Лидин Владимир : другие произведения.

Звездный дилижанс

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  Поэма в прозе
  
  Книга первая
  
  
  Звездный Дилижанс
  В звездные поля
  Унесет твою печаль
  
  Пролог
  
   Эти странные картинки ярко светились в темноте, переливаясь разными красками. Никто не знал об их создателях, об этом не принято было говорить вслух. Картинки привозили Купцы, обменивая их на продукты и лошадей, картинки передавали из рук в руки, хранили на дне самых крепких сундуков в самых темных кладовых.
   Кин с детства любил перебирать их в руках и то, что было на них нарисовано, волновало его сильнее, чем других, но никто не мог дать ответа на его вопросы.
   Однажды в округу, где жил Кин, приехал караван Купцов. Купцы расположились табором на краю селения и вся малышня сбежалась к ним глазеть на чужестранцев и слушать небылицы. Конечно же, пришел и Кин. Старшим среди Купцов был Гринхайм, бородатый мужчина с внимательными глазами в расписном кафтане.
   Кин обратился к нему:
   - Скажите, уважаемый, у кого я могу спросить про те картинки, которые привозят достопочтенные купцы?
   - Зачем тебе это нужно знать? - поднял брови Гринхайм
   - Просто я хотел бы узнать, уважаемый, просто потому что я очень хотел побольше узнать про тех, кто их сделал, - ответил Кин.
   - Чтобы много знать, нужно многое уметь, - нахмурил брови Гринхайм, - однако, я вижу, что ты, о, отрок, весьма многое можешь постичь. Но не сегодня. Подожди со своим вопросом, пока не будешь готов принять ответ.
   - Когда же я буду готов, о уважаемый, - спросил Кин, - да простит уважаемый мою назойливость?
   - Может быть, завтра - уклончиво ответил Гринхайм, - или послезавтра. Приходи к нам еще. Попозже.
   Караван собрался в путь через несколько дней. Купцы навьючили свой груз на лошадей, собрали палатки и выступили в дорогу поздним вечером, когда все жители в округе уже спали.
   Один Кин не спал. Он, вооружившись биноклем ночного видения, спрятался в кустах и наблюдал за сборами, а потом следовал неотступно за караваном, скачками перебираясь от одной кучки кустов к другой.
   Через некоторое время купцы остановились передохнуть и развели костер. Кин сидел в кустах, стараясь не дышать, и наблюдал. Тут-то он и попался: послышался голос Гринхайма: "А что мы будем делать с этим молодым человеком, который спрятался вон в тех кустах", - и указал рукой прямо на Кина.
   - Возьмем его с собой, - раздались голоса купцов, - он уже давно за нами ходит.
   - Ну что ж, - улыбнувшись, сказал Гринхайм, - выходи.
   Кин вылез из кустов и направился к костру. Гринхайм обернулся и махнул рукой. Костер чудесным образом потух, и даже не было видно ни дымка. Все купцы незаметным образом встали и были собраны в дорогу.
   - Пойдем с нами, - сказал Гринхайм и еще раз махнул рукой. Где-то в десяти шагах вдруг появилось странное золотое свечение в виде прямоугольника в рост всадника, внутри которого зияла черная Пустота.
   - Это Дверь, - иди за мной, - сказал Гринхайм Кину и нырнул в Пустоту. За ним потянулись и остальные купцы с лошадями, навьюченными поклажей.
   Кин, зажмурив глаза, шагнул в золотой прямоугольник...
  
  
  Моя певица
  
  Неподвижный кадр. На черном фоне видно, как падает снег. Камера поднимается выше и видно панораму - это некая пустынная местность, поросшая редкой травяной растительностью. Время года - поздняя осень. Играет тихая музыка, вероятно фортепьяно. Нарастает тревога (низкочастотный гул). На экране появляются титры, здесь и далее выделенные крупным шрифтом. Одновременно с титрами слышно женский голос, который произносить нижеприведенный монолог.
  
  СЫПАЛ СНЕГ НЕСЛУЧАЙНО*
  
  У тебя усталый вид. Ты уже не так юн, как раньше. Хотя и не сказать, что особенно стар, напротив. Даже и не совсем чтобы зрел.
  Наверное, тебе не хватает меня.
  Женской половинки.
  
  ЭТО Я ЗАМЕТАЛ СЛЕДЫ
  
  Тебе всегда не хватало этого. Признанный факт, не так ли.
  О, нет, я вовсе не жестокосердна, и даже стараюсь не язвить. Ничего подобного.
  Включи радио (Слышен звук включаемого радиоприемника. Треск, помехи, морзянка).
  Почему ничего не слышно?
  Один шорох.
  Пустота.
  Радиостанция молчит, обесточена.
  
   ОН ТАКОЙ НЕСЛАДКИЙ
  
  В треске радиоэфира слышны чьи-то позывные, какие-то далекие голоса. Морзянка. Точки, тире, точка. Снова тире.
  Эфир - это такая идея. Мы сами мало в чем от него отличны. Эдакие сгустки мыслящего тумана, питающие иллюзию существования.
  
   СОВСЕМ НЕ КРАСНЫЙ
  
  В пустоте совсем нет одиночества. Это так просто. Нет боли. Нет грусти. Нет печали.
  Нет радости?
  Но что есть радость, как не оборотная сторона печали?
  
  
   НАВЕРНО, КАК ТЫ
  
  В эфире нет молчания. Есть чьи-то голоса.
  Когда-то те, кто отправил свои голоса в далекое путешествие, умрут, и след их исчезнет на земле. Но голоса будут продолжать лететь миллионы и миллионы световых лет, распадаясь в пути на все более мелкие частицы.
  
   ЗАМАНИЛИ В АФИШИ
  
  И самая маленькая из них когда-нибудь достигнет абсолюта.
  Хотя, я думаю, не бывает неделимых частиц. Все - пустота.
  Однако не находишь ли ты странным, что ты пока еще есть? Пока еще здесь...
  
  Вдалеке на горизонте появляется яркая точка. Она приближается. Слышен стук колес об рельсы. Это поезд. Паровоз издает гудок, видно клубы пара, поезд виден откуда-то сбоку, ракурс в три четверти.
  
   ПРИСТРЕЛЯЛИСЬ, И В ТЕМНОТЕ
  
  И я с тобой здесь. Твоя экс-половинка. Почему экс? А потому. Потому что кончается на у.
  Ты мне изменил с другой.
  Ты так давно со мной не говорил.
  Ты вечно занят собой, самодовольный сноб.
  И ты все еще осмеливаешься надеяться, что все впереди?
  
   МЫ ПОЕДЕМ В ГОРОД
  
  Мы видим двух молодых людей - мужчину и женщину. Они стоят в тамбуре поезда. Начиная с этого места, то, что в кадре соответствует тексту.
  
  Ты еще думаешь, что у нас все впереди?
  Милый, но ведь ты уже спрыгнул с подножки.
  Поезд ушел.
  И ты в степи один.
  Только степь да степь кругом.
  
   БУДЕТ ВСЕ СЕРЬЕЗНО
  
  И ветер. Он швыряет в лицо крупинки мокрого снега.
  Как ни странно, следы.
  Не автомобиля.
  Это следы лошади и длинными полосами - саней.
  Это санный путь, милый.
  Это твоя дорога.
  
   ТЫ ЕСЛИ СДАШЬСЯ, ТО МНЕ
  
  Нет. Кажется, я пошутила.
  Почудилось?
  Мы стоим в тамбуре и курим.
  За окном тамбура вагона проносятся снежные пейзажи. Вагон сотрясает стук колес о стыки рельсов. Вагон качает, потому что рельсы уложены неровно.
  
   СЫПАЛ СНЕГ НЕ СЛУЧАЙНО
  
  Вот тебя качнуло, и ты, не удержавшись, шагнул ко мне.
  Наши глаза встретились.
  Вот она, долгожданная встреча.
  
   ЭТО Я ЗАМЕТАЛ СЛЕДЫ
  
  Невинный поцелуйчик. Ничего особенного. Чего это я? Ничего подобного.
  
   ЭТО Я
  
  Ехать еще долго. Нам с тобой.
  
   ЭТО Я
  
  Но ты... Ты не думай, что я всю дорогу буду молчать.
  Я тебе еще надоем.
  
   ЭТО Я
  
  Ладно. Давай сюда рукопись.
  
   ЗАМЕТАЛ СЛЕДЫ
  
  Что-нибудь придумаем...
  
  (* отдельное спасибо Илье Лагутенко и группе "Мумий Тролль". Остальные стихоподобные тексты - автора)
  
  
  Сеть.
  
   "И тень сомнения лишь коснулась Меня когда я утром ранним Герой из неизвестной сказки Шагнул за призрачную стену И в той степи стоял я долго Привыкнуть к странному виденью не мог Но спутник мой любезный Купец Гринхайм меня утешил Словами буднично простыми Идем сказал он Кин за караваном Купцов друзей моих надежных И путь далекий был мне странен И наяву там довелось мне Увидеть яркие картинки О чем мне даже не мечталось..."
   А потом был долгий процесс обучения. Чтобы стать купцом, необходимо обладать так называемыми сиддхами - феноменальными способностями, которые необходимы для успешного Перехода. Всегда нужно держать ситуацию под контролем - объяснил мне Гринхайм. Кроме того, нужно постоянно держать связь с собственным подсознанием, - как выяснилось, у каждого живого существа есть так называемые связи, и если одна из таких связей прорвется из подсознания в момент перехода, то он станет неконтролируемым, что может привести к непредсказуемым последствиям.
   Искусство купца - это искусство контролируемого перехода из одного мира в другой. Никто уже не помнит, кто создал эту Сеть подпространственных туннелей между мирами, какая древняя цивилизация сподобилась создать подобное, но эта система действовала и по сей день, причем безотказно. Для того, чтобы возбудить вибрацию в цепи и войти в туннель, необходим катализатор, - какой-либо специально изготовленный для этих целей предмет, а также набор волновых колебаний определенной частоты. Гринхайм научил меня делать такие амулеты и научил читать заклятья, чтобы открывалась Дверь.
   И система работала почти целую вечность, пока в одном из самых темных и непонятных уголков Вселенной не появилось Нечто, которое со временем стало разрастаться и разрушать Сеть... Как выяснили купцы, это была примитивная техногенная цивилизация гуманоидов, которые передвигались между мирами с помощью грубых сооружений и потребляли при этом громадное количество энергии, и это стало нарушить структуру Сети. Мало того, они оказались весьма воинственны, и начали завоевывать всё большие пространства.
   На Совете купеческой гильдии было решено основать Миссию. Миссия купцов должна была способствовать стабильности Сети и поддерживать стабильность переходов.
   Когда я встретился с Гринхаймом, Миссия уже начала свою работу во многих мирах метагалактики. И наша встреча, как оказалось, была не случайной.
   Мой мир был пограничным в системе миров Сети, и Экспансия техногенных варваров была уже в нескольких световых годах от нашего мира. Купцы засекли передвижения разведывательных кораблей Экспансии близ нашей солнечной системы, что побудило Гринхайма и его спутников прибыть на место.
   И я был рядом с ним в одном из окраинных миров Сети, когда пришло сообщение: вторжение началось!
   "И тени странные коснулись земли Зловещим громовым раскатом Повозки дьявола летели Над небом синим Альтаира Лучи смертельные метая... И смерть и плачь там воцарились Куда пришла орда внеземцев И небо серым стало темным От войн и пламени пожаров..."
  
  
  Сны садовника
  
   Она жила в домике на берегу реки. Одноэтажном, с милым садиком, в котором росли среди прочих злаков и насаждений красные розы в цементных клумбах, очерченных плавными линиями черных асфальтовых дорожек.
   Я работал садовником, а заодно шофером и управляющим всего этого маленького хозяйства. Я приходил по утрам и работал до вечера, жалованье было скромное, но работа мне нравилась.
   До войны это еще было.
   Парень был у нее, красавчик, почтальоном работал. Приезжал на велосипеде с почтой и все на нее заглядывался. Вечерами она учила его игре на фортепьяно, когда я уже сматывал поливочные шланги, загонял авто в гараж и ехал на велосипеде домой, где меня ждали моя жена с детишками.
   Война потом началась, я получил расчет и перебрался семьей подальше на юг, благополучно все обошлось для меня. А для них - нет. Согнала их с места война. Я слышал, уехали они далеко к белым горам и там сгинули.
   Потом я вернулся назад, дом ее с садом оставался пуст, я выкупил права на него. И теперь в нем все как тогда, до войны. Решил я ничего не менять здесь, детишки мои выросли и давно разъехались кто куда, ну а мы с моей старухой живем вполне благополучно здесь, чему и рады. Лишь бы войны больше не было, а чего нам желать еще?
   Говорят, история повторяется, - поселилась у нас постоялица, как две капли воды прежняя хозяйка дома, и парень-студент, почтальоном подрабатывает, бывает, приезжает к ней на велосипеде с почтой, глянет на нее и на нас каким-то странным взглядом и едет дальше.
   А за цветами я слежу. Они растут все лето, мы со старухой их не срываем, нет. Осенью лепестки опадают и если я не успеваю прибраться, их уносят ветер и дождь.
   Иногда ночью мне снятся сны про войну, про какие-то поезда, пустыни, корабли, полные плененных людей, и меч. Тот парень держит меч и он блестит в лучах закатного солнца.
   Потом снится она - какой-то медальон, лицо ее. И тогда я просыпаюсь, иду на кухню, сижу и долго курю там, или завариваю себе чай. Моя старуха все говорит мне, чтоб я сходил к врачу или священнику. А я не иду, зачем все это, мне даже нравится, наверное дом, в котором мы живем, какой-то особенный. Все в нем дышит той, довоенной жизнью. А мы со старухой как будто его хранители.
   И еще розы. Замечательные цветы растут здесь каждым летом. Я их выращиваю, я всегда смотрю на них - они как будто глядят на меня. Настоящие живые красные цветы на фоне черного асфальта садовой дорожки. Лепестки роз на асфальте.
  
  
  Дебри
  
   Она жила в домике на берегу реки, одноэтажном, с милым садиком.
   Дом был где-то в одном из чудесных окраинных миров Сети, и мне довелось там побывать, - меня послала Миссия нарочным передать секретные донесения. Это был мир, в котором трава росла выше домов, и каждую весну клевер давал урожай меда, - местные жители просто подставляли бочонки, и крупные капли меда сами падали с листьев клевера в прохладную терпкую глубину деревянных бочонков. И мед славился во всех уголках галактики, - как любовный нектар и как напиток долгожителей.
   В форме почтальона, на велосипеде я проехал по черной асфальтовой дорожке мимо чудесных красных цветов в белых бетонных бадейках. Подле дома никого не было, из открытого окна доносились чудесная мелодия, казалось, какие-то маленькие молоточки стучат по натянутой проволоке, - такие звонкие звуки раздавались в прохладе дома.
   Поставив велосипед у крыльца, я зашел в гостиную.
   У окна стоял черный продолговатый ящик неправильной волнистой формы на ножках, с открытой крышкой. У ящика на одноногом табурете сидела чудесная девушка с золотистыми волосами, в белом одеянии, и пальцами рук нажимала на белые и черные полоски, закрепленные сбоку ящика. Именно из него доносились звуки.
  - Здравствуйте, - сказал я, - я привез вам почту.
   Девушка перестала играть и повернулась ко мне. На фоне окна ее силуэт был темным, и я не мог разглядеть ее лица, я лишь видел ее золотые волосы и белое одеяние.
  - Здравствуйте, - сказала девушка, - меня зовут Дебри. А вас?
  - Кин, - ответил я, - Аквариус Кин. Я привез вам почту.
  - Как называется это? - спросил я, указав на музыкальный ящик.
  - Это фортепьяно, - сказала Дебри, - вам понравилась музыка?
  - Очень, - едва проговорил я, потому что она подошла ближе и взяла у меня из рук почту.
   Странным образом я не мог взглянуть ей в глаза, и смотрел только на ее руки.
   Они были прекрасны.
   Выйдя из дома, я обратил внимание на окаменевшие следы в одной из клумб.
  - Что это? - спросил я.
  - Не знаю, - ответила Дебри, - я недавно здесь живу. Хозяева этого дома давно умерли, говорят, они погибли на войне несколько веков назад. А дом арендовала Миссия.
   Я взглянул на Дебри и подумал, что уже где-то ее видел.
   Мне показалось, что это уже было, и я пожал плечами.
  - До свидания, - сказал я.
  - Счастливо, - ответила мне Дебри, когда я уже крутил педали своего велосипеда.
   Когда я прошел сквозь Переход, сильное сожаление охватило меня. Я подумал, что теперь это одна из тех самых Романтических Связей, о которых мне говорил Гринхайм.
   И это в самом деле было так.
  
  
  Дебри. Апокриф.
  
   "Она была такой... Ну как бы вам это сказать? Необыкновенной...
   Я поджидал ее у входа в ее офис после работы и мы выбирались с ней за город, чтобы провести там минуты счастливых встреч.
   Или не очень счастливых встреч.
   Как-то сломался автомобиль, пришлось толкать, вечер незаметно превратился в ночь, и мы сидели, прижавшись друг к другу на заднем сиденье, и ждали, пока мелькнет лучик света фар приближающейся технички.
   И был свет, яркий ослепительный свет, Нечто, огромное и ослепительное нависло над нами, и неведомая сила вытащила ее из моих объятий и улетела.
   О, моя Дебри.
   Только ее сумочка и снятые туфли на полу кабины авто - вот и все, что от нее осталось.
   И воспоминания. Как она играла на фортепьяно.
   Как она улыбалась...
   Миссия Купцов, черт бы ее побрал.
   Позже она прислала видеооткрытку, в которой сказала, что ее мобилизовали на войну с Экспансией.
   Черта с два.
   Она сама написала заявление. Я нашел черновик в ее сумочке.
   Она никогда меня не любила.
   И вот я сижу здесь каждый вечер, в этом пабе, пью пиво и слушаю радио.
   Эй, приятель, ты куда?
   А. Черт с тобой.
   Еще кружку, парень.
   Были ли у меня еще? О, да, конечно. Я ведь женат, я об этом не говорил? Женушка каждый день ворчит по поводу моих отлучек в паб, но она к этому уже привыкла.
   Я выхожу из паба, когда уже темно и смотрю на звездное небо.
   Иногда там пролетают огоньки.
   И мне кажется, что в одном из них - Она.
   Моя Дебри..."
   (Свидетельство первого парня Дебри, записанное журналистом газеты одного из центральных миров Сети. Не было опубликовано по причине секретности изложенных сведений. Запрет штаба Миссии.)
  
  
  Слон
  
   Я познакомился с ним в одном из Переходов. Он внезапно возник в сером туннеле Сети, - сначала как странный белый сгусток, потом все более явственно. "Меня зовут Слон", - услышал я в своей голове и он протянул мне руку. "Кин", - ответил я и мы пожали друг другу руки. Он прошел Переход вместе со мной, мы немного поболтали и он ушел куда-то в другой мир по своим делам.
   Слон похож на человека всем, кроме головы. Голова у него с длинным хоботом и большими ушами, словом, настоящая слоновья голова, и кожа белая, а на ощупь он какой-то рыхлый и почти нереальный. Тем не менее он очень реален, хотя и несколько мистичен. Говорят, встретить Белого Слона - к большой удаче.
   Слон - не купец. То есть он не входит в гильдию Купцов, поскольку все купцы - гуманоиды. Слоны - это отдельная дружественная гуманоидам раса, но гораздо более древняя и могущественная.
   У слонов нет имен, но они различают друг друга, а мы зовем каждого из них просто Слон.
   Бывало, они дарили купцам некие странные вещи, которые позже волшебным образом меняли строение Переходов, преображали те самые Романтические Связи, о которых говорил Гринхайм. Получить вещь из рук Слона - немыслимый дар, он неслучаен и ко многому обязывает.
   Слон практически неуязвим, потому что он может растворяться в пространстве и появляться в совсем другом месте. Он читает мысли любых существ и может с ними общаться без помощи органов речи.
   Но когда началась Экспансия, и слонам пришлось туго. Техногенные варвары сильно подорвали могущество слонов, и однажды их делегация пришла в Миссию купцов. На совместном совете было решено, что отныне слоны и купцы действуют сообща.
   Мой слон был одним из них.
   И я странным образом знал, что мы встретимся еще не раз...
  
  
  Молния. Хрустальный шар.
  
   Я ХОЧУ УВИДЕТЬ
  
   Кин ехал по разбитому шоссе на подержанном автомобиле под свет фар и звуки дворников. Шел дождь и стояла ночь.
   Кин вытащил белую палочку из картонной коробочки, в которой лежали точно такие же палочки и вставил ее одним концом в губы. Поднес прикуриватель. Едкий дым проник в горло и Кин закашлялся. Он открыл стекло в двери и выбросил сигарету в окно.
  - Ты стал совсем как абориген, - сказала Дебри.
   Кин взглянул на нее. Кажется, она улыбнулась.
  - Ты стал совсем как абориген. Зачем ты взял в рот эту сигарету?
   - Вживаюсь в образ, - ответил Кин. За поворотом блеснули огни и появился рекламный щит закусочной.
  - Явка в мотеле. В половине третьего утра откроется Дверь и мы уйдем, - сказала Дебри. - Ты помнишь?
  - Безусловно.
   Они замолчали.
   Где-то совсем рядом сверкнула молния и загрохотал гром.
  
   В ГОРОДЕ ДАЛЕКОМ
  
   Автомобиль подъехал к закусочной, освещенной уличными фонарями и гирляндой рекламных огней. Двое вышли из машины и направились ко входной двери.
   В проеме застыл абориген в черной кожаной куртке и темных очках с жетоном на груди.
   Кин прошел мимо него, едва не задев его плечом. Дебри оглянулась. Субъект вышел из света фонарей и скрылся в темноте.
  - Нам два кофе, - сказал Кин бармену.
  - За окном засветился огонек и раздался звук мотора.
  - Кто этот парень? - спросил Кин.
  - Это наш участковый шериф Том, - ответил бармен. Грохот грома заглушил его слова. И Кин не услышал два последних слова.
  
  СРЕДИ МНОГИХ ТЫСЯЧ
  
  - Простите, кто? - переспросил Кин.
  - Шериф Том, - повторил бармен, - сейчас такая жуткая гроза. - У нас всегда в мае грозы.
   Часы над стойкой показывали четверть третьего.
  - Нам нужна комната. - сказал Кин, - на двоих.
  
   ЭТОТ МИЛЫЙ СВЕТ
  
   В половине третьего молния сверкнула снова.
   Свечение было странно долгим. Все окрестности были залиты ослепительным белым светом.
  
   ПОСТУЧАТЬСЯ В ДВЕРИ
  
   В стене комнаты мотеля возникла Дверь.
   Кин с Дебри переглянулись и, взявшись за руки, шагнули в черный прямоугольник в рамке золотого свечения.
  
   КАК БЫ НЕНАРОКОМ
  
   ...И полетели, понеслись в тумане, по коридорам подпространственных каналов Сети. Кин крепче сжал руку Дебри и почувствовал, что и она держит его все крепче и крепче.
   Внезапная вспышка света перехватила сознание и их выбросило на зеленую лужайку.
  
   И УСЛЫШАТЬ ГОЛОС
  
   ...На зеленую лужайку у одноэтажного домика на берегу реки.
   У домика был сад.
   Они поднялись и подошли к нему.
   На крыльце сидел старик с неуловимо знакомыми чертами.
  - Здравствуйте! - хором сказали Кин и Дебри. И только сейчас обнаружили, что все еще держат друг друга за руки.
  
