Аннотация: Когда человека заносит в фэнтэзи страну, где он становится наёмным головорезом, все перемены к лучшему.
Часть первая
Глава первая
Ветер заунывно пел в скалах, холод стоял такой, что можно и примёрзнуть к стене, пока стоишь в карауле, чтобы этого не случилось, я постоянно ходил туда-сюда, перекладывая алебарду с одного плеча на другое. Не моё оружие, я предпочитаю цвайхендер, да только в караул его лучше не брать.
Проклятые железки вытягивали из тела последнее тепло, метель, каковая в это время года была обычным явлением, снижала видимость, если и не до нуля, то близко к тому. Я видел метров на пять от крепостной стены, а вдобавок скалу Рогатку, что венчала горный хребет. Всё остальное выглядело серой мешаниной из снега и пыли, а ещё мороз, термометров тут ещё не изобрели, но не ошибусь, если за двадцать, а с учётом ветра все тридцать пять.
Мой подчинённый Маркус, сидевший на чурбачке у огромной баллисты, завернулся с головой в длинную медвежью шубу. Шуба была старая, мех сильно вытерся, но даже так он чувствовал себя лучше, чем я. Часов у нас, естественно, не было, но и так мы понимали, что смена подходит к концу, ещё час или около того, и можно будет отправляться обратно в казарму. Туда, где тепло, горит огонь, есть еда и пиво, а ещё относительно мягкая кровать и спокойный сон на несколько часов.
А если взглянуть шире, то и вся наша смена в этой чёртовой крепости заканчивается. Весной, когда только сойдёт снег, сюда прибудет новый отряд в две или даже три сотни пехоты с очередным не шибко благородным рыцарем во главе. А нас отправят обратно, чтобы и дальше проливали кровь во славу короля в очередной войне.
Но это будет только весной, а весна в этом году отчего-то задерживается. Она тут всегда задерживается, в этом чёртовом замке, что какому-то древнему князю приспичило выстроить на склоне горного хребта, обозначая пределы своих владений. Хорошо ещё, что князь тот давно помер, а род его пресёкся, в результате мы несём здесь пограничную службу, будучи солдатами короля, что предполагает совсем другие условия. Равнина нас исправно снабжает дровами, тёплой одеждой, едой, пивом и водкой, даже старенький лекарь в крепости был, да только помер ещё в начале зимы. От нас требуется самая малость - воевать за короля, отражая редкие набеги местных горцев и предотвращая переход через горы армии соседнего государства.
А ещё разведывательные рейды, зимой это хуже всего, стоять на стене трудно, холодно, но представьте, каково это, в такой мороз отправляться в поход по горам, где тропинки обледенели, где запросто можно свалиться в пропасть, где рыщут волки (до сих пор не пойму, чем они тут питаются), а ещё... Знать бы, что такое ещё. Что-то непонятное, что иногда встречается в горах, отчего люди пропадают, гибнут от непонятных причин, или же возвращаются в крепость сумасшедшими. И никто не знает. Находим трупы со странными ранами, а кто-то просто исчезает. Те, кому повезло выжить, в припадках бреда толкуют про сильный туман, который скрывает всё, а в нём появляется кто-то или что-то, ничего больше из них не вытянуть.
- Сержант! - крикнул Маркус. - Гляди, там кто-то есть.
Обрадовавшись хоть какой-то перемене, я бросился к краю стены. Может, вернулись наши? Хотя нет, их рейд рассчитан на четыре дня, стало быть, вернутся завтра к вечеру. Если вернутся, я в этом отчего-то нисколько не уверен. Тут вообще ни в чём нельзя быть уверенным.
Но это не был отряд солдат, к крепостным воротам сквозь сплошную стену снега подъезжал одинокий всадник в длинном тёмном одеянии. В руках у него был фонарь, который, собственно, и позволил ему стать видимым для стражи. Как он только умудрился этот фонарь разжечь? Магия, не иначе.
Оставив Маркуса на стене одного, я направился к воротам, там тоже стоял караул, но у тех условия были получше, они хотя бы могли по очереди греться в маленькой будке у подъёмного механизма. Увидев одного из них, того, что в этот момент был снаружи, я отдал приказ:
- Перед воротами кто-то есть, открой окно.
С трудом разглядев меня сквозь стену снега, солдат согласно кивнул и направился к воротам. После недолгой борьбы с засовами, он смог приоткрыть небольшое окошко, через которое я мог разглядеть прибывшего гостя. Это был молодой человек в похожем на балахон тёмном плаще с капюшоном, под которым легко можно было разглядеть густую чёрную бороду и такие же тёмные длинные волосы. Конь его был местной породы, приземистый и мохнатый, но это понятно, только такой конь способен носить всадника в местных условиях, классический боевой скакун просто сдохнет на половине пути и придётся дальше идти пешком.
- Кто такой? - крикнул я, стараясь перекричать ветер.
- Иерофант, посланец короля, маг и учёный, - представился ночной гость. - Впустите меня скорее, я в порядке, но лошадь моя долго не выдержит.
Только ради лошади, подумал я и кивнул стражнику:
- Опускай.
Замёрзший механизм долго не поддавался, только через десять минут наших общих усилий и громкой ругани получилось сдвинуть с места ручку лебёдки, подъёмный мост медленно, со скрипом, стал опускаться. Следом с такими же усилиями, открыли и сами ворота. Всадник неторопливо въехал на территорию крепости, так же неторопливо спешился и передал поводья солдату.
- Мне нужен рыцарь Эллиот, комендант крепости, у меня срочное послание от Его Величества, - заявил он, глядя на меня. Распознал старшего? Или просто обратился к первому попавшемуся?
- Идёмте, - хмуро сказал я, хотя вообще-то был рад, хоть пораньше свалить со стены. Сержантов в караул ставят раз в месяц, всё остальное время мы только обходим посты, два раза за ночь.
Мы прошли во внутренние помещения крепости, построена она так, что тут немудрено заблудиться, бесконечные коридоры, лестницы, сплошные ряды дверей, за которыми почти всегда пустые комнаты. Непривычный человек здесь легко потеряется. Но на такой случай есть свой метод ориентировки. Нужно идти туда, где тепло. В крепости этой в лучшие годы находилось до двух тысяч человек, а теперь едва две сотни наберётся. Само собой, топливо приходится экономить и отапливать только необходимые помещения, казармы для рядовых, помещение, где спят сержанты, с полдюжины хозяйственных комнат, да ещё склад с провизией. Ну, и конечно, кабинет коменданта, где сейчас сидит Эллиот Лаэртский, немолодой уже рыцарь, без семьи и с крошечным земельным владением где-то на западе. Собственно, ему, кроме постоянной службы, ничего и не остаётся, назначение сюда - не самый плохой вариант, а тереться у трона - это для других, более знатных.
Коменданта мы нашли, как и предполагалось, у себя, в кабинете, служившем также и жилой комнатой. Несмотря на предрассветный час, рыцарь был уже на ногах, точнее, за столом, на котором стоял одинокий кувшин вина и жестяная кружка.
- Разрешите войти? - с поклоном спросил я у входа.
- Эрик? - прищурился комендант, пара светильников давала минимум света. - Проходи, докладывай, что-то случилось?
Он даже не поленился встать из-за стола и пройти в мою сторону шагов пять. Высокий, худой, если бы не тёплый гамбезон и кираса, выглядел бы скелетом, хотя, надо сказать, боец отличный, несмотря на возраст. Лет ему сорок пять, по здешним меркам глубокий старик. Коротко стриженная голова уже наполовину седая, только борода ещё черна, да в глазах кое-какая жизнь теплится.
- Прибыл посланец, говорит, что от короля, - доложил я и кивнул магу, чтобы тот вошёл.
- Именно, - с вежливым поклоном сказал маг, входя в комнату. - Иерофант, маг, специальный посланник Его Величества.
Из складок своего балахона он вынул туго скрученный свиток пергамента, запечатанный восковой печатью. Беглого взгляда хватило, чтобы различить голову волка, пронзённую стрелой. Королевский герб, нам он хорошо известен, под этим знаменем мы сражались (сказать по правде, приходилось сражаться и против).
Эллиот принял свиток без должного пиетета, сломал печать, развернул его и быстро пробежал глазами. Некоторое время он молчал, словно до него не доходил смысл написанного, потом бросил свиток на стол и тяжело уселся в кресло, набрасывая на плечи меховую шубу.
- Присаживайся, Иерофант, специальный посланник короля, и ты, Эрик, тоже присаживайся. Ты уже сдал ночную смену?
- Так точно, - бодро ответил я, хотя ничего, разумеется, не сдавал, да только новая смена заступит и без меня, а если не заступит, то на месте останется старая.
Я прислонил к стене алебарду, которую так и продолжал носить с собой и присел на один из стульев, что окружали прочный деревянный стол. Невесть откуда взявшийся слуга поставил перед нами кружки, куда налил подогретое вино. С мороза такое очень даже приятно.
- Так вот, - начал Эллиот, на его лице отразилась тяжёлая мыслительная деятельность, казалось, он уже готов послать Иерофанта подальше, но пока не придумал, как это можно сделать. - Вам, наверное, известно, что собой представляют горные перевалы в это время года?
- Нет, - с улыбкой ответил маг, осторожно отхлёбывая из кружки вино. - Но, надеюсь, вы меня просветите.
- С удовольствием, - хмыкнул рыцарь. - Да будет вам известно, что перевалы сейчас непроходимы. Совсем. Связь с противоположной стороной гор происходит только по Зелёной Дороге, здесь, в горах, перейти на другую сторону просто не получится. Наши патрули контролируют только ближнюю сторону гор. Снег сойдёт хорошо, если к апрелю, а до того нечего и пытаться перейти через горы. Ни оттуда сюда, ни отсюда туда. А ваш человек, скорее всего, замёрз или съеден волками. Как давно он вышел?
