Взвесив все за и против, Ланакэн глубоко втянул сырой и прохладный воздух подземелья, словно бы собирается погрузиться под воду. Следует огласить всем решение, способное вызвать довольно-таки обоснованные протесты. Раз не получившееся стало многим уже казаться невыполнимым. Но у предводителя сложилась какая-то, будто бы совершенно абсурдная, уверенность: всё завершится успешно.
- Мы снова выйдем на фермы. И доведём всё до конца.
- Но теперь там нас могут уже ждать... Ведь мы уже были там! - несколько невнятно принялся сопротивляться Риул.
- И? Когда мы повторялись? Было такое хоть раз? Нет? Вот именно! Следовательно, они хоть и готовы к нападению, но не ждут нас, тем более, скоро. Надо срочно готовиться к новой вылазке. Пока григстаны не пришли в себя, - уж больно раздражённо для уверенного человека перебил Осилзский. Настолько очевидный признак колебаний - даже впервые присутствующий здесь старейшина Жотула негромко запротестовал:
- Мы привели сюда людей не для того, чтоб их сразу же вели на убой! Вы предлагали их защитить от истребителей, а не кинуть на них с огородным инструментом в неопытных руках! Среди нас нет достаточно опытных воинов! А охрана ферм наверняка усилена!
- Я не собираюсь волоком никого тащить! Но мы и в прошлый раз могли их осилить, а теперь это уже наш долг! Там тоже живые люди! И они искренне надеются, что мы не струсим! - вот это уже вызов. Откровенный намёк: находит вновь прибывших чересчур слабохарактерными. Соул с усилием проглотил ухмылку. После всех увёрток со стороны управления посёлков столь резкий шаг вполне уместен. Отразить выпад можно лишь одним способом: согласиться пойти на едва ли не самоубийственный шаг. Всё очень хорошо продумано. Настолько, что лекарь в очередной раз подивился прозорливости Шамула, рассмотревшего в ученике удачное сочетание дипломата и воина. Совещание можно считать законченным. Остальное являет из себя банальные уточнения, которые большинству уже понятны во многом.
До глупости наивно захотелось перед сбором пойти к Саон и проверить её питомца. В подспудной надежде Ланакэн не смел признаться даже себе. Старуху не смутил незваный гость, словно бы ждала. И как ей всегда удаётся выглядеть уже знающей о том, зачем к ней пришли? Кринт прижала палец к губам, кивком указав на спящего мальца.
- Наплакался и спит теперь вот.
- Ясно. Мы попытаемся нынче довершить начатое тогда. Может, мы вернёмся с его...
- Не тешь себя. Её больше нет в этом мире. Ты не сможешь изменить судьбу. Мальчик предназначался для моего воспитания. Он многое после будет значить в судьбе твоего народа, хоть и меньше, чем твой род. Смирись. Как я смиряюсь с вынужденной способностью знать то, что мне, на первый взгляд, и знать-то невозможно. Иди. Сегодня ты большего достигнешь, чем давеча. Однако малыша направить на его дорогу дано мне. И научить его многому.
Снова под её взором по коже пробежали мурашки. Невыносимая женщина всё-таки! Откланялся со смешанным чувством недовольства разговором и облегчения от мысли, будто предстоящее предприятие не обречено на провал (почему-то на сей раз слова странной старухи не показались совсем уж бредовыми). Вот только, если всё-всё правда? Следовательно, мать вернуть ребёнку не получится никак. А именно это и было, пожалуй, главной движущей силой в поспешном решении.
Силион ждала, глубоко утонув в невесёлых думах. Судя по особенной заботе за завтраком - снова кричал во сне. Вспоминать смысл кошмаров не хочется. Да ещё всплыло: на вчерашнюю просьбу удалось не ответить сразу. Брать с собой или нет? Оставлять здесь... Настроения витают относительно неё весьма различные. Можно по приходу и не досчитаться. Но и с собой таскать не больно-то безопасно - не гулять по лугам собираются. А к тому же ещё и лишнее смущение для сомневающихся в верности нынешнего поступка. Поверить бы чужому мнению. Не решать самому ничего. Лишь слушаться стороннего проверенного приказа. Однако... Воля Аюту отныне и на долгий срок заставляет принимать конечные решения самолично. К тому же... лишний клинок необходим всегда... Тяжко вздохнув, решился:
- Идёшь с нами, коль не передумала.
- Благодарю, господин Ланакэн! Я...
- Нашла за что благодарить. Смешно даже! Я тебя беру туда, где гибнут, а не туда, где будут пляски танцевать девки на закате. Тебе б там больше пошло! - почему-то гневно отрезал Создатель Убежища. Григстанка молча глубоко поклонилась, словно б повторив свою волю в том, что дозволение следовать со всеми стоит благодарности. И как надо реагировать? Воин лишь отмахнулся, словно от назойливой мухи: ею управляет отнюдь не глупый азарт, а твёрдая убеждённость. На миг задумалась и робко повторила вчерашнее предложение:
- Господин, Вы... уверены: не стоит поменяться оружием?
- Я сказал вчера уже: это оружие не для пахаря. Я больше доверяю уже проверенному самолично. Пусть оно и слабо против лезвия, вроде твоего. Больше нет вопросов?
- Нет, господин. Я сделаю всё, что будет в моих силах!
- Угу. Не сомневаюсь. После произошедшего накануне, точно не сомневаюсь. Правда, сам не могу определить: хорошо это или плохо? А ты как считаешь? - скрывать раздражение не стремится вовсе.
