Важный рубеж в творческой и личной биографии Андрея Платонова - встреча с литературной Москвой : признание его в литературном центре страны и ( не менее того ) - само общение с писателями-олимпийцами .
--
ЧУТКАЯ ЦЕНЗУРА ( от дурынды до А.Гурвича )
Пушкин ! Тайную свободу
Пели мы вослед тебе !
Дай нам руку в непогоду ,
Помоги в немой борьбе !
А. Блок "Пушкинскому дому"
Блок говорил на вечере в Доме литераторов , посвящённом памяти Пушкина 11 февраля 1921 года : "Покой и воля необходимы поэту для освобождения гармонии . Но покой и волю тоже отнимают . Не внешний покой , а творческий . Не ребяческую волю , не свободу либеральничать , а творческую волю - тайную свободу . И поэт умирает , потому что дышать ему уже нечем ; жизнь потеряла смысл . Пускай же остерегутся от худшей клички те чиновники , которые собираются направлять поэзию по каким-то собственным руслам , посягая на её тайную свободу , препятствуя ей выполнять её таинственное назначение" .
*
На пути писателя к читателю несла свою недреманную службу бдительная цензура . Для удобства рассуждений целесообразно включить сюда и значительную часть редакторов и критиков , поскольку все три вида деятельности по необходимости объединяла общая забота : уберечь читателя от пагубного направления мыслей и по возможности поддержать в нём веру в светлые идеалы социализма . На фоне этого господствующего устремления лишь отдельные редакторы и критики могли уделять заметную часть своего внимания художественной ценности рассматриваемых произведений .
Эта охранительная деятельность постепенно совершенствовалась , одновременно ужесточаясь и становясь всё более цельной и строгой системой , всё настойчивее внедрявшейся в жизнь .
В январе 1928 года К.И.Чуковский записал в дневнике : "Читал о Горьком... в Центральном Доме Искусств . Читал иронически , а все приняли за пафос - никаких оттенков не понимает дубовая аудитория" . Примерно так же выглядела всего несколько лет раньше и сама цензура ( уже включая сюда некоторую часть и редакторов и критиков) . Тот же Чуковский писал в декабре 1923 года о цензоре : "читала мою книжку "Две души Максима Горького" и выбросила много безвредного , а вредное оставила , дурында" . Таковы же впечатления М.А.Булгакова ( "Тайному другу" ) о цензуре того же 1923 года : "У меня цензура вычеркнула несколько фраз . Когда эти фразы вывалились , произведение приобрело загадочный и бессмысленный характер и , вне всяких сомнений, более контрреволюционный" .
В эти же годы выстраивалась и уточнялась сама система требований , предъявляемых "пролетарской диктатурой" к искусству вообще и к литературе в частности ( как говорит герой "Чевенгура" : "нам нужно сочувствие , а не искусство" ) . Наиболее широко мыслящий и либеральный из большевиков , защищавших интересы партии на литературном фронте , А.К.Воронский писал в 1925 году : "Художник , уразумевший истину о классовом характере искусства , должен выяснить , в интересах какого класса он творит.., выбросить теорийки о том , что искусство вне политики.., что художник - "сын небес"" 1 . Незадолго до того , на совещании в ЦК о политике партии в литературе было сказано историческое : "нужна литературная ЧК" .
Соответственно уже в 1928 году Чуковскому в связи с его воспоминаниями о Горьком было уже не до насмешек над цензурой . Его заставили выбросить , в частности , абзац о том , что Горький до революции критиковал Толстого и Достоевского за их проповедь терпения . "Горький не мог говорить этого после революции . До революции - другое дело . Но когда утвердилась Советская власть , мы должны её терпеть , несмотря ни на что" 2 . Пришлось выбросить и упоминание о том, что во время мировой войны Горькому, мечтавшему вслух о поражении России в войне , офицеры-фронтовики присылали символические верёвочные петли , как обещание в скором времени повесить его на ближайшем суку .
К.Зелинский пересказывает скандальное выступление сибирского писателя В.Я.Зазубрина (Зубцова) на историческом вечере в резиденции Горького , посвящённом учреждению Союза писателей ( 26 октября 1932 года , с участием Сталина , Ворошилова и Кагановича ) 3 . Зазубрин грубо нарушил господствовавшее на вечере благостное настроение ( литературные группировки упраздняются , писатели отныне будут жить единой дружной семьёй ) . Он напомнил о существовании самой вредной групповщины-цензуры . О ней мало говорят , но она уже мешает развитию литературы . Бестактный Зазубрин выступил против требования цензуры изображать Сталина и других членов Политбюро идеализированными , как изображали членов царской фамилии . В качестве образца , достойного подражания, сослался на впечатления И.П.Павлова о Муссолини 4 .
Очень любопытно описывает Платонов примерно в это же время ситуацию в советской литературе в своём письме Горькому 24 июля 1931 года 5 ( по поводу повести "Впрок", к этой истории мы ещё вернёмся ) . "Ведь никакой редактор не станет писать таких произведений, которые поднялись бы идеологически и художественно на такой уровень , что "Впрок" бесследно бы исчез" . Л.Аннинский "исправляет" фразу Платонова : "не станет печатать таких произведений" . Но в таком прочтении фраза утрачивает всякий смысл . С чего бы это редакторы не стали печатать произведения , которые одновременно превосходили бы повесть и идеологически и художественно ? В том-то всё и дело , что "писать" ! Платонов своим привычным образом несколько затуманивает формулировку в расчёте на то , что Горький поймёт , о чём речь , а кому не надо проморгают . Если бы редакторы сами умели писать такие произведения , которые одновременно были бы выдержаны идейно и полноценны художественно , то они не стали бы связываться с этим вздорным и своенравным народом - писателями . Насколько вообще достижим такой идеал ? Вот и приходится им нести свой тяжкий редакторский крест . А всё , что они имеют в своём портфеле , либо совершенно неприемлемо идеологически , либо - противно брать в руки по причине художественной несостоятельности . Платонов говорит Горькому , что именно в этом корень скандала с повестью "Впрок".
В записной книжке Платонова за 1936 год есть запись по поводу правки его рассказа "Среди животных и растений" , на которой настоял главный редактор "Нового мира" И.Гронский . "И.М.Гронский - он не боится падающей луны ( "мы её разнесём в прах, в газ - у нас величайшая наука и техника" ) - и боится вши , фразы etc , от которых будто бы может погибнуть 1/6 суши" 6 .
Даже благожелательный покровительПлатонова Г.З.Литвин-Молотов , столько сделавший для того , чтобы произведения писателя увидели свет , и он , именно для этого , вынужден был прибегать фактически к предварительной цензуре этих текстов . Например , в изданиях 1928 и 1929 годов Платонов восстановил в ряде мест исходный текст "Города Градова" , изменённый в издании 1927 года по настоянию Г.З.Литвина-Молотова . 7
Вернёмся к скандалу с повестью "Впрок" , после которого Платонову говорили в глаза : "скоро тебя шпокнут" 8 . В.Каверин ( "Эпилог" ) объясняет этот скандал тем , что кто-то из работников редакции "Красной нови" подчёркнутые места в рукописи повести вместо того , чтобы заменить их менее крамольными формулировками ( по согласованию с автором и ответственным редактором ) , пустил в набор в первозданном виде , да ещё и выделил жирным шрифтом . Такого рода недоразумения и забавные байки о них существуют столько же , сколько и сам печатный станок ( например , роскошные воспоминания Марка Твена о первых шагах Брет-Гарта - редактора ) . Возможно Фадееву было удобнее всего именно таким образом оправдываться перед Сталиным.
Я думаю , однако , что движущую пружину скандала , в соответствии с упомянутым письмом Платонова Горькому , следует искать несколько в ином направлении.
Аналогом этого события , видимо , может послужить вековой давности история с третьим томом энциклопедии Брокгауза и Ефрона ( 1891 ) . В нём содержится статья следующего фантастического содержания : "Безпамятная собака - собака , жадная до азартности" . Сохранившееся предание гласит , что редактировавший первые тома энциклопедии профессор И.Е.Андреевский в достаточно большой мере отвечал своей рассеянностью стереотипному представлению об учёных . Средств на издание систематически не хватало , так что платил он сотрудникам крайне скупо . Вследствие всего этого они и прозвали его "беспамятной собакой" . Кто-то из сотрудников сумел вклинить эту непочтительную и не вполне уместную статью перед поступлением тома в типографию . Неподалёку расположена ещё "безчутная собака" ( та-то на своём законном месте ) , не она ли вдохновила злоумышленника на его каверзу ?
Похожую ситуацию описал Горький в рассказе "Озорник" . Мне кажется , письмо Платонова Горькому содержит отголоски чего-то похожего . Предположим , что следующие фразы письма - не cтолько увёртки Платонова , пытающегося оправдаться перед Горьким , сколько отражение каких-то реальных обстоятельств этой истории:
"идеологическая вредность ( повести ) , самое существо дела , произошла не по субъективным причинам..."
"мои намерения остались ни при чём..."
"рукопись проходила в течение 8-10 месяцев сложный путь , подвергалась несколько раз коренной переделке , переработке и т.д. Всё это совершалось по указаниям редакторов..."
"некоторых из них ( редакторов ) я не перестал уважать и теперь..." ( Запомним - большинство редакторов он перестал уважать . Интересно - почему ? ) .