- Связь осуществлялась с почтовыми воронами, а мой путь занял три дня, - объяснил маг. - Вряд ли он успел погибнуть. В любом случае, это приказ короля, его необходимо выполнить.
- Это не моё дело, - я попытался вклиниться в разговор, - но нельзя ли узнать подробности?
- Нет, Эрик, - с какой-то нехорошей улыбкой сказал рыцарь, - это как раз твоё дело. Потому что именно ты пойдёшь с отрядом на перевал, чтобы встретить какого-то хмыря, который должен непременно прибыть с той стороны.
Я нахмурился, конечно, пойду, куда я денусь? Я солдат, и приказы обсуждать не привык. Вот только, как уже было сказано, перевалы непроходимы, там снега метра три, даже горцы в это время из домов носа не кажут, а если кто-то вознамерился пройти с той стороны, то помочь мы ему не сможем, это, считай, готовый покойник.
- Знаю, тебе этого не хочется, - продолжал Эллиот, - но у меня из пяти сержантов осталось трое, один сейчас в рейде, а второй тяжело болен и, возможно, уже не поправится. Остаёшься ты. Возьмёшь с собой два десятка солдат понадёжнее и отправишься... У вас есть догадки, каким путём он пойдёт?
Он пристально посмотрел на мага.
- По пути, огибающему гору Рогатку, ниже красного склона, потом по дороге вдоль сухого ручья, которая, насколько я знаю, выходит сюда, к крепости, - маг явно повторил заученный текст.
- Я не стану говорить, что это самоубийство, - продолжил рыцарь. - Поэтому ты, Эрик, возьмёшь людей, припасы и попытаешься пройти этот путь в обратном порядке. Знаю, что у тебя ничего не получится, но попытаться ты должен. По возвращении дашь подробный отчёт мне и уважаемому магу Иерофанту.
- Не нужно, - маг допил вино и поставил кружку на стол. - Потому что я пойду с ними.
- Вы настолько не доверяете моим людям? - Эллиот нахмурился.
- Ни в коем случае, - Иерофант примирительно поднял руки. - Но вы так упирали на трудности этого пути, что, я уверен, помощь мага отряду будет необходима.
- Когда выходим? - спросил я, настроение у меня испортилось окончательно. Если раньше была надежда углубиться в снега, насколько возможно, выждать какое-то время и со спокойной совестью повернуть назад, то теперь, в компании мага придётся натурально жертвовать собой и своими людьми, которых я привык беречь.
- Думаю, сегодня вечером, - высказал свою мысль маг. - Тем более, что к обеду метель уляжется, более того, должно начаться потепление. Весна на подходе.
- А вы погодный маг? - поинтересовался Эллиот.
- Нет, но я советовался с погодным магом перед выездом.
Ну да. Очень надёжный источник, маг, предсказывающий погоду, который сидит в полусотне миль отсюда. Лучше не придумаешь.
- А есть ли смысл выходить вечером? - с сомнением спросил я, - пройдём десяток миль, это в лучшем случае. Потом придётся встать на ночлег.
- Разумеется, я бы предпочёл отправиться прямо сейчас, - с готовностью сказал маг. - Но вам, как я понимаю, нужно отдохнуть. И мне тоже.
- Значит так, - подвёл итог комендант. - Эрик, у тебя есть время до обеда, после этого поднимаешь людей, чтобы сразу после ужина все стояли у выхода в полной боевой готовности.
Из кабинета начальства я направился в столовую, до завтрака ещё было много времени, но ночную смену полагается кормить в любое время, повар обязательно что-нибудь да найдёт. Возвращались и остальные, как я и предполагал, смена караулов прошла и без моего участия, а о подробностях доложил всё тот же Маркус.
После короткого доклада дюжина человек уселась за длинным столом в просторном помещении столовой. Помещение было настолько большим, что ясно становилось, замок этот знавал лучшие времена. Мы присели за тот стол, что ближе всего к камину, и теперь живительное тепло открытого огня выгоняло из костей зимнюю стужу. Люди выглядели сонными, почти не разговаривали и ни на что не реагировали. Когда повар начал расставлять по столу деревянные миски с похлёбкой, началось кое-какое оживление, солдаты вынимали деревянные ложки, ломали хлебный каравай (хлеб у нас пекут свой, что не может не радовать, в других крепостях часто обходятся лежалыми сухарями).
Потом, когда миски показали дно, подошла очередь пива. Полагалась солдату одна кружка на приём пищи. Мне, как сержанту, можно было две. Также на двойную порцию пенного напитка могли претендовать бойцы первой линии, каковых здесь было двое. Не то, чтобы мне очень хотелось пить, но я всё-таки решил ещё немного разорить закрома королевской армии и потребовал вторую, которую допивал уже в одиночестве, когда все отправились спать.
Отхлёбывая густой пенный напиток с сильным запахом хлеба и почти без спирта, я продумывал стратегию. Нет, само задание никакого двойного толкования не допускало. Будь оно трижды невыполнимым, я знаю, что нужно делать. Вопрос только в том, кого взять с собой, на сколько дней запастись провизией и чем может быть полезен маг?
Людей я отобрал ещё до того, как отправился спать. Лично подошёл к каждому, ткнул пальцем в грудь и отдал приказ. После обеда начнём сборы, хотя всё уже и так будет готово. Разве что, мелочи какие. Доспех починить в мастерской, или штаны заштопать, или алебарду наточить. Но к вечеру всё успеем, это точно.
Глава вторая
Ну, а теперь самое время сделать лирическое отступление от нашего повествования и задаться вопросом: кто я такой, как тут оказался и какого беса здесь делаю?
Зовут меня... а впрочем, неважно, как меня там звали. С тех пор прошло больше десяти лет, я давно позабыл своё настоящее имя, которым меня именовали в цивилизованном мире. А ещё я был человеком с высшим образованием, хорошей работой, любящей женой и почти взрослыми детьми, а лет мне было уже сорок три. Но это было давно, в другой жизни, о которой я стараюсь не вспоминать.
Вы когда-нибудь задумывались, отчего все фантасты, пишущие на тему попаданства, непременно засовывают своих героев в среду аристократии? Каждый из них, попав в фэнтези-мир, становится эльфийским принцем, магом большого круга, странствующим рыцарем на белом коне, Руматой Эсторским, а то и просто, без затей, королём.
Но, думаю, не стоит винить в этом авторов. Тут имеет место классическая ошибка выжившего. Вот представьте: попал человек из цивилизованного мира в какую-нибудь средневековую задницу, вроде той, где я сейчас. Да ещё в своём теле, испорченном цивилизацией. Что с ним произойдёт? Если он не попадёт в среду аристократии, то результат будет плачевным. Умрёт с голоду, или будет казнён за мелкую провинность, или загнётся от дизентерии, каковая косила людей нещадно всё время до наступления промышленной эры. Вот и всё. Займёт это, от силы, полгода. И что про него писать? И жил он, жил, пока не помер. Конец.
Вот и пишут про тех, кому повезло. Мне, скажу сразу, не повезло. Закинуло меня, к счастью, не в своём теле, а то бы точно умер через неделю, крепким здоровьем я не отличался. Но и благородным доном я не стал. Оказался я в теле простого сельского парня пятнадцати лет от роду, что работал пастухом и имел репутацию сельского дурачка. Справедливости ради нужно добавить, что тело было молодым и крепким, тут уж к судьбе претензий нет. В росте, правда, потерял. В той жизни я был худым, но зато высоким, почти метр девяносто. А здесь мой рост составил метр семьдесят с чем-то, по местным меркам вполне прилично, хотя с непривычки было очень неудобно. Зато вширь в неполные шестнадцать лет разнесло непомерно. Тело было коренастым, как у дикого кабана, руки и ноги, как у штангиста, и сила немереная. Помню, что в первый день, ради эксперимента, подлез под взрослого быка (выбрал спокойного) напрягся и от земли оторвал. А весу в том быке было килограмм триста с гаком. Рожа, правда, тупая, но это и понятно, прототип мой интеллектом не блистал, да к тому же ещё и рыжий. Огненная шевелюра и еле пробивающийся на щеках пух того же цвета. Ну, да ладно, можно потерпеть.
Такой расклад меня поначалу обрадовал, но сразу же встал вопрос: а что делать дальше? Продолжать работать пастухом? С голоду, понятное дело, не умру, тем более, что край был зажиточный, но очень уж хлопотно, да и скучно. Что тогда?
От первоначального шока я отошёл быстро, часа за два. Описывать свои метания не хочу, да и последующие события постараюсь изложить сжато, тем более, что было это давно, и память начала подводить. Первым делом начал определяться с вводными. Кроме прочего, обрадовало знание языка и кое-какая память, доставшаяся от прототипа. Правда, помнил он немного, только профессиональные навыки, но и они пришлись к месту, по крайней мере, смог вечером с помощью кнута и мата загнать стадо обратно в село.
В селе том потратил полчаса на общение с людьми. Репутация идиота пришлась кстати, никто ничего не заподозрил, когда я стал уточнять своё имя. Звали меня Евритол, ужас просто, как название лекарства. Сразу решил, что имя буду менять, благо, паспортов тут ещё не придумали. Кроме того, был я сыном Аглаи Безголовой, старой вдовы, ныне покойной, что из соседнего уезда переселилась. Я потому и был пастухом, что мне, как пришлому, тут участка земли не полагалось, ибо в общине не состою. Но зато и не держало меня здесь ничего, кроме стада, да и то, найдут, кем заменить. Полноценным пастухом я только первое лето был, а до того - подпаском, меня старик один к себе пристроил, самому трудно было за коровами бегать, вот и присмотрел себе помощника, тупого, зато крепкого и расторопного. А то, что паренёк слегка придурковатый, так это вовсе не беда, с коровами как-нибудь управится. А весной тот старик помер, потому я теперь и один.
