Небо, вечно затянутое непроницаемой пеленой белоснежных туч, вновь изливалось на землю назойливым ливнем. Тяжелые прозрачные капли падали на бескрайнее море джунглей, скатывались с листьев на землю, которая уже не могла впитывать новую влагу. Дождевая вода, собираясь в неглубокие лужи, переливалась через край, текла бурными ручьями в низины, где собиралась в небольшие, густо заросшие водорослями, озерца. Даже слабое дуновение ветерка не пробегало под непроницаемым для солнечных лучей пологом лесных гигантов. Сумрачно, жарко, сто процентная влажность, как в предбаннике ада. Над бескрайним океаном мокрых джунглей возвышалась массивная голова зелено-бурого цвета, на длинной шее, с короткой и широкой мордой под плоским черепом, с которого на мир безразлично взирали маленькие водянистые глазки. Животное меланхолично пережевывало жвачку и, казалось, совершенно не обращало внимание ни на что окружающее. Время от времени оно наклонялось, громадная пасть распахивалась и срывала с веток очередную охапку листьев. Когда небосвод перечеркнула огненная дуга падающего метеорита, животное оторвалось от трапезы и недоуменно подняло голову. Долгое мгновенье оно пристально смотрело вслед небесному гостю. Потом, равнодушно отвернувшись, разинуло пасть, обнажив несколько рядов плоских зубов травоядного, и издало призывно-тревожный вопль. Гуляющее над джунглями эхо крика еще не успело утихнуть, когда откуда-то издали раздался ответный рев. Животное выпрямилось во весь рост, приподнявшись над самыми высокими деревьями еще на несколько метров, и неторопливо зашагало навстречу зовущему крику. Резкий звук ломающихся веток и небольших деревьев и узкая просека обозначили его неблизкий путь по джунглям.
Орбита планеты Афродита, 28 октября, утро.
На высоте нескольких километров от поверхности планеты вновь оглушительно зарычали основные двигатели корабля. Струи алой плазмы ударили вниз, тормозя космолет, перегрузка вмяла в ставший, будто каменным, ложемент. Окружающее пространство поплыло и смазалось, ребра захрустели, а сердце оглушительно забухало, с трудом перегоняя потяжелевшую кровь по венам и артериям: не вздохнуть, не выдохнуть. Сделать единственный вдох труднее, чем поднять штангу с рекордным весом. Спустя десяток секунд перегрузка исчезла, зато космолет мелко затрясло, а спуск стал более плавным. Двигатели, погасившие скорость, заревели тише. В иллюминаторе, до этого показывавшем одни лишь плачущие дождем снежно-белые тучи, появился краешек зеленого ковра джунглей. Иван судорожно вдохнул стерильный воздух корабля, облизал пересохшие губы. Долгожданный кислород живительной струйкой ворвался в легкие. Протянув руку, щелкнул тумблером, переключая иллюминатор на изображение поверхности. Зеленое море инопланетных джунглей неторопливо наплывало. По краю иллюминатора замелькали, сменяя друг друга, показания посадочного радара.
- Минимальное отклонение от ТП. Пятьсот метров до поверхности, - раздался в наушниках хрипловатый голос заметно нервничавшего командира корабля. Космолет спускался с орбиты в неуправляемом режиме, имитируя для возможных наблюдателей с планеты падение шального метеорита. В соответствие с рассчитанным компьютером профилем снижения, за несколько километров до столкновения с поверхностью двигатели сработали на торможение. В космонавтике нет вторых дублей. В случае ошибки возможности переиграть спуск не будет. А корабль исчез в плазменной вспышке, метеором вонзившись в поверхность планеты. Так что повод для волнения очень весомый.
ТП-точка посадки, слэнг пилотов.
Раскаленные струи перегретой плазмы дотянулись до земли, хлестнули наотмашь, превращая ее в туземный филиал пылающей преисподней. Лесные великаны, высотой с многоэтажный дом, мгновенно вспыхнули от корней до кроны, в считанные секунды превратившись в горячий пепел. Над обожженной землей взвились густые черные облака сгоревшего праха. Опираясь на огненный хвост, космолет плавно приближался к поверхности. Касание! Несильный удар снизу, полностью погашенный ложементом. Четыре опоры выскочили из корпуса, с силой впились в грунт, несколько секунд беспорядочных колебаний - космолет застыл. Двигатели замолчали, наступила долгожданная тишина.
