я видела.
   Тома. Да что ты видела? Опять Костя, наверное, придуряется, людей пугает?
   Катя. Я тоже видела. Он мертвый.
   Тома. Ну, все. Пойду, посмотрю.
   Белла. Туда нельзя.
   Тома. Куда нельзя?
   Катя. К нему нельзя? Чо непонятного-то?
   Тома. Заткнись, клинер!
   Белла. К нему нельзя, Тамарочка. Нельзя, сказали.
   Тома. Кто сказал?
   Белла. Этот, как его?
   Катя. Полицейский.
   Тома. Фигня какая-то. Пойду.
   Белла. Да там закрыто.
   Тома. Зачем?
   Катя. Чтоб улики не затоптали.
   Тома. Какие улики?!
   Белла. Так полицейский сказал.
   Катя. Убийство.
   Маша вскрикивает и изображает обморок. Тамара тоже опускается на стул и изображает обморок.
   Катя. Чего это они?
   Белла. Актеры. Без показухи никак.
   Катя. Водой что ли побрызгать?
   Катя обмакивает швабру в ведро и собирается брызгать. Тома вскакивает.
   Тома. Я тебе побрызгаю! (Белле.) Где ключ?
   Катя. У меня.
   Тома. Дай сюда!
   Катя. Не дам! Сказано, никого не впускать. Детективов, что ли, не смотрели?
   Тома. Дай ключ, говорю!
   Тома наступает на Катю. Та обороняется мокрой тряпкой. Тома отступает.
   Тома. Вы в скорую звонили? Может, он жив еще. Может, искусственное дыхание надо. А мы тут! Из-за каких-то улик!
   Белла. Он точно мертв, Тамарочка. Столько крови! Ножом по горлу.
   Тома. Каким ножом?!
   Белла. Большим. Наверное. Не знаю, я нож не видела.
   Тома. Кто это сделал!?
   Белла. Я не знаю.
   Тома. А кто знает?
   Катя. Может, вы знаете?
   Тома. Я?! Совсем что ли, девушка?!
   Белла. Полицейский приедет, разберется. Девушка, иди, позови сюда остальных. Из мужской гримерки.
   Катя. Не, не пойду.
   Белла. Почему это?
   Катя. Не хочу. Там труп. Я боюсь.
   Белла. Чего ты боишься? Ты же его обнаружила.
   Катя. Вот с тех пор и боюсь. Не собираюсь никуда ходить!
   Белла. Как ты разговариваешь? Я тебя уволю.
   Катя. Ищи тогда другую дуру за ваши деньги тут, в этой грязюке, прибираться.
   Белла. Да в театре любая мечтает прибираться.
   Катя. Я не мечтаю. Наташа попросила.
   Белла. Господи. Машенька, может, ты сходишь?
   Маша. Еще чего! Я тоже трупов боюсь.
   Белла. Хорошо. Я сама. Но я тебе это запомню! (Открывает дверь, кричит.) Валентина Юрьевна! Пригласите, пожалуйста, сюда мужчин. Поскорее! Как же тяжело с актерами. Зачем я уволилась из дома престарелых?! Там и зарплата, и бонусы, и нервов никаких! Кто еще у нас сегодня в театре? Рабочих нет. Сцена со вчерашнего дня не разбиралась. Осветитель еще не подошел. А остальное все я, я и я в этом театре. В этом убогом театре! И билетерша и бухгалтер, и администратор. Потратила жизнь на этот театр! И вот результат! (Звонит.) Юра, ты когда придешь? Почему так поздно!? Сегодня премьера. Мэр с женой придут!
   Тома. Какая премьера!? Если Костя умер! Никто не будет играть!
   Белла. Вы думаете, что говорите, Тамара Львовна?! Михал Михалыч придет. Константин Сергеевич так ждал его прихода. В память о Константине Сергеевиче мы не можем отменить спектакль!
   Маша. Что, Михал Михалыч - не человек? Он не знает, что такое смерть?!
   Белла. Михал Михалыч - очень занятый человек! Он заботится о целом городе! Наш театр без его спонсирования вообще ни одного дня не проживет! Этот зал на сто человек! Как он может окупиться?! Я уже год обрабатываю Михал Михалыча, чтобы нам выделили помещение побольше. А лучше бы денег дали на строительство. И что, теперь все насмарку?! Он придет посмотреть спектакль, получить удовольствие, а мы ему тут, здрасте вам, ничего не будет, у нас убийство!
   Тома. Белла, что с тобой?! Ты слышишь, что ты несешь? Костя умер. У нас вообще теперь никакого театра не будет! Все пропало!
   Белла. Все пропало! Все пропало! Вся жизнь насмарку. (Плачет.)
   Заходят Валя, Валера и Саша.
   Белла. А вот и вы. У нас... кошмар. Времени нет. Полиция уже в пути. Не знаю, сможем ли мы спасти репутацию театра.... Но спектакль нужно отыграть! Это не обсуждается! Иначе я никому не заплачу ни копейки! Никому! И не подумаю. Если хоть кто-то что-то скажет против, я не знаю, что я сделаю, я вас разорву! Потому что мэр с женой обещали быть.
   Саша. Да что случилось-то?
   Белла. Как что?! Как что?
   Катя. Режиссер ваш умер. Убийство.
   Валя театрально падает в обморок.
   Катя. Да пол-то грязный. Я еще вымыть не успела.
   Белла. Почему же ты раньше не пришла, утром, чтобы прибраться?
   Катя. Не могла. Занята была.
   Белла. Валентина Юрьевна, вы пачкаете костюм. Придется сдавать его в химчистку. Денег и так не хватает! Вообще ничего не хватает! Кончена жизнь! Кончена!
   Валя с охами и ахами встает. Белла в истерике рыдает. Валера подходит к ней и трясет.
   Валера. Что ты там говорила-то, про убийство?
   Белла. Я?.. Да. Кто-то перерезал ему горло ножом.
   Валера. Жаль, что не я.
   Валя. Валера!
   Валера. Что?
   Валя. Думай, что говоришь. Полиция уже в пути. Официально заявляю: Валера все время был со мной.
   Маша. Даже когда вы тут с нами сидели?
   Валя. Но его же не тогда убили.
   Маша. А когда!?
   Валя. Да я откуда знаю? Но Валера этого не делал.
   Валера. Но хотел.
   Валя. Валера!
   Валера. Что?
   Валя. Еще при следователе этого не ляпни.
   Валера. Но это же правда. Да кто тут не хотел его убить? Скажите, кто это сделал, и я пожму его мужественную или женственную руку.
   Белла. Валерий Петрович! Это просто чудовищно! То, что вы сейчас говорите! Чудовищно!
   Валера. Ой-ой-ой. Правда здесь не приветствуется. Молчу. Молчу. Хотя... стойте-ка! Я его видел живым минут 15 назад. С тех пор в театр никто не заходил. Двери ж всегда закрыты, чтобы благодарные поклонники не врывались с благодарностями, значит...
   Катя. Сейчас двери открыты.
   Белла. Кто открыл двери!?
   Катя. Я.
   Белла. Ты впустила убийцу!?
   Катя. Никого я не впускала! Я для полицейского открыла. Уже после.
   Валера. А раз дверь была закрыта, и никто не входил, значит...
   Белла. Убийца среди нас.