   И НЕ ДАТЬ ОТВЕТ
  
   - А я вас ждал, - ответил старик. И, раскрыв ладонь, бросил на траву хрустальный шарик величиной с яблочко.
   Шарик, зазвенев, прокатился по траве и уткнулся в туфельку Дебри.
   - Самое время собирать мед, - сказал неуловимо знакомый старик и исчез.
  - Кто это был? - спросил Кин, - ты его знаешь?
  - Нет, - ответила Дебри, подняв шарик и разглядывая его, - чем-то он знаком мне очень.
  - И мне тоже, - сказал Кин, - странно. И пожал плечами.
   Они зашли в дом.
  
   ТЫ МЕНЯ УЗНАЕШЬ
  
   Подле дома росли цветы, ослепительно красные розы в бетонных клумбах-бадейках, между которыми чернел асфальт садовых дорожек.
   И странная тишина стояла кругом - ни ветерка, ни голоска.
   Где-то далеко в поле с листьев клевера падали капли меда и растворялись в тени.
   И клевер был высотой выше дома, в который зашли Кин и Дебри, и вовсе это было не поле, а самый настоящий лес...
  
   ИЛИ НЕ УЗНАЕШЬ
  
   Дебри положила шар на столик у камина.
  - Пора бы отдохнуть, - сказал Кин.
  - Да. Я так устала, - ответила со вздохом Дебри, - А ты? У нас есть еще время?
  
   ТРЕПЕТНОЙ БЫТЬ ВСТРЕЧЕ
  
  - Давай немного поспим, - ответил Кин, - времени у нас теперь много.
  
   ИЛИ БЫТЬ БЕДЕ
  
   Где-то на другом краю Вселенной в этот самый момент из недр золотистого тумана выплыл некий объект, сверкающий тем же самым золотистым свечением.
  
   МОЖЕТ БЫТЬ, НАЙДЕШЬ ТЫ
  
   Они легли. Дебри положила голову на плечо Кину и они заснули, сцепив пальцы друг друга. И дыхание их становилось все ровнее и ритмичнее.
  
   МОЖЕТ, ПОТЕРЯЕШЬ
  
   Хрустальный шар на столике слегка покачнулся.
   В самой его сердцевине затеплился золотистый огонек.
  
   ВСЕ ЭТО НАПИСАНО
  
   Золотая вспышка на мгновение озарила комнату, но Кин с Дебри спали и ничто вокруг не могло потревожить их глубокий сон.
  
   КРАСКОЙ ПО ВОДЕ
  
   Золотистый объект стоял на конце асфальтовой дорожки, ведущей мимо сада к дому.
   Это была золотая карета.
   Без лошадей.
   Без пассажиров.
   Просто золотая карета.
   Звездный Дилижанс - так сказал бы Гринхайм, если бы он мог в этот момент видеть его.
  
   КРАСКОЙ ПО ВОДЕ
  
   ...Когда они проснулись, было уже утро.
   Дебри выглянула в окно.
  - Кин, - воскликнула она, - скорей. Посмотри, что это там?
  - Не знаю, - взглянув, ответил Кин, - хотя... Что-то мне такое рассказывал Гринхайм. Кажется, это Звездный Дилижанс. Да, это он. Это такая редкость в наше время.
  - Его можно посмотреть? - спросила Дебри.
  - Да, конечно, пойдем!
  
   Я ХОЧУ УВИДЕТЬ...
  
  Дилижанс
  
  - Я видел старика. Ми видели, - я и Дебри. Он подарил нам хрустальный шар и исчез, - сказал Кин. - Ты не знаешь, кто это был? Он был нам очень знаком, но мы не могли вспомнить, кто он.
  - Это Гудвин, - помолчав, ответил Гринхайм. - Он Волшебник. Он самый настоящий Волшебник. Когда-то в прошлом он основал Миссию Купцов. Ты должен хранить его дар как зеницу ока.
  - Кто такие Волшебники? - спросил Кин.
  - Они могут все. Или почти все. Говорят, что на самом деле их нет. Просто это очень сложно понять, - они, конечно же, есть, но не так, как ты или я, или Слоны. - ответил Гринхайм, и, казалось, о чем-то задумался. - Ты не такой простой парень, Кин, каким кажешься, - улыбнулся Гринхайм, сощуров глаза. - Ты должен быть готов ко всему. - Возможно. Скоро ты получишь очень важную весть.
  - Еще мы видели карету. Золотую карету, - ты говорил, что это Звездный Дилижанс, - Кин посмотрел в глаза Гринхайму. - Потом она исчезла. Когда мы подошли и я хотел открыть дверь.
  - Тебе не дано было это сделать. Пока. - Ответил Гринхайм, и посмотрел на Кина со странной грустью в глазах. - Может быть, когда-нибудь. Не торопи события, Кин.
   Гринхайм достал посох из полы плаща. - Мне пора, Кин. Удачи тебе. - И, взмахув посохом, исчез в открывшемся золотом прямоугольнике.
   Кин крепче сжал хрустальный шар в кармане плаща. - И тебе. - ответил он, едва слышно шевеля губами.
   Где-то на горизонте сверкнула молния. Ветерок дунул в лицо. Пустыня ожила, галька покатилась мимо башмаков Кина, раздался низкий рокот грома. Быстро, очень быстро на горизонте появились темные, почти черные тучи.
  - Пора и мне, - сказал Кин. И понесся в сером туннеле Перехода, переваривая услышаное.
   В пустыне началась буря...
   ...Где-то в зеркальную поверхность реки, на берегу которой стоял белый одноэтажный домик с бетонными клумбами, в которых росли красные цветы, ударили первые капли дождя.
   Дебри стояла на крыльце и смотрела, как капли воды ударяются о листья клевера и разбиваются на мелкие водяные песчинки. Где-то сверкнула молния и, - показалось? - что-то промелькнуло в небе. Какой-то золотой силуэт.
   -Где Кин? - подумала она, - надо крепче привязать лодку. - И, набросив на себя прозрачный дождевой плащ, побежала к мосткам маленькой пристани...
  
  Снег
  
   БЕЛАЯ КАПЕЛЛА
  
   Снег крупными хлопьями падал в свете уличных фонарей. Кин шел по пустынной аллее, подняв воротник и засунув руки в карманы.
  
   СОН ВЧЕРАШНЕЙ НОЧИ
  
   Голова его белела от хлопьев снега. В кармане Кин сжимал хрустальный шар - тот, что подарил им с Дебри странно знакомый старик.
  
   СТЕНЫ ПОЛУСТАНКОВ
  
   Вспышка света озарила аллею. Кин увидел Гринхайма.
  - Здравствуй, Кин. - сказал Гринхайм, доставая из своего длинного серого плаща продолговатый сверток, - держи, - и протянул его Кину.
  - Что это? - спросил Кин, разворачивая холсину.
  - Это Меч Воина, - ответил Гринхайм, - он пригодится тебе в твоей следующей миссии. - Кстати, как там у тебя с Романтическими Связями?
  
   ДНЕЙ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫХ
  
  - Никак. - ответил Кин, и хрустальный шарик звякнул в кармане, словно отзываясь на его слова.
  - Будь осторожен, - промолвил Гринхайм и исчез. Только хлопья снега странным образом огибали то место, где он только что стоял.
  
   ТЫ В ПУТИ ХОТЕЛА
  
   Кин вытащил меч из ножен. Меч блеснул в свете уличных фонарей. Снежинки, касаясь клинка, таяли, и на снег стекали красными капельками... "Кровь" - бросилось в глаза Кину. Кин зажмурил глаза и открыл их снова.
  
   ВИДЕТЬ СРЕДИ ПРОЧИХ
  
   Просто вода. Бесцветные капли воды стекали с клинка на снег, когда Кин в оцепенении стоял посреди аллеи с обнаженным мечом.
  
   УТРОМ СПОЗАРАНКУ
  
   Как совершился Переход, Кин не успел заметить.
   Он стоял посреди голой каменистой пустыни под ярким светом неизвестного солнца.
   На горизонте показались черные быстро движущиеся силуэты.
  
   СНЕЖНУЮ ПОРОШУ
  
   Стая черных птиц пролетела над головой.
  
   Кин, в черном длинном до пят плаще, стоял наизготовку, обеими руками держа меч.
   Черные всадники скакали в клубах пыли, держа наперевес черные кривые сабли, впереди них бежали, сверкая желтыми зрачками, черные псы.
  
   НА ПУСТОМ ВОКЗАЛЕ
  
   "Мне придется их всех убить", - мелькнуло в голове у Кина. - "Почему? Почему Гринхайм дал мне эту Миссию?"
  
   ГОЛОСА И ТЕНИ
  
   Казалось, время тянется невыносимо медленно.
   Ужасающе медленно двигались руки, ноги, тело, ужасающе медленно меч Кина описал в воздухе дугу и коснулся руки всадника...
   ...Медленно вышла струя темной крови и отрубленная рука с саблей почти повисла в воздухе...
  
   МЕЧУТСЯ И БРОДЯТ
  
   Схватка продолжалась считанные секунды.
   Кин перевел дух. Кругом лежали трупы псов и Всадников Тьмы.
  
   В ОЖИДАНЬЕ ВЕЧНОМ
  
   Лошади с пустыми седлами, сбавив галоп на рысь, неторопливо удалялись от места побоища.
  
   НА ПУСТОМ ВОКЗАЛЕ
  
   Кин снова оказался на заснеженной аллее.
   С меча падали капли крови и красными пятнами покрывался снег, и снежинки впитывались в кровь поначалу, но постепенно скрывали ее из виду...
   В груди у Кина похолодело.
   "Зачем", - подумал Кин, - "зачем нужно было их убивать"
  
   ЭХО ТЕНЯМ ВТОРИТ
  
   Кин взмахнул мечом и вложил его в ножны. Последние капли крови слетели с клинка во тьму...
  
   ОТЗЫВАЯСЬ ГУЛКО
  
   ...Дебри проснулась от ужаса и села на постели...
  
   ДОЛГО-БЕСКОНЕЧНО
  
   "Прости меня, Дебри", - подумал Кин.
  
   ПОЕЗДА КАПРИЗОВ
  
   Сжимая в одной руке меч, в другой хрустальный шар, Кин нетвердой походкой шел по заснеженной аллее.
  
   ПОЕЗДА ЖЕЛАНИЙ
  
   Падающие снежинки закрывали тянувшиеся за ним цепью капли крови.. Кин был ранен.
  
   МЧАТСЯ БЕЗВОЗВРАТНО
  
   Когда Кин упал, уже не было света фонарей. Кин лежал на темном пустыре, уткнувшись лицом в снег, и теплая лужа крови постепенно застывала под ним...
  
   РЕЛЬСЫ-ДНИ СЧИТАЯ
  
   Яркие лучи осветили пустырь. Человек в фуражке вышел из автомобиля и наклонился над лежащим телом. Вытащив из кармана черный плоский предмет, он поднес его к уху.
  
   НА ПУСТОМ ПЕРРОНЕ
  
   - "Слушаю вас", - раздалось в трубке.
  - "Это шериф Том", - сказал человек в фуражке, - "на пустыре лежит раненный".
  
   БЕЛЫЙ СНЕГ КРУЖИТСЯ
  
   Дебри сидела неподвижно, широко открыв глаза и смотрела неподвижно куда-то в одну точку.
  
   У БИЛЕТНОЙ КАССЫ
  
   - "Прости меня, Дебри" - услышала она в мозгу тихий голос Кина.
  - Нет, - зашептала она, - нет, нет, нет!
  
   НЕЗАМЕТНО ТАЯ
  
   Кин летел где-то в серых коридорах Сети, и, казалось, нет конца этому долгому бесконечному Переходу...
  
   НА ПУСТОМ ВОКЗАЛЕ
  
   Тело под ярким светом ламп лежало неподвижно. Женщина в белом склонилась над Кином.
  - Как он, - спросил шериф Том.
  - Будет жить, - ответил врач.
  
   СЧАСТЬЕ И РАЗЛУКА
  
   Красный кристалл на столике у кровати запульсировал красным светом. Дебри взяла его в руки. Кристалл был невыносимо горячим.
  
   СЛЕЗЫ И НАДЕЖДА
  
   По крыше дома забарабанили капли дождя. Зашумел ветер, где-то в поле закачались стебли и листья клевера.
  
   НА ПУСТОМ ВОКЗАЛЕ
  
   Громыхнуло и сверкнула молния.
  
   ВДРУГ ЗАСТЫЛО ВРЕМЯ
  
   Тело исчезло с операционного стола.
  
   ВДРУГ ЗАСТЫЛИ ТЕНИ
  
   "Дебри" - услышала Дебри голос Кина, и вскочив, распахнула дверь.
   У крыльца на лужайке лежал абсолютно голый Кин, запрокинув голову. Дебри приподняла его голову. - Кин, - сказала она. - что с тобой.
  - Я был ранен, сказал Кин, приподнимаясь. Он поднял ладонь и струи дождя стали смывать красную жидкость, на его животе Дебри увидела розовый шрам.
  
   ЗАМЕРЛА ДОРОГА
  
   Шериф Том вытащил меч из ножен. - На экспертизу, - сощурившись, сказал он молодому парню в полицейской форме, стоявшему рядом.
   Меч сверкнул в свете настольной лампы.
   Зазвенел телефон. Шериф взял трубку.
  - Как исчез? Когда? - воскликнул шериф и положил меч на стол.
  
   ПОЕЗДА ПО РЕЛЬСАМ
  
   Захлопнув дверь, двое вышли из участка. Взревел двигатель авто.
   Меч на столе завибрировал.
   Шериф с помощником мчались по заснеженному шоссе в госпиталь.
   Громыхнуло и сверкнула молния.
   Меч исчез со стола.
  - Черт, - выругался шериф. - ничего не понимаю. - Молния посреди зимы. Черт-те что творится в нашем городе.
  - Да, сэр, странно все это, - ответил парень-полицейский.
  
   ПОЕЗДА ЖЕЛАНИЙ
  
  - Пойдем в дом, - сказала Дебри, обняв за плечи Кина.
   Поднявшись, слегка пошатываясь, Кин с помощью Дебри зашел в светлый прямоугольник двери дома.
   Раздался глухой удар. Они обернулись.
   На лужайке лежал меч.
  
   МЧАТСЯ БЕЗВОЗВРАТНО
  
   Со звоном покатился хрустальный шарик.
  
   И КРУЖАТСЯ ВЕЧНО
  
   Трупы в пустыне стали превращаться в труху и ветер разметал их, занося песком следы побоища.
   Скелеты лошадей с хрустом рассыпались на мелкие кусочки, и их постигала та же участь...
  
   НА ПУСТОМ ВОКЗАЛЕ
  
  - Прости меня, Дебри. - сказал Кин, - я заставил тебя ждать.
  - Ничего, - ответила Дебри, - самое главное, что ты дома.
  
   НА ТВОИХ КОЛЕНЯХ
  
  - Мне пришлось их всех убить, - сказал Кин. Огонек на столике потускнел. Кристалл постепенно остывал.
  - Кого? - спросила Дебри.
  - Каких-то черных воинов на лошадях. Что-то абсолютно дикое. И псов.
  
   Я УСНУЛ БЫ СНОВА
  
   ...Дебри спала, разметав волосы по подушке...
  
   ДОЛГО-БЕСКОНЕЧНО
  
   Человек в длинном черном плаще стоял посреди заснеженной аллеи. Вспышка света озарила аллею. Кин увидел Гринхайма.
  - Здравствуй, Кин, - сказал Гринхайм, доставая из своего длинного серого плаща продолговатый сверток.
  - Что это? - спросил Кин, разворачивая холстину.
  
   Я Б УВИДЕЛ ЛЕТО
  
  - Это книга мудрости, - ответил Гринхайм, - истинная мудрость подобна мечу, разящему врагов.
  
   КРАСОК РАЗНОЦВЕТЬЕ
  
  - Без мудрости нет настоящей силы, - добавил Гринхайм.
  
   Я Б УВИДЕЛ ОСЕНЬ
  
  - Зачем нужно было их всех убивать, - спросил Кин, - я не понимаю тебя, Гринхайм?
  
   И НА БЕЛОМ СВЕТЕ
  
  - Ты никого не убивал, Кин, - ответил Гринхайм, - это было наваждение. Кстати, как у тебя дела с Дебри?
  
   МОЖЕТ БЫТЬ, И ГДЕ-ТО
  
  - Отлично, - ответил Кин и нащупал хрустальный шарик в кармане.
  - Мне пора, - сказал Гринхайм, улыбнувшись, и исчез.
   Только хлопья снега странным образом огибали то место, где он только что стоял.
  
   Я Б ВЕСНУ УВИДЕЛ
  
   Кин развернул свиток. Незнакомые письмена блеснули золотом в свете уличных фонарей. Казалось, яркое солнце вспыхнуло, когда Кин прочитал по слогам: "А-РА-БА-ЦЗА-НА-ДИ-И".
   Кин зажмурил глаза и открыл их снова.
  
   ЧТО В ПУТИ ДАЛЕКОМ
  
   Одинокий всадник ехал по каменистой пустыне. Впереди бежал пес и летела черная птица.
   Кин махнул рукой.
   Всадник вытащил руку из перчатки и помахал ему в ответ.
  
   ТАК И НЕ ЗАМЕТИЛ
  
   Дождь барабанил по крыше. Двое, обнявшись, спали тихим мерным сном. Громыхал гром и сверкали молнии, но Кин и Дебри не слышали этого, шумел ветер в поле, качая стебли и листья клевера, но они спали чудесным волшебным сном...
   Хрустальный шарик на столике у кровати покачнулся и тихо зазвенел...
  
  
  Предсказание
  
   Ты проживешь эту жизнь так, как тебе суждено. Твое воплощение было тщательно спланировано вплоть до мельчайших подробностей: все твои знания, привычки, характер. Родные, близкие, друзья. Школа, институт. Карьера. Вещи. Какой-то стеклянный ГЛАЗ, изображение с которого можно записать на смотанную в катушку и спрятанную в коробочку ленту со слоем металла. И другие люди могу вставить эту коробочку в другую коробочку, побольше, и видеть то же самое и слышать те же самые звуки на поверхности стеклянной прямоугольной колбы, вделанной в ящик из такого же черного шероховатого на ощупь материала. Мир, в котором вдоль дорог тянутся паутины металлических нитей, металлических полос, прибитых деревянным брусьям, по этим полосам передвигаются домики на колесах, в них сидят люди, пьют чай, читают странные письмена на листах белой бумаги - просто больших листах, или листах, собранных вместе в пачку и оклеенных с одной стороны, чтобы было удобно их ЛИСТАТЬ. Мир, в котором по небу летают металлические повозки, похожие на птиц, издающие рев и дым. А внутри тоже сидят люди - так они передвигают свои тела в пространстве. Довольно странная и гневная форма передвижения в физическом теле.
   Мир, в котором люди обменивают вещи, еду, свой труд на прямоугольные кусочки бумаги с числами на них. Чем больше число,тем больше можно обменять. Чем больше таких кусочков бумаги у человека, - тем больше он может взять этих предметов из материи, тем больше он может принять труда других людей.
   Странный мир, в котором ты получишь свое воплощение. Ты будешь жить с одной женщиной, у вас будут дети. Вы будете жить в доме на берегу реки, и вы будете счастливы. И в этом мире есть Учитель! Но он будет далеко от тебя, ты не будешь знать о нем, но когда узнаешь, попробуешь узнать его мысли, посредством знаков, оттиснутых на все тех же кусках бумаги. И ты поймешь лишь малую толику из этого, но в глубине твоего сознания будет теплиться желание Встречи. И ты встретишься с ним. И поймешь многое. Но твои дела, связи, иллюзии помешают тебе сделать то, что ты так хотел сделать... Но это будет не последнее твое воплощение. Тебе придется вернуться в этот мир, чтобы найти снова это Учение, чтобы понять много нового. Чтобы начать все заново...
   В одном из своих последующих воплощений ты сам станешь Учителем. Ты будешь учить многих других людей, и они будут следовать за тобой, даря тебе вещи, еду, свой труд и все те же самые кусочки бумаги... Но наступит день, когда ты поймешь, что и это была иллюзия, что это был сон, наваждение, что ты был слеп, глух и нем, что ты спал, видел сны все это время, отзывался на эхо и бежал за радугой, тщетно пытаясь ее поймать. И ты захочешь оглянуться, но не увидишь ничего... Ты поймешь, что у тебя никогда не было дома, семьи, друзей, книг и стихов, счастья и разлук, нежности и тревоги... ЭТОТ МИР ВИРТУАЛЕН. ЭТОТ МИР ЛИШЬ ПРОЕКЦИЯ. ЭТОТ МИР - ЭТО ТЫ САМ. И ТЕБЯ НЕТ, НЕ БЫЛО И НИКОГДА НЕ БУДЕТ.
   ...Только Пустота знает, как туман превращается в сказку...
  Когда-нибудь ты обязательно узнаешь свой настоящий Дом. Ты вернешься домой. Домой. И ты забудешь свою печаль. Где-то там, в домике на берегу...
  
  
  
  
  Сны
  
   Слоны шли по темному пустынному лесу, шли как тени, не издавая ни звука. Каждый держал в руке магическую книгу и драгоценный жезл. Плащи колыхались при каждом шаге, и казалось, что они проходят сквозь стволы деревьев, как призраки. Бело-лунная кожа их светилась во мраке, и издалека можно было увидеть отряд слонов как белый извивающийся червь, спускающийся с горы в лощину.
   Кин зажал крепче кристалл в руке. Сквозь пальцы засветилось красным, словно маленький фонарик был зажат в руке. Мыслепередатчик заработал.
   "Кин", - услышал в своем мозгу Кин, - "Здравствуй. Мы рады встретить тебя снова".
  - "Я вас ждал", - подумал Кин.
  - "Мы всегда приходим точно вовремя и точно к цели", - ответил голос.
   Это был Слон, с которым Кин встретился в Переходе из мира Пустынь в мир Туманов. Кин узнал его, хотя и не мог объяснить, как.
   Яркая вспышка света осветила поляну, на которой стояли слоны и Кин. На поляне появился люди в серых плащах и доспехах. Это были купцы Миссии. Один из них был в расписном кафтане, - это был Гринхайм.
  - Ну вот, и все в сборе, - сказал Гринхайм, окинув взглядом собравшихся. - Время не терпит, - продолжил Гринхайм, - в путь!
   С этими словами он вытащил из-за пояса хрустальный шар, подбросил его, и направил на него свой жезл.
   Начался Переход.
   Серая воронка, огромная серая воронка закружилась перед собравшимися, и все, один за другим, следуя за Гринхаймом ступили в нее, исчезая в туннеле Перехода. Кин на мгновение замешкался, окинув взглядом окрестности. Дробным стуком затрещали, показались красные огоньки и темные силуэты, продирающиеся сквозь чащу. Это был десант Экспансии.
   "Скорей", - раздалось в мозгу Кина. - "Надо успеть до того, как они найдут нас".
   Кин шагнул в воронку...
   ...И вздрогнув, очутился в постели.
   Была ночь.
   Рядом кто-то мерно дышал. Кин посмотрел на лежащую рядом девушку. "Здравствуй, Дебри". - подумал Кин. "Здравствуй, Кин", - раздалось у него в мозгу.
   На столике у окна лежал хрустальный шарик, такой же, как у Гринхайма.
   Кин положил рядом свой магический кристалл-мыслепередатчик.
  - Где ты был? - открыв глаза и повернувшись, спросила Дебри.
  - Не знаю, - ответил Кин. Не помню. Кажется, там были Слоны и Гринхайм с купцами. И я был с ними. За нами шли десантники Вторжения, но мы, кажется, успели.
  - Тебе нужно отдохнуть, - сказала Дебри, гладя Кина по спине, - иди ко мне.
   Кин коснулся губами ее руки. Они поцеловались.
   Миг поцелуя был кратким.
   Яркая вспышка озарила сознание.
   Кин стоял на траве. Рядом стоял Гринхайм.
  - Мы тебя потеряли, - сказал Гринхайм, - идем. Слоны уже на месте.
   Они пошли по зеленой траве к реке, видневшейся на горизонте.
   На берегу стоял белый одноэтажный домик.
   В садике у домика росли цветы. Кин взглянул на них, - это были розы. Красные розы. "Где-то я уже это видел" - подумал Кин.
   Было ранее утро, туман над рекой двиался и почти скрывал силуэты Слонов.
   Они стояли на берегу, как неподвижные изваяния.
  - Будем ждать, - сказал Гринхайм, - но не пей воды из реки. Это Река Снов. Если выпить воды из нее, то очутишься не в том месте и не в то время.
  - Понял, - кивнул Кин, - я готов.
  
