Ланакэн откинулся спиной на стену и опустил веки, устало вслушиваясь в тишину за каменной баррикадой. Откуда-то раздалось негромкое скрежетание. Повторилось. Ему вторило неясное шарканье. Запах на творении человека всё-таки заинтересовал бездомных монстров. Звуков становится всё больше и больше. И с ними внутрь едва уловимое движение воздуха принесло омерзительный кислый дух врага. Приступ природной крепости начался. Грустно вздохнув, Осилзский почему-то пожаловался Соулу, нервно гладящему сталь полотна оружия рядом:
- Зря я так резко с ней... Устал и вышло как-то... Не хотелось бы вот так уйти...
- Мда... Ты стал настолько сентиментальным, что я диву даюсь, наблюдая! Григстанка из тебя скоро поэта соорудит на скорую руку! - усмехнулся Нгдаси, стараясь развеять мрачный настрой друга, однако отлично понял высказанную идею. Теперь ждёт сражение с существами совсем иного порядка, нежели обычные их противники. Шаворы не прошли мимо подземного города. И сострадание, жалость или ещё какие-то знакомые людям эмоции, членистоногим неизвестны. У них абсолютно иные принципы в обществе. Там нет места для рассуждений о странных двуногих животных, возомнивших себя разумными. Есть лишь рациональность использования того или иного ресурса на благо собственного народа. А человечество - тоже ресурс, если правильно подойти к использованию. Григстаны, куда ближе расположенные в эволюционном древе, и то пришли к подобным выводам уже довольно давно.
Шум нарастает вместе с приближением угрозы, пробивающейся сквозь завал. В довесок воцарилась вышибающая у многих слезу острая вонь. Находившаяся в задних рядах Силион ощутила: постепенно заполняющий душные тоннели смрад невыносим. От мерзкой волны пропитанной чужеродным зловонием атмосферы хочется стремглав бежать куда-нибудь подальше. Непроизвольно с губ сорвалось: "Вы правы, господин. Я уже не гожусь для этого". Стоявший довольно близко впереди Раст расслышал слова и обернулся. Оценив состояние женщины, одними губами посоветовал: "Уходи. Так всем лучше будет!" Пришлось согласиться, ибо желудок начал предательски напоминать, насколько "аромат" несовместим с нормальным функционированием пищеварения. Печально вздохнула, отступила и направилась вглубь Убежища. Отвлекать окружающих на свои слабости нынче непозволительно. Однако за ближайшим поворотом ждал неприятный сюрприз.
Каким образом сюда попал Джаушу - не выяснить. Но это был именно он. Паренёк по воле злого рока ухитрился смыться из-под опеки старейшин и пробраться ни куда-нибудь, а именно на передовую. Хуже всего: и не замечает, какой опасности подвергается. А в полумгле тоннеля за его спиной что-то шевельнулось. Недоумение по поводу наличия здесь безумца сменилось смятением от ситуации. Первый порыв выхватить клинок мгновенно погас под реакцией бывшего фермерского. Он откровенно боится григстанку! При виде оружия может броситься прямо на хищника, крадущегося по его следу. Пришлось выбирать иной вариант действий: максимально ласково звать, протягивая навстречу пустые ладони. Человек колеблется, но покоряется требованию высокородной. Где-то на задворках мышления у неё проскользнуло: "Только господина Тиннариса не хватает!" Однако сразу же отшвырнула беспокойство, неуместное перед иной опасностью. Их разделяет всего шаг, но дикое животное ждать не собирается - добыча-то под самым носом! Именно тут и появился Таис. В бой его никто не брал - слишком много недавно пережил. Потому и придерживался, как и всё последнее время, общества двух новых друзей. Пока едва разбирающий действительность Джаушу ни пропал. Пришлось отправиться на поиски. Вот и получилось: теперь в самом пекле событий. Осознав, куда понесли ноги неугомонного полоумного, по дороге прихватил вилы. И теперь они пригодились как нельзя кстати! Там, где стоит Шанари, видимость на шаворов открывается отличная (а из тоннеля выходит их уже трое). Поэтому мужчина вскинул нехитрое крестьянское оружие и бросился в бой. Ближайшего отшвырнул в