   Тома, Маша и Валя артистично падают в обморок.
   Белла. И что мне не работалось в доме престарелых?..
   Звучит музыка "Как судьба стучится в дверь". Входит Петр. Его волосы всклокочены. Шрам через все лицо. В очках один глаз затемнен. Он курит трубку.
   Петр. Полиция! Всем оставаться на местах.
   Валера. Слушаемся, ваш превосходит-ства!
   Петр. Юморист?
   Белла. Не обращайте внимания. Артист.
   Петр. Здесь все?
   Белла. Кто все?
   Петр. Подозреваемые.
   Белла (в истерике). Подозреваемые?! До чего я дожила! Все пропало! Пропало все! Убейте и меня тоже кто-нибудь!
   Петр. Спокойно, мадам! Вы кто?
   Белла. Директор театра.
   Петр. Это вы мне звонили?
   Белла. Да.
   Петр. Ясно. Петр Аполлонович, детектив. Веду следствие по вашему делу. Значит, план такой. Вас здесь. Раз, два, три... семь человек. Буду опрашивать по одному.
   Катя. А место преступления будете осматривать?
   Петр. Естественно! Но! Сразу предупреждаю. Улики и внешняя картина преступления для меня - не главное. Для этого чуть позже эксперты подъедут. Мое дело - опрос и психологический анализ внутреннего нестабильного состояния подозреваемых. Я специализируюсь на патологической психологии убийц.
   Валера. Сейчас он нам мозг закомпостирует. И серыми клеточками в клеточку заманит.
   Валя. Валера!
   Валера. Я устал от мозгоправов!
   Валя. Боже мой! Боже мой!
   Петр (Белле). Ну?
   Белла. Что ну?
   Петр. Где труп?
   Белла. В своем кабинете.
   Петр. И?
   Белла. Что и?
   Петр. Пойдем?
   Белла. Да-да, конечно.
   Петр. Все остальные остаются на своих местах! И морально готовятся.
   Валера. На своих местах, это где?
   Белла. Валерий Петрович! Не задавайте глупых вопросов. (Кате.) Дай ключ.
   Катя. Я с вами. Сама открою.
   Белла. Ты-то тут при чем? Дай ключ!
   Катя. Нет.
   Валера. Так нам-то что делать?
   Белла. Готовиться, что?! К премьере! Иначе я никому не заплачу! Никому! В память о Константине Сергеевиче! Может, это вообще наш последний спектакль!
   Петр. Долго еще ждать?
   Белла (Кате). Ладно, пошли.
   Сцена 6. Кабинет Константина. Сам он накрыт какой-то реквизитной тряпкой. Сидит в кресле в глубине сцены. Петр ходит по кабинету, от трупа к Белле и назад. Белла сидит на стуле. Катя с метлой стоит рядом.
   Петр. Значит, еще раз, вы - администратор театра, Изабелла Петровна.
   Белла. Васильевна.
   Петр. Значит вы, Изабелла Васильевна, утверждаете, что сегодня потерпевший вызвал всех на внеочередную встречу. После этого все разошлись по гримерным и кабинетам. Вы же зашли к потерпевшему и увидели его труп. И тут же позвонили мне. Так?
   Белла. Так. Вернее, нет! Не так. Его нашла эта....
   Петр. Кто?
   Белла. Ну как ее?
   Катя. Я.
   Белла. Уборщица. Она зашла прибраться, увидела, позвала меня, и мы тут же стали вам звонить.
   Петр осматривается. Подходит к "трупу". Заглядывает под тряпку. Наговаривает в диктофон.
   Петр. Ага. Преступление налицо. Смерть наступила в результате глубокого проникновения лезвия в плоть потерпевшего. Предмет, которым произведено убийство, лежит рядом.
   Белла. Где!?
   Белла с трудом встает и хочет подойти поближе, но Петр знаком руки останавливает ее. Отключает диктофон.
   Петр. Мадам! Вы что, хотите мне улики затоптать? Это, извините, умышленное воспрепятствование ведению следствия.
   Белла. Нет-нет, что вы?! Я просто хотела посмотреть, что за нож. Вдруг опознаю...
   Петр. А я не говорил, что это нож! Откуда вы знаете, что это нож?
   Белла. Ничего я не знаю. Чем еще, кроме ножа, можно перерезать горло?
   Петр. Чем только в моей практике не перерезали горло. Вы же точно указали, что это - нож. Спрошу прямо, мадам: не вы ли, в таком случае, совершили это преступление?
   Белла. Я?! Да вы что!? Это, наверное, какой-то бандит, уголовник. Проник и убил. Лучшего из людей убил!
   Катя. Дверь-то была закрыта. Как он проник?
   Петр (смотрит на окно). Окно тоже плотно закрыто. Никто не мог проникнуть.
   Катя. Кто-то из них его убил. Это уж точно. Я б на их месте давно б его убила. Ужас, что за человек был.
   Петр Прямо ужас-ужас?
   Катя. Еще как ужас-ужас.
   Белла. Да как ты смеешь, такое говорить про Константина Сергеевича?! Ты кто такая?! Первый раз сегодня здесь, и суешься со своим мнением! Иди домой уже, не мешайся.
   Катя. Я еще в мужской комнате, ну, где они рожу мажут, не убралась.
   Петр. Подождите! Как это "иди домой"? Из этого театра никто не уйдет. И никто не войдет, пока мы не выясним, что тут произошло.
   Белла. Через два с половиной часа премьера. Как это никто не войдет?
   Петр. Если за два с половиной часа не выясним, кто совершил преступление, никакой премьеры.
   Белла. Да к нам сам мэр с женой придут на премьеру! Вы что!?
   Петр. По мне, хоть президент. Пока не выясним, что произошло, это помещение закрыто на вход и выход. Точка.
   Белла. Да делайте, что хотите.
   Петр. Не что хочу, а что диктуют обстоятельства.
   Белла. Наплевать.
   Петр (Кате). Сначала с тобой разберемся. Ты кто?
   Катя. Я - Катя.
   Петр. Тебя только сегодня взяли на работу?
   Катя. Никто меня не брал. Я вместо Наташи.
   Петр. А Наташа что?
   Катя. Что Наташа? Попросила ее заменить на пару дней. Сказала, к тетке в деревню надо съездить. Болеет. Тетка.
   Петр. Наташа тебе кто?
   Катя. Знакомая знакомых.
   Петр. И именно в день, когда произошло убийство, она попросила тебя ее подменить?
   Катя. Так она ж не знала, что убийство-то будет. Если б знала, может, в другой день бы поехала...
   Петр. Ага!
   Катя. А что? Если б вы знали, что будет убийство, вы поехали б разве?
   Петр. Ладно. Ты тут первый день, никого не знаешь.... С чего ты решила, что это они его убили. И почему на их месте ты давно бы это сделала?
   Катя. Так ведь!.. Я уж и не знаю, как они его терпели. Издевался над ними, как хотел.
   Петр. Да ну? Сегодня прямо издевался?
   Катя. Сегодня прямо и издевался. Собрал всех и издевался.
   Петр. Как издевался?
   Катя. Ну, я не умею хорошо рассказывать.... Но издевался, точно!
   Белла. Да что вы ее слушаете?!
   Петр. Тихо. Не мешайте вести допрос. Он что, бил их или что?
