Алексей, до того внимательно слушавший своего друга, неожиданно перебил его:
- Так это же здорово! Нет, я, конечно, понимаю - ты, наверное, хотел сам рассчитаться с этими уродами... Зато теперь у тебя руки чистые, без крови! А это, согласись, не так уж мало! Хоть по ночам будешь спать спокойно!
- Спокойно, говоришь? - саркастическим тоном переспросил Рыков. - Если бы... Там, в этой заметке упоминалось еще много чего... В том числе и моя фамилия! Короче, они - не корреспонденты эти, понятное дело, а следователи местные - сразу вспомнили и о покушении на меня - там же погибли мои жена с сыном! Чем не повод для мести? Но и это еще не все. Очень кстати пришлась им и гибель Кияшева! Мол, он специально был прислан из Москвы, чтобы расследовать мои - заметь, мои! - хищения средств фонда, и вдруг эта странная авария! А после - и снова, вдруг! - я и сам исчез загадочным образом!... Ну, и завершающий аккорд, так сказать... Со счетов "Глобуса" буквально за пару дней до убийства этой троицы таинственно пропало более четырехсот миллионов долларов! В общем, такой пасьянс разложили - почище любого "королевского" будет! И, главное - всяко лыко в строку, все детали сходятся до мелочей!... Я, когда всё это прочел, снова подумал - как же все-таки был прав следователь! Видимо, там и впрямь участвовали такие монстры, что нам, грешным, и не снилось! И, главное, как быстро и аккуратно все сделали - и бабки увели, и свидетелей ненужных убрали! Даже мой побег использовали - все стрелки тут же перевели на меня! Кстати, в этой же заметке сообщалось, что меня уже объявили в федеральный розыск...
- Теперь понятно, чего ты сюда забрался! - задумчиво заметил Алексей.
- Ну, да, - согласился Рыков, - тогда мне это казалось единственным выходом...
- Но сейчас уже столько времени прошло! Ты же не думаешь, что кого-то еще интересует, жив ты или нет? - спросил Алексей.
- Нет, конечно, - спокойно согласился с ним Рыков, - наверное, не интересует...
- Ну, так и живи себе спокойно! Забудь о них! Как сказал бы этот твой батюшка: "Мне возмездие, и Аз воздам"! Считай, что бог им и воздал, и преступники, как говорится, "понесли заслуженное наказание"!
Рыков искоса взглянул на него, но решил о недавней встрече с Пузырем не рассказывать.
- Да, наверное, ты прав, "понесли"... И теперь нужно просто забыть. Считай, что я уже забыл! Почти...
Они уже несколько минут вышагивали вдоль берега, то подходя к лодке Алексея, то вновь удаляясь от нее. Наконец, Рыков решительно взял Алексея под руку и чуть ли не силой усадил в лодку:
- Всё, давай, двигай! Долгие проводы - лишние слёзы! Ты, когда соберешься свою Ирину привезти, заранее позвони - мы вам встречу организуем!
Затем Рыков сильно оттолкнул лодку от берега и, лишь когда она уже удалилась на несколько метров, неожиданно вспомнил:
- Алексей, Лёха! Может, тебе рыбы с собой дать? А то неудобно как-то получится - ехал на рыбалку, а вернулся без рыбы!
- Ты что, сдурел, парень! - удивился Алексей. - Да если я после всего этого еще и с рыбой вернусь, моя сразу решит, что я совсем на другой рыбалке был! И тогда уж точно оторвет мне... крючок!
- Ага! - крикнул с берега Рыков. - И поплавок тоже!
Алексей завел мотор, развернул лодку против течения и, постепенно добавляя обороты, стал быстро удаляться от берега и от мостка, со стоявшим на нем Рыковым. Он внимательно следил за набегавшей навстречу лодке рекой, однако то и дело оборачивался назад, отыскивая взглядом на берегу Рыкова. А Рыков уже повернулся к реке спиной, не глядя назад, махнул прощально рукой и, припадая на правую ногу, принялся медленно подниматься по дорожке в гору - к видневшемуся вдали домику отца Глеба.
