Борзов Анатолий Анатольевич : другие произведения.

Вечный вопрос Часть 2 (3)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
  
  
  ВЕЧНЫЙ ВОПРОС
  Анатолий Борзов
  Часть 2
  
  
  
   - 3 -
  
  
   Прошло два дня, затем еще четверг, подсказывая, что до завершения трудовой недели рукой подать.
   Но для Эдика в отличие от других граждан с некоторых пор цикличность приняла какой-то иной характер. Раньше все выглядело просто и понятно. Пять дней учишься, затем два отдыхаешь, вновь пять дней себе не принадлежишь, и вновь свободен, как ветер.
   Эдик долго не мог привыкнуть к новому ритму жизни: работал, в то время как все отдыхали, и наоборот. В праздники и выходные отправлялся с утра крутить баранку своего троллейбуса и спал беспробудным сном, когда многие уже приступали к своей работе.
   Смену, о которой просила Таня, он отработал, однако девушку так и не увидел, звонков больше не последовало, а сам звонить Эдик не решался. Отъезд Марии Сергеевны в командировку прибавил дополнительные хлопоты и обязанности по дому. Список поручений аккуратным почерком был внесен на лист бумаги и помещен на самое центральное место в квартире. Так решила Мария Сергеевна, прикрепив его на зеркало - предмет, столь необходимый, как и важный, и пройти мимо которого невозможно, так, по крайней мере, считала женщина.
   Эдик впервые использовал положенные ему льготы бесплатного проезда, в противном случае пришлось бы затратить изрядное количество средств, чтобы забрать белье из прачечной, съездить на рынок, передать срочно какие-то рукописи, до этого невостребованные больше месяца и т.д. и т.п. Он не только не возражал против "неожиданно" скопившихся важных поручений, но в глубине души был благодарен Марии Сергеевне. Вероятно, потому что появилась необходимость куда-то ехать, с кем-то встречаться, да и время пролетало как-то незаметно, сократив возможность находиться наедине не только с самим с собой, но и со своими мыслями. И все равно, неделя получилась невыразительной и пустой, а вынужденное одиночество - еще более тоскливым и гнетущим. Хотя пришла одна здравая мысль, вернее, понимание: насколько несчастны люди, лишенные простой человеческой необходимости - общения друг с другом.
   Телефон вообще замолчал, словно прислушался к тем упрекам, что предъявлял прежде Эдик, удивляясь, как можно так долго "висеть" на проводе, и в сотый раз обсуждать одни те же события. Но когда он не услышал обещанного звонка, а Мария Сергеевна не позволяла себе нарушить данное ею слово, снял трубку, чтобы убедиться, все ли в порядке.
   Тишина! Отключили? Нет, все коммунальные услуги он оплатил, как было записано в наставлении. Обрыв провода? Вообще-то самовольно устанавливать второй аппарат или производить дополнительную проводку категорически запрещалось. А кто узнает? Кому, спрашивается, есть дело, если у тебя руки из " того" места растут, и ты в состоянии самостоятельно выполнить нехитрую работу?
   Еще минута ушла на принятие решения. Звонок в соседнюю дверь.
  - Иду, иду, - зашаркали ноги в прихожей.
  - Извините, - Эдик кивнул головой, - вы не могли бы набрать наш номер, кажется, с телефоном что-то не в порядке.
   Ира все поняла с полуслова.
  - Я ваш номер знаю, сейчас позвоню.
   Ничего удивительного. Ира держала в памяти, вероятно, не только номера всех знакомых в доме, но и во всем городе. От склероза помогает, - утверждала она.
  Однако чуда не произошло, и телефон, очевидно, все же серьезно обиделся на брошенные в его адрес горькие слова упрека и отказывался подавать какие-либо признаки жизни.
   - Идите ко мне, - предложила старушка и стала набирать (опять по памяти) номер соответствующей службы. Затем все доходчиво и спокойно объяснила, а в завершении добилась прихода мастера. Но не на следующий день, как это обычно происходит, а в этот же вечер!
  - Сказали, придет, - сообщила она довольная, нисколько не меньше, чем Эдик, - сегодня и придет. Давление не желаете померить?
   Ну, как отказать в таком пустяке? Сделать человеку приятное! Ради бога! Даже можно анализы сдать!
   Эдик терпеливо сидел и наблюдал, как старушка извлекла из шкафа любимый для ее сердца прибор и принялась качать резиновую грушу. Кстати, когда посетители отсутствовали, что бывало крайне редко, Ира измеряла давление у себя. Ковырнет рюмочку и тут же произведет необходимые замеры.
   - Нормальное, - глядя на стрелку циферблата, наконец, вымолвила она, - и откуда быть ему ненормальным? - Как Мария Сергеевна?
  - Спасибо, хорошо.
  - Точно хорошо? - изучающий взгляд забрался глубже, чем игла от шприца.
  - Она сейчас в командировке.
   - Ну если в командировке, тогда и в самом деле хорошо, - улыбнулась Ира, - привет ей от меня.
   - Вот телефон сделают, и передам, - пообещал Эдик и с чувством выполненного долга отправился восвояси.
   Мастер появился подозрительно быстро. Вы где-нибудь видели, чтобы на ваш призыв о помощи откликнулись тотчас? Эдик едва успел отсоединить от розетки провод, как раздался чужой голос.
  - Как же он вошел? Или я забыл закрыть дверь?
   Однако мастер или тот, кто вошел, скользнул равнодушным взглядом и поставил на пол обыкновенный школьный портфель.
  - Я ботинки вытер, не волнуйтесь.
  - А почему я должен волноваться? - удивился Эдик, более внимательно изучая работника телефонной станции.
  - Как почему? - в свою очередь удивился мужчина, - все волнуются, а вы, получается, нет? А потом у меня работа такая, если каждый раз снимать ботинки, радикулит заработаешь, и вообще, полагается сначала заявку писать. Без заявки - никак нельзя, - и выразительно глянул на юношу.
  - Нельзя?
  - Никак невозможно, - и снял трубку, - не работает.
  - Я знаю, что не работает, поэтому, мы вас и вызвали.
  - Мы? - еще больше удивился мужчина и громко чихнул.
  - В смысле, я звонил, то есть соседка.
  - У соседки тоже не работает? - заметил мастер и потер свой нос.
  - Извините, - вдруг осенило Эдика, - вы Николай Трофимович?
  - А ты откуда знаешь? - как ни в чем не бывало, ответил Николай Трофимович и полез в портфель.
  - Просто подумал.
  - Отвертка есть? - спустя минуту прозвучал вопрос, - но только мелкая, чтобы под
  шуруп.
   Эдик протянул отвертку, которая лежала у него в кармане.
  - Годится. Так что будем делать?
  - Не понял?
  - Я же говорю: без заявки никак нельзя, - и крышка аппарата слетела прочь, обнажив нехитрые внутренности, представленные в виде разноцветных проводов.
  - Напишем, прямо сейчас и напишем.
  - Не получится, - сурово заявил мастер или Николай Трофимович и аккуратно закрутил болтики обратно, - бланка нет! Нужен бланк установленного образца. У тебя бланк есть?
  - Нет, - честно признался Эдик.
  - Вот и у меня нет! - тоже честно признался мужчина, - что будем делать?
  - Не знаю.
