Утро следующего дня застало Дрю к северо-северо-востоку от Дрона. Начиная отсюда - и до самого вечера он без каких-либо помех чертил свою борозду, ведь каратели сюда пока не забредали.
Для слуг Шестой расы сегодняшний день обещал неприятные неожиданности. Географическую преграду, на встречу с которой никто не рассчитывал. Что сделает армия карателей, когда доберётся до непроходимого бездонного рва? Разумнее всего ей остановиться и выслать разведчиков - в двух направлениях: на запад и на восток, коль уж южное направление перегорожено.
В движении на запад разведчики доберутся до стыка двух пропастей и будут вынуждены повернуть вдоль оставленного Порогом Смерти оврага на север, то есть - назад, к Большой тропе мёртвых. Там, при большой настырности, они сыщут возможность переправиться через овраг - севернее пропасти, устроенной Дрю по случаю битвы с карликами.
Смогут - ну и пусть. Совершая крюк - немного на север, а потом на запад, снова на юг и наконец-то на восток, карательное войско гарантированно отстанет.
Восточное же направление, в котором Дрю продолжал творить своё художество, выглядело более уязыимым. А ведь именно сюда, на восток, ему предстоит ехать самому и вести свой отряд. Линия, которую он чертит сейчас: достаточно ли её? По всему - нет. Эту линию рано или поздно придётся прервать, чтобы вернуться за отстающим пешим отрядом.
Ведь не бросит же Дрю своих базимежцев на произвол судьбы в роще к югу от Дрона, где сам велел себя ждать? Нет, не бросит.
А стоит разведчикам карателей найти место, где обрывается бездонный ров - и вся увиденная с холма махина двинется на восток, а затем и на юг, отсекая мятежникам пути к Порогу Смерти. Не говоря уже о Вратах, расположенных на северо-востоке.
Смешно сказать, но именно "борозда Дрю" помешает его людям спокойно уйти на север, когда облава зайдёт с востока. Пропасти - объекты "обоюдоострые".
Значит, неприятельские разведчики не должны встретить простого завершения линии. Дрю чем-нибудь их удивит. Что-нибудь к своей линии пририсует. Какой-то лабиринт-ловушку, да и не один. Осталось только придумать узоры, а начертит их счастливый хозяин Рунного камня прямо на ходу. Опять же: достало бы времени!
Конечно, продлить бездонную прямую хотелось бы как можно дальше: это и быстрее, и неприятеля отодвигает. Но когда за твоей спиной покажется конная разведка, неплохо бы иметь некоторый задел, чтобы не создавать ловушку в неподготовленных импровизациях на ходу, как это уже случилось нынешней ночью.
Дрю придумал узор ловушки, но всё откладывал его нанесение, а преследователи так и не появлялись, чем убедительно подтверждали: он совершенно прав, что не спешит. Уже и полдень миновал, а враги не торопились. Они как бы провоцировали Дрю на риск промедления, выдавая ему долгие часы форы.
Может, каратели настолько глупы, что разведчиков не послали? Может, они так обиделись на встреченную пропасть, что просто вернулись к Большой тропе мёртвых, вдоль которой стояли до недавнего времени?
Ну, нет уж, сказал себе повелитель артефакта, каратели могут себе позволить всякую глупость, на то они и каратели. Но Дрю из Дрона, бывший Посланник Смерти, в глупость неприятеля верить не станет. Иначе рискует сглупить сам. А значит, начертить узор пары задуманных ловушек он всё-таки сподобится. Начнёт же - с "кармана Дрю". Итак, поехали!
Дрю поворотил коня на юг, и под прямым углом к прежнему курсу поскакал дальше, создавая внешнюю стену "кармана". Когда в "карман" заедут любопытные слуги Шестой расы, посланные выяснить, как далеко тянется пропасть, они и не заметят, как хитрый "карман" застегнётся возвращающимся Дрю.