Наушники донесли традиционные аплодисменты экипажу, спуск на планету прошел благополучно, хотя и в очень рискованном режиме. Иван облегченно выпустил воздух меж стиснутых зубов и откинулся на ложемент. Он всегда предпочитал сам пилотировать корабль, пусть даже в весьма сложных условиях, чем волноваться за других космонавтов и надеяться на их мастерство. Пальцы стремительно пробежались по виртуальной клавиатуре коммуникатора, направляя запрос электронному мозгу космолета о состоянии корабля и признаках того, что его обнаружили Высшие.
По виртуальному монитору пробежало сообщение: аппаратура корабля не обнаружила облучение вражеских радаров, в эфире кладбищенская тишина, затем длинный ряд цифр о состоянии космолета. Земляне еще на дальней орбите просканировали все доступные частоты, но тщетно: прослушивалось лишь тихое шуршание природных радиоисточников, да треск гроз, молчание царило даже на УКВ-диапазоне. Тишина настораживала: не ловушка ли ждет их? С другой стороны, очень похоже, что приземление корабля до сих пор не обнаружили, приняв посадку космолета за падение метеорита.
Ультракоро́ткие во́лны (УКВ) в современной практике - это радиоволны из диапазонов метровых (МВ), дециметровых (ДМВ) и частично сантиметровых (СМВ) волн. Радиоволны УКВ-диапазона распространяются практически в пределах прямой видимости.
Смахнув платком со лба едкие капли пота, Иван расстегнул страховочный ремень и тяжело поднялся с ложемента. По ощущениям двигаться чуть легче, чем на Аресе, что и не удивительно: тяготение на планете составляло 73 процента от стандартного земного. С верхней полки тяжело, как мешок картошки, сверзился Генри. Ошалелым взглядом глянул на Ивана, пробурчал под нос что-то недовольное в адрес пилотов корабля. Белки его глаз покраснели и воспалились от полопавшихся сосудов, сделав его похожим на фантазийного упыря. Подхватив на ходу снаряжение, он, слегка пошатываясь, вышел из каюты. Иван глянул на себя в висевшее на двери зеркало-оттуда на него взглянул такой же красавец-кровосос. Умывшись в санитарной комнате каюты, и, насколько это возможно приведя себя в порядок, он вышел в коридор.
Перед шлюзовой камерой собрался весь отряд космодеснтников, уже в боевом облачении и с оружием в руках. Барбара, слегка раздвинув губы в немного ироничной улыбке, застыла немного в стороне, у дверей шлюзовой. Она тоже экипировалась по-походному. В руке у нее покоилась снайперская модификация автомата АК-386, отдаленного потомка семейства русских автоматов Калашникова, а из-за плеча торчал изящный эфес клинка.
Генри уже осмотрел снаряжение и оружие десантников и успел сделать пару замечаний, немедленно устраненных подчиненными. Для защиты от обитателей планеты бойцы надели боевые костюмы, усиленные металлографитными вставками. Этого достаточно для встречи с местной фауной, а инопланетных вирусов люди не боялись. Еще в первый день полета членам экспедиции вкололи универсальную сыворотку, так что местная микрофлора опасности для человека не представляла.
Генри прохаживался вдоль строя десантников, заложив руки за спину в стиле крутого сержанта из двадцатого века. Неожиданно остановившись на полдороги, он повернулся к команде, обвел подчиненных нарочито грозным взглядом и прорычал:
-Так, мне слишком умные и чересчур инициативные не нужны. Выполняем команды от сих и до сих, и не более того! Кто влезет куда-нибудь не туда, сгною в нарядах! Потери не допустимы!
Он запнулся, поморщился и вновь взревел:
- Это ясно?
-Так точно! -гаркнул в ответ строй.
-Вот! -, Генри поднял указательный палец вверх и добавил назидательным тоном, -Сибирскому косолапому мишке без разницы, сколько и какие у него враги, если кто-то осмелился стырить его шишки.
На секунду замолчав, он стремительно побагровел, окинул подчиненных яростным взглядом и взревел:
-Парни, надерем Высшим задницы крест-накрест?
Космодесантники на мгновение затаили дыхание, дружно расхохотавшись, рявкнули:
-Да!
Как только захлопнулись внутренние ворота шлюзовой, внешние немедленно распахнулись. На почву неторопливо опустился широкий пандус. Укрепленный на стене дисплей вспыхнул, передавая изображение с обзорной камеры, установленной на носу корабля. Иван с жадным интересом уставился на открывшиеся виды. Хотя это для него третья планета после Тиадаркерала и Ареса, которую он увидит, человеческое любопытство еще никто не отменял. Генри, в свою очередь, тоже повернулся и замолчал. Он вместе с подчиненными с вполне понятным интересом разглядывал окружающую местность. Здесь им предстоит путешествовать, выручать плененных людей и, если придётся, то и воевать. Одна лишь роботесса продолжала рассматривать людей. Ее электронный мозг постоянно поддерживал связь со всеми системами корабля, и на виды планеты она уже успела насмотреться.
