Звон бьющегося стекла не отпускает. Вам знакомо чувство, когда в мозгу заедает песня? На какой раз она надоест? На десятый? Двадцатый? Но она пройдет. А этот звон - нет. Он снова и снова пронзает мой мозг осколками невидимых окон. Я ужасно устал. Не могу спать, сосредотачиваться и логически мыслить.
Уже больше года звук преследует меня. Я обошел всех врачей. Психиатров, психологов, нейрохирургов. Меня обследовали всеми возможными методами. Просканировали мою голову на всех частотах, каждый ее маленький кусочек. Но ничего не обнаружили. Мне назначали десятки различных тренингов. Я выполнил все, но без толку. Возможно, просто не смог их освоить. Но попробуй сконцентрироваться, отбросить лишние мысли, почувствовать себя единым целым с миром, если ехидные криворукие подростки устроили у тебя в голове чемпионат по снежкам, раз за разом промахиваясь и попадая в окно твоей квартиры. А окон много. Судя по всему, бесконечность. Не знаю, почему я еще не сошел с ума. Каждый новый день превращается в пытку.
Сегодня у меня очередной поход в поликлинику. Добрый психиатр Алексей Георгиевич пощупает мою голову, посветит фонариком в глаза, задаст вопросы. Не пью ли я. Страдаю ли я нервными срывами. В какой семье живу. Есть ли девушка. В каких отношениях с родителями. Где работаю. И многие другие вещи. Потом внимательно рассмотрит историю болезни. Скажет: "Ситуация ясна, у Вас недавно открытый синдром гиперактивности нервных окончаний височный доли мозга, являющийся обострением когнитивной чесотки вследствие депрессии. Вот Вам список из ста тридцати семи лекарств и шести терапий, которые непременно помогут Вам. Не сразу, лет через десять, но помогут. Удачного выздоровления." Только у меня нет десяти лет. Если в ближайший месяц не найду выхода - вскрою вены. А лучше - прыгну из окна, чтобы хоть в последние мгновенья жизни слышать свист ветра и собственный крик, а не надоевшее до тошноты звяканье стекляшек.
***
- Здравствуйте, Алексей Георгиевич. Я к вам по записи, - произнес я дежурную фразу при входе в кабинет.
- А, так Вы тот пациент со звоном в голове? Да, я уже прочитал ваше дело. Садитесь, побеседуем, - вопреки моим ожиданиям, врач оказался не солидного вида мужчиной в очках и пиджаке, на которых я успел насмотреться за последние двенадцать месяцев жизни. Это был почти подросток, в джинсах и майке с группой Rammstein. Да и кабинет не напоминал врачебный. Такое ощущение, что будто это была его комната отдыха. Диван вместо больничной койки, большой и красивый письменной стол, на полу ковер. Сам доктор сидел на оттоманке, мне указал на диван.
- Хотите чаю? - любезно предложил он. - Я как раз вскипятил.
- Не откажусь, - я и правда был не против. На улице было весьма прохладно и я успел замерзнуть, пока доехал.
- Сахара сколько кубиков? И можно на ты? - я не обманывался свободным поведением врача. Такова уж его работа - внушать доверие собеседникам. Но приятно было все равно, и я, разумеется, согласился.
- Два кубика, пожалуйста.
Доктор деловито загремел посудой, разом обострив мою головную боль. Я поморщился, и это не укрылось от его глаз. Он аккуратно поставил передо мной чашку кипятка и чайничек с заваркой, а также начатую коробку рафинада.
- Тебя так сильно неприятен этот звук? Чашки ведь даже не стеклянные, а керамические, - сочувствия в его голосе не было, лишь интерес.
- Ужасно. Даже мысль о нем усиливает звон в голове в десять раз, - я ни капли не преувеличивал.
- Ясно. А этот звон, он когда-нибудь проходит? - я отрицательно покачал головой.
- Даже во сне?
- Даже во сне, - подтвердил я.
- Если верить тому, что здесь написано, - доктор поднял мою увесистую папку с историей болезни. - То тебе диагностировали все, что только можно: от опухоли уха до невропатического расстройства и обострения чувствительности нервов. Часть из этих диагнозов не выдерживает никакой критики, но другие поставлены высококлассными специалистами из Германии и США. И они тоже оказались ошибочными, ведь так?
- Так, - снова согласился я. - Ни одно обследование не нашло у меня в мозгу никаких нарушений.
- Тогда остается предположить, что медицина бессильна установить причину твоего заболевания. А с учетом ее развития, я могу утверждать: такое бывает только в одном случае, - доктор загадочно оборвался.
- И каком же? - я предчувствовал подвох.
- Ты абсолютно здоров, - доктор стал совершенно серьезен. - У тебя нету никакого заболевания.
- Что? По-Вашему, я неправду говорю? - такое наглое заявление заставило меня подавиться чаем.