Но какой величины делать "карман"? Предводитель базимежцев отогнал неразумную идею, подсказанную демоном лени: нарисовать малюсенький "кармашек", чтобы только считалось, да и поехать дальше. (Зачем же, мол, стараться и терять время, когда в ловушку всё равно никто не сунется?).
Нет уж, упрямо возразил себе Дрю, необходимо исходить из того, что неприятель в западню попадёт. По крайней мере, возможность эту стоит не только учитывать, но и повышать. А мелкие "кармашки" - слишком очевидны, чтобы кто-то не лишённый разума туда угодил.
И лишь когда разделительная линия, которую Дрю чертил до этого, пропала далеко на горизонте, начертатель "кармана" снова повернул строго на восток, выводя вторую сторону проклятого квадрата.
Если кто-то не лишённый ума прискачет к этому месту, непременно забеспокоится - и будет прав. Ну, а кого не насторожит и второй прямой угол, тот задумается на третьем. Их беспокойство и тревожные мысли будут вполне оправданы, но - никого не спасут. Ибо Дрю уже чертит новую линию, глядя на север.
И вот замечательный "карман Дрю" готов, только, единственное, не застёгнут. Последнее - дело нехитрое, но требует участия противника.
"Великий начертатель" собирался было приступить к рисованию второй ловушки, но тут услышал прямо из "кармана" отдалённые звуки. Конский топот, понукающие крики всадников. Надо же: пока Дрю сей капкан рисовал, в него уже некто угодил.
Ярко блестя Рунным камнем, охотник на разведку карателей поскакал к началу своего рисунка, чтобы его завершить.
У входа в карман он издали заприметил одинокого всадника - пусть и на бескрылом коне, но в чёрном плаще Посланника Смерти. Назревает поединок? Что же, Дрю готов. Но сперва он замкнёт линию. Всякий, кто неосмотрительно сунулся в "карман", да будет отрезан от своей цели.
Всадника - вполне ожидаемо - Дрю опознал как Кайла из Хэрда. Вот уж кто - не любитель поединков, так это Кайл. Стой на его месте, скажем, Гар из Маара, Дрю бы решил, что бой неизбежен. А с Кайлом - исключительно по желанию самого Дрю.
- Давно не виделись, - сказал победитель Абалона, подъезжая к бездонной пропасти с сияющим артефактом на ладони. После чего медленно достал из кармана шкатулку и спрятал Рунный камень.
- Да уж, - вздохнул Кайл, ничуть не выказывая ни гнева, ни ярости, ни непримиримой ненависти. В голосе - только усталое раздражение и скука, может, несколько преувеличенная, но наверняка искренняя.
- Пытаетесь меня поймать, Кайл?
- Ну, как бы да, - встреченный Посланник Смерти при том не сделал ни одного движения в подтверждение своего "да".
- Вы приехали одни?
- Конечно, нет. Мои спутники поскакали вперёд.
Ожидаемая честность. Ну разумеется, даже Кайл из Хэрда не станет врать, когда люди его так нашумели поблизости в "кармане Дрю".
- Так я здесь, - напомнил Посланник из Дрона.
- Вижу, - лениво вздохнул Посланник из Хэрда.
- Пропало желание ловить? Или просто выигрываешь время? - прищурился Дрю, стараясь повнимательнее разглядеть выражение лица преследователя - сквозь холодно-непроницаемую маску.
Да, наверное, сей одинокий преследователь ждёт подкрепление. Нескольких всадников, что теперь ускакали в квадратный участок земли, предназначенный Дрю к окружению бездонным рвом. И ведь не дождётся: пропасть объявится раньше.
- Ловить? - пожал плечами Кайл. - И с начала не очень-то хотелось. Обязательства перед Инквизиторами, больше ничего.
На тему "выигрыша времени" Посланник промолчал, но красноречиво - с более чем скептическим выражением на лице воззрился вслед пойманным западнёй всадникам.
- Как я погляжу, ваши обязательства не много-то весят?
