Аннотация: Очень хитрый маг-недоучка пытается оудрачить демонов, крестьян и других волшебников. И кое-что у него получается...
Закрывайте двери!
Дождливым осенним вечером дверь таверны Дуки в старом и зажиточном селе Скенары отворилась, чтобы впустить странного незнакомца. С виду он был бродяга бродягой - ветхий короткий плащ с промокшим насквозь капюшоном, сапоги, в которых громко хлюпала набравшаяся туда вода... Возможно, такого гостя стоило сразу отправить восвояси, обратно на дождь, но Дука - хоть он был еще не стар - не зря правил своей таверной уже второй десяток лет. Выбросить наружу такого тощего задохлика он всегда успеет, а значит можно проверить, что он из себя представляет на самом деле. Вдруг будет от него толк? Хотя бы развлечет разговорами, поведает какие слухи - ведь родом он явно не из Скенары.
Вечерок был скучен. Как иначе - в такую погоду мало кто решится выползти на улицу в поздний час, разве что тот, кто обязательно должен наклюкаться в компании таких же, как он сам, синеносых личностей, да подальше от жены... Но честному трактирщику от таких, с позволения сказать, клиентов, польза только одна: вылакают они браги на золотой все вместе, и хорошо. А скуку развеять - нет, это не к ним.
Мерно полируя чистым полотенцем дорогой стеклянный стакан, Дука внимательно следил за незнакомцем. Войдя, тот вздрогнул, стряхивая с себя дождевые капли, и быстро, цепко оглядел полутемную таверну. "Ворюга", - подумал Дука и посмотрел на стойку перед собой: нет ли там ценных предметов? Человек в рваном плаще задержал взгляд сначала на кучке негромко переговаривающихся собутыльников в левом углу, потом изучил клюющего носом около стойки папашу Илая. Как будто придя к некоему выводу, незнакомец полез за борт плаща и что-то там поправил. "Нож", - опять подумал Дука. - "Возможно, это не ворюга, а беглый убивец. Удрал из Мисера? Или Нампа?" Новые догадки не изменили в Дуке ничего. Под стойкой у него лежала увесистая дубина, которой он виртуозно пользовался и в схватках один на один, и в шумных многолюдных потасовках. Против дубины человек с ножиком - никто, в этом Дука был уверен железно. Он любовно оглядел отполированный стакан и степенно убрал его подальше от возможных неприятностей, в крепкий шкаф с дубовой дверкой.
Незнакомец, продолжая сутулиться и потряхивать плечами, подошел к стойке вплотную. Из под капюшона, на котором до сих пор висело несколько капель, на Дуку недоброжелательно глянули холодные голубые глаза. Лицом человек в плаще был худ, почти изможден, однако ухоженная бородка клинышком и чистая кожа говорили, что это не простой бродяга. Так вызывающе и даже пренебрежительно может глядеть только тот, кто считает свое положение в обществе гораздо более высоким, чем какой-то захолустный трактирщик. "Разорившийся дворянин!" - опять пустился в догадки Дука. За десять с лишним лет он видывал всякое. Глядя, как незнакомец осторожно опускает у стойки тощий дорожный мешок и откидывает полу, чтобы сесть на кривой стул, Дука сделал еще одно предположение. "Любовник, застигнутый на месте преступления! В чем было удирает от гнева влиятельного рогоносца". Это была отличная теория, заставившая трактирщика гордо дунуть в свои густые, вислые усы.
- Подай чего-нибудь бодрящего, хозяин! - потребовал тем временем человек в плаще, устало опершись на локти. Дука неодобрительно поглядел на капли, упавшие с капюшона на стойку.
- Чаю на травах? - спросил он, слегка ухмыльнувшись. Незнакомец косо глянул на него, но вспыхнувшая во взоре искра ярости немедленно погасла, словно погашенная какими-то воспоминаниями.
- Нет... Водка у тебя есть?
- Водка - дорогой продукт. Обычно люди пьют сливовую брагу. Ничего пьют, не жалуются, - Дука почесал ухо, прикидывая, станет ли странный бродяга выклянчивать у него стаканчик. Прямо у него денег, конечно, не спросить - опять же, мало ли чего. Не принято так у трактирщиков, сразу клиенту высказывать сомнений в его платежеспособности. Однако наливать водку кому попало тоже негоже, если хочешь держать таверну еще десять лет...
Незнакомец крякнул, вздохнул, опустил книзу нос с горбинкой и снова запустил руку под плащ. Дука теперь не гадал - он осторожно сдвинулся на табурете так, чтобы при случае легко отстраниться. Однако, гость вынул назад пустую руку... хотя нет, это только так показалось сначала. Через мгновение по столешнице со стуком закувыркалась монета - и какая монета! Настоящая, полновесная марка, какие Дука редко встречал здесь, среди крестьян и мелких купцов.
- Давай, давай водку! - резко приказал незнакомец.
- Сей момент! - воскликнул Дука, подпрыгивая с табуретки и протягивая руку к другому шкафчику, в котором прятал ценную бутылочку. Попутно он успел похвалить себя за предусмотрительность и поразмыслить, не сможет ли он каким-то образом вытянуть из такого ценного клиента еще одну-другую марку. Возможно, он прикончит бутылку и прикажет подать следующую, а потом примется угощать народ тем же дорогим напитком? Мечты трактирщика взметнулись вверх, ударились о закопченный потолок и рухнули обратно, к его ногам. Как же, похож этот парень на кутилу - как жена Дуки на Императрицу.
- Прикажете в водочку перцу? Липового цвету? - угодливо промурлыкал хозяин, ловко наливая незнакомцу в глиняную стопку. Тот отрицательно отмахнулся, скривившись, словно уже вылил в горло ядреное питье.
- Подай закусить чего... Хотя постой! Налей еще стопку и неси на стол ужин. У тебя остановиться есть где?
- Как же, как же! Ужин еще горячий, комнаты нынче пустуют, потому как никакого движения нету на дорогах! - закудахтал Дука, улучив момент извернуться и крикнуть в кухню, чтобы несли кашу и поросенка. - Сможете себе любую выбрать, какая приглянется!
Незнакомец еще раз скривился, как будто его глодала внутри какая-то болезнь, временами колющая в печенку. Взяв обе стопки, он отошел подальше, выбрав при этом угол потемнее и еще раз подозрительно глянув на гуляющую компанию. "Дворянин и любовник, в одном лице, чтоб я сдох!" - сказал себе Дука, и проворно выскочил из-за стойки, чтобы принести новоявленному постояльцу ужин.
*****
Стараясь есть не очень жадно, Торнаут Де Лайт чувствовал, что сжимавшая его несколько часов подряд холодная сырость отступает прочь в волнах теплого воздуха, который шел от пылающего недалеко очага. Мысли едва ворочались внутри черепа, словно они были железными и заржавели от долгого нахождения под дождем. Каша была добрая, с салом, поросячий бок - как следует прожаренным, но не обугленным, мясо мягким, молодым и без той часто встречающейся вони, коей отличается не подложенный хряк. Торнаут вылил в себя вторую рюмашку и сипло хакнул, не пытаясь удержать навернувшиеся на глаза слезы. "Дандель меня раздери", - сказал он себе. - "Сижу в деревенском кабаке, жру кашу и пью водку, словно внезапно разбогатевший купчик или наемник после получения жалования! Какой позор для всех тех многочисленных благородных Де Лайтов, что чинно лежат теперь в могилах и склепах после долгих лет безупречной жизни... "
Но увы, единственный ныне живущий Де Лайт - кроме самого Торнаута - наверняка зло посмеялся бы, увидев такую жалкую картину. Отец, выгнавший сына в ночь почти без денег, пославший вслед проклятие и повеление больше никогда не появляться у него на глазах...
Впрочем, Торн (теперь уже не до длинных имен и пышных титулов) был готов понять рассвирепевшего Трайка Де Лайта. Во всем виноват сын, а не отец. А если быть совсем точным - магия, которой сын имел неосторожность увлекаться.
Само по себе занятие магией не являлось для дворянина чем-то предосудительным. Свет видывал много знаменитых волшебников, вышедших из этого сословия. Маризиан, составивший три книги заклинаний, Татилюк, растивший магических зверей, Ривер, живший в роскошном летающем дворце... На беду свою, Торнаут Де Лайт решил следовать их стопам.
Беда же была в том, что у него совершенно не оказалось двух важных способностей: во-первых, он никак не мог толком заучить и произнести сложную формулу, а во-вторых - не в силах был признать, что у него ничего не получается. Учитель магии, покладистый и тихий старичок, продолжал вдалбливать в голову богатого ученика знания, благо деньги поступали постоянно и своевременно. Отец до поры, до времени мирился с чудачеством сына и не интересовался его успехами на странном поприще. Потом стало поздно. Первым делом Торнаут неосторожно взорвал лабораторию своего учителя, причем сам отделался лишь ушибами, а вот старый маг и его внук при этом погибли. При помощи связей Трайка Де Лайта дело было замято, семья пострадавших получила отступные. В первый и последний раз отец предупредил Торнаута, велел ему бросить глупое ремесло. Однако, как и большинство молодых людей, младший Де Лайт был упрям и своеволен. Конечно, ему казалось что Трайк - самодур, ущемляющий права и желания сына. Конечно, Торн считал, что произошла лишь маленькая досадная ошибка. Конечно, он был уверен, что все ему по плечу и впереди ждет большое будущее великого волшебника.