  - Так, - мастер еще раз почесал свой нос, вероятно, не ожидая встретить такое непонимание и в то же время обдумывая сложившуюся ситуацию.
  - У нас сегодня? - и посмотрел на Эдика.
  - Пятница.
  - Точно, пятница, значит, только в понедельник, но во второй половине.
  - Во второй, - эхом отозвался юноша, все еще не понимая предложенный ход мысли, - а если в виде исключения, как знакомому, без заявки?
  - Если поломка на линии, одному не справиться, но если как знакомому, тогда, - и, закатив глаза, быстро выполнил в уме несложное математическое действие, - тогда три рубля!
  - И всего-то! - почувствовав надежду, повеселел Эдик.
  - Три пятьдесят, - исправился мастер, вероятно, осознав, что допустил ошибку, - с учетом возможной поломки на линии.
  - Плачу пять рублей.
   - Я сейчас ботинки сниму, - непонятно зачем предложил Николай Трофимович и метнулся в прихожую.
  - И без заявки, - крикнул ему вслед Эдик, уже уверенный, что проблема решена.
   Телефон реанимировали через полчаса, и вскоре знакомая трель напомнила комнату такой радостной мелодией, что было непонятно, кто больше рад - Эдик или сам телефон. Николай Трофимович и тот улыбнулся, скупо, одними губами и тут же вопросительно глянул.
   На сей раз Эдик все понял и бросился искать деньги. Однако, к большому сожалению, ровно пять рублей не нашлось, поэтому без колебаний протянул две бумажки по три рубля.
  - Эта, у меня сдачи нет, - признался Николай Трофимович.
  - Потом вернете.
  - Когда потом?
  - Завтра или после завтра, когда сможете.
   Николай Трофимович как-то смутился - это было видно и по глазам, и по тому, как он засуетился.
   - Вернем, обязательно вернем! Не извольте беспокоиться. Рубль - это деньги! Еще какие деньги, мне лишнего не надо! Уговор был? - Был! И на линии все чисто, вот кабы на линии чего там, тогда конечно. А потом все же пятница. Кто в пятницу работать будет? Дураки по пятницам работают, Витька уже давно бутылек раскатал! Как с обеда пару нарядов принял, так и раскатал. Уж на что Витька дурак, так и он по пятницам не работает, то есть до обеда работает, а потом - извините: у меня семья, дети. А у кого нет семьи? Поэтому вернем, непременно вернем. Если чего, звоните, так и скажите, мне Николая Федоровича, никаких проблем.
  - Как Николая Федоровича? - не понял Эдик, - вы же говорили Трофимовича?
  - Какой Трофимович? Нет, Федор у меня был батя! Вы чего! Уж отца я, слава богу, еще помню!
   С кем не бывает? Ошибся парень, да и Николай Трофимович, то есть Николай Федорович появился больно быстро, что настораживает и на мысли разные наводит. Вот и у вас, наверно, такая же мысль появилась? Но Эдик был не прост, далеко не прост, найди сейчас простачка? Днем с огнем не найдешь!
   Едва за дверью исчез мастер, как Эдик тут же набрал номер. Не может же человек находится в двух местах одновременно! Хорошо, пусть не человек, все равно не может!
  С каждым гудком тревожно бухало сердечко, не успевая попасть в заданный ритм.
  - Алло?
  Эдик ожидал услышать кого угодно и все что угодно, чему способствовал приобретенный, хотя и не столь продолжительный опыт общения с подозрительными личностями. Привыкнуть, согласитесь, можно ко всему, даже к тому, к чему невозможно привыкнуть!
  - Алло? Я вас не слышу!
  Эдик открыл рот, однако слова где-то по дороге затерялись, а раздавшиеся затем звуки напоминали скорее либо глухонемого, либо первоклассников, впервые знакомившихся с особенностями родного языка.
  Трубка опустилась на свое законное место, а Эдик на стул - ноги предательски подкосились. Услышанный голос юноша не мог перепутать. Ошибка исключалась! Это была Таня! Еще пару минут юноша приходил в себя. Ну и дела! А если он все же ошибся и набрал другой номер? Уже легче. Хорошо, пусть другой номер, но вероятность услышать Татьяну выглядела как шанс один к сотне тысяч! Какое население у нас в городе? Верее, сколько телефонных аппаратов? Такую статистику Эдик не знал, как, впрочем, и многие другие добропорядочные граждане, так как это уже была тайна! Государственная тайна! Хотя в те времена тайной было практически все, но особенно там, где одушевленные или неодушевленные предметы могли быть сосчитаны - вся огромная страна и была такой же огромной тайной! А если, - совсем бредовая идея пришла в голову, - этот Николай Федорович и вовсе не Николай Федорович? А самый настоящий Николай Трофимович!
   Однако легче не стало, а, скорее, наоборот. Сколько времени сидел юноша, погруженный в тяжелое раздумье, сказать сложно. И вдруг Эдик вздрогнул и посмотрел со страхом на телефон. А тот нетерпеливо подавал, но уже какой-то неприятный и визгливый голосок.
  - Да?
  - Эдик, ты почему не отвечаешь?
  - Фу- ты.
  - Я уже два часа звоню, у тебя все в порядке?
  - Мам, не волнуйся, с телефоном что-то произошло, Николая Трофимовича пришлось вызывать, - успокоил Эдик.
  - Какого Николая Трофимовича? - раздался явно встревоженный голос Марии Сергеевны.
  - Федоровича, - тут же исправился юноша, - мастера с телефонной станции.
  - Ты забыл оплатить? Отключили? Эдик, я же тебя просила в первую очередь оплатить телефон, у них строго - выключат, потом не находишься!
   Эдик сообразил, что оплошал, поэтому позволил Марии Сергеевне высказаться, терпеливо слушая и не перебивая. Затем также терпеливо ответил на все вопросы, зная, что иначе просто нельзя. Еще минут пять ушло на подробную информацию - чем питался на завтрак, обед и ужин, не забыл ли полить цветы, вынести мусор. Когда Мария Сергеевна закончила, трубка уже была теплой.
  - Я приеду вечером, встречать меня не нужно.
  - Ты уверена?
  - Мне так удобней, - заверила Мария Сергеевна, - у тебя же на следующий день
  смена?
   Как она умудряется держать все в памяти? Ладно, фамилии совсем незнакомых людей, но даты всех событий, их мельчайшие подробности? Эдик знал об этом удивительном качестве Марии Сергеевны, а то, что касается его личной жизни, если вы помните, то у юноши ее не было вообще! Вот и сейчас звонок прозвучал как раз вовремя, позволив немного успокоиться. Конечно, возможно простое совпадение, да и позвонить Мария Сергеевна обещала именно сегодня. Но все же, вероятно, другое - какое-то необъяснимое подсознательное желание или предчувствие, перед которым оказываются бессильными и время и расстояние. Когда за тысячу верст поступает тревожный сигнал, но в отличие от звука, посланного в эфир морзянки, этот сигнал всегда имеет конкретного адресата! Еще долго будут биться над раскрытием этой тайны многочисленные исследователи, сравнивая и анализируя, выводя новые формулы и вскакивая в восторге при удачном решении, но ответ так и останется лежать там, где он всегда и находился... в сердце матери.
