Булгари Шайда : другие произведения.

Глава 53. Одной крови (1 часть)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    1 часть предпоследней главы. В следующей части всего будем много и вперемешку, поэтому пока расслабляемся за лирикой. В общий файл пока не добавляю. Счетчик посещений Counter.CO.KZ - бесплатный счетчик на любой вкус!

Глава 52.

Одной крови.

   Мы с тобой одной крови, мы с тобой одной породы,
Нам не привыкать к боли, если имя ей "свобода"
Где же ты, мой брат,
Где же ты, мой друг,
Где же ты, моя любовь?
   Мельница.
  
   Гарм, Агнесса Эйнхери.
   Я бы не поверила, скажи мне кто год назад, что я буду проводить вечера в компании Велора Рейвена, Консула Гарма, и вполне возможно, самого древнего и опасного в Ойкумене некромага. Моего прадеда.
   Когда-то, впервые его увидев, я сравнила Велора с драконом - древним ящером, мудрым и нечеловечески-жестоким. Вблизи он поражал ещё больше, и мне порой нужно было напоминать себе дышать в его присутствии и не замирать, подобно кролику, обречённо ждущему свою смерть. Пытаясь справиться со своим страхом, я вела себя, пожалуй, более дерзко и нагло, чем обычно могла себе позволить в присутствии мага старше и сильнее меня, но прадеда, это кажется, лишь забавляло. Его снисходительное отношения ко мне удивляло - я достаточно общалась с Джаредом и Зикрахеном, чтобы знать, как маги смерти не любят панибратства, но Велор не был похож ни на одного из них. Даже Анхельм, мой бывший напарник, казался по сравнению с Велором занудным сухарём, помешанным на приличиях, хотя до этого я считала Хеля вполне себе живчиком для своих тысячи лет. А Велору, страшно представить, было около трёх тысяч лет! Возможно, он со своим братом были единственными, кто помнил Северные острова до того, как их сковал лёд. И вот это вот древнее ископаемое сейчас сидело напротив меня, забравшись с ногами в кресло, и прикусив кончик длинной косы, наблюдало за тем, как я делаю свой ход в игре.
   Мы играли в тоссе - древний прообраз шахмат, придуманный когда-то древними метаморфами. В наше время игра была уже утрачена, но Велора учила мать, и он утверждал, что ему больше не с кем играть, кроме меня. Правила у тоссе были чуть посложнее, чем в шахматах, поле имело не два, а три цвета, а чёрно-белые фигуры изображали две вполне себе узнаваемые армии - некромагов и метаморфов. Притом я сейчас играла чёрными фигурами, размышляя, куда переместить своего умертвия - под защиту жреца, или ближе к вражеской кошке - надеясь её захватить через два хода. И решила рискнуть.
   - Боевые маги всегда предпочитают нападать, а не защищаться - достойная сожаления предсказуемость, - пожурил меня Велор, и передвинув медведя, поставил мою фигуру в совершенно безвыходное положение. - Ещё три-четыре хода, и ты проиграешь, Агния.
   - Если для того, чтобы метаморфы выиграли, я должна понести поражение, то так тому и быть, - скрывая свою досаду, сказала я. Глупо надеяться победить в игре, для которой у меня не было ни опыта, ни достаточно хороших знаний правил, но всё же я надеялась, что мне удастся продержаться немного дольше.
   - Хочу напомнить, что ты сейчас играешь за некромагов, - двусмысленно ответил мне Консул. - Твой ход.
   Он приходил ко мне теперь каждый день. Иногда заглядывал на несколько минут, иногда задерживался глубоко за полночь. Расспрашивал о семье, о детстве, но поняв, что я не слишком расположена говорить на личные темы, теперь просто развлекал меня ничего не значащими беседами и игрой в тоссе. Изучал меня, а я изучала его. И всё чаще задавалась вопросом: человек ли он? Мог ли он чувствовать те же, что и мы, руководствовался ли он человеческой логикой в своих поступках? Был ли способен на привязанность? Что он видел, глядя на меня: родную кровь, дочь вражеского ему народа или удобную жертву? Я смотрела на Велора, но впервые не могла ничего увидеть.
   - Вы многое знаете о моём народе, айрин, - заметила я, передвинув своего жреца и съев целителя Вейлора. - Неужели в ваших горах всё ещё ходят легенды о нас?
