Жанна была из того числа людей, к которым невозможно относиться равнодушно. Девушки по-черному завидовали ей: ее спортивной фигуре, ее большой округлой груди, блестящим волосам, даже зеленым глазам, будто от нее зависело, каким цветом очей наградит ее природа. Юноши же страстно желали ее, все поголовно. Бывали, конечно, и исключения. К ним относились лица не традиционной сексуальной ориентации или те, кто очень хорошо знал Жанну - любое желание пропадет бесследно, стоит только столкнуться с ее сложным, деспотичным характером.
Одним из давних почитателей молодой красивой девушки был обычный паренек по имени Константин. Он частенько заглядывал в тренажерный зал, но не для того, чтобы подкачать свое заплывшее жиром тело, а для вынашивания коварного плана отбивания Жанны у ее бой-френда - Юры. И, вот, однажды звездный час Кости настал...
Войдя в зал, Жанна сразу же заметила этого брюзгу Костю, которого она на дух не переносила, мирно беседующего с Юрой. "Неужели он обратился к тренеру за индивидуальной программой занятий! Наконец-то он поумнел", - в глазах Жанны Костя немного поднялся. Но, странно, как только она подошла к инструкторскому столу, Костя сразу потупил взор, виновато поздоровался и отошел на ближайший помост. А Юра, наоборот, был нацелен на основательный разговор, глаза его горели, руки сжались в здоровенные кулачища, на толстой шее проступили не от хорошего настроения жилы. Глядя на своего некогда любимого, Жанна сглотнула и подумала, что он с их последней встречи сильно изменился, особенно в лице.
- Дорогой, что-то случилось? У тебя не здоровый вид, - осторожно начала Жанна.
- Да! - рявкнул Юра. - Случилось! Только не у меня, а у тебя.
- Не поняла намека?! - абсолютно искренне удивилась Жанна.
- А вот полюбуйся!
Юра перевернул листок, лежавший мирно на столе, и открыл взгляду Жанны фотографию девушки. На ней было изображено тело (лицо в кадр не попало), сидящее на черном, похоже, кожаном кресле и недвусмысленно сжимающее руками груди, а ноги стояли далеко друг от друга, демонстрируя отличную растяжку. Маленькая деталь: из одежды на девушке были только леопардовые сапоги.
У Жанны пересохло в горле. Она раскрыла рот, но звуки ей не давались. Так силен был шок.
- Вот, Костя принес. Распечатал с порно-сайта, - зло проговорил Юра. Никогда его еще таким не видела Жанна. - Узнаешь хоть себя, а? Сапоги я думаю, ты узнала.
- Боже... - промолвила Жанна. Она смотрела ничего не значащим, пустым взглядом на свою фотографию и судорожно думала, как выкрутиться из щекотливого положения.
На фотографии, безусловно, была Жанна. Свое тело она узнала, да и Юра не запамятовал, не раз он его ласкал. А главное - сапоги. Два года назад Юра ездил на соревнования в Москву и там приобрел для своей девушки потрясающей красоты, леопардовой расцветки обувь, с разными заклепками и ремешками. Сколько не ходила Жанна по магазинам, сколько не листала каталогов с модной обувью, сколько не смотрела на ноги других девушек, подобных сапог она не видела.
Как раз в то время Жанна изменяла Юре с одним фотографом. Он и попросил на память карточку с красивым обнаженным телом. Вот, Жанна по дурости и согласилась. Кто ж думал, что через два года это фотография выплывет на сайте, содержащем порнографию и попадется на глаза Юре?
- Ну, что молчишь? - поторапливал с объяснениями Жанну Юра.
Жанна, убежденная атеистка и анархистка, едва не начала молиться в надежде найти выход. Как вдруг пришла в голову неожиданная идея.
- Вот, сука! - воскликнула она, для большей правдивости стукнув рукой об стол.
- Кто я? Слушай, ты совсем уже того, - опешил Юра. - Ты на порно-сайтах красуешься, а я сука!
- Да не ты! Ленка. Помнишь, девушка моя, ну... лесбиянка.
Юра состроил гримасу думы.
- Ну, была такая. Ты же говорила, вы понарошку. Целовались там, обнимались и все...
- Ничего у нас с ней не было. Просто однажды она предложила сфотографироваться голой, я и согласилась. Не знала, что она мне такую свинью подложит!
- Да?! С чего это ей фотографию выкладывать? - недоверчиво спросил Юрий.
- Откуда я знаю! Мы с ней давно как расстались. Дура она, в чем я еще раз убедилась, - лгала за милую душу Жанна. - Неужели ты думаешь, что я сама себя выложу в Интернете?
- Нет, конечно! Но... - смягчился Юра.
- Милый, за время наших отношений я дала тебе повод хоть раз усомниться в себе и своей любви? - Жанна смотрела прямо в глаза Юре. - Отвечай!
Юрий подумал, мысленно проклял эту Лену, чертову лесбиянку, и взял за руки любимую.
- Конечно, нет дорогая. Не сердись на меня за то, что накричал. Понимаешь, тут приносит мне Костя фотографию, где ты обнаженная, что я должен был подумать? - стал оправдываться Юра.
"Все. Буря миновала, можно выпустить коготки".
- Юра, если ты мне не доверяешь нам незачем с тобой продолжать встречаться...
- Жанна, забудь. Не пори сгоряча! Я тебя люблю.
- Как сестру? - вспомнив недавнее признание, спросила Жанна, но в ответ ничего не услышала. Юра предпочел отмолчаться.
- Тогда я пойду домой, Юра. Ты мне отбил всю охоту заниматься сегодня.
Жанна помахала рукой своему ухажеру, развернулась и двинулась к выходу. Тут она случайно увидела Костю, который, судя по недовольному виду, слышал весь разговор от начала до конца.
- Это ты принес распечатку? - тоном герцогини заявила Жанна. - Ты?
- Да, - прошелестел Костя. Так тихо, что Жанне пришлось наклониться, чтобы услышать ответ.
- Я, если не ошибаюсь, тебе нравлюсь?
Молчание. Костя смотрел на Жанну своими поросячьими глазками, от чего ей стало тошнотворно противно.
- И ты решил этой фотографией нас рассорить? - понизив голос до шепота, проговорила Жанна. - Хочу заметить, тебе почти это удалось. Но, неужели, ты думал, если мы с Юрой расстанемся, я после того, что ты сделал, буду с тобой встречаться? Ты себя в зеркало видел, а свой поступок ты как мужской расцениваешь?
- Послушай, Жанна... - промямлил Костя.
- Нет уж, ты послушай. После всего этого, даже близко ко мне не подходи, вообще в зал дорогу забудь. Сиди дома, лазь по порно-сайтам и мастурбируй в колбочку! - последние слова Жанна уже прокричала так, что находившиеся рядом атлеты посмотрели в ее сторону.
Жанна с презрением посмотрела на жалкого Костю и, ругая его грязными словами, пошла прочь.
...вот уж звездный час! Но Костя все-таки его использовал, как смог. Зарубил в корне только-только рождающееся у Жанны уважение к нему. Как результат, он не добился разрыва ее отношений с Юрием, а в глазах возлюбленной опустился ниже плинтуса.
***
Анфиса встречалась с Владом уже на протяжении двух недель. Учтивый и щедрый парень водил ее в кино, в клубы, в бильярд, в кафе и даже в боулинг, где от специальной, спортивной обуви девушка приходила в легкий восторг. Влад при каждой встрече дарил подарки: то ароматные розы, то новомодные духи, то дорогие конфеты, а на днях вручил предвкушающей сюрприз Анфисе раскладной, мобильный телефон с фото-, видеокамерой, FM-радио, диктофоном и другими функциями.
Как обезьяна с бананом, Поцелуева крутилась с этим телефоном. Она фотографировала все и всех подряд: и маму за глажкой белья; и подружек, спокойно восседающих на унитазе; и однокурсников за кружкой пива, показывающих всевозможные жесты в камеру; и простых прохожих, ругающихся на Анфису за то, что она попала в них непотушенным бычком, брошенным, не глядя, в форточку.
Сегодня Анфиса, накрашенная и одетая по полному разряду, встречалась с Владом возле своего дома. Он пообещал ее удивить, и девушка могла только гадать, что же на этот раз выкинет ее друг.
- Мама, я пошла, - крикнула Анфиса маме, собираясь выходить на улицу.
Только она закрыла за собой дверь, как затрещал ее новый телефон. Определился самый любимый номер.
- Да, зайка, - прощебетала в трубку Анфиса. По голосу так просто "божья прелесть".
- Выходи, Фиса. Я тебя жду на улице, - отчеканил Влад.
Анфиса вышла на улицу, но о, ужас, Влада нигде не было видно. Она оглядела двор, лавочки возле дома, затем автостоянку, но знакомого лица не увидела.
Ее радость быстро сменилась гневом. Вот уж сюрприз! Выволок лентяйку на улицу, а сам не приехал! Раздосадованная Анфиса полезла в сумку за сигаретами, но обнаружила лишь пустую пачку. Чертыхнувшись про себя, она на высоченных каблуках потопала в магазин. Путь ее лежал через автостоянку.
- Ух, ты, - вырвалось у нее невольно, когда она увидела среди автомобилей, внешне ничем не приметных, крутую иномарку, цвета морской волны, украшенной по бокам лошадьми с вьющейся гривой.
- Фиса, сюда! - раздалось вдруг откуда-то. Анфиса оглянулась назад, но нигде Влада не заметила.
- Иди ко мне! - снова послышался голос Влада.
И тут Анфиса узрела наконец-таки махающие руки и симпатичное лицо, торчащие из окна автомобиля. Того самого, что с лошадьми. У Анфисы опустилась челюсть. Как хорошо, что она держится в голове и не может упасть на грязный асфальт, а то пришлось бы бежать и ополаскивать. Меньше повезло тем, у кого челюсть вставная.
- Это твоя машина? - широко раскрыв глаза от удивления, прокричала Анфиса.
- Моя и Виталькина, друга моего помнишь? - дождавшись утвердительного кивка, Влад продолжил. - Нравится?
- Не то слово! Будешь меня на ней в университет возить. Завидовать все будут конкретно!
- Что есть - того не отнимешь. Подожди, я сейчас машину твою запечатлею на телефон, маме и друзьям покажу.
Анфиса стала щелкать машину во всех ракурсах. И спереди, и сбоку, и сзади, и сверху, и внутри, была б возможность и снизу бы удосужилась.
- Потом сфотографируешь, поехали кататься! - предложил Влад.
- На такой машине хоть на край света! - демонстративно подняв руку наверх, тряхнув волосами, и, состроив довольную физиономию, Анфиса села в машину и добавила, - вперед товарищ, только вперед!
Анфиса была счастлива. У нее наконец-то появился бой-френд - симпатичный, умный, внимательный, заботливый, немало зарабатывающий юноша, да еще и с личным автотранспортом. Уж не влюбилась ли мадмуазель Поцелуева? А что похоже на то, раз она моментально поступилась своими двумя принципами: не начинать серьезных отношений с выходцами из деревни или сел и не встречаться с лицами, коих она подозревает в связи с наркотиками. Ах, любовь-любовь! Самое прекрасное, что есть у людей и одновременно, самое топкое болото. Анфиса, пожалуй, очень сильно удивится, когда узнает, что по уши увязла не в чистых, светлых чувствах, а в толще зыбучей грязи...
***
Мнения о повести Стефана были самые разные.
- Ну, как? Прочитал? - спросил как-то Стефан своего друга Алексея.
- Только первый абзац, - малоприятно, но зато честно высказался Громов.
- Почему? У тебя времени полно было!
- Мне не понравилось!
- Ты сделал выводы обо всей повести из прочитанного первого абзаца? - изумился Стефан, вскинув руками.
- Не только. Ты сюжет мне уже давно рассказал. Раз я знаю, о чем повесть, зачем я буду читать? Резонный вопрос?
- Не очень. Тебе что ли трудно, ради друга прочитать книгу?
- Я бы сказал брошюрку! - то ли в шутку, то ли всерьез бросил Алексей.
- Что?! Конечно, повесть не большая, всего пятьдесят страниц, но все же и их надо было написать. В нее немало трудов вложено и на твоем месте я бы не стал называть ее брошюркой! Если вдруг решишь что-нибудь когда-нибудь написать, поймешь, как это непросто сделать.
- Я никогда не буду заниматься такой ерундой, - пренебрежительно сказал Громов.
- Естественно, - неожиданно спокойно отметил Стефан, чему сам удивился. - Человек, который за сочинения, скопированные с готовых вариантов, умудрялся тройки в школе получать, больше чем адрес на конверте написать ничего не сможет. Только непонятно мне, зачем было просить меня скинуть тебе на электронный ящик эту "ерунду", как ты выразился, если заранее знал, что читать ее не будешь?
- Ну, э... чтобы было, - протянул Алексей.
Но рукопись Стефана собрала и более основательные рецензии. Первый читатель, Василий Матвеев, заявил, что она очень легко воспринимается, но немного скомканная в конце. Его сосед по парте Кирилл Трепанов держался примерно того же мнения, но общее впечатление у него было больше отрицательное - ему не понравился сам сюжет. Подружки Сундуковы, наоборот, пришли в восторг от изложенной истории, но определенного мнения о стиле написания Стефан не услышал. Девушки читали небольшую повесть больше десяти дней, и по большей части это происходило в переполненном автобусе по дороге в институт и обратно. А вот мнение Жени Петрива порадовало Стефана больше всех.
- Отличная книга! - как-то при встрече в институте затараторил Женя. - Я вчера дважды перечитал!
- Ты серьезно? - вымолвил удивленный Стефан. Он не ожидал, что его повесть произведет столько эмоций. - Спасибо за добрые слова, если не лжешь. Скажи честно, коль не понравилось, я нисколько не обижусь. Только единственное, чтобы мнение было основано на прочтении книги, а то некоторые делают вывод с моих слов.
- Я серьезно говорю, мне очень понравилось!
- После таких слов, Женя, не могу не признать, ты мой самый любимый, самый объективный читатель, - засмеялся Стефан.
Нетрудно догадаться, что положительный отзыв Евгения понравился Стефану гораздо больше, чем все остальные. Именно благодаря нему, горе-писатель отправился в издательство показывать свою рукопись.
Самое известное в городе издательство "Ю-Пресс" находилось почти в самом центре города. Найти его не составило труда. Стефан, выходя из автобуса, сразу заметил четырехэтажное, недавно выстроенное, кирпичное здание, изуродованное разнообразными рекламными баннерами, среди которых особо выделялся громадный плакат с написанным на нем названием издательства.
"Ю-Пресс" занимало полностью второй и третий этажи здания. Справившись предварительно у вахтерши, кому можно показать рукопись, Стефан побежал наверх. От престарелой женщины, читавшей на работе какой-то справочник, увидевший свет, скорее всего, благодаря этому же издательству, он узнал, что работой по подбору материала на литературные журналы занимается коллегия редакторов во главе с Ларисой Семеновной Волгиной, кабинет которой находится на втором этаже.
Народу в коридоре было мало, зато то из-за одной двери, то из-за другой вырывались громкие вопли, крики недовольства, заливистый смех, журчание факса и ксерокса и стук эксплуатируемой клавиатуры. Стефан нашел нужную дверь с табличкой "Л.С. Волгина" и постучал в нее. В ответ ничего не последовало. Он еще раз проделал ту же операцию, после чего, не дождавшись разрешения, вошел внутрь.
Кабинет был не очень большим с обыкновенным для офиса убранством: стол, два кресла, пара стульев со спинкой у стены, компьютер и стеллаж во всю стену, битком, забитый бумагами, свитками, книгами, архивными папками, коробками. На полу кругом были стопками разложены опять же папки и толстые пачки исписанной вручную и распечатанной на принтере бумаги.
- Чем могу? - неожиданно послышался приятный женский голос.
Стефана передернуло. При разглядывании комнаты он как-то не обратил внимания на ее хозяйку, симпатичную, с легким макияжем, молодую блондинку, смотревшей в упор на него.
- Ой, здравствуйте, - первая фраза не вышла. Окончания слов глохли, и Стефан сам еле расслышал, что сказал. Поэтому поспешил добавить:
- Можно войти?
- Вообще-то вы уже вошли, - улыбаясь неловкому юноше, сказала блондинка.
- Да, простите! - воскликнул растерянно Стефан. - Я стучался, только никто не отозвался и решил войти. Но я стучался, да!
И не успела она поднять руку и указать на кресло перед ее столом, как Стефан уже уселся на один из пыльных стульев возле двери.
- Нет, на кресло, пожалуйста. У меня тихий голос, да и у вас я посмотрю далеко не ор, так что присаживайтесь поближе, - деловито, но с прежней улыбкой, проговорила блондинка, - а то мы друг друга не услышим.
Стефан послушно встал, прошел к креслу и присел на его край.
- Лариса Семеновна Волгина? - робко поинтересовался Стефан. Он удивился сегодня сам себе. Обычно когда он говорит, его слышно очень хорошо даже тем, кто стоит в сторонке и не проявляет интереса к беседе. А когда он поет, так вообще соседи разом начинают колотить по батареям. Сейчас же слова не шли, речь была прерывистой и не пестрящей эпитетами и сложными конструкциями предложений, голос не слушался, а его громкость словно выключила чья-то неведомая рука.
- Да это я, - отозвалась Лариса Семеновна.
- Я... вот... принес показать... вам... это, - прощебетал Стефан и вытащил из своей сумки сложенный надвое файл со своей рукописью.
- Что это? - с интересом, или, может быть, показалось, спросила Волгина.
Стефан собрался духом и выпалил:
- Это моя повесть, называется "Книга правды". Жанр мистика.
- О, как! Мистика говоришь, - блондинка постучала пальцами по своему столу. - Прежде чем разговаривать о твоей повести, если она, конечно, тобой написана, что проверяется...
- Проверяйте, но вы попусту потратите время, - перебил Стефан.
- Чаще всего так и случается, но так как прецедент был, то ни одна рукопись без проверки не печатается, - Лариса Семеновна остановилась и посмотрела на Стефана. - Так вот, прежде чем обсуждать вообще само произведение, надо немного уточнить, кого собой представляет автор. Понимаешь, если принесли сказку, сплошь вымощенную в жаргонных и ругательных словечках, или роман в полторы тысячи слов, умещающийся на трех листах, то никто заниматься публикацией подобных произведений не будет. А чтобы редакторы не тратили свое время на прочтение принесенных работ, необходимо примерно определить интеллектуальный уровень писателя. Знаешь, по бессвязной речи и пустым глазам можно сказать, что их обладатель не очень-то разбирается в литературе.
Стефан от услышанного позеленел. Всю робость мигом сбросило.
- Тонкий намек на толстые обстоятельства, - своим привычным тоном сказал он. - А вы не думали, что пришедшие авторы могут просто волноваться? Вроде и хочешь блеснуть, а слова не идут, забастовку объявили! А про глаза вы круто сказали. Не такие уж они и пустые. Между прочим, я школу на "отлично" окончил. Вот так вот!
Лариса Семеновна улыбнулась.
- Это уже совсем другое дело, совсем другой разговор. Давай свою повесть мистическую.
Стефан передал файл с бумагами блондинке. Та повертела его в руках, просмотрела мельком пару страниц и спросила:
- Автора-то как зовут?
- Там же написано. Стефан Стреляный.
- Да?! Я думала это псевдоним. Имечко у тебя ничего. Сегодня у нас двадцать первое октября, - Лариса Семеновна поставила дату на первом листе рукописи и бросила файл на стопку таких же бумаг возле стола. - Конец октября, а на улице тепло как. Градусов двенадцать сегодня, да?
- Я как-то не следил за градусником, - продолжая смотреть на свою распечатку, буркнул Стефан. - Знаете что, у меня еще в электронном виде повесть есть. Давайте я вам и дискету оставлю, на всякий случай.
- Как хочешь, - энтузиазм в речи Волгиной отсутствовал напрочь. Ее понять можно, с каждым таким писателем поговори, выслушай, а потом еще и прочитай их самодеятельность. Мало не покажется никому.
Стефан достал дискету, написал на ней свою фамилию, поставил, на манер Ларисы Семеновны, сегодняшнюю дату и положил ее на стол.
- Ты, кстати, вовремя зашел, - вдруг сказала блондинка. - Мы сейчас готовим к выпуску специальные тематические сборники. Один по научной фантастике, другой - поэзия, и третий - прозаический, рассказы и повести. Так что у тебя есть шанс.
- Было бы хорошо напечататься на страницах издания "Ю-Пресс". Оно, наверное, самое крупное издательство в нашем городе.
- Можно и так сказать. Во всяком случае, "Ю-Пресс" - единственное издательство в городе, а, следовательно, и в крае, которое занимается выпуском художественной литературы.
- Я, если честно, совсем не знаю других издательств, кроме вашего, - признался Стефан. - Да и про "Ю-Пресс", если бы ни одна бывшая знакомая, не слышал бы.
- Как так? - изумленно воскликнула Лариса Семеновна. - Мы на рынке очень давно. Лидеры в своем деле. И журналы, и газеты, и справочники, и книги - у нас большой ассортимент продукции.
Волгина утихла на мгновение, а, вернувшись из оцепенения, спросила:
- А что за знакомая? Рекламирует "Ю-Пресс" среди писателей, это хорошее дело.
- О ней надо говорить уже в прошлом времени. Рекламировала. Она умерла в июле.
Лариса Семеновна охнула.
- Она было женой моего лучшего друга, и к тому же работала здесь. Ольга Громова.
Волгина немного позеленела.
- Я была на похоронах. Очень жаль девушку, еще совсем молодая была.
Стефан вкратце рассказал Волгиной все, что знал. А та в свою очередь поделилась с ним. Оказалось, что она работала в одном кабинете вместе с Громовой и единственная из всего издательства более-менее общалась с замкнутой, скрытной Ольгой. Они поддерживали приятельские отношения.
- Я помню, как ваш директор дифирамбы пел на кладбище в честь Оли, - сказал Стефан. - Он большое впечатление произвел на ее соседок-старушек.
Лариса Семеновна укоризненно посмотрела на парня, по ходу, ей не очень понравилась его речь.
- Что ж не буду вам мешать, я пойду. Спасибо что выслушали и взяли рукопись, - проговорил быстро Стефан, потрусив к выходу.
У самой двери его остановила Волгина.
- Стефан подожди! Вот, - блондинка встала из-за стола, подняла с пола картонную коробку из-под монитора, заполненную всякими вещами, от карандашей и ластиков до фотографий в рамке и кружки и протянула ее Стефану, - вещи Ольги. Она их не забрала. Отнеси коробку бывшему мужу. А то они здесь пылятся. Хорошо?
- Алексей будет точно рад, - саркастично заметил Стефан, но коробку взял и ушел.
Уже на улице, поставив коробку на грязный тротуар, Стефан собрался позвонить Громову, пусть тот сам забирает вещи своей бывшей супруги, но тут же спохватился, телефона то мобильного нет. Черт! Придется обратно до издательства пиликать.
Попросив на вахте стационарный телефон, Стефан набрал домашний номер Громова.
- Алло! - отозвалось в трубке.
- Леха, привет это Стефан.
- А, привет! Ты откуда звонишь, у меня номер не определился.
- Не важно. Тут дело есть. Времени у меня мало, так что ничего не спрашивай, просто приезжай в "Ю-Пресс" и забирай вещи жены своей Ольги, понятно.
- Чего?! Какие вещи? - переспросил Алексей.
- Я же сказал без вопросов. Просто приезжай и забирай коробку, - закричал Стефан.
- Какую коробку?
- Еще один дебильный вопрос и получишь по башке через трубку!
- Хотел бы я на это посмотреть, - захихикал Леша.
- Быстрее приезжай. Вещи...
- Нет! Объясни толком, где ты их взял и почему решил, что это ее вещи?
- Господи, дай мне сил! - воскликнул Стефан и увидел, как вахтер жестом показывает, что он долго висит на проводе. - Сейчас, сейчас! У меня времени нет, в "Ю-Пресс" приезжай.
- Нет. Не поеду я никуда. Я на дурака похож?
- Как сказать? - задумчиво сказал Стефан. - А с вещами что делать. Тут коробка большая, почему я должен переть на себе вещи твоей жены!!!
- Не надо их никуда везти. Выброси их и все. Они мне не нужны.
Вахтер нажала на рычаг, и разговор прекратился. Стефан был в шоке. Он прекрасно знал о взаимоотношениях между бывшими супругами, об их разрыве перед смертью Громовой, но все-таки они были женаты, и элементарные меры приличия надо соблюдать. В память об Ольге (все-таки она ему фамилию подарила) мог бы оставить себе эту коробку с ее вещами. Или, на крайний случай, выбросил бы ее сам! А то у Стефана рука не поднимется, хоть они с Ольгой и не были дружны.
- Можно мне еще раз позвонить, - обратился Стреляный к престарелой женщине на вахте. - На минуточку.
- Хорошо. Я засекаю время.
Стефан набрал номер и пролепетал в трубку:
- Алло, такси? Пишите адрес...
Алексей знал, что у его покойной жены не было родственников, но сей факт как-то выпал у него из головы. И, вот однажды, спустя некоторое время после кончины супруги до него вдруг дошло: на однокомнатную квартиру, где семейство Громовых обитало почти целый год, никто не претендует и единственным наследователем недвижимости является он. Готовясь к разводу, Алексей порвал все отношения с женой за неделю до ее смерти и никак не мог предположить, что настанет время и ему придется столкнуться с прошлой жизнью вновь. Правда, повод на этот раз радостный.
Есть и небольшая проблема. Когда Алексей съезжал с квартиры, он естественно думал, что навсегда и поэтому отдал свои ключи жене. Сейчас он попасть в бывшее семейное "гнездышко" без посторонней помощи не может. Выход наклевывается только один - обратиться к капитану милиции Соловьеву и прояснить у него всю ситуацию.
Забив на учебу, что с ним крайне редко бывает, Громов направился в краевое отделение МВД к Соловьеву. Предварительно Леша оповестил о своем визите капитана, чтоб неловких ситуаций не возникло. По прибытии на место его сразу проводили в кабинет Валерия Аркадьевича. Тот невозмутимо сидел за своим столом и разговаривал по телефону. При появлении Громова он прервал свою беседу естественным в таком случае "перезвоню".
- Добрый день, Алексей Андреевич, - благодушно поприветствовал своего гостя Валерий Аркадьевич, - присаживайтесь, пожалуйста.
Алексей послушно опустился на один из стульев у капитанского стола, сделанного буквой "Т".
- Чем могу быть полезен? - чересчур учтиво сказал работник милиции, чем значительно озадачил Громова.
- Я хотел обсудить с вами один вопрос, касающийся имущества... жены моей... бывшей, - начал Алексей, но его бестактно перебили.
- Насчет машины не волнуйтесь. Ее ищут по всему краю, - раздраженно бросил Соловьев. Его бесила манера некоторых родственников волноваться за материальные блага умерших, при этом нисколько не интересоваться тем, как идет следствие.
- Я не насчет машины.
- Да?! А что вас еще интересует? - поднял брови озадаченный Валерий Аркадьевич.
- Квартира моей супруги. Ее ей оставили разбившиеся в автокатастрофе родители. Получается, что наследователем недвижимости является муж, наследник первой очереди, если я не ошибаюсь, так это называется, то есть я.
"Ах, вот оно в чем дело! Муженек за жилплощадь волнуется! Странно, что он вспомнил о квартире спустя столько времени после смерти Громовой", - думал Соловьев.
- Вы, да, наследник первой очереди. Вы даже подготовились в этих вопросах, - прошелестел Валерий Аркадьевич. Доброта в его глазах испарилась окончательно. - Только я не могу понять, почему вы пришли ко мне. Оформляйте документы и только в путь! Квартира ваша.
- Ну, я хотел узнать, все ли необходимые действия вы провели там? - сказал Леша.
- Алексей Андреевич, после смерти вашей супруги прошло три месяца. Конечно, все нужные операции в ее квартире давно выполнены. Из прокуратуры моя давняя приятельница Анна Павловна Иванова выбила ордер на обыски, не теряя ни минуты, мои люди принялись за работу. Но, увы, безрезультатно. Никаких предсмертных записок не нашли, других фактов мало-мальски указывающих на самоубийство Ольги также не обнаружено. Если честно, то следствие уже намного меньше склоняется к версии о суициде...
- В смысле?
- Странно получается. После смерти женщины немедля исчезает автомобиль, не дешевый, за который в наше время много желающих найдется помочь бедняжке сброситься с моста, - Соловьев сделал многозначительную паузу. Посмотрев холодным взглядом на Лешу, от которого тому стало не по себе - хотелось встать и уйти, он продолжил свою усыпанную намеками речь:
- Налицо мотив. Убийство с целью ограбления. На факт насильственной смерти указывают и травмы жертвы.
- Какие травмы? - недоуменно спросил Леша, который не интересовался подробностями гибели жены, и услышанное только что для него стало откровением.
- Вы не знаете? - переспросил Соловьев, ухмыляясь. - На спине, в области лопаток, у Ольги значился небольшой синяк, по утверждениям специалиста довольно свежий, полученный незадолго до смерти. Плюс лодыжка девушки было сильно разодрана.
- Хм... так я думаю, эти травмы можно было получить вследствие падения с моста, - вымолвил Алексей, предполагая.
- Следственный эксперимент показал, что действительно ногу девушка могла ободрать при падении, зацепившись ею о мост, а вот по спине ее точно кто-то долбанул. Самого себя так ударить сложно. А в реке, куда она упала, никаких объектов, способных нанести подобную гематому не нашли. Кто-то постарался до падения.
Соловьев замолчал. Алексей решился перейти к главному.
- М... А как вы попали в квартиру? Нашли ключ?
- Нет, не находили. Неужели вы думаете, что у меня под рукой нет специалиста, который сможет открыть дверь без помощи ключа? - удивленный Соловьев никак не мог понять, к чему клонит Громов.
- И не взломав ее?
- Представьте себе, да!
Алексей очень сильно волновался. Да и это было очевидно для невооруженного глаза. Он постоянно дергался на стуле, перебирал пальцами по столу, переминал ногами. Все это раздражало капитана.
- К чему вы клоните? - спросил вдруг он.
Поняв, что тянуть больше нет смысла, Алексей изложил суть своего визита.
- Где-то за неделю до смерти Ольги я собрал свои вещи и переехал от нее к родителям. Ключ отдал ей.
- Зачем?
- Я собирался подать на развод и думал, что никогда ничего общего иметь с ней не буду, - Громов стал рассматривать свою обувь, - а тут квартира. Я имею на нее все права, так как мы не успели развестись, а меня нет ключа. Словом... я не могу туда попасть.
Валерий Аркадьевич хмыкнул. Рыбка сама идет к нему в сети. Кто из них подавал на развод еще не ясно, возможно расстаться хотела Ольга. Побоявшись остаться без жилья, Громов и расправился со своей женой. А тут еще в придачу и автомобиль получил. Наследство-то неплохое в девятнадцать лет! Вот это гад!
- А от меня вы что хотите? - обозлился Соловьев. - Чтобы я открыл вам дверь?
- Ну, было бы неплохо, - честно признался Алексей.
- Вы в своем уме?
- Я могу вам помочь! Я жил с Ольгой, может, я найду что-то такое, на что вы внимания не обратили, - выкрикнул Леша.
- Идите-ка вы к черту! Вы имеете полное право взломать замок. Не к чужим же лезете.