   Эдик действительно успокоился и принялся вновь крутить диск, но аккуратно, чтобы избежать возможной ошибки. Девять, ноль, опять девять, единица, - здесь он тяжело вздохнул, - семь. Короткая пауза и гудок. Где-то далеко в чужом дому раздался звонок. Затем второй, подсказывая, что нужно бросить дела и взять трубку. Третий - и раздались шаги...
  - Алло?
   Точно! Это Татьяна!
  - Я вас слушаю, - произнесла девушка.
  - Здравствуйте, Таня.
  - Эдик?
   Невероятно! Но узнать по телефону, услышав только слова приветствия, удается далеко не каждому! Значит,... но этого не может быть!
  - А как вы догадались?
  - У вас очень характерный голос, никогда не спутаешь.
   И всего-то! А он подумал...
   - А потом я вспоминала вас, - призналась девушка. Сказала просто так, обыденно, нисколько не задумываясь о последствиях.
  - Вспоминали?
  - Эдик, а откуда вы узнали этот номер?
   Действительно, откуда? Соврать или честно признаться? Но признание выглядит еще хуже, чем самая наглая ложь!
  - Дело в том, - начал Эдик, - дело в том, что у меня сломался телефон.
  - И что?
  - Понимаете, набираю один номер, а попадаю, черт знает, куда!
  - И попали ко мне? - рассмеялась Татьяна.
  - Представляете! - и Эдик тоже рассмеялся, почувствовав облегчение, что избежал необходимости долго и бестолково объясняться.
  - Вообще-то я здесь не живу.
  - Как?
  - Помните, я вас просила об услуге?
  - Поменяться сменами? - сразу сообразил юноша.
  - Да, в начале этой недели. А потом произошла небольшая неприятность - заболел дедушка.
  - Николай Трофимович! - произнес Эдик прежде, чем осознал, что он делает.
  - Вы его знаете?
  - Нет, не знаю, - честно признался Эдик и понял, что полетел в яму, из которой ему не выбраться, по крайней мере, без посторонней помощи.
  - Ничего не понимаю.
  - Я тоже, - и полетел еще глубже.
  - Так вы просто ошиблись? - как-то с грустью продолжала Татьяна, не обратив
  внимания на очевидную нелепость.
   - Нет! Все дело в том, что телефон действительно сломался, и произошла ошибка, но только в первый раз.
  - И в первый раз это тоже были вы?
  - Ну конечно! Я еще подумал, господи, так ведь это Татьяна и испугался!
  - Испугались?
  - Точно, решил, что вы - это не вы, и повесил трубку.
  - Теперь все понятно, телефон починили? - и тут же звонко засмеялась и Эдик
  тоже захихикал, возможно, с таким удовольствием, каким не смеялся целую вечность.
  - Я уже того, - призналась девушка.
  - Вы еще ничего, а вот я - точно того. Сейчас у меня мастер был, ну, с телефонной
  станции, такой смешной!
  - Эдик, подождите минутку, у меня плита включена.
  - Конечно, конечно! Я никуда не спешу!
  - Я сейчас...
   Эдика переполняло счастье, нагрянувшее так вероломно. И как здорово, что
  телефон сломался, и пришел этот странный тип. А он-то хорош! Вообразил невесть что...
  - Эдик?
  - Да?
  - Потом зайди к Ирине.
  - Чего? Кто это? - в трубке на сей раз заскрипел какой-то старческий, но без всяких
  сомнений знакомый голос.
  - Я говорю, к соседке Ирине загляни.
  - Зачем?
  - Сдачу возьмешь, я ей рубль оставил, как и договаривались.
   Не успев сообразить, Эдик уже выскочил в прихожую. Замок предательски не поддавался, добавляя раздражительности к тому нетерпению, что охватило юношу. Еще минута ожидания, прежде чем за дверью заслышались знакомые шаги.
   - Эдик! - Ира радостно смотрела на него, - Тут мастер для тебя оставил. Сказал, как договаривались, - и протянула рубль.
   Вы полагаете, Эдик растерялся? Не тут-то было. Он также стремительно бросился обратно в комнату, зная, что в его распоряжении не так и много времени.
  - Алло!
   Трубка подозрительно молчала, или невидимый собеседник наслаждался тем эффектом, что он произвел.
  - Николай Трофимович!
  - Взял? - раздался довольный голос.
  - Что? - не понял Эдик.
  - Рубль взял?
  - Да, спасибо.
  - А ты парень не промах, - похвалил его Николай Трофимович, - соображаешь маленько.
  - Николай Трофимович, вы не могли бы зайти как-нибудь еще раз.
  - Так телефон работает! Все сделано на совесть. Из всех изобретений человечества, это, вероятно, самое ценное приобретение. Конечно, еще далекое от совершенства, но определенно, какой ни есть, шаг вперед. А зачем зайти?
  - Как зачем!
  - Поговорить?
  - Да, кое с чем разобраться.
  - Ну, что же, поговорить можно, а почему бы и не поговорить, но сначала, - тут голос прокашлялся, - заявочку, как положено.
  - Какую заявочку? - растерялся Эдик.
  - Какую, какую - обыкновенную, на бланке!
  - Вы что! Издеваетесь?
   - Хорошо, согласен, можно без бланка, но чтобы заявочка обязательно была! Вы что же, молодой человек, думаете? Знаете, есть такое слово - отчетность? Мне лишних неприятностей не нужно! Поэтому, будьте любезны, обратитесь, как положено.
  - А если по знакомству? - решил схитрить Эдик.
  - По знакомству?
  - Да, по знакомству, вы же не будете отрицать, что мы с вами знакомы?
  - Действительно, - как-то сник Николай Трофимович, - хорошо, уговорили.
  - Когда вас ждать? - не давая расслабиться, юноша тут же решительно бросился в контратаку.
  - Вы о чем? - на проводе уже была Таня.
  - Простите, это я не вам, тут сосед заглянул, - нашелся Эдик, почувствовав, что все же не успел окончательно договориться с Николаем Трофимовичем.
  - Эдик, вы меня тоже простите, но сейчас в данную минуту я не могу говорить. Вы не обидитесь?
  - Никаких проблем.
  - Я была рада услышать ваш голос.
   Прежде, чем юноша понял смысл сказанных слов, на линии что-то зашипело, и раздались привычные гудки.
  
   Мария Сергеевна приехала, как и обещала, в понедельник вечером. Состав подали на первую платформу, заметно облегчив пассажирам, а их набралось немного, быстрей выбраться на привокзальную площадь. После трудового дня город уже готовился отойти ко сну, и редкие прохожие спешили по домам. Появившаяся на несколько минут толпа приезжих вскоре рассеялась, и Мария Сергеевна удачно запрыгнула в троллейбус, терпеливо дожидающийся самых медлительных пассажиров. Запрыгнула во вторую дверь, так как всегда строго соблюдала правила общественного транспорта, зная, что в первую дверь разрешалось заходить инвалидам и мамашам с малолетними детьми. Ни в одну из указанных категорий она не входила, а инструкции нарушать тоже не собиралась.
   - Осторожно, двери закрываются, - раздалась всем знакомая фраза, и еще через пару секунд троллейбус, не спеша, побежал по вечернему городу.
   Все же есть что-то необъяснимо волнующее и приятное сердцу, когда, пусть даже после недельного отсутствия, ты свежим взглядом смотришь, на, казалось, привычные улицы и переулки родного городка. Кое- где рекламными огнями зажигались скромные вывески магазинов, которые, впрочем, не прибавляли света, а, скорее, наоборот подчеркивали опускающийся полумрак.
