Различные версии 'неавторитарной' идеологии - анархизм, антибольшевистский 'либертарный социализм', лефтизм и проч., за истекшее после крушения СССР время получили довольно широкое распространение в среде российской левой. Представители этой идеологии сознательно противопоставляют себя традиционному коммунистическому движению. Мы не собираемся заниматься здесь апологией традиционного коммунизма - сильные и слабые стороны движения лучше всего известны самим его представителям. Но главная демаркационная линия между коммунистами и так называемыми 'либертариями' проходит по вопросу о роли и месте Партии до и после революции. Общим местом 'неавторитарного' дискурса является отрицание ленинского учения об авангардной Партии.
К нашему большому сожалению, к хору голосов антибольшевиков присоединилась и такая уважаемая организация как 'Марксистская рабочая партия'. В опубликованной в газете МРП 'Левый поворот' ? 13 статье 'Аристократы от марксизма' в очередной раз встречаем мы набор избитых доводов, призванных, по мнению авторов, разоблачить 'устарелость' ленинского учения о Партии.
Автор статьи, скрывающийся под инициалами К.С., первым делом отсылает нас к авторитетам. Ленин, дескать, почерпнул идею авангардной Партии у Каутского. Маркс ничего об авангардной Партии не говорил, и, стало быть, идея эта 'немарксистская', а постсоветские необольшевики, претендуют 'на роль аристократии в революционном движении'! В обоснование своего тезиса талмудист и начетчик от марксизма К.С. приводит цитаты Маркса из его конспекта работы Бакунина "Государственность и анархия". Однако К.С. делает вид, что не замечает, что приводимые им слова Маркса в точности соответствуют ленинской мысли о пролетарском государстве в бессмертной работе 'Государство и революция'. Он противопоставляет большевизм марксизму, приписывая ленинскому учению стремление установить разделение людей на "вождей" и "массы".
Мысль нашего 'неавторитария' обнаруживает свой вульгарно псевдонаучный характер в следующих словах: 'Каутский и Ленин досконально не выяснили, как изможденные эксплуатацией и малограмотные пролетарии их эпохи будут строить безгосударственное
коммунистическое общество. Ведь помимо прочего, это подразумевает такой
уровень культуры и образованности пролетариев, который позволит заменить
управленцев-бюрократов самоорганизацией миллионов тружеников'. Автор таким образом заявляет, что главное условие возможности построения пролетарского государства, в котором все будут управлять, и именно по этому никто не будет управлять, это уровень образованности и культуры пролетариев. Он делает вывод, что 'если необходимого уровня культуры и образованности недостает, то, даже овладев властью, пролетарии быстро ее потеряют. Безграмотность не позволит им обойтись без чиновников'. Спору нет, без овладения пролетарскими массами культурой построение социализма невозможно. Но в том то и дело, что пролетариат не может овладеть культурой, не став предварительно хозяином государства. Овладение культурой в смысле присвоения широкого объема знаний и навыков, не есть предварительное условие достижения угнетенными классового господства. Главное - это уровень классового сознания, становление пролетариата из класса 'в себе' в класс 'для себя'.
История революции дает нам немало примеров того, как рабочие, не будучи образованными людьми, тем не менее, обладали высоким уровнем классового сознания и были способны за счет этого правильно решать политические вопросы. Более того, многие вожди революции не имели профессионального образования в собственном смысле слова. Достаточно вспомнить таких выдающихся деятелей комдвижения как И.В. Сталин и Л.Д. Троцкий. Известно так же, что буржуазные специалисты после революции практически не оказывали никакого влияния на решение политических вопросов, вся политическая власть принадлежала именно 'необразованному' пролетариату, организованному в систему Советов. Передовой, наиболее сознательный отряд рабочего класса являлся кадровой основой большевистской Партии.
Рассуждения автора упомянутой статьи представляют собой не более чем неверно понятый и вульгаризованный тезис Троцкого, который видел причины перерождения советского строя в низком уровне производительных сил. Но Троцкий придавал решающее значение не столько культурной отсталости российского трудящегося класса, сколько вытекающей из факта материальной нищеты общества, пережившего империалистскую и гражданскую войну, необходимости прибегнуть к услугам социального посредника в распределении скудных материальных благ. Таковым посредником неизбежно оказывается бюрократия. При этом кадры бюрократии вовсе необязательно должны состоять из высокообразованных профессионалов - буржуазных специалистов.
'Неавторитарный' филистер приходит к выводу: 'пока пролетарии не достигли высокого уровня социального развития, ни о какой их подлинной диктатуре не может быть и речи'.
Однако, вслед за таким пессимизмом следуют 'обнадеживающие' иллюзии: 'cегодня на Западе, да и в России, не редкость рабочий с высшим образованием, овладевший компьютером и
другой сложной техникой. Кроме того, перелив рабочей силы в сферу услуг, торговли, офисного труда, другого нематериального производства пополнил ряды пролетариата массой высокообразованных людей'. Здесь опять мы видим непонимание сущности классового сознания и вульгарную иллюзорную связь между образованностью и революционностью. Автору хорошо известно, что наибольшую сознательность и социальную активность проявляют не столько относительно образованные, но развращенные профбюрократией и социал-реформизмом рабочие и представители 'офисного труда' империалистических метрополий, сколько униженные и оскорбленные пролетарии и трудящиеся на периферии мирового капитализма. Именно в бедных, слаборазвитых странах, необразованные и зачастую лишенные всех благ цивилизации труженики поднимаются, чтобы с оружием в руках завоевать себе свободу.