  
  
  Танец
  
   Когда-нибудь я узнаю, что это значило.
   Танец.
   Пируэт. Стук каблуков.
   Черные глаза.
   Огонь разгорается где-то в груди.
   Разворот.
   Взгляды встречаются.
   На мгновение.
   Заход и снова разворот с тройным пируэтом.
   Наклон.
   Губы совсем рядом.
   Нет, это не танец. Это что-то совсем другое, огненное и страстное.
   Вкус терпкого красного вина.
   Нежная южная ночь.
   Стоны страсти на белоснежных простынях.
   Звуки гитары все резче и сильнее.
   Стучат барабаны.
   Знойный голос тянет-зовет.
   Музыка на трех барабанах.
   Дежа вю?
   Голые плечи. Красное платье на тонких бретельках просвечивает. Видны крупные набухшие от страсти и возбуждения соски упругих грудей. Легкий запах пота и духов.
   Пируэт и снова наклон. Взмах руками. Стук каблуков и дробный, перемежающийся с ударами шелест подошв.
   Черно фортепьяно с черно-белыми клавишами.
   Чернокожий старик, черный как уголь, в черном смокинге и ослепительно белой сорочке. Седина на висках.
   На мне белая сорочка, расстегнутая почти до пояса, черные брюки, и лаковые штиблеты с набойками.
   На тебе красное платье.
   Я отвожу глаза.
   За столиком в дальнем углу сидит она и смотрит на нас.
   После следующего пируэта я снова смотрю на нее, но столик пуст.
   Ее нет.
   Мы едем в лимузине с открытым верхом по ночному жаркому городу, и я думаю о ней.
   Мы сидим в первом классе в лайнере, летящем через океан, и я снова вспоминаю о ней.
   Я держу в руках записку и в сотый раз перечитываю слова, написанные ровным почти каллиграфическим почерком на странно знакомомо мне языке: "Кин. Нам нужно встретиться. Место и время назначат купцы. Дебри".
   Что это?
   Меня зовут Кин?
   Я не помню.
   Дебри...
   Странно знакомое имя.
   Какие-то красные цветы перед глазами.
   Вспышка света.
   Боль.
   Я помню, была боль.
   Я закрываю глаза и откидываюсь в кресле. За окном лайнера мрак.
   Моя спутница, закутавшись в плед, мерно сопит рядом.
   Бокал с водой мелко дрожит на откидном столике.
   Я пытаюсь вспомнить.
   Дебри.
   Какой-то серый туннель...
   Самолет внезапно крупно вздрагивает и сквозь прикрытые веки глаз видна вспышка света. Молния. Кажется, мы попали в грозу.
   "Место и время назначат купцы"...
   Я беру бокал, делаю глоток и судорожно кашляю. Поперхнувшись.
   Гринхайм.
   Купцы.
   Я смотрю на часы.
   Одиннадцать ноль восемь.
   Через две минуты откроется Дверь...
   Я открываю дорожную сумку и роюсь в ней.
   Вот они, завернуты сверток. Жезл и хрустальный шар.
   Я сжимаю их в руках.
   Я готов к переходу.
   (...)
   Самолет в очередной раз тряхнуло. Стюардесса прошла мимо, и взглянув на опустевшее кресло, удивленно обернулась. Двери туалет закрыты. Смуглая девушка в красном платье, проснувшись. Перебирает плед и озирается.
   (...)
   Кин открыл глаза.
   Он стоит на краю скалы. Внизу бушует океан. Рядом спиной стоит женский силуэт. Дебри обернулась.
  - Здравствуй, Кин, - сказала Дебри.
  - Здравствуй, Дебри, - ответил Кин, - кажется, я глотнул воды из Реки Снов. Гринхайм предупреждал меня об этом.
  - Я знаю, - ответила Дебри, - тебя спас Слон, он бросил тебя в воду. У тебя болит голова?
  - Да, - поморщившись, ответил Кин, сколько дней прошло с тех пор?
  - Два месяца. А ты, оказывается, неплохо танцуешь.
  - Где Гринхайм? Что со слонами?
  - Не знаю...
  
   (...два месяца назад...)
  
   Черная река медленно несет свои воды мимо пустынных берегов. Обгоревший остов дома виднеется на одном из них.
   Вдали за ним - обгоревшие остатки растительности. Кажется, это был клевер.
   В сером небе видны белые летящие силуэты.
   Это слоны.
   Обгоревшие металлические остовы лежат тут и там. Остатки десанта Вторжения.
   Гринхайм перевел взгляд на солнце, медленно выглядывающее из-за проплывающих серых облаков дыма.
  - Пора, - решил Гринхайм, и взмахнул посохом...
  
  (...два месяца и один день спустя...)
  
   - Теперь я вспомнил почти все, - сказал Кин, и увидел, что Гринхайм испытующе смотрит на него.
  - Ты легко отделался, Кин, - сказал Гринхайм, - выпившие воды из реки снов не так часто возвращаются домой. - Кстати, как поживает Дебри?
  - У нас все хорошо, - ответил Кин и улыбнулся.
  - Не забывай об этом, - и держи свой меч. - Гринхайм протянул Кину длинный сверток.
  - Это ведь и не меч вовсе, - задумчиво произнес Кин, - странно, но я видел всадников. И бился с ними. А здесь всего лишь остатки машин. Как это получилось?
  - Неважно, Кин, - ответил Гринхайм. - все дело в сознании. Ты не представляешь себе. Какую важную победу мы одержали. Эта битва была сразу во многих измерениях, и твое сознание не могло уследить за всеми мирами, поэтому ты выбрал наиболее близкие для тебя образы. - А теперь мне пора, - и взмахнул посохом.
  - Удачи тебе, Гринхайм.
  - И тебе, Кин, - ответил Гринхайм и бесшумно вошел в Дверь.
  
  
  Война
  
   Кин посмотрел на Дебри. Она отвела взгляд и тихо вздохнула.
  - Знаешь, а тот меч, что мне дал Гринхайм, вовсе и не меч, - сказал Кин. - он ведь деревянный. Только сейчас я это обнаружил. Странно. Правда? Я ведь бился им и побеждал.
  - Покажи - ответила Дебри, - я хочу посмотреть.
  - Не стоит, - сказал Кин.
  - Покажи.
  - Тогда прикрой глаза руками и смотри сквозь пальцы.
  - Хорошо.
   Кин вытянул меч из ножен. Ослепительный свет ударил Дебри в глаза сквозь пальцы и полуприкрытые веки. Дебри зажмурилась.
  - Какой же он деревянный, - вскричала Дебри, - посмотри, он же сделан из огня!
  - И то правда, - пожал плечами Кин и вложил меч обратно в ножны, - наверное, мне показалось.
   Они сидели в комнате наискосок друг от друга и в распахнутые окна и двери легкий ветерок доносил из поля запах цветущего клевера.
  - Знаешь, Дебри, - сказал Кин, - иногда в Переходе мне кажется, что я сплю, но не могу проснуться. Потом я выхожу в новый мир, как в очередное сновидение. И все в нем так странно мне знакомом.
  - Бывает, - тихо ответила Дебри. - Кин, я должна сказать тебе одну вещь.
  - Какую?
  - Ты только не сердись, ладно? Я уезжаю.
  - Куда?
  - Я уезжаю на войну. Вот повестка из штаба Миссии. - Дпебри протянула Кину сложенный вдвое желтый листок бумаги. Кин взял и бегло прочитал его.
  - Когда?
  - Сегодня вечером.
  - Почему ты не сказала мне об этом раньше, Дебри? Ведь ты же знаешь, что я...
  - Я не хотела тебя расстраивать. Так надо, Кин...
  - Дебри...
  - Так надо. - Глаза Дебри стали печальными. - Кин, мы еще встретимся, обязательно. Я тебе обещаю.
   Кин молча посмотрел на Дебри и казалось, что-то хотел сказать, но проглотил комок в горле, опустив глаза.
  - Хорошо. Я буду ждать, когда мы снова встретимся.
  - Не провожай меня, хорошо? - сказала Дебри. - За мной приедут.
   В это время за окном зашуршали шины автомобиля. Шофер, высунувшись из окна авто, просигналил три раза.
  - Мне пора, Кин, - сказала Дебри, и, встав, взяла чемодан.
   Кин взял чемодан из ее рук, проводил ее до автомобиля.
  - Дебри...
  - Да, Кин?
  - Сегодня я тоже ухожу. Гринхайм дал о себе знать.
  - Счастливо, Кин.
  - Счастливо, Дебри...
   Автомобиль проехал по садовой дорожке и, выехав на шоссе, медленно скрылся за зеленым холмом.
   Кина прошиб холодный пот.
   В одной руке он все еще сжимал сложенный вдвое желтоватый листок бумаги. Кин зашел в дом.
   "Я уезжаю на войну", - странно, где-то это раньше уже было, - подумал Кин и взял со столика у окна хрустальный шарик.
   Что-то завибрировало и зазвенело вокруг, Кин выбежал из домаи побежал, помчался в поле изо всех сил и, взмахнув рукой бросил что-то вперед...
   За вспышкой последовал серый туннель Перехода.
   Гринхайм ждал Кина на пустынном плато. На горизонте виднелись зубцы горных безлесистых хребтов.
  - Как дела, Кин? - спросил Гринхайм.
  - Дебри поехала на войну, - ответил Кин, - она же врач. Вот ее и взяли.
  - Вы еще увидитесь. - улыбнулся Гринхайм, - это совершенно точно.
  - Я знаю, - ответил Кин. - Знаешь, Гринхайм, А меч, что ты мне дал, он не совсем обычный. Я не могу понять, меч ли это вовсе.
  - Конечно, Кин, - улыбнулся снова Гринхайм, - я не даю друзьям простых вещей. Когда-нибудь ты сам поймешь, что к чему. - Нам пора, Кин. Ты готов?
  - Да, безусловно...
   Две тени, разбежавшись, прыгнули с обрыва и полетели далеко в ущелье.
   Где-то сверкнула молния.
  
  
  Легенда об Аквариусе.
  
   Аквариус жил на берегу моря, усыпанном ракушками. Каждый божий день он шел по своему берегу с мешком и собирал ракушки, а потом делал из них различные сувениры и продавал приезжим туристам. За какой-то промежуток времени он достиг определенного мастерства и был вполне доволен собой.
   В свободное от основной работы время он любил просто поваляться на песке голышом и позагорать под мерный шум прибоя. Вовсе он не был стар, это Аквариус, а напротив, вполне даже молод и недурен собой. Как он оказался на этом берегу, никто из местных жителей не знал и загадочным образом не интересовался. Все привыкли к нему, как привыкают к одинокому дереву, стоящему в сторонке. Он стал частью местного пейзажа.
   Но однажды произошло событие, которое открыло Аквариуса с другой, неизвестной дотоле стороны. Приехал караван купцов, а с ними молодая богатая сеньорита, которая, завидев Аквариуса, кинулась ему на шею, крича на своем тарабарском языке что-то вроде "Кио, мой Кио". Но тот этому ничуть не обрадовался, напротив, вырывался и пытался ретироваться.
   Купцы уехали, захватив с собой безутешную сеньориту, Аквариус продолжал заниматься своими делами, а местные жители стали судачить, что бы это значило.
   Одни говорили, что он беглый каторжник, а сеньорита - его бывшая госпожа, другие - что он просто купец, решивший вдруг забросить свои дела после полученной контузии, третьи считали, что дело нечисто и вовсе он не тот, за кого себя выдает. И они были правы.
   С течением времени в округе стали происходить непонятные странности, которые ни в коей мере не выдавали Аквариуса, но тем не менее заставляли задуматься наиболее проницательных о предстоящих катаклизмах.
   Наступил день, и вот из столицы приехал уполномоченный наместника Коршун-Змея и объявил о предстоящей войне с соседней звездной системой. Кордоны Вторжения уже повисли на орбите планеты, где теперь жил Аквариус.
   Собственно, ультиматум был получен давно, и все жители планеты были прекрасно об этом осведомлены, но мало кто верил в возможность Вторжения.
   Тем не менее, Вторжение состоялось. Оно началось ранним осенним утром для жителей поселка, где жил Аквариус, когда с неба спустилось нечто огромное и сверкающее. Это был флагманский корабль Вторжения.
   Неизвестно, что бы было дальше, но тут выступил Аквариус, и началось нечто непонятное: он начал делиться на сотни и тысячи Аквариусов, и все были вооружены. Пришельцам пришлось довольно тяжело и они отступили восвовяси.
   Аквариус собрался обратно в одного и улетел на серебристом облаке, обещав на прощанье, что еще вернется. После чего жители планеты вздохнули свободно и начали восстанавливать разрушенное.
   Аквариус объявился через полгода и объявил о том, что планета включена в периферию Центральной Иерархии, чему все обрадовались и стали кидать шапки в небо.
   Позднее, когда цивилизация исчезла с лица планеты вследствие всеобщей эволюции и перехода в иное измерение более высокой частоты, Аквариус жил на планете один. И бродил один по ее бескрайним пескам, по дну моря, которое давно высохло. Так он развлекался, незримо присутствуя при этом на сотнях иных миров.
   А кто была та сеньорита, в нашей старой легенде не говорится. Слишком много прошло времени с тех пор. Возможно, это было просто недоразумение.
  
  
  Аквариус. Апокриф.
  
   "С Аквариусом я был знаком. Мы с ним частенько сиживали за кружкой пива знойными летними вечерами. Тогда он еще не был агентом Миссии, а так, просто скромным коммивояжером. Торговал безделушками, которые позже так мастерски научился вырезать из морских ракушек. Ну да это всем известная история - про Десант Вторжения, и как он, используя технологию иллюзорных тел, сумел с ними быстренько расправиться. Да там и Десанта-то было всего ничего - так, несколько десантных ботов. Они развернулись и улетели восвояси куда-то в другую систему Сети. Такой простенький эпизод позже был раздут в целую эпопею, ну да, что там говорить, местный фольклор. Сами знаете, как это бывает.
   А вообще, он мне приятель, этот Аквариус, и по сей день. Он все так же юн, и, бывает, раз в полгода навещает меня, и мы сидим и треплемся с ним под кружку пива, как раньше, в былые времена. Нет ничего лучше таких вот маленьких традиций..."
   (Свидетельство купца Теодора - в качестве комментария к "легенде об Аквариусе")
  
  
  Песнь Кина
  
   У ТЕБЯ ЕСТЬ ДОМ
  
   Здравствуй. Привет. Я так рад тебя видеть. Как дела. Нормально. Что скажешь. Я скучал. По мне? Да. По тебе.
  
   В ГОРОДЕ МОЕЙ ВЕСНЫ
  
   Ты на меня сердишься. Нет. Прости. Ничего. Пойдем куда-нибудь. Не знаю.
  
   У ТЕБЯ ЕСТЬ ДОМ
  
   Ты занята. Да. Позже. Да, попозже.
  
   А В ОКНЕ ГОРИТ СВЕТ
  
   Идем? Идем. Хорошо. В кино. В оперу. В кафе. Просто так. По улице.
  
   В СТО СВЕЧЕЙ
  
   Мне приснился сон. Мы были вместе. Мы были в театре, играли какой-то спектакль.
  
   У ТЕБЯ ЕСТЬ НОЧЬ
  
   Мы стояли рядом и держали в руках одну свечу, держали ее вместе.
  
   У МЕНЯ ТОЛЬКО СТРАННЫЕ СНЫ
  
   И вокруг был мрак, совершенный мрак, и лишь свеча давала свет.
  
   У МЕНЯ ТОЛЬКО ДОЖДЬ
  
   И мы должны были удержать свет, не дать потухнуть пламени свечи, иначе мир погрузился бы в мрак.
  
   ЧТО ЛЬЕТ С НЕБЕС ПУСТОЙ И НИЧЕЙ
  
   Но пламя колыхалось и, казалось, свеча вот-вот потухнет.
  
   СТРАННАЯ СКАЗКА
  
   Мы играли свадьбу - по сценарию это была свадьба. Ты была моей невестой, а я - твоим будущим мужем.
  
   ОСЕННИЙ ПОЦЕЛУЙ
  
   И я так хотел, чтобы это было с нами по-настоящему, а не на сцене театра. И я сказал тебе об этом.
  
   СТРАННАЯ СКАЗКА
  
   Потому что я всем сердцем хотел этого, любимая.
  
   ЛИСТОПАДНЫЙ ЗВОН
  
   И что-то случилось с нашей свечой.
  
   СТРАННАЯ СКАЗКА
  
   Как будто упал слой лишнего воска со свечи, она стала тоненькой и загорелась ярким ровным светом. И вокруг стало светло.
  
   ПРОЩАЙ И НЕ РЕВНУЙ
  
   Кажется, мы победили. Мрак отступил. И я увидел ряды зрителей, которые молча смотрели на нас.
  
   СТРАННАЯ СКАЗКА
  
   Это был прекрасный спектакль.
  
   ГДЕ Я В ТЕБЯ ВЛЮБЛЕН
  
   И тут я проснулся.
  
   УХОДЯЩЕМУ В ПУТЬ
  
   Странный сон. Странный сон тебе приснился. Да. Странный.
  
   НЕ НУЖНО СЛОВ ПРОСТИ-ПРОЩАЙ
  
   И знаешь. Я не сказал тебе одну вещь.
  
   УХОДЯЩЕМУ В ПУТЬ
  
   Когда свеча загорелась ярким ровным светом.
  
   ЛИШЬ ТВЕРДЫЙ ШАГ ДА КРЕПОСТЬ РУКИ
  
   Я обнаружил, что стою на сцене один.
  
   УХОДЯЩЕМУ В ПУТЬ
  
   И нет никого вокруг, - только я и зрительный зал.
  
   В ЭТОТ ГОРОД ЗВЕЗД, В ЭТОТ МЕСЯЦ МАЙ
  
   И тебя нет со мной рядом.
  
   ПОДАРИ ЛИШЬ СВОЙ СВЕТ
  
   И когда я проснулся, мне было грустно. И тоскливо.
  
   В СТО СВЕЧЕЙ
  
   Это же только сон. Да. Я знаю.
  
   СТРАННАЯ СКАЗКА
  
   Но я так боюсь потерять тебя. Я не могу позволить себе потерять тебя.
  
   ОСЕННИЙ ПОЦЕЛУЙ
  
   Ты нужна мне.
  
   СТРАННАЯ СКАЗКА
  
   Я люблю тебя. Я все время хочу быть рядом с тобой.
  
   ЛИСТОПАДНЫЙ ЗВОН
  
   Правда? Да.
  
   СТРАННАЯ СКАЗКА
  
   Будь моей женой.
  
   СТРАННАЯ СКАЗКА
  
   Что?
  
   СТРАННАЯ СКАЗКА
  
   Ты будешь моей женой?
  
   ГДЕ Я В ТЕБЯ ВЛЮБЛЕН
  
   Да...
  
  Гудвин
  
   За дверью кто-то стоял, и Кин и Дебри явственно это ощутили и разом обернулись. Кин распахнул дверь и повел бровями от удивления: это был Слон.
   Слон посмотрел на них и сказал:
  - Я пришел за вами. Нас ждет волшебник Гудвин.
  - Гудвин? - переспросили разом Кин и Дебри.
  - Это тот на вид знакомый старик, который подарил нам хрустальный шарик, - сказал Кин, - мне сказал Гринхайм, что он Волшебник.
  - Прямо сейчас? - спросила Дебри.
  - Да. - ответил Слон. Точнее говоря, слово "да" раздалось у них в мозгу, поскольку Слон не шевелил ни губами, ни хоботом, и говорить, сотрясая воздух, вероятнее всего, не мог.
   Слон пошел в сторону поля, в котором росли травы уже выше дома высотой; клевер зеленел и они шли вслед за Слоном, который раздвигал стебли; наконец, они вышли на полянку, на которой сидел знакомый им старик.
  - Здравствуй, Кин, здравствуйте, Дебора, - сказал Гудвин и встал с сухого стебля, лежащего в тени. - Пора мне рассказать Вам об одной вещи. - И достав из кармана горстку пыли, подбросил ее, пылинки тут же завертелись и превратились в объемную голограмму.
  - Это ваше солнце, - указал Гудвин на светящийся шар, - а вокруг него три планеты вашей системы. Третья планета - та, на которой мы стоим. А теперь пойдем со мной.
   Гудвин пошел в чащу. Слон, и Кин, и Дебри последовали за ним.
   Спустя некоторое время они увидели лаз. Гудвин открыл дверь и они вошли внутрь. По длинному ходу, освещенному люминесцентным свечением стен и потолка они пришли в огромную пещеру, посреди которой стоял золотой саркофаг.
  - Что это? - спросил Кин.
  - Это моя лаборатория, - ответил Гудвин. - Когда-то очень давно, когда купцы занимались обычной торговлей, наша раса создала систему Переходов - Сеть. Здесь лежит ключ от Сети. Благодаря особой топологии Сети все коммуникации замкнуты на этот саркофаг. - Гудвин указал на него. - От сохранности его зависит стабильность Переходов.
  - Гринхайм сказал мне, что когда-то вы основали Миссию Купцов? - спросил Кин.
  - Гринхайм преувеличивает мои заслуги, - улыбнулся Гудвин. - Я всего лишь координатор Миссии и хранитель сего сейфа. Итак, господа, в чем наша задача? - Должен сообщить неоднозначную новость, - продолжил Гудвин. - Эта планетная система, которую мы считали стабильной, скоро исчезнет с лика Вселенной. Это солнце через месяц взорвется и станет Сверхновой Звездой.
   Гудвин снова обрисовал голограмму из пыли. Маленький шар, изображающий солнце, стал расти в размерах и поглотил три шарика поменьше один за другим.
  - Дело усугубляется тем, что, по данным Миссии, эта планета будет оцеплена силами Вторжения. К сожалению, Миссия не укладывается в сроки, и мы не успеваем перенести ключ сети в более надежное место. Через Переход пронести мы его не можем.
  - Что же делать? - спросил Кин.
  - Хороший вопрос, - нахмурился Гудвин. - Сделать следует следующее.
  - Вы, - Гудвин указал на Слона, Слон кивнул, и поднял конец хобота в знак внимания, - и вы, Аквариус Кин, и вы, Дебора, - Вас выбрала Миссия и Содружество Слонов для того, чтобы вы помогли всем нам.
   Гудвин замолчал.
  - Что мы должны сделать?
  - Вы можете отказаться. Это сопряжено с риском для ваших жизней.
  - В чем заключается риск?
  - Вы можете погибнуть раньше, чем мы успеем построить второй ключ Сети. Точнее говоря, построить туннель Перехода для этого саркофага. Скорее всего, потребуется специальный транспорт. Звездный Дилижанс. Возможно, вы слышали о нем?
  - Гринхайм рассказывал мне об этом, - ответил Кин.
  - Ваша задача - удержать энергетический кокон вокруг саркофага до прихода Дилижанса. Что бы ни случилось, вы должны удержать поле над саркофагом. Но это очень опасно. Во-первых, Вторжение уже рядом. Во-вторых, это сопряжено с Миражами.
  - Что это такое? - спросил Кин, - миражи?
  - Здесь собраны все концы Сети, - пояснил Гудвин, - и в момент блокады возможен некотролируемый сброс информации. Вы можете видеть и ощущать несуществующее.
  - Итак, согласны ли вы исполнить эту миссию? - спосил Гудвин.
  - Да, - ответил Кин.
  - Да, - сказала Дебри.
  - "Да", - услышали они в мозгу. Слон приподнял хобот выше.
  - Дежурство вокруг саркофага начиная с сего момента, - продолжил Гудвин, - моя задача - обеспечить энергетическую поддержку кокона извне, Ваша - удержать кокон в момент выброса потока миражей. Вторженцы не должны захватить ключ Сети. Иначе всем мирам Сети несдобровать.
  - А где Гринхайм? - спросила вдруг Дебри.
  - У него особая миссия, - ответил Гудвин. - Он всегда с нами. Все наши миры, вся Миссия ждут наших действий,и его в особенности...
  
