Боков Никита Геннадьевич : другие произведения.

Школа Героев. Начало

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В книге описываются не совсем обычные приключения обычного современного мальчишки, который вместе с родителями переехал в другой город. По причине тотального невезения главного героя и его специфической внешности (он был толстенький), первыми, с кем он неудачно знакомится, оказываются местные хулиганы. В силу стандартного для ребят его возраста времяпрепровождения - сидение за компьютером, герой не смог при первой встрече дать достойного ответа подрастающему маргинальному поколению. В связи с чем, следующая встреча с "новыми друзьями" всё-таки закончилась дракой. Дело в том, что, не смотря на добрый характер и некоторую "тюфяковость", герой оказался на удивление упрямым и даже попытался оказать сопротивление обижающим его хулиганам... Всё бы сложилось для героя печально, если бы не неожиданно пришедший ему на помощь участковый, который не только помог ему, но и отвёл в обычную секцию самбо... И оказалось, что герой не совсем обычный, участковый не совсем обычный, секция самбо не совсем обычная... Да и город этот не совсем обычный. Мистика, в общем. Самое, что ни на есть городское фэнтези.

Все события, описываемые в книге

УЖЕ ПРОИСХОДЯТ!

Боков Никита Геннадьевич

ШКОЛА ГЕРОЕВ

Начало

   Эта загадочная (а порою - страшно жуткая) история началась в самом обычном городе...
  
   Вообще, надо сказать, что все необычное или загадочное всегда и случается в чем-нибудь обычном. В обычном родном городе, обычной родной школе или в самом обычном соседнем дворе.
   Ну, вот представь... Привык ты ходить домой со школы мимо гаражей. Даже лазить по ним. И прыгать. Сальтом. В сугроб. И вдруг - бац! В один из вечеров за тобой начинает гоняться хозяин одного из гаражей. Обычно? Обычно! Ну. Не совсем, конечно, обычно. Но всё же...
   И ладно, что этот хозяин - толстенький дядька, чуть выше тебя ростом! Это-то забыли-проехали, дядьки всякие бывают. Хуже то, что скачет этот дядька по гаражам - куда там трейсеру... Что уже не совсем обычно, согласись?
   А вот совсем не по себе становится, когда ты (чудом просто!) убежав от этого странного дядьки, возвращаешься на следующий день на это же самое место, и видишь, что этого гаража нету!
   Совсем.
   Ну, то есть. Не так, чтобы снесли его, гараж этот. Или сгорел он вдруг. Или ещё чего с ним случилось. А просто там, где он был... стоит сарай-развалюха. И раньше этот сарай тут (ты уверен!) не стоял. Потому, что гараж был кирпичный, большой, и не ты один его видел - этот гараж.
   И вдруг сарайчик какой-то.
   А если вспомнить, что у этого дядьки ещё и глаза в сумерках...того... красным... Ладно. Проехали.
  
   Короче - страшновато.
  
   И теперь представь... Вот если бы ты каждый день по дороге в школу видел кучу дядек-толстячков ростом с пацана. Которые взлетают на гаражи одним прыжком. Которые скачут по крышам этих гаражей бесшумно. А совершенно новые кирпичные гаражи за одну ночь превращаются в деревянные сарайчики...
   Вот если бы такое каждый происходило - было бы оно необычным?
   Да не было, конечно!
   А если такое не каждый день? Точнее - если такое в принципе никогда с тобой не случалось? Ни разу в жизни?
  
   Вот то-то и оно.
  
   ...Так вот.
   История эта началась в обычном городе.
   Точнее она не совсем в этом городе началась. И намного-намного раньше, но речь сейчас не об этом (об этом как-нибудь в следующий раз расскажем). А речь сейчас о том, что для Жеки Князькова эта история началась именно тут - в самом обычном, как ему казалось, городе, куда самый обычный Жека переехал с самыми обычными родителями...
  
   Вообще-то Жеку вполне устраивал и его родной город. Он бы и не переезжал вовсе, но кто его спрашивал? "Папу повысили", "там все условия, а что тут?"... И всё. Баста. И никаких разговоров.
   Собрались и уехали...
   Не, вообще они интересные такие, родители конечно! Там - "все условия". Ага. А то, что Жеке и тут было приотличненько - так это никого, видимо, не интересует, да? Вот то, что тут пацаны, с которыми он вместе рос, никто в расчет не берёт, да? И то, что бункер себе Жека (с пацанами конечно) построил классный на заброшенном заводе - тоже не учитывалось? А подловные ямы на Жёлтого Кочевника? Зря, что ли они их готовили весь июнь? Ну, и всё такое прочее, вообще...
   А выходит, что всё это никого, кроме Жеки, не интересовало. И это, видимо, не те "условия".
   Ай, да что говорить теперь! Только расстраиваться лишний раз впустую. Переехали и переехали. Ну и ладно.
  
   И не успел он переехать, как началось...
  

ГЛАВА 1

  
   Собственно, дело ещё и в том, что Жека не особый любитель перемен. Если всё хорошо, зачем менять что-то? Вот ты строишь, строишь эту, понимаешь, стабильность, терпишь лишения, создаёшь условия, результаты радуют, всё хорошо. А тут - на тебе! Всё бросай, и мчись куда-то. Во-первых, всё, с такой заботой созданное, бросать нужно. Вся стабильность - коту под хвост, так сказать. А во-вторых...
   А во-вторых...
   А во-вторых (если уж до конца и по честноку), то дело не только в стабильности этой. И не в заботе о результатах трудов и стараний своих. Дело в том, что любые перемены для Жеки всегда несли угрозу.
   Ощутимую такую угрозу и болезненную даже.
   Вот если ты невысокий, кругленький (ну, не толстый, а так... в самом расцвете сил). Если ты букву "Р" не... не всегда выговариваешь. Если ты, как говорит мама, добрый, как Винни-Пух. Если твои самые большие победы только в компьютерных играх. Вот если это всё вместе взять (да, хотя бы и по отдельности), значит что?
   Значит - то. Жди беды в новом дворе или классе.
   А вот Жека был именно такой.
   Невысокий и кругленький.
   То, что он сам себя считал "плотно сбитым" и "коренастым парнем" никак не сказывалось на отношении к нему вражеских мальчишек. Эти ребята упорно не считали его "коренастым парнем". Они считали его пацаном, над которым можно поржать из-за того, что он не очень худой. Точнее - очень не худой. Вот. И уж если быть до конца честным - то могли и не только поржать. Иногда и по шее перепадало... Мда...
  
   Ну, и какая тут может быть любовь к переменам? Издеваетесь, да?
  
   Издеваются.
   Взяли вот, выдернули из привычной среды обитания. Да ещё и бросили на произвол судьбы в чужой город, во враждебный двор.
   И про враждебный двор - это не фигура речи.
  
   Не успел Жека размять ноги, затёкшие после дня автомобильного путешествия, как толпа ледяных мурашек рванула по его организму с головы до пяток. Метрах в пятидесяти, на оградке небольшого палисадничка, сидела компания из пяти пацанов. И пацаны эти были из разряда потенциально опасных - тут Жека ошибиться не мог.
   С подобными парнями он уже имел неосторожность пообщаться в родном городе. Закончилось это пятью болезненными минутами позора и разбитым мобильником, который Жека, почему то, не захотел отдавать. Ещё тогда очень было жалко куртку, очень модную, со значком "три икса" на спине, привезенную папой из какой-то далекой заграницы. У куртки этой оторвали воротник. С мясом.
   А хуже всего было от того, что "упёрся" и "дал сдачи" - это очень разные вещи... Причем больнее было не там, где синяки, а где-то глубоко внутри, в сердце. Потому, что "уперся" - это значит встал, опустил глаза, а на предложение поменять свой мобильник на оторванную телефонную трубку только отрицательно мотал головой. А вот "дал сдачи"...
   "Дал сдачи" - значит, схватил кого-нибудь из своих тогдашних обидчиков, раскрутил и бросил через голову. Вот точно так же как Крейг Мардок из Теккена. Вот так же вот поднять одной рукой, раскрутить по сложной траектории и шарахнуть об землю, чтоб неповадно было толпой одного обижать.
   Но Жека так не мог. Потому что, во-первых, тряслись коленки, и так шагнуть, как Крейг перед броском не получилось бы. А, во-вторых, Крейг всё-таки часто дрался. А Жека - нет. Он не дрался вообще...
  
   В общем вот эти, новые, вражеские пацаны из нового жекиного двора были очень-очень похожи на тех - старых. Они также не катались на скейте или роликах, не играли в футбол. Они в принципе ничем не занимались. Просто сидели на заборчике. Щелкали семечки. И пялились на Жеку.
   Сердце барахталось в желудке, а Жека как завороженный смотрел на эту компашку и раздумывал - всё уже пропало или ещё нет?
   И ещё он понял, что так увлекательно начинавшийся день теперь безнадёжно испорчен...
  
   А ведь как всё было до этого здорово!
   С одной стороны - да. Было грустно. В горле даже появилось противное ощущение, что он проглотил непрожёванное яблоко.
   А когда до Жеки дошло, что он не просто уезжает с родного двора, а совсем насовсем уезжает из города. Когда он понял, что (может быть) никогда сюда больше не вернётся, а тут осталась бабушка. Да ещё когда он вспомнил, как накануне они с каменными и суровыми лицами настоящих мужиков прощались с пацанами и жали руки, пообещав встретиться следующим летом. И когда... Ну, короче. В общем глазам стало горячо и в носу как-то нехорошо защипало.
   Когда дачные участки папиного завода остались позади (точнее уже бывшего папиного завода) и перед машиной развернулась степь, Жека отвлёкся от своих печалей и уставился в окно. Это с одной стороны границы города было грустно. А с другой стороны границы города всё становилось интересней и интересней.
   Начнём с того, что дорога. Это уже само по себе интересно. Другим может и кажется, что в степи скучно, но на самом деле там много увлекательного. Каждую минуту что-то новое происходит. Вон, например, кони пасутся, вон трактор с огромным стогом сена пыхтит. Можно даже сусликов в степи увидеть, если не зевать, конечно. И ведь это только пока - степь. Ехать-то целый день! Сколько ещё всякого разного разнообразного произойти может.
   Но самое главное! Новое место папиной работы было в глухой горной тайге! Ну... Не совсем в глухой. Там вполне себе немаленький город стоял. И не один - рядом ещё несколько городков поменьше было. И не совсем там горы, скорее сопки. Только это всё равно ничего не значит, потому что город был в самой настоящей тайге - это совершеннейшим образом точно.
   А тайга это класс. Туда и в походы ходить можно с ночевкой, и на зверя охотиться, и рыбу ловить, и ориентированием заниматься. А ещё лучше так - пойти всем классом в поход, отстать (всем классом опять же) от учителя и потеряться. А потом испытывать себя в лишениях и трудностях дикой кочевой жизни в тайге! А вообще-вообще здорово, если всех спасти от голодной смерти, подстрелив из самодельного лука дичь, а потом ещё и найти по веткам деревьев и мху на камнях дорогу к городу...
   Короче тайга - это нереальный супер!
   Размечтавшись, Жека не заметил, как задремал. Полдороги он продрых на заднем сиденье машины, умудрившись к огромному своему сожалению прозевать переход от степи к тайге. А вот обед и обалденный шашлык он прозевать не успел, так как его своевременно разбудили родители.
  
   Жека вылез из автомобиля и огляделся. Уже начались маленькие сопки и большие сосны. Воздух вокруг был совсем как дома - чистый. Правда, какой-то немного другой. Если в степи он пах пылью, дикими цветами и ещё... ещё какой-то свободой что ли, то тут он пах тяжелыми ветками сосен, мокрым мхом и тайной. Ощутимой такой тайной.
   И шашлыком!
   Да. Шашлыком! У обочины стоял небольшой павильончик, сделанный из кусков какого-то плоского и серого камня. От него во все стороны тянулся синеватый дымок с умопомрачительным запахом. Этот дымок щекотал нос, наполнял рот слюной и разбредался между сосен.
   В общем, вокруг было красиво, интересно и вкусно. Рядом с шашлычной паслись пара почти диких псов. Их круглые бока говорили о том, что большинство обедающих в этом кафе очень любят животных. Правда Жеке уже было не до собачек. Он уже давно стоял возле каменного павильончика и, приплясывая на месте, с нетерпением следил за тем, как шашлычник готовит три огроменных шашлыка. Класс. Ему одному - целая шпажка! И великанская. Дотерпеть бы только и слюной не захлебнуться.
   Дотерпел, как ни странно.
   Потом они кушали умопомрачительно вкусный шашлык, и Жека (по-настоящему, а не с тарелочки) съел этот огромный шампур мяса. Куски были здоровущие, в рот целиком не входили, а Жека был сильно голодный. Он маленькой ложечкой черпал что-то очень острое, намазывал на мясо, кусал, сок тёк по щекам, это острое жгло щеки и нос и горело в горле, он ломал руками огромную душистую лепешку, хватал маринованный с киндзой и укропом белоснежный лук, большой стакан с холодным яблочным соком, старался затушить этот огонь, а там мясо, а надо жевать, а рот не закрывается, он проталкивал пальцами куски, глотал, не прожевав до конца, вкусно ведь, а кусков еще много, и лесом пахнет, и ручей рядом, а потом можно тайком и собачке почти дикой дать то, что уже не влезает...
   Уф-ф-ф. Как, всё-таки, мало нужно человеку для счастья.
  
   Довольный и сытый Жека упал в машину и решил теперь уже ни за что не спать. Хватит. Выспался. А вокруг, похоже, начинается самое интересное...
  
   Мда... Знал бы Жека, что его ожидает всего лишь через несколько дней, он бы так не думал. Хотя вот тайгу-то можно назвать интересной, а события последующих дней интересными можно было назвать с большо-о-о-ой натяжкой. Жуткими - да. А интересными... Ну, это кому как.
  
   Сейчас же сопки становились всё выше и выше и дорога пошла почти в гору. Несколько раз по пути встречались знаки с нарисованными лосями и папа сказал, что это специально так. Потому что тут тайга, и есть лоси. И даже волки есть, и медведи. И ещё много всякой живности - хищной и не очень. Живность эта свободно гуляет где хочет, порою выходя даже на дорогу. А лоси так те вообще - могут в гости прийти, если дом в лесу стоит. Вот и стоят знаки, чтобы водители были осторожны и берегли лосей.
   Решив обязательно увидеть эту живность, Жека достал бинокль и принялся рассматривать тайгу через стекло машины. К сожалению медведей он так и не увидел, да ещё и голова закружилась, но всё равно было очень интересно.
   А когда Жека уже почти устал ехать и смотреть в окно, дорога вдруг выскочила из леса, и вдалеке, внизу, стало видно город. Папа стал рассказывать, что город этот очень старый и очень большой - второй в области. И что самому городу почти четыреста лет! Даже крепость есть, и проезжать они будут, как раз, мимо этой крепости. Однако жить они будут в Новом городе, который находится на другом берегу реки.
   "Новым" он называется потому, что его после Великой Отечественной Войны строить стали. Туда заводы перевезли, чтобы танки собирать для Победы над фашистами. А когда победили, не стали заводы обратно разбирать. Ну, и получилось, что кто на них работал, должен же где-то жить в нормальных условиях? Вот так и построили Новый город. А теперь там еще один завод появился - скандинавы какие-то вместе с нашими построили. И тем, кто на нем работает, целый микрорайон забабахали - с детсадом, школой и бассейном. Вот. А, раз папа на этом заводе теперь работать будет, то и жить они будут в этом районе. Правда, как сказал папа, "лет десять в долг, но зато все условия"...
   Мда. Бассейн - это, с одной стороны, хорошо. Можно даже зимой ходить купаться. В родном жекином городе, правда, тоже бассейны были, но далеко... А вот с другой стороны - крепость недоступна получается. Это расстраивало. Увидев в зеркало разочарованную мину Жеки, папа рассмеялся, и сказал, что они обязательно сходят в эту крепость. "И не один раз", - добавил папа, и Жека успокоился.
  