Как может автор обмануть редакторов : написать нечто эзоповски-крамольное и выдавать эту продукцию за вполне благонамеренную . Той же линии придерживаться и при правке рукописи . Платонов был и в этой области мастером высочайшего класса. Но свести всё к подобным преступлениям Платонова явно невозможно . Редакторы - не малые дети . Остаётся ( оставалась практически чуть ли не все 74 года советской власти ) описанная Платоновым ситуация : рукописи либо крамольны , либо нехудожественны и не представляют интереса для читателей . Именно поэтому Фадеев был готов идти на известный риск : привлечь читателя некоторой дозой крамолы . И в этом он , конечно , имел союзников среди какой-то части более чем 12 редакторов , причастных к прохождению повести через редакцию .
Но , кроме того , у какой-то части редакторов мог быть мотив поведения , вроде того , что у безымянного остроумца , подшутившего над профессором Андреевским - напакостить Платонову , а более того - любимцу Сталина Фадееву . Конкретно - тайком ( не оставляя следов ) впихнуть уже отвергнутые фрагменты рукописи в окончательный текст повести . На фоне указанного риска , на который уже сознательно шёл Фадеев ,- это был бы отлично рассчитанный ход .
В таком случае , благодаря гнусности этой затеи , мы имеем вариант повести , менее искажённый цензурой , чем это предусматривал Фадеев ! Как причудлива судьба наших побуждений !
Таким образом , у Платонова могло быть по меньшей мере два основания утратить уважение к большинству редакторов : а) кто-то из них лицемерил - в глаза восхищался повестью , может быть , подбивал на ещё большую смелость , а за спиной Платонова возмущался её подрывным характером ; б) кто-то из них , возможно , в соответствии с моим предположением , принял специфические меры для усиления контрреволюционности публикуемого варианта повести , чем поставил Фадеева и особенно Платонова в очень сложное положение.
*
Горький , читая произведения Платонова , конечно отдавал должное его дару художника , но неусыпно следил за тем , чему Платонов учит , куда зовёт читателя . В том , что литература обязана чему-нибудь учить и куда-нибудь звать , он , видимо , не усомнился ни разу за всю свою сознательную жизнь . Таким образом , и Горький становился в строй цензоров , если не всегда противостоящим Платонову , то неуклонно и бдительно за ним присматривающим . Вроде Николая при Пушкине . Таковы отзывы Горького о "Чевенгуре" , "Мусорном ветре" , "О первой социалистической трагедии" .
О "Чевенгуре" говорил: "роман чрезвычайно интересен" , отмечал своеобразие языка ,
сравнивал с Гоголем . Критически отозвался о "растянутости" , обилии разговора , "стёртости действия" . А от осуждения "анархизма" и "лирико-сатирического" настроя романа тогда , в сентябре 1929 года , как бы уклонялся : дескать "не оценят" , "не издадут" ( какие-то могущественные нехорошие дяди , за действия которых Горький не отвечает , по отношению к которым находится чуть ли не в оппозиции )... Даже обнадёживал , призывал уповать на изменение дел к лучшему : "всё минется , одна правда останется..." .
Много холоднее отзыв о рассказе "Мусорный ветер" ( март 1934 года ) . "Рассказ ваш я прочитал , и - он ошеломил меня . Пишете вы крепко и ярко , но этим ещё более - в данном случае - подчёркивается и обнажается ирреальность содержания рассказа , а содержание граничит с мрачным бредом . Я думаю , что этот ваш рассказ едва ли может быть напечатан где-либо . Сожалею , что не могу сказать ничего иного , и продолжаю ждать от вас произведения , более достойного вашего таланта" . Горький больше уже не открещивается от "нехороших дядей" , не обнадёживает , но веры в то , что Платонов исправится , ещё не теряет .
Наконец , в лоб столкнулась идеология Платонова с идеологией Горького , когда последний читал очерк "О первой социалистической трагедии" , предложенный Платоновым в сборник "Записные книжки" ( начало 1935 года ) . Горький наивно , как-то по детски , окрылённый перспективой победы Разума над Природой , решительно отвергает предостережения Платонова ( человек ещё слишком несовершенен , неразумен и недальновиден , чтобы избежать грубых , трагических , роковых ошибок в своих отношениях с природой , не навлечь на себя , в результате , многих новых бедствий ) 9, просто слышать их не хочет...
*
В 10-м номере "Красной нови" за 1937 год ( по горячим следам напечатанных в том же году статей Платонова "Пушкин - наш товарищ" , "Пушкин и Горький" ) А.Гурвич опубликовал обширную ( более трёх печатных листов ) статью "Андрей Платонов" . Статья написана на чрезвычайно высоком уровне , хотя её тенденциозность и перекособоченность бросаются в глаза . Где-то уже к концу статьи Гурвич как бы сквозь зубы , нехотя признаёт , что "Платонов бесспорно даровитый , иногда тонкий художник" . Остальное - публичная партийная идеологическая порка .
Платонов и оптимизм несовместимы . В рассказе "Третий сын" трагедия не в том , что мать умерла , а в том , что жизнь продолжается . Как только герои Платонова вырываются из круга безнадёжности - он блекнет как художник ( остаются "анкетно мелькающие годы" ) . И герои Платонова и его рассказы умирают "на пороге счастья" . Смерть для его героев только переход от безразличия к небытию . Эта грань неразличима. Человек обнажён для гибели . Во всём этом Платонов противоположен пушкинскому : "И пусть у гробового входа / Младая будет жизнь играть" . Если бы в таком ключе Платонов писал о царской России , Гурвич ещё , может быть , согласился с ним . Но Платонов пишет так о революции , о социалистическом обществе !
По Платонову бездушие - зло всякой организованности , всякой культуры . Человеку враждебно всякое государство . "Нет" - всякой зависимости от целесообразного , "нет"- государству , "нет" - городам . Уничтожить города - уничтожатся язвы культуры (думается , здесь Гурвич заметно передёргивает , недобросовестно смешивает позицию героев Платонова с позицией самого автора )...
Революция убила религиозное чувство и ничего не дала взамен ( Платонов действительно солидарен в этой оценке с В.Розановым , с авторами "Вех" . позже с ними со всеми солидаризировался А.И.Солженицын ) , революция не имеет души , герои революции - душевные бедняки .
Платонов сделал страдание своей любимой профессией . Герои Платонова тянутся ко всему скорбному , их сострадание ищет для себя объектов . Жалостливость героя (например , Дванова ) растворяет всю его личность .
Чувство жалости - единственное известное Платонову наслаждение . Он не способен воспринять и отобразить никакого душевного подъёма . Если верить ему , на земле нет радостей общения , труда , борьбы , семейных радостей . Эта жалость , этот гуманизм - бесплодны ( страдание , сострадание , жалостливость ещё не звучат как ругательства ,а вот "гуманизм" и Гурвич и Горький применяют уже как ругательство , по ожидаемой силе воздействия приближающееся к мату ) .
Гурвич упоминает и других провинившихся : вот и Олеша и Пастернак чересчур тянутся к страданию , к трагизму . Но дальше всех в этом направлении пошёл Платонов. Ему бы следовало напитаться неотравленным хлебом Горького 10 .
В палитре Платонова нет основных красок солнечного спектра . Свет луны заливает весь мир ядом бессилия , делает его бледным , бескровным , призрачным .
Теперь о главном преступлении Платонова ( если рассуждать тактически ) , центральном в процессе "Гурвич против Платонова" - о рассказе Платонова "Бессмертие" , героя которого Левина Г.Лукач тогда же , в октябре 1937 года поставил в ряд с Любовью Яровой , Левинсоном , Вершининым , Давыдовым , Корчагиным ( это был наивысший прижизненный успех Платонова ) . Гурвич пишет : Платонов изображает нищего человека в богатом государстве . Богатство лишь декларировано , а нищета - наглядна . Платонов требует от большевиков жертвенности , самоотречения , великомученичества . Это религиозно-христианское представление о большевизме , религиозно-толстовская проповедь воздержания . Так и Захар Павлович "Происхождение мастера" ) наставлял подавшегося в большевики Дванова 11 . Это философия нищеты , анархо-индивидуализм , христианская юродивая скорбь и цинизм ( замечательно тут звучит этот "цинизм" ! ) . Наконец-то отменили партмаксимум . Закрытые распределители предлагают всё, чего пожелаешь по символическим ценам . Верные слуги народа в кои-то веки смогли зажить в своё удовольствие ( ср. далее - про "Красное дерево" Пильняка ) , а этот несносный Платонов лезет со своими дурацкими проповедями... Он антинароден ( ! ) . Он извращает истинные качества народа .
Гурвич напрямую полемизирует со статьями Платонова "Пушкин - наш товарищ" и "Пушкин и Горький" . Нет , не Гоголя , Щедрина и Достоевского он защищает от "неоправданных нападок" Платонова . Он защищает какие-то чучела Пушкина , Гоголя , Щедрина и Достоевского , приспособленные к нуждам социалистического реализма . Именно эти чучела решительно отказывается признать Платонов . А Гурвич,в том числе , приписывает им горьковскую "неугасимую ненависть к мещанам" !
Рассказы Платонова - чаще всего - страшные сказки 12 .
Такова формула обвинения , предъявленного Гурвичем Платонову .
Платонов отвечал Гурвичу очень изобретательно , очень остроумно , но не вполне по существу . Мог ли он действовать иначе ?
О таком внимательном читателе , как Гурвич , мог бы мечтать любой писатель . Всё дело в подходе , в системе отсчёта... Прежде чем выставлять Платонову кол с минусом за поведение , Гурвичу следовало бы подумать , чего стоит его собственная , Гурвича шкала ценностей , а если таковой нет , то - шкала ценностей , которую он навязывает читателю ?