В остальном было проще. Дом свой смог найти самостоятельно, более того, память подсказала, что под половицей заначка лежит: три серебряных монеты, да горсть медной мелочи, в целом, надо полагать, неплохие деньги. Если уходить, то здорово помогут. Значит, не совсем идиот был мой прототип, впрочем, это, скорее всего, мать постаралась, она тоже недавно умерла.
В общем, решение уходить я ещё тем вечером принял, причём, откладывать не стал, просто оделся, обул дырявые сапоги (других у меня не было), сложил кое-что из провизии в заплечный мешок и ушёл из деревни. Ночь хороша ещё и тем, что никто не видит, если бы днём отправился, можно было и по хребту получить, за то, что стадо бросил, а замены мне нет. А так нормально, пока разберутся, что я пропал, я уже далеко буду, да и не станут меня искать, кому я нужен, дурачок ведь, может, в болоте утоп или волки съели.
Получилось неплохо, за ночь я километров тридцать-сорок прошёл, местность тут, надо сказать, была заселена густо, деревни попадались на каждом километре, и поля, клочок леса в сто метров, а дальше поля бескрайние.
По ходу продвижения понял, что информации мне катастрофически не хватает, даже не факт, что в правильном направлении двигаюсь. Мне, по идее, в большой город нужно было, а вот где он, я понятия не имел. Хотелось бы урок географии получить, я ведь тогда не знал, в каком мире оказался, думал, что просто в прошлое попал, в какую-то европейскую страну, вроде Франции. Вот только язык был не французский, и не германский, вообще, непонятно какой.
Кроме того, неплохо бы технический уровень оценить, одно дело - десятый век, другое - семнадцатый. Тут и возможности разные будут. Кое-какие выводы можно было сделать из увиденного. Например, попался мне замок местного феодала, феодал, как я потом понял, был нищим и замок его не замок, а конура, больше чем наполовину из дерева выстроенная. Разглядывал я его недолго, но сумел сделать вывод, что огнестрельного оружия тут пока не изобрели, не так укрепления должны выглядеть, если от пушек нужно защищаться.
С другой стороны, техника местная была не совсем примитивной, много железного инвентаря у крестьян, стало быть, производство развито, может, и мануфактуры есть. А огнестрельного оружия нет, странно.
Постепенно закрадывалось подозрение, что это вовсе не наше прошлое. И дело тут не в техническом уровне. Страна была определённо европейской, на это указывали климат, одежда, способы хозяйствования, расовый тип людей, вот только кое-чего недоставало. Чуть позже я понял. Церкви. Их должно быть множество, в каждой деревне хоть какая-то часовенка, а в больших сёлах полноценные церкви. Увы, за несколько дней пути я так и не встретил ни одного домика с крестом.
Зато однажды набрёл на капище. Языческие боги, вырезанные из дерева, алтарь, курильница, остатки каких-то подношений. И это не скрывается, стало быть, религия официальная, ну, или просто селянам позволяют верить, в кого захотят.
Встретил я и местную военную аристократию. Ну, как встретил, шёл по дороге, услышал впереди топот копыт и лязганье железа, решил не ждать встречи и в лес отбежал. Убить, положим, не убьют, но плетью по хребту точно перетянут, чтобы под ногами не путался, а оно мне надо? Вот именно, потому отбежал я в лесок редкий и за корягой присел, чтобы, значит, на воинство местное поглазеть.
Воинов было всего четверо, хоть грохотали они, как полсотни. Кони крепкие, на них всадники. Все в доспехах, при оружии. У кого меч, у кого секира, а броня хорошая, кольчуга, а поверх неё кираса и наплечники. Копий только не хватало, но это и понятно, они ведь не в бой скачут.
Итого имеем: развитое Средневековье, география неизвестна, религия неизвестна, язык, к счастью, известен, деньги пока есть, но мало. Задача: добраться до цивилизованных мест, то есть до города, а там уже попытаться пристроиться. И сразу вопрос: кем? Образование моё тут не в помощь, гуманитарий я, а хоть бы и инженером был, толку мало, не та здесь материально-техническая база. Пойти учеником к мастеру? Так, наверное, поздно, ученики обычно лет десяти-двенадцати (я вспомнил Ваньку Жукова), а к моим годам уже подмастерьями становятся. Что ещё? Кто в городе нужен? Книжники? Было бы неплохо, я человек грамотный, счёт разумею, может, в торговле смогу пристроиться, приказчиком в лавку, хотя, подозреваю, таких умных и без меня хватает. Кроме того, откуда мне знать, какой азбукой тут пишут. На монетах есть какие-то буквы, вроде, латиница, но их едва видно, точно определить нельзя. Если порт найти, можно попробовать в матросы пойти, вряд ли там очень хорошие условия (ром, плеть и содомия, ага), но хоть мир посмотрю, тут ведь наверняка эпоха географических открытий на подходе, мало ли, вдруг удача улыбнётся, стану конкистадором. Может, в алхимики податься? Я рецепт пороха знаю. А толку? Чтобы порох пользу приносил, его в товарных количествах сделать нужно, вряд ли такое мне под силу.
В конечном итоге я прекратил бесплодное гадание и, вернувшись на дорогу, просто отправился прежним курсом, надо сначала до города добраться, а там видно будет. Может, меня по дороге волки съедят или разбойники зарежут.
Волков в этих местах не водилось, а вот разбойники, как ни странно, мне попались. Так уж получилось, что на третий день пути, изрядно оголодав (деньги тратить не хотел, а попрошайничать стеснялся), вышел я на развилку, от которой под большой уклон отходили две дороги. Новая, изогнутая, словно лук, и старая, почти заросшая, зато прямая. Сверху отлично видно было, что далеко впереди эти две дороги снова сливаются. Я и пошёл по старой, так короче, да и меньше шансов с кем-то неприятным встретиться. Мысль о разбойниках мелькнула, да и погасла. Успокоил себя тем, что взять с меня нечего, а потому и нападать никто не станет.
Вот только недооценил я местных уголовников. Очень уж они непритязательные, готовы человека зарезать за пару худых сапог, а то и просто забавы ради. Вряд ли они меня ждали, скорее, просто отдыхали тут, а я попался. Было их трое. Одеты бедно, даже хуже, чем я, да и на вид не особо грозные. Три немолодых мужика, худые и с голодным видом. Один ещё жевал корку ржаного хлеба, когда все трое вышли из леса.
В диалог вступать не стали, двое начали обходить с двух сторон, а тот, что, наконец, прожевал хлеб, пошёл прямо на меня, вынимая из сапога нож. Нож, надо сказать, был так себе, у меня кухонные были опаснее, но тут было важнее, чья рука его держит.
Я поначалу немного растерялся, в своём-то мире, несмотря на возраст и в целом небогатырское сложение, я вполне мог навалять всем троим, скорее всего, и нож бы не помог. А здесь? Приёмы дзюдо, изучению которых я посвятил всю юность, я помнил хорошо, а вот моё новое тело их не знало. Сработает?
Впрочем, выбора у меня не было никакого. Приблизившись на расстояние вытянутой руки, разбойник, бывший, видимо, старшим прошипел:
- Снимай сапоги, - и при этом ощерился на одну сторону, демонстрируя почти полное отсутствие зубов.
Я сделал вид, что нагибаюсь, а когда он бросился ко мне, чтобы зарезать, резко разогнулся, нанося удар кулаком в подбородок. Результат превзошёл все ожидания. Разбойник подпрыгнул вверх, челюсти его клацнули, ломая последние зубы, изо рта хлынула кровь, после чего он безмолвной куклой свалился в траву. Двое оставшихся бросились на меня с большим опозданием, когда я уже подобрал нож и отскочил в сторону. Один тоже вынул нож, но совсем уж позорный, с клинком в пять сантиметров, даже с виду ржавый и тупой. Чтобы таким ножом кого-то зарезать, нужно быть великим мастером. Второй держал в руке свежеструганную дубину, похожую на бейсбольную биту.
Всё же бойцами они были плохими, то ли недавно занялись своим ремеслом, то ли крестьяне местные были настолько запуганные, что подставляли горло под нож сами. Бросились они на меня с одной стороны, да ещё и не синхронно, отчего я успел ударить носком сапога в колено тому, что был с ножом, а удар дубины принял на предплечье, справедливо рассудив, что такую толстую кость сломать не получится, скорее, дерево сломается, а боль можно и потерпеть.
В итоге боец с ножом, кувыркнувшись, растянулся на земле, а второй, тот, что бы с дубиной, поднять её дня второго удара не успел, я просто прыгнул вперёд и боднул его головой, удачно попав в переносицу. Раздался треск, разбойник потерял сознание, а его товарищ, вскочив с земли, бросился наутёк, сильно хромая. Победа, что ли?
Оставшись над двумя отключившимися уголовниками, я подумал, что стоит проверить кармашки. В своём мире не стал бы, но тут вопрос о моём физическом выживании, так что нужно поискать полезного. Первое, что я выяснил, когда начал их обыскивать, они не дышали. Оба. Вот тебе раз. Два удара и два трупа. Сила у меня была немалая, это я уже выяснил, но чтобы так...
