Волосы... Волосами это назвать сложно, скорее щетина, жесткая, кучерявая, такую мечом не сразу прорубишь. За что хвататься, когда эта скотина переходит в галоп, так сразу и не сообразишь, пальцы скребут по шее, а зацепится не за что. Руками то обхватил, и ногами крепко сжал, Шмыга аж выдохнул с хрипом. Пока держусь, но ощущение, что со следующим прыжком свалюсь, не оставляет. Так и скачу, враскоряку на своем дорге.
Вроде и ситуация не располагает, а эти ржут. Я то смех слышу, а кто другой особенно из человеческой расы и в штаны бы не побрезговал наложить, уж больно смех специфический. Людишки кто по слабее, как смех наш слышат норовят в тень забиться поглубже, если тени рядом нет, то поменьше стать по незначительней, не дай Скоратун внимание к себе привлечь.
Накрыли нас на ночной стоянке. Из леса вынырнули двое, воин дальнего и ближнего охранения, поставленные в первую смену. Один из них приложил руки ко рту и издал три горловых звука похожих на крики совы, второй в это время пинками начал поднимать вповалку спящих орков. Те вскакивали и по своей не воздержанной натуре пытались поймать таким неприятным способом будившего их, чтобы примерно наказать. Наконец на шум поднялся Первый в отряде, раздавая горячие тумаки при этом глухо порыкивая привел таки эту бурлившую стаю к более менее упорядоченному движению.
- Сигнал подал, - спросил Эдар древко у часового.
- Да, как условились. Ветер запах чеснока принес с их стороны, кто то из загонщиков жрал перед походом, крадутся медленно, минут десять есть у нас, - часовой говорил отрывисто, рубленными фразами.
- Скорей всего маг у них, как точно вышли к лагерю, да еще ночью прут - уверенные, - Эдар хлопнул часового по плечу и тот побежал собираться.
На поляну почти одновременно выскочили двойки, поставленные на южную и северную сторону.
В редких сполохах почти прогоревшего костра мелькали мощные фигуры, орки подхватывали свои скудные пожитки и бежали к стоянке доргов чтобы впопыхах накинуть на своего скакуна седло и сбрую. Моя подпруга как на зло лопнула, может перетянул спросонья или прохудилась в конец, вот что значит когда берешь чужого дорга и сбрую с седлом. Хотя одолжил мне его Хрогар, а от него чего хорошего дождаться скорее снег в июне выпадет.
Нагоняют... хлопнул дорга по загривку, чтоб Шмыга ходу прибавил, падать конечно не очень хочется, но и к загонщикам попадать особо желания нет. Знаю я их, посадят в клетку на хлеб и воду, отощаешь, силенок поубавится потом обламывать начнут. Ценимся мы как рабы видите ли, выносливые, сильные в еде не прихотливые, сам крысу поймал, камнем пузяку вспорол, кишки вытянул вот тебе и обед, а крысы на рудниках знатные. Покупают нас туда охотно, выгодно им. А такого обломанного один раз видал, потерянный совсем - одним словом покорный. Сила моего духа крепка, скорее кинусь чтоб зарубили разом, может кого и прихвачу с собой, чтоб к Одноглазому дорога веселей была. А рабом быть не смогу, так думаю.
- Хтур, давай налево, а я направо, - Хтур Кривой, только рыкнул в ответ. Клык у него левый кривой, у всех нормально растут, из под нижней губы ровно выглядывая, а у этого левый вылез вбок. Жрать не мешает и ладно, если что шаману недолго в бубен стукнуть, причем бубен тут разный может быть - свой ли достанет для камланий предназначенный или Хтуру в бубен зарядит, тут уж как у шамана настроение будет, итог один - Хтура в транс клык на волю.
Хтурова тройка свернула на звериную тропу, больно широка, я бы не рискнул. Наверняка кабаны натоптали, с ними встречаться себе дороже, могучие звери. Наша тройка Ганор, Грут и я тоже чуть поменяли направление, так чтобы Миена была по левую руку, так и выйдем к Стопе Великана.
Обычный рейдерский отряд, на десять троек уже давно порскнул в разные стороны, только мы с Хтуром под задержались разделится. Ну да ладно, теперь от погони оторваться и достичь точки встречи, заранее, на такой вот случай оговоренный. Надеюсь к утру доберемся, если Одноглазый еще приключений не подкинет.
