На осликовой голове блестел плюмаж. Мне пришлось минуты три думать, чтобы вспомнить название этой штуковины, похожей на метёлочку, которой наша домработница - Люся стирает пыль. Серебряный, пушистый и очень красивый плюмаж покачивался вперёд-назад и шуршал.
- Ты кто? - спросил я, понимая, что туплю, и что, во-первых, цирковой осёл на ночном зимнем проспекте - нонсенс, а, во-вторых, говорить с ним уж совсем ни в какие ворота не лезет
- Ослик, - ответил ослик, а я вытаращил глаза и глубоко втянул в себя литров пять студёного московского воздуха.
- А что ты тут делаешь? - На самом деле продолжать беседу с собственным глюком (а в том, что это именно глюк сомневаться не приходилось - дурь у Греки всегда была забористой) не хотелось, но уж больно грустно он ответил... Протяжно так: "ооослик".
Ну и пусть, - подумал я. Ну и пусть - глюк, зато какой забавный. Протянул руку, почесал ослика за ушами, дотронулся до прохладного ослиного лба, нащупал ремешки, которыми крепился этот дурацкий плюмаж.
- А я Семён Арсенович. Как-то так. - Представился я ослику и даже щеголевато пристукнул каблуком ботинка о тротуар. - Что дальше?
Ослик оглядел меня сверху донизу - до самых неаккуратно завязанных шнурков, и пожал плечами. То есть, конечно, ослик ничем таким не пожимал, но выражение морды у него было именно плечепожимательным.
- Вообще-то я по делам гарцевал, пока вы меня не остановили. Но... - тут ослик ещё раз пожал плечами и задумался. - Но раз уж мы познакомились, то тогда... Не могли бы вы стать моим укротителем?
- Да легко! - обрадовался я. С самого детства я мечтал стать чьим-нибудь укротителем, а тут - такая возможность. Я возбудился и даже стал чуть подпрыгивать на месте. - Что требуется делать? Я готов! Как очаровательно: все эти костюмы, обтягивающие трико, зарубежные гастроли, афиши, поклонники? На арене знаменитый дрессировщик Семён... Кстати, надо бы придумать громкое имя.
- Главное помнить следующее, - ослик укоризненно взглянул на меня и начал ходить туда-сюда по тротуару. Тень, похожая на силуэт единорога, металась вслед за ним неприкаянной тварью. - Следующее... Мы в ответе за тех, кого укротили. Помнить главное и ничего не бояться.
На долю секунды мне почудилось, что что-то похожее я уже слышал, но тут ослик неожиданно прыгнул в мою сторону и пребольно лягнул меня в ягодицу.
- Ты что? - заорал я. - С ума сошёл? Мы так не договаривались.
- Договаривались! - Ослик уверенно наступил золочёным копытцем мне на ногу. - Сейчас я веду себя как настоящий неукрощённый осёл, а ты обязан меня укротить. Для начала возьми вооон ту палку и тресни меня хорошенько по спине.
Обернувшись, я заметил прислонённую к стене магазина лопату. Ярко-жёлтая ручка походила на рычаг фантастического космолёта. На ощупь ручка оказалась прохладной и приятной.
- Вдарь! Не трусь! - Ослик гарцевал по брусчатке, помахивая плюмажем и противно скалясь. Зубы у него были крепкими и ровными.
Я перехватил черенок поудобнее и замахнулся было, но тут в мозгу у меня, точно в кассовом аппарате, затрещало, защёлкало, забликовало циферками, и вспомнились общество защиты животных, бабушка - учительница ботаники, книжки про зверушек, а также песенка из пионерского детства про "не дразните собак". Лопата безвольно упала в снег, я безвольно присел рядом.
- Не могу. Не приучен обижать братьев меньших.
- Чушь! - Зубы у ослика оказались ещё и острыми. Куртка не выдержала и треснула. На запястье появились синяки, отчётливо повторяющие контур ослиных резцов. - Лупи давай! Или никакой ты не укротитель, а так... Придурок укуренный.
