Открывать всё новые и новые пространства. Пространства для мысли и для совести. Зная, что конца и края никогда не будет. Она шла. Продолжалась. Отвращение всё росло и росло. Видя, как из-за какой-то кружки с водой летит весь мир. Кружка, полная злобы и ненависти. Кружка, служащая для пополнения массы тела, для увеличения энергии, которую истратят на лихо, энергетика, заряженная бесповоротно в никуда. Да нет же. есть в никуда, лишь в самих себя. но как же далеко всё от этого. Нужно лишь понять. А это ведь суть. Не все ли равно куда пойдет розовый слоник. Просто лишь бы шел. Но когда-нибудь он идти не сможет. Но будет поздно. Поезд ушел, слоник умер. Мы придумываем себе иллюзорность и сами руководствуемся ею. Это даже не иллюзия. Это слишком черно. Черно до исступления. А в мозгах лишь раздается щелчок. Лишь щелчок первой сигнальной системы. Взять, украсть, схватить, успеть. Насмерть. Насмерть. Насмерть... Лишь бы быстрей. лишь бы наугад. Некоторый смысл бытия заковырнулся, упал и утонул в нынешней илисто-зеленой грязи парестезии и дизестезии. Всё бы ничего, но как-то слишком тихо. Лишь беззвучный рыбий крик. Всё притаилось, накрылось и улетело до нескончаемых времен тусклой войны опьяневших умов мусорной перестановки. В голове играет инстинкт. Рефлекторный инстинкт. Отсутствие присутствия тоже присутствие. Откровение как агрессия растет, заполоняя всех и всё. Глаза слепнут от одиночества. Кого любить, когда все уже мертвы от собственной злобы. Когда нечего пить, кроме ненависти. Человек человеку волк. Принцип 17 века, который научил людей многому. Хотя бы тому, что научиться нельзя ничему. По крайней мере, в мире полном инновационной пошлости, в мире безмирия. Терминология инстинкта. Тюрьмы пополняются мусором пустых тел. А так они пустуют. Но нет худа без добра. Искры, не оросившие землю, ещё греют тела, рождая душу. Пальцы коченеют, но руки растирают грудь, потому что там всё горит. Нет, не было, не будет. Хотя. Мы все попались в сети сладкого вязкого и аморфного. "Хех", сказал бы кто-то такой далекий и невидимый, но сейчас он слишком близко, чтобы быть живым. А по утру, они проснулись. Лишь лес да пепел вокруг. Закат. Безвременный закат. Обгоревшие пальцы, наконец, начинают искать литеры истин, написанных на непостижимых холмах забытых человеческих душ. Это всё лишь гибкая конструкция с бобами. И больше ничего. Все вспомнили слишком поздно. Всё забыли слишком рано, теперь уже нигде. В никуда. И одному. Да, теперь одному. Каждый в своем сердце несет одну и ту же мысль. Некого любить, потому что не любят??? А что сделал ты? Хотя бы не для вселенской любви, а просто.... Погладил мир против шерстки и весело кричишь за окном. Твой голос слишком пьян, и он тебе верит, поэтому и верит. Сработала мышеловка, и ты попался, и он, и я.... Все, всё, вся....
Теперь вся система вышла из строя. Все бояться. "Как же батюшка наш, да без царя-государя, да без царства?" Хотел бы, чтобы ты был здесь. Там где и я. Посмотри, это весь мир. А это один ты способный уничтожить его весь. Он один, а ВАС много. Это нищенско -большой замок. Но это всё вы, вы одели на замок замок. Или на замок замок. Теперь уже все равно. Теперь уже нигде, да и негде. Нет ничего. Хуже бездны только бездна. Но те, у которых все внутри горит. Ещё освещают бездну, даруя свет, истинно млечно- вечный. Для всех потерявших по своей воле зрение-это прозрение. для скупых и жадных-хлеб, для больных и хворых - исцеление. А для них... лишь свет. Познавшим одно, уже всё слишком ясно. Зачем следовать одному и тому же. Развивать, развивать, развивать. А вам всё бы убивать. Убивать. Убивать. Куда, зачем. Убить дано лишь природе. А вы все слишком правильные праведники. "Хех", появился он наконец там, где нужно. Теперь ему можно все. Да и будет уже. Всё последующее понятно и без слов.