   В отличие от меня, Велор отвечал на вопросы охотно, но, хотя я ни разу не поймала его на лжи, не без подвоха.
   - Я знаю арэнаи не по легендам. Моя мать была одной из вас, девочка.
   - И вы помните её - через все эти тысячелетия? - моё удивление было неподдельным.
   - Кое-что. Я был совсем юн, когда она умерла. Ты не похожа на неё - ни внешне, ни характером, но всё же вы принадлежите к одной породе, и это чувствуется. Такая прекрасная жажда жизни, такая несгибаемая воля, и в то же время полное пренебрежение к собственной судьбе. Всё ради других, не так ли?
   Его ход, и мой жрец бесславно падает, сражённый его волком. Досадливо морщусь, понимая, что моё расположение на доске не слишком удачно.
   - Уже слишком поздно, чтобы что-то менять, - заметив мой взгляд, говорит некромаг, и я вздрагиваю. Его слова кажутся мне пророческими, но они всего лишь относятся к тоссе. - Ты поставила себя в безвыходное положение. Что бы ты ни делала, твой воин падёт. Если конечно не...
   Он делает взмах рукой, и фигуры взлетают в воздух. Поступок капризного ребёнка, для которого правила ничего не стоят.
   - И что это было? Вы только что отказались от своей победы? Мне не нужны подачки.
   - Не будь такой строгой, - смеётся Велор. - Я просто не люблю предсказуемость. Ты знала, чем всё закончиться, знал и я - так к чему нам доигрывать? Тем более что играть без награды весьма скучно.
   - А что бы вы хотели получить?
   - Я бы хотел узнать тебя лучше, - мягко говорит он. - Но ты никогда не рассказываешь мне о себе.
   Велор мог бы залезть в моё сознание, подчинить мою волю, украсть мою душу, в конце концов. Но он слишком самоуверен, думая, что ничего из того что я знаю, не может быть опасно для него. Что ж, мне только на руку то, что он изображает из себя заботящегося обо мне родственника.
   - Для чего вам это, Консул?
   Я склоняюсь, чтобы поднять упавшие фигурки, и не вижу в этот момент лица некромага, но это помогает мне больше сконцентрироваться на ощущениях. Я была пусть и плохим, но всё же менталистом, и врать мне было не так уж просто.
   - Ты мне интересна. За свою жизнь я видел множество людей - и теперь и маги, и смертные для меня на одно лицо. Одни и те же страсти, одни и те же желания и пороки. Ничего нового. Но в тебе есть что-то... странное и неправильное. И это всё время ускользает из-под моего носа, хотя очень близко.
   Велор касается моей руки холодными пальцами, помогая мне подняться. Мы с магом одного роста, но я всё же чувствую свою ничтожность рядом с ним.
   - Скажи, что я упускаю, Агния? - интимным шёпотом спрашивает некромаг.
   Я заставляю себя сделать шаг назад, и он, кажется, тут же теряет интерес к своему вопросу. Отходит обратно к столу, и берёт одну из фигур, внимательно изучая её резьбу.
   - Тайранцы захватили в плен одного из моих некромагов - из приближенных. Взяли живым, пожертвовав многими своими людьми, хотя до этого предпочитали отрезать гармцам головы на месте. До этого был похищен один из генералов. А сегодня со мной связался один из арэнаи с предложением обмена военнопленных, хотя мы, за редким исключением, не оставляем никого в живых. С мёртвыми нам дело иметь проще, ты же понимаешь. Твоего имени не упоминалось, но отчего то я уверен, что они знали, что ты в Гарме. Неужели одна из Эйнхери может быть настолько важна, что ради неё арэнаи готовы пойти на переговоры?
   Переговоры? Боевые маги не ведут переговоров о пленных - мы никогда не позволяли шантажировать себя. Неужели дед в таком отчаянии?
   - Эйнхери держаться за своих, - неуверенно говорю я.
   - Мой собеседник не принадлежал к твоей Семье. Его зовут Изенгрим Бергель, и согласно моим данным, он один из влиятельнейших боевых магов в стране. Для чего ты ему нужна?
   - Это личное. У нашей Семьи с ним Договор, и Бергель кровно заинтересован в моей безопасности и неприкосновенности, - не вижу причины во лжи, поэтому отвечаю. - Что вы ему сказали?