*
Платонов писал о Пушкине ( имея в виду , конечно , в большей степени самого себя ) "самый враг , "свирепый зверь" Пушкина - едкое самодержавие Николая , имевшее поэта постоянно на прицеле - вызывал у Пушкина не один лишь гнев или отчаяние. Нет , пожалуй , ещё больше он смеялся над своим врагом , удивлялся его безумию , потешался над его усилиями затомить народную жизнь , или устроить её впустую , безрезультатно , без исторического итога и эффекта . Зверство всегда имеет элемент комического ; но иногда бывает , что зверскую , атакующую , регрессивную силу нельзя победить враз и в лоб , как нельзя победить землетрясение, если просто не переждать его..." ( "Пушкин - наш товарищ" ) .
*
"В ту пору едва ли кто знал настоящую цену Платонову . Даже Горький , который был превосходным читателем , не до конца понимал Платонова . Горькому казалось , что Платонов ломается , он не ощущал органичности его языка . И философия Платонова его раздражала , Он чувствовал платоновский талант , но масштабов его не представлял" (Ю.Нагибин) 13 .
--
НАЙТИ СОБРАТА
В.Шкловский писал в 1984 году в своих набросках к статье об А.Платонове : "Платонов - огромный писатель , которого не замечали ,- только потому , что он не помещался в ящиках , по которым раскладывали литературу... Путь к пониманию России - трудный путь . Платонов знал все камни и повороты этого пути . Мы все виноваты перед ним..."
Оперуполномоченный ОГПУ подводил в 1933 году итоги своих наблюдений за Платоновым : "Среду профессиональных литераторов избегает . Непрочные и не очень дружеские отношения поддерживает с небольшим кругом писателей . Тем не менее среди писателей популярен и очень высоко оценивается как мастер . Л.Леонов и Б.Пильняк ставят его наравне с собой , а Вс.Иванов даже объявляет его лучшим современным мастером прозы... Читает свои произведения только ближайшим друзьям А.Новикову и И.Сацу..." 14 .
Близким другом Платонова был С.Буданцев - до его ареста в 1938 году. Э.Миндлин 15 познакомился с Платоновым именно у Буданцева в 1932 или 1933 году . Тогда у Буданцева были ещё К.Большаков , Л.Гумилевский , Леонид Гроссман . Л.Гумилевский 16 упоминает "за столом" у Платонова А.Новикова , В.Бокова , А.Кожевникова , Д.Ясиновского . Из литературных генералов там бывал только Шолохов .
В.Шенталинский 17 описывает по материалам НКВД пьяный тост , произнесённый Новиковым 1 декабря 1939 года ( гостями у него были Платонов и Н.Кауричев ) : "за погибель Сталина !" . Платонов отказался поддержать этот тост . Новиков показал , что особенно часто он , Кауричев и Платонов стали встречаться с 1938 года , то есть после ареста сына Платонова Тошки , осуждённого на 10 лет . И Новиков и Кауричев считали Платонова лучшим писателем и критиком . И в своих произведениях , и в личных разговорах ( если затрагиваются политические темы ) он двусмысленно ироничен . Сам Новиков - яркий писатель-сатирик . Новиков и Кауричев расстреляны в 1940 (?) году.
По свидетельству М.А.Платоновой 18 , единственное литературное собрание , на котором бывал Платонов ,- "Конотопские вечера" с пивом ( Гайдар , Паустовский , Фраерман , Лоскутов ) , но сам Платонов там ничего не читал .
Нагибин опубликовал ( "Близ человеческого сердца. Попытка воспоминаний" ) чрезвычайно ценное свидетельство о вечере у Асмусов где-то в конце 30-х годов . Г.Нейгауз и Б.Пастернак , встретившись здесь после значительного перерыва , "открыли свою встречу" ( выражение "потрясённого" Нагибина ) Платоновым , восторженными похвалами ему . "В ту пору Платонова удручающе плохо знали даже в литературной среде" . А здесь творчество Платонова буквально "управляло беседой" . Началось с обсуждения рассказа "Фро" ( он опубликован в августе 1936 года ) . "Для него нет табу ,- трубил Пастернак , улыбаясь огромной улыбкой доброго людоеда" .
На вопрос Нейгауза "Ты хорошо его знаешь ?" Пастернак ответил "Он бывает у меня... 19 Мы говорим о судьбе , о смерти , о паровозах... Он никогда не говорит расхожих банальностей... Он замечательный писатель и замечательный человек" . Нейгауз и подключившийся к беседе юный Нагибин по памяти цитировали ( немалыми порциями ) полюбившиеся строки Платонова ( Нейгауз приветствовал "ещё одного неоплатоника" ) из "Июльской грозы" ( "...ночью поют одни добрые , кроткие сверчки...") и "Епифанских шлюзов" ( финал : "Где ж твой топор ? - спросил Перри..." и т.д. ) . На реплику хозяйки "что вы как попугайчики !" Нейнауз воскликнул : "Это самый лучший , самый чистый способ говорить о литературе !" . Пастернак поддержал : "Только так можно найти собрата" и вскоре пересказал комментарий Платонова (?) к Кьеркегору: "Он сокрушался , что не нашёл в себе веры Иова , наоравшего на Господа и получившего назад здоровье , богатство и всех своих мертвецов" . Фраза Платонова "ночью нет ничего страшного" стала паролем последующих встреч Нагибина с Нейгаузом .
В какую-то из таких встреч ( уже после войны ) Нейгауз процитировал отзыв Платонова о прозе Пришвина : ему там одиноко - "только природа и нет человека" .
Ю.Нагибин 20 свидетельствует : в предвоенные годы и в войну ближе всего в литературном мире были Платонову В.Гроссман , Р.Фраерман , Гумилевский и Я.Рыкачёв (отчим Нагибина) .
Для истории текстов Платонова важен рассказ Нагибина 21 о редком , не характерном для Платонова столкновении с другим писателем . "Как-то его допёк Леонид Соловьёв - хороший писатель , да и человек славный . Но он всё время приставал к Платонову - что сам пишет не хуже , если не лучше Платонова , с увлечением объяснял почему . Ангельское терпение Платонова лопнуло , он воскликнул : "Давайте условимся раз и навсегда : вы пишете лучше . Лучше . Но только чернилами . А я пишу кровью"" .
Очень существенный для биографии Платонова период от "Антисексуса" и сборника "Епифанские шлюзы" до "Котлована" очень плохо освещён документально , в том числе - в сохранившихся воспоминаниях современников . Не уцелели и записные книжки Платонова за 1922-1928 годы . В то же время именно на этот период приходится многое определившая в жизни и творчестве Платонова его дружба с Н.Р.Эрдманом . К сожалению, единственное , насколько мне известно , свидетельство об этой дружбе приведено И.Прутом в его кратких воспоминаниях об Эрдмане , опубликованных дважды : в 1990 году и в мемуарах , изданных уже посмертно 22 . Именно в силу важности и исключительности этого свидетельства придётся сказать несколько слов и о самом Пруте .
Иосиф Леонидович Прут - ровесник века , он родился за 26 дней до начала ХХ века , таким образом , он на год младше Платонова и на два старше Н.Эрдмана . До 19 лет он жил за границей ( в основном - в Швейцарии ) и , вероятно , по возвращении в Советскую Россию у него были проблемы с русским языком . Во всяком случае - в сфере избранной им профессиональной деятельности : журналиста и писателя . Прут признаёт , что драматургом его сделал именно Эрдман 23 . Он пишет об Эрдмане и Платонове , отдавая должное масштабу этих личностей - писателей и мыслителей . Но одна фраза в воспоминаниях Прута торчит колом : "Николай Эрдман доверял мне самые сокровенные мысли , замыслы , надежды" . Конечно , какая же дружба без доверия ? Но сам же Прут приводит предостережение Р.Э.Эрдмана , сказанное сыну после "Мандата" : "доиграешься" . Слишком гладко всё у Прута шло , слишком многое ему дозволялось , недоступное другим , слишком легко ему всё сходило с рук... Да и друзья у Прута : "советский принц" ( по выражению В.Шкловского ) сын Горького Максим Пешков (они дружили с 1912 года ) , гэпеушник-ягодист (?) , Исаак Бабель , которого погубила близость к тому же Ягоде и к чете Ежовых... 24 . Во всяком случае в записных книжках Платонова 30-х годов , хотя он познакомился с Прутом не позднее 1924 года , телефон Прута упоминается впервые в 1938 году , видимо , после ареста Антона Платонова . Одновременно в записной книжке появились телефоны Управления ГУЛАГ , прокуратуры, Павленко , известного своими связями с органами .
Историю первого публичного чтения пьесы Эрдмана "Мандат Прут излагает следующим образом . Он с 1922 года являлся внештатным сотрудником "Крестьянской газеты" . Прут предложил Эрдману прочитать "Мандат" в редакции газеты . Присутствовали главный редактор Семён Урицкий , его заместитель Н.Одоев (Тришин - Платонов часто и без удовольствия вспоминает его в своих записных книжках ), А.Платонов , М.Шолохов и Прут . Успех пьесы был огромный . Шолохов : "Сильная штука !" . Платонов : "Искренне , по-доброму завидую" . Все , кроме Шолохова , были на премьере в театре Мейерхольда 20 апреля 1925 года . По свидетельству Л.Ю.Велехова , Мейерхольд угадал настоящее содержание пьесы . Спектакль был воспринят многими как сатира на Сталина и его клику. Премьера сделалась антисталинской демонстрацией 25 .
