Аннотация: В соавторстве с Юрием Дрюковым. Соавторская версия для Интернета. Более иллюстрированный вариант статьи в 3-м номере "Авроры" за 2008 год и в книге "Любопытное собрание разнообразнейших историй" (2016).
Татьяна Буркова, Юрий Дрюков
Виват, Петр Алексеевич!
"Мой Парадиз! Мой рай!" – так любовно назовет Санкт-Петербург Петр I.
Пушкинский "Медный всадник" станет поэтическим гимном горделивому городу, а музыка из балета Глиэра – величественным музыкальным гимном.
"Не знаю, сбудутся ли мои предположения, буду ли я точно живать в этом райском месте..." – напишет Гоголь другу в Петербург.
Пленительный Санкт-Петербург – "полнощных стран краса и диво"!
В литературно-историческом "Гимне Великому Городу", в главе "Музеи", мы – Юрий Дрюков (писатель) и Татьяна Буркова (историк) –сравнили судьбу двух очень похожих друг на друга городов.
В 332-331 гг. до н. э. полководец Александр Македонский в дельте Нила основал Александрию.
Через 2000 лет, в 1703 г., в дельте Невы полководец Петр I выбрал место для возведения крепости и строительства Санкт-Петербурга.
Александрия стала столицей Птолемеевской династии (323-30 гг. до н. э.), а также международным и культурным центром, городом прославленной александрийской учености и образованности.
Санкт-Петербург стал столицей Российского государства и городом муз – городом музеев, библиотек, академий, театров...
Но если для Александра Македонского Александрия была просто одним из многих городов, то для Петра его Санкт-Петербург был единственной и беззаветной любовью на всю жизнь.
Слишком разными были эти великие полководцы: один мечтал о мировом господстве, другой – о возвеличивании своей страны.
Петр I никогда не признавал геройства в том, кто "воюет ради собственной только славы, а не для обороны отечества, желая быть обладателем вселенной!" И потому так искренне прозвучат слова приказа, отданного им перед Полтавской битвой: "А о Петре ведайте, что ему жизнь не дорога, жила бы только Россия во славе и благоденствии". Когда шведам удалось потеснить первую линию обороны, он бесстрашно повел солдат в контратаку и восстановил положение. Пуля пробила его шляпу, но сам Петр остался невредим, чтобы и дальше осуществлять свои грандиознейшие планы.
За свою жизнь этот "петербургский мечтатель" сделал столько, сколько другим не удалось бы сделать и за три жизни.
Он не просто мечтал. Он мечтал, зная, что задуманное им будет непременно и обязательно исполнено. Тем более что сам он мог сделать очень многое, и порой даже лучше тех, кто его обучал.
"То академик, то герой,
То мореплаватель, то плотник".
Член Парижской академии наук с 1717 г. Полководец, вице-адмирал, в 1716 г. Петр командовал объединенной русско-англо-голландско-датской эскадрой.
Петр с детства мечтал о флоте, мечтал о выходе к морю.
Вскоре у страны появились два флота: Азовский (для устрашения Турции, которая согласится на выгодный для России мир) и Балтийский. Корабли этого флота выйдут уже не только в Балтийское море, но и на просторы мирового океана.
Петр мечтал, чтобы Россию стали уважать во всей Европе.
Великое посольство специально посещает страну за страной, но возвращается почти без видимых результатов. Никто не воспринимает всерьез царя из Московии... Никто, кроме Августа II, решившего использовать Петра в своих интересах для борьбы со Швецией. Что ж, пока Петр рад даже такому союзнику. Раз не получается завоевать выход в Черное море, значит начнем борьбу за выход в Балтийское.
Он дарит Августу свою шпагу, которую польский король преподнесет в подарок Карлу XII, перебежав в его стан перед Полтавской битвой. Карл бросит оружие на поле боя, и шпага вновь вернется к Петру. Прощенный Петром Август снова становится союзником. Вскоре состоится их встреча, и Август в растерянности увидит эту шпагу снова у Петра, но... в ответ лишь язвительная петровская усмешка, ясно показывающая с каким же ничтожеством ему приходится иметь дело.
Август II силен, как и Петр I, но бабник, мот, да еще и вояка так себе. Он часто, со слезами на глазах, клянчил деньги у Петра, чтобы тут же прокутить их.
Петр же воин, да и отношения с женским полом у него совсем другие.
Он очень интересный мужчина. Во время посещения Англии несколько прекрасных придворных дам наперебой пытались понравится Петру, чтобы подарить свою любовь монарху, прибывшему из такой далекой страны. А одной актрисе даже удалось достигнуть своей цели. Когда Петр уезжал, то передал ей через Меншикова свой царский подарок.
Меншиков доложил Петру, что дама чрезвычайно удивилась такой скупости царя.