Наш Дон Кихот от марксизма по существу разделяет радужную оптику социал-демократии. Именно социал-предатели представляют развитие угнетенных капиталом классов как качественное со временем улучшение, как гармонизацию и восходящую эволюцию. Социал - демократия не в состоянии признать того, что развитие капитализма это путь к абсолютному онтологическому дну, к максимуму отчуждения и деградации, к неизбежному в конечном счете варварству и гибели цивилизации. Так называемые 'передовые' страны 'золотого миллиарда' с точки зрения уровня развития в них классового сознания пролетариата на сегодняшний день находятся не в авангарде, а в арьергарде. В этих странах царит тотальная идеологическая гегемония буржуазии. Атомизация и 'роботизация' среднестатистического индивида западных стран, описанная нами в работе 'По ту сторону пустоты', не дает возможности рассматривать, как это делают многие троцкисты и госкаповцы, империалистические метрополии как место, в котором может первоначально воспылать пожар мировой революции.
Линия идеологической борьбы между марксизмом и 'антиавторитаризмом' проходит также по вопросу о роли личности в истории, о взаимоотношении массы и вождей. 'Неавторитарии' практически отрицают диалектику выдающейся исторической личности и объективного исторического процесса. И это довольно странно, так как вся их политическая философия проникнута духом индивидуализма. Между тем историческому материализму глубоко чуждо нигилистическое отрицание влияния субъективного фактора на ход исторического процесса. С абстрактно теоретической точки зрения, как показал выдающийся итальянский марксист Антонио Грамши, даже идея революционного цезаризма является вполне марксистской по содержанию (1).
Деятели МРП утверждают, что массы должны и имеют все возможности овладеть марксизмом как наукой. Это логическое следствие их оптимистической установки на качественный прогресс образованности и культурности пролетариата. По нашему же мнению, это глубоко утопическая точка зрения. В классовом обществе широкие угнетенные массы не могут воспринять науку марксизма в ее целостности, как метод диалектического мышления и базирующуюся на этом методе систему знаний о природе и обществе. Отсюда следует необходимость базирующейся на науке коммунистической идеологии, понятной и доступной широким трудящимся массам. Идеология коммунистическая противостоит погружающейся во мрак обскурантизма и иррационализма идеологии буржуазной и ведет с ней непримиримую борьбу. Авангард пролетариата - Партия, это не только орден меченосцев рабочего класса, это в то же время и Академия науки марксизма. Массы по мере роста сознательности, в процессе практической борьбы за новое общество все более и более овладевают марксизмом именно как научным мировоззрением. Таким образом, соотношение науки и идеологии напрямую связано с успехами на пути движения общества к коммунизму. Извращая соотношение науки и идеологии, антибольшевики с одной стороны принижают марксистскую науку, а с другой создают препятствия к облагораживанию коммунистической идеологии, к повышению ее качественного уровня.
Мы, как марксисты, не можем не задаться вопросом - какова социальная база относительно широкого распространение в постсоветской России идеологии 'неавторитаризма', 'либертарного социализма' и т.п.? Очевидно, что эта социальная база довольно гетерогенна:
мы находим здесь сравнительно небольшую долю отсталых пролетарских и полупролетарских слоев, наряду с преобладанием интеллигенции, мелкой буржуазии и деклассированных элементов. Что же объединяет все эти силы? Пожалуй, лучше всего это можно понять, проанализировав возрастной срез 'неавторитариев'. Среди них есть люди среднего возраста, сформировавшиеся в условиях советской системы. Мотивом для этих людей
в отторжении большевизма служит их личный опыт жизни в брежневско-горбачевском СССР. Молодое племя 'неавторитариев' ненавидит большевизм уже по другой причине - их сознание сформировано идеологией мелкобуржуазной демократии, идеологией индивидуализма. С другой стороны, они также как их более старшие товарищи неправомерно связывают большевизм с поздним СССР (который, впрочем, не так далек, чтобы не возложить на него ответственность за свое социальное лузерство в нынешней капиталистической реальности).
Такая черта очень свойственна мелкобуржуазному индивидуализму, и не свойственна марксистам, ибо для них характерно рефлектирование личного и понимание его действительной связи с объективным ходом истории.
Могут сказать, что большого смысла в разоблачении "неавторитарной" идеологии в данный момент нет, что сейчас важнее направить острие критики в адрес либерализма и фашизма, наших главных врагов. Думается, что такая постановка вопроса неправильна. Как известно, та опасность наносит наибольший вред, против которой не борються. Анархическое мышление глубоко проникло даже в организации называющие себя марксистскими. Мы встречали немало наивных леваков, которые принимали ложную, навязанную мелкобуржуазной демократией антитезу авторитарный-неавторитарный и искренне удивлялись: "разве можно какую нибудь марксистскую организацию назвать авторитарной?". В таком подходе проявляется мелкобуржуазно-интеллигентский характер современных лефтистских кружков, в приступе самопиара именующих себя "партиями", "комитетеми" и "движениями". Связь мелкобуржуазности с антибольшевизмом наглядно раскрывается в самокритике Л.Д. Троцкого относительно периода его борьбы с Лениным: "я не освободился в тот период, особенно в организационной области, от черт мелко-буржуазного революционера, болел болезнью примиренчества по отношению к меньшевикам и недоверчивого отношения к ленинскому централизму " (2). Без срывания маски с истинной физиономии "либертарного социализма", "неавторитаризма" etc., марксисты не смогут продвинуться вперед в деле создания большевистской Партии ни на шаг. Марксистские силы в России на сегодняшний момент очень малочисленны, но это последний батальон революционной гвардии пролетариата. А гвардия не сдается!
1. См. Грамши Антонио " Тюремные тетради".
2. Троцкий Л.Д. "В защиту марксизма" (Iskra Research, Cambridge, MA, USA 1997, c. 175)