Аннотация: "Какой я был тогда дурак" - так называется материал известного эрудита, публициста и политического консультанта Анатолия Вассермана, или просто Онотоле.
Какую почту собрал мой знаменитый земляк и ровесник! Вот это класс!
Название - в десятку: "Какой я был тогда дурак". Надо быть выдающимся интеллектуалом, советником мэра Москвы и других имущих-предержащих, ТВ-харизматиком, ходячей энциклопедией, а Анатолий всем этим является, и нет в моих словах никакой иронии, клянусь - чтобы вот так оценить всю бездну своих прошлых заблуждений.
Заблуждения - негативно-предвзятое отношение к прошлому. Имеется в виду советское доперестроечное прошлое, но главным образом - сталинизм.
Но Анатолий Вассерман не дурак. Напротив, он дьявольски умен. Этот текст заказан и нужен, и заказ исполнен. Надеюсь, вы не понимаете меня так, что вот, мол, позвонили и заказали? Умный человек сам соображает, что к чему. При этом автор вполне может быть искренен. Хотя одно сомнение возникло у меня...об этом позже.
Зачем такой пост власти?
Во-первых, власть не обязательно не думает о своем народе. Россия получила потерянное поколение - молодых людей, которым ничего не остается, как устыдиться не столь отдаленного прошлого своей Родины. Здесь озабоченность власти понятна, и Вассерман прав. Опыта свободного, но и достойного политического поведения в условиях гласности не было, мера тогда нарушалась многократно. Позитив имел место в советском житье-бытье, он не сводился к тому только, что, дескать, мы были молодые. Ничего удивительного, что на смену разгулявшимся было очернителям пришли, так сказать, отбеливатели. Ценностный вакуум приводит к политической депривации, это нехорошо, опасно.
Во-вторых, власть преследует и свои интересы. Например, не хочет, чтобы ее критиковали. Вы не задумывались, откуда громадное увлечение своей недавней историей на постсоветском пространстве? Нигде ничего подобного нет, а ведь многие народы тоже побывали в переделках. Пишут и пишут. Пусть. Недовольство настоящим канализируется в эти обсуждения прошлого.
В-третьих, власть желает знать думы и чаяния своих подопечных. Если человек пишет о Сталине, Троцком, хрущевских совнархозах или андроповских зачистках в кинотеатрах, он все-таки свою нынешнюю позицию обнаруживает. Cправка о морально-психологическом климате, как это было в СССР, зачем? Кому надо пройдется по читаемым местам и сделает нужные выводы. Знать настроения, учил Ленин, знать всё. О прошлом судачат как-то более раскованно, чем о сегодняшних делах. Талантливый заброс (сетевая провокация, в хорошем смысле слова) востребован - разумеется, при условии лояльности автора.
Но и на солнце есть пятна. На мой взгляд, материал дает повод для ряда недоуменных вопросов. Если бы они не возникали, можно было бы говорить о полном успехе, безупречном исполнении. Но они возникают.
Ранняя эволюция Анатолия Вассермана
Шок, произведенный "Огоньком" и присными, упал на благодатную почву. Маленький Толя почитал материалы XXII съезда, когда ему стукнуло 9 лет, и разуверился в положительном прошлом своего социалистического отечества. Мало того, он стал поклоняться...чему? Точно мы не знаем. Но сказано:
"...Постепенно (т.е. уже в послеогоньковский период. - buzhor) стали мне попадаться и издания, убедительно опровергающие всё, чему я поклонялся с 1961-го, когда прочёл материалы XXII съезда КПСС".
Стал антисоветчиком, диссидентом в 1961 году? Чему поклонялся-то?
Вот это, я понимаю, интеллект. Я еще дрался с пацанами, читал книжки для младшего школьного возраста и изводил учителей, а Анатолий не только ознакомился с материалами XXII партсъезда, и не просто невзлюбил Сталина, но и сделал важные мировоззренческие выводы.
Между тем этот съезд стал важным этапом в апологетике Системы: на нем постановили, что в 1980 г. советские люди будут жить при коммунизме и был принят Моральный кодекс строителя коммунизма. Чему надо было поклоняться, кроме верного курса? Партия нашла в себе силу признать культ личности и, не отрицая заслуг Сталина, преодолеть последствия этого культа. Партия заявила всему миру: "Смотрите! Мы были дураки, слепцы, народ не понимал, что происходит, но это только сильнее сплачивает нас вокруг ленинского Центрального комитета...", ну, и так далее. Неужели уже тогда Толя Вассерман усмотрел фальшь в этих декларациях?