Дрю набивался на обострение разговора, но не преуспел. Конь Кайла поглядел на него с укоризной, а сам флегматичный преследователь счёл нужным уточнить:
- Обязательство ловить я как раз выполняю. "Ловить" - не "поймать", - и Кайл криво усмехнулся, разворачивая коня прочь от "кармана", который - судя по волнению почвы - грозил уже вот-вот закрыться.
Дрю даже восхитился редкой откровенностью цинизма Кайла.
- А попытаться спасти своих людей?
- Это не мои люди, - возразил Посланник Смерти, - так, попутчики. У карателей свои командиры. Мне они не подчинялись, иначе я бы не пустил их вглубь твоей ловушки. Можно им посочувствовать: пропали ни за грош. Но спасать... - он скорчил презрительную мину, - пусть сами себя спасают.
С востока по маршруту следования Дрю пришла трещина, сомкнулась с готовой уже пропастью, рядом с которой дежурил предусмотрительный Кайл, резко распространилась вширь - простому коню больше не перескочить. Западня для разведчиков захлопнулась.
- Да и поздно их было спасать, - подытожил Дрю, глядя на медленно растущие чёрные пятна в отгороженном артефактом участке земли.
А ведь скоро подъедут близко. Сможет ли Кайл смотреть им в глаза с той же безмятежной холодностью? Дрю знал почти наверняка - сможет.
Пятна выросли - размером, но не числом. Неказистый улов. Четверо конных воинов, а за ними поодаль - ещё двое. Никак не сотня, о которой думал Дрю, рисуя хитроумный "карман" особо вместительным.
Невезучие всадники возвращались из безуспешной поездки. Что сами они невезучие, а поездка неуспешная, это, конечно, прояснится потом. Пока же - пойманные шестеро карателей выглядели воодушевлёнными. Понятно, почему: конники ещё издали заприметили рядом с Кайлом искомого Дрю. На крылатом коне да не заметить - надобно ухитриться.
А вот появление бездонной пропасти в месте, где раньше её не было, конные разведчики в первый миг проглядели. В изумлении притормозили у пропасти, повернули коней вправо, влево - да и озадачились. Переход от восторга к изумлению и, далее, к отчаянию, состоялся за короткий отрезок времени, отчего на мёртвых лицах проявилась весьма живая смена выражений.
- Кайл! - раздались крики оттуда. - Что же вы стоите? Мы не можем вернуться! Здесь опять тот же магический ров!
- Ничем не могу помочь, - пожал плечами Кайл.
Два Посланника Смерти, стоя верхом на краю пропасти, задумчиво лицезрели, как медленно, но безнадёжно погружается в неё очерченный артефактом широченный остров - в последние моменты своего существования ничуть не похожий на карман.
- Рыцарь Кайл! - воззвал официальным тоном один из карателей, наверное, их командир. - Вы обязаны выполнять возложенное на вас поручение и немедленно схватить злоумышленника!
- Да? - переспросил Кайл.
- Я обо всём расскажу господам инквизиторам! - в ярости вскричал каратель. - Вас не для того приписали к нашему разведотряду, чтобы вы теперь бездействовали!
- Господа инквизиторы меня приписали к отряду по досадной оплошности, к тому же против моей воли, - ответствовал Кайл. - Что же до вашего рассказа, то, боюсь, он уже не состоится. Придётся господам инквизиторам довольствоваться изложением событий в моей интерпретации. Кстати, не ждите, что я поведаю о вашей героической гибели. Правда в том, что вы глупо попались и не вняли моим предупреждениям.
- Вы даже не пытаетесь задержать злоумышленника! - в отчаянии взвизгнул командир карательного отряда.
- В отличие от вас, я никогда не предпринимаю попыток, обречённых на провал, - рассудительно произнёс Кайл, - истина такова, что рыцарь Дрю превосходит меня во владении мечом. С поддержкой вашего отряда у меня были бы шансы победить. Да только ваш отряд бесславно сгинул, - он вздохнул и развёл руками, в которые так и не взял оружия.