Сумеречное небо, сплошь затянутое белой мутью, нависло над землей так, что казалось, пятак космолета цепляется за ближайшие тучи.
пятак - нос, корабля, авиационный слэнг.
У горизонта свесились к самой земле "ноги" дождя, солнце едва просвечивало через сплошной облачный покров, расположение светила на небе скорее угадывалось. Космический корабль замер посреди неправильного круга почерневшей от удара плазмы почвы, полторы сотни метров в поперечнике. Земля поблизости от корабля, пропеченная плазмой до стекловидного состояния, уже почти остыла. Лишь кое-где, у границ выжженной зоны, продолжала слегка дымиться, да алели угли, оставшиеся от сгоревших дотла могучих деревьев. За границей сожженной земли уцелевшие растения стояли черные, обуглившиеся, внизу продолжала потихоньку тлеть трава, но по всему выходило, что и она скоро потухнет. Еще дальше зеленели болотистые первозданные джунгли. Тонкие, не более десяти-пятнадцати сантиметров в диаметре, темно-коричневые, гладкие, будто полированные стволы деревьев росли так плотно, что человек не смог бы пройти между ними даже боком. На высоте вторых этажей растения распускались роскошной ядовито-зеленой кроной.
Роботы-охранники, тихо шурша электромоторами, аккуратно спустились по пандусу на почву и шустро разъехались по четырем сторонам выгоревшего круга. Энергично развернулись, все еще горячая зола невесомым облаком взметнулась вверх. Замерли на месте; короткие стволы крупнокалиберных пулеметов, немного пошевелившись, повернулись в направлении леса и угрожающе застыли. Следующей на поверхность планеты спустилась роботесса. Немного рисуясь, походкой напоминая модель, идущая по подиуму, она неторопливо обошла зону посадки по периметру, остановилась напротив шлюзов. В наушниках послышалось:
-Чисто, можно выходить.
-Разрешите я тоже выйду, -неожиданно раздалось над ухом Ивана.
Он дернулся от неожиданности, стремительно повернувшись, с удивлением уставился на научного руководителя экспедиции, Дэна Ростовцева. Лысоватый живчик, едва за сорок лет, приплясывал на месте от желания посмотреть собственными глазами на планету. Поймав недоуменный взгляд Ивана, он чуть смутился, но ненадолго:
-Моя специализация- это животный мир Афродиты, а тут такая возможность увидеть все своими глазами!
-Вот когда мы убедимся в безопасности пребывания на поверхности, тогда можно будет выйти и гражданским,-раздался не допускающий возражений голос Генри.
Сквозь смуглую кожу ученого проступил пятнистый лихорадочный румянец. Губы задрожали от негодования. Дэн хотел возразить, но, поймав безапелляционный взгляд командира десантников, только досадливо махнул рукой и захлопнул рот.
Первым из людей на поверхность планеты потихоньку спрыгнул Генри. Нацелив оружие на окружающий лес, он пару мгновений настороженно осматривался и оценивал обстановку. Нетерпеливо переминающиеся десантники остались дожидаться его решения на пандусе. Постояв так несколько томительных секунд, Генри развернулся к подчиненным и легким движением руки позвал их. Когда десантники спустились на грунт, все также молча, жестом, отправил их на границу с джунглями. Чтобы избежать ненужного любопытства местных обитателей, как разумных, так и не очень, обустройство полевого лагеря начали с установки системы сигнализации и охраны. Десантники, нагруженные коробками с комплектом электронного сторожа, разошлись по границам выжженной земли. Со всей возможной тщательностью они установили провода и датчики на грунт и включили систему. Затем, не торопясь, вернулись назад. Командир десантников ощутимо расслабился: теперь никакой враг не подберется к кораблю незамеченным.
Наконец, остальным пассажирам и экипажу космолета разрешили посмотреть вблизи на планету. Первым из корабля выскочил Дэн. В костюме десантника и с красным школьным рюкзаком за спиной он выглядел нелепой пародией на первопроходца планет. Впрочем, впечатление, производимое им на окружающих, мало его интересовало. Что-то недовольно бормоча себе под нос, он обошел место приземления по периметру. Потом надолго застыл на краю охраняемой площадки, что-то рассматривая, затем копнул спекшуюся почву ногой. Оглянулся назад, окинул вопросительным взглядом людей в надежде, что кто-нибудь поможет раскопать заинтересовавшую его находку. Но все чем-нибудь усердно занимались. Досадливо сморщившись, он нетерпеливо выхватил из рюкзачка складную лопату и принялся ковырять землю.
