Собственно говоря, слово "шел" в данном случае было совершенно неприемлемо - дождь не шел, а висел в воздухе. Мелкие холодные капли, казалось, висели в воздухе и не долетали до земли, словно мелкая мокрая взвесь смешалась с самим воздухом. Да и само слово "дождь" тоже было не к месту. Когда идет дождь, то он барабанит по лужам, иногда пузырясь, а иногда просто вгрызаясь в водную гладь; по листве, заставляя листочки шевелиться то весело, то грустно, и смывая с них долго копившуюся пыль; по прическе, - если по женской, то трагично, если по мужской, то достаточно терпимо, а если по детской, то весело и радостно; по одежде, - если по новому платью или костюму, то крайне скверно, а если по накидке или по зонту, то и ничего вроде; громко лупит по карнизам, забрызгивая стекла окон и создавая грустное, а порой даже и упадническое настроение. В настоящий дождь хорошо сидеть за письменным столом или, лежа на диване, читать интересную книгу. Но ничто из описанного не было похоже на то, что творилось сегодня утром. Сегодня дождя не было, сегодня была легкая влажная ванна с краями до самых небес, хотя какое там "до самых небес" - небеса и те от влаги провисли совсем низко, и, казалось, опускаются все ниже. В общем, за окном была погода, совсем не свойственная началу августа.
Аркадий зевнул и выглянул в окно. Приподнявшись на цыпочках, посмотрел под самые окна на лужи. Кругов на поверхности луж от падающих капель не было видно, и все же... Он зябко передернулся и, отвернувшись от окна, щелкнул клавишей электрочайника. Тот послушно засопел. Тогда он сел на табурет и, положив голову на руки, стал смотреть на чайник. Это было похоже на гипноз. Аркадий смотрел в прозрачную щель чайника и с интересом наблюдал, как вода за стеклом начала перед закипанием белеть. Изменилась и тональность работы чайника - он начал громко и зло шипеть и уже готов был выплеснуть все свое негодование наружу, которое мог прекратить только щелчок кнопки чайника, как в прихожей громко ударил звонок.
Аркадий от неожиданности вздрогнул и поднял голову. "Кого нелегкая принесла? - подумал он". Вяло встал и пошел открывать дверь. Ему вдогонку в спину выстрелила кнопка чайника, и тот послушно умолк.
За дверью стоял Пашка, старый закадычный друг Аркадия. В одной руке он держал недвусмысленно свернутый в трубочку полиэтиленовый пакет, а на его лице блуждала загадочная улыбка. В другой руке он держал почти такой же пакет, только из более толстого пластика, и пакет этот странно шевелился.
- Привет, - вяло произнес Аркадий, не отрывая взгляда от шевелящегося пакета.
- Привет, - радостно воскликнул Пашка и, не давая Аркадию опомниться, буравчиком начал втискиваться внутрь квартиры, выбрав для этого небольшую щель между телом друга и стеной.
Аркадий запоздало подвинулся, не переставая при этом наблюдать за шевелящимся пакетом. И была в его взгляде некая настороженность, граничащая с детским любопытством.
- Ты чего? - запоздало спросил он.
- Ничего. В гости зашел. - Пашка радостно поднял пакет трубочкой. - А что, нельзя? У тебя кто-то есть? - Он с любопытством начал вытягивать голову вперед.
- Никого у меня нет. С чего это ты взял? - почему-то жалобным голосом отозвался Аркадий. - Проходи.
Пашка рванул вперед и начал сновать по комнатам. Заглянул в кухню. Аркадий неотступно плелся за ним, оправдываясь:
- Да точно говорю тебе, у меня никого. Один я.
- Ладно, верю, - успокоился Пашка и направился в комнату, где тут же вальяжно расселся на диване. При этом пакет, свернутый в трубочку он поставил на журнальный столик. Ручки пакета немедленно безжизненно опустились вниз, не обнажив при этом его содержимое. Шевелящийся пакет, который к этому времени перестал шевелиться, он положил на диван.
"Сдохло! - зашевелилась в голове Аркадия тревожная мысль". Он не знал, что там, но коль уж это что-то шевелилось, значит, оно было живое, а поелику оно, это неизвестное, перестало шевелиться, значит, оно сдохло.
- Что там у тебя? - спросил он осторожно.
- Где? - Пашка сделал недоумевающее лицо. Он проследил направление взгляда Аркадия и посмотрел на пакет. Тот, как по мановению его взгляда, тут же зашевелился, и от этого шевеления раздался не то скрежет, не то скрип. - А, это? - Он протянул к пакету руку, но открыть его не успел. Край пакета сам приподнялся и оттуда показался блестящий черный нос, расположенный на длинной мордочке. Потом показались мизерные круглые совершенно черные глаза, а когда появились первые колючки, Аркадий с облегчением шумно вздохнул.
В пакете был обыкновенный ёж.
- Ну, и на хрена ты его сюда приволок? - спросил он.
- Тебе какая разница? Я же не тебе его принес.
- А тебе он на фига нужен? - еще больше изумляясь, спросил Аркадий.
- Купил на улице у остановки. Бабулька одна продавала. Ну и мне стало почему-то так жалко.
- Кого? Ежа?
- Да при чем здесь ёж. Мне бабушку жалко стало. Вот я у нее за чирик и купил эту животину.
