Булатова Елена Ошеровна. Три звездочки

Июнь 2013

Три звездочки

***

Три звездочки, и выдержка три года

У коньяка, неценного ничем.

По бедности пивали по погоде,

По чайной ложечке вливая dans cafe.

Коньяк, как будто, крашен чаем

И пахнет, бог прости, клопом,

И ничего не обещает,

Как те, что ждали день и ночь,

Когда, мохнатую от пыли,

Бутылку вынут из гнезда -

И рюмки крошечными были,

И запах длится навсегда.

***

А дикая роза - шиповник цветет -

Недолговечны цветы - дети рая,

Свой запах бессмертный распространяя,

Куда меня тащит - куда-то зовет?

Опять я от прошлого не отойду,

Со мною Алтуфья волшебные чары,

И запах тот дивный напомнил среду,

В которой семейство росло-подрастало.

И птица мелькнула, взмахнувши крылом -

Такая же птица, воробушек скромный,

Пушок одуванчика - радость бездомных,

Я с ним полечу, потерявшая дом.

Но снова в песочницах дети снуют -

Куличики строя, лопаткой копаясь.

Алтуфьево давнее, дома уют

Куда-то исчезло, растаяв...

***

Подмерзла в тени, пересела на солнце,

Почуяла сразу тепло.

Мелькают пушинки, и птица несется,

И травы легли под косой.

В ста метрах проложена мощная трасса,

Насыщенный транспорт летит.

А птицы - рукой подать, тут как тут скачут,

И ползают муравьи.

Как быстро земля от дождя высыхает,

Но свежая все же трава

В укромных местечках расти продолжает,

Куда не добрался косарь.

На низкой скамье развалясь, созерцаю

Субботнюю жизнь поутру.

И душу покой и тепло согревают,

И я никогда не умру.

***

... А в холодильнике лежат

Остатки холостяцких трапез -

Кус бородинского, сыр, масло,

Не съеденный салат

Чай из пакета заварю,

Гурман ли я, сомненье гложет -

Коль трижды кипятка налью -

Я ж не любитель чифирю,

Пусть брандахлыст, и бог поможет.

И яблоки - любимый фрукт,

Хоть новые пришлось отведать -

Знакомый и привычный вкус,

И лучше нет взамен обеда.

Банан сытнее и инжир -

Побаловать себя недурно,

Но яблоко! Почистишь шкурку,

На всякий случай, и царишь...

***

Задумчиво царапаю лицо,

Чешу а потылице - загривке,

Мозги, залитые свинцом,

Расшевелю с одной попытки.

Сижу под ветерком в тени,

И пух в глаза - а то не тополь?

И то сказать - июнь потопал,

И с пятницы - конец весны.

Шиповник белый - стиль модерн -

Растет над прудом, отражаясь

В воде болотистой, роняя

Гондолочками лепестки, и эльф

Слетев стрекозкой в белый атлас,

Прозрачными крылами машет,

Миниатюрный гондольер.

***

Ромашки белые не тронула коса,

А одуванчики под корень

Мотокосилка прочь снесла,

И в запахах застряла горечь.

Случайный ветер сено сдул,

Еще не высохшее, в прудик.

И островок плывет, а жук

Гудит, не ведая, что будет.

И звук усиленный летит

Над гладью пруда, отражаясь

От вод застывших. Тишь такая,

Особенно в закат, стоит.

***

Опять галлюцинация - кричу,

От ужаса теряя разум -

Проснулась ночью, безобразным

Зеленым карлой, по плечу

С мешком бежавшим среди ночи,

Фосфоресцируя порочно,

Разбужена - пора к врачу.

***

Альбом с открытками - коллекция работ

Художников соцреализма,

Лежит на антресолях, ждет

Ревизии, не остракизма.

Но неожиданный визит

В хранилище времен советских,

Где множество произведений спит

В кирпичных стенах сном мертвецким,

Куда не ходят знатоки -

Пенсионеры в ностальгии

Сюда заглянут - утомит.

Но имена - всплывает гул

Имен забытых, но знакомых...

Альбом лежит в изгнанье дома -

Художники признанья ждут.