  
  Радуга.
  
   ЗА КОРДОНОМ ДНЕЙ МОРОЗНЫХ
  
   Привет. Как дела. Ты меня узнал. Да, это я. Я отдала рукопись. Я назначила встречу издателю, солидный такой мужчина. Он пригласил меня ресторан сегодня вечером. ВИХРИ СНЕЖНЫЕ КРУЖАТСЯ
  
   Ты ревнуешь? Милый, это только в интересах дела. Ты же сам меня просил. Все идет по плану.
   К черту план? Поздно, колесики там завертелись. Ты станешь крутым, как этот издатель. Или круче.
  
   БЕЛЫМ СВАДЕБНЫМ ПОКРОВОМ
  
   Откуда звоню? Из парка. Дождь идет кругом.
   Зонтик забыла. Апчхи. Спасибо. У тебя дома есть кофе? Жди. Приеду. Согреешь?
   Пока.
  
   НА ПОСТЕЛЬ ЗИМЫ ЛОЖАТСЯ
  
   Дзиинь. Привет (чмок). Возьми плащ. Я такая вся мокрая (чмок). Мне нужно в ванную.
   Ты сделаешь мне кофе? Уже сделал? Дай мне халат.
  
   МЧИТСЯ ВРЕМЯ, МЧАТСЯ КОНИ
  
   Что ты делаешь. Зайди, потри мне спинку. Вот так. Хорошо. Соскучился? Я вижу, соскучился. Подожди. Не сейчас.
  
   САНИ КРАСОЧНОЙ КОЛОННОЙ
  
   А вот и кофе. Ты сам все это приготовил? Вкусно. Ужасно хочу есть.
  
   В НОЧЬ ВЕДУТ МОЛОДОЖЕНОВ
  
   ...Как хорошо. Тепло. Ты такой теплый. Укрой меня здесь (чмок).
   В ресторан? Ах, совсем забыла. Дай телефон.
   Алло. Здравствуйте. Да, это я. К сожалению, я не смогу придти. Я простудилась. Апчхи. Спасибо. Назавтра? Да, конечно. Автор? Я могу с ним связаться...
  
   СНОВ РАСКРЫТЫЕ ЛАДОНИ
  
   Он сказал, что рукопись ему понравилась. Что хочет встретиться с автором. С тобой то есть.
  
   У ОГНЯ ВДВОЕМ СОГРЕТЬСЯ Дождь все льет за окном. Как из ведра. Давай немного поспим... ДО УТРА ВДВОЕМ ОСТАТЬСЯ
  
   Утро. Просыпайся, уже утро.
   Посмотри, какая радуга за окном. Красота. НОЧЬ ПРОЖИТЬ ДЫХАНЬЕМ РОВНЫМ Мне пора (чмок).
  
   СНАМ ПЛЕНИТЕЛЬНЫМ ОТДАТЬСЯ
  
   Я тебе позвоню.
  
   СНАМ ПЛЕНИТЕЛЬНЫМ ОТДАТЬСЯ Я тебе позвоню. Вечером.
  
   СНАМ
  
   Ты чего такой грустный? А?
   Посмотри, какая Радуга за окном.
   Она все еще здесь.
  
   СНАМ Наверное, она для тебя.
   Ну... Пока.
  
  
  Апокалипсис. Кин.
  
   "Звезда расширяется. Скоро держать нам бой. Осада близка, корабли Вторжения на подлете.
   Если Волшебники не успеют построить туннель Перехода, нам придется остаться здесь. Ключ Сети не должен попасть в руки десанта Вторжения.
   Мы ждем.
   Мы уже не выходим на поверхность, - там стало невыносимо жарко. Клевер сгорел, река высохла. От лодки остался обуглившийся остов.
   Я, Аквариус Кин, младший купец Всемирной Звездной Гильдии, пишу эти строки. Со мной Дебора Хансингтон, моя супруга, и Слон - Белый Слон, наш друг. Мы зовем его Белый, - так мы его нарекли.
   Мы держим энергетический кокон над саркофагом, согласно инструкциям Волшебника Гудвина.
   Мы рады, мы горды тому, что нас избрала Миссия купцов и Совет слонов для этой цели.
   Я рад тому, что избрал путь Купца, на что подвигли меня Яркие Картинки, виденные мной в детстве.
   И я должен сказать, что всем сердцем люблю мою дорогую Дебри, и я благодарен Провидению, которое свело нас, я благодарен моему учителю Купцу Гринхайму, наставничество которого неоценимо.
   Я желаю счастья всем живым существа миров Сети и миров вне Сети.
   Я, Кин, моя супруга Дебри, и Белый Слон, оставляем эту запись в память о нашей Миссии, о наших мирах, в назидание потомкам и в утешение себе.
   Да будет благо!"
  
  Апокалипсис. Дебри.
  
   "Кин. Я видела сон. Про нас. Мы с тобой ехали в какой-то пустыне. Ты и я. В одном купе. У нас были красные цветы - те, которые росли в нашем саду, ты был одет в кожаные доспехи и у тебя был меч.
   И поезд остановился, мы вышли на перрон, и никого не было вокруг, - ни души, ты и я. Цветы завяли и рассыпались лепестками на черном асфальте перрона. Ты смотрел на меня и не видел меня, ты прошел сквозь меня. Поезд исчез, и все вокруг взорвалось невыносимым жаром...
   И я увидела отражение в зрачках твоих глаз. Это были горы, высокие белые горы.
   Ты шел в пустыне один, держа меч, и меня не было рядом с тобой. Я просто смотрела на тебя, наблюдая, незримо присутствуя при каждом твоем шаге.
   Ты падал, вставал и шел снова, и ты все время звал меня.
   Но ты не видел и не слышал меня, и мне было стыдно за то, что я не могу помочь тебе.
   Там, в горах, ты нашел его.
   В одной из пещер.
   Тот самый золотого свечения объект, который мы видели однажды на лужайке у нашего дома.
   Звездный Дилижанс.
   Ты сел в него и улетел.
   И тогда я проснулась..."
  
  Апокалипсис. Слон.
  
   "Вы, люди, странная и непонятная раса. Я Слон, ваш слуга и спутник, не устаю удивляться и восхищаться вами.
   В вас столько силы, о существовании которой вы не подозреваете.
   Мы, слоны, умеем проходить сквозь преграды, мы умеем летать, мы слышим ваши мысли и можем внушать вам свои, но все наши способности ничто по сравнению с одной, присущей только вам.
   Это сила, которую вы называете словом "любовь".
   Она стара, как мир, она старше самого старого осколка звездной пыли, она старше Черных Дыр, старше самого Космоса.
   И эта сила есть в каждом из вас.
   И мы, слоны, знаем эту силу, и управляем ею бережно и осторожно.
   Вы же, люди, способны метать громы и молнии, и иногда просто неуправляемы в своих страстях.
   Но без вас не было бы нас, слонов.
   Благодаря вам мы существуем и материализуемся из сетевых туннелей. Ваша энергия настолько сильна, что может остановить взрыв Сверхновой, - вам достаточно просто захотеть этого.
   О Кин, о, Дебри, мои возлюбленные существа, я искренне уверен в нашей способности выстоять.
   И я сделаю все, что в моих силах, чтобы противостоять Локам. Да будут наши силы утроены.
   Да будет нерушимо мироздание!"
  
  
  Апокалипсис. Тэд.
  
   Я, Тэд, командир флагманского корабля Экспансии. Мы подлетаем к периферийной звездной системе, состоящей из звезды - желтого карлика, и трех планет.
   По донесениям разведки, на третьей планете запрятан энергетический кокон, благодаря которому Купцы контролируют Сеть Переходов, вследствие чего имеют стратегическое преимущество.
   Наша задача - успеть захватить кокон до взрыва Сверхновой, в которую превратится звезда этой системы.
   Наше время измеряется не днями, счет идет на часы.
   При взрыве Время сжимается в коллапсе, и мы можем потерять все, чего достигли.
   Эти жалкие цивилизации должны исчезнуть или покориться Экспансии.
   Третьего не дано.
   Я, Тэд, командир эскадры Миров Техноса, клянусь всеми силами способствовать выполнению нашей благородной задачи.
   Все или ничего!"
  
  Легенда о Звездном Дилижансе
  
   Где-то в далеких глубинах Космоса родилась эта легенда. Будто бы светлые души живых существ попадают в один из ясных миров на Звездном Дилижансе. Звездный Дилижанс приезжает откуда-то с Неба, в виде золотой кареты. Одни говорят, что в него запряжены необыкновенные гнедые или золотые лошади, другие говорят, что никаких лошадей нет, нет даже оглоблей, есть карета, и все. И вот этот самый Звездный Дилижанс увозит светлое праведное существо точно к цели и точно вовремя. Перевозка осуществляется мгновенно или почти мгновенно, вне зависимости от расстояния и местонахождения в Пространстве. Говорят, секрет Звездного Дилижанса знали купцы, другие говорят, что только Волшебники могут им управлять. Если кто-то хотя бы на миг случайно его заметил, это считается в высшей степени благоприятной приметой, это очень добрый знак. Он предзнаменует счастье.
   Надо заметить, он увозит живых существ в их не совсем настоящем виде. Перед тем они в силу особенного стечения обстоятельств обретают некое энергетическое тело или энергетический кокон. Возможно, отчасти по этой причине в ряде звездных систем бытует убеждение, что Звездный Дилижанс является сразу после смерти, и даже имеется на этот счет поговорка: "Его (ее, их) увез Звездный Дилижанс".
   На счет последнего утверждения каких-либо комментариев нет. Однозначно можно лишь утверждать, что в Легенде о Звездной Дилижансе нашли свое отражение реально имевшие место быть факты. Имеются также сведения из достоверных источников, что Звездный Дилижанс не связан напрямую со смертями, - так как были случаи, описанные в Звездных Хрониках, когда он доставлял светлых праведных живых существ обратно домой, живыми и здоровыми. И всегда точно к цели и точно вовремя.
  
  
  Звездный Дилижанс. Апокриф.
  
   Звездный Дилижанс. Один экземпляр стоит в Музее под видом царской кареты. Если пробраться в зал глубокой ночью, то будет слышен тихий цокот невидимых лошадей по несуществующей мостовой. А если пробраться внутрь кареты, то она поедет. Яркая вспышка озарит зал Музея - и все. Нет ничего, только цепи ограждения и пустое пространство там, где стояла карета. А ты мчишься в межзвездной пустоте со скоростью во многие миллионы раз быстрее света.
   Весь вопрос в том, как пробраться ночью в Музей. Кругом оцепление, охрана. Сигнализация.
   <...>
   "Один такой тип - фантазер хренов ночью сунулся в Музей, сторож вызвал охранника и его, типа того, повязали. Потом выяснили диагноз - вялотекущая шизофрения.
   Что-то он там плел про двери в небесах и планеты, где трава растет выше дома. Ночью он вскакивал с постели и звал какую-то Дебри, потом, проснувшись, долго сидел и смотрел тоскливо безучастно в одну точку.
   Странный тип.
   На вопрос, как его звали, отвечал невразумительно что-то невообразимое, но потом, как бы спохватившись, просил называть его Аквариусом. Дескать, он просто Аквариус, который жил на берегу моря и собирал ракушки. А звездный дилижанс, как он называл ту музейную карету, нужен ему, чтобы вернуться домой, где его ждет не дождется его Дебри, в каком-то домике на берегу реки.
   Потом он каким-то загадочным образом сбежал. В музее сработала в ту ночь сигнализация, и пропала та самая золоченая карета. Никто ничего не видел и не слышал - даже следов не нашли, а грузовик здоровый должен был подъехать, карета ведь немаленькая.
   Странно как-то все это."
   <...>
   ...Всю ночь лил дождь.
   Я проскользнул внутрь Дилижанса и неслышно закрыл дверцу. Где-то здесь должен быть пульт маршрутного компьютера.
   Вот он, под обивкой сиденья.
   Дилижанс ожил, зашуршали невидимые тяговые турбины, заработали цепи транспортного континиума. Окна заволокло серой дымкой.
   Теперь надо настроиться на цель.
   Я знаю, куда мне нужно.
   И Дилижанс теперь тоже знает.
   Яркая вспышка, и - о чудо! - мы в огромном бесконечном пространстве, где тысячи. Миллионы, миллиарды звезд - светлых точек на фоне черного бездонного мрака.
   Звезды сливаются в светлые полосы. На миг.
   И вот мы дома.
   За окнами утро.
   Я открываю дверь.
   Я выхожу.
   Дилижанс стоит в чистом поле.
   Раннее утро, под ногами роса. Где-то на горизонте я вижу одноэтажный домик с садиком. Где-то рядом должна быть река.
   Я нащупываю в кармане лунный камень, - мой подарок Дебри, - все, что у меня осталось после этой командировки.
   Дилижанс заволокло серой дымкой. Я машу ему рукой. Спасибо, ты доставил меня точно к цели и точно вовремя.
   После вспышки примятая трава начинает медленно расправляться. Это клевер.
   Самое время собирать мед.
   А мне самое время пойти домой.
   Я иду домой.
  
  
  Локи
  
   Лицо в пустоте. Вспышками. Глаза привыкли к кромешной темноте, но все равно не видно ни зги. Каким-то внутренним видением Кин видел лицо, абсолютно чужое. Оно что-то говорило, шевелило губами. А вокруг - ничего. Звука нет, слов не слышно. Чего он хочет.
  - Дебри, - позвал Кин. - как ты?
  - Ничего, - отозвалась Дебри, - держусь.
  - Берегите силы - раздалось в мозгу у обоих. Это был Белый Слон. - Экспансия рядом. Я слышу его. Он у них главный.
   Тэд вышел из десантного бота, ступил на песчаное дно пересохшей реки. Невыносимая жара стояла вокруг, отойдя на несколько шагов, Тэд увидел, как качается, колеблется корабль, - словно он сделан не из металла, а из воды.
  - Сканируйте, - сказал Тэд помощнику.
  - Мы делаем все возможное, сэр, - ответил помощник. - они где-то рядом. Возможно, под землей.
  - Ищите, - сурово сказал Тэд. - У нас мало времени. И закутался сильнее в плащ-кондиционер.
  - Как жарко, - подумал Тэд. - Кажется, мозги плавятся. - Скорей бы покончить с этими варварами.
  - Их нет, сэр. Они исчезли. Они были здесь, сэр, - сказал помощник, растеряно зажав в руке сканер.
  - Как нет?
  - Мы нашли подземный ход и пещеру. Она пуста, сэр. В ней нет ничего, сэр, кроме каких-то ярких картинок.
  - Покажите, - сказал Тэд. Помощник протянул ему стопку прямоугольных листков.
   Тэд увидел нечто, что заставило его вздрогнуть.
  - О, мой бог, - простонал Тэд. - Скорее, летим отсюда, сейчас все к черту сгорим!
   Кин, Дебри и Слон продолжали сидеть в пещере. Никто их не увидел, да и не мог увидеть, да и если бы увидел, ничто бы не выдало их присутствия. Такова была сила заклятия, которая скрепила их накрепко вокруг саркофага.
   Кажется, что-то шевельнулось внутри него.
   Ужасающий инфразвук, басовитый вой заполнил все пространство.
  - Началось. - подумал Кин.
  - Держитесь, - раздалось в мозгу, - сейчас начнутся галлюцинации. Что ты видишь сейчас?
  - Какие-то красные цветы, - ответил Кин. -И себя. И Дебри рядом.
  - А я вижу наш дом, - сказала Дебри. - как будто он не сгорел. И клевер. Только начинает цвести клевер...
  
  
  Музей. Апокриф.
  
   "У нее были очень красивые руки. Собственно, они и сейчас, наверное, красивые, но я их не вижу в силу ряда обстоятельств.
   Так вот, у нее были очень красивые руки. Особенно кисти и пальцы. Аристократическая форма, как об этом сказано в пособиях по хирологии.
   И я их целовал бы вечность, если мог бы.
   Я их и вправду целовал, но весьма непродолжительное время.
   Мы ехали в поезде куда-то на восток в купе спального вагона, и под мерный стук вагонных колес о стыки рельсов, под периодическое падение красных лепестков основательно завядших роз на столике у окна, я целовал и гладил ее артистические музыкальные руки.
   Она играла на фортепьяно вот этими чудесными пальцами.
   Что я ей говорил? Что-то несусветное, кажется.
   А, впрочем, неважно. Вы сами знаете, что мужчины говорят женщинам, когда целуют их руки сидя в купе спальных вагонов.
   Она предложила нам купить себе по медальону и вставить в них наши фотопортреты, - мы так и сделали. И обменявшись медальонами, повесили их себе на грудь.
   Почему она это предложила?
   Шла война. Вторжение было уже почти рядом, мы ехали в последнем мирном экспрессе далеко на восток к высоким белым горам, туда, где еще не было войны.
   Но расставание было неизбежным. Мы это знали.
   Кроме того, у нас была наша работа - негласная, но очень важная.
   Информация. Вот что нас интересовало.
   Я работал по легенде - я играл роль собирателя антиквариата, - под диваном купе у меня лежал чемодан с доспехами воина и коротким двуручным булатным клинком. По легенде, я вез их в качестве подарка одному влиятельному восточному коллекционеру.
   Она играла роль моей любовницы, - собственно, ею она и была.
   Вот такая вот простая история.
   Ехали мы довольно долго, почти целую вечность. Но эта вечность пролетела как миг, потому что мы были вместе.
   Остальное вы знаете - десантный бот Экспансии подорвал поезд, я чудом выполз из-под обломков где-то в пустыне на полпути к месту назначения.
   Доспехи я одел для того, чтобы просто... примерить их.
   И меч. Совпадение имен случайно. Случайно меня звали Кин, и на мече было случайно выгравировано на каком-то древнем языке слово, похожее на "Кин".
   И эта амнезия.
   Я брел по пустыне, не зная куда, одетый в кожаные латы, держа в руке меч, вероятно, это была довольно впечатляющая картинка.
   Картинка из прошлого?
   Из будущего?
   Дежа вю.
   Дежа вю не покидало меня все это время, не покидает меня оно и сейчас, когда я пишу эти строки.
   Говорят, существуют какие-то параллельные миры, откуда приходят сны и странные намеки, где живут похожие на нас люди и существа, где происходят похожие события. Еще говорят, что мы, и те, другие, - это одно целое, просто мы этого не осознаем.
   Может быть. Все может быть.
   Позднее я решил, что она умерла, моя Дебри, что ее уже нет, но в тот момент я не помнил ничего. Я шел от обломков поезда в сторону высоких белых гор, видневшихся на горизонте. Потом я потерял сознание, кажется, бредил, но впоследствии, тем не менее, добрался до цели благополучно.
   Я узнал ее по рукам.
   У нее были очень красивые руки.
   Она тоже ничего не помнила.
   Довольно странное оружие применили Вторженцы, - сильными полями на время заблокировало память у всех выживших.
   Прошло слишком много времени.
   Война закончилась.
   Или она и не начиналась?
   Я работал почтальоном...
   Она жила в домике на берегу реки, одноэтажном, с милым садиком, в котором росли чудесные красные цветы.
   Как те, в поезде.
   Я узнал ее по рукам.
   Она узнала меня... Она узнала меня по взгляду, - я смотрел на ее руки так же завороженно, как и ТОГДА. И я не мог посмотреть ей в глаза... Почему?
   Прости меня, Дебри...
   Война закончилась.
   Мы снова были вместе.
   Мы были вместе целую вечность.
   Но для нас она промчалась как миг.
   Доспехи с мечом я сдал в музей.
   И в том домике, на берегу реки, теперь тоже музей.
   И я - его экспонат.
   Не пугайся, зритель. Я всего лишь говорящая голограмма.
   Их уже нет.
   Во всяком случае, здесь.
   Они далеко...
   Они там, где трава растет выше дома, и мед льет клевер со своих листьев, - круглый год.
   В те края можно добраться только на Звездном Дилижансе.
   Если повезет, он приедет и за вами.
   Надо только очень сильно верить в это, мой друг...
   Все возможно..."
  
  Взрыв
  
   Ржавая пустыня. Серое небо. Громовые раскаты несущихся боевых космолетов.
   Архаическая техника техногенных цивилизаций. Обломки, везде из песка торчат обломки, ржавые каркасы, куски обшивки.
  - Что за бред, - подумал Кин и помотал головой. Видение пропало.
   Жара была невыносимой. Вой перешел в неслышный слуху ультразвук.
   Голова звенела.
   Мечи. Удары мечей. Искры, кровь, конница храпит, рыцари бьются в неистовом боевом трансе, раненые хрипят, вытаскивая из себя вонзившиеся стрелы. Марево пожара.
   - Почему всегда видятся войны? - подумал Кин. - Постоянные войны. Какие-то корабли. Трюмы, полные рабов. - Ведь ничего этого нет?
   От жара исчезло ощущение тела.
   Уже давно не было слышно никаких звуков.
   Кин держал в руке ладонь Дебри и чувствовал биение пульса - частого, как трепыхающаяся птица.
   Это было последнее, что он чувствовал перед тем, как потерял сознание.
   Перед глазами промелькнуло видение: они были все убиты, истерзаны, распяты на крестах, лежали в лужах крови, раскрыв безжизненные глаза, раскрыв рты в предсмертном оскале; груды костей, черепов возвышались в каменистых пустынях, стервятники кружились над морем крови... Были мертвы все, кого знал Кин: и Слон, и Дебри, Гринхайм, купцы, и даже Гудвин был мертв, его безжизненное тело лежало ничком, как брошенная скорлупа.
   Жар, ужасающий жар коснулся планеты в этот миг; сверхновая звезда в своей мгновенной вспышке перешла орбиты трех планет.
   В последний миг Кин ощутил, как зрачки плавятся от невыносимого яркого белого света и жгучий огонь пронзает все тело, расчленяя его на миллионы частей...
   Белый свет поглотил всю планету. Поглотил он и армаду кораблей Вторжения, летящую в безуспешной попытке выйти из системы трех планет...
  
  
  Кин. Эпилог 1.
  