  - Ваш билетик? - вопрос прозвучал обыденно, но несколько неожиданно.
  - Простите, не успела.
   Не успела, да и задумалась, - призналась самой себе Мария Сергеевна и отправилась к кабинке водителя. Равнодушный взгляд скользнул быстро, однако вдруг задержался и более внимательно принялся изучать женщину.
  - Что-нибудь не так? У меня без сдачи.
  - Пожалуйста.
  - Спасибо.
   И что-то все равно не так! Где-нибудь видела водителя прежде? Вряд ли. Мария Сергеевна обладала прекрасной памятью и не только на даты и числа, но и на лица. Однажды увидев человека, могла точно вспомнить, когда и при каких обстоятельствах произошла встреча. Еще через минуту вернулась на свое место, хотя изучающий взгляд словно прилип к ней.
   Знакомый двор, как впрочем, и подъезд уже давно погрузились в глубокий сон, недовольно приоткрыв потревоженные стуком женских каблучков глаза. Однако вскоре вновь сомкнулись веки, не высказав каких-либо замечаний или недовольства. Дверь любезно распахнулась, приняв в свои объятия дальнего странника...
   Мария Сергеевна приехала, как и обещала, в понедельник вечером. Состав подали на вторую платформу, добавляя пассажирам, а их набралось слишком много, дополнительные проблемы. Чтобы выбраться на привокзальную площадь приходилось спуститься в подземный переход и пройти значительное расстояние. Затем гудящая, словно пчелиный рой, толпа тут же бросилась штурмовать троллейбусы, которые явно не могли вместить всех желающих. Запыхавшиеся, с красными лицами люди отчаянно прыгали на подножки, забрасывали внутрь тяжелые сумки и громко ругались. Эдик появился внезапно и радостно схватил у Марии Сергеевны багаж.
  - Эдик, я же просила.
  - У меня завтра выходной.
  - Какой выходной? У тебя же смена с утра.
  - Так получилось, - хитро улыбнулся он, - прошу, карета подана!
   В некотором отдалении стоял совершенно пустой троллейбус, однако ни у кого из присутствующих не возникло желания броситься его штурмовать.
   - Смелей, - подбадривал юноша, желая скорее уничтожить последние признаки сомнения, - вперед.
   Гостеприимно распахнулись двери, и они оказались вдвоем в пустом салоне!
   - Осторожно, двери закрываются, - раздалась всем знакомая фраза, и еще через пару секунд троллейбус, не спеша, побежал по вечернему городу.
  - Эдик, что это? - Мария Сергеевна, смотрела удивленными глазами.
  - Пользуюсь служебным положением и, обрати внимание - в нерабочее время!
  - А все же?
   Прокатиться на пустом троллейбусе - есть в этом что-то необъяснимо волнующее.
  - Граждане пассажиры, своевременно оплачивайте свой проезд, если нет возможности подойти к кассе, просьба передавать плату, - раздался серьезный голос.
   Мария Сергеевна вдруг покраснела и тут же полезла в сумочку, в то время как Эдик принялся безудержно хохотать на весть салон.
  - Ты чего?
  - Я-то ничего, - продолжал веселиться юноша, - а вот ты явно устала с дороги, троллейбус же учебный! Понимаешь, учебный!
   Только сейчас бедная женщина сообразила, в чем дело, и тоже улыбнулась.
  - А нам можно?
  - Со мной можно, - заверил Эдик, - много купила?
  - Два килограмма.
  - Я так и знал.
  - Эдик, другие по пять, а, может, еще больше! Знаешь, какой запах в вагоне стоял!
  - Могу себе представить!
   Поезд, которым прибыла Мария Сергеевна, на житейском языке называли колбасным. Всякий, кто в силу разного рода обстоятельств отправлялся в центр цивилизации, а город- герой Ленинград, несомненно, таким центром являлся, считал своим долгом привезти самое ценное и дорогое - палку колбасы. Возможно, от части именно предоставляющийся шанс являлся далеко не последней причиной отправиться в такую поездку.
  - Сумка совсем не тяжелая, - оправдываясь, заявила Мария Сергеевна.
  - Ну-ну. Поди, на работу одну палку везешь?
  - Эдик, так люди просили.
  - Ну, если просили, тогда конечно.
  - Следующая остановка - библиотека, - подсказал голосок.
  - Наша?
  - Не волнуйся, не проедем, - заверил Эдик, - пошли через первую дверь.
   Изучающий взгляд женских глаз она почувствовала сразу, прежде чем покинула салон машины. Эдик на мгновение задержался и что-то произнес в кабинку. Что именно Мария Сергеевна не расслышала, но вот следующая фраза до нее долетела и заставила обернуться, чтобы внимательно рассмотреть сидящего рядом со стажером наставника. Что заставило это сделать, Мария Сергеевн поняла не сразу. - Обычные слова прощания, но сказаны они были с такой теплотой, что только глухой не почувствовал их истинный смысл.
  - Кто это?
  - Моя коллега, обучает будущего водителя, как в свое время обучали и меня.
  - Она тебя тоже обучала?
  - Нет, у меня другой наставник был.
   Троллейбус уже плавно тронулся, а Мария Сергеевна все еще продолжала стоять, на сей раз внимательно вглядываясь в лицо сына.
  - Ну что, идем?
  - Идем, идем, - спохватилась женщина, боясь вызвать у Эдика другие, совсем
  неуместные вопросы или просто подозрение.
   Двор, как впрочем, и подъезд уже давно погрузились в глубокий сон, недовольно приоткрыв потревоженные стуком женских каблучков глаза. Однако вскоре вновь сомкнулись веки, не высказав каких-либо замечаний или недовольства. Дверь любезно распахнулась, приняв в свои объятия две фигуры, и обождав несколько секунд, бесшумно вернулась на свое прежнее место.
  
  - Что это такое? - в глазах растерянность. Определенно растерянность.
   Еще минута молчания.
  - Олег Витальевич, вы мне объясните, что это такое?
   Да что тут объяснять! Все же написано!
  - Рапорт, - ответил следователь и опустил голову.
  - Я понимаю, что рапорт. Что это такое?
   Будущий генерал, тяжело вздохнув, поднялся из-за стола и тут же сел рядом, вероятно, чтобы направить разговор в неформальное русло.
  - Устали?
  - Как вам сказать, - признался Олег Витальевич, - есть немного, но не это главное.
  - А что главное? - и руководитель, собрав весь свой талант, предпринял попытку придать голосу дружеские нотки.
  - Нет результата.
  - Как нет? Тут, дорогой ты мой, я с вами не согласен! Столько труда и усилий! Бросить на полпути? Конечно, трудно. Никто и не отрицает, на то и должность такая. А разве мне не трудно? Да мне еще трудней!
  - Я знаю, - неожиданно перебил Олег Витальевич.
  - Знаешь? Откуда?
  - За каждого в ответе, - подсказал следователь, - а тут сам с собой разобраться не можешь.
  - Подожди, у тебя дома все в порядке?
  - То есть?
  - В смысле в семье, ну, там жена, сын...
  - Дочь у меня.
  - У меня тоже дочь, - и полковник вздохнул.
  - Взрослая?
  - Слишком взрослая.
