Опасаясь, что Реази связан с сепаратистами, Мирон решил проследить за ним.
Судьба хранила его. Поначалу он собирался сам вести наблюдение, но поджимали сроки. Сепаратисты, самые богатые его заказчики, поручили ему доработать под массовое использование чип, способный создать искусственный ментальный щит. Не желая опаздывать с заказом, - в таком случае ему могли урезать финансирование, - он послал одного из своих самых опытных людей, а наутро его нашли с отрезанной головой. Мирон не сомневался, что это сделал Реази, и, что интересно, в материалах полиции ему попалось аналогичное дело.
Понадеявшись на свои устройства, он всё же рискнул и проследил за Реази. И тут выяснилось, что тот, в свою очередь, следит за Мари и беспощадно расправляется с теми, кто смеет приблизиться к ней с недобрыми намерениями.
После этого он не знал уже что ему и думать, как в один из вечеров Реази положил конец его слежке.
Как правило, Мирон держался на приличном расстоянии и был предельно острожен. Как он быстро понял, Реази, несмотря на молодость, был необычайно силён в ментале и вдобавок его отличала запредельная быстрота - в чём он убедился на собственной шкуре, когда неожиданно для себя оказался с ним носом к носу.
Молекулярная струна в руках Реази походила на тончайшую невесомую паутинку, которую, казалось, ничего не стоит разорвать. Вот только лезвие ножа срезало так, будто оно было не из стали, а из бумаги. Мирон не стал геройствовать и бросился бежать и тут его настиг ментальный удар такой силы, что чип, создающий его щит, вышел из строя. Ослепший от невыносимой боли он едва устоял на ногах. И быть бы ему без головы, но его заметила Мари, возвращающаяся с дежурства в штабе. "Вам плохо?" - спросила подбежавшая девушка. Мирон что-то промычал в ответ, и она усадила его на скамейку, а затем вызвала такси. Именно это происшествие послужило тому, что он начал разрабатывать устройство, которое изолировало бы мозг от влияния ноосферы.
Мысль о том, что Реази и есть тот, кто уничтожил гнездо Владислава, пришла к Мирону не сразу. По причине того, что в это было сложно поверить: слишком уж он был молод. Впрочем, как и Мари, однажды подумалось ему, а затем он вспомнил, что девушка с детства обладала вампирскими признаками. Озадаченный он посмотрел на изображения Мари и Реази и обругал себя за то, что раньше не заметил их сходства, говорящего о родстве по крови; впрочем, оно было не слишком явным, к тому же они настолько отличались по повадкам и темпераменту, что не удивительно, что он припозднился с догадкой.
"Значит, они оба уникумы, и это Реази отдал беспомощную малышку в лапы Владислава и его мерзкой жены, - пришёл Мирон к выводу и напряг память, вспоминая события тех давних дней. - Рамона говорила, что опекуну наплевать на неё; видимо, это действительно было так, поэтому она издевалась над ней как хотела. Тогда понятно, почему он так себя ведёт, Мари по-прежнему для него помеха. С другой стороны, он разозлился, когда увидел, что с ней сделали, да и сейчас явно присматривает за ней. Вот только такое чувство, что он сам не прочь свернуть ей голову".
Ведомый любопытством, Мирон возобновил слежку за Реази, хоть это, как выяснилось, было смертельно опасно. По его наблюдениям свирепый ягуар продолжал убивать людей, причем с такой же лёгкостью, с какой они прихлопывали надоедливых насекомых. Через некоторое время к нему попало досье Ника Реази, добытое через сепаратистов, и он, изучив его, был готов поклясться, что указанная там информация - липа липовая. "Реази из небогатой семьи? - усмехнулся Мирон, узнав, кто его родители. - Тогда почему этот гадёныш держится так, будто он принц крови и все обязаны склоняться перед ним? Да и цацки у него такие, что стоят целое состояние. Нет, парень из простой семьи так себя не ведёт, даже если фортуна улыбнулась ему во все зубы", - пришёл он к выводу.
![[]](/img/b/borisowa_s_a/00126/ws-lps5.jpg)