- Что будешь с ним делать? - спросил Аркадий.
- Суп сварю, - немедленно буркнул Пашка, и громко жизнерадостно заржал.
- Шутишь?
- Точно. Шутю. Я бы даже сказал, шучу, - сказал Пашка и заржал еще громче.
- А я было подумал...
- Что? - Пашка вперил туманный взгляд в лицо Аркадия.
И только сейчас Аркадий понял, что Пашка уже принял на грудь. А иначе с чего бы это вдруг у него проснулись такие жалостливые акценты. Бабушку ему, видишь ли, стало жалко. Если бы на самом деле было жалко, просто дал бы ей деньги, а эту ненужную скотинку ей бы и оставил.
- Честно? - спросил Аркадий.
- А чего мне слушать твой треп? Конечно, честно.
- Я почему-то решил, что у тебя там курица... живая...
- А на фига она мне?
- Я подумал, что ты вот к этому, - он кивнул головой в сторону стоящего на столе пакета, - довесок приобрел.
- Ну, ты клоун, - восхищенно сообщил Пашка. - Ты умеешь кур разделывать?
- Нет.
- И я нет. Если бы я догадался купить курицу, я бы купил ее копченую. А так я надеялся, что мы чего-нибудь у тебя найдем закусить.
- Ладно, проехали, - сообщил Аркадий.
- Проехали, - согласился Пашка, и вперил неподвижный взгляд в стоящий на столе пакет.
Тем временем, ёж, поболтавшись по дивану и несколько раз далеко и опасно высовывая свой черный нос за край дивана, норовя упасть, приткнулся между спиной сидящего Пашки и спинкой дивана.
Пашка протянул руку к пакету, слегка при этом нагнувшись вперед, а ёж, воспользовавшись случаем, начал протискиваться в расширившуюся щель. Пашка схватил пакет поперек и откинулся на спинку дивана.
- А-а-а!.., - раздался его истошный крик.
Он подскочил, как ужаленный и, потирая поясницу, стал смотреть на ежа. Пакет при этом с гулким звоном упал на ковер, но, судя по звуку, стеклянная тара устояла и осталась целой.
- Сука, - сочно выдавил он из себя. - Больно же.
- Это ты ему сообщаешь? - смеясь, поинтересовался Аркадий.
Пашка посмотрел рассеянным взглядом на Аркадия, и тот сразу же сообразил, что Пашка не просто принял на грудь, а Пашка принял на грудь неподъемный вес. И если ему сейчас выпить еще одну стопку, то он свалится и уснет. Собственно говоря, он за этим и пришел к Аркадию - чтобы выспаться. А ехать к себе домой на другой конец города в таком состоянии, наверняка показалось Пашке совсем нерациональным, и он на уровне рефлексов решил зайти к своему лучшему другу, догадавшись купить по дороге еще одну бутылку, и странной покупкой ежа облагодетельствовать старушку, проявив, таким образом, свой сентиментальный характер.
Пашка нагнулся, чтобы поднять упавший пакет и, потеряв равновесие, чуть было не упал, но вовремя оперся о диван и удержался, умудрившись при этом поднять пакет. Он выпрямился, покачиваясь, и со словами "Давай, командуй" протянул поднятый пакет Аркадию. Аркадий принял протянутый ему в руки пакет и начал выуживать оттуда содержимое, а Пашка со словами "Можно он погуляет по полу?", потянулся к ежу, взял его в руки и, не дождавшись разрешения, опустил ежа на пол. Тот повел носом в стороны, а затем, видимо определившись, поначалу мягко по ковру, а затем звонко и быстро застучав коготками по полу, скрылся из вида.
- И что теперь? - растерянно спросил Аркадий.
- Наливай!
Аркадий хмыкнул. Освободил из плена бутылку, поставил ее на журнальный столик, бросил осторожный взгляд на сидящего смурного Пашку, и пошел в кухню за закуской. Когда вернулся, Пашка уже принял горизонтальное положение и, свесив ноги с дивана, спал.
Аркадий поставил стопки на столик и пошел опять в кухню, бурча что-то себе под нос, очевидно выражавшее крайнее недовольство поведением друга. Он пощупал чайник, убедился, что тот уже остыл, и опять щелкнул клавишей. Чайник послушно зашипел. Аркадий выглянул в окно - там не изменилось совершенно ничего: опять та же сырая промозглость с низкой облачностью, совсем не характерной для этого времени года. Он смотрел на быстро пробегающих прохожих, и ему было странно наблюдать за ними. Если не знать, какое сегодня число и время года, то с уверенностью можно было сказать, что на дворе конец сентября или начало октября, и люди должны бежать в куртках, а не в рубашках с коротким рукавом и легких платьях.
Наконец чайник сердито пробурчал что-то свое, электрическое, но автоматическая кнопка прервала его сердитое сопение. Аркадий заварил себе крепкий чай и, наслаждаясь его вкусовыми качествами, медленно выпил. Его даже бросило в пот. И тогда он пошел в ванную комнату, умылся холодной водой а, выходя, едва не наступил на ежа. Тот стоял на задних лапках и преданно смотрел на Аркадия. Аркадий не знал, могут ли ежи стоять на задних лапках: если могут, то это нормально, а если нет, то этому нет объяснения. Решив, в конце концов, что коль уж ёж стоит на задних лапах, при этом преданно глядя на Аркадия, едва заметно поворачивая нос в стороны, то значит так быть должно.