Поняв, что его предложение показалось капитану, по меньшей степени глупым, Алексей собрался уходить.
- Что ж, извините, что побеспокоил, - пробормотал Алексей и поплел вон из кабинета.
Уже у двери до него донесся голос Соловьева. Если хочешь проследить за человеком, старайся держаться рядом с ним.
- Минутку. Я могу пойти с вами, если хотите, но вызвать специалиста сейчас не получится, так что дверь надо все равно взламывать.
- С этим я и без вас справлюсь, - сказал Алексей. - Не хочу отрывать, Валерий Аркадьевич, вас от работы. Всего доброго.
Через мгновение дверь захлопнулась, и Громов оказался по ту сторону от неприятного для него милиционера.
...как бы мы не старались забыть прошлое, все равно рано или поздно оно напомнит о себе.
В виде фотографий, на которых запечатлены до боли знакомые автомобили и подаренные любовником дорогие сапоги. В виде коробки с вещами, заглянув, куда мы можем найти причину появления новых лиц в ближайшем окружении. В виде квартиры, таящей в себе тайны не только проживавшей в ней когда-то счастливой супружеской четы.
Тень прошлого таит в себе много загадок, постигнув которые можно одним помочь выкарабкаться из кольца подозрений, а других, наоборот, туда загнать. А чтобы правильно их разгадать прислушайтесь к зову сердца. Уж оно-то не обманет.
Глава 14
Круг подозрений
Стефан Стреляный в наше непростое время умудрился прослыть истинным джентльменом. В институтских коридорах он всегда пропускает девушек вперед, открывает перед ними двери не за доброе слово, а просто так. В транспорте уступает место пожилым женщинам, не дожидаясь ругательных слов в свой адрес. Расплачиваясь в магазине за покупку, не преминет сказать "спасибо" вежливой продавщице. А первого января он будет чувствовать себя виноватым, если не поздравит работников торговли с новым годом.
Но иногда Стефан задумывается, не слишком ли он усердствует в своих действиях, не чересчур ли положителен? Быть хорошим сейчас не в моде и подчас грубость и хамство становятся предпочтительнее среди молодежи. Что толку от всех стараний, учтивости и вежливости, если на Стефана до сих пор ни одна приглянувшаяся ему, симпатичная девушка не ответила взаимностью? И каково ему наблюдать, как его очередная дама сердца обнимается в институтских кулуарах с каким-нибудь хулиганом, который о культуре-то слыхал только, как о телевизионном канале. Нет уж! Стреляный твердо решил, что раз его добропорядочность по отношению к женскому полу не приносит никаких результатов, то стиль общения необходимо срочно менять на кардинально противоположный...
В холле строительного корпуса было негусто. Все студенты на физкультуре, только Стефану как-то все недосуг туда попасть. Но ничего в следующий раз.
Обдумывая свое дальнейшее поведение, он действительно напрягся. Стефан не знал с чего начать свое перевоплощение в негодяя и грубияна. Внешний вид соответствует, ему даже не пришлось менять гардероб - напялил джинсы, кроссовки, спортивную куртку, кепку и пошел. На физиономии можно состроить гримасу враждебности. Действия! Вот в чем загвоздка. Стефану непривычно будет исполнять роль агрессора.
Лифт подъехал и Стреляный в гордом одиночестве в него вошел. Дверки потихоньку, кряхтя, как ворчливая старушка, стали закрываться, как вдруг прям перед носом, он увидел миловидную, светленькую девушку, наверное, работницу одной из кафедр, бегущую в сторону кабинки, прижимавшую к груди папки и бумаги, державшую в руке открытую бутылку из-под сока, а другой махавшей ему.
- Придержите, пожалуйста, лифт! - кричала она на бегу, задыхаясь.
Стефан мог без проблем ногой помешать створкам лифта закрыться, но он твердо решил показать свое новое, второе я сейчас же. Он с умиленным видом смотрел на кричавшую девушку в постепенно уменьшавшуюся перед ним щель. И вот, когда она была почти рядом Стефан (о, ужас!), расплывшись в ехидной улыбке, пожал плечами и раскинул руки в стороны, мол, извини, ничего не выйдет, поеду я один. Блондинка только и смогла рот раскрыть от такого хамства, но, спохватившись, быстро приняла единственное для нее правильное решение. Она, не жалея потраченных денег, плеснула соком прямо из бутылки в быстро исчезающую в дверях, довольную образину Стефана. Да, девушка вложила в свой рывок душу. Лифт уехал, бутылка пуста, но зато, (о, счастье!) с лица и одежды Стреляного стекала ручейком, пахнущая персиком, жидкость.
Что и говорить, упаси бог, злить и без того запарившуюся в аврале женщину, огребешь по полной программе. А Стефан понял, что услышать "спасибо" в ответ на красивый жест гораздо приятнее увесистого плевка в свою сторону.
На следующей после физкультуры паре все поголовно справлялись у Стефана, что же с ним случилось. Почему он весь мокрый? На что Стреляный одним отвечал, что вспотел от усердных занятий спортом; другим - что очень хотел пить, да так сильно, что весь облился; третьим - что попал под дождь. В конце концов, устав от бесконечных вопросов однокурсников, Стефан присел на свое место, не желая ни с кем разговаривать. Студенты только подтягивались в аудиторию, где вот-вот начнется никогда не теряющая актуальности в среде строителей высшая математика.
- Почему ты такой мокрый? - спросил подошедший Алексей, усаживаясь рядом со Стреляным. - Только не надо мне говорить о твоих непомерных усилиях на физкультуре. Знаю я, как ты туда ходишь.
- Все это ты знаешь! - вздохнул от досады Стефан и встал. Вошла ВВВ - Вера Валентиновна Власенко.
Она поприветствовала студентов и велела всем садиться. Посмотрев на доску и удовлетворившись тем, что она чиста, ВВВ начала практическое занятие.
- Слушай, Стефан, - шептал Громов, не обращая внимания на преподавателя и невыносимую тишину в аудитории. - Ты не съездишь со мной на квартиру Ольги?
Стефан вопросительно посмотрел на Лешу и спросил:
- Зачем это?
Пока Вера Валентиновна объясняла у доски пример решения задачи на классическую формулу теории вероятностей (да-да, на прошлой неделе ребята начали изучать новый, завершающий для них курс математики, раздел), Громов тихо рассказывал Стефану о разговоре с капитаном Соловьевым, о своих вчерашних домыслах насчет квартиры супруги, о том, что он собрался туда сегодня наведаться. По мере того, как Леша углублялся в рассказ, у Стефана глаза становились все шире и шире.
- Зачем ты поперся вообще к этому Соловьеву? - недоумевал он.
- Выяснить принадлежит ли точно мне квартира теперь или нет, - оправдывался Громов.
- Конечно, принадлежит! - не выдержав, выкликнул Стефан, от чего сразу начали оборачиваться и цыкать впереди сидящие девушки с ПГС.
Он жестом извинился и продолжил речь.
- О правах наследования еще в школе, в каком,... - Стреляный почесал голову, - по-моему, еще в девятом классе, рассказывали на уроках правоведения!
ВВВ притихла у доски и села за стол. Сейчас она кого-нибудь вызовет к доске. Висящую над головами студентов тишину можно было описать, как мертвецкую. Многие ребята пригнулись к партам, чтобы их не было видно за чужими спинами. Точно, если не было бы деревянных парт на кованых ножках, державших их тела, то все они упали бы ниц.
Пожалуй, одним из немногих, кто не боялся услышать свою фамилию, были несколько девушек-отличниц с ПГС и Алексей Громов. В эту компанию бы затесался еще и Женя Петрива, но он, подумав, что потеряет много времени впустую, изучая теорию вероятностей, на математику не пошел.
- Что вы так боитесь, - не громко, но и, не шепча, сказал Леша. - Что там решать?
- К доске идет... - как звон колокольни в глухой деревушке ночью, прозвучал голос ВВВ.
Ребята еще сильнее прижались к партам.
- Стреляный, - буркнул Громов.
"Опять двадцать пять", - возмутился про себя Стефан, а вслух еле слышно добавил:
- Заткнись!
- Сундукова... - пропела преподавательница, не постеснявшись при этом улыбнуться, - Татьяна.
Вся аудитория облегченно выдохнула и начала переговариваться между собой.
- Это что такое? - закричала Вера Валентиновна. - Вы уже забылись, где находитесь? Сейчас заставлю все дома решать на оценку! Татьяна к доске.
- Я не пойду, - робко произнесла Таня.
- Почему это? - ее слова явно не понравились ВВВ.
- Я не готова.
- Что ж, Сундукова... ваша оценка "ноль", - спокойно сказала Вера Валентиновна. - Только учтите, я всех предупреждаю, на последнем для вас экзамене по высшей математике при спорной оценке я буду обращаться к тем результатам, которые вы показывали в течение этого семестра. Я пойду вам на встречу. Например, если вы получите "2,5" на письменном экзамене, а контрольные работы у вас были написаны лучше, то конечно, я поставлю вам тройку. А с нолями, Татьяна, вы свое положение только усугубляете. Предыдущие два экзамена по математике вы сдали, если не ошибаюсь, не с первого раза, а сейчас у меня нет никакого желания устраивать бесконечные пересдачи, но у вас есть шанс повысить свой итоговый балл уже в течение семестра. Учтите.
ВВВ снова стала смотреть в свою тетрадь, ища глазами новую жертву.
- Прошу выйти...
- Стреляного, - снова отозвался Громов.
Стефан не стал ничего отвечать, а только уничижительно посмотрел на своего по парте соседа.
- Рябов, - вымолвила Вера Валентиновна.
- Его нет, - вставила Марина, староста группы с ПГС.
- Жаль, хоть посмеялась бы с великого математика. Тогда... - снова ВВВ стала изучать свою тетрадь.
- Стреляный, - издевательски пропел Алексей, смеясь с того, как Стефан вжался в парту.
Пол-аудитории захохотало. А Леша, немного смутившись, отправился к доске.
- Слушайте задачу, - велела ВВВ. - На шести карточках написаны буквы В, О, З, Д, У, Х. Шесть раз подряд берут по одной карточке с возвращением. Каждая буква на вынутой карточке записывается. Найти вероятность появления слова "воздух".
После того, как Вера Валентиновна прочитала задачу, у Алексея немного изменилось выражение лица. Уже и смущением его состояние не назовешь, скорее предчувствием полного провала.
- Приступайте к решению, - сказала преподавательница. Но, видя, что такая простая задачка вызвала затруднения у одного из ее лучших студентов, сжалилась и добавила: - для начала событие обозначьте. Какой факт мы должны получить в результате испытания?
- Ну, слово мы должны составить, - неуверенно вставил Леша, вращая в руках кусочек мела, отчего его руки моментально окрасились в белый цвет.
Не добившись ничего большего, она снова сказала.
- А дальше-то что? Вероятность как найти?
- Ну, вероятность появления события есть отношение числа исходов, благоприятствующих появлению события, к общему числу исходов испытания, - отчеканил Леша. Заучивать определения он был горазд.
- Верно. Дальше-то что?
- ???
- Громов, не выводите меня из себя, - все больше раздражаясь, говорила ВВВ. - Если Вы не можете решить пустяковую задачу, то, что говорить об остальных! Думайте головой, иначе раньше срока получите типовой расчет по теории вероятности.
Студенты зашумели. Кто-то подсказывал, как всегда неверно.
- Из определения вероятности исходите, Громов. Не тяните! Сколько необходимо благоприятных исходов появления данного события?
- Ну, наверное, один, - тихо пролепетал Алексей. За партой, крича фамилию своего друга, он выглядел смелее.
- Правильно, один. В знаменателе пишем единицу. В числителе что? - ВВВ вопросительно посмотрела на Громова. Ноль реакции. - Садись, Громов. За то, что не готовитесь, сегодня выдаю типовой расчет всем, и ПГС и гидротехникам.
Возмущенные возгласы заглушили ВВВ, отчего она пришла в дикий ужас.
- Объяснять я вам его не буду.
- Почему это? - спросил кто-то с дальних парт.
- Кричать надо больше! Ответ задачи запишите простой дробью: единица, поделенная на шестерку в шестой степени. Записывайте номера вариантов на типовой расчет.
После пары Громова чуть не лишили головы. Отмахиваясь от невразумительных, истошных криков, неприличных слов и оскорблений, Леша вместе со Стефаном вышел на улицу.
- Что-то ты не очень смотрелся сегодня у доски, - сказал вдруг Стефан. - А сколько было слов брошено, что ничего страшного.
- Ой, а сам бы ты решил ту задачу? - возмущенно ответил Алексей. Он вытащил сигарету, поднес к ней пламя от зажигалки и с жадностью закурил.
- Может быть, и не решил, но я не высказываюсь так красиво и цинично о том, что не могу притворить в жизнь.
- Да конечно! А кто мне говорил, что станет мэром...
- Я такую умную фразу сказал, а ты взял и своим замечанием испортил. А насчет мэра, откуда ты знаешь, что я им не стану?
- Знаю. Я в этом стопроцентно уверен, - бросил Алексей, чуть не подавившись дымом от сигареты.
Стефан вздохнул и только тихо вымолвил:
- В меня никто никогда не верит.
Леша то ли ничего услышал, то ли сделал вид, что не услышал. Он безмятежно курил.
- Ты поедешь со мной квартиру смотреть или нет? - поинтересовался Леша.
- А тебе одному страшно? - издевательским тоном сказал Стефан. - Почему это ты вдруг решил сейчас туда ехать?
- Да у меня вообще из головы вышибло эту хату. Я недавно про нее только вспомнил. А раз получается, что я единственный наследник, то почему бы мне сейчас туда не съездить. В милиции мне сказали, что ничего в этом нет. Даже пока документы не оформлены, я же муж бывшей владелицы, жил с ней вместе, могу явиться в бывший дом. Может, у меня там вещи остались какие-то? Ну, как поедешь?
- Что делать! Придется.
Леша порадовался тому, что ни одному ему придется ехать в бывшее семейное "гнездо". В компании чувствуешь себя более уверенно.
- Кстати, почему ты не куришь? - спросил он вдруг у Стефана, затушил сигарету и кинул ее на асфальт, весь в колдобинах и изломах.
- Бросаю.
- Опять? - засмеялся Леша. На его памяти Стреляный пытался отучиться от пагубной привычки раз пять. Бывало, что он держался по три месяца, и даже по полгода, но потом все равно его тянуло к пачке.
- Иди ты в задницу, - прошипел Стефан.
- Спасибо, но меня так часто стали туда посылать, что я нахожусь там безвылазно!
- Ого! Приятно иметь дело с людьми, которые везде побывали, - засмеялся Стефан.
К семи часам вечера Стефан и Алексей прибыли по нужному адресу. С входной дверью проделывал хитрые операции друг отца Леши, который за триста рублей согласился сначала взломать замок, а потом установить новый. Хотя, стоило заменить саму видавшую виды деревянную филенку на мощную стальную дверь. Пока работа у мастера кипела, ребята вольготно расположились у окна на межэтажной площадке. Стефан в миг захотел курить, но себя не выдал.
- Я в издательство повесть свою отнес, - сказал он, прочь мысли о сигарете отгоняя.
- Да? Когда? - рассеянно спросил Алексей, все время поглядывавший на дверь.
- В тот день, когда ты отказался вещи жены твоей, царствие ей небесное, забрать.
Алексей тут же перевел взгляд на Стефана.
- Ты в "Ю-Пресс" ходил? Зачем?
"Боже! Как тяжко жить!", - пронеслось в голове Стреляного.
- Как зачем! Я же тебе объяснил, книжку свою, написанную мной же, - говорил он медленно, и постепенно повышая интонацию, - туда относил! Вспомнил! Повесть моя, я ее написал. И подумал, неплохо было бы ее опубликовать. Ее, в смысле, повесть мою...
- По-твоему я похож на дебила? - с большим интересом к собеседнику спросил Алексей.
- Как сказать,... судя по заданным тобой вопросам, твои интеллектуальные способности не могут быть расценены мной как результат широкого мышления и стабильной работы коры головного мозга, - сумничал Стефан.
- Ой, ну выдал тут фразу. Небось, вычитал из медицинского справочника и бросается ей, как последней возможностью съязвить, - не остался в долгу Алексей.
- Ты не прав. Я ее на ходу сочинил, только что...
Пестрящую цветастыми репликами беседу прервал гадкий скрип, означавший победу умелых рук мастера над старой, неброской дверкой в десятиминутной борьбе.
- Готово. Вы проходите, а я сейчас быстро новый замок врежу, - продекламировал друг отца Леши. Его красное лицо и вспотевшие руки выдавали, что эта борьба отнюдь не показалась ему легкой.
Входя внутрь квартиры, Стефан взглянул мельком на филенку и заметил:
- Как вы жили год с такой оградой! Как фанера, честное слово. Ее проломить, как Анфиске три литра светлого пива выпить. Ногой дал и все... ой! - он уже увидел небольшую прихожую, похожую скорее на свинарник. - Смотрю, Ольга без тебя вообще не убиралась. Такой беспорядок я даже у Сундуковых не припомню!
На полу была разбросана женская обувь. С настенных крючков попадали куртки, кожаный плащ был скомкан и брошен на грязный входной коврик. Стефан стоял прямо на нем и, пока Леша молча стоял в проеме, ведущем в спальню, он незаметно с него соскочил, будто он на нем и вовсе не топтался.
- Ты чего молчишь? Леха, ты чего? Воспоминания нахлынули о семейной жизни или как?
Но Леша молчал. Тогда Стефан подошел к спальне и сам обомлел.
- Ну и дела! - присвистнул он. - Похоже, до нас здесь кто-то побывал!
Вид спальни был удручающий. Большой гардеробный шкаф стоял выпотрошенный, одежда из него покрывала приличную часть комнаты; некогда стеклянный столик превратился в жуткую кучу из четырех пластмассовых ножек и разных по величине кусков стекла; сорванные с гардины дорогие шторы валялись у батареи под окном, но к счастью, они были целыми; кровать же была вся выворочена наружу - постельное белье, исполосованные ножом огромные матрацы и две подушки превратились в мусор. Кругом перья, перья, перья...
- Ух, если бы не ужасное состояние спальни и ее убранства, я подумал бы, что здесь прошла куриная драка... - Стефан попытался пошутить, но Алексей холодно глянул на друга, отчего тот осознал неуместность своего юмора, - или свадьба...
- Ничего нет! - вдруг рявкнул озлоблено Леша.
- Ты о чем?
- Ни телевизора, ни DVD, ни компьютера, ни видеокамеры... ничего нет. Все, гады, унесли! - орал зверским голосом Леша.
- Ты хочешь сказать, что квартиру ограбили? - широко раскрыв глаза, изумился Стефан.
- А что ты не догадался! Оглянись вокруг! Ничего ценного нет, одни осколки, да... перья чертовы.
- А я думал... ну, что это Ольга билась в истерике. Знаешь, брошенная женщина на многое способна. Даже на самоубийство.
- Какая истерика. Что ты несешь? Куда она телевизор дела? По диагонали 72 дюйма. В окно выбросила, что ли? - кричащий Алексей произвел нужное впечатление на Стефана. Тот перестал нести глупости. - Она бы не подняла его. Ясное дело, нас ограбили!
- Хм. Если дверь была заперта, а она на ключ была заперта? - последние слова Стефан обратил мастеру, который стоял в прихожей и осматривал разбросанную обувь.
- Да-да. На ключ. Я уже это... новый замок поставил. В комплекте два ключа. Вот держите... - он протянул маленькую коробочку.
- Я возьму, - Стефан схватил ключи, толкнул Лешу и незаметно мотнул головой в сторону мастера.
- Ах, да, деньги. Держите. За работу триста и за замок пятьсот, и того восемьсот рублей, - с недовольным выражением лица Алексей протянул человеку восемь скомканных бумажек достоинством по сотне каждая.
Мастер с тем откланялся.
- Значит, у вора или воров был ключ. Где он мог его достать? Боже! Только у самой Ольги, - Стефан громко ахнул. - Слушай, это Ольку-то могли с моста реально бросить, чтобы квартиру обчистить. Точно!
- Не мели ерунду! - раздраженно сказал Леша. - Не обязательно иметь ключ, чтобы открыть входную дверь. Достаточно воспользоваться отмычкой или чем там еще пользуются.
- Нет, - возразил Стефан, - дверь-то была закрыта. Зачем домушникам после ограбления закрывать отмычкой твою фанеру? Это проблематично и времени много займет.
- Смотря у кого. Если это профессионал, то огромного труда для него взломать замок не составит, - хмыкнул Леша.
- Ты так говоришь, будто знаешь, кто это мог сделать.
- Мыслишь верно.
- Кого ты имеешь в виду?
- Вчера капитан милиции Соловьев Валерий Аркадьевич обронил, что его люди проводили обыск в квартире Ольги с целью найти ее предсмертную записку. Еще он сказал, что специалист открыл и закрыл дверь без труда, не имея ключа.
- Неужели ты думаешь, что они ограбили хату?
- Я свяжусь с этим козлом и выясню это.
Алексей Громов не стал откладывать дело в долгий ящик и через пять минут уже звонил Соловьеву. Он застал его дома.
- Добрый вечер, Валерий Аркадьевич, - натянуто вежливо Леша поприветствовал милиционера. У него внутри все кипело.
- Добрый, Алексей Андреевич, если оно конечно так, - ответил Соловьев таким же довольным тоном, коим всегда разговаривал с подозреваемыми. - Надеюсь, вы звоните мне не по поводу квартиры вашей жены, а то вчера, должен признать, вы мне порядком надоели.
- Что ж, вам снова не повезло. Вы, кажется, вчера говорили об обыске, который проводили, дабы найти что-нибудь о смерти Ольги, - прошипел, негодуя от злости к невидимому противнику Громов. - Так вот я сейчас в Ольгиной квартире и должен признать, что вы хорошо его провели. Целого здесь ничего не осталось. От дорогой техники не осталось и следа, а то, что раньше называлось мебелью теперь можно описать как кучку опилок вперемешку со стеклом. Вы хорошо постарались.
- Вы о чем речь ведете? - нарочито спокойно произнес Соловьев. Казалось, ему вообще до лампочки все, что сказали только что на другом конце провода.
- Вы последний, кто был здесь. И после вашего визита исчезают все ценные вещи, вам не кажется это немного странным?
- Ты ни как на меня намекаешь? - впервые за время разговора Соловьев почувствовал себя не в своей тарелке. Какой-то щенок пытается взять над ним верх.
- Вы догадливы! - воскликнул Леша. - Вам не кажется, что вы много себе позволили! Мало того, что вынесли полквартиры, так еще и разворошили здесь все.
- Послушай, Громов, - в голосе Соловьева прозвучали нотки угрозы, причем неприкрытой, - не забывайся, что говоришь с капитаном милиции, который ко всему прочему непосредственно связан с делом о гибели твоей жены. Я ведь могу и не поверить, что она бросилась с моста сама...
Алексей потерял на секунду самообладание. Он прекрасно понял, к чему клонит Соловьев, но все-таки не удержался и переспросил:
- А у вас есть основания так полагать?
- Как тебе сказать... они могут появиться.
- То есть, как могут? - Громов слушал, а его сердце замирало. Этот разговор с правоохранителем может привести к печальным последствиям для него.
- А то, что я за тобой наблюдал, щенок. И не раз. Еще чуть-чуть и ты будешь в моих руках. Ты ответишь за то, что сделал с Ольгой. Ох, придется тебе гнить за решеткой.
Громов осознал всю ситуацию. На равных бороться в словесном поединке с Соловьевым ему не удалось. Он звонил обвинять милиционера за хаос, который тот, по его мнению, учинил, а вместо этого сам оказался под подозрением. К тому же куда более серьезного преступления.
- Я поспрашивал у соседей, они никого не видели... Что с тобой, Леша? - вошедший Стефан не на шутку испугался, увидев лицо Громова. Оно все покрылось испариной, хотя было не так жарко; руки его тряслись, как у старика, вот-вот телефонная трубка выскочит и упадет на пол; в глазах читался полный ужас и отчаяние. Никогда еще Леше не было так страшно. Потому что сегодня впервые его обвинили в убийстве и пригрозили тюрьмой, причем ни соседская, пятилетняя девочка и не ворчливая пенсионерка, а капитан милиции.
- Это ты так с Соловьевым поговорил? - изумленно сказал Стефан, выхватывая трубку из рук Алексея. - Алло, алло... трубку повесил. Что он тебе сказал, что ты трясешься, словно осенний лист?
Алексей испуганными глазами смотрел на Стефана.
- Расскажи все, как было, Леша. Ты ему сказал о разгроме?
Громов кивнул.
- А он что ответил? Да, говори же! - Стефан подошел к Алексею, который все это время сидел на стуле в прихожей на полу и взял его за плечи. - Возьми себя в руки. Он тебе угрожал?
Леша снова кивнул.
- Чем он может тебе угрожать? Ты что ли не понимаешь, он блефует. Напугал тебя, чтобы ты молчал об ограблении и все. Просто, как божий день.
- Он... сказ... сказал, что... - начал дрожащим голосом Алексей. Слова давались ему с необычайным трудом, - док... докажет мою вину в смерти... Оли...
Стефан словно молнией сразило.
- Как он может это доказать, если она покончила жизнь самоубийством. Или он..., - настал черед обалдевать Стефану, - имел виду статью о доведении до самоубийства! Но, - он вопросительно посмотрел на Лешу, - я надеюсь, ты не... говорил ничего там... такого Ольге?
- Конечно, нет! - крикнул из последних сил Леша.
- Так я и думал. Он блефует. Вот мразь.
Стефан схватил трубку.
- Не звони ему, - испугано выкликнул Громов.
- Я и номера его-то не знаю.
- А с кем ты хочешь поговорить?
- С 02. Знаешь, - Стефан набрал две простые цифры и стал ждать сигнала, - Соловьев оказался хитрющим, но, к его сожалению, я хитрее! О грабеже надо заявить.
Милиция явилась неожиданно быстро. В начале девятого в квартире Ольги уже на полную катушку шла оперативная деятельность. А со Стефаном и Алексеем беседовал один из прибывших представителей честных органов правопорядка. Они рассказали ему все, что знали. И о Соловьеве, и о проводимом им обыске, в чем тот сам признался, и о пропавшей технике.
- Что ж, - сказал милиционер, - надо опросить соседей. Может, они что-нибудь видели или слышали. Думаю, при таком погроме было много шума.
- Не всегда можно услышать, - возразил Стефан. - К примеру, пару лет назад, летом, из квартиры моего соседа, живущего этажом выше, вынесли громадный сейф с деньгами средь бела дня. И что вы думаете, никто ничего не слышал, и что самое интересное, на улице, как ни странно, никого в тот момент не было, поэтому никто не видел, как волокли до машины эту бандуру. Тем более я уже обежал всех соседей. Безрезультатно. Наверху никто ничего слышал. А на площадке никто не открыл дверь.
Внезапно послышалось мерзкое шарканье. По лестнице поднималась пожилая смотрящая упрямо в пол женщина в роговых очках, со старомодной шишечкой на голове и одетая в старый плащ, популярный лет тридцать назад. Голоса заставили ее поднять голову и, увидев столько народу, среди которых были и милиционеры, и невесть куда пропавший сосед Громов, она стала с интересом наблюдать за картиной, раскрыв рот.
- Чего встала старая, не видишь, ограбили человека! - резко сказал Стефан.
- Хам! - закричала она в гневе. Потом она обратилась к милиционеру: - Можно мне домой попасть?
- Здравствуйте, Евгения Николаевна, - тихо проговорил Леша и на него сразу же бросил взгляд Стефан.
- Здравствуй, Леша. Давненько тебя здесь не было. Гляжу, как Ольга-то померла, за квартирой решил приударить, - саркастически промолвила женщина.
- Из какой вы квартиры? - вмешался милиционер.
- Из 36-ой.
- Прекрасно. Вашего соседа ограбили.
- Боже ты мой! - заохала Евгения Николаевна, отчего показалась Стефану еще более отвратительной, чем и так была. - Можно взглянуть-то! - и, не дождавшись разрешения, она заглянула в чуть прикрытую дверь и начала причитать на старческий манер: - Ох, как грязно! Все разворошили сволочи. Обувка-то вся на полу...
- Евгения Николаевна! - строго сказал милиционер. - Вы бы нам очень помогли, если бы рассказали, видели ли вы что-нибудь необычное, может, слышали, или нет.
- Ну... такого я ничего... постойте. Недавно, может недели три назад или больше, приходили два человека. Один что-то в замке ковырялся, я его не разглядела в глазок. А другой мужчина средних лет, невысокий, темные волосы, не очень приятный на внешность был одет в форму, такую же, как и вы. Тоже из милиции. Я и подумала, что какие-то следственные мероприятия проводят, и не стала им мешать.
- Это точно был Соловьев, - зло прошипел Леша.
- А скажите, вы не видели, эти двое ничего не выносили из квартиры, - поинтересовался милиционер, - телевизор, видеокамеру?
- Они довольно долго просидели у Ольги, я аж устала у глазка торчать, но вышли с пустыми руками. Тот первый опять что-то с замком делал, а второй вышел очень... недовольный что ли. Я так подумала, что он не нашел то зачем приходил.
- Хм,... а больше никто не крутился здесь?
- М... - Евгения Николаевна сделала гримасу задумчивости, - еще раньше, летом приходила какая-то молодая девушка. Я выходила покурить, так она звонила в дверь, по ее словам, приходила к Оле.
- Что за девушка? - спросили в один голос Стефан и Алексей. Соседка с грозным видом покосилась на Стреляного и, хмыкнув, отвернулась от него. - Такая... невысокого роста, с большим носом...
- О! Это же Анфиска, - рявкнул Стефан, отчего заставил женщину снова фыркнуть. - Она беспокоилась, что Оля не встретилась с ней. Анфиса же и обратилась в милицию, заявив об исчезновении Громовой.
- Да... - протянул милиционер. - Еще что-нибудь Евгения Николаевна?
- Пожалуй, все.
- Если что-нибудь вспомните или какая-то подозрительная личность объявиться - звоните мне. Вот мой рабочий телефон, - милиционер передал визитку с напечатанным на ней шестизначным числом.
Евгения Николаевна достала ключ, щелкнула им в своем замке, открыла дверь и скрылась за ней. Сразу наступила тишина.
- Смотрит в глазок опять, - сказал Стефан громко. Сразу же за дверью послышалось копошение.
- Что ж, Соловьев говорите. Обыск проводил. Так-так-так, займемся им. Ребята, вы закончили? - бросил милиционер своим помощникам, до сих пор находившимся в квартире Ольги.
- Да, - послышался ответ.
- Поедем отсюда! Здесь нам делать больше нечего.
Глава 15
благие намерения
С самых ранних лет славного мальчика Валеру не жаловали в коллективе. В дворовых играх ему часто доставалась роль футбольного мяча. В детском саду ему доставались самые ужасные игрушки, будь то машинка без единого колеса или обгрызенный кубик. В школьные годы одноклассники часто устраивали бойкот нерадивому юноше без повода.
Но Валера не вырос замкнутым, молчаливым или мягкотелым человеком. Еще в детстве он решил, что станет милиционером, сильным, могучим и, главное, обладающим властью, которой хватит для того, чтобы наказать злодеев, подобным тем, кто издевался над ним столько лет. И вот, Валерий Аркадьевич Соловьев, дослуживший до звания капитана в тридцать два года, сидел у себя в кабинете, гонял чаи, и с удовольствием мечтал засадить кого-нибудь за решетку. Не без помощи, конечно, его подруги Анны Павловны, следователя прокураторы, но что она, когда основная работа всегда его рук дело.