В следующий раз он превратил собственную мать в ледяную статую, которая растаяла прежде, чем на помощь прибыл настоящий, умелый и знающий маг. Веста Де Лайт стала бесформенно-круглым куском побелевшего, рыхлого льда, лежащего в луже воды посреди спальни. После этого Трайк сказал сыну всего несколько фраз, означавших полный разрыв, лишение наследства и изгнание из дома. После этого он ни разу не взглянул на Торна, а для выдворения его за порог прислал слуг.
Так бывший дворянин, а ныне бродяга оказался под осенним дождем в далекой деревне. Не имея никакого представления о настоящей, самостоятельной жизни, он быстро промотал все свое невеликое достояние. Когда его вышвырнули из дому, при Торне был кошелек с двумя десятками золотых марок, богатые одежды, три золотых перстня и цепь на шее, а также шпага в украшенных золотом и камнями ножнах. Теперь, по прошествии всего лишь полугода, он сидел в темной маленькой таверне и тратил последнюю монету.
Чуть позже, с затуманенной от давно забытого чувства сытости и хмеля головой, Торн поднялся на второй этаж. Почтительный, можно сказать, заискивающий трактирщик - детина с мощными, слегка заплывшими жиром плечами, овальным добродушным лицом и шикарными вислыми ржаными усами - многословно расхваливал комнаты. Получалось, что в них не грех остановится и Императору со свитой! Впрочем, Торну уже было все равно. Он хотел спасть, а где - все равно. После стольких ночей, проведенных на мокрой траве под елками, в окружении волчьего воя и всяких других жутких звуков, любая постель покажется королевской. Еще бы неплохо было помыться, но на это Торн не мог найти сил.
Лежа в полностью темной комнате, перед тем, как окончательно провалится в сон, Де Лайт успел подумать о том, что пора ему остановиться. Он дошел до своей цели: село казалось достаточно богатым, да и жить дальше просто не на что. Тянуть не стоит. Нужно начинать.
С этим он и уснул.
*****
Утро оказалось на удивление тихим и солнечным. Разогревшись в постели, Торн проспал до тех пор, пока осеннее солнце не расчертило всю его комнату желтыми, плотными лучами. В пыльное окно бились резво выползшие из своих щелей мухи и божьи коровки, во дворе слышались крики прислуги, занимающейся по хозяйству. Торн потянулся и еще немного полежал в кровати. Такое забытое чувство! Лежать, зная, что не надо срываться и брести в ночь, грязь, дождь и холодный ветер. Ноги не ноют оттого, что полночи пришлось шлепать по лужам в попытке найти местечко посуше, голова не раскалывается после ночевки в куче сырого сена.
Впрочем, он не мог долго разлеживаться. Быстро встав, Торн потребовал себе таз с водой и умылся, как это подобает цивилизованному человеку. Внизу он вкусил скромный деревенский завтрак из тушеной говядины, залитой яйцами с луком, выпил крепкого отвара из трав - трактирщик уверял, что все они необычайно полезны. После этого Торн, набросив на плечи плащ и натянув капюшон, отправился за порог.
Стоило пройти всего лишь три улицы, и вчерашние догадки подтвердились. Село было большое и зажиточное: редко где увидишь покосившийся плетень или крышу из гнилой соломы. Наоборот, тут и там вставали добротные заборы из кедровой плахи, с приворотными столбами из прекрасных глиняных кирпичей. Слева и справа коньки крыш взлохмачивались причудливой резьбой, в окнах тускло блестели свинцом настоящие стекла. Из печных труб вились ленивые дымки, несло то жареным салом, то квашеной капустой. Кудахтали куры, храпели лошади, блеяли овцы и визжали поросята. Даже собаки тут были солидные - большие, неспешные, молчаливые.
Сердце Торна наполнилось радостью, впрочем, быстро схлынувшей. Найти такую деревню - еще только полдела, причем не самые сложные полдела. Осторожно ставя свои стоптанные сапоги, чтобы не попасть в раскинувшиеся тут и там лужи, Де Лайт миновал последнюю улицу и оказался у рощи, скрывавшей в глубине алтарь Талвиры. Богиня земли и воды стояла в тени желтых берез и полуоблетевших тополей, простирая одну руку, а второй держась за живот, набухший Дулом, первочеловеком. У ног божественной матроны горело маленькое Неугасимое пламя, в память о Бонвире, отце Дула. Торн не собирался осматривать алтарь: он пошел вдоль ограды из переплетенных прутьев малины и крыжовника, пока не достиг обрыва - пожалуй, локтей тридцати высотой. Внизу клубились густые заросли разнообразных кустарников, скрывающих берега озера. Сейчас, осенью, воды было немного, да и та, что была, почти полностью покрылась кувшинками и камышом. Виднелись темные доски, набросанные на плотный ковер водяной растительности. По ним можно было перебраться на ту сторону, а дальше местность поднималась и уходила вдаль, сплошь покрытая разноцветьем осенних крон - желтых, бурых, красных и зеленых. Торн глянул вправо. Совсем недалеко струилась свинцово-синяя вода реки, Каллекси. С этой стороны имелся еще один обрыв, а тот берег желтел заросшим кустами песчаным пляжем. Пожалуй, весной и в начале лета озеро и река сообщаются друг с другом, подумал Торн совершенно не к месту. Ему-то какая разница?
У самого берега виднелась дорога. Она спускалась вниз с деревенского обрыва и шла по краю обрыва речного, исчезая за лесом. Наверное, вела в другую деревню? Торну не хотелось брести туда, так как он увидел за рощей несколько домишек поплоше, покособочее. Лишние глаза ни к чему. Лучше он спустится здесь, перейдет по мосткам озеро и растворится в лесу. Рядом, конечно, тоже есть дома, но у этих - высокие глухие заборы. Никто не должен видеть его! Никто!
Как оказалось, вниз шла едва заметная тропа. Ну конечно, ведь кто-то положил доски! Значит, здесь тоже ходят люди и следует быть осторожным. Попрыгав, словно по ступенькам, по кочкам и торчавшим неизвестно откуда древесным корням, Торн добрался до озера и с опаской форсировал его по вибрирующим мосткам. Вода вокруг была достаточно прозрачной: виднелись космы растрепавшейся тины, залежи ила на дне. По воде туда-сюда скользили водомерки.
Исчезнув в зарослях смородины и шиповника, Торн облегченно вздохнул. Никто не встретился, никто не окликнул - уже хорошо. Он быстро пошел по тропинке, старательно вслушиваясь в малейший шорох. Здесь, внизу, было тихо и спокойно. Издалека доносились звуки, летящие из деревни - стук топора, крики разбаловавшихся детей, но они лишь подчеркивали уединенность и отдаленность заозерного леса... Впрочем, это был еще не лес. Кусты стояли выше человеческого роста, черемуха, рябина и боярышник тоже росли достаточно плотно и высоко, но им было далеко даже до березы. Тропа некоторое время вела по этому ягодному подлеску. Кажется, Торн шел параллельно озеру. Вскоре он опять выбрался к нему, обнаружив тихую круглую заводь, прелестно окаймленную крупными кувшинками. Тут стояли сколоченные из потемневших досок скамеечки, виднелись черные проплешины старых костров. Рыбацкое место - к счастью, пустое! Вскоре после него тропа наконец свернула прочь от озера.
Миновав низину, заросшую чахлыми осинками, с кочками и влажным мхом между ними, Торн наконец углубился в настоящий лес. Вокруг взметнулись вверх угрюмые длинноствольные сосны, изредка разбавленные лиственными деревьями. Внизу колыхались желтеющие папоротники, мелькали красные пятна каких-то ягод. Торн снова напугался, опасаясь теперь столкнуться с детьми, которые могут их собирать. Кажется, в лесах растут еще и грибы! Правда, как истинный дворянин, Де Лайт не догадывался, когда они там бывают - быть может, только летом или наоборот, весной. Однако, с него было довольно. Вдруг он с чавканьем вступил в огромную коровью лепешку и остановился, недоуменно разглядывая испачканный дерьмом сапог. Дандель его забери.... Выходит, он шел вовсе не по людской тропе? Как бы там ни было, рисковать он не имеет право. С ожесточением отерев сапог от навоза, Торн решительно врезался в новую стену кустов, отделявшую его от некоего укромного места. Колючие кусты упорно обороняли каждый локоть, а отступая, норовили унести с собой клочок ветхого плаща. Шепотом ругаясь и с шипением цыкая, когда злые зубы малины или шиповника царапали кожу, Торн все-таки прорвался на свободное пространство. Он неожиданно оказался на берегу нового озера - на сей раз образованного ровной и однообразной порослью удивительно зеленой и сочной травы. Торн не знал ее названия, однако, края у высоких и упругих листьев были весьма острые. Пришлось снова заворачиваться в плащ, отдавая его на растерзание проклятым растениям. Первые два-три шага он сделал с опаской, ожидая обнаружить воду. Но там было сухо - вода ушла давным-давно, и даже дожди не смогли наполнить пересохшее русло.
Торн перешел травяное озеро, скрытый до середины груди. При желании он мог согнуться и оказаться совсем невидимым со стороны. Это ему понравилось. Кроме прочего, он ухитрился ни разу не пораниться к тому времени, когда трава с листьями-саблями кончилась. На берегу стояла кривая старая береза и несколько ее молодых дочурок, а за ними пряталась замечательная лужайка, заросшая все еще свежей травкой, не большой и не маленькой - словно стриженый газон. Место было весьма уютное и таинственное, потому что со всех сторон вставали стенами плотные купы деревьев, приветливо шепчущих на ветру.