- Я совершенно уверен, что ты говоришь искреннюю правду. Ты действительно уже больше года слышишь звон битого стекла, который сводит тебя с ума.
- Стоп, а как это возможно? - слова доктора поставили меня в тупик. - Если я слышу звон, то это означает реакцию моего мозга на какой-то раздражитель. Противоречить этому - значит противоречить науке.
- Почему же противоречить? Показать ее несовершенность. А может быть не ее, а твоего мира. Вот скажи мне, когда у тебя начался этот звон? - я совершенно перестал понимать мысли этого странного человека.
- Говорю же, около года назад.
- А точнее? Назови день, неделю, хотя бы месяц, - раньше мне уже задавали этот вопрос, но я так и не смог на него ответить.
- Первый раз я пошел к врачу с этой проблемой седьмого декабря, почти ровно одиннадцать месяцев назад. Но к этому времени я уже минимум месяц страдал от звона, - я напрягся, в голове все расплывалось. Кроме раздражающего звука, он стал еще громче.
- А, может быть, ты помнишь событие, ставшее его причиной? - психиатр продолжал допытываться. Он очень хотел услышать утвердительный ответ.
- Ни...чего, - звон в голове стал невыносимым. Я перестал вспоминать и замотал головой, пытаясь избавиться от этой пытки. Отчасти это помогло.
- Ну что ж, все ясно. Я уверен, что стоит тебе понять, когда у тебя начался звон, и ты сможешь понять, как от него избавиться. Поспрашивай родителей, друзей, вдруг они знают, - в который раз разрушив мои ожидания, Алексей Георгиевич не стал больше задавать вопросы, а отдал мне папку и указал на дверь. - Больше я тебе ничем не помогу. Я уверен, ты и сам справишься.
Однако у самого порога он меня окликнул.
- Если человек всю жизнь поступает правильно, но в какой-то момент совершает ошибку, пусть даже очень серьезную, то ему дается шанс исправиться.
***
Я шел по тротуарам родного города и размышлял о словах доктора. Почему он так странно себя вел? Почему так интересовался временем начала звона? И главное, что значила его последняя фраза? Опять же, он ничего мне не назначил. Все это походило бы на шарлатанство и заговаривание зубов, если бы не было таким странным. Такое ощущение, что причина моей головной боли и правду лежит там, на дне моей памяти, в событиях чуть больше года назад. Но я не могу о них думать.
Пойти что ли в кафе перекусить? Пожалуй, это правильное решение - одним чаем сыт не будешь. Только куда? Можно заглянуть в наше с Настей любимое кафе на набережной. Точно.
Стоп. Наше с Настей? Какой Настей? Я уже два года ни с кем не встречаюсь. У меня никогда не было девушки, по имени Настя. Сестру зовут по-другому, как и мать. Ни одной подругой Настей я также не обладаю. Но откуда же всплыло это имя?
В голове опять что-то разбилось. Но в этот раз я решил четко выяснить, что за херня творится с моей памятью. И похоже, что кафе мне может помочь. Значит, берем курс туда.
***
Вот оно, кафе "Три павлина". Находится на первом этаже ТРЦ "Осень". Громадное здание. И все стеклянное. По крайней мере, вся облицовка состоит из особого стекла, очень красиво переливающегося в лучах заката. За это ТРЦ считается международным шедевром дизайна. Мы с Настей часто ходили посмотреть на него. Черт, опять Настя. Да кто же она?
Я уже подошел к главному входу, как что-то притормозило меня. Точно. На расстоянии вытянутой руки, между мной и дверью, аккурат по уровню стены в воздух поднималась еле заметная дымка. Цветом она очень походила на ТРЦ в лучах заходящего солнца или на... кровь. Никто не видел этой дымки. Люди спокойно шли мимо, сквозь нее, не обращая никакого внимания на странную красную пыль перед глазами. И меня словно тоже перестали замечать.
Вот мимо прошла женщина с пакетами. Она задела меня и изумленно оглянулась. Посмотрела на то место, где я стоял, перекрестилась и пошла дальше. Я понял, что сейчас стою вплотную к решению загадки так замучившего меня стеклянного звона и ставшей подводить памяти. Но идти вперед было страшно. Тогда я обернулся и понял, что солнце уже близко к горизонту. Словно в ускоренном темпе оно стремилось встретится с землей. И в его красных лучах земля стала исчезать, пропадать, растворяться. Я побежал. Вперед, к ТРЦ, к красной дымке, прочь от распадающегося мира. И с каждым метром звуки вокруг исчезали. Исчезали и превращались в звяканье, хруст и треск стекла. Но теперь они шли не изнутри моей головы, а снаружи.
Я добежал до дымки и врезался в нее. Невесомый туман отразил мое тело лучше любой стены. Я упал на спину, вскочил и стал биться в дымку руками, но лишь сбил костяшки. Тогда я вдруг понял, что это конец. Дальше пути нет, а сзади мир рушится. Все, что мне оставалось - развернуться и встретить надвигающийся хаос лицом к лицу.
