Борискин Александр Сергеевич : другие произведения.

Санация, глава 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
  Глава 0 "Пролог"
  
  Что для меня есть "Санация"? Ответ дам ёмкой аббревиатурой - М.И.Ф.
  М - мир. За основу были взяты реальные места событий, то есть существующие без нахального посягательства на них моей авторской мысли. Моя работа лишь состоит в том, чтобы надстроить некоторые декорации, которые бы позволили лучше ощутить атмосферу повествования. Разумеется, ничто не вечно, поэтому ты берёшь в руку очередной холст и в лучших традициях Пикассо делаешь очередные наброски новой картины. Объять же целый мир - задача невозможная, в чём убедился и Наполеон, отстукивая эмалью эту истину в моменты суровых русских морозов, и Гитлер, с ненавистью скидывая со стратегических карт фигурки советских войск. Я могу лишь создать отображение реальности, крохотный заповедник, который будет развиваться по установленным мной законам. Однако сильно на описательных моментах предпочитаю не зависать. По опыту товарищей и друзей и, в какой-то степени, собственному опыту эти "живописные" абзацы намеренно опускаются по причине их не столько смысловой, сколько эстетической нагрузки. Оно и верно, для искушённых зрителей существуют выставочные залы, где можно лицезреть искусство в рамках и воодушевлённо терзать экскурсовода вопросами.
  М - магия. Если вы думали, что тут пойдёт речь о волшебных палочках, кольцах и прочей ерунде, то облегчённо выдохните, если Гарри Поттер и жанр фэнтези сидят у вас в печёнках. Или, наоборот, разочарованно плюньте в сторону, если нутро требовало мистики и волшебства. Здесь будет говориться о другой магии - магии человеческого взаимодействия. Мы, высшие ступеньки лесенки Дарвина, уникальны не только в штучном формате, но и в комбинациях с другими, облагороженными трудом обезьянами. Притягиваются не только противоположности, но и лбы упрямцев, братьев по разуму, точнее по его отсутствию. Искрят чувством не только влюблённые, но и люди, объединённые общим делом, пусть даже соседи по блоку в поиске туалетной бумаги. Эта книга - камера, которая позволяет запечатлеть уникальные моменты и преподнести их совокупность в виде короткометражного фильма. Контакт, в действительности, происходит не только между героями, но и между читателем и автором. Кто-то уныло зевнёт, не найдя в строках ничего ценного, и забудет о существовании моего произведения. Некоторые будут упорно буравить текст глазами, в надежде найти компромат на автора или нехорошее упоминание о себе, чтобы при встрече лично пожелать мне "хорошего здоровья". Наверное, найдутся и те, кто отнесётся к "Санации" с долей здравой критики. Тогда они либо мягко попросят не позориться, упаковать чемоданчик идей и отбыть на станцию реальности, либо увидят в творческом замысле какую-нибудь искорку и будут давать дельные советы, к которым я прислушаюсь. Наконец, останутся скромные ряды тех, кто просто с интересом будет наблюдать за развитием событий, разрешая мне дальше развращать их психику.
  И - ирония. Не задумывались ли вы о том, на что похожа шутка? Я бы сравнил её с пломбиром. Когда мы с удовольствием кусаем вафельный стаканчик и кусочки льда нежно обдают горло прохладой, то мы продлеваем жизнь на несколько мгновений, так как юмор действительно был к месту. Если зубы начинает сводить от холода, а сами внутренности мороженого обмякли, то здесь не обошлось без сарказма, который, как гончая, ищет бреши в нашей уверенности и взглядах. А вот когда пломбир падает из рук, то это верный признак того, что лучше не вонять своей пресностью, а дать дорогу более остроумным особям. Ирония позволяет занять место на экваторе трезвости, не заваливаясь в полюсы человеческого достоинства - комплексы и гордыню. Какими бы красками не уродовало наши портреты окружение, полная палитра всё равно останется в наших руках. С другой стороны, самоанализ, конечно, штука хорошая, но всё-таки наш жёсткий диск весьма ограничен, то есть помнить все свои поступки в принципе невозможно. Да и если говорить откровенно, куда чаще мы разглядываем в зеркале свою постылую физиономию, нежели проводим ревизию внутренней копилочки. "Санация" же зрит глубже, обнажает души своих персонажей, сверкая глубинами их натуры, и преподносит их в лёгкой, насмешливой форме, как закуску к основному блюду. Пикантности добавит и борьба между животной и человеческой сущностью, заложниками одного тела, в результате которой появится генетический симбиоз, "невынужденная ошибка науки" - мутанты, адаптация которых, схожая по эквиваленту с любым из подвигов Геракла, породит немало казусов.
  И - история. Каждый день, едва разлепив глаза, мы смотрим на часы и убеждаемся в том, что первый шаг, пусть и весьма сомнительный, к утреннему пробуждению сделан, а календарь пополнился очередным вычеркнутым днём. Другое дело, что потом сон начинает свою заманчивую агитацию, оставляя приличные бреши в пробудившихся созданиях, по всем признакам всё-таки напоминающих людей. Наши имена вписываются в историю с момента бегства из утробы при соучастии акушерки. Потом составляется подробное портфолио, которое наполняется фактами быстро, как стопка архивных бумаг. Туда попадают как серьёзные вещи - поступление в университет, победа в конкурсе, так и мелкие приятности - меткий бросок снежком в голову товарища или хорошая оценка, которая досталась лишь потому, что учитель промахнулся с фамилией отличника. "Санация" не сможет избежать участи стереотипного деления на героев и антагонистов, однако в силу различных событий степень понимания читателем каждого из героев будет оттачиваться, а кусочки мозаики начнут образовывать правильные фрагменты. Не важно, как ты тратишь драгоценные часы и минуты - нарезаешь петли, наступая на одни и те же грабли, скачешь, как на изгибах кардиограммы, на спине полосатой зебры, важно лишь то, что потерю времени бюро находок не восполнит. Поддавшись любопытству, я отопру засовы прошлого и будущего для своих героев и буду наблюдать за тем, как желание сделать работу над ошибками лишь наломает ещё больше дров.
  Ф - философия. Диогену в бочке, общительному Сократу и любителю своей же теоремы Пифагору можно тяготеть к мудрости, а мне нет? По существу философом способен быть каждый, другое дело, что от слов бывает сложно перейти к делу. Затруднительно оформить слова в крылатый афоризм или какую-нибудь убедительную смысловую упаковку, а потом ещё и сделать этот выкидыш мысли достоянием общественности. Сам нередко сталкиваюсь с проблемой интерпретации идей, когда текстовая оболочка и первоначально заложенный в неё смысл воротят носы друг перед другом, не желая гармоничного сосуществования. Одни слова легко взмывают к небесам и становятся вечными, другие разбухают от важности и оседают вниз, в подвалы исчерпавших себя речевых ресурсов. Навязывать свою точку зрения и вколачивать собственные позиции глупо, так как чужому внутреннего миру хорошо и без нашего присутствия, а любопытной Варваре могут оторвать не только нос, но и пару конечностей в придачу. Если зайти с другой стороны, то очевидно, что из попугая не слепить полноценного собеседника. А вот дать мозгу читателя возможность покоптить извилинами и сравнить собственное понимание вещей с авторским - дело стоящее. Тот либо возьмёт на вооружение мысли автора, сочтя их достаточно конструктивными, либо самодовольно улыбнётся, не найдя в них познавательного лоска. При любом раскладе вы ничего не теряете, кроме драгоценного времени, которое потратите на "Санацию".
  Ф - фантазия. Слово, которое даёт лаконичный ответ на вопрос о том, как я додумался до написания своей книги. Учёба, это конечно, дико увлекательно и интересно - что ты несёшь, автор?! - но это всего лишь рациональная сторона человека, к которой относятся и животные инстинкты. Творческая же сторона, о которой пойдёт речь, наполняет нас более интересной начинкой. В современном обществе, где зев - жалоба организма на недостаток сна, а отрыжка - результат разговора газировки и желудка, большинство вещей имеет свои причины и истоки. Познание же тяготеет к тем понятиям и явлениям, которые чихать хотели на законы логики, дразня своей значимостью и, одновременно, недосягаемостью. Если музыкальным слухом и чувством ритма наделены немногие, то фантазией наградили абсолютно всех, к всеобщей радости или печали. Этим ресурсом нужно уметь грамотно пользоваться, то есть развивать, обогащать её новейшим инструментарием, а не доводить до состояния атрофии, когда стремление к светлому и возвышенному на деле оказывается попыткой дотянуться до дверцы холодильника. Конечно, тут не всё так очевидно, как скажем с материальным, денежным состоянием, ведь людей творчества не штампуют в сборочном цеху. Моя фантазия сдерживает в рамках системы идеи, поступающие косяком с конвейера вдохновения. Да, научно-техническую революцию в литературном свете ковыряли все кому не лень, но ведь каждый человек обладает своим мнением, потому моя интерпретация будет существовать на законном основании до тех пор, пока не надоест мне самому.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 1 "Внедрение"
  Часть 1 "Перекрёсток"
  
  Главные герои:
  Саня Борискин, он же Брюс
  Саня Филиппович, Фил и Элвис по совместительству
  Иван Горностаев
  
  Июль, 2012 год...
   - Ну и что мы здесь забыли? - недовольно спросил Брюс, осматривая местность, куда привёл его Фил.
   - Подожди немного, и ты получишь ответ, - успокоил его Элвис.
   Ребята очутились на какой-то заброшенной заправке, неподалёку от центра города. Местами асфальт боевыми шрамами украшали выбоины, растительности в радиусе поражения выхлопными газами почти не было, за исключением высохшего репейника. Приторно пахло бензином из валявшихся неподалёку бочек, а окна единственного здания, находившегося здесь, были забиты гнилыми досками.
   - Если я ничего не путаю, то твой неожиданный утренний звонок предвещал встречу с интересным человеком и заоблачные перспективы в сфере науки.
   - Всё правильно, - ответил Фил, смотря на единственную дорогу, ведущую к этому месту. Лицо его, словно свежий грим, украшали серьёзность и спокойствие, обладающие статусом вымирающих животных в зоопарке эмоций героя.
   - Тогда не кажется ли тебе странным, что встреча происходит здесь? Серьёзные люди обсуждают дела в ресторанах, в кафе за чашечкой чая, а не тащатся в какую-то глушь, - заметил мизантроп, с куда меньшей долей энтузиазма наблюдая за стекающим в канализацию ручьём воды подозрительного цвета.
   - Это секретный разговор. Поэтому было выбрано место подальше от всеобщего скопления.
   - Мне вот что интересно. Сначала ты был человеком религии, не нашёл там ответов на все вопросы и стал агностиком. Логиком абсурда, тебе так больше нравится. А теперь вдруг стал одержим идеями какой-то секты "Наука Будущего".
   - Организации, - поправил друга Элвис.
   - Пусть так. Пара тезисов о мире во всём мире, светлом будущем человечества, шагающего рука об руку с прогрессом, и ты растаял. Поверить не могу, - возмутился Саня наивности Фила.
   Мизантроп негодовал ещё и потому, что глупо повёлся на провокацию Элвиса. "Поехали со мной, будет нереально круто", - передразнил он своего одноклассника. В глубине души он, конечно, понимал, что по большей части виноват сам (Фил насильно за собой не тянул), но признавать этого не хотел. Поэтому Брюс не упускал возможности поворчать и подействовать своему спутнику на нервы.
   - Едет, - радостно сказал Фил, заметив свернувшую в нужном направлении машину.
   Автомобиль представительского класса остановился в нескольких шагах от наших героев. Послышался щелчок, и задняя дверь приоткрылась.
   - Приглашение? Не стоит отказываться от такой чести, - с иронией произнёс мизантроп и первым влез внутрь. Замешкавшийся Элвис последовал примеру товарища.
   - Добрый день, господа, - сказал мужчина за рулём, повернувшись лицом к ребятам. - Меня зовут Иван Петрович Горностаев.
   - А нас вы знаете, надо полагать, - сказал Брюс, растянув губы в подобие улыбки. Длинные ноги нашего героя по традиции начали конфликтовать с расположенными впереди сиденьями.
   - Само собой. Каждого в разной степени, но делу это не помешает, - сказал Горностаев, поправив очки на переносице. Важности, с которой произнёс последнюю фразу Иван Петрович, обзавидовались бы и павлины, нервно роняя перья с пресловутого хвоста.
   - Какому делу? - спросил Элвис.
   - В нашей стране много перспективных молодых людей, чьи глаза горят огнём интереса, чьи головы набиты свежими идеями. За этими умами будущее, они будут двигать колесо прогресса в правильном направлении. Но возможности реализовать себя здесь они не видят: более чем скромный заработок и умеренный интерес со стороны государства становятся причинами того, что молодёжь уезжает на заработки в другие развитые страны. К счастью, мы нашли выход...
   - Так вы член правительства? - мелькнула догадка в голове мизантропа.
   - Да. С целью поднять науку до должного уровня я и мои коллеги предложили проект "Наука Будущего". В рамках этого проекта предлагается объединить усилия молодых дарований в различных сферах и, поставив им в качестве руководителей авторитетных учёных, дать им полную свободу действий, предоставить современное оборудование и достойную оплату, - проникновенно, будто читая стих в детском саду, излагал Горностаев.
   Увлёкшись рассказом политика, Элвис инстинктивно, со знанием дела начал грызть ногти. Знай Горностаев, что тем самым парень демонстрирует огромный интерес к его рассказу, то был бы польщён и не обратил бы внимания на нехорошую привычку. Не прочитав же руководство по поведению Фила, он прервался и укоризненно поглядел на ничего не подозревающего героя.
   - Саня, спокойствие. После переговоров обещаю тебя покормить, - дал тончайший намёк Брюс, догадавшись о причине паузы.
   - Ой, простите. Больше не повторится, - виновато сказал Элвис. - Продолжайте, пожалуйста.
   За время рассказа Ивана Петровича Брюс осмотрел салон машины. Нет, ему было интересно, но не настолько, чтобы не осмотреть транспортное средство правительственной шишки. Мягкие сиденья, обшитые кожей совсем недавно, и магнитола новой модели. "Явно не бедствует, хотя и неудивительно", - сделал вывод мизантроп. Забитый разными папками бардачок, паркер, вызывающе торчащий из кармана пиджака, и руки, измазанные в чернилах, давали понять, что если человек не живёт работой, то искусно демонстрирует свою трудолюбивую сторону. На общем фоне выделялась семейная фотография, где, обнявшись, стояли, по предположению мизантропа, два брата. Первым был Горностаев, однако куда большее удивление испытал Саня, рассмотрев второго человека.
   - Звучит заманчиво, - сказал Фил. - А что по поводу размещения?
   - Нам будут выделяться новые здания, постройка которых была профинансирована правительством, - с гордостью сказал Иван Петрович.
   - Разве в Беларуси так много свободного капитала? Страна толком не вышла из кризиса, а вы говорите про поддержку сомнительных проектов! - заявил мизантроп. Поднявшаяся в нём, как снежная лавина, злость наспех слепила из него и политика, и страстного патриота.
   - Сомнительных? В случае успеха проекта и последующих открытий вложенные деньги вернутся вдвойне!
   - Вздор! Это всего лишь надежды, а государству нужны гарантии, - отрезал Брюс, одаривая Горностаева взглядом спущенной с цепи голодной овчарки.
   - Ещё какие-то вопросы? - холодно спросил Иван Петрович. Заноза в виде вспыльчивого собеседника его явно удручала и препятствовала успешной рекламе.
   - Зачем мы вам? - вмешался Фил.
   - Хотел пригласить вас в проект, но, как я вижу, ваш товарищ весьма скептично к этому относится.
   - Какой толк в людях, только получивших среднее образование? Разве что мы могли бы пригодиться в качестве лаборантов, выполняющие рутинную работу за своих старших товарищей. Я угадал? А как же тогда обещанная свобода действий?
   По лицу политика пошли желваки, и Брюс понял, что попал в точку. Оставалось лишь ожидать, пока Горностаев начнёт выбираться из вырытой им траншеи, и останавливать его попытки, вежливо наступая бедняге на пальцы.
   - А что в этом плохого? Мы бы наблюдали за работой своих коллег, набирались опыта, - пришёл на помощь Фил. - Почему ты так взъелся?
   - Неужели ты не видишь? Всё это сплошные иллюзии, а ты ведёшь себя, как наивный ребёнок!
   - Если я ребёнок, то ты популярный писатель рассказов, - усмехнулся Элвис, прицельно засаживая нож под рёбра Брюсу. Одержимый мечтой прославиться в этой сфере творчества, мизантроп болезненно воспринимал любые подколки на эту тему.
   - Какой остряк! Но я не закончил с любезным Иваном Петровичем. Вы верите в мораль и справедливость?
   - Как это относится к теме нашего с вами разговора? - спросил Горностаев, начиная тревожиться о психическом состоянии молодого человека.
   - Вы спрашивали недавно о наличии вопросов, не уточняя их содержание. У меня их целая уйма, поэтому уж будьте так добры, уделите время.
   - Ладно, верю.
   - Каждый ли член вашей семьи их придерживается? - дьявольским огнём загорелись глаза Брюса. От напряжения его руки начали слегка начали подрагивать, а брови угрожающе приблизились к векам.
   - Остановись! - вежливо попросил Фил, толкнув локтём мизантропа. На самом деле он был крайне удивлён таким резким изменениям в поведении друга, которое явно не предвещало ничего хорошего.
   - Отчего же? Самое интересное впереди!
   - Наверное..., - неуверенно ответил Иван Петрович.
   - Даже Сергей?
   Горностаев замер, будто парализованный, потом резко обернулся и посмотрел на фотографию. Политик хотел отогнать пришедшую в голову догадку, но прекрасно понимал, что ошибки быть не может.
   - Дядя, ты не ответил, - сказал Брюс, убедившись в правильном направлении мыслей Ивана Петровича. - Твой брат придерживается этих правил?
   - Чего ты добиваешься? - осторожно задал вопрос политик. Градус страстей в салоне явно повышался, и он опасался возможного всплеска эмоций.
   - Признания, - стальным голосом ответил наш герой. - Но это скорее не для меня, а для моего друга.
   - Хорошо, Сергей далеко не самый хороший человек на свете. И мне действительно очень жаль, что он так поступил с тобой и твоей мамой. Но ведь это в прошлом, так зачем ворочать его?
   - Теперь поставим вопрос так: а действительно ли вы, Иван Петрович, такой честный и правильный? Коррупция ведь сейчас повсюду, - вошёл во вкус Брюс. Судьба так благосклонно отдала ему в руки ниточку от отца, так почему бы не подёргать за неё вдоволь?
   - Я не на допросе, смею заметить, - процедил сквозь зубы Горностаев. - Поэтому позволю себе больше не отвечать на личные вопросы.
   - Хватит! - не выдержал Элвис и с упрёком обратился к другу. - Ты не в праве так разговаривать со своим дядей! Он брат твоего отца, а поэтому не делай его козлом отпущения! Посмотри на себя со стороны и подумай: далеко ли ты ушёл от своего отца?
   - Не учи меня, - проскрипел зубами Саня и сжал кулаки. Слова Фила эхом прокатились в голове Брюса, пронзая его нутро тысячей острых иголок. - Я всего лишь хотел предостеречь тебя от возможных разочарований. А впрочем, это не моё дело! Поступай, как знаешь!
   Мизантроп вышел из машины, громко хлопнул дверью и присел на одну из лежащих поблизости бочек. Все его нервы были натянуты, как тетива хорошего лука, вот только острие ядовитый стрелы так и не пронзило свою жертву, оставшись растворяться в душе Брюса. Наш герой надеялся, что его друг последует примеру, однако всё вышло иначе. Элвис не только остался внутри, но и спустя минуту уехал вместе с Горностаевым в неизвестном направлении...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Часть 2.1 "Зона риска"
  