   Старый город стоял на огромных сопках и Жеке понравился очень. Во-первых - крепость. Здоровенная, с башенкой. Прямо над дорогой стоит. Там очень удобно засесть с арбалетом и метким выстрелом снять предводителя завоевателей, рвущихся в город на разгоряченных конях.
   Во-вторых, сам Старый город. Много больших деревянных домов. И все красивые, в каких-то резных прибамбасах, окна большие. Прям сказка наяву. Трамваи бегают. Старые, красные как пожарные машины. И есть ещё маленькие двухэтажные дома, которых тоже много, и которые тоже понравились Жеке. Он таких еще не видел ни разу.
   А вниз, по сопке, к реке уходили сады.
   И очень голубей много.
   А еще из Старого города было видно мост и почти весь Новый Город. Сам Город шел сверху-вниз - с огромных сопок к реке, и через мост дальше. Слева виднелись всякие трубы заводов и огромные механизмы, а справа видно было даже жекин район (так сказал папа) и высокие красивые дома. Жека даже рассмеялся - похоже было, будто они на другую планету прилетели. В одном месте огромная тарелка пришельцев (завод), а в другом - межгалактическая база наших (жекин район).
   И ещё сверху, из Старого Города, казалось, что всё рядом.
   Оказалось - не совсем.
   Когда переехали мост и повернули направо, ехали еще минут десять. То, что сверху казалось фантастической базой землян, оказалось очень похоже на жекин родной город. Те же серые девяти- и желтые пятиэтажки. Те же люди, те же автобусы. Улицы, правда, шире. Ну, сопки еще. Жекин родной город в степи был, а этот на сопках стоит. Да! Ещё много сосен и другой таёжной деревянной зелени. В жекином городе столько не было.
   Но если всё это не учитывать! Это же почти всё тоже самое, что и было на прежнем месте! Жека даже загрустил немного - ну, ведь не отличишь почти! Ну, бассейн, да. Ну, река. Крепость. Но они же далеко (вон они уже сколько едут)! Кто же Жеку одного на реку или в крепость пустит? А? Вот! То-то и оно, что никто! А это значит - только по выходным и с родителями. А раз так, значит - раз в сто или даже в тысячу лет. Поняв это, Жека опять с грустью вспомнил свой старый двор, пацанов, и как им там было здорово и интересно играть. Там - да. Было классно. А вот преимущества нового места пока были сомнительны...
   Но когда папа сказал, что они почти приехали, справа промелькнула неширокая (и по виду заброшенная) дорога, уходящая в лес. Дорога, похоже, вела к той горке, что была почти напротив их нового района, и которую Жека видел по пути. Рядом с перекрывавшим дорогу ржавым шлагбаумом Жека заметил огромный облупленный щит с надписью "ВДНХ".
   На щите была стрелка, указывающая в противоположную сторону - к той же, уже виденной Жекой, горке.
   - Пап! А что такое ВДНХ? - Жека что-то такое помнил, но не особо.
   - Ты про тот щит? - папа кивнул головой назад, - Это, брат, уже история. ВДНХ - это сокращение. Выставка достижений народного хозяйства - вот что это такое. Это когда отовсюду привозили показывать всякую новую технику, яблоки с твою голову, гусей ростом с телёнка, везде мороженое продавали и газировку. Давно было... А эта выставка не работает уже где-то лет двадцать как. Заброшена она.
   И папа стал выруливать во двор.
   ЗАБРОШЕНА!!! Сердце у Жеки затаилось и затрепетало.
   Недалеко от дома!
   Заброшенная!
   Выставка!
   Эт-т-т-то обещало приключения...
   Вот еще бы компаньонов найти. А то одному не так интересно.
  
   Но первых пацанов, которых увидел Жека в новом дворе, компаньонами назвать было невозможно. Даже если очень захотеть. А Жека не хотел совсем...
   А они в это время продолжали пялиться на Жеку.
   Конечно, если бы Жека не испугался сразу, а поразмыслил, то увидел бы, что пацаны эти смотрят не столько на него, сколько на процесс разгрузки контейнера с вещами и мебелью. И до него им и дела нет. Пока. Но Жека был уверен, что не заметить его трудно и поэтому очень старался поменьше отсвечивать.
   При этом, как назло, он создавал много лишнего шума и помех. Если бы он меньше нервничал и не мельтешил под ногами родителей, то вполне мог бы и скрыться где-нибудь в нормальном месте. А может быть даже и там, куда звала душа (а звала она его провалиться под землю или оказаться за много километров в родном городе). Но Жека, стремясь провалиться под землю, уж очень мешал родителям.
   И они, естественно, приняли участие в его незавидной судьбе...
  
   Родители это вообще отдельная тема.
   Вот уж откуда подвоха не ждёшь!
   Жека очень любит папу и маму, но иногда они совершают ну такие вещи, которые делать ни в коем случае нельзя. Вот любому ребёнку ясно, что нельзя, а родителям - нет! Вот как такое может быть? Взрослые же вроде люди? Почему ему приходится объяснять им элементарные вещи, как каким-то детсадовцам?
   И ведь самое обидное то, что когда начинаешь им объяснять, они делают такое лицо - "Ах-Наш-Сына-Он-Подрос", гладят по голове (как маленького!) и обещают больше так не делать.
   А сами делают.
   Как, например, сейчас. Как говорит папа, "отчебучили".
  
   Во-первых. Мама.
   Несколько раз, споткнувшись об крутившегося под ногами Жеку, она выгнала его из-за горы шкафов и коробок на открытое место, где он был как на ладони. Ну, выгнала и выгнала - это не страшно. Он опять умело перепрятался. Но мама сначала-то выгнала, а потом она сама же его и потеряла! И громко-громко (зачем?) на весь двор (ну зачем?):
   - Же-е-не-е-чка-а-а! Ты-ы-ы где-е-е, сы-ы-ына-а-а?
   Блин. Да тут он! Здесь! Если честно, то лучше бы конечно не здесь, а где подальше. На Луне например... Ну, ведь просил же! Ну, говорил! Ну, сто раз говорил уже! Он - не "Женечка". Он - Жека! Или Женя, на крайний случай.
   И никакая он не "сына".
   И вот теперь, вот после такого, ну вот точно капец.
   Во-вторых. Папа.
   Не успел Жека, от греха подальше, опять передислоцироваться с открытого места в щель между шкафом и стеной, как папа его оттуда выудил. Не мешай, мол.
   "А вообще лучше сходи-познакомься с ребятами - вон они сидят".
   Спасибо, папа! Жека прямо со всех ног мечтает это сделать. Потому и за шкафом прячется.
   А папа, не обращая внимания на жекино лицо, всё продолжал беспощадно искать ему друзей.
   - Сын. Не стесняйся! Может, подружишься с кем, - и подталкивает упирающегося Жеку к компании.
   - Пап, не хочу!
   - Сын, ты взрослый парень, а не кисейная барышня. Не кокетничай!
   И тут же (о, Боже!!!), в сторону местных:
   - Ребята, примете новенького в компанию?
   Папа пихает Жеку в их сторону, и считает свою миссию по налаживанию контактов с местным населением завершившейся.
   Mission completed... Ну-ну.
  
   Вот если бы папа не убрал очки в карман перед тем, как шкафы ворочать, он бы ни за что Жеку в такую компанию не пустил! Потому что компания та ещё.
   Младшему - лет девять. Старшему - лет шестнадцать. Этот сидит в сторонке ото всех, на корточках, кепочку на затылок сдвинул. И сидит-то смешно - как будто в лесу в туалет пошел. Смешно-то смешно, а смеяться неохота. Вроде и на земле сидит, а как над всеми словно. И молчит, на Жеку щурится.
   Остальные примерно жекиного возраста. Ну, может кто на год постарше. Как птицы на жердочке на оградке расселись и смотрят. Тоже молчат, семечки лузгают. Ждут, когда Жека подойдет.
   И все смотрят на Жеку. Прищурившись. Пристально.
   И тут до Жеки начинает доходить, что смотрят они не на него, а на тот самый бинокль. Папин бинокль...
   Перед переездом на новое место папины коллеги подарили ему страшно дорогущий восемнадцатикратный водонепроницаемый бинокль Кэнон со стабилизацией, с которым всю дорогу Жека развлекался, пытаясь рассмотреть в бинокль окрестности. В тайге он особо не успел насмотреться (от мелькания деревьев голова закружилась), а вот в степи нагляделся по полной. Уазик, прыгающий по кочкам вдалеке по просёлочной дороге, начинал скакать на расстоянии вытянутой руки. Даже было видно сидящего за рулём водителя в белой кепке. А коровы, которые были похожи на букашек (если смотреть без бинокля), вдруг становились близко-близко, и грустными чёрными глазами смотрели прямо на Жеку. Как будто видели его. Линия горизонта приближалась и становилось похоже, что они едут по краю Света.
   И вот этот волшебный бинокль снять с шеи Жека забыл.
  
   А теперь "местные" разглядывали этот необычный аппарат, похожий не на бинокль, а на голову робота из мультика, с каким-то нездоровым интересом. Очень нездоровым. Не хотелось, конечно, верить, что это не к добру такое внимание, но предчувствие у Жеки было очень нехорошее. Так прекрасно начинавшийся день, был безнадежно испорчен. Желудок сразу вдруг превратился в кусок льда, который пополз вниз по позвоночнику. Приподнятое настроение улетучилось. В спине гудела тоска и ожидание чего-то плохого. Плечи начинали сутулиться, голова опускалась, а ноги отказывались шагать.
   "Ну, ведь родители рядом!", - со слабой надеждой думал Жека, но эта мысль от нехорошего ощущения в животе не спасала.
   Он постарался изобразить на лице улыбку, но лицо плохо слушалось, улыбка не хотела держаться и норовила сползти. От этого становилось еще хуже - губы плясали так, будто Жека собирался заплакать.
   Но ничего не поделаешь. Надо идти...
   (Спасибо, папа!!!)
   Незаметно вытирая сзади о штаны вспотевшие ладони, Жека подошел к местным.
   - Жхкха! - аж горло слиплось, - Жека! - кашлянув, представился он, и протянул руку.
   Рука повисла в воздухе.
   Местные продолжали молчать, забрасывать в пасти семечки и пялиться на Жеку.
   - Башка, - вдруг выдал мордатый и губастый пацан.
   Он выглядел так, будто его кто-то сильно обидел. И поэтому он всегда ходит с надутыми губами. В другое время Жека бы обязательно придумал ему какую-нибудь кличку, например, Губан. Да и для других тоже. Но сейчас ему было не до этого.
   - Я - Башка, а это - Ржавый, - кивнул губастый на самого младшего.
   И вся компания заржала. Пошутил, видимо, он так. Ага. Очень смешно.
   "Блин!", - думал Жека, - "Блин! Ну почему они все везде такие одинаковые?!? Почему они все одинаково говорят и одинаково смеются?"
   И действительно. Как эти, так и те пацаны из родного города говорили, растягивая букву "А". Они даже умудрялись говорить так, что эту букву было слышно там, где её и нету в принципе. И смеялись, будто барашек - мелко и часто.
   И вот тут Жека уже отчетливо понял, что добром эта встреча для него не закончится.
   Был, знаете ли, опыт.
  
   - Ты, пацанчик, кто по жизни? - неожиданно спросил Жеку второй мальчишка. Он был похож на щепку, к которой прикрутили уши и приклеили длинный нос.
   Буратино, блин (Жека всё-таки, несмотря на страх, умудрялся давать им прозвища).
   - Слышь? Чо молчишь? По жизни кто? - продолжал допытываться Буратино. - Вот мы - бродяги по жизни, а ты кто такой?
   - Жека меня зовут, - сказал шепотом Жека и опустил голову.
   Местные опять заблеяли.
   - Не. А по жизни-то кто? И чо ты ваще тут гонишь? Какой "Жека"? Все пацаны слыхали, как тебя матушка назвала, - стал заводиться Буратино. И, тоненько и протяжно, передразнивая жекину маму, - "Же-е-е-енечка"!
   В этот момент самый младший подскочил к Жеке, и схватил висящий на его груди бинокль:
   - А чо это у тебя такое? Дай поносить? Ну, чо? Тебе для нормального пацана жалко? Дай посмотреть! Я не заберу, посмотрю только, чо ты?
   Жека вцепился в бинокль и потянул к себе.
   - Ладно, пацаны, не хипишите! - вдруг подал голос старший парень, который до этого момента продолжал сидеть и наблюдать за происходящим, - Чо, не видите? Совсем пацанчик смущенный стоит! Чо вы так не разобравшись? Я же вижу - нормальный пацан. Жека тебя зовут, да?
   Жека кивнул.
   - Эдуард, - почему-то пряча улыбку, представился старший.
   Вокруг опять заблеяли.
   - Я вижу, ты, Жека, пацанчик правильный. Но не в курсях - чо тут почем, кто с кем, и кто чей, - чуть склонив голову набок, тихой скороговоркой затараторил Эдуард, - так мы тебе за расклад разъясним. Ты на братву зла не держи - не разобрались они. А то на районе до фига мутных всяких. И зареченские наезжают, и серебряные быкуют...
   Жека не понял из сказанного почти ничего. Догадался только, что его по ошибке приняли за чужого - зареченского или серебряного. Кто такие "зареченские" было более-менее понятно. А вот кто такие "серебряные"? Точнее - почему "серебряные" и "быкуют"? И за какой такой "расклад" он должен слушать эту белиберду?
   И еще Жека удивился - как этот Эдуард умудряется так долго сидеть на корточках. Ноги же устают!
   - Такие дела, братан. Опасно тут одному, - за раздумьями Жека упустил часть "речи" Эдуарда, - надо братвы держаться. Братва за тебя в любой разбор впишется, понял?
   Жека неуверенно кивнул.
   - А братве надо что-та жить и чем-та пить, правильно?
   Жека кивнул более уверенно. Резонно в принципе. Особенно про то, что пить нужно "чем-то"... Ну и, похоже, он ошибся в своих мрачных предположениях. Очень в это хотелось верить, по крайней мере.
   - Так что, братан, хочешь свободы по жизни - надо платить.
   Жека неуверенно улыбнулся:
   - Да у меня и денег-то нет сейчас. И папа не много дает - так, в школу, на обеды.
   - Ну-у-у, братан, - разочарованно протянул Эдуард, - пацанчик, вроде, правильный, а пургу несешь. Это вот у тебя - что?
   И он кивнул головой на жекину грудь.
   - Бинокль, - удивился Жека (это же не деньги, и он не жекин, а папин).
   - Маладца! Бабло, конечно, лучше. Ну, раз у тебя его нет, придется нам взять типа бинокль этот.
   Опять кто-то перевернул над Жекой ведро с ледяными кусучими мурашами, и они махом промчались по спине и ногам до самых пяток. А живот стал пустой-пустой и захотелось в туалет.
   - Он же не мой! Он же папин! - Жека всё ещё надеялся, что ребята его поймут, скажут, мол, "извини, братан" или ещё как-то так, и всё это закончится.
   - Ну, чо ты? Типа отмазки не найдешь? Ну, там, типа, уронил-разбил. Потерял-не нашел. Кончай уже лечить нас! Бабла нет - твои заботы.
   Жека совсем растерялся. Он оглянулся на свой подъезд, где машину уже разгрузили, а грузчики принялись таскать мебель в дом. Потом посмотрел по очереди на каждого из компании. На подъезд. На местных.
   Местные, все как один, улыбались и молча смотрели на Жеку.
   - Да ты чо, братан! - Возмутился Губан, - Ты чо? Прямо щаз думаешь отдавать? - он обиженно надул губищи, - Мы своих не подставляем! Потом отдашь - чо тебе щаз палиться перед предками? Правильно?
   Жека автоматически кивнул.
   Он уже ничего не понимал. Он чувствовал только, что всё очень плохо, и возможно будет ещё хуже. И от этого стало так тоскливо-тоскливо! И даже солнце за тучку спряталось.
   А ещё хотелось подойти к папе и сказать: "Вот. Говорил же - не хочу! Теперь им нужен твой бинокль".
   А еще хотелось заплакать.
   А ещё Жека вдруг понял, что никогда-никогда, низачто-низачто он не отдаст этим парням папин бинокль.
   И пусть весь мир рухнет.
   А пока он повернулся и побрел в сторону подъезда. За спиной опять заблеяли.
   День был испорчен.
   Напрочь.
  