   - Сказал, что все арэнаи, что находятся в Гарме, находятся там по доброй воле, - ослепительно улыбнулся Велор, отлично понимая, как я хочу сейчас вцепиться ногтями в его лицо. - И о чём же тот Договор?
   - Если вы ответите на мой вопрос, я скажу вам.
   - О-о-о, эта игра мне нравится гораздо больше. Спрашивай.
   - Я знаю, что вы к чему-то готовитесь - к некому ритуалу, для которого вы используете магию крови. Иначе зачем мне пить вашу кровь?
   - Это вопрос? - хитро прищурил глаза некромаг.
   -Нет, это мои догадки, - поспешно сказала я. Мне действительно мало было известно о том, что за ритуал готовит маг. О нём мне рассказал Зикрахен, ему же о ритуале поведал Первый Консул, который сам слышал о нём от своего отца. Так что информацию я имела весьма искажённую, и даже не через вторые руки. Ритуал уже ранее проводился, но был неуспешен, в результате чего погибла арэнаи - мать Велора, а он сам долго болел и чуть не остался калекой. Но та чародейка не была особо талантливым магом, моей же силы должно было вполне хватить для успешного завершения ритуала, и я вроде бы даже должна была остаться в живых. По крайней мере, у Джареда и Зикрахена был в этом шкурный интерес, поэтому не думаю, что они в этом мне врали. А вот ошибаться могли. - Вопрос в том, как долго мне ещё ждать, когда всё случиться, и что будет со мной потом. Вы сказали когда-то, что родовая честь Рейвенов запрещает причинять вред одному из своих, и я лелею в себе надежду, что мне удастся пережить то, что вы для меня готовите. Но скажите - что ждёт меня потом? Что ждёт все нас?
   - Так много вопросов. И так много чаяний и желаний, - промурлыкал Консул. - Я понимаю, ты устала и хочешь вернуться домой. Но дорогая, тебе ведь совсем некуда будет возвращаться. Неужели ты думаешь, что Тайрани, даже с помощью метаморфов, устоит? То, что ты принимаешь за плен, лишь попытка спасти тебя - кто знает, будь ты сейчас там, смогла ли бы ты выжить в мясорубке войны? Пожалуй, меня можно упрекнуть в некоторой сентиментальности по отношению к своему потомству. Я не хочу твоей смерти, и я не допущу её, но и прежней жизни у тебя не будет. Впрочем, как и ни у кого. Но это к лучшему: Ойкумена прогнила почти до самых корней, и лишь жёсткие меры её спасут.
   - Я должна поверить, что вы стараетесь ради других, а не себя? - даже не пытаюсь скрыть насмешки, и Велор небрежно пожимает плечами: дескать, думай как хочешь.
   - Так что там про твой Договор?
   - Едва ли вам это правда интересно, - почти повторяю жест прадеда. - Речь идёт об объединении двух родов, и одним из условием сделки является брачный союз между главой дома Бергелей и мной, как наследницы Эйнхери.
   Скорее всего, бывшей наследницы. Отчего-то мне кажется, что Эйнар, отнявший у меня славу первого метаморфа в Тайрани, сейчас имеет все шансы занять моё место. Уж лучше бывший наёмный убийца, чем девица, связанная с некромагами.
   - О-о-о, - протягивает Рейвен оценивающе. - И после этого ты мне будешь говорить о том, что маги не должны править государством!
   - О чём это вы? - хмуро спрашиваю я.
   - О том, что твой дед большой хитрец. Разве ты не знаешь, что причины опалы Эйнхери при дворе была в том, что предшественники нынешнего Императора хорошо осознавали, сколь опасна твоя Семья для их власти? Несколько веков назад Эйнхери имели большое влияние в Тайрани, и тому, кто был у власти тогда, пришлось сильно постараться, чтобы уничтожить предшественника Рорика. Поэтому твоему деду пришлось отойти в тень на несколько сот лет. Но сейчас, очевидно, он вновь стремится к захвату власти, и Бергель ему будет в этом лучший союзник, будучи ближайшим и доверенным лицом Майстера.
   - Мой дед не собирается уничтожать власть Майстеров! Рорик сам всегда стремился сдерживать тех магов, что стремились иметь влияние при дворе.