Первый мой выход в рейд и чуть было не загремели в плен. А ведь легко могли, маг если бы до лагеря добрался, заклинание крепкого сна и прощай свобода. Кого на рудники, кого в города на арену, для развлечения публики. А у кого амулет есть от легкого магического воздействия, зарубили бы на месте. Так что нашему Первому однозначно низкий поклон. Эдар Древко опытный вояка и Первым в отряде всегда был хорош. Все знали если идти с ним, особо не расслабишься, зато и домой вернешься с очень большой вероятностью. Прозвище свое получил убив стражника в одном из рейдов, тот ему умудрился у секиры древко перерубить под углом, так орк острый конец снизу вверх и загнал в подбородок человеку, проткнув голову так, что аж шлем улетел. На стоянках дюже строг, бывало по ночам сам пройдется, посты проверит, один раз часового спящим застал и голову ему снес. Принес к костру и кинул первому тройки. Тот было за меч хвататься, да охолонил его напарник, а позже и сам понял, что правда за Эдаром была. Уже двойку лишили части добычи, причем большей. И не поспоришь, спящий в охранении дает врагу возможность проникнуть в спящий лагерь и натворить кошмарных делов. Так что посты у Эдара ушами в охранении не хлопали, а с другим кем могли и попасть.
Света Айны и Миены двух сестер освещавших путь сквозь лес, было достаточно, чтобы не налететь на дерево, а людям гораздо труднее, зрение у них похуже нашего и в таком полумраке вести погоню будет очень не просто. Если эта погоня вообще будет. Может плюнут и пойдут другой отряд выслеживать. Хотя лучше перестраховаться и свалить подальше. Прямым ходом к точке встречи нельзя, так что чутка, придется попетлять. А дед все-таки молодец, уговорил меня дождаться когда опытный и надежный командир будет рейд собирать. Моего возраста орки уже по несколько вылазок совершили, а некоторые так и головы сложили, это я вот только сподобился. Хотя может так бы и не собрался да дед заставил. Мне скоро в мир идти, у нас каждый орк достигший тридцатилетия в мир выходит на десять лет, кто в охрану к купцам поступает, кто в наемниках по войнам мотается, деньгу зашибает да боевого опыта набирается. А некоторые так и в ученики подаются, какую-нибудь профессию изучить, потом дома почет и уважение будет, если конечно мастером хорошим станешь. Вот и мне скоро предстоит уходить, я бы с удовольствием дома остался, но раздери пес Одноглазого эти обычаи и традиции нельзя, пинками проводят. А пустым выходить тоже не следует, нужно и деньжат подкопить на первое время, броньку какую сладить, вот может в походе и добуду себе по размеру, мелковатым я для орка уродился, до двух метров не дотянул. Была мысль с человека снять да на себя переделать, все дешевле обойдется, чем новую заказывать. Коняшку бы тоже угнать, дорга не купить больно дорого, так меня и лошадка на своей спине унесет, есть все же плюсы в маленьком росте.
- Ганор постой. - я окликнул первого нашей тройки, он хоть и помощник шамана, да и способности к шаманству так себе, однако в походы его брали охотно, раны лечил на совесть, ну и топором своим помахать не дурак.
- Чего хотел?
- Возьми Шмыгу в повод, и шагом вперед, а я лес послушаю и догоню вас. Неуклюже спрыгнул с дорга и передал поводья Ганору, уже вдогонку - Седло не потеряй.
Ганор с Грутом неспешным шагом отправились вперед, а я прильнув к дереву прислушался к лесу.
Ветер играл с листьями, те в ответ шумели то ли одобрительно, то ли рассерженно. Пролетела пара упырев, хоть и мелкие с кулак всего, но очень гнусные твари. Кожу чуть взрезают и хоботком к ранке кровь лакать. Дед объяснял в слюне у них что то, чтобы кусаемый боли не чувствовал и кровь подольше текла, вот она и течет потом по капле пол дня. Одна защита от них, пара травинок чичвы1, а люди эту чичву жмут и ее соком натираются, опять же защита от гнуса и комарья звеневшего на всю округу, нам то мелочь не страшна, больно кожа толста для их жал. Недалеко придушенно запищала мышь, стала чьим-то ужином, гадать кто разжился едой не стал, больно много лесных охотников похрустеть мелкими мышиными костями. Тихо в лесу, нет посторонних звуков, а значит и погони нет. Легким бегом отправился догонять своих, крикнул пару раз "ушастой", в ответ услышал крик Ганора, ага не сбился с пути. Лес для меня дом родной ибо большую часть своей жизни я провел в нем, ползая по оврагам или наоборот залезая на деревья Тихье1 к самому небу в поисках цветов Луаре, очень редких и важных для шаманских обрядов.