- Ты, наверное, жрать хочешь? - спросил Аркадий.
Ёж согласно кивнул головой.
Несколько секунд Аркадий бессмысленно смотрел на кивнувшего головой ежа, а затем почувствовал, что у него по спине потекли струйки пота. И не от жары вовсе, а именно вследствие этого кивания.
- Ага... конечно... ну да, ну да... Пойдем тогда, - начал бурчать Аркадий, осторожно перешагивая через стоящего на задних лапах ежа. Тот мягко опустился на передние лапки и послушно побежал за Аркадием, не отставая от него ни на шаг.
Оборачиваться не было никакого желания. Он и так слышал, что ёж следует за ним. Было боязно, что эта скотина выкинет еще какой-нибудь фокус, от которого не только пот по спине потечет.
Аркадий подошел к холодильнику, с удовлетворением убедился, что в нем стоит початая коробка с молоком, и взял ее в правую руку. Коробка показалась ему слишком холодной, и он подумал, что ёж может простудиться от холодного. Аркадий повернулся в сторону ежа и вопросительно посмотрел на него. Тот немедленно поднялся на задние лапки и опять кивнул головой. При этом, ну в точности, как преданная домашняя собака, высунул красный маленький язычок и свесил его изо рта.
Аркадий зажмурился и потряс головой. Когда открыл глаза, картинка не изменилась - ёж стоял перед ним на задних лапках и, высунув язык, часто дышал. Тогда Аркадий ущипнул себя за руку. Стало очень больно, и он пожалел, что сделал это. Во-первых, это ничему не помогло, а во-вторых, на руке появилось красное зудящее пятно.
Он еще раз потряс головой и полез за блюдечком. Поставил его на пол около раковины и плеснул туда немного холодного молока. При этом рука его дрогнула, и несколько капель упали на пол. Аркадий украдкой посмотрел на ежа, стоящего уже на четырех лапах.
Тот пристально наблюдал за действиями Аркадия. И когда несколько капель пролились на пол, Аркадию показалось (а может быть, и не показалось вовсе), что ёж с укоризной покачал головой. Пришлось быстро схватить тряпку и вытереть белые пятна с пола.
Ёж гордо подошел к блюдечку, и начал неторопливо лакать молоко. И тогда Аркадий медленно обошел его и направился в комнату.
Там Пашка продолжал спать мирным сном праведника. Ноги в сандалиях, которые он так и не снял в прихожей, Пашка успел поднять и уложить на диван. Аркадий с укоризной покачал головой и, подошедши к дивану, снял с Пашки обувь и поставил рядом с диваном. Он сделал шаг в сторону, а затем остановился, оглянулся и посмотрел на Пашкину обувь - та была суха, будто на улице не было луж, не было водяной пыли, а там ярко светило солнце, и дороги с тротуарами были девственно чисты и сухи. Аркадий потрепал Пашку за плечо и почувствовал, что и его одежда также суха, как и обувь.
Пашка открыл осоловелые глаза, приподнял голову, посмотрел на Аркадия, улыбнулся и пробубнил что-то совершенно неразборчивое. Затем совершенно внятно произнес "Ёж - животное полезное. Впрочем, бабушки - тоже", затем уронил голову и засопел.
Аркадий уселся на стул и рассеянно огляделся. Взгляд его остановился на бутылке, стоящей на столе. Он протянул к ней руку и, свинтив с хрустом жестяную головку, налил в рюмку до самых краев содержимое бутылки. Потом взял рюмку и залпом выпил, совершенно не почувствовав при этом вкуса. Тогда он налил себе еще одну рюмку и также залпом оглушил ее. Только после третьей рюмки он почувствовал, как где-то в недрах живота что-то зажглось и стало очень тепло.
Со стороны кухни раздался дробный цокот когтей. Аркадий повернул голову: перед ним стоял ёж. Он, наверное, напился молока и пришел то ли просить добавки, то ли показывать новые чудеса дрессуры.
- Что, друг любезный, - поинтересовался Аркадий, - еще молока хочешь?
Ёж отрицательно помотал головой, совершенно уже не удивив своим жестом Аркадия. Всему когда-то приходит конец, - удивляться дешевым трюкам - тоже, поэтому Аркадий навис над ежом и почему-то шепотом спросил:
- Ага, значит так, - сказал Аркадий и пошел к креслу, в котором немедленно и расположился. В голове начало шуметь. Видимо спиртное добралось до нужных деталей и узлов организма и принялось за работу. Аркадий откинулся на спинку кресла, но перед тем, как закрыть глаза, бросил быстрый взгляд на ежа - тот продолжал лежать без движения. Тогда Аркадий глубоко вздохнул и закрыл глаза. Но ни о чем ни подумать, и ничего сообразить он не успел: в прихожей грянул звонок.
За дверью стоял сосед из сорок второй квартиры.
- Привет, - хриплым голосом поздоровался он.
- Приветливее видал, - отозвался Аркадий.
- Я тебя не разбудил? - поинтересовался сосед.
- Теперь это важно? - вопросом на вопрос ответил Аркадий.
У соседа вытянулось лицо и он начал размышлять, вникая в вопрос Аркадия. По всей видимости так и не поняв, что же означал вопрос, он ответил уклончиво:
- Не знаю.