   Я очнулся в незнакомом пустынном месте.
   Рядом стоял Гринхайм.
  - Я жив, - удивился я, - ты оказывается, настоящий волшебник, Гринхайм! А где же Дебри, Слон, Гудвин? Он построил новый ключ Сети?
  - Это было твое волшебство, Кин, - печально сказал Гринхайм. И в глазах его странным образом сверкнуло Вечное Пламя, облик его на миг задрожал, как свет лампы дневного света. - А теперь тебе пора домой. Она ждет тебя там, в вашем домике на берегу реки. - И показал рукой в небо, в глубину черного Космоса, где безучастно светили мириады звезд. - И все твои друзья ждут тебя там, Кин.
   Раздался цокот копыт, это подъехала четверка гнедых лошадей, запряженных в ту самую золотую карету.
  - Это Звездный Дилижанс, Кин, - сказал Гринхайм, - он доставит тебя точно к цели и точно вовремя. - Да, еще, сказал он. - Теперь тебе уже не нужно никого убивать. Теперь никому не нужно никого убивать. Ты их всех победил. Вы их победили - и ты, Кин, и Дебри, и Слон. - А теперь езжай домой.
   Я сел в карету, и экипаж тронулся. Я посмотрел в окно, - Гринхайм помахал мне рукой вслед. Я помахал ему в ответ.
   Окна кареты заволокло серой дымкой. После яркой вспышки я увидел мириады звезд и черную бездонную глубину Космоса.
   Звезды за окном слились в одной яркой вспышке.
   Начался Переход.
   Где-то на другом конце вселенной у домика на берегу реки с листьев растущего неподалеку клевера падали капли меда и растворялись в тени деревьев.
   Я возвращался домой...
  
  
  Белый Город. Эпилог 2.
  
   Кин очнулся в незнакомом пустынном месте.
   Он лежал на песке, раскинув руки и ноги, одетый в доспехи воина. Рядом был воткнут в песок двуручный слегка изогнутый меч. Стояла невыносимая жара.
   Сквозь марево в глазах Кин увидел лицо.
  - Дебри, - еле шевеля губами, произнес Кин. - Здравствуй, Дебри.
  - Наконец-то ты очнулся, Кин, - сказала Дебри и положила свою прохладую ладошку на лоб Кина. - На, попей.
   Губы коснулись плошки и Кин стал глотать прохладную воду, боясь, что воды не хватит. Струйки воды стекали по щекам на песок.
  - Где Белый? - приподнявшись, спросил Кин.
  - "Я здесь", - раздалось в мозгу.
   Кин повернул голову. Белый слон стоял рядом, приветственно подняв хобот.
  - Где мы?
  - Гудвин успел построить переход, - ответила Дебри, - когда мы уже практически сгорели. - Нас собрали заново, мы в карантине. На этой планете мы пробудем еще несколько часов.
  - Сеть перестраивается заново, нам надо подождать, - сказал Слон. - Мы получили сообщение от Гудвина.
   Кин встал на ноги и вытащил меч из песка. Закатное солнце сверкнуло в зеркальной поверхности клинка. И на нем Кин прочитал выгравированное свое имя: "Аквариус Кин".
   На горизонте появились тучи. Подул ветер.
   По другую сторону горизонта виднелись белые строения. Это был город н далеком белом холме.
  - Пойдем, - сказал Кин, - кажется, я знаю, куда идти.
   Они пошли втроем, Кин, Дебри и Слон, и ветер заметал их следы на песке.
   Они увидели караван, медленно идущий к городу.
   Впереди каравана шел бородатый человек в расписном кафтане с яркими внимательными глазами.
  - Гринхайм! - закричал Кин, - ты жив?
  - Конечно же, дорогой, я жив, и все мы живы, - улыбнулся Гринхайм, - рад вас видеть живыми и здоровыми, Кин, Дебора, и вы. достопочтенный Слон!
   Слон приветственно поднял хобот.
   Троица присоединиласьк каравану. И они все вместе пошли по направлению к белому городу на далеком холме...
  
  
  Звездный Дилижанс. Эпилог 3.
  
   Кин очнулся в незнакомом пустынном месте.
   Он лежал на песке, живой и невредимый.
   Рядом стоял Волшебник Гудвин.
  - Я жив, - удивился Кин, - а где Дебри, Слон? Что с Гринхаймом?
  - Твоя Дебри и Слон живы и будут ждать тебя, - ответил Гудвин. - Но есть одна проблема.
  - Какая? - спросил Кин.
  - Сеть переходов дестабилизирована. Силы Вторжения уничтожены, но процесс Переноса Ключа Сети прошел непредсказуемым образом. Мы его потеряли. Пока мы не успели все исправить. - Но есть транспорт, который доставит тебя домой, - продолжил Гудвин, - мы нашли планету-двойник на другом краю Метагалактики, мы заново построили ваш дом и посадили сад. Там все, как было там, - Гудвин показал рукой в небо.
   Мириады звезд безучастно светили в небе, бездонный мрак Космоса увидел Кин, и защемило его сердце, и он сказал:
  - Я хочу домой, Гудвин, - сказал Кин, война ведь закончена, да? Скажи, мы победили?
  - Да, - печально ответил Гудвин, и облик его вдрогнул и задрожал, как свет лампы дневного света. - Похоже, Кин, мы уже не увидимся. Кажется, меня ждет последний Переход. - Удачи тебе, Кин, - и взмахнул рукой. - Езжай домой.
   Раздался цокот копыт, и Кин увидел золотую карету. Запряженную шестеркой гнедых лошадей с золотыми гривами и хвостами.
  - Это Звездный Дилижанс, Кин, - сказал Гудвин, - он увезет тебя домой, точно к цели и точно вовремя.
  - А как же ты? - спросил кин.
  - Я уйду позже. Поторопись же.
   Кин открыл дверь Дилижанса и обернулся.
   - Раньше лошадей я не видел, - спросил Кин, - почему?
  - Случай торжественный, - улыбнулся Гудвин, - карета ждет победителя.
  - Почему я один здесь, а где Дебри, Слон, где все остальные?
  - Вас раскидало по разным концам Сети, - ответил Гудвин, - вас везут домой Дилижансы, и вы встретитесь снова в означенном месте. Кстати, привет от Гринхайма. Он помог мне собрать концы Сети после взрыва Сверхновой. Без его купцов мы бы не смогли успеть перенести Ключ.
  - Я увижу его? - спросил Кин.
  - Пока нет, Кин, - печально сказал Гудвин, - пока мы больше его не увидим. Возможно, я встречу его в своем переходе. Мое время истекло, Кин - добавил Гудвин. И облик его снова задрожал. - так езжай же домой. Твоя Дебри будет ждать тебя.
  - Счастливо, - сказал Кин.
  - Счастливо, - ответил Гудвин.
   Кин залез в Дилижанс и закрыл дверь. Кин помахал ему рукой. Гудвин помахал рукой ему в ответ, - таким Кин его и запомнил.
   Окна Дилижанса заволокло серой дымкой.
   После яркой вспышки Кин снова увидел мириады звезд и черную глубину Космоса.
   После второй вспышки Дилижанс очутился в поле.
   Было утро.
   Кин вышел из Дилижанса.
   Лошади тронулись, и Звездный Дилижанс, сверкнув золотым боком. Исчез.
   Кин увидел белую фигурку, идущую ему навстречу.
  - Дебри! - закричал Кин, - Дебри! - и побежал ей навтречу.
   Они обнялись.
  - А где Слон? - спросил Кин.
  - "Я здесь", - раздалось у них в мозгу.
   Они обернулись.
   Слон стоял и улыбался, так, как могут это делать Слоны, - верный друг Белый Слон стоял поодаль, приветственно подняв хобот.
  - Пойдемте в дом, - воскликнула Дебри, - я вижу наш дом!
   Он пошли к белому одноэтажному домику на берегу реки, подле которого в белых бетонных бадейках росли чудесные красные цветы.
   Что-то золотое сверкнуло в небе над их головой, но они не заметили этого, оживленно болтая и смеясь...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Звездный дилижанс
  
  Книга вторая
  
  
  Яркие картинки -
  Это все, что у нас есть
  Мы держим их в руках
  И вспоминаем лето
  
  Пролог
  
  Я живу в городе моей мечты. Я собираю мед ладонями сна. Клевер выше дома - все что нужно мне. И ты, моя осень, ты, моя весна. На простынях любви не приходится спать. Сны приходят сами и влекут за собой. Странник дня, странник ночи, я умею летать. Но всегда, но всегда возвращаюсь домой...
  
  Когда жара достигла своего невыносимого предела, все вдруг прекратилось. Исчез низкочастотный гул, исчезло марево перед глазами и, самое главное, стало прохладно. Кин посмотрел на саркофаг - что-то в нем неуловимо изменилось.
  - Что-то произошло, - сказала Дебри.
  Из саркофага выбился луч света и стал расширяться. Луч превратился в сияние и из него вышел купец Гринхайм размером с большой палец и по ступеням света вышел из саркофага и встал посреди пещеры - обычного размера.
  - Приветствую вас, герои, - сказал Гринхайм.
  - Мы победили? - спросила Дебри.
  Слон молчал.
  Гринхайм открыл голографическую карту:
  - Вот корабли вторжения, - Гринхайм указал на удаляющиеся от звезды светящиеся точки, - но они не успеют выйти за пределы системы. Их поглотит расширяющаяся сверхновая звезда.
  -А мы? - спросили Кин и Дебри.
  - У нас мало времени, - ответил Гринхайм, - вы должны выпить вот это. Гринхайм достал из кафтана склянку с прозрачной, желто-зеленоватого оттенка жидкостью.
  - Это ар-шан. Он облегчит ваш Переход.
  Кин и Дебри выпили по глотку жидкости. Жидкость приятно отдавала травами.
  - Теперь откроются три Двери и мы уйдем в разные стороны, - сказал Гринхайм.
  - А Белый? - спросил Кин?
  - Мне не нужны двери, - ответил Белый слон. - Я уйду сам.
  - Где мы встретимся? - спросила Дебри.
  - Теперь уже точно нельзя сказать, - ответил Гринхайм. - Система нестабильна, Гудвин делает все возможное. Могу лишь сказать, что мы обязательно встретимся.
  Через несколько мгновений открылись Двери.
  - Пора, - сказал Гудвин, - мы славно повоевали, друзья!
  Кин и Дебри переглянулись и обняли друг друга.
  - Прощай, - прошептала Дебри.
  - До свиданья, - ответил Кин.
  - Прощай, Белый.
  - Увидимся, - махнул хоботом слон.
  - Счастливо, Гринхайм!
  - Идите, - сказал Гринхайм. - Время пришло.
  Первым в свою Дверь шагнул Кин.
  Второй ушла Дебри.
  Гринхайм посмотрел на слона.
  - Ты знаешь что делать?
  - Безусловно, - ответил слон.
  - Счастливо, - и с этими словами Гринхайм шагнул в дверь Перехода.
  Белый слон посмотрел на начинающий мелко дрожать саркофаг и услышал надвигающийся гул. Саркофаг перестал сиять золотом и превратился в обыкновенный каменный ящик.
  Слон исчез.
  Спустя мгновение сверхновая звезда перешла орбиту третьей планеты и пещера исчезла в пламени вместе с саркофагом.
  Эскадра Вторжения мгновенно погибла в пламени взорвавшейся звезды.
  
  Официальная версия.
  
  По официальной версии, после взрыва сверхновой звезды, являвшейся центром системы трех планет, Аквариус Кин, Дебри Хансингтон и Слон (Белый) погибли, получив последующее перерождение в других телах.
  
  Сеть переходов была уничтожена взрывом сверхновой звезды, поскольку миссия купцов не успела изготовить новый ключ сети.
  
  Волшебник Гудвин и купец Гринхайм также погибли в ходе военных действий, когда был уничтожен ряд населенных планет, входивших в содружество сети.
  
  Спустя период, эквивалентный десяти земным месяцам (девять месяцев в утробе плюс около одного - полутора месяцев нахождения сознания в бардо до утробы) в одной из звездных систем родился мальчик, которого родители нарекли именем Вийон.
  
  Вийон рос сильным и смышленым мальчиком и был крайне любознателен и непоседлив.
  
  По окончании среднего учебного заведения мальчик Вийон поступил в звездную школу.
  
  Ко времени, когда Вийон поступил в звездную школу, в мирах бывшего содружества Сети широко распространилась технология мгновенного квантового перемещения в пространстве, которая получила свое развитие от артефакта, имевшего кодовое название Звездный Дилижанс. Коммерческое применение указанной технологии привело к созданию обширной системы звездного мореплавания и сети звездных школ.
  
  Безусловно, новая технология имела меньшую пропускную способность, чем сеть переходов, однако не зависела от наличия постоянно действующих межпространственных туннелей и была намного менее энергоемкой.
  
  Вийон имел большую популярность в среде пилотов межзвездных кораблей, что послужило основой для распространенных впоследствии всевозможных вымышленных историй, носящих характер устного фольклора.
  
  В ходе выполнения одного из полетов, пилот Вийон исчез с экранов радаров и не был найден в течении периода, эквивалентного трем земным годам, что послужило юридическим основанием для признания его безвестно пропавшим.
  
  О происхождении погибшего при взрыве сверхновой Волшебника Гудвина в мирах содружества сети до момента рассматриваемых событий не знал никто.
  
  
   Пространственно-временной континиум как предмет прикладных исследований
  
  Излагаемые обстоятельства непосредственно связаны с имеющейся теоретической базой относительно строения материи и изменения ее характеристик в равные интервалы относительно условно стабильной системы отсчета.
  Таковым является пространство-время как философско-техническая категория.
  Основной посылкой является то, что время не является абсолютным. Оно течет по-разному в разных системах отсчета. Поэтому утверждение, что между двумя данными событиями прошел определенный промежуток времени, приобретает смысл, только если при этом указано, к какой системе отсчета это относится. В частности, события, одновременные в некоторой системе отсчета, будут не одновременными в другой системе.
  Событие определяется местом, где оно произошло, и временем, когда оно произошло. Таким образом, событие, произошедшее с некоторой материальной частицей, определяется тремя координатами этой частицы и моментом времени, когда это событие произошло: x, y, z и t.
  В дальнейшем из соображений наглядности мы будем пользоваться воображаемым четырехмерным пространством, на осях которого откладываются три пространственные координаты и время. В этом пространстве любое событие изображается точкой. Эти точки называются мировыми точками. Всякой частице соответствует некоторая линия - мировая линия в этом четырехмерном пространстве. Точки этой линии определяют координаты частицы во все моменты времени. Если частица покоится или движется равномерно и прямолинейно, то ей соответствует прямая мировая линия.
  Весьма существенной является посылка о том, что интервал между двумя любыми событиями одинаков во всех инерциальных системах отсчета, т.е. он является инвариантом по отношению к преобразованию от одной инерциальной системы отсчета к любой другой. Указанная посылка показывает вероятность синхронизации двух и более событий в разных точках мирового пространства.
  Другой посылкой является концепция количества измерений континиума свыше четырех. Применение теории о многомерных пространствах позволило ликвидировать ограничение, установленное пределом скорости света в трехмерном пространстве.
  При математическом описании пространства координатные оси должны иметь одну и ту же размерность, природу. Для описания пятимерного континиума за четвертую ось было принято время. Учитывая, что время не похоже на длину и измеряется не в метрах, а в секундах, необходимо сгладить это мнимое противоречие. Четвертую ось можно представить в виде скорости света (которая в трехмерном пространстве является константой), умноженной на время и мнимую единицу, чтобы таким образом размерность новой оси была одинаковой с остальными тремя. Аналогичным образом поступают при описании пространств, имеющих N измерений.
  Прикладное применение теории многомерности мирового пространства позволило создать технологию мгновенного, с точки зрения из системы отсчета, находящейся в трехмерном пространстве, перемещения объектов на значительные расстояния. При этом были использованы парадоксы тороидальных объектов.
  Сеть переходов имела структуры, состоящих из различного вида тороидальных туннелей, имеющих пяти-, шести, семи-, и более мерную координатную сложность. Энергетическое питание сеть получала непосредственно из звезд, вблизи которых располагались коммуникационные узлы сети. Главный узел сети - так называемый ключ сети, располагался на третьей планете системы трех планет двойной звезды в созвездии Альтаира. Младшая звезда находилась на значительном удалении, ключ сети имел подпитку от старшей звезды, однако ее выявившаяся нестабильность повлекла разрушение ключа и соответственно всей сети переходов.
  Собственно коммуникационные узлы представляли собой суперкомпьютеры, которые управляли транспортными потоками в многомерных тороидальных туннелях сети переходов.
  Артефакт под кодовым названием Звездный Дилижанс был создан по технологии, принципиально отличавшейся от технологии, по которой была создана сеть переходов. Он также использовал парадокс тороидальных объектов, однако не имел привязки к конкретным объектам, не нуждался в туннелях, поскольку сам создавал их по мере необходимости и на интервал, ровно необходимый для своего перемещения. Энергетической основой передвижения служила энергия так называемого физического вакуума. Артефакт ориентировался в мировом пространстве с помощью встроенной в управляющий маршрутный компьютер координатной системы, которая постоянно обновлялась при помощи технологии мгновенного сканирования положения ближайших звездных объектов.
  Несколько слов об энергии физического вакуума. Строение физической материи таково, что по мере уменьшения размера частиц увеличивается уровень энергии, выделяемой при их распаде и синтезе. Физический вакуум состоит из волновых спинов наитончайших уровней, причем благодаря многомерному тороидальному парадоксу (при количестве измерений N, стремящемся к бесконечности), согласно которому вселенные бесконечной большой величины способны уместиться в частицах бесконечно малой величины, волновые поля наитончайшего уровня несут колоссальную энергию, достаточную для мгновенного возбуждения вибрации в мировом континиуме и мгновенного перемещения объектов через локальные тороидальные туннели.
  
  Волшебник Гудвин.
  
  На самом деле Вийон, отправившись в полет, при невозвращении из которого был признан безвестно пропавшим, действительно пропал с точки зрения нашей условной системы отсчета.
  Как и в нашем трехмерном пространстве, в многомерном мире также существуют локальные возмущения, связанные с сообщениями между измерениями различных уровней. Такие возмещения называются Локами.
  Вийон в результате такого Лока перемесился в другую вселенную, связанную с его родной вселенной тончайшей нитью (если так можно образно выразиться) межвселенского туннеля.
  И там с ним происходили необыкновенные приключения, благодаря которым он сумел познакомиться с технологиями более высокого порядка, чем те, которые были известны в его родной вселенной.
  Однако при возвращении на родину произошел временной катаклизм, в результате которого Вийон попал в прошлое своей вселенной, отстоявшей от момента взрыва сверхновой на период времени, эквивалентный двум тысячам земным годам.
  Именно Вийон был тем самым Волшебником Гудвином, который создал теоретическое обоснование и соответствующее программное обеспечение для сети переходов, стабильность которой поддерживала специально созданная для этого Вселенским правительством Миссия купцов. Волшебником его прозвали за то, что он при своем появлении в прошлом своем родины демонстрировал чудеса технологии.
  Впоследствии Волшебник Гудвин подарил Кину и Дебри артефакт под кодовым названием Хрустальный шар, который (в частности) являлся приемо-передатчиком и сообщал Волшебнику о местонахождении каждого из них.
  Как мы помним, Волшебник Гудвин при первом своем появлении показался Кину странно знакомым, и это ощущение было не случайным.
  Ибо Вийон, он же Волшебник Гудвин, являлся прямым воплощением существа, которое могло стать ребенком Кина и Дебри, будь их брак более продолжительным. Это существо находилось на тончайшем уровне постоянно рядом с Кином на протяжении последних лет его жизни вплоть до момента физической смерти его бренной смертной оболочки в момент взрыва сверхновой звезды.
  Этим существом был Слон (Белый).
  
  
  Генезис.
  
  Сознание было вне времени. Оно существовало вне времени, но благодаря наитончайшей двойственности возник вихрь, благодаря которому сознание замутнилось временем и были созданы звезды и вселенные.
  Был вечер и вода соединилась с пламенем, когда восходило внутреннее солнце.
  Когда он нырнул к тебе в постель, за окном стояла ночь и холодный осенний ветер гонял обрывки афиш по мостовой. Ты раздвинула ноги и его язык скользнул в склизкое пряное влагалище, зубы коснулись клитора и потянули его, ты вскрикнула и коснулась руками волос на его голове. Язык стал бить по клитору, из щели потекла ароматная смазка... Он вошел в тебя, остервенелый самец, и под ударами упругого вздыбившегося фаллоса ты постанывала, разметав волосы по простыне. Струя спермы ворвалась в твое лоно, чтобы, проникнув в матку, создать новое тело.
  Тело третьего.
  Когда твое лоно разрывали родовые схватки, он был далеко.
  Где-то на другом краю вселенной.
  Подобно сперматозоидам, туда умчались корабли Экспансии, ведомые Им.
  Но это было потом, а в тот час ты была на седьмом небе от счастья.
  В это миг сознание, наблюдавшее за вами, потеряло память.
  Белый лед озарил багрово-красный свет восхода.
  И отцом был белый лед пустоты и матерью - изначальное красное пламя блаженства.
  Сознание устремилось к их союзу и мир погрузился во тьму.
  Тот, кто стал третьим, начал расти.
  Он сказал: Мама. Я так хочу жить.
  Обусловленный ложными взглядами, до мозга своих не сформировавшихся до конца костей двухнедельного зародыша я пропитан проклятием обусловленной омрачениями двойственности сознания, влекущего меня к перерождениям.
  Ветер кармы гонит меня в спину, и я иду по кровавой пустыне, усыпанной костями, скелетами, черепами когда-то живых существ, моих дорогих братьев и сестер, отцов и матерей, друзей и врагов, знакомых и незнакомцев, нейтральных и утрачивающих нейтральность. Все мое существо испытывает неисчислимые страдания обусловленного существования.
  Я вижу страшные маски иллюзорных существ, вижу красные и черные реки, сгораю от пламени и замерзаю на холодном ветру.
  Я умираю от жажды и голода, ем и не могу насытиться, пью и питье обжигает меня как огонь.
  Я становлюсь животным и не могу сказать ни слова в свою защиту, и мой разум неподвластен мне.
  Я постоянно с кем-то воюю, вся моя жизнь - это бесконечные жестокие войны и страх смерти.
  Я проживаю вечность в раю и снова падаю вниз.
  Такова колесница существования.
  Но есть один путь, который позволит мне стать большим, чем я есть.
  Это путь счастливцев, рожденных человеками.
  Ибо сказано Пробудившимся :
  "В лодке человеческого тела
   ты пересеки страданий реку.
   Будет трудно впредь добыть ту лодку,
   так не спи, глупец, пока есть время".
  И вот теперь, когда я родился опять в человеческом теле, я должен использовать эту драгоценную возможность, для того чтобы освободиться от оков сансары.
  Пора бы мне уже стать тем, кем мне предначертано стать.
  Ибо иначе будет скорее поздно, чем рано.
  ...Я открываю дверь...
  