  Главные герои:
  Саня Борискин, Брюс
  Аля Сидоренко, Синица
  Виталий Бельмач, Пельмень и Мангуст
  
  29 апреля 2013 года...
   Не успела заполнить комнату трель будильника, как молниеносным рывком Брюс ввёл его в состояние покоя. Саня уже с минут пять буравил потолок туманными глазами, вступая в немой конфликт с побелкой. Он, конечно же, ценил каждую драгоценную минуту сна, но это было раннее утро понедельника - дня, знаменующего возвращение в столицу и начало новой учебной недели. Была и другая причина несоответствия внутреннего и внешнего будильников мизантропа: панический страх опоздать на электричку, опоздание же было чревато пропущенными парами. Ботаник давно пустил в Брюсе крепкие корни, породив и некоторые специфичные плоды.
   Лень неспроста причисляют к списку грехов. Притягательная, как пульсирующая жилка на шее для вампира, послушная, как кусок теста в руках бойкой домохозяйки, услужливая, как только устроившаяся на работу официантка, но и обладающая компенсирующей способностью пресса. Сминая проблемы, дела и задачи, лень зрительно уменьшает объём груза за душой, горячим рукопожатием обменивается с совестью, и результат проделанной ею работы мы доверчиво прожёвываем, запоздало понимая, что вес груза остался неизменным. Решив не включать свет в комнате, мизантроп в потёмках побрёл в ванную и, споткнувшись о собственный рюкзак у порога, чудом избежал лобового столкновения с входной дверью. Гневно выдохнув, Брюс мысленно дал себе подзатыльник и зарёкся больше не оставлять вещи у порога.
   К тому времени, как водные процедуры были закончены, мама нашего героя уже была на кухне, и судьба завтрака Сани оказалась в надёжных руках.
   - Мог бы уже и сам себе готовить, - укоризненно заметила она. - Чем, мне интересно, ты в общаге питаешься?
   - Росой и духовной энергией, - с иронией ответил тот. Озвучивать скромный список продуктов быстрого приготовления он благоразумно не стал, оставляя маму в смутных догадках. - И, кстати, я не настаивал на том, чтобы ты поднималась меня провожать. Поэтому спишем приготовление еды на твою инициативу.
   - Если бы ты столько делом занимался, сколько болтал, то уже бы университет экстерном закончил.
   Как видно, кроме внешних черт Брюсу передался ещё и мамин острый язык, исправно щёлкавший соперника по словесному спаррингу, как кнут.
   - Не люблю торопить время. Лишние четыре года наслаждения домашней едой того стоят, - щедро одарил маму комплиментом Саня. "Мелочь, а патриотический дух поднимает",- понимал мизантроп, глядя на добрую улыбку женщины в ответ. В этот момент внутренний социопат ненадолго уступал место любящему сыну и осторожно спускал с поводка человеческие эмоции.
   - Ешь уже, - кивнула ему на тарелку с кашей мама. - А книга тебе зачем?
   Перед тем, как своим присутствием осчастливить кухню, мизантроп успел прихватить учебник, лежащий на тумбочке в коридоре. Успешно теряя ключи, телефон и прочие предметы первой необходимости, Брюс крепко держал в голове координаты оставленной им вчера книги.
   - Просвещаюсь. Сегодня семинар по истории.
   Решив сделать паузу, он отложил учебник в сторону и, вооружившись ложкой, принялся поглощать еду. Многих удивляла скорость мизантропа в процессе принятия пищи, когда он, интенсивно работая челюстями, как пропеллер вентилятора, отправлял в желудок огромные порции того или иного элемента рациона. Сам Брюс объяснял это тем, что так в него влезет большее количество пищи, а значит, голод будет вынужден надолго занять осадное положение.
   - Сядь ты нормально, наконец, - раздражённо сказала мама, сокрушаясь по поводу искривлённой осанки сына.
   - Не могу. Произойдёт отток крови, и кислород будет хуже поступать в мозг. Мы ведь оба хотим автомат по истории, верно? - ответил ей мизантроп, одаривая невинным взглядом ребёнка, прицеливающегося пальцами в розетку.
   И что тут скажешь? Женщина прекрасно понимала, что замечания бесполезны: привычку сидеть с одной ногой под пятой точкой сын взял ещё в детстве с её старшего брата, бывшего военного, которым был для мизантропа солидным авторитетом. Брюс не стеснялся пионерить у людей понравившиеся привычки и фразы, пополняя собственный винегрет причуд, но и не претендовал на их авторские права.
   Закончив трапезу, Саня с видом первобытного охотника начал шастать по комнатам, в поисках всех необходимых атрибутов студента.
   - Где мой пенал? - спросил мизантроп. Он знал страсть мамы к обустройству пенала и своевременному пополнению его новыми канцелярскими принадлежностями.
   - На столе, в зале. Вчера дедушка приводил в порядок ручки и карандаши, которые ты превратил в лохмотья за последнюю неделю. Когда ты, наконец, повзрослеешь и перестанешь их грызть?
  - Когда меня отчислят из университета. Будем считать, что это необходимая жертва, играющая роль катализатора мыслительного процесса и продукта питания в голодные для студентов дни, - съязвил Брюс. - Чуть не забыл. Моя глубочайшая благодарность дедушке за его труды.
   Когда все приготовления были готовы, семья по традиции собралась у порога.
   - Ничего не забыл? - обеспокоенно начал дед, присоединившийся к узкой компании провожатых. Он не сомневался в памяти внука, но считал необходимым проявить своё участие в деле.
   - Вроде всё, - заверил его мизантроп. Потом поднял указательный палец вверх, ощупал голову, постучал по ней и довольно констатировал: - Мозги на месте. Теперь точно полный комплект.
   - Самостоятельность не забудь, - не удержалась мама от комментария.
   - Разумеется. Будет храниться в ячейке с паролями от электронной почты и Скайпа и знаниями о том, как подключиться к интернету, - парировал Брюс, используя против женщины её сложные отношения с компьютером и всемирной паутиной.
   - Ты ж у нас программист будущий, мог бы и научить мать пользоваться компьютером, - заметил дедушка нравоучительно. Программиста Олег Яковлевич и другие несведущие люди наделяли рядом свойств, не имеющих к нему никакого отношения.
   - Пытался. С подробной инструкцией в руках маме нет равных. Жаль только, что она часто теряет эти инструкции, - усмехнулся мизантроп.
   - Напишешь ещё одну, не перетрудишься, - осталась на позиции мама, предупредительно метнув глазами молнию в сына. Тот включил соображалку и закрыл тему от греха подальше.
   - Время. Опоздаешь на автобус, - произнёс дед. Бывший подполковник, он не любил тратить время понапрасну, был в определённой мере строг и требователен, как к себе, так и к окружающим.
   - Но у меня ведь ещё законные пять минут нахождения здесь! Ладно, я всё понял, - печально произнёс Брюс. Мизантроп грамотно, как модница выбирает платье для важного мероприятия, использовал природные навыки, к которым относилась и способность играть на публику. Сама публика могла хоть швырять в него помидоры или что-нибудь более увесистое: входя в выдуманный образ, Саня пребывал в возвышенном состоянии, игнорируя существование тех, кто был недоволен его игрой. Он мог не только перегнуть палку в своих творческих потугах, но и с хрустом сломать её, а Станиславский начинал не только тревожно ворочаться в гробу, но и неосознанно искать увесистую дубину. - Вам просто надоело моё присутствие. Что ж, не смею вас больше задерживать.
   Закинув за спину рюкзак и взяв пакет с едой, Саня глубоко вздохнул, выдержал трагическую паузу и, украдкой взглянув на семью, небрежно, как падает кирпич на голову счастливчику, бросил напоследок:
   - До встречи, господа.
   Удовлетворённый впечатлением, которое произвёл, мизантроп быстро преодолел три лестничных пролёта, вышел на улицу и глотнул свежего утреннего воздуха. Окрылённый запахами родного города, как кот после валерьянки, Брюс двинулся в сторону остановки. Немного отойдя от дома, он развернулся, помахал рукой и весело подмигнул семье, провожающей его взглядами у окна.
   Прощался Саня до выходных. Мизантропа не сильно привлекала столичная жизнь: огромный город ассоциировался у него с аквариумом, наполненным водорослями-зданиями, рыбками разных цветов, напоминающих людей, пузырьками бытия и окружённым гнетущими стеклянными стенками. Единственной отдушиной Брюса в Минске был университет, куда он приходил усердно грызть гранит науки, чередуя его с карандашами и ручками.
   Пустынная улица с примостившимися друг к другу зданиями и редкие фигуры прохожих, дополняемые фоном из поднимающегося солнца, несмело проявляющего свои очертания вдали - привычная весенняя картина для утра понедельника. Саня любил минуты, когда можно было остаться наедине с самим собой и наблюдать за тем, как загорающийся в окнах свет будто подмигивает бредущим путникам, как танцуют травинки на земле и листики на деревьях под руководствующим дуновением ветра, как в невысохших от дождя лужах капли машинного масла образуют красочные пятна. В такие моменты из-под вороха комплексов и недостатков пугливо высовывала голову душа мизантропа, озаряя ярким свечением коридоры запутанного сознания.
   Внезапно взгляд Брюса нащупывает что-то необычное, и в тело возвращается прежнее напряжение и сосредоточенность. На крыше аптеки сидел, болтая ногами, человек. "Девушка", - сделал вывод мизантроп, приметив длинные светлые волосы и стройную фигуру. Не заметив стороннего наблюдателя, молодая особа потянулась и поднялась на ноги. Желая остаться незамеченным и предчувствуя неожиданную развязку, наш герой осторожно, как люди на диете к заветному холодильнику, подкрался к забору рынка, где находилось здание, и присел на корточки.
   Зрачки его расширились: из спины девушки выросли два крыла, серое и белое. Выбрав дистанцию для разбега, она надела маску с золотым клювом, расправила крылья и бросилась вниз с решительностью смертника, бегущего под поезд со связкой гранат. Тотчас её фигура штопором взмыла вверх, и, описав круг над рынком, устремилась, как показалось Сане, на крышу девятиэтажного дома и скрылась за ним. В десяти метрах от нашего героя приземлилось большое серое перо, что не позволило Брюсу списать увиденное на плод больного воображения. Подняв его и осмотрев, Саня удивился ещё больше: основание его было металлическое, что указывало на искусственное происхождение предмета.
   - Сашка, так это ты был? Я уж испугалась, думала, что маньяк какой-то караулит, - послышался знакомый голос из-за спины. "Маньяк" обернулся, и оказался заключён в объятия девушки с крыльями, чудом не клюнувшей его в глаз металлическим клювом. К объятиям со стороны незнакомых ему представительниц противоположного пола мизантроп был не готов, но и отказываться не стал, великодушно разрешив девушке ещё пару секунд повисеть у него на шее.
   - Девушка, я, конечно, рад вашему вниманию, но и не отказался бы от каких-нибудь объяснений, - осторожно сказал Саня. Быстро прикинув, он предположил, что по его душу по ошибке пришёл ангел, напутавший со списками добрых и пушистых людей.
   - Ой, точняк. Надо ж было маску снять, - виновато сказала блондинка. Перед Брюсом оказалась Аля, хорошая подруга с университета. - А где твои перчатки? И когда ты успел отрастить волосы?
   - Чего? А когда ты успела обзавестись крыльями? - озадачился мизантроп.
   Девушка неожиданно смутилась и странно осмотрелась по сторонам:
   - Какой сейчас год?
   - 2013-й. Странно, что ты забыла, - ответил наш герой, пополнив копилку любопытства ещё парочкой вопросов.
   - Не может быть... Получилось! - пробормотала блондинка.
   - Что получилось? - как клещ, вцепился в фразу Саня.
   - Нужно срочно найти остальных. И себя... Да, себя в первую очередь...
   - Да что происходит?
   Вспомнив про существование молодого человека, девушка тревожно взглянула на Брюса:
   - Прости, наша встреча должна была произойти по-другому. Я Аля, только из будущего. Мы переместились во времени, чтобы предотвратить катастрофу...
   В ухе девушки начал жалобно пищать датчик, похожий на закрученную гусеницу, который та поспешила включить.
   - Макс? ... Я не знаю, где нахожусь... И они тоже?... Я тут на Борю наткнулась... Почему не надо было... Да не кричи ты!
   Мизантроп мельком посмотрел на часы и с ужасом понял, что рискует не успеть на электричку. Поколебавшись, он пулей рванул к автобусной остановке, оставив девушку выяснять отношения с неизвестным собеседником.
   Пропустив мимо ушей гудок машины и изысканные ругательства водителя, Саня на огромной скорости врезался в поток ожидающих людей, разлетевшихся, как кегли, под его грубым напором, и благополучно оказался в автобусе за несколько секунд до закрытия дверей. Мизантроп пробил билет и облегчённо опустился на одно из пустующих кресел. Сзади доносился разговор двух пенсионерок, обсуждающих его героический прорыв.
   - Нахал! Растолкал бедных людей и даже не извинился!
   - И не говори! Мало того, что уселся, как барин, так ещё и рюкзак на соседнее место кинул!
   Конструктивная критика со стороны "престарелых гарпий" не сильно волновала Брюса, который теперь мог спокойно поразмыслить над разговором с Алей. Вопреки собственным ожиданиям, логика не стала прокручивать палец у виска, а, удовлетворённая объяснениями, сидела с невозмутимым видом, как насосавший крови комар. И это действительно был уникальный случай: например, Брюс мог зайти за другом и позвать его на улицу. Проведя почти с битый час под дверями, он мог привести миллионы аргументов с целью заставить жертву подышать свежим воздухом, с настойчивостью капризного ребёнка начинал торговаться, временно искрил эмоциями, после чего неожиданно мог уступить и обиженно уйти. Но на этом спектакль не заканчивался: под нажимом человек, которого так настойчиво убеждал мизантроп, поддавался совести, наждаком проводящей по чувству справедливости, и догонял Саню, надеясь на его радостную реакцию. В ответ наш герой начинал метаться, заниматься самоедством на почве того, что потревожил друга, искать тайные причины, с которыми тот вышел на улицу, рассыпался, как конфетти, в неуместных извинениях и уходил в свой колпак, делая общение невыносимым. На этот раз лишь слово "катастрофа" породило нехорошие мысли, которые потом затерялись в голове по причине неактуальности.
   - Саня, можешь убрать рюкзак?
   Человеком, осмелившимся тревожить Брюса, оказался его сосед с третьего этажа, а по совместительству хороший друг и заклятый должник.
   - Пельмень? Что ты здесь делаешь? - уступая просьбе Виталика, спросил мизантроп. Спросил с облегчением, понимая, что Пельмень ещё сносный подарок судьбы, по сравнению с крылатыми девушками.
   - Дежурство по лицею. В Минск едешь? Ах да, сегодня же понедельник ведь, - сам ответил себе на вопрос сосед Брюса, увидев "арсенал" на неделю. У его друга была забавная привычка играть с самим собой в загадки, которая слегка отдавала заторможенностью мышления, но на деле была лишь побочным продуктом неуверенности в себе.
   - Не припомню я что-то таких ранних дежурств. Ты, часом, лунатизмом не страдаешь? Лунатики, конечно, чаще бродят по улицам в пижамах, но что мешает тебе оказаться исключением из правил?
   Решительно покачав головой, Виталик отверг гениальную идею нашего героя и выдал:
   - Сначала мне нужно маме на завод бумаги привезти, а потом только в лицей.
   - И поэтому ты решил пройтись лишнюю остановку? - подозрительно глянул на соседа мизантроп. Для того чтобы Виталик сделал что-то сверх нормы, в лесу должно было сдохнуть не одно животное, а целое стадо.
   - Я опоздал на автобус, а так как сейчас они ходят редко, то решил не терять времени и пройтись пешком одну остановку, - объяснил Пельмень.
   - Ясно, не подкопаешься. Увидимся в Минске, мне выходить сейчас.
   - До встречи.
   Двери автобуса открылись, и поток людей хлынул наружу. Рука мизантропа неожиданно нащупала странный прямоугольный предмет, который с лёгкостью лёг в его ладонь с чьей-то помощью. На миг Брюсу показалось, что это был Пельмень, но не был до конца уверен в своей догадке. Клептомании за нашим героем не замечалось, за исключением редких случаев, когда вещь того стоила.
   Наш герой в оцепенении простоял несколько секунд на остановке, провожая уходящий автобус, после чего осмотрел приобретение. Им оказался замшевый футляр, внутри которого Саня увидел странную красно-синюю капсулу...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Часть 2.2 "Зона риска"
  
