Судьба порою так несправедлива
Совсем без смысла, правил и причин.
И делает вдруг жизнь невыносимой
Тому, за кем и тени нет вины.
Их миллионы. Жизнью нелюбимы,
Их общество отталкивает прочь.
Людьми, судьбой и голодом гонимы,
Они в подвалах прозябают свою ночь.

Бездомный мальчик. Лет, наверно, девять.
Один на улице. Он голоден, раздет.
Что в городе ребёнку ночью делать?
Сооружает домик из газет.
Полтряпки на всё тело. Он простужен.
Хоть, ладно, не зима. А то тогда
Раз никому на свете он не нужен
До смерти замотали б холода.
Весною проще. Где весна - там лето,
И толстосум его в помощники наймёт.
Он будет раздавать с утра газеты.
За полрубля. И если повезёт.
А нет - так есть подвал, свои ребята.
Там клей и спирт подохнуть не дадут.
Наверно, новенькие будут. Как опята
Подростки ведь бездомные растут. 

И в девять лет он всё уже умеет -
Он знает, как украсть, и где украсть.
А если надо, он и не сробеет,
Хотя не пробовал ещё он нападать.
Постарше пацаны - они-то могут,
Сто раз ходили, возвращались с чем-нибудь,
И вот тогда - и клей, и спирт рекою,
И можно даже с девочкой заснуть.
Он сам не пробовал, но пацаны сказали,
Что девственником быть - ходить как лох.
Они ему однажды показали,
Как с девкой быть. И опыт был не плох.
Чего уметь? Сначала накачаться,
Потом и тёлку надо накачать,
Потом её заставить нагибаться,
И дальше - наслажденье получать.
Он и не понял, чем здесь наслаждаться,
Коль девку чуть не на тебя тошнит.
Но продолжал он тупо улыбаться,
Когда его причислили к "своим".

И ничего он в жизни не боится -
Чего бояться? Нечего терять!
Ему не надо жить и торопиться,
Не надо в ВУЗ престижный поступать.

Хотя, вы знаете, он в школе ведь учился,
И на кружок какой - то там ходил,
Класс, вроде, третий. Но отец вдруг спился,
И мать его однажды застрелил.
Потом и сам петлю себе на шею
Накинул, попрощался - был таков.
И мир покинул он с женой своею,
Сынишке не сказав и пары слов.
А дальше жизнь поехала, скатилась,
Что невозможно и чуть-чуть её поднять.
В подвале вот теперь остановилась,
И здесь теперь мальчишке прозябать.

Он в этой жизни многое увидел,
Что жизнь есть. Что он на свете есть.
Небеспричинно жизнь возненавидел,
И на себе ребёнок ставит крест.
Где лучше? В извращённом детском доме?
Какая разница? Ведь взрослым наплевать!
Так что ему? Уж лучше быть на воле,
Где будут в спину, не в лицо ему плевать!

Так плюй сильнее, проходящий мимо,
Ты не один, вас вся страна таких,
Его ты пнёшь, и дальше в путь - к любимым,
К себе домой, ласкать детей своих.
Так будь же ласков с ними, ты, прохожий,
Лелей, люби, всю нежность им даря.
Пусть вырастут две копии похожих
И каждый день в них узнавай себя.
Они пусть вырастут, и так, как ты, прохожий,
Как сотни вас, на тех детей плюют.
Кто просто мирно просто жить не может.
Не от себя, а просто - не дают.

Вот баба толстая торгует пирожками.
Кричи сильнее, дура, ты права!
Менты сильней пусть топчут сапогами
За пирожок воришку - пацана.

Давай добъём зловонного ублюдка!
Он - не как мы, бездомный! Просто бомж!
Какая разница, что он ещё малютка?
Ведь воровать он взрослый! Ну так что ж?

И кто ему поможет? Кто направит?
К нормальной жизни сожжены его мосты!
Кто поспособствовал, пусть тот и исправляет!
Кто это сделал? Да, отчасти - мы.