Маша проснулась среди ночи и поняла, умеет летать и творить миры. Осторожно покосилась на дверь. Свет в спальне родителей выключен, спят. Можно.
Маша вспорхнула на шкаф, на самый краешек, чтобы не испачкаться пылью, и осмотрела комнату. Бежевые обои в двух местах пытались расторгнуть отношения со стеной. Напольный вентилятор тоскливо попискивал на стопке энциклопедий - бабушкино наследство. Компьютер завален записками и листочками, которые надо бы разобрать уже полгода как. Да и монитор давно пора поменять, кстати. Коллекция кукол на диванном валике. Сестра выпрашивает тщательно расчесанных барби, а все жаль расставаться.
Маша зажмурилась. Обои с тихим шелестом покрылись замысловатым узором - золоченая ограда, за ней розы и облака. Вентилятор превратился в ветряную мельницу на холме, крылья не скрипят, а деловито отсчитывают свое врум-врум-врум. Компьютерный корпус стал каменной башней, а монитор ратушей. Барби торопливо спешат по своим делам. Одна тут же заняла должность мэра, некоторые стали охотно помогать, другие ходят с плакатиками по площади - протестуют против кровавого режима. Барби-балерина ушла жить на мельницу. В одиночестве. Две барби-модели отправились странствовать к золотым воротам, не подозревая, что это лишь рисунок на обоях.
Чего-то не хватало. Вроде бы все как у людей, а не достает какой-то мелочи. Маша снова зажмурилась. Прохладный ночной воздух пробирался под занавеску, скользил по ковру, взбирался по стенке шкафа, приятно щекоча ступни. Маша решительно приземлилась на пол. В комнате брата было полно всевозможной военной техники и трансформеров. Война! Вот чего не хватало новому миру.
Вражеская армия вероломно вторглась на мельничный холм. Барби-отшельницу тут же изнасиловали и разрубили на части злобные орки из эксклюзивного набора WH. Путешественницы к золотым вратам попали в плен к трансформерам. Одна под пытками держалась стойко и секретов не выдавала, другая сдалась пости сразу и перешла в стан врага. У ратуши барби-мэр воззвала к патриотическим чувствам сограждан и отдала приказ о всеобщей мобилизации. Общество разделилось. Наиболее разумные барби стремились устроить переговоры, предлагали даже уступить ветряную мельницу захватчикам в обмен на мирное соглашение. Им противостояли барби-патриотки, желающие пострадать за родину. А может и погибнуть, красиво упав с флагом в руке. В оппозиции также произошел раскол. Значительная часть предлагала уйти в подполье и проводить диверсии, чтобы после неминуемой победы трансформеров занять места во власти. Другие говорили, что свержение кровавого режима - это одно, а победа над общим врагом - совсем другое, и предлагали влиться в ряды добровольцев. Одной барби было видение, если принести в жертву на площади самую красивую и юную, победа в войне обеспечена. Откровение восприняли двояко, так как самой красивой и юной считалась мэр.
В оккупационной армии тоже не все гладко. Подступ к ратуше надежно охранялся каменной башней. О лобовой атаке не могло быть и речи. На мельнице не нашлось припасов, а обоз разграбили орки. Войско начало голодать. Генерал-трансформер закрывал глаза на ежечасные сообщения о случаях мародерства, но когда получил донесение, что орки съели броневик, отдал приказ о немедленном нападении.
Семнадцатого июля две тысячи двенадцатого года ровно в пять часов утра войско трансформеров вошло в город. Взору захватчиков предстала сожженная ратуша с повешенной на флагштоке мэром и разграбленные погреба, где раньше скрывалось подполье. Повсюду валялись трупы барби, непригодные теперь даже в пищу. Припасов не было. Только чумной ветер гонял по городу обрывки газет. И генерал-трансформер понял, что проиграл сражение. А когда увидел, как орда клыкастых орков неспешно окружает его дивизию, что и войну.
Маша прикрыла веки. А ведь как хорошо все начиналось - золоченые врата, розы, облачка. Как теперь все исправить? Устроить потоп? Маша подлетела к люстре и зависла над руинами, всмотрелась внимательно. А ведь не все еще потеряно. Вон в складках ковра прячутся барби-художницы, вон молодой орк стал вегетарианцем, а слева, у основания энциклопедии, трансформер влюбился в барби-философа. Не все потеряно. Не все. Не все. Не все.