   - Сдерживал конкурентов, хочешь сказать, пока Бергель превращал Императора в послушную куклу. Можешь мне не верить, но в своё время, пока тайранцы не узнали о нашем небольшом трюке с Зеркалами Связи, я был свидетелем весьма, хм, интересных бесед. Конклав Семей арэнаи это просто один большой серпентарий, и твой дед самый опасный змей из всех. Рорик Эйнхери контролирует магов, Бергель контролирует двор... правда, частично. Есть ещё Тайная Канцелярия, но куда ведут ниточки от Канцлера, я долго не мог понять.
   - Но теперь поняли? - сердце глухо стучит.
   Велор разводит руками.
   - Я был удивлён и растерян, когда Хаккен доложил мне, что столкнулся в Алискане с одним весьма известным в широких кругах некромагом. Заинтересованного в происходящем и ведущего, безусловно, свою игру. Хель связан с Тайной Канцелярией Тайрани, но едва ли подчиняется ей - таких людей не нанимают на службу, скорее, им служат самим.
   Делаю непроницаемое лицо.
   - Я не слишком интересуюсь политическим интригами, поэтому не знаю, что твориться на верхах. Я обычный исполнитель, пешка, не более.
   И это, к несчастью, была полная правда. Но надо же было Хаккену болтать о Нидхёгге!
   - Ты фигура, находящаяся на правильной позиции, - смеётся лишь ему одному понятной шутке маг. - Как бы то ни было, жаль, что Пустынник не на моей стороне. Я пытался найти его долгие годы, но он надёжно скрывался от меня. Пока вчера я не почувствовал чьё-то магическое присутствие прошлой ночью. Некромага, весьма могущественного, но не гармца. Я почему-то сразу подумал на Пустынника. Ты что-то знаешь об этом?
   "Держи лицо, сохраняй невозмутимость". Я невзначай потёрла шею. Мой голос выдаёт лёгкое недоумение и даже возмущение:
   - Я не вижу никого, кроме вас и ваших людей, айрин.
   Ведь сны не считаются?
  
   Анхельм Нидхёгг, Тайрани.
   Хель знал, что есть трюки, из тех, что доступны Бродягам, которые хорошо даются ему, и совершенно не получаются у Агнессы. Верно и обратное. Она всегда легко ориентировалась в пространстве снов, некромагу же редко снилось вообще что-то, не говоря уже о вещих снах. Или снах, в которых можно было бы общаться с кем-то, находящимся очень далеко.
   Впрочем, его Повелительнице Перекрёстков этот трюк пока тоже не давался не всегда, поэтому Хелю пришлось взять эту кажущуюся неподъёмной задачу на себя. Использовав, конечно, свои методы.
   Легче всего было начертить защитный круг, сложнее - вынудить воронёнка помочь ему с планом. Особенно когда он узнал, через что ему придётся пройти.
   - То есть ты будешь внутри круга - мёртвый....
   - Почти мёртвый. Впрочем, ты не заметишь разницы.
   - ... а вокруг будет виться куча этих... как ты их назвал?
   - Теневиков.
   - ... если не сама Смерть, от которой барьер не поможет.
   - Едва ли Госпожа лично за мной придёт. Тебе нужно больше заботиться о теневиках - барьера хватит на часа два-три, не более, а очнуться я могу гораздо позднее. Ты запомнил, что нужно делать, если круг будет истончаться?
   - Восстановить его с помощью своей крови. Скажи, тот, кто в последний раз выполнял этот ритуал с тобой, остался жив?
   - Ты даже имел возможность у него служить.
   - Боги, надеюсь Орани свихнулся не после этого...
   Зелье было отвратительно горьким, отдающее полынью, и действовать начало почти сразу. Навалилась тьма, а конечности стали ватными и в то же время тяжёлыми. Оцепенение не было неприятным, суля покой и расслабление.
   Но расслабляться было нельзя. Дух, освободившийся от оков тела, легко мог забыть то, что он ищет, и застрять в иной реальности, став кошмаром, пробирающимся в чужие сновидения. Но некромагу был нужен только один сон, один человек. Через несколько минут, а может часов, Хель почувствовал след его присутствия - аромат её снов отдавал кровью, дымом и порохом. И попав в сновидение арэнаи, Хель понял почему. Он оказался посреди поля боя, на котором уже отгремела битва. И она была поистине ужасающей - воздух пах смердящим и разлагающим мясом, как будто тысячи тел гнили здесь уже не один день, хотя дым всё ещё не успел развеяться. Такое бывает, когда воюют некромаги.