"После этого у Коли с Андреем Платоновым возникла дружба . Они читали друг другу многие свои работы . Их разговоры , обсуждения заслуживают - если они записаны - отдельного издания . Это не было столкновением двух различных направлений , нет . На одной такой встрече мне посчастливилось присутствовать - в кафе "Националь" , которое очень часто посещали литераторы . Речь тогда шла о платоновских "Епифанских шлюзах". Наблюдатель со стороны мог подумать , что эти два человека говорят о самых обыкновенных житейских делах : так спокойно и ровно текла их беседа . Но сколько же было в ней взаимомудрости , по-разному изложенного , но такого одинакового мировоззрения . Это сидели два человека , стремившиеся из космоса вернуться на родную планету , которые приземлились одновременно в одной и той же точке , хотя летели с разных высот и разных сторон . Оба они - Эрдман и Платонов - составили в моём представлении единый образ . Имя которому Мудрость" .
Общение Платонова с Эрдманом , видимо , было достаточно плодотворным вплоть до ареста Эрдмана в апреле 1933 года . Отбыв три года ссылки , Эрдман не получил разрешения вернуться в Москву . Чистого паспорта и возможности жить в Москве он дождался только в 1951 году , в год смерти Платонова .
Именно в Эрдмане Платонов "нашёл собрата" , и как мыслитель , и как художник . Не только как сатирик , но - это очень важно - и как сатирик . Героями времени были люди , и з о б р а ж а в ш и е веру , убеждённость , преданность - не на сцене , а в жизни . Искусство не знает других способов изображения такого состояния человека , кроме сатиры . Платонов прямо об этом говорит . Субъект в таком состоянии сам является , в сущности , карикатурой на человека . Обращаясь к подобным ситуациям , подобным персонажам , говорили языком сатиры не только Грибоедов , Гоголь , Щедрин , но и Достоевский , Л.Толстой , Солженицын . Так вот , в то время , вероятно , не было других писателей , сочетавших столько мудрости , столько художественного мастерства и столько сатирического дара , как Платонов и Эрдман .
Общение с Эрдманом было очень плодотворным для Платонова ещё в одном специфическом смысле . Он приближал к Платонову мир Маяковского , Булгакова , Олеши , Мейерхольда , Бабеля , с которыми много общался . Очень ( и по особенному ) важно - мир Горького . В 1925 году Эрдман около месяца гостил у Горького в Сорренто . Любопытная подробность : в опубликованных , достаточно развёрнутых письмах Эрдмана из Италии он говорит о чём угодно , но не о Горьком ! Остаётся только догадываться , какие впечатления о Буревестнике привёз из Италии Эрдман с его острым , насмешливым до беспощадности глазом... И в какой степени эти наблюдения Эрдмана повлияли на сатирические портреты Горького в произведениях Платонова.
--
"ЭТОТ ЧЕЛОВЕК ПОЛОЖИТЕЛЬНО ВЕЛИК"
О жизни Платонова , о его контактах с литературной Москвой , о том , как он воспринимался литературной Москвой , скажем , в 1921 - 1926 годах , известно очень мало . Поэтому особенно ценно предложение Е.Толстой-Сегал (1978, 1982)26 распознать именно Платонова в некоторых персонажах произведений Б.Пильняка (следующая глава ) и М.Булгакова ( говоря точнее - "дьяволиады" Булгакова ) . В такой цикл , предваряющий роман "Мастер и Маргарита" , можно включить повести "Дьяволиада" (1923 , опубл. 1924) , "Роковые яйца" (1924 , опубл. 1925) , незавершённую повесть "Тайному другу" (1929) и незавершённые "Записки покойника" ( "Театральный роман": 1936-1937 ) . Первые представления о Платонове , отразившиеся в этом цикле , сложились у Булгакова , видимо , в 1923-1924 годах : 1923 год прямо назван как время действия в повести "Тайному другу" . Тот Платонов , который так потрясает сегодня , тогда был ещё впереди . Но уже были опубликованы "Ерик" , "Маркун" , первый вариант "Лунной бомбы" (1921) ; "Тютень, Витютень и Протегален" , "Приключения Баклажанова" , "Потомки Солнца" , "Сатана мысли" (1922) ; "Немые тайны морских глубин" , "Рассказ о многих интересных вещах" , "Рассказ не состоящего больше во жлобах" (1923) ; "Бучило" (1924) .
Булгаков вспоминал о Москве 1921 года ("Сорок сороков" ,1923) : "поэты начинают писать о том , что это были героические времена . Категорически заявляю , что я не герой... Я человек обыкновенный - рождённый ползать... Буржуи заперлись на дверные цепочки и через щель высовывали липовые мандаты и удостоверения... Герои были голы как соколы , и питались какими-то инструкциями и жёлтой крупой , в которой попадались небольшие красивые камушки вроде аметистов... Я оброс мандатами , как собака шерстью , и научился питаться мелкокоротной разноцветной кашей..." . Как чудесно здесь сблизились голые соколы , ужи и липовые мандаты !
Платонов - тогда - несомненно относился к "героям" . Два писателя могли бы столковаться на некоторых , уже заметных иронических суждениях Платонова , очень напоминающих высказывания профессора Персикова и профессора Преображенского , например : "общество освобождено от труда , а занималось творческой профессией товарооборота" ("Немые тайны мор. глубин", опубл. под псевд. Иван Пупков) и т.п. 27 . Но "героическое" явно преобладало , оттесняло иронию на второй план , переводило её в категорию "трогательной неуверенности детства" ( А.Платонов "Впрок" ) , "проблем роста" . "Нация, раса, государство, класс - стали дикими и бессмысленными понятиями , герои ополчились на мир" ( "Потомки Солнца" ) . "Нужна свирепая мысль - пройти весь ад знания... Восстать на мир... Пересоздать Вселенную... Родить сатану мысли , дьявола мысли...Совершить невозможное,какие бы пути ни вели к нему..." ("Сатана мысли") 28 . А была кроме того обширная и ещё более "героическая" публицистика и ещё более "героическая" поэзия 29 .
В "Дьяволиаде" нечистая сила напоминает о себе , как ей и полагается , сначала серным запахом , потом - живым бильярдным шаром на ножках , приснившимся Короткову и тоже пахнущим серой. Затем появляются два варианта Кальсонера, первым -
тот самый бильярдный шар - низенький , лысый , х р о м о й , во френче из серого одеяла. У него даже слова пахнут спичками ( то есть - серой ) . Потом уже и пламя показывается изо рта . Следуют второй Кальсонер ( бородатый ) , старичок и т.д. Даже за справкой надо обращаться к домовому ; и то , что он не во время умер - не случайное совпадение ( может ли домовой умереть как обыкновенный человек ? ) , а очередные чёртовы штучки...
Главный герой "Роковых яиц" - профессор Владимир И. ( правда , не Ильич , а Ипатьевич ) , родившийся в апреле 1870 года . В октябре 1924 года Булгаков писал о нём, как о покойном профессоре , который ( единственный в мире ) умел с помощью красного луча плодить гадов . Ему было интересно малость поэкспериментировать , но опыт вышел из под контроля 30 . Через шестьдесят лет после Булгакова А.И.Солженицын , повествуя о том же эксперименте , оперировал символом красного же - колеса .
Прочая нечистая сила вторгается в повесть в три приёма . Альфред Аркадьевич Бронский ( судьба Анны Карениной - Каренин и Вронский ; теперь судьбой страны заправляет ГПУ , представленное в повести Бронским , рифмующимся со всеми тремя персонажами Толстого ) сотрудник сатирического журнала "Красный ворон" ( приедет чёрный ворон - наплачешься , приедет "Красный ворон" - обхохочешься ) . У него бегающие глазки, ботинки, похожие на к о п ы т а , тонкий голос . Персиков говорит ему : вы напишете ч е р т о в щ и н у . Так вступает в текст герой , не менее важный , чем профессор Персиков - ГПУ . Бронский к тому же малограмотный ; его писания правит некий завлит Валентин Петрович 31 .
Другой журналист - толстый , в одежде из одеяльного драпа - очередное издание Кальсонера . Левая нога у него механическая . Там , где печатное слово , там и торговля душами . Здесь нечистой силы - не протолкнёшься ! Персиков так и говорит : газеты пишут чепуху .
Третьим вступает персонаж , интересующий нас более всего - Александр Семёнович Рокк . Профессор Персиков его так и воспринимает - явился Рок , судьба . Появление Рокка действительно сопровождается многими зловещими предзнаменованиями . Первая же реакция профессора Персикова на него : ах , чёрт ! При второй встрече с Рокком в Цекубу , на малиновом ковре лестницы профессору стало нехорошо , чем-то чёрным заслонило люстру, почудилась гарь , показалось - кровь течёт липко и жарко по шее . Но , анализируя предзнаменования , нужно быть внимательным и не торопиться с выводами . Может быть , дело не в самом Рокке , а в бумаге из Кремля , которую он принёс . Ведь "страшные трубы" и "вопли Валькирий" звучат сразу же после звонков из Кремля и из ГПУ . Такое прочтение намного лучше увязывается с главой "История в совхозе" . Именно здесь сообщены основные данные о Рокке , позволяющие предполагать , что речь идёт именно о Платонове : Рокк редактировал огромную газету и , как местный член высшей хозяйственной комиссии , прославился своими изумительными работами по орошению Туркестанского края. Предположив такое, мы прочитаем здесь главные слова , сказанные Булгаковым о Платонове в 1924 году . "Нужна была именно революция , чтобы вполне выявить Александра Семёновича . Выяснилось , что этот человек положительно велик , и , конечно , не в фойе "Грёз" ему сидеть" 32 . Панегирический тон высказывания побуждает , казалось бы , прочитать его как ироническое . Однако весь контекст и , прежде всего - соседние строки решительно противятся такому прочтению . Начинается абзац с констатации Рокк играет на флейте "нужно отдать ему справедливость , превосходно" . Коль скоро речь идёт о Платонове , то , значит , о его писательском мастерстве . Волшебные грёзы , в которых Рокк-Платонов пребывал до революции , это - грёзы о самой революции , о тех благах , которые она якобы должна принести . Упомянут , наконец , и "кипучий мозг" Александра Семёновича .