Несколько секунд они смотрели друг на друга. Аркадий ждал, когда его сосед озвучит причину своего прихода, а сосед после странного вопроса ждал начала беседы со стороны Аркадия.
- Ну? - не выдержал первым Аркадий.
- А, - сосед тут же встрепенулся. - Я чего пришел-то. Слушай, сосед, у тебя случаем, нет таблетки баралгина?
- Что случилось? - поинтересовался Аркадий.
- Зуб, понимаешь, болит. Полночи не спал.
- Погоди минутку. - Аркадий не стал закрывать входную дверь и пошел в кухню, где в шкафу хранил в полиэтиленовом пакете все свои лекарственные сбережения. Порывшись, нашел стандарт таблеток баралгина с выдавленными ранее самим же таблетками. В наличии оставалось две таблетки. Он подумал, отдавать обе или одну оставить, но потом решил, что лучше отдаст все, а себе при случае купит новые. Он взял оставшиеся таблетки и пошел к выходу.
В прихожей его ждал сюрприз. Сосед сидел на корточках и гладил ежа, а тот только что не мурлыкал от удовольствия, словно кот. Он сложил иголки вдоль тела и прикрыл глаза.
Увидев Аркадия, сосед встрепенулся и поднялся.
- Извини, он сам выбежал ко мне.
- Да ладно, что уж там, - махнул рукой Аркадий. - На, держи. Две таблетки только осталось.
- Мне хватит, - обрадовался сосед. - Потом верну.
- Не вздумай, - сообщил ему Аркадий.
- А? - сосед, уже собравшийся уходить, обернулся.
- Я говорю, чтобы ты не вздумал мне их отдавать, - повторил Аркадий.
- А, понятно.
Сосед сделал по лестничной площадке несколько шагов вниз, и вдруг остановился. Аркадий смотрел ему вслед, а внизу из-за угла торчала мордочка ежа, который тоже смотрел вслед уходящему соседу. Он уже опустил ногу на пятую ступеньку, и так стоял не шевелясь. Затем резко обернулся и посмотрел сначала на Аркадия, а затем на торчащую мордочку ежа. Аркадий, не заметивший, как к выходу подошел ёж, тоже опустил глаза вниз.
- Слышь, сосед, а у меня перестал болеть зуб.
- Это же хорошо. И что ты предлагаешь? - поинтересовался Аркадий.
- Таблетки вернуть обратно.
- Выкинь их.
- Зачем же? Еще пригодятся.
- Вот и неси их домой.
- Спасибо.
Ёж, тем временем то поднимал голову на Аркадия, то смотрел на его соседа, словно точно понимал, о чем у людей идет речь.
- Забавное у тебя животное, - напоследок бросил сосед и покатился вниз по ступенькам.
- Какое уж есть, - буркнул Аркадий в пустоту.
Внизу хлопнула дверь - это радостный сосед ворвался к себе домой. Аркадий вздохнул и закрыл дверь, предварительно посмотрев себе под ноги, чтобы не прищемить ежа, только того там не оказалось, и Аркадий вернулся в комнату. Он уселся в кресло и наклонился, чтобы повнимательнее посмотреть на странное животное. Он протянул к нему руку. У ежа тотчас иголки сложились вдоль тела. Аркадий осторожно провел по ним рукой и почувствовал какое-то тепло от иголок, хотя думал, что иголки не разогреваются. Он несколько раз провел рукой по иголкам, каждый раз удивляясь их мягкости, а потом, неожиданно даже для самого себя, вслух напомнил ежу, что тот вроде бы, собрался спать, но сосед ему помешал, так что пусть ложится и поспит, а вместе с ним немного поспит и сам Аркадий. Он откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, но внезапно понял, что спать ему уже совершенно не хочется. Более того, в голове прекратился шум от выпитого спиртного, да и сам он начал чувствовать себя хорошо. Хотя впрочем, что там хорошо, он начал чувствовать себя просто замечательно, совершенно идеально, знаете ли, начал он себя чувствовать!
Аркадий наклонился в сторону ежа и внимательно посмотрел на него. Тот лежал и, как показалось Аркадию, тоже внимательно следил за ним. Потом на его мордочке образовалось что-то похожее на улыбку. Мордочка его немного расплылась, а круглые черные глаза-бусинки сжались в щелочки. Аркадий помотал головой и решительно встал. Он протянул руку к бутылке, налил полную стопку и поднес ее ко рту, но что-то остановило его. Он бросил взгляд на ежа. Тот опять стоял на задних лапках и мотал из стороны в сторону своей острой головой, словно показывал Аркадию, что не стоит этого делать.
- Ты предлагаешь мне не пить? - обратился он к ежу, и тот согласно закивал головой.
Аркадий с испугом оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что вокруг никого нет - уж очень странно выглядела эта его беседа с ежом. Пришлось поставить полную стопку на стол. Ёж тут же встал на четыре лапки.
- Мистика какая-то, - пробормотал Аркадий и пошел в кухню.
Там он опять щелкнул клавишей электрического чайника и уселся за кухонный стол. Ёж проследовал за ним и, подошедши к своему блюдечку, принялся его обнюхивать.
- Еще молока хочешь? - поинтересовался Аркадий.