Следующей жертвой амбициозный капитан выбрал простого девятнадцатилетнего студента. Недавно, просматривая школьный альбом, Валерий про себя отметил, что этот Громов очень похож на Димку Иванова, который никогда не упускал возможности унизить его в раздевалке после урока физкультуры: то он с приятелями (такими же никчемными людишками как он сам) пинал его портфель, то забрасывал его кроссовки в душевую, куда давно никто не ходил мыться по причине жалкого вида кабинок и мерзкого специфического запаха. Прошлые обиды заставили Соловьева возненавидеть этого вдовца.
Только Валерий раздумывал, как же все-таки расправиться с этим мерзким типом, который не дает покоя ему уже больше трех месяцев, как дверь резко открылась и к нему в кабинет ворвалась целая куча народу. Среди них были незнакомые Соловьеву мужчина-милиционер и молодая девушка, судя по форме, представитель прокуратуры и знакомое лицо дежурного на входе Паши, который виновато смотрел на капитана и с ужасом ждал очередной гневной тирады от своего начальника.
- П... простите Валерий... Аркадьевич, - заикаясь, промолвил Паша. Его очки съехали набок, и от этого он выглядел еще более нелепо.
- Что собственно происходит? - свирепствовал Соловьев. Он первым делом взглянул на погоны прибывшего милиционера и уж после зло сказал: - Тебе Павел неясно было сказано, не пускать ко мне никого без приглашения, а!
- Виноват, но они сами сказали, что по важному делу и,... в общем, я им пытался объяснить...
- Значит, плохо пытался! - закричал Соловьев.
- Простите, коли, вы не заметили, - тихо начала женщина, - но у вас, как это сказать, посетители, что ли. Мы по делу.
- Ах, да... непрошенные гости, - заметил грубо Соловьев. Уж он то не скупился никогда на приветствия для милиционеров, низших его по званию.
- Я попросил бы! - спокойно, но с ноткой неприязни, сказал милиционер.
- Хм... ступай Паша, - хмурый дежурный ушел. - Что вам нужно? - поинтересовался с недовольным видом Валерий. Он не предложил гостям присесть, что крайне невежливо. И поэтому прибывшие следователь и лейтенант милиции без разрешения уселись на стулья возле сделанного буквой "т" стола. Еще при учебе в школе милиции преподаватели говорили, что если вам не предложили кресло, то перед вами либо невоспитанный тип, либо самая настоящая свинья, трудно ведь, разменяв четвертый десяток, не знать элементарных правил хорошего тона. Лейтенант понял, что он здесь не зря.
- Вы слышали об ограблении квартиры некой Ольги Александровны Громовой, проживающей...
- И... - навострил уши Соловьев.
- По показанию свидетеля, некоторое время назад в квартиру забрались двое, один из них по описанию... вы, - вмешалась девушка, которая, вероятно, пару лет назад только окончила юридический институт.
- Стойте, стойте. Я ничего не понимаю, - невозмутимо сказал Соловьев.
- Я думаю, свидетель без труда вас узнает, так что нечего сейчас строить комедию. - Девушка почувствовала в себе уверенность и шпарила речь, словно заучила ее дома, только успевай слушать. - Вы лучше сразу скажите, что вы там делали? И какое право имели влезать в чужую квартиру. Вы же, черт возьми, в органах правопорядка служите. Это взлом, раз...
- Что вам от меня нужно! - воскликнул Соловьев.
- Все бы это хорошо. Но мне у вас в кабинете не нравится. Вам придется пройти с нами, - сказал лейтенант, - машина уже ждет.
У Соловьева комок в горле стал - словно ежика проглотил.
- Какая машина? - непонимающе прошептал он.
- Сейчас увидите, она на входе стоит. Нам нужно с вами побеседовать.
- Убирайтесь-ка вы отсюда! - злобно скалясь, прошипел Валерий.
Милиционер, помахав головой, видимо, обидевшись на не гостеприимного капитана, что-то прошептал в рацию. Соловьев сразу понял, в чем дело.
- Вы еще и других сюда вызвали? - он вцепился руками в стол, всем своим жалким видом показывая, что не уйдет под конвоем из кабинета.
- Они на улице, сейчас придут, не бойтесь.
Через мгновение показались двое здоровых мужиков, вселявшие ужас во всех тех, кто не желал подобру-поздорову проследовать за их непосредственным начальством. Они взяли под руки сопротивлявшегося Соловьева, потерявшего голову совсем от неожиданного поворота в контролируемой им недавно ситуации.
- Вы не имеет права! - кричал Валерий, бешено бившийся, пытаясь освободиться от назойливых, бравых парней. Когда его проносили по коридору к выходу, из других кабинетов высунулись другие работники, с интересом наблюдавшие за происходящим. - Я не грабил эту чертову квартиру!
- Да, мы не докажем вашу причастность к ограблению, - сказала девушка, следовавшая радом с парящим Соловьевым. - Но и о нем речь. Как минимум взлом. Но и не забывайте о несанкционированном обыске. Зачем вы о нем наплели, когда у вас-то и разрешения на него не было. Да, и кто бы вам его дал? На каком основании? Только потому, что вам кажется, что девушка, покончившая с собой три месяца назад, все-таки умерла от рук мужа-злодея? Не думаю.
Процессия прошла мимо дежурного Павла и скрылась за дверьми. На секунду повисло молчание, а затем... раздались бурные возгласы радости, громкий смех и глубокие вздохи облегчения. Кто-то передразнивал Соловьева, Павел так вообще, до сих пор не верующий, несколько раз перекрестился в благодарность за то, что его, наконец, избавили от этого крикливого, возомнившего бог весть, что о себе, злого, как собака капитана.
...Да, что и говорить, ни власть, ни открывающая многие горизонты работа, ни сбывшаяся детская мечта не изменили отношение окружающих к повзрослевшему, но так и не поумневшему "славному" мальчику Соловьеву. Все снова, как прежде. С той лишь разницей, что теперь над Валерой не издеваются дети, а откровенно насмехаются коллеги.
***
Вечером в квартире Стреляных зазвенел телефон.
- Стефан возьми трубку, - крикнула из своей комнаты сестра Наташа.
- Пусть мама возьмет, ей ближе! - ответил ей Стефан, не желая прерываться от просмотра увлекательной телепередачи.
- Сейчас разбежалась! - не осталась в долгу Варвара Стреляная. - Вам постоянно звонят, вы и бегайте к телефону.
Не обращая внимания на семейные споры, телефон все продолжал надрываться. Его истошный трезвон таки вынудил Стефана ответить настойчивому абоненту.
- Внимательно! - раздраженно сказал он.
- Привет! - послышался хорошо знакомый женский голос. У Стефана возникло странное желание повесить трубку, чего с ним еще никогда не бывало. - Почему ты так долго подходил?
- А... в туалете был, - не задумываясь, брякнул Стефан.
Он не разговаривал с Жанной с момента их последней встречи на Санаторной. Мало того, Стефан отлично помнит возникшую тогда неловкость от разговора про поцелуй.
- Как жизнь? - оторвав от воспоминаний Стефана, спросила Жанна. - Как учеба?
- Нормально, - беззвучным голосом проговорил он, желая поскорее отделаться от подруги. Она-то, похоже, не чувствует себя также неуютно. - Слышала, Лешу обокрали?
- Нет!
- Вынесли всю технику, разворошили все вокруг. Ни одной целой вещи. Одни осколки, да перья. Очень много перьев.
- Весело! А где он сейчас живет?
- Дома. В смысле ограбили не родительскую квартиру, а Ольгину, которая после ее смерти досталась ему.
- Понятно. Я с Анфиской вчера разговаривала. Она мне все про машину своего парня рассказывала. Говорит, что дорогая, красивая и с лошадьми на боках. Мне интересно, где она кавалера с такой тачкой подцепила?
- В автобусе.
- Да?! Не состыковка получается. Если у него есть автомобиль, зачем ему тогда разъезжать на маршрутках?
- Да не в маршрутке они встретились, а на рейсовом автобусе из Вихаля.
- Какая разница. Почему не на машине он ехал? - поинтересовалась Жанна с откровенным любопытством.
- Возьми и спроси у него.
- А тебе разве не интересно?
- Меньше знаешь, дольше живешь.
Жанна ничего не ответила на афоризм. Она поспешила сменить тему.
- У меня, кстати, новости, - заявила она, - так сказать, из первых рук. Выбила я наконец-то подарок у этого скряги Ивана.
- Что за подарок? - поинтересовался Стефан, представляя, на что пришлось пойти Жанне, чтобы вытрясти из Вани не пустые слова о бесконечной, вселенской любви, а самый что ни на есть материализованный объект.
- Протеин.
- Да! Шикарный подарок возлюбленной! - захохотал Стефан, до сих пор державшийся в разговоре сдержанно. - Это он сам додумался тебе протеин вручить?
- Ну, во-первых, он его еще не вручил...
- Ты же сказала...
- Подожди, не перебивай меня! На днях он мне его подарит. А, во-вторых, конечно же, сам бы он никогда не сообразил о протеине. Естественно я имею в виду не дешевый белок, а качественный, импортный, ценой не менее тысячи рублей. У меня как раз закончился свой, почему бы ни приобрести новый за чужой счет.
- Ну, если тебя такой презент устраивает, то почему бы и нет.
- Я Ваньке говорю, пойдем вместе выберем. Он ответил, ты, типа, во мне сомневаешься, думаешь, не куплю, который хочешь. А я говорю, да, я в тебе сомневаюсь. Посмотрим, что купит. Я ему раз пятьдесят повторила, жиров ноль, углеводов ближе к нулю, и чтоб было очень много белка в составе плюс витамины.
- Ну, в самом деле, он же не конченый идиот, купит то, что надо, - заключил Стефан.
- Надеюсь на это. Что ж неважно, я еще кое-что сказать хотела. Похоже, я снова влюбилась! - радостно завопила Жанна в трубку.
Стефан молча сглотнул, вспоминая тот разговор в электричке.
- Да... и в кого же это? - опасаясь услышать ответ, спросил он из вежливости.
- Угадай, - заигрывающим тоном сказала Жанна. - Ты его знаешь.
Туман сомнений развеивался все больше. "Ты смог бы меня поцеловать? Нет? А я смогла бы!" - проносились знакомые фразы в голове Стефана, словно вихри пылевой бури в пустыне.
- Я так понимаю это не Ваня, - робко поинтересовался Стефан.
- Смеешься, что ли! Второй раз я в него уже не влюблюсь. Я тебе подскажу, имя этого человека начинается на... букву "С".
- Прости, Жанна... сестра трубку забирает... пока, - солгал быстро Стефан. Положив телефон, он некоторое время стоял, бессмысленно глядя в окно. Неужели она имела в виду его, Стефана? Все на это указывает. Какой ужас. После многолетней дружбы вдруг такой вот поворот. Что же делать дальше? Стефану-то Жанна совсем не по вкусу. С ее то характером и бойким стремлением к полигамии.
На следующий день, сказав, что переночует у подружки, Жанна Пикуль отправилась к своему ранее любовнику и возлюбленному, ныне воспитаннику Ивану. Она всерьез занялась перевоспитанием молодого человека. Не пожалела Жанна времени ни на подробнейшие лекции, в коих настойчиво утверждала, что он просто обязан водить свою девушку в разные увеселительные заведения, естественно, за свой счет; ни на длительные семинары, где ненавязчиво выясняла, знает ли он о тех безделушках, которые девушка желает получить от него безвозмездно; ни на щедрые практические занятия, на которых Ивана учила доставлять девушке максимум сексуального удовольствия.
Поняв, что Ивану без толку объяснять нормы отношений между мужчиной и Жанной (он не пригласил ее больше ни разу на просмотр душещипательной картины, а в постели выглядел все более удручающе с каждым актом), девушка пошла на крайние меры - выпросила у него сама протеин...
- Не ждал, а я приперлась! - с порога весело заявила сонному Ване, который только проснулся. Предыдущую ночь он провел на дежурстве.
"Вот оно! - обрадовалась в мыслях девушка, - Ничего, бильярд тоже неплохо".
- Отлично! Иди одеваться, - бросила она, но, видя изумленный взгляд Ивана, переспросила, - прости,... какие ты шары имел в виду?
Парень без тени смущения снял легким движением с себя трусы и жестом показал на упомянутый "инвентарь".
Жанна засмеялась:
- Эти горошинки? Как-нибудь в другой раз, - она проследовала на кухню и тут ее взору предстала огромная, красивая, разноцветная пластмассовая банка с этикеткой на английском языке, - ого, это мне?
Не дождавшись вразумительного ответа, Жанна схватила банку и с великой радостью расцеловала подоспевшего, надевшего нижнее белье, засмущавшегося Ваню.
- Что там у нас в составе, - воодушевленная девушка, уже не обращая внимания на стоявшего рядом Ивана, принялась подробно изучать этикетку. - Черт, тут на английском, ну да ничего. Так... fats, то есть, жиры... ноль процентов. Отлично, как я и просила, - Жанна благодарным взглядом одарила юношу, который уже зарделся от своего успеха и успел "надуться". - Так углеводы... четырнадцать процентов, многовато будет...
Жанна тихо цокнула и немного расстроилась. Поступок хоть и красивый, но он отнюдь не сломал стереотип глуповатого качка.
- Я же просила, чтоб было как можно меньше углеводов, - укоризненно сказала она. - Ну, а белков-то хоть сколько, - обратилась снова к банке она и обомлела от прочитанного, - сколько? Ты вообще идиот или как!
Ваня застыл с оскорбленной физиономией на месте.
- Видишь вот эту циферку? - Жанна поднесла двухлитровый бидон с порошковой массой к его лицу и яростно пальцем указывала на какой-то текст. - Что там написано?
- Я... не силен в иностранных языках, тут не очень... на... э... русском получается разговаривать, - запинаясь в подтверждении своих слов, виновато проронил Иван.
- Читай!
- Ну...
- Протеина ноль! - воскликнула Жанна и вскинула руки в воздух так, что банка выскочила и рухнула на кафельный кухонный пол. Крышка отлетела, и по разорванной фольге-обертке стало ясно - кто-то открывал злосчастный бидон. - Я просила такую малость - протеин без жира, с минимальным количеством углеводов. А ты мне что? Креатин кретин принес! Да еще раскурочил его, уже не вернешь! - в гневе выпалила Жанна и вдруг она созрела к важному, долгожданному шагу.
- Мы расстались окончательно и бесповоротно, - уже спокойнее сказала она, попятившись к входной двери.
- Подожди а... - бессвязно мычал Иван, - откуда я знал, что там креатин, я не умею читать не по-русски...
- Человек разумный додумался бы спросить у продавца! Ты, небось, возле тренажерного зала в магазине покупал, да? - получив утвердительный кивок, Жанна продолжила, - сколько раз там не покупала спортивные товары, всегда консультанты подробно объясняли как тот или иной товар применить.
Уже у дверей Жанна заливисто расхохоталась.
- Тебе так смешно? А мне не очень, - Иван выглядел совершенно раздавленным. Он понял, что второй шанс не использовал и Жанна уходит от него навсегда. Прощальная встреча, конечно, оставляет желать лучшего.
- Смешно то, что ты кандидат в мастера спорта по пауэрлифтингу... как громко звучит! - Жанна подняла демонстративно вверх руку. - Сам ты, сколько пьешь протеин... года три минимум, и... перепутать его с креатином! Это действительно смешно. Расскажи кому-нибудь, так не поверят. Спросят, где такие спортсмены тяжелоатлеты водятся. А я даже и ответить не смогу, - грубый сарказм сменился печальным вздохом, - чтоб никто о нас с тобой не узнал.
Жанна ушла, расставив, наконец, все точки над "i". Уж она теперь осознала, что тратить время и силы на пустое репетиторство глупо. Надо же было встретить ей такого кретина, ни по диагнозу, а по жизни. И предположить было нельзя, что такой, на первый взгляд, симпатичный, мускулистый, умный, сексуальный, увлекающийся спортом юноша окажется скупым, глупым эгоистом.
***
Учебный семестр плавно двигался к своему завершению. Поэтому многие студенты, желающие остаться в институтах дольше, чем до будущей сессии, сдавали разнообразные доклады, рефераты, переписывали самостоятельные работы, некогда с треском проваленные, посещали консультации, на которых преподаватели давали возможность защитить письменные, расчетно-графические, лабораторно-практические задания.
На одной из таких консультаций сегодня присутствовали Алексей Громов и Стефан Стреляный. Кроме них на защиту к Константину Евгеньевичу пришел почти весь курс гидротехников, за исключением Жени Петрива и двух мальчишек из второй группы. Столь высокая посещаемость внеплановых встреч легко объяснима, сопромат одна из важнейших дисциплин для строителей, плюс гневить уважаемого доктора технических наук никто не желал во избежание проблем при получении зачета в этом году и экзамена - в первой половине следующего.
Народ ходил кругами возле стола Константина Евгеньевича. Не ответил на заданный им вопрос - дуй в конец длиннющей очереди. А поскольку знаниями по сопромату студенты с кафедры ГТС не блистали, то и совершать второй (после третий, и так до тех пор, пока не ответишь на прежде заданные вопросы плюс еще один за новую попытку) заход к преподавательскому столу пришлось всем, даже Кате Некрасовой, любимице учителей мужского пола.
Пока горе студенты искали счастья у Константина Евгеньевича, Стефан скромно сидел в уголке и что-то напевал себе под нос. Первой отвлекла его Соня Сундукова:
- Стефан, хватит петь "Индийское диско", ты лучше мне помоги.
- Чего тебе надо? - нехотя, с тяжким вздохом, поинтересовался он.
- Мне Кулешов задал вопрос, на который я, естественно не ответила: "Что такое статический момент?". Не подскажешь ли мне?
- Бери тетрадку с лекциями и ищи сама.
- Так я и думала, - улыбнувшись, сказала Соня.
Она взяла со своего стола тетрадку с изображенным на обложке котенком, нереально выпучившим глаза, и удалилась обратно в конец очереди.
Спустя пару мгновений, подошел рассерженный Алексей.
- Как он меня достал! - выпалил он, усаживаясь рядом со Стефаном на одну из задних парт аудитории.
- Кто?
- Кто-кто, ясное дело Кулешов.
- Судя по твоему настроению, ты не защитил задание, - осторожно спросил Стреляный, предчувствуя, как долго он сам будет его сдавать.
- Нет, как видишь. А ты что сидишь, не подходишь? Для приличия хоть бы лекции открыл.
- Какой смысл торчать в очереди? Подожду, пока народ разойдется и тогда уж пущу в ход весь свой арсенал знаний.
- Хо-хо, да... от такого оружия он не устоит и поставит тебе сразу зачет, - захихикал Леша и погрузился в чтение уже открытой на нужной странице книжки Александрова "Сопромат".
Стефан продолжил смотреть на толпу студентов, которая потихоньку стала рассасываться. Некоторые из них, отчаявшись получить роспись на титульном листе задания, означавшей, что оно зачтено, просто уходили домой, беззвучно ругаясь про себя за то, что зря потратили уйму времени.
Вот и Таня Сундукова с большими карими глазами и не очень расстроенная уже шла за своими вещами.
- Идите, а то не успеете, - бросила она, - у него от нас настроение в конец испортилось. Отправляет всех подряд.
- Ты тоже, я понимаю, ничего не зачла? - спросил Стефан.
- Да уж, никак не получается парня найти, не то чтобы ребенка зачать...
- Какой ребенок!
- Да шутка, - засмеялась Таня. - Задание, конечно, не защитила, я ведь даже его не сама сделала, Сонька постаралась.
- Эксплуататор хренов, - оторвавшись от чтения вразумительного, но очень сложного текста, высказался Громов. - Что? - спросил он в ответ на изумленный вид Тани, - не ты одна шутить умеешь.
Таня взяла вещи, попрощалась и скоро ушла.
- Ну, ты и юморист! - захохотал Стефан.
- Не понимаете вы тонкого английского юмора! - защищал себя Алексей. - Ты мне лучше скажи, из издательства звонили тебе насчет повести?
Стефан молча помотал головой.
- Так я и думал. Никто такую ерунду печатать не будет.
- Давай без твоих размышлений на тему, что такое хорошо и что такое не очень хорошо. Если даже и не напечатают, это не значит, что повесть так уж плоха, как ты говоришь. Тем более ты ее вообще не читал ведь, так и не говори, что фрукт червив, заранее не попробовав его.
- Просто философ...
- Да, еще пианист, бывший танцор, восемь лет учил французский язык, отличник школы, - гордо, но в шуточной форме, заявил Стефан.
- Хо-хо, - снова своим гортанным смехом оглушил Алексей, - насколько я знаю, за пианино после тех восьми лет ты не садился уже годков шесть. Танцор, ух ты... только как тебе пригодилось в жизни твое умение, мне не очень понятно...
- Зато я принимал участие в отчетных концертах нашей хореографической школы... да-да, - ответил Стефан с самоиронией на неприятный, нравоучительный тон друга. - Мы даже, однажды, ездили с гастролями на три дня не куда-нибудь, а в сам Лучегорск. Вот так вот!
- О-о-о... это меняет дело! Раз в сам Лучегорск, то тут ничего сказать. За меня говорят сами факты...
- Вы что так кричите? - шикнула невесть откуда появившаяся Соня. - Таню не видели?
- Она вниз ушла, курить, наверное. Ты все?
- Да мне надоело. Ничего не защитила, времени уже почти семь часов... а нам с Танькой надо еще домой ехать. До нашего дома на мысе Крапулька - путь не близкий.
- На чем я остановился... - проговорил Леша, сразу после того, как ребята попрощались с Соней. - Француз ты наш... сможешь хоть одну фразу на французском языке сказать, а?
- Конечно, je'mapelle Stefan Strelanyi, - картинно картавя на последнем слове, произнес Стефан.
- Ох, уволь! А что касается твоих школьных пятерок, то здесь можно только посмеяться. Ты и в институте пытаешься понравиться преподавателям в надежде на положение любимца, но у тебя это не очень-то выходит. В школе намного легче завоевать себе авторитет, там ведь учителя работают с учениками не по полгода, год, а гораздо больше. Поработал пару месяцев ботаником, а после пожинай плоды - смотри, как за твой ответ ставят в журнал пятерку, тогда как другим за те же самые слова только "удовлетворительно". Здесь такая тема не прокатывает, пахать надо каждый день, причем не на авторитет, а на зачеты и допуски к экзаменам.
Стефан порядком обалдел от обрушившейся на него тирады. "Да, кто он такой, чтобы меня осуждать! Какое ему дело до того, как я учился в школе!" - бегущей строкой неслись мысли в голове.
- Да еще заметь, твои пятерки не сильно ассоциируются со знаниями. На первом курсе у тебя сессии стопроцентно троечные, - покачал головой Алексей, словно, доказывая свое превосходство. - Пятерки,... а что пятерки, за них тебе даже медаль не дали. Какой от них смысл?
Стефан от самоиронии перешел к стойкому желанию взять и придушить Громова, так он разозлил его в настоящий момент.
- Ну а вы, почему не подходите? - донесся знакомый хрипловатый голос. Константин Евгеньевич смотрел на ребят и рукой приглашал их к себе. Разговорившись, они и не заметили, как аудитория опустела.
Леша быстро вскочил на ноги и пулей полетел к преподавателю. По дороге чуть не сбив по пути пару парт и стульев, он заметил на себе неодобрительный взгляд Кулешова. Громов протянул свою работу Константину Евгеньевичу, а тот начал задавать каверзные вопросы, не дав даже парню отдышаться. Интересно, что ответы Кулешов получил подробные и, главное, правильные, но он все равно не останавливался, спрашивая все больше и больше. Алексей уже был не рад, что подошел первым.
А Стефан также подошел к преподавательскому столу и угрюмо наблюдал за расспросом Леши, и, искренне сочувствуя его положению, уже и свел на нет весь свой вспыхнувший только что гнев.
- Хорошо, последний вопрос и я тебя отпускаю, - сказал Константин Евгеньевич, нахмурившись, так что его глаза невозможно было разглядеть из-под бровей, - Допустим, у тебя имеется балка, на которую произвольно действуют усилия. Момент, сила и распределенная нагрузка. Как называется тот участок, где не появляется ни одно новое усилие?
Алексей задумался, видно было, что вопрос ему не показался очень простым. Еще бы ему всю плешь проел этот Кулешов со своими задачами. А Стефан наоборот изумился, почему сейчас спрашивают не у него! Он знал ответ.
- Ну, думай быстрее, - торопил Лешу Кулешов.
- Сейчас... - тянул Алексей.
Стефан же боролся с самим собой. С одной стороны он не хотел помогать Леше за ту речь, пестрящую насмешками и осуждением. С другой - нельзя было отмалчиваться, когда можешь подсказать потерявшемуся в собственных знаниях человеку, ведь Громов, какой бы он ни был, все-таки его друг.
- Силовой участок, - прошептал Стефан.
Итак, желание добра победило острое чувство ярости.
- За такие вещи можно получить в ухо, - обернувшись на Стефана, при этом, как-то нехорошо прищурившись, проронил бравый доцент, доктор технических наук, яхтсмен и корабел Константин Евгеньевич Кулешов.
У Стреляного сама по себе отвисла челюсть. Услышать такое заявление от преподавателя не самое лучшее, что может случиться за месяц до сессии.
- Что ж, Громов, как и обещал, я вас отпускаю. Придете в следующий раз.
Леша с недовольным видом поднялся, взял с вешалки куртку и отправился восвояси.
- Присаживайся, шептун! - сказал Кулешов побледневшему от страха и неловкости Стефану.
- Я... э... не готов, пожалуй,... лучше пойду, - растерянно промычал тот и дернулся вслед за Громовым.
Догнав его на лестнице, Стефан спросил:
- Ты чего так полетел?
- Кто тебя просил подсказывать! - взревел, словно укушенная полчищем блох собака, Алексей. - Я бы сам вспомнил, что это силовой участок!
Стефан остановился и не стал преследовать Громова. Ничего себе, мало того, что его сегодня опустили, представили полным ничтожеством, так и еще он оказался виноватым в провале Алексея. Да ведь Стефан действовал из лучших побуждений! Выражаясь языком одного, очень известного политика-фантаста сказать можно следующее: "Хотел как лучше, получилось как всегда". Ну, вы сами знаете...
***
Вечерело. Если раньше, всего пару месяцев назад темнело после девяти часов, к началу итоговых выпусков новостей, то сейчас намного раньше, во всяком случае, горожане смотрели свой любимый сериал в 20.00 уже при включенном электрическом свете, так как за окном уже стояла кромешная тьма.
Анфиса и Влад прогуливались по небольшому скверу, любуясь давно опавшими желтыми сухими листьями, готовившимися к спячке обнаженными деревьями; радуясь необъяснимому опозданию матушки-зимы. Обычно Приморье в первых числах ноября полностью покрыто белой, пушистой, снежной пеленой, по ночам случались страшные заморозки, ледяной ветер оковывал не только людей и животных, но и здания. В этом же году, несмотря на то, что у Анфисы насквозь промерзли кисти рук, по ее глупости не одетые в теплые кожаные перчатки, и самое ценное - нос, превратившийся в красный симпатичный помидорчик, пара влюбленных голубков отметила, что погода для такого времени года стояла отменная, и по сравнению с прошлогодним сезоном неимоверно теплая.
- Тепло сегодня, да? - тихо проговорила Анфиса, чтоб ее услышал только Влад и никто другой из вышедших подышать свежим воздухом людей. - Легкий морозец, где-то градуса четыре, мне кажется.
- Ты права, - ответил Влад, ногами разбрасывая скопившиеся на дороге кучи опавших листиков.
- Что ты делаешь? Дворник собирал их, а ты раскидываешь, - нервно сказала Анфиса, недовольная всплывшей улыбкой у бой-френда, когда тот смерчем прошелся по аккуратным ворохам собранной недавно, похоже, сегодня утром листвы.
После замечания своей девушки Влад успокоился и дальше шел, не отвлекаясь на все, валявшееся под ногами. Когда парочка подошла к длинному ряду одинаковых по всем параметрам скамеек (даже сломаны они были везде идентично - отсутствовал брусок у сидений и непременно второй по счету от спинки лавочки), Анфиса предложила присесть, перевести дух, и покурить. Зная, что Влад не заражен этой вредной, отравляющей привычкой, она, долго предварительно помучившись, все-таки спросила:
- А почему ты не куришь?
Многим, наверное, вопрос показался бы странным, мало ли на свете некурящих людей, но не стоит забывать, что Анфиса видела, как Влад выронил из кармана косяк марихуаны и затем поднял, и ее удивляло, что человек, имеющий дело с наркотиками, не прикасается к обычным сигаретам. Сейчас она, наконец, решила с помощью нехитрых женских приемов окончательно выяснить - тот косяк существовал для продажи, что отвратительно, или для личного пользования, что еще хуже для Анфисы.
- А что это запрещено законом? - удивился поставленному, столь неординарному вопросу. - Не хочу, поэтому и не курю.
- Совсем не хочешь?
Влад смотрел на Анфису и никак не мог понять, чего она пытается добиться.
- К чему эти дурацкие вопросы? - недоверчиво бросил он, прищурившись.
- Ну... - тянула Анфиса нерешительно, - на нашей первой встрече, вспоминай,... в автобусе вместе ехали из Вихаля, уже забыл?
- Столько времени прошло! - оправдываясь, вскинулся Влад.
- Я почему-то отлично помню, два месяца это не срок, чтоб забыть первую встречу. - Обиделась Анфиса, но желание выяснить правду победило, и она продолжила: - тогда, уже по прибытию в город на остановке случилась,... как это назвать, в общем, оказия...
- Ты про ту заварушку, когда я споткнулся об чемодан и полетел на тротуар, следом бабка упала,... как же припоминаю! Только ты таким умным словом все это дело назвала.
- Да, пожалуй, - Анфиса запнулась и посмотрела в глаза Влада, беззастенчиво улыбавшегося. - Я тогда заметила, как ты подобрал... марихуану.
Влад мгновенно перестал ухмыляться и стал походить своим видом на загнанного в угол охотниками волка.
-Ты мне можешь объяснить, что происходит, - ласково сказала Анфиса, испугавшись за тот эффект, который произвела на Влада. Сидевший рядом с ней радостный юноша превратился за секунду в застигнутого врасплох дикого лесного зверя. - Я тебя выслушаю и... пойму.
Но Влад не спешил с ответом. Он отводил спешно глаза, когда Анфиса пыталась в них заглянуть. Постукивал пальцами рук по своим коленям, причем это выглядело не как легкое поглаживание, а приносящие болезненные ощущения удары. Потом Владу внезапно захотелось ... закурить! Анфисе только и осталось что наблюдать, как белая сигарета быстро вылетела из ее пачки, очутилась во рту у Влада и засверкала желтыми огоньками, вместе с тусклым светом редких целых фонарей, рассекая окружившую тьму.
- Ты, кажись, хотела узнать, почему я не курю? - неожиданно быстро проговорил Влад, глядя под ноги. - Да, я бывший наркоман, покуривал травку на досуге, мне нравилось, - скороговоркой сказал он, тяжело моргая, словно веки не хотели закрывать его покрасневшие, мутные глаза. - Однажды, до того как мы с тобой начали встречаться, я понял, что для молодого парня это выход - находить счастье в марихуане. Видишь ли, тем, кто родился в мегаполисах, крупных городах сложно понять, почему деревня беспробудно пьет и балуется отнюдь не табаком.