Священника он застал за прополкой небольшого, в несколько грядок, огорода. Подоткнув подрясник и повязав поверх него холщовый передник, отец Глеб сидел на коротеньком деревянном чурбачке и не спеша выдергивал проросшие между уже показавшимися из земли оранжевыми, с веселыми зелеными хвостиками морковными головками, стебли пастушьей сумки, осота и одуванчиков. Стараясь не отрывать верхушки сорняков, узким коротким совочком он аккуратно выкапывал их из земли и так же аккуратно складывал в стоявшее у ног жестяное ведро. Операцию эту он проделывал, по-видимому, регулярно, поскольку травинки встречались нечасто и были невысокими и тонкими, а ведро, несмотря на то, что работа уже близилась к концу, заполнилось едва на треть. Лысина на ничем не покрытой голове батюшки, проглядывавшая сквозь редкие длинные и седые волосы, под жарким летним солнцем заметно покраснела.
- Не напечет? - подойдя к забору и опершись на него локтями, спросил Рыков. - Я говорю, голову-то не напечет? Вы бы шляпу надели или платком каким прикрыли!
- Благодарствую, любезный! Думаю, Господь не допустит! - поднимаясь с гряды, с приветливой улыбкой отозвался отец Глеб и привычно перекрестился.
- День добрый, батюшка! - поздоровался, наконец, Рыков и слегка наклонил голову.
- И вам дай Бог добра! - ответил священник и, с той же приветливой улыбкой, поинтересовался:
- Какие заботы привели вас в мою скромную обитель? Давненько вы уже ко мне не заглядывали, давненько мы с вами не беседовали просто, по душам...
- Давненько... - согласился Рыков, - только, боюсь, и сегодня нам будет не до задушевных разговоров...
Отец Глеб посерьезнел:
- Какие же заботы привели вас ко мне, сын мой? Ничего, что я вас так назвал? Привык, знаете ли... Видимо, дело важное, раз уж вы пришли ко мне, да еще среди дня?
- Не знаю... судите сами!
Он достал из кармана и протянул отцу Глебу свернутый пополам газетный лист. Тот вынул из нашитого на передник накладного кармана большие очки в простой пластмассовой оправе, водрузил их на нос и, развернув газету, принялся читать, вполголоса повторяя вслух некоторые, заинтересовавшие его места. Дочитав до конца, поднял взгляд на Рыкова:
- Вы считаете, что это, действительно опасно для наших сограждан? Мне напротив показалось, что власть хочет как-то нам помочь! Возможно, неуклюже, необдуманно... Но ведь и мы можем ей подсказать, предложить более простые и полезные для нас решения! Полагаю, они обязательно прислушаются к нашему мнению!
- Полагаете? - в голосе Рыкова отчетливо прозвучал сарказм. - Наивная вы душа! В одном вы правы - если бы власть действительно хотела помочь нам, то нашла бы намного более простые решения! Нет, ни о какой заботе тут и речи нет! Им нужно убрать нас отсюда, а проще говоря - очистить от нашего присутствия эту территорию!
- Да зачем же? - искренне удивился отец Глеб. - Кому понадобился этот клочок земли? Чем это место могло так привлечь наши власти?
- Бросьте! - досадливо отмахнулся Рыков. - Власти здесь - всего лишь инструмент! Вроде кнута в руках погонщика. А мы - то самое стадо, которое этот погонщик гоняет по разным углам! Вот только знать бы, с какой целью...
- А кто же этот таинственный погонщик? Вы хотя бы примерно знаете? - забеспокоился отец Глеб.
- Зачем же - "примерно"! Знаю, и достаточно хорошо...- на лице Рыкова мелькнула, было, неприятная ухмылка, но тут же исчезла. - Собственно, поэтому я и заглянул к вам! Решил, вот, посоветоваться... Как с лицом духовным, более нравственным, что ли! Чем мы, грешные...
О предстоящей встрече с главой района жителей Дедовой Луки предупредили загодя. Объявление об этом важном для них событии вот уже четыре дня украшало автобусную остановку. Остановка, правда, находилась почти в сотне метров от крайних домов, у обочины автотрассы, но посещалась населением Дедовой Луки регулярно, поскольку служила местом вечерних встреч и посиделок молодежи.
Андрей Харитонович Мухин, заслуженный механизатор и ветеран труда, а ныне почетный пенсионер, в город выбирался не чаще двух-трех раз в год, на молодежные тусовки, по понятным причинам, тоже не ходил, а посему о предстоящей встрече проинформирован не был. Поэтому появление у калитки местной активистки Синцовой Таньки его несколько удивило. "Не иначе, за самогонкой пожаловала!" - пришла поначалу, казалось, вполне разумная догадка, однако он тут же ее отверг: "Так ейный мужик еще прошлой весной помер - куда ей теперь самогонка-то!"