Но сомнений не было. Первый, видимо, от закрытой черепно-мозговой помер, и челюсть не просто сломана, кость вдребезги разбита, а у второго отчётливо видна вмятина спереди. При этом я сам почти не пострадал. Немного лоб болит, на предплечье синяк, да кожу на костяшках содрал. Поглядев на мелкие кровоточащие ранки, я немедленно сорвал подорожник, размял его и приложил к руке. Тут не то, что антибиотиков, тут вообще никаких лекарств нет, не хватало ещё от сепсиса загнуться.
Всё-таки, тот сверхразум, что меня сюда определил, был не совсем безжалостным, дав взамен такое тело. Теперь самое время подумать о проникновении в военную прослойку, хотя бы в самый низ, оруженосцем у какого-нибудь рыцаря. Грех такие таланты в землю зарывать.
В карманах у убитых нашлось несколько медных монет, нож я припрятал в сапог, благо, места он занимал немного. Простой нож, с прямым, как линейка клинком, заточенным с одной стороны, острый, но сильно изъеденный ржавчиной. Рукоять из потемневшего засаленного дерева, гарды нет, колоть будет неудобно. Ну и ладно, хоть что-то, как инструмент сойдёт, хлеба нарезать.
При воспоминании о хлебе я вспомнил, что давно не ел, теперь бы к людям выйти, глядишь, накормят чем, а я им заплачу или отработаю. Оттащив трупы в лес, я отправился дальше. Отчего-то никаких угрызений совести я не испытывал, возможно потому, что меня не отпускало чувство нереальности происходящего, словно в игру компьютерную попал. Вот убил первых, опыт заработал, теперь нужно выполнить квест, добраться до города. Я плюнул и помотал головой, выгоняя из неё вредные мысли. Всё реально, и убили бы меня тоже реально, если бы промедлил немного.
Но дальнейшая дорога вывела меня не к очередной деревне. Пройдя километров пять, я упёрся в забор небольшой усадьбы. Дорога дальше не шла, к тому же наступал вечер, ночевать в лесу, как вчера и позавчера. Мне не хотелось. Прикинув, что здесь живёт кто-то богатый, я попробовал попроситься на ночлег.
На стук в калитку поначалу никто не отозвался, но минут через пять за забором заскрипела дверь и к калитке подошёл кто-то, кого я не смог разглядеть сквозь жерди забора.
- Чего надо? - раздался старческий голос.
- Переночевать хочу, и поесть, - сказал я, набравшись наглости. - Могу заплатить, или отработать.
В небольшое окошко в заборе выглянуло лицо старика.
- А как ты дошёл сюда? В округе лихие люди завелись, воины барона Гуго их ловят, да пока не нашли.
- Они не нашли, да я нашёл, нет больше лихих людей, открывай уже, старик.
Через пару минут с той стороны стукнул засов, после чего калитка медленно со скрипом отворилась. Причину такой беспечности я понял почти сразу, старик был не один. Во дворе слонялись два молодых парня в простом доспехе и с мечами. Видимо, засада на тех самых лихих людей.
- Ну, расскажи, что там с ними? - спросил один из парней, с виду не рыцарь, а то ли наёмник, то ли оруженосец.
- Ну... - я замялся, - напали они на меня, там двое лежат, а третий убежал.
- Покажешь? - с интересом спросил второй.
- Так, темнеет уже, может завтра?
Но ждать они не захотели, просто схватили меня за воротник и поволокли по дороге в обратном направлении. Дошли мы быстро, я показал им убитых, пытаясь угадать, что теперь? Дадут мне медаль или казнят за убийство? Оказалось, ни то, и ни другое, трупы они забрали с собой, уволокли лошадьми, я ещё подумал, что там для опознания мало что останется. А мне один из них бросил серебряную монетку. Нда. Хоть такая прибыль.
А есть хотелось всё сильнее, да и темнота наступала. Я не придумал ничего лучше, как снова вернуться к дому старика и постучать вторично. Старик на этот раз был куда добрее, даже согласился меня впустить и дать кое-что на ужин. Кое-чем оказался каравай не самого свежего хлеба и кусок подсохшего сыра. Но, к счастью, то и другое было достаточно большим, чтобы я насытился. Место мне хозяин определил в сарае, где лежала куча соломы, сойдёт.
Всё бы ничего, с утра я собрался уходить, да только пришло мне в голову, что старик, живущий в глуши, но имеющий поддержку представителей власти, мог быть учёным. Ну, или философом, книжником, короче, грамотным, знающим об окружающем мире.
Поэтому утром, перед тем, как уйти, я осторожно спросил у него, не может ли он мне рассказать о мире? Старик, что собрался уже закрыть за мной калитку, сделал удивлённое лицо, потом спросил:
- О каком мире? Что ты хочешь знать?
- Обо всём мире. Как он устроен, как наше королевство называется? Что за его пределами? Где города стоят? И ещё, покажите мне книгу.
- Книгу? Ты грамотный?
- Да, наверное, не могу сказать, пока не увижу буквы.
Старик удивился, но всё же пошёл в дом. Через некоторое время он снова показался на крыльце, держа в руках пухлый том в деревянном переплёте с золотым тиснением.
- Вот, - он сунул мне под нос обложку. - Читай, что написано?
- Сказание о путешествии рыцаря Дональда с купеческим караваном на южные острова и возвращении оттуда, - бегло прочитал я. Обычная латиница, буквы которой легко складывались в понятные слова.
- Да ты и впрямь грамотный, - удивился старик. - Проходи в дом, я отвечу на твои вопросы.
Сеанс просвещения затянулся. Старик, которого звали Барро, действительно был учёным книжником, которого местный барон, тоже любитель книжной словесности, поселил на своей земле и снабжал всем необходимым. Я задавал вопросы, а он отвечал. Где не хватало слов, брал книги. Имелась у него и карта, показывающая известный науке обитаемый мир. С этого мы и начали, с географии.
Карта, разумеется, была довольно схематичной, в это время не изобрели аэрофотосъёмку, а потому очертания материков были весьма приблизительны. Но даже так можно было вполне угадать Европейский субконтинент, Средиземное море, Пиренейский полуостров, север Африки. В некоторых местах составителю карты не хватало данных, поэтому мир ограничивался на юге - пустыней Сахара, на западе - Атлантическим океаном, в котором было множество подозрительных островов, которых в моём мире не имелось, то ли правда такое отличие, то ли просто сомнительные открытия, которые никто не опроверг. Северная граница проходила где-то по Швеции, а восточная захватывала Поволжье, Кавказ и часть Ближнего Востока.
Вот только все эти названия следовало брать в кавычки, поскольку границы государств не совпадали не только с современной картой, но и с картой Средневековья, кроме того, кое-где были просто вопиющие несоответствия. Кавказ, например, был вовсе не горной цепью, там была равнина с узким проливом, соединяющим Чёрное и Каспийское моря, Малая Азия имела вид двух островов, соединённых узким перешейком, что на погрешности карты никак не спишешь. Аравия была отдельным островом, причём, отнюдь не пустынным, на карте чётко были прорисованы тропические леса. Итальянский сапог был единым целым с Сицилией. Кроме того, север Европы украшали горные цепи в виде подков.
Что касается моего теперешнего местонахождения, то тут была область где-то на стыке Германии и Польши. К счастью, на карте были обозначены города, самым близким их которых оказался Рейделл, большой торговый город, который стоит на стыке владений трёх баронов, но сам управляется собственными законами и признаёт только власть короля. Собственно, туда я сейчас и направлялся, хоть сам того и не подозревал.
Покончив с географией, мы перешли к политике. Государство, в котором мы находились, называлось королевством Этельреда, название происходило от королевского имени. Как и положено на этом историческом отрезке, страна не была национальным образованием, а представляла набор феодальных владений, которые королям из правящей династии удалось собрать воедино с помощью военной силы. В разных местах королевства различался язык, религиозные верования и даже, если я правильно понял, расовый тип.
Действующего короля звали Этельред Первый Разумный, а династия именовалась Флемингами, был он молод, смел и, как и все его предки, постоянно с кем-нибудь воевал. В результате его королевство постепенно прирастало некоторыми землями. Что-то он отбирал у соседей, а какие-то владения сами отходили под его руку, поскольку так им было выгоднее. Но это меня пока мало волновало, поскольку все войны велись в пограничных районах, а я сейчас пребывал в самом центре страны.
Когда мы завели разговор о техническом уровне, старик поведал мне такое, что у меня челюсть отвисла, стукнувшись о стол. Оказывается, в мире этом существует магия. То есть, не ведьмы на шабаше беснуются, не шаман в бубен стучит, призывая духов, которых всё равно никто, кроме него не увидит, не знахарь, врачующий наложением рук и примочками из заячьего помёта, а настоящая магия. Маги идут в бой, пуляясь огненными шарами, исцеляют смертельные раны, зачаровывают зверей, могут вызвать дождь или ураган. Тут я почувствовал себя идиотом. Я им хотел секрет пороха продать, да он им и не понадобится при таких возможностях. Более того, секрет этот, как оказалось, алхимикам вполне известен, правда используют его только в фейерверках, а на войне подают сигналы ракетами.
Когда мы закончили обсуждение, уже наступил вечер, идти куда-либо было нежелательно, а потому старик разрешил мне остаться у него ещё на одну ночь, всё в том же сарае с соломой. Но я не возражал. За ту гору знаний, которую я только что получил совершенно бесплатно (подозреваю, старик сам был рад кому-то всё это рассказать), я был готов ночевать на соломе сколько угодно.
Но утром всё же пришлось его покинуть, да и делать здесь было больше нечего, я снова отправился покорять большой город, пусть и не столицу.