-
За такие деньги у меня служат с усердием и умом, а эта худо служила.
– Что ж, какова работа, такова и плата, – согласился с Петром улыбающийся Данилыч.
Мечтал о воинских победах.
Вместо великих побед – в 1700 г. Нарвская конфузия. Позор на всю Европу. 18-летний юнец Карл XII наголову разбил армию дяденьки Петра I, хотя по численности она в 4 раза превосходила его собственные силы. Но разбитые армии хорошо учатся, замечает Петр, и нечеловеческим напряжением сил создает новую армию, новый флот, новую артиллерию и новую тактику ведения боевых действий.
В 1704 г. Нарва взята за 45 минут.
В 1709 г. полная победа в Полтавской битве за 2,5 часа. В бою участвует только первая линия войск. Впервые использованы редуты с перекрестным огнем, артиллерия которых просто скосила бросившихся за якобы отступающими солдатами Петра шведских вояк.
И звучит во время обеда, куда приглашены и пленные военачальники, ставшее уже хрестоматийным: "Спасибо господам шведам за учебу!"
"И за учителей своих
Заздравный кубок подымает".
Грамоты и реляции – донесения о Полтавской виктории – рассылаются в европейские страны. Пусть они читают и привыкают к уже новой – могущественной и побеждающей – России!
Зимой в Москве устраивается грандиозный парад в честь победы.
Победа одержана, хотя его предали и союзник – Август II, и кавалер ордена Андрея Первозванного – Мазепа.
Теперь впереди сражения со шведским флотом, значит нужны линейные корабли – и первым из них закладывается 54-пушечная "Полтава".
А пока воодушевленный царь в 1711 г. начинает Прутский поход против Турции. И снова предательство, уже валашского господаря Бранкована, переметнувшегося на сторону турецкого визиря.
Армия Петра – 40 000 солдат и офицеров – окружена вражеской армией в 180 000 человек. Успешно отбита первая атака янычар. Их потери – 7000 человек. Но что делать дальше? Если не удастся заключить мир, уже на любых условиях (даже отдав Санкт-Петербург), то надо готовиться к смертельному бою.
Несколько дней Шафиров ведет с визирем переговоры о мире. Екатерина, отказавшаяся покинуть Петра, отдает все свои драгоценности для подкупа визиря. Да и сам визирь уже понимает, что загнанные в угол русские – несокрушимая и очень страшная сила!
Мир заключен и даже с минимальными территориальными уступками.
В 1703 г. у Петра появилась возлюбленная – взятая в плен при захвате Мариенбурга кухарка и прачка Марта Скавронская (будущая Екатерина). После тягот Прутского похода в феврале 1712 г. Екатерина Алексеевна становится женой царя, а в ноябре 1714 г. Петр награждает жену только что "учиненным в память бытности Ее величества в баталии с турками у Прута..." орденом Святой Екатерины.
Продолжается Северная война. Победы на суше и победы на море. Ништадтский мир.
Французский посол в России Кампредон напишет о Петре: "При малейшей демонстрации его флота, при первом движении его войск ни шведская, ни датская, ни прусская, ни польская корона не осмелятся ни сделать враждебного ему движения, ни шевельнуть с места своих войск..."
Позднее петровскую науку побеждать в битвах за страну используют Суворов, Кутузов и еще многие полководцы.
И все-таки главным в жизни Петра всегда оставался созданный им город.
В мае 1703 г. началось строительство Петропавловской крепости, зимой 1703-1704 гг. – форта на острове Котлин (Кронштадт). Весной 1704 г. напротив домика Петра I ("Красные хоромцы") на другой стороне Невы разбивается грандиозный парк – Летний сад. Только в ноябре 1704 г. начнут строить Адмиралтейство. Нет нормальных дорог. Мазанки и землянки рабочих, отгорожены от леса высоким забором, иначе на позднего прохожего может наброситься стая волков. Условия жизни и работы – ужасны. В одном из указов Петра прямо говорится: "...ссылать на каторгу в новопостроенный город Санкт-Петербург". В "Красных хоромцах" царя нет даже печки. Но!.. Но уже в сентябре 1704 г. Петр напишет Меншикову, что едет в "столицу Питербурх".
Ведь Петр ясно видит, каким прекрасным будет этот будущий город. И зодчий Доменико Трезини, приглашенный царем, и получивший жалование в 3 раза большее, чем царское, занимающийся сначала строительством крепостей, становится первым архитектором будущей столицы и начинает претворять в жизнь планы Петра.
На берегах Невы строится юный град – город, который прославит и возвеличит Россию.
Над петровскими замыслами насмехается Карл XII: "Пусть царь трудится над закладкой новых городов, мы хотим лишь оставить за собой честь впоследствии забрать их".