Ёж повернул в сторону Аркадия голову и, пожалуй, в первый раз за день не выразил на своей мордочке никаких эмоций. Аркадий подошел к холодильнику и, выудив из него пакет молока, вылил все его содержимое в блюдечко. Затем потряс пакет и, убедившись, что он пуст, с сожалением выкинул его в мусорное ведро, предварительно сложив его вчетверо. Он бы сложил его еще раз в целях экономии места в мусорном ведре, но уж больно из плотного картона была изготовлена эта тара. Ёж нехотя подошел к блюдечку, лизнул его краешек и отошел обратно.
- Значит, ты сыт, - констатировал Аркадий и пошел делать себе чай.
Пока Аркадий делал чай, а потом и наслаждался им, ёж неподвижно лежал невдалеке от его ног, иногда бросая на него быстрые взгляды.
- Ты не будешь против, если я сейчас схожу в магазин и прикуплю что-нибудь из продуктов? - спросил Аркадий у ежа и усмехнулся, так это все выглядело неправдоподобно и сказочно.
Ёж приподнял голову и, вроде бы как и кивнул головой, а может быть, он просто положил голову на пол, а кивок Аркадию просто показался. Тем не менее, он без тени ухмылки поблагодарил ежа и пошел в прихожую, по пути заглянув в комнату, где и убедился в том, что Пашка продолжает спать. Там он быстро обулся и выскочил из квартиры.
На улице морось продолжала иметь место быть. Футболка быстро покрылась тонкой водяной пленкой, но промокнуть не успела, благо магазин был расположен совсем рядом, буквально в соседнем здании. Накупив кое-какой еды, а самое главное, не забыв купить тройку пакетов молока, Аркадий поспешил домой.
Поднимаясь по лестнице, он услышал чей-то разговор, а, поднявшись на свою лестничную площадку, увидел, что к нему опять пришел сосед. Ему кто-то открыл дверь, и сосед с кем-то мирно разговаривает. У Аркадия похолодело в груди, и он в два прыжка преодолел лестничный пролет. Сосед повернул голову и с удивлением наблюдал за ним. Аркадий грубо потеснил соседа и заглянул в открытую дверь. Там стоял, прислонившись к дверному косяку, полусонный Пашка, и вид у него был по меньшей мере растерянный.
- О, Аркаша! - радостно воскликнул он. - А я, понимаешь, никак не пойму, что этому, - он кивнул головой на соседа Аркадия, - надо. Пристал с каким-то зубом, ежом... У тебя в подъезде все такие? - Пашка сделал недвусмысленный жест пальцем у виска.
- Ну, ты! Подбирай слова, - дернулся, было, сосед, но Аркадий встал между ними, не давая возможности развить еще пока не разгоревшийся конфликт.
- Так, Пашка, иди в комнату. Я сам с ним сейчас поговорю.
Пашка ухмыльнулся, дернул плечом, повернулся и гордо протопал в комнату. Уже оттуда буркнул что-то неразборчиво, но его никто не услышал. Аркадий тем временем поставил пакет с продуктами в коридоре у вешалки и, выйдя на лестничную площадку, спросил у соседа:
- Что еще? У меня больше нет таблеток.
- Нет, не в этом дело, - усмехнулся сосед. - Я хотел посмотреть на твоего ежа.
- На кого? - удивился Аркадий.
- На ежа, - повторил сосед.
- У меня не зоопарк. - Аркадий повернулся и хотел, было, зайти в квартиру, но сосед быстро поставил между дверью и дверным косяком ногу, а потому дверь не закрылась.
Аркадий с удивлением посмотрел сначала на ногу соседа, а затем и на него самого. Сосед стоял и ухмылялся. И тогда Аркадий коротко отвел дверь в сторону, будто пытался ее открыть, а затем резко, что есть силы, дернул на себя. Что-то противно хрустнуло, то ли нога, то ли тапочек. Сосед взвыл, да так громко, что, казалось, зазвенели окна в подъезде. Он сначала взвился, выпрямившись как струна, а затем сложился пополам и упал на плитку, не переставая при этом не то кричать, не то выть.
Аркадий осторожно закрыл за ним дверь и прислушался. Хлопнула сначала одна дверь, за ней другая. Кто-то спросил "Что случилось?", кто-то поинтересовался "Кто кричит?", и на этом суета закончилась. Видимо, не много народа в этот час было дома. Последнее, что услышал Аркадий, это грязное ругательство в свой адрес и обещание скорой расправы. Он хотел, было, открыть дверь, но глянул в дверной глазок и передумал. Сосед уже стоял на ногах и грозил Аркадию кулаком.
Соседка справа с головой, усыпанной бигудями, осмотрела соседа с нижней площадки, убедилась, что он жив и здоров, и осведомилась:
- Чего ты орешь, как оглашенный? Опять выпил?
Тот немедленно состроил страшную мину и что-то зашипел на соседку, что он говорил - слышно не было, но Аркадий заметил, как у нее глаза стали округляться и вылезать из орбит. А потом случилось то, чего и следовало ожидать. У соседки справа в руке оказалось мокрое полотенце. Если кто-нибудь еще не получал с размаху мокрым полотенцем с бахромой по лицу, тот просто счастливчик.