- Почему же?
- А там делать больше нечего!
- Ну, да! - вскинулась Анфиса, которая не переносила на дух наркоманов. - А работы в деревне, что ли нет? Сельским хозяйством заниматься надо.
- Ой, не неси бред. Поди, поработай в огороде, спустя тридцать минут у тебя руки отваливаться будут, ноги подкашиваться, а спину разогнуть сможешь только при посторонней помощи. Это не так легко, как кажется.
- Но...
- Что но... - вскочил на ноги расстроенный Влад, придавая себе жалкий образ несчастного, простого парня, вынужденного потянуться к косячку.
- Как бы там ни было, я бросил это дело, и чтобы не возрождать в себе желание подымить травкой, отказался от простых сигарет, - договорив последнее слово, он протянул Анфисе тлевший окурок. Влад так и ни разу не затянулся.
Анфиса сидела на скамейке, забыв даже о замерзших руках, начавшемся ветре, обжигающим лицо. А Влад, оставив девушку в сквере, зашагал прочь.
- Постой, - крикнула ему вслед Анфиса, разрываясь между своим желанием пойти и успокоить бой-френда и своим принципом - не иметь никаких отношений с наркоманами.
- Мне нужно побыть одному, - донеслось в ответ до ее ушей.
Глядя вслед удаляющемуся Владу, Анфиса отметила, что он, по его же словам, все-таки бросил баловаться марихуаной, хотя и это не доказано - вон какие у него задурманенные глаза. Но, несмотря на явные огрехи в рассказе молодого человека, она хотела ему поверить...
Кто в жизни не ошибался? Быть может, все еще можно исправить. Возможно, рядом с Анфисой Влад больше никогда не заскучает и не заимеет имеющие тяжкие последствия для здоровья и свободы привычки. Что ж, пришлось признать, Анфиса Поцелуева по-настоящему воспылала чувствами и ее устойчивая, сложившаяся со временем система ценностей оказалась ничем по сравнению с великой, неземной, чудесной, прекрасной силой любви.
...Древняя поговорка гласит: благими намерениями выстлана дорога в ад. Тех, кто с искренностью и чистыми помыслами желал помочь, вдруг обвиняют в случившемся провале. Тех, кто был одержим идеей достигнуть справедливости, неожиданно самих осыпают ворохом подозрений. Почему так происходит?
Может потому что мы сами, неспособные на что-то хорошее, видим в поступках людей только скрытый умысел, коварство и корысть и за эту слепоту виним их. Но, вот, однажды, когда больше всего будем нуждаться не в маленьком одолжении, а в крепкой дружеской поддержке, они поймут, что остерегаться нас - перспектива намного заманчивее, нежели недолгий путь к царству Аида.
Глава 16
зима пришла
За окнами большого города было белым-бело. Первый снег, которого так долго ждали, наконец-таки пошел в начале декабря. С неба, затянутого чуть сероватым туманом, не слышно, слегка кружась, падали на поднятые кверху лица малышей и теплые руки их мам пушистые, прозрачно-белые звездочки, едва касаясь нежной кожи тут же превращаясь в капельки воды.
Первый снег всегда как признание самому себе и всем остальным, что пришла зима. Но не только. В дни, когда впервые после осеннего сезона окружающие нас ландшафты и крыши домов накрыла белая пелена, случалось много разных открытий. Так, например, учась в девятом классе, Стефан в такой день отправился выбрасывать мусор и у самого контейнера нечаянно поскользнулся, выронив на себя все содержимое ведра, которое намеревался опорожнить совсем другим способом. Как бы это смешно не звучало, но Стефан умудрился тогда вляпаться при падении в оставленную животным кучку - его джинсы мигом окрасились из темно-синего цвета в менее привлекательный коричневый оттенок. Именно в ту минуту юный Стефан Стреляный признал для себя непреложную истину: собаки у него не будет никогда, как бы он не любил зверюшек.
Женя Петрива, получив, однажды, в такой день по лицу огромным снежком, мгновенно понял, что участвовать в спортивных командных играх он больше не будет. А Анфиса Поцелуева, сломав в день первого снега руку в десятом классе, сделала потрясающее открытие - ходить по насту в сапогах на высоких шпильках лучше не стоит...
Когда в дверь Алексея позвонили, часы уже успели пробить десять вечера, и он озадачился, кто же мог прийти к нему в субботу, да еще в столь поздний час. Любопытство его было удовлетворено так же быстро, как оно возродилось - непрошеной гостьей оказалось его нерадивая соседка Евгения Николаевна.
- Добрый вечер, Леша - ласково улыбнулась Евгения Николаевна, как только Алексей распахнул дверь. Он не очень удивился этому визиту, так как с момента его появления женщина часто попадалась ему на пути (словно специально его выслеживала), но такое приятельское обращение, вместо обычного "Алексей" или "Громов" показалось ему несколько странным.
- Здравствуйте, - только и ответил он. Тут же Алексей увидел, как Евгения Николаевна держит в руках, боже мой, форму с испеченным в ней пирогом. Она, широко улыбаясь, обнажив золотые зубы, от чего стала несколько противнее ему, чем всегда, протянула ему гостинец.
- Вот, - сказала она, смущенно, - я решила, как образцовая соседка сделать вам... тебе приятный сюрприз. Словом поздравить с новосельем.
Алексей смотрел на нее настороженно, ибо сразу понял, что соседка что-то замышляет. С каких это пор она стала называть его на "ты"? Да и с новосельем она погорячилась, уже как полмесяца Алексей обитает в новой квартире. К тому же год прожил здесь вместе с женой.
- Спасибо, - растерянно пробормотал он и уже собрался захлопнуть перед носом гостьи дверь.
- Не предложишь мне войти, - вдруг выпалила Евгения Николаевна, схватив рукой чуть не закрывшуюся соседскую дверь.
"Что она несет? Небось, с ума выжила старуха", - заключил Алексей, но вслух, естественно, свои опасения не произнес.
- Э... нет, пожалуй, я еще не разобрал те последствия последнего визита капитана Соловьева, - промямлил он, все больше пугаясь сверкающего взгляда соседки.
- Ничего-ничего, Леша. Я зайду как-нибудь в другой раз, - быстро, немного с огорчением в голосе, проговорила Евгения Николаевна. - А тот капитан, его задержали?
- Да, а что?
- Да так, ничего, - опустив глаза, прошептала Евгения Николаевна. - Если я не ошибаюсь, тебе этот мужчина покоя не давал, раз ты так радовался, когда узнал, что его задержали.
"Боже, она, что меня за стенкой подслушивает?", - подумал Алексей.
- К чему вы клоните? - спросил Алексей. Он уже был достаточно раздражен назойливой соседкой, что бы послать ее куда подальше.
- Нет, я ничего не имею в виду. Просто получается, что именно благодаря мне, моему вниманию ты обрел, так скажем, свободу. Я... твоя спасительница, добрая помощница, фея, - нежно пропела Евгения Николаевна.
У Алексея чуть глаз не выпал. Первоначально он подумал, что Евгения Николаевна намеривает что-то очень нехорошее, вроде шантажа. Но оказалось, нет, она пришла совсем по другому поводу.
- Простите, Евгения Николаевна...
- Можно просто Евгения, - перебила соседка, снова ласково улыбнувшись.
Точно, сомнений не осталось никаких.
- Простите, но мне надо идти, - и уже собираясь скрыться за дверью, Алексей остановился и спросил: - а пирог с чем?
- О, с абрикосами, и поверь, он очень вкусный.
- Не сомневаюсь, но вот досада, у меня как раз на абрикосы аллергия, - с последними словами Алексей сунул обратно форму Евгении Николаевне и захлопнул дверь.
...да, Алексей Громов именно сегодня, в день, когда выпал первый снег, понял, что жениться в ближайшие лет пятнадцать он точно не будет. И уж лет сорок как на подобных сумасшедших старушках, как его соседка Евгения Николаевна.
В понедельник Алексей на паре теоретической механики рассказал о случившемся инциденте Стефану. Преподаватель Александра Леонидовна Кутновская без видимого энтузиазма объясняла принцип Даламбера, так что Стефану намного интереснее показалась беседа с другом. Во всяком случае, он не упустил возможности жестко задеть Громова.
- Тебе просто избавиться от назойливой соседки, - сказал Стефан. - Женись на ней, и она вполне может пойти дорогой Ольги, с моста сброситься. А тебе, кстати, еще одна квартира достанется.
- Ты находишь свою шутку забавной? - недовольным тоном спросил Алексей.
- А кто сказал, что надо смеяться? - невозмутимо ответил Стефан. Он все еще злился из-за прошлого сопромата, где ему доктор технических наук грозился врезать по уху, а Громов обвинил его в своей неудаче с защитой домашнего задания.
Вечером, как ни в чем не бывало, Стефан и Алексей съездили в тренажерный зал. Жанны там не было, Юра объяснил, что она будет заниматься завтра. А у ребят первая тренировка после очередного долгого перерыва в два месяца прошла довольно удачно. Во всяком случае, после занятия ни о какой усталости речи не шло, а количество выполненных упражнений гарантировало, что они позанимались на славу, не филоня.
А вот на следующий день оказалось не все так гладко. Стефан встал пораньше, ведь сегодня обязательно нужно попасть на сдвоенное материаловедение. На носу конец семестра, значит, пора посещать все предметы с явным рвением и непреодолимой жаждой знаний.
"Полдевятого утра, из-за этих материалов пришлось вставать в такую рань", - думал Стефан, зевая во всю мощь, направляясь в ванную комнату. "Боже, а после них этот Шмаровоз со своей физикой. Тоже две пары. Я этого не вынесу...". На этом месте мысли прервались, а возмущенный стон поразил воздух.
- Мама дорогая! - Стефан вылупился в зеркало и никак не мог понять, проснулся он или еще нет. А если да то, что с ним случилось за эту ночь?
- Чего, сына? - тут же отозвалась Варвара Федоровна, спешно прибежав на зов в ванную.
- Вообще-то я тебя не звал, - ответил Стефан, - но раз уж пришла, посмотри, что у меня с глазом.
Мама посмотрела и тоже испуганно издала что-то похожее на "ой". В правом глазу Стефана лопнул капилляр, и теперь ровно вся верхняя половина глаза окрасилась кровью, стала темно-красной.
- Ты ночью ударялся обо что-нибудь головой? - спросила Варвара Федоровна, рассматривая при свете лампочки зрачок.
- Нет, вроде бы, я спал.
- А вчера после тренировки ты как себя чувствовал?
- Да, отлично.
- Езжай к врачу, это тебе не шутки. Давление подскочило во сне, и кровотечение открылось, - заволновалась Варвара Федоровна.
- Обязательно, - покорно ответил Стефан.
Материаловедение, в течение которого все спрашивали Стефана, что у него с глазом, закончилось больше чем на час раньше, и Стефан улучил возможность перед ненавистной физикой обратиться к офтальмологу, у коего он всегда консультируется по подбору линз.
- Ты не слышал, как лопнул капилляр? - спросил его доктор.
- Нет, во сне все произошло.
- И не почувствовал ничего? Никаких неприятных ощущений, так?
- Именно. Я бы вообще не узнал, если бы в зеркало не посмотрелся.
- Хм,... а вчера каким-нибудь тяжелым трудом занимался? Или, может, в баню ходил?
- Ну, в тренажерном зале был, - сказал Стефан. - Но все нормально было.
- Понятно. В общем, ничего страшного, - заключил офтальмолог, - я выпишу тебе глазные капли. Три дня покапаешь, не начнет рассасываться кровяное пятно, снова зайдешь.
- А случилось то что?
- Перепад давления, это не страшно.
Стефан от врача отправился на сдвоенную пару физики. На обратном пути в институт выглянуло солнце, отбрасывая свои лучи на выпавший в выходные еще местами белый снег. Стефан почувствовал неприятное жжение в пострадавшем глазу от яркого света. Кое-как доковыляв до института, он понял, что высидеть мучительные три часа, да еще и под жестким контролем придурковатого Шмаровоза ему не по силам.
Первую пару он молча сидел, иногда встречая своим ужасным, покрасневшим оком мечущий взгляд преподавателя Петра Семеновича, от которого тот спешно отворачивался и мигом начинал трепать нервы двум Сундуковым: "Сестры! Перестаньте болтать!". "Сундукова! Ведите себя прилично!", - несколько раз он обратился к Соне. А второй Сундуковой, Тане, он постоянно кричал: "Ничего не знаешь, два тебе поставлю за экзамен!". Но, как ни странно, ни разу за пару Шмаровоз не придрался к Стефану. Это нонсенс. Увидел, наверное, что у студента болит глаз и тот, каждый раз, щурится при попадании солнечного света.
В голове Стреляного тут же возник план.
- Петр Семенович, - жалобно, как можно шире открывая больной глаз, проговорил Стефан, подойдя к преподавателю на перемене, - у меня очень сильно болит глаз, мне нужно срочно к врачу...
Не успел Стефан договорить, как его перебил Шмаровоз:
- Конечно, конечно. Я вижу, как вы мучаетесь. Идите, я вас отмечать не буду.
- Спасибо, - чуть было, не вопя от счастья, проговорил Стефан. Ему удалось отпроситься с физики!
- Я очень ценю то, что, несмотря на боль и неприятные ощущения, вы все-таки отсидели одну пару. Это очень хорошо для вас, так как сейчас очень важные темы. Скоро начнется ядерная физика, а это очень-очень сложный раздел.
Выходя из аудитории, Стефан пылал от счастья. Все пойдут на практическое занятие решать задачи по физики, а он нет.
Хотя Стефан не раз попадал в неловкие, смешные и глупые ситуации, он иногда выходил из них с лаврами победителя.
***
- Алло, Виталик, слышно хорошо, - сказал Влад в трубку своего мобильного телефона.
- Привет, - бросил вечно недовольный Виталий.
- Хороший оператор, раз в Вихале берет. Я что звоню, как там дела с машиной?
- Да уж ты натворил дел, додумался привезти ее в город. Еще и девчонке показал.
- Я понял, что сглупил, но все равно тачку хорошо отделали. Все дела, родной изготовитель не узнает.
- Изготовитель-то может и не узнает, а вот Анфиса вполне на это способна. Я еще удивлен, как она тебя не расспрашивала о ней.
- Да она не заметила ничего.
- Дай бог, чтоб было так. В общем, я ее спрятал, сам понимаешь, что в нашей деревне ездить на таком автомобиле - дело рискованное, сразу начнутся вопросы и подозрения, откуда, мол, у них деньги. Так что, все в порядке. И больше никакой самодеятельности.
- Опять ты заладил! - воскликнул Влад.
- Ну, смотри. Отбой.
Влад нажал на кнопку сбоя, и на миг ему показалось, что в дверь кто-то стучится.
- Вот уж не думал, что Тойоту так тяжело будет продать в царстве японских машин. Одна морока, - вслух произнес Влад.
Нет, ему не чудится - гости у порога. Влад поплелся открывать дверь с явной неохотой, ему сейчас не до визитеров. Он не удивился, увидев Анфису, ну и нельзя сказать, чтоб сильно обрадовался.
- Привет, - радостно выпалила своему молодому человеку Анфиса, едва перед ней он возник.
- Проходи, - без должного внимания ответил Влад, сторонясь, дабы пропустить девушку.
- Ты не звонил, и я подумала, что ты сильно огорчился... из-за нашего разговора, - начала она, снимая теплую зимнюю куртку и сапоги на меху, привезенные из Японии родственниками.
- Какого разговора? - с недоумением переспросил Влад. У него мысли витали где-то возле автомобиля.
- Ну, того в парке...
- А, да не бери в голову, - спохватился вовремя Влад, обнял нежно Анфису и ласково прошептал: - главное, несмотря на мое прошлое и связанные с ним привычки, ты все-таки пришла ко мне, значит, ты со мной. Я очень рад, что совершенные в юности глупости не помешают нам. Ведь так? - вопросительно посмотрел он на Анфису.
Секунду она колебалась и, улыбнувшись, сказала:
- Конечно, я тебя... люблю, какой бы ты ни был. - Анфиса вглядывалась в лицо Владу, пытаясь найти, уловить те эмоции, которые вызвало ее признание.
- Я тебя тоже, - чуть слышно, но все-таки прошептал Влад. Анфиса бросилась на шею Владу, страстно поцеловала его и тогда она была уверена, ничто не помешает ее счастью.
- Сюда, - продолжая на ходу целоваться, Влад за руку ввел девушку в свою комнату, где стояла двуспальная, не застеленная кровать.
***
Жанна пришла в зал тренироваться в седьмом часу. Народу была тьма - зимой занятия с отягощениями становятся популярными среди мужчин самых разных возрастов. Здесь и молодые ребята, еще совсем школьники; и студенты, не поленившиеся заниматься даже после тяжелого учебного дня; и зрелые, состоявшиеся мужи, поддерживающие хорошую физическую форму; и совсем ветераны спорта, кому уже за пятьдесят. Среди всей этой толпы Жанна увидела и его. В последнее время она думала только о нем. После их первой встречи на пляже в конце сентября, у Жанны не выходил из головы Сергей, тот самый Ванин друг. Он был в теле больше и чем Юра, и тем более Иван; ростом повыше их; его взгляд напоминал ей звериный; а в общей совокупности он представлялся настоящим мужиком, грубым, сильным, сексуальным, но вместе с тем сдержанным и молчаливым.
Не успела Жанна вдоволь наглядеться на играющего мышцами Сергея (он делал жим лежа без футболки), как из-за спины раздался неуверенный голос:
- Не меня ли потеряла?
Жанну передернуло. Она сначала было подумала, что ее за открытым любованием мужского тела застал ее парень Юра, но как только речь заурчала, так же бездарно и раздражающе, словно вода из сломанного крана на кухне, поняла кто с ней рядом.
- Ваня, не льсти себе, - не злым тоном, но как-то отстраненно и официально сказала бывшему любовнику Жанна, точно видит она его если не в первый раз, то во второй максимум. Она спешно зашагала в раздевалку, но его рука мягко схватила ее за плечо.
- Я же тебя учила, говорила, что девушки не любят, когда их силой останавливают...
- Прости, не хотел обидеть, - замялся Иван. - Я хотел с тобой поговорить.
- Кажется, мы с тобой в прошлый раз все обсудили, - тон Жанны был жестковатым, отчего Ваня понял, что тратить время зря не стоит.
- Я освоил из твоих, так называемых уроков и хотел бы... пригласить тебя в... сауну, - неловко прошептал он, чтоб его не расслышал один знакомый парень, проходящий мимо них.
- Привет, Миша, - сказала Жанна светловолосому молодому человеку, выглядела она при этом самой добротой - лучезарно улыбнулась, помахала кокетливо ручкой. Как только она повернулась снова к Ивану, на лице возродилась снова гримаса сдержанности, скованности и желания скорейшего прекращения разговора. - Иван ты, похоже, меня не понял. Мы расстались окончательно и бесповоротно. Никаких саун, кино, театров, клубов быть не может, тем более после креатина.
- Но, Жанна... - вскликнул Иван, чем привлек к себе внимание половины зала.
- Не кричи ты! - шикнула на него Жанна. Со стороны скамей для жима шел Сергей.
"До чего бархатный голос, красивые страстные губы, белые ровные зубы, ах!" Кажется, ее мысли были написаны у нее на физиономии, так как ее резко вернули наземь.
- Жанна, ты точно не поедешь в сауну? - Ваня снова влез со своими идеями, ни к черту. - Серега поедет...
"Боже милосердный, спасибо!"
Хотя Жанна Пикуль далека от церкви и всех мировых религий, настолько далека, что ее все, и она в том числе, считали анархисткой, но за такой подарок судьбы - интимная обстановка в сауне и рядом человек-мечта - она готова отстоять многочасовую воскресную службу со свечкой в руках.
- Знаешь, Ваня, - чрезмерно ласково, что у любого другого мужчины вызвало бы подозрения, но как показывает опыт не у Ивана Толмуцкого. А, и еще у Юры - настоящего бой-френда Жанны. - Я дам тебе еще один, сбилась со счету, какой, шанс. Когда назначены водные процедуры?
Ваня неимоверно обрадовался и тут же... "надулся". Его легкие будто вместили целый галлон воздуха. Жанна с трудом удержалась, чтоб не засмеяться. Она все свое внимание переключила на него... жгучего красавца Сергея.
Ей привиделось, или он ей только что мигнул?
Через пару дней, когда Юра был на работе в ночном клубе, Жанна, Иван, Сергей парились в одной из дорогих городских саун. Для пущей осторожности и своего алиби Жанна пригласила с собой двух подружек - Оксану Петлицыну и Анфису Поцелуеву.
На руку Жанне было и отсутствие других отдыхающих, которые, наверное, испугались лютого холода на улице. Но никакие морозы не могли остановить решительно настроенную девушку.
Поддатые от изрядного количества пива Анфиса и Оксана пустыми разговорами и просьбами показать бицепсы и трицепсы отвлекали Ваню. Все это было хорошо для Жанны - она сидела рядом с Сергеем, овладевшим всецело ее воображением (как жаль, что только им) и никто сейчас не мог ей помешать. Она специально попросила подруг развлекать болтовней глупца Ивана. Все было продумано до мелочей.
- А не слишком ли много ему одному девушек, - вполголоса сказал Сергей Жанне, но его и так бы никто не услышал - так увлечена была троица.
- Главное - ему нравится, - ответила Жанна, в душе ликуя - он сам начал разговор.
- А ты не ревнуешь? - вопрос, скорее, был риторический, так как Сергей был парень смышленый и за годы встреч с девушками научился распознавать женские уловки.
- Почему я должна его ревновать? Он свободен, как перелетная птица. Только в путь. Правда, не думаю, что у него получится что-нибудь с ними.
- Почему ты так уверена?
- Ну, у Анфисы уже есть молодой человек, которого она, как говорит, любит. А Оксана не высокого мнения о "мистере ноль протеина".
С минуту Сергей молчал. Жанна почувствовала, как он хочет ее о чем-то спросит, но не решается. Возможно, из-за присутствия Ивана.
- Жанна, как тебя угораздило начать с ним встречаться? - Сергей мотнул головой в сторону своего друга. В этом движении прочитывалось и насмешка и зависть одновременно. - Такая красивая девушка с подтянутой фигурой, а рядом с ней... просто Ваня, - Сергей еле сдержался, чтобы не опустить его по полной программе перед девушкой.
- Ну, он тоже неплох собой, - ответила Жанна. - Симпатичная мордашка, тело в отличной форме, разве только... дурак он полный, "мистер ноль". Я и сама удивлена, как долго мы смогли с ним встречаться, - тут Жанна бросила томный взгляд на Сергея, который, по-видимому, сам уже то ли от хмеля, то ли от близости сексуальной девушки настроил планов на сегодняшний вечер. - Во всяком случае, мы расстались.
- Да? - Сергей обнял Жанну за плечи. - Я слышал, что ты собиралась дать ему еще один шанс. Разве нет?
- Брось, горбатого могила исправит. После протеина ноль я уже не смогу с ним встречаться, тем более спать.
- Хм,... а тогда зачем ты здесь? - Сергей спросил так, будто ему совсем не обязательно слышать ответ - он его итак прекрасно знал.
- Как зачем? Что делают в наши дни в саунах?
Да, Жанна настоящий провокатор.
- О-о, - хихикнул Сергей. Намек оказался лишним.
- Что "о-о"? - засмеялась Жанна. - Я попариться пришла, разве не ясно.
- Называй это как хочешь, мне без разницы, - улыбнулся Сергей. - Я понимаю, что париться ты собралась без участия Ивана?
Жанна ничего не ответила. Пока она допивала очередную бутылку пива, Сергей уже встал с дивана и тянул ее за собой в другую комнату. Жанна покорно следовала за ним. Перед самой дверью он вдруг неожиданно остановился, и девушка, выронив бутылку, которая со звоном разбилась, врезалась в его мощную спину, от чего была неимоверно рада. Сергей повернулся, схватил с жаром Жанну так, что у них обоих с тел чуть не слетели полотенца, и страстно поцеловал ее в губы. Какой это был момент! Они в неистовом порыве прильнули друг к другу, не замечая ничего вокруг. Смело обнимались, не стесняясь лишних глаз - того и гляди, все случится здесь и сейчас.
Поцелуй, правда, штука коварная. Слившихся в нем участников могут не поддержать сторонние наблюдатели...
- Это что такое? - закричал на всю сауну пьяный Иван. Мигом подлетевший к лобзающимся он представлял собой следующее зрелище: обезумевшие на выкате глаза, словно только что сел на ежика; нервная дрожь в конечностях, обусловленная не только увиденной картиной, но и изрядной дозой алкоголя. Его губы скривились, уши покраснели, на лице застыла маска непонимания. - Убери от нее свои руки!
- Ваня, успокойся, - тихо сказала Жанна, которая не предвидела столь бурной реакции. Ей, в принципе, все равно было - узнает ли Иван о ее связи с Сергеем или нет. - Ты даже в гневе смешон.
- Смешон я, говоришь? - освирепевший Иван замахнулся на своего друга, который по своей массе больше будет. Позади Анфиса и Оксана вскрикнули. А Жанна лишь ухмыльнулась. Не став дожидаться подачи, Сергей врезал кулаком по симпатичному лицу Вани. Нетрезвый парень, не сумевший отвернуться от сильного удара, лишь пошатнулся и через секунду повалился на пол к осколкам пивной бутылки.
Оказалось, Сергей не только в массе превосходит Ивана - кандидата в мастера спорта по силовому троеборью - но и в реакции, и... в силе удара тоже.
Пока Ваня истекал кровью - Сергей разбил ему губу, а стекло расцарапало ему ладони; пара, словно ничего не произошло, отправилась в следующую комнату.
- Ты же мой... друг! - воскликнул Иван вслед.
Сергей оставил без ответа реплику Вани и со стуком захлопнул дверь, предвкушая страстный, безудержный секс. Комната была небольшой, ее предназначение очень тяжело было представить - что-то наподобие подсобки. Мебели не было и в помине, если не считать пустое алюминиевое ведро. На потолке горела единственная лампочка, озаряя все убожество помещения. На полу не было даже старого грязного коврика.
- Не все так плохо, - оглядываясь, сказал Сергей, - зато здесь можно закрыться.
Действительно, на двери была задвижка, коей не упустил возможности воспользоваться Сергей.
- Тут даже лечь негде? - возмущенно и с досадой прошептала Жанна.
- Не номер люкс, конечно...
- Апартаменты и то лучше. Хоть и разваленная, но кровать есть, - со знанием дела говорила Жанна.
Чтобы прекратить спор на тему окружающей обстановки, Сергей сбросил с себя полотенце, обнажив все свои главные аргументы. Надо признать, на Жанну его доводы подействовали мгновенно.
Она подошла к нему и поцеловала, сняв при этом свое полотенце. Еще секунду у нее занял процесс конструирования ложа - Жанна расстелила две махровые тряпки на полу.
- Не шелк, но и не грязная плитка, - заключила Жанна, приглашая Сергея к себе. Долго его уговаривать не пришлось, так как его желание уже само шло навстречу к ней. Руководствуясь направлением, взятым его "товарищем" Сергей быстро нашел дорогу. Он лег сверху на Жанну, которая ему тяжело дышала в ухо, и только-только приготовился подключить к делу все свои достоинства, как услышал звук недовольства.
- Ай-ай-ай, - пролепетала Жанна.
- Что такое? Тебе больно, я еще даже не вошел! - недоуменно сказал Сергей.
- Да не в этом дело...
- А, телом своим придавил, что ли? - перебив, выпалил Сергей.
- Нет! - раздраженно сказала Жанна. - Я в туалет хочу! Причем очень сильно.
- Обязательно сейчас? Не потерпишь пять минут?
"Теперь понятно, что послужило причиной твоим дружеским отношениям с Иваном. Когда же у них обоих начнет работать голова?", - думала Жанна.
- Ты хочешь увидеть под нами лужу? К тому же, ручаюсь, что произойдет это во время секса. Хочешь описанный член - давай продолжим!
- Нет,... иди, - слезая с девушки, сказал Сергей. - Только возвращайся обязательно.
Жанна подумала, что за дверью находится избитый Иван, но ей так сильно хотелось в туалет, что все остальное казалось мелочным и пустым. Открыв задвижку, Жанна затаила дыхание на секунду, прислушиваясь к голосам. Но в ответ тишина. Жанна вышла в большую залу, где еще пятнадцать минут назад Иван лежал на полу с разбитым лицом, кричали Анфиса и Оксана, а сейчас никого не было. Что ж тем лучше, она рысью побежала в женскую уборную.
Там только, завидев фаянсового друга, Жанна облегченно вздохнула: "Сейчас все быстро исправим!".
- Черт возьми! - это самые приличные слова, которые вспомнила Жанна, сидя на унитазе. А вот недостатка в бранных выражении девушка не знала. Кого только она тогда не прокляла! Но и расстроенную девушку понять можно.
Когда она вернулась к Сергею, по-прежнему обнаженному, девушка почувствовала такой прилив разочарования и обиды, что едва не заплакала.
- Жанна, ты чего? Не переживай, он сейчас снова встанет! - проговорил быстро Сергей.
- У нас ничего не получится, - понурив голову, прошептала Жанна.
- Почему? Тебя обидел Ваня, а? Я ему сейчас так накостыляю, что его мама родная не узнает...
- Нет, Ваня здесь не причем. - Собравшись с силами, Жанна поведала причину: - оказывается, я не в туалет хотела,... то есть не совсем туда. Короче говоря, у меня месячные пошли.
К изумленной физиономии Сергея и слезившимся глазам потратившей время и свои драгоценные девичьи чары зря Жанны тут добавить нечего.
Глава 17
новый год и все, все, все
Весь декабрь Стефан Стреляный провел в раздумьях, как бы позвонить Жанне и выяснить все между ними. Казалось бы, какой пустяк набрать давно выученный наизусть шестизначный номер и поговорить с не чужим человеком. Но он думал совсем иначе.
Чтобы хоть как-то придать себе решительности, потому что тянуть уже некуда, Стефан погрузился в воспоминания. В первом классе его сомнения по поводу того, учиться ли ему в хореографической школе или нет, привели к полной свободе действий его мамы и старшей сестры. В итоге, повзрослев, он осознал, что вместо того, чтобы провести детство во дворе, играя со сверстниками в игры, потратил годы на безвылазных вечерних репетициях, которые в результате плодов не дали - танцором он так и не стал. Следующей его ошибкой стал выбор института. Стефан всегда мечтал о карьере радио-ведущего, и после окончания старших классов намеревался поступить на журналистский факультет. Одним из обязательных условий при поступлении было наличие напечатанной статьи в одном из средств массовой информации. Работа то у него имелась в наличии, но Стефан, простояв перед дверьми офиса известной газеты без малого два часа, так и не решился показать ее редакторам. В конце концов, пришлось отказаться от мысли об учебе на журналиста. Время упущено, и чтобы не остаться совсем не у дел Стефан поступил на специальность "гидротехническое строительство". Не без труда, конечно, но это уже совсем другая история.
Осознав, что два важнейших выбора в своей жизни он сделал с детской неопытностью и юношеской робостью, Стефан твердо уверился, в третий раз переломный момент в его жизни пойдет по заранее спланированному сценарию и при посильном его участии.