Глава третья
Отряд, как и предполагалось, был готов к вечеру. Два десятка человек, не то, чтобы самых надёжных, тут все надёжные, любому из них я могу доверить свою спину, просто те, кто больше подходил для марша по заснеженным горам. Маг Иерофант присоединился к нам перед самым выходом, вот только ещё до того, как мы покинули стены крепости, раздался трубный сигнал. Странный сигнал, сначала труба возвестила о приближении отряда разведчиков (что было как нельзя кстати, поскольку отправлять в рейды одновременно больше одного отряда было нарушением инструкции), а потом сменился сигналом тревоги.
Реагировать мы умели всегда, на то мы и солдаты, в отличие от своевольных рыцарей, наши действия всегда отточены до автоматизма. От сигнала трубы до того момента, когда половина солдат гарнизона уже стояла на стенах с оружием, на ходу застёгивая доспех, прошло минут десять, только потом смогли разглядеть, что тревога ложная. Но трубача я не стал наказывать.
Как и обещал маг, метель стихла, ветер почти не дул, стало теплее, но и небо оставалось затянутым. При таком освещении причину переполоха удалось разглядеть только тогда, когда она оказалась под стенами. Это были наши, вот только не пятнадцать человек, отправившихся в разведывательный рейд, а всего двое, причём, один из них тащил другого.
На возню с воротами ушло минут пять, после чего обоих втащили за стены крепости. Стало ясно, что наш выход откладывается. Один из этих двоих был сержантом, звали его Дэн, это была сокращённая версия имени, а полное никто из роты запомнить так и не смог. Это был один из лучших сержантов, редкий профессионал, человек отчаянной храбрости и просто хороший друг. Вот только теперь он пребывал в таком состоянии, что можно было смело списывать его из армии. Создавалось впечатление, что парень увидел нечто такое, от чего просто сошёл с ума, будучи не в силах уместить это у себя в голове.
Вторым был пожилой солдат, звали его, кажется, Рональд, а может, и не Рональд, я плохо помнил. Был он всю жизнь в армии, никак себя не проявлял, просто тянул пожизненную лямку, в обычное время его было не видно и не слышно. Вот только теперь его следовало разговорить, поскольку из этих двоих только он мог говорить, хотя и с трудом.
Во-первых, оба были измотаны, явно очень долго шли по снегу и давно ничего не ели, где сейчас их мешки с припасами, можно было не спрашивать, видимо, там же, где и оружие. Рональд, всё же сохранил короткий меч, а вот Дэн умудрился потерять даже нож. Во-вторых, на теле имелись явные следы обморожения, само по себе, это не новость, тут такое часто случается, да только пятна обмороженной кожи как-то очень сильно напоминали отпечаток пятипалой кисти, словно сержанту дали пощёчину рукой, смоченной в жидком азоте.
- Закрыть ворота! - скомандовал я. - Ведите их внутрь.
Хотел сказать, чтобы позвали лекаря, да вовремя вспомнил, что его у нас теперь нет. Остались только лекарства да бинты, а помощь раненым теперь оказываю я.
Оказавшись в тёплом помещении, Рональд, наконец, отпустил раненого сержанта и рухнул на стул, хватая ртом воздух. Сержанта, который, хоть и был в сознании, но выглядел совершенно недееспособным, положили прямо на пол, постелив медвежью шкуру. Маг Иерофант, склонившись над ним, снял с головы шлем и подшлемник, после чего приложил к вискам раненого свои ладони.
А я тем временем занялся Рональдом. Взяв из рук подоспевшего повара кружку с подогретым вином, я сунул её в руки солдата, сел напротив и заглянул ему в глаза. То, что я там увидел, вызвало небольшое облегчение. Он был нормален, просто смертельно устал.
- Пей, - приказал я, и Рональд, с трудом подняв кружку, опрокинул содержимое в рот. Кадык под небритым подбородком несколько раз дёрнулся, часть вина выплеснулась на воротник, но потом, когда он опустил кружку, стало видно, что ему легче. - Давай, Рон, говори, что с вами случилось?
- Твари, - едва слышно проговорил Рон, - твари из тумана, ледяные фигуры, они утаскивали людей, рвали их на части, только я...
- Что за твари? - уточнил я.
- Не знаю, никогда таких не видел, как люди, только изо льда, когти вот такие, - Рон развёл ладони примерно на полфута. Мы отбивались, да только тот, перед кем они появлялись, просто бросал оружие и сам отправлялся в их лапы, а как они выли...
- Давай по порядку, - в помещение вошёл Эллиот, привычно закутанный в шубу. - Когда это случилось?
- Вчера, нет, позавчера, ещё до того, как началась метель. Мы шли по склону Керно, там есть широкий проход, снег сошёл с обвалом. На ночлег встали уже в самом низу, где поворот, идти по глубокому снегу в темноте не рискнули. А потом пришёл туман, странный туман, его не было, и вот он появился. Дэн сразу сказал, что это не простой туман и приказал готовиться к бою. Мы встали к стене, стали ждать нападения. А скоро раздался вой, такой, что мы едва не попадали на месте. Только Дэн, он ругался и приказывал держать строй. Потом они напали, внезапно, в тумане ничего не было видно, просто глыбы льда, блестящие, бросились на нас. Двоих мы зарубили, они и вправду были ледяные, просто рассыпались от удара алебарды. Но потом они стали умнее, не бросались под удар, а просто вставали напротив, что-то шептали, и тот человек бросал оружие, а потом сам шёл к ним в лапы, его утаскивали в туман. Минуты не прошло, как нас осталось только двое, когда дошла очередь до нас, Дэна тоже зацепило, он бросил алебарду и пошёл, но я схватил его за воротник и успел оттащить назад. Твари взвыли и кинулись на меня.
- А дальше? - хором спросили я и рыцарь.
- Моя бабушка была колдуньей, не такой, как маги, просто умела ворожить по мелочи. Но это неважно, она рассказывала мне разные сказки, а может, не сказки, но я запомнил, что тварям, неважно каким, нельзя смотреть в глаза. Тогда я закрыл глаза, прижал к себе Дэна и, чтобы не слышать их голоса, громко орал, потом начал размахивать алебардой, в кого-то попал, кто-то цапнул меня, потом они попытались вырвать Дэна, но я его держал крепко. А потом... потом всё исчезло, когда я открыл глаза, туман рассеялся, тварей не было, только тела убитых товарищей лежали вокруг. У многих даже ран не было, они только что умерли, а тела уже промёрзли насквозь.
- Всё понятно, - сказал Иерофант, отрываясь от Дэна, тот по-прежнему пребывал в беспамятстве, но теперь уже не метался и не бормотал бессвязных фраз. - Ледяные демоны, науке они известны.
- И что? - осторожно уточнил я. Интерес был не праздный, сейчас мне предстоит вести людей туда же.
- Ничего, - спокойно ответил он. - Они загнаны в ледник тысячи лет назад, иногда ненадолго просыпаются, чаще всего с чьей-то помощью. Кто-то специально их поднял и натравил на ваш отряд. Хорошему магу это под силу, но теперь, я уверен, они отправились обратно. Ещё лет на сто.
- И? Нам теперь нечего бояться?
- Вам следует бояться того, кто их разбудил. Кто-то очень не хотел, чтобы солдаты там находились. Мой вам совет, возьмите с собой больше людей.
- Возьмёшь сорок человек, - угрюмо сказал Эллиот. - Больше дать не могу, крепость нельзя оставлять без защиты.
- Может, отложим до завтра? - предложил я. - Через пару часов стемнеет.
- Ни в коем случае, - возразил маг. - Нам следует торопиться, иначе нужного человека встретят другие.
Я хотел возразить, что встретит его, скорее всего, волчья стая, но счёл за лучшее промолчать. Нужно идти, так пойдём.
- Что с Дэном? - спросил Эллиот, указывая на лежавшего сержанта.
- Жить будет, поражение оказалось не таким сильным, сыграл свою роль тот факт, что прикосновение демона оказалось кратковременным, пусть отоспится, но через пару недель, думаю, придёт в себя. Старайтесь только держать его в тепле.
- Отлично, - рыцарь хлопнул в ладоши, перспектива остаться без сержантов вообще его не прельщала. - Эрик, отправляйся.
Снаряжение ещё двух десятков человек заняло полчаса. Казалось бы, из двух с лишним сотен выделить пятую часть не проблема. Если не учитывать, что пара десятков перманентно болеет, кто-то получил травмы в прошлых выходах, кто-то необходим здесь, а в итоге остаётся всего ничего. Ради такого я даже выпустил из камер двух хулиганов. Неделю назад я их туда закрыл за драку. В крепости абсолютно нечего делать, вот и решили скрасить досуг игрой в кости, притом, что в карманах даже у меня пусто. Видать, будущее жалованье проигрывали. Как обычно, проигравший обвинил победителя в нечестности, и началось. За оружие хватило ума не хвататься (сразу виселица), а драку я прекратил самым радикальным способом, выбив попутно пару зубов. А после закрыл в камеры на хлеб и воду. А теперь ввиду необходимости выпустил и велел собираться, попутно напомнив, что если увижу их за игрой, засуну кости в нехорошее место. Они вняли, у меня слова с делом не расходятся.
Когда наш отряд, наконец, выдвинулся из ворот крепости, солнце завило почти над самым горизонтом. Скоро придётся идти в темноте. Фонари у нас есть, да и дорога поначалу будет знакомой, до утра успеем дойти к сухому ручью, а там уже будем думать, куда повернуть.
Дорога была, хоть и знакомая, но неудобная. Сугробы, покрытые тонкой корочкой наста, которая проваливается даже под снегоступами, а под ними непредсказуемое нагромождение валунов. Тут и летом ходить трудно, а уж зимой, да ещё в темноте. Нам очень сильно повезёт, если никто не сломает ногу.