Сосед с нижней площадки получил страшный и хлесткий удар, отчего его лицо дернулось, и он тут же опустил его. Звук от удара даже через дверь показался Аркадию очень громким. Дальше последовал еще один удар, а уж после него соседка завизжала. Что там крик соседа от прищемленной ноги, звук от визга соседки справа был двумя тонами выше, пронзительнее, звонче; он проникал в самую душу. Пораженный и униженный сосед с нижнего этажа, прижав руки к голове, ринулся вниз по ступенькам. Соседка что-то кричала ему вслед, но в погоню не бросалась.
- Аркаша, что там у тебя случилось? - раздался Пашкин голос из комнаты.
- Ничего, спи, - тихо ответил Аркадий. И, как и следовало ожидать, Пашка ничего не услышал.
Аркадий выглянул еще раз в дверной глазок, но на лестничной площадке никого не увидел. Было похоже, что конфликт тихо сам собою разрешился. Аркадий удовлетворенно кивнул головой и пошел в комнату. Ёж лежал на ковре около журнального столика. Пашка снова лежал на диване и пытался заснуть. На столе сиротливо стояла початая бутылка.
Аркадий некоторое время смотрел на нее, а затем решился. Он подошел к Пашке и начал усердно теребить его за плечо. Тот поначалу стонал и огрызался, но, наконец, раскрыл глаза и с видимым раздражением спросил:
- Тебе чего?
- Кое-что выяснить надо, - сказал Аркадий и продолжил теребить Пашку. - Мне срочно нужно выяснить один вопрос, причем этот вопрос, я думаю, очень важный.
- А с соседом-дебилом этот вопрос выяснить не пытался? - не открывая глаз, поинтересовался Пашка.
ќ- Нет. Мне нужно этот вопрос выяснить с тобой.
- Это надолго? - ленивым голосом осведомился Пашка.
- Нет. Буквально одна минута. А может быть, и того меньше.
- И потом ты от меня отстанешь.
- Обещаю.
- Решишь ты со мной вопрос или нет, ты меня больше трогать не будешь? - пытался разъяснить ситуацию Пашка.
- Я же пообщал.
- Не облезнешь. Обещай еще раз.
- Обещаю.
- На крови! - грозно потребовал Пашка.
- Чего? - удивился Аркадий.
- Тогда зуб давай.
- Я тебе сейчас леща дам! - грозно вскричал Аркадий и двинулся к лежащему Пашке.
- Сдаюсь, сдаюсь! - заорал Пашка и в притворном испуге поднял руки. ќОн сел на диван и потребовал: - Давай немедленно приступай к своим выяснениям, а то я сейчас хлопну стакан горючки, и ты меня уже тогда не поднимешь даже экскаватором.
- Паш, дружище, - начал очень мягко Аркадий. - Мне только и нужно всего, чтобы ты погладил своего ежа.
- Чего? - изумился Пашка. - Это еще зачем?
- Понимаешь, это мне очень нужно. Тебе ведь это совсем не трудно сделать?
- Да вовсе нет. Только вот просьба твоя какая-то странная. Разбудить друга и начать требовать, чтобы он, то есть я, начал гладить ежа.
- Паш, я тебя очень прошу.
- Ладно, ладно. Чего не сделаешь ради друга.
Пашка попытался встать, но Аркадий остановил его.
- Чего еще?
- А еще нужно, чтобы ты перед этим выпил. Ну, хотя бы одну стопочку.
- И только? Я это завсегда согласен.
Пашка потянулся к бутылке, но Аркадий опередил его и сам налил стопку до самых краев, а затем поднес ее Пашке. Пашка благодарственно хмыкнул, сообщив, что настоящий друг всегда должен поступать так и опрокинул в себя содержимое стопки. Он тут же потянулся к блюдцу за бутербродом, но Аркадий отодвинул закуску и пальцем показал на лежащего у кресла ежа.
- Убедил, - промычал довольный Пашка и потянулся к ежу.
Тот выпучил свои маленькие черные глазки и вовсю таращился на приближающегося к нему Пашку. Пашка протянул руку и начал гладить ежа. Потом отдернул руку, посмотрел на ежа и с удивлением сообщил:
- У него иголки какие-то мягкие...
- Ты давай гладь, - напомнил Аркадий. - Выполняй условия договора.
Пашка опять протянул руку к ежу и погладил его несколько раз.
- Хватит? - спросил он у Аркадия.
- Не знаю, - откровенно сказал Аркадий. - Ты знаешь что, для чистоты эксперимента, давай-ка еще пару раз.
- Пашка опять протянул руку к ежу, но тот вздыбил иголки, зашипел и стал отступать за кресло.
- Ты видел?! - спросил возмущенный Пашка. - На хозяина огрызается.
- У него нет хозяина, - тихо сообщил Аркадий и тут же предложил: - Ладно, на этом все. Фокус не удался. Тут что-то другое. Ложись спать.
- Давно бы так, - удовлетворенно сообщил Пашка и увалился на диван.