Но на всех переговорах, чтобы избежать бедствий войны и заключить мир, Петр согласен вернуть многое из того, что с таким трудом отвоевано, многое, но только не Санкт-Петербург. Лишь в самом безнадежном положении на Пруте – плену предпочитаю смерть в бою – в инструкции, переданной Шафирову перед переговорами с визирем, напишет, что согласен пожертвовать и Петербургом.
Этот город будет не особо любим вельможами (официально государственные учреждения переедут туда только к 1712-му году, а при Петре II, быстренько постараются вернутся в Москву), но это будет город писателей, поэтов, художников, композиторов, мыслителей.
Город и его творец будут воспеты в стихах и романах, прославятся в камне и бронзе.
Город Петра станет и Петербургом Пушкина, Гоголя, Достоевского, Блока, Ахматовой.
Город пленит собой женщин: Анна Иоановна вернет столицу в Санкт-Петербург, Елизавета свою кипучую энергию направит на осуществление заветов отца – быть Петербургу красивейшим городом мира, Екатерина II провозгласит себя преемницей дела Петра I и повелит выбить на граните памятника: ПЕТРУ ПЕРВОМУ – ЕКАТЕРИНА ВТОРАЯ. Поэтому когда императрице предлагали какой-нибудь проект, она всегда говорила: "Надо посмотреть, а не думал ли об этом Петр I", и почти всегда в его бумагах находила рекомендации по осуществлению этого проекта.
Первый, растреллиевский, конный монумент в честь императора оставил Петра равнодушным – это был не его образ.
И только опять, благодаря женщинам, мы увидим памятники, запечатлевшие и самого Петра и его деяния.
При Анне Иоановне –Самсон в Петродворце, в честь победы над Швецией (герой, повергающий льва).
При Екатерине II – "Медный всадник".
"На высоте, уздой железной
Россию поднял на дыбы..."
Но скульптору никак не удавалось сделать голову императора, работа была на грани срыва, и тогда ученица Этьена Фальконе – Мари-Анна Колло – в течение ночи вылепила голову Петра.
Памятник стал "genius loci" – гением места, божеством – Санкт-Петербурга.
В 1812 году, когда опасность вторжения грозила и Петербургу, Александр I предполагал увезти статую Петра Великого из города. Но ему рассказали о майоре Бутурине, которого преследует один и тот же сон. Он видит себя на Сенатской площади. Всадник съезжает со скалы своей и направляется к Каменному Острову, где жил тогда Александр Павлович, и въезжает во двор дворца, из которого выходит ему навстречу задумчивый и озабоченный государь. "Молодой человек, до чего довел ты мою Россию?" – говорит ему Петр Великий. "Но пока я на месте, моему городу нечего опасаться!" Затем всадник поворачивает назад, и раздается тяжелое звонкое скакание. После этого статуя Петра Великого была оставлена в покое.
В град Петра никогда не вступал и никогда не вступит враг. Ведь не зря же так уверенно звучит над Невой: "Это мой город, и он – непобедим! Я его никому не отдам. Пока жив. Пока душа моя здесь!"
Они навсегда оказались связанными невидимыми нитями – словно дополняя друг друга и образуясь в единое, неразрывное целое:
Бешенство ветров, натиск стихий и волшебство белых ночей – это Санкт-Петербург.
"...Его глаза
Сияют. Лик его ужасен,
Движения быстры. Он прекрасен.
Он весь, как Божия гроза!" – это создатель Санкт-Петербурга.
Петр беспощадно подавлял всякое сопротивление осуществлению его замыслов возвеличивания страны, которые были расписаны им до мельчайших деталей, поэтому и казнь восставших стрельцов, и казнь сына Алексея ("Если мой сын будет жить, Россия погибнет!").
Он один. Даже многие из его верных соратников, после победы уже более думают о том, как набить карманы деньгами, а не о славе Отечества.
Однажды, вернувшись из Сената и видя встречающую и прыгающую около себя собачку, Петр сел, погладил ее и сказал: "Когда б послушны были в добре так упрямцы, как послушна мне Лизетта, тогда не гладил бы я их дубиною. Знать в собачке более догадки, а в тех заматерелое упрямство".
Везде он видит неправду, дурость, взяточничество, головотяпство. Да и просто воруют.
Узнав о каком-то особенно возмутительном случае казнокрадства, Петр не выдержал и воскликнул в страшном гневе, обращаясь к генерал-прокурору Ягужинскому:
– Напиши сейчас от моего имени генеральный указ для всего государства, что, если кто украдет хоть такую сумму, сколько стоит петля, тот немедленно и без всякой пощады будет повешен.
– Петр Алексеевич!– возразил Ягужинский.– Подумай о последствиях такого указа. Неужели вы хотите остаться без слуг и подданных!