   Олег Витальевич прекрасно понимал, что к делу это не относится и вряд ли повлияет на уже принятое решение. Просто так в пылу эмоций подобные решения не принимаются, и чтобы придти к руководству и положить на стол бумажку, означающую самый настоящий приговор для автора, требуются действительно веские причины.
  - Супруга? - высказал еще одну версию полковник.
  - Вроде, все нормально.
  - Вроде или нормально?
  - Нормально.
  - Тогда сложней, - и полковник еще раз вздохнул. - Кофе будешь?
  - Кофе? Нет, спасибо.
  - А с коньяком? - и, не спрашивая подтверждения, тут же снял трубку внутреннего телефона.
  - Меня нет, понятно? Какая встреча? - Перенесите. На какое время? - Вам решать, только не сегодня.
   Скрипнула дверца, и появилась банка импортного кофе. Затем полковник достал чайник и открыл крышку.
   - Немного, но нам хватит. Знаешь, раньше я его терпеть не мог. Я мне умные люди говорят: в генералы собрался? - Собрался, а я и не скрываю! Не глупей других буду, верно?
   - Верно, - кисло улыбнулся Олег Витальевич, не рассчитывая на такой поворот событий.
   - А генерал, я тебе доложу, такая сволочная должность! Ты думаешь, меня спросили: не желаете, мол, Сергей Борисович, в генералы? Ха! Дожидайся! Просто стечение обстоятельств! Поумней да похитрей меня были умники, а где все? - тут он посмотрел направо, а затем налево, - чего-то не видать! И они тоже там наверху глядели, глядели - нет никого! Понимаешь? Ни-ко-го!
   Олег Витальевич растерялся. Конечно, он знал, что Сергей Борисович в принципе мужик простой, но чтобы совсем по-простому... не ожидал.
   - Ты считаешь, я как в кресло это сел, так мысли в одном направлении устремились. Обижаешь. Командовать и руководить - разные не только слова, но и понятия. Да, сам неоднократно хаживал в этот кабинет. Вот тут как раз на твоем месте и сидел. Сидел и смотрел. И мысли такой не было, честное слово. Ау ж чего только не выслушал! Однажды собрался, первый раз за много лет. Супруга мне сандалеты купила - импортные. Удобные, по секрету скажу, достала по блату. Ну, там себе платьица какие-то, чтобы нарядно. На календарике числа зачеркивала, каждый день. Понимаешь, каждый день подходила и вычеркивала - ждала. И я тоже ждал, билеты заказал туда и обратно на всю семью. А он мне в последний день заявляет: Сергей Борисович, нужно поработать! Я на твоем месте сидел, а он тут. Ты понял? Да лучше он мне в морду бы дал! Не так больно было!
   Олегу Витальевичу вдруг стало неловко и как-то неуютно.
   - Чтобы вырастить опера, сколько времени нужно? А хорошего опера? Слушай, у меня кроме этого дурацкого кофе, закусить больше ничего нет. Даже конфет, хотя, - тут он поднялся, - вру! Печенье есть, если только не протухло. А если и протухло, мы же не князья, правда?
   Олег Витальевич служил в одном ведомстве с полковником не один год и не два, особенно не сблизился, но и не конфликтовал. Относился, как относятся к коллеге - ровно и без панибратства, а когда услышал приказ и был представлен новому руководителю, то не испытал ни зависти, ни волнения - ничего не испытал. Хотя поговаривали, что тот будет формировать новую "команду" - шаг необходимый и проверенный временем, однако все остались на своих местах, и "зачисток" не произошло.
   - Когда несут рапорт, это означает одно, - тут Сергей Борисович открыл бутылку, но сделал это под столом, вероятно, старая привычка опера, - достали человека! По самое не могу достали! Кто? - Все! Начальник, заместитель, жена, брат, сват - все! Давай, успеем, пока он закипит.
   Налил Сергей Борисович от души - почти полный стакан, как впрочем, и выпил - тоже от души. Коричневая влага исчезла в один глоток.
   - Вот ты решил, а мне что делать? Подписать - не сложно, и большого ума не нужно. Как там говорят: раз и на матрас. Если все уйдут, с кем работать прикажете? С этими, что в кадрах сидят? Олег Витальевич, давай договоримся. Между нами, честно?
   Олег Витальевич проглотить коньяк сразу не смог, поэтому пил глотками и внимательно слушал.
   - Устал, приди ко мне и скажи: все! Не могу! Никаких вопросов! Нужен день? - будет тебе день. Три? - Получи три, но только приди и скажи. Мне скажи! Договорились? Понимаешь, я один - никто! Да пускай завтра лампасы мне пришьют! Все равно, нужны знающие люди - те, кто не боится работать. А я и не скрываю, да ты, Олег Витальевич, самая настоящая рабочая лошадка. И я когда-то был на твоем месте.
  - Закипел.
  - Чего?
  - Чайник закипел, - подсказал Олег Витальевич и почувствовал, что слегка захмелел.
  - Бразильский. Хотя гадость такая же, что в магазине напротив. Подарок, жена говорит: у тебя в шкафу теперь должен быть кофе и коньяк. Почему, спрашиваю. - В кино видела! Права оказалась, вот и пригодилось! Бери, вот тут сахар, печенье, - и налил еще, - будем считать, беседа состоялась?
  - Сергей Борисович?
  - Что?
  - А рапорт?
  - Ты его не писал, я - не читал. Давай, - и протянул руку со стаканом.
  - Нет результата, и вообще я не знаю, кого мы ищем, - вдруг честно признался Олег Витальевич.
  - Как не знаешь?
  - Все это смахивает на какой-то бред.
  - Постой, - полковник поставил стакан на стол, - объясни-ка мне популярно, без протокола.
   Вроде, все это было. Тот же кабинет, как и предпринятая неудачная попытка высказать свои мысли. Нет, на столе не лежал рапорт, что родился не в голове, а сразу на бумаге.
  - Даже не знаю, с чего начать, - без какого-либо желания, заговорил Олег Витальевич, - материалов уже набралось много, но все это не главное.
  - А что главное?
  - В двух словах не скажешь. Да, есть пострадавшие, но все они, если быть откровенным, не пострадавшие!
  - Я чего-то не понимаю, - откровенно признался Сергей Борисович.
  - Вся беда в том, что они никогда в этом не признаются! Никогда, - и не дожидаясь приглашения, глотнул из стакана.
   Полковник проследил, как сморщился его подчиненный, и тут же протянул печенье.
  - Так, так, так, - размышлял он вслух, - не признаются?
  - Никогда!
  - Не хочешь ли ты сказать, Олег Витальевич, - начал полковник.
  - Хочу, именно это и хочу сказать!
  - Ну, ты даешь! - и тоже глотнул.
  - Вы понимаете, в чем дело!
  - Так, так, так, - вскинув брови, поразился полковник, - и что же нам теперь
  делать?
  - Не знаю, ей богу, не знаю.
  - И сразу рапорт мне на стол. Так?
  - Не сразу, - честно признался Олег Витальевич, - я уже голову сломал, а как Катрин запустили, так меня и осенило.
  - Какую Катрин?
  - В смысле Макееву Лидочку, - подсказал Олег Витальевич, - это у нее псевдоним, все же конспирация.
  - Но злодей же был? Не могли все они одновременно с ума сойти?
  - Могли.
  - Все сразу?
  - Получается, что именно так все и произошло.