В чём подлинно силён рыцарь из Хэрда, так это в безразличии к собственным прегрешениям. Он, видимо, никогда не испытывает чувства вины - завидная способность. Впрочем, не Дрю же вступаться за поруганные надежды карателей! Благодарить он Кайла точно не будет, но не станет и придираться, провоцируя на столкновение. Или станет?
- Значит, опять разойдёмся полюбовно? - спросил Дрю, причём высказал заведомую банальность. И не без умысла: если ответ Кайла будет резковат или нетерпелив, появится повод на него хоть за что-то по-настоящему рассердиться.
Но Кайл отозвался вполне любезным тоном:
- А почему нет?
Действительно, почему? Вот уже четвёртая встреча бунтаря Дрю с миролюбивым Кайлом завершается примерно одинаково. Рыцарь из Хэрда не помог ему после арбалетного расстрела под стенами Цанца - но и не выдал. Он же после продвижения Порога Смерти не стал преследовать Дрю в окрестностях замка Мнил, хотя пленил нескольких его людей. Третья встреча - в овраге, перед штурмом Абалона - закончилась тем, что Дрю отпустил Кайла, реквизировав его лошадь. Предсказуемый ряд итогов.
- Кстати, как поживает наш общий знакомый Кехо? - поинтересовался миролюбивый Посланник Смерти.
- Спасибо, не жалуется, - молвил Дрю. - Надеюсь, и Гар из Маара тоже здравствует.
Вежливая неторопливая беседа близ пропасти с уходящими на дно стражниками из карательных войск Шестой расы. Какой контраст с лихорадочным темпом начертания границы, выдержанным Дрю до сей поры! Какой контраст с отчаянными воплями уходящих под землю всадников - уж они-то в беседе не участвовали, но пытались перебивать.
Когда крики карателей затихли глубоко внизу, Дрю встряхнулся:
- Но что ж это мы стоим? Кажется, нам обоим пора!
- Да? - удивился Кайл. - Я-то как раз никуда не спешу. Откровенно говоря, попросту некуда. Ибо всё одинаково. Там - это ведь никогда не лучше, чем здесь. А потом - не краше, чем ныне. Таково моё философское кредо; разубеждать меня бесполезно. Впрочем, - Кайл внимательно посмотрел в глаза Дрю, - полагаю, вам и не удастся подобрать убедительных аргументов. Даже не надейтесь.
Всё-таки Кайл - блестящий переговорщик, восхитился Дрю. Красивую петлю закинул: теперь собеседнику, не чуждому интеллектуальных амбиций, полагается с азартом включиться в спор - притом, что результат его заранее обесценен. А не включится - и будто заранее проиграл.
Но зачем-то ведь Посланник Смерти из Хэрда кидает свои петли! Значит, не столь уж он и равнодушен к результату спора, как хотел бы казаться. Значит, имеет свой азарт, глубоко припрятанный, но живой. И скрытая надежда, что кто-то разубедит, поделится смыслом. Оживит
Дрю усмехнулся и, осознанно принимая игру, заметил:
- И "здесь", и "там" - одно лишь Запорожье? Что ж, в этом случае действительно разницы нет. Но если преодолеть Порог Смерти - другое дело.
- Будем реалистами, - предложил Кайл. - Скоро Запорожье будет везде.
Что за интересный способ быть реалистами! Дрю с подобным реализмом не согласен. Он верит в реальность совершенно иного.
- Будет везде? - сыронизировал базимежский командир. - Отчего же оно не везде до сих пор? Наверное, что-то его не пускает!
- Не стоит обольщаться, - сочувственно вздохнул Кайл, - кто мог реально, не шутя, противостоять Владыке Смерти? Только Живой Император, да будь его имя позабыто навеки. Но Живой Император, будь проклято его некрофобское нутро, более Владыке не докучает.