Утомленно привалившись к посадочной опоре корабля, Иван полной грудью вдыхал воздух новой планеты. В этом полушарии Афродиты стоял разгар местной зимы, но жара стояла совсем как летом на экваторе материнской планеты. Солнце, едва-едва просвечивающее сквозь плотный облачный покров, находилось почти вертикально над головой, время шло к полудню. Горячий воздух, пресыщенный влагой, провонял гарью пожара. Температурой под сорок градусов в тени. А еще немного чувствовался запах прелой листвы и чего-то, будившего воспоминания о лежалых яблоках. Так порой пахнут старые брошенные хозяевами дома. Листья на кронах деревьев застыли, ни единого дуновения ветерка. Если бы не кондиционер, встроенный в костюм, при такой температуре и влажности легко получить тепловой удар. Тихо. Лесные обитатели, устрашенные огненным катаклизмом, разбежались или затаились в укромных местах. Лишь над черной кляксой выжженной земли беспорядочно кружатся, издавая в полете мелодичный треск, похожий на щелканье кастаньет, странные насекомые всевозможных окрасок: от цвета блестящего металла до темно-зеленых и голубых. Огромные, в размахе полупрозрачных крыльев под пятьдесят сантиметров, они издали походили на земных стрекоз.
Генри, успевший отправить подчиненных вытаскивать из космолета разведывательных дронов и имущество полевого лагеря, для временного размещения людей, которых они обязательно спасут, оглянулся и пристально посмотрел на Ивана. Пристально, и как-то... заносчиво. Словно Иван его чем-то оскорбил или был за что-то должен. Кривовато улыбнувшись, он осведомился у Ивана натужено вежливым тоном:
- Поможешь лагерь поставить, или руки пачкать не дело начальника экспедиции?
-Руководителя, -машинально поправил Иван, недоуменно уставившись на командира десантников, и сухо добавил:
-Командуй, что делать.
Пока десантники перетаскивали из космолета ящики с комплектами дронов и вещами и складывали их перед шлюзом, Иван с Генри за какие-то десять минут вдвоем поставили две палатки, вместимостью на пять человек каждая.
Роботесса, до этого молча стоявшая рядом и теребившая ремень закинутого за спину автомата, вдруг подняла голову и, повернувшись к Ивану, произнесла вопросительным тоном:
-Пойду прогуляюсь, разведаю территорию вокруг.
-Не боишься нападения местных зверей? -вопросительно приподнял брови Иван.
-Я для них невкусная, всего лишь железяка, да и постоять за себя смогу, -усмехнулась краешком губ роботесса. Дождавшись утвердительного кивка Ивана, развернулась, на ходу вытаскивая из заспинных ножен клинок, направилась к краю леса такой провокационной походкой, что половина мужчин невольно подняли голову. Кто-то из десантников шумно сглотнул слюну. Генри, наблюдавший эту сцену, усмехнулся и крикнул ей в спину:
-А ножечек зачем? Зарезаться?
Роботесса остановилась, повернувшись к Генри, крикнула в ответ:
- А ты брось мне что-нибудь, увидишь зачем!
Тот оглянулся по сторонам. На земле, у палаток, лежал, отблескивая высококачественной сталью, запасной колышек крепления палатки. Генри поднял его, взвесил в руке, саркастически хохотнул, и неожиданно метнул, целясь куда-то рядом с роботессой.
Не успел тяжелый снаряд покинуть его руку, как механическая женщина молниеносным движением метнулась к месту, куда должен упасть снаряд, на один миг ее фигура почти расплылась от скорости. Мгновение она стояла неподвижно с обнаженным мечом в вытянутой руке, и, когда казалось, что кол неминуемо вопьется ей в грудь, клинок в ее руках расплылся полупрозрачным зонтом. Звон перерубаемого металла. Роботесса тут же развернулась и продолжила путь прежней провоцирующей походкой. Через несколько секунд ее фигура исчезла среди полусгоревших стволов. Генри застыл с отвисшей челюстью. Когда один из десантников подошел посмотреть, что стало с колышком, от него донесся пораженный возглас. Вместо стального штыря на земле лежали аккуратно нарезанные куски трехсантиметровой длины.