   Катя. Вот не знаю, успел ли побить.... Я не все время на собрании была. Выходила вот за ней.
   Петр. За ней? То есть ее на собрании не было?
   Катя. Сначала не было. Но я за ней пошла.
   Петр. Зачем ты за ней пошла?
   Катя. Да один вскочил, хотел этому, трупу, морду набить, а труп ему тоже хотел. А все их схватили, и как закричат мне: "Беги за администраторшей! Беги за администраторшей! Она большая, раскидает их одной левой в разные стороны".
   Белла. Что ты несешь!?
   Катя. Рассказываю, как было. Но самое интересное не это! А когда я с ней назад вернулась, у них уже тишь да гладь, божья благодать. И давай все врать, что я сама, по своему желанию, побежала и ее туда притащила. Представляете? Они тут все врут. Зачем мне эту вот по своему желанию куда-то тащить? Чухня. Так что, правды от них не дождетесь.
   Петр. Разберемся. Как говорил Эркюль Пуаро, будут врать-врать, да и проговорятся.
   Катя. А как вы узнаете, в какой момент проговорятся?
   Петр. Я - самый главный специалист по психологическому давлению на подозреваемых.
   Катя. О! Жаль, что я на клинера учусь. А то бы тоже пошла на этого... как вы. Только у меня память плохая.
   Петр. Ладно. С тобой пока все. Предположим, временно, что ты случайно попала в этот коллектив. И не убивала потерпевшего.
   Катя. Да, если б я долго тут поработала, я б его точно убила. Даже не пойму, как они его так долго терпели. У них-то у всех точно было за что.
   Петр. И за что же?
   Катя. Да хоть вот за то, что тут работают четыре женщины. Наташа еще, пятая, но она уже в возрасте, поэтому не подходит. Так вот, он со всеми четырьмя спит.
   Петр. Прямо таки со всеми четырьмя?
   Катя. Он сам мне так сказал.
   Белла. Неправда!
   Петр. Что не правда?
   Белла. Все неправда. Да, дна актриса в коллективе - его бывшая жена, другая - нынешняя. И все. Что в этом такого?
   Катя. Ага! А эта, молодая?
   Петр. Что молодая?
   Белла. Да не слушайте вы ее. Маша - моя двоюродная племянница. Ее мать поручила мне следить за девочкой. Она никак не могла...
   Петр. Хорошо. С Машей разберемся. А кто четвертая женщина?
   Катя. Так ведь она вот.
   Петр. Она?!
   Белла. Я?! С ума ты, что ли, сошла!?
   Петр. Прошу без истерик. Четко отвечайте на вопросы. Вы состояли с убитым в любовных отношениях?
   Белла. Да вы что!?
   Петр. То есть, нет? И вы подтвердите это под присягой?
   Белла. Надеюсь, до этого не дойдет!
   Петр. Почему надеетесь, что не дойдет?
   Белла. Вы разберетесь, и никакой присяги не понадобится.
   Петр. Чтобы до присяги не дошло, каждый должен говорить мне правду, только правду, и ничего кроме правды!
   Белла. Пусть она выйдет.
   Катя. Можно, я останусь? Ну, пожалуйста! Мне так интересно, как ведут следствие. Вдруг я из клиннинга уйду и в следователи захочу.
   Белла. Я ничего при ней не скажу!
   Петр. А перед двенадцатью присяжными? У меня есть большие опасения, что именно вы убили его.
   Белла. Я?! Да вы что?! Константин Сергеевич - любовь всей моей жизни. Как только я увидела его спектакль пять лет назад, так сразу подумала, что этот человек далеко пойдет. Я просто обязана у него работать. Ведь когда-нибудь его по достоинству оценят и пригласят руководить столичным театром. И я поеду вместе с ним. В Москву! И, возможно, со временем он поймет, что актрисы - это не те женщины, что ему нужны. Вертлявые, крикливые создания! Да они же не живут, а играют. Все время! Вы не представляете, они ж нормально не разговаривают, а все что-то изображают. Ему же нужно спокойствие, надежный тыл, домашний уют. Все это могу дать ему только я. Могла.... Так чего ж мне было его убивать?
   Петр. Но за пять лет он не осуществил ни одного вашего желания. Он не увез вас в Москву. И не бросил актрису, чтобы уйти к вам.
   Белла. Почему же, бросил. И ушел. От одной актрисы к другой. Но я не теряла надежды. Ведь и та, вторая актриса, ему уже почти надоела. Я чувствовала это. Он бы ушел от нее в результате. (Вытирает слезы платком.)
   Катя. Ага, и ушел бы к третьей актрисе, вашей сколькотоюродной племяннице.
   Белла. Пусть она замолчит!
   Петр. Помолчи. Или нет, говори, что знаешь.
   Катя. Ну, я что-то слышала. Про него и молодую актрису.
   Белла. Нет! Не может быть!
   Катя. Может. Она с другой актеркой, нервной такой, из-за него ругалась. Нервная ей - у тебя ничего не выйдет, ты ему не нужна. А та ей - посмотрим, кто нужен, кто нет.
   Белла. Мерзавка! Я пожалела ее, устроила в театр! Хотя таланта у нее ноль. И никто не хотел ее брать! А она!
   Петр. Значит, Изабелла Петровна...
   Белла. Васильевна.
   Петр. Васильевна. Вы почувствовали, что он от вас опять ускользает. А вы так любили его, так страстно любили, что убили. Вот мы и дошли до кульминации! Именно вы его убили! Это преступление из-за страсти!
   Белла (другим тоном). Ничего подобного.
   Петр. В смысле?
   Белла. Нет уже давно никакой страсти.
   Петр. Как нет!?
   Белла. Оставалась еще маленькая надежда, что он увезет нас всех в Москву. Но надежда угасала с каждым днем. Я верила в его гениальность довольно долго. Но ничего, кроме хвастовства, он давно уже не производил. Каждый новый спектакль был все вычурнее, запутаннее. Искусство подменялось какими-то ложными ненужными выкрутасами, которые он называл гениальными. Пропала жизнь! Я потратила ее на никчемного человека.
   Петр. Вот это да! Не ожидал такого поворота. Вы просто убили!
   Белла. Да не убивала я его! Говорю же вам! Убивать это ничтожество, а потом из-за него сидеть?! Много чести.
   Петр. Что же вы до сих пор не ушли из театра?
   Белла. А куда? Куда уйдешь в этом городишке? В дом престарелых назад не возьмут. Я со скандалом ушла. Думала, меняю жизнь к лучшему, а оказалось.... Надо было, конечно, давно уехать отсюда подальше. Куда угодно. Но... рутина.... Она засасывает.... Засасывала. С недавних пор все изменилось. И я только дорабатывала последние дни в театре.
   Петр. Вы собирались бросить театр?
   Белла. Да, я собираюсь уехать в Питер. Выхожу замуж...
   Петр. За кого!?
   Белла. Какая вам разница?
   Петр. Ну.... Мы должны рассмотреть все варианты. Может, ваш будущий муж убил потерпевшего из ревности? Вы рассказали ему, как страстно любили его соперника, и он не выдержал, решил убить.
   Белла. Не смешно. Мой будущий муж - умный, выдержанный, математик. Он никогда не бывал в нашем городе. Его вообще не интересуют мои предыдущие увлечения. Главное, сказал он, что мы наконец-то нашли друг друга. Стал бы он пачкаться из-за ничтожества.