А многие верили, и я верил. Даже на уроках обществоведения в 9 классе верил, хотя на дворе стоял 1965 год и было ясно, что коммунизм вряд ли состоится через 15 лет. Ленина любил. Сталина не любил, но уважал. В 25 лет я не сомневался, что люди экономически лучше живут у нас, чем на Западе, с учетом бесплатной медицины и тому подобного. В 30 лет я в этом усомнился, но в особую духовность советских людей по сравнению с Западом верил дальше. В обществе, где правит чистоган, какая же духовность. И только уже где-то в 35 пришло понимание, что и с этим делом сильно неладно в нашем королевстве.
Шок
Огоньковского шока я не испытал. Тоже читал запоем, было страшно интересно, но ниспровержение ценностей уже состоялось. Что у нас неважная система и неважные люди нами руководили, я понял раньше, а кто-то значительно раньше, чем Горбачев снял запреты.
Но Анатолий-то еще задолго до меня к этим выводам пришел, с учетом его ранней эволюции - какой же шок?
Однако шок у многих был. Дело не в системных выводах. Все и так шло к демонтажу. Не великие мыслители, а обычные люди еще при недееспособном Брежневе осознавали, что грядут перемены. А реальную картину не знали все же. Реакция на перестроечный информационный выброс выражалась словами: "Как же нам врали все эти годы! Какие же мы были дураки!"
Раздел Восточной Европы
"Я...поражался преступному разделу восточноевропейских стран между двумя равно кровавыми диктатурами -- интернациональной коммунистической и национальной социалистической. Хотя и не очень понимал, чем этот сговор хуже мюнхенского подарка, когда Великобритания и Франция подарили Германии всю Чехословакию...но был готов поверить, что коммунистам -- в отличие от капиталистов -- нет и не может быть оправдания".
Не очень понимал в огоньковское время, чем этот сговор хуже Мюнхена. Другими словами, понимал, что он не хуже.
Конечно. Ничем не хуже. Семи пядей во лбу не требуется здесь. С какой стати надо было впадать в наивное сопоставление не в пользу коммунистов.
Советский Союз вознамерился вернуть территории, отобранные в 1917-1918 годах. У Германии были аналогичные амбиции в Силезии и Восточной Пруссии, и она готовила или поддерживала сателлитные режимы вдоль всей предполагавшейся новой границы с СССР. Как же обойтись без предметных обоюдных консультаций? Предположить иное было бы полным абсурдом и дилетантством. Какая разница, были протоколы эти пресловутые или их не было? Да хоть и джентльменское соглашение. Было согласование, а как же. Из-за чего такой шум? Или кто-то верил еще в добровольное волеизъявление прибалтийских народов, когда все это мусолилось на горбачевском Верховном Совете?
Смысловая нестыковка. Понимал, что не хуже Мюнхена, но и был готов поверить в обратное.
"...очередное звено всё той же цепи, вытягивающей нашу историю из клеветнической ямы, отковал..." - и дальше кто отковал, А.А.Кунгуров, но этот автор в данном случае не при чем. Удивил стиль. Типичный образчик советского журнализма, с этой "клеветнической ямой", и не лучшего качества. Меня занимает не правота или неправота отковавшего, а то, как излагаются выводы:
"Конечно, в его книге "Секретные протоколы, или Кто подделал пакт Молотова - Риббентроропа" (М.: Алгоритм: Эксмо, 2009) не содержится полной стенограммы переговоров в Москве 1939.08.23: даже если она велась, вряд ли в обозримом будущем её официально опубликуют (а даже если опубликуют -- вряд ли все сразу безоговорочно поверят в её достоверность)..."
И тут же:
"После прочтения книги уже невозможно сомневаться: на переговорах не было сказано -- а тем более написано -- ни единого слова или знака, относящегося к разделу территорий..." - и дальше о недоброкачественности так называемых секретных дополнений: фальшивки.
А хоть бы и фальшивки. За неделю до вторжения Германии в Польшу и незадолго до последовавшего за этим выступления РККА двумя фронтами (!) эти вещи не обсуждались вообще, не было сказано "ни единого слова"? Это можно как-то доказать, что вот ни слова? Боялись прослушки, надо полагать.
Книгу мы почитаем и сами решим. Но как прикажете понимать этот многоходовый пассаж об отсутствии стенограммы, которая даже если велась, то вряд ли будет опубликована, да и в этом маловероятном случае вряд ли ей поверят безоговорочно... И опять-таки: не было сказано, а тем более написано ни единого слова. То есть точно "не было написано" (а если найдут стенограмму? тогда см. выше), а вот что "не было сказано" - уже не так точно. Да за такой пересказ содержания в редакции районной многотиражки нагоняй бы устроили молодому репортеру, нестыковка на нестыковке.
И сомнение меня посетило...Нет, чуть позже.