Синцова Танька, в девичестве Татьяна Вихрова, была давней, еще школьной любовью Мухина, но предпочла ему, ударнику труда и знатному механизатору, его же школьного дружка - совхозного электрика и, по совместительству, сельского киномеханика Петьку Синцова. За это она была решительно вычеркнута Мухиным из списка близких ему людей, как и сам Петька. С Петькой, впрочем, они быстро помирились и оставались друзьями вплоть до его смерти. А вот Таньку Синцову Мухин с той поры недолюбливал, поначалу считая ее досадной помехой их с Петькой мужской дружбе, а впоследствии мысленно виня в смерти своего друга. Справедливости ради, следует отметить, что она отвечала ему полной взаимностью. Неприязнь эта, однако, никак внешне не демонстрировалась и не проявлялась, поэтому при виде Синцовой Мухин, улыбаясь самым любезным образом, вежливо поинтересовался:
- Чего хотела-то, Леонидовна? Если самогонки - так я на этой неделе и не гнал! Заходи ближе туда, к четвергу...
- Ты чего, Мухин, совсем выстарился?! - возмутилась Синцова. - Мне твоя отрава без надобности! Ты лучше скажи, почему до сих пор не на площади? Давай, собирайся сей же час!
"Площадью" в Дедовой Луке именовалась небольшая поляна в центре села, напротив недавно поставленного вагончика, снабженного фанерной вывеской "Мини-маркет".
- Чего я там забыл, на этой вашей "площаде"? - удивился Мухин. - Сход, что ли собираете? Так меня никто не упредил даже!
- Какой еще сход! Глава района приезжает, на вопросы отвечать будет! - возмущенная его легкомысленным отношением к общественной жизни, ответила Сивцова. - Сам же бегал, требовал объяснить, что в Щукино за секретный объект строят! Вот, теперь иди, спрашивай!
- Это что, - засуетился Мухин, почувствовав появившуюся возможность поскандалить с самим Главой района, - это мы мигом! Вот только...
Он озабоченно поскреб покрытый недельной седой щетиной подбородок:
- Не побривши я... Как думаешь, ничего?...
- "Не побривши"! - недовольно передразнила его Синцова. - Раньше-то чего думал? С утра чего не побрился?
- Так я бреюсь раз в неделю! Для этой... для экономии! По субботам как раз и бреюсь, когда в баню иду! А вчера ж "тихвинская" была - бани-то никто не топил! Вот я и остался...
- Да, ладно, - смилостивилась Синцова, - иди уж так! Кто там тебя, хрена старого, разглядывать станет!
- А и то верно! - обрадовался Мухин. - Кто там меня станет разглядывать!...
На площади, между тем, было уже весьма многолюдно. Пришли не только все местные жители, но и значительная часть дачников, составлявших большинство деревни, и теперь все ждали только приезда важного гостя - главы районной администрации Береснева Сергея Валентиновича. Ждать, впрочем, долго не пришлось - на мосту показался его внедорожник, спереди и сзади сопровождаемый милицейскими - а по-новому, полицейскими - "десятками" с включенными сиренами и мигалками на крышах. Небольшой кортеж свернул с автотрассы на ухабистую дорогу, ведущую в Дедову Луку и, спустя минуту-другую, остановился на площади. Мигалки были погашены, сирены выключены и, наконец, из задней двери салона внедорожника, предупредительно открытой водителем, появилась высокая, грузная фигура главы района. Он небрежно пожал заискивающе протянутую деревенским старостой Иваном Курочкиным руку, и широко расставив длинные полные ноги в лакированных штиблетах, обратился к собравшимся:
- Здравствуйте, господа! Как видите, власть совсем не так далека от простого народа, как это пытаются представить некоторые не очень порядочные журналисты! И вам вовсе не обязательно ехать к нам в райцентр и записываться ко мне на прием - я сам приехал к вам и готов внимательно выслушать все ваши вопросы и пожелания и ответить на них! Разумеется, в пределах моей компетенции...