- Кто знает, - усмехнулся Дрю как можно загадочнее, - не исключено, что Живой Император - это я. И от меня Владыке Смерти суждено поражение. Все средства для того мною уже получены.
- То есть, Порог Смерти падёт? Не верю! - заявил Кайл. - А хоть бы и пал, что это изменит? Невелика разница - что у Порога, что за ним...
И снова у пессимистичного Посланника "невелика разница". Велика!
- Я ведь знаю, что придаёт вам силы, Дрю! - Кайл понизил голос, будто с неразличимого дна пропасти перед конскими копытами кто-то мог бы услышать. - Вами движет обида на Владыку. Ваша гордость уязвлена, вы порываетесь мстить, вы поставили себя и своих людей вне закона - как в Запорожье, так и во всей во всей Наземной Некрократии. Потому - и только потому существование в Запорожье вас больше не прельщает. А ведь были другие времена, вспомните, Дрю! Вам здесь нравилось!
- Запорожье было другим, - вздохнул Дрю.
- Нет. Запорожье осталось прежним. Ваше отношение поменялось.
- Может, и так, - с этим спорить не хотелось, - может, Запорожье всегда было столь же мерзким, как ныне. Но мне оно прежде казалось прекрасным - несмотря на полное перерождение и разложение живой природы. Я глядел на достижения некрократии, на каменное совершенство западных городов и учёность университетских профессоров - и в ослеплении не замечал главного: симптомов мировой патологии.
- Ну, а сейчас у вас новое ослепление, - ввернул собеседник.
Ясно, к чему клонит, но по своей ли инициативе - не разберёшь.
Если Кайл просто выполняет задание, то цель его в общих чертах предсказуема: посеять сомнения в душу Дрю. Если же собственную игру играет - иное дело. Внешние действия рыцаря из Хэрда предугадать легко, но вот истинные стремления - загадочны, поскольку редко реализуются. Может, редко реализуются именно из-за того, что хорошо спрятаны.
Охота ли Кайлу, чтобы Дрю отступился и проиграл? Очень может быть, ведь неудача чужого бунта возвышает разумное послушание. Хочет ли циничный рыцарь, чтобы Дрю проявил несгибаемость и тем показал: свобода от диктата Владыки Смерти в принципе возможна. Тоже не исключено.
Скорее же всего, Кайлу хочется и того и другого; вопрос в том, какое из своих желаний он осознаёт, в каком готов признаться другим, а какое не предаст на при каких обстоятельствах.
Вот в главных чертах силовые линии спора Кайла с Дрю; остальное - не так важно. Безразличен конкретный итог полемики: кто кого переспорит. Уж в своей-то позиции Дрю уверен. Пустому красноречию её не поколебать.
Или в том-то и состоит досадная ошибка Дрю, что устойчивость избранной позиции он переоценивает? Может, он уже колеблется, но сам того не замечает?
Кайл продолжал что-то говорить, но Дрю слушал невнимательно, поскольку отвлёкся на внутренний диалог. Речевые красоты и ухищрения бывшего товарища по ордену с некоторого момента пропадали зря. Собственные мысли рыцарю из Дрона всегда представлялись важнее чужих, а после озарений последнего года - и подавно.
Собеседник подметил колебания его внимания, заговорил громче - будто досадливая муха принялась зудеть - и Дрю понял, что мало-помалу подустал от разговора. К тому же, не слищком ли долго их кони отдыхают, стоя без дела у разверстой пропасти? Каратели-то в ней давно похоронены - да ещё с почестями! Два посланника Смерти следили за торжественным их нисхождением в чёрную дыру, а в пути сопровождал просторный островок суши под конскими копытами.
Время двигаться дальше, решил Дрю. Предложил Кайлу вежливо, но вместе с тем и твёрдо:
- Мне пора. Если вам спешить некуда, может, продолжим нашу увлекательную беседу по дороге?
- По какой дороге? - напрягся Кайл.