Рокк производит крайне неприятное впечатление на профессора Персикова , но типичных признаков , которые характерны для булгаковских чертей , он лишён : копыт , хромоты и , самое главное - бегающих глазок 33 . Наоборот , у него плоские ступни , никаких признаков хромоты и внимательные глаза , выражающие не только самоуверенность , но и , в соответствии с ситуацией ,- любопытство , изумление , почтение . Такие глаза мы называем откровенными , честными . Те , с бегающими глазками , старались произвести благоприятное впечатление на профессора , а Рокк (Платонов) не заботится о производимом впечатлении , и на таком фоне его поведение выглядит развязным ( "было что-то развязное" ) .
Узнаваема кожаная куртка Платонова 34 .
Рокк "странно старомоден. В 1919 году этот человек был бы совершенно уместен на улицах столицы , он был бы терпим в 1924 году , в начале его , но в 1928 году он был странен" . Возможно , в конце 1924 года Платонов со своей не вполне растраченной верой в идеалы революции выглядел странновато ( если не вникать в детали ) . Умному человеку пора было бы поостыть со всеми этими глупостями . Но соль этого текста в другом . "В то время , когда наиболее отставшая часть пролетариата - пекаря - ходили в пиджаках , когда в Москве редкостью был френч - старомодный костюм , оставленный окончательно в конце 1924 года..." Многозначительная булгаковская скороговорка . Пора уже отказаться от френчей , отказаться от идеи военного лагеря , готового броситься на заграницу с кольями , когда ситуация покажется подходящей . В начале 1924 года , при Ленине ещё продолжалось по инерции это сумасшествие , но теперь-то время образумиться, возвращаться к нормальной человеческой жизни. Вот чего хотел Булгаков , вот к чему призывал , на что надеялся ! 35 Но начальство ещё долго щеголяло во френчах...
Маузер Рокка , его обмотки со штиблетами - только гротесковые аксессуары , создающие зрительный , пластический образ внемодного , отстающего от жизни комиссара , одержимого идеалами революции . Профессор Персиков удивляется : почему вы - умный , талантливый - с ними ?
Кроме неактуальности облика Булгаков предъявляет Рокку-Платонову и другой счёт - высказывает как бы сомнение в достаточной его грамотности . Рокк трижды применяет ненормативную форму вежливости "извиняюсь" , а один раз высказывается следующим образом : "хоть слонов можно вырастать , не только цыплят" . Видимо , Булгаков напоминает младшему собрату по перу , что некоторые из его стилистических волшебств могут быть приняты за недостаточно твёрдое владение элементарными правилами русской речи . Такое явление было в ту пору вполне обычным среди пишущей братии - вспомним малограмотного Бронского с его Валентином Петровичем . В текстах Платонова я ничего подобного не замечал , ни от других не слышал . А вот товарищ Платонова Пильняк в этом смысле совсем не безупречен .
В.В.Гудкова 36 выделяет в трёх повестях ( "Дьяволиада" , "Роковые яйца" , "Собачье сердце" ) некий тип социально опасных дегенератов , которым противостоит главный герой - носитель общечеловеческих ценностей и высокой культуры ( да и сам Булгаков ) . Это - Кальсонер , Рокк , низкий человек на кривых ногах , убивающий профессора Персикова , Шариков . Рациональное зерно в такой типизации , несомненно , есть . Однако с включением Рокка в этот ряд не следует торопиться . Он не низкорослый , ничего не сказано о его кривых ногах . Но , главное , у дегенератов не бывает таких живых глаз ( см. выше ) . Если можно вообразить дегенерата - редактора "огромной газеты" ( о качестве продукции мы не знаем ) , то обеспечившего орошение целого края и превосходно играющего на флейте - никак нельзя . Да , с первого взгляда Рокка трудно отличить от других персонажей этого ряда , но - только с первого взгляда .
Если сопоставление Рокка с Платоновым оправдано , то получается , что Булгаков ещё в 1925 году уверенно предсказывал : гады , вызванные к жизни с деятельным участием Платонова , пожрут и его самого .
В завершение разговора о Рокке следует упомянуть , что его жену зовут так же , как и жену Платонова - Марией . В принципе , имя распространённое , возможно и простое совпадение . Если же имя героини выбрано не случайно , оно говорит о степени внимания Булгакова к Платонову , о достаточно хорошей осведомлённости Булгакова о Платонове.
После "Роковых яиц" булгаковская чертовщина нас, в связи с рассматриваемой темой, больше не интересует , так как никаких особых связей соответствующих героев с нечистой силой не обнаруживается . Начиная с "Тайному другу" , с адом отождествляется вся литературная Москва в целом , наконец в "Мастере и Маргарите" об этом сказано прямо . *
Е.Толстая-Сегал 37 отмечает , что Платонова напоминает также "Василий Петрович из Тетюшей" 38 в "Записках покойника" ( "Театральном романе" ) , поскольку опекает Василия Петровича Егор Агапёнов - достаточно явная карикатура на Пильняка , с которым Платонов тесно сотрудничал в конце 20-х годов . Василий Петрович - деверь Агапёнова и живёт у него , он не писатель , а кооператор . Максудов успешно отбился от попыток Агапёнова переселить к нему Василия Петровича . Василий Петрович полон неких жизненных наблюдений , представляюших интерес для писателей . Вот всё , что сообщено о нём . Тем не менее он занимает в воспоминаниях Максудова о встрече с "цветом литературы" какое-то несуразно значительное место , чуть ли не заслоняет всех остальных . "Василий Петрович не то снился , не то действительно поместился в моей комнате" , "...не видел ли я во сне всё - то есть и самого Рудольфи , и напечатанный роман , и Шан-Зелизе , и Василия Петровича , и ухо , распоротое гвоздём" 39 , "открылся передо мною мир, в который я стремился , и... он мне показался сразу же нестерпимым...
А всё этот чёртов Василий Петрович : и сидел бы в Тетюшах !" 40 . На Василия Петровича ложится , таким образом , чуть ли не главная ответственность за то , что литературный мир такой нестерпимый .
Что-то важное , относящееся к Василию Петровичу , возможно , осталось ненаписанным . Но к сюжету "Платонов в "Записках покойника"" следует привлечь ещё одно лицо - начинающего писателя Баклажанова . Он друг Измаила Александровича (Алексея Толстого) , появившийся в столовой ранее Бондаревского ( опередивший его ). Маленького роста , в куртке ( на этот раз , наверное , не в кожаной ) , сконфуженный , вежливый . Если верить Бондаревскому ,- чудный малый и величайший эрудит : "вспомните моё слово , всех нас он за пояс заткнёт не позже чем через год !" . Конечно, начинающих писателей , в том числе - и приезжих , в Москве было много , но не про всякого говорили такое : "он через год всех нас за пояс заткнёт". Важна и фамилия героя .
"Сокрушитель адова дна" Баклажанов герой рассказа "Приключения Баклажанова" , опубликованного в 1922 году , и более позднего "Бучило" , премированного журналом "Красная новь" в 1924 году , тогда же там напечатанного . "Член большевиков Евдоким Абабуренко в детстве проявлял лёгкие признаки кретинизма... в революцию комиссарствовал и брал города..." . Абабуренко , по уличному - Баклажанов . Среди той литературы , которую закупал Максудов-Булгаков , мог быть номер "Красной нови" с рассказом Платонова .
Конечное бесконечного не постигает . В "Роковых яйцах" Платонову соответствует не один Рокк , а по крайней мере четыре очень разных персонажа : 1) Рокк с маузером ; 2)Рокк с флейтой ; 3) Рокк - редактор огромной газеты ; 4) Рокк - руководитель грандиозных работ по орошению . Попытавшись совместить их , заменить их четырёх одним человеком уже из самой трудности такого совмещения мы получаем некоторое представление о гигантских масштабах этой личности . Приблизительно так же поступил Булгаков и через 12 лет в "Записках покойника" : Платонова представляют здесь два персонажа - кооператор из провинции и начинающий ( время действия 1923-1924 годы ) писатель . В обоих случаях ( и в повести , и в романе ) Булгаков оценивает Платонова исключительно высоко : " играл на флейте превосходно" и "всех нас за пояс заткнёт". Последнюю реплику он многозначительно поручает Бондаревскому , то есть Алексею Толстому , несомненному мэтру тогдашней советской литературы . А ведь как был строг Булгаков перед самой встречей с Платоновым ( "Киев - город" 1923 ) ! "Когда небесный гром ( ведь и небесному терпению есть предел ) убьёт всех до единого современных писателей и явится лет через пятьдесят новый настоящий Лев Толстой..." .