История евреев в России Товия Гейликмана

Картонная папка, десятками лет

Истерта, иссушена в ветхость -

В ней старая рукопись - сводка замет

Истории судеб еврейства

В России с далекого века. С времен

Раздела Петровского Польши

Гоненья пошли, дальше - больше:

Явился сюда незнакомый народ.

Они не такие, другие они-

Кого же винить за свою незадачу -

Чужого - одеждой, молитвой, иначе

Живут, так убей их, ату их, гони!

***

Старуха на скамье в тени

Судачит, как то было,

Когда работали они

На фабрике текстиля.

Цилиндры с краской поднимать

Случалось многократно,

И жилы будущая мать

Рвала невероятно.

Теперь на пенсии, сидит

На лавочке тенистой,

Надеясь в разговор вступить

И рассказать о жизни.

А кто-то в магазин идет,

Чтоб словом перемолвиться.

Ах, одиночество... Гляди -

Тебя оно коснется.

***

Ночной телевизор потопом грозит,

Вещает продажу Сибири -

В уютной квартирке сидит троглодит

И прячется в собственном мире,

Где старое радио краденый звук

Предъявит на радость авгуру -

Сокровищ несметных развалы дадут

Толчок к размышленью, и чудо

На пленке и диске рождается вновь -

Из пепла и пыли забвенья

Серебряный голос - певица поет,

И я повторю восхищенье,

Какое когда-то, век, будто, назад

Рождалось в девчонке московской,

И образ ее унесли голоса -

Ау, где теперь тебя носит?

Старуха внимает знакомым словам

И тихо мелодии вторит.

Ушли, неизвестно куда-то века,

Ах, память, как шутит неловко...

***

Прощалась, шейки целовав

У самого затылка -

Позволила зайти на час,

Поторопилась выйти.

А в доме поселился тролль,

Паук-тарантул в норке -

Его боюсь, слаба как моль,

Как мотылек убогий.

Так почему же ухожу

Из дома своего поспешно?

Хозяином стал тролль зловещий,

Его без памяти боюсь.

"Асфиксия от задушения"

Цветаевский дом стал музеем Марины,

Отец же не стоил того,

Хотя Храм изящных искусств для России

Сумел основать. А народ

Изгнал всех потомков и сунул в темницу,

Кого-то сгноил, расстрелял.

Марина повесилась, певчая птица,

Муж сгинул, и дочь умерла.

А мужа сестра, что когда-то подругой

У бабушки стала моей,

Прошла бесконечные адовы муки,

Под стражей солдат-упырей.

***

Тринадцать лет из-за меня

Конфликтовала с мужем,

Воистину, худа молва

Про власть чертовых дюжин.

Тринадцать лет, тринадцать лет -

Хотите верить, верьте:

Сбой симметрии, признак бед

И тайны круговерти.

И мать моя, и я сама

Под властью цифры странной -

Число простое, трын-трава,

Космические тайны.

***

А кто-то рад общению со мной,

А кто-то на дух не выносит.

То к биологии вопросы -

Винить не станем генофонд.

А что ж причиною - квартирный ли вопрос,

Иль генетическое хамство,

Иль собственник расставил пальцы,

Чтоб больше отхватить и не отдать того.

***

Хвощи болотце оплели,

И конский щавель тянет стебли -

Брожу одна и лесу внемлю,

И гул машин затих вдали.

Громадами домов белеют облака -

За кронами природы их не видно.

И стрёмно, вроде бы, слегка,

И, что боюсь - обидно.

На всякий случай, поверну

Поближе к выходу из леса:

Разнообразные повесы

Готовы тетку припугнуть.

***

Как засветилась бузина -

Кусты, подсвеченные белым,

Прожекторами светят в небо,

И с ними зонтики борщевика.

И луг сырой заполнен медуницей,

И бабочка садится на цветок,

И исчезают неприязненные лица,

Смываемые ручейком.

***

Похолодало, стынут пальцы,

Но набегает новая строка,

И к ручке тянется рука,

И слово по странице катится,

Вбирая впечатленья дня,

Вбирая светлое и темное...