   Мысли о неожиданно проявившихся неприятностях не покидали Жеку всё время, пока он помогал родителям таскать вещи. Если быть более точным, то Жека просто не мешал таскать вещи. Зная деятельную жекину натуру, уже такая "помощь" была немалым вкладом в переезд. Но вот именно сейчас ему было не до того, чтоб крутиться под ногами родителей и грузчиков.
   Большая жаба в груди никуда не хотела уходить...
   Жека вспомнил, как его пацаны, со старого двора, поймали как-то раз живую жабу, и дали подержать ему. Жаба оказалась большой, тяжелой, шершавой, и, почему-то, сухой. Она спокойно сидела у Жеки на ладони, шевелила горлышком и не торопилась убегать.
   Вот сейчас у Жеки и было ощущение, что такая же жаба забралась к нему в грудь и сидит там...
   К счастью, Жека не умел долго грустить, и все неприятности были разом забыты, когда он прошелся по своей новой квартире. Квартира ему понравилась. Очень.
   Во-первых - своя комната. В родном городе у них была двухкомнатная квартира, а тут сразу трехкомнатная. И одна из комнат - его! Жека уже прикинул, где будет стоять кровать, а где компьютер. Там даже можно было под потолком велик повесить (он в кино такое видел) в специальной штуке. Места хватало. Только вот велика пока не было. И даже на перспективу. Даже в ближайший День Рождения. Эх-х-х-х... Ну, короче. Сейчас не об этом. В угол легко входила какая-нибудь небольшущая полочка. И всех автоботов можно поставить, и оружие красиво разложить. А на стенку возле двери - постеры.
   Хотя - планируй не планируй, родители опять, типа, лучше него знают, что и куда ставить. Тем не менее, Жека не терял веры в светлое будущее. Ну и своя комната - это круто, можно и потерпеть неправильно стоящую мебель...
   Итак. Во-первых - своя комната. А во-вторых - вид из окна. Эт что-то!
   Квартира на двенадцатом этаже. Из окна жекиной комнаты было видно реку, какой-то парк, немножко Старый город и часть Нового! Сам город сверху был похож на море. Как будто в море большие волны, а на волнах и внизу - кораблики-дома. Это было классно. Потому, что был бинокль, и можно было сверху, как снайпер, следить за действиями предполагаемого противника... Тьфу ты. Блин. Бинокль... Настроение опять чуть не испортилось.
   Жека отмахнулся от грустных мыслей и прижался носом к стеклу. Вертя головой, он старался рассмотреть открывшуюся картину в подробностях. Подробности картины радовали. Приглядевшись Жека увидел, что парк внизу - не совсем парк, а похоже, что вот то самое ВДНХ!
   Эта ВДНХа - если это она - располагалось типа как на небольшой горке. Внизу горки шла высокая ограда без начала, без конца (ну, то просто понятно было, что высокая, хоть Жека и смотрел сверху). Дорога к ВДНХ, мимо которой проезжал Жека с родителями, упиралась в ворота с двумя скульптурами. Правда, из Жекиного окна они больше напоминали статуэтки из шоколадного яйца с сюрпризом... От ворот начиналась длинная лестница, которая змейкой поднималась в горку. Вся ВДНХа располагалась на макушке этой горки-сопки, и её было не очень хорошо видно, так как там росло много всяких деревьев.
   Та-а-ак. Это уже было интересно.
   Жека подтащил табуретку, видимо оставшуюся от строителей (чтоб лучше видно было), достал бинокль. Опять вздохнул, вспомнив сегодняшние события, немножко подумал, открыл окно и чуть ли не по пояс высунулся наружу. Рассмотрим-ка эту ВДНХу поподробней... Так.
   Уже поднося бинокль к глазам, Жека вдруг увидел скачущую по дороге блоху. Ну, не блоху, конечно, человека. Похоже, что кто-то куда-то бежал. Но на таком расстоянии этот бегун был очень маленький. Как блоха. Значит нужно было срочно выяснить, от кого и куда он бежал.
   Жека навел бинокль на дорогу, по пути задержав бинокль на скульптурах. Одна из скульптур представляла собой, видимо, рабочего. С огромной кувалдой. Причем очень похоже, что рабочий эту кувалду не мог поднять, как ни старался. Она намертво приросла к тумбе, на которой он стоял, и не желала взмывать ввысь. От нечеловеческих усилий рабочего скрючило в три погибели. Бедняга.
   Вторая фигура была одноруким крестьянином. Точнее, сначала-то он, конечно, был с двумя руками. Это потом рука почему-то отпала... Жека вспомнил знаменитую статую Венеры Милосской, у которой нету двух рук. Но эта статуя до Венеры не дотягивала, так как была мускулистым мужиком. К тому же, одна рука была целая и сжимала какую-то палку.
   Жека прекратил рассматривать статуи и вспомнил про блоху... тьфу... про бегуна, которого до этого хотел выследить. Пошарив окулярами по дороге, он понял, что, рассматривая статуи, упустил "жертву", и теперь ему выцеливать некого. Бегун убежал. Ладно. Не последний день живём. Глядишь - ещё вернётся.
   Жека вернулся к входу в ВДНХ. Не спеша, ступенька за ступенькой, он стал рассматривать лестницу. Посмотреть все ступеньки не получалось, потому что их, вообще-то, было очень много. Да и некоторых ступенек совсем не было кстати. Лестница эта тоже была очень старая, её давно никто не ремонтировал. Начало лестницы перекрывала ржавая цепь, и висел знак "Осторожно! Опасная зона!".
   Гляди-ка - "Опасная"!
   Круто.
   Голова уже начинала немного кружиться, и Жека сразу перелетел биноклем к верху лестницы. Стоявшие там статуи оказались двумя тётками, тянущими руки к когда-то проходившим по дорожке посетителям. Возможно, что таким образом скульптор хотел сказать, что они осыпают посетителей цветами. Однако, похоже было, что гипсовые тётки хотят схватить посетителей и куда-то утащить. Бедные посетители. Поседели небось от зрелища такого.
   Мда. Мрачноватое местечко...
   Жека уже собирался убирать бинокль, как взгляд его привлекло нечто совершенно не вписывающиеся в картину выставки. Чуть правее одной из тёток он заметил огромную, стоящую вертикально, темно-коричневую плиту. На плите было что-то написано. Жека перевел на неё бинокль и стал внимательно рассматривать, пытаясь разобрать надписи.
   Надписи было не разобрать.
   Интересное получается кино...Плита эта... Так. Плита очень была похожа... Да ну! Быть не может такого! Плита эта была очень похожа на плиты, стоящие на могилах!
   Так это выставка или кладбище вообще?
   Жеке стало немного жутковато.
   Чтобы доказать себе, что он не боится (чего тут бояться, вообще? Всего-то делов - могила меньше чем в километре от дома)... Жека еще раз посмотрел на мрачных тёток, и "спустился" по лестнице к гипсовым мужикам у ворот.
   Вот же пакость! Зря он это сделал похоже. Если на лица гипсовых тёток ещё, худо-бедно, можно было смотреть спокойно, то на мужиков без содрогания взглянуть было нельзя. Их лица напоминали лица зомби - открытые рты, пустые глаза. Жути добавляли отбитые носы и потемневшая, местами осыпавшаяся, "шкура".
   "Безрукий", казалось, не может определиться - кому можно засветить в лоб палкой, которую он держал уцелевшей рукой. Поэтому-то он и смотрел куда-то вдаль, в сторону, будто высматривая там потенциальную жертву.
   "Молотобоец"...
  
   Жека чуть не выронил бинокль и не кувыркнулся за ним вниз с двенадцатого этажа. Замахав руками как вертолет, он шлепнулся в комнату на спину и больно ударился о подоконник локтём...
   Скульптор, видимо, хотел изобразить напряжение на лице молотобойца. Он же поднимает большую кувалду! Однако получилось, что молотобоец, с гримасой дикой злобы, смотрит в сторону города, направо от Жеки. Складывалось ощущение, что дай ему только оторвать от постамента кувалду, и он пойдет крушить всё и всех на своем пути.
  
   А сейчас молотобоец своими белыми выпученными глазами уставился на жекино окно!
  

ГЛАВА 2

   Жека уселся на пол. Сердце бухало так, что пришлось его руками останавливать. Как же так? Ведь когда он смотрел на этих каменных мужиков, тот, что с палкой, смотрел на город. А "Молотобоец" этот смотрел в другую сторону - куда-то за город. Как же так? Что там происходит такое вообще?
   Или показалось?
   Жека, пригибаясь, подкрался к окну и осторожно выглянул.
   Нет. Смотреть на эту ВДНХу никакого желания уже не было. Ну его! Итак весь день кувырком, а тут еще страх этот, с молотком. И чуть в окошко ведь не выпал! Правильно говорил папа - нельзя сильно в окна высовываться. Так ведь не слушал же! "Ну, теперь умнее буду", - подумал Жека.
  
   К этому времени почти все вещи были в квартире, и Жека побежал помогать родителям, разбирать коробки. Пока их разобрал, пока свои вещи в комнату таскал, день и прошел.
   Уже перед сном, поздним вечером, Жека опять вспомнил про фигуры.
   Снова стало страшно.
   Чуть поколебавшись, он опять подкрался к окну. Постоял... Потом ещё немного постоял... Присел. Подполз на корточках к подоконнику...
   Смотреть в окно было жутко.
   Правда, еще страшнее было ложиться спать, зная, что недалеко от дома такое. И, что оно зачем-то смотрит на его, жекиной комнаты, окно.
   С бухающим в горле сердцем Жека выглянул на улицу.
   Было уже темно, и внизу во всю светили фонари. Пятачок перед входом в ВДНХ тоже был хорошо освещен. "Странно", - подумал Жека, - "оно же вроде как заброшенным считается? А тут фонари шпарят хоть загорай под ними".
   Из окна Жека видел, как в свете фонарей сереют две маленькие фигурки на постаментах у входа на выставку. Арка за их спиной тоже была освещена. За аркой стоял кромешный, черный-черный, и как будто густой, мрак.
   Жека нырнул под окно.
   Ну? И что делать? Плюнуть на этих проклятущих истуканов и ложиться спать? А как тут заснешь, когда оно смотрит? И, опять же. А вдруг показалось?
   Вцепившись скользкими пальцами в бинокль, Жека стал медленно поднимать голову над подоконником. Медленно-медленно, словно боясь неосторожным движением выдать своё местонахождение, он поднёс бинокль к глазам.
   И тут же зажмурился.
   По глазам больно ударил свет фонаря, на который он случайно навёл бинокль.
   Прогнав зелено-желтые пятна, Жека опять взялся за бинокль, и, замирая, повел его через пятачок к входу в ВДНХ.
   Посмотреть сразу в лицо статуи он не мог. Было ну очень страшно! Он и так уже много сделал, пересилив свой страх... Да какой там страх - ужас! Такой ужас, что он испытал, увидев эту рожу, он никогда не испытывал вообще! И сейчас ощущения были будто кто-то черным мохнатым одеялом чуть было не накрыл его с головой, лишая воздуха...
   Ф-ф-фух... Теперь вдохнули. Выдохнули. Поехали.
   Постамент... Ботинки статуи. Странно. Почему-то без шнурков... Мятые брюки...
   Мда. Бесспорно. Статуя была слеплена мастерски. Все мелкие складочки, шовчики, карманы - всё было как настоящее. И даже то, что покрытие везде потрескалось, а местами отвалилось, открывая ржавый скелет статуи, только добавляло ощущение, что она живая и может шевелиться...
   Карман комбинезона на груди... Напряженные руки и плечи...
   Жека замер.
   А потом, глубоко вдохнув, резко перевел бинокль на лицо!
   Облупившаяся рожа, с каким-то скучающим выражением на ней, смотрела за город, отвернувшись от жекиных окон.
   Жека выдохнул.
   Сердце опять пустилось вприпрыжку, только уже от радости и облегчения. О-о-о-ох ты-ж... Здорово.
   Нет, не здорово! Просто отлично!!! Вот ведь здорово-то как, а! Показалось!!! Господи, показалось! Ура! Проклятые дворовые хулиганы. После разговора с ними еще и не такое померещится!
   Жека, немного волнуясь, опять поднял бинокль и навел его на однорукую статую с палкой. Этот мужик тоже, с похожим скучным выражением пялился в сторону города.
   Пронесло. Вот ведь пронесло-то!
   Не. Ну, надо же такому померещиться!
   Жека с облегчением вздохнул, подул на мокрые ладони и пошел в кровать.
   "Надо, всё-таки, на них поближе посмотреть", - подумал Жека, - "Только днём"...
  
   Жека уже засыпал, и не видел, как воздух вокруг статуй задрожал, как бывает над асфальтом в жаркий день, и статуи, медленно повернув головы, посмотрели сначала на жекино окно, а потом, так же медленно, переглянулись.
  

....................................