Расстрел польских офицеров
Скорбная, в высшей степени деликатная тема. Раны не должны забываться, но они должны зарубцовываться, это нормально. Но, кажется, эта рана не зажила до сих пор.
"Глубоко антипатичный мне -- и чрезмерной резкостью выражений, и многими странными представлениями о мире и обществе, и очевидной даже для меня некомпетентностью во многих аспектах военного дела -- Юрий Игнатьевич Мухин оказался тем не менее неоспорим в своём опровержении легенды о расстреле польских военнопленных советской властью в 1940-м".
Я пока не стал вникать в соображения Ю.Мухина по Катыни. Кое-что из газеты "Дуэль", которую он когда-то основал, читал. Изумление продолжается. Что значит это "тем не менее"? Несимпатичность автора должна подчеркнуть объективность рецензента? Убежденный сторонник еврейского заговора, данный писатель утверждает, что американцы на самом деле ни на какую Луну не высаживались, и его некомпетентность в военном деле очевидна даже Анатолию Вассерману. И тем не менее Мухин неоспорим.
Это можно понимать только так, и пусть меня товарищи поправят.
Антипатичный, со странными представлениями о мире и некомепетентный Мухин неопровержимо доказывает непричастность НКВД к расстрелу военнопленных. Эта неопровержимость видна не только проницательному Вассерману, но и наверняка обычным симпатичным адекватным людям, особенно если они в военном деле что-то смыслят.
Но тогда надо немедленно собрать конференцию, сделать заявление, назначить комиссию. Куда смотрит наш гарант? Почему эти материалы торжественно не переданы послу, нет, высшему руководству Польши, сейму? Есть способ раз и навсегда покончить с гнусным поклепом, убрать клеветническую статью из "Википедии". Если бы Анатолий взял на себя часть этой важной работы, сколько людей поклонились бы ему в пояс. Убеждать! Убеждать!
Но ша, никто никуда не идет. Тогда зачем этот неуклюжий вольт насчет несимпатичности и некомпетентности?
Тут сомнение мое усилилось окончательно.
Сомнение
Да он ли это писал? Его ли это отточенное стило? Не может быть, чтобы не вычитал хотя бы и не подправил все эти ляпы, если даже и подсунули. Слишком хорошо знают и по заслугам очень многие уважают Вассермана.
Помните Владимира Цветова? Он вел передачи из Японии когда-то. Одна передача особенно запомнилась, и вот почему. Я бегал по Одессе, искал интерферон для беременной жены и нигде не мог найти. Что надо везде башлять, я тогда еще толком не понимал (25 лет было уже, стыд и срам). Будучи под нехорошим впечатлением от этих поисков, через пару дней включаю телевизор. Цветов. Репортаж прямо из аптеки. Речь идет о дороговизне лекарств. Показывают стеллажи сплошь уставленные лекарствами, и, поверите ли, Цветов говорит: сейчас выясним, сколько стоит интерферон. И стоит он очень дорого - 5000 иен, 40 долларов. А вот сейчас спросим еще то, потом это.
Теперь скажите: Цветов не знал, что интерферон супердефицитное средство по тем временам? Или хотя бы что с лекарствами дома проблемы вечные, а тут они стеной стоят, и какое ни назови - пожалуйста. Или что раз в аптеке столько медикаментов, значит, не для того же, чтобы зря дразнить японцев. У них, стало быть, деньги есть на них.
Был не дурак и все понимал. Но хотел, чтобы и мы что-то поняли. Сигнал нам посылал. Я в этом убежден. Не считал нас дураками.
Так, может, и Анатолий? Подмигивает нам, некий скрытый смысл передает? Прикалывается, как Лео Таксиль?
Не знаю.
Почему Система пала?
Анатолий Вассерман отвечает на этот вопрос так: проиграли сражение в психологической войне. Плохие пропагандисты были, не воспрепятствовали оболваниванию из-за океана.
Что же еще должны были нам говорить пропагандисты или о чем еще должны были они дальше умалчивать, чтобы преимущества Системы по сравнению с западной моделью капитализма были все-таки осознаны?
Что это за система такая, если, несмотря на огромный пропагандистский аппарат, курс марксизма-ленинизма и сеть политпросвещения, цензурирование каждого клочка печатного текста, заглушку вражьих голосов, невыезд за границу, принцип партийности в литературе и искусстве, несмотря на обозревателей высочайшего класса, да, да - народ так и не осознал ее преимуществ и не заступился за нее, когда ее стали демонтировать (действительно беспардонным, часто постыдным образом)?
Нет, причины другие, как раз системные. А люди...какие есть. Хотят хорошо жить, заводить деток, не бояться власти и уверенно смотреть в будущее.