   Была здесь и другая странность. Трупы животных, в основном крупных хищников и полностью обнажённые тела людей, которые почти все были светловолосы и изящны. Вот кто значит был врагом некромагов в этой битве - метаморфы.
   Картина была настолько реалистичной, что в какой-то момент Хель забыл, что был лишь в чужом сне и привычно потянулся за силой смерти, которой здесь должно было быть в избытке. Но наткнулся лишь на пустоту, в которой, подобно маяку, где-то вдали мерцало живое пламя чьей-то души. Агнесса.
   Он нашёл её сгорбленную фигуру рядом с лежащим в месиве из грязи и крови человеком. Лицо его, в отличие от нижней половины тела хорошо сохранилось, и узнать его было легко. Эрик, легкомысленный двоюродный братец Несс.
   - Агнесса.
   - Уйди, - сказала она глухо, не оборачиваясь.
   - Агнесса, это сон. Эрик жив.
   Чародейка поднялась, повернувшись к некромагу, и тот увидел её лицо - точнее, пустую маску, что осталась вместо неё, с трагично заломленной складкой между бровей, бледными дрожащими губами и тусклым взглядом, напоминающими взгляд мертвеца. Он скользнул по его лицу, как будто не узнавая.
   - Это сон, - чуть мягче напомнил некромаг, - Кошмар. Ты сейчас в Гарме, помнишь?
   Девушка закрыла глаза, а когда открыла, взгляд её был другим.
   - Да, сон... ведь только могу ли я знать, что ты настоящий?
   Ладонь Хеля осторожно коснулась щеки девушки.
   - Ты холодный, - задумчиво сказала она, - но это ты. Не знаю как, но я чувствую. Как ты здесь оказался?
   - Не тебе одной гулять по чужим снам, - дразняще улыбнулся маг, но тут же посерьёзнел. - Как ты? Тебя не обижают?
   Агнесса неопределённо повела плечами.
   - Это какой-то парадокс: все мои враги гораздо сильнее меня и им ничего не стоит лишить меня жизни, но каждый при этом стремиться уверить, что не причинит мне вреда. Велор Рейвен хочет открыть Границу, или впустить что-то, точнее кого-то, внутрь. С моей помощью.
   - Я вытащу тебя раньше, - пообещал Хель.
   - Не надо, - внезапно сказала тайранка. - У нас есть план, который позволит раз и навсегда решить проблему с Границей... и, если всё пойдёт как надо, с гармцами.
   - У нас? И кто это "мы"? Нет нет, не говори, я уже понял. Скажи мне только, ты собираешься использовать свою силу...
   Он не договорил, так как маленькая ладошка закрыла ему рот.
   - Не стоит произносить это, даже во сне. Но да, собираюсь.
   Некромаг нахмурился, и как будто в ответ на его мысли небо над ними почернело, налившись грозовыми тучами. Внезапно появившийся ветер поднял полы его одежды, а в лицо полетела мелкая пыль.
   - Лорд Хаоса почувствует тебя. Даже если ты сможешь остановить Его на границе, Он всё равно будет иметь над тобой власть.
   - Я уже имела дело с Источниками, тогда всё обошлось, - передёрнула плечиками Агнесса и зябко поёжилась. Мир вокруг как будто начал расползаться на рванные клочки, обнажая белёсую, сплетённую из миллиардов ниток изнанку, а ветер взвывал всё более и более яростно. Приходилось уже кричать, чтобы было слышно: - Что происходит?!
   - Возможно, мне посылают сигнал, что пора бы возвращаться, - прижав девушку к себе и укрывая её от ветра, сказал Хель. - Когда... когда он собирается отвести тебя к Источнику?
   - Мне сказали, что не ранее чем через дюжину дней. Велор... что-то ждёт.
   Некромаг удовлетворённо кивнул, как будто поняв про себя что-то. Мягко коснулся светлых волос, уже полностью закрывавших затылок и шею сзади, чуть сдвигая их вперёд.
   - Я кое-что сделаю - для того, чтобы найти тебя в нужный момент, - сказал он одними губами. - Не бойся.
   Хель склонился к опешившей девушке, на минутку подумавшей, что он решил её поцеловать. Но он скользнул губами дальше - от мочки уха к основанию обнажившейся шеи, и вцепился оказавшимися внезапно острыми зубами в нежную кожу, чуть выше того места, где притаился эйсор. Девушка вздрогнула, но сумела подавить крик.