   Петр. Хорошо, Белла Петровна...
   Белла. Васильевна.
   Петр. Васильевна. Вы можете пока идти. Позовите вашу племянницу.
   Белла уходит. Петр тихо сидит на стуле, молчит.
   Катя. Что же вы загрустили, товарищ следователь?
   Петр. Осознаю услышанное.
   Катя. И что? Какие выводы приходят в голову?
   Петр. Рано еще с выводами. Одна неудача не делает погоды. Впереди еще множество... подозреваемых.
   Катя. А вдруг они тоже, как Белла... невиновны?
   Петр. Не может быть....
   Сцена 7. Входит Маша. Петр сразу оживает.
   Петр. Представьтесь, пожалуйста. Кто вы? Что вы? Чем занимаетесь в этом театре?
   Маша. Я - Маша, Мария Семеновна Плотникова. Работаю в этом театре полгода. После училища сразу.
   Петр. Где вы учились?
   Маша. В областном центре.
   Петр. И что, там места в театре для вас не нашлось?
   Маша. Я и не искала. Тетя сказала - там, в больших театрах будешь сидеть и роли ждать годами. А тут сразу большие роли дадут, портфолио можно составить, тогда уже можно и в Москву ехать.
   Петр. В Москву, в Москву.... И что это у всех одна и та же мечта - уехать в Москву?
   Маша. А куда еще? Там деньги.
   Петр. То есть вас, в вашем юном возрасте, интересуют только деньги?
   Маша. А куда без денег-то? Вот на эту зарплату, что мне тут давали, даже плохонькой еды не купишь, что уж про нормальную жизнь - рестораны, яхты, виллы - говорить.
   Петр. То есть, в этом для вас - смысл жизни - рестораны, яхты, виллы?
   Маша. А что? Кто-то думает иначе? У меня даже на тряпки денег не хватает.
   Петр. Как-то же вы одевались все это время, на ЭТУ зарплату?
   Маша. Одевалась как-то. Мир не без добрых людей.
   Петр. Что ж это за добрые люди такие?
   Маша. Разные люди. Спонсоры.
   Петр. Спонсоры!? У вас есть спонсоры?
   Маша. А что вы удивляетесь? Я что, должна с голода умирать и ходить нищей оборванкой? Вот еще. Я - актриса.
   Петр. Я думал, актрисы должны жить ролями, вдохновением, чувствами, мечтами о светлом справедливом будущем, а не ресторанами и тряпками.
   Маша. Кому это мы должны? А нам что? Никто и ничего не должен?
   Петр. Но... Хорошо. А какие отношения были у вас с убитым режиссером?
   Маша. Какие? Обыкновенные.
   Петр. Что вы понимаете под обыкновенными отношениями?
   Маша. Мужчина - женщина. Обыкновенно. Что тут непонятного?
   Петр. А вот говорят, вы хотели увести его от жены.
   Маша. Кто говорит?
   Петр. Все говорят.
   Маша. Хотела, да....
   Петр. Вооот! Вы хотели. А он не уходил. А вы так страстно его любили, что убили.
   Маша. Вы что!?
   Петр. Что?
   Маша. О чем вы вообще? Какая страстная любовь?
   Петр. Что, нет?
   Маша. Да не смешите меня. Зачем мне его убивать-то? Театр маленький, портфолио быстро составляется. Он в меня влюблен, на все согласен. Главные роли - пожалуйста. Вот хоть в Этель этой.
   Петр. В какой Этель?
   Маша. Да его очередная бредовая идея. В Отелло все перевернуть. Мужчины - женщины и наоборот.
   Петр. И чем она бредовая?
   Маша. Даже не бредовая, в просто тупая. А он из-за нее всех позвал на четыре часа раньше и давай кричать, я - гений, я придумал такое оригинальное. Что тут оригинального? Тупость одна. Но я не об этом. А о том, что, зачем мне его убивать? Он намекнул, что даст мне главную роль, хоть она и возрастная. А если его убить, новый режиссер придет. Опять его по-новой обрабатывать? А вдруг не обработается? А вдруг он своих актрис притащит? И будешь тут "кушать подано" изображать. Вот еще! А у жены отбивать.... Сначала я хотела, да. Просто назло этой старой стерве. Ходит такая, смотрит на меня свысока. Тоже мне! Ладно бы актриса хорошая была, а то так себе. Как и все в этом театре. Но потом я подумала, а зачем отбивать? Это ж его кормить, небось, надо, вещи стирать. Вот еще! Просто думала позлить ее немного, и все. Пусть понервничает, подергается. Я еще полгода тут хотела потерпеть. Вот и год стажа, вот и портфолио. И тогда уже уехать. Забыть этот театр, как кошмарный и скучный сон.
   Петр (после молчания). Кошмарный и скучный сон?! Хорошо. Подытожим. Потерпевшего вы не любили, никакой страсти, а просто мозги ему пудрили, чтобы получать роли?
   Маша. Где-то так, да. Так что, вы должны понять, что я его не убивала. И не собиралась. Страстная любовь?! Придумают же тоже люди. Страстно любить дедушку?
   Петр. Дедушку? Разве потерпевший настолько стар?
   Маша. Да ему уже под пятьдесят, наверное! А мне двадцать два. Чувствуете разницу?
   Петр. Но ведь столько историй про известных людей, и даже не под пятьдесят, а под семьдесят, в которых влюбляются молоденькие женщины!
   Маша. Ага. А потом имущество делят. Я поражаюсь на этих стариканов. Вроде, ну, подумай чуть-чуть, посмотри вокруг, поучись на чужих ошибках. Нет! Каждый уверен, что он - что-то особенное, что его за просто так, за его какую-то там душу, полюбила молодая девушка. Ха! Молодым девушкам души стариканов как-то побоку.
   Петр. Хорошо, Маша. Идите пока. Позовите кого-нибудь из подозреваемых.
   Маша. Кого?
   Петр. Кого-нибудь.
   Маша уходит. Петр тихо сидит на стуле, молчит.
   Катя. Ну, что, товарищ следователь? Как продвигается ваше расследование?
   Петр. Пока что облом за обломом. Кто бы мог подумать?
   Катя. Но ничего, ничего? Все впереди?
   Петр. А что нам остается? Только вперед.
   Сцена 8. Входит Саша. Настороженно осматривает все вокруг. Взгляд останавливается на трупе. Закрывает лицо рукой.
   Петр. А вы-то чего пришли?
   Саша. В смысле?
   Петр. В смысле... Я имел в виду, что я кого-то другого вызывал. (Кате.) Так?
   Катя. Не, вы сказали Маше - позови кого-нибудь. Не кого-то конкретно. У меня же память плохая, а не у вас!
   Петр. Тогда ладно. Проходите. Вас зовут? Кто вы? Что вы?
   Саша. Я Александр Александрович Птеродактилев. Актер, работаю здесь третий год.
   Петр. Вас все устраивает?
   Саша. В смысле?
   Петр. В смысле, вы не собирались собрать портфолио и уехать в Москву?
   Саша. А какое отношение это имеет к убийству?
   Петр. А вы имеете какое-то отношение к убийству?
   Саша. Я!? Я - пацифист. Это все знают.
