Ах, как же здорово ощущать себя чисто вымытым и пропитавшимся чуть тёплыми водами подземных источников! Ничем не передать! Расслабилась каждая мышца, шаги стали неверными, а мысли ленятся ворочаться. И все проблемы отодвигаются на неопределённое потом... Усталость и напряжение перед постоянной и длительной опасностью постепенно отпускают. От наслаждения Тин расслабился настолько, что, свернув за один из поворотов, не увернулся от девушки, тащившей, раскачиваясь, стопку полотна. Поспешно помог поднять неуклюжей Дамиссе оброненные отрезы ткани, но взглядом прилип к глубокому вырезу платья. С трудом сглотнул и удивлённо уставился на миловидное лицо. Впервые за очень долгие годы ощутил непрошеную жажду ласки. Столь мощную, что растерялся, будто от взрыва. На мгновение в мысли прокралось несвойственное стремление овладеть ею. Почему-то сама идея увлечься посторонней женщиной взбесила. Сердце наполнилось неуместным стремлением оскорбить красавицу. Сколь бы тело ни желало противоположного, холодный рассудок победил, заменив похоть гневом. Никогда особо не смотрел ни на кого, кроме своей Эффи, знакомой с раннего детства, боготворимой за способность понять убийцу из Шукрских болот. Да и с ней давно научился считать собственные желания чем-то чрезвычайно грязным. Привычка к постоянному сдерживанию инстинктов помогла одолеть неизвестное влияние и теперь. Фермерская ткачиха поблагодарила и направилась дальше, оставив ошеломлённого бойца в борьбе противоречивых настроений. Лёгкость после купания словно бы испарилась, оставив вес абсолютно неконкретного опасения. Пальцы автоматически погладили рукоятку одного из кинжалов, умиротворяя. Хоть и нелепо подразумевать, словно бы сейчас требуется оружие, однако банально сказалась привычка исправлять большую часть создающихся проблем именно им.
* * *
Наутро Соул перестал стонать и забылся крепким сном. Столь стремительное выздоровление выглядит чудом, однако жара уже действительно нет! Ланакэн наконец-то позволил себе отправиться к Силион, предупредив напоследок Кири, чтобы не стеснялся беспокоить предводителя при любом намёке на ухудшение состояния лекаря. По пути столкнулся с возвратившимися Оддой и Риулом, притом вид последнего неприятно поразил: впервые лицезрел картографа настолько серьёзным вне какого либо разговора. Но Шоу легкомысленно улыбнулся и вяло буркнул, торопясь удалиться:
- Доброго дня! Я страшно утомлён от похода и хочу выспаться... Можно, позднее отчитаюсь?
Не верится, но он, явно, на самом-то деле хочет уединиться! Мысль, что с ним стоило бы немного пообщаться, погрязла в недостатке сил. Отмахнулся от всех проблем и нырнул домой. Григстанка выглядит вполне нормально: судя по всему, её организм уже восстановился после вчерашней встряски. С ней, отвергнув все возражения, заночевала заботливая Тана. По чистой случайности человеческая женщина заметила недомогание иноплеменницы и узнала, что Осилзский остался с раненым другом, а потому упрямо настояла на собственном присутствии рядом с измученной тяжёлым днём Силион. При появлении предводителя Рауша поторопилась по своим делам. Стоило пологу за ней опуститься, Ланакэн устало привлёк хрупкую любовницу:
- Как относишься к тому, чтобы поспать ещё? Я так хочу отдохнуть... Никаких дел до полудня, хотя бы!
И торопливо нырнул под одеяло вместе с нею. Прижаться к тёплому плечу настолько желанно, словно бы в жизни вообще ничего лучше не бывает! Её запах, её дыхание, жизнь... Ничего нет более успокоительного ныне, когда допустимо облегчённо перевести дух.