Я не мог. Нет. Не подумайте чего... Но я действительно не мог взять и прям вот так ударить ослика. Уж очень он был милый: весь такой ухоженный, гладкий, и этот серебристый плюмаж, и копытца в краске и грустные глаза. Такой мультяшный совсем ослик. И даже порванный рукав, и синяки на боку, и обжёванный шарф никак не могли повлиять на мою осликолюбивость.
- Послушай, а это обязательно? Вот Дуров, к примеру... наидобрейший дедушка Дуров... Он обходился без этих садистских штучек. Может как-нибудь морковкой? А? - Робкая надежда в моём голосе заставила его на секунду оторваться от окончательного растаптывания моей обуви.
- Никак! Это когда было то? Сейчас метод пряника не работает. Уж поверь мне. Короче, либо ты меня укрощаешь, как положено, либо я ушёл.
Честно! Мне действительно хотелось работать в цирке укротителем ослика. Мне даже почудилось, что это всё вовсе не глюк, а чудо. Шанс. Шанс, который вдруг вышел мне навстречу, шурша плюмажем. Шанс изменить всё на свете, стать наконец-то тем, чем я жаждал быть всю жизнь с самого-самого сопливого детства. Любопытно, что и ослик ждал. Топтался на моём левом ботинке и ждал, что вот-вот и я решусь. Не знаю, зачем ему это всё требовалось: может, он был извращенцем, или пока я занимался своими взрослыми делами, что-то сильно изменилось в мире цирковых осликов. Не знаю.
- Пожалуйста. Как человека тебя прошу. Вдарь по спине! Я незамедлительно укрощусь - вот увидишь. - Ослик жалобно заглядывал мне в лицо.
Я приставил лопату к стене. Жёлтый черенок на кирпичном фоне походил на копеечный фаллоимитатор.
- Извини. Не выйдет из меня укротителя. Ну, и трико... Знаешь, как-то несолидно в моём возрасте носить трико.
- Ладно. Бывай.
Я смотрел как ослик, втянув голову с плюмажем в серенькие плечи, уходит всё дальше и дальше по заснеженной улице. Снег переваренной крупой падал на серебряную метёлочку, притянутую к ослиной голове кожаными ремешками.
Я остался один.
***
Semen_Ars (02:22 PM) :
Слышь, ты вчера как добрался?
Greka (02:24 PM) :
Вообще пипец как. Ща расскажу. Короче, подваливаю к подъезду. Вижу: у двери стоит ишак. Настоящий, живой ишак с ёршиком между ушами. Ни хрена себе, думаю. Надо ж так было вдуть, чтоб ишаки чудились. А тут, откуда ни возьмись, лом. Дворничиха с утра лёд колола - оставила. Я лом - хвать, ишака по хребтине - хрясть! Ну, думаю, сейчас если живой - завалится, а если померещился - исчезнет. И прикинь? Не... Ты только прикинь! У этого ишака на спине трещит шкура, всё лопается к ебеням-хреням, и наружу вылазят крылья. Не. Ну надо же! Крылья... Прям как у ангела. У меня глаза на лоб, а ишак ... ну то есть уже не просто ишак, а ишак оперившийся ко мне подкрадывается и тииихо так шепчет... "Укротииитель..." И ёршиком мне в ладонь тычется.
Semen_Ars (02:26 PM) :
А дальше?
Greka (02:28 PM) :
Че дальше? Не уходит мразь. Всю морковь сожрал из холодильника. Летать вот норовит... А так хороший... Ласковый... Я подумал, может нам с ним в цирк пойти работать. Я ведь, знаешь, мечтал в детстве...
Semen_Ars (02:32 PM) :
Послушай... Главное! Главное! Он тебе хоть успел сказать про главное, до того как ты его треснул? Грека!!!!