В Барановичах мы оказались по причине прохождения отцом воинской службы. Сам он из Чувашии, мама из Курска. Логичнее было бы предположить, чтобы мы жили или в Курске, либо в Чебоксарах. Но воинский долг - святая обязанность. А потому мы проживали там, где угодно было государству. Если посмотреть на карту, то славный город Барановичи находится очень далеко от упомянутых городов. Но, несмотря на это, в Барановичах тоже нашлись наши родственники. А проживал там Кузнецов Александр Сергеевич, который приходился мне двоюродным братом, хотя и был не в пример старше меня. Сами посудите, я учился в пятом классе средней школы, а он уже был капитаном военно-воздушных сил. Я писал диктанты, в коих старался не ошибиться в написании "жи" и "ши", а он в это время ловко управлялся с настоящим самолётом-истребителем. Представляете? А теперь почувствовали разницу? То-то же.
Достаточно часто дядя Саша (а именно так я его называл, остальные звали его Шуриком) приходил к нам в гости. Равно как и мы время от времени гостили у него. Жил он в доме прямо напротив центрального стадиона. У дяди Саши было две дочки, старшую звали Люда и младшую - Иринка. Люда была немногим старше меня. И, если вспомнить степень моего родства с дядей Сашей, то получалось, что его дочки приходились мне племянницами. И вот он, ещё один парадокс: моя племянница была старше меня по возрасту. Но суть не в этом. Просто находясь в гостях, у наших родителей не болела голова о досуге своих детей.
Мне же особенно нравилось здороваться с дядей Сашей. Он всегда сжимал мою руку так, что у меня слёзы выступали на глазах от боли. Но я не обижался. Наоборот. Мне это очень нравилось и даже льстило. По мере возможности я как мог сопротивлялся, стараясь оказать сопротивление. Но куда там. С равным успехом можно было сжимать кусок гранита. Насколько я помню, дядя Саша был очень весёлый и общительный человек. Всегда, когда я с ним виделся, вокруг него была аура радости и беззаботности.
А потом дяди Саши не стало.
Это случилось под Ляховичами. Местные жители говорили, что видели саму катастрофу. Вроде бы самолёт врезался в стаю птиц, и сразу же ушёл штопором вниз. Дядя Саша успел бы выровнять машину, но не хватило высоты. Всего каких-то шестьсот метров не давали возможности для такого манёвра. У самой земли самолёт начал выравнивать положение, но не успел и врезался в болотистую землю...
Говорили, что он ушёл под землю на восемь метров.
Похоронили дядю Сашу в Барановичах. А впоследствии перезахоронили в Курске. Он и сейчас лежит на Никитском кладбище.
А ещё очень долго на стареньком телевизоре в третьем доме Рыночного переулка (ныне Маяковский переулок) лежал его ларингофон, как напоминание о самом дяде Саше. Я иногда брал его в руки, и мне казалось, что он до сих пор тёплый от дядиного тела. Это, безусловно, было не так, но такие уж были мои ребяческие ощущения.
Думается мне, что давно уже эту память близкие выкинули вон. Как, собственно, и всё, что связано с тем проданным давно домом.