Так же как и Рокка, Булгаков упрекает Василия Петровича-Платонова в устарелости, Агапёнов говорит о нём : "ихтиозавр , бронзовый век" .
Но персонажей , соответствующих Платонову в "Записках покойника" , объединяет ещё одна заметная деталь . Платонов не был трезвенником . Вот и Василий Петрович с Баклажановым наибольшее впечатление произвели на Максудова именно своим пристрастием к спиртным напиткам . Баклажанов прибыл на пиршество уже где-то угостившийся ( вместе с Бондаревским ) . Поэтому он появляется в столовой с фуражкой (забыв оставить её в передней) и напяливает её на девицу-светильник , а потом то и дело клюёт носом ( "Баклажанов ! Не спи ты , чёрт этакий !" ) . Не отстаёт и Василий Петрович - прибывшему с опозданием , ему приходится навёрстывать . "Танцевали в комнате на ковре , отчего было неудобно . Кофе в чашке стояло на письменном столе . Василий Петрович пил коньяк . Видел и спящего Баклажанова в кресле" . "Василий Петрович улыбнулся ещё тревожнее и выпил" 41 . И , наконец , в максудовском бреду : "Василий Петрович... наливал коньяк себе , а пил его я" .
--
АКИМ ( "Красное дерево" )
Аким - ... мужик невзрачный , богобоязненный .
Л.Н.Толстой "Власть тьмы"
Прежде чем говорить о Платонове в "Красном дереве" , необходимо обрисовать взгляды Пильняка в его произведениях 20-х годов в целом .
"Повесть непогашенной луны" можно назвать в значительной мере антибольшевистской , отрицающей революционную российскую действительность в целом ( как историческое недоразумение ) , подобно некоторым другим политически окрашенным произведениям Пильняка 20-х годов - от "Голого года" в 1920 году , до "Красного дерева" в 1929 году . Но считать повесть какой-то антисталинской (изначально) нет достаточных оснований . Город и страна стонут от большевистского ига : всё происходит или в тумане , или в ложном , безжизненном лунном свете . В полном соответствии с исторической правдой практически бесконтрольная власть в стране находится в руках "тройки" ( "трёх толстяков" : Зиновьева , Каменева , Сталина - перечислил их по алфавиту ) , которая не включала , как мы знаем , ни председателя правительства ( Рыкова ) , ни главу "парламента" . Историческая необходимость заставляет их отправить на тот свет своего товарища , может быть самого популярного в партии и среди красноармейцев 42 . Сходным образом через два года отразит это событие и Платонов в "Чевенгуре" 43 . Подданные , комментируя поступающую информацию , "стараются быть умными" , но ведь им подсовывают небывальщину , их беззастенчиво облапошивают...
Протокол консилиума составляется на бумаге , которая истлеет через семь лет , да и само содержание протокола напоминает больше о "большевистских показательных процессах" 44 . Вина за это убийство лежит на всей тройке . "Первый" как бы снимает вину с одного из них : "мы виноваты , я и Потап" 45 . С хирургом-исполнителем профессором Лозовским имеет дело только "Первый" но отождествлять его именно со Сталиным мешает ряд обстоятельств . Воспоминания о каком-то бою , когда "Первый" и командарм находились в одной цепи ( "вели голых красноармейцев на Екатеринов" ) 46 , скорее похожи на рассказы Пухова о гражданской войне ( А.Платонов "Сокровенный человек" ), чем на реальные события . Резиденция "Первого" не вполне сталинская , он отдаёт прямые распоряжения и по наркомату иностранных дел , и о "галошах для Туркестана" , он читает на немецком и английском , он не курит . Такое "перемешивание" характерных черт персон из реальной "тройки" решало какие-то художественные задачи , но в то же время смазывало картину , возможно делало повесть более приемлемой цензурно . В том числе каждый из трёх имел возможность отождествлять себя с третьим , непричастным . Естественно , это служило лишь второй , запасной линией обороны : официально категорически отвергались не только преступный умысел ( "так не бывает !" 47 ) , но даже и медицинская ошибка ( участие в консилиуме иностранных специалистов и т.п. ) .
Далеко не продвинемся мы и в случае , если попытаемся отождествить "Первого" с реальным тогдашним первым лицом в государстве . При жизни Ленина имелась единая шкала , чёткая иерархия : Ленин , Троцкий , Зиновьев . Теперь новая троица боролась а прежним "N2" - Троцким ( Фрунзе укокошили именно как сторонника Троцкого ) . За пределами этого противостояния единой шкалы достоинств и власти не было . Для карьерно озабоченных партийцев , включая 203 тысячи новобранцев "ленинского призыва" ( февраль - август 1924 года ) , первым был , конечно , руководитель аппарата Сталин . Но такая шкала ценностей не только не была единственной , но , возможно , ещё и главной не стала . На роль преемника Ленина в качестве руководителя мирового пролетариата достаточно обоснованно претендовал руководитель Коминтерна Зиновьев . А на роль первого лица в РКП(б) заявлял права тот , кто руководил российской частью партии перед революцией , Каменев . Именно он председательствовал на Х1V съезде . То, что он глава столичного Совета , делало его позицию отдалённо похожей на положение Троцкого осенью 1917 года 48 .
Воспринимать повесть как вполне антисталинскую мешает и литературный фон , на котором она появилась . И прежде всего это касается "Мандата" Н.Эрдмана ; премьера комедии состоялась 20 апреля 1925 года. Хотя она так и не была опубликована (в те годы),
но выдержала 350 спектаклей .
В первые месяцы своей власти большевики ещё украшали стены лозунгами , вроде извлечения из Овидия : "Наступит золотой век , люди будут жить без законов , без наказаний , совершенно добровольно совершать то , что хорошо и справедливо" . Насчёт беззакония всё сделали , как обещали... 49 . Золотой век мало-мало не наступил... В 1917 году в России было около 1 млн. чиновников , в 1921 году - 2,5 млн. , в 1928 году - 4 млн. В 1913 году они составляли 6,4 % от числа работающих , в 1920 году уже 13,5 % . На Х съезде ( март 1921 года ) одновременно с программой НЭП принято решение о единстве партии . Несколько лет это решение держали в секрете . Отныне "партия всегда права" , она стала тоталитарной 50 . В октябре 1923 года сторонники Троцкого : Преображенский , Пятаков , Антонов-Овсеенко , Косиор и другие ( "заявление 46" ) выступили против "назначенства" : сталинский секретариат сам себя выбирал 51 . Пьеса Эрдмана и отражала тревогу и в партии и в обществе по поводу характера формирующейся власти : шут с ним , с золотым веком , не загреметь бы в каменный ! Шарманщик так и говорит: "Нынче очень много людей из ума выживают , потому что старые мозги нового режима не выдерживают" .
Ограничусь несколькими яркими цитатами , отражающими дух пьесы . "Коммунисты Россию спасти не позволят" . "В Москве из хороших людей кроме Бога никого не осталось" . "Мы не революционеры какие-нибудь , а интеллигентные люди" . "Дети нашего круга всегда говорят лишнее , потому что они говорят то , что они слышат от своих родителей" . Голячкина , сомневающегося , примут ли его в партию , успокаивают : "Ну что ты , Павлуша , туда всякую шваль принимают" . И далее... "Должно быть большевики, или бандиты какие-нибудь" . "Вы большевики или жулики ?" . "Ведь меня может быть в Кремль без доклада будут пускать . Буду торговать всем , что есть дорогого на свете" . "Трёхэтажное русское слово оплот Российской империи" . "Нет такого закона , чтобы за слова расстреливали" 52 .
В "Красном дереве" Пильняк высказывает примерно те же мысли о революции , что и в "Повести непогашенной луны" . Революция - историческая ошибка : пролетариат со своими кувалдами и своими булыжниками ни в какое будущее никого не приведёт , он сам должен постепенно сойти с исторической арены .
Большей частью подобные высказывания исходят в повести не от автора , а от крайне неприятного старорежимного хрыча и тем самым как бы подвергаются определённому сомнению . Это касается и "проблематичной крестьянской дилеммы" : большевики вопреки элементарному здравому смыслу поддерживают всяческую шпану , бездельников и пьяниц и силами этой шантрапы жестоко притесняют дельных мужиков , лишают их возможности работать и платить налоги (!) .
Другой источник трезвых обличений , звучащих в повести - сумасшедший охломон Иван Ожогов ( его лозунги "самые левые" ) : "вы , которые греете воровские руки..." , "вы либо лакеи иль идиоты" . "На одного работающего три с половиной заведующих..." . Ивана чтили . Говорили , что некоторые вожди мазали луком глаза , чтобы плачем , "через охломонов снискать себе популярность" . Охломоны "самые честные люди , хоть и юроды" 53 .
Впрочем , и на долю авторского текста приходится немало ценного . Местная власть переизбирает сама себя , остерегается прочего населения 54 и , никоим образом не забывая себя,"хозяйничает медленным разорением дореволюционного богатства, головотяпством".
Хлеб уже по карточкам и то только тем , кто не лишён избирательных прав 55 . Замечательна издевательская деталь - памятка , потерянная по пьянке "учительницей - пропагандисткой" : "Напомнить такому-то повторить "Азбуку коммунизма"" .
Общий историографический вывод задан самим заголовком повести . Многовековое искусство краснодеревцев живо и востребовано , сменились лишь владельцы этих "Павлов" и "Александров" : прежние ( "лишенцы" ) расстаются с остатками своей былой роскоши , новые "дворяне" подгребают всё это к себе 56 . Ценится "Павел - мальтиец , строгий без завитушек..." .
