С трудом поднимая ноги с налипшим на "трикони"* мокрым снегом, Алексей сделал еще несколько шагов и остановился. Воткнул в снег ледоруб, оперся на него обеими руками и положил на них мокрый от пота лоб. Немного отдышавшись, приподнял голову и бросил усталый взгляд на маячившую шагах в двадцати впереди фигуру. Крикнул, не крикнул - скорее прохрипел вслед мерно раскачивавшейся на ходу спине:
- Тормози! Перекур пять минут!
Аркадий остановился, достал из-за пазухи висевшие на шнурке наручные часы, взглянул на них, затем обернулся к согнувшемуся над ледорубом Захарову:
- Больше часа топаем! Может, перекусим?
Захаров выпрямился и медленно побрел к нему. Аркадий тем временем скинул со спины рюкзак на снег и уселся на него.
- Ничего с ней не будет, - весело отозвался Аркадий, - я её в спальник засунул! Только ты меня больше так не называй...
Немного помолчал и, сделав страшные глаза, неожиданно добавил:
- А то ночью зарежу!
Захаров от удивления вытаращил глаза, а Аркадий довольно расхохотался:
- Я тоже шучу! А ты думал, ты один шутить умеешь? Вот скажи, почему вы, русские, такие... ну, глупые, что ли? Простых шуток не понимаете!
- Да, ну тебя! - сердито ответил Захаров, снимая свой рюкзак и доставая из него мешок с продуктами. - Тоже мне, пошутил... Ты бы на свою рожу бандитскую в зеркало посмотрел, прежде чем шутить!
- Не знаю, русским девкам нравится... Эта, Ольга, - помнишь, в Сухуми на турбазе познакомились? - до сих пор письма пишет, к себе в гости зовет, в Ленинград! Как думаешь, может, поехать? Сам говорил, город красивый и люди хорошие... А что? Поеду, женюсь на этой Ольге, соседом твоим буду!
Он снова весело рассмеялся, но Алексей слушал его вполуха. Вытащил из мешка с продуктами нехитрый перекус - банку "Сайры в масле", кусок сырокопченой колбасы, несколько подсоленных сухариков...
- Может, лучше лаваш съедим? - покосившись на разложенные на рюкзаке Алексея продукты, предложил Аркадий. - И "сулгуни" - чего зря на горбу таскать? А то эти сухари у меня в горло не лезут!
- Успеем... - пробурчал Захаров, отрезая от колбасы небольшой кусок. - Еще неизвестно, сколько придется по горам шариться!
Остатки сложил обратно в мешок, завязал его и убрал в рюкзак. Затем достал из широкого заднего кармана рюкзака "Шмель"** и принялся его раскочегаривать. Когда пламя над горелкой стало голубоватым, почти прозрачным, наполнил крышку от примуса снегом и водрузил её на горелку.
- Сейчас по-быстрому перекусим, попьем чаю и двинемся дальше - неплохо бы до темноты спуститься в ущелье!
Неожиданно вспомнив, обернулся к Аркадию:
- Кстати, насчет рации - у нас сеанс во сколько?
Аркадий снова полез за пазуху за часами.
- В три, еще десять минут осталось!
- "Еще десять минут"! - недовольно проворчал Захаров. - Так чего ждешь? Давай, разворачивай!
- Не сердись, дзмао, сейчас сделаем! - улыбнулся в ответ Аркадий и полез в рюкзак за рацией.
Достав "Карат", озабоченно огляделся по сторонам.
- А где у нас база? В какую сторону "усы" растягивать?
Алексей оторвался от примуса, поднял голову и тоже посмотрел по сторонам: вокруг, полностью закрывая обзор, стелилась всё та же мутная пелена тумана.
- А, леший его знает... Давай туда! - он ткнул рукой в сторону едва просматривавшегося над туманом острого пика. - Это, вроде бы, на Главном хребте? А база у нас где? Тоже где-то там! Так что, разворачивай в ту сторону!
Аркадий достал из рюкзака смотанные провода "усов" антенны и потащил в указанном Алексеем направлении. Несколько минут спустя он уже сосредоточенно повторял в крохотный микрофон:
- "Спирт-2", "Спирт-2"! Говорит "Спирт-7"! Как слышите меня?...