- Пожалуй... Это мой эгоизм, - глухо проронил Ланакэн, осторожно убирая за ухо выбившуюся прядь волос у Силион. Интересно, когда-нибудь она сумеет научиться делать незамысловатые человеческие причёски? Будет очень жаль, если исчезнет лёгкая растрёпанность, гармонично вливающаяся во внешность робкой крошки.
- Что, мой господин? - запуталась женщина.
- Так приятно вернуться сюда и прижать тебя... Что здесь кто-то ждёт, - пояснение прозвучало несмело, словно бы колеблется над необходимостью произнести всё вслух. Не удостоверился в справедливости собственных выводов на самом деле.
- Я рада! - мягко улыбнулась, но почему-то посмотрела в дальний угол, чтобы не пересечься взглядом случайно.
- Что-то не так? - проснулось настороженное напряжение.
- Эм... Сложно, наверное, Вам одному было... Вы очень привыкли к заботе Далианы... Если бы не я, стоило бы хоть зверька какого-нибудь завести, - её печаль болезненно резанула Осилзского. Плотно стиснул хрупкое существо в объятиях и хрипло прошептал:
- Какие глупости иногда приходят в твой неспокойный разум! Зверёк меня не занимает! Он бы не смог так заботиться обо мне и быть столь нежным, когда мне выпадает желание ласки! - не удержался и игриво прижался лбом к едва намечающейся ложбинке на её груди, смутив. - Я не зайду дальше разрешённого лекарем! Не волнуйся! Всего лишь буду спать, уткнувшись в тебя носом!
Как и предвидел, Силион обескураженно постаралась рассмотреть выражение мужчины. Ланакэн вздохнул и прошептал:
- Хотелось бы, чтобы, в случае чего... Ты запомнила вовсе не грубость... Но на нежность не остаётся времени и сил...
Тихонько провёл жёстким пальцем вдоль изгиба её тоненькой ключицы и прильнул к радостно раскрывшимся навстречу губам, а затем провалился в глубокий, на редкость спокойный сон.
Последующую неделю целиком заняло обустройство новых жителей. Их не так мало, как изначально предполагалось: больше двухсот человек. Картограф постарался уйти с головой в их распределение, однако от собственных угрюмых рассуждений спрятаться не сумел. Его облик сильно изменился, друзья уже замечали, однако на любые попытки их подобраться к сути необычно мрачного настроения лишь отмахивался, иной раз чрезмерно распаляясь. Вот и теперь Шоу борется с желанием развернуться и откровенно смыться от допроса фермерской девчонки, с нескрываемым обожанием задававшей только для неё имеющие значение вопросы:
- А правда, что Вы грамоту знаете, господин Шоу?
- Правда. Почему "господин"? Здесь так обращаться не принято. Хотя... С ферм много народу пришло, а все вы почему-то так обращаетесь к старым жильцам, - безразлично пробормотал, но приметил вышедшую из грота Одду. На миг плотно стиснул зубы, борясь с воспоминанием прямолинейного презрения. Снова и снова всплывают резкие слова. Решение, которого ждал, надеялся и боялся, но не ожидал, что окажется облачено в абсолютно непримиримую форму. Обнаружил - жестокая оттоир заметила его. И нашёл непредсказуемый и неприличный способ "спрятаться". Наклонился и внезапно поцеловал в губы общительную собеседницу. Слишком страстно, слишком проникновенно. Ненароком выплеснув на незнакомку переполняющие невостребованные чувства. Девушка не предугадала да и не умела ещё. Застыла, поражённая бесцеремонностью обращения.