Именно здесь Торн и решил свершить то, зачем забрался в такую даль. Усевшись под кривой березой, он вынул из-за пазухи плотно свернутый свиток. Размотал бечеву, аккуратно развернул и прерывисто вздохнул, пробегая взглядом первые строчки. "Заклинание вызова демонов. Использовать с осторожностью!"
Ну уж, чего-чего, а осторожности он проявил уже достаточно много. Хотя, конечно, здесь написано про осторожность обращения с заклинанием. Все равно, терять уже нечего! Несмотря на все неудачи, терзавшие Торна на магическом поприще, отступать дальше он не мог. Или сейчас получится, или его разорвут на куски. Другого не дано.
Раз, потом другой он прочитал вводную часть. Начало было простым: следовало выстроить магический знак портала из четырех линий, идущих парами и пересекающих друг друга на середине длины. Затем описать вокруг окружность, а посередине, в получившемся из-за пересечения линий квадрате, вписать еще одну. Капнуть в самый центр крови, выдавленной из ранки на пальце.
Следом за тем Торн уселся на корточки и несколько раз внимательно прочел заклинание. Оно было не самым сложным из тех, какие он видел. Семь строчек, пятьдесят слов, все короткие и достаточно хорошо выговариваемые - сразу видно, составлено умелым магом. Никаких особенных требований к паузам не было, однако, обязательно следовало проговорить все слова без ошибок и до конца. Пятьдесят слов, семь строк. Сколько раз он читал их и прокручивал в мозгу, постоянно боясь, что начнет шептать их и вызовет, как всегда, нечто непотребное! Теперь, казалось, все пятьдесят выжжены в его мозгу огнем и пылают ярко, будто пропитанная свежим маслом тряпка. Это - его билет в новую жизнь. Спасение от бедности и медленной смерти в грязи и нищете. На сей раз он не должен ошибиться.
*****
Вспотевший после долгого трудного пути, а может быть от страха, Торн сбросил свой изодранный плащ, дрожащими пальцами разгладил свиток и придавил его палками к земле. Текст заклинания прыгал перед глазами, так что пришлось встать на колени. Глубоко вздохнув раз, другой и третий, маг-неудачник с отчаянием завопил:
- Вард колтак!
Это были первые слова заклинания. После них его уже никто не смог бы остановить: слова сыпались одно за другим, четко и без запинок. Все пятьдесят слов, семь строчек одна за другой. Кажется, это было лучшее из всех заклинаний, произнесенных Торном за всю его карьеру "волшебника". Все более вдохновляясь, он выбрасывал слова в воздух. В конец концов он перестал подсматривать в свиток, разогнулся и поднял руки вверх, разводя их и потрясая ими над головой. Очевидно, зрелище было потрясающим и величественным.
- Мизеди хопе!
Торн остановился, словно окаченный ведром ледяной воды. Он забыл! Забыл слова, которые так долго и мучительно учил несколько недель! В отчаянии он затрясся, согнулся в комок и с воем ткнулся лбом в свиток. Нет, не то! Скорее посмотреть, что нужно сказать еще! Нет времени биться в ярости на самого себя! Торн лихорадочно ткнул пальцем в свиток, водя по строкам. Застыв, он вдруг издал истерический смешок. "Мизеди хопе!" После этих слов ничего уже не было. Они стояли последними. Он сказал все.
Прошло еще немного времени, прежде чем Торн успокоился и сообразил посмотреть на портал.
А посмотреть было на что. Из скрещенных линий вверх вырвались столбы тусклого, серого мерцания, вонзавшихся в воздух наклонно и пересекающихся на высоте десяти локтей. Казалось, что они наполнены дымом, клубы которого медленно изменяют форму, смешиваясь, перетекая один в другой. То там, то тут серая пелена сгущалась, создавая непонятные пятна. Одно, другое... Они сливались и растворялись до тех пор, пока не возникло последнее, самое большое и темное. Пятно темнело, приобретая зловещие формы: вот уродливая голова, вот широкие плечи и разбросанные ручищи-щупальца. Торн задрал голову, измеряя неведомое существо взглядом и внутренне сжимаясь. Сейчас все решится! Если что-то не так, чудовище бросится на неумелого мага и удобрит его останками эту прелестную полянку.
Ветви деревьев, до того мирно шептавшие на тихом ветерке, вдруг настороженно загудели, словно встречая бурю. Из колонн серого света показалось нечто непонятное, черное и лоснящееся. Что-то вроде всплывшего в болоте старого бревна, покрытого гнилью. Оно возникло на уровне глаз сидящего на корточках Торна и двинулось к нему. Бум! В траву с резким стуком вонзились концы двух палок, черных сверху и белых внизу. Палки поддерживали склизкое бревно, не давая ему свалиться на землю. Внизу, под бревном, тянулось вялое щуплое тельце с десятком щупалец и извивающимся хвостом. Как завороженный, Торн смотрел на выползшего из портала демона и не мог вымолвить ни слова. Существо подобрало хвост и с силой им оттолкнулось от земли. Из серого света вышла задняя часть бревнообразной головы и еще две костяные подпорки, на которых она держалась. Теперь в сочную зеленую траву вонзились целых четыре "ноги", так что стук был в два раза громче.
Демон с трудом шевельнул кончиком головы. Торн не мог разглядеть там ни глаз, ни ушей - ничего, просто закругленный торец, лоснящаяся кожа буро-черного цвета. При движении она слегка морщилась. Вдруг где-то снизу разверзлась пасть, выплюнувшая горсть зеленой слизи. "Кххрах блуук!" - разнеслось по поляне. Из пасти вывалился язык. Вернее, это сначала так показалось. Потом "язык" стал болтаться из стороны в сторону, одновременно удлиняясь, причем явно двигался в сторону Торна.
- Я твой повелитель! - выкрикнул Де Лайт неожиданно для самого себя. Голос звучал истерически. - Служи мне, исчадие огненных глубин!
С чего он взял, будто демон взялся из "огненных глубин" - этого Торн сказать себе не мог. Скорее, выползшее из портала существо явилось из глубин морских или, что будет вернее, болотных... Однако, как бы там ни было, слова оказали свое действие. Демон с кряхтением завозился на своих костяных подпорках, разворачивая голову в точности передним концом к Торну. "Язык" перестал удлиняться, изогнулся дугой и вдруг... раскрыл рот!
Звуки явственно неслись из дыры на конце гибкого щупальца. Торн слегка покачал головой, но в его ли положении было долго удивляться! Он внимал демону и переполнялся гордостью за самого себя. Получилось!
- Повелитель! - голос у демона был хриплый и в то же время чересчур тонкий, однако не стоило к этому придираться. Главное внешность - а она у чудовища подходящая. Если бы оно еще двигалось побыстрее... - Я пришел, чтобы служить тебе! Ну и все такое. Вы желаете, чтобы я продолжал все эти выспренные фразы?
От внезапной перемены тона Торн икнул и сел в траву, подогнув под себя ноги. Ему немедленно показалось, что его просто дурачат, что внутри нелепой куклы - да, да, куклы, а не реального демона! - сидит какой-то клерк и дергает за веревочки.
- В чем дело? - обиженно спросил Торн. - Ты говоришь... Немного не так, как я ожидал. Ты ведь демон?
- Да, повелитель! Демон в лучшем виде, - заверило чудовище, радостно завиляв своим сморщенным хвостом. - Вы кажетесь удивленным? А, понимаю.... Все дело в том устоявшемся мнении, которое обязывает каждого демона быть огромным огнедышащим чудовищем с трубным басом и повадками кабацкого вышибалы. Но вы ведь должны понимать, что это не значит, будто на свете существует один вид потусторонних существ?
- Я? Я понимаю, но... - проблеял Торн. Мысли его окончательно запутались.
- Не извольте беспокоиться! - радостно воскликнул демон. - Если моя... хм, неожиданная для вас внешность ломает какие-то планы, не волнуйтесь! Я прибыл сюда только для того, чтобы оговорить условия договора. Работать станет тот, кого закажете - страшный, умный, сильный, гибкий, невидимый, вонючий, прекрасный...
- Постой! - закричал Торн. - Что значит - договор? Я ведь прочитал заклинание! Ты назвал меня повелителем!
- Это не более, чем ритуальное приветствие! - множество мелких щупалец по бокам демона затрепыхались, словно отмахиваясь от глупого заявления человека. - Дело в том, что прочитанное вами заклинание предусматривает только вызов, но никак не подчиняет нас вашей воле. Для того, чтобы мы что-то сделали для вас, придется заключить договор на взаимовыгодной основе.
Это звучало очень и очень грустно. Взмывший было к вершинам счастья, окрыленный Торн живо почувствовал, как крылышки подрезают и он с огромной скоростью несется вниз. Подлый обман! Продавец свитка ничего не говорил о такой закавыке, да и на самом свитке ничего не написано. Все, все кругом - жулики и вруны!
- Мне нечем заплатить, - хрипло сказал Де Лайт, сгорбившись и отведя от демона взгляд. Душу его переполняла бурлящая смесь ненависти и разочарования.
- Жаль, - булькнул демон, выпустив из пасти-языка еще немного слюны. - Увы, платить вам придется в любом случае - если не за работу, то за ложный вызов. Построить мост через измерения - это, знаете, дорогого стоит.
- Как? - Торн едва не заплакал, услышав о неизбежности расплаты. Значит, у него не просто все сорвалось. Значит, его разорвут таки на кусочки!
Демон еще раз булькнул и заговорил с новыми интонациями. Теперь его голос звучал вкрадчиво и почти ласково.