Аркадий встал и молча пошел в кухню. Ему было не по себе. Он так надеялся на то, что его предположение получит свое подтверждение, но похоже, дело было совсем в другом. Он прислушался к своим ощущениям и вдруг вспомнил, что еще вчера вечером у него немного болело горло. Он кинулся к зеркалу, висящему в прихожей, растянул рот и вгляделся в отражение своего горла. Горло оказалось нормального розового цвета и совершенно не болело. Но это еще не было доказательством. Болезнь могла запросто за ночь улетучиться самостоятельно без всяких внешних воздействий. Аркадий разглядывал свое горло и с напряжением думал, как бы еще проверить свою версию, как вдруг у него за спиной раздался Пашкин голос. И в этом голосе сквозила некая неуверенность, совсем несвойственная его другу, Пашке.
- Ты что со мной сделал?
- Ничего, - ответил Аркадий, внимательно при этом вглядываясь в Пашкино лицо. - Ты сам видел, что я ничего с тобой не делал. А что случилось? - притворяясь непонимающим, спросил Аркадий.
- Не криви селезенкой. Что ты такое знаешь, что может вытворять подобные штучки?
Пашка стоял бодрый и вполне нормальный. В его глазах не только не было видно хмельного угара, наоборот - они светились лучистой энергией, в них горел какой-то огонек, ранее неведомый Аркадию. Пожалуй, что в таком бодром и даже чересчур здоровом состоянии он не видел своего друга никогда. Пашка приосанился, на его лице заиграло нечто вроде румянца. Щеки немного впали, заострились губы, придавая Пашкиному лицу более мужественный, что ли, вид.
- Ладно, я тебе скажу. - Аркадий на секунду задумался.
- Не тяни, - подбодрил его Пашка.
- Я не тяну. Просто думаю, с чего начать и как тебе рассказать, чтобы ты поверил.
- Чтобы ты мне не рассказал, мне просто придется тебе поверить.
- Я знаю, - просто сообщил Аркадий и начал свой рассказ.
Вначале Пашка злорадно хихикал, правда, не перебивая друга, затем посерьезнел и начал слушать внимательно, потом, когда услышал, что ёж начал улыбаться, просто заржал, а когда услышал про соседа снизу, опять посерьезнел и даже, можно сказать, посмурнел.
Когда Аркадий закончил свой рассказ, Пашка, не мудрствуя лукаво, сразу же предложил ему провести серьезный эксперимент, не разбрасывая свой талант (он именно так и сказал "свой талант", подразумевая, видимо, себя и только себя), а именно, пойти и найти какого-нибудь серьезно больного человека и заставить его погладить этого чудесного ежа. И если подтвердится предположение Аркадия в неких чудесных лечебных свойствах этого удивительного животного, то... провести потом еще ряд экспериментов. А уж потом...
- Что потом? - не понял Аркадий.
- Ладно. Не сейчас. Если все это правда, я обещаю тебе мировую известность, власть, деньги...
- Стой! - остановил его Аркадий. - Ты что мелешь? Какая власть? Какие деньги? Этим животным командовать нельзя. Он сам хозяин над нами.
Пашка тут же насупился и изрек:
- Не забывай, что это мой ёж, и он никак не может быть хозяином. Я его купил, а потому он мой, и ничей другой. Понял?!
У Аркадия от удивления округлились глаза.
- Паш, ты чего? Ты в самом деле думаешь, что я претендую на что-то твое? Может быть, ты думаешь, что я хочу на твоем еже наживаться? Да пошел ты...
Пашка понял, что немного перегнул палку в том, что он начал делить шкуру неубитого медведя и сразу пошел на попятную.
- Аркаш, ты меня не совсем правильно понял. Я просто возмутился, что эта животина может быть каким-то хозяином. Ничего личного. Не обижайся.
- Я и не обижаюсь, - ответил Аркадий, но трещинка, возникшая между ними, готова была расшириться от каждого неловко брошенного слова. А потому Аркадий, чтобы сменить тему разговора, быстро предложил Пашке высказать свои соображения: куда они пойдут для того, чтобы проверить волшебные качества своего ежа.
Пашка не заставил себя долго размышлять на эту тему и сразу же сообщил, что они вот прямо сейчас просто выйдут на улицу и не успеют пройти и ста метров, как им представится возможность проверить свои предположения. Ну, а если не получится, то у него в запасе есть еще два варианта, которые он готов выложить на гора сразу же, если только провалится первый вариант. Аркадий согласился.
Далее предстояло решить, каким образом они понесут свое чудо. И после недолгих споров, коробки и пакеты были отметены с негодованием, и остался простой вариант: не боясь трудностей, то бишь, острых ежовых иголок, нести его на руках. Так будет проще и ему, то есть, ежу.
Водно-воздушная ванна на улице закончилась, хотя влажность в воздухе приближалась к максимальному значению.
- Куда? - спросил Аркадий.
Пашка молча кивнул головой в сторону парка.
- А что, есть резон, - согласился Аркадий.
Они перешли дорогу и, обойдя красиво оформленную разноцветными цветами клумбу, вышли на главную аллею парка. Навстречу им шла молодая чета: дородная упитанная женщина в платье так туго утянутом, что все складки тела повторялись на платье, и, казалось, что это ее тело состоит из кругляшков, набранных на стойку, ну в точности, как в детской игрушке "пирамидке", и что и не платье это вовсе, а такая у женщины кожа, а рядом с ней молодой парень - полная противоположность супруге - худощавый, с впалыми щеками, немного сгорбленный и преданно, а может быть, и с животным страхом, глядящий на свою вторую половину. Женщина несла сумку, а парень вез коляску. Паша и Аркадий переглянулись, помотали головами и обошли молодую чету стороной. Метров через десять, прямо за кустами, выросла одинокая скамейка. На скамейке сидел старичок и читал газету. Под ним был постелен кусок прозрачной полиэтиленовой пленки, а рядом с ним, прислоненная к скамейке, стояла красивая деревянная трость.