  Главные герои:
  Саня Борискин, Брюс
  Аня Липкина
  Артём Седельник, Сид
  
   Холод стекла швейцарской электрички хмуро встретил щеку Брюса и оторвал его от дрёмы. Недовольно осмотревшись по сторонам, мизантроп обнаружил группу людей у выхода, что подразумевало скорое прибытие в столицу. Выдавив из себя благородство, Саня лениво поднялся и помог женщине, сидящей рядом с ним, достать тяжёлый чемодан с верхней полки. Остановив увесистый предмет, доверившегося закону всемирного тяготения, в десятке сантиметров от лысой площадки головы мирно дремлющего дедушки, и наступив на ногу замешкавшемуся профессору в очках и с кожаным кейсом в руке, наш герой прекрасно продемонстрировал баланс Вселенной, с педантичной осторожностью регулирующей количества добра и зла в пространстве.
   Вскоре и Брюс занял место в людской массе, спешащей расползтись по уголкам Минска.
   - Юноша, может, снимете свой рюкзак? А то ведь кто-то пострадает по вашей вине, - проблеял всё тот же профессор. Распухшая нога вызвала в робком интеллигенте штиль эмоций, отскочивших, как горошины, от стены равнодушия.
   - Я думаю, что в электричке собрались люди с хорошим зрением, - огрызнулась "стена". - К тому же, если я спущу рюкзак, то гарантируете ли вы, что кто-нибудь об него не споткнётся?
   Либо гарантии застряли у очкарика в горле, либо тот невольно задался дилеммой о том, что выбрать из двух зол, но место на амбразуре уже заняла плотная женщина в нелепом платье кофейного цвета.
   - А разве уважительному отношению к старшим родители не учат? Повырастают лбы здоровые, а вести себя нормально не умеют. Ни грамма приличия!
   В голове шаловливо просквозила мысль о том, чтобы спросить "воспитательницу" о том, не избыток ли достоинств повлиял на её вес, но решил не будоражить публику. Быть борцом за справедливость в нашем обществе стало престижно, с учётом того, что данная вакансия не требовала жесточайшего отбора.
   - Обязательно передам родителям ваши пожелания при следующей встрече, - холодно улыбнулся ей Саня, остановившись на нейтральном варианте.
   Снаружи гостеприимно раскинул свои просторы Минск, очаровывая, как живописный пейзаж художника, провинциалов. Брюс был уже равнодушен к немому величию столицы и нетерпеливо переминался с ноги на ногу, из-за чего некоторые участливо кивали ему в сторону туалета. Мизантроп относился к своеобразному типу людей, которые поразительным образом совмещали в одном флаконе усидчивость и источник нескончаемой энергии. Наш герой мог неотрывно писать нудную лекцию и стараться вырисовывать каждую буковку, ежеминутно меняя положение рук и ног, или подолгу наблюдать за человеком, попутно вкладывая глубокий философский смысл в выражения на своём лице.
   Вот он, финальный звук ворчливого скрежетания рельсов и вот он, человек, нажимающий на светящуюся кнопку открытия дверей. Уже выйдя из электрички, наш герой услышал звуки падения и последующую брань, извергаемую, как выяснилось, профессором. Залилась истерическим смехом его недавняя союзница, пробившаяся к выходу с решительностью ледокола. Злорадный оскал, как у акулы, почувствовавшей свежую плоть, появился на физиономии Брюса. "Тоже мне, праведники выискались", - мстительно подумал он. В нос Сани сразу ударили запахи столицы, насыщенные примесями бензина, отчего наш герой поморщился и раздражённо нахмурил брови.
   Подземный транспорт был для мизантропа в диковинку, когда он впервые оказался в Минске, теперь же Саня не упускал возможности лишний раз прокатиться на эскалаторе и ощутить, как приятно закладывает уши внутри вагона и как стремительно набирает огромную скорость "металлический крот с окошками". К тому же метро позволяло в кратчайшие сроки добраться до общаги, где Брюс мог облегчить свой рюкзак и оставить пакет, обречённо повисший на левой руке. Подходя к турникетам, наш герой запоздало вспомнил про отсутствие жетонов и поспешил исправить положение.
   - Девушка, будьте так добры, купите жетон опаздывающему студенту, - заискивающе, как бомж в надежде на подачку, обратился Саня к брюнетке в солнечных очках. Отсутствие светила над головой волновало её не больше, чем сокращение популяции уссурийских тигров и глобальное потепление.
   - А телефончик вам не оставить? - кокетливо спросила девушка, приценившись к мизантропу, как к дорогой фарфоровой вазе. Уверенно махнув ему галочку в потенциальном списке ухажёров, брюнетка начала стрелять в него своими глазками.
   - Купишь жетон, а там посмотрим, - хладнокровно ответил Брюс, оставляя в воздухе осадок интриги, и подтолкнул её к окошку. Свой диагноз относительно девушки он уже сделал, причём неутешительный.
   Успешно справившись с заданием, сияющая, как начищенная монета, особа вручила жетон Сане.
   - Меня Аня зовут, - с напором сказала она.
   - Приятно было познакомиться, - ответил ей наш герой, снисходительно кивнув головой, и спешно устремился подальше от девушки. Чутьё не обмануло мизантропа.
   - Ладно, не хочешь записывать номер, я сама твой возьму, - с цепкостью паука схватилась за рюкзак Брюса Аня. Избалованная натура не позволяла так быстро терять понравившуюся игрушку, тем более ту, которая посмела её так нагло использовать.
   Недолго думая, мизантроп продиктовал ей номер Монитора, старосты своей группы. Пакостил людям Брюс весьма охотно и со знанием дела, как кот, метящий в тапки.
   - Я тогда пойду, ладно?
   - Конечно. Вечером позвоню, - милостиво разрешила брюнетка, выпуская добычу. - Учти, я сильно злюсь, если мне долго не отвечают.
   - Учту этот факт. Спасибо.
   Ничто так наглядно не демонстрирует естественный отбор, как стремление оказаться в вагоне метро. Пожилые люди перестают причитать и жаловаться на маленькую пенсию, а беременные женщины забывают про живот, вступая в жесточайшую борьбу за кусочек пространства. Начинается дикая давка, итогом которой для каждого из пассажиров становится стратегическая поза, в которой удаётся закрепиться до следующей остановки.
   Повиснув на поручне, Брюс с интересом смотрел на то, как лихо одна старушка управлялась с планшетом, подмечая, что на фоне её обращения с техникой даже он чувствовал себя дилетантом. "Что-то сильно я разволновался",- удивился мизантроп, ощущая ускоряющееся биение сердца. Всё-таки это была всего лишь прогрессивная бабуля, а не страшный тёмный переулок с гостеприимными отморозками. Когда же внутренний карман куртки начал дымиться, наш герой заподозрил неладное и чуть не обжёгся, вытащив оттуда раскаляющееся перо. От прикосновений перо сразу охладилось, однако пульсировать не перестало. Сообразив, что оно может выполнять функцию передатчика, Саня начал искать способ принять входящий сигнал. Добиться, правда, получилось обратного результата: перо не выдержало тошнотворной тряски в руке и поспешило развалиться на части, не оставляя надежды на восстановление. От досады Брюс даже врезался лбом в злополучный поручень, не среагировав на приближение к станции, и ещё больше обозлился на мир.
   Уже подходя к общежитию, он почувствовал знакомую вибрацию в кармане. "Лучше б ты телефон обронила", - мысленно высказал свою критику в адрес Али наш герой.
   - Что надо? - недовольно спросил мизантроп. Взывавшим к вниманию Сани оказался Сид, один из немногих друзей в Минске.
   - Привет, длинный. Ты в общаге? - послышался весёлый голос на другой стороне.
   - Зайди, проверь.
   - Если я не найду тебя в комнате, то позвоню ещё раз. Согласен? - усмехнулся Артём. Перспектива повторного звонка не понравилась Брюсу. Слова его друга редко расходились с действиями.
   - Так что нужно?
   - В какой у нас аудитории семинар по истории?
   - Оригинальней вопрос не мог придумать? Как держать вилку, например? - раздражённо сказал мизантроп, подрабатывающий для одногруппника расписанием.
   - Неа, - честно ответил Сид, ставя в тупик своей прямолинейностью.
   - 506-ая, четвёртого корпуса.
   - Пасибки. Зайдёшь за нами.
   Ответить что-нибудь едкое Саня не успел, оказавшись вдруг сбитым с ног. Брюс выставил назад руки и ценой протёртых ладоней сдержал вес тела. Рефлекс этот был вынужденным, так как бережливость была для мизантропа лучше подушки безопасности.
   - А это тебе за Яну, ублюдок, - услышал наш герой голос Сида, и точный удар прилетел ему прямо в нос. А потом ещё и плаксиво загудели рёбра, по которым явно прошлись ногой. После этого Брюса схватили за шею и бесцеремонно швырнули к стене магазина.
   - Артём Викторович из будущего, как я понимаю, - вытерев кровь, предположил мизантроп, осмотрев обидчика. Кудрявая шевелюра на голове пришельца испарилась, сменившись короткой стрижкой, облачён он был в странную чёрную майку с черепами, плащ и светлые джинсы, на голени левой ноги красовалась наспех намотанная повязка, и лишь начищенные бутсы оставляли что-то от прежнего Сида. В глазах этого нового человека была если не ненависть, то явная антипатия.
   - Из будущего? Думаешь, я так легко поведусь на твои уловки? - гневно спросил Артём.
   - Что для тебя убедительнее: календарь на моём ноуте или мнение беспристрастного прохожего? Могу ещё привести другого Сида, который существует в этом времени, - не растерялся Брюс, вооружившись аргументами в свою защиту.
   - Потрясающе! Кто бы мог подумать, что этот калека Чиж действительно сможет перенести нас во времени! - воскликнул пришелец, поверив мизантропу на слово. Ослабил хватку Сид с заметным сожалением: Саня, видимо, не созрел до версии желанной груши для битья.
   - А Аля с крыльями быстрее сообразила, что к чему, - укоризненно покачал головой Брюс. Лёгкий страх давно собрал чемоданы и укатил, зато наглость и ехидство, неразлучные спутники нашего героя, деловито зашаркали у порога.
   - Аля? Бедняга, ей столько всего на голову свалилось, - с пониманием вздохнул Сид, с более мягким выражением лица рассматривая общежитие.
   - О чём ты?
   - Психологическая травма. Иногда в её голове щёлкает переключатель, и она начинает видеть образы из прошлого, заново переживать события... Покажись ей на миг, что ты, например, Бакасик, и она бы тебя растерзала. Эта Аля уже не то милое существо, которым ты её представляешь.
   Саня невольно представил блондинку с пилкой для ногтей в руке, сидящую на его обезображенном трупе и ковыряющейся, как ребёнок в песочнице, в кишках, и чуть не оставил на земле сегодняшний завтрак. Воображение довольно замурлыкало, убедившись в реальности представленных им картин.
   - Вы там, надеюсь, не все с приветом? - аккуратно спросил Брюс, невольно засмотревшись на кастет, красующийся на правой руке Артёма.
   - Каждому выпали свои испытания. Либо ты, сжав зубы, берёшься преодолевать следующее препятствие, либо сдаёшься, и фигурка в чёрном балахоне в скором времени находит тебя, произносит несколько утешающих слов в стиле "со всеми бывает", и дарит забвение. Твоя отрубленная голова стынет на земле в ожидании падальщиков, а коса бережно заворачивается Смертью в брезент до вынесения очередного приговора.
   - С каких пор ты в философы записался? Ты же книги рассматривал, по большей части, как подставку для книг!
   - Меня заключили в Национальной библиотеке под стражу, так что мне, по-твоему, там было делать? Крепости из энциклопедий надоели, самолётики из вырванных страниц тоже, в качестве метательного предмета книга тоже не годится, предпочитаю нож. Кроме еды я ничего не получал, даже кровать и подушку пришлось делать из подручных средств.
   - Не позавидуешь, - искренне посочувствовал мизантроп. - А за что тебя заключили?
   - Как мне потом объяснили, я вышел из-под контроля. Яну убили!!! И это несмотря на то, что обе стороны договаривались, что ни единого волоска не упадёт с её головы!
   От переизбытка чувств Сид врезал кулаком в стену с такой силой, что рука должна была превратиться в месиво. То ли из сострадания здания, то ли по причине действительно огромной силы пришельца дело ограничилось лишь вмятиной.
   - Спокойно! Тут ведь и люди живут, не забывай, - предупредил Саня. - Мои соболезнования. Тебя нога не беспокоит?
   Повязка на ноге Артёма начала багроветь, как щёки скромницы, которую окатили ведром отборных комплиментов.
   - Чепуха. Бывало и хуже. Даламбер и его подручные, будь они прокляты, отнеслись к приказу правительства истребить всех мутантов со всей ответственностью.
   - Так вы мутанты? - задумчиво сказал Саня, критично осмотрев пришельца со всех сторон, как экспонат на выставке.
   - Называют нас именно так, - сухо подтвердил Артём, реагируя на слово, как на поднадоевшую кличку.
  - И у каждого есть своя способность?
   - Да. У некоторых даже не одна. Всё зависит от степени адаптации организма.
   - До того, как Аля начала говорить с каким-то Максом, она упомянула про катастрофу. Эта ошибка с ней связана?
   - С Гринем, что ли? Значит, этот лопух всё-таки избежал ловушки Мангуста. Да, катастрофа связана с этой ошибкой. В попытке истребить "генетических уродцев" по всему миру были сконструированы и установлены распылители с чудо-вакциной. ООН дала согласие на проведение операции, вот только результат её оказался плачевным. Ни один из мутантов даже не чихнул, зато с треть человечества дружно откинула копыта из-за непонятной эпидемии. А потом на земной коре начали появляться трещины, которые в итоге привели к тому, что наша планета начала разваливаться на кусочки. Вообрази, какую они там вакцину сделали! Чернобыль с его последствиями отдыхает. Дабы не допустить хаоса и сохранить репутацию, правительства стран, недолго думая, свалили причинённый ущерб на происки мутантов и начали вербовать отряды для нашего уничтожения. Уроды!
   - Но каким образом вы будете менять настоящее? Как наши версии будут сосуществовать ...
   Не успел Брюс договорить, как рядом с кончиком уха что-то пронеслось. Испуганно обернувшись, он обнаружил пулю, размером с маковое зерно, которая, несмотря на внешнюю безобидность, почти полностью расплавила кирпич, в который вонзилась.
   - Какая прелесть. Тратят на нас лучшие патроны! - с омерзением произнёс Сид, бегло осматривая крыши и открытые окна. - Мне стоило бы, пожалуй, и поблагодарить тебя.
   - В смысле?
   - Снайперы Даламбера промахиваются в исключительных случаях, - отозвался пришелец, осторожно выглядывая из-за серого "Форда". Стоило Артёму ненадолго высунуться из укрытия, как краткая очередь прошила окна автомобиля, брызнув осколками стекла на тротуар. Противно заверещала, как женщина, увидевшая мышь, сигнализация, требуя внимания и немедленного отключения. - Под угрозой была жизнь мирного жителя, а случайных жертв они стараются избегать.
   - Есть вероятность, что этот Даламбер узнает про мою причастность к мутантам?
   - Ты уже втянут в опасную игру. Максимум, что можно ожидать со стороны Даламбера - слежка. На твоём месте я бы больше опасался мутантов, если мои догадки о мотивах Мангуста хоть чуточку верны. К тому же, в момент нашей следующей встречи мы можем оказаться по разные стороны баррикад...
   Из форточки одного из жилых домов показалась старушка с крысиными глазками и прижатым к уху телефоном, в который она тараторила со скоростью секретарши, набирающей отчёт за пять минут до начала важного заседания. Остальные свидетели событий либо стояли на безопасном расстоянии и наблюдали, либо с заметно более быстрым темпом проходили опасный участок улицы.
   - И что мне делать? Ты же наверняка всё знаешь, не тяни!
   Пришелец быстро перебинтовал ногу и заметил машину, свернувшую у перекрёстка в выгодном для него направлении.
   - Не знаю. После этого временного скачка цепочка событий может нарушиться. Был рад тебя увидеть. Не принимай героин, иначе это может для тебя плохо закончиться.
   Едва водитель поравнялся с Фордом, как Артём выскочил из-за укрытия и рванул в сторону метро. Саня готов был поклясться, что за несколько мгновений Сид развил чудовищную скорость и прошёл насквозь здание кинотеатра, решив, видимо, срезать угол. Решив не становиться козлом отпущения и счастливым обладателем штрафа, мизантроп тоже поспешил убраться с театра боевых действий. "А то ещё расстреляют за измену Родины или по другому поводу", - решил Брюс, торопливо скрываясь в дверях общежития.
   Спустя двадцать минут, когда всё утихло, крышка люка, находившегося под злополучным Фордом, слегка отодвинулась, и во тьме загорелись красные глаза без зрачков. Серая, покрытая панцирем, рука сначала уволокла в темноту старый бинт Сида, брошенный им после перевязки, а потом ладонь с язвами скользнула по участку земли, куда упали капли крови мизантропа. Существо с наслаждением облизнуло палец, и плотоядно зашевелило жвалами во рту...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Часть 3 "Обещание"
  