Происшествие дало бы почву для обстоятельных обсуждений вплоть до глубоко вечера, если бы не новое событие. Ученый, до этого молча копавший в углу защищенного периметра, издал истошный крик:
-Смотрите!
Иван резко развернулся на месте. Дэн, стоя у края неглубокой, но довольно обширной выемки, отчаянно размахивая руками, созывал людей. Лысый череп ученого, непривычного к тяжелой физической работе, покрылся капельками пота, зато лицо сияло от восторга. Когда Иван подбежал к раскопу, его взгляду предстал лежащий в земле на глубине всего пары штыков мумифицированный труп существа, отдаленно напоминающего земного муравья, только увеличенного в тысячу раз; тело, сплошь покрытое толстой хитиновой броней темно-коричневого цвета, достигало около метра в длину. Голову, размерами немного меньше человеческой, увенчали острые, хищные жвалы-клещи, в которых рука взрослого могла поместиться целиком, и длинные усики антенн. Иван представил, что будет, если под живые кусачки попадет рука или нога: оторвет с легкостью. Нарисованная буйным воображением картина заставила его в ужасе содрогнуться. Через минуту уже все земляне побросали работу и столпились у ямы, удивленно и с толикой страха рассматривая находку.
-Я нашел его, - крикнул ученый, потрясая крепко сжатыми кулакам вокруг раскопа, исполняя что-то вроде танца папуаса, завалившего ну очень богатую добычу:
- Я знал! Я знал, -захлебывался он словами, -что на Афродите обязательно должен быть аналог земных муравьев!
-Так это всего лишь гигантский муравей,- разочарованно произнес один из десантников.
- Именно, молодой человек! -Торжествующе воскликнул Дэн и в возбуждении
потёр ладони:
-А профессор Ян-Цюй утверждал, что, если Афродита находится на более ранней стадии биологического развития по сравнению с Землей, то тут не сможет эволюционировать аналог муравья!
Ученый на секунду остановился, чтобы набрать воздух в легкие и снова гневно затряс высоко поднятыми кулаками:
-Получается, что он не признает факта существования конвергентной эволюции! -произнес он тоном, каким, наверное, в средневековье инквизитор обвинял жалкого еретика в богохульстве.
Конвергентная эволюция (от лат. con - вместе и vergere - сближаться) - эволюционный процесс, при котором возникает сходство между организмами различных систематических групп, обитающих в сходных условиях, то есть относящихся к одной экологической гильдии.
Иван с выражением легкой брезгливости на лице носком ботинка толкнул тушку. Она неожиданно легко перевернулась на спину.
-Не трогайте! - неожиданно страстно накинулся на Ивана ученый. -Это пока единственный экземпляр, мне нужно изучить его! Несомненно, это вершина биологической эволюции на Афродите!
Иван ошеломленно пожал плечами и ретировался за спины товарищей.
-Помогите достать доказательство моей правоты! - попросил ученый категорическим тоном десантника, первого опознавшего трофей. Тот кивнул и спрыгнул в раскоп. Вдвоем они проворно вытащили из ямы мумифицированное тело, оказавшееся неожиданно легким. Кинули его на носилки и отнесли в багажное отделение корабля. А толпа, подгоняемая Генри, разошлась обустраивать временный лагерь.
Четверо десантников, разгружавших космолет, к этому времени успели извлечь пластиковые ящики с комплектами разведывательных дронов. Их вскрыли и разрезали внутреннюю герметичную упаковку. На землю легли полупрозрачные, так что сквозь них просвечивала сожженная до состояния угля почва, фюзеляжи. Рядом положили несущие пропеллеры в комплекте с крыльями. Отправляться на выручку заложникам, не собрав информацию о месте, где их содержат, и порядке охраны, стало бы непростительной глупостью. Землян прилетело меньше двух десятков, поэтому расчет делался на неожиданность нападения и предварительную разведку уязвимых мест крепости Высших.
Фюзеля́ж (фр. fuselage, от fuseau - веретено) - корпус летательного аппарата.
В узлы крепления корпуса со слабым щелчком вошли изготовленные из прозрачного материала крылья. В итоге, через несколько минут работы около палаток лежали пять разведывательных дронов, напоминающих очертаниями корпусов маленькие самолеты. Сержант-старший оружейник еще раз пробежался по аппаратам с миниатюрным тестером. На последнем он задержался, вполголоса, то и дело оглядываясь на Генри, обругал собиравшего машину десантника. Вдвоем они переустановили пропеллер. Оружейник еще раз проверил аппарат и удовлетворенно кивнул. Подошел к командиру, стоявшему у шлюзов космолета и вполголоса доложил:
-Все проверил, дроны к запуску готовы.
