Аннотация: Думаю, о языке западных гуннов, называемых Прокопием киммерийцами и массагетами, можно уже кое-что сказать...
О языке гуннов.
Сразу хочу сказать, что в сети вы в основном найдете спекуляции на тему тюркоязычности гуннов, ибо все они исходят из отождествления западных гуннов и восточных сюнну. Т.е., к словам, известным из западных источников (прежде всего, греческих и латинских) добавляют слова, известные из восточных источников (китайских и персидских) и получают некий непонятно какой язык. А поскольку восточные хунну/сюнну вполне могли быть и прародителями тюрок, и прародителями (частично) монголов (обитали в тех краях), то пересечения в их языке с тюрками и монголами (типа "тэнгри") совершенно не удивительны.
Однако ни одного подобного слова, которое бы могло быть признано тюркским или монгольским, мы не найдем в западных источниках! Так что даже говорить о родстве гуннов восточных и западных никаких оснований, собственно, нет.
Вообще, по совпадению звучаний слов бессмысленно делать какие-то выводы, если неизвестно, что эти слова означают. В разных языках могут найтись похожие слова (а мы знаем гуннские слова в записи других народов, с другими правилами письма и чтения, и восстановить правильное звучание исходного слова почти невозможно!), и очень редко бывает такое однозначное прочтение, как, скажем, Костобокие у Птолемея (правда, это не самоназвание, но тут ясно, что "информатором" Птолемея был кто-то славяноязычный) или Лонгобарды (правда, тут тоже не самоназвание, но слово Лонгобарды имеет смысл только в немецком или латинском).
Особенная проблема с именами. С именами всегда возникает проблема, если мы не знаем, что они означают. Так что тут - только гадательно, но если мы получим и "историческое совпадение" (т.е., имеющее смысл в истории данного человека), это будет обоснованием нашего толкования.
Правда, наверное, если получается перевод типа "дохлая мышь" или "конский навоз" в имени князя - то вряд ли это корректный перевод. Потому, скажем, у меня большие сомнения в трактовке имени Денгизих (сына Аттилы) от тюркского Дениз или Тенгиз - море (вроде бы, гунны по морям не плавали).
И если Приск пытался записать именно его реальное звучание, где было два г или два к - он и вынужден был его записать Диггизеих, что уже позднейшие переводчики и прочли как Денгизих (но по правилам греческого, а не гуннского языка!). А тогда все построения на связи имени Денгизиха с тюркским словом Море рассыпаются, ибо "Дениз" или "Тениз" из "Диккуза" или "Диггиза" уже никак не получится.
Другие имена - Эллак (Илек), Эрнак (Ирник), Онегисий, Ругилла (Руэ) - могут быть получены почти из любого языка (ближе всего - иранские, скифские).
Имена вроде Бледы или Горды звучат весьма по-славянски (причем, имя Бледа - даже в прочтении Влида, как его тоже иногда произносят).
Имя Баламбер встречается только у Иордана, как первого предводителя гуннов. В разных списках
Иордана встречаются разные прочтения имени:
Balamber (разночтения: Balamir, Balamur), у Приска встречается имя Баламерос, у готов встречается имя Валамер и Филимер (у того же Иордана).
Опять же, исходя из теории о тюркоязычности гуннов, имя Баламбер трактуют как Баланд - высокий, возвышенный; однако Баламер, учитывая, что Б в греческом опять же часто обозначало В, учитывая Валамера и Филимера - Баламер, Баламир, Баламур - получается, скорее, Валамиром или Велимиром. Во всяком случае, трактовка ничуть не хуже тюркской.
Наибольшая проблема, наверное, только с собственным именем Аттилы. Выглядит оно действительно очень не по-славянски.
Впрочем, заметим, что предлагаемое значение от Атта - отец - сомнительно в силу положения Аттилы. Это может быть титул в крайнем случае, но для собственного имени это крайне странная интерпретация. Обратим при этом внимание на такие имена как Аттал (царь Пергама) или Оттон (Германский император) - имена сходные, но происхождение совершенно не от "отца". И важный момент - Приск и Иордан называют его именно АТТила, со сдвоенным Т. Это присутствует почти во всех источниках. А вот в тюркском слове "отец" - Ата - Т одно, и получиться сдвоенное вряд ли может (там и ударение другое).
Тем более что Аттилу так называют еще до того, как он якобы убил Бледу и стал единоличным правителем гуннов. Если потом он еще может претендовать на титул "отец народа", то до того - вряд ли.