остальных, пользуясь неповоротливостью быстрого лишь в прямой атаке насекомого. Воспользовавшись спасительным вмешательством третьего лица, Силион схватила перепуганного сумасшедшего и потянула прочь, норовя не вслушиваться в привычно затянутые оправдания по поводу непослушания. В неверном свете факелов блестящие глаза на бледном лице юноши пугают навязчивой одержимостью. Лишь оттащив его на несколько шагов, обнаружила: волокла за покалеченную кисть и скорее всего теребила ещё довольно свежую травму. Поспешно разжала пальцы и кинулась обратно почти одновременно с прибежавшим на шум Флетом. А Таис уже сражается с тремя насекомыми одновременно! И очевидно проигрывает в неравной схватке. Наконец, когтистая лапа ударила по голове, глубоко поцарапав ухо. От мощного столкновения жертва насекомых упал навзничь и застыл перед ужасающим зрелищем смердящей кислотой пасти напротив. Подруга предводителя отчаялась - успеть выручить никак не сумеет. Животное спешить не собирается - принюхивается, оценивая аппетитность добычи. И, видимо, запах сильно возбуждает голод: на хрипло застонавшего селянина медленно стекла вязкая струя слюны, скользнула по скуле, вызывая лёгкое жжение, и попала на свежее повреждение. От всплеска оглушающей боли крестьянин истошно взвыл. Всё словно растворилось перед восприятием. Ещё вздох - и он бы пропустил приход собственной смерти, однако вмешался меч Раста, разворотивший нападающего. Джаушу тоже не стоял: подобрал выбитые у товарища по пережитым несчастьям вилы и атаковал чудовищные порождения природы. Мечнику тем временем удалось кинуться к теперь жалко хныкавшему раненному. Флет торопливо обмыл из фляги перепачканную ядом кожу и сурово проронил:
- Извини, но внутрь уже попало...
Быстрым и точным движением отрезал небольшой кусок уха в месте, куда угодила лапа шавора. Кровь закапала, очищая рану от едкого состава. Постепенно, словно из глубины выныривает, к раненому возвращается способность различать реальность.
- Так лучше? Тут мозг совсем рядом... Мог и умереть...
На помощь уже идут крестьяне под руководством Ратиаса. Силион вновь постаралась увести Джаушу. Ей с огромным трудом удавалось справляться с собственным самочувствием. Словно бы сгустившийся из-за "незваных гостей" воздух одурманивает слишком чувствительную к малейшим нюансам его состава высокородную. Раст толкнул к ней ещё туго соображающего от шока спасённого выходца из Сальвала и снова бросился в схватку. Откуда сюда пробрались шаворы - пока загадка: они шли по пути, где никто из жильцов подземного лабиринта не знает выхода на поверхность земли. К счастью, ход, видимо, неудобен: пробралось лишь ограниченное количество их разведчиков. И расправиться с ними у вовремя среагировавших на неладное жителей Убежища чрезмерного труда не составляет.
Когда преграда поддалась, битва закипела, охватив привычным ажиотажем, лишь немного специфичным на фоне фантасмагорического антуража шестилапых врагов. Ланакэна сгрёб очередной противник - человек едва успел вставить между распахнувшимися рядом челюстями клинок и упёрся в сталь обеими ладонями, как когда-то блокировал стрекка. Ногами приходится отталкивать когтистые конечности, норовящие цапнуть жертву за локти. Но так долго продолжаться не может: полоса металла не позволяет сомкнуть жвала, однако и убить насекомое неспособна. Если бы был ещё один меч! Или копьё... Можно было бы левой рукой вонзить оружие в распахнутую пасть! Сколь велика жажда реализовать это, когда явно ощущается: силы заканчиваются, - а рядом вязко капает остро пахнущая слизь ядовитой слюны. Немного в сторону и... Отчётливо всплыла величина риска ослепнуть при таком повороте событий, но по какому-то чуду сумел поймать соперника именно под нужным углом, оставляющим шанс недолго продержаться. И всё же каждый удар сердца приближает завершение схватки. Надолго сил у млекопитающего не хватит. Близость и неотвратимость чудовищной гибели вводит в ступор. Мозг медленно заполняется оглушающим животным ужасом.