Указ написан не был. Но зато были отданы другие приказы: повесить сибирского губернатора Гагарина, колесовать обер-фискала Нестерова, приговорить к смертной казни вице-канцлера Шафирова (помилован на эшафоте и сослан в Сибирь). А вот Меншикова, учитывая его прошлые заслуги, Петр раз за разом "учил" не воровать только при помощи дубинки.
В его стране не должны валиться на колени ни перед кем, даже перед ним.
– Я хочу народ мой поставить на ноги и из грязи вытащить, а не заставить его при мне валяться в грязи.
Приказ: "Ниц перед государем, идя по его государевой надобности не падать, а снять шляпу и, стоя, где остановился, быть в пристойном виде, покуда он, государь, пройти не изволит".
Петр умрет, придут совсем другие правители. И вот в 1842 г. Гоголь напишет повесть "Шинель", где покажет маленького, всеми унижаемого человека: "...низенький чиновник с лысинкою на лбу, с своими проникающими словами: "оставьте меня, зачем вы меня обижаете" – и в этих проникающих словах звенели другие слова: "я брат твой"".
Чувство достоинства. Оно рождается у человека в городе простора, стихий, вольности.
"А он, мятежный, просит бури...".
Восстание декабристов. Город 3-х революций.
Чувство собственного достоинства. И как хорошо, что есть так много людей с этим чувством. Именно они не только волнуются и скорбят, видя, как пытаются исказить прекрасный облик Санкт-Петербурга, но и следуют завету поэта-трибуна:
"Даем бой дряни любой!".
"Красота спасет мир!" Так пусть же весь мир любуется красотой Санкт-Петербурга.
Ассамблеи.
У Петра не было помещений для их проведения. Поэтому или во дворце князя Меншикова, или у кого-то из вельмож, или в Летнем саду: в галереях или просто под открытым небом в освещении белых ночей и в окружении статуй прекрасных богов и богинь, великих императоров и мудрых философов.
Кто ясно мыслит, тот ясно излагает. Афористичность петровской речи.
О взятии Нотебурга (древнерусской крепости Орешек":
"Правда, что зело жесток сей орех был, однако, слава богу, счастливо разгрызен".
О захвате шведских кораблей с помощью рыбацких лодок:
"Небываемое бывает".
О тихоходности французских и английских кораблей по сравнению со своими судами:
"...зело тупы на парусах", ведь построенный по его указаниям 64-пушечный корабль "Ингерманланд" по мореходным качествам, скорости хода, маневренности, остойчивости не знал себе равных..
Об указах:
"...объявить всем министрам, чтобы они великие дела, о которых советуются, записывали, и каждый бы министр подписывался под принятым решением, что зело надобно, и без того отнюдь никакого дела не определять, ибо сим всякого дурость явлена будет".
Мысль так точна, что ее даже можно и повторить, слегка изменив:
"Указую господам сенаторам речь держать в присутствии не по писаному, а только словами, дабы дурь каждого всем видна была".
Сказано, как для сегодняшнего дня, тем более, что еженедельно на 2-й странице "Аргументов и Фактов" можно прочитать самые-самые интересные высказывания современных политиков.
Однажды, сажая желуди, Петр увидел скептическую улыбку одного из вельмож и разгневанно сказал: "...я оставлю пример прочим, чтоб, делали то же, потомки со временем строили из них корабли. Не для себя тружусь, польза государству впредь".
Умер Петр в недостроенном Зимнем дворце, в котором Анна Иоанновна, считая его недостаточно великолепным для себя, поселит прислугу. Гроб с его телом почти 6 лет будет стоять на катафалке в Петропавловском соборе, пока не завершится строительство помещения собора, предназначенного для предания земле императоров и членов их семей.
При закладке Петропавловской крепости Петр I уверенно предрек: "Не мы, а наши правнуки будут летать по воздуху, аки птицы!"... Люди научились летать и поднялись даже до космических высот..
А вот в граде Петра появилось нечто, о чем он даже не догадывался.
Белой ночью набережные Невы заполнятся молодежью – и Санкт-Петербурга, и теми, кто приехал, приплыл, прилетел на этот праздник со всех концов России и Мира. И в акваторию Невы, где когда-то прозвучало петровское "Небываемое бывает", войдет шхуна под Алыми парусами, и это будет так красиво, фантастично и незабываемо, "что не можно глаз отвесть".
И тогда в светлом небе возникнет образ всадника на вздыбленном коне, и разнесется над Невой грому подобный ликующий голос Петра: "Виват, Россия! Виват, Санкт-Петербург!"
И набережные, заполненные выпускниками, в едином порыве откликнутся на его слова: "Ви-ват! Ви-ват! Ви-ват! Ви-ват! Ви-ва-а-а-а-т, Петр Алексеевич!!!"
![[]](/img/b/burkowa_t_w/vivat-bhtm/1705.jpg)