Ветра я бросил в последнем постоялом дворе, даже не помню, как эта деревушка называется. Золотой, упавший перед трактирщиком, надеюсь, навел его на правильную мысль. За пару таких монет можно купить всю деревеньку.
С Козла я просто свалился, Барра еще дышала. Подлетевшая к нам Рин пару раз прострекотала на их языке, и на Козле оказались два самца, которые пошли его выгуливать. Нет, я от них всегда шизею.
Я лежал на спине, на мне лежала Барра. Рин потерлась с ней носами и... мне в лицо брызнула Баррина кровь. Когда я смог открыть глаза, я увидел Рин и услышал ПРИКАЗ: "Оближись!"
Поскольку половина крови и так попала мне в рот, я протер лицо рукой и лизнул ее.
"Заткнись, сначала послушай. С этой секунды тебя всегда сопровождают наши. Кто - решай сам. А сейчас, по завещанию Великой, ты с нее должен снять шкурку без помощи ваших железяк"
"Ты..."
"Мы положим ее тело в муравейник, а шкурка должно остаться"
Когда я на Козле выезжал из леса на моем плече гордо восседала Мри, самая младшая из той оравы, что некогда оккупировала мой шалаш и последняя из тех, кто назвал имя не только дочерям, но и единственному сыну. Надеюсь, не последнему.
А в шалаше на подушке валялась Бара... Сейчас - и навсегда!