Финал "Красного дерева" , таким образом , фактически совпадает по смыслу с финалом одновременного "Чевенгура" 57 .
На таком общем фоне мы и знакомимся с коммунистом Акимом , в котором Е.Толстая-Сегал 58 угадывает черты Андрея Платонова . Аким - сын философа Якова Скудрина и любимый племянник сумасшедшего "охломона" Ивана Ожогова . У Акима близорукий беспомощный взгляд . В результате этой своей близорукости он увяз в грязях (многовековых российских грязях) и отстал от поезда истории 59 . Вместе с Иваном Ожоговым он плачет "за потерянный коммунизм" . Он - троцкист , его фракция уничтожена . Иван Ожогов говорит : "теперь всех ленинцев и троцкистов выгонят" 60 . Шутница - история очень своеобразно распорядилась "ленинцами-троцкистами" . Она отвергла их самих ( во всяком случае - их вожаков 61 ) , но реализовала руками восторжествовавшего Сталина их курс на ускоренную индустриализацию и на раскрестьянивание деревни .
Возможно , авторская оценка персонажа ( и его прототипа ) задана уже именем . Акима из "Власти тьмы" в те годы вспоминали достаточно часто , но в отличие от Толстого ( "Власть тьмы" завершается нравственной победой Акима ) больше подчёркивали его неотмирность , то что он цепляется за какие-то устаревшие ценности , непомерность для реальной жизни его нравственных установок . В общем , он - "невзрачный" ( юрод , "иисусик" ) , а у Толстого главное - "богобоязненный" .
А вот и главный предмет расхождения между Пильняком и Платоновым ( в изложении Пильняка ) . Революция для Акима была "и началом жизни , и жизнью - и концом её" . "В тысячный раз Аким оправдал революцию" , "всё делаемое , даже горькое , бывает счастьем" ( и это говорит Аким-Платонов , уже отторгаемый революцией ) . Возможно , реальные высказывания Платонова имеют какое-то отношение к этим рассуждениям Акима, но в таких случаях всё решают оттенки , интонация , контекст . Мудрый Платонов , скорее всего , только ставил вопросы и не торопился с ответами на них...
"Краснодеревщик" Пильняк свысока посмеивается над нелепостями революционных свершений, его искусство понадобится при любом режиме 62 . И одержимость Платонова ,
его чувство вовлечённости в происходящее , ответственности за происходящее - кажутся Пильняку странными и неуместными .
Так же достаточно спорно и другое суждение Пильняка об Акиме-Платонове : "родина ему не нужна : город его не принял" . Ограничимся самым поверхностным прочтением ( а фраза явно двусмысленна , тащит за собой какие-то совсем уж обидные для Платонова и несправедливые прочтения ) : Платонов оставил Воронеж , где был первым парнем на деревне , а Москва его не приняла . Но ведь и это далеко не вся правда !
*
"Многие считают ,что революция отменяет все существующие законы нравственности и правды , забывая , что , наоборот , революция имеет целью только развить их дальше . Без этого революция сворачивает на бездорожья и часто возвращается к прошлому с его старыми злоупотреблениями , заменив одних притеснителей другими . А большинство страдает по-прежнему...
От лжи погибают не одни правительства , но и революции..."
В.Короленко ( октябрь 1919 )
*
26 ноября 1931 года Пильняк заехал на своём "Форде" к Кольцову за Чуковским и повёз того к себе на обед ( на гуся с яблоками ) . Дорогой он сообщил Чуковскому , что с писателями почти не общается . "Стервецы . "Литературная газета" не газета . Авербах не писатель" ( и Фадеев - то же самое ) . "Мы живём в мире теней" . Запись Чуковского в его "Дневнике" об этом обеде я читаю как зашифрованную ( Чуковский в этой записи всё время путается с числом писателей , сидевших за столом ) : за столом было три писателя - Пильняк , Платонов и Чуковский . Пильняк представил Платонова как друга-коммуниста ( "вы таких коммунистов никогда не видали" ) . Себя и Платонова Пильняк аттестовал как лучших писателей в СССР . "Странный партиец" Платонов начал с того , что послал к чёрту "машины и колхозы (!) . Важен человек (?)" . Записать такое прямо за Платоновым было бы практически доносом . Вот и пришлось Чуковскому припутать какого-то вымышленного безымянного писателя , который своим присутствием почему-то не увеличивает число писателей за столом ( мы ведь живём в мире теней ! )... 63
Это - единственное упоминание Платонова в обширном дневнике Чуковского...
1 Любопытно что именно в этой статье ("Об искусстве писателя") Воронский , видимо для оживления слога , неосторожно брякнул вместо стандартных слов "пролетариат,рабочий класс" - "правящий класс" . Так и видишь : он просто поперхнулся этой своей словесной конструкцией . Какой ещё "правящий класс" ? Зачем наводить читателя на такие вредные мысли ?
2 Примерно то же самое , тоже в 1928 году писал о Горьком и Платонов в "Чевенгуре".
4 Сталин , весь вечер державшийся как радушный восточный хозяин на дружеском застолье , это выступление выслушал мрачно (я к вам по-хорошему, а вы ... ) .
5 Л.Аннинский . Откровение и сокровение (Горький и Платонов) // Наказание временем ( Философские идеи в современ. русск. литературе ). Под ред. И.Т.Касавина. Росс. откр. ун-т. М., 1992, с.99.
6 А.Платонов. Записные книжки. Материалы к биографии (РАН. Ин-т мир. литературы). Публ. М.А.Платоновой. Подг. и прим. Н.В.Корниенко. М. ИМЛИ РАН "Наследие". 2000, с.187.
7 А.Платонов. "Меня убьёт только прямое попадание по башке". Материалы к творческой биографии Андр.Платонова. 1927-1932 гг. Публ. М.А.Платоновой. Подг. и прим. Н.В.Корниенко // Новый мир, 1993, N4.
8 И.Крамов // А.Платонов. Воспоминания современников. Материалы к биографии. Сост., подг. текстов, прим. Н.В.Корниенко, Е.Д.Шубиной. М., Совр. писатель, 1994, с.131.
9 Л.Аннинский. Откровение и сокровение, с.111, 120.
10 Как точен Гурвич и как ошибаются те исследователи, которые изображают Платонова учеником и последователем Горького ! Осталось лишь разобраться, чей хлеб отравлен?
11 Гурвич мог бы припомнить заодно и статью Платонова 1922 года "Равенство в страдании" о том, как должны были бы вести себя большевики во время голода 1921 года.
12 Заслуживают упоминания также следующие наблюдения Гурвича. В мире Платонова утрачивается различие между детством и старостью. Действуют какие-то малолетние старики. Платонов завидует мёртвым предметам. Беспределен анимизм Платонова. Не природа воздействует на настроение человека, а настроение человека влияет на природу. Природа - зеркало одинокой души. Характерна для Платонова "влекущая пустыня".
13 Ю.Нагибин. Он принял меня в царство боли // Родина, 1989, N11.
15 Эм.Миндлин // А.Платонов. Воспоминания современников. М., Совр. писатель, 1994.
16 Л.Гумилевский // А.Платонов. Восп. современников. М., Совр. писатель, 1994.
17 В.Шенталинский. "За погибель Сталина" // Новый мир, 1998, N12.
18 И.Крамов, цит. соч.
19 Пастернак не говорит чего-нибудь вроде: "с недавних пор он у меня бывает". Они могли сблизиться, в том числе, благодаря Б.Пильняку, с которым оба были дружны на рубеже 20-30-х годов. Цитированный уполномоченный ОГПУ регистрировал, видимо, лишь наиболее частые ( и более доступные его наблюдению ), систематические контакты Платонова, а очень важные для нашей темы его встречи ( пусть и редкие ) с Н.Р.Эрдманом ( см. ниже ) и Б.Л.Пастернаком прошли мимо его внимания.
20 Ю.Нагибин // А.Платонов. Воспоминания современников. М., Совр.писатель, 1994.
21 Ю.Нагибин. Он принял меня ...
22 И.Прут. Он был человек // Н.Эрдман. Пьесы, интермедии. Письма. Документы. Воспоминания современ. М., "Искусство", 1990; И.Прут. Неподдающийся. М., "Вагриус", 2000.
23 Не так много кинолент выпускалось в те годы в СССР. В истории советского кино - довоенного и начала войны - прочное место занимают три фильма, снятых по сценариям Прута: "Тринадцать", "Эскадрилия N5" и "Секретарь райкома". По свидетельству Прута, гитлеровцы достаточно высоко оценивали его антифашистскую деятельность ("Эскадрилия N5", 1938). В немецких листовках 1941-1942 годов в списке лиц, подлежащих немедленному уничтожению, на букву "П" первым шёл Прут.
24 Не говоря уже о третьем друге Прута Вс. Вишневском, люто завидовавшем М.Булгакову и Н.Эрдману и успешно вставлявшем палки в колёса обоим драматургам (письмо З.Н.Райх Вс. Вишневскому 30 января 1932 года). На старости лет Прут несколько остыл по отношению к Вишневскому и позволяет себе в своих воспоминаниях зло насмехаться над его тупостью.
26 Е.Толстая-Сегал. Идеологические контексты Платонова // Андрей Платонов. Мир творчества. М., Совр. писатель, 1994, с.47; Е.Толстая-Сегал. "Стихийные силы": Платонов и Пильняк (1928-1929) // Там же, с.90, 94.