   Почти сразу он разжал зубы, и тут же отошёл назад, справедливо опасаясь получить под дых от вспыльчивой арэнаи, но она смотрела на него вполне доброжелательно. Что-то сказала, но из-за сильных завываний ветра Хель услышал лишь невнятные обрывки слов. Он покачал головой, давая знак, что он не слышит, и шагнул обратно. Ветер швырнул в лицо некромага непонятно откуда взявшиеся снежные хлопья...
   И Хель очнулся в доме Агнессы. В круге, в котором сидел насмерть перепуганный салдорец.
   - Следовало бы догадаться, кто баловался с ветром. Что такое? - недовольно спросил Хель, потирая ноющие виски.
   - Эт-т-и твари, они...
   - Что, начали ломать барьер?
   - Н-н-нет, они скалились, и шипели, их глаза... это б-б-было ужасно.
   - Кто на самом деле ужасен, так это их Госпожа, а эти зверюшки, теневики, просто милые домашние питомцы. Что с твоими руками?
   Ладони салдорца были в крови, а барьер... что ж, Хель зря обвинял Тари в поспешности. Если бы салдорец вовремя не подпитал барьер своей кровью и силой, теневики бы уже сожрали мага. Судя по тому, что на город уже спускались сумерки, он пробыл в забвении достаточно долго.
   - Что вы выяснили, айрин?
   - То, что у нас ещё есть время, чтобы закончить портал до Гарма. И возможно, нам придётся действовать под самым носом врага.
   В то же самое время, когда схлестнутся две армии. Арэнаи могла себе не признаваться в этом сознательно, но где-то глубоко внутри она понимала, чего же именно ждёт Рейвен. Если Агнесса не ошибается, и ритуал действительно служит для манипуляции с Источником, то без силы Бродяг Велору потребуется дополнительный источник энергии. И обычными жертвоприношениями тут не обойтись. Нужно что-то гораздо, гораздо масштабнее.
   Хель задумчиво коснулся своих губ тонкими пальцами. Вкус крови тайранки был странен. Когда-то, когда он был более молод, безумен, и экспериментировал с магией крови, пытаясь найти лекарство для своего друга, он выпил крови своего поверженного врага - боевого мага, такого же, как его Несс. Кровь арэнаи показалась некромагу живительным бальзамом - восстанавливая силы и даже вводя в состояние кратковременной эйфории. Позже Хелю приходилось пить кровь и других магов, но ни что не производило такой эффект, как магия, текущая по венам арэнаи. Но в крови Несс был привкус пепла и горечи магии смерти. Что ж, что бы ни делали с тайранкой в Гарме, это явно меняло её сущность, и едва ли в лучшую сторону, по крайней-мере с точки зрения её сородичей-арэнаи. Но Хелю было все равно - арэнаи, некромаг ли, или демоница, лишь бы выбралась живой. Должен ли он проигнорировать просьбу Агнессы не вмешиваться, или всё же не ждать ритуала и вытащить её раньше?
   - О чём вы думаете, господин? - тихо спросил Тари некромага.
   - О доверии, воронёнок, и о том, стоит ли оно жизни близкого тебе человека.
  
   Агнесса Эйнхери, Гарм.
   Я вспомнила о странном сне лишь, когда причёсываясь у зеркала, случайно коснулась укуса у основания шеи. Ранка отозвалась отстрой болью, но вместе с ней пришли воспоминания. Поле боя, мёртвые тела. Всё сон. Но Анхельм был в нём реален.
   И Велор как-то смог почувствовать его присутствие. Я едва удержалась от того, чтобы не коснуться укуса ладонью, чтобы ещё раз подтвердить себе, что Анхельм реально приходил ко мне. Моя рука лишь немного вздрогнула, но Консул заметил и это, проследив предполагаемую траекторию моей руки.
   - Что-то не так с эйсором? - спрашивает он.
   Криво улыбаюсь.
   - Не считая, что он всё ещё во мне, всё в порядке.
   А вот с укусом не очень. Хотя прошло уже несколько часов, ранка всё ещё кажется свежей, хотя и не кровоточит.
   - Хорошо, что напомнила о нашем уговоре.
   Я не люблю эту часть наших встреч, но Велор предпочитает самолично следить, чтобы я выпивала положенную мне порцию крови до конца. Впрочем, какого либо эффекта я не заметила, разве что только мои глаза, кажется, уже навсегда приобрели золотисто-жёлтый оттенок, но было ли это влияние магии прадеда, или же Источника, я не знала.