- Я? Лишний воин там вам точно понадобится... Это будет непросто. Охрану усилили. Я уверена. Хоть они и не верят, будто столь, на первый взгляд, скромный отряд может вернуться. Они не могут оценить силу воли человечества. Вас надо знать ближе, чтоб разобраться.
- Надеюсь, они очень уж нас недооценивают! Мне не помешают их растерянность и неожиданность. Ладно... Жду тебя, - буркнул несколько спокойнее, придирчиво зыркнул на тоненькую фигурку кровной кандидатки, поморщился и демонстративно отвернулся.
В этот раз их встретило столь яркое светило - даже резь в глазах унялась далеко не сразу. Да... Ожидавшаяся погода должна сопутствовать успеху. Ветер сбоку резкими порывами гонит волны по просторам трав, смешивая запахи цветов в будоражащую кровь смесь. Треск насекомых сливается в мелодию вольных просторов. Движение воздуха тоже превращается в монотонный гул, облегчающий незаметность подхода малочисленного войска. Всё на руку, совершенно всё.
Соул торопливо приблизился к другу:
- Ты с ума сошёл? Хочешь взять с собой эту?.. Ненормальную?
- Кажется, она уже несколько раз сумела доказать свою нам верность! - отрубил Осилзский, ещё щурясь от тёплых лучей.
- Да, конечно! Ты не можешь быть объективным. Но... Как бы это пояснить, чтобы понял... В твоих рядах очень многие не уверены, насколько поход вообще стоило затевать. А тут ещё рядом с ведущим их на битву шествует одна из тех, кого убивать они идут! И что люди должны думать? - не сдаётся врачеватель.
- Или они мне верят, или нет, - прозвучало непреклонно. Нгдаси буквально зарычал. И что сделать со столь упрямым представителем его народа? Самое несуразное: даже не согласиться никак нельзя себе позволить. При подобном раскладе очень многие отвернутся от товарища, последовав наглядному примеру, и стало бы это началом непременного раскола среди всего Сопротивления. Вот и выходит - следует как-то стараться хоть от самых резких крайностей ограничивать бывшего соседа. Только вот насколько вероятно вообще какое-либо влияние на упорство прежде мирного селянина? Кроме покойного учителя, на вольнолюбивого строптивца никто не обладал умением подействовать. Нелепейшим образом Шоу почему-то проявляет солидарность с приемником Аюту. Даже приветливо кивнул зеленоглазой спутнице, явно стараясь рассмотреть получше загадочный меч, практически полностью укрытый под длинным свободным плащом, скорее всего отданным опекуном, судя из размера. Девушка, как и прежде, когда доводилось сопровождать своего защитника, приняла настолько отсутствующий вид, насколько возможно. Словно б на прогулку вышла, и ненароком маршрут случайно совпал с их дорогой. Успевает мечтательно любоваться природой, иногда срывает и нюхает цветы. Тални (а на сей раз от его присутствия отделаться не удалось) и вовсе посматривает на григстанку с откровенным восхищением. Юноша исступлённо ненавидит её соплеменников, вырезавших всю его семью, но на неугомонную поселенку подземного города почему-то неприязнь не распространяется, даже наоборот - заменяется неуместным восторгом. Не удержавшись, Соул ядовито спросил:
- Ты, видать, и не в курсе ещё, что идёшь убивать таких же, как она? Может, ещё стоит повернуть обратно?
- Нет, я знаю, куда иду и против кого. Странный ты, всё-таки... Или просто очень упрямый? Неужели же для тебя до сих пор нет разницы между нашим врагом и ней? И вообще... Ты мне нарассказывал об легендарной Эре Равноправия... Неужели же ты во всём этом только пустые сказки видишь на самом-то деле? А? Ведь, если в наших рядах стали появляться те, кто одной с ними крови, но считают, будто мы правы... Разве ж это не знак? - с грандиозным усилием сдерживая природную пылкость, ответил молодой товарищ. Под загорелой кожей проступил густой румянец, придающий ему особенно детский облик.
- Угу. Знак чего? Эры Равноправия? Ну да, конечно... Вообще-то, искренне веря в то, что это время наступит когда-нибудь, я не теряю рассудок и не стараюсь тешить себя бредовыми идеями, якобы заветное событие случится прямо завтра. И, тем более, посредством вливания в наши ряды психов, отвергнутых даже их обществом!
- Поосторожнее на поворотах! Ты при мне пытаешься обидеть беззащитную женщину! Думаешь, я не вступлюсь за неё, если цвет глаз другой? - новобранец даже остановился, поглядывая снизу вверх на собеседника уже с откровенной готовностью вызова. Верхняя губа чуть дрогнула, будто собирается оскалиться - явное свидетельство чрезмерного волнения, свойственное только его мимике. Благо, пока не рычит.
- Утихни! Уж кто-кто, а она не беззащитное создание. Ты хоть слыхал, скольких эта "беззащитная" положила недавно? В одиночку, между прочим! - отмахнулся лекарь, с неприязнью сознавая: юноша отнюдь не шутит.
- А ты? Она в тот день защитила наших! Или тебе плевать на них? Главное, чтоб ты прав оказался? - разводчик рыбы поймал на себе внимание иноплеменницы, несколько оторопевшей от бурных попыток защитить её. Видимо, эдакий поступок не совпадает с представлением об отношении к ней молодого человека. По смуглому лицу парня ещё ярче разлился румянец неловкости. Насупился и отвернулся. Старший соратник лишь пробурчал что-то себе под нос, отчаявшись призвать всех к разуму.