- Секунду, - сказал Пашка, и быстрым шагом приблизился к старичку. - Извините, - обратился он к нему.
Газета зашуршала, и из-за нее показалось остроносое с впалыми глазами под очками с сильными линзами, и тонкими губами, лицо.
- Здравствуйте, - проявил свою вежливость Пашка.
- Добрый день, молодой человек, - удивленно проскрипел старичок.
- Как Ваше самочувствие, дедушка? - издалека начал Пашка.
- Не дождешься! - Старик аж взвился. Он подскочил как пружина со скамейки, отбросил в сторону газету и схватился за трость. - Негодяй! Тебе тоже моя квартира нужна? Что вы все ко мне пристаете! Тебя что, Зинка подослала ко мне?
- Нет, дедушка, вы меня неправильно поняли, - начал было Пашка. - Я просто хотел...
Он поднял свою трость и замахнулся ею в сторону Пашки. Пашка едва успел отскочить, как трость просвистела около его лица. Он быстро двинулся прочь от странного старика, махнув рукой Аркадию, чтобы тот следовал за ним, а ему вдогонку все неслось: "...И Зинке своей передай, что квартира ей не достанется", "Ишь, что удумал!", "...Сопляк".
Аркадий хохотал от души, а Пашка, красный от злости, шел рядом.
- Чего ржешь? - шипел он.
- Вылечил старичка? - спрашивал Аркадий.
- Кто же знал, что старик такой психованный попадется?
- Надо приступать к твоим запасным планам, - предложил Аркадий. - Выкладывай, что там у тебя еще есть.
- Ладно, - согласился Пашка. - Давай тогда...
- Погоди, - остановил его Аркадий.
- Что еще?
- Посмотри вон туда. - Аркадий показал пальцем в центр парка, туда, где на небольшой площади расположился давно неработающий фонтан.
Пашка обернулся и ахнул. Около фонтана стояли двое: молодая женщина и худенькая маленькая девочка, лет десяти, не больше. Рыжие забавные лохмы, никогда не видевшие расчески, а может быть, и специально так расчесанные, придавали девчушке особый шарм, даже издалека. Она была в коротеньком бежевом платье с короткими рукавами, а из-под ее платья виднелась только одна нога. Под левой мышкой плотно зажат костыль, который портил всю картину. Девчушка что-то втолковывала женщине, а та в ответ согласно кивала головой.
- Оно! - радостно прошептал Пашка и кинулся в их сторону. Аркадий едва успел ухватить его за рукав.
- Стой! Теперь моя очередь.
- Еще чего! - возмущенно сообщил Пашка. И вдруг внезапно сдался. - Ладно. Коли хочешь, то, пожалуйста. Наверное, так будет справедливо. Он передал Аркадию ежа, удобно пригнездившегося на его согнутой руке, и поплелся чуть поодаль.
Он шел и все пытался научить Аркадия, как и с чего тому следовало бы начать беседу, чтобы ненароком не вызвать какой-нибудь неадекватной реакции, вроде той, какую проявил сидящий на скамейке дед. Аркадий шипел, что он не маленький, и знает, как следует общаться с незнакомыми людьми, даже если это совсем маленькие девочки, и просил Пашку заткнуться.
Они подошли к фонтану и встали недалеко от женщины и девочки. Те сейчас же прекратили разговор. Женщина подозрительно посмотрела на подошедших ребят, и что-то тихо сказала девчушке, та тут же ответила "Вздор" и они начали опять о чем-то тихо говорить. Ни слова из их беседы разобрать было невозможно.
Пашка толкнул локтем Аркадия и процедил: "Ну же".
- Отстань, - Аркадий дернул плечом, а затем снял с руки ежа и пустил его по парапету фонтана.
Тот постоял немного, совсем не шевелясь, а затем поднял острый носик и, казалось, глубоко вдохнул в легкие воздух.
- Ой! - вскрикнула обернувшаяся девочка. - Мама, смотри, ёжик. - Ее голос в восторге задрожал.
- Ну и что? - в голосе женщины сквозил холодок.
- Как это "ну и что"? Мама, что ты такое говоришь! Это же настоящий ёж. Можно? - она просительно посмотрела на Аркадия и улыбнулась.
Аркадий тоже улыбнулся в ответ.
- Конечно, можно, - сказал он.
- Это ваш? - поинтересовалась девчушка.
- Точно, наш, - согласился Аркадий.
- Какая прелесть!
Девчушка ловко переставляя костыль, стала передвигаться в сторону Аркадия. Тот немедленно поспешил на помощь, и сам подвинул ежа навстречу девочке. Ёжик покрутил длинным носом, посмотрел внимательно на девочку и, тихо цокоя коготками, двинулся ей навстречу. Он остановился около нее и, встав на задние лапки, стал смотреть девочке в лицо.
Девчушка в восторге завизжала.
- Ма, смотри!
- Не смей его трогать, - сердитым голосом потребовала женщина. - Он может быть заразным или, вообще, больным. Тебе только этого еще не хватало.