Стефан набрал домашний номер Жанны. Пока в трубке слышались только гудки, сердце его билось с каждой секундой все быстрее. Раз Жанна, его давняя, лучшая подруга, с которой они знакомы еще с седьмого класса, в него влюбилась, то надо с ней объясниться. Нельзя отходить в сторону, когда девушка перешла эту тонкую грань между дружбой и любовью, надо всеми силами помочь ей справиться с чувствами. Стефан не мог ответить Жанне взаимностью, поэтому основная роль в нормализации их отношении должна лечь, безусловно, на него, как никак мужчина. Кто бы мог подумать: такая сногсшибательная, очаровательная девушка, находясь ежедневно в обществе силачей и спортсменов, выбрала его - Стефана Стреляного.
- Алло, - вернул с небес на землю мечтателя голос Жанны.
- Привет Жанна, - несмело выпалил Стефан.
- О, какие люди! - воскликнула Жанна. - Ты что не звонил так долго? Совсем уже забыл о старой доброй подруге.
- Что ты, нет! - разговор не клеился. У Стефана вспотели руки, того и гляди, трубка вот-вот выскочит и рухнет на пол. - Сама понимаешь, учеба. Времени нет.
- Ты поэтому и в зале не появляешься? - нравоучительным тоном спросила девушка.
- Ну,... я был как-то там недели три назад.
- Не густо, но и то приятно. Чем занимаешься?
- Да так, можно сказать ничем. Болел в конце ноября, у меня давление подскочило, и капилляр лопнул в глазу.
- Ого...
- А сейчас уже к новому году готовиться надо. Мы всей группой будем у Сундуковых его встречать, так что, чувствую, дел невпроворот будет. А ты как праздновать будешь? - не решаясь перейти к главному, тянул время Стефан.
- Нет, я не буду праздновать. У меня соревнования скоро, надо усиленно готовиться. Юра не разрешает никаких пьянок, гулянок и прочее. Анфиса вот сегодня звонила, звала с собой, но я отказалась.
- Да, она меня тоже звала. Хотела познакомить со своим парнем, Влад кажется, но у меня уже планы. И ты серьезно сейчас ни капельки в рот не берешь?
- Нет. Хотя после одной сцены в сауне меня даже и не тянет.
- Какой сцены?
- Помнишь, я тебе рассказывала, что влюбилась в одного парня?
- Ну, - сердце Стефана забилось с бешеной скоростью.
- Это друг Ванькин - Сергей...
Ах, вот оно что! "Его имя начинается на букву "С", - мелькнуло в голове. Точно!
- Какой же я тупой! - прошептал Стефан, совсем забыв о Жанне.
- Что-что? - переспросила Жанна.
- Ничего, я так...
- А, значит, приехали мы в сауну. Серега меня чуть с ума не свел...
Пока Жанна ведала потрясающую историю, инструкцию "как не надо отдыхать в парилке", сетовала на то, что ее избегает после того вечера Ваня, жаловалась, что не может связаться с Сергеем, так как номера телефона не спросила, Стефан немного приуныл. Хорошо, конечно, что все обошлось и его опасения не подтвердились. Но вот так всегда. Как только, переборов себя, пройдя через душевные терзания, соберешься, настроишься на по-человечески трудный шаг, так оказывается, что ничего этого и не требовалось.
Наверное, должны пройти годы, чтобы научиться проявлять характер не в придуманных нами мирах, а в суровых жизненных реалиях.
***
Новый год - все-таки чудесный праздник. За несколько дней до главной ночи мы, поддавшись всеобщей, радостной суете, начинаем заготавливать подарки, сметая при этом товары с полок магазинов, составлять праздничное меню и списки приглашенных гостей, подбирать шикарные наряды, заказывать места в дорогих ресторанах. Вся эта суматоха, как преддверие торжества, безусловно, неотъемлемая его часть. Она дарит нам множество приятных впечатлений и эмоций.
Группа С-4941 практически в полном составе собралась дома у Сундуковых. Небольшая однокомнатная квартира с кухней, раздельным санузлом и балконом показалась ребятам самым лучшим местом для встречи нового года. На самом деле, только Таня и Соня согласились принять у себя одиннадцать человек.
Чтобы добраться 31 декабря в двадцатиградусный мороз и сильный ветер до жилища Сундуковых ребятам пришлось немало пережить. Во-первых, полтора часа под чутким руководством Стефана однокурсники нагружались продуктами по полной программе на рынке. Во-вторых, они с набитыми мясом, фруктами, овощами, колбасой и прочим продовольствием пакетами тридцать минут прождали нужный автобус. Ну а в-третьих, в пути ребята провели еще с час. К четырем часам компания в лице замерзших и проголодавшихся Тани, Сони, Стефана, Алексея, Кирилла Трепанова и Василия Матвеева добралась, наконец, до квартиры 12 по улице Вязовой, 19 на мысе Крапулька.
- Сразу предупреждаю, пока не вошли, - сказала Таня, пока открывала тяжелую, грозного вида серую железную дверь, - у нас не убрано.
- После трехчасового путешествия в такую погоду, нам уже все равно, - переминаясь с ноги на ногу, бросил Алексей.
- Открывай уже, я в туалет хочу! - выкрикнул Кирилл.
Наконец, дверь поддалась, открыв всем прихожую площадью два квадратных метра.
- Ого, прямо как у меня в квартире после ограбления! - посмеялся Алексей, заходя внутрь следом за Таней, Соней и Стефаном. Вася вошел последним, а Кирилл уже успел спрятаться в туалете.
- Я вас предупреждала, - сказала Таня в ответ на удивленные взгляды парней.
А удивляться было чему. На полу были разбросаны зимние ботинки, сапоги на высоких каблуках. К стене прислонены доски, непонятно, это части нового или уже отжившего свой век шкафа. Через всю прихожую была протянута бельевая веревка, но ее предназначение немного отличалось от истинной функции.
- На веревку складывайте одежду, - велела Таня.
- О, цивилизация! - только и посмеялся Алексей.
- Пока лучше не разувайтесь, а то мы полы не мыли...
- Само собой, а то носки после вашего линолеума мигом превратятся в кирзовые сапоги, - пробормотал Вася, проходя в обуви в единственную комнату.
Она, понятное дело, как в любой однокомнатной квартире исполняла и роль спальни и гостиной. Из мебели стоял старый, из той же доски, которая находится в прихожей, шкаф-гардероб, стоявший возле дверного проема, что было крайне не удобно. По правую сторону мерцал четырьмя пыльными салатницами сервант; напротив расположился укрытый теплым пледом разваливающийся диван-кровать; а левее шкафа еле держался на тонких ножках заваленный всякой всячиной стол-книга. Пожалуй, и все. Разве что... хотя и к мебели их отнести нельзя, но отметить надо - у Сундуковых в комнате было четыре телевизора. Пол опять же усеян чем только можно представить: игральными картами, тетрадками, учебниками, карандашами, бумажками, пустыми бутылками, потемневшими от длительного лежания блузками, трусами (!) и еще черт знает чем.
- А что это так воняет? - спросил вдруг Вася, ближе всех стоявший к балкону.
- Ой, Соня, мы забыли!
- Иди, вынеси, - Соня так просто падала со смеху.
Таня скрылась за шторой и через секунду возникла, держа в каждой руке по два забитых под завязку мешка для мусора!
- Вы зачем их на балкон вынесли? - давился от гогота Алексей.
- Да... - Соня не могла говорить. Она хохотала так, что не заметила, как плюхнулась на подлокотник дивана, который, не выдержав массы девушки, отвалился. Соня продолжала хохотать уже на грязном полу, не в силах продолжить начатую ею фразу.
- Мы перед рынком не успели выбросить, а чтоб не воняло - на балкон вынесли, - рассказала Таня.
- Почему у вас в туалете вода на полу? - послышался голос вернувшегося из уборной Кирилла. - А Соня что там делает за диваном? Фу! - Кирилл увидел зловонные мешки с мусором.
- Кстати, унитаз протекает, - выкрикнула Таня, выходя с тряпкой из комнаты.
Дружный смех превратился уже в самое настоящее ржание. Только Стефану было не до шуток. Он пообещал, что приготовит праздничный ужин, и находился сейчас в неком смятении - если кухня в таком же ужасном состоянии, то дела плохи. Пока ребята высмеивали убранство и "чистоту" комнаты, Стефан поспешил на кухню, подтвердить или опровергнуть свои опасения.
Да... все оказалось еще гораздо хуже! Шатающийся стол, не до конца закрывающийся русский, допотопный холодильник, электроплита, как выяснил Стефан, с неработающей духовкой и деревянный буфет. Мойка была завалена грязной посудой, а пол - это нечто. Как бы объяснить? Первоначально светло коричневый линолеум превратился в темно-серое полотнище под слоем пыли и грязи.
- Здесь пол не мыли еще! - за спиной раздался голос Тани.
- Как долго? - решил уточнить Стефан. Но ответ его поразил до самых глубин души.
- Мы с Соней переехали сюда в конце сентября и... пол не чистили... ни разу.
- Что? - воскликнул Стефан, оторопев от слов Тани. - Как вы вообще здесь живете?
Стефан ухмыльнулся и сам засмеялся.
- Ты предупредила о грязи, но стоило уточнить, что имеешь в виду рассадник бактерий и толщу любовно собранной и хранимой месяцами черной пыли!
- Да, хватит вам всем уже смеяться. Пора приниматься за работу.
- Таня, а на чем мы собираемся сидеть? На вот этом полу? - Стефан многозначительно указал под ноги.
- Женя обещал привезти табуреты.
- Отлично. Что ж, все конечно печально и ужасно, но не смертельно.
Стефан вернулся в комнату и, не обращая внимания на хихикающих однокурсников, заговорил:
- Значит, Вася - вынеси эти мешки с мусором на помойку.
- Почему я? - взбунтовался обычно тихий, как мышь, Вася.
- Кому-то же надо их вынести. Соня бегом мыть посуду, которая скоро уже вываливаться из раковины будет. Леша, Кирилл и Таня убирайтесь здесь.
- Ха, а ты чем займешься? - спросил с насмешкой Кирилл.
- Я займусь самым главным делом, - не уступая в сарказме, сказал Стефан.
- Хо-хо, это чем же, позволю спросить?
- Жратву буду готовить.
- Я чувствую, ты наготовишь! - ляпнул Вася, недовольный тем, что ему досталось самая грязная работа.
- Вы недовольны? Могу уступить свое место. Что желающих нет? Тогда лучше молчите, а то я вам наготовлю таких вкуснейших блюд, что всю ночь проведете на протекающем унитазе. Или крысиного яду вам подсыпать? Недурная идея...
- Иди уже на кухню свою! - рявкнул Кирилл.
Бросив полный разочарования взгляд на Таню, словно ее квартира не оправдала его ожиданий, он с тяжким вздохом спросил:
- Тряпки еще есть?
Без пятнадцати пять дело сдвинулось с мертвой точки. Стефан с рьяным усердием тер покрытие на кухне. Ему пришлось нелегко - стоило провести один раз тряпкой, как она тут же становилась черной. Поняв, что использовать ее дважды невозможно, а вымыть вообще чревато последствиями для организма, Стефан ее выбрасывал, сопровождая сие действие нецензурными репликами. Тут же рядышком, у раковины, постоянно посмеиваясь над трудами Стефана, кряхтела над перемазанными кастрюлями и тарелками Соня.
Василий отправился на прогулку до ближайшей помойки. А в комнате шла настоящая битва за чистоту и порядок. Кирилл, Алексей собирали вещи нерадивых хозяек, а Таня давала указания, куда и что сложить.
Скоро позвонили в дверь. Стефан, на правах негласного хозяина и объявленного шеф-повара открыл дверь. В прихожую ввалился Вася.
- Видишь, не умер же. Будешь выносить сегодня мусор. У меня как раз полный мешок использованных тряпок.
- Чего? - изумился Вася. При этом выражение его лица выглядело так, словно он проглотил только что леденец с тараканом, и ему об этом только что сказали. - Я не пойду!
- Вася, куда деваться. Жизнь вообще не справедливая штука. Вчера ты моешь в классе доску, сегодня - в аудитории, а завтра - выносишь мусор у Сундуковых. Чем не повод порадоваться. Сделай доброе дело. Гринпис будет очень тобой доволен, - не дождавшись ответа Васи, Стефан сунул ему в руки мешок, вытолкал его в подъезд и захлопнул у него перед носом дверь.
- Стефан, - тут же раздалось: навстречу шла Таня, держа в руках мобильный телефон (Кстати, у нее домашнего телефона нет). - Там Женя.
- Алло, - спешно взяв трубку, сказал Стефан.
- Я уже подъезжаю. Отправь кого-нибудь мне помочь, у меня много вещей.
- А как же ты их довез?
- На машине. У меня тут семь табуретов, рюмки, сковородка...
- Я же сказал, что возьму сам сковородку! - перебил Стефан.
- Ну, будет две. Колпаки новогодние, две гирлянды...
- А елки же нет! - снова не удержался Стефан.
- Как нет? Значит, будет. В общем, минут через десять спускай кого-нибудь вниз.
- Хорошо.
Стефан отдал телефон Тане и, следуя на кухню, заглянул в комнату. Ребята разбирали вещи и во многом преуспели - местами проглядывал пол.
Когда с уборкой кухни было покончено, в дверь снова позвонили. Леша, было, двинулся открывать, но Стефан его остановил:
- Я сам, - сказал Стефан.
- Я больше с мусором никаких дел общих не умею, - проговорил Вася, не успев даже войти.
- Подожди, не раздевайся. Женя звонил, просил, чтобы кто-нибудь спустился ему помочь.
- Опять я?
- Что поделать, - пожал плечами Стефан. Со стороны можно было подумать, что он мстит Васе, но вроде незачем.
- Ух! - прошипел, сетуя на свою участь мусорщика и носильщика, Вася удалился.
В это время на другом конце города. Жанна Пикуль разговаривала по телефону с Анфисой.
...- Я буду с Владом у него в городской квартире. Еще Виталий, его друг, может, подъедет, - сказала Анфиса.
- А этот Виталик он симпатичный, - спросила вдруг Жанна.
- Так себе, не мой типаж. А что?
- Я тут подумала,... приезжайте ко мне. Уговори своего Влада, а то мне скучно. Я думала, праздновать не буду, но сейчас как-то мне не по себе. Родители к тетке ушли, меня одну оставили. Юра сегодня работает, так пустошь кругом.
- Надо спросить у Влада...
- Поцелуева, мать твою, ты женщина или нет. Давай бери ноги в руки, Влада, Виталика и дуй ко мне, поняла?
- Я тебе перезвоню.
Анфиса все-таки уговорила своего парня и заранее предупредила Жанну, что явится к ней часам к десяти вечера.
К полшестого с уборкой на кухне было покончено. Соня продолжала измываться над посудой, или наоборот? В прихожей уже ждали Василия новые мешки с мусором. Один заполнил Стефан, а два других - результат плодотворных усилий ребят в комнате.
- Что-то их долго нет, - заходя в комнату, приобретавшую черты пригодного для жилья помещения, сказал Стефан. - Вы чем занимаетесь?
Картина следующая: Леша и Кирилл стояли возле большого шкафа и чесали затылки. Таня же о чем-то усиленно думала, или делала вид, что думала.
- Шкаф решили передвинуть отсюда, а то неудобно стоит и места много занимает, - поведала Таня. - Не знаем, куда лучше его поставить, ты что посоветуешь.
- Отодвиньте диван ближе к балкону, а между ним и сервантом поставьте шкаф. Тут больше ничего не придумаешь.
- Давай уже двигай, - недовольно выпалил Кирилл.
Алексей и Кирилл взялись за шкаф и потащили его от стенки. Не успел он на дюйм удалиться от стены, как послушался дружный смех и крик Тани:
- Ой, я совсем забыла!
- Что случилось? - озадачился непонимающий столь бурного проявления эмоций Стефан.
- Шкаф! - указывая на громоздкий гардероб - убежище для многочисленной одежды девчонок, вопила Татьяна. - Я забыла, что у него задней стенки нет.
И, действительно, Стефан заглянул в шкаф и увидел помимо вешалок с тряпьем... стену. Попросту говоря, здоровая махина оказалась дырявой.
Не успели ребята насмеяться над очередным конфузом, как в дверь позвонили. Стефан в третий раз открыл за сегодня дверь и увидел не Васю, а двух симпатичных молодых девушек.
- Привет, - сказали они в один голос.
- Маша! Аня! - закричала где-то за спиной Стефана Таня. Все понятно: прибыли гостьи, две подружки хозяйки. Что ж, осталось дождаться Женю, еще не показывавшегося сегодня и двух других друзей Тани - Лену и Антона.
Девушки прошли в комнату знакомиться со всеми остальными гостями. И только Стефан направился на кухню, начинать, наконец, готовить, как кто-то опять пришел. Правда, на этот раз в дверь не звонили, а стучали, судя по звуку - ногами.
Готовый обрушить нелицеприятный поток слов на невежу, Стефан дернул за замок.
- О-о! - воскликнул он. В прихожую вошел Вася, нагруженный сложенными друг на друга табуретами, Жениной огромной сумкой, в которую без проблем можно было бы засунуть Соню - самую маленькую из всей группы гидротехников, пакетами с соком и вином. Следом проследовал Женя, несущий авоську со спиртным (внутри мелькала бутылка коньяка), и... невысокую, метра полтора в высоту ель.
Стефан пропустил Женю, которого кинулись обнимать Таня, Маша и Аня, а Васю он задержал.
- Нет, только не это, - смеясь, проронил Вася, когда Стефан ему указал на полные мешки.
- Не скромничай! Вынеси.
Более-менее все улеглось в начале седьмого. Соня покончила с ненавистными тарелками, завидуя бесконечно долго счастливым обладателям посудомоечной машины. Стефан принялся резать говядину, Маша и Аня вызвались ему помогать и мигом были озадачены нарезкой овощей для салатов. Женя суетился вокруг елки, все никак не мог ее установить, а еще надо успеть ее украсить. Таня без конца разговаривала по телефону, выясняя, когда приедут Антон с Леной. Васю без конца посылали то в магазин за сметаной, то с выполнимой миссией к мусорным контейнерам. Ну, а Леша и Кирилл покончив, наконец, с перестановкой и, пока все погружены в работу, открыли двухлитровую бутылку красного вина и тихо медленно ее опустошали.
Готовка заняла больше времени, чем думал Стефан; несмотря на помощниц конца и края не видно кулинарной деятельности. Через час вместительные миски не наполнились даже наполовину мелко нарезанными отварным картофелем, колбасой, яйцами и горошком для оливье; салат из крабовых палочек выглядел еще более жалким - нарезчики явно не успевали справиться с огурцами и открыть банки с консервированной кукурузой. Популярную в России селедку под шубой еще даже не начинали готовить. Успевая по пути отвечать на вопросы типа "насколько мелко рубить сыр?" и "сварилась ли морковь?", Стефан корпел над своими любимыми, наиболее вкусными, на его взгляд, блюдами - фаршированные мясом маленькие пиццы из вымоченных в молоке сушек и рыбный салат с кукурузой, яйцами и арахисом.
- Смеешься, что ли? У нас сковородки не было до сегодняшнего дня, а ты о таких чудесах научно-технического прогресса спрашиваешь.
- Ты предлагаешь мне арахис ножом резать?
Таня кивнула, не видя иной перспективы, но в дело вмешался Женя, любящий эксперименты.
- Давай я этим займусь, - сказал он. - Никогда еще ножом не разделывал орехи.
- Смотри пальцы себе не разделай, - с сомнением посмотрел Стефан на старосту. Что-то в его поведении показалось ему странным. - А как елка поживает?
- Она цветет и пахнет, в прямом и переносном смыслах.
- Да?!
От размышлений на тему, что же с Женей случилось - почему это у него так блестят глазки (огонька очками не скроешь) Стефана оторвал очередной звонок в дверь. Вновь пришедшими гостями оказались двое, парень и девушка.
- Вы, я понимаю, Антон и Лена? - спросил Стефан, выступавший также и в роли швейцара сегодня.
Молчаливый кивок он воспринял как знак согласия.
- Ленка! - закричала вне себя от радости Таня, бросившись обнимать школьную подругу. Стефан же, давая возможность проявить чувства девушкам, проследовал в комнату, посмотреть на результат трудов Жени - украшенную ель.
Что ж, дерево действительно стояло, укутанное в сети гирлянд. "Зря я плохо подумал о Женьке", - раскаявшись в неподтвержденных опасениях, подумал Стефан. И тут его взгляд упал на спокойно сидящих на диване Кирилла, Лешу и Васю. Тишина в их кругу - недобрый признак.
- Вы чего тихо так себя ведете? - подозрительно спросил Стефан, предчувствуя что-то очень нехорошее.
- Ничего, - выпалил Вася, чем в мгновение ока себя выдал. Вот что Матвеев не умел делать, так это выпивать. Его забирало буквально с одной бутылки пива.
Стефан прошел к краю диван-кровати, взглянул на то место, где сейчас валялся отломанный Соней подлокотник и ахнул. Там стояли три стакана и две бутыли, одна из которых пустая.
- Вы вино пьете? - разозлившись, крикнул Стефан.
- Так и знали, что будешь орать! - ответил Вася.
- Ага, я смотрю, одну вы уже выдули, вторую наполовину. А то так у Петрива глаза блестят.
- Да, нам надоело уже ждать, мы есть хотим! Принеси чего-нибудь перекусить, - сказал Кирилл.
Стефан не поверил своим ушам.
- Тебе еще и принести! Время видели, рано еще есть. И пить тоже. От меня, значит, стаканы спрятали. Что ж хорошо!
В чем-чем, а в умении выходить из глупых ситуаций Стефану равных не было. Он взял бутылки.
- На, выбрось, - пустую тару он сунул недоумевающему Васе. - А это мне! - бутылку с вином он забрал себе.
Оставив с носом ребят, Стефан пошел на кухню.
- Нам налей! - послышалось в спину.
- Нашли здесь поварешку! - только и ответил он.
В полдевятого сервант уже украшали наполненные разными салатами миски. Соня периодически наведывалась в комнату, дабы убедиться, что они не тронуты - три голодных студента вблизи - это вам не шутка.
- Женя, ты говоришь, духовка точно работает? - спросил на кухне Стефан, намереваясь поставить противень с пиццами в жар.
- Да не работает она, - ответила вместо него Таня.
- Я же ее починил! - не унимался Женя.
- Я ее включил сорок минут назад, - продолжал Стефан, - но, похоже, воздух не нагрелся ни на йоту.
- Да, брось ты это дело. Я как-то бисквит поставила, так он подрумянился только через два часа! - сказала Таня, уходя в комнату.
- Все она работает, если ты элементарный пирог испечь не можешь, то винить в этом духовку не стоит. - В подтверждении своих слов Женя схватил из рук Стефана противень и запихнул в печь.
Кулинарные подвиги продолжались. Маша и Аня, устав от вареных овощей и селедки, удалились в комнату. По громкой музыке и грохоту, доносившемуся оттуда, стало ясно - танцы в полном разгаре. Соня снова мыла посуду, так как постоянно требовались чистые разделочные доски (не будешь же резать картофель там, где недавно чистили рыбу), тарелки и столовые приборы. Стефан готовил очередной салат из моркови, сыра и чеснока. А Женя, что Женя... ошивался без дела, вот что.
Не выдержав зрелища танцующих девушек, на кухню притопал Алексей. По его голодным глазам, стала ясна и вторая причина его появления.
- Дайте чего-нибудь съесть, - сказал он. - Это можно? - схватив кусок сыра, спросил он.
- Нет, это на салат надо потереть, - ответил Стефан.
- В холодильнике консервы из сайры есть, - отозвалась Соня, радуясь первой подвернувшейся возможности оторваться от раковины.
- Обожаю сайру, - сказал Алексей. Он достал из холодильника жестянку, схватил открывалку, воспользовался ею и с лицом блаженного принялся поглощать рыбу. - Будешь? - предложил он Стефану.
- У меня итак еды предостаточно. Я - повар, ем все, что хочу, - издевательски пропел Стефан.
В глазах Леши мелькнула легкая зависть, и он принялся жевать сайру с еще большим рвением. На кухню вошел Вася.
- Да что вам всем нужно? - завопил Стефан, явно не радуясь еще одному едоку.
- Кажется, еще тушенка была, - неуверенно проговорила Соня, без труда осознавая, зачем пришел Вася. Алексей выбросил опустошенную банку из-под сайры и полез в холодильник за новой порцией лакомства.
- Это что? - указывая на самую большую миску с фирменным рыбным салатом Стефана, спросил Вася.
- Кстати, раз уж ты здесь поставь плошку на сервант.
Вася взял салатницу, улыбаясь, специально поморщился и фыркнул:
- Фу, блевотиной воняет!
Тут же Алексей захохотал, ставя тушенку на конфорку, чтобы разогреть.
- Значит, ты есть не будешь, - свирепствовал Стефан, схватил миску и понес ее сам.
В комнате, как убедился он, своим ходом шли увеселительные мероприятия. Маша танцевала в обнимку с Таней, а Аня пыталась растормошить приунывшего, видать от голода, Кирилла. Заприметив Стефана, она бросила все попытки уговорить молодого человека. Но Стреляный показал жестом ей, что танцевать нет времени. Вздохнув, Аня с новыми силами принялась кружить вокруг Кирилла.
Заскочив по пути в туалет, Стефан при возвращении увидел, что Алексей, Женя и Вася курят на кухне. Соня при этом смотрела на сигареты с отвращением - она никогда не пробовала затянуться.
- Я же сказал здесь не курить! - выпалил Стефан. Все покидали бычки в окно. - Дуйте отсюда и так места мало.
Вася и Женя покорно удалились, а Леша дожидался свою тушенку, которую он перед тем, как поставить разогреваться предварительно открыл. Стефан взял с плеча Сони полотенце и снял жестянку с плиты. Леша уже предвкушал мясной ужин, как вдруг случилась оказия. Стефан хотел поставить тушенку на стол, но не удержал горячую банку, жегшую через полотенце, и выронил ее из рук. Жидкость из нее пролилась в миску с морковью, чесноком и частью сыра.
- Твою мать! - заорал Стефан то ли от боли, то ли оттого, что он испортил провизию.
Алексей и Соня, в который раз за день звонко засмеялись.
- Так, Леха иди отсюда со своими консервами! Э, и никому не говорите, что я пролил в салат мясной сок, глядишь - никто и не заметит.
Уже после одиннадцати часов у Сундуковых стали накрывать на стол. Мясо дожаривалось на двух сковородках; не прошло и трех часов, как пиццы подрумянились в духовке; колбасы, сыры и фрукты давно порезаны. Осталось лишь заправить майонезом все салаты. Эту миссию взял на себя Стефан, главный шеф-повар сегодняшнего вечера.
Кроме него на кухне находилась Соня, домывавшая перед застольем всю грязную посуду, Алексей, по просьбе Стефана присматривающий за тушившейся свининой и Вася.
- Вася, ты без дела? - спросил Стефан.
- Я только...
- Слушай, будь другом, вынеси еще раз мусор.
- Это уже не смешно. Я и так сегодня целый день хожу до помойки и обратно. Как маршрутный автобус.
- Последний раз, а то в новый год с полными мешками отходов входить не принято.
- Я не пойду, - заартачился Вася. Увидев грозный взгляд Стефана, он поспешил выбежать прочь из кухни.
- Да в окно выбросить, и проблема решена, - отозвался Леша, перемешивая обеими руками мясо в двух сковородках. Не подумайте - в руках были ложки.
В любой другой бы момент эта идея показалась бы Стефану бредовой, так как ее предложил Алексей, но сейчас выбирать не приходилось. Стефан, не говоря ни слова, открыл окно, схватил серый целлофановый пакет, набитый доверху кожурой от овощей, пустыми банками из-под консервов, пачками от сигарет и прочим и выбросил его с четвертого этажа.
- Ты что творишь! - загоготал Леша. - Я же пошутил.
- Да, чувствую, соседи нам завтра пожелают доброго утречка, - тоже посмеиваясь, но с ноткой досады, сказала Соня и подошла к столу забрать разделочные доски и ножи.
Стефан же присел на табурет, чтобы перевести дух и открыть трехлитровую банку вкуснейшего, густого корейского майонеза. Знала бы Соня, что произойдет дальше, то не торопилась бы надевать праздничный наряд, выбираемый ею в течение нескольких дней, не вымыла бы голову, не сделала бы макияж. Но, увы, даром предвидения она не обладала. А Стефан, похоже, располагал выросшими неизвестно из какого места руками.
А случилось все очень быстро, не успел он открутить желтую крышку, как бидончик с очень жирным майонезом летел уже на пол. Стефан и сказал только: "Ой!". При ударе крышка отлетела в сторону, а из трехлитровой банки во все стороны полился молочно-желтый соус. Батарея, стена под окном и вычищенный сегодня пол переживут - они видали и не такое, а вот Соня Сундукова, с которой можно было собрать пол-литра майонеза, было не очень довольна выходкой Стефана. Зато Алексей и Стефан посмеялись от души. Сегодня не день, а юмористическое шоу.
- Я только помылась, теперь заново воду греть! - возмущенно кричала Соня, и было отчего. - А убирать это все кто будет?
Да, Соня бы не спешила принаряжаться, узнай она заранее о конфузе. Что теперь ей делать? До двенадцати меньше часа, она по уши в заправке, а воды горячей на улице Вязовой нет...
- Надо звать Васю! - ответил девушке Стефан.
В десять минут двенадцатого Жанна Пикуль, одетая по последнему слову моды, встречала гостью.
- Анфиса, когда ты уже успела так набраться? - заявила она при виде своей подружки.
- Ну, немного подшофе... - прощебетала Анфиса.
- Входи, нечего на пороге стоять. Кстати, где твой парень и его друг?
- А да... зачем я собственно к тебе поднималась. Они внизу, в машине сидят. Говорят, бери с собой подружку, и поехали кататься по городу.
- Как? Я ужин приготовила... - попятилась Жанна.
- Да мы не на всю ночь же едем. В центр города съездим и к тебе вернемся. Шубу одевай и пойдем.
Анфиса схватила за руку Жанну и потащила за собой.
- Подожди, я обуюсь. Твои дружки, надеюсь, не очень пьяные?
- Нет, - ответила Анфиса.
- А ты что в одного пила?
- Тоже нет. Дома с родными немного шампанского себе позволила.
Жанна, наконец, была готова к выходу. Она закрыла дверь на ключ и вызвала лифт.
- Поцелуева, вот только не надо мне лапшу на уши вешать. Шампанского она немного выпила. Бутылку, что ли?
На улице крепчал мороз. К вечеру похолодало еще на пару градусов. Но, немного радует отсутствие ветра, силы которого иногда хватает, чтобы обесточить половину края, оборвав линии электропередач. Жанна удобнее закуталась в шубу, прикрыла горло вязаным шарфом и поплелась следом за Анфисой. Вскоре они подошли к черному автомобилю, где два передних места занимали молодые люди. Жанна удивилась, не увидев перед собой так широко описанную подругой Висту, украшенную гнедыми лошадьми, но не стала задавать лишних вопросов по этому поводу, так как очень замерзла.
- Всех с праздником, - усаживаясь в предложенный транспорт, поприветствовала всех Жанна. - Кто из вас Влад, кто Виталий? Чтоб сразу знать, к кому из вас мне приставать нельзя, а то, - Жанна намеренно понизила голос, но так, чтобы ее все равно услышала Анфиса, - Поцелуева рядом...