Догнав своих, уселся на Шмыгу. Пара часов ночных блужданий и вот мы наконец у подножья стопы великана, очень странная надо заметить скала. Возвышается она на добрую сотню метров и в диаметре имеет метров с полста, такой вот непонятный столб из камня. Больше половины отряда уже оказалась здесь, остальные скорей всего на подходе. С Ганором и Грутом стреножив доргов, пошли за лапником, нарубив коего сделали себе постели, покидав ветки на землю и постелив попону. Ганор сразу засопел, а Грут еще ворочался, я тоже улегся, но сон не шел.
Хрогар сволочь подсунул седло с худой подпругой, а ведь по возвращению стребует, чтоб цело было, какое брал такое и вертай взад. С дядькой отношения не ладились, общались мы крайне редко и только по очень большой нужде, вот примерно такой как сейчас, без дорга в отряд бы не взяли. Хотя надо признать Шмыгу дал, хоть и с худым седлом, но мог бы и послать куда подальше. Вспомнилось детство и начало нашей с Хрогаром взаимной неприязни.
Когда то, лет этак двадцать назад мой отец не вернулся из рейда. Не вернулся тогда весь отряд, в тот день осиротело много родов. Мне было девять лет и тянуть лямку главы рода я не мог. Хрогар Семь пальцев - брат моего отца, присоединил наше хозяйство к своему. Прозвище свое получил не за упомянутое количество пальцев, их было как у всех по пять на каждой руке, а за желание запустив куда-то руку, хапнуть побольше. Каждый раз на дележке добычи с похода или распределении мяса с сезонной охоты, орал и требовал себе долю не по заслугам, пытаясь урвать побольше и получше. За это его недолюбливали, но считаться с ним приходилось, ибо здоров был и на рукоприкладство скор.
Хрогар зашел в наш шатер, огляделся оценивающе и сразу прошел к сундуку, в котором каждый род хранит самые ценные вещи. По-хозяйски откинув крышку, начал рыться внутри, с прицокиванием доставая из сундука что- то ценное и откладывая в сторону хлам по его мнению, один вид сего действия привел меня в ярость. Хотя орки и не отличаются сдержанным характером и вспыльчивы по природе своей, я крепился. Все-таки мне предстояло войти в его род.
Не зря Гротур Наковальня славился как кузнец, у Хрогара заблестели глаза когда он достал из сундука нож и явил его свету, отбросив ножны. Нож который я должен был получить на свое десятилетие, вместе с клановой и родовой татуировкой. Это был великолепный клинок матово темной стали, длиной с предплечье взрослого человеческого мужчины. Рукоять из черного дерева Лихто, по крепости немного отличающейся от камня. Обычно за обработку этого дерева берется столяр в паре с послушником шамана, несколько часов кряду уговаривая духа дерева принять нужную форму, а за малую плату принять руку по крови. Отец незадолго до моего девятилетия резал мне ладонь и сцеживал в плошку чуть крови, плата духу за обработку, а заодно и привязка к моей руке. За ковку можно было не переживать, отец отдал кузнецу за работу два золотых, для ножа это большие деньги, но он стоил этих денег. В среднем людском городе на один золотой можно было снять очень хорошую комнату на месяц, а на второй золотой месяц есть и пить сколько душе угодно.