  - Чушь какая-то! - поразился полковник. Если бы, Олег Витальевич, я тебе не знал, решил бы, что с ума сошел ты!
  - Рапорт, может, все же оставить?
  - Мы же договорились! Не было никакого рапорта!
   После этих слов поднялся и принялся ходить по кабинету, вероятно, полагая, что именно так сможет направить мысли в нужное русло.
   - А знаешь, ты в чем-то прав. Между нами скажу: женщина - это всегда за пределами нашего познания. С мужиком проще, и воевать тоже. Помнишь, дело по швейной фабрике? Вот, я тебе доложу, баба была! Мы сначала решили, что она на подхвате, так мелкая сошка, а уж копали как! Меня через день на ковер вызывали, словно я сам спер этот вагон мануфактуры! И народ грамотный подобрали. Станислав Гаврилович один что стоит. Волкодав! Хватка у него железная - схватит, хоть палками забей, не отпустит. А нюх какой! Покрутит своим носом туда - сюда, пока молодые вокруг бегают, а он сразу версию - и не одну! Так вот, Станислав Гаврилович и тот оплошал! Говорит, подавай мне мужика, а с этой я не умею - больно хороша! Через год на пенсию, а он - больно хороша!
  - Действительно, хороша? - неожиданного для себя спросил Олег Витальевич.
   Сергей Борисович остановился, на этот раз, чтобы лучше вспомнить прошедшие события, глянул на собеседника и кивнул головой.
   - Ведьма! Настоящая ведьма! Она не только банду сколотила, окрутив всех мужиков, так и нам работать не давала!
  - Как это?
  - Невозможно сосредоточиться! Следователь ей на допрос конфеты таскал! На свои деньги покупал! Представляешь? Вот это баба была! Ух! - и тут же собрался, почувствовав, что отвлекся.
  - А Макеева как?
  - Прогрессирует.
  - В образ вжилась?
  - Если судить по количеству подозреваемых - с каждым днем набирает форму.
  - Да куда еще дальше! Самого товарища Лаврентьева без наживки зацепила, - напомнил Сергей Борисович. - Мне как доложили, я и не поверил! Четное слово, он же курирует идеологическое направление. У меня даже есть его брошюра, сам подарил.
  А наша Лидочка - молодец! "Всегда и везде, что касается женщин, должна быть какая-то тайна. А если этой тайны нет, рушится и весь образ", - процитировал по памяти товарища из горкома полковник и подозрительно хихикнул. - Поэт, одно слово! Надо было вместо эпиграфа в его работу вставить.
   - Так в этом все и дело! - оживился Олег Витальевич, - разницы никакой! Товарищ Лаврентьев или товарищ Сидоров!
   - Ну, ты хватил! - возразил начальник, - так уж и никакой? Хотя, я тебя начинаю в чем-то понимать...
   - Мы пытаемся смоделировать похожую ситуацию и раскинули сети. А кто к нам в эти сети попадается?
  - Тебе видней. Я последние материалы не читал.
  - Все! Даже пионер попался!
  - Пионер? - не поверил Сергей Борисович.
  - Если невод не дырявый, он гребет все подряд! Все, что попадается у него на пути, - поражаясь своим красочным сравнениям, продолжал Олег Витальевич, - оказывается в сетях!
  - Так, так, так, - следовал предложенным курсом полковник.
  - Но! Необходимо учитывать и другую составляющую.
  - Какую?
  - Женскую составляющую! - выдохнул подчиненный.
  - Олег Витальевич?
  - Да?
  - В замы ко мне пойдешь?
   Что угодно ожидал услышать опер, но прозвучавшее предложение стало полной неожиданностью.
  - Я серьезно!
  - Сергей Борисович, то есть, товарищ полковник...
  - Я не тороплю, подумай.
   Проговорили еще минут двадцать. Испили бразильского кофе. Так себе, прав оказался Сергей Борисович, а вот наше, отечественное печенье понравилось, как впрочем, и коньяк. Полковник еще задавал какие-то вопросы и часто сам на них и отвечал, позволяя Олегу Витальевичу не чувствовать исходящие от стен кабинета всем знакомые напряжение и легкое волнение.
   - Забыл, - подсказал полковник, кивнув головой на серый листок, когда Олег Витальевич уже собрался покинуть кабинет.
  - Работай, просто работай и помни наш уговор.
  
  
   Мария Сергеевна проснулась и секунду- другую соображала, где она. Случаются такие мгновения, когда ты все еще находишься в прошлом, по неизвестной причине не желая перебраться в настоящее. Не успела успокоиться, узнав знакомую обстановку, как тут пришла еще одна мысль. Очень странная, надо признать, и не только для нее.
   - Как же я вчера добиралась с вокзала? Одна или меня встречал Эдик? Отмеченные ранее события, противоречащие друг другу, настойчиво оспаривали пальму первенства и ставили бедную женщину в тупик!
   Она еще минуту неподвижно лежала в кровати, прежде чем до нее дошло. Сон! Одним из событий был простой сон. Но только где сон, а где реальность?
  - Эдик!
  Тишина.
   Сколько же сейчас времени? Стрелки часов подсказали: скоро восемь. У Эдика смена, и он уже давно ушел. Подожди, как ушел? У него выходной. Чертовщина какая-то!
   Еще минута потребовалась, чтобы окончательно убедиться в том, что в доме она одна. Не спеша собралась, глянула на лист бумаги, где напротив каждого из поручений стояла галочка - немой отчет о выполненной сыном работе, и отправилась в редакцию.
  И хотя имелась возможность появиться на следующий день, Мария Сергеевна не стала откладывать. Все знают, что колбаса, особенно варенная, имеет такую тенденцию подозрительно быстро терять и свои вкусовые качества и цвет. А запах приветствовал всех сотрудников, едва отворилась дверь. То, что поездка получилась на славу, всем сразу стало понятно. Виктория Петровна - та тотчас вскочила со стула и теплей обычного бросилась на встречу. Разделили по-честному, то есть на четверых.
   - Григорий Ильич разве заказывал? - удивилась Элеонора Павловна, с точностью до сантиметра производя необходимые измерения.
   - Нет, не заказывал, - уверенно заявила Мария Сергеевна, - и Леша тоже не заказывал.
   - Предлагаю поступить таким образом, - Виктория Петровна все же считалась наиболее приближенной к руководству, - Григорию Ильичу я отнесу сама. Леша? Если он появится до конца рабочего дня, вот его кусок.
  - А если не появится?
  - Поступит в общественный фонд.
  - А кто оплатит? - тут же сообразила Элеонора Павловна.
  - Соберем со всех, как на пряники собираем.
  - И с Григория Ильича тоже?
  - Я же сказала: со всех.
  - И с Марии Сергеевны тоже?
  - Девочки, это такие пустяки, - решала подать голос Мария Сергеевна, наслаждаясь той возней, что вызвало появление колбасы. И даже атмосфера в редакции моментально стала иной. Необъяснимо, но мясной продукт из славного города- героя вдруг сплотил этот маленький коллектив и устранил еще вчера существующие разногласия между сотрудниками.
   Элеонора Павловна уже гремела костяшками своего деревянного калькулятора и тут же выписывала на бланке редакции чеки, а Виктория Петровна в точно такие же бланки ловко упаковывала сводящую с ума своим запахом колбасу.