Староста попытался, было, зааплодировать, но, заметив, что его никто не поддержал, быстро умолк.
- Ишь, как наш Ванька-то старается! - ехидным громким шепотом прокомментировал этот эпизод пенсионер Мухин, обращаясь к своему давнему приятелю и вечному оппоненту во всех спорах Николаю Алексеевичу Кашицину.
Кашицин, человек столичный и образованный, ответил тоже шепотом, но не совсем понятно:
- Видимо, рассчитывает на какие-то дивиденды!
- На что, Лексеич, говоришь, он рассчитывает? - решив, что плохо расслышал его, переспросил Мухин. - На деньги?
- Может, и на деньги... - согласился Кашицин. - Ладно, помолчи! Давай послушаем, что он нам вещать будет...
- Вы интересовались, - продолжал глава района, - что за дорогу мы строим, и что будет с деревней Щукино. Я недавно давал по этому поводу подробное интервью в нашей местной прессе - надеюсь, большинство из вас уже ознакомились с ним!
Он потряс зажатым в руке газетным листом, как бы подтверждая факт наличия этого интервью.
- Однако, как мне сообщили, разговоры и слухи, не прекратились, а только усилились!
- Кто ж это ему сообчил-то? - вновь зашептал на ухо Кашицину пенсионер Мухин. - Не иначе, Ванька-Курица!
- Поэтому хочу еще раз заверить вас, уважаемые сельчане, что никаких тайных планов в отношении Щукино у нас нет! Действительно, по федеральной программе развития села, мы планируем переселение всех жителей этой заброшенной, лишенной элементарных бытовых удобств деревни в комфортабельные современные коттеджи! И, хочу подчеркнуть, помимо средств, выделенных федеральным бюджетом в рамках этой программы, огромную спонсорскую помощь нам оказал наш с вами депутат Государственной Думы Хабелов Реваз Георгиевич!
Береснев умолк в ожидании аплодисментов, однако староста, напуганный своим предыдущим неудачным опытом, даже не попытался захлопать. Береснев недовольно покосился на него и продолжил.
- Но и это еще не все! Нам задавали множество вопросов о дальнейшей судьбе и самой деревни Щукино. Так вот, на ее месте будет организовано крупное звероводческое хозяйство, в котором будут трудиться более сорока наших с вами земляков из разных регионов области. А это уже реальные рабочие места, гарантированная высокая зарплата и, что немаловажно, тоже новое комфортабельное жилье! На месте прежней деревни будет построен элитный поселок для тружеников фермы - два десятка домов из оцилиндрованного бруса по самым современным проектам! И деньги на это строительство также предоставила корпорация "АВРус", руководителем и главным акционером которой является уважаемый Реваз Георгиевич Хабелов!
- А дорога? - раздался из толпы чей-то любопытствующий голос. - С дорогой-то что будет? А то она уже сейчас разваливается! Чего ж, считай, из гольного песка сделана!...
- Да, вы совершенно правы! - в голосе Береснева звучал все тот же оптимизм. - Дорога, и в самом деле, носит лишь временный характер. Сейчас она нужна для эвакуации населения Щукино, а также для завоза стройматериалов. Затем надобности в ней уже не будет, и мы, скорее всего, ее закроем... Тем более, что существовавший ранее в окрестностях деревни заказник мы намерены восстановить!
- Что, тоже государственный? - ехидно уточнил Мухин.
- Ну, на государственный нам никто денег, разумеется, не выделит! - ничуть не смутившись, ответил глава района. - Так что, заказник, видимо, будет частным!
- Ну, все, хана теперь и рыбалке, и охоте! - обернувшись к соседу, возмутился Мухин.
Однако глава района услышал его замечание и поспешил возразить:
- Ничего подобного! И на рыбную ловлю, и на охоту или сбор грибов и ягод владелец данной территории будет продавать соответствующие лицензии. Причем, по вполне приемлемым, умеренным ценам. Это было нам твердо гарантировано!...
Расходились с собрания молча, с хмурыми и унылыми лицами. У калитки дачи Кашицина Мухин, протягивая ему на прощанье руку, заметил:
- А что, Лексеич, еще годик-другой и нас тоже какой-нибудь "хабелов" сначала купит, а опосля продаст... Китайцам!
- Болтун ты, Андрей Харитонович! Как есть болтун! - в сердцах отозвался Кашицин...