Затем повернулся к Захарову и с обидой спросил:
- Почему - "Спирты"? Какой дурак это придумал? Не могли что ли назвать по-другому?
- По-другому? - удивился до того не задумавшийся над этим вопросом Алексей. - А как?
- Ну, "Сокол" хотя бы! - предложил Аркадий.
Захаров рассмеялся:
- Прямо как в анекдоте: "Земля, Земля, Хабибулин я - кто я?" А Земля отвечает: "Сокол, ты, ж...па!"
- Э, опять шутишь! А я серьезно... - с досадой произнес Аркадий и, нажимая кнопку переключения приема-передачи, продолжил снова: "Спирт-2", "Спирт-2"! Ответь "Спирту-7"!
- Привет, алкоголи! - вдруг отозвалась рация голосом Тимура Кумриева, начальника базы сводного спасательного отряда. - Слышу вас хорошо! Как дела?
- Тимка, генацвале! - обрадовано заорал в микрофон Аркадий.
Захаров недовольно поморщился:
- Не кричи! Слышимость от этого лучше не станет!
- Так это же Тимка! - удивился Аркадий и, повернувшись к рации, снова принялся орать в микрофон:
- Мы тут на плато сидим, чай пьем, колбасу кушаем!
Неожиданно в микрофоне, который одновременно служил и телефоном, раздался треск, потом чей-то строгий голос вмешался в их разговор:
- "Спирты", "спирты", говорит начальник КСО Лачба! Немедленно прекратить посторонние разговоры! Повторяю - прекратить болтовню на служебном канале! "Спирт-7", доложить обстановку и что намерены делать дальше!
Аркадий испуганно покосился на стоявшего за его плечом Захарова и торопливо ответил в микрофон:
- "Спирт-1", это - "Спирт-7"! Находимся на плато, кушаем! (Захаров с досадой развел руками) Потом будем спускаться в ущелье!
Немного помолчав, добавил:
- Пока никого не нашли! А как у других? Нашли?
- Спасатели из Кабарды обнаружили в каньоне утопленника, мужчину... - с небольшой задержкой отозвалась рация. - Но он не из наших, очевидно, кто-то из "водников"! Продолжайте поиск по согласованному маршруту! Всё, конец связи! Повторяю, конец связи!
Рация умолкла. Аркадий попытался, было, еще покрутить верньер настройки частоты, но Алексей прервал его попытки:
- Чего крутишь? Тебе же сказали - конец связи! Давай, убирай рацию, допивай чай и будем двигаться! Мне совсем не хочется ночевать здесь, на снегу!...
Теперь первым шел Алексей. Он делал короткий шаг, с усилием вбивал ботинок в снег, еще пару раз утрамбовывал след пяткой, после чего с не меньшим усилием вытаскивал из снега вторую ногу и повторял только что проделанную операцию. Сзади нетерпеливо топтался бодрый и полный сил Аркадий. "Молодость!" - с завистью подумал Захаров. - "Да еще и привычка! Для него эти горы - дом родной! А я, считай, прямо с работы и сюда - откуда тут здоровью взяться!"
Аркадий, словно услышав этот мысленный монолог, легонько толкнул его сзади ледорубом в рюкзак:
- Алекси, может, давай я снова впереди пойду! Ты уже устал, а я еще нет!
Захаров, не оборачиваясь, отрицательно покачал рукой:
- Ничего, сейчас втянусь... Да и скоро уже должен начаться спуск, там полегче будет!
И, действительно, склон постепенно стал наклоняться, полого уходя туда, где далеко внизу шумела невидимая из-за тумана бурная горная река. Туман же напротив, начал отступать назад, уступая место мелкому моросящему дождю. Неожиданно Захаров почувствовал, как при очередном шаге нога глубоко провалилась под снег, заставив его невольно упасть на бок.
- Что там? - встревожено спросил из-за спины Аркадий.
- Не знаю... - озадаченно отозвался Захаров. - Кусты какие-то... Похоже, "родода"***... Не подходи, сейчас я выберусь!