  - Давайте чай! Живенько, - предложила одна из женщин.
  - Колбаса с пряниками?
  - Жертвую свой батон, - удивила всех Элеонора Павловна, - свежая выпечка, сегодня покупала.
  - Ну, если так, - не моргнув глазом, заметила Виктория Петровна и достала пачку маргарина, - "Экстра"!
  - "Экстра"?
  - Да, самая настоящая "Экстра"!
  - Теперь понятно, - хитро улыбнулась ее коллега, - почему вы сегодня на полчаса опоздали!
   - Едва не задавили, - призналась Виктория Петровна, - представляете, как моя очередь подходит, заявляют: все, по две пачки в руки!
  - Как по две?
  - Да так! До меня по пять давали, а как моя очередь, так по две!
  - Безобразие!
   "Экстра", из-за которой едва не погибла Виктория Петровна, выглядела достойно, превзойдя все ожидания. Пачка - любо глянуть, переливается всеми цветами радуги, а
  художник без всяких сомнений приложил не только свой талант, но и душу вложил, хотя разница в цене с обычным маргарином - копейки!
   - Умеют же, если захотят, - отметила Элеонора Павловна, с удовольствием намазывая тонким слоем гордость вологодских мастеров на свежую выпечку местных умельцев.
  - Все умеют, но не хотят, - поддержала ее коллега.
  - Что-нибудь новенькое? - предложила иную тему для разговора Мария Сергеевна
  и глянула в сомнении на дверь главного директора.
  
   - Григорий Ильич с утра куда-то уехал, - перехватив взгляд, подсказала Виктория Петровна.
  - А как поживает Леша?
  - К нему сейчас лучше не подходить. Какую-то статью пишет...
   - Лучше бы и не писал, - вмешалась Элеонора Павловна, - или ходит мрачный, как
   туча, или ведет себя порой неадекватно.
   - Это еще как? - заинтересовалась Мария Сергеевна.
   - Виктория Петровна лучше знает.
   Сказанное прозвучало, скорее, как ответ на вопрос. С женщинами часто такое
  случается, и, хотя Элеонора Павловна тут же замолчала, все почувствовали какой-то скрытый и интригующий подтекст.
  - А что за статья? - решив разогнать внезапно появившиеся в помещении облака,
  спросила Мария Сергеевна.
   - Это тоже тайна.
   - Тайна?
  - Только между нами, - предупредила Виктория Петровна, заваривая чай из
  пакетика.
   Возникшая тишина лучше любых обещаний засвидетельствовала, что все
  услышанное останется и в самом деле тайной, но только... на час, или до конца рабочего дня. Мария Сергеевна даже отложила в сторону чашку, а Элеонора Павловна - губную помаду, еще секунду назад появившуюся в нее руке.
  - Леша пишет статью, - вероятно, чтобы усилить впечатление, произнесла Виктория
  Петровна, не сообщив ничего нового. - Григорий Ильич с самого начала был категорически против. Он так и сказал Леше: выбрось эту дурь на хрен из головы.
   Что удивительно, но женщина не только дословно воспроизвела сказанное главным
  редактором, но ей удалось повторить интонацию, от чего слушатели без всякого сомнения прониклись доверием и с трепетом ожидали продолжения.
   - Все же, почему не рискнуть, говорит Леша, а Григорий Ильич: все, никаких возражений, А Леша тут же:
   - Но это такой материал!
   - Это не материал, а сплошная чушь! У нас общественно-политическая газета и обязывает освещать факты и события, которые имеют публичный резонанс. А что предлагаешь ты? - и на самом интересном месте Виктория Петровна неожиданно для всех откусила бутерброд с колбасой.
   И Мария Сергеевна и Элеонора Павловна были вынуждены смотреть, как медленно двигаются скулы у рассказчика. Следует отдать должное Виктории Петровне - жевала она тщательно и без единого звука, поэтому в помещении вновь возникла тишина.
  Глотнув чая и выразительно глянув на коллег, женщина продолжила, но уже голосом Леши:
   - Григорий Ильич, но это же правда! Неужели вы скроете от общественности факты? Мы просто обязаны поставить людей в известность.
   И тут же, поправив очки, как это неоднократно делал главный редактор, ответила:
   Что у тебя есть? Интервью какой-то сумасшедшей? Ты сам-то в это веришь?
   - Что у меня есть? - перед слушателями вновь появился Леша, - а как вам это?
   - Что? - не выдержала Элеонора Павловна.
   - Именно такой вопрос и задал Григорий Ильич! - на сей раз поразилась уже Виктория Петровна.
   - Читайте, времени много не займет. А знаете, где я еще успел побывать? В УВД!
   - Причем здесь УВД?
   - Она написала заявление, - выдохнул сначала Леша, затем Виктория Петровна, а потом и обе женщины.
   - Леша, хоть убей, но не могу я дать это в печать, не могу! Меня просто растерзают!
   - Это феномен, если хотите, вызов науке! А еще я договорился об одном интервью. А вот тогда, если вы откажетесь, я пошлю весь материал в Москву!
   - В Москву? - вскрикнула Элеонора Павловна.
   - Да хоть в Нью-Йорк, - тут же ответила голосом главного редактора Виктория Петровна, - разговор окончен!
   В кабинете вновь повисла тишина, и было от чего. Во-первых, полученная информация, а потом и Мария Сергеевна и Элеонора Павловна словно стали незримыми участниками небольшой пьесы, а сыгранные Викторией Петровной роли поражали своей достоверностью! Все выполнено несомненно точно: ни одной ошибки в тексте, ни одного фальшивой фразы! И главное - осталась интрига! Когда выводы предстоит сделать самостоятельно!
  - Так о чем статья? - задала, показавшийся наивным вопрос, Мария Сергеевна.
  - Я же говорю, тайна!
   В ту же секунду входная дверь распахнулась, и появился товарищ Шлямбух. Витавшие в воздухе эмоции, или, бог знает что, еще через секунду подсказали главному редактору - говорили о нем! Он это почувствовал и завертел носом, желая уточнить, о чем конкретно состоялся разговор. Однако кроме запаха колбасы ничего уловить не смог.
  - Мария Сергеевна! С приездом.
  - Спасибо, вот, гостинцы привезла, - не растерялась женщина и тут же поднялась со стула.
  - Пойдемте ко мне, расскажете, как съездили, - и решительно проследовал в свой кабинет.
   О чем рассказала Мария Сергеевна, осталось тоже тайной, так как дверь на этот раз затворили плотно, лишив всякой возможности не только воспроизвести в последствии текст, но и его услышать. Но это касается скорее Виктории Петровны с Элеонорой Павловной, а от читателя нам скрывать нечего, поэтому присядем в уголке кабинета Григория Ильича и послушаем, о чем же состоялся разговор.
   Да, едва не забыли. Мария Сергеевна совершенно случайно захватила тот самый кусок колбасы, что любезно приготовила для главного редактора одна их женщин. Завернула, кстати сказать, аккуратно, но так, что в глаза сразу бросались слова " уть Ильича". Поэтому едва начальник уселся за стол, как тут же заметил странные слова.
  С "Ильичем" никаких проблем не возникало, но что такое "уть" поставило в тупик. А так как Григорий Ильич страшно любил кроссворды и, стоит отметить, щелкал их как орешки, он тут же принялся решать возникшую перед ним головоломку. "Муть Ильича" - возник первый вариант, который пришлось сразу отбросить. "Жуть Ильича" - тоже не годился! Однако почему не может быть, к примеру, глагол? Но какой именно?