Опустошают ли меня

Потоки слов, реализованные

Вот в эти черные штрихи -

На белом снеге - след лисицы,

Слова, слова, и жизнь продлится,

Еще появятся стихи.

***

Липа, осина, береза и клен -

Темный лесок расступается к югу,

Кто, вы скажите, кто не влюблен

В эти просторы московской округи?

Белые крапинки - дикий укроп,

Лаковый лютик - желтое буйство,

Цвет бузины - вот природы искусство

На перекрестке тысячи троп.

Пятнами солнца шкура тропы

Густо усеяна, как леопардова.

Тени бросают сплетения лип,

Клена, берез - как же их угораздило?

Вечер спускается тихий, как дым,

Пух пролетает воздушными трассами -

Ежеминутно личность глазастая

Впрок наберет впечатлений простых.

***

Июнь помчался. Бледный ларимар

Покрыл небесный свод пастелью.

Мой прежний жив еще загар,

Добавить меланина я сумею,

Коль буду выходить. А рядом лес,

Что полон птиц чириканьем и свистом,

И кроны высятся до самых до небес,

И рядом мокрый луг, где громоздятся листья

Борщевика. Всхолмленный косогор,

Покрытый разнотравьем, многоцветен,

На солнце розовеет

Сосновый бор.

***

Июнь - в бегах. К друзьям и близким

Неслась через Москву в метро.

В авоське тряпочной лежала пара книжек,

Какие нацарапало перо.

И прежние попутчики мои

Пришли восстановить потери,

Что принесли года без них,

И тяжесть облегчить по мере

И сил, и средств. И я купалась средь

Вниманья и расположенья:

Взаимопониманье и душевность

Ах, право, в мире есть.

***

А утром дождь пошел - как славно, что смогла

Вчера сфотографировать предместье

Москвы при солнце. На семи ветрах

Лежали косогоры, крыты лесом

И перелесками. Закатный ветер дул,

Качая лютики, вздымая волны

Из трав. И дятла стук

Чуть нарушал безмолвье.

А тюль прозрачных зонтиков белел,

Наброшенный на склон покатый,

Между стволов берез виднелись капли

Белил - клубники дикой угасал букет.

***

Девчонки причесывались в метро,

Смотрелись в окошко вагона,

Как в зеркало, правили гребешком

Веселые челки, упорно

Топырить желавшие русых волос

Пух светлый над гладкими лбами -

Девчонки его расчесали,

А ветер вагонный снова разнес.

***

Окна медные от солнца,

Бродят низкие туманы,

Над лесами пар сгустился,

Вспыхнул фейерверк.

Удивительные мысли

В небо аэрошарами

Запускаю из оконца

Феей вверх! *

*Рифму давным-давно придумала моя бабушка.

***

Вздохнула успокоено - вошла

В благую тень и ароматы лесопарка.

Взлетают птицы прямо из-под ног, и комара

Убила - шлепнула с размаху.

Тропа сырая - прошлые дожди

Хотят вернуться и сегодня

Грозой - хоть и тревожно,

Но зонтик не брала - надежда, огради!

Вдев в уши кольца пластика, серег

Не ощущаю - легковесны.

Перебираюсь в мокроте дорог,

Чтоб слышать птиц веселых песни.

Как громок птичий зов в тиши лесов,

Как эти звуки мелодичны!

И чувствую себя отлично,

Чтоб сочинилась пара строк.

***

Деревянными мостками

Ручеек пересекаю -

Улыбаются навстречу

Утро доброе и дети.

Лютик к солнцу обернулся -

Греет лютик солнца лучик.

Желтенькое зеркальце

Под лучами светится.

С каждым шагом поворот -

Новые пейзажи.

Сердце песенки поет,

Громче птичек даже.

***

Спокойный пес шагает за хозяйкой -

Поутру двое бродят по тропе,

И только утру непонятно,

Кого выводят, кто на поводке?

Крапива поднялась защитой входа в лес,

А зонтичные кружева льют ароматы,

Заманивая юношей-повес и девушек-невест

В березовые белые аркады.

От умиления щемит

Красой природы оцарапанное сердце,

И травы поднимают свечи

Колосьев, и пыльца пылит.

***

Расцветает первый клевер -

Розовые шарики.