Генри кивнул и поблагодарил:
-Спасибо.
К этому времени другие десантники успели развернуть около палаток полевую станцию управления дронами. Когда они доложили о готовности, Генри негромко приказал:
-Запускайте разведчиков!
Операторы поудобнее устроились за небольшими складными табуретками перед пультами управления и одновременно активировали дроны. Едва слышно зашуршали электрические двигатели, пропеллеры яростно закрутились, в одно мгновение слились в полупрозрачный круг. Машины вначале медленно приподнялись над землей, потом свечой взмыли вверх, спустя несколько мгновений растворились на фоне серых облаков. На высоте ста метров разведчики разлетелись в неровную линию, снизились и понеслись к городу Высших, огибая встречные холмы и неровности на сверхмалой высоте -менее десяти метров над землей. Лагерь в полном составе столпился у мониторов пультов управления дронами, с жадным любопытством разглядывая величественные пейзажи чуждой земной жизни планеты. Не выдержал даже единственный ученый экспедиции: с каким-то детским восторгом он зачарованно разглядывал картины неземной жизни.
Дроны летели стремительно. Небеса, неприветливые и хмурые, низко нависли над джунглями. Громадные деревья пролетали с бешеной скоростью, сливаясь в одно темно-зеленое пятно. Под зеленым пологом джунглей жизнь кипела ключом. Приборы дронов регистрировали под непроницаемым для взгляда покровом деревьев животных самых разнообразных форм и размеров: от миниатюрных, типа земных мышек, до зверей великанских размеров. Время от времени внизу пролетали голубые строчки рек, одна из них оказалась довольно широкой. По крайней мере, почти минуту на экране проплывал темно-синий водный поток. Когда внизу, на пределе видимости, нарисовался силуэт, отдаленно похожий на плывущее гигантское животное, люди заспорили, что это? Подмытый рекой ствол растения, аппаратный сбой или инопланетное чудовище? Расстояние так велико, что с уверенностью сказать, что промелькнуло внизу, было невозможно. Не помогло даже покадровое воспроизведение записи. А возвращаться назад, чтобы рассмотреть диковинку, признали не целесообразным.
Первый опомнился Генри. Лагерь еще толком не устроен, вертолеты, на которых запланировано отправление экспедиции к поселению Высших, не собраны, а народ развлекается. Непорядок! А его он ненавидел всей душой. Несколько крепких слов на русском командном моментально разогнали праздную толпу. У мониторов остались дежурить одни лишь дежурные операторы. Десантники продолжили обустраивать полевой лагерь, пилоты скрылись в корабле, готовить борт к экстренному старту. На тот случай, если понадобится быстро уносить с планеты ноги. Лишь один Дэн с недовольным выражением лица слонялся внутри охраняемого периметра. Выходить за его пределы в одиночку Иван ему категорически запретил, а отрядить кого-либо в охрану не получалось. Все вновь начали трудиться. Вот и пришлось ему копаться в земле внутри периметра, да бегать с сачком в руке за афродитскими стрекозами.
Иван вернулся в корабль, торопливо прошел в пилотажную. Оттуда позвонил по межпланетной связи через заброшенный землянами на орбиту спутник, домой, матери. С детьми было все хорошо, только скучали, да младший, Мишаня постоянно спрашивал, где родители, так что мать уже не знала, что придумывать.
Когда терминал связи погас, Иван еще некоторое время сидел перед ним, мрачно уставившись на экран, поэтому заглянувший в пилотажную второй пилот только удивленно покачал головой и закрыл дверь. На улицу Иван вышел мрачнее тучи. Когда он вылез из космолета, Генри, мгновенно уловив настроение руководителя экспедиции, молча отвернулся. Он не стал нарываться, так как успел понять, когда Иван столь взбешен, ему не стоит попадаться под руку. Иван молча окинул взглядом стройку и принялся помогать ставить палатки.
Примерно через час с неба, затянутого сплошной серой пеленой, начал накрапывать тихий теплый дождик, заставив землян закрыть забрала шлемов. Боевые костюмы, надетые на землян, не пропускали не только жидкость, в них можно было выйти на непродолжительное время даже в открытый космос.
Одна лишь Барби улыбалась во весь рот и подставляла дождю лицо, как будто это самая прекрасная погода на свете. Площадка покрылась лужами и сразу стала такой скользкой, что приходилось перемещаться с осторожностью, зато стало немного прохладнее.