Парни усмехнулись и по очереди представились. За рулем был Виталий.
- Витя, а машина твоя? - спросила с интересом Жанна.
- Она у нас одна на двоих.
- Хм... Влад, а почему ты не приехал на своих лошадках? А то мне Анфиса хвасталась, мол, такая крутая тачка. Я думала, сегодня на нее хоть посмотрю, ан нет.
Влад и Виталий едва заметно переглянулись.
- Она в ремонте сейчас, - резко бросил Влад и укоризненно посмотрел на Анфису, до сих пор хранившую молчание и мирно восседавшую на заднем сидении.
- Куда поедем-то? - отозвался Виталий.
- На набережную двигай... - икнув, проговорила Анфиса.
Проезжая по городским улицам и проспектам, ребята не могли не заметить, что не только Анфиса начала праздновать приход нового года, не дождавшись полуночи. То тут, то там выскакивали разношерстные компании, где хоть один обязательно не будет стоять на своих ногах. Пока Виталий довез пассажиров до места назначения - на центральную, популярную для массовых сборищ набережную, под колесами его машины едва не побывало несколько таких личностей со спиртным в руках и с не обезображенными интеллектом лицами.
- Отлично! - неожиданно громко сказала Анфиса и вышла из машины. Следом за ней последовали и все остальные.
- Прохладно, Анфиса. Ты чего здесь забыла? - злясь все больше с каждой минутой потому, что если бы не послушал свою взбалмошную подружку, то встречал бы как нормальные люди новый год не на морозе, а в оттапливаемом, уютном помещении, сквозь зубы протянул Влад.
- Я быстро, - оборвала его Анфиса, взяла из машины закупоренную бутыль советского шампанского и пошла в сторону моря.
- Ты топиться надумала, что ль? Так знай, что на дворе зима и лед на поверхности не даст тебе покончить с собой, - вставила, как всегда добрая на слово, Жанна.
- Я сейчас вернусь, пойду с русалкой выпью, - сказала Анфиса, указывая на выступающую надо льдом каменную скульптуру, отдаленно напоминающую старую, потрепанную временем и обстоятельствами сказочную морскую обитательницу.
- Анфиса, ты в своем уме! - кричал ей вслед Влад. Он, было, хотел побежать вслед своей девушке, но мороз пробрал его до костей, и желание вернуться в тепло пересилило все другие благородные позывы. - Постой!
- Со мной ходить не надо! - закричала ему Анфиса, не оборачиваясь.
- А как ты шампанское откроешь? - уже себе под нос промычал Влад. Все трое дружно спрятались в автомобиль дожидаться возвращения сумасшедшей Анфисы.
...Надо признать, Новый год самый непредсказуемый праздник из всех ныне существующих. Никогда до конца не знаешь, куда приведет тебя судьба 31 декабря. В шумную компанию друзей и однокурсников; к совсем незнакомым подозрительным юношам или в покрытый толстым слоем льда и вековых тайн океан, где не первое десятилетие маяком для заблудших душ служит величественная статуя...
Без пяти минут двенадцать Жанна запаниковала - Анфиса до сих пор не вернулась. Она вылезла из машины, посмотрела в сторону моря и закричала, что было силы.
- Что такое? - выскочили следом Виталий и Влад.
- Анфиса! Она... вон, смотрите...
В метрах ста пятидесяти, у громоздкой скульптуры кто-то махал рукой. Приглядевшись, ребята поняли - Анфиса по пояс провалилась под лед. Витя и Влад, отчаянно бранясь, пулей полетели к морю спасать пьяную девушку. Жанна что-то кричала по-прежнему, но за парнями не последовала.
- Наконец-то, я уж думала, вы про меня забыли! - не испуганным, сколько недовольным тоном сказала Анфиса.
- Как ты умудрилась провалиться? - спросил Влад, вытаскивая девушку из проруби за руку.
- Шла-шла и вдруг хоп... в этой дырке застряла, - словно ничего не случилось, пробормотала Анфиса.
- Побежали в машину, ты вся мокрая, еще простудишься...
Влад не успел договорить, как с центральной площади, где установлен огромный телеэкран, доносился грохот, повторяющийся с одинаковым интервалом. Забили куранты...
Да, Анфиса повеселила и Жанну, и своего парня и его друга своей пьяной выходкой. Ну, а Стефан, Алексей и их друзья-гидротехники в полночь подняли бокалы, и, поздравляя друг друга с праздником, шагнули вперед - в полный приключений, радости и слез, побед и поражений, интриг и коварства, дружбы и любви новый год. Хочется верить, что мы стерпим всё, а в награду за все лишения обретем, каждому свое, человеческое счастье.
Глава 18
пятая сессия
Что не говори, в вопросах моды Анфиса Поцелуева собаку съела. День за днем девушка оттачивала свой стиль одежды и к двадцати годам обрела в своем институте статус признанной франтихи. Но, как было сказано, за место под солнцем ей пришлось бороться ежедневно. С самой собой: однажды, ученица третьего класса Анфиса Поцелуева уже на полпути в школу обнаружила, что поверх ее детских, вязаных, коричневых колготок на ней нет ни брюк, ни юбки. Со своей мамой, которая заставила дочку первого сентября в гимназию, куда она только перешла, с трудом окончив восемь классов, надеть нелепого вида твидовый пиджак. С девушками-соперницами, то и дело пытавшимися отобрать пальму первенства себе пустой сплетней вроде: "Я видела, как она эти туфли в комиссионном магазине покупала за две сотни!".
Сегодня Анфису мало заботили подобного рода слухи, витающие вокруг ее персоны - на носу один из сложнейших экзаменов в этом семестре по архитектуре ЭВМ. Зайдя в аудиторию, она заметила, что все семь мальчишек с ее группы уже находятся на своих местах.
- Извините, можно войти, - сказала Анфиса, чувствуя себя неловко из-за опоздания.
Преподаватель отвлекся от раскладывания билетов на своем столе, чуть спустил свои уродливые очки на нос и с видом умалишенного спросил:
- Вы, собственно, кто такая?
По аудитории прокатился смешок.
- Анфиса Поцелуева, староста группы... - поспешила она ответить.
- Ага?! Значит староста, - в его голосе прозвучало и удивление и оскорбление. - Где это видано, чтоб староста опаздывал на экзамен, а?
- Еще раз извините.
- Ну, да ничего... с кем не бывает, - после паузы отчеканил преподаватель, с любопытством разглядывая студентку. - Только я что-то не пойму, вы точно обучались у меня?
Анфиса не поняла, то ли из нее хотят сделать дуру, то ли он сам с головой не дружит.
- У вас моя группа сидит, - Анфиса глянула в сторону мальчишек, которые в поддержку что-то крикнули.
- Прекрасно, но дорогая моя одного слова недостаточно, чтоб принимать у вас экзамен. Взгляните вот сюда, - преподаватель указал своим толстым указательным пальцем в журнал, - вы появлялись у меня на занятиях всего два раза в начале октября. Я вас даже и не помню, так что, извиняйте, но сегодня вам никак ко мне не подступиться.
- Но...
- Увы, девушка, до свидания. Закройте дверь с той стороны.
Анфиса, негодуя от злости, попятилась назад.
- А когда пересдача? - поинтересовалась она, наигранно вежливым тоном, от чего почти все ее однокурсники фыркнули.
- Приходите завтра в десять, может быть,... поговорим.
Анфиса вышла, а в голове между тем уже созрел план.
На следующий день она, не спеша, с ехидной улыбкой, позаимствованной у Джоконды, следовала по институтским коридорам на назначенную беседу. Никто, мимо кого проходила Анфиса, не мог ни заглядеться на рискованный наряд: легкая шифоновая блузка, под которой просматривался кружевной, белый бюстгальтер в сочетании с черной кожаной юбкой, настолько короткой, что походила она больше на пояс - очередной триумф щеголихи Анфисы.
- Вот так всегда! Если бы я появилась в таком виде, то меня бы взашей погнали, как она, то, пожалуйста, иди, сколько пожелаешь! - возмущалась ей вслед одна из завистниц.
А пацаны только и присвистывали вслед удаляющейся красотке. "Как хорошо иногда показать тело, все забывают тогда про мой нос", - думала Анфиса.
Наконец, она подошла к аудитории, куда вчера ее не пустили, и с полной уверенностью вошла внутрь. Не дожидаясь, пока преподаватель что-либо произнесет, Анфиса с порога заявила:
- Ну, так как, сегодня мне можно на экзамен?
- Э... - у бедного мужчины очки упали на стол. Не в силах избежать возникшего замешательства, он пропадающим голосом прошелестел: - Да-да... конечно, берите билет.
... Анфисе пришлось потратиться на такси и бежать в капроновых колготах зимним утром по заснеженным ступенькам, но на что не пойдешь ради успеха. И, стоит ли говорить, что она, не зная абсолютно ничего по архитектуре ЭВМ (даже имя преподавателя девушка вспомнила с трудом), умудрилась получить в зачетку пятерку. Да, Анфиса Поцелуева твердо уяснила, что способность сногсшибательно выглядеть позволяет не только скрыть некоторые упущения природы, но и добиться победы, которая еще вчера казалась невозможной.
***
Два раза в год студенты задумываются, а не начать ли учиться в течение семестра, чтоб потом не бегать сутками, отчаявшись, сдавать долги преподавателям. Такие мысли молодым юношам и девушкам приходят в январе и в июне, когда на целых три недели жизнь внутри тебя замирает, тогда, как кругом, кажется, пышет буйством и весельем - началась экзаменационная сессия. Многие намереваются взяться за ум в следующем полугодии, если конечно, закроют предыдущее, но, увы, из года в год получается одна и та же история - лишь единицы действительно на это решаются. Остальные же, безудержно радуясь славному окончанию поры экзаменов, полагают - пронесло сейчас, пронесет и в следующий раз и, спустя полгода, снова начинают рвать и метать, мол, почему я не занимался, надо исправляться и тому подобное. Замкнутый круг.
После первого экзамена, прошедшего в минувшую пятницу, ругать себя за столь пренебрежительное отношение к учебе стали два гидротехника из группы С-4941: Татьяна Сундукова, с треском провалившаяся на выполнении задания в электронных таблицах и Василий Матвеев, не допущенный вообще до сдачи из-за двоечного курсового проекта. Еще один студент, староста Евгений Петрива хоть и не был допущен до экзамена (не получил зачет по сопромату у Кулешова), расстроился не сильно. Таков уж Женя: не опускай руки, пока тебя окончательно не выгнали из университета. Железная логика, ее приверженца непросто выбить из колеи.
Вторым экзаменом в расписании у гидротехников стояла высшая математика у Веры Валентиновны Власенко. Завершающий курс раздел "теория вероятностей" был вынесен в билеты недурно - шесть задач из девяти были посвящены ему. Еще три на решение рядов плюс два теоретических вопроса. Ровно два астрономических часа на подготовку и ВВВ отправила всех студентов дожидаться оценок в коридор. По истерическому смеху и воплям Тани, Стефан понял, что она завалила уже второй экзамен. Вася трясся также не без оснований - знаниями в математике он не блистал. Женя хоть и успел уладить все вопросы с Кулешовым, но тоже переживал, если он получит двойку, то очередь на вылет займет одним из первых.
Но вот, спустя сорок минут, Вера Валентиновна позвала всех в аудиторию, где только что проходил экзамен. Не успели студенты занять свои места, как она тут же попросила удалиться нескольких студентов, отметившихся неудами, единицами или нулями, среди которых были Таня и Вася. С расстроенными лицами ребята удалились. А в кабинете остались студенты, справившиеся с экзаменом.
Стефан немного успокоился - тройку он получит без видимых проблем, что ни на одном предыдущем испытании по высшей математике ему не удавалось. Но, где-то в душе, глубоко внутри, безнадежно скребли кошки. Семестр Стефан провел крайне удачно - одним из первых сдавал домашние работы по вероятностям, его отчет с придуманными задачами заслужил похвалу от самой ВВВ. И поэтому именно сейчас, он хотел удостоиться четверки, что в принципе нереально (на оценку высшего порядка, чем три Вера Валентиновна требовала полного ответа на теоретические вопросы, что Стефану не совсем удалось). Но все равно надежда еще теплилась. Власенко между тем продолжала диктовать оценки.
- Громов - между тройкой и четверкой.
Ох, дела совсем плохи, Леша, по его словам, хорошо справился с заданием, но очевидно так не считала преподаватель.
- У кого оценка еще не точная, оставайтесь в аудитории, я вас спрошу по теории, - отозвалась Вера Валентиновна. (Леша погрузился в чтение своих талмудов - конспектов по математике). - Сундукова София - также между тройкой и четверкой. Трепанов - три балла, Некрасова - тройка, Петрива... - Вера Валентиновна еще раз глазами пробежала исписанный лист Жени и с уверенностью произнесла: - "удовлетворительно", без сомнения.
Не прозвучало только одно имя...
- Стреляный - три целых, две десятых, - ВВВ запнулась, и, не подозревая, как сильно в тот момент забилось сердце у Стефана, - а, впрочем, и вы оставайтесь. Громов, Сундукова и Стреляный. Подходите ко мне в таком порядке.
Стефан не знал, что ему и делать, то ли ликовать от представившегося шанса записать себе в будущий диплом "хорошо" по высшей математике, то ли кинуться к тетрадям, что в данный момент больше придвигало к заветной цели. Не успел Стефан подумать, как радостный Алексей уже возвращался от учительского стола.
- Четверка, - сказал он.
- А что спрашивали? - тут же набросился с расспросами Стефан. После Сони, сновавшей возле Веры Валентиновны, ему идти.
- Самое интересное, что ничего. - Не заметив недоуменный взгляд друга, Алексей продолжил: - она сказала, Громов, вы хорошо занимались, и поэтому поставлю вам в зачетку четверку без лишних проблем и сомнений.
- Стреляный, - подозвала к себе ВВВ. Подходя к преподавателю, Стефан заметил в раскрытой зачетной книжке Сони "хорошо" напротив графы "высшая математика". - Так, значит три и две десятых, - сказала Вера Валентиновна, опуская глаза по очереди то в свой семестровый журнал, то в письменную работу Стефана, - неверно обозначил полную группу несовместных событий. Одну задачу на область сходимости ряда не тронул. Ага, а с посещаемостью у нас как... был на всех занятиях. Оценки, о-о! Почему у вас коллоквиум по рядам написан на две целых, пять десятых? А за рубежную контрольную работу по теории вероятностей вы получили тройку, да. Уф...
Вера Валентиновна вздохнула; Стефан и рад был бы что-нибудь сказать в свое оправдание, но язык словно присох к нёбу.
- Что ж, я обещала студентам, проявившим себя с лучшей стороны в течение семестра при спорной оценке поставить наивысшую, а слово свое надо держать. Давайте зачетку, четыре.
Боже мой, весь день Стефан прыгал от радости. Хотя он получил пятерку по информатике, но она ни в какое сравнение не шла со сданным экзаменом по высшей математике. Только вдуматься: это его вторая "не тройка" за все время обучения в вузе. Еще один факт, придающий значимости этой оценке - Женя Петрива, славившийся своими математическими и физическими способностями, широко развитыми, но все же, проявляющимися только в экстремальных ситуациях ушел только с тройкой. Это нехорошо радоваться над чужим промахом, Стефан это знал как никто другой, насколько неприятно ощущать, что над тобой посмеиваются, но сдержать себя не смог.
- Позорище, Женя, - сказал он в курилке, куда все спустились после экзамена.
- Да подумаешь, ничего страшного, - отозвался Женя, протягивая сигарету Стефану.
- Я же бросил.
- Чего? Новый анекдот: Стефан снова бросил курить, - засмеялся Женя.
"Вот же гаденыш! Я еще и корил себя за то, что над ним смеялся. Но и он не лыком шит", - подумал Стефан, с вздохом потянулся за сигаретой и уже вслух сказал.
- Да, уже в который раз я бросил курить свои сигареты, но... не твои Женя.
***
Вторая сессионная неделя подходила к концу, приводя в ужас студентов-двоечников. Времени на подготовку к экзаменам катастрофически не хватает, многим параллельно необходимо успевать пересдавать проваленные дисциплины. Как все успеть? Кто-то находит экстренный выход из положения...
Если кто вам скажет, что Жанна Пикуль обожает учиться, то знайте - этот человек нагло лжет вам в лицо. Жанна любит грубый секс, хорошо покушать, тяжелые виды спорта, дорогие вещи, мужчин и... женщин, в принципе, тоже. Но в этот многогранный список жажда к знаниям не попала. Жанна терпеть не могла дни, когда ей приходилось сидеть на парах, выслушивать замечания по поводу ее постоянного, заливистого смеха и отвечать на семинарах. Иногда она спасалась от смертной скуки плеером, который она забирала у пухлого, вечно недосыпающегося, а потому сонного Максима. Чаще принимала участие в грандиозных скандалах, где от души ругалась с представительницами женской половины своей группы. Несколько раз дело чуть не доходило до рукоприкладства, но Жанна только этого и добивалась - выводила человека из себя, провоцировала его на драку, только вокруг не одни дураки. Кто-кто, а Жаннины однокурсницы понимали, если они вдруг посмеют хоть пальцем дотронуться до грозной, сильной соперницы, то огребут по первое число. Бывало и такое, что Жанне самой хотелось врезать какой-нибудь шепелявой, выпендривающейся перед коллективом уродине Ивановой Александре или высокомерной, чванливой, богатой, тупой блондинке Юлианне, но в последний момент останавливалась. Университетское правило гласит: "Студент, поднявший руку на другого студента, при доказательстве его вины будет немедленно исключен из вуза".
И, вот однажды, Жанне пришла в голову потрясающая идея. Что если бросить эту учебу совсем? Тяги к ней у Жанны нет и в помине; время, тратившееся в институтских стенах, можно использовать с большим смыслом, например, серьезно заняться репетициями со своей музыкальной группой, которые она не может начать уже несколько месяцев - все из проклятого университета. Почему бы и нет? В конце концов, высшее образование это не то, к чему стремится Жанна Пикуль.
После экзамена по математической статистике, ознаменовавшейся полным провалом, Жанна зашла в женский туалет. Спрятавшись сразу в кабинке, она не успела заметить тех, кто проследовал за ней. Судя по звукам, вошло несколько девушек.
- Как она меня `газд'гажает! - хотя лица не было видно, Жанна без труда узнала по этой отвратительной, мерзкой, дефектной речи свою однокурсницу Иванову Сашку. - Возомнила о себе, не бог весть что! Ст'гоит из себя ко'голеву!
У Жанны резало уши от Сашиной специфической манеры изъясняться. При таком пороке надо стараться избегать слов, буквы которого не можешь выговорить, не шепелявя, так нет, будто назло от этой Ивановой только и слышно "раздражает", "строит" и "королева".
- Думает, что она такая уж к'гасавица! - в очередной раз Жанна поморщилась, но монолог шепелявой страшилки все больше ее привлекал: о ком это она? - Ну, погоди, уж я то тебе покажу, кто из нас кто.
- Что ты Саша собралась делать? - послышался другой девичий голос, который Жанна не узнала.
- Ско'го увидишь. Я этой к'гашеной ду'ге патлы-то обо'гву. Достала она меня уже, сил никаких нет. Вечно ко мне лезет!
"Черт возьми! Так это ж она обо мне!" - пронеслось в голове разъяренной Жанны. "Шепелявое чучело меня крашеной дурой обозвало!". С чувством оскорбленного достоинства Жанна Пикуль распахнула дверь кабинки, и показалась перед удивленными лицами трех одинаково глупо выглядевших подруг.
- Аккуратнее с выражениями, Саша! А то не ровен час, волос на твоей плешивой головке станет еще меньше, чем есть.
Первая с оцепенением справилась Саша. Поворачиваясь к раковине и глядя своими мелкими, поросячьими глазками в зеркало сказала:
- Шла бы ты отсюда.
- Это ты мне сказала? - подойдя близко к шепелявой однокурснице, яростно прогудела Жанна. Внутри нее злость закипала, готовая выплеснуться с ударами на жертву.
- Тебе что ли все надо повто'гять, - с вызовом бросила Саша.
Ох, зря она начала препираться с рассерженной Жанной. Посудите сами, ее сорок восемь килограмм против шестидесяти Жанниных, кандидата в мастера спорта по силовому троеборью. И без битвы ясен фаворит. Но, Жанне мало осознавать победу, ей хотелось ее ощутить - два с половиной года терпеть эту мерзавку рядом с собой, слушать ее гадкий смех, похожий на визг свиньи. Не думая о последствиях - выгонят, так выгонят, все равно собиралась уходить - Жанна осуществила свой коронный прием: схватила Иванову за волосы и с большой силой ударила метавшейся в руке головой об раковину.
Услышав крик, вырвавшийся где-то около нее, Жанна опустила Сашину голову. Кругом была кровь.
- Ты мне зуб выбила! - плакала Саша, обхватив руками свой рот. Собой она представляла зрелище не для слабонервных глаз. - Я гово'гить тепе'гь но'гмально не могу! Сука.
Жанна только развернулась еще раз долбануть истекающую кровью Сашу, как на нее уже налетели две другие девчонки.
- Не трогай ее!
- Назовешь меня крашеной дурой - останешься совсем без зубов, поняла? - закричала Жанна.
- Я тебя и не называла! - рыдала Иванова.
- Я в кабинке слышала, как ты здесь распиналась. Почему-то на деле твоя решительность пропадает.
- Жанна, я не о тебе гово'гила!
- Да?! Кого еще ты можешь поразить своим красноречием.
- Я о Юлианне. Она - ненату'гальная блондинка, кото'гая полчаса назад смеялась над моей юбкой п'ги всех!
Жанна на секунду подумала о том, что даже она иногда ошибается. Без повода взяла и избила сверстницу. Или нет... юбка ужасная, из зеленой ткани с коровами. Столетняя старушка в Урюпинске не наденет такую вещь на себя под дулом пистолета.
- Ну... что ж, я пойду! - воскликнула, подержав паузу, Жанна. Она посчитала, что извинения будут неуместны.
***
Вспоминая слова преподавателя по материаловедению об "автомате" за самостоятельно сделанный стенд на строительную тематику, Стефан Стреляный и Алексей Громов раздумывали, что же соорудить им.
- Может, представим разнообразные виды плинтусов? - предложил Стефан. - Из всевозможных пород дерева, цветные...
- Куда ты смотрел? У нее в кабинете уже есть такой стенд, - сосредоточенно думая, сказал Алексей. - Надо бы представить что-нибудь оригинальное, и по возможности недорогое. Самый хороший вариант - это гвозди, шурупы, болты. И дешево и сердито. Их столько видов, что нам хватило бы на несколько семестров вперед...
- Но...
- Но, у нее такой стенд тоже есть.
- Зачем перебирать все, что у нее имеется. Думай головой своей, для чего она тебе нужна.
- Постой, - вдруг сказал Алексей. - Гвозди, точно гвозди.
- Ты же сказал, что у нее такой стенд есть, а преподаватель говорила, поставит "автомат" только за оригинальную работу.
- Нет, я имею в виду жидкие гвозди. Помнишь, я тебе рассказывал, как на работе стащил в сентябре пакет с герметиками и клеями.
- Ну.
- Так вот, они у меня до сих пор валяются на балконе. Мне они не нужны, сделаем из них стенд. За тобой только доска какая-нибудь, на кою мы прицепим жестянки.
- Хорошо, у меня есть дома гипсокартон.
На следующий день ребята собрались у Стефана за сооружением наглядного пособия: "Жидкие гвозди, герметики и клеи. Их виды" (только за распечатку шапки с этими словами они заплатили восемьдесят рублей!). Пока Алексей вырезал из листа гипсокартона нужный кусок, Стефан разглядывал принесенные банки. Восемь штук, по размерам одинаковые, схожие этикетки, только названия разные (если бы Стефан заинтересовался, он узнал бы, что у них еще разные правила применения).
- А на что мы будем прицеплять герметики к гипсокартону? - поинтересовался Стефан.
- Я принес с собой клей ПВА, - разглядывая готовое основание под стенд, ответил Алексей.
- И что, будет держать?
- Сейчас проверим.
Через десять минут Алексей, попробовав закрепить банку с герметикой при помощи клея, добавил:
- Не будет держать, кто ж знал!
- Давай попробуем на сам герметик, - предложил Стефан.
- Можно, только чем его выдавить. Пистолет у тебя есть?
- По-русски, пожалуйста!
- Ну, это такая штуковина, которой распыляют пену.
- А-а! Вот в чем все дело. Нет у меня пистолета, - Стефан огляделся по сторонам, и, заприметив рядышком в цветочном горшке диаметром приблизительно один сантиметр железку с пластмассовой ручкой, вытащил ее и протянул Леше. - Попробуй вот этим.
- Это что?
- Только не надо спрашивать, что она делает в горшке. Это точилка для ножей.
- Что? - удивился Алексей.
- Мама говорила, что ей хорошо землю перемешивать.
Не сказав ни слова, только покачав головой, Алексей схватил предложенное орудие. Постелив предусмотрительно перед собой газету, он приставил к днищу бутылки точилку для ножей, очень длинную, и с силой надавил на нее. Из горлышка потекла светло-бежевая масса - жидкие гвозди.
- Вот система! - сказал Алексей. - А чем мы будем намазывать это на гипсокартон, не пальцем же?
- Я уже придумал! - Стефан в миг умчался на лоджию.
Вскоре он вернулся, держа в руках сломанную пополам деревянную... прищепку.
- Вот, держи, - серьезно произнес Стефан, протягивая засмеявшемуся Леше, половинку бельевой прищепки. - Одну тебе, одну мне. Ничего смешного. Больше нечем намазывать!
Глядя, как два третьекурсника-строителя наносят на гипсокартон нехитрым приспособлением жидкие гвозди, невольно веришь - смекалистее русских людей в мире не сыщешь.
В последний будний день второй январской недели у Стефана и Алексея в зачетке имелось по четыре экзамена. Немного различались разве что оценки. Алексей помимо пятерки по информатике и "хорошо" по высшей математике обзавелся высшим баллом по физике, плюс их совместная работа со Стефаном по материаловедению также удостоилось отличной отметки. Стреляный учился чуть похуже: преподаватель физики Шмаровоз поставил ему четверку, но тот и этому радовался как дитя, завидев мороженое. И вот в пятницу две группы гидротехников собрались на четвертом этаже своего института сдавать последний экзамен - теоретическую механику.
Через двадцать минут после начала экзамена студенты уже думали, не послала ли их принимающая экзамен преподаватель Александра Леонидовна Кутновская куда подальше.
- Позвоните ей кто-нибудь уже! - раздавались раздраженные голоса.
- Кто знает номер ее мобильного телефона? - спрашивались другие.
- Те, кто ходили к ней на так называемые платные консультации, - бросил кто-то.
Гидротехники хорошо подготовились к экзамену. Несмотря на то, что никто ничего не знает, ничего не учил и ничего не открывал, упрекнуть их было не в чем. Староста группы С-4942 Черных Олеся собрала со своих подопечных подать и теперь преподавателя дожидалась огромная корзина цветов, среди которых мерцали белые лилии, красные и кремовые розы, небольшие веточки синей садовой гвоздики. Так как в другой группе Женя Петрива отличался меньшей расторопностью, то позаботиться о подарке Александре Леонидовне каждому пришлось самому - букеты в три хризантемы выглядели скромно, но зато прельщали своей многочисленностью. Стефан, подумывавший уже о стипендии, прикупил еще и немалую коробку шоколадных конфет, так чтоб наверняка не уйти с экзамена меньше чем с четверкой.
В девять сорок смешного вида доцент, наконец, появилась. Ее раскрасневшиеся щеки, торчащие на голове в разные стороны волосы, обычно тщательно уложенные один к другому, сонный взгляд говорили, что Александра Леонидовна сегодня до неприличия долго сомневалась: посещать ли ей экзамен или нет. Хотя недовольное выражение лица всегда ее преследовало, сегодня можно было констатировать, похоже, оно настигло свою жертву.
- Преподаватель не опаздывает, он задерживается! - высокомерно пропела своим писклявым голоском Александра Леонидовна, чем напомнила старую, беспомощную лабораторную мышь.
Оставив студентов недоумевать на тему: насколько плохо пройдет у них экзамен, преподаватель проследовала величественным шагом в аудиторию. По крайней мере, она попыталась придать себе баснословной важности своим манерным поведением, но вызвала только лишь частые смешки и взаимные переглядывания за спиной. А как вы еще прикажите воспринимать ее походку, напоминающую плавание проржавевшей насквозь баржи для транспортировки тухлых африканских бананов?
В начале девятого Александра Леонидовна соизволила пригласить гидротехников в кабинет, но как только все места оказались занятыми, она скороговоркой произнесла, также тоненько и с высокими нотками в голосе:
- Экзамен я принимаю только у тех студентов, кто получил допуск у Валерии Викторовны, ведущей у вас практические занятия. Те, кто защитили ей все пять заданий из сборника Яблонского: Д1, Д3, Д10, Д21, Д23 доставайте зачетные книжки, остальные - выходите, для вас экзамен окончился.
Под недовольные возгласы, тихие ругательные замечания в адрес Кутновской, искренние пожелания провалиться ей сквозь землю и появиться где-нибудь на Северном полюсе или государстве Папуа Новая Гвинея - поближе к каннибалам, учащиеся потянулись к выходу.
Когда в аудитории осталось всего-навсего семь человек из двадцати трех, Александра Леонидовна стала поочередно подзывать к себе гидротехников тянуть билет. Стефан подошел последним, и его цветочный букет с конфетами она удостоила наибольшего внимания. Преподавательница расплылась в широкой улыбке, ух, как болотная жаба, и воскликнула:
- О! Вы из какой группы?
- Из сорок первой, - отозвался радостно Стефан, посчитавший, что столь явное почтение к его персоне со стороны Кутновской обязательно выльется в зачетке долгожданной отметкой.
- Превосходно! Тяните билет.
Вытянув бумажку с задачей на теорему о кинетической энергии и двумя вопросами: свободные колебания и принцип Даламбера, Стефан невольно сглотнул, как ему показалось, очень громко и подумал следующее: "Мама, роди меня обратно!". Осталось надеяться только на снисхождение Александры Леонидовны, потому что вряд ли к нему спустятся сами боги теоретической механики.
Время пошло, полетело стремительно бумерангом, понеслось сокрушительно ураганом. С каждой минутой надежды Стефана рушились все сильнее: задача никак не решалась, спросить не у кого - все заняты своими проблемами, учебник не откроешь - наглости не хватит. Так, тихо стуча пальцами по парте, он сидел в углу просторного кабинета, глядел в стену и напевал песенку,... нет, не "Индийское диско", другую:
"На поле танки грохотали...".
Отвлекла его от столь грандиозных дум и песнопений приземлившаяся на макушку бумажка.
"Однако, больно!", - пронеслось в голове Стефана, - "Да что же это такое? Думай Стефан о задаче, принципе... кого там. Черт, уже забыл вопрос свой!".
На бумажке было написано следующее:
"Стефан, ты говорил, что умеешь решать задачи с пружинками, силами сопротивления, в общем, как Д3. Помоги! Условие и рисунок прилагается? Леша".
- Я говорил? - изумился вслух Стефан. - Да еще то, что умею решать какие-то задачи! На такую ложь даже я не способен.