- Поэтому, я думаю, нам нужно подумать и вместе найти выход. Дело в том, что демоны принимают в качестве оплаты то, что люди не склонны считать подходящим средством расчета. К примеру, что вы думаете о том, чтобы отдать нам свои сны? Это стоит немало. За несколько снов мы готовы обеспечить для вас демона низшей категории для простой работы, не требующей магии или затрат ресурсов.
- Что? - встрепенулся Торн. Похоже, говорить он сегодня обречен только короткими, односложными восклицаниями. - Сны? Каким образом?
Кажется, демон хмыкнул - хотя человеческое ухо могло и ошибаться. Щупальца под головой замельтешили с увеличенной скоростью.
- Все очень просто. Мы составляем договор, по которому ваши сны переходят в наше владение. Вы спите - но сны уже не ваши, а наши. Естественно, мы будем делать с ними, что захотим, причем ничего такого, что могло бы вам навредить! Понимаете, это же будет не в наших интересах!
- Да-а?!
- Совершенно точно, я вам говорю! Причем, в случае, если ваши требования не очень велики, мы готовы ограничиться сущей мелочью - пятью-шестью снами, не больше!
- Я хотел бы.... Хотел бы большого и страшного демона, чтобы напугать крестьян в этой деревне, - Торна наконец прорвало и он принялся тараторить, размахивая руками и подпрыгивая на корточках, словно ему тыкали в задницу иголкой. Демон понимающе молчал, тяжело кивая бревнообразной головой. - Ну, не то, чтобы я хотел сжить их со свету или что-то против них имел, только напугать! Без кровопролития, по возможности, понимаете? На деревню нападает демон, я ее от него спасаю, они меня за это как следует благодарят! Всего лишь немного наживы для бедного волшебника!!
- Прекрасно! Это именно тот случай, о котором я говорил! - демон принялся тереть маленькими щупальцами по хвосту, отчего в разные стороны полетели капли слизи. - Для такого занятия подойдет примитивный индивидуум, который стоит недорого. Только для вас! Первого клиента в этом тысячелетии! Особенная цена - всего лишь четыре сна!
Торн часто заморгал, и почувствовал, как у него защемило где-то внутри, в глубине груди. Неужели все получится? После взлетов и падений, радости и разочарования, конец будет все-таки счастливым!? Это, конечно, необычно и непонятно - отдать кому-то сны... Но что в этом плохого? Пусть берут, тем более, что всего четыре штуки! Демон говорил что-то о шести, а тут в полтора раза дешевле! Нужно было соглашаться, не мешкая.
И они немедленно ударили по рукам - или по щупальцам, неважно. Перед Торном появился парящий прямо в воздухе пергамент, который ему пришлось, как в сказках, подписывать кровью. Потом из портала резво выпрыгнуло коренастое, широкоплечее существо. Бревноголовый назвал его Зееманом. Это был демон с человекообразной фигурой, одетый в рваные черные штаны и замызганную рубаху, на которой сквозь грязь виднелись широкие черные и белые полосы. Лицо Зеемана казалось маской из засохшей грязи - бугристая поверхность с тремя глубокими черными провалами. В одном, длинном прятался рот, а в двух других, круглых - маленькие, злые красные глаза. На голове сидела надетая набекрень шапочка с круглым помпоном грязно-бурого цвета, а по околышу шли грубо выписанные буквы какого-то примитивного алфавита. В кривых волосатых лапах Зееман сжимал дубину - цилиндрический кусок металла, без всяких шипов и выступов, насаженный на длинную деревянную ручку.
Бревноголовый поспешно откланялся: он буквально склонял свою жуткую башку, пятясь обратно в портал. Кажется, он был доволен сделкой.
Торн тоже вроде не имел причин жаловаться. Он остался жив и заимел демона. Правда, за дополнительную плату, но она казалась просто смехотворной. Значит, можно было считать - сегодняшняя магическая практика прошла удачно!
Зееман, почесываясь, выслушал инструкции о том, как ему следовало действовать. Торн требовал, чтобы нападение произошло на закате, когда он успеет вернуться в деревню.
- Не дрейфь, салага! - покровительственно прорычал демон. - Вали на кичу и падай на рундук. Зееман все сделает.
Голос у него был что надо - низкий и раскатистый. Как раз то, что ожидают от демонов люди. И морда тоже, подходящая: стоит увидеть эту маску вечером, да еще неожиданно!
С молодецким гиканьем подхватив дубину, Зееман походкой старой утки уковылял в кусты. Торн не собирался узнавать, что же он там делает, а поэтому отправился обратно в деревню. По пути он пару раз опасливо оглядывался. С того берега травяного озера полянка казалась местом, где царят вечные покой и тишина. Столбы серого света потускнели и были почти незаметны - если только не знаешь точно, где и что искать взглядом.
До таверны Торн дошел, как во сне. Солнце медленно клонилось к закату: обед он сильно прогулял. Деревня, кажется, не заметила его отсутствия. Вокруг, как и утром, все занимались своими делами. Пожалуй, только готовящейся едой пахло гораздо сильнее - или это он просто как следует оголодал? Едва очутившись в таверне, Де Лайт заказал себе супа, жареного цыпленка с репой и укропом, а также - на пробу - сливовой наливки. Так как он находился в приподнятом настроении, и в то же время был слегка взвинчен, хмельной напиток оказал на него усиленное воздействие. Остатки благоразумия в мозгу Торна сумели направить хозяина вверх по лестнице, в комнату, где ждала мягкая и теплая постель. Словно в тумане, Де Лайт рухнул на подушку. Сил, чтобы раздеться - да что там, даже снять сапоги - у него снова не было. Впрочем, ему на это было глубоко наплевать.
*****
Разбудило его чувство тревоги и пересохшее горло. Глотать было больно - будто слюну во рту не было целую неделю. Торн сел и непонимающе оглядел темную комнату: она была наполнена багровыми отсветами. Лоб покрывала испарина, горло болело, иссушенное смертельной жаждой. Де Лайт потянулся к глиняной кружке, стоящей на столе - но она была пуста. Дно покрывал белесый налет - вода исчезла из этого сосуда давным-давно. Торн бросил косой взгляд на окно и подпрыгнул на месте. В ночи светились жуткие, кровавые небеса, украшенные свисающими вниз щупальцами. Несмотря на то, что сверху бушевало тусклое пламя, тьму ночи оно почти не разгоняло и Торн плохо видел, что творится вокруг. Кажется, всю деревню заволокло дымом - но нигде не видно ни единого пятнышка света. Мысли понеслись вскачь, а Де Лайт, словно пытаясь их догнать, метнулся в коридор. Удушливый, горячий воздух заставил его закашляться, что принесло дополнительные страдания. Шатаясь, волшебник-недоучка спустился вниз по лестнице. Трактирщик валялся на полу посреди зала, с перекошенным лицом. От его пышных усов остались одни обугленные остатки, кожу покрывали волдыри, одежда дымилась. Точно так же выглядели остальные люди, застывшие на стульях и столах. Все мертвы! Что же случилось, - подумал Торн и немедленно понял: во всем виноват он. Он открыл портал. Тот демон явился все-таки из огненных глубин, обманул "повелителя" и теперь решил обустроить по образу и подобию своего мира это место!
Когда Де Лайт вышел на улицу, ему стало еще хуже. Волны жара лизали щеки и лоб, одежда вымокла от пота. Он опять поглядел на небо и увидел длинную нить, как пуповину, стягивающую небо и землю. находилась она примерно там, где он был вчера. Значит, догадка правильна.
Несмотря на ужасный жар, Торн бросился по улицам к деревенской окраине. В роще Талвиры от деревьев остались темные, обугленные столбы. Статуя Матери валялась, воткнувшись в землю вытянутой рукой.
На обрыве Де Лайт застыл, увидев, что лес затянут густым сизым дымом. Озеро превратилось в канаву, наполненную настоящим пламенем. Мостки неведомым образом еще держались, но нужно было спешить - если только он решится идти по ним! Река, бежавшая справа, превратилась в поток раскаленной лавы, багровой и пузырящейся.
Торн все же спустился, почти скатился вниз и бросился на тот берег, совершенно ополоумев при этом. Жар достиг своего пика, охватив все тело немыслимой болью. Торн подпрыгивал и визжал, как поросенок, размахивал руками, чем только делал себе хуже. Едва он достиг противоположного берега, одежда, вся разом, вспыхнула. Пламя пожрало фигуру Де Лайта, сделав его ходячим факелом. Он поглядел на свои руки и живот: ткань слетала мелкими черными хлопьями, обнажая красную кожу. Плоть покрылась мгновенно надувающимися пузырями, которые лопались и слезали, обнажая красное мясо. Мясо поджаривалось и облетало с костей.
Это было невероятно. Объятый нестерпимой болью, Торн дико завопил и упал - кажется, прямо в огненную бездну...
*****
Падение окончилось ушибом. Торн, раскрыв рот, как умирающая рыба лежал у своей кровати. Пить ему хотелось зверски, одежда была мокрая от обильно выступившего пота. Снова тоже самое с начала? Он едва не зарыдал от страха и безысходности. С трудом поднявшись, он обреченно потянулся к кружке - но она была наполнена прохладной водой, оживившей заскорузлое горло. Задыхаясь, облитый до пояса выплеснувшейся во время жадного питья водой, Торн взглянул в окно. На улице стояло обычное осеннее утро - а может быть и полдень. Серые облака на небе и многочисленные дымки над крышами, добавляющие небесам белесой пелены...