- Прости! Это я погорячился... Я совершил крайне необдуманный поступок... Извини! - торопливо бросил, низко поклонился и кинулся подальше от ошалевшей болтушки, игнорируя: её подружки перешёптываются о явной его симпатии. После некоторых метаний направился к Тални, снующему у рыбы, и предложил позаниматься вместе фехтованием. Кама воспринял предложение с энтузиазмом: надо же помогать старому другу в возвращении былого оптимизма! Подозрения у окружающих давно уже имели чёткую форму, однако пока вслух никто не осмелился произнести: "Шоу отвергла возлюбленная". Немыслимая причина уныния всем казалась излишне болезненной и интимной, особенно по причине изначальной несвойственности натуре холостяка. Ланакэн уже уходил, когда пришли в тренировочный зал. Мысленно отметив натянутость усмешки соратника, Осилзский запланировал выяснить через Силион или Сиано хоть незначительные подробности оставшегося покрытым вуалью недосказанности похода за Фуи. По возвращении девушка тогда со свойственной немногословностью поведала о собственном вызволении благодаря недюжинной храбрости посланного за ней бойца. От её фраз веяло искренней благодарностью и восхищением. Вот только... Судя по облику спасавшего, в ответ на труды получил Риул отнюдь не признательность - наоборот - нечто мучительное и давящее до сих пор. И все отчаянные старания его выглядеть прежним заканчиваются крахом, равно как и успевшие расцвести буйным цветом в душе иллюзии. В принципе, практически все дела предводитель успел завершить ещё утром. Вполне можно помимо планирования ближайших дней заняться и уточнением подробностей в личной жизни павшего духом товарища. Вообще, предстоит практически спокойный отдых на вечер. Настолько незнакомо - даже вызывает тень тревоги. И предчувствие не обмануло! Из-за поворота тоннеля вылетел запыхавшийся Кири и кинулся к герцогу. На мгновение застыл, соображая способ спешно выразить уважаемому всеми человеку просьбу, не имея возможности говорить. А затем собрал в кулак всю волю, преодолел страх перед проявлением непочтительности, цепко впился в рукав мужчины и потянул за собой.
- Что-то случилось? Надо спешить?
Бывший раб торопливо затряс головой. Вскоре стало очевидно: путь ведёт к подземной рыбной ферме. Ещё на подходе услышал жёсткий окрик Нартиса, стоявшего нынче на дежурстве у запретного хода:
- Говори, тварь зеленоглазая! Что ты тут делаешь?! Как внутрь попал?! Откуда ты там взялся?!
Зажатый в угол Ситтиан беспомощно размазал тыльной стороной кулака кровь и испуганно втиснулся спиной в стену. Упорно молчит, не желает выдавать Тални, позволившего продолжать тайные посещения водоёма. Из-за появившейся высокой фигуры наследника Аюту позади мучителей ещё больше побледнел.
- Что здесь происходит? - коротко гаркнул человеческий дворянин, стараясь не выдать отвращения к людям, избивавшим паренька. Пусть нарушение, но ведь можно задержать и отвести к руководству, а не устраивать здесь побои беззащитного, считай, ребёнка.
- Мы его у самой воды обнаружили! Он мимо нас не проходил! Второй путь отыскал, но молчит, ничтожество! - прорычал полный гнева Шиви, косясь на преступника. Видимо, беспокоится, как бы именно охрану не обвинили в несанкционированном проникновении на запретную территорию.
- Ясно. Сам разберусь, - кивнул герцог и приблизился к мелко трясущемуся гибриду. - Покажи... нос сломали?
Осторожно прощупал кость и с облегчением вздохнул.
- Нет. Цел. Только разбили. Тебе лучше не ломать. У тебя ведь кровь плохая, кажется? - уточнил на всякий случай. Малец тихо всхлипнул и кивнул, всё стараясь удержаться от слёз. - Иди за мной.
Ланакэн решительно пошагал к месту общих тренировок, где ещё должен оставаться Кама. К тому же там задержался и Соул, который срочно требуется теперь. Сзади раздалось чуть слышное робкое:
- Меня... усыпят, многоуважаемый господин?.. Я теперь некрасивый, кажется... Я...
Осилзский остановился и развернулся настолько стремительно, что спутник чуть не столкнулся с ним, съёжился и виновато посмотрел на чудовищно пугающего чистокровного.