Правда, и с Бледой не все чисто. Если мы обратим внимание на то, как рассказывает о нем Приск, мы заметим, что по дороге к Аттиле Приск и его спутники проезжают имение жены Бледы (Аттила тоже там проезжает), потом на пир к Аттиле является человек - любимец Бледы, которого Аттила почему-то продал в рабство, и который теперь явился просить милости опять же у Аттилы, а Бледа за него не заступается... В общем, Бледа ни разу не появляется сам и Аттила творит все, что пожелает. Либо Бледа полный дурачок и всеми делами заправляет Аттила (тогда зачем его убивать? Да и где собственно сам Бледа, почему он ни разу лично не появляется?), либо Бледы просто нет, а это не более чем другое имя самого Аттилы. Когда же имя Бледы перестало употребляться в документах, ромеи сочли, что Аттила убил Бледу, тогда как может быть просто Аттила стал использовать свое прозвище как единственное имя, а до того подписывался как Бледа Аттила.
"Совершил каган и другое предприятие и подчинил себе людей племени огор. <...> Они живут на востоке, там, где течет река Тил(Тiл), которую тюрки обыкновенно называют Черной"
Сами "огоры" (угры) в своих преданиях говорят, что они вышли из междуречья Этелькузы. Этель, Тил, Итиль, Атал - это все названия Волги, вернее, Камы и низовий Волги от впадения Камы до Каспия. Но ни в одном языке ( ни в тюркских, ни в славянских, ни в индоиранских) Тил не означает Черный. По-мордовски Волга - Равжа, а вот Рав - Черный; видимо, отсюда и Ра - название Волги у Птолемея. Единственное, на что похоже "Тил" (вернее, из чего может происходить или во что трансформироваться) - это персидское Сиа (черный), т.е., имеет, скорее всего, скифское происхождение.
Итак, если действительно Тил - это Волга, и гунны (как мы говорили) пришли с Волги (вернее, именно с Итиля - Именьковская культура в Саратовской области, южнее впадения Камы), то прозвище "с Волги" и будет в болгарском, например - От Тила. Тогда по-русски Аттила будет называться как Бледа (или Влида, в другом прочтении) С Волги. В данном случае, учитывая, что Аттила действительно пришел с низовий Волги, и Волга действительно называлась Атал, Итил, Этель, Тил, - такое прозвище реально возможно и куда более правдоподобно, нежели "отец народов".
Греческие особенности прочтения помогают нам понять и еще одну загадку. Имя славянского племени "анты" звучит совершенно не по-славянски, но при этом все источники называют их славянами, и Пеньковская культура, связываемая с ними, тоже имеет славянский облик. Г. Вернадский выводит имя из сарматского "асы", но там трансформация должна быть очень сложной.
Тогда как если мы вспомним, как из имени греческого царя Аттала возникло название страны Анатолия (а ныне Анталия), т.е. сдвоенное Т в греческом тоже имеет привычку превращаться в сочетание НТ, то Анты - это Атты - потомки Аттилы или племя, где он был вождем. Ну, или как вариант - наоборот, Аттила - выходец из племени Аттов, правда, трактовку слова Атты найти еще труднее ("отцы" тут явно не подойдет, причем, из любого языка).
В пользу первого варианта (что именно анты получили имя от Аттилы, а не наоборот) говорит и то, что анты на страницах греческих источников появляются вскоре после смерти Аттилы.
Интересно, что Пеньковская культура, как всегда, расположена там, где на картах помещают "гуннские племена". Опять, это объясняется "подчинением гуннами славян".
Но странное у них подчинение!
Почему-то все слова, которые дошли до нас от гуннов (западных), имеют наиболее убедительное толкование в славянских языках.
Приск приводит слова медос и камос (напиток, делаемый из ячменных зерен; вспоминая всю ту же сложность передачи звука В в греческом языке и наименование Константином Багрянородным Новгорода - Немоградом, это скорее всего квас), Иордан - слова Вар (название Днепра) и страва (похоронная тризна). Историки в итоге осторожно замечают, что "гунны, видимо, подчинили много славян", но непонятным остается, зачем победителям перенимать название похоронной тризны. Или у них не было своего термина? Покоренные, получается, навязали победителям и свой язык, и свои обычаи захоронений?
Вар - осталось в русском в слова "варить" - считается древним иранским словом "вода". Хочу обратить внимание на скифское название Днепра - Борисфен (или Варустен). Не настаиваю на этой версии, но его вполне можно объяснить как Вар-устье. По крайней мере, пороги, где река "варится", вполне к этому подводят.
Еще раз (дабы не обвинили в "народной этимологии") - связь тут обратная. Эти слова могли войти позднее в славянские языки из предшествующих - скифских или еще более древних, - и осмыслиться. Но корни их могли встречаться и раньше, до сложения собственно славянской общности.