Пчелы, пчелы, где вы, где вы?

Вылетайте, маленькие!

Кто поможет опыленью

Луговых сокровищ?

Что-то не слыхать гуденья

Бодрых пчелок полчищ...

Говорят, что вымирает

Ваше населенье.

Пчелка, пчелка, меду дай мне

К чаю и варенье.

И варенье ведь зависит

От пчелиной рати -

И не только из корысти

Станем зазывать их.

Разбазарим генофонды -

Планетарное несчастье:

Потеряет мир природы

Все свое разнообразье.

***

А зонтичные выше головы

Уже восстали в их стремленье к солнцу.

И я иду-бреду по косогору,

Остановлюсь на уголке в тени

На мостике через ручей. Струящиеся воды

На солнце серебрятся, чуть журчат.

Необъяснимая печаль

Меня охватывает - годы

Неумолимо мчатся вдаль -

Об этом говорил прохожий...

И я в упряжке этой тоже...

И в этом кроется печаль.

***

Меня прикроет от жары

Дуб молодой защитной кроной,

И лист резной меня прикрыл -

Таков закон в миру зеленом,

Чтоб каждый солнца получал,

Хотя бы лучик, хоть минутку...

Не кажется ли это жутким -

Могучий разум флоре дан.

***

А бузина собралась увядать,

И каждое соцветье, как веночек,

Теряя по цветку, о будущем хлопочет,

Надеясь на плоды, что станут прорастать,

Упав на землю, съеденные птицей

И унесенные за тридевять земель -

Чтоб где-то снова возродиться

В прекрасной белой бузине.

***

Нашла огрызочек тени,

Присела на мосточке -

Мы с бузиной совсем одни,

Лишь мотылек на досточке.

Спокойно яблоко жую -

Приберегла в котомке.

А птицы надо мной поют,

И голосочки звонкие.

Прохожий по мосту пройдет,

И досок содроганье

Энергию передает

Мне многих колебаний.

По капле силы наберу,

И правилом сложения

Воспользуюсь, да сотворю

Еще стихотворение.

***

Радуга на небе грозовом

Обняла руками лес притихший.

Капли бьют еще в промокшее стекло,

И мелькают молнии над крышей.

Бьет лесной прибой о стены зданий,

Волны крон. Вздымаясь, опадают,

Дождь пыльцу и пыль с дерев смывает,

И над лесом радуга сияет.

***

Высохли крыши под утренним солнцем,

Мокрая трасса блестит.

Снова звонок телефонный несется,

Издалека из ночи.

Доброе утро - спокойной вам ночи -

Страшно далек материк

Тот, где собрались, хочешь - не хочешь,

Все без тебя, индивид.

Домом сегодня стало метро мне,

Здесь и куплет сочинить -

Строчка трясется в тряском вагоне

Мышкой в когтях у совы.

***

Как прекрасны стволы берез,

Оторочены белым укропцем,

Окропили жемчужными росами

Пролетевшие залпы гроз.

Верховые ветра ветви грив

Причесали и разлохматили

Тех берез, ведь они сродни

Колебателям и потрясателям -

Ветрам буйным. Не зря же те

Так бросаются в кущи березовые,

К поразительной красоте

Чьей прикован мой взгляд раскосый.

***

Ах, ничего не нужно - лишь идти

По тропке, окаймленной кружевом

Укропа дикого, ах, ничего не нужно,

И от сокровищ глаз не отвести.

Идти неспешно, чтобы глаз скользил,

Как будто смазывая резкость взгляда.

Ах, право, ничего не надо

Мне от тебя, мой край земли.

Шиповник розовый в белейших кружевах

Припрятал роскошь нежного оттенка.

Природа, ах! Лишь ты, что смерть поправ,

Как феникс, восстаешь из пепла.

***

Я отдохну от круговерти лиц

На станциях метро, когда мелькают

Бесчисленные толпы единиц,

Объединенных страстью к выживанью.

Здесь - никого, лишь ветер без конца

Качает луговые травы,

И грусть не стоит выеденного яйца,

Ах, боже, боже правый!

Пусть каркают вороны вразнобой,

Они ведь тоже божьи твари.