Через два часа один из наблюдателей оторвался от монитора и крикнул Генри:
-Дроны подлетают к городу Высших!
Тут уже было не удержать. Люди побросали работу, которая, к счастью, уже заканчивалась, и вновь столпился у мониторов. Иван пристроился за спиной Генри. Он был немного повыше его ростом, так что смотреть ему ничего не мешало. Клонящееся к закату солнце, несмотря на то что его, как обычно, скрывали облака, давало достаточно света, чтобы разглядеть малейшие подробности. Дроны на полном ходу вынырнули из зарослей и стремительно помчались на вершину небольшой горы, формой напоминающей шлем русского витязя, сплошь заросшей сочной высокой травой с разноцветными, в основном ядовито-красными соцветиями. Выглядело это даже нарядно. Не задерживаясь на вершине, дроны нырнули вниз. Изображение на несколько секунд пропало, а когда оно вновь появилось, перед зрителями открылась обширная равнина, колышущаяся при порывах ветра зелеными волнами трав.
Салатовый ковер, стремительно несущийся под фюзеляжами дронов, заканчивался у широкой равнинной реки, разделившей местность на две неравные половинки. На ее правом берегу, посреди свежераспаханных, черноземных полей расположился город тиадаров. Издали он напоминал игрушечное средневековое поселение, неведомыми путями попавшее на далекую планету. На мгновенье Ивану показалось, что, протяни руку, и дотронешься до его стен и башен. На добрый десяток метров вздымались в хмурое небо могучие каменные стены, укрепленные контрфорсами и усеянные поверху многочисленными бойницами. С первого взгляда понятно: они такой толщины, что их почти невозможно проломить. Через каждые пятьдесят метров стены высились дозорные башни, в узких амбразурах на их вершинах угрожающе шевелились тонкие стволы автоматических орудий. Город производил впечатление свирепого бойца, прилегшего на минуту отдохнуть у воды, но всегда готового к бою. Впрочем, какой бы могучей и неприступной не выглядела твердыня, она падет, если на стены не встанут защитники.
Контрфо́рс (фр. contre force - "противодействующая сила") - вертикальная конструкция, представляющая собой либо выступающую часть стены, вертикальное ребро, либо отдельно стоящую опору, связанную со стеной аркбутаном. Предназначена для усиления несущей стены путём принятия на себя горизонтального усилия распора от сводов. Внешняя поверхность контрфорса может быть вертикальной, ступенчатой или непрерывно наклонной, увеличивающейся в сечении к основанию.
Дроны убавили скорость до минимально возможной и еще немного снизились, осторожно подкрадываясь к цели. На лице Генри появилось озабоченное выражение, он обвел взглядом операторов и в полной тишине негромко произнес:
-На башнях стоят автоматические орудия среднего радиуса действия. Радиус их стрельбы до трех километров. Где-то за три сто, остановите дронов.
Операторы, не отводя взгляда от мониторов, молча кивнули. Окружившие люди замерли у мониторов, во все глаза разглядывая неземной город. Впрочем, не все. Дэна больше интересовала инопланетная растительность, а камеры вместо этого транслировали изображение инопланетного поселения. Он бы предпочел посмотреть поближе на животных, скрывающихся в траве. Но, видя всеобщее желание рассматривать по подробнее последний оставшийся город Высших, возмущаться не решился. Недовольно поджав губы, он некоторое время стоял позади всех, демонстративно не глядя на экраны. Потом решив, что нелепо требовать внимания к высокой науке от грубых солдафонов, перестал изображать обиду и придвинулся поближе к мониторам.
Когда земные аппараты неторопливо и осторожно подлетели на дистанцию чуть больше трех километров, ближайшее орудие провернулось и расцвело огненным цветком. На расстоянии ста метров от ближайшего дрона землю вспорола снарядная очередь, оставив после себя угольно-черную полосу глубоко вспаханной почвы. Аппараты испуганно метнулись назад, неподвижно замерли, сверкая полупрозрачной окружностью лопастей. Впрочем, на этой дистанции уже срабатывали датчики обнаружения биологической жизни. Иван ошарашенно уставился на их показания. Смонтированные на аппаратах новейшие приборы не обнаружили на территории поселения тиадаров ни одного биологического объекта размерами крупнее земной мыши.
-Где Высшие? -Он слегка запнулся, перевел взгляд на стоящего рядом обескураженного Генри, густо побагровел и яростно закончил:
-Где люди?
Все дни полета он изо всех сил сдерживал копящуюся в душе боль и гнев, но сейчас они одним махом прорвали плотину. Ярость морозной волной пробежала по телу, смывая чувства и остатки сдержанности.