Сколько раз перед сном я представлял обряд вступления во взрослую жизнь. Как получаю нож из рук отца и иду на одобрение к шаману, действо сие было всегда формальным. Не помню такого случая, чтоб шаман завернул какого-нибудь новика, смысл скорее был в другом, смотря ауру представляемого шаман видел к чему предрасположен молодой орк и указавыл путь воина и ремесленника, реже фермера, огородами занимались женщины и малышня. Преобладают сероватые тона, значит спокоен и расположенность видна к разведке и наблюдению, красные взрыкивают - секиру в руки и вперед, кормить свою ярость, тут уж бывает и своим поберечься приходится берсерк в бою страшная сила. К словам шамана желательно прислушаться, во время обучения будет проще, хотя и такая оценка бывала ошибочна, не часто, но все же... Живой пример Гнар Колун, огромный орк даже по меркам орков, а уж среди остальных рас населяющих Флавию, он казался бы скалой. При среднем росте орка в два метра, Гнар возвышался над нами еще на полметра, да и вширь его расперло знатно. Близко к нему подходить себе дороже, нрав бешенный, поди угадай в каком настроение, приголубит лещом дай Одноглазый сознание не потерять, башка потом пол дня гудит. Такой должен был воин получится подумать страшно - однако ж напасть, как кровь увидит ноги у него подкашиваются и завалится на правый бок пытается, в обморок однако не брякается и в самой нижней точке вот вот упадет, начинает выравниваться. Так и раскачивает его бедного, какой уж там бой. Шаман правда надеялся его боязнь излечить, да все безуспешно. Бывало даст своего нового варева или проведет пару погружений Гнара в транс (ставил какие то ментальные блоки) выставит его против какого-нибудь турака из боевых, парой колких фраз доведет Гнара до припадка. Колун быстро из себя выходил и кидался на громилу. Такие драки случались, что опытные воины головами качали. Только вот незадача, бои были всегда до первой крови, у турака ли хлынет юшка из брови или носа аль Гнару кровушку пустят, красное увидит и качели включает. Мы это один раз с пацанвой наблюдали смеялись так, что воронье с пашни разогнали. Колун запомнил, и одаривал мелочь тумаками без жлобства. А ярость свою вымещал на колке дров, колуном своим машет, бывает, так разойдется, что аж лицом чернеет3, от бревна в итоге груда щепок, которую малышня потом на растопку растаскивает.
Так вот, как сейчас помню смотрю я на свой нож и понимаю что вырвать его из рук Хрогара задача не из простых, вернее невыполнимая, очень уж глаза блестели когда он клинок рассматривал. Дух дерева Лихто сидящий в рукояти, конечно привязан к моей руке, но слишком уж слаб. Будет гадить помаленьку - рукоятка будет скользить и норовить выскочить из ладони, в мороз холодить, в жару жечься, да и порезы становились постоянными при использование ножа чужой рукой. Другое дело когда я взял в руку нож, отец аж рассмеялся от вида моего изумленного лица. Удивительное ощущение, шероховатая чуть теплая рукоять, плотно как влитая легла в ладонь. Я прочувствовал вес клинка, его баланс, клинок стал продолжением руки, вот они несомненные плюсы от привязки по крови. Конечно же это был не первый нож который побывал в моей руке, но именно этот был желанным, так как по сути был символом перехода на новую ступень жизни, и являлся статусом почти взрослого. Я ждал того момента когда стану обладать им по праву, считая дни до обряда как и остальные новики.
Потеря ножа стала последней каплей-каплей горечи. Она упав в озеро тоски с подводными течениями страха и отчаяния, стала искрой породив в моей душе море огня сотканого из ярости. Нахлынуло все, боль от потери отца, страх перед будущим таким ясным и простым еще пару дней назад. Я знал, что придется вступить в род Хрогара, ибо был слишком мал для других вариантов, но видит Одноглазый, как мне этого не хотелось... Чернота затмила разум, это была уже даже не ярость - грань безумия. Вот он - родной чужак, вторгшийся в мои владения и посмевший посягнуть на мое, на наше с отцом. Нагло, бесцеремонно топчется на осколках моей жизни, воплощение всех бед и несчастий стоял передо мною. С горловым рыком бросился вперед, шаг был не то что отчаяный - безумный, бесполезный и поставивший жирную точку на хороших отношениях с Хрогаром.
Приходил в себя долго, мысли медленно выползали из тумана забытья, ориентирусь на тягучий плач Дираны навязчиво гудевший в голове и выворачивающий душу. Не понимая отчего плачет мачеха и почему голова гудит словно чугунок по которому вдарили поварешкой, попытался открыть глаза. Левый открылся, а вот правый оказался как будто склееным, задумал потрогать веко и тут же пожалел об этом, руку прострелило дикой болью и тьма снова накрыла меня ласковым покрывалом.