Меня возносит ветер верховой,

И я парю над желтыми лугами,

Где лютики заполонили травостой,

Сменяясь белою поземкою укропца.

Я желтый так люблю - цвет солнца,

И воцаряется в душе покой.

***

Так хочется кому-то рассказать

Ту дрожь души и замиранье сердца,

Когда в природы храм внедряешься. Абзац -

Раздался рвани рев, и никуда не деться.

А тишина легла - опять. И нежный свист

Какой-то маленькой пичужки

Неужто

Не сможет мерзость прекратить?

А нужно...

А нужно мне, чтоб верить, чтоб любить

Вот этот мир, естественно прекрасный!

Пой, пой, капелла птиц,

Пой - песня не напрасна.

***

Накануне дождя потемнело в лесу,

Зашумел темный лес, побежали ветра.

Прошуршавши по листьям, капли в зонтик стучат,

И ветра-пастухи стадо тучек пасут.

Все темнее в лесу, все назойливей дождь,

Под ногами гравийная мокнет тропа.

Я упрямо иду - или пан, иль пропал,

И овечкой дрожит-содрогается плоть.

Хорошо - не вернулась под крышу домой -

Дождь слегка припугнул, восвояси уйдя.

Надо мною прогалиной свод голубой

Посылает тепло - просыхать от дождя.

И певуньи лесные запели тотчас,

Вот и солнце пробилось лучом из-за туч.

Никакой дождевой Карабас-Барабас

Не заставит меня с направленья свернуть.

Побежала под горку - откуда-то прыть

Появилась, калеку-мосток перешла.

Тут и место явилось, где зеленую сныть

И укроп, и шиповник спешу повстречать.

***

Назойливые голоса

Мимо ушей я пропускаю -

Вдали звенят колокола:

Двенадцать бьет, и сообщают

О полудне округу - бом!

Гремят колокола над лесом

И затихают. Тонкий звон

Еще висит в лугах окрестных.

***

На "независимость" дожди,

И хорошо, что не на даче.

И серый день тихонько плачет,

И тем друзьям не угодит.

В такие дни под крышей лучше -

Включивши яркий лучик люстры,

Прижечь депрессии начало

Под светом, изгоняющим печали.

Иль по гостям, иль по музеям

Бродить по выставкам бездельно,

Фиксируя в блокнот стихотворенье,

В метро используя сиденья.

***

Как вымокла дорога за ночь

И за день не просохла - грязь и грязь,

И чмокать под ногой взялась -

Такая слякоть.

И сухо в городе, но там, где стройки шли,

Сметаной растеклась до тротуара -

Котурнов мне пришлась бы пара,

Резиновые сапоги.

А здесь в тиши, прохладе и красе

Душа с готовностью размякнет,

Как будто летние дожди, те, что размыли лес,

До консистенции приятной,

Святой воды мне принесли с небес.

***

Дождь сбил красу последних лепестков

У белой бузины, у земляники,

Крапива расцвела в тени дубов,

А по ноге шуршат травинки,

Как будто комары присели кровь испить -

Им тоже хочется питаться,

Но я без жалости, признаться,

Луплю по комарам - мне тоже нужно жить.

***

Полегла трава под ветром и дождем,

Или может, истоптали поселенцы,

Серебрятся шелковые стены

Рощицы берез.

Влезла в лужу, ноги промочив,

Невнимательная, что поделать.

Лужи подсудобили дожди,

Я, в стихах закопошась, ослепла.

После города, одежду поменяв,

Выскочила в лес, без памяти, расхристанна,

Зову леса безраздельно вняв,

И от города нисколько не зависима.

И блуждаю, как слепая, по тропе

Между запахов и белизны березовой,

Замедляя шаг среди травы некошеной,

Слушая, как колокольный звон летел.

***

Подорожник и конский щавель, и мышиный горошек,

Кашка белая - клевер, и звездочек сыпь -

На лугу появилось всего понемногу -

Благодатные теплые дождики

Пусть продолжают лить.

Ручеек зажурчал, дождями наполненный за ночь,

Размывает, шалун, глинистые берега.

И плескаясь в воде, шумно лакают собаки,

И напоит ручей свои заливные луга.