- Нет. Тебе лекарь требуется срочно, пока не захлебнулся, - герцог хрипло пояснил ближайшие намерения, сунул кусок перевязочной ткани из привычно болтавшейся на поясе аптечки и торопливо повёл дальше. Сын Нгдаси чуть не вприпрыжку поспевает за ними - нет гарантий правильности собственного поступка, но других вариантов изменить происходящее найти не сумел, а потому упрямо продолжает следовать по пятам, надеясь при необходимости повлиять на ситуацию. В одном из самых просторных подземных залов, где в такое время всегда полно обучающихся и тренирующихся воинов, наследник Шамула потребовал юного соратника.
- Тални! И как мне воспринимать твоё прямое нарушение моего приказа? Я чётко распорядился: полукровкам не место у рыбы! Не соизволил вникнуть в причину? Так я её озвучу! Не навредят они твоим питомцам. Просто, случись что с твоим плавающим стадом, именно их в первую очередь обвинят! Вот и посмотри, что натворил! У Ситтиана кровь нормально не сворачивается! Если бы чуть сильнее стукнули - уже бы захлебнулся! Где Соул? Здесь ещё? Позовите его уже! Это хорошо ещё: меня Кири успел позвать! Могли и прибить! - с остервенением наорал на непослушного паренька, окаменевшего от зрелища. Нгдаси уже подбежал к полукровке и деликатно прощупывал его череп - уж чрезмерно обильно перепачкан для малой травмы. Ласково пробормотал:
- Пошли! Обработаем... Остановить надо...
- Я... я сам... Сам рыбу смотреть ходил! Господин Кама не знал! - обернулся к Создателю Убежища несчастный гибрид, но жалко пошатнулся под полным ярости взглядом спасителя и покорно последовал за врачевателем, всё пытаясь хоть как-то помочь себе уже полностью полной влаги тряпкой. Осилзский долго стоял и молчал перед перепуганным от содеянного молодым воином. Рыборазводчик и не подозревал, насколько его действия способны иметь серьёзные последствия. Шоу опрометью кинулся куда-то (предводитель не сможет оставить ситуацию без взыскания). Лихорадочно пытался найти максимально мягкий вариант и в самые короткие сроки. Вернулся очень скоро. Герцог как раз сдержанно объявил приговор:
- Мне придётся наказать тебя, Кама. Изолировать бессмысленно - каждый боец на счету. Высечь. Мне... связать тебя?
Юноша лихорадочно потянул носом. Это придало его облику что-то абсолютно мальчишеское, но решительно замотал головой. Принять справедливую кару с фиксацией считается слабостью для воина. Не желает опускаться до такого, хотя и посерел от близости расправы. Риул бесцеремонно растолкал локтями собравшуюся уже толпу, протянул Осилзскому длинный гибкий прут лозы с палец толщиной и беззвучно попросил:
- Он же ещё мальчишка и не желал зла!
Опасение осуществления возмездия кнутом, заставило быстро найти куда более щадящую альтернативу. Ланакэн отчётливо почувствовал: друг относится к Дитя Леса, словно к младшему брату. Последние годы именно рыжий картограф Сопротивления оставался основным (хоть и неофициальным) опекуном. Именно он научил юношу владению оружием и всем необходимым для самостоятельного существования в обществе знаниям. И теперь жалобно выпрашивает снисхождение виновнику. Человеческий дворянин и сам не стремится причинить лишний вред легкомысленному товарищу, а потому медленно сомкнул веки, соглашаясь. Шоу едва обозначил благодарную улыбку уголком рта и вложил в протянутую ладонь подобранное наспех средство острастки. Тални тяжело вздохнул, скрестил руки, тяжело опустился на колени и наклонился. Стараясь справиться с охватившей паникой, до боли прикусил губу, но различил рядом чуть слышное:
- Прокусишь. Лучше кричи.
Создатель Убежища одним рывком разорвал ткань рубахи на спине преступника. Рыборазводчик плотно зажмурился. Воздух засвистел, рассекаемый орудием экзекуции. Риул рефлекторно впился зубами в кончик пальца в борьбе с желанием остановить происходящее. Однако справедливость требует покориться воле лидера. Нельзя оставить преступную халатность на произвол судьбы перед всеми. Начинающий боец обязан ощутить цену собственных действий и обучиться необходимости беспрекословного повиновения тому, кто взял всю ответственность за руководство дальнейшей жизнью поселения.