"Одно радует, хоть не только я в ступоре!".
Отправив письмо обратно, только уже с приписанной ремаркой, мол, ничего не выйдет, сам не могу ничего решить, Стефан продолжил любоваться потемневшей от пыли краской прям над головой Александры Леонидовны, представляя, как ей на темя обвалится кусок штукатурки или древних белил. Или еще лучше - та лампа, что у нее над головой висит. Тогда она потеряет сознание и ее вынесут из аудитории и... тут неожиданно Александра Леонидовна сама встала и потопала к двери.
Пока другие студенты, находящиеся на экзамене, воспользовавшись отвлечением преподавательницы, полезли в сумки за шпаргалками, зашуршали книжками и тетрадками у себя под задним местом, Стефан с интересом смотрел, как только что раненая в его мечтах доцент приглашает кого-то войти в аудиторию. Этими гостями были другие гидротехники, не попавшие туда получасом ранее из-за скверного настроения Александры Леонидовны; но благодаря щедрому подарку Стефана теперь все иначе. Вошли, правда, не все, только трое - представители группы С-4942. Но это неважно, подумал Стефан. "Во всяком случае, моя доброта не безгранична и мне тоже не всегда удается убедить преподавателей поменять свои решения в миг. Пусть и на этом радуются". Воодушевленный своей значимостью парень окунулся с головой в теоретическую механику, в смысле, в учебник ее...
Как оказалось, Стефан зря считал, что списать с книжки сегодня будет сложнее, чем в прошлом семестре на аналогичном испытании у Кутновской. Полгода прошло, а она все также читает газету на своем экзамене. "Прелестный преподаватель", - Стефан уже проникся к Александре Леонидовне сыновней любовью.
Настало время отвечать за свои слова, написанные на бумаге в виде решения задачи и ответов на теорию. Первопроходцем к преподавательскому столу стал, разумеется, Алексей Громов. С задачей, как оказалось, он справился неплохо - допустил какую-то незначительную неточность, но в целом показал себя с неплохой стороны. На вопрос об элементарной работе силы тоже ответил довольно точно, а вот с теоремой Кёнига вышли нелады.
- По-вашему точка С, являющаяся центром масс системы совершает поступательное движение? - поинтересовалась она, прищурив слегка глаза.
- Ну...
- Подумай хорошо. Ответишь верно, получишь пять, - не унималась Александра Леонидовна, как базарная торговка, честное слово.
- А... нет, плоскопараллельное движение, - ляпнул неуверенно Алексей, которого мысли о возможном успехе совсем сбили с панталыку.
- О, как загнул!
- Ну, не вращается же эта точка? - вопросительно поглядел на преподавателя Леша.
- Громов, поступательное движение она совершает, вы были правы, - победно вскинула руки Александра Леонидовна. - Только вы все равно ничего не смыслите в теореме Кенига. Вы ее заучили просто! Какой в этом смысл; завтра забудете, а мне потом преподаватель по строительной механике заявит, что я ничему вас не научила. Не видать вам пятерки.
- Подождите, спросите еще что-нибудь, - растерянным тоном сказал Алексей, не ожидавший такого поворота событий.
- Зачем спрашивать заученные определения?
- Александра Леонидовна! - умоляюще прошептал Алексей.
- Ну,... хорошо, сформулируй теорему Штейнера.
Алексей, как заведенный будильник на полвосьмого утра, протараторил безошибочно определение.
- Угу,... что такое возможная работа силы?
Алексей снова не ударил в грязь лицом.
- Хм... теорема о движении центра масс?
Громов не только ее проговорил, но даже ее вывел!
- Блестяще, что ж, я смотрю, кое-чему я тебя все-таки научила. Давай зачетку.
Вслед за Лешиной пятеркой последовали четыре "хорошо" у мальчишек из сорок второй группы. Шедшая за ними Олеся Черных отметилась только лишь тройкой, чему она несказанно огорчилась. По ее физиономии явно виднелось желание треснуть Кутновскую по загривку. Следующая экзаменуемая троица была из числа позже прибывших, приглашенных самим преподавателем. Каково же было удивление Стефана, когда Александра Леонидовна, почти не спрашивая ребят, отпустила их восвояси с заветными четверками. Он чувствовал, стоило лишь капнуть чуть глубже, задать вопросик другой по теме, как они бы сразу погрязли бы в собственных незнаниях, но...
Завершающим процессию стал Стефан Стреляный, уверенный в себе на все двести процентов.
- Ага, задача на теорему об изменении кинетической энергии неправильно решена, - отчеканила Александра Леонидовна.
Убежденность Стефана в успехе улетучилась мигом, словно дым от пролетевшей пули.
- Так, на чистом листе заново опиши уравнение свободных колебаний. С выводом, - протянув бумагу, велела преподаватель.
Стефан замялся, не признаваться же, что он его списал с книжки. Но что-то по памяти воспроизвел.
- Посмотрим, - через мгновение сказала Александра Леонидовна, глянув на каракули студента. - Хорошо.
У Стефана, словно камень с души упал.
- Приведи пример на принцип Даламбера.
О-о! Кажется, дела плохи. Стефан абсолютно точно знал, что этот вопрос был вынесен в другой билет, а ему надо было описать просто сам принцип.
- У меня в билете не пример, а теория...
- Я вижу - к счастью, не слепа. Приведи пример, это что так сложно?
Стефан судорожно попытался вспомнить, но, увы, невозможно вспомнить то, чего не знаешь.
- Стреляный, тройка вам, - констатировала факт Александра Леонидовна.
- Подождите! - воскликнул Стефан. - У меня нет троек в этой сессии, не ставьте.
Преподавательница посмотрела в зачетку, потом перевела взгляд на студента и снисходительно, что было, конечно, ей позволено произнесла:
- Хорошо...приходи в следующий вторник. Я буду на седьмом этаже.
- Ха, - выдохнул Стефан. - Спасибо.
За дверь он вылетел в расстроенных чувствах. Но не успел Стефан привести диапазон своих эмоций в норму, как послышался голос Алексея:
- Ну, как? Чего получил?
- Ах, и не спрашивай. В ведомость она тройку поставила, но разрешила пересдать во вторник.
- Что серьезно? - удивился Леша. - Все выходили с четверками, кроме Олеси, я думал и ты... Крабов, и тот хорошист.
- Не говори, за его ответ можно было вообще двойку влепить - не прогадаешь, - Стефан взял сигарету и, одеваясь по дороге, направился в курилку.
- Да, они отделались малой кровью... сходили пару раз на консультации платные и дело в шляпе.
- Какие консультации? - переспросил Стефан.
- Я точно не знаю, мне только что рассказал этот Крабов. Словом, те трое, что позже пришли, ходили к ней заниматься.
- Хм... - прошипел Стефан, - так сказать, набивали контакт.
- Что-то вроде этого.
Ребята вышли на улицу, спрятались от ветра за автомобилем и закурили.
- Ты ж бросил? - спросил Леша.
- Не надо! - оборвал его резко Стефан.
Не успели они вдоволь надышаться табачным дымом, как подошли их однокурсники, так и не попавшие сегодня на экзамен: Женя, Таня, Соня, Кирилл и Вася, отчего-то все радостные, светятся.
- Поздравьте, мы сдали теоретическую механику! - завопил на всю округу Женя. Он не обладал умением сдерживать свои чувства.
- Что-то я вас не припомню на экзамене, - насмешливо протянул Алексей.
- Зачем идти на экзамен, если можно подойти после него? - улыбнулся ехидно Женя. Таня и Соня хихикнули.
- В смысле? - переспросил Леша.
- Все очень просто, оказывается, наша Александра Леонидовна очень любит...коньяк. Мы принесли две бутылки, а взамен получили тройки, грубо говоря, автоматом...
- И почем коньяк? - чуть не подавившись сигаретой, спросил Стефан, чувствуя, как буря внутри закипает.
- Бутылка пятьсот, две, соответственно - тысяча.
- Что? - завопил Стефан. - Двести рублей с носа и вы сдали экзамен по механике?
- Получается так... э... Стефан ты куда?
Но взбешенный Стефан уже устремился прочь по заснеженной асфальтовой дороге. Злость согревала его, как никакой другой горячий напиток.
- Я защищал эти долбанные задания полгода, получал этот чертов допуск! - кричал он, обернувшись, - сдавал экзамен, цветы с конфетами принес, и как вы, получил три! Вот что со мной!
После сурового молчания прозвучала фраза от Сони:
- Но мы-то не виноваты.
Стефан, продолжая тяжело дышать и свирепо смотреть вокруг, ответил уже более спокойно:
- Я знаю, простите, что накричал, - минутное помешательство быстро прошло, и привычный Стефан завел старую, как изношенный магнитофон, пластинку: - триста тридцать рублей за цветы, сто шестьдесят за коробку конфет. Лучше б сам съел. И за что спрашивается?
...В мире, где людьми правят деньги, а их словами - эмоции, каждый задумывается о справедливости. И те, кто еще вчера был на вершине, а уже сегодня вынужден скрываться от насмешек бывших приятелей. И те, чьи надежды на такой пустяк, как успешно сданная сессия рухнули, как песочный замок от руки корыстного вредителя. Но, одним обида, а другим, наоборот, достаются хвала и почести...
Когда Жанну вызвали в деканат для обсуждения какой-то острой темы, она уже распрощалась с мыслями о высшем образовании. И сама не горела желанием, и недавний инцидент в женском туалете, скорее всего, убедил в том же университетское правление. Но, как выяснилось, причина ее прихода крылась несколько в другом.
- Жанна, вы знаете, что на март месяц запланирован кубок дальневосточного округа по пауэрлифтингу? - спросил декан - толстый, престарелый, седовласый мужчина.
- Естественно, - ответила, не задумываясь, Жанна, выучившая календарь соревнований на целый год вперед.
- Вы, надеюсь, понимаете, что на вас возлагаются огромные надежды. В команде от нашего университета выступят всего лишь две девушки, но одна из них не на что не претендует, так как ей не по силам справиться со спортсменками из Хабаровска. В категории до пятидесяти двух килограмм высока конкуренция.
- Я прекрасно знаю об этом...
- Что ж... тогда перейду к основной части разговора. Второй троеборкой будете вы, кандидат в мастера спорта, двукратный чемпион города, обладательница рекорда края в приседаниях. Я, от имени ректора, обязан вас предупредить об ответственности, которая ляжет на вас. Вам предстоит защищать спортивную честь университета и для этого необходимо усиленно готовиться к предстоящему турниру. Нам нужна ваша победа.
- Боюсь, я вас огорчу, - начала Жанна, - мне придется бросить вуз...
- Ох, если вы о вашей проваленной сессии, то не переживайте - мы уладим все проблемы студентам-контрактникам. Деканат прекрасно понимает, что таким сильным, довольно именитым спортсменам, как вы, не хватает времени на подготовку к экзаменам. Не волнуйтесь - вам продлят сессию.
- Конечно, спасибо, - растерянно сказала Жанна, удивленная неожиданному покровительству. - Но я уже твердо решила уйти из института. Образование - это пока не то, что мне нужно.
Жанна встала с кресла и направилась к выходу. Внезапно ее, словно обухом по голове, остановил протяжным тоном декан:
- Жанна, а вы знаете, кем работает мать Александры Ивановой?
Девушка осторожно повернулась к строгому начальству.
- Ее мать Анна Павловна Иванова - следователь, заместитель районного прокурора. Как вы думаете, она довольна тем, что дочь, ушедшая с утра на экзамен, вернулась без зубов домой?
Жанна остолбенела.
- Хочу вас заверить, если она всерьез займется этим делом, то вам грозит не только исключение из университета. Причинение увечий, знаете ли, тоже наказуемо законом, - декан замолчал, любуясь произведенным впечатлением. - Хорошо подумайте, что вам выгоднее: выступить за институт на соревнованиях или...
Жанна не стала слушать до конца. Испуганная она вылетела прочь.
...справедливость все-таки - коварная вещь. И в следующий раз, стоит десять раз подумать, чем может аукнуться ваш нелепый поступок.
Глава 19
жертва аборта
На земле много людей, кто в тупиковой ситуации опускает руки. Но Жанна Пикуль не из их числа. Не робкого десятка девушка всегда отличалось способностью отыскивать выход из сложнейших обстановок. Благодаря своей недюжинной фантазии, она смогла рассеять слухи об измене, поведав Юре историю о легком флирте всего лишь с лесбиянкой, но не с мужчиной же. И это при наличии доказательств.
При помощи своего обаяния она однажды сумела избежать ареста за хранение недопустимых для законопослушных граждан растений. Собравшись покурить коноплю с одноклассницей, она выбралась в один из городских малолюдных переулков. И, как назло, тогда, когда его меньше всего ждали, появился молодой милиционер. Жанна не растерялась - под испуганные вопли подружки она предложила юноше к ним присоединиться, на что он с радостью согласился, еще бы, такой красавице невозможно отказать.
Не стоит забывать также о редком умении убеждать: после известной драки из-за оскорбления Мэрилина Мэнсона Жанна подозвала к себе обидчицу своего любимого рокера, а значит и ее обидчицу, и прошипела:
- Только посмей кому-нибудь хоть словом вякнуть о том, кто тебя избил, я тебя так отдубашу, что мать родная не узнает, поняла?
Стоя перед входной дверью и вспоминая о подвигах, которые у нее за плечами, Жанна твердо знала, что из очередного тупика также можно выкарабкаться. И не из таких переделок выходила. Она решительно нажала на кнопку звонка.
- Что ты здесь делаешь? - прошепелявила открывшая дверь девушка. - Ты не могла догадаться, что я тебя больше никогда не захочу видеть?
- Привет Саша, - пропела ласково Жанна.
Саша Иванова молча смотрела на визитершу.
- Послушай Саня, хотя мы с тобой никогда... не ладили, мне неудобно за тот случай. Я в порыве чувств, понимаешь, провалила экзамен, проблемы с парнем, вдобавок месячные не регулярны, - Жанна изобразила улыбку, подумав, что она должна как-то смягчить Сашу, но нет.
- Ближе к делу, зачем п'гишла? - твердо сказала Саша.
- В общем, на словах просить прощения мне плохо удается, так что в качестве извинения я приглашаю тебя в ночной клуб, - Жанна вопросительно посмотрела на Иванову, пытаясь заметить проблеск в ее поросячьих глазах.
- Ты, Пикуль, совсем из ума выжила? - завопила Саша. - Се'гьезно считаешь, что я с тобой по клубам ша'гахаться буду? Да я из-за тебя двух зубов не досчиталась!
С отчаянным воплем девушка захлопнула дверь. Жанна, не ожидая отказа, не сразу поняла, что ей делать дальше. Неужели ей придется плясать под дудку деканата? Даже если и оставаться в университете, так не на чужих условиях. С твердым намерением, во что бы то ни стало достать сегодня несговорчивую, шепелявую однокурсницу, Жанна поднесла руку к звонку. Но дверь неожиданно открылась сама и снова показалась Саша:
- А какой ты гово'гишь клуб? - пролепетала она.
- "Тринити", у меня там парень работает - нас пропустят.
- Класс! - закричала Саша, позабыв о том, что намеревалась строить из себя неприступную крепость и снежную королеву. - Когда идем?!
Вот-вот, сегодня Жанне удача повернулась лицом. Но умалять достоинств самой девушки не стоит. Череду ее сильных сторон дополняет невиданная хитрость. А что как не она делает женщину женщиной.
Клуб "Тринити" одно из самых дорогих увеселительных заведений в городе. В нем пять вечеров в неделю собирается вся местная элита. По субботам здесь собираются работники краевой администрации, так называемые бюджетники. В воскресенье шикарные вечеринки закатывают влиятельные мужи. Светские львицы, тем, кому за тридцать устраивают охоту на бизнесменов-толстосумов в среду. А те, кто не попал на мероприятия в любой из этих дней, знали, что оставшиеся четверг и пятница в их полном распоряжении.
Жанна Пикуль, находясь в компании Александры Ивановой, уже не надеялась, что бездарно проведенный вечер в "Тринити" чем-то уже можно исправить. Достать билеты было легко - пришлось хорошо попросить похлопотать Юру. Ему не очень хотелось выкладывать по восемьсот рублей девушкам на билеты, но что не сделаешь ради любви (Жанна пообещала Юре щедрое вознаграждение!). Народу в клубе было хоть отбавляй, кругом одни мажоры - дети богатых папочек. Танцпол битком набит разукрашенными всеми цветами радуги девушками, ведшими странную войну за очередного стильно одетого парнишку. Судите сами: только одна невинным, застенчивым взглядом, словно овечка на пастбище, смотрела на возможного кавалера, как хоп и через секунду суровый, уничижительный взгляд был ею же послан приблизившейся сопернице. На упущенного мужика взирают уже с видом, мол, и не нужен был совсем, а на более удачливую барышню глядят как на злейшего врага, глазами, исполненными ненависти и погубившей немало людей завистью. Вот и думай, парни и девушки - кто из них в этой войне за деньги победитель, а кто жертва...
- Тебе хоть нравится здесь? - потягивая медленно далеко не первый за сегодня коктейль, спросила Жанна. Она придвинулась ближе к однокурснице, дабы мимо ушей не пропустить ни одного ее слова.
- Все чудесно! - прошепелявила взявшая лишнего Саша. На нее и так без слез не взглянешь, а смотрящие в разные стороны карие глаза воздействуют еще более отталкивающе.
Выждав подходящий момент для беседы, когда Саша наспиртуется до потери пульса, Жанна начала:
- Саша, я хотела у тебя спросить, ты не в обиде на меня за... свои зубы?
- Да, что ты Жанна! Конечно, нет! Я всегда мечтала с тобой под'гужиться, и вот, наконец, это све'гшилось? - протяжно сказала Саша.
- Что свершилось? - не поняла Жанна. - Зубы тебе выбили, да?
- Нет, - засмеялась Саша, при этом из ее рта полетели брызги слюны. - Какая ты забавная!
- Да уж...
- Я гово'гила,... а о чем я, кстати, гово'гила? - залилась еще больше весельем Александра. - А, ты пове'гила, что я забылась! Видишь, я тоже способна на клоунаду.
Жанна уже не дивилась подобным выходкам Ивановой. Правда, не заметить она не могла, что ее отношение к однокурснице резко поменялось, с раздражения на жалость.
- Так вот, - тем временем продолжала Саша, - я очень хотела стать твоей под'гугой, и, наконец, мы с тобой вместе.
Выпавший из руки Жанны стакан едва не разбился, но что стекло по сравнению с гримасой услышавшей омерзительную новость девушки.
- Подруги?! - воскликнула Жанна, но тут же осеклась, вспомнив истинную причину их встречи. - Да, несомненно, подруги, - понизив тон, сказала она. - А скажи, ты говорила маме о том, как ты утратила два зуба?
- Да, сказала, что поскользнулась на льду.
- То есть, ты не говорила, кто тебя их лишил?
- Нет же, говорю. Жаловаться мамочке о своих п'гоблемах надо было в двенадцать лет, а не в двадцать.
На редкость рассудительно думает Санька, отметила Жанна. Взрослый взгляд на вещи - это ей на руку. "Значит, мама ничего не знает. Что ж, это хорошо", - пронеслась ветром в голове мысль. Но на душе все равно неуютно, первое время придется поддерживать контакт с Сашей, причем очень тесный, дабы убедиться, что со стороны девушки нет никакой обиды. А Жанна не горела желанием иметь что-то общее с ней. Сегодняшний вечер в "Тринити" обернулся для Пикуль настоящей катастрофой с непредсказуемыми последствиями.
- Смот'ги, как на тебя тот па'гень смо'тгит, - вдруг сказала Саша. - Кажись, он на тебя глаз положил.
Жанна бросила равнодушный взгляд в ту сторону, куда показывала Иванова. Через пару столиков сидела большая компания молодых, здоровых ребят, по-видимому, спортсменов. Жанна воодушевилась. Соседи, как на подбор, красавцы с мощными телами. Один из них ей подмигнул, от чего Жанна не растерялась и улыбнулась в ответ.
- Ох, он идет сюда! - прошепелявила Саша и тут же потянулась за сумочкой, чтобы достать губную помаду. - Как я выгляжу? - нервно спросила она.
- Успокойся, он мой, - улыбаясь, пропела Жанна, раз и навсегда давая понять, кто в их дружбе лидер.
У Саши был выбор: либо беспрекословно подчиниться Жанне, либо попробовать перехватить бразды правления в свои руки. Секунду поколебавшись, она остановилась на первом варианте.
- Да я на него и не п'гетендую. Но смот'ги сколько у него п'гиятелей, кто-нибудь из них то должен мне пе'гепасть.
"Ага, мечтай больше!", - чуть было вслух не сказала Жанна, но неведомая сила ее остановила, и слова не успели сорваться с губ.
- Тебе обязательно сегодня повезет! - ласково протянула Жанна.
Тем временем к столику подошел симпатичный парень невысокого роста, коротко стриженный, лучезарно улыбающийся. Одет он был с толком. Светлые, драные на коленях джинсы хорошо сочетались с белой футболкой, обнажавшей стальные руки. Жанна ненароком залюбовалась играющими бицепсами, и невольно... возбудилась.
- Девушки, скучаем? - усаживаясь рядом с Жанной, завел старую, как мир, пластинку юноша. - Может, присоединитесь к бравой компании холостяков?
- Смелое предложение, но почему ты решил, что мы вот так сразу пересядем к вам? - кокетничала Жанна.
- Конечно, п'гисоединимся! - выпалила счастливая Саша и тут же осеклась, ощутив пристальный, суровый взгляд новоиспеченной подруги. - П'гавда, Жанна?
- Нехорошо заставлять подругу ждать! - поддержал Сашу молодой человек. - Меня, к слову, зовут Костя.
Жанна, построив из себя еще секундочку саму скромность, что ей категорически не шло, вздохнула и согласилась. Все это выглядело, будто ей ужасно не хотелось вливаться в новую компанию молодцев, но на самом деле это далеко не так. Набив себе цену, Жанна, волоча за собой шепелявую Сашу, проследовала к столику, за которым восседало в общей сложности четверо парней вместе с Константином. Что-то ей подсказывало, что так мрачно начавшийся вечер продолжится очень даже интересно, и кто знает, не выльется ли он в бурную ночь.
Жанна Пикуль как в воду глядела. Через час все парни, за исключением Кости, уже не держались на ногах. Саша Иванова так вообще храпела на кресле, зарывшись с головой в чей-то свитер. Как поведал Костя, ребята приехали из Хабаровска на соревнования. Все они успешно занимаются вольной борьбой. А завтра по окончании соревнований они уже отправятся обратно к себе на родину. Видя, как товарищи устали, Костя решил, что пора возвращаться на съемную квартиру и в предвкушении славного продолжения славной январской ночи прошептал Жанне:
- С нами поедешь?
- Это предложение или констатация факта? - в свою очередь сказала Жанна.
- Выбирай, что твоему сердцу ближе.
Жанна посмотрела на дружков Кости, беседующих между собой на несвязной речи, потому и понять о чем было невозможно человеку, не дошедшему до кондиции, потом на мирно спящую Сашу и вдруг сказала:
- Действительно пора уходить, - и обратившись к Косте, продолжила: - послушай, если ты мне хочешь предложить секс, то скажи об этом откровенно. Я не из тех девушек, кто про себя говорит: "Я блюду невинность". Ты очень приятный парень, обаятельный, но у меня есть бой-френд, который вдобавок работает здесь. И чтобы поехать с кем-то другим на глазах у коллег своего Юрки, я должна быть уверена, что меня впереди ждет секс; отменный или отстойный, там уже разберемся. Ну, так как, что ты решил?
Походу Косте в Хабаровске такие девушки еще не встречались. Он больше дело имел со скромницами, уломать лечь в постель которых можно было только на третье свидание, предварительно потратив кучу денег на всякую ерунду, и поэтому немного растерялся...
- Ну,...поехали! - чуть смутившись, сказал Костя.
...но решение все-таки принял верное.
Ребята вшестером покинули "Тринити" и загрузились в такси-микроавтобус. Меньше всего повезло светловолосому, страшноватому пареньку, к тому же самому молодому из всех. Дело в том, что ему пришлось тащить пьяную, брыкающуюся, дравшуюся, отчаянно вопившую "насилуют!" Иванову. На крики никто всерьез не отреагировал: в клубе их заглушала громкая танцевальная музыка, а на улице вряд ли кто-то осмелился бы подойти к четверке спортсменов - уж больно грозно выглядели они.
К четырем часам утра Жанна уже чувствовала себя как дома в однокомнатной квартире, где остановились борцы. Скромное убранство помещения не позволяло разместиться всем с удобствами. Диван раскладывать не стали, так как он займет много места и без того в тесной комнате. На него положили снова прикорнувшую в пути Сашу. Спортсменам пришлось довольствоваться тем, что осталось - они так и легли на ковер ничком. Благо в квартире было тепло; съемщикам повезло, что хозяева позаботились об оконных щелях заранее, а отопительный сезон, как ни странно, еще не прерывался в связи с какой-нибудь очередной аварией не теплоцентрали.
Жанна посчитала, что лучшего варианта ей не найти, чем примоститься рядышком со своей новой "подружкой". Но пока сон в голову не лез, она смывала макияж в ванной комнате. Слава богу, вода, как горячая, так и холодная в кране имелась. Неожиданно дверь распахнулась и в зеркале над раковиной Жанна увидела отражение вошедшего, ехидно улыбающегося Кости. Из одежды на нем были только наручные часы.
- Ого! - не ожидая такой бойкости, сказала Жанна. Костя, хоть и был не первой трезвости, но стоял позади девушки в полной боевой готовности.
Он подошел вплотную к Жанне и начал целовать ее плечи. Наблюдая за его действиями в зеркале, нельзя было не возбудиться.
- Ай! - воскликнула легонько Жанна, почувствовав, как по плечу проехались чем-то острым.
- Прости, у меня в руке презерватив, - отозвался немедленно Костя и тут же начал ласкать девушку с большей нежностью.
Не допусти он незначительную ошибку, но ставшую роковой, для них обоих все закончиться могло совсем по-другому. Косте не потребовалось и двух секунд, чтобы избавить ее от черного в белую крапинку платья. Он мягко взял Жанну за шею и пригнул девушку к раковине, чтобы ему было удобнее орудовать, да и видеть себя за "работой" в зеркале тоже хотелось. Продолжая лобзать красивое, подтянутое, пахнущее свежим бризом молодое женское тело, Костя принялся надевать "экипировку".
Но не тут то было, Жанна вдруг перестала совсем думать о сексуальных забавах и удовольствиях. Так, наверное, случается с девчатами, когда они после энного количества алкогольных коктейлей стоят в загнутом положении над умывальником. А Костя, ни капли не подозревавший, что Жанне не по себе уже справился с презервативом, снял с не сопротивлявшейся Жанны легким движении рук нижнее белье и только-только пристроился сзади, как услышал:
- Погоди, - Жанна, не в силах оторваться от раковины, почувствовала какое-то копошение и, чтобы избежать конфузного положения решила остановить молодого борца, - мне неудобно.
- А... - простонал в предвкушении Костя, но тут до него дошел смысл слов, - так поменяй позу. Мне все равно, в каком положении.
- Не могу! - Жанна тоже простонала, но далеко не в сладостном экстазе, а скорее в жалобном позыве.
- Почему? - удивленно спросил Костя.
- Меня... сейчас вырвет!
- Что??? - у Кости глаза превратились в пятирублевые монеты, а, посмотрев, что теряет от отвратительной новости необходимую силу, с надеждой добавил: - а подождать никак нельзя, а то я боюсь, больше не встанет!
- Чего ждать! - крикнула Жанна, съежившись. - Тебе будет приятно трахать блюющую девушку?
От возникающей перспективы Костя совсем утратил желание, поняв, что в последний день спортивной командировки ему также удача не улыбнулась, как и раньше.
- Что ж, я тогда пойду, лягу спать, - и он ушел.
В жизни случается всякое, с Жанной Пикуль еще больше. Только закрылась дверь, и тошноту как рукой сняло. Жанна сначала не поверила, но факт остается фактом. Она выпрямилась и ничего. Как будто ее организм осознал, что из-за глупой прихоти не вовремя почистить желудок он может лишиться более приятного удовольствия. Жанна подождала с минуту, чтобы убедиться в своей правоте - но все в порядке. Она даже словно отрезвела и, не теряя драгоценного времени, пошла в комнату, где уже стоял такой смрад от перегара четверых мужиков-спортсменов и беззубой шепелявой однокурсницы. Вот это компания!
Жанна подошла к Косте, лежавшему на боку, уже одетому в трусы и старую майку.
- Костя! - прошептала она, но в ответ молчание. - Костя! Костя, просыпайся! - Жанна начала тормошить за плечо борца.
- А... уже вставать на поезд, - зевая, протянул Константин.
- Нет, это Жанна. Мне уже лучше, пойдем, продолжим.
- А, это ты. Мне очень жаль, но я уже сплю. Завтра рано вставать.
- Минуту назад тебя это не беспокоило! - возмущалась Жанна, которую задел отказ молодого человека. Бросить Пикуль никому еще не удавалось, а тем более, предварительно ее не удовлетворив. - Вставай!
- Нет, у меня и презервативов больше нет. Все, спокойной ночи.
Бездарный вечер в компании Саши Ивановой закончился хуже, чем только могла представить Жанна. Судьба снова сыграла с ней злую шутку.
***
Еще в первой декаде января Анфису Поцелуеву стали беспокоить проблемы с организмом. Она отметила, что у нее нежданно-негаданно подросла грудь, и это в двадцать-то лет! Сначала девушке показалось, что она поправилась, но, истерзав себя жесткой кефирной диетой, убедилась, что была не права. Пара килограммов действительно улетучилась, но вот с областью декольте ничего не сталось, мало того, вскоре ее груди начала сковывать боль.
Уже когда задержка месячных составляла десять дней, Анфисе пришла в голову ошеломительная мысль, уж не беременна ли она. Как оказалось, она была права. На обоих тестах, приобретенных ею в аптеке, полоска окрасилась в синий цвет. Чтобы удостовериться в своих догадках, Анфиса направилась на прием к гинекологу.
- Так и есть, Анфиса, - констатировала женщина-врач. - Ждешь ребенка. Сейчас пройдешь в кабинет УЗИ, где определят, сколько недель ты носишь плод.
У Анфисы земля под ногами затряслась. Одно дело догадываться, полагаться на какой-то дурацкий тест в виде палочки, совсем другое - слышать из уст специалиста. Жизнь разделилась надвое, словно река на берега, до аборта и после. А в том, что предстоит проделывать эту процедуру, Анфиса ни на секунду не сомневалась. Рано ей еще заводить ребенка. Вся жизнь впереди, а обременить себя дитем, значит, лишиться всяческих удовольствий, свойственных молодому организму. Ночи напролет у колыбельки вместо шумных вечеринок; придется забыть об очном образовании, пока малышу не исполнится хотя бы три года; обязательна смена будничного образа - никакого пива и сигарет, всего того, что может навредить ребенку.
- Так, посмотрим, - сказала другая доктор, вглядываясь в монитор аппарата ультразвукового исследования. - Ну, все ясно, - после секундного молчания вымолвила она, - срок беременности - пять или шесть недель.
- Как? - удивилась Анфиса. - Ведь у меня в декабре были месячные. Значит, срок максимум месяц.
- Отнюдь, такое бывает, что на первых неделях беременности менструальный цикл не нарушается. Женский организм очень сложен, так что некоторые отступления от признанных фактов возможны.
