Память сердца солдата 
   
   Посвящаю Женщинам в халатах белых, 
   В войну сменивших, 
   Жакеты на шинели 
   И вместо туфель сапоги. 
   
   Медсестры в жизни мирной встречались у каждого в пути. 
  В канун дня "Победы" память вернула в июль сорок третьего. 
   
   Нашу дивизию отвели во второй эшелон перед июльским 
  наступлением на Западном фронте. 
  Настало время освободить Смоленск. Расположились в густом 
  Сосновом бору.  Обычные прифронтовые будни. Наш взвод 
  сорокапяток разместился немного особняком. 
  На рассвете следующего дня уполномоченный "Смерша" 
  привёл к нам девушку санинструктора с приказом пару дней 
  приглядеть за ней: "губу" еще не успели оборудовать. 
  Девицу подозревали в членовредительстве. Оказалась беременной. 
  Солдаты с сочувствием посматривали на девушку. Какая у неё 
  судьба? 
   
   А завтра подняли по "Тревоге", марш-бросок на передовую. 
  Наша 207 КСД с боями ринулась вперед. А на войне, как на войне . 
  В конце июля настал и мой черед. Был тяжело ранен в руку. 
   
   В полевом госпитале, разместившемся в чудом уцелевшей 
  деревеньке, солдатская судьба свела с четырнадцатилетней девочкой. 
  Повели после перевязки и перед отправкой в тыл помыться в деревенской 
  бане, и санитаркой оказалась худенькая девочка-подросток. 
  Я парнишка был еще не "целованный" и от стыда не знал, куда деть глаза. 
  Девочка меня раздела, обмыла и помогла одеться. С глазами взрослой 
  Женщины, глядя на меня сказала: 
  -Братишка не стесняйся. Я к войне давно привыкла. 
   От мужиков таких слов я не слышал. 
   
   Спустя пару часов, за мной пришла медсестра и повела в операционную. 
  Врачи решили попытаться сложить раздробленные кости. Меня усадили на 
  табуретку. Нужно было подождать, пока закончат операцию солдату, у 
  которого  началась гангрена. Медсестра своей фигурой заслонила  операционный 
  стол, прижав к себе мою голову. Я невольно увидел распластанное тело и 
  мне стало дурно, а правая рука, обхватив не знаю что, сжалась мертвой 
  хваткой, и я потерял сознание. 
   Пришёл в себя уже в палате. Вся рука от плеча до кончиков пальцев 
  была запакована в гипсовую повязку на четыре месяца. 
   Перед отправкой в тыл медсестра пришла со мной проститься. 
  Красивая, стройная женщина лет на пятнадцать старше меня. 
  -Ну,  голубоглазый, посмотри какую память мне оставил. 
  И подняв левую полу халата, почти до обнажённого верха бедра показала 
  пять синяков - отпечатков - следы моих пальцев. По матерински 
  прижалась губами ко лбу и ушла... 
   И лишь много лет спустя, когда стал мужчиной, я смог по памяти 
  оценить красоту  стройных ног и  её женское заботливое сердце. 
   
   Всего неделя. Вокруг война. И трое женских судеб пронеслись 
  рядом, оставив в солдатском сердце память на всю оставшуюся жизнь. 
  Я очень хотел, чтобы ОНИ были счастливы, если война их пощадит, до 
  Дня Победы. 

  Brooklyn ny May 2004 SIB by Semen Brushtin