   Следующая неделя прошла кувырком. Бились какие-то чашки, грохотали, падая, стенки собираемых шкафов, шипел сквозь зубы папа, по всей квартире перемещалась куча каких-то коробок, Жеку периодически привлекали к вытиранию нескончаемой пыли... Жуть, в общем. Кавардак. Хорошо хоть компьютер в комнате поставили, и можно было играть до опупения. Каникулы заканчивались только через две недели, родители были заняты уборкой квартиры, и до Жеки никому не было дела. Ну, не считая пыли, которую постоянно нужно было мыть.
   Кайф.
   История с местными пацанами и статуями из ВДНХ почти забылась, жизнь шла своим чередом.
   Пока это счастье не закончилось через неделю после переезда.
  
   Был добрый, теплый вечер. Бардовое солнце уже собиралось спускаться с верхушек елей и прятаться в тайге на сопках. Сопки дышали на город теплом. Город пах хвоей и пылью. Кра-со-та!
   Впечатление чудесности омрачали только нудные и многочисленные мошки (к этой пакости так и не получалось пока привыкнуть), которые гудели чуть ли не в ушах...
   Жека пёр на мусорку коробки из-под книг. Переезд показал, что книг и коробок у них какое-то ужасающее количество. Где всё это богатство раньше хранилось, представить было сложно, да и не особо хотелось. В данный момент Жека про себя прокручивал сцену боя - как будто он почти как Росомаха и пришел в новый класс, а там никто не знает, что он на самом деле из команды "Икс" и старшеклассники начинают с ним драться. Только ножи у него не из рук вырастали, а прятались в специальных ножнах под пиджаком... Надо, кстати, маму попросить сшить такие ножны - вдруг пригодятся.
   Стараясь не зацепиться ногой за какую-нибудь железячину на земле, Жека осторожно держал курс на мусорные баки. Идти было не близко, почти в другой двор, и Жека уже порядком устал.
   Вдруг кто-то больно хлопнул его ладонью по спине.
   Жека, чуть не выронив коробки, резко обернулся.
   Вот и выкинул мусор, называется. Позади него стоял Эдуард, а рядом мельтешил тот самый "мелкий".
   - Ну, чо, пацанчик? Ты, типа, кинуть братву решил? - с каким-то веселым недоумением спросил Эдуард, - или, типа, думаешь, что мы тебя развести хотели и бычку включил?
   Сердце у Жеки ухнуло вниз... Вообще это не правильно говорят "в пятки ушло". Оно сначала в живот падает, а уже живот по позвоночнику соскальзывает дальше.
   - Ну, ты чо, пацанчик? Скажешь нам чо, не? Съехать решил, да? Думал чо-каво, забыли-забили? Ты за чо подписался перед братвой? - не давая опомниться Жеке, знакомой скороговоркой тараторил Эдуард.
   - Ну, ты ответь нам чо? Не жмися, - уставился он на Жеку.
   Жека же, замирая от тоски и ужаса, стоял и молчал.
   - Не, братка, а чо он? Типа западло с бродягами разговоры разговаривать? Он борзый да? Можно я? - каким-то противным голоском затараторил "мелкий".
   - Чш-ш, Лёлик, не шебурши, - шикнул Эдуард, - пацанчик может не просек что по чем... Где бинокль, который ты братве обещал, а? - это он уже к Жеке.
   - Я не обещал, - прошептал Жека.
   - Чо ты там лепечешь?
   Эдуард демонстративно приставил руку к уху и нагнулся к Жеке.
   - Гхм... Не обещал! Я... - слова Жеке давались с трудом и застревали в горле, - Я ничего не обещал!
   - Ты чо? Как "не обещал"? Да ты при всех стоял, соглашался! Чо? Не так? Мы, типа, гоним? Ты чо, пацанчик? Не-е-е, так не пойдёт. Лёлик! Тут пацан бычку включил по ходу...
   Жека, у которого почему-то всё как окаменело прям, с удивлением смотрел, как Мелкий, отошёл назад на пару шагов, разбежался... И с разбегу! Подпрыгнув! Пнул ногой по коробкам, которые Жека держал в руках! Пнул-то по коробкам, но коробки в жекиных руках! И за коробками ещё и Жека сам стоял! Правда Мелкий был действительно мелкий. Не удержавшись на ногах, он плюхнулся на землю, но тут же вскочил и разбежался опять.
   А Жека стоял.
   Вылетевшие коробки лишили Жеку единственной защиты, надо было что-то, наверное, делать. Но он стоял.
   Он не понимал, что происходит.
   Он не верил.
   Как же так? Рядом с домом, среди бела дня (вечер, правда, но ведь светло еще!), какая-то мелочь пузатая пытается его бить! Самое обидное, что ничего он, Жека, поделать не мог - рядом стоял Эдуард, который был старше и больше. С ним же не будешь драться! А если и будешь - побьет обязательно. Он же сильнее...
   Мелкий к этому моменту как раз разбежался, опять подпрыгнул, и ударил Жеку уже в живот.
   Жека почувствовал, как защипало в носу, и по лицу потекли слезы. Было почти не больно, но очень страшно. И ужасно обидно. Хотелось схватить этого мелкого за шкирку и закинуть за самую дальнюю сопку. А еще лучше - в речку. Чтобы он там барахтался и на помощь звал, а ему никто бы не помог, потому, что таким не помогает никто.
   Но Эдуард... Эдуард опять, как в прошлый раз, сел на корточки, длинно плюнул и стал наблюдать.
   А Мелкий вошел во вкус.
   Вот ведь гад! Они всегда так, хулиганы эти. Если стоишь, ничего не делаешь, не останавливаются, а наоборот начинают бить сильнее и обиднее. Вот и Мелкий... Он опять разбегался. Жека был выше, тяжелее, и Мелкий просто отталкивался от него ногой, нормально стукнуть у него не получалось. Было совсем не больно - нет. Почему-то было очень стыдно.
   И тут с Жекой что-то произошло.
   Он даже не понял сам - зачем он это делает и почему. Мелкий опять подбегал к нему, чтобы ударить, а Жека просто шагнул навстречу и оттолкнул его от себя. Слабенько так. Но Мелкому хватило и этого. В этот момент он был уже в полете и, встретив Жекины руки, брыкнул ногами и бухнулся на землю.
  
   И всё вокруг замерло. Мелкий сидел и круглыми глазами смотрел то на Жеку, то на Эдуарда. Эдуард как-то не спеша вставал, зачем-то отряхивая спортивные штаны в полоску. А Жека почему-то подошел к Эдуарду и схватил того за руку. И всё это ме-е-е-едленно.
   Нет. Время не остановилось, как в кино показывают! Просто все они двигались так, как будто ещё не поняли что происходит. Правда, они и так не поняли. Хулиганы не ожидали, что Жека будет трепыхаться. Жека вообще не понимал - зачем он стал сопротивляться. Ведь шансов- то у него не было совсем! Тем не менее, так же не спеша, он схватил за руку Эдуарда, который продолжал стоять и с удивлением смотреть на Жеку.
   И тут у Жеки проснулась надежда! Сердце прыгнуло обратно из пяток в грудь и Жека стал тащить Эдуарда за руку и разворачиваться вокруг своей оси... У него почти получалось сделать один из любимых им бросков Мардока!!! Нужно было только развернуть к себе Эдуарда, дотянуться до его головы, схватиться за неё, раскрутиться самому и бросить!
   Его потрясающий бросок был прерван на самом важном месте - когда Жека уже почти начал разворачивать Эдуарда к себе.
   - Да ты чо, борзый!!! - заорал Эдуард и сильно ударил Жеку в живот. В животе сразу взорвалась бомба, коленки подогнулись, и Жека упал на землю, ударившись о неё лбом.
   Было так больно, что даже не получалось плакать. Жека, прижав коленки к груди и пытаясь вдохнуть, скрючился калачиком. Эдуард сгреб его шею в горсть и сильно прижал жекину голову к земле, что-то при этом крича и плюясь во все стороны. От боли и страха Жека сильно-сильно зажмурился. Ему вдруг очень захотелось стать маленьким, как муравей, и убежать в какую-нибудь щель на асфальте...
  