Анфиса вернулась в кабинет гинеколога, чуть не плача. Она передала снимок женщине.
- Нечего теперь нюни распускать, - спокойным тоном проговорила врач, разглядывая с любопытством фотокарточку. - Я так понимаю, Анфиса, ты собираешься делать аборт.
- Да, - прошептала пациент.
- Почему ж ты тогда так поздно спохватилась. Почему ждала десять дней задержки?
- Я думала, застудила себе что-нибудь и, поэтому месячные не пошли. Я в новогоднюю ночь, понимаете, под лед провалилась.
- Так надо было сразу идти к урологу. Он бы я думаю, разобрался, в чем дело. Как бы там ни было, тебе мини-аборт уже не сделаешь. Придется ложиться на операцию.
- О! А таблетками нельзя обойтись? - еле живая прошептала Анфиса.
- Поздно, четыре недели уже было. Так что решайся. Или хорошо подумай, может, решишь оставить ребенка. Аборт - не только неприятная процедура, но и безжалостная. После него шансы родить в будущем резко уменьшаются.
Пробыв в медицинском центре около часа, Анфиса устала донельзя. Но она не поехала сразу домой, решив, что выложить новость Владу надо лично при встрече. Что он интересно скажет? Вдруг он посчитает себя готовым стать отцом? Что тогда делать. Как объяснить ему, сейчас не время обзаводиться потомством. Анфиса сильно переживала из-за предстоящего разговора. По дороге она себе ломала голову, как бы мягче сообщить своему парню об аборте. Ребенку он, конечно, обрадуется, а вот как воспримет решение Анфисы о прерывании беременности.
"Добрый, ласковый, отзывчивый, души не чающий в своей любимой, сильный, мужественный Влад. И его гадкая, жестокая, эгоистичная, мнительная подружка. Еще та парочка", - думала Анфиса.
- О, ты чего без звонка, - с порога заявил Влад, не ожидавший визитеров.
- А что ты так удивлен? Может, у тебя гости, какая-нибудь девица? - сказала Анфиса, почувствовав прилив необъяснимой ярости.
- Да ладно тебе. Просто так сказал. Проходи.
Анфиса, сняв с себя верхнюю одежду, прошла на кухню, как завороженная. Влад последовал за ней.
- У тебя что-то случилось? - своим обычным голосом, слегка грубоватым, спросил Влад.
- Нам нужно серьезно поговорить, - Анфиса остановилась, не зная как начать. - Кое-что произошло.
Влад одновременно с тревогой и любопытством смотрел на Анфису.
- Ну...что случилось? Тебя обидел кто?
- Нет, дело в нас с тобой и...еще кое-ком, - пролепетала Анфиса, внеся еще больше неясности в свою и без того не понятную речь.
- У тебя...кто-то появился? - поморщив лоб, осторожно спросил Влад, но при этом, ревность в нем никак не проявилась.
Анфиса фыркнула, собралась с мыслями и выложила сначала одну новость, как она думала, приятную для молодого человека.
- Я беременна... срок пять или шесть недель.
Хотя Анфиса еще не успела обмолвиться об аборте, у Влада брови поползли вверх. Глаза залились краской, на лице отразилась маска безумства и гнева. Вот-вот носом у него пойдет пар.
- Что ты говоришь? - он с силой стукнул о стол, с которого тут же слетела одинокая чашка, наполненная до краев быстро остывшим кофе. - Ты в своем уме? Какая беременность...
Анфиса обалдела от неожиданной реакции Влада. Она и позабыла упомянуть о предстоящей операции по извлечению плода, потому что уличила в интонации бой-френда обвинение.
- Подожди,...я думала, ты обрадуешься! - удивленно сказала она.
- Чему радоваться?! Брюхатой подруге! - кричал Влад так неистово, как не могла даже Анфиса в отрочестве, когда ей не доставалось денег на косметику. - Беременна она, как бы ни так! Пойдешь на аборт.
- Да я...сама думала...его делать, - путая слова, прошептала Анфиса, испугавшись впервые с момента начала общих отношений своего возлюбленного.
- Вот это уже здравая мысль, - чуть спокойнее сказал Влад. - Подумай сама, зачем тебе ребенок. Ты хочешь молодость провести за сменой подгузников или, вытирая за младенцем сопли? Так ты себе представляешь свои лучшие годы.
- Я думала... ты хочешь быть отцом, - пробормотала Анфиса, не придя еще полностью в себя от крика, обрушившегося на нее. Точно она одна виновата, что вдруг забеременела.
- Интересно, кто тебе это втемяшил! - демонстративно раскинув руки, рявкнул Влад. - Даже если ребенок и мой, мне не надо таких подарков.
- Что значит даже? Ты думаешь, что ты у меня не один?
- Брось,... это я так сгоряча. Не важно, дети нам не нужны. У нас с тобой не настолько все серьезно, чтобы заводить отпрысков. А о семье я вообще молчу.
- Как не серьезно! - Анфиса почувствовала, как предательски подступают слезы. - Эти четыре месяца для тебя ничего не значат?
- Сама подумай, что такое четыре месяца! - воскликнул Влад. - Сегодня мы вместе, завтра нет. И что ты будешь делать с ребенком?
- Причем тут дети! - Анфиса сама перешла на крик. - Я же сказала, буду делать аборт. Неужели ты ко мне ничего не чувствуешь? Почему ты молчишь?
- Анфиса, я этого не говорил, - Влад подошел к девушке и обнял ее. - Просто пораскинь мозгами, за такой короткий промежуток времени привязаться и увериться друг в друге настолько, чтобы подумывать о семье невозможно.
- Кому-то хватает и одного взгляда, чтобы понять, перед ним его половинка, - Анфиса, как ни старалась, слезы сдержать так и не сумела. - Ответь мне на один вопрос, ты меня любишь?
Казалось бы, что может быть проще, убедить подругу в искренних чувствах, но что делать, если их нет...
- Влад, просто скажи, да или нет! - повернувшись к Владу, выпалила Анфиса, уже не стесняясь текших ручьем крупных слез. - Влад! - прошептала она, увидев, как юноша виновато опускает глаза. - Влад?!
...Человек с самого рождения свято верит в лучшее. В незыблемость семейного союза, в преданность друзей, во взаимность любимого. С возрастом мы все отчетливее понимаем, что те детские фантазии могут никогда не воплотиться в реальность. После развода супруги часто и не здороваются при встрече, позабыв о том, что когда-то свело их вместе. Дорогой сердцу друг однажды скажет, что вы худшее, что с ним случалось в жизни. А тот, кто, мы считали, всегда будет рядом, на самом деле окажется самым чужим человеком.
Вера - она сильна, и как бы мы не оступались, отчетливо не осознавали, что для нас грезы о лучшем так и останутся утопией, все равно поднимаемся и идем дальше, правда, уже отягощенные бременем обиды. Но как бы ни страшно было предательство, надо найти в себе силы простить. Только так вера сможет помочь нам.
Глава 20
о дружбе
У каждого из нас бывали сложные моменты. Проблемы высасывают все соки, силы и чувства, оставляя внутри зияющую пустоту. Не хочется ничего делать, ни есть, ни пить, ни радоваться, ни любить. Столкнувшись с неразрешимой проблемой, человек теряет интерес к жизни, становится равнодушным ко всему окружающему, прячется глубоко в свою раковину. Депрессия поражает организм безжалостно, молча и быстро. Но если человеческое тело подвластно лечению, то справиться с червоточинами души весьма непросто, а в одиночестве так вовсе практически невозможно. Вылечить подобного рода раны можно только при поддержке самых лучших на свете докторов - верных друзей...
В больничной палате крупнейшего медицинского центра в городе собрались все, кому была не безразлична судьба Анфисы Поцелуевой. Стефан, Жанна и Алексей не могли пройти мимо трагедии подруги. Что тогда дружба, если в трудную минуту мы не можем рассчитывать на помощь и участие близких нам людей.
Анфиса только пришла в себя от наркоза, но еще ясно переживала последствия проведенной операции: тело ломило, словно недавно по нему прошлись тяжелой дубинкой, голова побаливала, как в похмелье, от чересчур большой, прямо лошадиной дозы анестезии, сознание еще находилось под властью тумана.
- Ты как? - спросила Жанна, искренне сочувствуя бледной подруге. Но ответ абсолютно не требовался, состояние девушки оставляло желать лучшего - это понятно по одному лишь внешнему виду.
- Она жива? - бросил громко Алексей, чем тут же заслужил толчки в бока. С одной стороны ударила Жанна, а с другой постарался Стефан, щедро вложив в движение всю душу. - Что такое? Уж и спросить нельзя.
На Анфису бестактный вопрос подействовал более воодушевленно, она с заметным трудом, но улыбнулась.
- Анфиса, моя маленькая, тебе лучше? - заботливо осведомилась Жанна, присаживаясь на койку возле Анфисиных ног. - Может, тебе чего принести. Воды, соку купить? Алексей быстро сбегает.
- Почему я? - заартачился Леша, но, почувствовав очередной толчок со стороны Стефана, которому роль вышибалы дурноты из соседнего длинноногого тела явно пришлась по вкусу, угомонился. - Хорошо. Что принести?
- На твое усмотрение, - сказала Жанна.
Алексей вышел, бормоча себе под нос.
- Спасибо, что пришли, - отчетливо проговорила Анфиса, но чувствовалось, что каждое слово давалось ей с огромным трудом.
- Как же мы можем оставить тебя одну в такой момент, - сказал до сих пор молчавший Стефан. - Я по себе знаю, делал операцию на глазах в детстве, что от наркоза отходить очень тяжело. Тем более, врач сказала, тебе вкололи дозу как для ста пятидесяти килограммовой женщины. В три раза больше, чем надо.
- Крепкая ты оказалась, - вздохнула Жанна. - Никак не хотела отключаться. Мы все волновались, почему двадцатиминутная процедура затянулась больше, чем на полчаса. Ждем, а тебя все не везут. Нам уже после операции рассказали, что тебе долго не могли подобрать нужную порцию анестезии...
- Да... ужас! - перебила еле живая Анфиса и завела свой сказ, растягивая каждое слово. - Сначала на мой вес рассчитывали наркоз - не берет. Потом на восемьдесят килограмм массы, хоть бы хны. На сто, сто двадцать, сто пятьдесят и только тогда я почувствовала, что засыпаю. Хоп, проснулась, а меня уже в палату везут. Ох!
- Не переживай, все позади. Когда тебя выпишут-то? - спросил Стефан.
- Сегодня надо домой до семи попасть, чтобы мама ничего не заподозрила.
- Как, ты не рассказала матери? - изумился Стефан.
- Ага, чтоб меня четвертовали! Нетушки.
- И ты думаешь, что, обнаружив тебя в таком состоянии дома, твои родители не поймут, что что-то произошло?
- Ох, верно! Об этом я не подумала, - тяжело вздохнула Анфиса и ойкнула, видимо тяжело было набирать грудь полную воздуха. - Придется переночевать сегодня у Влада.
- Ты с ума сошла! - вскликнула Жанна. - После вашего разговора ты собираешься ехать к нему! Чувство собственного достоинства у тебя есть? Ведь ясно же, как божий день, он тебя не любит, не любил, и любить не собирается.
- А куда деваться? Дома меня не поймут, мама страшно рассердится, а папа так вообще молчу. Если он кричит на меня, что я ему сварила макароны на ужин в виде ракушек, а не спиралек, то, что тогда он сделает со мной после аборта. Вряд ли погладит по головке. Скажет, сексом заниматься научилась, а пользоваться контра... кон... тьфу, презервативами мозгов не хватило.
- Ну, такие навыки скорее Владу приобретать необходимо, - вставил Стефан.
- Какая разница кому. Могла бы и на него этот кондом одеть, не сломалась бы. Как бы там ни было, сегодня надо домой заскочить, перед мамой показаться, а потом быстро к Владу. Уж на пять минут я дома сыграю, что мне ничуть не больно.
- Послушай, если тогда родители не знают об операции, где ты тогда взяла на нее деньги? - внезапно спросила Жанна, и вопрос действительно был по существу. Сегодня аборт не из дешевых удовольствий, если так можно выразиться.
- Влад дал. Десять тысяч на саму процедуру, плюс еще десятка на медикаменты и курс восстановления.
- Откуда у него такие деньги? В наше время даже работающему человеку непросто взять и выделить из кармана двадцать тысяч.
- Не знаю я. Я не интересовалась у него. Только сейчас поняла, насколько мы далеки друг друга. Я элементарно не ведаю даже, где он работает. Хотя, если у него есть две машины, то наверняка для него не большая проблема оплатить операцию.
- Две? - переспросила Жанна.
- Ну, да. Одна дорогая, новенькая, с лошадьми, а на другой, более дешевом варианте мы на новый год катались. Она общая у него с Виталиком.
- Хм... ты какого-то магната подцепила, - сказал Стефан. - У него богатые родители? У молодого парня вряд ли найдутся средства на покупку двух автомобилей. Тут на один никак не наскребешь...
- Нет у него родителей, он сирота.
- Тем более странно, а... может наследство?
- От кого, родителей? Насколько я понимаю, он вырос в Вихале; откуда в поселке, где деревянные дома стоят вкривь и вкось, а блочные, хрущевские пятиэтажки считаются элитным жильем, взяться богатым предкам. Если даже продать трехкомнатную квартиру с дорогим евроремонтом, все равно вырученных денег не хватит на два автомобиля, таких, как у Влада.
Тут Анфиса прервала разговор, так как затрещал ее мобильный телефон, подаренный, кстати, Владом. Она недовольно скривила лицо, увидев определившийся номер.
- Да Влад. Ты уже в больнице? Зачем так рано, мы же договаривались на половину шестого. Да, у меня друзья... что? Палата триста двенадцать, на третьем этаже.
Анфиса нажала на кнопку сбоя и снова заговорила:
- Уже приехал. Стефан хоть познакомишься.
- Спасибо, но я не горю желанием видеться с таким отродьем, - фыркнул пренебрежительно Стефан.
В палату вошел Алексей, скрипя и стуча чем только можно, и дверью, и костями, и пакетом, полным бутылками с водой, соком и шоколадками.
- Да, Фиса, мы, пожалуй, пойдем. Мне тоже не хочется видеться с ним, - вставая с кровати, сказала Жанна.
- Как...уже уходим? - растерянно пробормотал Леша, ложа пакет с гостинцами на тумбу.
- Да, - коротко бросил Стефан. - Все, счастливо Анфиса.
- Выздоравливай, - пожелала Жанна.
- ...приятно было встретиться, - сказал Алексей.
- Спасибо вам, ребята, что пришли. Что бы я без вас делала, - приподнимаясь на койке, вымолвила Анфиса.
Все трое вышли. Уже в коридоре этажа им навстречу шел молодой мужчина, среднего роста, чернявый. Стефан обратил внимание на его покрасневшие глаза.
- О, привет, - сухо бросила Жанна и, не останавливаясь и не дожидаясь ответного приветствия, которое, кстати, так и не последовало, затрусила дальше. - Это Влад, - шепотом сказала она Леше и Стефану.
- Да?! По-моему... - задумчиво протянул Стефан, - я где-то его видел. Из Вихаля он, да?
- Насколько я знаю, ты в Вихале никогда не был! - недоверчиво ответил Алексей. - Где ты мог его встретить?
- Нет, - сказал Стефан, оборачиваясь назад, и увидел, как Влад уже входил в палату Анфисы, - определенно его лицо кажется мне знакомым.
- Вот именно, кажется! - не унимался Леша.
- Слушай, заткни хайло! - не остался в долгу Стефан, улыбаясь своей находчивости.
В этот же день ребята посетили тренажерный зал, дабы избавиться от всех негативных эмоций. А после тренировки Стефан и Алексей вместе возвращались по домам. Алексей сегодня решил не ехать на свою квартиру по простой причине - в кране отсутствовала горячая вода, а раз нашелся повод навестить родителей, почему бы им ни воспользоваться. А он не был у них уже месяца два.
Вечер стоял довольно неплохой: ветра не было, мороз, по сравнению с утром, заметно послабел, а снегопада синоптики не обещали. Ребята уже шли по улице, на конце которой находился пятиэтажный кирпичный дом, с небольшой кондитерской на первом этаже, откуда в любое время суток доносился восхитительный, непередаваемый аромат свежеиспеченных булочек и невиданных тортов. В этом же доме, на третьем этаже располагалась квартира семьи Сосковых - родителей Леши.
- Где я мог видеть этого Влада? - говорил Стефан, возмущаясь про себя, что он никак не может вспомнить, откуда ему знакомо это лицо.
- Сколько можно! - закатил глаза Алексей, уставший сегодня от бесконечных высказываний и предположений Стефана, где тот мог встретить бой-френда Анфисы. - Я считал, что ты по дороге из больницы и в зале все версии перебрал. Ни на одной из них не остановился, следовательно, какой вывод...брось это занятие.
- Но я думал...
- Надо меньше думать, а соображать больше! - надменно воскликнул Леша.
Стефан скривился, но ничего не сказал.
- Наконец, сегодня я заканчиваю пить тот российский протеин, который мне посоветовала Жанна, - продолжал Алексей, быстро сменив тему, - три килограмма съел, ужас!
- Гм... - промычал загадочно Стефан.
- Ты слушаешь вообще? - обратился к нему Леша.
- Да-да, я...просто призадумался о хорошем... - расплылся в улыбке Стефан, почувствовав умопомрачительный аромат, шедший из кондитерской - о еде! Так о чем ты там говорил.
- Сегодня протеин заканчивается у меня!
- О! Велико событие! Ну и как, он хоть вкусный был?
- Ц...
- Хватит цыкать, что за привычка! Что до твоего протеина, так мне кажется, ты его что пил, что не пил...
- В смысле? - переспросил Леша. - В приседе результаты подросли на десять килограмм, а в жиме на пять.
- Ты бы и без протеина добился таких результатов, причем за то же время, - проговорил спокойно Стефан. - А что касается, твоего веса, так он, по-моему, ничуть не изменился. В тебе твои три килограмма порошка даже не отложились, - засмеялся он под конец, что очень не понравилось Алексею.
- Это так смешно?! - взбесился Леша. Он остановился в десяти метрах от дома своих родителей и перешел на повышенные тона. С лица Стефана моментально сошла неуместная улыбка.
- Ты чего кричишь? Хорош, успокаивайся! - велел Стефан, но его друга как понесло.
- Вообще такой умный, стоит тут и рассуждает, ты, Алексей никчемный, даже вес, употребляя протеин, набрать не можешь! И еще смеется! Ни фига, ты кусок дерьма! - выпалил в гневе Громов прежде, чем успел подумать. Он прикусил губу, но уже поздно, слова уже слетели с языка.
- Ого, такими эпитетами меня еще никогда не награждали! - громко сказал Стефан, рассердившись. - Твоя щедрость меня просто поражает. Во-первых, я ничего плохого в твоем отношении не имел в виду. Я не хотел сказать, что ты никчемный или что-то в этом роде. Протеин ты хреновый купил, вот и все. А во-вторых, я на оскорбления не переходил, так что желательно в мой адрес не произносить подобные заявления. О кусках... и составе этих кусков!
- Ну,... я немного неправильно выразился, - заговорил снова Алексей, смотря по сторонам. Наверное, думал, как бы поскорее выкрутиться из неловкого положения и избавиться от Стефана.
- Хм...неправильно он выразился, - усмехнулся Стефан в ответ. - Знаешь, слова имеют очень большую силу. Часто, произнеся что-то в сердцах, мы потом жалеем, но, увы, сказанного не воротишь.
- Ладно, - бросил Алексей, - беру свои слова обратно.
- Не надо мне одолжений делать, - спокойно ответил Стефан. - Если ты считаешь, что я кусок дерьма, не надо тогда со мной общаться. Я как-нибудь переживу.
- Да я не подумав!
- Твоими же словами...надо думать меньше, а соображать больше.
- Что ж, я пойду, - сказал Алексей, снимая перчатку. - Давай, счастливо.
Стефан посмотрел на него с усмешкой, и также, сняв перчатку, протянул руку. Ребята попрощались и побрели в разные стороны. Стефана, как ни странно, само оскорбление задело не сильно. Но как он ни пытался вытрясти из Алексея извинение, оно так и не последовало.
Неунывающая Жанна Пикуль, еще больше ободренная последними неудачными связями с Иваном, Сергеем, борцом Костей в надежде отыскать на белом свете своего принца обратилась к глобальной сети Интернет. С помощью Стефана она зарегистрировалась на одном из популярнейших сайтов знакомств. На этот раз Жанна не стала мелочиться и к компании подошла во всеоружии. Во-первых, провела фото-сессию, где, демонстрируя свои лучшие платья и самые откровенные купальники, предстала в образе очаровательной, роковой женщины. Между прочим, за каждый из десяти снимков она заплатила по сотне рублей. А во-вторых, она выложила фотографии на сайте, где невест ищут иностранцы, в основном американцы. Так сказать, Жанна подалась на поиски богатого заморского мужа.
И вот, что вышло из этой затеи...
Жанна предусмотрительно оставила в своей анкете адрес электронного ящика, и какого же было ее удивление, когда буквально не следующий день после регистрации ее дожидались два письма от неизвестных доселе адресатов. От некоего Джона из Южной Кореи и Эндрю из города Чикаго, так, во всяком случае, они сами сообщили. Для Жанны, кстати, неплохо владеющей азами английского языка составило большую проблему прочитать эпистолы. Единственное, что она поняла точно, так это места жительства двух мужчин. Остальное, как ни старалась разобрать с помощью англо-русского словарика, толком уяснить не удалось.
Вечером того же дня Жанна нацарапала пару строк своим новым знакомым. Пускаться в подробные жизнеописания она не стала, ограничилась лишь краткими сведениями о себе и номером мобильного телефона. В субботу же, когда в гости Жанна пригласила своего верного товарища Стефана, в девятом часу вечера раздался первый звонок.
- Алло, - ответила Жанна, - Да, я Жанна. О! - не прикрывая трубку рукой, зачем, если абонент итак не понимает русской речи, прошептала она Стефану, - это Джон из Кореи, - и снова, обращаясь к иностранцу, заговорила в трубку, - Hi...what?...repeat please...what? O, I understand. Twenty...
По редким репликам Жанны, Стефан осознал, что девушка с трудом общается с Джоном.
- Yeah! What, sexy? Yes, I'm very sexy woman! Repeat...
Через пару минут разговор с таинственным почитателем окончился.
- Да, я ни слова не поняла! - бросила Жанна. - Он так быстро говорил, что позавидовала бы наша институтская преподавательница английского языка.
- Зато я слышал, как он назвал тебя сексуальной женщиной, - тонко заметил Стефан, ехидно улыбнувшись.
- Как видишь, истина никогда и ни от кого не ускользает!
- О-хо-хо! Что еще ты разобрала?
- Ну, немногое, мягко скажем. Про возраст мой спросил, - произнесла Жанна, - попросил сбросить ему больше моих фотографий.
- А свои снимки он пообещал? Должна же ты знать, с кем имеешь дело.
- Сказал, что на днях отправит.
- Хм,... а ты говорила, ничего не поняла. Довольно продуктивная беседа получилась у вас.
- Не скажи... - Жанна набрала один номер на своем телефоне и, взглянув на дисплей, с ужасом в голосе сообщила, - ё моё, они содрали за разговор три бакса!
- Бывает.
- Если так пойдет и дальше с междугородними звонками, то тех денег, что мне кладет на счет Юра, просто не будет хватать! - возмутилась Жанна.
Стефан, услышав имя официального кавалера подруги, задумался, к каким последствиям могут привести Жаннины интриги.
- Слушай, если ты серьезно задумала отыскать себе мужика заграницей, почему ты не расстанешься с Юрой? - спросил он.
- Еще рано, как только я подберу для себя более-менее пригодный вариант, то помашу ручкой Юрочке, а пока смысла нет. Все-таки лишаться машины мне не хочется.
- Ты как всегда в своем репертуаре. Но одно дело, переспать с кем-нибудь на стороне, что делать, если Юра тебя удовлетворить не может, совсем же другое - искать за его спиной замену.
- Ох, что это тебя вдруг надоумило рассуждать о морали? Когда я встречалась с Иваном, замечу - Юриным другом, ты почему-то высказывался иначе.
- Лишь бы тебе было хорошо! Но сейчас мне кажется, ты перегибаешь палку.
- Я знаю, что делаю! - сказал твердо Жанна.
- Рано или поздно, все твои похождения вылезут наружу. Каково тогда будет Юре?
- Его состояние меня волнует меньше всего, - отчеканила Жанна, - даже повышение цен на нефть меня интересует больше. А Юра - взрослый парень, будет жить дальше.
- И тебе его ни капельки не жаль? - осведомился Стефан.
- Ничуть, - помахала головой Жанна.
- Дело твое, но я бы на твоем месте все-таки, прежде чем начинать новые отношения, пусть и по переписке, поставил точку на предыдущих.
- Ой, давай сменим тему...как там Анфиса?..
В последующие несколько дней ребята больше не поднимали острый вопрос о дальнейших отношениях Жанны и Юрия, ограничиваясь легкими беседами типа обсуждения новых клипов. Только в среду эта тема неожиданно всплыла вновь.
Поздно вечером, около половины одиннадцатого в квартире Стреляных раздался звонок. После очередных споров со своей сестрой и мамой, кому же сейчас предстоит поднимать трубку, Стефан все-таки ответил.
- Внимательно! - громко сказал Стефан. Приветствие, может, и не очень вежливое, зато оригинальное и исчерпывающее.
- Привет, внимательный ты мой, - протянула Жанна.
- О, Жанна! Как жизнь? Рассказывай, как дела с твоим корейцем, - живо поинтересовался Стефан.
- Ох! Он мне все деньги проговорил на телефоне, пень старый! Я же ему свои фотографии скинула, знаешь, в самых лучших ракурсах, на мне минимум одежды, в общем, как полагается. Этот Джон в ответ свои снимки отослал. Конечно, не все так плохо, но, если составить список красавцев из всех тех мужчин, которых я знаю, то он бы занял место... четыреста восемьдесят восьмое. Причем, в списке было бы человек пятьсот.
- А лет ему-то сколько? - уточнил Стефан. - Если ты его пнем старым обозвала.
- Сорок один. Не лучший для меня возраст.
- А его внешние данные, неужели так плохи?
- Я, конечно, слышала некоторые утверждения, будто мужчина должен быть чуть красивее обезьяны, но в случае Джона, мартышка смотрится куда привлекательнее...
- Ха-ха... нашла себе на голову.
- Так в том то и дело, я не могу никак от него отцепиться. Он мне в воскресенье восемь раз позвонил, ты представляешь? - заохала Жанна. - Со мной и Юра был рядом тогда, я еле выкрутилась. В понедельник опять звонил. Кошмар!
- Я смотрю, ты ему очень сильно понравилась! Это же хорошо?! - поинтересовался Стефан, удивляясь, в коем то веке наличие поклонника Жанну не радовало, а, наоборот, доставляет неудобства.
- Посмотрим, во всяком случае, вчера я с ним договорилась, что звонить он мне будет только два раза в неделю, а то не ровен час, Юра спалит меня.
- Хм...ты говорила, что у этого корейца не все так плохо?
- Да, вроде бы у него своя машина - джип не последней модели. Он прислал мне фотографию, где стоит на фоне четырехколесного друга. В электронном письме Джон подтвердил, что автомобиль его. Говорил, что занимается каким-то бизнесом, неплохо зарабатывает соответственно, - Жанна высказывалась о достоинствах Джона с некой долей сомнения.
- Но... - вставил Стефан, поняв по тону Жанны, что ее что-то тревожит.
- Видишь ли, по телефону и в письмах можно многое сказать, солгать еще больше. А автомобиль мог и друг одолжить для фотоснимка, так, для пущей важности и величия. Странно получается, и бизнес, и материальный достаток, а жены до сих пор нет, хотя ему уже за сорок. Не знаю, увидим дальше.
- Дело твое...
- Слушай, Стефан, у меня к тебе будет просьба, - начала ласково Жанна.
- Что ты хочешь? - тут же насторожился Стефан, прекрасно осознавая, чем может закончиться простое оказание услуги Жанне. Так, например, несколько лет назад, девушка попросила его подсоединить к процессору все периферийные устройства и монитор. Дело сопровождалось бесконечными, различными рассказами Жанны об ее жизни. В тот день Стефан опоздал на последний автобус, и за неимением средств на такси топал домой пешком по ночному городу. Хорошо хоть это было летом.
- Да у меня тут какая-то проблема с ящиком. С Джоном я общаюсь при помощи писем нормально. А вот со вторым парнем, помнишь Эндрю, настоящая беда. Я ему письма шлю, а они обратно возвращаются, притом с пометками на английском языке...
- Хорошо, я приеду, посмотрю твой ящик... Давай в субботу, - согласился, было, Стефан.
- А раньше никак?
- Нет, Жанна, я буду занят всю неделю. Февраль месяц на дворе - учеба началась.
- Ты тогда... - запнулась Жанна. - Чтобы не терять время, ты не можешь сам написать письмо Эндрю? Стефан, ау!
Молчание Стефана ознаменовало лишь одно - недоумение.
- Ты хочешь, чтоб я писал любовные письма какому-то мужику в Америку, с которым ты познакомилась на сайте для знакомств с иностранцами? - выпалил Стефан, все еще неимоверно удивляясь Жанниной непосредственности.
- Ну, да... только от моего имени.
- Нет, Жанна. Так не пойдет. И я хочу тебя сразу попросить, не вмешивай меня в свои дела с этими знакомствами, - твердым голосом сказал Стефан.
- Почему? Просто письмо написать и отправить! - воскликнула Жанна.
- Девушке...даже лесбиянке я напишу, но, извините меня - не мужикам. Еще и на английском языке... - возразил Стефан.
- Ты чего Стефан, это же пустяк! - вопросила Жанна; у нее итак был очень низкий голос, а сейчас и вообще он был сродни басу.
- Нет. Пойми...алло, Жанна!
Но что-либо говорить было уже бессмысленно, так как на другом конце провода абонент отсоединился. Причем в жутком гневе. А Стефан вспомнил, как Жанна всегда страшно злилась, когда кто-то бросал трубку, не дав ей выговориться, не дождавшись прощального от нее слова. Странно, но некоторые люди не выполняют сами то, чего точно также требуют от других...
...С чего начинается дружба? С взаимных интересов, хобби? А, может, с бескорыстия одного человека и внимания другого? С надоевшего одиночества или, наоборот, с многочисленного, осточертевшего окружения, которое не дает индивиду почувствовать себя тем, кем он действительно является? С желания помочь ближнему в трудную минуту? Наверное, это не важно. Случается и так, что от безысходности мы идем на сближение с тем человеком, которого еще вчера считали низшим существом, презирали, дразнили последними словами...
Жанна все еще думала, к кому можно обратиться за помощью, когда выбор ее неожиданно пал.
- Алло, Саш ты? Узнала? Привет, это Жанна. Хм... у меня к тебе деликатная просьба...
...Дружество порой строится на одних прекословиях. Но кто знает, возможно, самые крепкие отношения и состоят из противоречий. Лишь бы можно было положиться на человека, пускай, еще вчера ненавистного. И тем более жаль, когда годами сложившаяся, устойчивая, крепкая, родная связь внезапно рассыпается, как треснувшее стекло на горсти осколков, из-за нелепости, мелочи.