  - Это вам, - протянула пакет Мария Сергеевна, а вместе с ним и отгадку.
  - Правильно! Путь Ильича! - обрадовался главный редактор, - как прошла командировка?
  - Полезно, программу подготовили плотную, - начала свой рассказ женщина, - приехали представители со всех регионов. Свободного времени вообще не было, занятия начинались в восемь тридцать, - и чтобы подтвердить сказанное положила на стол тетрадку за сорок четыре копейки объемом сорок восемь листок.
  - Всю исписала, - кивнула головой Мария Сергеевна.
   Григорий Ильич из уважения заглянул внутрь. Действительно тетрадка была заполнена полностью! Мелким, но красивым, свойственным только прилежным ученицам почерком исписаны все сорок восемь листов, от чего сама тетрадь набухла и выглядела толще, нежели была на самом деле.
  - А какие темы поднимались?
  - Разные. Овцеводство, добыча угля, выработка электроэнергии, машиностроение. Большой раздел посвящен сельскому хозяйству, вот тут у меня все есть в таблицах в сравнении с тринадцатым годом.
  - Каким? - решил уточнить Григорий Ильич.
  - С тысяча девятьсот тринадцатым годом, - пояснила Мария Сергеевна, - вот, затем данные за первую пятилетку, вторую, динамика очевидная!
  - Действительно интересно, - согласился главный редактор - и всю неделю писали?
  - Нет, почему всю? Потом нас возили на судоремонтный завод, фабрику валенной обуви, в столовой накормили и стельки подарили каждому. Такие удобные, особенно зимой! Правда, размер сорок пятый, но ничего подрезать можно. А в столовой у них собственное производство и совсем недорого. Обед стоит двадцать пять копеек, а хлеб бесплатный! Берешь, сколько душа пожелает!
  - Значит, полезно съездили?
  - Думаю, полезно. Еще в последний день сфотографировались. Обещали прислать групповое фото.
  - А где фотографировались?
  - Как где? - удивилась Мария Сергеевна, - у развернутого знамени. По пятьдесят копеек собрали с каждого и адреса записали. Я указала адрес редакции, не возражаете?
  - Что же, правильно, - кивнул головой Григорий Ильич и ослабил галстук. Галстуки главный редактор умел не только выбирать, но и носить. А как он их завязывал! Одних узлов знал штук пять! Не может быть? - Может! Два узла показала ему мама, один - папа, одному Григорий Ильич научился сам - в журнале женском подсмотрел. Еще подумал, зачем, спрашивается, женщинам знать такие тонкости, ну, и запомнил, так, на всякий случай. И пригодилось. Журнал выписывала супруга - Галина Степановна. Вообще-то она хотела подписаться на другое издание "Знание - сила", но ей не повезло, когда сотрудники разыгрывали выделенные на отдел журналы. И ей выпал журнал " За рулем", именно то, о чем мечтал коллега Галины Степановны, у которого была автомашина, кажется, "Москвич". Коллега вытянул "Работницу" и тут же предложил женщине обмен. Григорий Ильич, правда, потом сделал замечание супруге, считая, что в "Работнице" ничего достойного для себя он не найдет, однако ошибся. Кроме методики завязывать галстуки, там порой печатали очень полезные советы. К примеру, как соорудить зимний сад, извести муравьев и чем кормить рыбок в аквариуме. Иногда появлялись репортажи и злободневные статьи о женщинах, написанные, естественно, тоже женщинами. Григорий Ильич с долей скепсиса впервые взял в руки один из номеров, и что странное - увлекся!
  Весь женский мир для него был представлен Галиной Степановной, и мужчина полагал, что уже достаточно его изучил. Однако неожиданно для себя сделал вывод, что этот мир гораздо и глубже и интересней! Конечно, печатали много всякой откровенной чепухи, но следует признать, что иногда попадалось действительно полезное. Так, из журнала Григорий Ильич узнал, что Элизабет Тейлор входила в пятерку самых красивых женщин, начиная с 1976 на протяжении семи лет! Известная своей улыбкой всему миру "Мона Лиза" была запечатлена Леонардом Да Винчи не на холсте, как думают многие, а на дереве, что не помешала работнику Лувра стащить картину в один прекрасный день из музея. По истечению двух лет, когда злодея арестовали, он сообщил, что пошел на грабеж из патриотических побуждений, желая вернуть шедевр на родину художника. Самая протяженная река, к большому огорчению Григория Ильича, находится в Африке и называется Нил, а ее длина составляет 4 тысячи милей. Больше всего нефти производят в его родной стране - 490 миллионов тон, в космосе находится более четырех тысяч предметов земного происхождения, часть из которых в ближайшем будущем упадет на землю, если не сгорит в верхних слоях атмосферы. Черепаха, как и кит, может прожить девяносто лет, лошадь - сорок пять, верблюд - тридцать, крыса - пять и домашняя муха - два месяца. Эфиопия прежде называлась Абиссинией, а Таиланд - Сиамом. В Австрии уже давно отсутствует прирост населения, зато в Токио проживает 17 миллионов жителей, а в его родной Москве - семь с половиной. Саксофон изобрел Джозеф Сакс, а гильотину - тоже Джозеф, но Гиллотин, известный парижский врач, член французской национальной ассамблеи. Правда, сам проект принадлежит другому доктору - Антонио Луису. Самые распространенные на Руси фамилии: Иванов, Васильев, Петров, Смирнов, Михайлов, Федоров, Соколов, Яковлев, Попов и Андреев, а в Германии - Шульц, Мюллер, Шмидт, Грюгер, Хоффман, Фишер, Краузе, Ньюман, Рихтер, Шнайдер, Шредер и Вульф. Тираж газеты "Правда" составляет 10 миллионов экземпляров, в то время как "Жень- мин Джи-бао" всего один миллион, не говоря о "Нью-Йорк Таймс" с его скромный 870 тысячном выпуском. Фильм "Крестный отец" имел сборы в 85 миллионов долларов, а "Доктор Живаго" - 46 с половиной миллионов. Телевидение изобрели в 1884 году, а применили в 1947, радар после изобретения в 1904 году простоял без дела тридцать пять лет. Молнию, ту, без которой не возможно сшить ни одно платье, придумали в 1883 году, а впервые применили спустя тридцать лет,... короче, забавное издание, не правда ли?
  - Мария Сергеевна, - главный редактор на этот раз поправил очки, - не за горами праздники, поэтому нужно готовиться уже сейчас. Ваша поездка, как впрочем, и материалы, нужно использовать.
  - О чем должна быть статья?
  - Я сегодня был в горкоме, - подсказал Григорий Ильич, - к ноябрьским собираются запустить новый фонтан на Молодежном бульваре.
  - Где забор стоит?
  - Да. Неплохо бы осветить эту тему. Подумайте, как лучше сделать, ну, там интервью взять, интересные факты из вашей поездки, сами решите. Договорились?
  - Договорились.
  - А сколько я вам должен за колбасу.
  - Элеонора Павловна тут все подсчитала, - и Мария Сергеевна протянула Григорию Ильичу счет.
   Кстати, между практическим применением технологии по изготовлению колбасы и ее изобретением, также прошло немало лет.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"