***

Гляжу во все глаза - куда пришло попасть:

Снега согнули тонкие березы

И липы черноствольные. Покорно,

Как будто в поясном поклоне

Согбенные, внимают Lacrimosa,

Что составляет реквиема часть.

***

Не знаю, отчего... Да нет - я знаю, знаю -

Я взвинчена, и дрожь в руках:

Отъезд мой предрешен, и приближает

Еще мой переезд; на птичьих я правах

Живу в дому чужом, приятельском, быть может,

Но все-таки не мой - и ключница строга,

И душу постоянно гложет

Мысль, что родные берега

Настойчивостью дочери предстали

Землей, захваченной чумой,

И очарованные дали

Миазмами полны, и нищенской сумой

Явится неказистый чемоданчик,

Где свалены истоптанные башмаки

За странствие в погоне за удачей,

За впечатленьями и в поисках строки.

***

В какой-то забегаловке внутри

Снаружи неказистого двора,

Мы взяли пару чая - заварил

Знаток зеленого и черного. Сорта -

Улонг молочный - чайник для меня

И для него, пожалуй, чересчур

Заварки черной крепкой. Потекла

Беседа молчаливая - авгур

Умеет чувствовать вниманье -

Слова не требуются, где царит взаимопониманье.

***

Клен роняет летучки зеленые -

Отчего эта странная напасть?

Грозовые ветра безнадзорные

Посшибали их наземь.

А грибы от дождей раздобрели -

Повылазили плотною кучкой.

Прилетайте, милые тучки,

Поливайте дождем веселее.

***

Деликатная робкая птичка

Пробиралась бочком через тропку,

Повертела красивой головкой

И взлетела - опасность в наличии:

Я огромным чудовищем глазу

Малой птицы кажусь безобразным.

Согнув березу над тропой, снега ушли. Березы ветки

Аркаду создают, и занавески

Зеленые качает верховой

Разбойник-вихрь. Дорога сохнет,

Но колеи еще полны водой.

И скоро медуница расцветет

Среди насыщенного влагой лога.

А запахи божественны - несет

Их ветер вдоль березовой аллеи.

И не надышишься - амброзию и мед

В том аромате чувствуешь, хмелея.

И хочется войти в средину белизны

И утонуть в высоких травах -

Какая сладкая отрава...

И звон оборванной струны.

***

Под ивою скопился аромат

Лугов цветущих и согретых солнцем.

Невольно к зарослям наклонишься

И обомлеешь от медовых трав.

И все сильнее, солнцем опален,

Запахнет луг немилосердно -

И, как скала в прибое волн,

Стою, бездомный рыцарь бедный.

***

Глаза пух тополиный залепил.

На солнце легкий пух заметен,

Коварно глаз-беднягу встретил

И там застрял среди ресниц.

Любая произвольная строка,

Приходит ли извне, иль из подкорки мозга,

Достойна занесения в тетрадь,

Как тварь, рожденная по воле бога.

Все-все - младенца смех, старухи робкий взгляд -

Все попадает на страницу,

И даже что во сне приснится -

Уляжется в тетрадь.

С чемоданом в пространной Москве

Еду я от конечной к конечной,

В переходах в объемной толпе

Волоку его опрометчиво.

Нет, чтоб взять городское такси,

Переехать, как полагается,

Волоку его в слабой горсти

И самой себе в наказание -

В назидание, в горький урок,

В епитимию из-за гордыни:

Казнь накладываю, кару иму -

Я сама себе жертва и рок.

***

Нет, книги прошлого нельзя читать -

Там нет и половины правды,

Лишь умолчания печать -

Так о Майоле в книге у Натальи.

Неужто та не знала, кто была

Последняя любовь у скульптора-француза?

Не дочь же булочника и его жена,

А Дина, юная еврейка - Муза.

Ни слова про нее, кто стал потом

Поддержкою советских разночинцев,

О ком узнали из немногих слов

Недавних выпусков ТВ о жизни

Уже ушедших в мир иной...

Майоль...

***

Все в холодильник и бежать,

Миг не теряя, прямо к лесу.