27 "Теперь заграницу взять бы в колья. Вышла бы потеха и потешение" ("Бучило"). "Я буду управителем русской нации. И пахать тебе не буду" ("Рассказ о многих интересных вещах"). Там же, кстати, прямо сказано, что большевики произошли из разбойников.
28 Вот и произнесено роковое слово "сатана".
29 Например: "Неужели и до сих пор Христос, Шелли, Байрон, Толстой интересней электрификации?" или "Мы усталое Солнце потушим. / Свет иной во вселенной зажжём, / Людям дадим мы железные души, / Планеты с пути сметём огнём".
30 В таком контексте великолепно звучит реплика подопытной лягушки: "сволочи вы, вот что ...". Кстати, такое сопоставление утверждает некую внутреннюю хронологию в тексте: профессор производит эксперименты после "сожжения куриных трупов на Ходынке", а его великий прототип - после других печальных событий на той же Ходынке.
31 В.В.Гудкова (комм. к: М.Булгаков. Собр. соч. в 5 тт., т. 2, М., "Худ.лит.", 1989, с.697) называет в качестве прототипа Бронского Е.Петрова, соответственно завлит Валентин Петрович - брат Петрова В.П.Катаев.
32 В 1917 году Рокк сменил флейту на маузер.
33 Как говорит "артист" из ГПУ ("Мастер и Маргарита"): "язык может скрыть истину, а глаза - никогда".
34 В.Кораблинов. Встречи с Платоновым // Андрей Платонов. Воспоминания современников, с. 19, 20. "Коренастый ... в сильно, до белизны потёртой кожаной куртке" (про 1922 год); "всё та же, потёртая до белизны куртка" (1924 год).
35 1923-1926 годы - время надежд и ожиданий. В апреле 1925 года Бухарин призывал крестьян: "Обогащайтесь, развивайте своё хозяйство и не беспокойтесь, что вас прижмут" (М.Я.Геллер, А.И.Некрич. Утопия у власти. История Советского Союза с 1917 г. до наших дней. London, 1982, т.1, с. 176, 196.
36 В.В.Гудкова, цит. соч., с. 693.
37 Е.Толстая-Сегал. Стихийные силы, с. 90.
38 "Волчонок был куплен за несколько копеек в Тетюшах-подлинных" (Б.Пильняк. "Мать сыра-земля", 1927). Это одно из самых удачных произведений Пильняка. В те же годы, что и Булгаков, Тетюши как символ российской глубинки использует и Б.Пильняк в романе "Виктор Вавич". Позже Тетюши в этой роли сменил Конотоп и, наконец, Урюпинск.
39 Это окровавленное ухо видится таким же зловещим предзнаменованием, как упомянутая осязательная галлюцинация профессора Персикова ("кровь течёт липко и влажно"). Скорее всего, эта "малая кровь" предвещала, как и в "Роковых яйцах", какие-то кровавые события в оставшейся ненаписанной части романа.
40 Дальше Василий Петрович упоминается лишь косвенно, в связи с литературными достижениями Агапёнова: "Тетюшинская гомоза" (надо понимать - по тем самым жизненным наблюдениям Василия Петровича) и комедия "Деверь". Булгаков явно издевается здесь над пристрастием Пильняка ко всяким диковинным словечкам ("на коленях у него гомозилась Наташка": "Повесть непогашенной луны"). Пильняка действительно нередко выносит при этом совсем за пределы литературной нормы. Что касается самих форм: "гомоза", "гомозиться", то В.И.Даль, можно сказать , узаконил их как южно-русские.
41 Неравнодушие Баклажанова и Василия Петровича к спиртным напиткам проявляется в трёх аспектах: а) выбор спиртных напитков - у Василия Петровича это коньяк. Возможно, какие-то экстремисты даже в солидном писательском застолье ограничивали себя сухими винами. В 1923 году ("Самогонное озеро") Булгаков, видимо всерьёз, мечтал о запрете всех спиртных напитков, кроме сухих вин (в этом, возможно, с ним солидаризировался бы и Маяковский). б) Распределение нагрузки на дистанции: осоловевший, дремлющий Баклажанов. в) "Усердие во времени": опоздавший Василий Петрович продолжает налегать на коньяк, когда многие (включая рассказчика Максудова) обратились к танцам и кофе.
42 В мае 1929 года ЦК объявил выговор журналу "Молодая гвардия" за опубликование рассказа А.Весёлого "Босая правда". Там демобилизованные красноармейцы пишут письма М.В.Фрунзе (не считаясь с его смертью): "За что воевали?", "Закомиссарились, прохвосты!", "Опьянели властью!" (М.Я.Геллер. Андрей Платонов в поисках счастья. М., "МИК", 1999, с.145).
43 "Портретная галерея "Чевенгура"". Заметно антисталинской повесть становилась лишь впоследствии, по мере того, как таяло политическое влияние "подельников", и Сталин забирал все вожжи в свои руки. К тому же и Воронский, которому Пильняк посвятил свою повесть, всё более определённо делался троцкистом.
44 К этому времени состоялись: 1) 17 августа 1920 года - процесс "Тактического центра" (среди осуждённых А.Л.Толстая - дочь писателя); 2) процесс Русской Православной Церкви, апрель-май 1922 года (в течение 1922 года казнены 8100 священников, монахов и монахинь); 3) процесс партии социалистов-революционеров-с июня 1922 года. Параллельно в течение 1922 года сосланы и высланы из страны около двухсот "буржуазных идеологов".
45 Так же "безлично" это преступление и в "Чевенгуре". В сущности, за это убийство через наркоз голосовало всё политбюро в целом. Фактически непосредственные указания давал Сталин через Каннера, но тогда мало кто знал об этом.
46 "Первый" как бы оправдывается перед командармом: когда человек мешает, его приходится устранять, такова жизнь ( "чека играет человеком" - мрачно шутит командарм) ...
47 В обсуждении этой проблемы, видимо, принял участие и М.Булгаков. В декабре 1926 года он опубликовал в журнале "Медицинский работник" (кн. 45, 46) рассказ "Я убил". После значительного перерыва Булгаков возвращается здесь к теме "врач в гражданской войне": при каких обстоятельствах клятва Гиппократа может быть нарушена?
48 А Яков Карпович Скудрин (Б.Пильняк. "Красное дерево") выстраивает в 1928 (!) году свой ряд самодержцев: "Я пережил Николая Павловича, Александра Николаевича, Александра Александровича, Николая Александровича, Владимира Ильича, - переживу и Алексея Ивановича!". "Алексея Ивановича", значит - Рыкова, который сменил Ленина на посту председателя Совнаркома и, тем не менее, не входит в состав заправляющей всем "тройки".
49 М.Геллер, А.Некрич, цит. соч., т. 1, с. 50.
50 Там же, т.1, с. 157, 132.
51 Там же, т.1, с. 172.
52 Добавлю цитату из более позднего "Самоубийцы" Эрдмана: "В наше время люди, которые хотят умирать, не имеют идеи, а люди, которые имеют идею, не хотят умирать. Нужны идеологические покойники".
53 Хотя левая оппозиция была подавлена, но их взгляды в 1925-1928 годах оказывали сильное влияние на "генеральную линию" партии (М.Геллер, А.Некрич, цит. соч., т.1, с.217). Симпатии Пильняка, как и симпатии Платонова в одновременном "Чевенгуре", фактически в большей степени на стороне "охломонов"- троцкистов (ленинцев).
54 В "Чевенгуре" Платонова примерно то же самое сказано, но уже более определённо - про центральные советские власти: "те люди скопились где-нибудь в овраге, скрытом от ветра и государства, и живут, довольные своей дружбой",
55 Осенью 1927 года даже в московских магазинах не было масла, сыра, молока, бывали перебои и с хлебом (М.Геллер, А.Некрич, цит. соч., т. 1, с. 217).
56 "Плоды "коммунистической революции" достаются партии её осуществившей ... Побеждает то, что стоит за тотальное подчинение производства партии, государственным органам ... Уничтожаются революционеры, воспринявшие идеи и лозунги революции буквально, наивно верящие в возможность их осуществления" (М.Джилас. "Новый класс"// М.Джилас. Лицо тоталитаризма. М., "Новости", 1992, с. 189).
57 "Портретная галерея".
58 Е.Толстая-Сегал. Стихийные силы, с. 94.
59 То же отставание от времени, "старомодность", которые разглядел в Платонове и Булгаков.
60 Действительно, скоро извергнут не только троцкистов, но и всех ленинцев вообще. Важен и иной аспект этой проблемы. Внутрипартийные сражения рубежа 20-30-х годов имели значительную семантическую составляющую. В том числе важно было, кому теперь называться "ленинцами" - наследниками Ленина. Сторонники Троцкого упорно называли себя "марксистами-ленинцами", а оппоненты именовали их "троцкистами".
61 И ещё головоломнее: по указаниям этих самых вожаков, отправляемым уже из ссылки (!), их уцелевшие сторонники поддерживали Сталина в его борьбе с Бухариным (Ю.Фельштинский. Разгром левой оппозиции в СССР. Письма ссыльных большевиков.// Минувшее [Париж], т. 7, 1989).
62 В какой степени оправдались эти его ожидания - разговор отдельный.
63 Точно так же через год с небольшим, 28 января 1933 года Чуковский на всякий случай, специально для слишком любознательных читателей из органов, впишет в дневник какой-то нелепый, явно чужеродный текст о своей ненависти к троцкистам.