Таза с водой не было, так что Де Лайту пришлось спускаться вниз неумытому. Впрочем, ему было не до того. После нашествия легиона сумбурных мыслей, он смог успокоиться и понял, что значил приснившийся ему кошмар. Это и есть его расплата, его сон, проданный демонам. Страшное дело! Как он мог согласиться на такое? Ужас в чистом виде, причем только первый из четырех. Как ему пережить остальные три? Хотя... хотя, он будет готов к ним! Может быть, в следующий раз он сможет осознать, что очутился во сне и терпеть станет проще? Как бы там ни было, за демона нужно было чем-то платить.
В конце спуску с лестницы Торн замедлил ход. Мысли о ночном кошмаре улетучились из его головы, уступая место новым страхам. Обеденный зал таверны был заполнен людьми, которые сидели кучками тут и там, перешептываясь и стуча кружками. Трактирщик Дука, опершись локтями на стойку, сосредоточенно слушал двух испуганных мужчин.
Торну почудилось, что как только он сойдет с лестницы, все повернут к нему лица, и в каждом взгляде он прочтет: Мы знаем, что ты сделал! Стоило немалых трудов заставить себя идти дальше, а не развернуться и пуститься наутек. Куда он сможет удрать? Спрыгнуть из окна второго этажа в закрытый, незнакомый двор, полный слуг? Нет, уж лучше вперед - вдруг удастся прорваться к двери?
Однако, никто даже не взглянул на Торна, скромно протиснувшегося в единственный незанятый уголок. Там было далеко от камина и прохладно, но это ничуть не беспокоило Де Лайта. Толстозадая служанка принесла тушеную капусту со шкварками и грибной пирог, со стаканом непременной сливовицы. Торн принялся жадно есть. В таверну зашли новые посетители - кряжистый старик с широкой седой бородой и удивительно похожий на него юнец, такой же крепкий и суровой, только без морщин и бороды. Они сели за столик рядом с Де Лайтом; не успели вновь прибывшие получить свою сливовицу, к ним подсел еще один человек, синий нос которого свидетельствовал об изрядном знакомстве с пивной кружкой.
- Вы слышали, почтенный Ску, о том, что случилось с семьей Гартинга? - просипел синеносый.
- Бабы что-то болтали, - лениво пробормотал старик, следя за вихляющими бедрами приближающейся толстой служанки. Юнец, напротив, с любопытством взглянул на разносчика сплетен.
- Говорят о каком-то чудище, да?
- Совершенно верно! - шепотом воскликнул синеносый. - Причем не одном, а как минимум трех! Огнедышащий и ревущий демон набросился на Гратинга и так пнул его по ляжке, что он теперь не может ходить. Пока чудовище топтало собаку и гонялось за курами, сын уволок Гартинга в дом. Они всей семьей спрятались в погребе, а демон вместе с прибывшими на подмогу дружками разгромил им амбары, сараи и вообще все хозяйство. Хех, из всей живности не тронули только кошку - остальных или разорвали на кусочки или расплющили в лепешку.
- Брехня, - снова промолвил старший Ску, громко прихлебнув из кружки и разглядывая, с большим интересом, задницу служанки, которая теперь удалялась.
- А почему же не тронули кошку? - полюбопытствовал младший Ску. Ему сливовицы не полагалось. Он достал из-за пазухи яблоко и принялся его грызть.
- Думаешь, я побеседовал с демонами перед их уходом? - зло спросил синеносый. - Никто не знает, почему они напали и откуда взялись. Хотя ходят слухи, что Гартинг блудовал с дочкой мельника, а мельники - они все люди темные, вы ж знаете.
- Мне мельник кум, - с неявной угрозой сказал старший Ску. Тут он впервые поглядел на рассказчика, отчего тот съежился и бочком стал сползать со стула.
- Да я что? Я ничего. Это ж люди болтают. Глупые люди, что с них взять. А я-то ничего, не-е.
Дальше двое Ску сидели в молчании, так что большего Торну узнать не удалось. Однако, хватило и этого. Он ликовал. Сработало! Демон прилежно взялся за работу, как следует напугал крестьян и при этом никого не укокошил - в точности по договору! За это не жалко отдать дурацкий сон. Подумаешь, напугался, вспотел... чепуха. Демоны - не люди. Похоже, в отличие от соплеменников Торна, они обманывать не привыкли.
Доедая пирог, Торн думал над вставшей перед ним проблемой. По его плану, он должен был сделаться избавителем деревни от нашествия чудовищ. Кажется, первая часть плана осуществилась удачно: никто не заподозрил его в причастности к появлению демонов. Что взять с тупых крестьян.... Теперь надо, чтобы они обратились к нему за помощью. Но как их подтолкнуть к этому? Для того, чтобы поразмыслить над этим, Де Лайт пошел прогуляться.
*****
Ко времени возвращения в таверну в голове Торна теснились мысли сразу о нескольких возможностях предложить себя в качестве избавителя деревни. Без сомнения, усилия следовало прилагать к трактирщику: он явно служит здесь собирателем всевозможных слухов и советчиком. Итак, следовало подойти к нему и как бы невзначай сказать: "В деревне говорят о нашествии демонов". Или: "Я слышал сплетни о каких-то чудовищах, напавших на один дом". Или же: "Что-то ваша деревенька перепугана. Все боятся. Что случилось?"
Оставалось только выбрать, какой же вариант самый лучший.
Когда он уже подходил, начал накрапывать дождик. Торн взглянул на небо. Оно было расчерчено мутными полосами туч разных оттенков серого, несшихся на восток, к ближайшему морю. Заметно похолодало, и Де Лайт, вынырнувший из своих дум, поежился. В темнеющем воздухе он различил мелькание огней, услышал далекие голоса, причем суматоха царила как раз рядом с заведением Дуки. Торн в последний раз свернул за угол и сразу увидел толпу, собравшуюся перед таверной. С десяток факелов метались туда-сюда, когда держащие их люди размахивали руками. Кричали, кажется, все сразу.
Подойдя ближе, Торн спросил у пожилого мужчины, молча стоявшего в сторонке:
- Что случилось?
- Глупостев они собрались начудить! - охотно включился в разговор мужичок. - Эвон, Дука, как самый умный, сказанул, будто демоны обязательно вернутся. Ну, похватали деревенские, кому чего под руку попало, и сюда. Собираются по улицам всю ночь бродить, караулить. Где закричат - оне туды, демона гнать.
Надо сказать, что со всей большой деревни смельчаков собралось не очень много - всего десятка три. Вооружены они были разномастно - вилами, топорами, дубинами. В одном месте блеснул короткий прямой меч: его сжимал в руках седобородый Ску.
Тут из таверны вышел Дука, наряженный в кожаный кафтан с полами до колена, с увесистой дубиной в руках. Толпа взревела, и вслед за предводителем отправилась к роще Талвиры.
Делать было нечего - план Торна провалился. Вернее, он откладывался, хотя внутри Де Лайта зародилось небольшое сомнение. Выстоит ли Зееман против озверелой толпы? Как сказал тот, другой - это самый низший демон, без магии. А ну как его сейчас самого разделают на кусочки? Плакал тогда договор и грядущее благоденствие.
С унылой миной Торн зашел в таверну. В зале было пусто, камин едва горел. За одним столом сидели два пьяных старика, на другом спал давешний синеносый разносчик сплетен. Больше никого не было.
Де Лайт с тяжелым вздохом уселся поближе к камину, чтобы хоть немного согреться. Тут же с кухни выскочила служанка, принесшая тарелку с супом, ломоть хлеба и кусок жареного бекона. Торн вяло поужинал: без строго надзора Дуки еда оказалась холодной, хлеб - черствым. Впрочем, жаловаться не хотелось. Торн вдруг почувствовал себя ужасно уставшим. Глаза слипались, голова норовила упасть прямо на стол. С великим трудом он заставил себя подняться наверх, раздеться и рухнуть в постель.
*****
На утро он встал необычайно бодрым. Некоторое время Торн лежал в постели, думая, чего же ему не хватает? Ах да! Он ведь должен был пережить кошмар! Как же, ведь продано было четыре сна. Потом его пронзила догадка: Зееман погиб, не выполнив задания, и сделка отменена! Прошлый сон потрачен зря, цели не достигнуты. Что делать теперь?
Неспешно умывшись, Торн оделся и обулся. От одежд и обуви явственно несло несвежестью. Удивляться не стоило, ведь он и забыл, когда в последний раз стирал эти вещички и менял портянки! Мелькнула мысль отдать их служанкам, да только у него нет ничего одеть на смену. И стоимость проживания от этого возрастет... Нет, не сейчас, особенно, если затея с демонами сорвалась.
Торн спустился вниз и ошарашено застыл на месте.
Зееман, отпустивший шикарные ржаные усы, стоял за стойкой и полировал дорогие стеклянные стаканы. Торн раскрыл рот, но вымолвить ничего не мог. Мимо прошел второй Зееман - толстозадый, в переднике. Он нес на подносе несколько кружек кучке разномастных Зееманов, собравшихся за двумя столами. У одного демона была широкая седая борода, у второго - синий нос, казавшийся вставленным между глаз недозрелым баклажаном.
Сзади заскрипели ступеньки. Де Лайт обернулся и увидел еще одного Зеемана - настоящего, каким тот был в лесу, в засаленной полосатой рубахе и шапочке.
- А, вот и наш обед! - рыкнул последний Зееман и с уханьем взмахнул дубиной.
Торн провалился в небытие. Черная пустота, в которой он парил некоторое время, растворила его в себе, но не лишила способности думать. Что все это значит? Как Зееман заполнил собой деревню? Неужели он обладал-таки магией и приступил к выполнению своего плана по захвату этого мира? Целый мир - одни Зееманы!