Лучи солнца достигли меня и стеклянных стен "Осени", отразились он них, и все вокруг потонуло в красном сиянии. А потом пришли воспоминания.
***
- Ты выйдешь за меня? - настал самый важный момент моей жизни. Я стоял перед Настей на коленях и протягивал ей коробочку с кольцом.
На ее лице отразилось изумление. Она неверяще смотрела на меня. А потом ее губы расползлись в улыбке.
- Да, конечно да, - прошептала она.
***
- Мне срочно нужно купить платье, - Настю, как и всех девушек, очень волновало все, связанное с одеждой. - Свадьба на носу, а мне на нее нечего надеть. Так что сегодня же едем за покупками. И ты едешь со мной, это не обсуждается.
- Хорошо, милая, - я совершенно не мог с ней спорить, тем более, что она была права. - Давай тогда в "Осени" посмотрим. У них как раз недавно свадебный магазин открылся, я слышал он очень популярен.
- В "Осени"? А давай, мне там нравится, - Настя мечтательно посмотрела в потолок. - Только тогда поедем вечером, хочу на него еще раз посмотреть под заходящим солнцем.
- Как пожелаешь.
***
- Какая же красота, - у самых стен Настя остановилась. Она запрокинула голову вверх, и я последовал ее примеру. Смотря на красное стекло почти под прямым углом, казалось, что ты находишься на границе двух миров, посреди стены пламени. Мы так увлеклись игрой красок, что пропустили нечто гораздо более важное. И ужасное.
- Что это там? - испуганный голос Насти вырвал меня из мира фантазий. Я сосредоточил взгляд и увидел. Стекло треснуло. Почему оно треснуло? Почему именно сейчас? Я не успел придумать ответы на эти, без сомнения, важные вопросы. Потому что от стены отвалился кусок. Прямо над нами.
Ужас охватил меня. Я бросился к дверям, уходя из-под удара и лишь потом понял, что забыл самое главное.
- Настя!!!
А она все так же стояла. Стояла и смотрела вверх, парализованная страхом. Я успел заметить это, а потом прямо за ней на землю рухнуло стекло. Даже еще более красивое, чем раньше. Теперь оно напоминало кровь.
Его звон застыл у меня в ушах.
***
Я стоял на коленях перед "Осенью". На том же месте, где тогда стояла Настя. Мир больше не исчезал. Но он выцвел, потерял весь свой цветы. По моим щекам стекали слезы.
- Как я мог? - Я в бессилии поднял руки. Они дрожали крупной дрожью. - Как я мог бросить ее? Я должен был схватить ее, унести, закрыть своим телом! Почему я поддался страху?
Боль вины сжигала меня. Легкие отказывались вдыхать воздух. А я понял, что теперь бессилен. Все, что я мог - это помолиться.
- Господь, прошу, пусть она живет. Покарай меня, уничтожь, но дай ей жить. Я не хочу существовать, зная, что мог спасти ее, но не спас. Алексей Георгиевич, слышите? Дайте ей жизнь. Я умоляю Вас! Я готов гореть в аду, но она не заслужила смерти. Я знаю, Вы сейчас видите меня. Мою душу. Прошу вас, прошу...
Мои руки стали рассыпаться. Я превращался в пепел, сдуваемый появившимся из ниоткуда ветерком. Последней моей мыслью стало "Я больше не слышу ничего".
***
- Так, сюда, скорее. Осмотрите ее. Пульс есть? Хорошо, извлеките наружные осколки. Перетяните рану на ноге, быстро.
Скорая прибыла быстро. Поликлиника располагалась всего в минуте езды от "Осени", поэтому с момента происшествия прошло совсем немного времени. Немного по меркам обычного человека. Но для лежащих перед ТРЦ парня с девушкой это время значило очень многое. И сейчас очень нервничающий, но все же взявший себя в руки врач Игорь Владиславович командовал сразу двумя бригадами скорой.
- Говоришь, артерии не повреждены, внутренние органы тоже? Прекрасно, жить будет. А с ним что? - Игорь обратился к хирургу, занявшемуся парнем. Тот лишь покачал головой.
- Больше пострадавших нет? Повезло, что это случилось не летним днем, - тут Игорь смачно выругался. - Кто вообще строил это здание? Эти уроды ничего нормально сделать не могут.
***
- Эх, и все-таки странно, что она выжила, а парень нет. Она же в метре от места падения стояла, а он в пяти, - сообщил Игорю его коллега и друг Петр. Они сидели в баре, снимая напряжение после тяжелого дня, за кружечкой пива и просмотром футбола. Российские команды в матче не участвовали.
- Ему не повезло. Всего один осколок в него попал. Маленький. Через глаз в мозг вошел, - тут Игорь отпил из чашки половину и продолжил. - Я чем больше работаю, тем больше убеждаюсь: на все воля Божья. Лишь он решает, кому жить, а кому умереть.