Дирана уже не плакала, а изредка всхлипывая сидела у моей постели. Видимо заметила мою предыдущую попытку пробуждения и теперь ждала пока очнусь.
- Тише Хиогар, у тебя рука сломана и глаз крепко побит, - чуть хрипловато сказала Динара, - я уже послала к шаману, но кто придет не знаю, Торэр заявиться или послушника пришлет.
Редкий случай шаман явился сам, не знаю с чего такая честь. Обычно на рядовые случаи отправлялся один из помощников шамана, или болезные сами приходили к Говорящему с духами. Хотя причина виднелась за спиной шамана, один из недавних новиков имеющих способности к шаманству. Начинающие послушники таскались за шаманом постоянно, глядели в оба глаза и прислушивались к каждому слову. Торэр ощупал руку, следом осмотрел глаз и, повернувшись к подслушивающему, указал на сумку. Ганор кинулся к шаману, запутался в ногах и полетел носом вперед. В его глазах плескался ужас, точка приземления неуклюжего помощника приходилась ровно на стоящую на земле сумку. Какое наказание получил бы подслушивающий за раздавленные горшочки с мазями знает лишь он, и представлял их во всей красе, судя по огромны глазам. Изворачиваясь в полете словно бешенный уж, Ганор упал в сантиметрах от сумки. Торэр лишь покачал головой, видимо не в первый раз нерасторопный послушник творил подобные вещи. Не вставая Ганор взял сумку и протягивая ее подполз к Торэру. Тот заглянул внутрь, достал горшочек и зачерпнув ложкой немного мази шлепнул ее на протянутую Динарой тарелку.
- Половину намажешь на синяк сейчас, а завтра утром домажешь остаток. - шаман ложкой разделил мазь на две равные половины, - На ночь в холод поставь.
Торэр глянул на сумку, потом на Ганора и еле заметно качнув головой подхватив сумку сам, пошел к выходу из шатра.
- Ганор наложишь лубки, и духу плату сам выдашь, - уже у полога сказал шаман,- помнишь хоть сколько и куда.
-Пять капель крови из трех пальцев, три из большого пальца на три первых руны и еще две из средних пальцев на нижние, - выпалил подслушивающий.
Смотри не попутай, а то не дай Одноглазый вырастут у Хиогара рога на руке или волосы выпадут, - Торэр задумчиво чесал макушку перебирая варианты последствий из-за возможной ошибки Ганора.
Как то сразу перехотелось доверять свою руку помощнику шамана, я уже видел на что он способен в порывах служебного рвения. Шаман вышел, а Ганор подхватив лубки направился ко мне.
- Да не беспокойся, все правильно сделаю. - видимо заметил в моих глазах сомнения, - Это я перед Говорящим постоянно теряюсь.
Кольнул пальцы иглой и приложил по очереди к рунам, вырезанным внутри лубка.
- Так этот от боли спасает, а эти выздоровление ускоряют, - бормотал тихонько себе под нос Ганор.
Ничего себе ритуальчики, и это только для того чтобы заплатить духам подселенным в лубок при помощи рун. Сложно представить, что требуется чтобы усмирить разбушевавшегося духа воздуха. Как в прошлом году налетел ураган, чуть не унес летнее стойбище к лесу, но шаман тогда быстро сориентировался, и ветер как будто разрезало пополам, помню свист и завывание раздающееся вокруг лагеря, когда внутри стоянки все оставалось спокойно. Пока я предавался воспоминаниям о событиях прошлого года, помощник шамана успел уложить руку в лубок и начал фиксировать конструкцию веревками.
- Правильно уложил, - спросила Динара, - а не то срастется криво, потом по новой ломать.
- Да там перелом то аховый, - тоном, не терпящим возражений, произнес Ганор, - я таких уже достаточно повидал.
- Аховый!!! Да Хрогар его так приложил, что Хио как кулек улетел, - возмутилась мачеха на слова Ганора, - а как рука хрустнула, мне показалось небо раскололось.
Подслушивающий смутился и поспешил к выходу. Динара подошла и присела около меня. Тихонько начала втирать мазь в синяк на лице.
