Кузнецов Бронислав : другие произведения.

Демоны больше не будут

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мини-повесть о Дрю. Дрю против Червей (после Сквернословящих). Закончена. И теперь на правах предпоследнего эпизода войдёт в состав романа "Боги не чешутся": эпизод 27. Обновлено 22.05.19
  27. Демоны больше не будут
  
  27.1. Поиск на местности
  
  Материализовавшись в Южной Эузе на высоком холме, откуда далеко просматривалась унылая степная равнина, Дрю из Дрона без труда нашёл близ линии горизонта все нужные ориентиры. Его взору предстали развалины городских стен, дорога и река.
  Первым долгом он узнал дорогу. Серокаменная идеально ровная линия - Большая тропа мёртвых. Уж её-то, вымощенную нездешним материалом, не спутаешь ни с какой другой. Да в Эузе мертвецы других дорог и не прокладывали - кто бы им позволил?
  А коли уж это Большая тропа мёртвых, то соединяет она запад и восток, а, следовательно, широченная река за нею - то ли Эуза-река, то ли Тьмака, не суть важно - находится на севере. Просто потому, что южнее серокаменной тропы не спускается ни одна из великих рек Эузы.
  Следовательно, развалины, лежащие на юго-востоке - вернее всего, остались от города Пибика. Туда-то Дрю и собрался. Охотиться на червей. Собрался внезапно, неожиданно для себя, еле сам за собой поспевая.
  Что ж, пора. Дрю нащупал в кармане плаща Рунный камень и внутренне прислушался к многоголосию своих демонических собеседников.
  - Чем сможем - поможем, - пообещали демоны.
  Рыцарь поблагодарил их сдержанным мысленным кивком и стал спускаться с холма. Понадобится ли ему помощь? А всяко бывает.
  Первоначально Дрю думал добираться к развалинам Пибика напрямик, но, едва сойдя с холма, тут же очутился в высокой траве, скрадывающей множество небольших овражков. Под ногами зачавкала грязь.
  Стало ясно: выйдя на серокаменную тропу, он сбережёт времени вдвое.
  Правда, там он рискует быть замеченным эузцами, которые сплошь живые и мертвецов, мягко говоря, недолюбливают. Коли заметят да донесут здешним властям, добрыми намерениями не оправдаешься. Хотя, с другой стороны, зачем живым людям из Эузы пользоваться Большой тропой мёртвых, выстроенной вовсе не для них? Не затем, чтобы служить родине. С третьей стороны, могут всё равно донести - просто из вредности.
  - Можно сворачивать на обочину всякий раз, когда кто-то попадётся навстречу, - предложил голос самого осторожного и предусмотрительного демона, претендовавшего на имя Пендриса.
  - Негоже рыцарю прятаться, - возразил 'Пендрису' другой демон - 'Амур'. - Пусть простонародье по обочинам шастает.
  - А главное, будет лениво, - предрёк демон 'Кло'. - Всякий раз подумается: авось пронесёт? - и подмигнул невидимым глазом.
  В разведке и рыцарю спрятаться не зазорно, пожал плечами Дрю. Впрочем, благодарю вас за полезные соображения.
  Продолжая дискутировать с голосами, он подошёл поближе к дороге и обнаружил, что она далеко не настолько пустынна, как показалось с холма. Прохожих было прилично, а ещё больше - торговых фургончиков да крестьянских телег. И вот какая странная особенность: все двигались во встречном Дрю направлении. Ему бы на восток - они на запад. То есть, не разминёшься. А начнёшь на обочину убегать - наоборот, привлечёшь внимание. Это ж не раз и не два убегать придётся.
  - Тю... Отчего это они все - на запад? - удивился 'Кло'.
  - Таков дух времени, - пояснил 'Амур'. Явно произнёс не свои слова.
  Странный дух времени пришёл в Эузу.
  - Это ж они с пожитками уезжают, чтобы не возвращаться! - присвистнул 'Пендрис'.
  - А их не завернут от границы? - хмыкнул 'Ом'.
  - При прошлом царе завернули бы, да ещё всыпали, - вздохнул 'Пендрис'. - Но только в Эузе теперь новый царь. Совсем новый. Этот уезжать разрешает, - выказал 'Амур' необычную осведомлённость.
  Откуда вести о новом царе? Дрю спросил прямо, чтобы голоса не увиливали от ответа.
  - Да вон те двое прямо сейчас болтают! - 'Амур' заставил руку Дрю вытянуться в направлении двух оживлённо беседующих пешеходов. Далеко, но демону-то всё слышно. - Говорят, при царе Ване как раз-то и возник нынешний дух свободы, который им очень-преочень нравится...
  Что, так и говорят? Надо же, какой пафос... А впрочем, коли присмотреться, легко заметить: эти двое - далеко не крестьяне. То-то и судачат о 'духе времени', а не об урожае свеклы или последних ценах на зерно ржи.
  Мерзость какая ваш дух времени, внутренне хмыкнул Дрю. Он, стало быть, в том и состоит, чтобы держать на запад...
  - ...и заделаться там мертвецами, - закончил за него 'Кло'. - Да, именно в том и состоит.
  Ну раз так, решил Дрю, раз во мне заключена заветная цель всех собравшихся на дороге, тогда мне и скрываться нет ни малейшего смысла. Демонические голоса подтвердили:
  - Верно, ни малейшего смысла.
  У голосов был период покладистости.
  Дрю вышел на Большую тропу мёртвых и смело пошёл против людского её течения на восток. Встреченные крестьяне на подводах привычно недобро косились в его сторону, но и только. Никто не кинул клич окружать мертвеца с вилами.
  - Что ж его бить, если все там будем, - перевёл их мысли для Дрю демон 'Кло'.
  Эти ребята не вполне согласны с духом своего времени, подумал Дрю, и всё же они им подхвачены, как ветром - сухие листья. Подхвачены, притянуты, и всего-то сопротивления у них осталось - лишь в уголках глаз.
  Но то крестьяне. Когда с Дрю поравнялись двое образованных эузцев, путешествовавших пешком - тех самых оригиналов, ведомых 'духом времени', так они поклонились мёртвому рыцарю в пояс. Радостно поклонились, аж непривычные спины захрустели от усердия. Верно, узрели какой-то благоприятный для себя знак. Встретить мертвеца - к удаче? К посмертию и большим деньгам?
  - И вам здравствовать, - вежливо кивнул Дрю. Произнёс на языке Запорожья, но образованные-то разберут.
  Дрю к ним обратился, лишь на миг приостановившись. Верные же носители духа времени долго ещё не разгибались, и его демоны вдоволь позубоскалили над их согбенными спинами.
  - Эк их парализовало! Стоят, как столбики.
  А знали бы, что за дух движет встреченным мёртвым рыцарем, подскочили бы как ошпаренные.
  - Дух глубин? Я правильно догадался? - хихикнул 'Амур'. Что это он развеселился?
  Но 'Амур' прав. Ибо Дрю ведом духом глубин. А первая цель духа глубин - разорвать удушающее кольцо некрократических свобод. То есть - разжать капкан. То есть - поразить поверхностного духа их времени в самое его механическое сердце.
  - 'Дух времени', 'дух глубин'... Откуда это всё, а? - лукаво полюбопытствовал демон 'Кло'.
  Как ни странно, Дрю уже вспомнил и сам. Цилиндиан, честно ответил он, 'Поучения мёртвым'.
  - В интерпретации некромейстера Гны, - невинным тоном добавил 'Амур'. Что он хочет этим сказать?
  Нет, возразил Дрю. У меня будет собственная интерпретация.
  
  * * *
  
  Удобно разговаривать с демонами - можно вслух ничего не произносить. Они и так прекрасно тебя слышат.
  - Прошу прощения... - озабоченно хмыкнул демон, - я не разобрал имени автора. Ну, ктороый писал про духов времени и глубин...
  Цилиндиан, повторил Дрю громче и отчётливей, но всё так же мысленно. Всемирно известный демонолог, анимовед и некрософ...
  - Благодарствую, - с преувеличенной серьёзностью произнёс 'Кло', и Дрю понял, что насмешник его подловил.
  Конечно же, демон не мог не расслышать с первого раза. Тем более - не мог не узнать имени Цилиндиана, которое Дрю не раз уже поминал. Но сердиться на хитреца - дохлый номер, ведь насмешничает он даже не по собственной злой воле. Человек по имени Кло, с которым самоотождествился демон, тоже был острословом. А Дрю, помнится, позволил своим демонам такое отождествление. Не отказываться же от произнесенного слова.
  - Всё верно! - невидимый 'Кло' столь же невидимо широко улыбнулся. - От слов не стоит отказываться.
  Не стоит, подтвердил Дрю. Во всяком случае, не в ходе этой невинной пикировки.
  - Как невинной? - бросился возражать демон, притворно пыжась, но Дрю от его новых аргументов благостно отмахнулся. Не секрет, что и из лёгкого подтрунивания можно высечь искру, способную спалить весь мир. Почему нет? Дело ведь не в предмете обсуждения, а всего лишь в мощи приложенного азарта.
  А вот и голос снаружи. Впервые без демонического перевода, услышанный собственными ушами. Возница на козлах встречного высокого фургона обернулся вглубь, к недовольно молчащей женщине с крикливым младенцем на руках:
  - О, жена, гляди, живой мертвец идёт! Выгляни - не пожалеешь!
  Дрю и запамятовал, что в Эузе говорят по-эузски, даром, что в Призе изучал этот язык целый семестр и небезуспешно. Впрочем, давние успехи налицо и ныне: всё сказанное понятно, можно даже без больших затруднений произнести меткий ответ...
  Хотя нет: беженец на козлах мелет языком дальше и меткая реплика, подготовленная было посланником, не успевает прозвучать.
  - А ты говорила, посмертие - сказки, - разорялся возница. - Говорила, не сможем - а вон человек постарался...
  - Сказки, - подтвердил ему Дрю. Плевать, что его самого никто и не спрашивал. - Причём с прескверным концом. Счастливой дороги!
  - Юморной мертвец! - захихикал тип на козлах. - Жена, слышала, что он ответил? Запомни, на обратном пути тоже будем этак отбрехиваться...
  Юмор? Если в словах Дрю он и звенел, то не о том ведь! Дело в несовершенном владении языком? Ничуть не бывало - причина глубже.
  Присмотревшись к нервному лицу нарочито весёлого возницы, Дрю догадался, что его правда здесь не то чтобы не ко двору, а просто ни в коем случае не будет принята к сведению. Всякое слово не по мечте правителя фургона будет с ходу обращено в шутку.
  Ухитриться и - ради малыша - всё же образумить? Но на то у возницы есть недовольная жена, её он выслушает всяко внимательней. А Дрю проповедовать некогда. Его нынче ждут Черви.
  Он так и шёл на восток по Большой тропе мёртвых, навстречу ему попадались живые люди, мечтающие стать мёртвыми, ну или, на худой конец, поработать на мертвецов. Глядя в их лица, посланник Смерти чувствовал себя парадоксально живым.
  
  * * *
  
  Когда вступал в черту города Пибика - вернее, протискивался через пролом в стене - были проходы и шире, но Дрю выбрал самый неприметный - 'Кло' и 'Амур', как нарочно, затеяли громкую полемику насчёт различий трактовок Цилиндиана у Гны и Дрю. Пришлось на обоих в уме прикрикнуть - очень уж отвлекали.
  А может, и демаскировали? Что, если черви слышат мысли? Черви Сомнения очень даже могут.
  - Мы больше не будем, - пообещали спорщики.
  И первый осмотр пустынных развалин города Дрю провёл в полной внутренней тишине, тщательно прислушиваясь к внешним звукам.
  Звук собственных шагов. Вот и всё, что ему услышалось.
  А увиделось? Пустыня как пустыня. Внутри и снаружи выщербленных человеческих построек, а ещё - в потаённой их сути. Пустота - место для заполнения злым началом. Эквивалентным небытию. Ползучим.
  Внимательно обследовав развалины наземных строений, Дрю подошёл к проходу в пещерную часть города. На проходе красовалась прочная, ничем не нарушенная магическая печать. Сквозь такую снизу не проползёшь.
  Может, червей никаких и нет?
  - Простите великодушно, можно вмешаться? - заискивающе спросил демон 'Пендрис'.
  Дрю позволил. Но с оговоркой: высказываться по одному. Из слов 'Пендриса' ведь не было ясно, только ли за себя он просит.
  - Червей здесь как бы нет, зато есть их стихия, - заметил 'Пендрис'.
  Какая стихия?
  - Сомнение. Мы здесь недавно, но уже сомневаемся в их существовании. О чём это говорит? Разумеется, о том, что Черви Сомнения где-то близко.
  Верно, внутренне улыбнулся Дрю. Сомневаюсь, следовательно они существуют. Сомневаюсь сейчас, следовательно они существуют здесь.
  