  Главные герои:
  Лиза Станевич
  Аня Липкина
  Дима Жих, Чиж
  
  29 апреля 2013 года, 14:00.
   - Елизавета, и о чём же вы задумались?
   Слова Миськевича, вездесущего преподавателя русского языка и литературы, сработали для Станевич не хуже, чем холодный душ. Несколько мгновений назад Владимир Иосифович ещё сидел за столом, рассказывал про взгляды мыслителей эпохи Возрождения, время от времени обрушиваясь на случайно выбранного ученика, как молоток на пальцы нерадивого плотника. Выдавливая из бедняги мнение относительно темы, Миськевич либо был удовлетворён ответом и хвалил за внимательность, либо продолжал терзать выступающего дополнительными вопросами, если сказанные учеником слова не проходили логический фильтр в голове, либо, наевшись трагичным молчанием, недовольно качал головой и ставил в блокноте предупредительный крестик.
   - Простите, не выспалась сегодня, вот и концентрации никакой, - отчеканила правду Лиза. Ложь девушка воспринимала, как приторно-сладкое варенье, от которого рано или поздно всех будет тошнить. Литература стояла в расписании последней, а после занятий Станевич нужно было спешить домой, где сегодня вечером намечалась мамина проверка. Несмотря на предубеждения, девушки легко уживаются с бардаком в собственных комнатах, хоть и ведут битву за чистоту в остальных помещениях.
   - Тогда ложиться нужно раньше, - смягчаясь, заметил Владимир Иосифович. У него не было причин наказывать хороших учеников, да и взгляд его уже был сфокусирован на ковыряющем в носу Лексине.
   - Александр, проверили сохранность флоры в носу? Прекрасно! Продолжаем...
   Людям иногда хочется продлить некоторые приятные моменты своей жизни, однако, стоит сделать эту функцию доступной, как большинство подсядет на этот своеобразный наркотик, нырнув с головой в омут иллюзий. Пагубно сказалась бы и возможность прокрутить неприятности и сложные периоды, тогда бы человек перестал бороться, не прошёл бы суровый путь жизненной закалки и попал бы во всё тот же омут иллюзий. Проблема в том, что дороги назад уже не будет, поэтому мы просто повиснем в воздухе, как груз на невидимой нити...
   У Лизы было скверное настроение: почти всю ночь она провела наедине с сочинением по "Войне и миру", которое решило не просто пощекотать нервы девушки, а сыграть на них, используя в качестве струн гитары. Приклеившись к минутной стрелке кабинетных часов, время будто каталось на колесе обозрения, откуда глумилось над героиней, ожидающей спасительного звонка.
   - Станевич, отвратно выглядишь, - соскочила, как ужаленная, со скамейки Аня, оторвавшись от телефона. Последний урок у класса Липкиной должен был проводить завуч. Девушка не сильно баловала своим вниманием учителей на постоянной основе, к заменяющим же преподавателям она относилась с ещё большим презрением. - Опять всю ночь училась?
   - А по мне не видно? - устало ответила наша героиня. Весь окружающий мир для неё был серым, несмотря на инородное разноцветное тело, тянущее её по коридору. - К слову, пора бы и тебе за ум браться.
   - Ещё столько времени впереди, куда спешить? Посмотри вокруг, май почти наступил! -прощебетала Липкина, плавая в бассейне беззаботности. Даже если бы сочинения или другая "учебная скука" встали костью в горле, девушка бы немного погоревала и смирилась с существованием кости. "Всё, что не убивает, делает нас сильнее", - заручившись поддержкой женской логики, решила Аня, едва поступив в лицей.
   - И по этому поводу мне вешаться на шею каждому встречному, как ты? - съехидничала Станевич.
   - Ложь! - заявила Липкина. - Лишь избранные достойны моего внимания.
   - И поэтому пятая часть мужского населения Баранович уже не прошла твоего кастинга. Действительно, лишь избранные, - заметила Лиза, направляя мысли подруги в русло адекватности. Аня не раз пыталась взять с собой Станевич на "охоту", но та благоразумно отказывалась. Курс молодой стервы при особом желании можно было пройти и на дому.
   - Кто бы говорил! Когда ты в последний раз на свидание ходила, принцесса? - проигнорировала намёк подруги Аня. Впрочем, озвученную статистику разбитых сердец она сочла за комплимент.
   - Два месяца назад. Если брать в расчёт поход в пиццерию с Петрухиным, - поморщилась Лиза. Ваня с его глупой, будто вылепленной из пластилина, физиономией напоминал борова, когда же он смеялся, то сходство сразу увеличивалось в разы. Нелепые комплименты, от которых сам парень и краснел, куски пиццы, которые покидали пределы рта и попадали в девушку, и букет ромашек, раздавленный парнем в автобусе, оставили неприятное впечатление о том дне.
   - А видела бы ты, как у него потели руки, которые он вытирал раз двадцать, - расхохоталась Липкина. - Но спор это святое, ты ж понимаешь. Лиза?
   Внезапно виски нашей героини просверлила дикая боль, от которой она на секунду ослепла. Звук в голове напоминал сильные помехи, потом донеслись слова: "Нужна помощь... Ледовый дворец...".
   - Слышала голос? Призыв о помощи? - схватила за руки подругу Станевич.
   - Нет. А должна была?
  "Не трать время, я только в твоей голове".
   - Опять! Оно в моей голове! - закричала наша героиня.
   - Тихо, - сильно встряхнув Лизу, скомандовала Липкина. - По порядку. Кто или что в твоей голове?
   - Голос, - медленно ответила Станевич, с удивлением глядя на Аню. Приводя подругу в чувство, брюнетка не пощадила сил, отчего голова Лизы сейчас звенела, как колокольчик на шее заплутавшей коровы.
   - Что он хочет от тебя? - спокойно спросила Липкина. Несмотря на всю склочность характера, возможно из неё мог выйти неплохой психолог, при условии, что пациент был бы готов добавить к душевной травме пару физических.
   "Чёрт! Забыл сказать важную деталь. Чтобы говорить со мной, достаточно просто подумать".
   "Кто говорит со мной?"
   "Называй меня Чиж", - разрешил голос.
   "Может у меня раздвоение личности? Тогда почему голос-то мужской?" - огорчилась Лиза в частичке своего подсознания.
   "Боже! Я не часть тебя, а существую отдельно! Если поможешь, то, как минимум, убедишься в правоте моих слов".
   "Подслушивать нехорошо", - капризно заметила Станевич.
   "Я ведь предупреждал, что любая твоя мысль - часть нашего диалога", - назидательно сказал Чиж. "Эй, прекрати!".
   "Да это нечестно", - возмутилась девушка, поспешно стирая образ Роналду, с которым она мгновение назад целовалась.
   "Хватит экспериментировать! Ты не хочешь в туалет!" - Чиж спешно остановил фантазию девушки, выплёвывающую новые ситуации, как рог изобилия.
   "Извращенец! Никакой свободы личности!".
   "Кстати, о личностях. Сейчас тебе от подруги прилетит", - предупредил голос.
   Едва он это произнёс, как щека нашей героини вспыхнула, как огонь, в который подбросили свежих дров. Месяцы практики на многочисленных ухажёрах не прошли даром для брюнетки.
   - Ты совсем сдурела? Я просто задумалась! - воскликнула Лиза, останавливая вошедшую в азарт Липкину.
   - Тряска и слова не помогали, пришлось применить более жёсткие меры. Я же не знаю, мысли у тебя или очередные глюки. Определись, в конце концов! - недовольно проворчала Аня.
   "Так ты поможешь мне?"
   "А у меня разве есть выбор?" - сдалась Станевич.
   "Нет", - признался голос. - "Хотя сводить с ума красивых девушек это даже мило".
   "Флиртуем, молодой человек?" - довольно констатировала факт наша героиня. Комплимент не меняет своей сути, пусть и произнесённый устами призрака.
   "И в мыслях не было", - парировал Чиж.
   - Руки прочь, буйная! - предупредила Лиза задумавшую что-то недоброе Аню. - Мне нужно взять билеты на каток, поэтому заскочу в Ледовый.
   - Сходить с тобой?
   - Сама справлюсь.
   - Ладно. Увидимся завтра, - уже в спину подруге крикнула Липкина.
   "А почему только я слышу этот голос?" - полюбопытствовала Станевич. Впрочем, принцип присваивающего хозяйства уже сработал, и девушка ревностно бы встретила других собеседников.
   "Без понятия. Была вероятность того, что вообще никто не отзовётся", - признался Чиж. "Нет, ты не особенная".
   "Уже и помечтать нельзя! " - фыркнула наша героиня. "А как ты общаешься со мной? Телепатия?"
   "Слушай, тебе обязательно закрывать глаза, когда говоришь со мной?"
   Только сейчас девушка заметила, что бредёт вслепую, и отскочила от несущегося навстречу велосипедиста.
   "Я использую ментальный маяк, который выпускает волны определённой частоты. Эти волны воздействуют на кору мозга, и если синхронизация клеток и сигнала произойдёт успешно, будет возможным и общение источника и приёмника"
   С трудом уловив смысл слов, Лиза предпочла выждать паузу: блистать глупостью ей не хотелось, а прикидываться дурочкой лучше получалось у Ани. Эту мысль уловил и Чиж, но он лишь тактично кашлянул.
   "Я-я-ясно. Что мешает остальным увидеть эту дыру?"
   "Только маяк может настроить твой мозг на восприятие этой дыры"
   Вплотную приблизившись к Ледовому дворцу, Лиза невольно остановилась: очертания видоизменились, и перед ней уже стоял двухэтажный, похожий на коробку для посылок, дом из жёлтого кирпича. Странно было, что он вообще сохранял целостность: здание казалось втянутым во внутреннюю воронку, в результате чего некоторые стены оказались толщиной в пару миллиметров, а зияющие выбоины не крошились, а просто влачили своё существование, являясь своего рода боевыми шрамами. Оставшаяся часть крыши была вогнута внутрь и морщинилась, как морда шарпея, дверь же уныло, как голова суицидника, повисла на одной петле в диагональном положении. Такое произведение искусства не пришло бы в голову архитектору-авангардисту даже в самом приятном сновидении.
   "Что за...?"
   "Добро пожаловать. Моя скромная лаборатория. Точнее, её уцелевшая версия", - разъяснил Чиж.
   "И ты мне предлагаешь войти внутрь? Вдруг ты ведёшь меня в ловушку?" - внезапно задумалась Лиза. Светлые идеи, как известно, не всегда приходят вовремя.
   "Веду. Как только войдёшь внутрь, строительная балка упадёт тебе на голову", - усмехнувшись, пообещал голос.
   "Как романтично!" - съязвила девушка.
   Задумай голос действительно убить Станевич, то этот ход привёл бы его к успеху. Убедив себя в том, что нуждающиеся в помощи люди вряд ли по совместительству маньяки, а в лучшем случае люди с чёрным, как смоль, юмором, девушка осторожно приблизилась к зданию. Люди будто не замечали преграды и, проходя через стены, исчезали где-то в его недрах.
   "То есть мне нужно просто войти в дом?" - не столько спрашивала, сколько комментировала свои действия девушка, проводя рукой по металлической двери.
   "Да. А вот зря ты дверь потрогала, краска ещё свежая".
   Лиза тут же убедилась в честности Чижа и принялась оттирать ладонь с таким рвением, что могла бы протереть её до дыр.
   "Убью тебя при встрече", - злопамятно подумала девушка.
   "Опоздала. На свете нашлись люди, которые перешли от слов к делу", - серьёзно произнёс парень.
   "Я ведь не знала..."
   "Входи уже!"
   Едва Лиза оказалась внутри, как дверной проём издал чавкающий звук. Дом как будто проглотил нашу героиню, положив начало процессу переваривания, что не могло вызвать у той приятных эмоций. Высунув голову наружу, девушка почувствовала лёгкие покалывания в районе шеи, где был стык между дырой и реальностью.
   "Говорят, что если предмет на какое-то время оставить на границе двух миров, то возникнет двойственность существования", - поведал голос.
   "И что с того?"
   "Эта двойственность решается следующим образом: каждый из миров заберёт ту часть, которая принадлежит ему в данный момент. Угадай, какую часть тела я рискую никогда не увидеть?"
   С неподдельным ужасом Станевич отскочила от проёма и ощупала шею, к которой по-прежнему счастливым дополнением привинчивалась голова.
   "Ты специально тянул?" - разгорячилась девушка.
   "Лучше поздно, чем никогда", - иронично ушёл от ответа Чиж.
   "Где мне тебя найти?"
   "Поднимись на этаж выше, комната справа"
   Лиза ловко взобралась по закрученным, как макароны, ступеням и вошла в нужное помещение. Среди груды обломков, придавленный каменной плитой, лежал восемнадцатилетний парень в причудливом шлеме с рожками, которые иногда брызгали искрами. На лице его была небритость средней степени, а одет он был в синтетический комбинезон. Увидев Станевич, Чиж вяло кивнул ей и снял с головы устройство для переговоров.
   - На момент перемещения я был мёртв. Или так мне показалось ... Одну вещь знаю точно: с этой болью я встречаюсь уже второй раз, - поделился парень.
   - Могу попробовать поднять плиту, но всё-таки я не мастер спорта по тяжёлой атлетике, - растерянно пробормотала Лиза. С надеждой осмотревшись по сторонам, Станевич обнаружила устройство, чьим родственником явно была бензопила, и сделала шаг к нему.
   - Новичку может оторвать руки, но у меня другие планы относительно тебя, - догадавшись о приливе благих намерений, остановил девушку Чиж.
   - И какие же это планы? Предупреждаю, приближать твою смерть я не собираюсь! - отрезала наша героиня. Мучения умирающего человека были ей небезразличны, но решать проблемы радикально не позволил достаточный уровень гуманизма в крови.
  - Хорошая идея, да жаль она ко мне первой не пришла, - с сожалением покачал головой парень. - Видишь деревянный стол, у которого одна ножка металлическая?
   - Да. Там ещё гора хлама всякого валяется, - по-хозяйски оценила обстановку Станевич.
   - Из этой "кучи хлама" могло родиться несколько изменивших мир изобретений, - мечтательно произнёс парень и закашлялся. По уголкам рта скользнуло пару капель крови. - Возьми блокнот в кожаном переплёте. Между обложкой и первым листом находится конверт, его ты доставишь второму человеку.
   - Так меня в почтальоны записали? И не увильнёшь ведь, просьба умирающего - почти закон, - изобразила сомнение Лиза. Внутренне девушка прониклась симпатией к своему собеседнику, пусть и понимала, что тому остались считанные минуты.
   Чиж криво улыбнулся, что больше было похоже на судорогу рта.
   - Конверт ты отдашь Мангусту. У меня перед ним должок, пришло время его отдать.
   - Мангуст? И как мне найти этого зверя? - смакуя имя, как сладкую микстуру, поинтересовалась Станевич.
   - Он или его подручные сами тебя найдут в ближайшем будущем. Просто всегда носи его с собой, и проблем не предвидится, - таинственно произнёс парень. Бледное, как простыня, лицо с ввалившимися глазами выжидающе уставилось на девушку.
   - Зачем им меня искать? Я же не шпионка и даже не королева Англии, - поразмыслила над своим статусом Станевич, надеясь на пояснения. Но Чиж всем своим видом показывал: меньше знаешь - больше шансов не увязнуть в трясине загадок.
   - Теперь про получателя моего блокнота, - продолжил он. - Его зовут Дима Чиж, его адрес указан в блокноте. Придётся тебе немного поработать.
   - Что уж там, - смилостивилась девушка. - С ним хоть больше конкретики. Слушай, а почему у него фамилия такая же, как... Подожди, тогда получается, что...
   Девушка, несмотря на гуманитарный склад ума, сумела путём нехитрых комбинаций придти к верной догадке, но из-за лихорадочной спешки и продуктивности работы мозга мысли перестали облачаться в законченные предложения.
   - Странно, что понятие "временная дыра" удивляет тебя меньше, - заметил Дима. Глаза его начинали понемногу стеклянеть, а слова даваться всё труднее. - Я из будущего, а он из настоящего, и мне нужно подготовить его к трудностям.
   - Всё сразу стало понятно, - развела руками Станевич. Она ощущала себя глупой двоечницой, которой учитель не первый раз объясняет простые истины. - Вот только с чего он вдруг станет верить мне?
   - Ты же мне поверила, - с нотками нежности в голосе сказал Чиж, снова осмелившись улыбнуться.
   Лиза передёрнула плечами в знак возмущения, но спорить не стала. Истинная женщина встречает поражения на межличностном фронте с достоинством.
   - Можно я возьму тебя за руку? - неожиданно попросил Дима, жалобными глазами глядя на девушку.
   Чиж схватился за ладонь Лизы, как утопающий хватает за соломинку. Наша героиня увидела, как дрожат пальцы парня, как тяжело вздымается его грудь, и чувства жалости и сострадания наполнили сердце, как золотой кубок наполняют редким сортом вина.
   - Тепло... Знай, Лиза, ты всегда мне нравилась. Но твой выбор оказался за Виталиком, а перечить твоему сердцу я не стал, - с трудом сглотнув, парень издал несколько гортанных звуков, затем стойко вдохнул порцию кислорода и продолжил: - Когда же моя жизнь стала неразрывна с этой ненавистной коляской, шансов завоевать тебя у меня не осталось. Обещай мне одну вещь: если представится выбор между жизнью другого человека и своей, выбери свою. Пусть это будет не человеческая слабость, а моя прихоть...
   Станевич колебалась. Этот парень точно знает, что этот выбор ей придётся сделать в будущем. Значит, в прошлый раз она выбрала жизнь другого человека. Но вдруг этот человек был ей действительно важен?...
   - Обещаю, - быстро, чтобы не оставить путей к отступлению, произнесла она. - Ты ведь знал, что на зов о помощи откликнусь именно я?
   - Был почти уверен в этом. Ведь этот дневник я получил от тебя. Тогда мы впервые и познакомились...
   Стены здания начали трястись, и девушка поняла их немой намёк.
   - Мне нужно идти...
   - Да, поспеши. Этому месту нужна одна жизнь, и она пока ещё принадлежит мне.
   Выходя из комнаты, девушка в последний раз взглянула на Диму, который со смирением и скорбью уставился в потолок. Предсмертная агония решила закончить страдания последним аккордом, но Чиж сражался, прерывисто дыша и крепко сжимая зубы. На голову героине начала сыпаться штукатурка, по полу пошла волнистая рябь, и Лиза в подавленном состоянии побрела к спасительному дверному проёму...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Часть 4.1 "Стая"
  