   - А ну стоять!!! - вдруг недалеко громким злым голосом закричал кто-то, - Стоять, кому говорю!!!
   Жекину шею отпустили, он услышал, как застучали ботинки, и он понял, что его обидчики рванули бежать...
   - Боец? Ты живой?
   Голос был очень молодой, но какой-то очень добрый и заботливый. Как будто старший брат спрашивал.
   - Эй, боец! Жив, спрашиваю? Моргни, если не погиб.
   И тут Жека понял, что до сих пор лежит с закрытыми глазами. Кстати уже напрасно. В животе всё еще сильно болело, сильно хотелось в туалет, но опасность убежала с поля боя. Жека открыл глаза и увидел склонившегося над ним молодого парня в голубой милицейской рубахе с погонами.
   - Брат, ты как? Нормально? - тем же тоном спросил его парень.
   Складывалось впечатление, что он с одной стороны вроде как шутит, а с другой - искренне переживает за Жеку.
   И от этой заботы, от пережитого страха, от чего-то сосущего и сидящего в животе, от жалости к себе Жека разревелся. Он так и лежал калачиком в пыли и ревел в голос.
   - Ну-у-у-у, боец. Так же нельзя. Ну, ты что. Тщ-щ-щ-щ... Ну, хватит уже, хватит. Никто тебя тут не тронет больше - я сказал. Всё, хорош.
   Милиционер взял Жеку подмышки, как пушинку (а Жека-то - не пушинка, а скорее медведик) поднял и попробовал поставить на ноги. Ноги у Жеки еще подгибались, и встать твердо не получалось, но он старался перед этим хорошим парнем не позориться и стоять сам.
   Вообще милиционера было сложно назвать милиционером. Он был очень молодой, с веснушками, высокий и худой. Только ладони были похожи на два ковша от экскаватора - такие же здоровые и железные. Жека это почувствовал. А еще у этого милиционера были, как у мальчишки, ободраны пальцы - возле ногтей. И оттопыренные уши. Правда, уши были смешные - как пельмешки.
   И еще у него был пистолет. Он висел в коричневой кобуре почти на уровне жекиной груди. Висел-то он на поясе у милиционера, но тот был такой высокий, что получалось почти на уровне груди.
   Милиционер, похоже, ждал, когда Жека придет в себя. Жека, забыв о боли и обиде, внимательно рассматривал черную рукоятку пистолета со свисающим кожаным шнурком.
   Молчание затянулось.
   - Ты как? Отошел? Всё путём? - милиционер положил руку на жекину голову и посмотрел ему в лицо.
   Глаза у милиционера были зелёные и на удивление хитрющие. Но всё равно добрые.
   - Нормально... - как ни странно, Жека действительно чувствовал нормально, хоть в животе было и неприятно.
   - Чего от тебя Петюня хотел?
   Жека удивленно посмотрел на него.
   - Ну, этот, старшой, - милиционер выделил "О", - это Петюня. Местная гроза школьников. А он, небось, "Эдуардом" назвался?
   Жека кивнул.
   - Это у него юмор такой. Хулиган по имени Эдуард. Ему кажется, что звучит... А так он - Петюня. Не Пётр, а именно - Петюня. Мелкий пакостник. А второй - Леонид. Лёлик. Брат его. Двое из ларца... Мда... Так чего они от тебя хотели то?
   - Бинокль, - колючий комок снова застрял в горле, - папин бинокль. Очень дорогой. Сказали, чтобы я его им принёс, а дома сказал, что разбил. Они говорят, что я им его обещал. А я не обещал. Я вообще его отдавать не стал бы. Он не их. И вообще... Не стал бы. Ни за что.
   Жекиным глазам снова стало горячо, а комок никак не хотел проглатываться.
   - Так-так-так-та-а-ак, - протянул милиционер, - А обычно-то им отдают, что они хотят... И ты им прямо вот так и сказал? Мол, не отдам ни за что?
   - Ну... Не совсем... Они сказали, что обещал. А я сказал, что не обещал. А они...
   Жека опять начал всхлипывать. Милиционер с интересом посмотрел на него.
   - А чего ты с ними драться-то стал?
   - Не знаю. Стал и всё...
   Жека насупился.
   - Ладно. Хорош переживать, пошли я тебя до дому провожу. Ты сам-то, откуда, боец? Что-то я тебя раньше не видел. В гостях у кого? Как звать-то?
   Потом милиционер, окинув взглядом "поле боя", широко улыбнулся, отчего его глаза стали совсем как у лиса.
   - А-а-а. Так ты из новых жильцов? Вы переехали неделю как, да?
   Жека удивился такой осведомленности, но виду, как ему казалось, не подал. Надо же держать марку - и так вон как опозорился. В драке наполучал, да еще и ревел, как первоклассник.
   Глядя на открывшийся от удивления жекин рот, милиционер рассмеялся.
   - Да это элементарно, Ватсон! Вон коробки лежат, много. Ты их тащил видимо. С неделю назад жильцы новые въехали. Тебя я тут раньше не видел. Значит, что? Значит - то! Ты - новый жилец. Логично?
   - Логично, - согласился Жека. Веселый тон милиционера захватил его, сосущая боль из живота стала уходить, а рот сам собой стал разъезжаться в улыбку.
   - А почему я это всё знаю?
   Жека весело дёрнул плечами вверх-вниз - мол, не в курсе.
   - А знаю я всё, потому, что это мой городок, парень, - неожиданно передразнил милиционер шерифов из фильмов про ковбоев, - и зовут меня Степан Константинович, - снова перешёл он на свой веселый тон, - и я здешний участковый в звании младшего лейтенанта. А это означает что?
   - Что Вы тут всех знаете?
   - Ма-ла-дец! А еще это означает то, что я тут самый главный, и никто не смеет хулиганить без моего на то разрешения. А разрешения на хулиганство я не выдаю со вчерашнего дня, потому что бланки закончились и новые завезут только через восемь месяцев. Уяснил?
   - Ага, - Жека уже вовсю веселился, слушая, как этот парень в милицейской форме весело несет околесицу.
   - Ну, боец? Как твоё имя, фамилиЕ, звание? К какой части прикомандирован?
   - Жека меня зовут, - сказал Жека, еще недавно собиравшийся представиться по-взрослому: "Евгений", - А к части я ни к какой не прикомандирован, потому что у меня папа главный инженер, а я в армии не служил.
   - Не служил? - расстроился Степан Константинович.
   Причем он действительно выглядел сильно расстроенным.
   - Эт плохо.
   Жека устыдился.
   - Ну ладно, Жека-Не-Служивший. Квартира какая у тебя? Понятно, что большая - номер какой?
   Под градом сыпавшихся на него вопросов Жека совсем растерялся. Какой же номер квартиры-то?
   - У-у-у, брат. Это всё жулики. Это из-за них ты расклеился чуток... Хоть на каком этаже квартира - помнишь?
   - На двенадцатом, - уверенно сказал Жека.
   Участковый возликовал.
   - И то хлеб! Значит до темноты и квартиру твою отыщем... А фамилиЕ, - он опять смешно сделал ударение на букве "е", - твоЕ как?
   - Князьков.
   - Нормальное фамилиЕ. Прям дворянское... А по батюшке ты? Ну, отчество твоё, какое?
   - Андреевич.
   - А батюшка по батюшке?
   Жека, растерявшись во всех этих многочисленных "батюшках", стал вспоминать отчество папы.
   - Деда как зовут? - задал участковый наводящий вопрос.
   - Семён.
   - Значит - Андрей Семёнович! - с ликованием, будто решил сложнейшую задачку воскликнул Степан... Константинович.
   Супер! Вот это парень! "Классно было бы иметь такого друга - сильного, весёлого и с пистолетом", - подумал Жека. Вообще он упорно не мог про себя называть этого смешного участкового Степаном Константиновичем! Ну не подходило никак! И форма эта совсем не вязалась с его характером. Милиционер должен быть всегда уставший, мудро прищуренный и злой на начальство.
   А этот был весёлый и в доску свой.
   - Ладно, - приглаживая вихор на макушке и поправляя кобуру, сказал участковый, - Айда искать твою берлогу, боец.
   Он одернул рубаху, щелчком сбил как бы пылинку с погона и широкими шагами пошёл в сторону жекиного дома. Ничего не понимающий Жека рванул за ним. Зачем что-то искать? Что, он сам квартиру свою не найдет? И зачем участковому папино имя? И вообще - Жека же не говорил, в каком он доме живёт!
   Потом он вспомнил, что участковый тут самый главный и знает всё, и он же знал, что новые жильцы приехали. Значит, наверное, знал и в какой дом. А вот остальное было не понятно.
   - Стоп! - Степан вдруг резко затормозил и развернулся на каблуках, - чистота - залог здоровья! А ну-ка, боец, подсоби!
   Не дожидаясь жекиной помощи, реактивный участковый сгрёб коробки, пулей долетел до мусорки, выкинул и вернулся к Жеке.
   - Не будем сорить - будет чисто, - заявил он, и так же стремительно рванул к жекиному дому.
   Делать нечего - Жека вприпрыжку помчался за ним. По-другому не получалось. Пока Степан своими длинными ногами делал два шага (раз, два), Жека еле успевал сделать четыре. Так они и шли. Раз, два - раз, два, три, четыре. Раз, два - раз, два, три, четыре.
   - Степан... Константинович! А...
   - ...зачем я тебя веду домой?
   - Ну...
   - ...в целом - да? - мысли у участкового тоже мчались вперед Жеки. - Элементарно, Ватсон. Вот придешь ты сейчас домой. Весь грязный, штаны порвал...
   Жека схватился за штаны.
   - Все щеки в соплях...
   Жека принялся оттирать лицо
   - А дома - что? Дома мама. Мама, положим, еще не так страшно. Но вот, что скажет папа? А? Готов спорить - тебя не поймут. А тут - я. Представитель Закона в отдельно взятом микрорайоне. Я всё объясню, и тебе почти не влетит. Логично?
   - Логично, - уныло согласился Жека, который подозревал, что влетит всё равно, даже не смотря на то, что он был прав.
   - А если и влетит, то за дело!
   Жека аж споткнулся!
   - Почему "за дело"? - опять опередил его участковый, - Потому! Потому, что нечего было ворон считать, когда тебя Лёлик бить пытался. Чего ты ждал? Надо было не стоять и дрожать, а дать обоим по шее, и дело с концом.
   Подбородок Жеки со стуком упал на землю, Жека споткнулся об упавший подбородок и встал как вкопанный. Ну, это образно говоря, конечно. На самом деле Жека очень, очень, очень сильно удивился.
   Вот это номер! Сначала участковый говорит, что если его, пострадавшего от хулиганов (кстати, отстаивавшего папин бинокль!), накажут - то за дело. А потом он вообще заявляет, что нужно было драться! Участковый говорит, что можно драться!
   Сегодня точно какой-то не такой день.
   - Ну? Чего тормозим?
   Степан обернулся к ошалевшему Жеке, увидел лежавшую в пыли жекину челюсть и улыбнулся.
   - Смотри, Евгений Андреевич. И запоминай. Драка, сама по себе, это ни хорошо, ни плохо. Фактически - просто два пацана силами меряются. Вот скажи мне. Когда ребята на соревнованиях по боксу выступают - это хорошо или плохо?
   - Ну... Мама говорит, что это насилие, это плохо.
   - Угу. А сам как думаешь?
   - Наверное - плохо.
   На самом-то деле Жека не считал, что это плохо. Скорее - наоборот. Но, раз мама так говорила... Ну и она же старше! Как и участковый этот.
   - Почему плохо-то? Ребята тренировались, боролись с трудностями, теперь состязаются в силе, ловкости, выдержке. Чего же тут плохого? М?
   - Хорошо?
   - А чего хорошего-то? Расквасят друг другу носы, по голове настучат. Ужас!
   Жека уже ничего не понимал. Вообще. Какой-то он странный, этот младший лейтенант Степан Константинович.
   - Друг мой, давай договоримся с тобой так. Раз уж у нас мужской разговор... У нас ведь мужской разговор?
   Жека серьезно кивнул.
   - Так вот, раз мы говорим по-мужски, то старайся думать своей головой. Не нужно говорить мамиными словами или там папиными. Говори своими. Договорились? Не надо стараться сказать правильно, просто говори то, что думаешь. О'кей?
   - О'кей! - улыбнулся Жека.
   - И? Твои мысли про бокс?
   Жека задумался.
   - Ну-у-у-у... Я думаю, что соревнования по боксу - это хорошо. Они же тренировались, ребята эти, правильно? А дерешься же не каждый день. Вот нужно же как-то проверить - научился ты драться или нет...
   Жека ожидающе посмотрел на участкового.
   - Не смотри на меня так, - опять засмеялся Степан, - не буду я тебя хвалить. Это твоё мнение, а прав ты или нет - сам узнаешь.
   Он подмигнул Жеке.
   - А вот моё мнение. Соревнования по боксу - это ни хорошо, и не плохо. Это всего лишь испытание. Только если один из боксеров занимается, чтобы стать сильнее и характер воспитать - это одно дело. А если для того, чтобы слабых обижать проще было - это уже другое. Понимаешь?
   Жека кивнул. Ну, а что? Вроде всё понятно.
   - Так вот. Про драки. Ничего в самой драке особенного нет. Хотя лучше договориться, конечно, и до драки дело не доводить. Но раз уж случилась, то случилась - ничего тут не попишешь. Иногда драться даже нужно. Вот если ты защищаешь слабых, или себя, или если свою Честь отстаиваешь - это справедливая драка. Тут драться необходимо. А если ты дерешься, чтобы слабого обидеть - это не правильно. Или ты кого-нибудь дразнишь, а он разозлился и с тобою драться стал - тоже не правильно. Ты - не прав. Ясна моя позиция?
   Жека кивнул.
   - Степан... Константинович, а за что тогда...
   - ...за какое дело тебе влетит? - глаза участкового снова стали хитрющими, - а всё, как обычно, элементарно.
   Участковый улыбнулся.
   - Тут ведь как? Раз уж драться начал, нужно стоять до конца. И не раздумывать уже. Поздно уже - раздумывать. Раньше думать надо было. Тогда уж либо дерись, либо вообще не дерись. А если дерешься, драться надо так, как будто эта драка - самый важный бой в твоей жизни. И кто знает, может, тогда и не попало бы дома за грязную одежду? Если бы ты не ждал, когда тебя пинать начнут? Если бы ты всех быстро победил? Вот начал бы раньше Честь свою защищать...
   Он вдруг присел на корточки, оказавшись почти вровень с Жекой, и неожиданно серьезно заглянул ему в глаза.
   - Чего удивляешься? Ты думаешь, ты здоровье своё защищал? Нет, брат. Тебе ничего не грозило - эти ребятки не дураки. Да ты и сам это понимаешь.
   Попрыгал бы Лёлик на тебя, попугал, и тем бы закончилось. Опять бы про бинокль напомнили тебе и всё. Казалось бы - делов-то, да? Только вот с этим тебе потом через всю жизнь идти, понимаешь? А дальше всё сложнее и сложнее дать сдачи. И кто-то предпочитает терпеть - потому что страшно очень. А кто-то не терпит, и начинает драться. Хоть и страшно не меньше. И вторых, к сожалению, меньше чем первых. Но они - настоящие. Так-то, брат...
   Степан поднялся, разгладил брюки и положил свой экскаваторский ковш на жекино плечо.
   - Всё, пошли быстренько, а то тебя потеряют сейчас.
   Жека стоял и размышлял, рассматривая трещины в асфальте.
   - Степан Константинович! А как же драться с Мелким? Он же младше меня?
   - С Лёликом? А вот так, как ты с ним и дрался - не дерясь. Поставил на место и всё. Чего с такими драться-то? Маленький и хиленький. Ещё и трус к тому же каких поискать. Ты думаешь, не будь Петюни, он бы на тебя полез? Да он тебя после сегодняшнего теперь за версту обходить будет, если один! Вот поверь моему слову!
   Такие вот лёлики и петюни - они смелые, только когда их много. Когда они чувствуют, что сила на их стороне. А стоит их убедить, что они ошибаются - вся их смелость куда-то уходит.
   ...С этими словами участковый на ходу ткнул кулаком в железный фонарный столб, мимо которого они проходили. Столб тихонько загудел, а участковый подмигнул Жеке.
   - Вот, - сказал Жека указывая на подъезд, - пришли.
   - Ну, раз пришли, тогда пошли, - Степан подтолкнул в спину Жеку, у которого весь боевой настрой, поднявшийся после разговора с ним, куда-то разом исчез при виде дома...
   - Звони, - сказал участковый, когда они поднялись на жекин этаж, - а то если родители твои сначала меня увидят - испугаются.
   Долго копить решимость не получилось, и Жека позвонил в дверь... Участковый напрасно беспокоился о том, что родители испугаются, когда его увидят. Как он не отсвечивать в дверной глазок, родители испугались всё равно. Посмотрев на родителей, Жека понял, что означает поговорка "с лица опал". Вначале сердитые лица папы и мамы при виде Степана Константиновича вытянулись.
   - Ну? Что он натворил в этот раз? - каким-то чужим голосом спросил папа.
   Ну, вот почему "в этот раз"? Жека даже обиделся. Можно подумать, он каждый день совершает что-то ужасное!
   - Андрей Семёныч! - участковый был бодр и весел, - всё отлично! В нашем случае имел место небольшой конфликт по причине защиты чести, достоинства и доброго имени. К чести Вашего сына скажу, что он проявил редкий в наше время образец непоколебимости и стойкости.
   С этими словами Степан шагнул в квартиру, подталкивая своей огромной ладонью Жеку. Дома вкусно пахло фаршированными перцами, которые мама еще начинала готовить перед жекиным уходом.
   - Но, - продолжал тем временем участковый, - с сожалением вынужден констатировать слабую прикладную подготовку Вашего сына. Результатом чего явились незначительные повреждения парадно-выходного костюма, - он повернул Жеку спиной к родителям и показал его драные штаны.
   Со штанины свисал знатный клок ткани. Видимо Жека за что-то зацепился на земле, когда его по ней таскал Петюня. Как он ногу при этом не разодрал - не понятно вообще.
   А Степан всё не унимался.
   - Как же так? Парень проявил характер, готов за себя постоять, а не может? Духовная составляющая на высоте, а вот техническая и физическая подготовка оставляют желать лучшего? Балуем?
   И участковый с легким укором уставился на папу.
   - Э-э-э-э, - произнес папа, - Видите ли, э-э-э-э...
   - Степан Константинович, Ваш участковый, младший лейтенант, - Представился Степан, и протянул папе руку.
   Папа пожал протянутую руку и чуть поморщился. Немудрено - такими клещами гвозди бы в узлы завязывать, а не с живыми руками здороваться!
   Жека не мог поверить своим глазам - его папа выглядел смущенным! А мама, сначала гордо улыбнувшаяся на "духовную составляющую", которая "на высоте", теперь тоже смутилась.
   Но тут участковый строго посмотрел на Жеку.
   - В компьютерах, небось, форму наращиваем, а? Бандитов всяких растим из Сан-Андреаса? - строго обратился участковый к Жеке, - Нам бандиты не нужны! Ни свои, ни, тем более, чужие! Ни живые, ни компьютерные. Компьютерные так еще хуже. Живых мы ловим, а компьютерные - они силу забирают медленно и незаметно, но много.
   - Играет, да? - спросил он маму, - Сутками?
   - И не говорите, Степан... - родители, похоже, тоже не могли сразу называть этого энергичного парня по имени-отчеству.
   - Константинович, - напомнил участковый.
   - Степан Константинович. Играет, да. Днями сидит, и в кого-то там стреляет. Или лупит. Даже про ужин забывает порой.
   Похоже, родители обрадовались, что в "недостаточной технической и физической подготовке" не только их вина.
   - Тек-с, - на секунду задумался участковый, - что же нам тут можно сделать... О! Кажется есть идея! Андрей Семёныч, и..., - он посмотрел на маму.
   - Наталья. Наталья Сергеевна.
   - И Наталья Сергеевна. То, что Евгений тратит лучшие годы жизни у компьютера - не дело, верно? Ума и силы от этого не прибавляется, правильно?
   Папа кивнул и укоризненно взглянул на Жеку, мол, что-ж ты нас позоришь перед таким славным человеком?
   - А настоящий российский школьник должен быть не только умным, но и ловким, сильным и упорным, - уверенно продолжал участковый, - значит, что?
   Родители переглянулись. Видимо не только Жеку сбивал с толку весёлый напор Степана Константиновича. Со всем им сказанным они были, конечно, согласны, но вот какой вывод из всего этого следовал, им было не понятно.
   - Значит - самбо! - ошарашил их логикой участковый.
   Он радостно смотрел на всю семью, и, полное ощущение, был сам безмерно счастлив пришедшему ему в голову открытию.
   - Что - самбо? - обалдел папа.
   - Евгению срочно нужно начинать заниматься самбо, - пояснил Степан, - Срочно! Тут недалеко есть ДЮСШ по борьбе, буквально одна остановка на автобусе, там работает очень славный человек - Алексей Петрович. Вот завтра утречком, мы, не откладывая, к нему и направимся. Они как раз со сборов вернулись, так что можно прямо завтра начинать... Ну? Ты как, боец? Согласен?
   Мама беспомощно посмотрела на папу - какое самбо? Какая борьба? Какие сборы? Почему уже завтра? Но папа был не помощник. Он сам, похоже, слабо понимал, что происходит. Как, впрочем, и Жека.
   - Вот и ладушки! Завтра, значит, в полдесятого будь готов. С собой - шорты, футболку, носки, полотенце, силу воли и характер, - не дожидаясь согласия, заявил участковый, - Евгений, ты болеешь часто?
   - Я?
   - Ну. В больнице когда последний раз был?
   - Давно... У врача в школе манту ставили, - Жека силился вспомнить, когда он последний раз был в больнице. Вспомнить получалось плохо, так как Жека не то, что в больнице - насморком-то болел год-через-два.
   - Вот и славно. Трам-пам-пам. Вот адрес, - участковый достал из кармана блокнотик и что там быстро черкнул, - это городской физкультурный диспансер, он в Старом городе. Нужно будет вам с Евгением туда сходить побыстрее и справочку уже Алексею Петровичу передать.
   Он вырвал листок и отдал его маме.
   - А вот мой номер, - участковый достал из другого кармана визитку и протяну папе, - если что - звоните. Я всегда на связи. Если не отвечаю - значит в засаде. Перезвоню тогда сам. Позже.
   Он еще раз окинул взглядом семью, улыбнулся, пожал папе и Жеке руки, щелкнул как гусар каблуками маме, быстро кивнул головой, лихо развернулся на месте и взялся за ручку двери.
   - Всего всем доброго. У меня еще дежурство. Жулики уже соскучились. Плачут.
   Сообщив эту странную подробность, он открыл дверь и исчез. Именно, что исчез, потому, что все эти действия он проделал в один миг.
   Жека смотрел на родителей. Родители смотрели на дверь. Все молчали. Наконец папа задумчиво изрек:
   - Мда... Так вот он какой оказывается был - Дядя Стёпа, - и посмотрел на Жеку.
   Оглядел следы ботинок Лёлика на жекиной футболке, грязные брюки, потеки грязи на щеках, глянул на маму и какое-то время серьезно смотрел Жеке в глаза...
   - Ну, что, Егений-свет Андреевич? Тогда - в ванную, за стол, и спать. Тебе вставать рано.
   - Неудобно-то как, - вдруг сказала мама, - продержали человека в дверях. Даже и за стол не пригласили...
   Тут мама, видимо, поняла, что сказал папа.
   - Подожди, стой!
   - Стою.
   - Куда вставать? Какое рано? Ты о чем?
   - Наташ, ты же слышала - завтра Женька с этим... дядей Стёпой едет записываться на самбо. Поэтому лучше ему выспаться. Тем более вечер у сына, судя по всему, выдался насыщенный. Верно? - обратился папа к Жеке.
   Жека кивнул.
   - Да ты что, Андрюш? Какое самбо? Мы же в класс гитары хотели Женьку по осени отдать! Забыл уже? И зачем ему этот мордобой? Откуда ты знаешь вообще, что там такое? С чего этому... как его... Алексею Петровичу вообще можно доверять? Ты бы сначала сам туда сходил, посмотрел, а потом уже сына отправлял. Да еще одного! - возмущалась мама. Правда, судя по тону, она с трудом, но постепенно смирялась с мыслью о том, что Жека не будет музыкантом.
   - Не одного, а со Степаном, - встрял Жека, который уже давно загорелся перспективой и теперь с замиранием сердца ждал, что скажут родители. Папа вроде согласен, осталось убедить маму, чтобы было полное единодушие...
   САМБО! Конечно, Жека знал, что это такое. Он и сам бы пошел раньше заниматься, только ведь не приглашал никто. А так он бы уже был - ого-го! Чемпионом каким-нибудь. И в старом дворе Мишка у них ходил заниматься на каратэ - он еще здорово ногами махал. А теперь он, Жека, тут будет приёмчики учить. Во класс!
   Можно, вот так, взять врага и бросить, а потом, вот так, ему руку - раз, за спину. И он поймет, что Жеку лучше не трогать и вообще надо его уважать. Тогда все эти петюни и лёлики у него попляшут! Он бы мог потом их по всему двору гонять и везде преследовать, но не будет. Он не такой как они. И не злопамятный. Или можно одного Петюню, вот так - хряп на землю. Руку ему за спину - раз. За шею другой рукой взять и спросить, мол, помнишь, ты меня лицом в землю тыкал? Помнишь? А он такой, раз - прощения запросит. Жека его отпустит. А потом он, такой, идёт домой, а там эти, со двора. А Петюня им, мол, братва, лучше этого пацанчика не трогать. И все его, Жеку, сразу зауважают.
   - Так. Князьков-младший. Пулей в ванную и за стол, - прервал жекины мечты папа.
   Жека стал не спеша разуваться и краем уха слушать, чем закончится разговор.
   - Наташ. Конечно, мы сходим, посмотрим. Но я, почему-то, этому Дяде Стёпе-милиционеру верю. Мне кажется он плохого не посоветует... А гитара... Ну, будет у сына время, будем и гитару изучать. Одно другому не мешает.
   - Ну да. Не мешает. Ты руки этого Стёпы видел? Это же клещи! Какая тут гитара? Он же её раздавить может легко! И про Алексея Петровича он наверняка не случайно вспомнил. А уши ты его видел? Это же пельмени какие-то! Даже манты! Он сам, небось, борец. Я как представлю, что у Женечки такие же будут - плохо становится.
   - Да, - усмехнулся папа, - руки у него точно - клещи. А про уши не волнуйся. Не у всех борцов такие. Зама нашего генерального на старом месте помнишь? Уши как уши. Ничего особенного. Немного помятые, но формы нормальной. А ведь он в молодости чемпионом СССР был по борьбе. Вольной.
   - Угу. Уши у него нормальные были. А нос набок, - уже не особо уверенно возразила мама.
   - Ну, нос это ему в другое время свернули... Так что? Доверимся нашему шерифу?
   - Ладно. Пусть сходит... Вдруг еще не понравится ему там? Вдруг ребята еще обижать будут? Ты только потом всё равно - сходи, глянь. И в пятницу сходи с Женечкой в диспансер этот.
   Мама протянула папе выданный участковым листочек и пошла на кухню.
   - Напоминалку только в мобильном поставь. Забудешь опять что-нибудь.
   Жека вприпрыжку поскакал в ванную - мыться и переодеваться.
   После ужина, когда они с мамой собирали ему в небольшую спортивную сумку вещи, в комнату зашел папа и спросил:
   - Жень. А что было-то сегодня? Что за конфликт? От чего тебя Дядя Стёпа спасал?
   Жека вспомнил из-за чего разгорелся весь сыр-бор и насупился. Очень хотелось сказать папе, чтобы знал и ценил. Прямо язык чесался. Но он почему-то не сказал.
   - Да ничего. Ребята стали толкаться, ну и я толкнул одного.
   - Толкаться? Угу. Понятно.
   Папа внимательно посмотрел на Жеку и ушел к себе. Работать опять, наверное.
  