   - Вот и молодец, - рассеянно сказал Велор, принимая опустевший бокал обратно, и щелчком пальцев испаряя капельки крови на дне. - Это в последний раз, больше тебе нельзя, иначе ты начнёшь болеть.
   Некромаг склоняется ко мне и привычным жестом целует меня в лоб.
   - Опять сжимаешься, как будто я собираюсь тебя ударить, - укоризненно говорит он мне, и не дождавшись от меня ответа, уходит.
   Лишь тогда я могу расслабиться, и свернувшись в клубочек, представить, что я не в Гарме, а дома, в своей постели...
  
   Несмотря на то, что необходимости в этом особой не было, Велор всё же продолжал также навещать меня в моей тюрьме. Впрочем, он был не единственным моим гостем.
   Джаред Хаккен приходил редко, но каждая наша встреча была для меня драгоценной. В тот момент, когда наши взгляды встречались, или мы касались друг друга невзначай, все наши маски и роли переставали иметь значение. Он больше не был моим тюремщиком и я забывала, что именно его стоило винить в моем пленении. Общая тайна объединяла наши умы, но сердце держала гораздо более крепкая цепь. Следовало, наконец, признаться самой себе - я бесповоротно влюбилась в некромага Джареда.
   Это произошло не сразу. Сначала я увидела в нём достойного врага, затем - интересного собеседника. Я находила нечто общее между нами, но всё же понимала, всегда, насколько мы непохожи. Разный образ мыслей, разные привычки, и даже темперамент наш не совпадал. Я была капризной, вспыльчивой, иногда несдержанной в словах и поступках. Конечно, чуть меньше, чем мои ровесники-арэнаи, о чьей легкомысленности в Тайрани ходили легенды, но всё же по сравнению с двухсотлетним некромагом я чувствовала себя порой вздорной девчонкой. Джаред был честолюбив, высокомерен, иногда излишне жесток и чудовищно прагматичен. Я отлично понимала, столкнувшись уже один раз с этим, что ради своих целей он пожертвует очень и очень многим и многими. Но Джаред был, насколько это возможно, честен со мной, и я ценила это. И он мог быть удивительно заботлив и нежен: я поняла это тогда, в Алискане, когда он снимал с меня чары Орани, и наверное тогда я впервые взглянула на некромага совсем по-другому.
   Мы говорили о многом: о книгах, о магии, иногда, когда это позволяла погода, гуляли в парке - даже Велор понимал, что боевого мага не стоит слишком долго держать взаперти, если он не хочет свести его с ума. Кажется, мой прадед, да и все, кто видел нас рядом, думали, что мы любовники. Но это было не так. Не то что я такая уж ханжа - Джаред привлекал меня физически более, чем кто-либо из других мужчин в моей жизни. Вот только я не хотела заводить отношения, зная, что они не только негласно разрешены Велором, но даже им поощряются. Ему, очевидно, казалось, что наличие у меня гармского любовника привяжет меня ещё более к некромагам. Но я не лабораторная мышь, чтобы спариваться с кем-то по чужой воле! Хаккен не понимал это, и всякий раз, натыкаясь на мой отказ, раздражался всё больше.
   В этот раз он впервые заговорил о наших отношениях.
   - Извини, я был, наверное, чрезмерно настойчив, - сказал он как-то, когда мы гуляли между деревьев, уже припорошённых снегом. А ведь в Тайрани в это время года деревья всё-ещё стояли в багрянисто-золотой листве.
   - Я понимаю. Непривычно, наверное, для тебя ограничиваться только разговорами и держаниями за ручку, - несколько иронично говорю я.
   - Непривычно, - спокойно говорит Хаккен. - Не прими за бахвальство, но таким как я в Гарме женщины не отказывают.
   Гармские женщины вообще довольно бесправны, находясь где-то между рабами и свободными людьми. Родной отец может продать гармку любому мужчине, и в этом не будет ничего предрассудительного. А уж иметь официальную любовницу наравне с женой и вовсе норма и традиция. И не то, что я собиралась осуждать чужие традиции, но сбя я на их месте представлять не хотела.
   - Я хочу лишь сказать, что я понимаю, почему ты держишь меня в стороне. Ты человек чести, как и все арэнаи, и я ценю это. Договор держит тебя.