Торн содрогнулся от подобной мысли. Он даже представил себе Зеемана Де Лайта - слегка похудевшего, в рваном плаще и драных сапогах. Однако, чуть позже волшебник-неудачник забыл обо всем, потому что в мозгу прозвучала последняя фраза демона. "А вот и наш обед". Что же это.... Это значит, что они хотят сожрать его?
В тот самый момент сознание вернулось к Торну. Вернее, он с удивлением обнаружил, что смотрит на себя со стороны: его собственное тело голышом лежало на заляпанном бурой засохшей кровью столе, а над ним возвышался Зееман с огромным мясницким ножом.
- Нет!! Не-е-е-еет!!! - завопил Торн, но даже сам не услышал ни звука. Демон поднял нож и одним ударом вспорол тело от горла до паха. Наружу полезли внутренности: розовые легкие, колотящийся комок сердца, сизые пузырящиеся кишки. Зееман облизнулся. Торн собирался блевануть, но не смог - ведь он теперь был чем-то вроде духа.
Дальше он в подробностях рассматривал, как злобная тварь свежует его несчастное тело, аккуратно отделяя мясо от костей и раскладывая его по сковородкам и кастрюлям. Кишки отчистили и набили колбасным фаршем, желудок тоже нашпиговали мясом и овощами и поставили тушиться. Покрытую кровью кожу скоблили и повесили сушиться.... В конце концов, Торн оказался в обеденном зале, вися под потолком, в густом слое выползшего из камина дыма. В зал вошли несколько Зееманов-служанок, несших подносы с дымящимися блюдами. Зееманы-посетители радостно взревели и застучали о столы ложками и кулаками. Торн снова попытался взвыть, и снова неудачно. Он как будто не удержался в воздухе, скользнул вниз и рухнул в одну из тарелок с супом. При этом оказалось, что он был очень маленьким, будто комар. Громадная ложка зачерпнула и отправила его в разверстую черную пасть, наполненную смрадом...
*****
Торн Де Лайт проснулся снова, с ужасом осознав, что успел застать последние аккорды своего дикого крика. Так это все же был сон!! Сон! Второй кошмар, половина его расплаты по договору. Что же они там выдумывают, проклятые демоны? Сначала они спалили его, потом сожрали. Что станет в третий раз? Так недолго и на самом деле отдать концы. Во второй раз, едва проснувшись, Торн думал, что ошибся, заключая сделку с демонами. С близкого расстояния сны казались слишком, слишком правдоподобными и страшными.
Дрожащими руками он стал нашаривать одежду. Тазика с водой опять не было. Схватившись за эту мысль, Торн попробовал отвлечься. Надо пойти и устроить скандал. Второй раз подряд утром ему нечем умыться! Однако, затхлый запах от рубахи вернул воспоминания о ночном кошмаре. Затрясшись, Де Лайт вскочил и принялся метаться по комнате, сжимая голову руками. Забыть! Нужно скорее забыть это, или он сойдет с ума. Один только вид рассекаемой плоти и вываливающихся внутренностей заставляет его выворачиваться наизнанку... Сейчас Торн не был бесплотным духом, поэтому его стошнило на узкий подоконник. Наружу вылилась только вонючая жижа.
Как ни странно, после этого стало легче. Губы жгло, рот наполнился противным запахом, но состояние умопомраченности и животного ужаса прошло. Торн смог взять себя в руки, одеться до конца и выйти из комнаты. Тут на него снова накатила волна страха, правда, не такая сильная, как первая.
Он крадучись прошел до лестницы, немного спустился и осторожно присел, выглядывая между балясинами перил в зал. Как всегда, там было сумрачно и дымно, слышался треск горящих в камине поленьев и глухой ропот разговоров. Таверна была наполнена народом.
Торн немного продвинулся вперед и увидел Дуку за стойкой. Это был прежний трактирщик, ничуть не похожий на Зеемана - только со здоровенной шишкой на лбу. Облегченно вздохнув, Торн выпрямился и продолжил спускать вниз.
И на сей раз его появление в зале осталось незамеченным. Все болтали, пряча глаза и усиленно опрокидывали кружки, отрывисто требуя себе новых. Служанки сбивались с ног, поднося очередные порции выпивки.
Все места были заняты. Торн прошел к стойке и, оглянувшись, привалился боком к исцарапанной, покрытой пятнами деревянной столешне. Дука мрачно взглянул на него, но ничего не сказал, словно это был не постоялец, а пустое место. Де Лайт хотел было возмутиться и потребовать завтрак, однако, благоразумно спохватился. В таком плохом настроении Дука запросто может потребовать еще денег. Что сказать тогда, как перевести разговор на нужные темы?
- Хм, - кашлянул Торн, собираясь начать и боясь этого. - Что с вами случилось?
Дука прожег его злым взглядом и выставил на стойку тарелку с табаком, потом достал трубку и начал ее тщательно набивать.
- Была у нас вчера встреча с одним... пройдохой. И закончилась она не так, как мы ожидали.
- Кажется, здесь появился демон? Или людская молва преувеличивает?
- Да нет, - Дука на мгновение забыл о трубке и скрежетнул зубами. - Думаете, какой-нибудь обычный молокосос мог залепить мне доской по морде, а дубину разбить в щепки? Нет!!! Проклятая тварь из преисподней Данделя!
- Значит, вы пытались убить его дубинами и вилами? - вкрадчиво подстегнул красноречие трактирщика Торн. Дука, снова вернувшийся было к трубке, яростно треснул ей по стойке.
- Да, раздери меня ветром Снура! Мы - простые крестьяне, и ничего кроме кулака и палки нам не ведомо! Я подумал, что все вместе мы одолеем эту скотину. Но половина толпы испугалась его зверской рожи, еще треть - чудовищного рыка. Остальных он разметал здоровенным молотом, которому все нипочем! Будь тут рыцари короля Драка - он снес бы четверых в ряд вместе с конями, и даже не запыхался! Ску отлетел и разбил в труху забор вдовы Недон, у Маргина рука согнулась в обратную сторону. Мы бросились врассыпную, а демон догонял, хоть был с виду неказист и кривоног. В одной руке у него был молот, а второй он подбирал все, что попадалось под ногами - доски, камни, даже кучи навоза! Вину не повезло - ему проклятая гадина засадила молотом по спине и сломала позвоночник. Мне влепил по башке плахой, младшего Ску так пнул промеж ног, что теперь он останется в роду последним. Разогнал всех, как кучку слепых кутят. Эхххррр!!
Дука заскрежетал зубами и, болезненно скривившись, приложил кружку к пульсирующей жиле на шишке.
- И что, большого размера был демон? - опять спросил Торн.
- Какое там! Я же говорю: кривоногий, низкорослый, размалеванный дурацкими полосами и в шапке с меховым шаром! Правда, морда у него - не приведи Талвира увидеть еще раз. Жуть!
- Стало быть, это Зееман, - задумчиво пробормотал Торн и кивнул, будто бы удовлетворенный собственной догадливостью.
- Как? - Дука чуть было не подпрыгнул и отшвырнул недонабитую трубку прочь. - Он вам знаком?
- Знаком? - переспросил Торн, чуточку струхнув. Вдруг его сейчас без разбирательств укокошат эти разъяренные крестьяне? - Нет, я просто немного сведущ в демонологии - как никак, изучал ее в школе магических искусств.
- Да?? И что же... что же о нем знают ученые люди, об этом выползне?
- Ну, немного, в общем-то. Сие достаточно примитивное существо, не обладающее магией и полагающееся на обычную силу.
- Ха! Это мы заметили!
- Знающему человеку с ним легко бороться, - заметил Торн и тут же увидел, как глаза Дуки загорелись. Нужно было нанести последний удар. - Я мог бы вам помочь, так как случайно как раз знаю нужное заклинание.
- Эй!! Люди добрые!!! - завопил Дука на всю таверну. - Мы спасены!! Я нашел волшебника, который прогонит зверюгу!!
Зал наполнился невообразимым шумом. Все разом пытались встать, хотя многим это не удалось. Несколько человек все же подошли к стойке и забросали Дуку вопросами. Тот указывал на Торна, и плечи Де Лайта загудели от многочисленных шлепков и тычков. Трактирщик проворно выбежал из-за стойки, раскидал пьяниц из-за ближайшего столика и усадил за него дорогого гостя. Принесли жареного гуся, моченые яблоки к нему, жирную сметану и целую бутылку водки.
Торн принялся за еду. Иногда он, давясь, отвечал на особенно настойчивые вопросы. Нет, девственница не нужна. Нет, жертвы никакой тоже не нужно. Долго ли, трудно ли колдовать? Нет, совсем не трудно - демон-то простенький. Сколько он за это возьмет?
Ах, так просто и легко они дошли до главного - того самого момента, который долго планировал Торн, ради которого он топал в лес и продавал свои драгоценные сны.
- Я думаю, достаточно будет сотни золотых, - промолвил он, отирая губы от обильно сочащегося по ним жира. Водку, выпив две стопки, он решительно отодвинул - не хватало еще охмелеть и ошибиться.
- Начнем собирать прямо сейчас! - завопил Дука и, выбрав из толпы человека потрезвее, прошептал ему на ухо какие-то команды. Тот кивнул и исчез.
Торн, увидев такую готовность расплачиваться, быстренько сообразил, что может поторговаться еще.
- Кроме того, хорошо бы новые сапоги и одежду. И еще коня...