   Заснуть сразу не получилось. Жека представлял, как завтра придёт на самбо, а его поставят бороться с лучшим учеником. А Жека окажет ему достойное сопротивление, удивив своей выдержкой и неожиданными приемами. Это увидит тренер и выдаст Жеке какой-нибудь особый пояс. Жека представил себя на фотографии, в белом кимоно с черным поясом. А на груди медали. И как эта фотография будет висеть в новой школе (он видел похожие в старой школе, только там были бегуны и лыжники), а его будут все уважать.
   С этими мыслями он и заснул, забыв про компьютер, бинокль и страшные фигуры с ВДНХ.
   Может и к лучшему.
   Если бы он посмотрел сейчас на них, то не смог бы заснуть.
   Потому, что теперь уже обе статуи смотрели на его окна, а потрескавшиеся щеки Молотобойца скривились в страшной улыбке. Одна из его ног и молот оторвались от постамента и немного поднялись вверх.
   Совсем чуть-чуть.
   Но достаточно для того, чтобы стало понятно, что статуя начала выпрямляться и вставать.
  

ГЛАВА 3

   Жека подскочил рано-рано, даже раньше родителей. Вот что значит правильный боевой настрой! Раньше так не получалось, Жека всегда вставал с трудом и помощью папы. А тут - на тебе. Он даже открыл окно, и с удовольствием вдохнул полной грудью. Далёкая тайга еще была темна, а небо было красивого, вишнёвого с золотом цвета.
   Жека поёжился - холодно. Но закрывать окно не стал. С этого дня он решил всерьез браться за свою подготовку. А это значит - закаливание, зарядка и режим. Хотя иногда, всё-таки, в компьютер можно зарубиться. Если по чуть-чуть. Вот. А зимой он еще и в проруби купаться будет! И все тогда вообще...
   Кто такие эти "все" и чего они "вообще", Жека не додумал, а пошлепал в ванную. Умываться. Включил холодную воду и задумался. Может прямо сейчас закаливаться начать? Окно он уже открыл, теперь нужно в холодный душ. Чтоб уж все по-настоящему. Жека сунул руку под холодную воду, подержал секунд пять и вытащил. Рука онемела. Холодная вода тут была какая-то уж очень холодная. Леденющая просто. Наверное, её из самых глубин земли качали, потому что на земле такой страшно холодной воды Жека не встречал.
   Нет. Сразу закаляться нельзя. Нужно тщательно подготовиться. Сегодня он будет готовиться, а закаляться начнет завтра. Тем более что сегодня он сам встал, окно уже открыл и сейчас пойдет зарядку делать. В общем - многое уже сделано для самосовершенствования.
   Жека добавил горячей воды, умылся, почистил зубы и пошел обратно в комнату. Но в комнате у Жеки сразу же возник вопрос. Как самбисты должны делать зарядку? Там же всё не просто так? Какие-нибудь упражнения секретные.
   Жека лег на живот, попробовал отжаться. Получилось десять раз. Руки почему-то начали мелко дрожать и он поставил коленки на пол. Руки дрожали. Так. Десять раз маловато как-то. Надо бы ещё. Жека стал чуть сгибать руки и опускать-поднимать голову (так ему казалось, что он низко отжимается). Потом он вообще лег животом и только пытался распрямить руки.
   Итого вышло тридцать четыре раза. Для начала неплохо. Но тяжело.
   Помахав руками перед зеркалом в коридоре, Жека согнул руки и посмотрел на бицепсы. Вроде стали чуть больше. Так, глядишь, скоро и Жека станет такой же здоровый, как Мардок. Понятно, что нужно вырасти ещё, но всё-таки...
  
   На этом зарядка была закончена. Жека решил, что сначала спросит у тренера по самбо, какие упражнения нужно самбистам делать на зарядке. А вот тогда уже будет делать зарядку полностью.
   Родители еще спали. Жека проверил сумку - всё ли он взял, и понял, что хочет есть. Питаться теперь, наверное, тоже придется как настоящему чемпиону. Если с зарядкой и закаливанием всё было просто, то с едой дела обстояли сильно сложнее. Во-первых, не было специальных витаминок. Настоящие чемпионы, поди, витаминки всякие едят. А во-вторых, они, скорее всего, не едят сладкого. Диеты там всякие соблюдают, то, сё. Вот тут-то и таилась загвоздка. Жека очень любил сладкое. Особенно мороженое. Ванильное. Видимо от этого всего теперь придется отказываться.
   Жека тяжело вздохнул, открыл холодильник. В холодильнике лежала коробка эклеров... Ну, раз уж с сегодняшнего дня он переходит на спортивный режим, можно на прощание себе и позволить немного эклеров. Ровно столько, сколько их оставалось в коробке. Пять штук.
   Пять штук было многовато даже для Жеки. Но, учитывая, что потом ему, судя по всему, эклеров не придется есть еще долго, он решил поднапрячься. Больше же он не будет себе позволять такие слабости, верно? А сейчас вполне можно.
   Жека поднапрягся и позволил. Запивая всё это газировкой.
   От такого количества пирожных и газированной воды Жеке стало немного не по себе. В животе загрохотал вулкан, а эклеры, похоже, встали в желудке по стойке смирно. Он уже жалел, что так всерьез подошел к вопросу предварительной подготовки к занятиям самбо. Подождав пока вулкан в животе стихнет, он направился в комнату.
   С подготовкой пока можно закончить.
   Родители спали, до прихода участкового было еще часа два с половиной, и Жека включил компьютер. Можно было поиграть в Теккен, и повторить пару приемчиков там.
   Сказано - сделано...
   Заигравшись, Жека не заметил, как проснулись родители.
   - Друг мой, - неожиданно снял с него наушники папа, - я так понимаю, что завтракать с нами ты сегодня не будешь? Похоже, ты уже позавтракал сегодня? За себя и за нас сразу?
   Жека опустил голову. В порыве подготовки он как-то забыл, что пирожные неплохо было бы и родителям оставить. А он всё слопал. Нехорошо получилось, конечно.
   - Ладно, мы. Хотя мог бы и поделиться вообще-то, мама пирожные для всех покупала. Но тебе же на тренировку сейчас идти! Ты как с таким пузом тренироваться собираешься?
   - Переварилось уже, - буркнул Жека.
   Ему было очень стыдно. Мама же покупала эклеры для всех! И про него, Жеку, помнила. А он всё схомячил. И про родителей не вспомнил даже.
   Стыдно.
   - А-а-а-а. Ну, раз переварилось, тогда - да. Тогда можно объедаться пирожными до посинения, - саркастически заметил папа.
   - Пап.
   - Что? - папа уже выходил из комнаты.
   - Прости, пожалуйста.
   - Да я-то что. Иди перед мамой извинись. Знаешь же, как она эти эклеры любит?
   Жеке стало уже невыносимо стыдно и жалко маму до слёз. Он помчался на кухню.
   Мама стояла у стола и что-то чикала ножом. Жека на цыпочках подкрался сзади, обнял маму и уткнулся носом ей в спину.
   - Мам! Прости, пожалуйста, я все твои эклеры съел! Я теперь всегда-всегда буду помнить, что вы тоже можете хотеть эклеров!
   Мама положила ладони на жекины руки и улыбнулась - Жека слышал, что она улыбается.
   - Да прощаю, конечно! Только ты и правда помни, что есть еще другие люди, которым может быть что-то нужно, а у тебя это есть и тебе не трудно поделиться. И не обязательно это эклеры.
   У Жеки с души упал камень, и он ускакал обратно в комнату...
  
   Ровно в девять тридцать в дверь позвонили, и папа пошел открывать.
   - Жень! К тебе! - крикнул он из коридора.
   Жека уже не находил себе места от нетерпения. Схватив сумку с вещами, он рванул к выходу. Ощущение было, как будто в животе у Жеки выросли крылья.
   "К тебе"... Надо же! Как со взрослым! Ладно бы пацаны знакомые пришли, а то - целый участковый. "А у меня - друг участковый" - звучит! Жека прискакал в прихожку и замер на месте.
   Сегодня Степан был без формы. Но всё равно он был одет как рейнджер - лёгкие штаны песочного цвета, рыжие ботинки и футболка в цвет штанов.
   - Чего рот раскрыл, боец? Думаешь, я всегда с пистолетом и в погонах хожу? - улыбнулся участковый.
   На этот раз Степан ошибся. Не одежда произвела на Жеку впечатление (хотя одет новый жекин друг был круто). Просто Жека не ожидал, что он такой здоровый. В форме участковый казался худым, а тут стало видно, что он прямо весь в мышцах. Только они не огромные были, как у супергероев, а как канаты. Прочные, много и везде.
   - Ну? Чего замер? Айда?
   Жека впрыгнул в кроссовки, схватил сумку, вылетел за дверь и обернулся.
   - Наталья Сергеевна! - крикнул участковый в квартиру, - часика через три вернёмся.
   Это он маму так успокаивал. Папа-то тут стоит, можно было и ему сказать.
   - Андрей Семёнович!
   - Да ладно Вам. Просто Андрей. И можно "на ты", - улыбнулся папа.
   - Договорились, - еще шире папы улыбнулся участковый, - соответственно: Степан и "на ты".
   Они пожали друг другу руки. В этот раз папа не морщился. Видимо уже был готов к "клещам" участкового.
   - Значит, Андрей. Расклад такой. Пока с нами ехать не надо. Пацану лишние нервы, поверь. Я на машине. Доброшу Жеку до спортшколы, познакомлю там со всеми. По пути покажу, как добраться - остановка тут в ста метрах. Назад тоже отвезу. Потом можешь с ним ездить... Я бы тебе даже рекомендовал с ним ездить. Особенно поначалу.
   Участковый серьезно посмотрел на папу.
   - А, что такое? - встревожился папа.
   - Да ничего особенного, нормально всё. Но город новый, район новый, хулиганы вон. Как и везде. А так - и тебе спокойней, и проблем меньше.
   Папу вроде это объяснение устроило. А вот Жека навострил уши. Рекомендация участкового звучала как-то так... Особенно. Объяснить было сложно, но Жека понял, что советовал Степан не только для того, чтобы родители чувствовали себя спокойней.
  