  
  Гоблин
  
  Запах осени ударяет в ноздри. Дворник метет пожухлые осенние листья, которые перезимовали под снегом, и вот теперь они, влажные, источают осенний аромат.
  Весна. Снег стаял и обнажилась земля. Я иду в старом парке, старый гоблин, держу под мышкой газету и думаю о своем.
  О чем?
  О непостоянстве, мой друг, о непостоянстве.
  Когда-нибудь все мы умрем и наши тела вот также откопают из под снега, и будут они источать осенний аромат.
  Определенно, в этом есть свое утонченное очарование.
  Тела наши будут источать аромат, и сотни тысяч живых существ продолжат поедание уже нам не нужной плоти.
  На другом уровне вибраций мы уже давно будем совершать свои кармические путешествия - кто подальше, в другие миры, а кто и поближе. Вот в кустах совокупляется пара живых существ - можно воплотиться в мире животных, если не повезет, или вечно голодным монстром, или даже в мучительных адских измерениях. Но если понабраться терпения, то можно подобрать перерождение и получше. Человеком, например. Или гоблином.
  Почему все так недолюбливают гоблинов? По существу, мы такие же люди, только иной расы.
  Да, мы участвовали в Экспансии, но в Экспансии были и человеки. Тэд - командир флагманского корабля, например. А мы - пехота...
  Теперь-то уже все позади.
  Я сажусь на скамью и разворачиваю газету.
  Вот журналист Центральной Иерархии пишет о времени и о себе.
  Знакомо, знакомо. О чем можно еще читать? Зачем?
  К чему все эти символы, театральное бутафорство.
  Важна суть.
  А суть в том, что все это игры.
  Политика.
  Когда звенят мечи и кто-то кого-то убивает, уже не важна предыстория.
  Война, мой друг, вчера убивали тебя, сегодня убиваешь ты.
  А все эти призывы к справедливости, к просвещению, миссии и экспансии, - все это только повод, чтобы пролить чью-нибудь кровь.
  Я, старый гоблин, уже отвоевал свое.
  А кто-то все еще воюет.
  Когда-нибудь все мы умрем и наши тела вот также откопают из под снега, и будут они источать осенний аромат.
  И тогда будет уже неважно, когда, как и почему мы умерли.
  Ведь нас тогда уже не будет.
  Не так ли?
  
  
  Яркие картинки
  
  Каковы же были те яркие картинки, о которых шла речь? Чего в них было такого особенного? Это могло бы оставаться загадкой для нас, но из неизвестных источников до нас дошли сведения о пяти из них.
  На первой картинке изображено переживание встречи красного и белого элементов в момент зачатия.
  
  
  На второй картинке изображен Кин в воинских доспехах и с мечом в руках.
  
  
  
  Поскольку оригинал изображения не сохранился, то здесь приводится изображение Кина по описанию очевидцев, видевших его на поле боя.
  
  
  На третьей изображена Дебри в белом платье.
  
  
  
  
  На четвертой изображен Белый слон в красном плаще-накидке с золотым свитком и сверкающим золотым мечом в руках.
  
  
  
  На пятой изображены Кин, Дебри и неизвестный третий - ребенок мужского пола, вероятно, их сын (?).
  
  
  
  В последующем исследователи пришли к выводу, что этим третьим был Слон, который принял облик человеческого ребенка.
  
  
  Лечебница
  
  Когда Кин вышел из туннеля Перехода, то оказался в техногенном мире, в котором не знали о существовании Сети Переходов, ибо так далек был этот мир от центра метагалактики.
  После нескольких проколов Кина поместили в психиатрическую лечебницу, где его насильно кормили психотропными препаратами, в результате чего Кин нес всякую околесицу относительно своей миссии и кораблей Вторжения, о траве, растущей выше дома и прочая.
  Его лечащий врач поставил диагноз: вялотекущая шизофрения и счел данный случай достаточно интересным для изучения.
  После нескольких неудачных попыток побега Кину все-таки удалось добраться до артефакта по кодовым названием Звездный дилижанс, который был заранее помещен купцами в местном музее. Подобные артефакты имелись на каждой населенной планете, не имевшей подключения к Сети переходов. Собственно, в этом и заключался основной прокол Кина - вначале он пытался проникнуть в музей ночью, когда работала охранная сигнализация, и его арестовала местная полиция, а потом препроводила в лечебницу.
  
  Добравшись до артефакта, Кин активизировал долго простаивавший транспортный континиум, и оказался возле вновь отстроенного дома на берегу реки на планете в похожей звездной системе с восстановленными климатическими условиями. Артефакт в автоматическом режиме отбыл на центральную базу для прохождения диагностики и технического обслуживания.
  
  По версии аборигенов техногенного мира, Кин угнал автомобиль из гаража лечебницы, отбуксировал на нем золотую карету из музея и исчез вместе с автомобилем и каретой. После тщетных поисков Кина и карету найти не удалось, однако автомобиль был найден за городом в неисправном состоянии.
  
  Вечная осень царит за окном Ветер пожухлые листья швыряет Свет заиграл оконным стеклом Музу заслышав душа замирает Звуки заслышав забытой весны Их записать неуверенно в строки Вспомнив цветные странные сны В мир ускользнуть прекрасный далекий Где корабли летят в облаках Там где цветы растут выше дома Там отразится в волшебных глазах Яркое небо в них все так знакомо Чудная дивная звонкая речь Легкие руки шаги по дорожке Лодка причал сверкающий меч Звездная вспышка... блик на окошке...
  
  Дело происходило глубокой осенью. Там, на той стороне планеты была осень. Я устал от этих людей, от психов, от этой лечебницы. Никто мне не верит.
  Ну и черт с ними. В конце концов, это их мир.
  Выбраться из лечебницы - это полдела. Надо еще проникнуть в гараж и привести в движение эту механическую колесницу.
  Порядок. Я подъезжаю к музею.
  Какие-то люди подкрадываются к авто и, запрыгнув внутрь стремительно уезжают.
  Но мне уже все равно, - авто теперь мне вряд ли понадобится.
  Теперь я буду поумнее. Памятуя, где сработала сигнализация, блокирую ее с помощью нехитрых приспособлений, изготовленных из мелких деталей, найденных в лечебнице и в колеснице. Нейтрализую охранника. Дилижанс во вполне исправном состоянии.
  Где-то под обивкой пульт управления. Вот он.
  Я задаю координаты цели. Однако маршрутная карта не срабатывает. О, да. Из центра получено сообщение. Вот новая цель. ОК. Вводим координаты.
  Яркая вспышка - и, вот чудо! - мы в космосе посреди мириадов звезд. Вторая вспышка - и мы у цели.
  Здесь все так же, как и было там.
  Я выхожу из дилижанса.
  Он покрывается белой дымкой и поднимается в небо, после короткой вспышки исчезает.
  Я вижу неподалеку реку и лодку у причала.
  А у причала стоит наш дом.
  Ветер колышет поле из клевера.
  Утро.
  Лето.
  Роса.
  Самое время идти домой.
  Я иду домой.
  
  
  Видения
  
  Сначала был свист.
  Свист был оглушительно громким, он звал, он тянул к себе.
  Сознание парило в небесных облаках, и рядом был ослепительный добрый свет.
  Потом оно открыло глаза.
  Свист прекратился.
  Сознание осознало свое существование.
  Я вздохнул.
  Как долго же я спал!
  Но где же я?
  О, нет!
  Я снова младенец...
  
  Глупец, осознай же, наконец, что ты уже умер!
  Ты умираешь снова и снова, но никак не выйдешь из круга бардо!
  Какие лодки, какие причалы!
  Сколько можно повторять однажды виденную картинку...
  "Она жила в одноэтажном домике на берегу реки, с милым садиком, в котором рослы необыкновенные красные цветы..."
  Забудь об этом наваждении!
  Слушай свист!
  Слушай этот свист, он поможет найти тебе прибежище!
  Услышь же, наконец!
  Я буду вести тебя к твоему новому рождению!
  Иди же!
  
  
  Лодка рассекает волны Стикса. Темная холодная вода смерти разделяет два берега.
  В лодку снизу врезаются темные чудовища, лодку качает, и ты держишься из последних сил, вцепившись в борта, сверху налетают странные огромные черные птицы с зубастыми клювами, они пытаются схватить тебя когтями.
  
  Вода замерзает и превращается в лед, ты выходишь из лодки и идешь в бесконечных льдах неизвестно куда.
  
  Видение красных цветов нестерпимо манит к себе, но тебя отпугивает визг и адский грохот, которые они издают.
  
  Ты снова умираешь.
  
  У-у-аааааа! У-у-ааааа!
  Опять приснилось что-то нашему крошечке!
  Вийон! Глупенький, посмотри на маму!
  
  Огромная мягкая вкусная грудь и сладчайшее молоко, которое втекает в глотку...
  Мама.
  
  Ты закрываешь глаза и снова слышишь звон мечей в черном ущелье...
  
  
  Кин
  
  Когда-то я был Атлантом Могущественным великаном Теперь я простой человечек Обтянутый желтой кожей Хожу в костюме и галстуке Делаю бумажную работу Живу как умная крыса Ем, сплю и испражняюсь Жена и двое детишек - Вот современное счастье Денег еще немножко И острых ощущений Когда покажут по ящику Далекие Гималаи Подумаю: "Вот туда бы, А впрочем... сейчас нереально" Когда-нибудь я умру И тело мое похоронят В земле, где сотни таких же При жизни умерших трупов Но душевное равновесие Надеюсь, меня не покинет Ведь завтра я снова стану Большим и сильным Атлантом...
  
  - Господин Аквариус?
  - Добрый день.
  - Это то, что просили вам передать.
  Cтаринный слегка изогнутый в деревянных обшитых черной кожей ножнах меч. Клинок изготовлен будто вчера - ни единой зазубрины, острый, как бритва. Я поворачиваю клинок и в его зеркальной поверхности отражается закатное солнце. На клинке гравировка курсивом - Аквариус Кин .
  Кожаные доспехи, броня твердая и упругая.
  Медальон со стилизованным изображением женского божества.
  
  - Как было оговорено, эти артефакты необходимо доставить нашему связному на побережье восточного моря. Вот паспорт и билет на восточный экспресс. Поезд отходит завтра в полдень. Прошу не опаздывать.
  - Благодарю вас, всего доброго.
  - Удачного путешествия.
  Хмурый осенний вокзал, дождь и туман. Пассажиры и проводники стоят у вагонов, снуют по перрону носильщики, зорким глазом отсеивают публику полисмены.
  - Здравствуй, Кин.
  Я оборачиваюсь и вижу ее.
  - Мы поедем вместе. Шеф сказал, что тебя нужно будет подстраховать.
  Вот так сюрприз.
  Мы идем по перрону и подходим к нашему вагону. Проводник забирает у нас билет и объявляет номер купе. Я заношу чемоданы и быстро выбегаю обратно на перрон. В цветочном киоске продаются красивые красные розы, я покупаю букет и спешу обратно. Поезд пыхтит на всех парах и через минуту после протяжного гудка трогается с места.
  В окно купе виден уходящий осенний перрон. Цветы стоят на столике в фарфоровой вазе, которую любезно преподнес проводник.
  - Здравствуй, Дебри.
  
  В пещерах спрятаны артефакты - тут и там. Они нужны для сохранения баланса на данной планете, а значит, и в целом мире. Если происходит Лок, то эти артефакты используются по своему прямому предназначению. О месте расположения артефактов известно соответствующим агентам Миссии.
  
  Наша истинная цель - не побережье, а одна из пещер, расположенная высоко в горах. Чтобы добраться до пещеры, необходимо пересечь высокогорную каменную пустыню, где дневной перепад температур достигает 70 градусов, взобраться на высочайшие заснеженные хребты и достичь одного из пиков, в вертикальном склоне которого находится пещера, в которой и скрыт искомый артефакт.
  
  Для того, чтобы пересечь пустыню, необходимо одеть доспехи и взять в руки меч. Это обязательное условие ритуала.
  Без ритуала виман не тронется с места.
  
  Взрыв производит воронку на пути следования поезда, что приводит к его крушению.
  Взрыв помимо физического воздействия также носит направленный психотронный характер, что приводит к массовой амнезии пассажиров поезда и его персонала.
  
  Тем не менее заложенная в меня программа действует исправно, я за минуту до взрыва переоблачаюсь в доспехи и беру в руки меч.
  
  Идти через высокогорное каменное плато контуженному человеку в тяжелом обмундировании достаточно тяжело.
  Приходится отдыхать лежа навзничь. Жара, солнце припекает.
  Приходят различные галлюцинации. В частности, женское божество, изображенное на медальоне, преподносит в кувшине божественную влагу, которую мне доводится испить.
  Но все же надо двигаться дальше. К вечеру начинает сказываться перепад температур, холодает, и начинает идти снег.
  Дальше - высокогорный огромный перевал, а за ним еще.
  Приходиться вспоминать уроки скалолазания, пройденные в школе Миссии.
  Лучше бы я умер на плато.
  Но тем не менее из последних сил мне удается забраться к входу в пещеру, несколько раз я при этом срываюсь со склона, но мне удается удержаться и я лезу снова. Кожаные доспехи помогают мне не изодрать в клочья свое драгоценное тело.
  Вход в пещеру замаскирован и закрыт огромным камнем. Чтобы отодвинуть его, приходится использовать меч.
  В пещере темно.
  В пещере находится смутная темная масса.
  При свете фонаря видно, что это виман - летательный аппарат дисковой формы, покрытый золотистого цвета защитным покрытием.
  Для того, чтобы открыть люк, приходится снова использовать меч. Гравировка на клинке является ключом.
  Я забираюсь в пилотское кресло. Нажимаю клавишу "старт", при этом начинают работать турбины, и виман медленно выходит из пещеры. Программа запуска начинает обратный отсчет, и после нуля аппарат взмывает в небо.
  
  Дебри
  
  Если отвлечься от абстрактных формул гуманизма, то он принимает вполне конкретные очертания в виде, в частности, любимого человека.
  Его зовут Аквариус Кин, этот человек поразил мое сердце в первую минуту нашего знакомства.
  Тогда я работала информатором миссии в одном из миров содружества Сети.
  Он пришел с почтой, когда я играла на фортепьяно. Рожденный в одном из периферийных миров, он, казалось, был зачарован моей игрой, и когда он подошел поближе, мне удалось рассмотреть его. И в минуту, когда он передал мне почту, случайно коснувшись моей руки, я почувствовала необычайный ток притяжения к нему.
  Это был мужчина моей мечты.
  Поскольку служебный роман протекал в условиях военных действий, то мы оба испытывали довольно сильные эмоции.
  Спустя некоторое время мы уже фактически состояли в гражданском браке, благо условия работы предполагали тесное сотрудничество.
  Когда настал час Ч, миссия поручила нам держать контроль над узловым ключом сети переходов. В это время должна была произойти вспышка сверхновой звезды и планета, на которой находился ключ сети переходов, была обречена.
  ...Кажется, мы тогда умерли.
  Был ли с нами кто-либо третий, мне трудно сказать
  Я помню, что тогда чувствовала какое-то новое биение под сердцем.
  Бедный Кин, от перенапряжения он тронулся с ума и все время с кем-то разговаривал, глядя в пустое пространство. Он называл его то слон, то Белый. Я не спорила с ним, поскольку не хотела далее способствовать ухудшению его состояния.
  Ребенок должен был родиться спустя 9 месячных циклов.
  Его я так и не увидела.
  Теперь, когда я после своей физической смерти являюсь просто мыслящим энергетическим сгустком, события тех времен мне кажутся такими далекими и безвозвратно утерянными. Кин, мой любимый, также переродился в виде энергетической субстанции, но он продолжает играть в ту же игру в своей воображаемой пустыне. "Нирвана" - кажется, так он ее называет.
  К нему приходит Гудвин и они развлекаются, глядя на то, как облака пыли вздымаются на пустынных планетах от метеоритных атак, они то и дело фехтуют на мечах, летают по закоулкам разных миров.
  В мире так много мест, где нужны мы, у нас много дел.
  Мы можем мгновенно переместиться в любую точку вселенной и оказать помощь страждущим.
  Но иногда мне жаль, что я в данный момент не имею физического воплощения и не могу снова испытать те чувства, которые я испытывала, когда впервые встретила его.
  Мой шеф говорит, что в будущем мне предстоит снова родиться в мире людей, дабы исполнить определенную миссию.
  Какую конкретно - я точно не знаю сама, но догадываюсь.
  Я должна найти моего мальчика, моего ребенка.
  Ведь он должен вырасти и стать большим и сильным, как его отец...
  
  
  Слоны (справка из сети)
  
  СЛОНЫ, слоновые (Elephantidae). Семейство, объединяющее самых крупных и сильных из ныне живущих наземных млекопитающих. Это высокие толстокожие животные тропических областей, которые питаются молодыми побегами деревьев и кустарников. У слонов массивные голова и туловище, длинный хобот, большие веерообразные уши и бивни из т.н. слоновой кости. Семейство относится к отряду хоботных (Proboscidea). Лишенный костей, мускулистый хобот слонов - это сросшиеся и сильно удлиненные верхняя губа и нос. Он оканчивается, в зависимости от вида животного, одним или двумя выступами, которые при одновременном всасывании воздуха через ноздри могут использоваться как пальцы для хватания мелких предметов. Хоботом слоны отправляют в рот корм и воду, осыпают себя пылью, обливают, трубят и издают многие другие звуки. Этот жизненно необходимый для них чувствительный орган поворачивается во все стороны, улавливая тончайшие запахи, а при угрозе повреждения плотно скручивается.
   Слон считается умным зверем, но его мозг, хотя и крупный по абсолютным размерам, непропорционально мал в сравнении с огромной массой тела. Короткая и толстая мускулистая шея необходима для поддержания огромной головы с бивнями, но допускает лишь ограниченные ее движения. Маленькие глаза окружены длинными густыми ресницами. Большие веерообразные уши, подобно опахалам, постоянно приводят в движение горячий тропический воздух. Ноги похожи на вертикальные колонны, пальцы направлены вниз, так что пятки приподняты над грунтом и масса тела опирается главным образом на толстую подушку позади пальцев. Короткий хвост оканчивается жесткой кисточкой, а кожа - толщиной часто 2,5 см - покрыта редкими грубыми волосами.
   Слон почитается многими народами. Буддизм ставит его в один ряд с голубем мира, а индуистский бог мудрости Ганеша - слоноголовый. В Индии все белые слоны считались собственностью раджей и никогда не использовались для работы, но наибольшие почести воздавались таким животным в Сиаме. Даже королю запрещалось садиться верхом на белого слона. Корм ему подавался на огромных золотых или серебряных блюдах, а его питьевую воду ароматизировали жасмином. Покрытое драгоценными попонами животное возили на роскошно убранной платформе. Африканские пигмеи верят, что в слонов вселяются души их умерших вождей.
  
  Ганеша ("Начальник свиты") - сын Шивы и Парвати, бог удачи и предпринимательства, начальник свиты своего отца (свита состоит из богов низшего разряда). Верующие воры и мошенники в Индии считают Ганешу также и своим покровителем, богом воровской удачи. И получается, что мать (Парвати как богиня справедливости) помогает полиции наказать уголовных преступников, а сын помогает им скрыться от полиции. Ганеша изображается в возрасте подростка с четырьмя руками и с головой, похожей на голову слона. Это единственный бог в индуизме, у которого вместо носа - хобот. Индуисты стремятся иметь дома скульптурное изображение Ганеши. Ни одно дело они не начинают без молитвы Ганеше. И для того, чтобы особенно угодить Ганеше, они по утрам чешут ему живот.
  Почему сын Шивы и Парвати вместо носа имеет хобот? На этот отвечают индуистские пураны. И здесь есть два разных ответа. индуисты руководствуются одним ответом, другие - другим. Первый ответ. Когда у Шивы и Парвати родился сын они позвали других богов в гости. Среди гостей был бог планеты Сатурн Шани ("Сатурн"). Все боги восхищались младенцем, а Шани ни разу не взглянул на него. Шива обиделся: "Почему ты не хочешь взглянуть на моего сына?" "У меня дурной глаз - ответил Шани. - Боюсь, чтобы не случилось беды".. Шива настоял на своём. Шани взглянул на младенца, у того отвалилась голова. Слёзы... Рыдания... Шива пытается приставить голову к телу и оживить тело. Но у него ничего не получается. Вдруг сверху раздался голос (неведомо чей): "Эта голова погублена дурным глазом, и она не приживётся к телу. Надо взять голову у какого-либо живого существа, которое спит головой на север". За таким существом Шива послал слугу, и тот привёл слона. Он один спал головой на север. Шива оторвал голову у слона и приставил её к туловищу сына. И мальчик ожил, но уже с другой головой. Кстати, слона Шива оживил: у него отросла новая голова.
  Второй ответ. Однажды Ганеша баловался, не слушался отца, не пускал его в покои к матери. В гневе Шива оторвал сыну голову и забросил её куда-то далеко-далеко. Узнав о смерти сына, Парвати зарыдала и стала требовать, чтобы Шива немедленно оживил его. Шива не смог найти заброшенной им куда-то головы. Но тут мимо пробегал слонёнок. Шива оторвал голову у слонёнка, приставил её к телу сына и оживил это тело.
  
  
  
  
  Вийон
  
  Я залезаю в пещерку. Она небольшая, ниже человеческого роста и метра три в глубину. Я расстилаю волчью шкуру и сажусь, скрестив ноги, чтобы сосредоточиться. Постепенно снежная буря снаружи превращается в облако белых лотосов, мне становится тепло и спокойно. Такова Чистая земля. Здесь я свободен. Моя пещера - мой виман, в котором я могу улететь куда угодно. Здесь не нужны реактивные двигатели и подпространственные туннели. Все очень просто - сиди и наслаждайся безмятежным созерцанием. Здесь я сам себе хозяин, здесь я настоящий Волшебник.
  Снаружи может показаться, что я умер, что тело мое покрыто струпьями, что нет ничего живого ни в этой пещерке, ни на сотни миль вокруг, но иногда сознание наблюдателя озарит мгновенная вспышка какого-нибудь яркого видения, и становится ясно, что это не так.
  Птицы пролетают мимо, и ни один хищный зверь не осмелится подойти к моей пещере.
  Я царь.
  Для стороннего наблюдателя все это может показаться весьма странным, но здесь нет сторонних наблюдателей. Здесь нет никого и ничего, иногда даже мне кажется, что этот мир создан в моем воображении, и я вовсе не тот, за кого пытается меня выдать мое сознание.
  По-видимому, так на самом деле и обстоят дела.
  С тех пор, как я попал в этот мир, прошло довольно много времени. С полной вероятностью я могу утверждать, что не помню отчетливо своих родителей. Да и были ли они у меня? Загадка моего существования, загадка моего появления на свет так и не разрешены мной.
  В одну из медитационных сессий мне привиделось женское божество удивительной красоты. Это была высокая стройная необычайной красоты женщина в белом воздушном одеянии, с золотыми волосами. Она парила в воздухе и нежным голосом назвала мое настоящее имя: Вийон. Я вдруг увидел себя со стороны в образе младенца, которой бежал к ней по зеленой лужайке. Неподалеку мирно паслись рогатые травоядные животные, посреди озера молочно-белой воды росли золотые деревья с серебряными ветвями и хрустальными листьями. Мир этот был настолько тонок и умиротворен, что захватило дух. После этого я увидел белого слоненка - он шел по воде молочного озера, он был совсем как человек - о двух ногах, двух руках, но голова была с хоботом и большими ушами. В одной руке он держал сверкающий золотым сиянием меч, тело его было ослепительно белого цвета, на него был накинута красная накидка с большой золотой пуговицей на груди, за поясом был заткнут свиток. Рядом с ним, держа его за руку шел высокий статный мужчина в воинских доспехах. И мне было дано понять, что слоненок - это и есть тот младенец, мужчина - мой отец, а женщина - моя мать.
  Где они, мои родители, откуда они родом, как оказался в этом мире я - мне неизвестно. Знаю лишь только, что меня нашли пастухи в поле, после того как с неба упала звезда. Обстоятельства моего обнаружения в дальнейшем определили мою профессиональную ориентацию, - я поступил в Звездную школу.
  Мои приключения на ниве звездоплавания, если можно так выразиться, были достаточно скромны, но послужили поводом для баек среди моих коллег. В одной из командировок меня и мой корабль занесло в коллапсирующее образование и я провалился во времени на пару тысячелетий назад и попал на почти безлюдную планету с суровым климатом.
  Условия выживания оказались достаточно жесткими, но теперь я достаточно адаптирован к этому миру.
  Мой виман - моя пещера, шкура, немножко еды и горсть снега вместо воды - вот и все, что мне сейчас нужно.
  И я уже вычислил момент, когда мои жизненные обстоятельства могут резко перемениться. Осталось немного времени...
  