  * * *
  
  Хорошенький критерий для обнаружения червей Дрю открыл с подачи своих демонов. Стоит засомневаться в существовании червя - значит, здесь он. И чем сильней сомневаешься, тем червь ближе.
  - А если в сомнениях сомневаешься? - спросил 'Амур'.
  - Значит, черви в страхе бегут, - догадался 'Кло'.
  Разумеется, бегут. Разумеется, в страхе. Раз по сомнениям их можно вычислить, твари отползают на приличное расстояние, чтобы не быть опознанными.
  - А как же их тогда подловить? - в недоумении молвил 'Пендрис'.
  - Нет ничего проще. Надо лишь до последнего в них не верить - читобы расслабились.
  Не забывайте, заметил Дрю, что червя мало поймать в интеллектуальную ловушку внутри собственного ума. Его надо ещё вытянуть во внешний мир.
  - Ага. И проткнуть! - одобрил идею демон 'Ом'.
  Наконец подходящая тема для его ума!
  - Ой, зачем сразу проткнуть? - возразил 'Кло'. - Давайте лучше думать что черви неуязвимы.
  - Зачем нам это?
  - Всё для того же. Чтобы они расслабились. А как осмелеют да подползут ближе - протыкать. Вдруг получится?
  Вдруг получится? Кажется, на этот принцип Дрю уповает уже давно. Со штурма Абалона - так точно.
  - Не поняли! - надулся сомнением странный множественный демон с экзотическим именем 'Остальные'. - Как можно что-то вытянуть из внутреннего мира во внешний? Дичь какая-то...
  Как? Разумеется, при помощи Рунного камня. Уж ему такая трансценденция наверняка посильна.
  - Не надо думать о том! - запротестовал 'Амур'. - Черви услышат опасные мысли - и не появятся.
  Ну и зря, внутренне хмыкнул Дрю. К их поимке в реальности ещё ничего не готово. К сожалению, не всё, что доступно камню, в той же мере доступно его пользователю. Придётся опять учиться на ходу.
  
  27.2. Зачистка поверхности
  
  Трудно подлавливать червя в собственных мыслях. Ещё трудней придавать ему плотное тело, которое можно порешить мечом. Дрю ведь не требуется призрак червя, которого лишь увидишь, но ничем не достанешь. Нужен червь уязвимый.
  При этом уязвимость червю придаёт уверенность в неуязвимости. Не только она, но и она тоже - без неё чудовище ни за что не рискнёт оплотниться. Чтобы не подрывать самоуверенность червя, что оставалось делать Дрю? Поддерживать свою неуверенность. Подчёркивать своё неумение пользоваться Рунным камнем. Смехотворно надеяться на то, что 'в последний момент догадается'.
  Что ж, Дрю не раз уже догадывался о разных вещах, нелогичных на первый взгляд. К сожалению, догадывался отнюдь не мгновенно. Рыцари - не маги, их в другом тренруют. Чтобы приманить червя, такое положение к лучшему. Но чтобы поймать в фокус действия камня - хотелось бы знать заранее, что собираешься делать.
  - Смешно, - сказал 'Амур', - чтобы победить червя надо обязательно отчаяться, но при том отчаяться недостаточно сильно.
  Дрю уточнил. Нет, отчаяться надо достаточно сильно, чтобы поверил червь, но недостаточно сильно, чтобы поверить самому.
  - Друзья мои, что же вы секреты-то выбалтываете? - вознегодовал 'Кло'. - Черви как раз подслушают и устроют наоборот.
  - Чтобы устроить наоборот, им надо навалиться всем скопом, - хохотнул 'Ом'. - Один червячок не выдюжит!
  Нарочно червей провоцирует, или просто копирует образ мыслей немного недалёкого великана Ома?
  Рассуждать оказалось некогда: черви именно что 'все скопом навалились'. В чём это нападение выразилось для Дрю? Лёгкое сомнение в существовании червей вдруг переросло в панику.
  - Не бойся!!! - навзрыд заорал 'Амур'. Крикни он в голос, развалины Пибика, верно, задрожали бы.
  - Нельзя бояться: их приползло слишком много! - проблеял и Пендрис.
  Это не мой страх, это черви, в раздражении возразил Дрю, понимая, впрочем, что черви как раз и составляют его собственный страх - не чей-нибудь. Демоны в ответ ещё что-то болтали - он не слушал. Наступил миг обращения к артефакту, ведь так? Что бы и как ему приказать?..
  Дрю поднял камень и широко намалевал на небе знак, открывающий проход. Ход из демонических одиночеств во внешнее поле встречи воплощённых существ - логика, скажем, такая.
  И тут же из расположенного в вышине портала наземь шлёпнулась огромная толпа червевидных существ различного окраса и размера. Точно ли все они раньше бывали в развалинах города Пибика? Если нет, значит, это Дрю всех их здесь поселил.
  
  * * *
  
  Ошибка? Что ж, очень похоже. Стало быть, надо её исправлять. Сколько червей Пибик ни заселило - встретить. Хорошо бы по одному...
  Первый из гигантских червей, найденных посланником Дрю в развалинах Пибика, был в них более чем хорошо заметен. Он разлёгся так, что перегораживал одну из центральных улиц.
  - Вон она, дрянь белопузая - на солнышке греется! Нападёшь? - предложил рыцарю один из внутренних голосов.
  Само собой, отвечал Дрю, заходя сбоку к упругой осклизлой массе с обнажённым клинком.
  - А не поискать ли его голову? Чтобы, как положено в традициях поединков рыцарей с драконами - лицом к лицу...
  Я ушёл от этой традиции, возразил Дрю. К тому же, черви - не драконы, лиц у них просто нет. Есть лишь передняя, ротовая часть, зарытая глубоко в развалины. Полагаю, с началом боя противник её оттуда выдернет и сам, без моей помощи.
  - Ага, и раскроет рот! - сказал самый остроумный из голосов. Этому приходилось шутить уже затем, чтобы сойти за знакомца хозяина по имени Кло. Имя 'Кло' этот демон себе присвоил, а к нему прилагалось и незаурядное чувство юмора.
  Дрю подошёл к огромной червяковой туше и ткнул её своим полутораручником. Червь на первый удар никак не ответил.
  Да и не только на первый. Этот червь вообще, казалось, не реагировал никак и ни на что. Последствия падения наземь в плотном теле?
  Как бы то ни было, червь даже не пытался сопротивляться или бежать, а принял атаку рыцаря как неизбежность. Дрю, подбадриваемый внутренними голосами, славно располосовал его рыхлую шкуру.
  Жаль, полосы вышли неглубокими. Всей длины меча не хватило, чтобы добраться до внутренних органов. Зато из разрезов первое время обильно сочился серо-бурый бальзам, по консистенции до тошноты похожий на бальзам человеческих мертвецов. Жидкость, текущая по жилам самого Дрю отличалась от внутренней среды организма червя разве что цветом.
  Как говорится, 'Мы с тобой одного бальзама - ты и я', пошутил то ли сам посланник Смерти, то ли кто-то из его демонических голосов. К счастью, подлинное переживание сопричастности убиваемому червю посланника не посетило. А ведь могло быть и такое - с покаянными угрызениями. Шестая раса, вышедшая из Подземелья, не зря делилась с человеком секретами своего бальзамированного посмертия. Делилась, чтобы влиять.
  - А из какой расы Черви Сомнения? - затараторили голоса. - Из Шестой. Без сомнения, из Шестой. И что есть это самое Сомнение? Род влияния червей, разумеется. Отрицательного влияния. Обездвиживающего.
  Когда истёкший из червя бальзам образовал под ногами глубокую лужу, Дрю отступил от противника. Враг повержен - что же далее пачкаться?
  - Так ведь запачкался уже, - заметили голоса. - А бальзам у червя хороший. Густой, неразбавленный. Может, собрать его в какую-нибудь ёмкость? Вдруг пригодится...
  Бочки, вспомнилось рыцарю, где-то у входа в город были бочки. Ну, у того пролома в городской стене Пибика, через которую он в него впервые попал. В общем, найти ёмкость не трудно. Вопросы в том, точно ли она пригодится - и для чего именно.
  - Чтобы червяк не возродился! - заявил 'Кло'. - А не то как начнёт свои бальзамы обратно впитывать... - и столько серьёзности в тоне насмешника появилось неспроста. На что это Дрю рискует повестись?
  Некогда бальзамы консервировать, опомнился Дрю. Пора искать остальных червей. Покуда не расползлись.
  - Не расползутся, - заверил его 'Пендрис', - как раз сползутся на бальзамы. И если бальзамы будут в бочках...
  Не будут, заверил его Дрю. Бальзамы и почва хорошо впитывает.
  Демоны в ответ роассыпались в многословных похвалах его решению: мол, не поддался - что за молодец! Звучало не очень-то искренне. Дрю в который раз задумался, на чьей его демоны стороне. Выходило, что на чужой. Вот неожиданность!
  Ну да на чьей бы ни были. Сейчас главная задача Дрю - червей накопать.
  - И закопать, не воспользовавшись трофеями, - недовольно пробурчал 'Амур'. Трофеи? Ему-то зачем?
  Дрю собирался подумать в ответ что-то пафосное - о 'трофеях, которые нас подчиняют', но вовремя спохватился, ведь хвастовство бескорыстием перед демонами подчиняет и того вернее.
  Ну, где там второй червь на очереди? Ага, вон за тою руиной прячется!
  
  * * *
  
  Новый червяк был сравнительно мал, худ и резв. Он прятался за развалиной приземистого строения вроде конюшни, выдал же себя непоседливостью. Дрю не составило труда загнать его внутрь строения. Там, прижатый к глухой стене, червь совершил отчаянную попытку атаки.
  Полутораручник Дрю разрубил его метнувшееся навстречу тело на две равные части, которые, истекая бальзамами, тут же принялись драться промеж собой, остервенело кусаясь. Парадоксальным образом они совершили за Дрю всю неприятную работу по добиванию врага - съели друг друга подчистую, да так, что ничего не осталось. Лужица бальзамная - и та скоро высохла.
  - Это он нарочно, - процедил 'Амур', - чтобы не оставлять трофеев. Что-то мне подсказывает, что таких щедрых червей, как был самый первый, мы больше уже не встретим.
  И пусть. Кому она нужна - червячья щедрость?
  Впрочем, демонам зачем-то нужна.
  Зачем?
  Ах, да - хотят воплотиться.
  
  * * *
  
  А третий червь был полосатый. Всё его тело несло на себе контрастные продольные полосы, от которых рябило в глазах. Полосы завораживали. Они словно бы свободно странствовали по червячьему телу, запросто меняли цвет и угол начертания - и в тот момент, как становились уж совсем поперечными, Дрю чувствовал тошноту и головокружение - странные ощущения для мертвеца.
  Во избежание наведенного обморока Дрю усилием воли закрыл глаза, потом с таким же усилием попытался открыть. Глаза открылись, но видно не стало. Что ж, раз такое дело, Дрю обратился в слух. И вовремя, чтобы не прозевать атаку червя, совершил мах мечом.
  Продольно-полосатый оказался там, куда и пришёлся клинок. Масса, фонтанирующая бальзамом, безвольно свалилась к ногам Дрю. Перед глазами чуть просветлело. Посланник всмотрелся в поверженное тело - полосы всё так же противно играли. Но червю-то это не помогло!
  И ладно - чтобы покончить с одуряющим эффектом, Дрю располосовал его тело по-своему - строго поперечно, шинкующими движениями сродни тем, которыми повара нарезают овощи.
  Полосатый червь, так сказать, раскрыл Дрю глаза на одну из сквозных особенностей червячьего племени. Полосы, чтобы они ни значили. Белие пышат жаром, чёрные примораживают воздух над собой. Или наоборот - рыцарь в точности не разобрался. Полосат не один из червей. Все черви полосаты. Просто не каждый из них умеет этим пользоваться.
  - И вовсе не полосаты! - возразил кто-то из демонов. - То, что человеческий глаз воспринимает как полосы, на самом деле звёздочки, на высокой скорости бегущие по телу.
  Не возражаю, хмыкнул Дрю. И всё же звёздного червя я славно располосовал. И так будет с каждым.
  
  * * *
  
  Следующая стычка не походила на поединок: черви напали втроём. Зато Дрю не пришлось их искать. Атакуя, всякий червяк демаскируется.
  Тот, что возглавил нападение, замаскирован был неплохо. Имел окрас в точности под цвет обгоревших развалин Пибика. Там бы ему и прятаться - в ожилании, когда Дрю переловит его более заметных дружков. Но, верно, выжидать было у него не в характере. Бросился первым, пока остальные только готовились. Напал, развалился, опал, распластался.
  Внимание обоих его сообщников тут же переключилось на погибшего. Будут хоронить, предположил Дрю. Впрочем, похороны у Червей Сомнения имеют ярко выраженный пищеварительный смысл. Ну а что для червя не пища? Только то, что ест его самого.
  Дрю не препятствовал сообщникам подъедать распластанные останки, но следил за ними, чтобы не дать уползти. Твари сделались гораздо крупнее, и, вновь осмелев, поползли атаковать. Посланник вновь-таки раскромсал переднего. Задний, как по команде, сменил курс и принялся питаться.
  Дрю не препятствовал. Предсказуемость событий его устраивала. Подъедая останки друг друга, черви делают мир чище.
  
  * * *
  
  Первый десяток червей обнаружился без труда. Остальные слишком хорошо прятались. Или, может, выползли за пределы города?
  Проверяя эту гипотезу, Дрю вышел из Пибика, обошёл его по периметру. Нет, ничего не указывало на бегство червей из развалин. Тяжёлые их тела без следов не выволочешь. Даже черви, способные прыгать, в какой-то момент приземляются, оставляя после себя характерные вмятины. Ни сплошных, ни пунктирных линий, ведущих прочь от города, приметить не удалось. Значит, враги всё ещё в Пибике. Значит, в нём они и останутся. О последнем позаботится Дрю.
  - Ну что, заботливый ты наш, не выгорело дельце? - злорадно пропел кто-то из демонов. С того момента, как Дрю впустил червей в развалины, его внутренние голоса всё реже утруждали себя разыгрыванием ролей. Какие там 'Амур', 'Кло', 'Пендрис', 'Ом'?.. Демоны - они демоны и есть. Кто всерьёз надеется их приручить - заблуждается.
  Заблудился ли Дрю в своё время? Приходится это признать.
  - Да что нам твоё признание! - демон выругался.
  Впрчем, ругань демонов - одна из тончайших форм лести. Если злобствуют, знать, ты хоть в чём-нибудь, да хорош.
  
  * * *
  
  А вот по возвращении в Пибик Дрю принял самый серьёзный бой за всё время. Черви точно с цепи сорвались - если только можно представить червя на цепи. Навалились всем скопом. Все, сколько их там оставалось, а оставалось приличненько.
  Куча червей ринулась на Дрю из-под прикрытия городских стен. Посланник не был готов к подобной стремительности, но выхватить меч всё же успел. Раскрутил его перед собой - только бальзамные брызги полетели во все стороны.
  Разить червей - всё-таки дело несложное. Особенно, когда нападают одновременно, мешая друг другу. Столкнутся в прыжке две твари, а тут и твой клинок подоспеет.
  Вот только, надо признать, подоспеет не всегда. Ибо пока в прыжке перед тобой подставляются две твари, сзади едва слышно подкрадывается третья. И влобавок ещё пять дюжин тварей всеми силами отвлекают на себя внимание, с безопасного покуда расстояния демонстрируя готовность напасть.
  К счастью, самой готовности напасть как раз-то и нет. Будь она так же широко распространена, как её демонстрация - червеборцу бы точно несдобровать.
  А вот что играет человеку совсем не на руку, это мертвецкая слабая чувствительность к боли. Когда тебя сзади уже принялись есть, есть соблазн обернуться не сразу, а по завершении переднего боя. 'Не поддаться суете', так сказать. Так вот, подсуетиться как раз не мешает. Намного целее будешь.
  Дрю крутнулся на месте, выдирая израненную спину из смыкающихся челюстей червя - четырёх заострённых роговых кулачков. Отдельным движением клинка отрубил эти челюсти - больше им не сомкнуться! И, не мешкая, отступил к городской стене. Успел. Прижался. Теперь-то к нему не зайти с тыла.
  А черви-то глупы донельзя! Во всяком случае, в воинском деле - далеко не талантливы. Совершили грубейшую тактическую ошибку, когда напали не в чистом поле, а под стенами Пибика - тем самым они дали посланнику хоть какую-то от себя защиту. Бить червей в зоне видимости - вовсе не то же самое, что отмахиваться от них за спину наугад.
  Впрочем, и так зона видимости сузилась донельзя. Взрезая мечом упругие тела червей, Дрю быстро очутился в центре фонтанирующих жидкостей, брызги бальзама заливали глаза, вынуждали щуриться.
  Как долго бы он продержался? К счастью, терпение червей оказалось куда короче. Они дрогнули после двух особенно ожесточённых атак, в которых Дрю не успевал сосчитать поверженных. В миг, когда черви отступили, Дрю ощутил такую сильную слабость - что даже руки с мечом не поднять. Что характерно - мёртвой руки. Особо выносливой.
  Провожая взглядом уползавшую прочь дюжину, Дрю впервые отважился поглядеть и под ноги. Разноцветные бальзамные лужи расписали жемлю тошнотворного вида пятнами. Одна из луж - не из самых больших, но и не в несколько капель - отличалась до боли знакомым неброским сизым окрасом. В ней весь бальзам принадлежал самому Дрю. Ничего себе натекло!
  - Так что, жалеешь теперь, что не воспользовался теми бочками? - съехидничал оппозиционно настроенный демон из внутреннего мира.
  Дрю посоветовал ему заткнуться. Демон не внял, но услышан всё равно не был. Посланник, морщась от противной лабости, в меру возможности изучал собственную спину. Что ему в этот миг чьи-то злорадные комментарии? Ему бы состояние раны оценить объективно.
  Итак, что там с раной? Пропитанный мудрёной некромантской магией плащ посланника Смерти в челюстях червя не пострадал даже в малой мере. А вот под ним... Да, там дело худо. Не зря же столько бальзама натекло.
  Ну, натечь натекло, но ведь сколько-нибудь и осталось? И вместе с тем радует, что бальзамотечение остановилось. Опять же, спасибо плащу - это он прилип к ране, не давая ей дальше сочиться. Отдирать ли для полноты картины? Нет уж: оставишь как есть - будешь целее.
  - Да куда уж целее! Бальзам не сочится, потому что весь вытек.
  Ага. Демона не спросили.
  Дрю тяжело поднялся с умытой бальзамами земли, на которую по неосторожности присел в накатившей после боя слабости. Хромая на обе ноги, вошёл в умерший город. Ему предстояло найти угол, подходящий, чтобы оклематься перед следующим нападением ползучих противников. Лучше всего - мелкое помещеньице, куда громоздкие черви вползут лишь по одному. Найти, вползти, привалиться к стене, защищая если не спину, так то, что от неё сохранилось - и ждать. На мертвеце заживает быстро, но заживает - благодаря бальзаму, а бальзам печальным образом слит. В общем, быстро восстановиться не выйдет. Остаётся надеяться, что получится хоть нескоро.
  
  * * *
  
  Ослабленный бальзамопотерей Дрю нашёл себе в пибиковых развалинах подходящую норку, забился в неё и погрузился в то сноподобное состояние, в котором тяжело раненые мертвецы исцеляются быстрее всего - хотя, следует признать, всё равно далеко не быстро.
  От визита червей призван был помочь меч - в идеале, если удастся в нужный момент достаточно взбодриться, чтобы его поднять и совершить мало-мальски воинственный мах. Впрочем, более основательной была другая надежда: на то, что черви деморализованы и добровольно сюда не сунутся. Утешительно думать, что деморализованы именно черви.
  Утешительное приближает к выздоровлению. Заживляет мёртвую спину. Прибавляет сил. И оно же напрямую ослабляет Червей Сомнения. Ибо меньше сомнений - меньше и власти у червей. Жаль, совсем без сомнений человеческое мышление попросту не работает, а то бы Дрю научился их убивать прямо в уме, без всей этой дурацкой материализации.
  По правде говоря, когда у тебя такой озноб и окоченение, когда не держат ноги и дрожат руки, убивать червей хочется исключительно в уме.
  В уме? Но не ум ли - основной источник твоей заразы?
  Вероломные демонические маски - 'Амур', 'Кло', 'Пендрис', 'Ом', 'Остальные' - что-то давно не подавали свои лживые голоса. Сейчас, на извилистом пороге между сном, явью и вечным сном - самое время.
  Готов ли Дрю им противостоять? Заранее и не скажешь.
  Да, он знает, как и о чём с ними разговаривать. Другое дело, хватит ли сил разговаривать именно так? Ведь беседа с демонами - всегда поединок. С непредсказуемым результатом, либо - когда ты сдаёшься - с предсказуемым сразу к худшему.
  
  27.3. Визионерство
  
  Дрю посещали видения. Вероятно, насланные червями.
  Остов тяжёлой колесницы Владыки Смерти, сработанной из костей мертвецов. Кости элитные, каждая - донорский взнос от чемпиона Ордена посланников Смерти в ежегодной схватке на мечах.
  Мёртвый Престол в подземельном Чёрном Чертоге, а на нём пёстрое нечто. Нечто возмутилось: 'Запомни же, меня зовут Тпол!'.
  А это Мировой Червь. Тоже похваляется, чем только может. Мол, отделение Земли от Подземелия и Небес - это его работа.
  Пустыня. Пибик, он-то и так пуст - но в образах видения его ещё и песком заносило. Откуда песок? Не из ближней степи. И что есть песок? Измельчённые дыханиям времени дела рук человеческих.
  У кого не опустятся руки при лицезрении остаточного песка? Потому песок - ещё и орудия сомнения. Черви делают свою работу. И уж они-то песчаному пейзажу рады. Здесь достанет песку похоронить всяческие надежды. Может, какие-то из надежд и стоило бы оставить?
  Да. Надежду на то, что с сомнениями можно бороться, измельчив их в червячном образе. Черви Сомнения - ведь не просто черви. Шкуры их не зря полосаты, в сущности их мерцает два разных плана. Убив червя без сомнения, обретаешь сомнение без червя. Как с ним бороться простому мечнику?
  'Но ты-то не прост, Дрю!' - сказали бы ещё третий день назад угодливо пресмыкающиеся демоны. Но демоны теперь замолчали. Что ж, сказал себе Дрю с лишённой точного адреса издевкой, похвалю-ка я себя сам.
  Однако, трудно себя хвалить, когда сидишь посреди мёртвого города, где песком уже начинает присыпать и тебя самого. Трудно, ибо не за что. Надо, как минимум, встать, а ещё лучше - двинуться куда-нибудь по пустыне, благо, пребываешь ты в мире видений, где от раны твоей на спине не сохранилось и малого следа.
  Куда двинуться, с какой целью - там будет видно. Когда идёшь, куда-нибудь, да придёшь. То есть, цель, наверное, есть, но её не знаешь. А кто тогда знает? Дух глубин, надо полагать. Кто, как не он, отправил тебя в немодном ныне восточном направлении. О, сей дух обладает мощной и таинственной властью, достаточной, чтобы переиграть духа времени во всякий момент времени. Это власть справедливости, парадоксальная власть мирового равновесия - не её ли ты ищешь?
  И если дух времени так увлечён идеями некрократии, то кто, как не дух глубин, вовремя поставит ему подножку? А для одной из таких подножек сгодится и твоя собственная нога. Чем не смысл хождения по пустыне? В особенности по этой, которая находится где? В твоём собственном внутреннем мире, где же ещё!
  Рассуждая так, Дрю продвигался к горизонту. Пустыня его внутреннего мира являла собой картину безрадостную, а всё же не безнадёжную. Возможно, черви сомнения отсюда ушли, но скорее, просто прикидывались, будто их здесь нет. Притаились и заткнули свои сомневательные отверстия.
  Навсегда ли заткнули? Разумеется, нет. Черви выжидали, когда раскалённая солнцем выжженная пыльная местность настроит Дрю на желаемый ими лад. А уж тогда... Но черви расставлены на его пути духом времени, это ясно. А у духа глубин, который ведёт Дрю, для него уготована другая программа. Какая же?
  Надо полагать, отыскать свою душу.
  
  * * *
  
  Ага, вот что Дрю потерял в этих песчаных барханах! Ведь это логично, что в его внутреннем мире должна находиться его душа?
  Логично? К сожалению, Дрю знакома иная логика. Душа мертвеца заперта в шкатулку. Таков результат некромантского обряда. Таково состояние посмертия. Если душа в шкатулке, то в пустыне она не сыщется - так, что ли? Если так, то Черви Сомнения, когда появятся, будут заранее правы. А что на сей счёт ответит парадоксальный глубинный дух? Дух усомнится в оправданности сомнений.
  Дрю нырнул рукой в потайной карман чёрного посланничьего плаща и вытащил на яркий солнечный свет 'призрачную шкатулку' со своей тенью. И это вот - моя душа, тёмно-серая в заточении? Выглядит уныло. Но бывало ли это тёмно-серое нечто и впрямь человечьей душой, или его название - хитрая выдумка бесконтрольных некромантов?
  'Да, эта мёртвая система в коробочке и есть душа! - мстительно заверили бы его Черви при первой выдавшейся возможности. - Другой не бывает'. Но Черви сдерживали свои органы Сомнения, ибо время их не пришло. И Дрю решил, что подлинная его душа должна выглядеть всяко поярче. И двигался дальше по внутренней пустыне, вместо того, чтобы усесться на горячий песок и навеки отчаяться. Успеть отчаяться никогда не поздно. Благо, под рукою пустыня. А пустыня суть горестная стихия бесплодного ожидания. Но мертва ли пустыня? Пока ждёшь - не мертва.
  Черви Сомнения тоже ждали - ждали момента, когда Дрю чего-либо ждать перестанет. В миг отчаяния любая насмешка, высказанная вслух, гарантированно тебя прикончит. Пока миг не наступил, беднягам осталось насмешничать молча, задыхаясь в беззвучном хохоте.
  - Сомневаетесь? - насмешничал Дрю. - Ну и правильно.
  От речей его так нигде так и не замеченные Черви незримо зеленели от надёжно скрываемой злости. Уверенный в силе своего ума, Дрю пришёл к выводу, что иначе и быть не может. В самом деле: Сомнения и Черви ныне разделены. А без телесных носителей в самих Сомнениях зеленеть ведь нечему. Поэтому, даже не видя нигде никакой зелени, он не смущался длительным отсутствием спонтанных эмпирических подтверждений своей прогностической фантазии.
  И вот, на двадцать пятые сутки его видения пустыня зазеленела зримо. Из-под песка показались ростки, молодые побеги самых необычных форм, безумных в своей причудливости, неудержимых в пугающей скорости роста. Тропический лес - вот во что превращалась вчерашняя пустыня. Этак и Пибик, давно оставленный за плечами, преобразуется в город-сад. С подобной растительной силой Дрю сталкивался лишь раз, да и то на её излёте - в час общения и прощания с деревом Буцегу.
  Побеги захлестнули посланнику ноги, проросли и зазеленели, выглянув из груди. Что бы всё это значило? Душа мертвеца оживает? Хорошо бы не наоборот. Отчего-то совсем не хочется удобрять почву.
  Дрю испугался, но и тогда Черви Сомнения ничем себя не проявили. Никаких предостерегающих голосов, никакого вкрадчивого шёпота... Стоп! Сомнения как раз появились: это они провоцируют тяжёлую рыцарскую панику. Просто Дрю их не идентифицировал как чужеродные. Что и говорить: молодцы, хорошо подстроились!
  Захотелось расхохотаться напрочь отсутствующим Червям прямо в их вытянувшиеся рожи - ну или что у них спереди заменяет человеческое лицо. Задумано - сделано. Дрю поднял Сомнения на смех, потрясая проросшей изнутри себя пышной широколиственной кроной:
  - Каково здешней некродохлятине наблюдать мою ожившую душу?
  Высмеянные Сомнения недовольно заёрзали, заелозили спорными тезисами в ещё более сомнительных силлогизмах. Никак ведь не ждали, что доходяга-странник в посмертных пустошах возьмёт и самопровозгласит сей неприлично живой оазис.
  Дрю почуял их слабину и долго не унимался, благо, чуждые голоса даже не пытались его перебить и перекричать. Он совсем обессмыслил траурное величие образа безотрадной пустыни. Он достойнейших палачей всего живого превратил в жалких клоунов.
  И тогда ожесточённые Черви Сомнения разверзли перед его ногами колодец. Последний вёл в подземельное Царство теней - и напоминал вертикальную дорогу, по-своему даже благоустроенную - вымощенную тщательно подогнанными обломками смертной тени, мелодично озвученную разноголосыми пронзительными воплями. Верно, расчёт был на то, что Дрю к голосам прислушается, но не тут-то было. Рыцарь всё внимание обратил к диковинам, что по-прежнему произрастали, выдвигались, вытягивались, выцарапывались изнутри наружу.
  Ишь ты, даже мертвецкий бальзам истинно живому не помеха.
  
  * * *
  
  На пятый день падения в тёмный колодец свежие побеги, высунувшиеся из тела Дрю, не то чтобы подувяли, но скорее, благоразумно спрятались. Ещё бы! Великие глубины сродни Запорожью: каких только ядов для всего живого там не предуготовлено!
  В отсутствие явной экспансии растительных сил Дрю почувствовал, как начинает каменеть. Запоздало дал себя знать эффект от прошлых сомнений? Ах нет, это действие нового страха - расшибиться о жёсткое колодезное дно. Кажется, страх тем сильнее, что удар угрожает не только мертвецкому телу, но и зелёным росткам.
  Но вместо удара - вязкое погружение в чёрную грязь на дне пещеры. Не глубоко - по щиколотки. Вопящие тени приближаются, хватают за плащ, пытаются куда-то тянуть. Небось, к Чёрному Чертогу Владыки Смерти? Что ж, Дрю помнит, что с ним приключилось всего лишь длительное видение. Хотя... Видение видением, а всё-равно не проходит страх.
  От теней Дрю отмахивается Рунным камнем, о котором вдруг вспоминает. Глупо было бы так и не вспомнить. Всё же самое сильное магическое орудие, которое приручил Дрю. Или это оно его приручило.
  Оторвавшись от настырных теней, Дрю проползает сквозь узкую чернокаменную расщелину, подсвечивая камнем свой путь. А вот и другая пещера, в этой грязи уже по пояс. Шумы и невнятные голоса здесь многократно усиливаются, а сгустившийся мрак требует постоянно держать перед собой драеладров артефакт. Он сверкает, точно легендарное Солнце глубин. Если бы Дрю явился сюда вовсе без источника света, пришлось бы искать настоящее. А так не обязательно: Рунный каменьзаменит всё.
  Что же видно вокруг? С лоснящихся чёрных стен гроздьями свисают белёсые черви. Злые мысли - наверное, это они. Мутный поток проносит мимо черного скарабея. О, вот и чья-то смерть подоспела. В свете от Рунного камня поток играет алыми и багровыми бликами.
  Чёрная грязь? Как бы не так! Уж не кровь ли это, сцеженная бальзамировщиками во всём множестве ритуалов перехода в посмертие? Вот, стало быть, куда приволок тебя дух глубин. К месту трагических язв, а не к весёлому торжеству жизни. Вот оно как. А некрократы предупреждали...
  Дрю всё равно хрипло смеётся над некрократами. Бальзпмирование человеческихъ ран - это разве выход? Это как раз недостойный вход.
  Страшно предположить, что за куча тел лежит у истока этой кроваво-грязной смородиновой речки. А всё же выяснить надо. Жаль, но посуху под стенами не пройти - ноги сразу соскальзывают. Издали тоже ничего не рассмотришь даже при магическом свете - больно резкие повороты русла.
  Дрю не единожды переходит вброд кровавый ручей, замаравшись почти по пояс. Кажется, придётся брести по нему вверх по течению, ведь иначе в исток не заглянешь.
  И вот он исток! Нет ожидаемой кучи тел, в этом облегчении на Дрю накатывает тревога. Ещё бы: единственное тело, откуда вытекает вся эта кровавая жижа, принадлежит не кому иному, как самому Дрю. Растоптан дохлыми клячами тяжёлой колесницы Владыки Смерти. Жуткая, нелепая, унизительная недосмерть.
  Посланник оценивающе поглядел на себя в агонии. Чем-то помочь? Ну да чем тут поможешь? Окончательной смерти (чёрному скарабею) тудновато бороться с волнами да течением. Только за счёт этого Дрю ещё жив. Может, добить себя, чтобы не мучился? Но символический смысл такого деяния тревожно-неоднозначен.
  Поспешишь - насмешишь Владыку. Но и замешкаешься - очень его порадуешь. По-хорошему, героя в себе надобно уничтожить, чтобы позволить ему возродиться. По-плохому - он погибнет без возрождения. Но и возрождение возрождению рознь. Бальзамная сила мёртвых - чистой воды владыкино жульничество. Чистой воды подкрашенная грязь.
  Пока Дрю раздумывал, как его верней не надуют, пригляделся получше прежнего к агонизирующему телу. Точно ли это я? А вот и не точно!
  Да, это был Дрю. Но какой-то предельно обобщённый, в самом широком смысле. Даже и не Дрю, а так: обобщённый герой. Меняет ли это что-нибудь? Да, меняет. К сожалению, в обе стороны сразу. Добить, или пусть себе умирает - вот в чём вопрос. По-прежнему в этом.
  Дрю колеблется ещё какое-то время, но решение в нём вызревает. Верно, совсем не то, которое ждали бы от него лицемерные Черви сомнения. Ибо далее они дожидаться не стали, картинка как можно скорей сменилась.
  И снова сменилась. И вновь. И опять.
  Белый Замок и Чёрной Замок - ныне попросту две скалы, выветренные камни. Место былой битвы. Кто там с кем за что воевал? Ныне, у кого ни спроси, каждая сторона уверена: победили наши, победили плохих. И о цвете белых и чёрных камней имеются разночтения.
  Позабытые храмы в густых лесах. Спящие Божества. Слишком беспечно спящие. Некому прервать сон. Божества безымянны. Не осталось имён, чтобы никто не позвал. Пока Божества спят, позабытые их тела как ни в чём не бывало подъедают черви.
  Яйцо, из которого суждено выйти чудесному дракону. Новый Драеладр? Это его ведь Черви Сомнения обязались подкараулить.
  Где ж это Дрю теперь? Кажется, в библиотеке.
  
  * * *
  
  В библиотеке Дрю наблюдает некромейстера Гны. Тот, по глупому своему обыкновению, опять что-то читает. Тщательно выписывает цитаты. Что читает? Цилиндиана. 'Красную книгу'. Что цитирует? Вот такой отрывок: 'Если у нас нет глубин, как у нас будут высоты? Все же ты боишься глубин, и не хочешь признаться что ты боишься их. Это хорошо, однако, что вы боитесь себя; скажите это громко что вы боитесь себя. Это мудро бояться себя. Только герои говорят, что они бесстрашны. Но вы знаете что случается с героями'. Знаем ли? Да, кажется, Дрю уже знает. Он совсем уже было собрался добить одного из них.
  Да уж, герою не многое светит. А как же прекрасной деве, чей портрет помещён на новом листе цилиндиановой книги? 'Если твоя красота прибывает, ужасный червь также будет надвигаться на тебя, поджидая свою добычу'. Да? А хотьбы и так: что за апология безобразия?
  Дрю призадумался, а Гны между тем выписал новый длинный пассаж. И на сей раз во славу Смерти. Было там про неподвижность и чистоту, про мудрую отстранённость, про 'ближний фрагмент вечности', наконец.
  Гны сосредоточен на какой-то мысли, водит пером задумчиво. Как это понимать: некромейстер серьёзен? Неужели он снова предался Владыке Смерти? После всех озарений, после трагических устремлений выблевать вон из телесных жил повязавший тебя бальзам - и снова туда же, в то же?..
  Полно, да правдиво ль само виденье? И Гны ли это? Правда, похож...
  Задумчивый взгляд некромейстера сфокусировался на Дрю. Губы тронула многознающая улыбка:
  - Спешите, посланник. А между тем, в книге написано только о Смерти. Но ни слова о её Владыке.
  - А есть разница?
  - Разумеется, есть. Жалкий Владыка никакою Смертью отнюдь не владеет. В его ведении только посмертие. Убогая обескровленная псевдожизнь.
  Да? Кажется, Дрю к пониманию этого тезиса привёл его собственный опыт. Впрочем, опыт откуда взят? Помнится, Дрю прибыл к Пибику, влекомый духом глубин. Альтернативным суетным духам всякого времени.
  - Ваш глубинный дух тоже суетен, - улыбнувшись, возразил некромейстер. - Мне случается проповедовать с усадебного балкона беспокойным людским мертвецам. Их завёл этот дух глубоко в подземелье мира, но ни капли мудрости им не дал. Лицезреть самого Владыку в Чёрном Чертоге - предел их мечтаний. Чтобы навеки увериться в успешном своём посмертии.
  - Ну раз так, - в Дрю пробудился спорщик, - я боюсь, что их дух - никакой не глубинный. Это тот же дух времени, только направленный в глубину. Настоящий же дух глубин - он совсем другой. Да, он тоже приводит людей в подземелье. И заводит в такие гадкие норы, где от мертвецов и живому-то не протолкнуться! - Дрю поневоле вздрогнул, ведь чтобы описать свой недавний опыт, пришлось и самому его вспомнить. - В норах тех царит Смерть. Не искусственная, настоящая.
  Гны подумал и согласился.
  - Да, - сказал он, - если в таком смысле. Идеи Цилиндиана можно понимать всяко. Любая последовательность событий может иметь бесконечное число верных трактовок.
  Некромейстер сказал своё, Дрю своё - но спорить в итоге не о чем. Как-то так получается, что мистические озарения рыцаря идут в параллели с книжной логикой некроманта. Вероятно,имеют общий исток.
  - Вы часто читаете, - мелькнула догадка. - И только Цилиндиана.
  - Цилиндиана? Сверяюсь иногда. Но, кажется, я достиг той глубины его знания, когда сверяться не обязательно. Я сам могу порождать цилиндиановы мысли - те, которые у него не встречал. Я не встречал, но они наверняка где-то записаны. В неизвестных редакциях 'Красной книги'. В засекреченных автором незримых страницах.
  Цилиндиановы мысли? Похоже, Дрю тоже приходит к ним - через опыт мистически значимых скитаний. Значит, написанное древним авторпом может его опыт предвосхищать?
  - А что у Цилиндиана написано о сомнениях? - спросил с некоторым озорством. Если Черви Сомнения подсовывают ему этот букет видений, им такой вопрос вряд ли понравится - и, собственно, поделом.
  - О сомнениях? Сейчас придумаю, - пообещал Гны. - Кажется, Цилиндиан мог бы сказать о них так: 'Тот, кто не выносит сомнения, не выносит самого себя. Такой сомнителен; он не растёт и потому не живёт...' - Гны приостановился, видимо, примеряя сказанное на себя.
  - А дальше? - потребовал Дрю.
  - Дальше так: 'Сомнение - признак сильнейших и слабейших. Сильные имеют сомнение, но сомнение владеет слабыми. Потому слабейшие близки сильнейшим, и если он может сказать сомнению: 'Я владею тобой', тогда он сильнейший. Но никто не может сказать 'да' своему сомнению, не предавшись распахнутому хаосу'.
  Дрю хотел было с Цилиндианом поспорить, но тут все видения иссякли. Побеждённый сомнительный хаос вытряхнул его сознание из глубин наружу. В изнурённое бальзамопотерей мёртвое тело со спиной, покорёженной челюстями червя. В полуподвальное помещеньице, куда он вползал, экономя последние силы.
  
  27.4. Зачистка глубин
  
  Когда-то демоны Дрю были легки на помине. Не то сейчас.
  Демонический бойкот - вот как назвать состояние, в когтором твои внутренние голоса тебя же и игнорируют. Если же говорить об их полном молчании - демоническая немота. Что ж онемели-то так? Устыдились, когда Дрю их разоблачил? Даже не смешно. Демонам стыд неведом, а разоблачения не страшны. Что же тогда? Загадка. Которую Дрю предстоит ещё решить - если очухается.
  Может, считают, что уже не очухается? Тоже не то. Демоны - ребята задорные, доставали бы до самой гибели.
  Собственно, не сказать, что Дрю так уж по ним соскучился. В самые трудные дни - непосредственно после боя под стенами - он ждал их голосов как трагической неизбежности, и лишь тихо благодарил за молчание.
  А вот дальше, когда немного окреп, тогда-то и стал задумываться: куда подевались-то? Слишеком большое удобство, как правило, не к добру. Не готовится ли что-то... что-то этакое?..
  Спрашивал себя, чего демоны добились нынешним своим молчанием. Тревоги? Да, некоторые опасения посеяли. Но могли бы добиться в разы большего. Лёгким щелчком подтолкнуть к гибели. Да, и лёгкого бы хватило.
  Может, в их планы входит обязательное выздоровление Дрю? Надо полагать, это так. Это значит, от здорового Дрю они ждут чего-то настолько для себя выгодного, что готовы оберегать его даже от самих от себя...
  Очередная глупость. Самоограничение требует дисциплины, а кто дисциплинирует свободного демона? Внешняя сила - какая? Воля заклинателя? Владыка Смерти? Что-то многовато инстанций - на одного-то рыцаря Дрю.
  И всё-таки: к чему эта странная примета - молчание демонов?
  Казалось бы, быть того не может, чтобы эта братия не объявилась в пору твоего вынужденного бездействия, в часы полубреда между явью и сном, когда ты для них особенно уязвим! Известное дело, нужна веская причина, а скорее - исполненная демонической страсти цель, знать о которой не помешало бы и Дрю. Когда цель у демонов есть, уж они-то своего не упустят. Если Дрю не спутает карты.
  
  * * *
  
  Вечно в норке не отсидишься. Наступает время отбросить сомнения и с длинным мечом наперевес продолжить зачистку города. С непривычки тебя шатает, едва ты делаешь полушаг от стены, за которой целый сезон прятался, зависая между явью и двумя видами сна.
  Шатает, разумеется, и от того, что бальзама в твоих жилах в половину меньше нормы. От чего ещё шатает? От вони.
  Смрадный дух от множества безнадёжных червей овеял развалины Пибика. Раньше здесь этак не пахло. Вернее, не так: раньше Дрю, как и надлежит хорошо набальзамированному мертвецу, вовсе не различал запахи. Когда же бальзам в дефиците - чего только не почувствуешь. Вплоть до вибрации дальних миров и скрипа осей Вселенской Колесницы.
  Дрю сделал с дюжину нетвёрдых шагов и увидел червя. Тот выполз из-за угла - словно заранее караулил, а теперь по чьему-то сигналу пошёл на перехват. Продольно-полосатый, весь в щетинках, только с залысинами на головной части, серо-бурый резвый ползун.
  Завидя его, Дрю преобразился. Пружинистость походки - откуда только взялась! Полутораручный меч, который всё норовил поддержать запасной рукой, на сей раз одной правой вскинул игриво.
  Тут-то и послышался посланнику демонический голос:
  - Глядите, герой явился! И снова мечом размахивает. Славы, что ль, мало добыл?
  Манера говорить показалась посланнику знакомой.
  - 'Кло'? - произнёс он вслух маскировочное имя одного из своих внутренних собеседников. - Или это 'Пендрис'?
  - Зови 'Клопендрисом' - авось не ошибёшься! - голос демона так и звенел от желания посмеяться над дремучей наивностью Дрю.
  Что ж, смейся, паяц, внутренне позволил ему Дрю. А я между тем разгадаю причину отсрочки смеха.
  - Не разгадаешь! - тут же заспорил Клопендрис. Называя его этим именем, Дрю мог не заботиться о мысленном закавычивании. Какое-никакое, а удобство.
  - Имя 'Клопендрис' - такое же вымышленное... - начал демон.
  Знаю, прервал его Дрю, просто я не имею знакомого человека, которого мог бы с тобой спутать. Прозвучало достаточно доходчиво, чтобы демон заткнулся.
  - Заткнуться? Держи карман шире! - стало ясно, что демон не выходил из спора, просто взял паузу, чтобы сменить тему.
  И новая тема выдалась о чём? О предательстве.
  И предателем назначен был кто? Разумеется, Дрю.
  
  * * *
  
  С этого момента поподробней, попросил Дрю, кого это я когда предал?
  Оказалось, предал доверчивых демонов.
  Что же хотели сделать долверчивые демоны?
  Разумеется, они собирались предать его. Но он-то успел первым.
  Всерьёз заинтересовавшись, Дрю стал расспрашивать новоназванного Клопендриса, когда это ему привелось первым успеть. Оказалось, как раз в тот миг, когда спонтанным движением камня он материализовал червей. Всех поголовно и сразу.
  Позвольте, заметил Дрю, я проделал это с Червями Сомнения. Демонов я не трогал.
  - Не трогал?! - взвился Клопендрис. - А ты подумал, кто таковы Черви Сомнения? И чем они отличаются от демонов.
  Что, ничем?
  - Ничем, - подтвердил Клопендрис. - Черви Сомнения - это и были мы все. Все вшестером.
  Ничего себе заявление!
  - Стоп! - воскликнул Дрю вслух. - Как же вшестером, когда вас сделалась такая куча?
  - Тебя заботит количество, несчастный? А зря. 'Кло' и 'Пендрис' в ту пору были разными демонами, сейчас мы слились воедино. Что же до демона 'Остальные', то он изначально был множественен. Знаешь, скольких червей этот демон способен из себя наплодить? Сколько нужно, столько и наплодит, понял-нет?
  Дрю понял, как не понять! Оказывается, под стенами Пибика его подкараулил демон 'Остальные', размножив себя сообразно своим же убогим представлениям о верной победе.
  - Так и было, - хихикнул Клопендрис, - 'Остальные' погорячился. Но знаешь ли ты, за кого он мстил? Между прочим, за демона 'Ома'. Парень слишком вошёл в образ неповоротливого великана, потому и телом червя не сумел управлять, как надо. А ты? Уж на кого - на кого, а на этого беднягу ты напал первым, располосовал недвижимого, и даже бальзам его высококлассный отказался потом собрать!
  Клопендрис весьма постарался Дрю удивить. И у него получилось.
  
  * * *
  
  Не зря говорят, разговор с демоном - это уже поединок. И о том, что результат настоящего поединка предугадать невозможно. Правду, наверное, говорят. И вроде бы, в разговоре с Клопендрисом всё предрасполагало к драке и уничтожению наглого червя во плоти, но вышло иначе.
  Клопендрис сумел Дрю удивить. Из-за этого всё и перевернулось. Дрю не смог напасть на Червя Сомнения, с которым мирно поговорил. Как результат - вместо боя насмерть заключил договор. Прекрасно зная, что соглашения с демонами обычно недорого стоят. Но в том-то и состояла идея Дрю, что нарушение червём договора даст неплохой повод его убить. Уже ведь не получится 'ни с того ни с сего'.
  И договор-то составил криво. По нему, Клопендрис обязуется не нападать на юного дракона Драеладра, если тот, сообразно давешней идее Хранителей Порога, завернёт к развалинам Пибика. Ну а если не завернёт?
  Дрю сразу не подумал, что тщательное выполнение договора противоположной стороной привяжет к Пибику его самого. Вместо того, чтобы вернуться к старой идее 'зашёл в развалины - уничтожил врага - пошёл по своим делам', посланнику придётся, как цепному псу, караулить пощаженного червя до тех самых пор, пока он чего не нарушит. Глуповатое, прямо скажем, времяпрепровождение.
  Связать Клопендриса договором, чтобы потом его контролировать, значит связать себя самого.
  Между делом, ему осталось добивать остальных червей. С демоном 'Остальные' никаких договоров не было, а бои на уничтожение - наоборот, велись. И как тут не поблагодарить червей множественного демона, за то, что сами подставились?
  Хотя нет. Стоило бы благодарить, если бы подлежащие изведению черви существовали в конечных количествах, а не множились в развалинах день ото дня.
  Одного червя контролируешь, остальных бьёшь: что за насыщенная событиями жизнь-посмертие!
  
  * * *
  
  Однажды Дрю узнал, что дракон Драеладр давно уже проследовал мимо - с несколькими спутниками по серокаменной дороге на запад. И к развалинам, стало быть, не свернул. Что ж, очень может быть. Но не факт, ибо сведения почерпнуты от демона Клопендриса, а тому много легче соврать, чем выдавить из себя правду. Винить ли в том беднягу - отдельный вопрос; как говорится, в червивом теле червивый дух, а виновата демоническая природа.
  Разумеется, кроме слов демона есть ещё разум самого Дрю. Разумом тоже понятно, что слишком много утекло времени. Драконы взрослеют скоро, само имя 'юный Драеладр' уходит в прошлое быстрее, чем угрожавшие ему черви. То есть, по всему, даже Клопендрис не врал, а, скорее, ехидничал - в надежде вызвать к себе недоверие и вдоволь над ним исподтишка похихикать.
  А всё-таки Дрю не почувствовал, что волен так просто покинуть Пибик. Ждали его какие-то другие места? Возможно. Только трудно сказать, которые именно. Порог Смерти, который он надеялся разрушить? Ушедший под землю город Дрон? Эти, наверное, ждали. Вот только Дрю у них уже побывал, и сейчас не уверен, что вернётся туда с толком.
  Исправлять само мироздание - более мощного ума задача. Дрю по плечу задачи локальные. Одна из них в Пибике покуда так и не решена. Что же ему отсюда невесть куда суетливо мчаться?
  
  * * *
  
  Однажды Дрю догадался, отчего счёт убитых им 'остальных' червей перевалил уж за несколько сот, а меньше их не становится. Червематка. Разумеется, это она. Спряталась в каком-то секретном недоступном месте и тихо штампует себе подобных.
  Дело за малым: отыскать недоступное место.
  Дрю обошёл развалины, в которых за истекшие здесь годы успел изучить чуть ли не каждый камень. Привычно обошёл, привычно ничего не нашёл. 'Остальных' сегодняшним утром не было. Только Клопендрис на обычном своём месте посреди главной площади свернулся беззащитным клубком: у кого нет совести - подходи и бей!
  Дрю с подозрением покосился на примелькавшегося червя. Если это он...
  - Это не я! - быстро сказал Клопендрис. - Различать надо: то я, а то - 'Остальные'. Не могу я служить им маткой. У нас разные демонические сущности.
  - Больше неоткуда им появляться, - угрюмо заметил Дрю.
  - Неоткуда? А как же пещерная часть города?
  - Там печать, - возразил Дрю.
  - Да? А ты давно её проверял?
  Что правда, то правда. Очень давно. В самый первый день, как здесь появился. Проверить?
  Дрю подошёл к вратам в пещерную часть города и убедился: Клопендрис прав. Печать сорвана, будто и не было её никогда. Вот комедия!
  Дрю распахнул скрипучие ворота, стал спускаться во тьму. В качестве источника света достал Рунный камень. Вовремя - под самыми ногами зияла широченная пропасть. Когда-то, чтобы предотвратить или задержать подъём мертвецов, живые опрокинули мост.
  Червям проползти здесь - пара пустяков; у них на пузе присоски. А вот людям требуется особое оборудование.
  Дрю вернулся за мотком верёвки, некогда найденным в верхних развалинах, приделал к нему скобу на манер кошки. С третьей попытки зацепил это устройство за остатки моста на той стороне. В общем, наладил верёвочное сообщение.
  Переправившись, был тут же вознаграждён. Обнаружил кладку яиц Червя Сомнения. За нею вторую, третью. Червематка времени не теряла. Дрю тоже терять не стал: разорять - не откладывать.
  В лабиринте нижнего Пибика в те же сутки набрёл и на Червематку. Жирная набальзамированная туша как раз откладывала мёртвые яйца. Кто знает, как у неё это получалось. Дрю выяснять не стал: на попытку заговорить зубы ответил ударом меча. Право испрашивать пощады надо сперва чем-нибудь заслужить, не правда ли? Да и спина посланника уж чего-нибудь, да стоит.
  Позже - добрый месяц разыскивал 'остальных' червей, таившихся во мраке пещерного лабиринта. Без Червематки они были малоактивны, но прятались по-прежнему хорошо. Всех ли выловил - кто знает. Но очень на то похоже.
  На обратном пути из пещерного Пибика - опасался, что вход будет снаружи вновь опечатан. Кто оценит меру демонических умений Клопендриса? Однако, Дрю её оценивать не пришлось. Если лысый червяк даже наловчился мухлевать с печатями, то не решился сердить посланника. Не в интересах демона нарушать спасительный для себя договор.
  
  * * *
  
  Большая тропа мёртвых, проходящая рядом с Пибиком. Серокаменная лента прогресса, выложенная Шестой расой. Долгое время добравшийся до здешних развалин Дрю её попросту игнорировал, а ведь она - звено из той же системы. Между прочем, соединительное звено между Пибиком и Порогом Смерти. Звено, растянутое более, чем на полмира.
  Когда рассадник червей под Пибиком прекратил существование, Дрю решил приглядеться к дороге повнимательней. Отчего так решил? Откровенно говоря, слонялся без дела по развалинам верхнего города - и не находил себе применения даже в теории.
  Выйдя за черту города, Дрю отыскал неподалёку холмик немногим повыше основной равнины, но откуда Большая тропа мёртвых была, точно на ладони. Расположившись на этом наблюдательном пункте, присмотрелся к дороге и понял - что-то с ней не то, не так и неспроста. Слишком уж плотный поток беженцев. Слишком равномерный ритм их движения. Слишком однообразные, повторяющиеся движения.
  Что-то всё это ему напоминало. Червя? Пожалуй, червя. Хотя, положа руку на мёртвое сердце посланника, что ему не напоминало червей - в последнтие-то годы?
  Но нет. Народ и правда двигался по мёртвому пути, точно червём проглоченный - другой и метафоры-то не подыщешь.
  И что это значит? Своего ума Дрю для ответа недоставало. Проконсультироваться, что ли, с Клопендрисом? Тоже не лучший выход. Черведемон скажет лишь то, что будет выгодно ему самому. Добро бы только ему, а не Владыке Смерти.
  - Вроде, в последние месяцы ничем не заслужил подобного недоверия! - воскликнул Клопендрис. В тоне его громогласно звенели колокола искренности, и лишь едва заметно дребезжали струны притворства. - Это ведь я навёл тебя на идею о Нижнем Пибике - совершенно бескорыстно, чтобы ты смог отомстить 'Остальным'! Это меня впору благодарить...
  Что ж... Всё почти так и есть, если не считать заявлении о бескорыстии. Ясно ведь, что Клопендрис для того сдавал Червематку, чтобы отвести подозрения от себя самого.
  - Да! Волю червя к самосохранению никто ещё не отменял! - завизжал демон омерзительно тонким мысленным фальцетом. - А за недоверие тебе, о жестокосердный посланник Смерти, должно быть стыдно! Знай же, что у меня для тебя есть две важные новости, которые я теперь ни за что, ни за что не выдам!..
  Две новости? Это которые, лениво справился Дрю, не о Большой ли тропе мёртвых? Так я и без тебя её знаю.
  - Первая - действительео о ней, - признал демон, - о том, что спит на дороге незримый Мировой Червь и крестьян зазевавшихся - за деньги глотает. А вот вторая - так и вовсе о Пещерном Пибике. О том, что ползут Черви Сомнения! Ползут наши брпатья, мчатся на выручку! С нижнего яруса ползут!..
  Лезут новые черви? Снизу, из подземелья? А печать-то с прохода снята, осознал Дрю.
  Что ж, ничего не скажешь - полезные новости, своевременные. А что Клопендрис наотрез отказался о них сообщить - извинительное прегрешение. Вот если бы Дрю о не сообщённых новостях вообще не узнал - тогда бы другое дело. А так - никаких обид. Этому червю можно позволить существовать дальше. Полезный червь, хоть и принципиальный.
  
  * * *
  
  Черви, что лезли снизу, оказались крупней и слаженней доморощенных. Никакие не Черви Сомнения. Черви-воины. Их прислали занять Пибик. Тот, кто прислал, видимо, знал, что печати на вратах более нет. Или предполагал, что её не будет.
  Отсюда вопрос, кем же снята печать. Точного ответа Дрю не получит. Возможно, множественным демоном 'Остальные', который занял пещерную часть города своей производительницей потомства. Не исключено, что и Клопендрисом - хотя он не дурак, отрицать будет сразу и наотрез.
  Чья вина несомненна - вина самого Дрю. Обмороченный демоническими тварями в самом сердце Порога Смерти, он явился сюда, получается, лишь затем, чтобы воплотить в тело червя хитрого демона, способного взламывать печати.
  То есть, был предсказуем, позволил свои действия просчитать. Но ведь не все свои действия? Надо признать, что нет.
  Тот факт, что ползучие воины, подобравшись к Пибику, нарвались на Дрю, который знал, где и как их встретить - уж точно никем из отдающих приказы просчитан не был.
  Дрю их встречал у обрушенного моста над пропастью, через которую совсем недавно с большими трудностями перебирался, нанося визит Червематке. Единственное узкое место. Причём достаточно узкое, чтобы заставить противников карабкаться по одному. Единственное, где имелась надежда в одиночку остановить всё полчище.
  Причём надежда отнюдь не несбыточная. Ибо Дрю их остановил. Какою ценой? Жесточайшей крепатуры в руках и полуторасуточного недосыпа. Не столь уж серьёзная цена по нынешним-то временам.
  А что пришлось делать? Мерно взмахивать тяжелеющим полутораручником, отрубая червям боевые челюсти. Ну, не просто так мерно взмахивать, а ещё хорошо прицеливаться. Боевые челюсти подземных червей - серьёзно бронированные штуки, о которые не мудрено и меч поломать. Потому удар должен приходиться ниже брони, в ту с трудом несущую бронечелюсти уязвимую зону, где любой червяк, даже воин - просто червяк.
  Сколько их было? Дрю прекратил считать где-то на третьей сотне, думая, что осталось-то всего ничего, а он в единицах сбился. Позже жалел о своей торопливости, принимался считать заново, добирался опять до трёхсот-четырёхсот - и сбивался снова.
  Оказалось, Дрю не так уж силён в арифметике, даром что закончил Университет Приза. По крайней мере, навыками счёта в отвлекающих обстоятельствах в нужной мере не овладел.
  А впрочем, кому оно нужно - считать обезвреженных червей? Только тому, кому за каждого червяка кто-то платит.
  
  * * *
  
  Демоническому червю Клопендрису Дрю сдержанно намекнул, что доволен его помощью. В таких делах важно не перестараться. Начнёшь демона горячо благодарить - задерёт нос, да ещё поймает на слове. Это при том, что демон во всяком случае не сделает ничего невгодного для себя.
  А начнёшь высказываться слишком прямо - в шантаже заподозрит. Он ведь не зря о своих новостях говорил так, словно и не сказал ничего. Клопендрису важно, чтобы тот, кого он подвёл, предупреждая Дрю, на него никак не подумал, не затеял ему мстить.
  А впрочем, возможно ли грозно отомстить существу, воплощённому в тело червя? Он и без того - будто сурово наказан...
  - В теле червя обитать не так уж и плохо, - немедленно возразил Клопендрис на последнюю набежавшую мысль, - намного хуже вовсе не иметь тела.
  Что ж, в чём другом, а уж в этом вопросе опыту демона можно верить.
  - Неправда, во всём можно верить! - деланно оскорбился демон.
  Разумеется, можно. А чем дело закончится для доверившегося - другой отдельный вопрос.
  - Есть и третий вопрос: доверится ли демонам сам посланник Дрю?
  Всяко бывает, со вздохом признал посланник, зарекаться не стоит. Хоть триста раз обещай себе не поверить...
  - Человеческий род доверчив, - подтвердил демон. - А уж мертвецы... - и Клопендрис так оглушительно мысленно присвистнул, что уши Дрю заложило изнутри.
  После победы Дрю над подземельными червями демон сделался настолько же разговорчивым, как бывало когда-то, до перемещения в Пибик. Стадия заискивания, предшествующая предательству?
  - Нет, - усмехнулся Клопендрис, - не так же прямолинейно!
  Ладно. Не буду прямолинеен.
  Болтливостью демона Дрю воспользовался, чтобы побольше узнать о червях. И о посвящённых Сомнению, и о червях-воинах, и о Мировом черве, улёгшемся на Большой тропе мёртвых. Клопендрис охотно удовлетворил его любопытство. И если что и присочинил, то в выдумке был аккуратен.
  Говорил Клопендрис, что Черви Сомнения - интеллектуальная элита. Потому-то в землю, подлежащие захвату Шестой расой, первоначально засеиваются они. Засеянные Черви Сомнения сеют сомнения. Когда же сомнения дают всходы, приходит черёд червей-воинов. Тех самых - с бронированными челюстями, легко отделяемыми мечом.
  - Легко отделяемыми? Ну, при одном условии - да. Если не сомневаться. Поэтому Черви Сомнения - всё же важнее. Намного важнее.
  Дрю соглашался. Как-никак, его самого Черви Сомнения основательно по спине задели. А черви-воины не смогли. Ну не смогли!
  Польщённый вниманием посланника, Клопендрис разошёлся и вскоре выболтал всё, что про себя знал. В ход пошли даже демонические анекдоты, которые на поверку оказывались чистой правдой, для вида припорошенной поверхностным слоем сомнений.
  А что отличает Мирового Червя, разлёгшегося на дороге?
  В ответ анекдоты закончмолись и начались мифы. О том, что Мировой Червь - любимый питомец Шестого Божества, творца подземельной расы. О том, что Великий Червь ограничивает мир угодивших в него людей своими передним и задним сфинктерами. О том, что на сфинктерах тех дежурят очень грамотные мертвецы, верные столпы некократии.
  Слушая россказни Клопендриса, Дрю размышлял о Пороге Смерти, о таинственных стражах его врат Алдовьеме и Бруноголе. Кто они есть? Да, дежурные на сфинктере. На переднем, или на заднем - вот в чём вопрос.
  
  * * *
  
  Постепенно Дрю пришёл к выводу, что находится он в отшельничестве в очень правильном месте. Во-первых, на стороне живых, тем более - в Эузе. Для того, кого в Запорожье готовы вечно искать - это немаловажно. Во-вторых, в борьбе с мертвецами, на переднем крае. Черви-воины, пытающиеся выползти в наземную часть Пибика - уж они-то заскучать не дадут. В-третьих, рядом с Большой тропой мёртвых, где тоже много чего нечисто. Думай, прикидывай, узнавай на опыте - как бы незримого Мирового Червя спровадить куда подальше.
  Не сказать, чтобы на Мирового Червя у Дрю нашлось много времени. Нет, Дрю в первую очередь занимался вратами пещерного Пибика. Понимая, конечно, что любое сражение с червями-воиноми даёт эффект половинчатый, временный, не окончательный. Червь Мировой - уж наверно, иное дело.
  Как раз в ту пору Дрю посетили гости с Большой тропы мёртвых. По одёжке - ряженые в крестьян. По уму - какая-то профессура. По задачам - разведчики, но правильные разведчики, эузские. А вот по методам - жалкие любители. Это же надо - разведывать червя изнутри его брюха. Лезть очертя голову в незримые сфинктеры, готовые сомкнуться ежемоментно.
  Дрю, как сумел, настращал исследователей червями. Может быть, хорошо подумают, прежде чем делать опрометчивые шаги. Впрочем, и это вряд ли. Собрались ведь возвращаться к своей телеге. К Пибику червь их выпустил. Выпустит ли ещё раз?
  Думая так, Дрю глядел, точно в чистую воду. Не прошло и двух месяцев, как Клопендрис между прочим ему сказал:
  - Попались твои ночные гости. Попались исследователи. Глупо попались. Останутся теперь крестьянами, вот умора.
  Можно подумать, на дороге, вечно запруженной беженцами, у кого-то из настоящих крестьян остался шанс на сельскую жизнь.
  Дрю не спрашивал, откуда пришли сведения. Принимал, как должное, что, даже телесно замкнутый в качестве червя, в своей демонической сущности ловкач Клопендрис может общаться с себе подобными самыми разными способами.
  Значит, разведчики всё-таки пожраны Червём мёртвой дороги. Жаль. Очень жаль.
  
  * * *
  
  А потом произошла катастрофа. Гадостные черви-воины с нижнего яруса всё-таки захватили недолразваленный Пибик.
  Как это случилось? Да как-то так. Ещё накануне подземного штурма демон Клопендрис держался самую малость заносчивей, чем всегда. Дрю не сказать, чтобы очень чувствителен, и всё же вник в его настроение и догадался: демон то ли готовится поменять сторону, то ли уже поменял.
  Главное, что и демон понял, что Дрю что-то понял, а значит, обратной дороги нет.
  Что же делать? Дрю вышел из Пибика и отошёл от горелых городских стен, чтобы подумать о том без свидетелей.
  Встретить воинов в старом месте и прежним образом всех раскромсать? Очень заманчиво, но потому несбыточно. Враг - он пусть и дурак, но на поражениях учится. Внезапно окажется, что воины неуязвимы. Или иначе: окажется уязвимым Дрю. Там, у пропасти, дело решает ритм. Когда входишь в тот ритм, назад посмотреть некогда. Зато будет кому зайти-заползти сзади. Да за такое Клопендриса не то что простят, а даже, поди, возвеличат.
  Получалось, необходимо свежее решение. Новое, не засвеченное. Может, удастся возобновить печать? Имея в руках Рунный камень, надо бы хоть попытаться. Если всё выгорит, подземельные захватчики поцелуют магические запоры. Погибнуть-то не погибнут, лишь разъярятся, когда поймут, что попусту далеко ходили. Будут биться в ворота, а всё без толку.
  Но то если выгорит. А у Дрю с артефактом в руках бывает по-всякому. Как бы заместо печати врата с петель не сорвать.
  Но печать Дрю покорилась. Подобрал знак фокусировки, начертал камнем - и вот: печать стала, как новенькая! Пибик заперт.
  Заперт? Наверное, не с большей надёжностью, чем с прошлой печатью. Прошлую-то какой-то умелец снял. В этот же раз Дрю представилась возможность угадать, как его звали, скрытого изначально умельца. Либо 'Кло', либо 'Пендрис', одно из двух имён верное. Ибо к червю-Клопендрису эта способность отошла в наследство.
  О том, что Пибик потерян, Дрю догадался по шуршанию множества тел по битлму камню проходов между развалинами. Непросто червям проползти так, чтобы посланника не насторожить.
  Дрю осторожно выглянул в бойницу у изголовья. Черви с бронированными челюстями строились на главной площади, из прохода, ведкщего в пещерную частьгорода прибывали всё новые.
  Кажется, всё. Защитнику Пибика от вторжений пора уносить ноги. Сражаться и пасть ради очистки совести Дрю предоставил другим смельчакам, более сильно повёрнутым на идеях воинской чести и ратной славы. Хотя придушить одного из червей руки, понятное дело, чесались. Но где ж его сыщешь, милейшего Клопендриса, знающего за собой должок в оккупированном врагом Пибике?
  
  27.5. Метаморфоза
  
  Дрю был достаточно ловок, чтобы заставить червей выпустить себя беспрепятственно. Когда две вооружённые бронечелюстями туши перекрыли собою центральный выход, он метнулся к ему одному лишь заметной щели - той, через которую впервые вошёл в Пибик.
  Слабое движение вдогонку возвестило, что манёвр его был замечен. А вот просочиться за ним никто даже не попытался. Черви-воины все как на подбор гиганты. Худосочных среди них нет.
  Разумеется, червяки могли выбраться через проходы пошире и в чистом поле без затруднений настигнуть Дрю. Да видать, в чистое поле их не посылали. Если перед мёртвыми воинами ставится задача занять развалины, стоит питать уверенность, что в развалинах они и останутся. До поры скрытые от взоров, готовые к новым шагам строго по приказу.
  Ну а приказ захватить всю огромную Эузу придёт, уж наверное, не скоро. Черви долго ещё будут закрепляться на ключевых рубежах, далеко не высовываясь. Где деревню откусят, где оседлают ущелье, где холм отберут, где займут разрушенный город - по мелочам, но везде, но по мелочам. Дрю достаточно сведущ в военных науках, чтобы всё это понимать.
  Посему, для порядку пару раз оглянувшись на Пибик, далее посланник шёл без мучительных ожиданий. Скорее, с досадливым недоумением: куда идти? Ибо к Большой тропе мёртвых приближаться отнюдь не хотелось, а более здесь и приблизиться-то некуда.
  Так случилось, что Дрю, уходя из Пибика, довольно круто забрал на восток. Ясно и почему: чтобы не дать погоне ключа к точному направлению. Он изогнул свой путь причудливой дугой, по которой вышел к придорожному посту стражников Эузы, выполнявшему странную задачу - перепись крестьян-беженцев для нужд зарубежной стороны.
  Прежде Дрю помнил про этот пост и его задачу - помнил и с презрением обходил стороной, а тут вот в расстроенных чувствах запамятовал. Пусть даже Пибик не город, а чистая ерунда, но ведь Дрю его оборонял, берёг от некрократических выползней.
  Стражники на посту как раз временно прилостановили перепись крестьян - ибо обедали, ради чего на громадном письменном столе прямо поверх бумаг простелили скатерть и уставили её подношениями от крестьянских же щедрот - грибки, огурчики, капуста квашеная, графины с водицей. Хозяева этих изделий стояли тут же и умилялись, шикали друг на друга: не беспокой, начальство откушивает! Вот как откушает - подобреет и нас пропустит. А будешь тут нарушать - останется голодным и злым, не изволит подобреть ни на капельку.
  Начальство же болтовню слушало и согласно кивало - всё вшестером. Известное дело, стражники-то живые, а для живого человека ритуал троекратного за сутки поглощения пищи поистине священен. То ли дело мы, мертвецы - коим и вовсе неведом сей низкопробный голод...
  И в этот миг Дрю с удивлением понял, что не прибегал к пище уже очень-очень давно. Несколько лет сидения в Пибике - так уж точно. Так долго без пищи даже мертвецы не живут. Отбрасывают копыта только так!
  Как же это он до сих пор - и не окочурился?
  Ответ напрашивался спорный. Если его исподтишка не подкармливали черведемоны (а зачем бы им это понадобилось?), то тогда - делился энергией Рунный камень. Последнее больше полхоже на правду - в драконьей среде прецеденты были - и всё-таки не менее непостижимо. Как и где магическая энергия камня превращается в пищу мёртвого организма - на таком вопросе даже бальзамировщик срежется.
  А ведь Дрю не только ежедневно восполнял силы. Он ещё смог чудом очухаться после жестокой бальзамопотери из-за встречи с челюстью 'Остальных'. И, наверное, тем же самым чудом - каким же ещё?
  Но какими чудесами ценнокаменными ни был Дрю до сих пор сыт, а при виде пищи почувствовал себя неважно. Будто прямо сейчас, немедля погибнет от истощения, если так и оставит еду снаружи себя.
  Решившись, подошёл к трапезникам. Те, завидя посланника Смерти, встали из-за стола и вытянулись в струнку:
  - Чем обязаны, досточтимый мертвец?
  - Зашёл пищи вашей отведать, - как можно небрежнее сказал Дрю.
  - Милости просим к столу, посланник.
  Дрю не заставил себя долго упрашивать. Ему накладывали, а он ел, пока не заметил, что на столе не осталось ни одного съедобного ломтя.
  Стражники глядели с подобострастием, но в глазах их рос оттенок недоумения. Никогда не видели голодного мертвеца?
  - Пожалуй, на этом остановлюсь, - объявил Дрю, отодвинув вылизанную тарелку. - Благодарю за угощение.
  - Да. Мы слушаем вас, посланник, - поклонился начальник стражников. - Мы внимательно слушаем.
  О чём это он? Дрю не собирался ни о чём разглагольствовать.
  - Наверное, Владыка Смерти велел нам передать... - начал начальник.
  Ах, вот он о чём!
  - Нет, ничего не велел, - усмехнулся Дрю. - Да и чихал я на его веления! - насытившись после долгого перерыва, бываешь неосторожен.
  - Чихал? - с ужасом повторил стражник.
  - Это мятежник! - с округлившимися глазами воскликнул другой.
  - То есть теперь кто-то сможет сказать, что мы - отобедали с мятежником! - вспыхнул начальник. - Кто его первый пригласил?
  - Приличным же мертвецом выглядел...
  Дрю же смотрел в их испуганные лица и видел совсем неприличных живых. Живые, ждущие вестей от Владыки Смерти? Ещё недавно в Эузе подобное не водилось.
  Слово за слово - вспыхнула драка. Но не так, как бывает, когда кулаки служат вескими аргументами резких слов.
  Стражники напали на Дрю из-за страха. Из-за того самого страха, что 'отобедали с мятежником', слушали мятежные речи, а за честь Владыки вступиться не поспешили. С некоторым опозданием приняли решение поспешить. Кстати к решению пришлась и смена караула. Только что стражников была полдюжины, вдруг их число выросло до десяти, а мятежник, даром что рыцарственный мертвец, так и остался один-одинёшенек. Оглядевшись, начальственный трясогуз приметил подмогу и скомандовал шёпотом ради более яркой внезапности:
  - Взять его!
  Что тут скажешь? Эти стражники были - ну совсем уж новыми стражниками Эузы периода вырождения.
  Помня, что дерётся с живыми, Дрю старался не зверствовать, но насколько оно получалось, сказать трудно. Убить, может быть, никого и не убил, но нескольких здорово покалечил. Всё-таки драться мечом плашма - сущее извращение.
  С удовольствием, отходя, опрокинул стол. Куча бумаг с шелестом свободы вырвалось из-под скатерти с черепками блюд и на миг зависла столбом над дорогой. В этот самый миг начальник поста стражи проявил недюжинную находчивость:
  - Эй, селяне, - завопил истошно, - хватайте его! Ваши бумаги! Посмотрите, где ваши денежные бумаги!
  - Денежные?!
  Дрю не успел опомниться, как слепая крестьянская сила уже налетела на него, скрутила, вырвала меч, впечатала носом в серокаменную дорогу. И всё под надрывный жалобный плач недалёкой бабы:
  - Пощади нас, Влдадыка Смерти!
  И под самодовольный басок начальника стражи поста:
  - Благодарю за службу, добрые люди! Некрократия вас не забудет...
  Да уж, тот день у Дрю ещё с утра не задался. Но если порвать прорывавшихся в Пибик червей не судилось ему изначально, то здесь, у Большой тропы мёртвых - что он забыл вообще? Походило на то, что просто наведался крестьянских грибков попробовать.
  Ничего так грибки, но свободы они не стоят.
  
  * * *
  
  - Ничего так вещица, - сказал начальник поста, взвешивая на ладони Рунный камень. - Бьюсь об заклад, это не просто украшение. Видите, как сияет, а солнца нет? Это магическая штуковина, поняли, олухи? Надо будет прицениться у некроманта.
  Дрю в безысходной злобе скрикнул зубами, на что камень в руках дурака ответил ярчайшей вспышкой.
  - О! Видели, олухи? Только что. Простые украшения так не умеют!
  Рунный камень в присутствии Дрю уже многое умеет. Как и Дрю в присутствии Рунного камня. Хорошо, о начальнике пибиковского поста подобного покуда не скажешь.
  - Не!.. Не буду продавать. Закажу себе оправу, буду носить. А мертвеца того, - кивок в сторону Дрю, - расспрошу, как эта штука работает. Не ответит? Ты не знаешь нашего дознавателя. Говорят, в замке Баларм у самого Удухта учился.
  - Кабы не убёг... - молвил один из олухов.
  - Мертвец-то? Не убежит. Эта верёвка, какой он связан, не простая верёвка.
  - Ну да, знамо дело, заговорённая.
  - Да не кем попало заговорённая-то! Её один некромант отшибинский специально настроил на крепость серого камня. Понял-нет? Это значит, что крепкой будет, как серый камень! Как дорога наша проезжая!..
  Начальник разглагольствовал, два олуха внимали, остальные из олухов собирали по всей дороге разлетевшиеся листы. Крестьянин плотничал, укрепляя стол, остальные крестьяне ждали, когда их бумаги найдут и систематизируют. А в центре мира на серокаменном настиле дороги лежал Дрю, спутанный по рукам и ногам верёвкой особого настроения.
  Лежал и считал потери. Полутораручный меч, чёрный плащ посланника Смерти, Рунный камень. А больше при нём ничего и не было. Что же теперь? Меч и плащ унесли. Камень покуда виден. Лишь потому, что дурак упивается своим трофеем. Лишь потому, что Дрю о нём должны допросить. Лишь по самоуверенной счастливой глупости.
  
  * * *
  
  Дрю не привык терять время, пусть даже порой кому-то покажется и обратное. Дрю действует, действует всегда. Просто большинство его действий - внутренние.
  Когда-то, когда Рунный камень впервые ему достался - в уходящем под землю Абалоне - Дрю был немногим умней сегодняшнего дурака-начальника. Тогда он ведь тоже думал, что залог владения камнем - это зажать его покрепче в ладони, да уверенно им махать - в особенности, если махать правильно. Так ли всё это на самом деле? Нет.
  Рунный камень вполне может держать и кто-то другой. Хорошо бы дурак: дураки (в некотором смысле) - люди девственно чистые. Тебе нужен контакт с камнем, это да. Но не важно, чтобы телесный. Медитативная связь держит гораздо крепче.
  Только что, когда камень вспыхнул в чужих руках, отвечая на зов Дрю - только что мир узрел подсказку. Дрю её благодарно уловил, кто-то другой - ничего не понял. Кто не понял, того скоро не вылечат. Дрю его знает, вылечат ли когда.
  Итак, камень здесь. Фокусируйся - не хочу. И снова перед посланником Дрю вопрос: а делать-то что и как? И ответ, наконец: внешнего действия не надо. Все эти знаки выписывать камнем в воздухе - нет, не надо. Экономней о них попросту подумать. И передать свою мысль камню. Просто и незатейливо, как в диалоге с демонами.
  Пока камень не унесли, Дрю постарался что-то ему сообщить. Что-то о злой верёвке, которой в мире быть не должно. Камень, если и понял, то виду особенного не подал. Всё так же мерно светился, тупицу не настораживал, но и верёвку Дрю рвать не спешил.
  Ах да, верёвка зачарована особым образом. Сфокусирована на камне. На своём, на сером - любимом камне карликов Отшибины. Серый камень Рунному камню может долго сопротивляться. Это значит - следует что-то менять в конфигурации заклинания. Причём изменить это дело будет нетрудно. Хотя бы из-за того, что верёвка слабо напоминает камень.
  Нет, правда! Дрю поглядел внутренним взором на верёвочные свои узы и тут же сыскал ошибку отшибинского некроманта. Камень, обмотанный вокруг запястий, камнем лишь притворяется. Значит, имеет вовсе иную, далёкую от камня природу - завязанную на цепкости да гибкости, а не на твёрдости как таковой.
  Кто же способен, гибко сковав запястья, прикидываться камнем? Червяк, догадался Дрю. Кто, как не он?
  Отсюда и лёгкий путь справиться с верёвочными узами. Сперва разубеждаешь червя в том, что он камень. Когда же природная гибкость твари берёт верх, позволяешь ему размотаться.
  Рунный камень в коротких пальцах узурпатора полыхнул пламенем узнавания. Верёвка презрительно зашипела и стала сматываться в злобный клубок. Ещё бы: сомнительное удовольствие - превратиться в камень, чтобы кого-то там зафиксировать. Тут всякий, небось, зашипит - от одного насилия над природой.
  Что ж, раз запястья освободились, осталось тем же путём размотать щиколотки. А теперь, пока сжившийся с трофеем главный местный стражник в ошеломлении хлопет веками, подойти, отобрать Рунный камень, да встряхнуть его хорошенько за шиворот. И сказать раздельно:
  - Мой меч! И мой плащ!
  
  * * *
  
  А вот что случилось потом, когда меч и плащ к его ногам униженно положили, никак не мог предполагать даже Дрю.
  Нет, он честно не знал, не гадал, что идея высвобожденья червей из-под гнёта серого камня окажется такой заразительной.
  Когда под ногами серокаменный строй дороги вспух широкими пузырями, Дрю грешным делом подумал, что стражники против него вызвали некроманта. Глупая мысль, да где найти поумнее, когда застигнут стихией, когда ты сам - действующий эпицентр катаклизма.
  Вспученные камни лопнули и опали, но тут обочины Большой тропы мёртвых стали загибаться вверх, отчего дорога стала напоминать огроменный жёлоб. По дну жёлоба потёк ручеёк, да такой зловонный, словно все крестьяне и их животные разом со страху обмочились. Множеству телег и фургонов из-за превращения дороги в жёлоб тут же сделалось тесно. Сцепились и трескались деревянные части экипажей - им, уж верно, теперь не разъехаться никогда. Громко лопались тележные оси. Тревожно ревели волы, истерически ржали лошади.
  - Светопреставление! - важную лепту в общую панику тяглового скота на обломках гужевого транспорта не замедлили добавить и люди. - Никак, Владыка нас покарал!
  А что? Давно покарал. Лишил разума.
  Между прочим, многие спасались от стихии в самом безнадёжном месте - на дне жёлоба, прямо в нём - ставшем шире и глубже ручье нечистот.
  - Эй, кто не дурак, следуйте за мной! - громогласно возгласил Дрю. - Кому охота спастись, надо не здесь отсиживаться, а с бортов прыгать!
  Ну, насколько 'громогласно' оно вышло, судить, конечно, не самому Дрю. Пожалуй, что в общем гаме было лишь самую малость слышнее множества панических завываний. Но, кому надо было - с ближнего десятка телег, мог расслышать. Кому сильно надо было, тот успел даже своих не туда подбить:
  - Не верьте ему! Он мятежник против Владыки Смерти!
  Оставаться да дискутировать, надо ли ему верить, Дрю по понятным соображениям не стал. Запахнувшись в свой чёрный плащ, он полез в гору по трескающимся под ногами кибиткам, между застрявших там обезумевших животных - скорее наверх, покаещё есть края, пока растущее вширь серокаменное тело Мирового Червя не захлопнулось в самой верхней точке.
  Он успел. И успел ещё где-то пяток битых крупной дрожью ошалелых крестьян. Высота загибающейся Большой тропы мёртвых над землёй была довольно-таки приличной, прыгать пришлось, точно со скалы, но варианта не прыгнуть уже не имелось. Что ж, рыхлая почва, освобождённая из-под гнёта вымощенной дороги, смягчила удар от падения. Ни мертвец Дрю не убился, ни живые крестьяне.
  Кто-то, конечно, где упал, там и сел. Дрю на таких прикрикнул:
  - Убирайся скорее - сейчас раскачиваться начнёт - раздавит!
  Лишь один догадался спросить:
  - А чего начнёт?
  - Не 'чего', а 'кто'. Мировой Червь! Мы только что сбежали у него из брюха.
  Слова Дрю звучали безумно, но дорога, превратившаяся в тело червя, возвышалась за самой спиной ещё более безумным образом. Мировой Червь не просто стоял за спиной. :Его тело ходило волнами, было ясно даже тому, кто не в курсе - сейчас что-то назреет и начнётся.
  - А чего это с ним? Волнуется-то...
  - Переваривает.
  - А? Чего?
  - Людей переваривает.
  Вкупе со скотом и тележными обломками, но лучше сразу выделить главное. Чтобы не ужасаться по мелочам.
  Кто как умел, хромая, стали подалее отходить. По пути видели других спасшихся. Но опять-таки: выжили единицы.
  Исполинское тело червя за спиной, как и предсказывал Дрю, раскачивалось, поднимало пыль столбом.
  - А теперь он чего?
  - Куда-то собирается.
  Тем местам, куда собирается, похоже, не поздоровится.
  - Ой, гляди - поскакал!
  Тело Мирового Червя принялось сокращаться, некоторые его участки взлетели высоко в воздух, чтобы потом, могучим мышечным сокращением переместиться далеко вперёд.
  - Экой он резвый! А кудыть это он собралси?
  - Как и раньше, строго на запад, - ответствовал Дрю.
  С той разницей, что ранее обманувшие себя крестьяне добирались туда своим ходом, а вот теперь - в брюхе поехали.
  - О! Ты гляди - уполз.
  Там, где когда-то надёжным символом западного прогресса пролегала серокаменная Большая тропа мёртвых, остался лишь только глубокий след от червя.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"