   Петр. То есть, вы против насилия, и уж, конечно, не были страстно влюблены в потерпевшего, чтобы убить его из страсти и ревности.
   Саша. Странная какая-то постановка вопроса. Да, я был влюблен в Константина Сергеевича. Как и все. Он - наш лидер, наш кумир. Но это не значит, что я мог бы его убить.
   Петр. Чего?! Вы были влюблены в режиссера?
   Саша. Да, а как иначе? Зачем бы я стал играть в этом захудалом театре? Меня звали и в другой театр этого города. Но там режиссер - женщина.
   Петр. Вы что, женоненавистник?
   Саша. Нет! Ни коим образом. Просто у меня другие ориентиры.
   Петр. Ясно. Что ж, продолжим мысль. Вы были влюблены в режиссера, а его ориентиры перпендикулярны вашим. Вы возмутились и убили его.
   Саша. Как грубо.
   Петр. Расскажите иначе, не грубо, как все произошло?
   Саша. Константин Сергеевич - человек тонкий, и потому у меня была надежда, что он скоро одумается. Все его последние постановки говорили об этом. Взять хотя бы пьесу Этель.
   Петр. Это про гостиницу?
   Саша. Это про то, что мужчины и женщины в современном мире меняются гендерными ролями. Все идет к нивелированию. Это очень красивая, эстетичная мысль.
   Петр. Ах, вот как, оказывается, все происходит.
   Саша. Да. И наш режиссер ясно чувствовал главные тренды современности. Думаю, еще пару лет, и он понял бы свою истинную сущность. Так зачем мне его убивать? Надо было просто немного подождать.
   Петр. Точно. Незачем. Дурдом какой-то.
   Саша. Как некрасиво вы, полицейские, выражаетесь.
   Петр. Как можем, так и выражаемся. Достаточно. Можете идти. И позовите, пожалуйста, жену режиссера.
   Саша уходит.
   Петр. По этому шибзику получается, что любой человек, кто мыслит неординарно, склонен к нетрадиционной ориентации? Бред какой-то. А ты что скажешь?
   Катя. Что тут скажешь? Эти мэны своих очень хорошо чувствуют.
   Петр. Да ты-то что об этом знаешь?!
   Катя. Да я их перевидала!
   Петр. Где? В своем клининговом колледже?
   Катя. Ну... у нас же не только клинеры учатся, парикмахеры тоже.
   Петр. И что, много у вас там таких... парикмахеров?
   Катя. Парочку есть.
   Петр. И ты по этой парочке прям все поняла?!
   Сцена 8. Входит Тома.
   Тома. Можно?
   Петр. Нужно.
   Тома. Я Костю не убивала.
   Петр. Разберемся.
   Тома. И разбираться нечего! Кто-то посторонний влез в окно.... Стойте! Это он там?
   Тома делает движение к трупу.
   Петр. Женщина! Нельзя приближаться к месту преступления, пока там не побывали медэксперты.
   Тома. Это - мой муж!
   Петр. Стоять я сказал!
   Тома. Вы специально проводите допрос в комнате, где находится труп?! Это жестоко!
   Петр. Вообще, ни один человек ничего про это не сказал. Только вы. Значит, им просто было на него наплевать. А вы, наверное, очень страстно любили своего мужа?
   Тома. Я?
   Петр. Не я же.
   Тома. Ну...
   Петр. А раз вы очень страстно его любили, а он вам изменял, то вы взяли нож и в порыве дикой ревности убили его!
   Тома. Надо было, конечно, его убить. Сволочь редкостная.
   Петр. Давайте поподробнее.
   Тома. А эта что здесь делает?
   Петр. Она мой секретарь.
   Тома. Интересно. Все подозреваемые. А она - секретарь. Вам не кажется странным, что она появилась здесь впервые в день убийства?
   Петр. Не отвлекайтесь, женщина. По отношению к ней уже было проведено расследование.
   Тома. Может, недостаточное?
   Петр. Вы будете за меня определять, что достаточно, что нет?!
   Тома. Извините.
   Петр. Извинений недостаточно. Опишите подробно ваши с потерпевшим отношения. И, возможно, мы найдем ответ на вопрос: за что вы убили его?
   Тома. Сколько раз повторять, я его не убивала.
   Петр. Разберемся.
   Тома. И разбираться нечего. Да, жить с ним было сложно, и даже, можно сказать, невозможно. Каждая юбка вызывала в нем желание. Но! Я старалась не отставать. Так что мы с ним квиты.
   Петр. Вы ему изменяли?!
   Тома. А что мне оставалось?
   Петр. Интересно.
   Тома. И убивать его из-за такой ерунды я не собиралась. Главное, основные роли были мои. Остальное меня мало колебало.
   Петр. То есть, вы его совсем не любили?!
   Тома. Любила... поначалу. Особенно, когда он еще был женат на Вальке. Но, слава, богу, в театр пришел Валера, и Костя достался мне.
   Петр. И что, он сразу начал вам изменять?
   Тома. Месяца через два.
   Петр. А как вы узнали?
   Тома. Доброжелателей полно. Вот тогда я еще могла его убить. А сейчас?.. Да. Тогда была и любовь, и страсть. И предательство. Но когда предательство становится рутиной, знаете, все чувства отмирают. Остается только расчет: стоит это терпеть или не стоит.
   Петр. И что, стоит?
   Тома. А куда деваться?
   Петр. А вот мне сказали, что у него начался новый роман с молодой актрисой. И он даже не ночевал сегодня дома.
   Тома. Кто сказал?
   Петр. Я задаю вопросы.
   Тома. И что вы хотите услышать в ответ?
   Петр. Не было ли это толчком к вспышке страсти и ревности?
   Тома. Гражданин следователь. Вы слишком много придаете значения чувствам. Вам надо любовные романы писать, а не расследовать преступления.
   Петр. То есть, вы собирались спокойно перетерпеть и эту юную даму сердца? И даже то, что все основные роли отошли бы к ней?
   Тома. Мне плевать. Я давно собиралась уйти от него. Уехать в Москву. Сниматься в сериалах.
   Петр. Вот как? Здорово. Вы ему об этом говорили?
   Тома. Зачем? Ему совершенно безразличны мои мысли, желания. И дело не в том, что он завел себе очередную молоденькую любовницу. Не знаю, как можно влюбиться в эту уродливую и тупую бездарность.... Но если он отдаст ей главные роли, его театру конец. Впрочем, его театру и так и так конец.
   Петр. Почему вы называете "его театр"? Вам что, ваш театр не дорог?
   Тома. А что тут может быть дорогого! Нищий маленький театрик, куда почти перестали ходить зрители, потому что у режиссера крыша поехала. Она давно у него ехала, но не так быстро, как в последнее время. Эта его новая идея с Этель....
   Петр. А что не так с Этель?
   Тома. Вам не понять.
   Петр. А вдруг?
   Тома. Нет сил объяснять. Все таки, у меня умер муж. Нелюбимый и выживший из ума. Но все-таки... Должны же вы хоть самую капельку иметь сострадание. Чутче относиться к родственникам, потерявших близких.
   Петр. Хорошо. Ступайте. Позовите бывшую жену потерпевшего.
   Тома уходит. Петр тихо сидит на стуле.
   Катя. Ну что, четыре ноль? Какая боль, какая боль...