  Главные герои:
  Миша Садовский, Штукарь
  Настя Жиркевич
  Иван Горностаев
  
  29 апреля 2013 года, 18:00...
   Старый дуб, самый древний обитатель парка Челюскинцев, снова подвергся испытанию стихии. Косые капли дождя царапали грубоватую кору и могучие ветви, а озорной ветер доводил до сладостного исступления листву и попутно проверял птичьи гнёзда на прочность. Взбудораженные птенцы лишь попискивали и крепче жались друг к другу, встречая пронизывающие порывы щитом единства.
   Миша закутал Настю в байку с капюшоном и прижал к себе. Молодые люди гуляли по парку и купались во взаимном внимании и любви. Погода была дамой консервативной и вредной, потому решила слегка разнообразить отношения пары, вынудив их спрятаться в густой кроне гиганта.
   - Могло быть и хуже, - ободряюще улыбнулся Миша. Если бы вагоном оптимизма Садовский поделился с призывниками, то армия была бы для них долгосрочным санаторием.
   - А мне тут нравится, - положила ему голову на плечо Настя. Мокрые волосы девушки сразу распластались мёртвой медузой. - Люди не смотрят на нас, как на больных чумой, а воздух не пахнет тухлым яйцом и ржавчиной.
   - Не знал, что воздух имеет какой-то особый запах, - удивился тот.
   - У тебя другой способ восприятия, - объяснила Жиркевич. Недавно ей в руки попалась книга по саморазвитию, и девушка решила козырнуть знаниями, как мажоры новым айфоном. - Изобретательный прагматизм. Помнишь брелок со статуэткой Будды, который я тебе подарила? Уже на второй день ты пытался открыть им банку тушёнки.
  - Если бы открывашка не умерила пыл дяди Вити, ломящегося в форточку за жареной курицей, то о нормальном ужине можно было бы забыть, - заметил Садовский.
  - Открывашка и не умерила. Нож, который полетел следом, обладал большим даром убеждения, - коварно дрогнули уголки губ Насти.
   - А почему изобретательный?
   - Чистый прагматик триста раз погладил бы Будду по упитанному животу и загадал желание.
   - Какой-то религиозный прагматик получился, - усомнился Миша. Брюхо толстяка на его брелке этой блажи не удостоилось.
   - Ладно, тогда повесил бы ещё статуэтки Христа и Аллаха.
   Настя обратилась к научно-популярному методу подгона и домысливания, любимому методу школьников, имеющих ответы в конце учебника.
   - Ещё хуже. Фанатичный коллекционер, - не затруднился с характеристикой Садовский. Девушке захотелось, чтобы правдоруба сдуло с ветки.
   - Ты понял ход мысли, - выкрутилась девушка, подталкивая Мишу к самостоятельному изучению темы.
   - А почему вообще мы сняли квартиру на первом этаже? - поинтересовался наш герой. Вопрос повис в воздухе, как лёгкая осенняя паутинка, и был списан к риторическим собратьям.
   Настя, которая настояла на выборе коммунальной площади в том районе, тоже удивилась чрезмерной лояльности хозяйки, которая за скромную плату уступила им жильё, оставив загадочное предупреждение про дядю Витю. Им оказался бомж в рясе священника (ни один служитель Бога при этом не пострадал, а если это и не так, то дядя Витя не сознался бы даже под костром инквизиции), полосатых меховых тапках с протёртыми в грязи тигриными мордами и шапке растаманской наружности.
   Этот "рудимент моды", нагруженный, как коромысло, торбами со стеклотарой, поднимался раньше петухов и счастливым звоном приближал наступление утра, ошиваясь под окнами молодой пары. Зинаида Петровна, бывшая владелица квартиры, совершила роковую ошибку и, оказавшись сбитой с толку приливом доброты, однажды предложила дяде Вите пирожков с капустой. Если у рыбок условный рефлекс на кормёжку при включении, допустим, настольной лампы, устанавливается с месяц, то эволюция бомжа в плане привычек сделала марафонский забег, не тормознув на нужной развилке. В тот же день дядя Витя мысленно окрестил это место "столовкой", и ежедневно наведывался к хозяйке настойчивым стуком в окна, как царь, собирающий дань.
   Попытки бунта Зинаиды Петровны закончились тем, что от кулаков бомж перешёл к булыжнику, от которого новые пластиковые окна визжали, как слабонервные девушки, увидевшие трапезу каннибала. Приезд милиции тоже не помог: дядя Витя надёжно залёг на дно, как чугунная гиря, а на следующий день террор продолжился. Смена персонала "столовки" бомжа сильно не смутила, разве что тот стал ещё более развязным.
   - Придумала пример! - озорные огоньки загорелись в глазах девушки. - Открытка на День Рождения! Ты использовал её вместо зубочистки!
   Миша смутился и напрягся: преступление вышло не таким идеальным, как он думал. Пока Жиркевич уходила за праздничным тортом, парень тщетно пытался вытолкнуть языком застрявший кусок петрушки, нырнувшим в щель между зубами. В пылу борьбы с навязчивой растительностью Садовский забыл про зубочистки и схватил первое, что попалось под руку.
   - Прости. Обещаю, что следующие открытки я сохраню в целостности и сохранности, - торжественно сказал наш герой, нежно проводя рукой по длинным русым волосам Насти.
   - То есть эта уже лежит в гробу в белых тапочках? - впилась ему ногтями в руку девушка, безошибочно определяя двойное дно в последней фразе.
   - Потерялась, - признался Миша. - Вернуться, увы, не обещала. Можно отправить собак по следу открытки, но на это уйдёт время.
   - Жаль только, что статус ценной находки сегодня прикреплён к тебе, - благодушно сказала Настя, с грациозностью лебедя выгибая шею. Губы молодых людей прильнули друг к другу, как два порхающих мотылька,и в ауре пылающего чувства тотчас сгорели житейские пустяки. - Отсутствие Горностаева идёт тебе на пользу.
   - Что ты имеешь в виду? - прикинулся непонятливым Садовский. Знакомая фамилия резала слух, как звук крошащегося пенопласта. Тема разговора начала неумолимо, как неуверенный канатоходец, крениться в опасную сторону.
   - От тебя куревом не несёт, - ответила Настя. - Учти, если сам подсядешь на эту дрянь, то ко мне на километр не приближайся.
   - Учёл. Как твоя волчица? Не грызётесь? - перехватывая инициативу, спросил наш герой.
   - Привыкаем друг к другу. Бурка меня иногда удивляет своими поступками. Может затаиться в траве на час, чтобы голубь чуть ли не сам к ней в пасть попал, а может увидеть за витриной магазина кусок ветчины и бросаться на витрину.
   Слова девушки об этих птицах не были аллегорией. Минские голуби давно получили прописку в столице и вели там свою распутную жизнь. Крылатые хулиганы шныряли под ногами прохожих, и в случае столкновения с циничным ботинком возмущённо взлетали и презрительно смотрели на обидчика с фонарей, а иногда устраивали разборки между собой, устилая трофейными перьями места боёв. Опасные великаны, которыми рисовались люди для остального пернатого сообщества, были для голубей основным источником подкормки и мишенью для отторжений выделительной системы.
   - Может волчица увидела своё отражение в зеркале и сцепилась с ним? - наивно предположил Миша.
   - Поверь, это был голод. Мы делим с Буркой сознание на двоих, поэтому мне передаются её звериные инстинкты. А на своё отражение она смотрит только в лужах, из которых собирается пить, - назидательно произнесла Жиркевич и потёрлась носом о щеку Садовского. Настя почувствовала дурманящий запах человеческой плоти и тревожно отстранилась.
   - И не противно тебе есть сырое мясо и пить неотфильтрованную воду? - добавил лишнюю ложку дёгтя Миша.
   Однажды в гостях у Садовского девушка отобрала кусок свинины у его соседа, которым тот пытался охладить набухающий фонарь под глазом, и приказала тому не жаловаться и терпеть суровую мужскую долю. Именно приказала, а не попросила: отец Насти был полковником в отставке, от которого дочь и понабралась командирских замашек. Панарад, чуть не задохнувшись от негодования, попытался взбухнуть, но был безжалостно избит подушкой и отправлен на кухню за льдом.
   В другой раз Насте померещилась накипь на чайнике, и она не поленилась сбегать в магазин за лимонной кислотой. Дважды совершив наступление на ничтожные ряды микробов, девушка успокоилась и, спустя час возни, дала добро на проведение чаепития. Потом выяснилось, что накипь оказалась просыпанной Мишей солью, и Садовский был сначала облит кипятком, а потом спешно прощён.
   - Пустяки, - со спокойствием удава отреагировала Жиркевич. - Бурка внесла свои вкусовые коррективы. Первое время я вообще пугала соседей воем на луну, пускала слюни в колбасном отделе и нарезала круги за несуществующим хвостом.
   - Я и понятия не имел, сколько ты пережила за последний год, - виновато заключил девушку в свои объятия наш герой. - Прости, что наша разлука продлилась так долго. Но я верил...
   - Я ходила на твою могилу, - дрогнул голос Насти. - Была там почти каждый день. Разговаривала с памятником, смотрела на лицо, застывшее на каменной плите...
   - Эту легенду пришлось придумать. Если бы я провалил задание, то под угрозой оказалась бы и твоя жизнь. Ставки были высоки, и мне пришлось отказаться от самого дорогого. Я утешал себя тем, что ты осталась в надёжных руках, - тихо сказал Садовский. Луч солнца пробился сквозь щель в листве и радостно засветил в лицо Мише, но тот взаимностью не ответил, а лишь слегка прищурился.
   - Мне нужны были твои надёжные руки! Когда я заболела лихорадкой, то не ты, Миша, следил за моим самочувствием, а незнакомый человек! - вспылила Настя. Обида жгла ей горло горячим свинцом. Вместо искреннего раскаяния ей подали просроченные оправдания и слепую веру в важную миссию. - Хотя это не отменяет моей благодарности Горностаеву за заботу и спасение.
   - Спас жизнь, сделав тебя мутантом, - сухо сказал Садовский.Он был искренне удивлен реакции Жиркевич, последние же слова и вовсе вызвали неприятную горечь. - При личной встрече с Иваном Петровичем мы обсудим тему твоего выздоровления.
   - Да ладно? Ты недоволен?! С каких пор стало иметь значение, кто перед тобой: человек или мутант?
   Лицо Жиркевич покрылось бурыми пятнами. "От возмущения до испепеляющего гнева одно извержение внутреннего вулкана", - запоздало подумала девушка, делая глубокий вдох. Бурка, будучи неглупой частью подсознания, правильно оценила ситуацию и начала прорываться к телу.
   - Я имел в виду, что Горностаев мог вылечить тебя и другим способом. Медицина в случае лихорадки не бессильна, существуют разные лекарства, в худшем случае ты могла бы отлежаться в больнице пару недель, - медленно, будто шагая по минному полю, произнёс парень. Внутренний стержень позволял Садовскому сохранять мужской престиж и демонстрировать монументальную выдержку, галантно принимая грудью уколы критики.
   - Была вероятность, что я заразилась вирусом, от которого умирали люди! - возразила Жиркевич.