Припасов я приказал взять меньше обычного, за три-четыре дна точно не помрём. Зато все экипировались и вооружились по полной, интуиция мне подсказывала, что предстоит бой. Знать бы ещё, с кем.
Маг, который знал больше других, предпочитал отмалчиваться. Он бодро шагал во главе группы, разумеется, не первым. У идущего в голове была задача прокладывать дорогу остальным, через полчаса он выбивался из сил, и я отправлял его в хвост, заменяя другим. Кое-где ветры сдували с камней снег, давая нам возможность идти по голым камням, потом снова начинались сугробы.
До темноты удалось пройти пять миль, не больше. А когда стемнело, достали фонари. Тут, однако, проявил себя маг, сказав, чтобы приберегли масло на будущее. Он быстро произнёс заклинание, после которого впереди колонны повис в воздухе шар синего огня, причём, какой-то странный, светил он вперёд и вниз, освещая дорогу, а со стороны его было почти не видно. Этакий торшер, висящий в воздухе.
Со светом стало легче, но совсем немного, рельеф не изменился, и мы продолжали тонуть в сугробах и сбивать ноги на камнях. Зато к ночи похолодало, и поднялся ветер, а мы успели здорово вспотеть, можно ожидать, что по возвращении пять-шесть человек обязательно сляжет. Я поплотнее закутался в толстый войлочный плащ, который накинул поверх доспехов. Отличная штука, почти непроницаем для ветра, не стесняет движения, в опасный момент можно его сбросить, а ночью целиком закутаться, словно в спальный мешок. Прибавив немного шаг, я поравнялся с магом.
- Не моё дело задавать вопросы, но, может быть, вы объясните, какие опасности нас ждут?
- Любые, - ответил он, - разве что, ледяных демонов можно не бояться, вряд ли их получится поднять повторно. А если и получится, думаю, что я с ними справлюсь.
- И всё же?
- Человек, которого мы должны встретить, идёт к нам не просто так. Он бежит, а за ним обязательно будут гнаться. Не знаю, какова будет погоня, но не исключаю, что будет бой. Кроме того, местные горцы с большой охотой нанимаются к любому, кто заплатит, живут они бедно, а война даёт неплохой заработок.
- Этих мы не боимся, - отмахнулся я. Горцы в самом деле были не самыми опасными врагами. Их было мало, плотность населения тут ничтожная, даже если они объединятся между собой для набега, то выставят не больше полусотни бойцов, которые, к тому же, плохо вооружены и не носят брони. Осенью было несколько стычек, которые закончились с сухим счётом в нашу пользу.
- Напрасно, - маг отчего-то усмехнулся. - Дело не в том, что они окажутся сильнее, хотя я и такое не исключаю, дело не в силе, просто среди них встречаются маги-самоучки, иногда довольно сильные. А даже не будь их, нас могут просто опередить, им ведь не нужно драться, только схватить человека и выдать его, кому следует.
- И всё же, что это за человек? Имя мне не интересно, но как он выглядит? Сколько ему лет? Умеет ли драться?
- Это рыцарь, примерно моих лет, мастер меча, немного владеет магией. Думаю, у него есть шансы.
- Шансов нет ни у кого, - проворчал я. - Просто потому, что нет. В это время года даже горцы с этой стороны не встречаются с горцами с той стороны, а они эту местность знают лучше нас.
- Человек этот умён, - заметил маг, - куда умнее нас с вами, думаю, что он не стал бы бежать, если бы не был уверен в успехе. Какое расстояние там непроходимо?
- Три-четыре мили точно, там просто не пробиться, слой снега огромный, кроме того, склоны обледенели, нужно быть чертовски ловким, чтобы пролезть там. Да вы сами в этом скоро убедитесь. От сухого ручья дорога идёт вверх, там мы и завязнем, с одной стороны, а он, если даже ему повезёт не сорвать в пропасть раньше, будет с другой стороны, а за ним погоня, а попутно могут прийти горцы. Я не говорю, что это совсем невозможно, но шансов мало.
Мы замолчали, просто шагали вперёд, постепенно выбиваясь из сил. Уже на рассвете, подходя к сухому ручью, мы вдруг почувствовали, что стало теплее. До этого холод терзал нас, забираясь под одежду и накаляя доспехи, ноги уже почти потеряли чувствительность, а капюшон моего плаща покрылся кружевами инея. А тут вдруг воздух перестал обжигать лёгкие, голова в подшлемнике вспотела, да и пар изо рта почти не шёл. Что за диво?
Но главная новость ждала нас там, где располагался сухой ручей. Он, собственно, так назывался, потому что был сухим десять месяцев в году, кроме небольшого периода весной, когда таял снег на перевалах. А теперь мы увидели, что он перестал быть сухим. В свете утреннего солнца было отлично видно, как по нему течёт мутный поток. А источник воды сомнения не вызывал, снег, которого здесь должно быть с двухэтажный дом, просто отсутствовал, он исчез бесследно, оставив после себя только мокрые камни. Объяснение могло быть только одно: магия, вот только что за маг мог такое сотворить? Если бы собрались все ближние маги короля, напились ядрёных зелий и обвешались амулетами, то, наверное, смогли бы. Вот только здесь их нет и быть не может.
Отряд остановился, все недоумённо разглядывали диво дивное, лето среди зимы. Я повернулся к Иерофанту, маг выглядел задумчивым, но вместе с тем торжествующим. На его бородатой физиономии так и читалась фраза "Я же говорил".
- Вы можете это объяснить? - осторожно спросил я. - Что здесь произошло?
- Понятия не имею, - честно признался он, - вижу только, что всё здесь буквально сочится магией, сказать по правде, не представляю, кто мог такое сотворить.
- Что теперь?
- Понимаю, сержант, что вы устали, но теперь мы прибавим шагу, в такой ситуации мы просто не имеем права на ошибку, добыча сама идёт к нам в руки.
- У нас гости, - сказал кто-то из солдат, указывая вдаль.
С другого берега уже не сухого ручья в нашу сторону двигалась толпа горцев в меховой одежде и с оружием. Не знаю, как это получилось, но тот, кто подрядил их на это дело, точно пообещал им огромную награду. Их было больше сотни, но это было ещё не самое главное. Оставалось загадкой, по крайней мере, для меня, то, как люди с той стороны смогли с ними связаться, для этого требовалось обойти дюжину горных аулов, каждый из которых почти недосягаем в таких условиях.
- Не просто гости, - сказал Иерофант. - С ними есть маг, я его чувствую.
- Да плевать, - отмахнулся я.
Маги, точнее, шаманы, у горцев бывают, но это всего лишь простые ведуны, что могут наводить порчу и делать заговор на привес скотины. Это не боевые маги из королевской гвардии, каждый из которых легко прошибает огненным шаром пехотную баталию до восьмого ряда включительно. Я сам однажды смог в этом убедиться, поскольку тогда стоял в десятом ряду.
- Строй! - крикнул я. - К стене.
Я ещё не закончил говорить, а весь отряд уже выстроился прямоугольником и опёрся на склон скалы, ощетинившись алебардами во все стороны. Солдаты мои, конечно, те ещё раздолбаи, склонны к пьянству, разврату, азартным играм и лени, но в отсутствии профессионализма их упрекнуть сложно. Просто каждый, кто плохо учится воевать, как правило, погибает в первом же бою, а с этими людьми я уже много лет и уверен в каждом.
Горцы приближались, подбадривая себя воинственными криками. Сейчас их боевая ярость, как уже много раз бывало, столкнётся с воинским умением. Доспехов у них почти нет, разве что, кожаные накидки, да меховая одежда, алебарду это не остановит. Да и с оружием туго, в основном, это топоры, да длинные ножи, ещё пара копий, но они погоды точно не сделают. Будь у них много лучников, они могли бы, пользуясь медлительностью строя, осыпать его стрелами издали, да только лучников нет, а если и есть, то луки у них слабые, для охоты на мелкую дичь, а даже будь они боевыми, понадобится по три десятка стрел на каждого бронированного пехотинца, вряд ли у них столько есть. Вот и остаётся им пробивать лбом стенку, ну, то есть, пехотный строй.
Хотя, не спорю, выглядело это страшно, когда на тебя несётся толпа бородатых дикарей с бешеными глазами, которые размахивают топорами и что-то кричат, скаля зубы. С другой стороны, атака тяжёлой конницы куда страшнее, но мы и её выдерживали.
Маг, хотя он, несомненно, разумел боевую магию, предпочёл временно спрятаться за нашими спинами, но это неважно, справимся с дикарями и без него.
В следующий момент толпа дикарей ударила в строй. Острия алебард погасили силу удара, а следующий ряд ударил сверху. Удар, укол, удар. Шансов у них не было, давно пора было это понять. Какими бы яростными ни были их наскоки, в любом месте их встречало острие, а сила удара одноручного топора не сравнится с ударом алебарды. Но, правило рычага и физика вообще - это не для детей природы.
После короткой рубки, занявшей всего пару минут, их численное преимущество сошло на нет, тогда как у нас имелся один легко раненый, да ещё нескольким, включая меня, поцарапали доспех. Самое время им сваливать, ну, или просто отбежать и пытаться как-то изменить тактику, хоть камнями кидаться. Впрочем, это тоже без толку, поскольку в третьем ряду имелись шесть арбалетчиков, на каждый камень прилетит болт, пробивающий человека в тяжёлой броне.
Самоубийственная атака продолжалась, в меня прилетел метко брошенный топор, но вреда особого не причинил, я просто наклонил голову и острие звякнуло по шлему, никудышный из него чингачгук.
Здравый смысл возобладал, когда их осталось десятка полтора, теперь уже не они атаковали нас, а мы, оторвавшись от стены, двинулись на них. Правда, нас тут же остановил Иерофант.