   Петр. Да, цель не достигнута.
   Катя. Осталось две попытки.
   Петр. Бесперспе... Тьфу...бесперспективняк.
   Катя. Не стоит опускать руки.
   Петр. Ты меня учить будешь?
   Катя. А что, не надо?
   Петр. Обойдусь.
   Сцена 9. Входит Валя. Пытается подойти к трупу, несмотря на сопротивление Петра.
   Валя. Костяяяя!
   Петр. Э, э. Спокойно. Приближаться к потерпевшему пока нельзя.
   Валя. Почемууууу?
   Петр. Представьтесь, пожалуйста.
   Валя. Валентина Юрьевна Синицина, в прошлом Рыжкова.
   Петр. Я понял. У меня есть сведения, что вы прожили с потерпевшим в браке почти десять лет.
   Валя. Прожила, да. Костяяяяя.
   Петр. Потише, пожалуйста!
   Валя. Вы не знаете, что такое горе!
   Петр. Потом он женился на другой. Это было три года назад. Так?
   Валя. Да, так было.
   Петр. И за все это время потерпевший бесчисленное число раз изменял вам и своей нынешней жене. Какая женщина это вытерпит?
   Валя. Но ведь он - мастер, творец. Нельзя судить о художниках мерками обычного человека. Истинный талант надо прощать.
   Петр. Почему же вы развелись с ним?
   Валя. Это было наше обоюдное решение. Мы развелись как интеллигентные люди. Без скандалов и взаимных претензий и оскорблений.
   Петр. Вы - прямо святая какая-то!
   Валя. Что вы?! Я просто реалистка.
   Петр. Хорошо спрошу иначе. Что изменилось? Что случилось, что вы столько лет терпели, а тут не выдержали и убили его?
   Валя. Ах, вот как вы думаете?
   Петр. А как же мне думать? Все предыдущие подозреваемые доказали свою непричастность. Остались вы и ваш муж.
   Валя. Валера тут ни при чем.
   Петр. Как это ни пи чем? Он ревновал вас к вашему бывшему мужу.
   Валя. А зачем ему было меня ревновать?
   Петр. Ну, вероятно, вы продолжали страстно любить своего бывшего. Даже спали с ним иногда....
   Валя. Откуда такая информация?
   Петр. Я - следователь.
   Валя. Если вы хоть заикнетесь об этом Валере, я вас убью! Зарежу вот этим самым ножом, которым покойного убили! Вы меня поняли?!
   Петр. О! Какие страсти!
   Валя. Я сказала, только посмейте! Мало того, что....
   Петр. Что?
   Валя. Все. Я все сказала!
   Петр. Хорошо, хорошо. Шуметь-то зачем? Сами же себя и выдадите. Вдруг он там, за дверью?
   Валя идет к двери и выглядывает.
   Валя. Его там нет!
   Петр. Так вы утверждаете, что...
   Валя. Что Валера - любовь всей моей жизни!
   Петр. А Константин?
   Валя. Костя - тоже любовь всей моей жизни!
   Петр. Здорово! Как так?!
   Валя. Так. Так бывает. Я страстно люблю их обоих.
   Петр. Да вы прям Кармен-сюита какая-то.
   Валя. Да куда мне! Я - тихая спокойная женщина. Но если меня достать этими намеками, этими сплетнями!
   Петр. Хорошо-хорошо. Просто отвечайте на вопросы. Кто вам был дороже, ваш муж или ваш бывший муж?
   Валя. А что вам дороже, правый или левый глаз?
   Петр. Нет, но это как-то неправильно.
   Валя. Что неправильно?
   Петр. Что вам так дороги сразу два человека.
   Валя. Здраааасте! У Константина иногда было одновременно штук по десять любовниц. А мне всего двух за всю жизнь нельзя любить?
   Петр. Ну, уж прямо и десять одновременно?!
   Валя. Это был очень талантливый человек. Во всех смыслах.
   Петр. Тут вот некоторые до вас утверждали обратное. Говорили, что он давно растерял все свои таланты. Что у него крыша поехала. Что он - несостоявшееся и комплексующее дерьмо.
   Валя. Глупости! Кто мог такое сказать?! У кого язык повернулся?! Костя - истинный, настоящий талант. Да ему какой-нибудь Серебренников в подметки не годится. Просто раскручивают кого попало. А настоящие таланты прозябают в неизвестности. Какие он придумывал новые, необыкновенные спектакли. Вот вы были на наших постановках?
   Петр. Не пришлось.
   Валя. Зря. Костины постановки достойны столичных театров. Но он всегда говорил: "Здесь тоже люди. Почему я должен отдавать свой талант зажравшимся москвичам? Не поеду никуда из этого города". Вот какой это был человек! Настоящий! Гениальный! Что мы теперь без него?! Ноль без палочки! (Плачет.)
   Петр. Хорошо, хорошо. Только без слез. Позовите вашего мужа, пожалуйста.
   Валя. Может, Катя его позовет? Я пока приду в себя?
   Петр. Вы собираетесь здесь остаться на время допроса вашего мужа?
   Валя. Да. Пожалуйста. Мой муж... Он очень грубый, ляпнет что-нибудь не то. Но это не значит, что... Я просто тогда объясню за него.
   Петр. Вообще-то это не входит в мои правила.
   Валя. Пожалуйста! Я вас очень прошу.
   Петр. Хорошо. Катя, позови, как его?
   Катя открывает дверь и кричит в нее.
   Катя. Следующий!
   Валя. Но он же далеко!
   Катя. Да нет, вон под дверью сидит.
   Валя. Давно?
   Катя. А я откуда знаю?
   Входит Валера. Видит красные глаза Вали.
   Валера. Вы что ее тут, пытали, что ли?
   Валя. Не-не, Валера, я просто вспоминала Костю и заплакала.
   Валера. Я плакать не буду. Скажу больше. Туда ему и дорога.
   Валя. Валера! Перестань! Хватит хорохориться. Разговаривай нормально.
   Валера. Я всегда так разговариваю.
   Валя. Я же тебя очень просила держать себя в руках.
   Валера. Так я и держу. Если бы не держал...
   Валя. Валера!
   Валера. Что?!
   Валя. Я не выдержу, если с тобой что-нибудь случится!
   Петр. Что-то мне начинает казаться, что я тут лишний.
   Валя. Извините, извините. Задавайте ваши вопросы.
   Петр. Вот спасибо! Разрешили.
   Валя. Извините!
   Петр. Итак, представьтесь, пожалуйста.
   Валера. Валерий Петрович Синицын. Муж Валентины Юрьевны Синицыной. Случайный актер в этом театре. По совместительству электрик. Вам проводку поменять не надо?
   Петр. Это вы мне что, взятку, что ли, уже предлагаете?
   Валера. Не. Просто работу ищу. По прежней специальности. А то тут теперь неизвестно что будет.
   Петр. Почему неизвестно? Найдут кого-нибудь на место потерпевшего.
   Валера. Да где такого энтузиаста найдешь? Кто тут, в этой Тьмутаракани, за маленькие деньги будет спектакли ставить?
   Петр. То есть, вы признаете достоинства погибшего режиссера?
   Валера. Разве я сказал, что это достоинства?
   Петр. Но из ваших слов вытекало...