- Будет! Я собирался продавать своего Булана! - завопил кто-то из толпы. - Отдаю его на нужды обчества!
- Обчества! - передразнил щедрого сельчанина Дука. - А тебе этот демон чего, по боку? Поздоровкается и обойдет? Ради себя ты коня жертвуешь, дубина!
- Ну так, - развел руками добродей. - Тока ты эта, Дука, сумму вычти, ладненько?
На этом месте договора с сельчанами Торну показалось, что пора остановиться. Поэтому дальше он медленно доел гусиное бедрышко, а после, сытый и довольный, отправился к себе в комнату - "запастись необходимыми ингредиентами". На самом деле Де Лайт еще раз развернул пергамент и прочел, каким образом следует закрывать портал. Вроде он давно выучил, и все-таки боязно: вдруг перепутает? Забудет? Подумав, он на всякий случай сунул свиток за пояс.
Толпа в таверне нисколько не уменьшилась, даже увеличилась. Стоило Торну выйти на улицу - все подались за ним. Он опешил: неужели придется делать все на виду у множества глаз? От этого Де Лайта немедленно пробил пот. Он попытался промямлить, что работа требует тишины и сосредоточенности, но крестьяне немедленно заверили, что будут вести себя тихо. Судя по всему, уходить они не собирались.
Для проформы выспросив, где нападал демон, Торн пошел к роще Талвиры. Сегодня он скинул свой драный плащ, чтобы местные жители ненароком не узнали согбенную фигуру, пробиравшуюся здесь в лес позавчера.
На улице перед ним предстали явно видимые разрушения: заборы кругом были проломлены или повалены, двери и ворота разбиты или криво висели на петлях. В одном месте непросохшую грязь, будто снег, устилал слой белых перьев. Все новые и новые зеваки прибавлялись к толпе, и без того здоровенной.
С умным видом походив по разоренной улице туда и сюда, Торн спросил у главных пострадавших - вдовы Недон и Гартингов - откуда появлялся демон. Все участники событий дружно показывали в разные стороны. По мнению старого Гартинга, чудовище вылезло из обрыва, потому как было вымазано в глине и волочило за собой корни. Вдова точно знала, что демон летел по воздуху из-за реки, жена Гартинга была уверена, что Зееман выбрался из кучи навоза, которую хозяин не убрал вовремя. Только дети обоих семейств говорили о том, что демон явился из-за озера. Торн важно заявил, что устами младенцев глаголет истина. Он, как искусный колдун, конечно же чует след твари, и ведет он именно из леса, раскинувшегося под обрывом! Широкими движениями рук Торн заставил толпу расступиться и встал, грозя на юго-восток сложенными вместе кулаками. Большие пальцы обеих рук были оттопырены и тоже сложены вместе. Выписывая этой конструкцией косые кресты, Торн нараспев сказал заклинание - совсем простое, состоящее из двенадцати коротких слов, по два-три слога. Слова были удобные, созвучные и перетекающие одно в другое. Да, свиток написал настоящий поэт, а не простой ремесленник!
Для верности заклинание предлагалось повторить три раза, что Торн и сделал. Ему даже показалось, что в глубине леса что-то блеснуло - но это могла быть простая игра воображения. Толпа стояла молча, видно, ожидая, что разверзнутся небеса или подует лютый ветер... Однако, Торн встряхнул плечами и повернулся к Дуке.
- Все? - несколько разочарованно протянул тот.
- Да. Магия не гонится за внешними эффектами - если это настоящая магия, а не ярмарочная подделка, - важно сказал Де Лайт. Все закивали, будто точно это знали и ничуть не жаждали увидать маленького, красивого светопреставления. Толпа немедленно стала редеть и Торн тоже потопал в таверну. Дука шел рядом и бормотал.
- Деньги мы соберем и принесем вам к утру. Коня тоже, а вот одежду надо будет подбирать или шить, верно?
- Я думаю, подберем. Мне не надо ничего особенного - простую крепкую рубаху, новые штаны потолще и плащ из шерсти.
- Хорошо, как скажете.
Оказалось, что за заботами прошла большая часть дня. В честь победы над демоном Дука закатил небольшой пир, выставив бесплатно бочку сливовицы - правда, за закуску каждый должен был платить сам. Поэтому, большинство участников предпочитало не закусывать вообще и быстро захмелело. Торну, конечно, поесть предложили и он как следует размял пузо, сожрав четвертину барашка и большущую тарелку гречневой каши. Пить он старался поменьше, но нужно было поддерживать победные тосты и выпивать с каждым желающим поздравить избавителя. Чуть только стало смеркаться, Торном овладело знакомое чувство бессилия и сонливости. Демонам не терпелось - они звали его отдать третий сон.
- Что же, - прошептал Торн, когда рядом никого не оказалось. - Все сработало! За это не жалко помучаться еще разок.
С трудом вырвавшись из объятий многочисленных собутыльников - пришлось ссылаться на вытянувшие все силы чары - Торн отправился наверх, из последних сил разделся и упал на подушку. Ну, сегодня он будет готов! Им не завлечь его у ловушку и он будет знать, что все происходящее - только сон.
*****
Демоны снова перехитрили его. Торн спал и точно знал, что он спит, но от этого было только больнее, потому что на сей раз он перенесся во времени и расстоянии. Де Лайт снова был в своем величественном дворце, в столице, рядом с живой матерью и благодушным отцом. Когда сын проходил мимо, родители провожали его любящим взглядом. Внутри равнодушной оболочки, укутанной в богатые, надушенные одежды, Торн рвал и метал, кричал и плакал. Мать! Отец!!! О, Талвира, почему все это нельзя вернуть назад? Ах, душевная боль - ничуть не менее страшнее телесной.
Кукла, в которую был заключен Торн, нацепила шпагу в сверкающих ножнах, села в золоченую карету и отправилась на бал. Там он пил изысканные вина и поглощал нежные закуски с божественным вкусом. Затем - танцевал с прелестной дамой, одетой пышное платье с глубоким вырезом. Ее милое личико сияло, бездонные глаза дарили обещания. После четвертого танца дама утянула куклу-Торна на третий этаж, в отдельный кабинет. Она прижалась к нему горячим телом, источающим дурманящий аромат - смесь запаха духов и запаха переполненной желанием женщины. Она сорвала платье, обнажив грудь.... И тут, конечно, Торн проснулся, чувствуя, что по щекам текут слезы. Де Лайт плакал, словно ребенок, только совершенно беззвучно, разве что хлюпал носом. Затем он ожесточенно вытер глаза простынею и повернулся на бок. По мутному стеклу окна мелькнули какие-то отсветы оранжевого света, будто там опять собралась воинственная толпа. Что такое? Демон изгнан! Или.... Холодный пот пробил Торна и заставил подпрыгнуть, лихорадочно напяливая одежду. Благо, сумка стояла собранной: он схватил ее и осторожно приоткрыл дверь. Со стороны лестницы слышались гневные голоса.
- .... проклятый шарлатан! - басил кто-то. Ему вторили:
- Хотел нас ограбить, пользуясь случаем? Не выйдет!
- Ему это просто так с рук не сойдет! Хотел лишить меня родимого Буланки!
- Пойдем, спросим у него, как так? Демон изгнан, но снова приперся. Пойдем, пойдем! Душу из него вымем!
Слушать дальше не имело смысла. Торн метнулся назад, в комнату, выставил хлипкую раму и выбрался наружу. Теперь он знал, каким путем удирать, так как благоразумно осмотрел таверну снаружи днем раньше. По покатой крыше, до стога сена. Съехать по его боку, осторожно прыгнуть в тень забора - и дальше, на задний двор, к неприметной калиточке. Через нее на соседский огород, оттуда на улицу, к роще Талвиры. Вниз, под обрыв, через мостки, в лес. Темно, страшно... В небе тучи - но надо идти! Он должен выяснить, почему заклинание не сработало и что случилось с порталом.
*****
Когда Торн добрался до поляны, на востоке брезжил рассвет. Даже тучи дали слабину, показав луну на последней четверти, так что света было достаточно. Де Лайт увидел портал во всей красе - еще с травяного озера. Серые, с мутными разводами, столбы света сходились к одной верхушке, и не похоже, чтобы на них как-то подействовало вчерашнее закрывающее заклинание.
Торн выбрался на поляну и в отчаянии обежал вокруг портала. Все по-прежнему! Упав на колени, он расстелил свиток на траве и вчитался в нужные строки. Сложить кулаки.... Оттопырить пальцы... начертить косой крест.... Повторить три раза. Де Лайт всхлипнул, непонимающе глядя на ненавистный мутный свет. Он все делал правильно! Каждое слово, до последнего звука, было сказано им верно.
- Почему же ты не закрылся, скотина? - вопросил Торн. Он скомкал свиток и поднял его перед собой, размышляя, как бы отомстить поганой бумажке за крушение надежд. Вдруг взгляд его зацепился за странную кляксу в самом низу свитка. Что это? Раньше он не видел этого места. Торн поднес бумагу поближе к глазам, чтобы в скудном свете прочесть мелкие буковки. "В случае, если что-то случилось с порталом - например, вы не можете его закрыть - мы рекомендуем обратиться к магистру Клоз Дадуру. Он оказывает помощь круглосуточно, без выходных и перерыва на обед. Заклинание вызова магистра Клоз Дадура следующее..."
С первого раза Торн даже не понял смысла прочитанного. Тогда он еще раз пробежался по строчкам и воскликнул:
- Спасен!
Фраза, вызывающая магистра Клоз Дадура была длинной и заковыристой. Торну пришлось попотеть, запоминая ее, но наконец он решился.