- Назад, пропустите меня, - он начал быстро проталкиваться через наши ряды.
Сказал он это поздно, волна воздуха, словно от взрыва, ударила в наши ряды, опрокидывая солдат на землю. Я сам, лязгая железом, грохнулся на камни, но успел среагировать, принимая на острие цвайхендера бросившегося на меня молодого парня с топором.
Стало видно шамана, убелённый сединами старик, в странной разноцветной шубе, увешанные ожерельями из клыков разных зверей. Он поднял руки для следующей атаки, но тут сказал своё слово Иерофант. Думаю, в его силах было поджарить шамана вместе с оставшимися бойцами, но он придумал кое-что поинтереснее. От взмаха руки в перчатке в воздухе образовалась тонкая паутина из светящихся нитей, которая быстро полетела вперёд и впиталась в тело шамана.
- Теперь он на четверть часа будет лишён способностей, - спокойно поведал маг, но этого можно было и не говорить.
Солдаты, встав на ноги, стали отчаянно мстить поверженным врагам за пережитый конфуз, добивая оставшихся горцев ударами алебард. А я, перехватив меч поудобнее, кинулся к шаману. Тот, поняв, что магия отключена, вынул откуда-то длинный костяной кинжал, намереваясь меня заколоть. Кинжал наверняка отравлен, да ещё и чары на нём есть, но это уже неважно, достать меня он не сможет. Годы тренировок не прошли даром, меч летал, словно блестящая молния, рука с кинжалом упала на землю, а следом туда же полетела и седая голова шамана, разбрызгивая по камням капельки алой крови. Готово.
Некоторое время мы стояли, переводя дух. Адреналин схлынул, теперь усталость навалилась с удвоенной силой. Бодрым выглядел один только Иерофант, словно и не было ночного марша по снегу.
- Они сглупили, - сказал я, указывая на то, что осталось от шамана. - Могли бы первым пустить его, он сломал бы строй, тогда у других было бы больше возможностей нас достать.
- А вы разве не заметили, что я тоже воздержался от боя, - с улыбкой сказал маг. - По той же причине.
- Нужно беречь магию? - уточнил я.
- Именно, никому не дано знать, что мы встретим дальше, эти горцы шли не за нами, мы просто встретились у них на пути и могли помешать их плану. Единственное...
Он замолчал, снял перчатки и подошёл к останкам шамана, лежавшим в луже крови. Нисколько не смущаясь, он начал шарить в его одежде, через некоторое время, наткнувшись на что-то, он внезапно стал очень серьёзным, улыбка сползла с его лица. Не рискнув достать находку голой рукой, он намотал на неё полу плаща и осторожно вынул нечто мелкое. Это был небольшой кусок горного хрусталя, вкраплённый в гранит. То и другое выглядело ужасно, и рассыпаться начало прямо в его руках. Облегчённо вздохнув, маг швырнул непонятный артефакт в сторону, тот с глухим звоном разлетелся о камни.
- Это погубило ваших солдат, - сказал он уверенно. - Древний амулет, не могу представить, сколько поколений шаманов он передавался из рук в руки. Также не могу представить, как он попал в руки к диким горцам, чтобы получить его, следовало выслужиться перед древними богами, что заперли демонов во льду, человеку это не под силу.
- Но действует только один раз, - догадался я.
- Именно так, - Иерофант кивнул, - вызывает демонов, указывает им накрытый стол, а потом саморазрушается. А демоны, хапнув любимой пищи, отбывают обратно.
- Но, опять же, они сглупили, потратив столь ценное волшебство на маленький отряд, который точно могли уничтожить своими силами, - заключил я. - Рейдовую группу следовало пропустить, а демонов натравить на нас, или же на саму крепость.
- Крепость от этого защищена, строили её давно, тогда любая крепость строилась с участием мага, который много месяцев сплетал нити магической защиты, стены являют собой почти непреодолимый барьер, демоны просто топтались бы у самых ворот, а осада не для них, поскольку время их на поверхности ограничено. Кстати, думаю, ваши люди уже отдохнули, нужно идти вперёд.
Я скривился. Нужно, конечно, нужно, да только люди у меня не железные, пройти ещё столько же мы сможем, вот только биться потом будет тяжело, руки алебарду поднимать не смогут.
Команда прозвучала, как удар бича. Открыто проявлять недовольство никто не решился, поэтому, выстроившись в колонну по два, отряд двинулся дальше в горы.
Глава четвёртая
Славный город Рейделл оказался довольно большим, я даже не ожидал. Населения тут проживало тысяч десять, что, по местным меркам, почти мегаполис. Город был обнесён стеной из серого камня, которую, как я заметил, в этот момент как раз перестраивали. Точнее, достраивали к уже имеющимся стенам ещё одно кольцо, примерно в половину прежней площади.
Дорога привела меня прямо к воротам. Ворота эти имели высоту двухэтажного дома, тогда как сама стена была выше трёх этажей. А на воротах, которые были гостеприимно распахнуты, меня встретили двое стражников в броне и с алебардами, а чуть поодаль сидел какой-то чиновник за письменным столом. Перед ним стояла чернильница с пером, и кипа листов бумаги.
Люди свободно входили и выходили, в ворота въезжали телеги и верховые, вопросов не задавали никому. Но я им показался подозрительным. В грудь мне немедленно упёрлось острие алебарды, а чиновник скрипучим голосом проговорил:
- Иди-ка ты, парень, туда, откуда пришёл, нам бродяги в городе не нужны.
Я растерялся. Нужно было придумать уважительную причину, но незнание местных нравов сильно этому препятствовало. Поступать в ученики мне было поздно, наняться в лавку (я упирал на то, что грамотный) нечего было и думать. Чиновник мне сообщил, что таких грамотных в городе полно, а лавок на всех не хватает. И для подённой работы имеются свои горожане без определённого рода занятий, которые много проблем создают и увеличивать их число нет смысла.
После получасового препирательства мне захотелось дать в рыло и ему и обоим стражникам, благо, физические кондиции позволяют, а они стоят слишком близко и не успеют воспользоваться длинными алебардами. Вот только начинать жизненный путь с уголовщины не хотелось, они в своём праве.
Кончилось всё банально, я просто отдал одну из серебряных монет. Чиновник тут же сгрёб её своей маленькой ладошкой (он вообще имел тщедушный вид, да и стражники богатырской комплекцией не отличались). Меня зарегистрировали в какой-то книге, спросили имя. Не желая называться тем именем, под которым знали моего прототипа, я назвался Эриком. Спросили прозвище, если есть, сказал, что Рыжий, а лет мне пятнадцать с половиной и происхождения я крестьянского и работал пастухом. Кроме этих данных никого ничто не интересовало, даже моя грамотность. После этого мне указали на вход.
Побродив по городу, я был приятно удивлён его чистотой, не вязалось это с привычным обликом средневекового города, утонувшего в навозе по второй этаж зданий. Запахи, понятно, и тут присутствовали, но все нечистоты стекали в подобие канализации, улицы были мощены камнем, а для пешеходов имелся приличный деревянный тротуар. Дома были по большей части каменные, в два-три этажа с большими застеклёнными окнами.
Первым делом я, естественно, отправился на рынок, безошибочно определив самое шумное место. Рынок занимал едва ли не четверть городской территории. Торговали тут всем, отдельно имелось место для оптовиков, скупавших зерно, сено, уголь, древесину и прочие блага, продававшиеся большими объёмами. А для простых смертных стояли бесчисленные навесы и палатки, а то и просто лотки с выставленным товаром.
Первым делом взгляд мой упал на лоток с едой, где лежали очень аппетитные пироги, судя по запаху, с мясом. Пошарив в своей заначке, я выудил пару медных монет и смело подошёл к продавцу. Тот с широкой улыбкой предложил на выбор пирожки с зайчатиной, с бараниной, или с капустой. Мелькнула мысль, что баранина при жизни гавкала, а зайчатина мяукала, но мне было плевать. Монет мне хватило на один с бараниной и один с зайчатиной. С трудом отыскав свободное место в углу, я присел на непонятный пенёк и начал с жадностью есть. Зря я подумал плохое, пироги были отличные, и мясо в них отменное, с луком и хорошо прожаренное. Ел я нормально ещё позавчера, потому мне эти пироги показались просто райским блюдом.
Когда с голодом было покончено, а жажду я утолил из небольшой тыквенной бутыли, которую набрал в придорожном ручье, сообразив, что в городе с питьевой водой сложности, настало время поиска работы. Я поочерёдно обходил лавки, спрашивая, не требуется ли кто, но везде получал отказ. Один хозяин, торговавший пеньковыми верёвками, объяснил мне просто и незатейливо, что в городе сейчас не лучшие времена, торговля хиреет, торговые пути перехватывают конкуренты из других городов, а потому они, торговцы, стараются сократить издержки, увольняя лишних работников. Теперь тут повсюду слоняются грамотеи, которые в лавках не нужны, а на чёрную работу идти брезгуют.
Я пригорюнился, так и присев у него в лавке, благо, он меня не выгонял, а крыша хотя бы давала тень. Посидев минут пять-десять, я вдруг встрепенулся и спросил:
- А чёрная работа есть? Куда пойти спросить?
- Это сколько угодно, - поведал он мне с какой-то отеческой улыбкой. - Можно в грузчики пойти, но там тоже редко берут, место хлебное, всегда с выгодой, да и украсть что-то можно, хоть и дерут за это плетьми нещадно. Можно к углежогам, что за городом работают, неплохо там, но очень уж жарко, да чёрный весь будешь. Ещё можно к каменщикам, сейчас бургомистр надумал стены строить, так камень добывают и сюда свозят, здесь обтёсывают и в стену кладут. У них тяжело, но и платят неплохо.