   Новый сюрприз ждал Жеку на улице. Машина участкового. Похоже, что это когда-то было "Нивой". Но то четырёхколесное чудовище, что стояло во дворе, серийную "Ниву" напоминало слабо.
   Здоровенные, как у грузовика, колеса. Кенгурятник как нож у бульдозера, под ним лебедка. Крылья напоминали ноздри дракона - широкие и хищные. От крыльев шли здоровенные пороги. На крыше огромная корзина багажника с запаской.
   Жека в восхищении ходил вокруг монстра. Спереди у машины было налеплено огромное количество фар - четыре на решетке радиатора и четыре на крыше, на багажнике. Выхлопная труба была выведена вдоль борта наверх. На крышу даже лестница была! И цвет интересный. Как будто машина засыпана разноцветным песком - желтым, зеленым, серым, коричневым, черным. Самое интересное, что долго смотреть на эту раскраску было сложно - голова начинала кружиться.
   - Нравится? - с гордостью спросил участковый.
   - Вышак! - у Жеки не было слов. Одни эмоции.
   - Сам делал. Купил битую, разобрал по винтикам, ненужное выкинул, нужное добавил, - ласково положив руку на капот рассказывал Степан, - так что теперь она у меня как Роллс-Ройс для королей. Ручной сборки.
   Участковый улыбнулся.
   - Ну? По машинам?
   - По машинам!
   Жека вскарабкался на порог и нырнул в салон. Внутри этого динозавра тоже всё было не так, как в обычной "Ниве". И сиденья, и обивка салона, и приборная панель - всё было другое. А еще - машина изнутри была укреплена стальной рамой!
   Супер.
   - Пристегнись, - Степан кивнул на ремень безопасности и завел свой танк.
   "Флоп-флоп-флоп-флоп" - зарокотал двигатель, участковый включил передачу, монстр рыкнул и они поехали.
   - Ну, боец? Сильно вчера попало? - Степан повернул голову к Жеке.
   - Да не. Вообще ничего не было. Так, папа вечером спросил, что случилось, я сказал, что меня толкнули, и всё.
   - Ну, вот видишь? Больше боялся. Запомни, брат - не всегда дела обстоят так, как тебе кажется... Особенно в этом городе, - добавил участковый и нахмурился.
   Однако спустя несколько секунд он уже опять улыбался, и даже вполголоса стал напевать: "М-М-Альчик хочет самбО, ты знаешь чики-чики-чики-та". Жека же улыбаться и не переставал.
   Они выехали на дорогу и свернули налево.
   - Во-о-он, видишь? - толкнул он Жеку локтем, - вон там, справа, остановка на той стороне дороги? Вот на любой автобус садишься, и на следующей остановке сходишь. Так что ехать тебе всего одну остановку. Правда, он не часто ходит, автобус, в городе район наш вроде как спальным считается. Но зато добираться не заблудишься.
   Степан переключил передачу, газанул, монстр, рыкнув, скаканул вперед, и Жеку вдавило в сиденье.
   - Ничего себе! - восхитился он.
   - А то-ж! - Степан гордо вскинул голову, - Т-34, одним словом.
   - Почему - Т-34? - удивился Жека.
   - Ну, как же? - в свою очередь удивился участковый, - Танк Победы! А что? Не танк, скажешь?
   - Да не! Танк! Просто это же ВАЗ.
   Тем временем они повернули направо, оставляя позади себя и ободранный указатель "ВДНХ". Жека всем корпусом развернулся назад, стараясь увидеть те самые статуи. Но их отсюда уже было не видно.
   - Чего башкой вертишь? - спросил Степан.
   Потом вдруг замер и медленно повернулся к Жеке.
   - Ты там что-то видел. Да?
   Глаза его больше не улыбались как обычно, а стали какого-то холодного цвета. Прищурившись, участковый смотрел на Жеку. Лицо его окаменело.
   - Нет. С чего Вы взяли? Просто. ВДНХ. Папа рассказывал, что там раньше быков показывали и газировку продавали, - затараторил Жека.
   Степан внимательно смотрел на него, не забывая следить за дорогой. Жека спрятал взгляд и демонстративно стал смотреть в окно.
   Блин. Как-то он очень уж поспешно ответил. Не поверил ему участковый, похоже. Не поверил... Вот зачем было крутить головой? Ну не видно же их! С дороги даже площадь перед ВДНХ не видно. И дорога идет изгибаясь. Ну, вот нафига, спрашивается?
   И Степан этот что-то знает. Точно-точно - знает. Только вот что?
   Непонятно.
   Мистика какая-то вообще...
   За окном мелькали ёлки и еще какие-то хвойные леса. Иногда справа, среди деревьев, проглядывал красный кирпич и разноцветные крыши дач за высокими заборами. А ниже, слева, виднелась полоса реки, и вдалеке отсвечивал стальными рёбрами мост. Красивый всё-таки был город.
   Так что, в принципе, за окно Жека смотрел не зря - всё равно интересно было.
  
   Тем временем они свернули с дороги направо, объехали какие-то гаражи, и въехали в ворота спортшколы.
   - Остановка - дальше по дороге. Метров сто пятьдесят, - пояснил Степан, - там, когда приедешь, не заблудишься. Одна дорога идёт, и прямо сюда. А так, мимо гаражей - просто для машины короче.
   Жека спрыгнул с порога "Т-34" и огляделся. Вокруг территории спортшколы шел длинный высокий забор. Сзади шел ряд гаражей, мимо которых они только что проехали. Похоже, что эти ворота были чем-то вроде черного хода для машин, а парадный был с другой стороны. Тут же располагалось футбольно-баскетбольная площадка. С торцов, по её длине, стояли футбольные ворота, а поперек - щиты с кольцами. За площадкой располагался стандартный школьный комплекс - турники-брусья-шест-рукоход. От поля комплекс отделял ряд врытых в землю покрышек.
   Спортшкола была небольшая, двухэтажная. Хоть и старой постройки, но вся чистенькая, ладная и светлая. Вокруг росли здоровенные ёлки, и всё тут было похоже скорее не на город, а на какой-то летний лагерь.
   Вдали, за деревьями, стояло какое-то странное сооружение. В землю были врыты несколько столбов. Столбы были соединены сверху длинным брусом. С бруса свисали куски каната и драная боксерская груша. К самим столбам в разных местах были прикручены какие-то доски, покрышки от легковушек. К покрышкам были тоже прикручены доски.
   - А это что такое, Степан Константинович?
   - Где? А! Это наш вариант шайтан-арбы, - улыбнулся участковый. - У нас тут еще ребята-каратисты тренируются. Вот - подсмотрели где-то, слепили. Ну, и мы тоже иногда... руки прикладываем. Стучим понемногу. Если идея хорошая и полезная, отчего-ж не воспользоваться?
   Он посмотрел на удивленного Жеку и улыбнулся.
   - А ты, боец, думаешь, что самбо - это только борьба? Неа! Не только. Ты, главное, занимайся постоянно, много нового и интересного узнаешь.
   Степан подмигнул Жеке и вдруг резко выбросил вверх и в сторону ногу. Нога на секунду замерла выше головы участкового и вернулась назад.
   - Понял? - он легонько щелкнул Жеку по носу, - всё, айда. Тренировка скоро начнется, опоздаем.
   Они обошли здание, и вышли во двор спортшколы. Увидев вход, Жека вдруг понял, что это уже никакие не мечты, а самая что ни на есть реальность. У него сразу же запрыгало сердце и стало немного жутко. И как-то расхотелось идти. Он судорожно пытался придумать причину, по которой можно сегодня отложить визит, и прийти потом. Как-нибудь. Попозже. В другой раз.
   Но не сегодня.
   Участковый взглянул на жекино печальное лицо, и как будто прочитал мысли.
   - Ну-ка, подожди.
   Они остановились. Участковый опять присел на корточки. Его лицо, как и в прошлый "мужской" разговор оказалось почти вровень с жекиным.
   - Что, брат, страшно? - взял он Жеку за плечи и посмотрел ему в глаза.
   В глаза Жеке посмотреть не получалось, потому что Жека смотрел в сторону.
   - Вижу. Страшно. Это нормально, что страшно. Ты же там никого не знаешь. Да и не делал этого никогда. Ты и на физкультуре, поди, особо не геройствовал, верно?
   Жека, всё так же глядя в сторону, кивнул.
   - А ты помнишь, что я тебе говорил? Дела могут обстоять не всегда так, как тебе кажется. Вот скажи мне - ну чего тебе страшно?
   Жека молчал.
   - Вот смотри. Сейчас же ничего страшного не происходит? Верно? Тогда, вот именно сейчас, бояться и нечего. А вот, что потом будет... Ну-у-у, брат. Этого ни ты, ни, даже, я не знаем. Может тебе там по шее накостыляют... А может тебе на голову мешок с миллионом рублей свалится?
   Глаза у Степана Константиновича опять стали хитрыми.
   - Но есть во всём этом деле один важный момент. Ты никогда не узнаешь, что тебя ждёт за этими дверями, если туда не пойдёшь. Можно сдаться, побоявшись получить по шее, и уехать домой. И не получить по шее. А можно уехать домой, и не получить мешок денег. Вдруг там тебя мешок денег ждёт, а? Понятно я излагаю?
   Жека кивнул.
   - Так что, боец? Ты боец, или домой возвращаемся?
   Жека сжал зубы, посмотрел в глаза участковому и вздохнул.
   - Ну, денег, допустим, там нет. А так - идём. Да. Уговорили.
   Участковый расхохотался.
   - Не-е-е, брат. Я тебя не уговаривал - в таком деле ты сам решать должен. Я тебе просто расстановку сил объяснил, - он опять подмигнул.
   И они пошли в школу.
  
   В вестибюле спортшколы было тихо, прохладно и пахло краской. Видимо недавно тут делали ремонт. У гардероба стояло три велосипеда. Два BMX, а один крутянский, для кросс-кантри, с большими колесами (похоже на двадцать девять дюймов).
   О-о-о. Жека знал толк в классных великах! Своего у него не было, но он внимательно изучал интернет, и знал какой велик он хочет. А вот эти, наверное, велики везучих пацанов, которые ходят заниматься. Интересно - а с большими колесами, чей это Рокхоппер? Велик-то недешевый, видимо и хозяин непрост. А может покататься даст, кто знает...
   - Ну, пойдем, пойдём, - подогнал его Степан.
   Они свернули налево. Жека шел и крутил головой по сторонам. Тут было интересно. В углу, у окна, лежали две огромные кожаные куклы. Они были почти размером с человека, с головой и двумя руками. Только с одной ногой. Ну, то есть. Вторая нога не оторвана была - просто "туловище" куклы переходило в толстенную ногу. Из дырок в подмышках вылезал наполнитель.
   - Это наши "тёщи", - заметив интерес Жеки, пояснил участковый, - на лечение их отправляем. Видишь - поистрепались.
   У другой, свежеокрашенной стены, стояли несколько щитов "Наши чемпионы". Видимо их собирались вешать. А один уже висел. Проходя мимо него, Жека прошелся взглядом по ряду фотографий и встал как вкопанный. Один из пацанов смутно кого-то ему напоминал. Ушастый, конопатый.
   Жека, открыв рот, посмотрел на участкового.
   - Узнаёшь? - улыбнулся Степан.
   - М-м-м... - неуверенно промычал Жека.
   Пацан на фотке очень был похож на участкового. Только... Только участковый высокий, худой и жилистый. А пацан был круглым и щекастым! Он даже был толще Жеки! Хоть и был жекиного возраста. Ну, или чуть старше. Таких в школе дразнят "пончиками" и "жиртрестами".
   - Ага! Что я тебе говорил! Занимайся постоянно - узнаешь много нового и интересного, - развеселился Степан, - Ну да. Вот таким я и был в детстве.
   Он надул щеки, и показал руками размер живота.
   - Самым тяжелым был в группе. Шестьдесят семь килограммов, прикинь! Сначала меня все валяли, а потом... - участковый кивнул головой на стенд, - А потом я взял, и вырос.
   Он засмеялся, взял Жеку за плечи, и развернул его в сторону большой двери, за которой слышались хлопки и удары. Там падало что-то тяжелое. Весом с пацана. Жека набрал полную грудь воздуха, толкнул дверь и вошел.
  
   Оказалось, что он напрасно так волновался, так как это был коридор с раздевалками, душевыми и туалетами. А сам зал борьбы был чуть дальше. Отсюда было видно, как там кувыркаются ребята в разноцветных куртках и шортах.
   Но всё равно. Тут было очень волнительно. Можно сказать, подать рукой до места, где он скоро научится быть чемпионом. И запах... Тут был какой-то особенный, настоящий запах. Горьковато-кислый запах кожи, резины, тяжелой работы и силы.
   - Вот тут раздевалка, там же душ, туалет рядом с залом, - проводил экскурсию Степан, - ты пока переодевайся, я сейчас.
   Жека зашел в раздевалку. Стена, выходящая на улицу, была целиком из разноцветных непрозрачных кирпичей, от чего в раздевалке было очень светло. На вешалках висели вещи ребят. В углу стояла странная батарея - она была низенькая, с решетками, и в несколько рядов. На батарее лежали несколько пар кожаных тапочек со шнурками. Вокруг батареи была сделана вешалка, на которой на плечиках висело много разноцветных курток.
   Жека быстренько переоделся, а потом подошел к вешалке и стал рассматривать куртки. Синие, красные, белые. Точнее уже не белые, а, скорее, светло-серые. Все куртки были не новые, выцветшие и потертые. "Интересно, а мне дадут такую куртку?", - подумал Жека.
   На перекладине висели пояса. Как Жека ни смотрел, черного пояса он там не увидел...
  