- Конечно, по моей, - улыбнулся Дрю, - ведь я всё ещё ослеплён надеждами, а потому - тороплюсь.
- Торопиntcm создать побольше ловушек? - догадался Кехо.
- Именно.
Кайл отказался, и Дрю его отказ понравился. Кто пренебрегает возможностью проследить за созданием ловушки для карателей, тому, наверное, некому о ней доложить. И кто опасается, что его застанут в компании Дрю, занятого устройством ловушек, тот, верно, боится прослыть его сообщником. А кто боится таковым прослыть, тот мысленно допускает саму возможность такого сообщничества. Как будто, логично.
- Интересно, Кайл, расскажете ли что своим инквизиторам о нашей встрече? - поинтересовался Дрю на прощание.
- Не расскажу, - скривился Кайл, - этим уродам только дай ухватиться - вовек не отстанут.
Звучало многоопытно. Видать, парочку нудных инквизиторских допросов посланник из Хэрда пережил. И начиналось всё, как водится, с невинных обмолвок. Что ж, Кайл достаточно силён в навыках общения, чтобы лишних упоминаний о встречах с Дрю более не допускать. Поведает о ловушке, куда угодили каратели - но и только.
Как только пути посланников Смерти разошлись, Дрю тотчас достал артефакт и принялся пристраивать к захлопнувшемуся 'карману' с конными разведчиками ещё один - во много раз больше и более сложной формы. Чтобы в ловушку попалась целая армия, приходится не жалеть ни обречённого на провал пространства, ни времени на начертание титанически огромной фигуры, ни бессонных усилий конного начертателя.
Подкрался вечер, а чертёж нового загона для карателей - уже для всех оставшихся - не был готов и на треть. Ровный степной ландшафт к той поре уже прекратился, Дрю ехал по илистым рытвинам осушённого болота и прикидывал, как бы не ошибиться в соотнесении образов памяти (очертаний на топографической карте), пространственного воображения (замысловатого рисунка 'карманища'), а также - восприятия (встречных ориентиров на местности).
Не позволяло расслабиться осознание того, что местность изменилась, выглядела совсем иначе, чем до движения Порога. Того и гляди - не сумеешь правильно замкнуть фигуру 'карманища Дрю'. Либо заедешь дальше, чем собирался, а ведь где-то впереди - замок Мнил. Тот самый, принадлежащий великану Ому.
Очень не хотелось бы по глупой неловкости отправить Мнил в ту же бездну, что и Абалон. Ом, без сомнения, великан редкой доброты и незлобливости, но злоупотреблять его безответностью тем более негоже.
Ещё одно тревожило Дрю: Кехо-то почему не вернулся? Должен был известить отряд о текущей ситуации, передать командирские указания - и на крыльях ветра лететь обратно. Но до сих пор так и не долетел. Не сверзился ли в одну из ловушек, предназначенных для карателей? Вроде, не должен: Кехо и наездник весьма неплохой, и наблюдательностью наделён. К тому же, видел артефакт в действии и знает, чего надо опасаться.
Неужели что-то стряслось с отрядом? Нападение карателей, либо карликов-мародёров? И Кехо из Дахо, вынужденный принять бой, просто не успел выехать? К сожалению, могло статься и такое.
Но, что бы ни случилось, у Дрю - своя задача. Даже если Кехо провалился в бездну, а отряд безнадёжно перебит, командир начатое дело выполнит. И карателей загонит в 'карманище', и замок Ома - не обидит, пусть даже в светлую память о бывшем владельце.
Хотя, чтобы не обидеть, надо быть настороже.
Не навредить родным жилищам! Сам-то замок Мнил издали виден неплохо, но подходить к нему даже на расстояние прямой видимости Дрю бы не хотелось. Глубочайшая пропасть, которую видел бы из окон отчего замка великан Ом - эта таинственная бездна звала бы его на встречу с матерью. Неплохо зная самого великана, да к тому же прознав его семейную историю, нетрудно догадаться, что так оно и будет, если Ом только вздумает возвратиться в родные пенаты.