   - Твоя волчица тоже своего рода вирус. С той разницей, что лихорадку ещё можно излечить, а от Бурки ты не избавишься никогда, - с леденящим спокойствием произнёс наш герой. Обозначить эту странную особенность Миши можно было, как покладистый нейтралитет. Страдальцам и обиженным он мог подставить своё товарищеское плечо, но вытащить из него бонусные слова поддержки не удавалось никому. От равнодушия эта жизненная позиция отличалась тем, что в любой ситуации у Садовского оставалось своё независимое мнение, которым делиться с другими он не хотел. - Она будет пытаться сломать тебя, навязать свои правила игры, завладеть телом целиком. И если у волчицы это получится, то я могу никогда не увидеть прежней Насти.
   Слёзы крупными бусинами потекли по щекам девушки, и их солёный привкус остался на губах. Настя увидела, как пальцы рук покрылись волчьей шерстью, а ногти свернулись и приняли форму когтей зверя. Бурка смещала рассудок Насти толчками, как двигают машину, заглохшую на морозе.
   - Хватит! Ты опасаешься волчицы, а я боюсь того, что с каждым днём узнаю тебя всё меньше! Не Бурка разрушит наши отношения, а твои секреты, которые растут с каждым днём.
   - Хочешь правды? - хрипло спросил Садовский. Лицо нашего героя начало искажаться, кожа утратила свою целостность и путешествовала в виде крупных пузырей и складок, обнажая мышцы и участки черепа. Людей, случайно увидевших превращение Миши, санитары в белых халатах отпаивали чаем с ромашкой и уверяли, что двуличный человек лишь устойчивое выражение. На Настю превращение не произвело такого впечатления, однако ей стало не по себе. Щеку Садовского диагонально рассекал свежий шрам, левое ухо представляло собой фарш, условно сохранявший очертания раковины, нос был сломан несколько раз и смещён, а глаза окружал фиолетовый ореол. - Ты можешь узнать о третьем человеке, который тебе совсем не понравится.
   - Не понравится?! Миша, ты сам запутался в своих обличиях! Думаешь, что заботишься о моей безопасности? Облегчаешь мою жизнь? Заблуждаешься... Всё это ты делаешь в своих корыстных целях, чтобы скрыть свою мерзкую лживую... сущность!
   Лицо Насти скрылось за частоколом густой волчьей шерсти, и девушка из последних сил начала отползать от Садовского, борясь с учащающимися волнами судороги. Дикой болью отозвался позвоночник, подвергшийся деформации, затем взвыли мышцы и суставы, вынужденные подстраиваться под новое устройство двигательного аппарата, а потом отказали руки и ноги, ставшие полноправными конечностями Бурки. Голова Жиркевич затрещала, нос смялся до нужных размеров, едва успевая в такт с формирующейся пастью, росли звериные зубы, заострились и выгнулись уши. Последними исчезли глаза, с застывшим в карих зрачках мёртвым разочарованием.
   Волчица дугой выгнула спину, привыкая к доминирующей роли, шевельнула хвостом и довольно оскалилась, решив отпраздновать начало свободы пиром.
   - Спокойствие, Бурка, только спокойствие, - избрал политику умиротворения зверя наш герой. Миша догадывался, что руководит волчицей не только голод, но и остаточные негативные эмоции Насти, что пропорционально сводило вероятность компромисса к нулю. Не став заморачиваться фигурами высшего пилотажа и страховкой, Садовский испытал судьбу и решительно сиганул вниз. Уверенность в поступке не всегда гарантирует его выполнение, иначе бы спор из спортивного соревнования превратился в проверку твёрдости двух лбов. В этом убедился и наш герой, оцарапав плечо о предательский встречный сук и столкнувшись с толстой веткой в нескольких метрах от земли. Грохнувшись на землю, как мешок с картошкой, наш герой скорчился от боли и понял, что сломал несколько рёбер.
   Волчица, не обладающая каскадёрскими навыками, приземлилась на порядок лучше Миши, слегка подвернув переднюю лапу. Садовский тревожно наблюдал, как приближается к нему Бурка, проминая траву своей поступью досрочного победителя, и отползал назад. Зверь будто издевался над ним, понимая, насколько жалко выглядит этот испуганный человек.
   - Юся, смаи, собачка! - взвизгнула веснушчатая девочка лет трёх, вцепившись в длинную юбку девушки. Коляска с игрушечным ребёнком и ранние инстинкты материнства тотчас оказались отторгнуты мозгом маленькой Жени. Громадную же "псину" в этот момент мучало сомнение по поводу того, какая часть ноги жертвы более аппетитная.
   - Женя, бери коляску и немедленно пошли домой! - распорядилась Люся, хватая девочку за руку. Старшая сестра не слишком дорожила младшей, но размеры Бурки не вписывались в собачьи мерки, отсутствие же ошейника окончательно склонило девушку к принятию верного решения.
   "Превратиться? Не успею! Ударить ногой? Остаться без неё. Закричать? Опять же, остаться без ноги, да и кто хочет стать закуской для волка?", - обдумывал варианты Миша. Помощь пришла неожиданно: воздух наполнил дребезжащий прерывистый звук. Раскрасневшаяся Женя довольно оторвала свисток от губ и помахала рукой зверю.
   - Зашибись! - обречённо уронила старшая сестра. Бурка зарычала и сорвалась в сторону раздражителя.
   Окрестить девушек слабым полом можно лишь с большой натяжкой. Вес их сумки нередко сопоставим с весом приличной гантели, а ведь этот предмет женского гардероба неразлучен с хозяйкой, как сиамский близнец. Стоит парню с огромным рюкзаком сунуться в толпу людей, как органы правопорядка найдут в нём задатки террориста и подрывника. Зато девушка в открытом вечернем платье и складным пулемётом, торчащим из сумки, не вызовет ни малейшего сомнения в своей порядочности.
   Женю от неминуемой расправы спасла именно сумка сестры, которая угодила зверю прямо между глаз и переключила агрессию на Люсю. Следующая попытка обороны провалилась: Бурка прокусила кожаную подкладку и лопнула пакет с молоком, обрызгавший зверя с головы до ног. Волчица мотнула головой и вырвала ненавистный ей предмет из рук девушки. Вкус сумки зверю сразу не понравился. Бурка сомнительно подвигала пастью и охотно отшвырнула кусок тряпки в сторону.
   - Пахая собака, не тогай Юсю! - закричала Женя и повисла на звере, который быстро потерял пункты очаровательности в детских глазах. Для волчицы та была не больше пушинки, и она, лениво тряхнув огромным туловищем, отбросила девчонку на пару метров. Затем пришла очередь старшей сестры. Резкий прыжок - и челюсти зверя сомкнулись, как капкан. По асфальту потекли алые ручьи. Волчица повисла на предплечье Люси, которая от страха окаменела и слегка вздрагивала, когда зубы зверя глубже входили в плоть. Крик Жени был поглощён безмолвием парка, как кухонной губкой.
   - Настя!!! - заорал Миша, и в следующий миг огромный оборотень отшвырнул Бурку в сторону. Волчица кубарем покатилась по траве, и Садовский тут же рухнул на неё сверху, обмотав глаза зверю байкой. Лишённая зрения Бурка начала дрыгаться и метаться, надеясь отвязаться от настойчивого обидчика. Сдёрнуть повязку у зверя тоже не получалось, и он с остервением полосовал собственную морду.
   - Сражайся! Тебе нужно вернуть контроль над телом! - взывал к человеческой части подсознания Миша. Родео с участием волчицы продолжалось до тех пор, пока Бурка не врезалась в ларёк с выпечкой. Садовский перелетел через зверя и сразу был атакован своей рассвирепевшей возлюбленной. Когти волчицы хищно вспороли грудь, а пасть пыталась прокусить пальцы оборотня, собиравшейся гильотиной сомкнуться на шее нашего героя. Из последних сил наш герой угодил ногой в бок волчицы, разящим ударом локтя освободил руки, навалился всем весом на Бурку и изменил динамику боя в свою сторону. Надавив кистью на горло зверя, Миша продолжил диалог с Настей.
   - Слышишь меня? Реагируй на мой голос! Отзовись!
   Садовский не решился бы утверждать, но лютый взгляд волчицы неожиданно смягчился, а лапы беспомощно опустились.
   - Я укусила человека..., - утробным голосом произнесла Жиркевич. - Она пострадала из-за того, что моя воля ослабла...
   - Ты не виновата! Это была необходимая жертва, чтобы успокоить Бурку!
   - Не смей распоряжаться... чужими жизнями! И оправдывать... мерзкие поступки! - гневно воскликнула Настя. Миша, раненая девушка, недавняя схватка продолжали мелькать в голове, как картинки в калейдоскопе. С каждым разом Жиркевич всё больше осознавала, что не только не сожалеет о своих поступках, но и была участницей этих ужасных событий. Облик волчицы давал куда больше возможностей, обострял чувства, как поверхность скальпеля, а жажда крови доставляла сладостное удовлетворение хищника. Настя поняла, что стоит на опасной кровавой черте, другая сторона которой - тьма и сосущая бездна пустоты.
   - Уступи Бурке! - достиг глубин разума голос Садовского. Он будто читал мысли девушки, понимал причину внутренних терзаний и сомнений, разделяя с ней страх и смятение. - Прими звериную природу, и волчица станет твоим союзником!
   - Что ты... несёшь?! - неуверенно сказала Настя. - Я не убийца...
   Бурка зарычала и с ненавистью рванулась к нашему герою. Интуитивно выставив перед собой руку, Миша спас себе жизнь. В кожу будто вонзилась сотня иголок, а пострадавшая конечность незамедлительно одеревенела. Садовский сел на траву и, прижимая ладонью, рану безразлично смотрел на зверя. Наш герой выбрал бы смерть от руки волчицы, чем позволить себе навредить ей. Однако зверя почему-то больше не интересовал вымотанный соперник. Завиляв хвостом, как обычная дворняга, Бурка высунула язык и помчалась в гущу деревьев.
   Садовский неуверенно встал, но трава предательски поплыла у него перед глазами, и он упал. Со второго раза парню удалось пройти несколько шагов, пока не подул сильный ветер, на который страдальчески отозвалось израненное тело, и вновь Миша был повержен. Третья попытка оказалась удачной. Медленно переставляя ослабевшие ноги, наш герой направился за волчицей. На ходу Садовский принимал человеческий облик и пытался затянуть раны. Получилось добиться сомнительного результата: следов когтей действительно не осталось, однако боль никуда не ушла. Действительно, от перемены мест слагаемых сумма не меняется, закон оказался справедлив не только в пределах математики.
   Поиски Бурки не затянулись: на внезапно появившейся, как человек с рекламным буклетом, зелёной поляне стоял высокий человек в деловом костюме и смотрел на зеркальную гладь воды. Рядом с ним в бесчувственном состоянии лежала Бурка, в луже крови и костей. Внутри у Садовского что-то тревожно оборвалось, и он в бешенстве направился к пруду. Мужчина обернулся, украдкой взглянул на волчицу и, выждав, пока парень замахнётся, отошёл в сторону. Кулак зачерпнул пустоту, и Миша снова оказался на земле.
   - Это означает, что ты готов к разговору? - прокрутив в руке зажигалку, уставился на бойца Горностаев...
  
  
  
  
  
  
  
  
  Часть 4.2 "Стая"
  
  Главные герои:
  Миша Садовский, Штукарь
  Настя Жиркевич
  Иван Горностаев
  Макс Гринь
  Саня Щербаков, Монитор
  