- Спасибо, - я встал и благодарно поклонился. - Подскажите, как туда добраться?
Дорога оказалась простой. Скоро я уже беседовал с бригадиром каменотёсов, который принял меня благосклонно, с удовлетворением взирая на могучую комплекцию, что не мог скрыть худой кафтан.
Условия были следующими: на месте происходит чистовая обработка гранитных блоков, которые затем устанавливают в стену, а неподалёку в каменоломнях добывают камень и подвергают черновой обработке, кое-как подгоняя по размеру. На укладку меня не возьмут, тут опыт нужен, на обтёсывание может быть возьмут попозже, а пока мне следует идти в каменоломню и брать в руки кайло. Платят четыре талера в месяц (это, как я понял, та самая серебряная монета), плюс еда и ночлег. Собственно, мне больше и не нужно.
К работе я приступил на второй день. Обязанности объяснил уже другой бригадир. Обязанности были простыми: бери больше, кидай дальше, пока летит, отдыхай. Каменоломни представляли собой плоскую скалу, сплошь изъеденную человеческими руками. Камни выламывали разными способами, иногда (если требовалось отломить большой блок) с помощью деревянных клиньев, поливаемых водой, но чаще всего простыми стальными клиньями и обычным кайлом. Отломанные куски начерно обтёсывали, опять же, самыми простыми инструментами, вроде зубила, а иногда даже просто другими камнями.
Мне, как неопытному, но сильному, выдали кувалду. В прежнем мире она показалась бы мне тяжёлой, но не здесь. Работать получалось на совесть. Раз за разом я вгонял колья в ряд, пока каменная глыба не разваливалась на две части, потом ещё и ещё. От постоянного битья начинали трястись руки, но я справлялся. Полученные глыбы нужного размера переносили чуть дальше. Переносили вручную, обычно по двое, но я мог и один. Блоки в конечном виде имели размеры где-то метр на сорок сантиметров и сорок же в высоту. Тяжело, даже мне, но поднять можно.
Что же до длины рабочего дня, то тут всё было заранее ясно, пролетариат ещё не набрал силу, чтобы требовать себе права, а потому работали от восхода до заката, правда, с перерывом на обед и ужин, да и в течение остального времени имелись минуты отдыха, когда должны были поднести новые клинья, когда надо было выгрести отходы, а все сразу этим заниматься не могли, ну и так далее.
К вечеру я здорово вымотался, но сказать, что устал смертельно, не могу. Такая работа тоже сойдёт, пока не найду ничего нового. Для поисков имелся один выходной в месяц, в который платили зарплату. Еда тоже не вызывала вопросов, мясная похлёбка (по-настоящему мясная, а не только бульон), иногда уха из непонятной рыбы, но, опять же, густая и сытная. Хлеб, хоть и чёрный, но выдавался в достаточном количестве, ешь от пуза, только с собой уносить не разрешалось, за этим следили строго. Через день давали каждому по кружке пива, которое помогало работяге хоть как-то расслабиться.
Через неделю я стал замечать, что работа даётся легче, появилась сноровка, позволяющая бить кувалдой уже не так сильно, зато точно, да и мускулы, будь они трижды мощными, стали привыкать к таким нагрузкам. Бригадир меня заприметил и посулил премию. Мелочь, а приятно.
Народ в каменоломне подобрался разный. В основном, конечно, бывшие крестьяне, которые, как и я, направились в город в поисках лучшей доли. Были и уголовники, которые временно решили завязать с разбойным промыслом, были и такие, кто недавно имел нормальную работу, да только стал не нужен или провинился.
С этими-то людьми я и старался сводить дружбу. Не то, чтобы они могли чем-то помочь, но хотя бы знаний о мире я от них наберусь, пригодится. Один был учителем, преподавал в богатых домах детям грамоту, а тем, что постарше - историю с географией, а потом дом этот был разгромлен, хозяина по приговору суда вздёрнули, а семья отправилась в ссылку. Учитель был рад, что сам цел остался, поскольку при захвате дома стражниками пострадали также и слуги, а учитель в тот день припоздал, пришёл тогда, когда хозяина уводили в кандалах, выносили имущество и выгоняли семью. Удалось быстро ретироваться, смешавшись с толпой, да только больше работу по специальности не нашёл, город и в самом деле переживал не лучшие дни. Проев все сбережения, он не нашёл ничего лучше, кроме как устроиться сюда. Сил ему определённо не хватало, но он старался, понимая, что больше уж точно никому не нужен.
Беседа с учителем ещё более укрепила меня, что искать интеллектуальную работу нет смысла. Слишком большая конкуренция. Был бы город портовым, я бы тогда в матросы подался, мир посмотреть, но нет, до моря была добрая сотня миль с гаком, а отсюда весь товар развозили на телегах.
Имелась в городе гильдия магов, не самых лучших (самые лучшие у короля служат), но всё же. Они иногда брали себе учеников, в том числе и взрослых. Вот только нужно некоторыми задатками обладать, способностями к магии, которые есть хорошо, если у каждого сотого, да и то не все в ученики годятся. Можно было зайти, да только я отчего-то в своих способностях сомневался.
Имелись и алхимики, это было уже интереснее. Они, конечно, тоже по-своему маги, всё больше магические зелья варили, что из ногтей висельника, глаз отцеубийцы, печени нетопыря и полыни, что выросла на могиле клятвопреступника. Но кроме этого, изготавливали они и вполне приземлённые вещи, вроде красок, лекарств и ядов. У меня в школе пятёрка была по химии, вполне мог бы заняться. Но, опять же, подозреваю, что и там всё занято, хотя поинтересоваться следовало.
Разговоры эти мы вели либо за едой (нас никто не торопил, полчаса стабильно отводилось), либо перед сном. Во время самой работы особо не поговоришь, слишком уж внимания требует, да и дыхание сбивается от постоянной долбёжки. Но кое-какую информацию я собрал. Будет чем на выходном заняться.
Долгожданный выходной наступил через три недели. Бригадир, как и обещал, меня премировал. Выплатил полную зарплату за неполный месяц. Четыре серебряных кругляшка заняли своё место в кармане, а я, уже с полным правом, отправился в город.
В последние дни каменотёсы с упоением обсуждали, на что они потратят жалованье. Большинство не имело дома и семьи, а потому фантазии их колебались между кабаком и борделем. Последний в городе имелся, хотя подробности его работы пока оставались для меня тайной. Надо сказать, что молодой крепкий организм своего требовал, невзирая даже на каждодневную усталость, но в то же время я прикинул, что женщина стоит один талер, то есть, четверть месячного заработка. Это как-то слишком. Кроме того, неизвестно, что там за женщины. Народ здесь, как я понял, мыться не особо любит, по крайней мере, ничего похожего на общественные бани я в городе не увидел, возможно, моются дома в тазике из ковша. Но уж точно имеется большой риск поймать что-либо неприятное, а лечить здесь умеют плохо. Если какой-то маг и знает заклинание против триппера, то цену он за него заломит сумасшедшую, а потому пока воздержусь. Потом, может быть. Что же до кабака, то я и в прошлой жизни к алкоголю был равнодушен, зачем сейчас начинать?
Кое-какие траты всё же пришлось произвести. Например, обувь. Сапоги мои и так были не особо крепкими, а теперь, после долгого знакомства с камнями, вовсе развалились. Пришлось отдать полталера. Не так дорого, тем более, что новые сапоги оказались крепкими, из толстой кожи на толстой подошве и с каблуком, а дополнительной прочности придавали стальные подковы. Были в лавке образцы покрасивее, крашеные, но мне хватило и этого.
Переобувшись, я снова задумался, слоняться по рыночной площади просто так было неинтересно, поэтому я отправился искать офис гильдии магов. Опрос прохожих ничего не дал, вернее, дал очень противоречивую информацию, одни говорили, что идти следует направо, другие - что налево, придётся мне побродить по улицам, но это не так страшно, сейчас только утро, всё успею.
А уже на выходе с рынка я увидел странную картину. Там стоял стол, за которым сидел солдат в лёгкой броне. Рядом с ним стояли ещё двое, тоже в броне и с алебардами. Ничего удивительного в этом не было, те же городские стражники постоянно так выглядят, но в этих что-то настораживало. Выглядели они как-то странно. Кроме кирас и наплечников, да шлемов в виде шляпы с полями, на них были одеты довольно дорогие одежды, которые при этом были грязны и поношены, да к тому же выглядели, словно с чужого плеча. Не будь на них брони, сказал бы, что это разбойники.
Вокруг них толпился народ. Кто-то изредка подходил, что-то спрашивал. До меня долетела фраза "Пять талеров в месяц, если в походе, три в мирное время, да ещё добыча и кормёжка". Я на пару секунд задумался, что это означает, потом до меня дошло. Вербуют солдат. Пехоту. Местные ландскнехты. Пять талеров. Кормёжка. Добыча. Но есть риск для жизни. А стоит ли о таком беспокоиться? В этом мире и так недолго живут, дизентерия с чахоткой на пару, да временами бубонная чума, вечно никто не живёт. Зато всегда буду при деле, мир посмотрю, а там, глядишь, и какую-то карьеру сделаю.
При мне подошли двое, из тех самых, что без определённого рода занятий. Оборванцы и доходяги. Солдат, что сидел за столом, критически их осмотрел, потом немного подумал, повернулся к своим стоящим коллегам. Те сморщились и отрицательно покачали головой. Солдат (а скорее, сержант) встал из-за стола, подошёл к кандидатам на службу, некоторое время их разглядывал, а потом резко ударил кулаком в грудь одного и второго. Оба мешками повалились на землю, а первый, кажется, от удара даже потерял сознание.