Прежде под Мнилом никаких пропастей не зияло, зато - разливались болота. Делать на этих болотах предкам Ома вроде было нечего. Так и то, ведь мать и отец великана, не в силах сопротивляться болотному зову, в разное время всё-таки пошли туда, ну и утонули в трясине. Куда ушли отец и мать, туда и сына в своё время потянет.
Однако легко решить 'не устраивать Ому бездны под окнами', куда труднее сделать, учитывая, что примериваться некогда, разрушительный Рунный камень постоянно в руках у Дрю и ни на час не прекращает своего жуткого действия.
Посему, Дрю живо ощущал особую важность узнавания ещё дальних окрестностей Мнила. Там, под Мнилом, помнил он, должны бы появиться рощицы да небольшие лески. Коли не появились, угроза под стены замка ещё не подведена. Ну, а появятся - Дрю поспешит повернуть от Мнила подальше. Ну, а если повезёт, то и деревня Клёц тоже не пострадает. Омова деревня, правда, давно уже необитаемая.
Долгое время, всматриваясь в горизонт, начертатель 'карманища' видел отдельные чахлые болотные деревца, которые не сливались в рощи. Знать, до берега болота ещё далеко, понимал Дрю. То есть, можно чертить и дальше. К сожалению, вечер перешёл в сумерки, а те становились всё непрогляднее, но крупных древесных скоплений на горизонте так и не виделось.
Увы! Стоит спуститься ночи, как Дрю перестанет понимать, добрался ли он до береговой границы, ибо рощ и лесков не сможет разглядеть и под собственным носом. Так что, поворачивать? Тоже не выход. Может статься, карательная армия в предназначенный для неё 'кармашек' попросту не поместится. Тогда она не даст захлопнуть за собой западню, и Дрю, пытаясь это всё-таки сделать, почувствует себя крайне уязвимым.
Можно, конечно, решить, что утро вечера мудренее и отложить надрезание почв. Но когда мудрёным утром к тебе нагрянут каратели, упущенного ночью времени сделается мучительно жаль.
Темнело не так уж и быстро, но основательно. Дрю мало что мог разглядеть в сгустившейся мгле, когда далеко впереди, на предполагаемом юго-востоке, появилось нечто, напоминающее лес. Итак, замок Мнил - примерно в той стороне. Значит, придётся взять левее, чтобы его объехать.
Дрю подправил направление движения и с облегчением подумал: замок Ома в безопасности; теперь-то можно расслабиться и вволю порезвиться, выписывая вслепую причудливые зигзаги в пространстве. Пусть армия карателей растеряется, столкнувшись с непостижимой траекторией перемещения Рунного камня, пусть идёт маршем вдоль ломаных линий, тщась разгадать их логику.
Но как ни малозаметны во тьме ночи стали леса на горизонте, Дрю всё-таки заметил, что коня он повернул, видимо, не туда. Странно, но далёкий лес, который посланник Смерти собрался объехать, оказался в результате намного ближе, чем ему полагалось. Я ведь точно помню, что к нему не приближался, убеждал себя Дрю. Глаза свидетельствовали об обратном.
Что за ерунда? Дрю повернул коня под прямым углом к лесу, проскакал ещё недолго, чтобы с изумлением заметить: лес придвинулся ещё ближе.
Кажется, подумал посланник, меня сносит в сторону леса какая-то неведомая сила. Будто морское течение, с той разницей, что здесь отнюдь не море, а высушенное запорожское болото - в котором и до пересыхания никаких течений не наблюдалось. Почва - это не вода, она покоится и даёт надёжную опору конским копытам. Или - она всё-таки неуловимо едет на юго-восток? Судя по тому, как резко надвинулся лес, почва ехала даже быстрее, чем Дрю скакал. Но ощущения этого не подтверждали.