   Валера. Надо же. Кто б мог подумать!
   Петр. Хорошо. Какие взаимоотношения были у вас с потерпевшим?
   Валера. Сказал бы я, да тут дети.
   Петр. Настолько все плохо?
   Валера. Еще хуже.
   Петр. И вы его за это убили?
   Валера. За что?
   Петр. За ваши отношения?
   Валера. Да обычные отношения. Когда два альфа-самца встречаются, они рогами-то друг друга и ... бодают. Закон природы. Никто не хочет уступать. А так-то он нормальный мужик был. В другой ситуации. Может, мы б с ним даже дружить могли. Как ни странно.
   Петр. Почему странно?
   Валера. Ну, в искусстве же, тьфу, а не мужики. Взять хоть Сашу этого...
   Петр. То есть, вы все-таки утверждаете, что вы его не убивали?
   Валера. Утверждаю.
   Петр. Кто же тогда его убил? Вот скажите мне!
   Валера. Я должен вам сказать? Я - электрик. Вы - следователь. Каждый должен заниматься своим делом.
   Петр. Хорошо, идите.
   Валера. Это все!?
   Петр. Пока да. Мне надо подумать. Скажите всем, что минут через 10 встречаемся на сцене. Я объявлю, кто убийца.
   Валя. Вы что, серьезно? Скажете?
   Петр. Скажу.
   Валера. Прям автомат какой-то. 10 минут и убийца найден. Эркюль Пуаро нервно курит в сторонке.
   Валя. Идем, идем.
   Валя и Валера выходят из комнаты.
   Сцена 10. Валя и Валера в коридоре.
   Валя. Фффу. Вроде справились. Даже ты! Я прям не ожидала. Молодец!
   Валера. Чего не ожидала?
   Валя. Что все так пройдет. Ты его нормальным мужиком обозвал. (Смеется.)
   Валера. Кого?
   Валя. Костю. Он это оценит. Правда. Я его знаю. Я так боялась, что ты что-нибудь не то ляпнешь.
   Валера. Ты что-то, мать, заговариваешься.
   Валя. В смысле?
   Валера. Ты сказала - Костя оценит.
   Валя. И что?
   Валера. Костя - труп.
   Валя. Это - квест.
   Валера. Что значит квест?
   Валя. Ну, помнишь, Костя сказал, что прежде чем распределить роли в Этель, он проведет квест. Игру такую, по которой он определит, кто чего стоит. Хотел понять, кто как к нему относится, и кому какую роль можно дать. Ох, и наврала я ему с три короба, и что он - гений, и что бессребреник, энтузиаст и любовь всей моей жизни.
   Валера. Я же - любовь всей твоей жизни?
   Валя. Ради роли чего только не наврешь! Что ты на меня так смотришь? А сколько он мне за жизнь наврал?!
   Валера. Валь.
   Валя. А?
   Валера. Ты что, ку-ку?
   Валя. Почему ку-ку?
   Валера. Костя в виде трупа сидел в кресле.
   Валя. Это манекен из прошлогоднего спектакля.
   Валера. С чего ты взяла?
   Валя. А кто там еще мог сидеть?
   Валера. Костя!
   Валя. У него сапоги реквизитные высовывались. А Костя переоделся следователем.
   Валера. Я б его узнал.
   Валя. Валер, режиссер он, может, и не очень, но актер классный, поверь. Так перевоплощается, не узнаешь. Но я с ним десять лет прожила. Как ты ни играй роль, а некоторые жесты не скроешь.
   Валера. Черт! Мне-то могла бы сказать?
   Валя. Мне надо было, чтобы ты естественно себя вел.
   Валя. А почему ты остальным не сказала?
   Валя. Вот еще! В квесте каждый сам за себя.
   Валера. Ну, он и скотина! Как можно было до такого додуматься?
   Валя. Это же Костя.
   Валера. Со смертью не шутят.
   Валя. Правила не для него.
   Валера. Может, его, правда, надо было убить?
   Валя. Может. Только никому ничего не говори, пока он сам не признается. А когда признается, изобрази удивление. Хорошо?
   Валера. Посмотрим.
   Валя и Валера уходят.
   Сцена 11. Кабинет режиссера. Костя сидит на стуле, обхватив голову руками. Катя тоже молчит, ждет, когда он сам заговорит.
   Костя. Ну, хоть для бывшей жены я - любовь всей ее жизни. И бескорыстный гений.
   Катя. Она врет.
   Костя. С чего ты взяла? Зачем ей врать?
   Катя. Хитрая баба. Догадалась. Она ж прожила с тобой десять лет.
   Костя. Ты со мной уже на ты? Конечно, что цацкаться с ничтожеством, которое никто не любит?
   Катя. Брось. Не такое уж ты - ничтожество. Просто крайняя степень эгоцентризма. И вот - итог твоей жизни.
   Костя. Ты что, психолог?
   Катя. Почти.
   Костя. Психолог-клинер. Что-то новенькое.
   Катя. Я ж пошутила. Не бывает факультета клинеров.
   Костя. На кого же ты учишься? На парикмахера? Вот уж бытовые психологи, это точно.
   Катя. Я в Щуке учусь. На актерском.
   Костя. В Щуке? Ты? В почти семнадцать?
   Катя. А что? Может, я - вундеркинд? Как я олигофреншу сыграла? А?
   Костя. Так себе. Я сразу понял, что ты - не дура.
   Катя. Спасибо, дорогой.
   Костя. О, уже дорогой? Я с малолетками не связываюсь, помнишь?
   Катя. Я тоже с "дедушками" не связываюсь. (Смеется.) Как она тебя уела?!
   Костя. Поделом мне. Вроде уже взрослый дедушка, все знаешь заранее. И сделай усилие, напряги мозги, подумай о последствиях! Нет, напрягается что-то другое. Поэтому ошибаешься. Ведь так хочется надеяться, а вдруг?
   Катя. И дальше будешь ошибаться.
   Костя. Почему так думаешь?
   Катя. Потому что внутри тебе пятнадцать.
   Костя. Точно.
   Катя. А в глазах молоденьких женщин опа-на! Дедушка.
   Костя. Дедушка?! Бог мой! Я даже еще не отец.
   Катя. У тебя нет детей?
   Костя. Не сподобился.
   Катя. Вообще нет детей?
   Костя. Один ребенок вроде есть. Но я его никогда не увижу.
   Катя. Мальчик?
   Костя. Надеюсь. Не знаю. Мне не изволили сказать пол.
   Катя. А что сказали?
   Костя. Сказали: пошел на хер. Никогда нас больше не увидишь.
   Катя. Наверное, было за что так сказать?
   Костя. Было, конечно. Но от этого не легче.
   Катя. А сколько лет ребенку?
   Костя молчит.
   Катя. Что, даже не помнишь, сколько?
   Костя. Да нет, считаю. Ты не подходишь.
   Катя. Ну да...
   Костя. А жаль.
   Катя. Жаль?
   Костя. Если б у меня была такая дочка, то, можно было бы, по крайней мере, думать, что жизнь прожил не зря!
   Катя. Ой-ой. Без патетики, пожалуйста. Не верю, Константин Сергеевич.
   Костя. Зря. Я серьезно.
   Катя. Щаззз заплачу.
   Костя. Как ты тут, в Тьмутаракани, оказалась, студентка Щуки?