На полчаса, минут на двадцать-десять,

Меня не сможете догнать

Вы - город, пробки, люди, бесы.

Широкий шаг и взмах руки

Помогут одолеть пространство -

Туда, туда, туда, где встали

Прожектора и маяки

Цветущих трав, где сини дали,

И вздохи ветра так легки.

И по пружинящей тропе,

Оставив сзади леса сумрак,

Я выхожу к началу луга,

И начинается запев

Листвы берез - шуршит немолчно,

Чуть слышно лошадь хрупает траву...

Откуда взялись на лугу

Забытые творенья божьи?

Немногих перекличка птиц

Случайным звуком тишь нарушит.

Ручей журчит великодушно,

А соловей над ним свистит.

***

Что здесь я делаю, в летней Москве?

Жду ли у моря хорошей погоды,

Или мозолю глаза открове -

Нно населению города-года.

Вечная тема - возраст, болезнь,

Дети и внуки, где притулиться,

Место найти для дожития где,

С неадекватностью примириться.

Вот и блуждает в трех соснах старье,

Бывшие рыцари в белых доспехах.

Прошлое было - быльем поросло,

Ныне досадность помехи...

***

А вот платформа Отдых - от забот,

От воздуха нечистого и спешки,

Мы вырвались на дачу в перелески,

Где сосны, и пион цветет.

И где неторопливые дела -

Варить овсянку, вырвать сныть, крапиву,

Дышать жасмином, сжечь дотла

Попытки быть счастливой.

И тихо сосуществовать

Средь молодых, нетерпеливых.

Да, милый друг, что с этих взять,

Увы, увы,не в наших силах.

***

... А в парке белый деревянный домик

С колонками балконов и крыльца,

Вокруг темны аллеи, ловят

Прохожих на живца.

Дом оторочен зарослями тмина,

Столетними стволами лип.

В пруду среди пыльцы и тины

Безмолвие стоит.

И я вселяюсь духом, привиденьем

В забытый дом:

Закрыты окна, плесень и забвенье -

Пойдет на слом.

Но запах липы расцветавшей

Проникнет в щель окна,

И будто ставни нараспашку,

И жизнь внутри видна.

***

Как дождь полил, обезумев,

По подоконнику грохочут капли.

Вернулась вовремя, посев

Моих речей был поневоле кратким.

Горячий чай и монпасье

На языке сложились в трио,

И удовольствие месило

Слова в тетрадочном песке,

Переставляя по строке.

***

Как непрактична, недееспособна,

Испугана при встрече с бытием,

С реалиями жизни. Бесподобно

Из адекватности я выбыла совсем.

Так просто обманули старика,

Сыграв на страхе от потери сына,

Небось, смеялись - дурачина,

Легко попался на живца.

И я боюсь обманутою стать -

Мои инстинкты притупились,

Моя реакция, увы, не та,

И опыт мой не пригодится.

Все время быть настороже -

Пора, наверно, убираться:

Я здесь не к месту оказалась,

Меж стран стою я на меже.

***

Ее адрес пишу - колумбарий тринадцать,

Где найду ее рядом с отцом.

Мне осталась неделя, и надо решаться

Навестить их однажды днем.

Бывший муж, он не хочет сейчас утруждаться,

И зачем ему, с новой женой?

В крематорий пойти, лишний раз набираться

Впечатлений тяжелых со мной.

Дочь значительно старше отца - так бывает,

В нашей жизни чего только нет.

Колумбарий тринадцать, пятнадцать, семнадцать -

Обитатели мертвых планет.

Я приду в гости к ним, поздороваюсь тихо,

Как вы тут, мол, какие дела?

И пойду восвояси, без слез и молитвы,

И в ответ они тоже молчат...

***

Вздохнула легче, перейдя

Из дома в дом на срок незначимый:

Куда ведет меня стезя,

Меня строптивую, невзрачную?

Бежать, бежать, не тормозя,

Не останавливаясь, далее.

Кто мне сказал - того нельзя,

Мудрее надо быть и благонравнее.

Я не хочу себе беды,

Мне только жаль - капкан захлопнулся.

Шаг вправо-влево от судьбы -

И ты пришпилена заколкою.