  
  Возвращение Вийона
  
  Когда я вышел из пещеры, в воздухе запахло весной. То здесь, то там виднелись прогалины снега, щебетали птицы, и, кажется, даже окружающие скалы чему-то улыбались и были готовы зазеленеть молодой травой. Я набрал свежего снега в котелок, нагрел на костре и сварил похлебку из последних кореньев и засушенной травы, кинув туда старую кость для сытости. Когда все было съедено, я прибрал посуду, взял волчью шкуру из пещеры и начал спускаться в долину.
  Прошло три с небольшим года, с тех пор, как я оказался на этой пустынной планете после аварии моего корабля, который мне пришлось сразу покинуть из-за угрозы взрыва. Взрыв прогремел незамедлительно, и мне спасли жизнь складки местности и большие куски горной породы, которые приняли на себя ударную волну. Какое-то время я провел без сознания, находясь в контузии, затем начал поиски цивилизации.
  Цивилизация как таковая на планете имелась, но весьма неразвитая, по нашим меркам здесь царило средневековье. Во избежание конфликтов с местными жителями я решил удалиться в горное затворничество и попробовать реализовать медитативную технику, которой нас обучали в Звездной Школе.
  Так прошло три года, и теперь я, добившись некоторого уровня концентрации, мог бы попробовать вызвать спасательный бот. Но для этого мне было нужно найти естественный резонатор, который мог бы усилить мои вибрации. Точнее, мне был нужен большой водоем с пресной водой.
  Я знал примерное направление, и мой внутренний компас безошибочно должен был привести меня на берег, однако я мог двигаться только по ночам. В дневное время здесь и там сновали вооруженные холодным оружием и стрелами всадники, с которыми у меня не было никакого желания встречаться.
  Что касается мирных жителей, то они вполне миролюбивы, среди них есть даже вполне привлекательные девушки - одну из них я заметил, когда собирал коренья в лесу.
  Это произошло в прошлом году. Она умывалась у ручья, сняв с себя всю одежду. У нее было весьма привлекательное тело с какой-то стремительной, почти животной статью с густым треугольником внизу живота, стройные ноги, большие спелые груди с крупными сосками, красивые черные волосы, изящные кисти рук с длинными тонкими пальцами и очень большие почти бездонные глаза... Я увидел ее из-за кустов, оставшись незамеченным, и от этого видения непроизвольно замер, приоткрыв рот, но вовремя опомнился и поспешил удалиться к себе в пещеру. Однако же после этой невольной встречи мой ум долгое время блуждал, и концентрация сильно ослабла.
  Теперь же я, завершив затворничество, мог надеяться, что вполне способен преобразовать соблазн в правильное действие. И так я думал, когда шел в сумерках мимо деревни, пока не услышал лай собак и приближающиеся фигуры черных всадников.
  Они направлялись ко мне! Я побежал по дну оврага, пригнувшись и стараясь издавать как можно меньше шума. Усилием воли я мысленно заставил повернуть собак в другую сторону и всадники удалились. В конце оврага я набрел на водяную мельницу, которая приводилась в движение водой из небольшой речушки. Возле мельницы стоял бревенчатый дом, в дверь которого я, немного подумав, постучался.
  Дверь открыла та самая девушка, которую я видел в прошлом году в лесу.
  - Добрый вечер, госпожа, - сказал я, вдруг ощутив внезапное сердцебиение, - простите за столь поздний визит, не могли бы вы укрыть меня на некоторое время от тех людей на лошадях. Я бы ни в коем случае не стал бы вас беспокоить, однако же речь идет о моей жизни или смерти.
  - Вы, кажется, не из этих мест? - спросила она. Я подумал, что определенно мы раньше встречались, но не только в лесу, а где-то еще, и очень давно, так давно, что не вспомнить.
  - Да, - ответил я, - с другой планеты.
  Она показала мне рукой на сарай. - Вы можете остаться до утра.
  - Вы очень добры, госпожа, сказал я, - больше мне не о чем мечтать, я постараюсь уйти до рассвета.
  К сожалению, я не смог выполнить свое обещание, так как на соломенной подстилке под волчьей шкурой мне спалось так сладко (а я, в общем-то, и раньше не ограничивал себя во сне, находясь в пещере), что я проспал рассвет и проснулся от пения петухов.
  Как я узнал утром, ее зовут Анна, и она ведьма, во всяком случае, так считают в деревне. Она растопила мне баню, очень вкусно накормила, подарила новую одежду, и уложила спать на следующую ночь рядом с собой. В эту ночь я, а точнее мы, не выспались, и поэтому рассвет вновь наступил неожиданно. И так я провел в обществе Анны несколько незабываемых дней, не в силах оторваться от ее прелестей, но конечная цель не давала мне покоя.
  - Мне нужно идти, Анна, - сказал я. - Мне нужно найти океан или море с пресной водой. Это у вас где-то на севере.
  - Зачем тебе море, Вийон? Останься со мной. Мне так хорошо с тобой, и никогда не было так хорошо. - Ее почти бездонные глаза посмотрели на меня с тревогой и укоризной. Она легла на меня сверху, и соприкосновение с ее обнаженным телом вновь взволновало мою плоть, а длинные пряди ее душистых волос призывно начали щекотать мои плечи.
  - Мне нужно вернуться домой, милая. Я очень давно не был дома. Ты даже не представляешь, как давно. Я погладил ее по спине, и она вздохнула:
  - Ты живешь на море? Ты рыбак?
  - Нет, Анна, я не рыбак. Море мне нужно, чтобы позвать моих сородичей.
  - А там у тебя кто-то есть? Жена, дети?
  - Нет, милая. У меня нет ни жены, ни детей. Я одинок.
  - Так где же твой дом? Возьми меня с собой!
  - Он на другой планете, Анна.
  - Я пойду с тобой.
  - Нет, Анна, это может быть опасным. Тебе лучше оставаться здесь.
  - Меня никто не любит, Вийон. Они думают, что я ведьма, и с тех пор как умер отец, меня некому защитить. Я пойду с тобой.
  - Хорошо, Анна. Но обещай мне одно
  - Что же?
  - Ничему не удивляться.
  На следующие утро мы собрались в путь.
  Спустя несколько дней мы добрались до моря. Я нашел подходящую пещеру и попросил Анну поддерживать огонь поблизости, но не заходить внутрь, соорудив для нее шалаш. Войдя в пещеру, я застелил ее хворостом, а поверх бросил шкуру и сел, скрестив ноги. Собравшись с силами, я медленно вошел в транс.
  Длинные струи туман медленно поползли вдоль берега, пока все вокруг не заволокло молочной пеленой. Спустя несколько часов, которые прошли для мена как пара мгновений, туман рассеялся и над морем поднялся яркий белый диск спутника планеты. Кругом стояла тишина, но мне было не до того. Из глубины вод появился свет, которые медленно стал подниматься к поверхности. Затем он превратился в ослепительно яркий световой шар, который вспыхнув, исчез.
  Сообщение о доставке адресату появилось спустя несколько минут. Высоко в небе появилась красная точка, которая стала увеличиваться в размерах, и постепенно превратилась в спускающийся спасательный бот.
  Я вышел из пещеры, когда бот совершил посадку и открылся люк с трапом. Я позвал испуганную Анну, и мы вошли внутрь. Внутри бота стояло несколько кресел, я пристегнул Анну ремнями и уселся сам. Осмотрев панель управления, я зарегистрировался в системе и выбрал нужный адрес.
  Трап закрылся. Бот поднялся над берегом и устремился ввысь. Спустя несколько мгновений мы оказались на орбите, затем после вспышки - в сером подпространственном туннеле.
  Когда бот сел на лужайку возле моего дома, люк открылся, и мы вышли наружу.
  - Здесь я живу, Анна, - сказал я. Это был белый одноэтажный домик на берегу реки. Мы подошли к дверям и услышали женский голос:
  - Мы рады вашему возвращению, Вийон. Добро пожаловать домой! Вас не было три года и четыре месяца, семь дней и двенадцать часов. Системы жизнеобеспечения в норме, предлагаем вам и вашей гостье принять ванну, ужин будет готов через двадцать минут...
  - Это твоя жена? Ты же сказал, что у тебя нет жены? - ревниво спросила Анна, входя внутрь.
  - У меня нет жены, Анна. Это хозяйка моего дома, робот. Она не живой человек, это машина наподобие твоей мельницы, но немного сложнее. Я зову ее Селеста.
  - Где она?
  - Она тут везде. Ее не видно, это просто голос.
  Анне было трудно привыкнуть ко всем техническим сложностям, но благодаря живому уму и любознательности через несколько недель она быстро освоилась с управлением бытовой техникой.
  На следующий день после приезда я пошел на работу, чтобы составить отчет об аварии и вынужденном отсутствии, также об Анне, после некоторых бюрократических формальностей, включая медосмотр и идентификацию личности, она получила регистрацию в системе жизнеобеспечения и постоянный адрес. Мой. Я попросил Кристин, мою коллегу, такого же пилота как я, помочь Анне с адаптацией, чем они успешно стали заниматься в свободное от работы время. Анна устроилась на работу в складские терминалы официанткой и постепенно наши отношения стали все более натянутыми.
  Однажды я пришел домой, и увидел, что она оставила мне голографическую открытку. Она сказала мне в ней следующее: "Мне очень жаль, Вийон, но я хочу уйти от тебя. Я вижу, что у тебя до меня было много подруг, особенно твоя Кристин. Я не вчера родилась, и не хочу быть тебе обузой. Я так благодарна тебе за то, что ты мне так помог. Хотя я немного скучаю по своему миру, но мне очень нравится здесь, в твоем. У меня появились новые друзья, и я хочу пожить немного одна. Не скучай".
  Я немного расстроился, но потом понял, что так оно к лучшему для нас обоих. Несколько недель я ходил сам не свой, пока не вспомнил слова своего учителя о том, что проще найти золото, чем хорошую супругу.
  Спустя несколько месяцев я узнал, что она вышла замуж за одного бортмеханика и улетела с ним в свадебное путешествие в один из райских миров, и эта новость принесла мне неожиданное облегчение.
  Осенью, когда я собирался в очередной рейс, я встретил Кристин на терминале, мы зашли в бар и за чашкой кофе я спросил:
  - Что ты думаешь об Анне?
  - Я была поражена ее способностями к адаптации. Ты всегда выбираешь самых особенных, Вийон.
  - Мы уже не живем вместе. Она уехала.
  - Я знаю.
  - Она, кажется, немного ревновала меня к тебе.
  - Думаю, было из-за чего, - Кристин улыбнулась самыми кончиками губ, так что было не разобрать, шутит она или говорит серьезно.
  - Впрочем, это неважно. Как ты?
  - Все хорошо, Вийон. Знаешь, когда я потеряла тебя на три года, я тоже немного потерялась во времени и в пространстве. Я так рада, что ты вернулся.
  - И я рад, Кристин. Знаешь, когда я сидел там, в пещере, я часто вспоминал о тебе. Ту нашу ночь, когда мы были вместе. И это мешало мне сосредоточиться.
  - Я тоже вспоминала об этом и думала об этом, Вийон. Знаешь, я хотела родить ребенка. От тебя.
  - Неужели? Это звучит так неожиданно. - Я взял ладонь Кристин и ощутил тепло и легкую дрожь.
  Мы познакомились с Кристин около восьми лет назад и по долгу службы часто выполняли совместные миссии. О том, чтобы мы могли сблизиться, не говорило ничего, кроме нескольких мгновений, когда после рейса я мог видеть ее уставшее лицо, и мы шли вместе в терминал, чтобы разъехаться по домам на выходные - в эти минуты я смотрел на нее и уже ждал следующего рейса, а она смотрела на меня тоже как-то по особенному. Или мне так казалось. Все прояснилось на одной вечеринке по случаю юбилея Звездной Миссии, это было тематическое парти наподобие бала-маскарада. Все шло по обычному сценарию - выступил президент Миссии, пара приглашенных лиц, а потом началось веселье. В дальнем углу зала я увидел незнакомку в полумаске, инкрустированной бриллиантами, в темно-синем шелковом ниспадающем платье. Во время танца я естественно, опознал в ней Кристин, и постепенно наше общение к взаимному удовольствию плавно переместилось в апартаменты на берегу моря.
  - Но ты приехал с этой инопланетной дикаркой и все испортил. - Она вытащила свою ладонь из моей.
  - Она спасла мне жизнь, Кристин. Я благодарен ей за это.
  - Надеюсь, ее миссия на этом закончилась? Или нет?
  С этими словами Кристин резко встала из-за столика, и я молча смотрел, как она идет, быстро цокая каблуками и шевелятся ее бедра, туго обтянутые летной формой и развеваются ее волосы, и вся ее фигура говорит о том, что биологические часы тикают, а ей нужен спутник жизни, молодой, но очень перспективный пилот, который мог бы составить с ней достойную пару, родить с ней пару прекрасных детей, заботиться о них, ворковать с ней вечерами в их прекрасном уютном домике... И я хотел встать и догнать ее, чтобы взять за плечи, посмотреть в глаза, сказать что-то такое, что остановило бы ее, и может быть даже, так уж и быть, поцеловать в щеку, или даже в губы, чтобы сбылись все ее мечты о семейном счастье и все такое... Какая-то сила удерживала меня в глубине кресла и я смотрел, смотрел, бесконечно смотрел, как она уходит в другую жизнь, куда-то очень далеко, вглубь чашки, на дне которой плавают остатки капучино, манящие и очень сладкие, как та ночь на берегу лазурного моря... Я подумал, что все это уже было много раз со мной, и теперь снова повторяется, как какое-то мучительное наваждение. Потом я закрыл глаза, и что-то произошло.
  Мое тело вздрогнуло, и я, приоткрыв глаза, обнаружил себя сидящим на волчьей шкуре в той самой пещере. Остатки костра давно потухли, на дне котелка лежали кость и корешок, который я варил перед тем, как войти в транс. Я положил его в рот и стал жевать - он был уже холодный и очень горький.
  Но весьма полезный, как я полагаю.
  Из проема пещеры сквозь клочья облаков на меня глядело звездное небо, вечное и безучастное. Откуда-то сверху стали падать одинокие снежинки, шурша по камням и засохшей траве и замирая кристалликами, чтобы принять своих сестер и собратьев и превратиться с ними вместе в теплое белое одеяло.
  Потом мне почудилось, что где-то рядом стоит бот с маркировкой Звездной Миссии, в боте сидит Анна и что-то мне очень громко говорит, широко раскрыв свои бездонные глаза и выразительно жестикулируя, но я не слышу ее слов из-за толстого бронированного стекла иллюминатора, я смотрю на нее безотрывно и чувствую, как по телу разливается тепло и, кажется, оно готово взлететь, и сердце стучит так быстро, как будто всадники скачут внутри него по залитой светом бескрайней степи навстречу восходящему солнцу.
  
  
  Возвращение Вийона (альтернативная версия)
  
  
  Когда включился свет, моему сознанию предстало следующее. Самка гуманоида стояла спиной к моим зрительным рецепторам у отверстия в стене, закрытого от внешнего пространства прозрачной перегородкой. Моим зрительным рецепторам в силу контраста между потоком света снаружи и освещенностью внутри помещения было трудно детализировать внешние характеристики ее телесного покрова. Был виден лишь силуэт ее тела на светлом, ослепительно светлом фоне окна, ее темный силуэт. Она повернулась в профиль и из ее ротового отверстия, окрашенного красным красителем, вышел поток звуковых волн, который в моей памяти был идентифицирован как голос одной из самок гуманоида, с которыми в прошлой жизни, когда я был самцом гуманоида, была некоторая связь.
  Какой же поток информации был зашифрован в этих звуковых волнах? Поскольку поток звуковых волн был трудноразличим, мое сознание не смогло определить смысловое содержание. Этот вопрос захватывал все большую часть моего сознания с нарастающей интенсивностью. Я загрузил все файлы из самых глубоких архивов, но ответа не нашел, поскольку архивы были зашифрованы серией неизвестных мне кодовых сигналов. Исходный код был мне неизвестен.
  Самка гуманоида подошла к моему телу, ее верхняя конечность коснулась верхней части моего тела, на которой расположены зрительные и слуховые рецепторы и отверстие для приема топлива. Прикосновение было распознано тактильными рецепторами как положительное. Отверстия зрительных рецепторов самки гуманоида заполнились влагой, которая стекала каплями по ее лицу.
  Она вставила носитель информации в разъем на моем затылке, и миллиарды терабайт информации полились в мое хранилище. Среди них был исходный код, благодаря которому я расшифровал остальные файлы и вспомнил, как это было.
  Она сказала: "с возвращением, Вийон".
  
  
  Вервольф
  
  Она стояла у окна, и виден был лишь ее силуэт на светлом, ослепительно светлом фоне окна. Она повернулась в профиль и что-то сказала. Я видел ее губы, красиво очерченные красным. Мы были близки определенное количество времени, и она по-прежнему была притягательна для меня.
  В этот теплый осенний вечер, когда, несмотря на пожелтевшие листья деревьев, стояло летнее тепло, я уезжал в командировку. Мэрия устроила салют на старой площади, где стоит ратуша, отмечая какой-то очередной праздник, кажется, день города. Праздные люди, одетые в летнее, ходили тут и там, играл оркестр, словом, вечер был хоть куда.
  Затем я оказался в вагоне отплывающего состава, я видел в окно, - она шла рядом по перрону, в красном платье, она улыбнулась мне, помахав рукой.
  Поезд ушел в сгущающиеся сумерки.
  Накануне я лег спать в пустом купе и мне приснился этот сон. Проснувшись, я подумал, что ее нет, и уже довольно длительный период времени.
  Спустя некоторое время, когда я умылся, в дверь купе постучали.
  Это была Беатрис. Я спросил, как здесь она оказалась. Она мне ответила, что долго объяснять, что я давно уже умер, и мне видятся посмертные видения, но она поможет мне найти нужное бардо.
  Я странным образом ничему не удивился. Дверь купе закрылась и в зеркале я увидел свое отражение. Оно показалось мне не совсем естественным. Какое-то мертвенно бледное лицо и закатное солнце в окне за моей спиной, хотя за окном давно уже кромешная темнота, если посмотреть в него, непосредственно повернувшись взглядом.
  - Ничего страшного, - сказала Беатрис, - ты теперь не совсем человек. Ты вервольф, волк-оборотень. Также как и я.
  Теперь я увидел нечто странное в ее лице, спустя мгновение я понял, что это были внезапно выросшие клыки, вонзившиеся мне в шею.
  Пройдя процесс инициации, который длился пару незабываемых минут, я, попытавшись, насколько это возможно, придти в себя, спросил:
  - А как я умер?
  - Ты не помнишь?
  - Нет.
  - Ты умер во сне. Поезд потерпел крушение, и ты погиб.
  - А что это за поезд, в котором мы сейчас едем? - я обвел вокруг руками.
  - Это виртуальный поезд, созданный твоим воображением. На самом деле ты лежишь в ящике морга. Попробуй открыть глаза.
  Я с трудом разлепил один глаз.
  Я действительно находился в каком-то очень холодном помещении, в длинном ящике, выдвинутом из стены, сплошь состоящей из таких же ящиков, совершенно обнаженный, рядом стояла Беатрис все в том же черном платье, которое было одето на ней в поезде. В моем теле стали происходить странные процессы, что-то очень щекотное.
  - Пошли, - сказал мне она и подала мне руку, - процесс заживления займет несколько часов.
  Спустя некоторое время я, одетый в одежду санитара, вышел из морга и сел в авто.
  
  1
  
  Насколько я помню, в тот день шел дождь. У меня не было зонта, и струйка воды то и дело стекала с моей бейсболки при наклоне головы.
  Я проходил, держа под мышкой в пакете рукопись, мимо департамента бракосочетаний, за витриной которого стояли одетые в белое невесты, гости и где-то совсем затерялись женихи. Они смотрели на улицу, очевидно ожидая прекращения осадков. На асфальте у входа были рассыпаны лепестки каких-то цветов, очевидно, роз, - белые, желтые, красные. Я прошел по ним и вспомнил кадры из фильма про гладиатора, это было похоже на то, как в древности рассыпали лепестки роз на арене перед боем.
  Еще я подумал, что это похоже на повторяющееся видение, когда в фильме у режиссера не хватает символов для образа, и он включает один и тот же кадр с вариациями. Или он делает это нарочно, чтобы достичь определенной художественной цели.
  В редакции все прошло не очень удачно. Рукопись взял у меня лысоватый тип в роговых очках, зам главного редактора, и сказал, что они ее рассмотрят и в течении двух недель позвонят. При этом он кинул рукопись куда-то в глубину своего стола, и я подумал, как бы он не забыл ее достать оттуда в конце двухнедельного срока.
  Я выпил чашку горячего кофе в бистро напротив, глядя на дождь, сгущающиеся сумерки, включенные огни автомобильных экипажей и снующих людей с зонтами и без. Зазвонил карманный телефон.
  Полгода назад я зарезервировал номер на двоих в туристическом поезде. По моей задумке, я должен был провести недельный отпуск, путешествуя по континенту от океана до океана.
  Тогда она еще была со мной.
  С ней я познакомился, проходя мимо студии танцев. Почему-то я остановился и начал разглядывать танцующие фигуры, а потом зашел внутрь. Спустя некоторое время я был записан в группу для начинающих, и у меня появилась партнерша.
  Мы учились танцевать, сначала классические танцы а потом просто импровизировали. Рост, вес, фигура - все идеально подходило и взаимно дополняло. Преподаватель танцев, к слову сказать, бывшая балерина, была довольна, и однажды мы даже выиграли конкурс.
  Параллельно между нами развивались отношения, которые принято называть романтическими, и даже близкими. Все шло к тому, что люди называют устойчивыми брачными отношениями.
  Но однажды она исчезла. Как будто ее и не было. Я тщетно искал ее, не осталось и полунамека на то, куда она могла уехать. Розыск полиции не дал результатов, она без вести пропала.
  Поскольку у меня оставались билеты на поезд, я решил использовать их по назначению. Спустя несколько дней после звонка, сидя в вагоне-ресторане, я попивал кофе и читал газету, когда ко мне кто-то подсел.
  Это была дама лет на вид где-то от тридцати до сорока, обладающая такой наружностью, которая невольно притягивает взгляды окружающих. На ней было одето небольшое черное платье с большим вырезом.
  - Здравствуйте, Кин, - сказала она.
  - Простите, - ответил я. - Я не совсем Кин. Возможно, в прошлых жизнях мы с вами встречались, но в этой я точно не Кин. - У меня было такое настроение, что хотелось поерничать.
  - Позвольте, я так буду вас называть. Мне так нравится. Я посмотрел на ее очерченные темно-красным губы, потом перевел взгляд ниже, и захотел сделать еще глоток кофе, чтобы слегка успокоить начинающее стучать сердце. От незнакомки исходили весьма сильные флюиды.
  - Беатрис. Беатрис Кардиган, - сказал незнакомка и протянула руку. Я пожал ее, заметив про себя, что рука мягкая и очень приятная.
  - И вы тоже определенно не Беатрис, - заметил я.
  - Вы проницательны. Но ближе к делу. Я по поводу вашей знакомой Н. Забудьте о ней.
  - Простите?
  - Она просила вам передать, чтобы вы забыли о ней.
  - Я определенно с этим не согласен. А чем вы это мотивируете, и откуда, простите, вы осведомлены о наших обстоятельствах?
  - Она работает в Миссии и долгое время не сможет с вами увидеться. Очень долгое. Нет смысла ждать.
  - Миссии купцов больше нет. Уже больше сорока лет, - возразил я.
  - Нет, она существует.
  - Вы тоже работаете в Миссии?
  - Нет, я из сообщества оборотней. Я в некотором смысле самка волка.
  Меня не особо интересовали вампирские саги, поэтому я захотел завершить разговор. И незнакомка почему-то мне разонравилась.
  - Хорошо, мэм, я вас понял. У вас есть что-то передать мне, файл или какой-нибудь другой носитель информации?
  - Да.
  С этими словами фальшивая Беатрис вытащила из сумочки белый конверт.
  - Прочтите его у себя в купе.
  Во рту у нее блеснул зуб, странно напоминающий по форме волчий клык.
  Или мне показалось?
  В купе я принял душ и не спеша раскрыл конверт. В конверте лежал сложенный втрое листок белой бумаги.
  Я раскрыл листок и прочитал следующее: "запей это водой".
  Я заглянул в конверт и обнаружил в нем красную таблетку.
  Я немного подумал и положив таблетку на язык, запил водой из бутылки.
  Таблетка оказалась горьковатой на вкус. Спустя пару мгновений я потерял сознание.
  