В глазах молодого космонавта горели едва сдерживаемые бешенство и жажда убийства. Генри, привыкший за школьные годы к совсем другому Ивану, невольно отшатнулся, в горле у него что-то булькнуло. На несколько секунд установилась полная тишина, нарушаемая лишь шелестом танцующих в воздухе стрекозообразных существ. Даже неугомонный Дэн замер на месте, пораженно рассматривая открывшегося с совсем неожиданной стороны руководителя экспедиции.
Через пару секунд Генри опомнился и упрямо набычил голову:
-Что ты на меня смотришь зверем? Я не больше тебя знаю, что произошло и где прячут заложников людей! Может, лучше пойдем, попробуем спланировать наши действия, как их отыскать?
Генри замолчал, с удивлением рассматривая лицо собеседника, на котором полыхала жуткая смесь ярости и гнева.
Иван понимал, что никто из окружающих не виноват, и знают они не больше его о месте, где Высшие держат людей, и сорвался он зря. Гнев постепенно начал утихать, уступая место стыду за несдержанность и бессильной злобе. Пару секунд он молча глядел собеседнику в глаза, потом сделал несколько глубоких вдохов, разлепил губы и, медленно выговаривая слова, произнес, одновременно протягивая Генри руку:
-Извини, я был неправ, вспылил.
-Принято, -Генри осторожно пожал руку и продолжил, -Предлагаю переговорить в кают-компании, пошли?
-Идем.
Люди начали удивленно переглядываться и перешептываться. Вместе с Дэном Ростовцевым (его тоже пригласил на совещание) троица руководителей экспедиции молча зашла в шлюз, глухо бахнули двери, отрезая от планеты. Иван немного успокоился и требовать немедленно лететь к Высшим и выступать против логичных предложений Генри не стал. Совещались они недолго, за неимением лучшей альтернативы решили придерживаться первоначального плана. Ночной марш увеличивал риск непредвиденных происшествий и возможность неожиданно нарваться на засаду тиадаров. Успехом экспедиции рисковать они не могли. Поэтому решили с утра отправиться к городу Высших, искать следы, указывающие, куда могли спрятаться Высшие, и где они держат заложников.
Когда через полчаса Иван вместе с остальными руководителями экспедиции вышел из корабля, солнце уже склонилось к закату, потихоньку темнело. Красный закат заливал горизонт, облака пылали кровью, словно намекая на предстоящие события. К этому времени работы по обустройству временного бивака завершились, оставалось только закончить сборку двух последних вертолетов. Операторы дронов, не дожидаясь указания от начальства, пустили аппараты по все более расширяющимся орбитам вокруг поселения тиадаров, но все тщетно. Биологические датчики зашкаливали от обилия жизни вокруг, лишь сканеры техногенной активности, по которым можно отыскать тиадаров, молчали.
На глаза Генри попалась роботесса, уже успевшая вернуться с разведки и сейчас безмолвно стоявшая у опоры корабля и с непонятным выражением лица наблюдавшая за суетой людей.
-Так, -обратился он к ней, -Ночью давай в дозор, будешь охранять лагерь.
Лицо механической женщины осталось таким же холодным и безразличным, как будто она ничего не слышала. Генри побагровел. Помедлив несколько мгновений, андроид повернулась к Ивану и вопросительно глянула. Иван согласно кивнул. Роботесса царственным жестом наклонила голову, вытаскивая на ходу клинок, и направилась к границам охраняемого периметра. Пройдя несколько шагов, она на ходу бросила через плечо:
-Меня зовут не Так, а Барбара!
-Йе, -задохнулся от возмущения Генри, но благоразумно решив не нагнетать обстановку, промолчал.
За трое долгих суток, проведенных в полете, тесные корабельные каюты надоели людям хуже горькой редьки, так что ночевать в палатках захотели все. Иван рухнул в постель, не раздеваясь, прямо в боевом костюме. Ограничился тем, что снял шлем. Вокруг чужая планета, поэтому автомат положил рядом с кроватью. Мозг кипел и плавился от напряжения, требуя схватки и кровопролития, а вместо этого приходится ждать. Перед сном он сделал то, что целый день запрещал себе: вспомнил о плененной жене. Изо всех сил сжав веки, заставил воспоминание уйти на самую периферию сознания. В голову лезли беспокойные мысли и воспоминания. Вначале он думал, что не заснет до самого утра, но дневные переживания дали знать. Незаметно для себя он забылся беспокойным сном.