Я не жил в Бобруйске. Если быть более точным, я жил в этом городе ровно месяц. Но, не являясь бобруйчанином, я каждый год летом и осенью регулярно приезжаю сюда в течение вот уже более тридцати лет. Так распорядилась судьба. И я благодарен ей за это.
Бобруйск для меня всегда был и остается летним городом. Видел я его и зимой. Но это было давно, и с тех пор я многое забыл. Забыл как ненужное, плохое, недостойное памяти и внимания. Иногда эти тягостные воспоминания поднимаются из глубины моей памяти, как илистая муть со дна тихого пруда. И тогда мне яростно хочется отогнать эти воспоминания прочь! Но это уже совсем другая история.
Так вот, для меня Бобруйск летний, южный город. И когда я иду по его улицам, то меня не оставляет ощущение, что вот сейчас из-за деревьев блеснет на солнце морская гладь. Но моря в Бобруйске, к несчастью, а может быть и к счастью, нет. Есть река Березина. Течение у нее быстрое, и она не глубока. В некоторых местах ее можно перейти вброд по дну.
Не в пример реке, течение жизни в городе медленное и размеренное. И после огромной суетной столицы с ее душным метро, автомобильными "пробками", вечно злыми куда-то озабоченно спешащими людьми, это особенно заметно. Еще три-четыре дня после приезда ты по инерции бегаешь по городу, по его параллельно-перпендикулярным улицам, вызывая у местных жителей сначала недоумение, а потом понимание - приезжий! Но смотрят тебе в след не презрительно и раздраженно, как в столице, а добродушно и участливо.
И ты расслабляешься. И начинаешь ходить по городу медленно и степенно. Как говорят, фланировать. И начинаешь наслаждаться этим городом, этими улицами, широколистными каштанами и общением. Общением с простыми и понятными людьми.
Вы, может быть, удивитесь, но только здесь придумали, чтобы часы на башне били один раз в день - ровно в семь сорок.
Здесь вам запросто могут ответить вопросом на ваш вопрос. И потом не только подскажут, как пройти туда, куда вам нужно, но и проводят, чтобы потом не волноваться, нашли вы дорогу или нет.
Только здесь пассажиры троллейбуса, выходя из него, передают закомпостированный талончик тем, кто заходит на остановке.
Здесь перед входом во Дворец гражданских обрядов в ночь на субботу на каменных плитах может появиться надпись: "Настя! Не делай глупостей! Знай, оно того не стоит!"
Здесь наконец-то поставили памятник писателю, сценаристу и драматургу, уроженцу Бобруйска Эфраиму Савеле, который, несомненно, воспел этот город. Только вот городские власти не утвердили первоначальный проект памятника. И попугай, говорящий на идиш, в нем не увековечен. А кинокамера, стоящая сбоку от монумента, выглядит лишним элементом. Может они не читали книг, написанных Савелой?
Здесь по праву гордятся тем, что город упоминается в известном романе И. Ильфа и Е. Петрова "Золотой теленок". В честь этого установлена бронзовая фигура Шуры Балаганова, так похожего на молодого актера Леонида Куравлева. Балаганов держит в руке блюдечко с голубой каемочкой и миниатюрным теленком, который от многочисленных прикосновений к нему стал уже золотым.
А над фигурой Шуры на мемориальной доске запечатлена знаменитая фраза из бессмертного романа о том, что "Бобруйск считался прекрасным, высококультурным местом!"
Про них, про этих людей, таких разных, но объеденных одним городом, я и хотел написать. Были ли эти люди, реально ли существовали, радовались жизни, любили? Теперь это вряд ли кто-то вспомнит. Может быть, и не все они жили в Бобруйске. Но мне бы очень хотелось, что бы они там жили! Можно даже сказать, что они были достойны этого!
А, может быть, всего этого и не было. Может, все это придумалось в тиши этих улиц, садиков, сонных дворов и тихих скверов.
Но мне бы очень хотелось, чтобы все эти люди на самом деле были! И пусть им всем будет счастье! И тем, кто остался с нами. И тем, кто уже покинул нас навсегда.
Мы будем помнить о них. И вспоминать со светлой грустью. И тогда, может быть, кто-нибудь также вспомнит о нас.
Кто-то как-то сказал, что человек жив, пока о нем помнят.