После десятого удара наследник Аюту отложил прут и украдкой поинтересовался:
- Тебе помочь встать?
Оглушённый Тални не услышал его слов. Только хрипло пролепетал:
- Простите меня! Я буду осторожнее впредь! Я... Простите!
- Ты с достоинством принял наказание. Больше никто ни в чём тебя не винит. Всё в порядке! - облегчённо отозвался Ланакэн и потянулся к нему. На душе полегчало: соратник не держит зла, осознав всю чреватость созданного им положения. Кама пропустил предложение и тяжело поднялся сам. Лишь теперь обнаружил рядом ладонь Осилзского и выдавил улыбку. Бледный от волнения картограф уже кинулся поддержать.
Оставив Тални на попечение друга, герцог поспешил узнать о состоянии избитого. Выяснилось: на полпути к жилищу врачевателя полукровка упал на вовремя протянувшиеся руки безголосого спутника. Кири чуть не расплакался, от бедственного состояния бывшего падшего, но Соул подхватил юношу и побежал к себе. Следовало поскорее использовать самые сильные средства: здоровье существа с непростым происхождением не терпит промедления. Когда к ним зашёл Ланакэн, Ситтиан только-что очнулся и недоумевающе озирался по сторонам. Выручила единственно опытность Нгдаси, много лет сталкивавшегося с различными травмами у бойцов Шамула. Благополучный исход настолько небольшой травмы вовсе не был изначально очевиден. Ничтожное повреждение стоило довольно значительной потери крови. Предводитель смотрел в увеличившиеся от слабости глаза освобождённой григстанской игрушки и с отчаянием пытался угадать: если при данном диагнозе подобная мелочь может завершиться летально, то что же ждёт юную девочку, немногим старше этого паренька, которая кротко терпит все его выходки и не собирается винить ни в чём до сих пор?
Кроме обрушившейся неприятности, теперь нависла и другая: охранники наверняка всем раструбят о дерзких шалостях инородцев, посмевших ослушаться воли предводителя Убежища! А общественное мнение и прежде не больно жаловало зеленоглазую парочку. Предположить страшно: во что всё выльется в итоге! И всё-таки... Тални ведь не по злому умыслу подставил полукровку... В душе у Создателя подземного города теперь царит тоска. Главное - не дать окружающим прочесть настроение. Заглянул к Лаури и сообщил о произошедшем, сорвав все занятия, а затем решительно направился к Риулу: сердце подсказывает - именно там следует искать рыборазводчика.
Светильник на краю стола неприятно подчёркивает неверным светом отпечатки, оставленные прутом. Каждое прикосновение заставляет вздрагивать. Довольно узкая спина с чуть выступающими крыльями лопаток вызывает у хозяина жилища чувство, словно бы заботится о малом отроке. Привык воспринимать именно так: у опытного бойца случайно обнаруженный в чаще осиротевший мальчик до сих пор вызывает впечатление ещё слишком молодого для сражений. Аккуратно обрабатывая побагровевшие полосы на коже товарища, Шоу чуть слышно пробормотал:
- Нда... Придётся какое-то время терпеть, пока заживёт.
- Простите... я так оплошал перед всеми! - снова пролепетал юный друг, попытавшись приподняться с постели, но опекун поморщился и отмахнулся, легонько ткнув пальцем в затылок, дабы не воевал с подушкой:
- Хватит уже. Главное: не повторять ошибок. А то следы останутся. И невесте их после будет, ох, как неловко объяснять!