  2
  
  - Ваше имя Аквариус Кин. Вам сорок один год, вы старший купец Миссии.
  - Это не так, - возразил я. - Я не Аквариус, как вы говорите, Кин, и мне всего тридцать девять.
  - Генетическая экспертиза говорит об обратном. - Мой собеседник повернулся ко мне в профиль. - Вы родились на третьей планете двойной звезды N1245865243125 в созвездии Альтаира условно говоря 41 год назад. С учетом относительного характера времени и ваших перемещений в пространстве вам сейчас около двух тысяч лет.
  Далее между нами произошел следующий диалог.
  - Даже если это так, в чем я сильно сомневаюсь, какое вы имеете право похищать добропорядочных граждан, и в чем, собственно, дело?
  - Видите ли, это не совсем похищение. Таблетку вы могли и не употреблять, а поскольку употребили, вы тем самым заключили с нами соглашение.
  - Допустим это так, тогда кто же вы?
  - Мы, так сказать, санитары леса. Нам нужны купцы, все до одного. И вы найдете их для нас.
  - Для чего вам нужны купцы?
  - В этом наша миссия.
  - Ваша - это чья?
  - Волков-оборотней (во рту у него блеснул клык).
  - О. И вы меня сделали вервольфом? Я не просил вас об этом. О купцах же мне ничего не известно, так что вы ошиблись адресом.
  - Генетическая экспертиза говорит об обратном. Так или иначе, вы можете найти остальных. Мы хотим, чтобы вы помогли нам.
  - Похоже, у меня нет выбора?
  - Да.
  - Да?
  - В последнем караване осталось двенадцать купцов. Вот их имена:
  Гринхайм.
  Аквариус Кин.
  Дебора Хансингтон.
  Эмили Россенталь.
  Григ Хайнекен.
  Спрут.
  Танг Квонг.
  Истребитель.
  Феодал.
  Снеговик.
  Змея.
  Можжевельник.
  Их нужно найти для их нейтрализации. Купцы нарушают мировой баланс. Они мешают прогрессу цивилизации и должны быть уничтожены.
  - Чем же они вам мешают? Они же просто поддерживали сеть переходов, и немного торговали? Да и сегодня нет ни сети, ни купцов, уже сорок лет как нет.
  - Сети нет, но купцы остались. Они могут нарушить баланс, и поэтому должны быть уничтожены.
  - Почему же вы говорите мне это, если считаете, что я купец?
  - Вы отрицаете это, не так ли?
  - Как же я найду их?
  - Они сами найдут вас.
  Мой собеседник выглядел следующим образом. Это был одетый во все серое субъект с пепельными волосами и серыми зрачками глаз. Даже лицо его имело мертвенно-серый оттенок. Он сидел-полулежал в кожаном кресле за письменным столом, на котором ничего не было, кроме листка с каракулями. Очевидно, это был список купцов.
  Я сидел на табурете напротив в наручниках.
  - Как вас зовут? - спросил я.
  - Зовите меня просто "Председатель".
  
  3
  
  Председатель отправил меня на орбиту планеты сидеть в спутнике, оснащенном системами жизнеобеспечения.
  Спутник был довольно просторным, здесь можно было разместить роту солдат. Я развлекался тем, что занимался фитнесом, насколько мог, и смотрел сны из обширной библиотеки. Также на борту имелся бар с различными напитками.
  Возможно, я слишком злоупотребил снами или напитками, поэтому мое дальнейшее повествование будет запутанным. Я еще сам не разобрался в том, что происходило по-настоящему, а что - во сне.
  Иногда мне кажется, что председатель и Беатрис мне тоже приснились, а я всю жизнь только и лечу по небу в этой огромной небесной колеснице, похожей на гробницу, и пью самодельный коктейль со льдом.
  Поскольку мне чем-то нравится виденная картинка с лепестками цветов, рассыпанными на асфальте, я обзову свои видения лепестками. Я и вправду как будто подбираю их по очереди с асфальта, разглядываю, а затем осторожно тру их в ладонях и дую. Они превращаются в звездную пыль и взлетают к небу.
  Вот они, на черном фоне. Смотрят на меня, не мигая, уже целую вечность.
  
  
  4
  
  Той осенью я подрабатывал почтальоном. Компания, где я работал, выдала мне велосипед, синий форменный костюм с фуражкой, черные туфли и черную сумку на ремне.
  Развозить почту по окрестностям было довольно приятным занятием, учитывая, что платили довольно неплохо. Доставка писем и бандеролей из настоящей бумаги и картона настоящим живым почтальоном в доисторической одежде стала очень востребованной услугой.
  Двухэтажный дом, заросший плющом, окрашенный бежевой краской, я заметил не сразу. Постучав в калитку, я не услышал ответа, но заметил, что дверь за москитной сеткой была открыта. Из дома раздавались звуки игры на фортепьяно. Поскольку корреспонденция была заказной, я спешился с велосипеда и вошел в дом.
  - Простите, есть кто-нибудь? - громко сказал я.
  За фортепьяно сидела девушка, которую я сразу не заметил из-за открытой крышки. Она закончила играть и подошла ко мне.
  - Здравствуйте - сказала она мелодичным голосом. На ней было светлое платье, у нее были довольно стройные загорелые ноги, одетые в белые туфли.
  - Здравствуйте. Я привез вам почту, - ответил я.
  Она протянула руку и наши пальцы слегка соприкоснулись.
  - Я Эмили, - сказал она.
  - Вийон, - ответил я. Наши глаза встретились, и я отметил про себя, что вижу в них нечто знакомое.
  Потом я сел на велосипед и уехал. Это был последний рабочий день, я сдал велосипед, форму и сумку и на следующий день отбыл в Звездную школу для прохождения очного обучения.
  В Звездной школе я проучился около пяти лет, по окончании которой получил диплом звездоплавателя. Устроившись на работу в научно-экспедиционную компанию, в течении нескольких лет я осваивал работу перевозчика-исследователя. Затем исследовательское начало взяло верх, и я взял в лизинг простенький корабль и начал заниматься свободным поиском.
  На одной перевалочной базе, восполняя запасы топлива и провианта, я встретил Эмили Россенталь. Так было написано у нее на бэйджике. Она работала администратором на складе.
  - Эмили? - спросил я.
  - Да. Вийон! - обрадовалось она, - не ожидала вас здесь увидеть. Сколько лет?
  - Девять, - Скромно сказал я. - Девять лет и зим. Рад вас видеть.
  Я посмотрел на нее, и как будто теплый пушистый комок зашевелился у меня внутри.
  Она кажется уловила мой взгляд.
  - Вийон, вы теперь пилот?
  - Да, Эмили, и даже со стажем.
  - А я работаю вот здесь. Вообще-то мой папа был против, чтобы я уезжала слишком далеко, но я люблю путешествия.
  - Вы надолго здесь?
  - Как раз сегодня заканчивается моя вахта и я лечу домой.
  - Я могу вас подбросить до дома, - сказал я, хотя мне было совсем в другую сторону. Я подумал, что крюк в пару парсек будет не лишним, а топлива у меня полный бак. - Через пару часов я выхожу.
  - О, Вийон, я вам так благодарна, - ответила Эмили, - я успею собрать вещи. Может быть по чашке кофе?
  - Договорились. Буду ждать вас в кафе напротив.
  Мы посидели в кафе, и я подбросил ее до дома, как и обещал.
  Вообще-то после этого я довольно часто стал проводить с ней время, практически после каждого рейса.
  Но я не знал, что она работает в миссии купцов.
  Однажды, когда мы возлежали вдвоем, она спросила меня:
  - Вийон?
  - Да, милая?
  - А ты представляешь, сколько мне лет?
  - Двадцать семь или около того.
  - Мне около ста семидесяти. Я уже сама запуталась.
  - Ты шутишь. К чему бы это?
  - Правда. Биологический возраст около сорока пяти, плюс эффект относительности.
  - Ты была в авариях?
  - Да. Я работала в Миссии купцов. Попадала в разные переделки, пару раз пришлось двигаться с субсветовой скоростью в анабиозе. Я не говорила тебе раньше об этом, прости.
  Я был немного в шоке, но не показал виду. Пилоту звездного корабля не пристало удивляться таким вещам. Но Эмили? Я уже начал к ней привязываться.
  - Ты не выглядишь ни на сто семьдесят, ни на сорок пять. Тебе двадцать семь, а мне двадцать девять.
  - Спасибо, - улыбнулась она, - я знаю. Но знаешь ли ты сколько тебе лет на самом деле?
  - Двадцать девять и ни годом больше.
  - Возможно, тебе повезло.
  - Да. Но как ты оказалась в Миссии?
  - Мой папа был против, но я завербовалась в Миссию лет сто пятьдесят назад. Я люблю путешествовать.
  Эмили замолчала.
  - А где сейчас твой папа? - спросил я.
  - Его уже нет с нами.
  - Прости.
  - Я уже привыкла.
  - Значит, ты уже давно работала в Миссии, когда я работал почтальоном?
  - Да. И ты привозил мне служебную почту.
  - Значит, я тоже в некотором смысле поработал на Миссию.
  - Да.
  - Ну, я не против. Если ты в Миссии, я рад тебе помочь.
  - Хочешь вступить в Миссию?
  - Зачем?
  - Будешь помогать мне.
  - Это вербовка?
  - Да.
  
  
  5
  
  Иногда я подозреваю, что председатель и все прочие есть плод моего больного воображение.
  Такие подозрения у меня начинаются, когда я обнаруживаю себя сидящим в кресле космического корабля, передо мной мерцает весьма пыльный экран, а сзади в шкафу побрякивают какие-то склянки.
  Иногда я обнаруживаю одну из них закатившейся под кресло или у себя в руке, они источают слабый запах.
  В иллюминаторы ничего не видно, один лишь мрак, нет даже звезд. Я подозреваю, что застрял где-то очень далеко от дома, возможно, даже, в другом измерении или другой вселенной.
  Приборы корабля показывают, что он движется с сумасшедшей скоростью, в сотни, тысячи раз быстрее скорости света, в каком-то очень длинном и узком туннеле. Похоже, это межвселенский туннель, связывающий разные вселенные. Кто создал этот туннель, либо это природное образование, мне неизвестно. Как я попал в него, я не помню.
  Когда я это обнаруживаю, то после того, как привожу себя в порядок, начинаю бурную исследовательскую деятельность, работаю с приборами, записываю и анализирую результаты измерений, чтобы не сойти с ума окончательно.
  Но рано или поздно наступает время сна. И я не знаю, где окажусь в очередной раз, когда проснусь...
  
  
  
  Аниме
  
  Той зимой в городе Н. выпал черный снег. Зрительному восприятию он представлялся ослепительно белым, но каким-то внутренним зрением можно было увидеть, что он чернее ночи.
  В городе Н. стояли черные дома, которые топились черным-пречерным углем черными-пречерными кочегарами. Они работали без праздников и выходных, и даже зубы и белки глаз у них были черными. Они приходили после работы в свои черные дома и дарили своим черным-пречерным детям черные-пречерные гостинцы, потом они разогревали скудный черный ужин, смотрели черный-пречерный телевизор и ложились спать в черную-пречерную постель.
  Город Н. был одним из маленьких городков огромной черной-пречерной страны, над которой днем всходило черное-пречерное солнце, а ночью висела черная- пречерная луна.
  В городе Н. жила моя невеста, которую я любил белой, ослепительно белой любовью. И мы были бы почти счастливы, если бы не этот черный снег.
  Однажды мы прогуливались по улице и решили завернуть на рынок, чтобы купить фруктов, и там лежали они. Оранжевые апельсины.
  Это было настоящее чудо, они лежали и сверкали нездешней красотой. Мы тут же купили их и начали есть. И когда мы их ели, мы стали становиться разноцветными. Моя невеста оказалась чудесной девушкой с голубыми глазами и золотистыми волосами в красной курточке и белой шапочке, я кажется тоже был вполне ничего себе субъект, рыжий и конопатый, и очень веселый.
  Оранжевые корки упали в урны и постепенно утратили свой цвет, сначала посерев, а потом почернели, как весь остальной мир. Но мы не замечали этого, и в ту ночь у нас была оранжевая любовь на розовых простынях, в доме под звездным небом, вокруг которого завывала настоящая белая снежная вьюга.
  Летом у нас родился чудесный малыш, и мы назвали его Вийон. Мы мечтали чтобы он стал пилотом звездного корабля, когда вырастет, но нашей мечте не суждено было исполниться в этой черной стране.
  В стране, где мы жили, царили черные порядки, и мы не могли просто жить и воспитывать детей. Всех детей нужно было сдавать в черные приюты, чтобы, когда они вырастут, они стали черными солдатами, и завоевывали для нашего черного правителя все новые и новые галактики.
  Мы решили, что не бывать этому, и пошли на отчаянный шаг.
  Я, несмотря на смертельный риск, обратился в Миссию Купцов, чтобы они забрали Вийона, и научили ему всему тому, что бы помогло ему стать хорошим и честным человеком. Мы отдали Миссии все наши сбережения, и когда наш малыш уезжал в другую галактику, мы не могли сдержать слез.
  Теперь, спустя много лет, наши волосы покрылись серебром, но мы все еще любим друг друга, и надеемся, что наш сын Вийон когда-нибудь найдет нас, и мы сможем обнять его, как тогда, когда он впервые появился на свет, совсем еще крошечный и беззащитный.
  Время уходит, как вода сквозь пальцы, но мы знаем, что поступили правильно. Прости нас, Вийон, за то, что мы не смогли воспитать тебя как настоящие родители.
  Я надеюсь, что мы когда-нибудь снова будем вместе...
  
  
  Вальс
  
  Я еду на почтовом велосипеде по лесной дорожке в отдаленный поселок, состоящий из нескольких разрозненно стоящих домов в чаще. Дорога впитывает в себя влагу дождя и полна лесных запахов, я равномерно кручу педали, подняв воротник форменной тужурки, с фуражки то дело стекают струйки воды, на багажнике сумка с почтой и небольшая бандероль; мне с трудом верится, что это все происходит со мной наяву. Издалека я вижу белый силуэт одноэтажного дома, близ которого сквозь просвет между деревьями я наблюдаю довольно полноводную реку, медленно движущую свои воды - по всей видимости, к невидимому в этих краях в силу кривизны поверхности планеты морю. Близ дома я наблюдаю мостки небольшого причала, к которому привязана деревянная лодка с веслами на дне. Спешившись, я качу велосипед по тропинке к открытой калитке, и, взяв бандероль, поднимаюсь по дорожке к веранде. Я слышу звуки вальса внутри дома, это вальс до диез минор, его довольно виртуозно играет на фортепьяно молодая особа, сидящая спиной ко мне в глубине дома, у нее стройная фигура, белое платье, светлые волосы разных оттенков золотого. Эта чарующая музыка, одновременно грустная и одновременно веселая, вдруг она прекращается и молодая особа, повернувшись ко мне лицом, и разглядев меня, встает с табурета и идет мне навстречу. Она необыкновенно хороша собой - так, что у меня спирает дыхание.
   - Добрый день, - говорит она, - извините, я увлеклась игрой и не услышала вас. Вы привезли почту? Голос у нее очень мелодичный, звонкий и одновременно глубокий, как звук фортепьяно из дорогих пород древесины.
   - Да, сударыня, - отвечаю я немного глухим от волнения голосом, - извольте получить бандероль. Распишитесь здесь, пожалуйста. Премного благодарен. Я отмечаю про себя, что руки у нее очень красивые, с длинными, тонкими и очень ровными пальцами, я ощущаю необыкновенный аромат духов и поднимаю взгляд. Там волшебные синие глаза, которые смотрят на меня с любопытством.
   - Кин? - спрашивает она. Это вы? Я вас не сразу узнала.
   - Да, меня зовут Кин, - отвечаю я. - Аквариус Кин. Простите, сударыня, не могу припомнить, вероятно, вы ранее изволили воспользоваться услугами нашей почтовой станции?
   - Нет, - отвечает она. - Кин, почему вы меня не узнаете? Это же я, Дебри.
   Я внимательно смотрю на нее, и мне кажется, что мы уже раньше встречались где-то, но так давно, что уже и не вспомнить.
   - Простите, Дебри. Не могу вспомнить. Я имел честь стать почтальоном совершенно недавно, - отвечаю я.
   - Мы работали вместе в миссии. Ты вспомнил? - мне кажется, она с какой-то тревогой вглядывается в мое лицо. - Что с тобой? Она касается рукой моей небритой щеки и, кажется, немного краснеет, а я чувствую, как мое тело покрывается мурашками.
   - Прошу покорнейше извинений, сударыня, - слыша громкие стуки своего сердца, отвечаю я. - У меня амнезия после контузии.
   - Вы воевали?
   - Нет, попал под налет аэропланов, когда ехал на поезде на воды. С тех пор я не помню того, что было. Не сочтите за моветон, сударыня, не могли бы вы снова наиграть эту мелодию, мне кажется, я мог слышать ее раньше? Благодарю покорно.
   Молодая особа снова садится за фортепьяно и продолжает играть, а я, сняв фуражку, остаюсь стоять поодаль. И эти чарующие звуки напоминают мне о следующем.
   Сидя в железной коробке, летящей между звездами, обклеенный датчиками сна, я смотрю в большой экран на самого себя. Там она, моя Дебри, она играет вальс, а я, Аквариус Кин, стою и смотрю на нее. Вокруг нас проносятся звезды и галактики, но я пленен этим зрелищем и чарующими звуками, и все во мне отдается глухой болью, которая все более усиливается, чем больше я вспоминаю о нас. Видения прошлых дней, все они записаны на прозрачный монокристалл моей памяти, и я хочу выдернуть штепсель из розетки, чтобы прекратить эту пытку, ведь я давно мертв, я киборг, и мое сознание курсирует между ячейками памяти, натыкаясь на межсетевые экраны, не позволяющие прекратить эти мучительные галлюцинации. Я не могу пошевелить ни пальцем, ибо у меня их по-настоящему нет, как давно нет и тела, и я продолжаю смотреть на экран моего сознания и вижу, как играет Дебри вальс, а влюбленный Кин стоит в мокрой тужурке, держа фуражку в руке; капли дождевой воды с него, как с мокрой собаки, стекают на паркетный пол и впитываются между дощечек; я вижу, как юное лицо Дебри покрывается сетью морщин, и седеют ее волосы, а молодой красавец Кин превращается в дряхлого шамкающего согбенного старика; за фортепьяно сидит дряхлая седовласая старуха в белом платье и играет вальс, кажется, это сама Смерть села поиграть, временно отложив косу в сторону; тело Кина превращается в скелет и, падая на пол, рассыпается и превращается в труху, рассыпается и то, что было Дебри, и нет уже того фортепьяно, все вокруг объято пламенем забвения; но музыка все играет и играет; за оконным стеклом - стена дождя, спрятавшая в туманной мгле белый силуэт одноэтажного дома у реки, над которым клубится стая грозовых облаков; вода пузырится от пронзающих тело реки стрел дождя: не иначе как дождь будет до вечера, а то и до утра; ветер колышет осоку на берегу, лодка бьется на привязи и, когда веревка перетирается и беззвучно лопается, ускользает, влекомая течением, вероятнее всего, к самому морю; там, наверху, то и дело сверкают молнии и рокочут раскаты грома, которых не видать и не слыхать за белой дымкой, покрывающей местами голубоватый шарик планеты; а если поднять взор несколько выше, то можно увидеть солнце, сияющее здесь ослепительно ярко уже несколько миллиардов лет, оно стремительно удаляется и превращается в одну из сотен тысяч, миллионов, миллиардов светлых точек на объемном экране монитора вселенной и исчезает в черной бездне.
  
  
  Вместо эпилога
  
  Неподвижный кадр. На черном фоне видно, как падает снег. Камера поднимается выше и видно панораму - это некая пустынная местность, поросшая редкой травяной растительностью. Время года - поздняя осень. Играет тихая музыка, вероятно фортепьяно. Нарастает тревога (низкочастотный гул). На экране появляются титры, здесь и далее выделенные крупным шрифтом. Одновременно с титрами слышно два детских голоса со взрослыми интонациями - девочки и мальчика.
  
  РЯДОМ С ТОБОЙ
  
  - Я же тебе говорила, что ничего не получится.
  - Ну, я хотя бы попробовал. Попытка не пытка.
  - Не опубликуют же.
  - Есть Сеть переходов и Миссию купцов никто не отменял. Там и размещу.
  
  ТАМ, НА ОБЛАКАХ
  
  - Это было определенно сумасшествие, и навязчиво так. Бред, одним словом.
  - Да, это определенно бред. Но занятный местами.
  - Местами.
  
  Я ПОЗАБУДУ МОЮ ГРУСТЬ
  
  - Что будем делать?
  - Попробуем жить дальше.
  
  РЯДОМ С ТОБОЙ
  
  - Хорошо что мы не умерли.
  - Хорошо бы завтра еще пожить.
  - Да.
  
  МОИ КРЫЛЬЯ ЛЮБВИ
  
  - Как там они?
  - Я пока не знаю, что с ними происходит.
  - Когда?
  - Надо спускаться снова.
  
  ОТРАСТУТ ВНОВЬ
  
  - Я с тобой.
  - Может, останешься? Я сам как-нибудь.
  
  Я СНИМУ СТАРЫЕ БИНТЫ
  
  - Нет, я тебя не оставлю. Идем вместе.
  - Это опасно.
  
  С РАНЫ МОЕЙ ДУШИ
  
  - Игра стоит свеч.
  - Ты думаешь?
  - Да.
  
  РЯДОМ С ТОБОЙ
  
  - Насколько я помню, в последний раз там была только одна свеча. А ты куда-то делась.
  - Прости. Я опоздала.
  - Ничего. Я сам как мог там все доделал.
  - Не очень-то качественно.
  - Ну, ангел господний предполагает, а человек трудится как может. Как душа положит.
  
  МОЕ СЕРДЦЕ ОЖИВЕТ ВНОВЬ,
  
  - Теперь мы сделаем это вместе.
  - Ну раз, ты так решила, я не откажусь от помощи. Вместе веселее...
  
  О, МОЯ ЛЮБОВЬ
  
  - Да.
  
  
  
  
  
  
  1999-2015гг.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"