- Ты почернел как истинный берсерк и кинулся на Хрогара, - отложив тарелку с остатками мази в сторону, промолвила мачеха, - а у него нож в руке, я уж думала убьет тебя, но он только рукой пихнул. Когда ты начал вставать опираясь на сломанную руку, он подскочил и пнул в лицо.
- Видимо пожалел, - от удара взрослого орка ногой, моя черепушка вполне могла треснуть, если бы только Хрогар не сдерживал себя.
- Он потом стоял и думал о чем то. Сказал, что в его шатре места хватит для всех, а этот продаст сыну Эдара Древко, - Динара всхлипывая, рассказывала.
Да уж Хрогар своего не упустит, тем более старший сын Эдара недавно ходил в набег с отцом и ему посчастливилось привести человеческую женщину, вполне годную чтобы выносить ребенка от орка. И скорей всего шатер он возьмет, в родовом стало тесновато.
Так получилось наверное впервые, я стал молодым орком без рода. Если молодой орк становился сиротой, то его принимали ближайшие родственники, если же и родни не было, то орчонка принимал какой-либо род клана. По идее я должен был попасть к Хрогару, но на деле все получилось иначе. Когда он все-таки продал шатер Эдару, нам пришлось вселиться к нему, и сказать что там было тесно, не сказать ничего. Жадность в принципе не свойственная оркам была бичом Хрогара. Тураки спали на улице, да и я после снятия лубков со сломанной руки стал спать там же. Получать тумаки и выполняя самую грязную работу поручаемую дядькой, постепенно стал избегать родового стойбища. Если ночую на улице, так какая разница где, около шатра с ненавистным Хрогаром, или где-нибудь в другом месте. Преимущества были видны сразу, никто по утрам не поднимал пинками и не отправлял выносить ночные ведра с испражнениями скопленными за ночь полным шатром орков. Не надо было выполнять женскую работу по уборке, готовке под мерзостные смешки двоюродных братьев. Как-то раз заночевал около шатра Говорящего с духами. Шаман варил очередное зелье, и костер у него горел знатно и долго. Когда он закончил, я расстелил постель около огня и завалился спать.
- Куда!!! Не смей!!! Ах ты гадина такая, да я тебя сейчас...
Проснулся под злобные крики шамана и жалобные подслушивавшего, в шатре Говорящего было шумно видимо ученик пытаясь избежать наказания удирал от Торэра и я догадывался кто был этим послушником. Полы выхода распахнулись и оттуда вылетел Ганор, столкнулся со мной и мы вместе упали в костровище обложенное камнями, сбив при этом треногу. Шаман выбежал из шатра в одних подштанниках, на ходу размахивая большой поварешкой, в три прыжка одолел расстояние от входа шатра до костра и принялся лупить своим орудием по нам. Досталось как мне так и Ганору, непонятно правда кому больше, но стонал подслушивающий очень убедительно. Торэр прекратил экзекуцию только после особенно жалостливого вскрика, моего или Ганора незнаю - кричали оба.
- Бегом в лес!!! - рычал шаман на ученика, - И чтобы к вечеру, ты слышишь к вечеру, все травы для большого котла отвара успокоения были собраны.
Шаман развернулся и костеря подслушивающего на чем свет стоит, удалился в шатер.
- Чего натворил? - спросил я у Ганора.
- С какой целью интересуешься? - послушник сидел на земле и исследовал особо пострадавшие места.
- Как это с какой, должен же я знать, за что получил поварешкой в лоб, и по спине, и по рукам, и по ногам.
- Все перечислил? - ухмылялся Ганор, хотя ухмылочка была кривая, досталось ему тоже не слабо, - Понимаешь, перепутал я спросонья.
- Что перепутал?
- Нуууу... Смотрю ночное ведро стоит, оказалось не ведро, а котел со вчерашним отваром.
Смеяться я не мог, было больно и маленько страшно, что Торэр услышит и повторит наказание. Ганор же начал наливаться чернотой, заметив это, я взял себя в руки и успокоился, только драки с растяпой мне не хватало, сломает себе еще что-нибудь.
- Давай я помогу тебе, - предложил я Ганору помощь, - мне все равно заняться нечем.
- А ты что, травы знаешь? - приободрился послушник.
- Неа, не знаю. Покажешь какие надо, и я нарву их тебе хоть целую сумку.