Тални прильнул к набитому соломой тюку, выполнявшему роль подушки, постарался не шевелиться и не мешать в лечении. Произошедшее вынуждает крепко задуматься над собственным мировосприятием, в чём-то ещё недостаточно полноценно отражающем действительность. То, что накануне представлялось несправедливостью, обратилось в вынужденную меру, оберегающую жизнь освобождённых. Следует впредь глубже вникать в суть событий, а не судить сгоряча с ещё не до конца отброшенным подростковым максимализмом. И ещё очень не хочется лишиться весьма рано приобретённого доверия окружающих, особенно таких слабых, как Ситтиан или Лиам. Для настолько беззащитных граждан молодой воин будто из другого мира - мира сильных, способных защитить. А именно для них и старается быть столько лет сильнее. Чтобы суметь оградить от бед других.
Кто-то постучал у двери.
- Да кого там принесла нелёгкая?! - раздражённо сорвался хозяин жилища, подскакивая от неожиданности.
- Это я. Кама у тебя? Как он? - Ланакэн заколебался над правом переступить порог, потому картограф торопливо юркнул к выходу и радушно пригласил внутрь.
- У меня рука тяжеловата... Уже привык бить наповал... Сомневаюсь, что вышло, как планировал, - шепнул на ухо рыжему бойцу Осилзский. Тот кивнул.
- Это в любом случае безопаснее, нежели кнут для нгутов. Им бы мог и рёбра поломать. А так... Скорее всего, скоро и следов не будет! - попытка приободрить не особо удалась. Вид заёрзавшего на ложе паренька уж больно красноречивый, но рыборазводчик принудил себя сесть и нацепил некое подобие усмешки.
- Да ничего! Я в порядке! Хотя двигаться свободно буду нескоро... Как там Ситтиан?
Шоу грозно вновь уложил пациента.
- Слаб пока очень. Много крови потерял. Соул велел ему поесть хорошенько и отдохнуть. Всё обошлось, к счастью. Я займусь его тайным лазом. Уже нашёл... Там, в принципе, только очень небольшой человек и пролезет-то, но... Так безопаснее для всех, - рассказал посетитель, мрачно покосившись в тёмный угол. В уме настойчиво долбит мысль: и сам тоже небезгрешен. Не убедился в надлежащем исполнении распоряжения, невнятно растолковал причину собственного отказа в просьбе...
- Я сам. Я сам должен исправить. Я был чрезмерно легкомысленным... Только теперь разобрался, - порывисто принялся канючить Кама, в очередной раз попробовал приподняться, получил снова толчок в затылок от Шоу и плюхнулся обратно. Создатель Убежища согласился, демонстрируя наличие прежнего взаимопонимания.
- Что же... Надеюсь, впредь осознавать будешь несколько иным способом, - хмыкнул Риул удовлетворённо. Всё время сильно беспокоился по поводу дальнейших взаимоотношений между товарищами и вполне удовлетворился результатом их вполне мирного общения.
Только поздно вечером Ланакэн и Тални покинули каморку картографа. Повисла тишина, и с новой силой атаковала грусть. Словно шквальный ветер задул слабенький огонёк попытки поддерживать привычный образ жизни. Риул нырнул в постель, укрылся и чуть слышно пробормотал: "приснись как-нибудь иначе... только не так, как все эти дни!" Все последние ночи просыпался от собственного крика, ибо убивающий его внушением григстанин превращался в Одду и заставлял вбить в собственную грудь острую сталь. И каждое утро, подскакивая на ложе в холодном поту, воин убеждался в одном: жив, цел, но сердце ему и впрямь пробили... Горько ухмыльнулся: посмеивался над юным соратником, а сам... У Кама дела идут довольно хорошо, отношения с девочкой фермерской ровные, хоть и неясные до сих пор. А сам так и не может взять себя в руки полностью. Гипноз врага наложился на последующий болезненный разговор, вот и ноет всё от разочарования и бессилия перед роком. Словно сломалось что-то. И непередаваемо сложно выглядеть по-прежнему оптимистичным хулиганом. Те, кто лучше знает, и вовсе начали присматриваться и задавать неприятные вопросы. И впервые не рвётся отшучиваться, а норовит сбежать, сколь бы постыдно ни было сие малодушие.