- Зрзклрбрашш!
В воздухе с хлопком раскрылось овальное окно: голубой фон с серебряной рамке. Там словно бы висел портрет, на котором в профиль был изображен горделиво вздернувший крючковатый нос волшебник с элегантной белой бородой, высоким лбом и густыми бровями.
- Извините, - сказал чей-то голос, несшийся явно от портрета. - Меня нет дома, но вскоре я обязательно свяжусь с вами. Не отходите от того места, где находились во время прочтения заклинания!
Повторив инструкции еще два раза, портрет исчез. Торн продолжал сидеть, глупо хлопая ресницами. Неизвестно, сколько бы продолжался его ступор, но тут в мутных дымных колоннах портала взбурлило, и наружу, торопливо стуча костылями о землю, вывалился демон с бревнообразной головой. В спешке он зацепился за особенно мощный стебель травы и едва не рухнул.
- Господин Торнаут Де Лайт! Господин Тораунт Де Лайт!! - заверещал рот с нервно трясущегося щупальца. Слюна разлеталась по сторонам в большом количестве, а демон страшно шепелявил. - Дело невиданной важности и спешки!
Ошарашенный Торн продолжал сидеть и тупо пялиться на явившееся чудовище. Демон, виляя хвостом, как нашкодившая собачонка, продолжал захлебываться:
- Вы должны меня выслушать, пока есть время! Мы только что узнали, что вы обратились к Клоз Дадуру...
- Почему портал не закрылся? - обиженно прервал Торн бревноголового. Наконец-то, есть на ком сорвать злость! Хотя, конечно, драться с чудовищем, пусть и таким неуклюжим, как это, Де Лайт не собирался. Но, может, получится отвести душу руганью?
- Это не наша вина! - залебезил демон, как можно ниже опуская башку между своими костылями. - Мы не отвечаем за свитки! Мы просто являемся на зов и пропадаем после правильного ритуала закрытия... Но я могу сказать вам, кто распространяет негодные свитки, да!
- Кто? - хрипло прорычал Торн. Ему казалось, что узнай он имя злодея, тому неминуемо воздастся.
- Тот самый Клоз Дадур, которого вы только что вызвали! Он пишет неверные фразы, чтобы потом помогать закрыть Врата и нажиться на этом!
- Вот как? - Торн сощурился и поглядел в ту сторону, где в воздухе появлялся портрет в серебряной каемочке.
- Мы, демоны, не можем терпеть этого положения. Клоз Дадур должен быть уничтожен!
- Отлично! - воскликнул Торн. - А я посижу тут в стороночке, посмотрю.
- Нет, вы не поняли, - от нетерпения демон уже подпрыгивал на ходулях, ротовое щупальце моталось по сторонам, словно рука сеятеля, разбрасывая слюни. - Клоз Дадур обманом заставил демонов пописать один мерзкий договор. Мы не можем причинить ему зла! Однако, демоническое сообщество с радостью подарит вам вот этот свиток!
Раздался хлопок. Перед носом Торна повис свиток из темного пергамента, от которого явственно воняло тухлыми яйцами. Машинально протянув руку, Де Лайт взял его и развернул. Сверху огромными красными буквами было написано "Убей!!!!". Ниже шло описание некоего заклинания. Нужно было вытянуть руку, направив на "цель" большой палец и мизинец. Остальные в это время следовало загнуть. Потом - быстро и четко сказать: "Китанул сдог елимс!"
- И что? - спросил Торн, часто моргая.
- Я не могу сказать вам прямо, - вкрадчиво ответил демон. - Однако, если вы хорошенько подумаете, то догадаетесь, как лучше применить эту штуку. Гарантирую, что после этого наш портал будет закрыт, а вам не потребуется платить последний сон.
- Да-аа? - слова демона всколыхнули в Торне очень плохие воспоминания. - Эти ваши сны - просто жуть! Ты мне их расписывал как нечто безобидное...
- Но разве вы пострадали? Разве покрылись язвами, стали кровоточить, лишились какого-то важного органа?
- Нет, но... Ладно. Давай договор!
- Хм?
- Не стану я больше вам верить на слово! Давай!
Снова раздался хлопок, и снова в воздухе повис свиток, на сей раз развернутый. Над ним висела какая-то толстая штука, с конца которой сочилась черная жидкость. Торн схватил "перо", поставил две кляксы и свою подпись. У демонов вместо подписи горела ярким красным витиеватая пентаграмма.
- Спасибо! Удачи! - радостно воскликнул бревноголовый демон и неловко прыгнул назад, в портал. При этом он опять споткнулся и рухнул задом наперед - только ротовое щупальце вздернулось вверх. Кажется, Торн даже слышал булькающий вскрик.
Он еще раз перечитал заклинание, врученное демоном. Проклятые твари! Хитрые и вероломные. Похоже, они не прочь избавится от Клоз Дадура. Ну что ж, у Торна нет никаких сомнений, что лично ему не стоит жалеть высокомерного магистра. Раз он пишет поддельные свитки, чтобы нажиться на незадачливых волшебниках, пусть получит воздаяние. Кроме прочего, не придется отдавать демонам сон. И портал закроется.
Заклинание было на редкость простое и короткое. Так мало всего нужно, чтобы убить человека! - подумал Торн. Потом он вспомнил из своего ученичества, что вроде бы на самом деле смертоносные заклинания ужасно сложны и долги, и только если пишешь заклинание на кого-то строго определенного, в строго определенном месте и времени, тогда можно обойтись простыми конструкциями. "Китанул сдог елимс". Три слова - и Клоз Дадур больше не будет пачкать мир своим зловонным дыханием! Торн осклабился, довольный выдуманной им фразой. Пожалуй, стоит сказать ему в лицо, перед тем, как...
Он не успел додумать. Снова появилось окно в серебряной рамке, только на сей раз оно было намного больше. Синий фон раздвинулся, как шторы, и на поляну вышел Клоз Дадур собственной персоной - высокий, с прямой спиной, в широкополой шляпе и длинной шикарной мантии.
- Здравствуйте, - громко сказал магистр хорошо поставленным голосом. При этом он близоруко щурился, пытаясь найти кого-нибудь, но не догадывался поглядеть под ноги. Торн поспешно сунул свиток со смертельным заклинанием за пазуху и вскочил.
- Здравствуйте, магистр! - завопил он. - Как хорошо, что вы смогли явиться так скоро!
- Спешил, как мог! - торжественно объявил Клоз Дадур, элегантно склонив голову. - Ну, что тут у вас?
- Вот, никак не могу закрыть! Читал заклинания, но это не помогает.
Торн лихорадочно нашарил в кармане плаща скомканный свиток с заклинанием вызова и протянул его магистру. Тот мельком глянул на неопрятный комок и брезгливо ткнул в него пальцем, что-то пробормотав. Короткая вспышка огня - и из ладони волшебника разлетается небольшое облачко пепла.
- Видимо, вы не очень плотно держали кулаки? - сказал Колз Дадур, уверенной поступью обходя портал по кругу. - Или же у вас мизинец отогнулся? Гм... впрочем, по моему опыту, чаще всего виной неважная дикция. Голос - основной инструмент волшебника. Некоторые слишком плохо понимают это.
Торн лихорадочно думал, когда ему атаковать. Вдруг ему пришла в голову прекрасная мысль! Демоны ведь никак не оговаривали время убийства. Значит, для верности надо дать Клоз Дадуру закрыть портал, а потом действовать.
Магистр что-то бормотал, качая головой. Затем он встал, как вкопанный и величаво повернул к Торну голову.
- Ну-с, мне все ясно. Вы понимаете, что мои услуги не бесплатны, э-э-э?
- Торнаут Де Лайт. Можно просто Торн.
- Торн. Хорошо. Так вы понимаете...
- Понимаю, но у меня нечего заплатить. Я не виноват! Все я говорил четко и правильно - это закрывающее заклинание поддельно! - Торн выпалил последнюю фразу и испугался своей болтливости. Клоз Дадур нехорошо нахмурился.
- Меня не интересуют отговорки. Если я закрою портал, то должен взять за это плату. Мое время дорого стоит.
- У меня ничего нет! - повторил Торн сбивающимся голосом.
- Ошибаетесь, - магистр хищно улыбнулся, отчего борода судорожно дернулась. - У вас есть вы.
- То есть?
- Вы сами. Я закрою портал, но за это вы станете моим... моим... ах, да что там юлить - моим рабом.
Торн едва не задохнулся от возмущения. Ах, вы посмотрите - какая скотина!! Подделывает свитки, а потом еще и забирает невинные жертвы в рабство! Ну ничего, ничего, уважаемый магистр. Вас ждет большой сюрприз.
- Я... я... я согласен, - Де Лайт, кипя внутри от предвкушения расплаты, заставил себя сгорбиться и поникнуть. - Другого выхода нет.
- Верно, - кивнул Клоз Дадур. - Позвольте полюбопытствовать: чем же вы расплатились с Ними?
Он взмахнул рукой в сторону портала. Торн тоже махнул рукой.
- А,.. снами.
- О! И сколько же они с вас взяли?
- Четыре.
- Сколько осталось?
- Один.
- Гм, - Клоз Дадур приподнял шляпу, обнаружив лысину, покрытую редкими волосами, по которым он провел свободной ладонью. - Я могу освободить вас от последнего, но за это рабство будет пожизненным.
- Нет, - скривился Торн, - спасибо. Еще один кошмар я как-нибудь переживу.
- Вы уверены?
- Демон сказал мне, что не в их интересах наносить мне ущерб...