   Я вздрагиваю. Человек чести? Может быть, если это касалось моих родных, но Договор между Бергелями и Эйнхери был для меня лишь очередными цепями, так что верность Гриму едва ли входила в мои приоритеты. Впрочем, я этим не гордилась.
   - Велор рассказал тебе.
   - Да. Я хочу лишь сказать... Тебе ведь совсем не обязательно возвращаться в Тайрани. Ты могла бы остаться со мной, когда всё закончится. Мы можем быть вместе - столько, сколько захотим.
   - Здесь, в Гарме? - горько качаю головой. - Я ненавижу эти горы, Джар.
   - Ты просто ничего не видела, - он останавливается как-бы поправить мой сбившийся воротник, как бы случайно касаясь светлых прядок, лежащих на меховом воротнике. В голосе его непривычная нежность. - Ни жемчужные водопады, ни светящиеся пещеры Таул, ни праздник весны, что устраивают у подножий гор, когда тысячи фонариков устремляются в вечернее небо.
   Джаред украдкой целует меня - как будто мы подростки, прячущиеся в парке от взрослых. И у меня снова, как в первый раз, перехватывает дыхание.
   - Агния... - его тёплое дыхание согревает мои немного замёрзшие пальцы. - Тебя ведь так назвала мать?
   - Агнессой, но... и так она меня называла. Но только она. Для близких я всегда была Несс, - мне неловко, но пальчики свои не отнимаю.
   - Агния - это древнее имя на языке предков гармцев. Оно означает - "пламя". Ты - пламя: золотое, как твои глаза, серебряное, как твои волосы. Тёплое, но совсем не обжигающее. Мне нужно твоё тепло, Агния...
   - Перестаньте, айрин, - наконец освобождаясь, чуть охрипшим голосом говорю я. - Вы не убедите меня считать Гарм своим домом. Но если вы захотите когда-нибудь увидеть мир - пустыни Салдора, моря-близнецы Ландкрахта, далёкие западные острова, я с удовольствием составлю вам компанию. Я думаю, Тайрани может подождать ещё немного свою блудную дочь.
   В конце концов, чтобы Договор пришёл в силу, сначала нужно меня найти, а прячусь я очень, очень хорошо, спасибо за это науке Грега.
   Джаред всё ещё бережно держит мои ладони, но по его глазам я вижу - он не готов ради меня бросить Гарм. Я разочарованно отворачиваюсь. Что же, всё как я и думала. Наши пути слишком сильно расходятся, и даже моя сила Повелительницы Перекрёстков едва ли сможет свести нас вместе.
   - Агнесса... - говорит он, и я слышу в его голосе злость, но продолжить он не успевает. Его ручное Зеркало Связи подаёт сигнал. - Мы обязательно договорим с тобой.
   Звучит немного угрожающе. Пока Хаккен говорит с кем-то в стороне, я приваливаюсь к дереву, подставляя лицо под скудное осеннее солнышко. Да уж, чудесненько поговорили. Хотя все мои переживания о будущем кажутся просто смешными с учётом того, что я даже не знаю, будет ли оно у меня. Хотя Хаккен вроде уверен, что у нас всё получится. Но он никогда вживую не сталкивался с Источником и не знает, насколько тот может быть непредсказуем, и насколько могут быть мои способности. Я даже не сомневалась, что всё пойдёт не так, как в его древних книгах.
   Хаккен вернулся мрачным.
   - Что случилось?
   - Талин Рейвен мёртв.
   Плохо, очень плохо. Велор Рейвен всё же избавился от своего брата, а это значит... чертовски много значит. Хотя бы то, что мой прадед мог узнать о тайной помощи, что оказывал мне его брат.
   - Первый Консул мёртв, да здравствует Великий Консул, - глухо сказала я. - Что Зикрахен?
   - Теперь он едва ли может помочь нам. Велор уже намекнул Адиелю, что тому стоит отправиться на границу Тайрани, подальше от Гарма.
   - Велор мог узнать...?
   Джаред качает головой.
   - Тогда бы Адиель не отделался ссылкой, да и за мной бы уже пришли. Но всё в силе, Агнесса. Я буду на подхвате. Пока Консул не знает, что мой эйсор уже не контролирует меня, он будет доверять мне. Пока для него не станет слишком поздно.
   А значит, мы будем сражаться, пока есть шансы. Сражаться, пусть и не за нас, но за нашу свободу.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"