Надо же, какие странности. Дрю в недоумении повернулся к лесу спиной и пустил коня быстрой рысью. Только и это не помогло. Прибрежные рощи, а значит, и замок Мнил, от которого так хотелось держаться подальше, продолжали упрямо приближаться. Теперь они не просто маячили где-то на горизонте, а находились гораздо ближе, потому весьма контрастно выделялись на фоне неба.
Если почва покоится, откуда же берётся сила, что приближает меня к лесу? Неужели конного рыцаря может настолько явно сносить ветром? Выходит, вокруг поднялся незаметный ураган?
Нет, что за бред! Мысль о ветре Дрю даже не стал всерьёз рассматривать. Ему ли не ощущать, что кругом - полный штиль, нудная тоскливая погода, наиболее типичная для Запорожья.
А вот земля... Земля всё-таки трясётся.
Сила в артефакте, вспомнил Дрю. Да, в Рунном камне. Только каким же способом этот камень в руках всадника приближает окрестные леса? И настолько приближает, что даже пущенный галопом крылатый посланничий конь оказывается не в состоянии от них оторваться!
Сперва шагом, потом рысью, теперь галопом - а толку чуть. Ещё не все возможные аллюры перепробованы, в азарте можно бросить коня и в карьер, но в чём же смысл происходящего? Бегство, дающее обратный эффект. Непонятно!
Ночь вступила в полные права, и всё, что Дрю только мог различить при помощи глаз - это тусклый свет отдельных звёзд в просветах облаков. Так вот, со стороны подступающего леса звёзды на небе гасли одна за другой, указывая на массивность закрывающей небо коллективной кроны. А ещё до Дрю доносился многоголосый гул, складывающийся из скрипа ветвей и шелеста листьев, в который вплетался совсем уж непонятный скрежет.
А что скрежетало-то? Корни? Если шелестело и скрипело наверху, в кроне, то скрежещущие звуки шли определённо от поверхности почвы. Что-то по ней шло, грузно опираясь. Мощно перемещалось под прикрытием кромешной темноты.
И по-прежнему дрожала земля. Да, определённо, дрожала. Мог ли подобную вибрацию создать артефакт - иди догадайся, но раньше такого не было. Не ответила ли земля гневным сотрясением на разрушительные воздействия артефакта?
Между прочим, скрежещущие звуки и толчки земли следовали в одном ритме. Единая злая стихия царапала землю снаружи и заставляла трепетать в глубине. Стихия, никак не зависящая от действий Дрю, хотя и способная на них отзываться.
Дрю на миг остановил коня, чтобы прислушаться к звукам, вибрации и другим сопутствующим ощущениям. Сразу понял, что неведомая стихийная сила подобралась близко-близко. Прежнего штиля - как не бывало. Воздух гудел от невидимых во тьме взмахов огроменных ветвей.
Один такой взмах Дрю быстро ощутил в опасной близости - ветер со шквальной мощью обдул правую сторону тела. Не долго думая, посланник Смерти сорвал коня с места - тот совершил невероятный прыжок влево, причём приземлился, чудом удерживая равновесие.
Зато с места, где Дрю останавливал коня, донёсся громкий звук хлёсткого удара, будто неведомый, но гомадный коровий хвост со всего размаху прихлопывал муху.
Только не хвост, а ветка. Дрю так и забросало сорванными с неё пожухлыми мясистыми листьями с резким гнилостным запрахом.
Потом подкравшийся из-под Мнила лес ударил по всаднику ещё одной ветвью, и Дрю снова пришлось в последний миг уворачиваться. Конь во второй раз прыгнул менее удачно. И, кажется, подвернул ногу, досадливо признал Дрю. Захромал не хуже лошади Чичеро.
И только после того Дрю посетила ключевая догадка: полноте, да лес ли это? Лес, грозящий окружить тебя со всех сторон, нависающий над головой - язвительный агрессивный лес - не стоит ли он вертикально, опираясь на единственный ствол?