Он попытался вытащить ногу, застрявшую в скрытых под снегом кустах, однако ботинок постоянно цеплялся за тоненькие, но очень прочные и гибкие веточки. Тогда Алексей перевернулся на другой бок и попробовал вытащить её рывком. Дернул раз, другой... Неожиданно нога подалась и вылетела из-под снега, словно ничто её и не удерживало. От этого движения Алексей опрокинулся на спину, а освободившийся из-под снега тяжелый ботинок тут же потянул ногу, а за ней и все тело вниз по покрытым снегом толстым и скользким листьям рододендронов. Вначале медленно, а затем все быстрее Захаров заскользил вниз по склону, тщетно пытаясь задержаться болтавшимся на темляке в правой руке ледорубом. Крутизна склона быстро росла, и спустя всего несколько секунд он уже не скользил, а падал по почти отвесной стене, пока не застрял меж двух стволов корявой сосенки, на его счастье выросшей прямо на краю стены, которой склон обрывался к реке. Застрял, впрочем, даже не сам Алексей, а его огромный, набитый всевозможным снаряжением рюкзак, и теперь он висел на его лямках, словно парашютист, лицом вперед, в ущелье. О том, что происходило за спиной, он мог лишь догадываться, поскольку положение его было настолько неустойчивым, что о том, чтобы повернуться и посмотреть назад, он и не думал. Даже просто крикнуть и позвать на помощь он не мог, опасаясь, что и простой звук может оказаться роковым.
Глядеть вниз не хотелось - там, далеко, в полутора сотнях метров под ним по грозно торчавшим из воды огромным валунам сумасшедшим потоком мчалась одна из самых опасных рек Кавказа. Тогда он стал просто рассматривать склон напротив, втайне надеясь, что спасительная идея, как это бывало раньше, придет сама собой. Однако вместо идеи за спиной послышался неясный шорох, мимо прошуршало несколько снежных комьев и, наконец, над плечом гибкой змей скользнула худая рука, быстрым, но осторожным движением прощелкнула в нагрудный карабин "проводник"**** и так же бесшумно исчезла. Несколько мгновений спустя сверху донесся веселый голос Аркадия:
- Всё, генацвале, можешь вылазить! Веревку я закрепил!
Захаров облегченно вздохнул и уже собрался было начать подъем, когда Аркадий неожиданно предложил:
- Только, это, брат... Ты всё равно там висишь... Может, посмотришь, где спуск к реке? Тебе же оттуда хорошо видно, да?
Больше всего Захарова убило это последнее просящее "да"! "Тебя бы сюда!" - возмущенно подумал он и уже собрался, было резко ответить Аркадию, но на мгновение задумался. А, задумавшись, передумал и от своего первоначального намерения отказался.
- Ладно, шут с тобой! - крикнул, не оборачиваясь, - Сейчас гляну!...
Два часа спустя они уже разворачивали палатку на небольшой площадке. За ужином Алексей достал из рюкзака зеленую алюминиевую армейскую флягу со спиртом, плеснул понемногу в кружки и протянул одну из них Аркадию:
- Ну, что, брат, сегодня ты мне, считай, жизнь спас! Теперь я твой должник!
- Э, дорогой, почему так говоришь! - искренне удивился Аркадий. - Какой еще должник? Сегодня - я тебе, завтра - ты мне... А помнишь, как ты меня в прошлом году из лавины вытаскивал? Значит, я тебе весь год должен был?! Не говори так, а то больше вытаскивать не буду! - и, довольный своей шуткой, весело рассмеялся.
Засыпали под неумолкающий гул реки и грохот увлекаемых потоком камней. Уларов в этот день они больше не слышали...
... Почувствовав, как кто-то трясет его за плечо, Захаров, перевернулся на другой бок и, не открывая глаз, недовольно проворчал:
- Аркадий, прекрати! А то встану и врежу ледорубом по заднице!
Почувствовав, что теперь его трясут уже за другое плечо, Алексей, наконец приподнялся и приоткрыл один глаз:
- Аркадий, я же ска...
Он удивленно замолчал, потом неуверенно закончил фразу: