Джарджавели - так называлась и горная гряда, и космодром за нею, и посёлок у её подножия, в котором обустроились дети-беженцы из разных районов планеты. Почти всех их сюда в разное время свёз на раздолбанном вездеходике старый контрабандист Самвел Сундукян. Надо прибавить: бывший контрабандист - уже без торговой лицензии, звездолёта и воли к наживе. Впрочем, и посёлок, и космодром тоже ведь давно стали бывшими. Как и многое на планете, порядком обезлюдевшей после последнего призыва добровольцев на войну за Свободу и Независимость местного галактического сектора.
Добровольцами тогда забрили всех, кто не спрятался, без различия пола и возраста. Только самыми древними стариками побрезговали, да ещё малышами - некогда было нянчиться. Но сейчас малыши подросли - это значило, жди новой облавы. На веку старика Самвела власти галактического сектора 10-316-527 редко кого полностью забывали, а борьба их за Свободу и Независимость - процесс перманентный. Его ведь подогревают споры за влияние далёких звёздных империй. По-настоящему великих.
Небо над Монте-Джарджавели цвело всеми оттенками коричневого. Пусть и обычный для здешней планеты цвет атмосферы, а древний пилот Сундукян всё же на него хмурится. Неспроста. Интуиция контрабандиста не спасла его звездолёт, но самого-то вывела из-под удара. Чудом не попасть в каждый из десятка добровольческих списков - здесь везение многоступенчато. И опирается на ходы, сделанные заранее.
А теперь? Не пропустил ли он ход? Зря расслабился. Лет двенадцать прошло без облавы на добровольцев. Подросло поколение не то чтоб совсем непуганое, но забывшее давний испуг. Это и страшно. Их родителей с много лучшими навыками в лёгкую переловили. Между прочим, искали по всей планете. Не в одном только Джарджавели.
А когда уж словили, вариантов не пойти добровольцем больше не остаётся. Пойманного ловко чипируют - и обратного хода нет: руки сами стреляют, ноги маршируют, и тебе куда проще стать героем галактического сектора 10-316-527, чем заставить себя втихаря дезертировать. Вот до этой стадии лучше дела не доводить. Это значит, уходить заранее, путать следы...
Ой, а что там зависло в небе? Нет, показалось.
- Нам пора? - проследив за его встревоженными глазами, спросил Никос, парень из самых старших. Этот смутно, но помнил лица своих родителей, даже помнил немного родной язык. Потому что знал его не один - поддержал Апостолис, мальчуган из другой греческой общины.
Остальных детей здесь, в Джарджавели, обучал языку старый Чингиз в импровизированной школе. Он и сам был не очень-то образован, этот Чингиз, а учил лишь тому немногому, что знал сам. Базовым навыкам устного счёта, очень важным при космогации. А ещё читать и писать... На каком языке - один Бог ведает. На каком-то из человеческих. Позже на нём удалось найти даже какие-то книги. Но не те, что важны в подчинении технических устройств. Может, Самвел бы учительствовал и лучше, но ведь некогда: всё в разъездах. То детей спасал, то свозил к Джарджавели ресурсы. Потому-то и выжили до сих пор двухсотглавой детской общиной, что Самвел Сундукян применил свои навыки в мирных целях. Все посёлки обнёс в окрестностях, ведь стояли совсем заброшенные, а в домах каждый тайничок выстукал...
Никос по давнему обыкновению терпеливо ждал, когда дядя Самвел соизволит ему ответить. Не поторопит, но и не даст соскочить.
- Да, пора, - через не хочу согласился. - Беда в том, что неясно, в какую нам двинуть сторону...
- Космодром? - Никос предложил самое очевидное.
- Не прорвёмся, - с неожиданной для себя самого мрачной честностью покачал головой Самвел. - Дохлый номер.
- Значит, будете снова ездить-искать нуль-порталы?
Самвел Сундукян кивнул.
- А если их всё же нет?
- Скорее всего, - произнёс деревянно. - Но ведь надо во что-то верить.
2. Никос
Когда Сундукян в отъезде, Никос за главного. Он и правда здесь самый старший - с тех пор, как помер Чингиз. Пяток ветхих бабушек не в счёт, они ни во что не вмешиваются. И Звиад не в счёт, он давно повредился умом, зыркает на всех настороженно, скрытых врагов ищет. Остальные Никоса слушают. Даже беспечный Керим. Даже привередница Пола. Даже нонконформист Апостолис.
Нынче вечером по традиции самые старшие встретились в 'школе' - в покосившемся здании, где когда-то учил их доброму старый Чингиз. Никос поглядел на родные лица и почувствовал: все повзрослели. С прошлого-то раза, что Самвел вот так уезжал...
- А куда Сундук-то завеялся? - нарочито развязно спросил Керим. - Снова всё за теми же небылицами? И не надоело ему?
- Остались ещё места на планете, где нуль-порталы теоретически могут быть, - Никос и сам не особо верил, но защитить точку зрения Самвела считал важным. Нечестно сомневаться у наставника за спиной, пусть Керим в лицо его спросит.
- Самвел убегает от грустной правды, - хмыкнул Апостолис. - Уходить всё равно придётся, и уходить не через телепорты, которых в природе нет.
- В том-то и дело, - пожаловался Никос, - что уходить-то пока некуда...
- И наверное, рано, - поддакнула Пола.
- Кабы завтра не стало поздно! - припечатал Апостолис.
Да и так всем ясна та мысль, что ведь поздно становится внезапно...
Хибары бывшего посёлка располагались у подножия горной гряды и на лесистом её склоне меж двух родников. И ни влево, ни вправо такого пологого и тенистого места больше нет. Обрывы, осыпи - Никос там всё лично облазил на пару недель пути туда и сюда. В том скалистом рельефе обнаружилось много прекрасных нычек. Жаль, что ни в одной из них долго не высидишь, если при облаве доступ к воде догадаются отрезать.
- Но ведь облав, по слухам, больше не будет. Нынче не то время...
- Эй, Керим, прекрати паясничать! Слухи, конечно, лгут, но хоть чуточку обнадёживают.
А что? Это ведь тоже важно. Если тебя словить плёвое дело - прочесал с детектором склон у посёлка и бери тёпленького, - то рискуешь сгинуть намного раньше, чем возьмутся искать. Сдуру себя схоронить где-то там, где помрёшь быстрее. Идти-то некуда.
Говорят, если топать прочь от кряжа - на целые недели ходу растянется степное однообразие, плавно переходящее в пустыню, имя которой - Мёртвая. Но и в степи делать особо нечего. Когда штиль, там не продохнёшь от зноя, когда ветер - не раскроешь глаза от колючей пыли. Вдобавок и для разведспутников будешь как на ладони. В общем, бесперспективно настолько, что Никос туда ни разу лично не хаживал.
Горизонт привычного мира расширялся для пешехода из Джарджавели в одну лишь сторону - в самую опасную из сторон. Если прокрасться не под горой, не от горы, а в гору - то доберёшься до перевала. Сверху откроется чудный вид на долину (зелёную, ласковую, богатую, щедрую) и на жёстко вписанный в неё квадрат посадочных полей космодрома. На квадрате царит безмолвие. Космодром законсервирован задолго до рождения Никоса, но далеко не пуст. Он превращён в кладбище для целой флотилии звёздных парусников - тех морально устаревших несуразных судов, над которыми свысока посмеивались ещё прапрапрадеды.
- Ты их видел, эти суда?
- Да, я видел.
Самый бородатый из анекдотов здешней планеты когда-то звучал так: 'Где у вас находится космодром?' - 'В Джарджавели'. - 'Ну и как там ваши корабли?' - 'Джарджавели'. Удивляться ли клоуну Кериму, что он тут же и принялся этот анекдот вовсе даже не к месту припоминать?
- Вот и зачем нам идти к этому кладбищу ржавого металлолома? - фыркнула Пола.
Никосу бы с ней согласиться, но он правдив. Да и видели тот космодром другие. Не Апостолис, так Мераб и Зураб. Они мигом припомнят сверкающий белым металлом лес мачт без единого пятнышка ржавчины. Остаётся признать: звездолёты были прекрасно защищены от коррозии даже в забавный век парусных фотонных технологий.
- Звездолёты не ржавые, - покачал головой, - это, правда, не значит, что каждый из них укомплектован...
- Доукомплектуем, - Апостолис отмахнулся, - к нашим услугам ведь комплектующие целой планеты!
Ну что ты такому скажешь?
- Не забывай, брат Апостолис: космодром охраняется. Там в охране специально обученные зомби!
Лучше бы не говорил. Кажется, в зомби никто не поверил. Хотя - подумаешь, слово... Но нет, чтобы веско сказать: киборги!
Расходились из 'школьного' клуба каждый при своём. Никосов оптимизм подгрызала совесть. Увы, зомби не воробей. Сказано - снова не закопаешь. Из-за этого слова некстати в надёжной охране космодрома мало кого удалось убедить. А что такое твой авторитет старшего без риторической силы? А теперь ребята не слишком верят в реальность угрозы, как бы не решились на непоправимое...
Никос всю ночь размышлял, что же делать. Как бы всех половчее проконтролировать. В полусне получались совсем идиотские планы. Под утро пытался поужинать. Заснул с ложкой во рту. Ну ничего себе - спун!
3. Апостолис
Хорошо бы теперь, чтобы Никос уснул покрепче и не подрывался встать ни свет ни заря. Нет, он парень хороший, душевный, хочет всегда, как лучше. Но каким же несносным становится, стоит только уехать дедушке Сундуку! Пререкаться с ним - удовольствие небольшое, а тем более перед запланированным уходом в экспедицию. Апостолис долго ждал, когда же погаснет свет в окнах хибары товарища, не дождался и понял: пора идти. Ведь откладывать можно и до утра, а попробуй смыться из Джарджавели засветло. Все хибары, где теплится жизнь, расположены рядом. Все из окон 'школьного' здания, как на ладони. Одному уходить ещё ладно, а толпой...
- Где тебя носит, баран?! - в ночи зашипел Звиад. - Собирались уходить уже без тебя. Договаривались на когда - как стемнеет...
На 'барана' решил не ответить. Бросил чисто по делу:
- А что я могу - Никос не засыпал! Вы, ребята, ступайте потише, а не то счас как выскочит - будете знать!
Кто-то приглушённо хихикнул. Но вообще молодцы: ушли молча, не топоча. Лишь поднявшись на четверть склона, на привале, стали что-то вслух обсуждать. Ах, ну да, простака Керима до сих пор волновала тема зомби.
- Что за глупость! - он восклицал. - Зомби в охране космодрома? Ну какой дурак их туда поставит? Просто смешно...
- Зомби на космодроме есть, - честно ответил Апостолис, - я их сам видел. Нет, не примерещилось. Я ведь несколько раз поднимался на перевал. И в бинокль смотрел. Каждый раз непременно - они... Нет, не думаю, чтобы с тех пор уже вымерли. Зомби ребята крепкие.
- Так чего мы смеялись? - заистерила Лида. - Если Никос был прав... Знаете, ребята, что-то мне с вами на космодром расхотелось... Я не люблю зомби, слышите, я просто не люблю зомби!!!
- Может, и правда - погорячились? - призадумался и Мераб. - Если зомби и правда там существуют... Может, вернёмся, а?
Апостолис чуток рассердился:
- Что за биполярное мышление! Вы как младший класс у Чингиза... Если зомби не бывает, смело вперёд. Если бывает, то ужас-ужас!
- Но ведь чёртовы зомби очень опасны! - стал убеждать Зураб. - Их же как солдат выводили. Универсальных убийц... Это так, я где-то читал...
- Небось, в бульварных источниках? - поддел Апостолис. - А читать бы стоило не что попало, а классику. Например, 'Три закона зомботехники' Исаака Озимого! Тогда бы вы все понимали: по большому счёту, зомби бояться нечего. Да-да! Первый закон зомботехники о чём? Да о том, что зомби не может причинить вреда человеку. На это у них в устройстве прописан жёсткий запрет. Не слыхали?
Убедительно сказал. Зураб даже опешил:
- Значит, нам ничего не будет, когда подойдём?
Но и тут Лида давай изворачиваться:
- А если у них зомби бракованные? Если перепрошиты? - надо же подобное брякнуть.
- Ну подумай сама. Там ведь не какой-нибудь частный склад, а государственный космодром. То есть, в подчинении галактического сектора. Кто рискнёт поставить туда некондиционных зомби?
- Я тогда не пойму, - и Зураб опять озадачился, - как таких мирных зомби можно использовать в галактических войнах? Что-то не складывается.
Апостолис уж совсем собрался ответить, но внезапно понял: образ гуманистически настроенного зомбосолдата у него не сложился тоже. Верный признак того, что каких-то деталей он пока не учёл.
4. Керим
А Кериму как поход нравился! Нет, пока лезли по горной тропинке в ночной тьме, осознать эту радость было ещё недосуг. Но зато на втором привале, когда отражённые от бежевых облаков лучики восходящего светила разукрасили мир внизу - деревца, посёлок, степной простор... Вот тогда-то и стало ясно, что дремавший в Кериме путешественник расправляет плечи.
Ну, про свободу в плечах он лишь сам почувствовал, а вот язык, распоясавшийся тоже, кое-кому захотелось сложить как минимум вчетверо. Впрочем, товарищи его воодушевление поняли.
До сих пор он подниматься к перевалу не рисковал. Знал: там охрана, хоть не думал даже, что зомби. Всё-таки Керим был мальчиком книжным. Вся романтика дальних странствий у него вмещалась в десяток энциклопедий, где одна - о звёздных системах, две другие - о типах планет. О ксенофлоре и ксенофауне. О гуманоидных ксенорасах. Есть ещё о звёздных дредноутах, о посадочных капсулах, о технологиях звездоплавания и гиперпространственных переходов. Наконец, и о парусной технологии, что совсем уж редкая удача, счастливое совпадение, предмет светлой зависти остальных мальчишек.
Ведь в устройстве обычных звёздных судов шарят, конечно, многие. Ну а в парусном флоте, что оставлен на космодроме? Здесь уж, по большому счёту, никто, кроме Керима. Даже умник Апостолис, которому первому пришла дерзкая идея захватить на космодроме фотонный парусник, поневоле сознался в самом дремучем невежестве, стоило Кериму ввернуть парочку терминов: 'рангоут' и 'такелаж'... А ведь это базовые понятия! На что бедняга надеялся? На чём строил авторитет?
То ли дело Керим! Его держат порой за клоуна, но ведь сколько всего по рангоуту и такелажу он легко, не очень-то напрягаясь, выучил наизусть. Где и какая мачта, что там на них за реи, где и для каких задач подвязываются снасти. А имена парусов - те звучат, как музыка. Кливер, бом-кливер, фор-марсель, грот-брамсель, грот-бом-брам-стаксель, крюйс-топсель... Пусть и примитивная технология с недолгой, по сути, историей, зато радости-то сколько!
И Керим бы в блин раскатал своей радостью самолюбие зануды Апостолиса, но тот осознал, чем беседа пахнет, и поспешил сменить галс: мол, не забудем же и про зомби. Дешёвая, конечно, уловка, но Керим не в обиде. Из высокого милосердия он не стал додавливать оппонента. Только Лиде мигнул: гляди-ка! Видишь, насколько Керим оказался полезнее!
За весёлыми мыслями и не заметил, как их пешая экспедиция подошла к верхней точке Джарджавельского перевала. Вот и новое впечатление - красочная долина, распахнувшаяся по ту сторону. Ну а к ней прилеплен серый квадрат космодрома. Интересно как...
- Ну-ка пригнись, не отсвечивай, - велел Апостолис. - Мы на открытом месте!
Да, Керим даже не подумал, что не только космодром у него будто на ладони, он и сам оттуда просматривается будь здоров.
Послушно укрылся за большим камнем, осторожно выглянул вновь, пожаловался:
- Но мне мало что видно...
- Так держи! - Апостолис протянул ему бинокль. И велел: - Рассмотри-ка парусники! - Ишь, приятно. Обращается как к эксперту.
Керим согласно приник к визиру, но чем дольше смотрел, тем сильней погружался в недоумение... Парусники-то где?
Ах, вот это они и есть? Но ведь... Ничего общего! Весь фотонный парусный флот был каким-то совсем не таким, как в той книжке... Где же у них палубы? Где вертикальные мачты? Из корпусов посудин торчали под разными углами телескопические штыри. Фок, грот и бизань? А с какой стороны отсчитывать, если суда радиально симметричны, лишены и кормы, и носа? И куда же на этот бедный рангоут крепить такелаж? А паруса? Неужели вон тот параболический отражатель заменяет их все?
- Ну что? - первой не выдержала Лида. За нею Керима принялись тормошить Зураб, Мераб и Апостолис. А Звиад его не трогал, но смотрел очень мрачно, будто приговор выносил.
- Я чуток обознался, - выдавил Керим. - Парусники, которые мне были знакомы, к сожалению, не совсем фотонные. Но я и с этими ещё разберусь, дайте срок. Честное капитанское!
5. Никос
Когда Никос проснулся, день уж клонился к вечеру. Хорошо, хоть во сне созрело решение. Он теперь знал, что рассказать ребятам. И убедил бы их всех, если бы события не ускорились.
Начать с того, что многих не оказалось на месте. При жизни бок о бок это заметно. Заподозрив неладное, спросил у Полы:
- И Звиада взял? - изумился Никос. - Он же не в себе!
Но ведь не Пола на это должна ответить. Как и на то, с какой стати не испугались зомби.
Делать нечего, надо ребят догнать. Дохлое решение с опозданием в сутки, но не стоять же каменным изваянием без надежды на что-нибудь повлиять. Полу оставил в лагере за старшую. Может, Самвел вернётся, так она хоть знает, что рассказать. Ну и сама не дурочка.
Безнадёжно опаздывая, карабкался на пределе скорости. Передышек не делал, понимая, что скоро спустится непроглядная ночь. А ведь 'похитители звездолёта', прикинул Никос, давно уже прошли перевал. Оттуда увидели космодром, хорошо примерились. Вопрос в том, как быстро они начнут действовать. Если в эту ночь, то Никос ни на что повлиять не сможет. Ну а если в другую, будет хоть малый шанс.
Тьма всё укутала, но Никос-то бывал на этом склоне, потому ориентировался недурно, держались нужной тропы. Но и в отряде Апостолиса есть такие же знатоки. Близнецы Мераб и Зураб - эти тоже ходили на перевал, тоже знали, откуда что видно.
Прошла середина ночи, когда Никос услышал, как кто-то быстро спускается, или, может, бежит с горы. Беглеца выдавал стук камней из-под ног и тяжёлое дыхание. Никос притаился и в нужный момент заступил дорогу. Его чуть не сбила с ног летящая вниз по склону девичья фигурка.
- Лида?
Да, это была она.
- Что происходит, Лида?
- Там... Апостолиса убили...
- Кто его? Сторожа космодрома, да?
- Нет, Звиад.
6. Звиад
'Главное сейчас - выйти из Джарджавели. Ну а там посмотрим', - эти слова выскочки Апостолиса насторожили Звиада. Может, из-за того, что он с ними был отчасти согласен.
Да, убраться из Джарджавели кое-кто должен. Но никакие не 'мы', а они. Те, кто сюда понаехал в вездеходном фургоне мерзавца Сундукяна. Они пусть валят, куда захотят, кукушата безродные. А мы останемся. Настоящие джарджавельские мы.
В это 'мы' Звиад включал всего трёх человек: Зураба, Мераба и себя. Всех троих посёлок Джарджавели выносил и родил. И морды дал хоть и разные, но такие все - джарджавельские. Вот чего не дал - это письменности. Ведь не город какой университетский, а посёлок не сильно грамотных лузеров-колонистов на чёрт-те какой планете, приблизительно подходящей для жизни и хозяйственной деятельности. Но ведь всё равно, какая ни есть - малая родина. Она круче чужих родин, тех, что побольше.
Тот, кто ловил в Джарджавели добровольцев для космических войн, верно, знал, что здесь обитает не раса рабов, а воинственное племя. И Звиад, конечно, не в курсе, но не может такого быть, чтобы солдаты отсюда не сделались адмиралами. Жаль, Звиада не взяли, он так ведь мечтал об армии. Даже спрятался тогда понарошку, чтобы хорошо попросили.
А потом пришёл Сундукян с серьёзными прятками и всё опошлил. Он ведь чужой в Джарджавели, что же он взялся здесь благодетельствовать? Много здесь было старух, чтобы окрестную малышню нянчить - так ведь ветхие все, в пару лет уже перемёрли. А Сундук раз наметил базу - и уж свозит, не остановится. Ну а хуже, чем он - только учитель Чингиз. Вот уж гадина: научил читать и писать по-ненашенски. Если б не учил, то Звиад хоть что-нибудь на родном языке запомнил. А теперь... Что теперь? Остаётся спровадить пришлых и придумать джарджавельский язык снова, с нуля.
Но сначала спровадить. Планы, как это сделать, Звиад уже долго вынашивал. И тесак себе смастерил - как же тут без оружия. Ничего себе инструмент - длинный. С этим враги наплачутся. Правда, хотелось бы, чтобы Зураб с Мерабом себе тоже такие сделали. Но малышня, что возьмёшь, ветер в голове. Им Звиад говорит дело, а они типа кивают, ну а сами витают где-нибудь далеко. Чуть отвернёшься - смылись.
Но он их, конечно, привяжет к делу. Звиад знает способ. Ведь такие, наверное, хорошо вяжутся кровью. Почему бы не в этом походе до космодрома?
Всю дорогу, пока поднимались, Звиад старался держаться двоих младших соплеменников. Шёл и бубнил потихоньку, будто бы про себя. Парни делали вид, что не слышат. Ну и ладно. Зато не шугались. А Звиад - он имел возможность произнести важные вещи. Подготовительные. Вот потом, когда кровь закаплет, пусть попробуют отбрехаться. 'Мы не знали!' - заноют, но себе же и не поверят.
Вот уже перевал. Все робко глядят в сторону космодрома из-за пары высоких камней. Апостолис дал Кериму свой бинокль, чтобы рассмотреть корабли на площадках и предназначить один для кражи. А не подумали ведь, негодяи, что космодром этот - он Джарджавели тоже. Разве Звиад им отдаст своё достояние?
Зомби-охранников мальцы в бинокль тоже заметили. Пересчитали: кажется, пятеро. Ну, это вам издалека кажется. А как выйдет вон из того маленького домика ещё десять тысяч таких же?
Нет, ну десять-то тысяч - только если в доме том расположить телепорт. Но ещё пяток неучтённых охранников там вполне себе может скрываться. Вот они вас! А Звиад поможет. Ножичком в спину чик! Потому что нечего красть джарджавельские звездолёты.
7. Никос
- Было так, - рассказывала Лида, - мы спустились в долину, стали подходить к космодрому. Место там открытое, а на космодроме есть вышка. Там один из боевых зомби как раз и дежурит...
- Да помню я, - перебил Никос, - ты бы поближе к делу!..
- Ну, тогда так. Звиад подошёл к Апостолису и вогнал ему в спину нож.
- Просто так? Ни с того ни с сего?
- Ну, мне так показалось...
- Это всё? Ну нет, погоди. Давай по порядку... Вы всей толпой подходили уже к космодрому... Кстати, почему не таились? Вы же видели зомби-охранников?
- Нам Апостолис говорил о законах про зомботехнику. Зомби, по ним, не может причинить вреда человеку, вот мы и решили, что безопасно.
- Безопасно? - взорвался Никос. - Только кто бы таких безвредных там поставил что-нибудь охранять?
- Ну не поняла я! - Лида заплакала. - Значит, про первый закон зомботехники всё враньё?
- Не враньё, - Никос вздохнул. - Есть такой закон. Только надо ещё понимать, кто для зомби люди. Очень странно, что Апостолис не додумался до простой вещи. Чтобы задействовать первый закон зомботехники, нужно одно условие. Человек должен быть чипирован, понимаешь? На запрос от системы зомби чип из-под кожи человека должен подать сигнал, что он человек. Если сигнал распознан, включается программа непричинения зла. Только так, никак не иначе...
- Ну а мы? - воскликнула Лида. - Если у нас нет чипа, значит мы что, и не люди вовсе?!
- В пределах здешнего галактического сектора - нет, не люди. И не подлежим охране. Только я согласен с Самвелом, он думает наоборот: нелюди - те, что с чипами, а не без. Потому и стоит задача выйти из Джарджавели. Чтобы хозяева сектора не нашли, понимаешь?
- Поняла, - Лида вытерла слёзы. - Не за людей они в секторе беспокоятся, а за то, чтобы в каждом сидели чипы... Что ж вы раньше молчали?
8. Керим
- Кажется, нас заметили, - тихо сказал Мераб. - Вон оттуда, с вышки. Ты уверен, что нам сейчас не о чем беспокоиться? - Апостолис кивнул. - А вдруг эти зомби передумают?
- Передумают? - Апостолиса одолел смех. - Ты напрасно считаешь этих существ за людей. Зомби передумать не могут. Ведь они кто такие?
- Мертвецы, да?
- Строго говоря, рукотворные киборги. Да, произведённые на человеческом материале. А киборгу что? Коли стоит программа: 'человека не тронь', так он её выполнит и не задумается. Это ясно?
Ясно стало и Мерабу, и Зурабу, и Лиде. Ну и Керим кивнул.
И вдруг откуда-то в руках Звиада появился нож, а в следующий момент Апостолис осел на траву, пятная её кровью... Что за ужас?.. Лида пронзительно завизжала и бросилась назад, в сторону перевала.
Керима тоже властно качнуло бежать прочь. Он опомнился и остался. Но было жутко.
Зураб и Мераб подскочили к упавшему, попытались поднять. Полоумный Звиад, потрясая окровавленным тесаком, произнёс им какую-то идиотскую пламенную речь. Но они его даже не слушали: было не до него. Парни пытались уловить хоть какие-то признаки жизни.
- Очнись! - умолял Апостолиса толстый Зураб, и слёзы бежали по его щекам. А крепкий Мераб поднялся от тела лишь затем, чтобы отобрать у безумца нож.
- Дураки! - завопил в обиде Звиад. - Я ведь сделал это для вас!
Но ребята не оценили. Он, наверное, зря старался.
- Чёрт бы взял твоё Джарджавели! - всхлипнул Зураб.
И тогда непонятый ими Звиад тоже побежал. Он бежал не в сторону перевала, куда унеслась длинноногая Лида, а вперёд, к периметру космодрома. И что-то кричал зомбаку на вышке. То есть, киборгу: Апостолис говорил, так было точнее.
В безмолвии джарджавельской долины голос безумца разносился далеко-далеко. Сильный страх у Керима прошёл, но пришлось всё же сделать усилие, чтобы вслушаться в те отчаянные крики.
Звиад просил не стрелять, кричал о поддержке политики галактического сектора, заявлял о своих личных заслугах в борьбе с уклонистами от армейских призывов и, чтобы на потом не откладывать, тут же испрашивал для себя должности наместника или старосты в Джарджавели - мол, так будет, наверное, справедливо.
Нет, ну нашёл у кого испросить этакой милости: у киборга?
Крики его оборвала долетевшая с вышки очередь из плазмогана. И не раньше, не позже, а в тот самый миг, когда дальнейшее приближение голосящего тела к периметру космодрома было сочтено неоправданным.
9. Самвел
- Ох, ну вы, ребята, и дали... - только и удалось вымолвить в ответ на рассказ Никоса, Лиды, Керима и Зураба с Мерабом. В горле стоял ком величиной с две юные жизни. До смерти жалко было Апостолиса. Да и Звиад, наверное, был не совсем безнадёжен.
Выросли ребята. Принимают сами решения. Ну а ты, Самвел Сундукян? Не утратил ли былого задора в страхе за спасённые жизни малолеток? Отчего Апостолис пошёл к космодрому - можно легко догадаться. Слишком долго Самвел избегал этого пути, неизбежного и кровавого.
Он надеялся отыскать на отселённой планете кем-то забытый нуль-портал? Нет, надо сразу признаться: просто тянул время. А теперь? Ну, теперь его не потянешь. С космодромом и сторожами надо решать, не откладывая в долгий ящик. Враг предупреждён. Информация от киборгов обрабатывается, ответ будет такой, что останется некому даже его оценить.
Остаётся работать на упреждение. Сколько в запасе времени - от силы неделя? Как за неделю подготовить нападение на укреплённый периметр космодрома под охраной пяти универсальных сторожей? Так провести этот штурм, чтобы не всех положить.
А что из ресурса? Один вездеход, а на нём установка, способная очень недолго поддерживать силовой купол. Один бывший контрабандист с ценным опытом в деле успешного выхода из опаснейших переделок. И две сотни ребят, которые то ли уже повзрослели, то ли подходят к этой черте, чтобы пересечь её вместе с заветным периметром...
Эпилог
29 ланктября 53078 года по условному межгалактическому времени службой слежения пограничной охраны Галактического Альянса был зафиксирован неопознанный объект класса 'С' - космический корабль, приближающийся к выходу из галактического сектора 10-316-527 в серые (неподконтрольные Альянсу) сектора.
Объективный анализ параметров объекта свидетельствует о терранском происхождении и назначении данного корабля. Есть основания утверждать, что данный объект с радиальной симметрией основного корпуса и подвижными элементами на нём принадлежит к устаревшему классу звездолётов на фотонной тяге, запрещённому в подконтрольных Альянсу секторах по причине тихоходности, ведущей к захламлению звёздных путей.
Запрос, посланный с дредноута пограничной охраны 'Глен Кук', объектом был проигнорирован. В этих обстоятельствах для выяснения причин молчания судна, а также взыскания штрафа, с материнского дредноута 'Глен Кук' был спущен малый катер пограничной охраны 'Пэтриот', оборудованный большой фотонной мортирой класса е4.
Вследствие отказа экипажа судна прекратить движение и отвечать на вопросы капитана малого катера Фрэнка Гудфайера, с борта катера был произведён выстрел по объекту из мортиры большим фотонным снарядом класса Ф-580. По непредвиденному стечению обстоятельств данный снаряд попал в параболическое зеркало корабля-нарушителя, каковое попадание придало ему ускорение, повлёкшее неожиданный выход данного судна за пределы контролируемых Альянсом секторов. Рикошетом же от означенного зеркала указанный снаряд угодил в вентиляционную шахту вышеназванного дредноута 'Глен Кук', чем вызвал значительные разрушения корпуса, несовместимые с его дальнейшей эксплуатацией.
Ввиду тестового значения данного выстрела, повлёкшего выявление конструктивных несовершенств корпуса дредноута, капитан малого катера 'Пэтриот' Фрэнк Гудфайер просит командование о снисхождении...