Соул взглядом поискал друга и нашёл уже на земле. Оценить ситуацию труда не составило. Остался лишь один вариант помочь. Обрушив со всей силой удар на приблизившуюся голову шавора, сумел разворотить её на две части, удовлетворённо вздохнул, проводив глазами отвалившееся членистоногое, и швырнул клинок Ланакэну с громким предупреждающим криком. Ещё пара нападающих кинулись к безоружному, чуть слышно проговорившему с беспомощной усмешкой:
- Что ж... За Эру Равноправия!.. Так что ли?..
Герцог услышал возглас товарища и нашарил оказавшееся рядом теперь спасение. Стиснул незнакомую рукоять, развернул остриё, ощущая: правую кисть свело уже от перенапряжения, - и вонзил оружие чуть не по крестовину. Где-то с хмельным весельем пробудилась мысль: "Соул будет вне себя от ярости, когда поймёт, что я угробил его меч!" И тут произошло одновременно два события: насекомое отвалилось с мерзким неровным звуком где-то на границе слышимости, а позади заорал Нгдаси. Лишь теперь пришло осознание: товарищ отдал единственное оружие, спасая жизнь предводителя Сопротивления, оставшись перед атакующими чудовищами без средств обороняться! Ланакэн не уловил, как очутился на ногах и швырнул себя к хищникам, сгрудившимся уже над катающимся по полу лекарем, обезумевшим от боли, хотя получил лишь небольшой порез на плече. Незамолкающий вопль захлёбывается и срывается в хриплые всхлипы. Осилзский с разбега рубанул по шее одного из шаворов, обезглавив любителя лёгкой наживы, второму перебил передние лапы и прорубил брюхо третьему. Когда удалось пробиться через бронированную толпу израненных насекомых, Соул уже лишь тихо стонал. Его серые глаза невидяще уставились на спасённого им, но затем скрылись под отяжелевшими веками. С губ сорвалось чуть слышное:
- Не зря...
Он успел рассмотреть склонившегося человека, успел вникнуть: справился с поставленной задачей, прежде, нежели потерял сознание. Создатель Убежища стиснул зубы, поспешно рассёк рану, усиливая кровотечение. Единственный шанс выжить, однако запах крови возбуждает чужаков. Возможность свободного перемещения отпала. Следует обратиться в живую стену на пути не знающих жалости животных. С диким рёвом собрал все силы и рубанул по коротким антеннам, тянущимся к источнику запаха пищи, которым стал валяющийся на полу боец. Шавор сразу же рванулся в схватку, но мужчина не стал тянуть. Опередив падальщика, метнулся в сторону, оттолкнулся от стены и буквально взлетел на бронированную спину. Один удар под основание головы в щель между толстыми пластинами природной защиты - и вот уже тело под неожиданным седоком забилось в агонии. Ловко прыгнул прямо оттуда на спину следующему и попробовал повторить уже опробованный метод ликвидации агрессоров. Не вышло. На сей раз насекомое рванулось вверх, став на задние две пары лап, и скинуло всадника. Ланакэн всецело отдался инстинктам. Откатился, но сразу же вернулся к поднявшемуся корпусу животного и полоснул по шву между хитином. Раненный монстр отшатнулся, подставив под удар тонкую и слабую шею, чем сразу же воспользовался человек. Когда-то похожий способ выживания помог уцелеть после побега. Ничего разумного, казалось, уже нет в наследнике Аюту. Только подсознание и стремление выжить, не сдвигаясь с места. В мышцах каждый удар отдаётся ноющей болью. Какие же прочные естественные оболочки чудовищных воинов из таинственных легенд! Броня, равной которой двуногому никогда не создать! Сил не оставалось, но цель стала лучшим допингом в гибельном состязании принципиально различных видов.
Раст нашёл Ланакэна в тёмной нише - сидит, опираясь спиной о камень, и застывшим взглядом смотрит перед собой. Звук рядом заставил Осилзского вскинуть меч и подняться, хотя уже шатает от усталости, словно пьяного. С трудом узнав рядом соплеменника, пробормотал:
- Я... Я не пустил их к нему, но... я не знаю, как быть дальше!