   Садовский сидел на краю большой кровати из красного дерева и наблюдал за тем, как плавно вздымаются худые плечи Насти. Минут двадцать назад облик волчицы исчез, и теперь на пахнущих стерильностью простынях номера мирно сопела любимая девушка нашего героя. Сон умело, как профессиональный визажист, скрыл следы недавнего инцидента, подарив лицу Насти безмятежность и покой. Наш герой осторожно накинул одеяло, поцеловал девушку в лоб и вышел из комнаты.
   Горностаев развалился в бархатном кресле и, меланхолически оценивая очередную картинку, появившуюся на экране, переключал каналы. Тошные сериалы, грызня телеведущих, мультфильмы и спортивные новости отказывались приводить Ивана Петровича в хорошее расположение духа. Кнопки оказались безнадёжно вдавлены внутрь, и вскоре поверхность пульта стала похожа на равнину с маленькими ухабами и пригорками. Кроме функциональности пульт вскоре утратил и целостность, разлетевшись о стену.
   - Как я только тратил время на этот бред? - презрительно кивнул Горностаев на новенькую плазму. Плазма не обиделась и продолжила источать убойные монологи Задорнова.
   - Просто вы отвыкли от спокойной жизни, - рассеянно ответил Садовский.
   Мужчина зевнул, слегка сощурился и плевком ворошиловского стрелка превратил беспечную муху, сидевшую на подоконнике, в свежее зелёное пятно. На фоне банальщины в лице матёрых надписей в стиле "здесь был Вася" яд королевской кобры смотрелся оригинально и свежо.
   - Как Настя? Поросёнок должен был ей понравиться, - ухмыльнулся обладатель специфичных слюнных желез.
   - Спит. К утру должна быть в норме, - благодарно кивнул Миша, не замечая подвох. Не всё ли равно, свинина или человечинка стали трапезой для любимой девушки?
   - Отлично. Завтра у нас сложный день, - загадочно произнёс Горностаев, придирчиво осматривая торс нашего героя, завёрнутого в толстый слой бинта. - Раны не беспокоят?
   - Слегка. До свадьбы заживёт.
   Если бы слова Садовского имели реальную подоплеку, то узы брака не познал бы он никогда. Раны заживали на Мише, конечно, не так быстро, как на собаке, однако даже с человеческой точки зрения регенерация тканей серьёзно тупила. Следы от когтей даже не покрылись характерной защитной плёнкой.
   - Ты лучше меня знаешь, какое лекарство избавит тебя от мучений.
   - Нет. Я этим больше не занимаюсь, - отрезал Садовский.
   Взгляды мужчин красноречиво встретились, как два бойких фехтовальщика, после чего Иван Петрович неожиданно уступил:
   - Ладно, я всего лишь предложил.
   В дверь настойчиво постучали, и Горностаев заметно оживился. Слегка поправив покосившийся галстук, Иван Петрович мельком оценил в зеркале свою мужскую стать и соизволил открыть.
   - Обслуживание номеров. Это вы просили принести уксус? - вопросил бойкий женский голос.
   - Да, милочка. Как раз вовремя.
   Иван Петрович бесцеремонно сгрёб бутылку, откупорил её щелчком большого пальца и присосался к горлышку. Марина, так звали гонца с уксусом, если верить бейджу, повисшему на блузке, как сторожевой бульдог на воришке, относилась к чужим тараканам добродушно. Стряхнув с глаз настырную челку, женщина с докторским интересом взглянула на Горностаева и вкрадчиво спросила:
   - Мужчина, а вы, случаем, не больной?
   - Сушняк полный. Думал, от жажды умру, - поделился тот и, вспоминая суть вопроса, втащил буксирующую женщину в номер. - Нет, Марина, я в самом расцвете сил.
   - Карлсон, прям, - неосторожно брякнула та. - Только пропеллера не хватает.
   - Карлсону нужен не пропеллер, а Малыш, - охотно вжился в образ Горностаев. Опытные сердцееды утверждают, что грамотный флирт - ниточка к сердцу женщины. Иван Петрович сразу прокладывал километровый мост, не размениваясь на мелочи.
   - Ошиблись с полом, - нашлась Марина.
   - Карлсон повзрослел, и вкусы его резко изменились, - подмигнул Иван Петрович и обхватил женщину за талию. Тактичный маневр не оценили по достоинству: сверху его обдало бычьим дыханием - Марина была на голову выше своего соблазнителя.
   - Если Карлсон не отстанет, то схлопочет по шарам, - недоброжелательно осклабилась девушка, взглянув на свою туфлю 45-го размера. По габаритам Марина могла быть каким-нибудь мастером спорта в отставке.
   - Карлсон не обидчивый и стерпит капризы дамы!
   - Это мы ща посмотрим!
   - Давайте без драки! - вмешался в назревавший, как нарыв, конфликт Садовский. - Марина, если не хотите, чтобы он рано или поздно вас съел, немедленно уходите!
   - А он может? - не удержала поводья женского любопытства девушка.
   - Ещё как. Ничего личного, но вы интересуете его, как кусок мяса.
   Горностаев смущённо улыбнулся и продемонстрировал раздвоенный змеиный язык и клыки, с которых стекала мутная жёлтая жидкость, прожигающая паркет на добрый сантиметр. Незамедлительно хлопнула дверь, и в коридоре послышались гулкие шаги осознавшей прелесть жизни Марины.
   - Эх, а я уж понадеялся на сытный ужин, - пожаловался Иван Петрович. Взяв приступом холодильник, он вернулся с завёрнутой в фольге жареной курицей. На Садовского мужчина не обижался, разве что слегка разочаровался в своих способностях ловеласа.
   Миша в это время смотрел с высоты третьего этажа на темнеющий холст неба. Взгляд у него был мечтательно-созерцательный, как у Малевича, набрасывающего контуры своего чёрного многоугольника. Кучерявые облака плыли важно и грациозно, как лебеди, грустным взглядом ослика Иа сопровождая свой путь. Звёзды, загорающиеся на вечернем полотне, напоминали праздничные свечи, а щеголеватые самолёты, совершавшие вечерний рейс, - хвостатые кометы. Лишь лунный серп одиноко прокладывал дорожку света к нашей планете, нагло смещая солнечную фазу.
   - Знаешь, чем мы с тобой отличаемся? - подошёл к перилам балкона Иван Петрович.
   Раздался щелчок зажигалки - и истерическое пламя взвилось, как пришпоренная лошадь. Край сигареты начал робко тлеть, и клубы дыма начали расползаться во все стороны ядовитым туманом. Горностаев с наслаждением затянулся: драконий жар ураганом прошёлся по гортани, осев в итоге слоем едкого никотина на лёгких.
   - Ты веришь в искупление вины, пытаешься оправдать свои поступки самопожертвованием и отсутствием выбора. Но что это меняет? Доктор, который из ста операций проведёт три неудачных, будет помнить не столько моменты триумфа, сколько свои провалы. Так как отнятая жизнь стоит в разы больше спасённой. Моя же логика простая: если поступок, каким бы страшным он ни был, даёт видимый результат, то жертва, которая была принесена в процессе, является необходимой. Мы же не рыдаем по дереву, когда исписываем очередную тетрадь или ломаем грифель карандаша.
   - И зачем нужно было превращать Настю в мутанта? Я не так наивен, как моя девушка! - бунтарски дрогнули скулы Садовского.
   Миша давно заметил, что все громкие заявления с момента произнесения начинают подвергаться сомнению. Бросаешь вызов мирозданию - будь готов к тому, что сначала бумерангом прилетит к тебе твоя же перчатка. Если справишься, то готовься к массовому расстрелу. Наш герой сел в лужу недалеко от старта: наивно предположил, что получит от Горностаева лаконичный ответ.
   - Человек как графин. Вместо жидкости в этом графине содержатся чувства. Любовь одно из сильнейших, поэтому занимает достаточно большой объём. После твоей смерти графин Насти оказался пустоват. Скорбь - лишь послевкусие былой любви и привязанности, как зола и угли, оставшиеся после костра. Занимает места меньше, чем любовь, а графин всегда должен быть полон. Угадай, чем твоя девушка наполнила его?
   - Гневом, - тихо проговорил Садовский.
   Губы нашего героя будто наполнили свинцом. Слова, произносимые Мишей, стали похожи на речевые потуги человека, отходящего от заморозки зубов. Проблема была не в уважении, и даже не в страхе. Горностаев своей отрицательной энергетикой, от которой на клумбах вяли цветы, а птицы опадали на землю, как перхоть, замуровывал в парне собеседника.
   - Интересное свойство гнева в том, что количество его неограниченно. Мы любим родственников, избранников, друзей в некоторой степени, в то же время гневаться можно сразу на весь мир. Каковы масштабы, однако! - искренне восхитился Иван Петрович.
   Садовский, однако, усомнился в любовных масштабах самого оратора. Своих родителей заботливый и чуткий Горностаев отправил в дом престарелых, куда заглядывал, в лучшем случае, пару раз в год. Избранницы рокового мужчины жили не больше трёх дней, после чего уныло путешествовали по пищеварительному тракту в компании желудочного сока. Друзей же он не заводил, предпочитая деловые отношения в стиле "сеньор - вассал".
   - Это жгучее чувство заполнило Настю до краев, пленило её разум. Несколько часов в день она смиренно сидела на твоей могиле, а потом обдумывала планы мести, даже пыталась выйти на контакт с Даламбером. У меня не оставалось способа остановить твою девушку, кроме как запустить вирус в её организм.
   - Куда же делась гарантия, что Настя не пострадает за время моего отсутствия?! Вы не сдержали своего обещания, Иван Петрович, и подвергли риску жизнь моей девушки, - ткнул пальцем в грудь Горностаева Миша.
   Если с точки зрения этики этот жест мог вызвать порицания, то с позиции Ивана Петровича наглец мог расстаться с указкой навсегда. Фортуна в этот раз щедро сохранила Садовскому конечности.
   - А ты не выполнил задание, из-за чего мы и переместились во времени. Настя поставила под угрозу существование нашего вида, что не было предусмотрено правилами нашего договора. Все труды могли накрыться медным тазом из-за вспыльчивости девчонки! - зрачки Горностаева мгновенно утонули в темноте змеиных немигающих глаз, как в болоте.
   - Это ведь не вы сделали Настю мутантом? - догадался наш герой. Быстрее исчезнут в России гастарбайтеры, чем Горностаев поможет пенсионерке перейти дорогу.
   - Разумеется, нет, - заверил его Иван Петрович. - Мангуст оказался куда более лояльным, и решил спасти ей жизнь известным тебе способом. А потом приказал мне следить за реабилитацией Насти и обучить её контролю над обретёнными способностями. Этот выскочка знал, как досадить мне!
   Чистосердечное признание хоть и облегчает вину, но не отменяет наказания, неизбежного, как встреча ключа и замочной скважины. Пальцы сжались и приняли боевую готовность, после чего, костяшки врезались в подбородок Горностаева, сладостно празднуя верный пункт назначения. Если первый удар Иван Петрович пропустил из вежливости, позволяя Садовскому выпустить пар, то с локтём, задиристо метнувшимся к переносице, шутить не стал. Несмотря на неуклюжесть циркового медведя, он слегка подсел, блокировал резкий выпад ногой и, тотчас вырастая, боднул Мишу лбом в грудь. Наш герой скрипнул зубами, как наждак по дереву. Приём коленом был раскрыт ещё в зародыше, потому правое бедро Садовского превратилось в тяжёлую оглоблю.
   - Превратись в Тумаша, Гриня, да кого угодно! Покажи, на что способен! - подзадоривал Горностаев.
   По спокойным выверенным движениям ощущалось, что бой для него не поднялся даже до планки учебного и отдалённо напоминал басню про Слона и Моську. "Моська" с рвением берсерка пыталась ужалить "Слона", но несла потери, пропуская скользящие одиночные намёки под рёбра. В замкнутом прямоугольнике балкона Иван Петрович был явным фаворитом.
   - Обойдётесь без представлений! Мне не нужна чужая шкура, чтобы сражаться с вами! - зло процедил Миша. С пару секунд назад он, опершись на перила балкона и стену, предпринял отчаянную попытку протаранить противника беспроигрышной комбинацией, но недооценил комплекцию Горностаева и чуть не отшиб себе пятки.
   - Так я и знал. Твоя генетическая память стёрлась. А превращаешься ты не при зрительном контакте, а тактильном. Поэтому в схватке с Настей ты смог принять только облик оборотня, - торжествовал Иван Петрович. Давил на Садовского он уже не только в физическом плане, но и в моральном, как будто выпускал с баллона воздух.
   - Вы наблюдали за тем, как Бурка будет пытаться разорвать меня на куски! - пропыхтел наш герой, тщетно пытаясь ухватить инициативу.
   - Не скрою, от зрелища получил удовольствие. Тренировки для Насти не прошли даром, - сладко, калорий так на двести, улыбнулся Горностаев и досадно протёрся плечом о стену, сместившись не в ту сторону.
   Если плохому танцору мешает репродуктивная система, то Ивану Петровичу - гонка за престижем и самолюбие. Рассвирепев, человек с раздвоенным языком утратил прежнюю грациозность и начал действовать скупо, как асфальтоукладчик. Пробив слабую защиту Садовского, Горностаев мощным апперкотом осадил Мишу на землю, как тряпичную куклу.
   - У вас ничего не получится, - сказал наш герой, лопая кровавые пузыри на губах. - Не смогли сделать меня своим рабом, не удержите и Настю.
   - Стоило ослабить поводок, а ты уже опьянел от свободы и занялся демагогией, - иронично сказал Иван Петрович, схватив нашего героя за волосы и поднимая над землёй. - Ты просто оболочка старого убийцы. Гринь явно не святоша, твои деяния будут оценены им по заслугам. Для Мангуста ты перебежчик, предатель, он тоже не будет особо церемониться. Для Даламбера ты вообще ценный экземпляр, твой череп будет висеть у него, как оленьи рога.
   - Лучше жизнь отшельника, чем конура сторожевого пса, - едко заметил Миша, не пытаясь вырваться из цепких, как у обезьяны, пальцев Ивана Петровича. Неподдельный пофигизм раздражает куда больше, чем открытое сопротивление.
   - Мои двери всегда распахнуты перед тобой. Если передумаешь - готовься играть по чужим правилам. Твоя девушка останется со мной, - заключил Горностаев, нарочито твёрдо расставляя логические акценты.
   Возражать, лежа на горе мусорных пакетов, Садовский не стал. Одичало глянул на окна гостиницы, сбросил с головы картофельные очистки и пополз по вонючей куче. Вороватая кошачья морда высунулась из ящика для отходов, готовая до потери пульса сражаться за найденный рыбий скелет. Оценив, что свалившийся человек на чужое богатство не претендует, кот перестал шипеть и на правах царя горы отправился налаживать дипломатические отношения. Потеревшись о штанину, усатый разбойник получил полагающуюся порцию ласки и замурлыкал.
   Почему тёмные и светлые полосы наших судеб так связаны? Горе и неудачи воздвигают перед нами конкретные цели. Преодолевая трудности на пути к заветному пику горы, мы осознаём важность того, за что боремся, и подключаем внутренние резервы, расширяющие границы собственной воли. Счастье, как мало бы оно не длилось, - скромное вознаграждение трудов. После чего отправляешься к подножию очередного Эвереста, дабы не возгордиться и не почивать на лаврах успеха. В ситуации Садовского препятствие было обозначено, что нельзя было сказать об инструментах...
   -Слушай, Вовчик, может ну его в пень? - жалобно сказал худощавый, как диатезная вобла, парень, ростом с любого из гномов Белоснежки. Настоящий возраст раскрывала щетина на подбородке, топорщившаяся, как иглы ежа. - Я это... могу у предков попросить.
   - Тля, Макс, завали. Сейчас заловим какого хмыря и вытрясем с него бабло, - авторитетно заявил громадный Вовчик, выстреливая суставами. Парни, очевидно, решили попытать удачи в уличном мародёрстве, и это был их скромный дебют.
   - А если нас ушатают? - дальновидно заметил приятель.
   - Ушатают, так ушатают. Попытаться стоит, - сурово прозвучала "пацанская" правда из уст Вовы. Решительность в личном спидометре парня дошла до критической отметки. - Смотри, что у бати с полочки стащил.
   Макс в предвкушении уставился на карман друга, откуда появилось блестящее металлическое дуло, и невольно отпрянул.
   - Ты совсем идиот? Захотел срок в тюрьме отмотать?
   - Не ссы. Зажигалка, - в доказательство своих слов Вова щёлкнул курком, и дуло послушно извергло пламя. Макс с облегчением вздохнул - отец друга работал в правоохранительных органах. - Во, смотри, пацанчик с магаза вырулил.
   Садовский осторожно выглянул из-за стены и обнаружил, что жертвой оказался... Монитор, его давний друг. Щербаков возвращался из торгового центра с набитым рюкзаком, где кроме продуктов, вероятно, затаилось кимоно, тревожный знак для среднестатистического карманника. Вован заливисто свистнул и подозвал Саню к себе под предлогом помощи с тяжёлым диваном. Наличие предметов мебели почему-то не смутило Монитора, и он послушно нырнул в темень переулка.
   - Руки вверх! - рявкнул Вова и направил дуло пистолета в грудь Щербакова.
   - Просто отдай нам деньги и можешь топать. Если есть карточка, то желательно продиктуй пин-код, - расшифровал Макс и вдруг, вглядевшись в лицо схваченного парня, выругнулся. В силки попалась знакомая птица.
   - Гринь?! - сработал на опережение Саня. - Не знал, что ты занимаешься грабежами...
   Вова тревожно оценил расстановку сил и заёрзал извилинами. Затем приклад ласково тюкнул Монитора по затылку, отправив того в царство Морфея.
   - Тля, Вовчик, ты конкретный дебил!!! - накинулся на друга Макс. - Он ведь нам мог добровольно денег дать.
   - Иди ты в баню, - окрысился на него тот. - Вдруг бы он в ментовку двинул?
   Майка на груди Садовского пропиталась кровью и прилипла к хозяину. Тело теряло жидкость быстрее, чем дырявый пакет. Нужна была срочная перевязка или...
   - Парни, нужна помощь, - не узнал свой ослабший голос наш герой, буквально вываливаясь к ним из ниши. Вова первым принял зов о помощи и ухватил падающего, как Пизанскую башню, Мишу под локоть. Не осознавая своих действий, Садовский крепко обхватил руку парня. Друг Макса вскрикнул и попытался освободиться, но куда там: конечность нашего героя будто приросла к нему. Мишу подхватил океан эмоций: он будто проваливался в бездонный колодец, а потом воспарял в небеса, распадался на атомы и собирался снова, входил в раскалённую лаву и почти сразу ощущал пронзительный холод, терял чувствительность и обретал её снова.
   Глаза Вовы скрылись за горизонтом век, со рта начали Ниагарой сбегать струйки пены, а все кровеносные сосуды и жилки проступили из кожи настолько, что парень стал наглядным анатомическим атласом. Садовский переливался разными цветами, начинал рябить, менять очертания, но даже не это было странно: порезы нашего героя начали стремительно заживать и появляться в тех же местах на теле Вовы.
   - Эй, хватит! - испуганно крикнул Макс. Схватив металлический прут (кто ищет - тот всегда найдёт, тем более на помойке) маленький человек огрел им по спине Садовского, однако тот даже ничего не почувствовал. Секунда замешательства - и свободная рука Миши впилась в голень Гриня.
   Щербаков скривился от ноющей боли в затылке и рывком поднялся на колени. Его ожидала странная картина: Макс и его приятель валялись без чувств на мусорных баках, третий же, незнакомец, валялся на земле, что-то бормотал и пронзительно смеялся...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Часть 5 "Наука и вера"
  
  Главные герои:
  Виталий Бельмач, Пельмень и Мангуст
  Андрей Тумаш, Азиат
  Дима Жих, Чиж
  Виктор Кукшинов
  Макс Гринь
  Саня Щербаков, Монитор
  Юля Клеменцева, Кнопка
  Миша Иодо, Магистр
  