Белесый мотылек, я из гнезда -

Из куколки своей нежданно вылезла.

Куда же привела меня стезя?

Гляжу - зачем? И нету смысла...

Коллекция Зильберштейна в музее

А на какие шиши этот тип закупал те шедевры -

Те, что видим сейчас в музеях Москвы?

Он, наверное, крал у необеспеченных вне всякой меры,

Он, конечно же, был из сквалыг.

Так бурчал хорошо одетый деляга,

Понимающий все об истинных целях других,

Намекающий на нечистоплотность всякого,

Кто иначе, чем этот, на свете прожил.

***

Мои закоулочки старой Москвы

Вокруг Китай-града района,

А кстати, бульварного круга внутри,

Обследовать белой вороной

Во вторник пошла. И Владимира храм,

Ивановский женский старинный

Былой монастырь обошла по краям,

А в трапезной щами кормили.

Не слишком приветливы сестры ко всем,

Слетающимся подкормиться

Дешевым харчом. - соль, горчица и хрен

Угрюмят усталые лица.

А я, к ним явившись с открытой душой,

Сумела согреть их приветом,

И щи наливали мне полным ковшом,

И жаркое двигалось лето.

***

Лето, лето и жара -

Эпатируют старушек

Молодежь в цветастых штанах

И девчонки в коротеньких юбках.

Дождь пошел из туч зонты

Расцвели в руках прохожих,

Чем-то на грибы похожих

На двух ножках врастопыр.

Грохнул гром, а солнце вновь

Замерцало в лужах полных,

Утону без лишних слов,

Не пройду пешком до дому.

***

Зашла в музей, как в дом родной,

Где обитают давние знакомцы,

Где залы, полные французскою весной,

Меня встречают с радостью гасконцев.

Энергия пленэра жизнь вдохнет

В уже усталое сознанье,

И импульс даст, и ключ к воспоминаньям

Откроет дверь, забитую всерьез.

***

Мир прощенье получить не сможет,

Только факта осознание, не боле.

И за что прощать тех, кто творил, не сознавая,

Те чисты, кто совестью хромает.

А потом произведет в святые,

Тех, кого при жизни так травили,

Тех, кого пытали, убивали,

И того тогда не сознавали.

Оратория потом о Николае

Загремит в общедоступном зале,

И придут послушать знатоки и те - впервые

В зал Чайковского пришедшие - другие:

Поколения, не знавшие о прошлом...

Прошлое - прошло и повлиять не может.

***

Душевный холод обуял,

Пришлось прикрыться одеялом,

Слеза явилась, задрожал

Весь организм, плоть заметалась.

Случилось что-то ли, инстинкт

Почуял что-то, запредельный?

Что мне подскажет разум цельный -

Последний гвоздь в мой гроб забит.

Сливай отчаяние на лист

Слова и слезу вперемешку,

Какой пожизненный орешек

Сломает зуб мне - мою жизнь?

Спасения снова в вас ищу,

Мои стихи, свое забвение...

Прощай, Москвы остервенение,

Прощу ли я кого, прощу ль?

***

Щиплет нос слез капель,

Промокают глаза.

Песню спел соловей,

Улетела гроза.

Переменчивый нрав

У погоды и мой -

Пролетела игра в дочки-матери -

Стой!..

Дети рвут поводок,

Мчится конь без удил.

Встала мать на порог,

Дождь прозрачный полил.

Отмывай мою дочь,

Слез бегучий поток,

Очищай мою плоть,

Парой вытекших строк.

***

На коленях девчонки Путти пухлые купидоны,

На других - бородатый старик,

Поглядите в метро на соседей, вошедших с платформы,

И усевшихся вмиг.

Их колени открытые - галерея портретов,

Удивительно схожи с человечьим лицом.

Замечал кто-нибудь такое, может, с приветом,

От Альцгеймера существую, не считая это концом.

Оставить комментарий © Copyright Булатова Елена Ошеровна (elenaboulatova@gmail.com) Размещен: 30/06/2013, изменен: 30/06/2013. 47k. Статистика. Сборник стихов: Поэзия		Ваша оценка:

Булатова Елена Ошеровна : другие произведения.

Три звездочки