Рядом валяется в луже крови прерывисто и часто дышащий Соул. Судя по облику, основательно пропитан ядом и уже стоит на пороге в иной мир.
- Я... Я сейчас! Я помогу! - Раст взвалил раненного на себя и попытался подхватить под руку герцога, но тот упрямо отмахнулся и побрёл следом за ними, придерживаясь за стену. Проигнорировал своё разбитое колено и слипшуюся с собственной у глубокой царапины в бедре кожу штанов. Только по чистейшей удачной случайности в рану не попала до сих пор кислота. Уже через несколько шагов взглядом начал лихорадочно шарить по проходящим мимо людям. Возникший у спутника непроизнесённый вопрос нашёл ответ в болезненно прозвучавшем:
- А... Силион? Где Силион?
И что-то в чертах обычно настолько уверенного в себе лидера заставило товарища поспешить с отчётом:
- Ей стало плохо от запаха ещё в самом начале. Я посоветовал уйти. Она сказала, что Вы были правы и попыталась удалиться, хотя и без особого рвения. А тут прорвались шаворы через неизвестный нам ход. По чистой случайности она оказалась там. Немного поучаствовала в сражении. Потом поторопилась к себе. Не ранена! От запаха дурно стало... Не волнуйтесь!
Создатель Убежища с облегчением кивнул, поблагодарив за настолько полноценную историю.
Благодаря вовремя нагромождённым каменным заслонам жертв буйства природы получилось крайне мало. И в самом худшем состоянии оказался именно врачеватель. Шаворы потеряли не такое уж большое количество дозорных, но им вполне хватило усвоить урок, осторожно отступить и последовать к хребту стороной.
Сколь ни удивительно, в каморке лекаря с серьёзным видом сидела и ждала старуха Кринт. Уходила она с остальными вглубь или изначально осталась здесь - неясно. Однако тянуть не собирается: с безапелляционным видом кинулась возиться с травмой Нгдаси. Поцокала и похвалила находчивость друга, осмелившегося на решительный шаг вроде разреза. Добыла бледный корешок, быстро очистила от тонкой кожицы, натёрла припасённым в кармане чёрным камешком, пошептала что-то и бесцеремонно сунула прямо в рану. С губ пациента сорвалось ворчание, но старуха лишь поводила сверху руками и снова забубнила, а затем удалилась за свежей водой.
Соул пришёл в себя уже после заката. Дышать ему ещё даётся с громадным трудом. Тело со стороны, где попала слюна шавора, распухло, кожа побагровела. От жара по лбу стекают крупные капли пота. А во взоре осталась лишь мука и горечь поражения. Узнал своё жилище. Обнаружил рядом Осилзского и беспомощно взмолился:
- Ланакэн! Сжалься! Тебе ведь можно... Ты ж предводитель... Добей уже! Сколько же страдать... Пожалуйста! Я же врачеватель! Я знаю, что выжить не смогу! Да и спасать меня некому... Это слишком... Не могу больше!
- Есть кому. Уже намного лучше выглядишь, чем было, кстати! Опухоль спала почти... Кири даст тебе напиток... Немного одурманит. Боль станет не такой сильной!
- Но после их укусов не выживают, Ланакэн! Бессмысленно! - захныкал больной внезапно, кусая потрескавшиеся губы. Противоестественно для закалённого сражениями и лекарскими обязанностями бойца! Никогда ещё не был столь жалок. Предводитель Сопротивления отвернулся и загнанно уставился на поспешившего к ним белобрысого мальчика. Немой торопливо влил в рот приёмного отца недавно выученный состав. Должно быть, пареньку чудовищно тяжело одолевать опасения, повисшие в воздухе, ведь успел положиться на ново-обретённого защитника, довериться всем сердцем. Старуха вновь пришла с жутковатыми, но крайне эффективными средствами лечения. Действует без лишних слов. И почему-то никто не мешает ей. Впрочем, и несведущий не ошибётся: ткани у травмы принимает помаленьку нормальный цвет. И впрямь больной идёт на поправку! Но не настолько быстро, насколько хотелось бы окружающим.