   Катя. К родственникам приехала.
   Костя. Родители тут?
   Катя. Не. Родители в Москве.
   Костя. Жаль. Могла бы после Щуки к нам в театр.
   Катя (смеется). Спасибо. С удовольствием бы. Но в Вахтангова позвали. Думаю пока. Есть и другие варианты.
   Костя. Что, прямо с первого курса теперь в театры зовут?
   Катя. Ну, ты, прям, тупой! Если я наврала про клиннера, то про возраст...
   Костя. Хочешь сказать.... Хочешь сказать....
   Катя. Стоп! Только без сцен, пожалуйста! (Отшатывается от него.) Не подходи.
   Костя начинает метаться туда-сюда и подпрыгивать, как молодой козлик.
   Костя. Спасибо! Спасибо, господи! Лучший день в моей жизни! Теперь мне ничего не страшно!
   Катя. Хватит скакать!
   Костя садится напротив Кати и начинает ее рассматривать.
   Костя. Я буду вечно сидеть тут и любоваться на тебя.
   Катя. Ага. И я тут вечно буду сидеть?
   Костя. Даже если ты уйдешь, я буду любоваться на твой сохранившийся образ.
   Катя. Господи, от какого придурка меня завели!
   Костя. Но я тебе нравлюсь!
   Катя. Ничего не попишешь, голос крови.
   Костя. Пойдем. Я немедленно представлю тебя труппе. А потом мы поедем ко мне, и ты мне все-все расскажешь!
   Катя. Поедем, если тебя не убьют через пару минут.
   Костя. Почему меня должны убить?
   Катя. Ну, ты - тупой? Серьезно не понимаешь, что натворил?
   Костя. Не очень. А что уж такого я натворил?
   Катя. Как, думаешь, они отреагируют на твой розыгрыш?
   Костя. Я бы посмеялся.
   Катя. Они, думая, что ты мертв, выложили тебе все о тебе же. И что им теперь с этим со всем делать? Представляешь, как им неловко?
   Костя. Сами виноваты. Нечего было лгать и льстить мне все предыдущее время.
   Катя. Но если ты только на лесть реагируешь? Каков запрос, таков и ответ.
   Костя. Я их не заставлял льстить и лгать!
   Катя. Они от тебя зависят.
   Костя. Если я такой плохой, взяли бы и ушли.
   Катя. Куда? Других театров нет.
   Костя. Тут есть еще один. Могли бы туда. И вообще в России городов много.
   Катя. Но ты же сам все понимаешь.
   Костя. Я им все подсказки дал, когда говорил про Этель! Сказал, что будет квест про убийство от любви и страсти. Я не виноват, что у них не хватило ума догадаться.
   Катя. Думаю, тебе нужно покаяться.
   Костя. Мне!?
   Катя. Сказать им, что все они - прекрасные люди, а им достался ужасный, эгоцентричный режиссер. Но ты все понял, изменился. И впредь все будет иначе.
   Костя. То есть, я должен забыть, что они мне тут наговорили? Признать, что я - один во всем виноват? Полюбить их всех всем сердцем и подставить другую щеку?
   Катя. Примерно так, да. Другого пути нет.
   Костя. Есть. Можно уволить всех к едрене фене.
   Катя. И где ты возьмешь других актеров?
   Костя. Не знаю....
   Катя. Пойдем. Они ждут.
   Костя. Что, я, правда, так бездарен, как они говорили?
   Катя. Я не видела твои спектакли.
   Костя. А сюжет про Этель, чем он плох? Почему каждый сказал, что это бред, выдумки от бессилия?
   Катя. Не мне судить. Но прием не нов. Кричать, что ты изобрел что-то гениальное, было глупо.
   Костя. Я был уверен, что это круто...
   Катя. Даже если было бы круто, ты не дал людям отдохнуть и настроиться перед премьерой. Это эгоистично.
   Костя. Но... Впрочем, может, ты и права...
   Катя. Права, однозначно.
   Костя. И меня через две минуты убьют?
   Катя. Скорее всего.
   Костя. И что делать?
   Катя. Покаяться. Уже сказала.
   Костя. Думаешь, поможет?
   Катя. Надеюсь.
   Костя. А если нет?
   Катя. Тогда позовем следователя расследовать твое убийство.
   Костя. Ладно. Пойдем. Но если они будут убивать меня, ты за меня заступишься?
   Катя. Ни за что.
   Сцена 12. Костя и Катя идут на сцену. Там уже сидят все в ожидании Петра. Костя садится на стул и закрывает лицо руками. Катя встает рядом с ним. Молчат.
   Белла. Извините, Петр Аполлонович, через сорок минут у нас спектакль. Мэр приедет с женой.
   Костя. То есть, плевать, что режиссер убит? Будем перед мэром выплясывать!?
   Катя ударяет по спине Кости.
   Белла. Но Константин Сергеевич так ждал, когда приедет мэр. Только ради его памяти мы должны это сделать. Театру нужны инвестиции.
   Костя. Да вам-то какая разница, будут театру инвестиции или нет, если вы уезжаете в Питер со своим любовником, госпожа Изабелла Васильевна?!
   Белла. Я же только вам.... Конфиденциально... А спектакль в память о Константине Сергеевиче. (Сморкается.)
   Костя. Только вот не надо изображать, что вы скорбите! О человеке, которого вы считаете ничтожеством.
   Катя толкает его сзади.
   Катя (шепчет). Не с того начал.
   Костя. Извините. Был тяжелый день.
   Маша. Вы нашли убийцу?
   Костя. Нашел.
   Все хором. Кто он?
   Костя. Я.
   Молчание.
   Белла. Извините. Мы не поняли....
   Костя. Я - убийца своего таланта. (Он снимает парик, отклеивает усы.) Своей личности, всего светлого, что во мне когда-то было. Простите меня. Не думал, что этот квест так перевернет мое представление о мире, о себе. Не думал, что вы все так жестоки.
   Катя толкает его сзади.
   Катя. Он имел в виду...
   Ее уже никто не слушает, все бросаются к нему. Только Валера стоит в стороне и удивляется.
   Маша. Извините, Константин Сергеевич. Я наговорила глупостей. Я была в отчаянии. Я была на грани самоубийства! И я боялась, что на меня упадет подозрение. И с отчаяния наговорила таких ужасных вещей. Это все неправда!
   Тома. Костя. Милый! Ты вернулся ко мне. Люблю тебя! Обожаю! Я болтала всякую чушь. Забудь, если можешь.
   Белла. Константин Сергеевич! Дорогой! Что же вы нас так напугали! Мы не знали, как справиться с этой болью!
   Валя. Ты опять с нами, Костя! Это так замечательно. Без тебя мы ноль!
   Женщины и Саша вьются вокруг Кости, изображая полный восторг от его воскрешения. Лицо Кости постепенно становится счастливым. Он включается в их разговор. Обнимает их.
   Катя, которую оттолкнули от Кости, смотрит на это со стороны в полном недоумении. К ней подходит Валера.
   Валера. Пойдем, детка. Среди рабов нам делать нечего.
   Катя. Я бы на их месте его убила, а они.... Ничего не понимаю.
   Валера. Подрастешь, поймешь.
   Валера и Катя уходят.
  

No2020

julia-tcezar@mail.ru

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"