  21 сентября, 2015 г.
   "У тебя час. Если машина не обнаружит внутри зоны необходимый энергетический уровень мутантов, то вторая попытка может не произойти никогда"
   "Не волнуйся, Чиж. Я найду способ убедить Гриня помочь нам"
   Кирпичная крошка пеплом разрушенных зданий металась по земле, в надежде забиться в отверстия люков и раствориться в токсичных подземных водах Минска. Каменные джунгли столицы опустели из-за отсутствия людей ещё с полгода назад во времена массовой зачистки Даламбера. Находка целиком сохранившего здания была бы равносильна находке Атлантиды в глубинах океана. Первыми жертвами пали выскочки небоскрёбы и монолитные дома крупных фирм, лишившиеся шапок и доброй половины этажного туловища. Следующими в вакантную деструктивную очередь устроились упитанные жилые дома, которые, несмотря на средний рост, распахнули свои подъезды и арки на неприличные квадратные метры. А потом точечными зачистками исчезали в бездне архитектурного рая будки, гаражи и прочие дома подросткового возраста.
   Фирменные кроссовки, обувной раритет того времени, осторожно прикасались к участкам асфальта, ожидая злорадной жвачки или коварства битого стекла, и, успешно осуществив посадку, ускользали вперёд. Их обладатель, Мангуст, с чинной важностью следовал в рядах неприятеля, вызывая недоумение случайного наблюдателя: находится ли сам молодой человек под конвоем или это стальное кольцо отряда следит за его безопасностью? Светлая, как пшеничные зёрна, чёлка полумесяцем огибала лоб, диагональной молнией рассекала правую бровь и заканчивалась в районе уха. Остальной волосяной покров головы цвета заводского мазута не удостоился больших привилегий хозяина и был заботливо уложен гелем, как брёвна на лесопилке.
   - Как же так? Неуловимый Мангуст попался! Неужели интуиция подкачала? - не унимался злорадный Тумаш. Обладая правами хозяина положения, Андрей нагло наседал на Мангуста, как покупатель, требующий у продавца несчастный рубль, отсутствующий в кассе.
   - Это у тебя мозг подкачал, раз задаёшь глупые вопросы, - лениво ответил тот, тряся кистями рук перед Андреем. - Видишь, наручники! Оставь пленника в покое.
   Антипатия у обоих мутантов была взаимной, без приливов и отливов, глубоко уходящей корнями в прошлое. До пылкой ненависти обоим не хватало градуса неприязни, банальное же ребяческое соперничество парни переросли и находились на уровне бытовой перебранки, битвы злословия.
   - Где же твоя свита? Бунт на корабле? - глаза Тумаша стали двумя узкими щелями, на дне которых выжидающе мерцали зрачки. Прозорливому Бакасику в своё время этот взгляд дал почву для теорий о том, что у Андрея в роду были азиаты.
   - Вакантное место ждёшь? Подумаю над твоей кандидатурой, - отбрил его Мангуст, задумчиво двигая медное кольцо в левой брови с таким видом, будто от этого занятия зависит судьба человечества. На изысканный стёб его не пробивало, потому по тропе юмора он брёл на автопилоте.
   - Лучше займись волосами, а то уже десять минут их не поправлял.
   Подколка Тумаша была приличного калибра и разила, как снайперская пуля, щепетильных к внешности юношей. Мангуст даже ощутил, как вероломно дрогнула рука, но не поддался искушению и успокоился.
   - Спасибо за совет. Парень в зауженных джинсах и горшком на голове одобряет. Эй, Азиат, научишь меня быть таким же неотразимым? - отплатил той же монетой Виталик.
  - Не дождёшься, Пельмень, - с натянутым спокойствием улыбнулся мутант. В таком состоянии заядлые кошатницы осознают, что кнопочка в туалете не только приводит водопадик к боевой готовности, но и отправляет комки шерсти в круиз по трубам. Топорщившиеся волосы на макушке, в народе прозванные антеннами, вытянулись струной. - Факультатив платный, а мои расценки тебе не по карману.
   "21 сентября. День высокой активности электромагнитных волн. Редкий случай, когда любые сигналы перемещаются по воздуху со скоростью света, а в пространстве сети стираются существующие барьеры доступа и безопасности. Свободный бассейн информации"
   "Что это нам даёт?"
   "Цель машины времени - трансляция наших тел сквозь пространство и время. То есть каждая частица нашего тела должна исказить материю под нужным углом, а для этого необходимо развить огромную скорость. В этот день мощность транслирующего сигнала возрастёт многократно, что увеличит вероятность благополучного прибытия"
   Асфальт под ногами Виталика покрылся сетью крупных трещин и выгнулся, как горб верблюда. Мангуст торопливо отскочил - пласт земли отлетел в сторону, чудом не спикировав на ногу Монитора. Щербаков в это время доказывал Юле, что она может почесать ногой за ухом. Клеменцева, как загнанная в угол лань, кивала невпопад и демонстрировать кошачью гибкость отказывалась, ставя палки в колёса Сане. Тот ломал палки, как хлипкие прутики, и бойко тарахтел, прожигая энергетические батарейки. Девушка знала, что вечного двигателя не существует, потому избрала тактическое отступление в лучших традициях Кутузова. Её "Москва" не раз была охвачена пожаром и отстраивалась.
   Из появившегося отверстия изверглось с десяток горстей песка, парочка булыжников, а потом и огромный, размером с пивную кружку, фонарь. Деловито покрутилась голова с разноцветным ирокезом, после чего рука, а точнее лапа с когтями-свёрлами, приподняла тёмные очки. Кукшинов сощурился, вдоволь проморгался, и, явив себя миру в чумазой красе, направился к Гриню.
   - Впереди подозрительных завалов нет. Кругом руины и небольшой двухэтажный дом, судя по всему заброшенный, - скосил глаза на Пельменя Виктор.
   Кукшинов наступил на излюбленные грабли перфекционистов: часто качества и принципы, преломляясь в гранях идеалистической призмы, принимают очертания, отличные от желаемого результата. Экстремалы в адреналиновой агонии валятся со скал, принимая формы живописных лепёшек. Отличники из проводников знаний превращаются в дёрганых истеричек с покрасневшими глазами. Осторожность же Кукшинова начинала попахивать паранойей, когда он в любой точке пространства пытался узреть потенциальную угрозу.
   - Синица? Вы с ней пересеклись? - осведомился Макс с нижнего яруса, адресуясь к груди в водолазке.
   - Она решила сделать лишний круг. Сказала, что догонит меня, - с готовностью отрапортовал Кукшинов.
   - Эй, Мангуст, думаешь, никто не заподозрил о твоём исчезновении? - насмешливо спросил Гринь.
   - Дураков не держим, - Виталик прицельно скользнул взглядом по Тумашу, рассчитывая на реакцию благодарной публики. Кукшинов снисходительно хмыкнул, а Монитор выполнил стоматологическую норму. Имидж грозного война был очернён метким комком неприятельской грязи.
   - Щербаков, ты мне рёбра сломаешь! - взвилась Юля, которую Саня призвал к оценке юмора Пельменя.
   - Прости, пожалуйста, - залебезил в лучших традициях подкаблучника Монитор. - Больно?
   Клеменцева, как девушка сообразительная, умело использовала выгоду положений, в которых оказывалась по воле матушки судьбы и своего инфантильного парня.
   - Терпимо, - миролюбиво повисла на плече у Щербакова Юля. - Саш, сегодня ужин на твоей совести.
   - Но я ведь и так месяц готовил, - попытался возразить бедный парень.
   - Считай, дорогой, что это лишний день кулинарной практики. Будем направлять твою силу в безопасное русло, - заявила та. Смелое заявление о месте женщины у домашнего очага и коляски с детьми Монитор сохранил до лучших времён.
   - Значит, будем меняться пленниками, - заключил Гринь.
   К пропаже Али Макс отнёсся с исключительной трезвостью ума, будто терял не бойца, а конфетный фантик.
   "То есть Даламбер сможет без особого труда отследить наши перемещения?"
   "Готов спорить, что на этот день у него запланирована крупномасштабная операция. Это объяснило бы причину, по которой наш маньяк выжидал последний месяц"
   "Есть шанс, что Даламбер нас не обнаружит?"
   "Электронные часы, ноуты, рации, навигаторы - всё должно быть отключено от сети. Любая ошибка - и начнётся кровавая резня. Готов ли ты заплатить такую цену?"
   - За слова ответишь? - с вызовом обратился к Пельменю Тумаш, щёлкнув пальцами. Вены на руках мутанта загорелись ровным синеватым сиянием, как неоновые трубки. По коже и волосам начали пробегать одиночные искры и грациозные гибкие молнии, которые собирались в резиновой перчатке единым сгустком. Металлические прутья, расположенные с другой стороны резиновой перчатки для концентрации энергии, тревожно затрещали, как дрова в камине, сам же "проводник" будто переел фосфора и нетерпеливо пульсировал. Мангуст не был ни эстетом, ни трусом, поэтому эффектная прелюдия ушла в молоко.
   - Проведи социологический опрос, если мне не веришь, - посоветовал Виталик. Из рукава Мангуста, как у опытного шулера, выскочила с виду обычная шариковая ручка в металлической оправе.
   Поезд тронулся, оставив машиниста наедине с отказавшим стоп-краном. Азиат решительно шагнул вперёд и ... не обнаружил точку опоры. Отдать должное, Андрей не стал паниковать, издавать жалобных криков, а просто начертил на своей физиономии удивлённую гримасу и мысленно приготовился к худшему. Пельмень вовремя схватил Тумаша за левую руку, ощутив неприятное покалывание, и рывком вытащил его на поверхность. Бездной, куда чуть не угодил мутант, оказалась глубокая скважина, глубиной метров в тридцать.
   - Не стоит благодарности, - сказал Мангуст, отвечая на сухой кивок Азиата. - А вот кроту вашему я бы советовал объявить выговор. Свой бурной деятельностью он только увеличивает разломы в земной коре.
   Кукшинов передёрнулся и пожелтел от негодования, как осенний лист. Несмотря на то, что снаряд был пущен в его огород, сознаваться во вредительстве он явно не собирался, а в существовании работающей церкви, где можно было бы отпустить грехи, Виктор сильно сомневался. В конце концов, жертвы требует не только наука.
   - Как ты освободился? - поразился Монитор, первым спохватившись о том, что Виталик не без удовольствия швырнул в яму наручники.
   - Макс, я же предупреждал, - укоризненно сказал Миша. Его внимательные глаза баррикадировались за прямоугольными линзами очков, а наспех завязанные в хвост пепельные волосы с трудом собирались в косу, которая доставала до пояса.- У Мангуста отличная память и исключительная способность подражания. Для него три замка с разными механизмами - как таблица умножения.
   Виталик не без уважения посмотрел на Иоду. Взвешенная фраза, содержащая объективную оценку, предпочтительнее конфетной лести, обёрнутой яркими ленточками.
   - Слушайте, может связать его тогда? - не растерялась бойкая Юля.
   - Какой в этом смысл? - не разделил её энтузиазм Гринь, почесав колючую бородку. Выдёргивать из неё волосы и загадывать желания пока было рановато, но при хорошем раскладе в будущем мутант мог бы составить конкуренцию Хоттабычу. - С самого начала было понятно, что Мангуст не собирается убегать. Такие, как он, будут биться за каждую глоток воздуха, выцарапывать свою клеточку пространства, а мы видели сопротивление на уровне головы и подушки во время внутреннего подъёма.
   - Тогда что тебе, чёрт возьми, нужно? - воскликнула Клеменцева, не утруждая себя шелухой пустой демагогии. - Для рядовой драки уж слишком официальный визит.
   - Просто следуйте за мной. Конечная точка маршрута никого не оставит равнодушным, - сказал Виталик. - С Синицей тоже ничего не произойдёт, обещаю.
   Хлыст обжёг плечо Мангуста острым поцелуем. Девушка не переваривала неопределённости ещё с курса высшей математики.
   - Здесь распоряжается он, - кивнула на Макса Юля. - Ты же молчишь в тряпочку и открываешь вербальный краник только по просьбам народа.
   Виталик сдвинул две половины ручки в разные стороны. То, что мгновением назад было канцелярской принадлежностью, теперь представляло собой цилиндрический патрон из титанового сплава. Мутант стремительно выбросил руку вперёд, и патрон выстрелил с двух сторон металлическими продолжениями. Поворот кистью - и навершие шеста слегка поддело подбородок Клеменцевой. Пять секунд на манёвр. Мангуст был почти доволен результатом.
   - Хочешь дожить до вечера? Тогда потуши взгляд и подчиняйся, - холодно произнёс Пельмень, уши которого вспыхнули праведным багрянцем.
   Монитор с натиском питекантропа направился к Пельменю, собираясь впечатать в лексикон мутанта слово "вежливость". Приблизиться Щербаков не успел: перед ним выросла неприступная стена. Не Великая Китайская, но не уступающая по величию огненная. Гринь выдохнул клубы дыма, а ноздри его грозно зашевелились.
   - Прекратили! Я ему верю, пусть показывает путь.
   - Он ведёт нас в ловушку! Макс, неужели ты не понимаешь? - воскликнул Кукшинов, возмущённо потрясая метёлкой на голове.
   - Упрямцы могут копать могилки уже сейчас, - посоветовал ему Мангуст.
   Куда более неожиданно поступил Тумаш.
   - Чиж? - спросил он тихо, чтобы не услышали остальные.
   Виталик не удивился осведомлённости Азиата. Дима не скрывал своих намерений ни от кого, вот только своим поведением и нестандартным мышлением он отпугивал лучше, чем любым из своих хитроумных устройств. Мангуст не уронил ни одного слова, взял мимику в ежовые рукавицы, но сердце Андрея подсказало правильный ответ.
   - Я пойду с Мангустом и Максом.
   - Вы в своём уме? Он же с Горностаевым в одной упряжке! - вопила Юля.
   - Этот засранец продаст вас за грош, если подвернётся выгодная сделка! - вторил ей Монитор.
   В важные минуты тандем Щербаков - Клеменцева становился одним целым и работал, как швейцарские часы. Другое дело, что иногда два этих начала, представляли порой ещё большую угрозу, чем каждое из них по отдельности.
   "Знаешь, Чиж, а ведь мы умышленно искажаем правду"
   "Ты о чём?"
   "О причинах постройки машины времени. Ведь никто, кроме меня, не поддержал твою идею. И знаешь, почему? Каждый из них понимал, что за ставки на кону. Знал, что как бы не страдал этот мир, как бы не была ужасна его жизнь, в случае ошибки он бы лишился и этого"
   "Просто судьба человечества для нас стоит меньше, чем личные желания. Никто не хочет брать на себя ответственность, которую не сможет унести"
   "Не только. Мы готовы рискнуть всем, потому что Брюс бы поступил так же. И Лиза одобрила бы этот выбор"
   "При любом раскладе мы встретимся с ними. В загробном мире или в прошлом"
   - Очнитесь! Если бы Мангуст хотел от нас избавиться, то не подставлял бы себя под удар. Понятия не имею, зачем мы ему нужны, но шансов на выживание у нас станет значительно больше, если он пойдёт с нами, - рассуждал Гринь, тщетно пытаясь избежать раздробленности команды. В сложившейся патовой ситуации последнее слово осталось за компьютерным гением Мишей. Планшет в руках Иоды начал издавать странные звуки.
   - Аля! - радостно крикнул он. - Ей удалось активировать маячок на браслете!
   - Какой маячок? - встревожился Виталик. Строй мурашек побежал по спине.
   - Слежения, - уже менее эмоционально ответил Миша. - Я получил координаты её местонахождения.
   - Отключи немедленно! Слышишь? - сорвался голос Мангуста. Во рту стало сухо, как в пустыне, а костяшки рук, вцепившихся в шест, побелели.
   - Почему? - недоумевал Иодо. - Так мы быстрее найдём Синицу!
   Сознание Пельменя заволокло туманом... С истошным воплем он рванул к Мише, выбил у него из рук планшет и расколотил его несколькими точными ударами шеста. Затем бросился к Юле, схватил её за руку и попытался стащить браслет.
   - Избавьтесь от маячков! Даламбер может выйти на наш след!
   - Бред, - самодовольно сказал Миша. - Наш канал связи заблокирован шифрованием высшего уровня.
   - Не поможет. Сегодня...
   Время будто остановилось. Звуки превратились в назойливое жужжание. Мангуста пытались трясти, но он будто был не здесь. Пульс замедлился. В глазах стояла замершая на браслетах картинка со злорадно мигающим красным черепом. Метка Даламбера...
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"