Созвучия (в поисках которых чаще всего обвиняют "народных лингвистов" и "народных историков") сами по себе, разумеется, ничего не доказывают. Но если у нас есть другие свидетельства - археологические, лингвистические, генетические - так думать, то созвучия, особенно их обилие, является дополнительным подтверждением нашего предположения.
Возьмем само название гуннов.
Греки - прежде всего,
Приск - записывали имя гуннов как Оунной.
Как гласит принцип исторической ономастики, в начале предпочтение должно отдаваться тождественным совпадениям. Тут мы видим тождественное совпадение написаний - т.е., когда у славян появилась письменность на базе греческой, славянское слово Оуный (юный) стали записывать точно так, как и греческое название гуннов.
Одно совпадение, разумеется, ничего не доказывает, но тут есть еще одно странное пересечение. В
Латинском хронографе в перечислении народов в третьем списке под номером 31 стоит Hunni (гунны), а в первом на том же месте - Vienni (Виенны, Венны). Обратим внимание, что в старославянском же языке встречается такая форма как Вьюноша, Вьюный. Т.е., чередование то же самое (Оуный - Вьюный, Оунны - Виенны). Т.е., имеет место не только совпадение слов - но и совпадение его форм, в славянских языках встречаются все те формы, которые встречаются для записи имени гуннов в греческом и латинском!
И что самое интересное, если именьковская культура - действительно место появления гуннов (уннов, унных), то именно так - "юные, молодые" - их и должны были называть другие (более древние) народы (Зарубинецкая культура берет начало в 3 веке до нашей эры, именьковская - в 4 веке нашей). Возможно, конечно, что это просто название "молодой дружины", отправившейся на завоевание на Запад.
Название гуннов встречается в самых разных формах. В частности, у Феофана Исповедника - УнноВундо (или УнноБундо).
У
Иордана рассказывается легенда о "сухопарых отвратительных карликах", произошедших от колдуний, изгнанных готским королем Филимером в "пустыню".
При этом у Птолемея название геродотовского племени "будины" (родственного скифам) записывается как "видимы"
При этом слово, использованное Иорданом - "магас". Что переводится как колдуньи или ведьмы! Так что если Иордан переводил древнее имя племени на латынь, то вполне мог его "осознать" (если знал язык первоисточника), понять "видимы" как "ведьмы" и перевести как "колдуньи" (магас). Мы видим, что созвучие опять есть и опять указывает на какое-то лесное племя - родичей скифов и славян. Кстати, обитавшее где-то в краях будущей именьковской культуры.
И сами гунны описываются Иорданом как "Этот свирепый род, ..., расселившись на дальнем берегу Мэотийского озера, не знал никакого другого дела, кроме охоты... Охотники из этого племени, выискивая однажды, как обычно, дичь на берегу внутренней Мэотиды, заметили, что вдруг перед ними появился олень".
Надо заметить, что по Иордану они занимались охотой, а не скотоводством, и ведет их олень (а не сайгак, антилопа или другой обитатель степи), что явно указывает не на кочевников, а на жителей лесов. Тогда описанный Иорданом облик как "бесформенный комок с дырками вместо глаз" и вовсе может относиться к виденным кем-то из его информаторов берестяным маскам (личинам), используемым лесными жителями вместо забрал.
И пришли они "с дальнего берега Меотиды". Вообще, и восточный, и западный берега Азовского моря были известны грекам и римлянам, тут процветало Боспорское царство, позднее - аланы, и гунны тут неизвестны. Легенду о переходе через "Меотиду" передают многие авторы, и все удивляются, как это гунны перешли Боспор. Но если принять, что имеется в виду "север Меотиды", т.е., Дон и Северский Донец, то вот уже реку перейти вброд становится возможным, и легенда обретает смысл. Так что вариант - только согласиться с Аммианом Марцеллином, что "гунны пришли с севера", где мы опять упремся в именьковскую культуру.
Исходя из всего вышесказанного, можно сделать вывод, что скорее всего, язык гуннов - это "староболгарский язык", но не тот "древнеболгарский", родство которого ищут с чувашским и тюркскими или монгольскими, а обычный старославянский, который лег в основу "церковнославянского". Поскольку гуннский язык, как пишет Приск, "легко изучается варварами, входящими в державу Аттилы", он был чем-то вроде "языка межнационального общения", его знали и понимали все славяне, и потому его и выбрали греки для перевода христианской литературы - чтобы разом охватить как можно больше народу (напомню, что попросили-то их о переводе только моравы. И Кирилл с Мефодием, по последним данным, не были болгарами, так что они переводили греческие тексты не на свой язык. Тогда причина выбора "староболгарского" была бы непонятной; но если он и был "государственным языком державы гуннов", то все становится понятно). И таким образом, в нынешних церковных текстах и песнопениях до нас дожил реальный гуннский язык середины 1 тысячелетия...