   - Я тебе говорю, Петрович! Он Лёлика на движении поймал!
   Открылась дверь и в раздевалку зашли участковый и какой-то бородатый дядька. Дядька был не очень высок, что особенно заметно становилось на фоне участкового, но выглядел он... Выглядел он внушительно. Он был похож на Существо из Фантастической четверки - такой же квадратный, и как будто из камня. Синяя самбистская куртка на нём сидела как вторая кожа. Не понятно - то ли куртка была маленькая, то ли дядька был здоровый.
   И еще он был лысый, как коленка.
   Но бородатый.
   Серьезный такой дядечка.
   - Ну, положим, уронить Лёлика - не такой уж и подвиг, - продолжая начатый ранее разговор, гудел он.
   Мда. Голос тоже впечатлял. Говорил бородатый животом - гулко и как из бочки.
   - Петрович. Ты меня услышал? Он его поймал на движении... Да и шут с ним, с Лёликом. Он на Петюню полез.
   - На Петюню?!? - дядька с интересом взглянул на Жеку.
   - Ну. Причем так нормально стал его из равновесия выводить, да потом какую-то пургу замутил. Ну и огрёб.
   Жека, услышав про "пургу", покраснел.
   - Слушай, боец, - обратился участковый к Жеке, - я вот всё спросить тебя хотел. А что ты Петюне такое сделать пытался?
   Жека почувствовал, что у него с ушей уже слетают языки пламени.
   - Ну. Это. Бросить его хотел.
   - Да не. Понятно, что бросить. Что за прием такой лютый ты изобразить пытался?
   Жека, смотря в пол, подошел к Степану и взял его за руку.
   - Вот, - он потянул участкового и стал разворачиваться вокруг своей оси.
   Получилось не очень. Степан не сдвинулся с места, а Жека, полное ощущение, намотал его руку себе на шею. Причем сам.
   - Мда, - заметил бородач, - похоже, что-то ниндзевское. Ты где этот страшный прием подсмотрел? Сам придумал?
   - Почему сам? - возмутился Жека, - В Теккене так Крейг Мардок бросает.
   - М-м-м??? - бородач уставился на Степана.
   Тот жевал щеку, и силился не расхохотаться.
   - Темный ты человек, тренер. Теккен - это великая компьютерная игра. Там всякие монстры мордобоя друг с другом отношения выясняют.
   Борода дядьки задрожала. Похоже, что он тоже с трудом сдерживал смех.
   - Вот что, друг мой. Давай, ты пока тут эти компьютерные, типа победные, приёмы применять не будешь. Договорились? А потом позанимаешься, и сам уже решишь - нужны они тебе или нет. Лады?
   Жека хмуро кивнул.
   - Ты переоделся? Всё, давай в зал.
   Тренер опять повернулся к участковому.
   - Стёпа, а почему сюда-то? Он же нулевой вообще. Ему еще ОФП катать и катать. Я понимаю, там, хотя бы на начальную подготовку. Но с этими-то? Это-ж, можно сказать, элита. Speznaz, - с английским акцентом произнес он.
   - Петрович, - Степан нахмурился, - он в новом доме живёт. На ВДНХ.
   Бородач как-то весь подобрался и внимательно посмотрел на Степана.
   - И ещё, Петрович... - участковый понизил голос, - походу он там что-то такое уже видел. Только не признаётся, паразит такой.
   Собравшийся уходить Жека замер в дверях и весь обратился в слух. Оказалось напрасно.
   - Ты еще здесь? - удивился участковый, увидев притихшего как мышь Жеку, - а ну брысь в зал, сейчас Алексей Петрович подойдёт.
   Тут он хлопнул себя по лбу.
   - А! Я ж тебя с тренером не познакомил! - он показал на бородатого дядьку, - Алексей Петрович, прошу любить и жаловать.
   Степан сложил ладони у лба и сделал глубокий поклон.
   - Намастэ, гуру!
   - Не паясничай, служитель Закона, авторитет растеряешь, - усмехнулся тренер.
   - Не растеряю. У меня его такой запас, что надолго хватит, - он опять повернулся к Жеке, - В зал, в зал, в зал. Тебя ждут великие дела. Всё. Дуй давай.
   И Жека пошел в зал.
  
   Зал был на удивление большой и очень светлый. Во всю его длину тянулся ковер, на котором были нарисованы три больших круга. В дальнем углу зала, с потолка, свисали два длиннющих каната. Огромные, во всю стену окна, были сейчас открыты, и по залу гулял ветерок и солнечные зайчики. У самого входа лежали толстые резиновые листы, на которых стояли разные гири и штанга. Тут же в пол были вделаны турники и брусья. А в противоположную от окон стену были вкручены железяки, на которых висели длинные боксерские груши.
   У груши в дальнем углу стоял взрослый пацан и бил по ней руками. Тук, дыщ. Тук-тук-дыщ. Дыщ. Дыщ. Удары разносились по залу, как хлопки петард. Тук-дыщ. Бум! Пацан стукнул по груше ногой.
   На ковре очень ловко прыгали и кувыркались восемь ребят. Двое были примерно Жекиного возраста и похожи друг на друга как две капли воды. Видимо, близнецы. Один мальчишка был младше Жеки, но двигался наравне со всеми. Остальные ребята были постарше на год-два. Самым взрослым был парень у груши. Наверное, он даже уже школу закончил.
   Жека стоял, разинув рот. Ребята, не обращая на него внимания, продолжали кувыркаться. Сейчас один из близнецов стоял, согнувшись в поясе и упершись руками в коленки, а остальные разбегались и прыгали через него щучкой. Однако в полете успевали ловко развернуться, приземлиться на плечо, перекатиться через спину и вскочить на ноги.
   - Дейл! Давай в стойку! - крикнул один из ребят.
   Паренёк полностью выпрямился и лишь чуть-чуть наклонил вперёд голову.
   Жека замер.
   Второй близнец разбежался, легко взмыл вверх, перелетел через его голову, перекатился через плечо и встал. Жека восхищенно присвистнул. Круто. Вторым бежал невысокий, квадратненький, пацан. Близнец глянул в его сторону и чуть наклонился вперёд. Пацан взлетел как-то боком, зацепил плечо близнеца и глухо хряпнулся на спину.
   - Блин! Жора! Ну, сколько тебе говорить, что предупреждать надо, когда прыгаешь! А если бы Дейл тебя не увидел?!? - возмущенно закричал второй близнец.
   - Если бы он меня не увидел, я бы перепрыгнул! - не менее возмущенно закричал крепыш, - он нагнулся, пока я разбегался, и сбил меня с толку!
   - Да ты вечно прыгаешь коряво! Пора уже привыкнуть!
   - Ну, раз пора привыкнуть, то и нечего наклоняться пока я бегу! Надо было раньше думать!
   - А ну, хорош! - неожиданно над ухом Жеки будто самосвал бибикнул (он аж подпрыгнул), - разбились по парам и доразминка в партере. Борьба до удержания. Удержание любое. Взяли на удержание, до трех досчитали, и снова борьба. Через минуту смена партнёра. Время пошло!
   Пацаны разом перестали ссориться и расползлись по ковру. Причем Дейл и Жора, как ни в чем не бывало, встали в пару друг с другом.
   - Ну, что? - тренер сел на стоящую у входа табуретку и повернулся к Жеке, - приступим?
   Жека улыбнулся и пожал плечами.
   - Давай, на турник.
   Лицо у Жеки вытянулось. Как - турник? А бороться? Он же бороться пришел, приёмчики учить! Почему - турник?
   - Ха, дружище, - тренер сразу прочитал по жекиному лицу о его мыслях, - а как ты хотел? Сказки про то, что для победы в поединке не нужна сила, оставь любителям тайных стилей. Вот смотри - видишь, пацаны борются?
   Жека угрюмо посмотрел на пацанов, которые, в отличие от него (как он считал) занимались делом.
   - Вот как ты думаешь? Можно без силы схватить соперника так, чтобы он не вырвался? Правильно. Нельзя.
   В этот момент один из стоящих на коленях пацанов, взяв своего партнера за куртку на плечах, резко дёрнул и потянул вниз, разворачиваясь на коленях, и пропуская того мимо себя. Второй шлепнулся на живот. Дёрнувший тут же прижался к его спине грудью, одну руку просунул снизу, другую положил на его шею и стал быстро-быстро забегать ногами, стараясь перевернуть противника на спину. Однако нижний тоже не терял даром времени. Стоило его противнику на секунду отвлечься, как он, оказавшись на спине, умудрился как-то поднять ноги, ухватиться ими за противника, непонятно кувыркнуться на месте, и оказаться повернутым к нему лицом и ногами. Прижать его не получилось.
   - Ну и техника конечно важна, несомненно, - прокомментировал увиденное Алексей Петрович.
  
   Тем временем пацаны продолжали являть чудеса силы и ловкости. Квадратненький Жора перекатил Дейла на спину, схватил его за голову и руку, и прижал к ковру. Дейл несколько раз дернулся под ним, а потом неожиданно, быстро забежав ногами, обхватил Жору поперек туловища, и высоко-высоко поднявшись на голове и пятках, перебросил через себя в другую сторону.
   - Видал? И сила, и техника. С цыплячьей шеей ты такого, друг мой, не сделаешь никогда. Всё, давай на перекладину.
   И Жека "дал"...
  
   Надо сказать, уроки физкультуры для Жеки были не особо любимыми. Не потому, что ему не нравилось бегать и прыгать, нет.
   Жеке было стыдно.
   Он не мог подтянуться.
   Когда все прыгали через козла, Жека прыгал на козла. Животом.
   Отжиматься он тоже не любил. Потому, что когда ему казалось, что он, наконец, отжимается глубоко и правильно, подходил учитель физкультуры и сообщал, что махание головой вверх-вниз не заменяют отжиманий.
   С бегом дела обстояли еще печальнее. Если при подтягиваниях и отжиманиях жекино тело не страдало, то после двух кругов по школьному стадиону он начинал задыхаться, рёбра в боку становились колючими и Жека переходил на шаг...
   А сейчас его, судя по всему, ждали очередные минуты позора. Точнее секунды. Просто Жека и висеть долго не мог на перекладине. Пальцы его разжимались, и он кулем падал на землю.
   Так и в этот раз.
  
   Жека долго готовился, вытирал ладони о штаны, размахивал руками, тряс кистями рук.
   Алексей Петрович хмуро наблюдал за его приготовлениями, но ничего не говорил.
   Наконец Жека был готов.
   Он вполз на турник, немного подержался ногами за столб, к которому турник был прикручен, разжал ноги и... повис на турнике, как колбаса на витрине в супермаркете. Повисев несколько секунд и собравшись с духом, он вздрогнул всем телом и попробовал вытянуть себя вверх. Бесполезно. Попробовал ещё раз. Ещё. Волновая система подтягиваний не давала эффекта. Тогда Жека отвел ноги назад, резко ими махнул, и рванулся вверх.
   Его триумфальный подтяг был прерван на самом его пике. Руки почему-то отказали и он звякнулся лбом о перекладину. Пальцы его разжались, и Жека неизбежно устремился вниз, в кучу стоящих на полу гирь.
   Алексей Петрович подскочил.
   Пацаны в зале замерли.
   Жека совершил жесткую посадку...
  
   Он вылез из гирь и остался стоять, ковыряя застывшую на опоре турника каплю краски. Взгляд поднимать было стыдно.
   - Ну? Чего стоим? Кого ждём? - спокойно прогудел тренер, - поехали дальше.
   Жека удивленно поднял голову. Алексей Петрович, будто ничего и не произошло, сидел на стульчике и смотрел на Жеку. Пацаны на ковре продолжали возиться.
   - Смена партнера, - крикнул тренер в зал, и опять повернулся к Жеке, - теперь отжимания.
   Жека тяжело вздохнул и встал на колени. "Блин", - думал он, - "Вот зачем утром силы тратил, отжимался? Сейчас бы показал класс".
   - Я утром во время зарядки уже отжимался, - сообщил он тренеру.
   - Ничего, ничего. От лишних отжиманий еще пока никто не умирал. Давай!
   И он опять "дал". Высунув язык, размахивая головой в такт движениям, Жека сгибал и разгибал руки, подняв заднюю часть туловища вверх.
   - Так. Стоп, - Алексей Петрович удивленно смотрел на него, - вас на физкультуре что ли отжиматься не учат?
   - Почему? Учат...
   - Ну, так, а чего же ты тогда? Что это за судороги ты мне тут показываешь? Отжимайся нормально - спина ровно, опускайся ниже, ноги не сгибай, на ковер не ложись... Поехали.
   Строго следуя наставлениям тренера, Жека смог отжаться даже больше, чем утром - аж тринадцать раз.
   И то. Через раз Алексей Петрович сообщал ему: "Незачет. Ниже, незачет. Колени убрал, незачет. Корму вниз, незачет". Так что за эти тринадцать раз, Жека отжался раз двадцать пять и весь вымотался.
   - Ложись на спину, - это он Жеке. И в зал, - смена партнёра!
   Жека перевернулся на спину и расслабился. Лежать было хорошо. Однако кайф быстро закончился, потому что севший рядом Алексей Петрович прижал своей лапищей жекины ноги и скомандовал:
   - Руки за голову, подъем туловища. Начали.
   Где начали, там и закончили. Жека, поднявшись раз шесть (и то как-то боком), на седьмой и этого не смог. Как ни старался себя вытянуть за голову.
   - Ну, картина, в целом, ясна, - Алексей Петрович опять сел на захрустевшую под ним табуретку.
   Он посмотрел на унылого Жеку.
   - Да не расстраивайся ты так. Я примерно такой результат и предвидел. Правда, всё чуть хуже, чем предполагалось, но не смертельно. Сейчас таких как ты, героев компьютерных игр, очень много стало. Ничего, исправим. Глядишь, второй Куринной получится, - он встал и легонько хлопнул Жеку по спине.
   От этого "легонько" у Жеки клацнули зубы.
   - Так, борцы! Стоп, внимание!
   Замес! Кончай мешок гладить - давай круговую. Три по три. На штангу, жим лёжа на взрыв. Вес - пятьдесят процентов твоего. Взрываешься, пока идет. Скорость падает, бросаешь, идёшь на перекладину. Та же тема. И по новой - штанга, подтягивания. Отдых - минута на резине. Секундомер - вот. Пошёл!
   Чип и Дейл, Шаманчик, Ярый, Мимино! Первый номер набрасывает одиночные в голову, второй номер сбивает, проходит в корпус. Через пять минут броню надеваем, и понеслась - двойка в голову, ушли, прошли в ноги. Работаем пара и тройка. Смена по кругу.
   Жора, Тёма, Вовчик - поехали в тройке подсечку в такт шагов. Через пять минут выводим из равновесия, охотимся за ногами. Все подсечки. На ноги не смотреть!
   Так, народ. Не балдеть! Работаем сами, мне со Степаном Константинычем надо пару вопросов решить.
   Евгений! Твоя задача. Двадцать подтягиваний...
   Он повернулся к Жеке, но увидев его упавшую челюсть, быстро пояснил:
   - Осторожно. Залезаешь на турник. Можно вон, с подоконника. И не спеша. Раз подтянулся, спрыгнул, отдохнул чуток, раз подтянулся, отдохнул. Главное - чтоб в сумме двадцать раз было. Понятно?
   Жека с облегчением кивнул.
   - Долго не сачкуй. И со всем остальным - то же самое. Пятьдесят отжиманий, пятьдесят раз пресс. Ноги под скамейку засунь, а то не встанешь вообще. Всё. Пошел.
   Жека пошёл.
   Правда, он не сразу на турник полез. Ему было интересно, что будут делать ребята, потому что он совершенно ничего не понял из того, что говорил им тренер.
   А ребята делали следующее.
   Взрослый пацан пришел в жекин угол и стал устанавливать штангу на стоящую там же скамейку.
   Пятеро разбились на две группы - по два и по три человека, и стали по очереди бить друг друга. Один бил, второй сбивал летящую прямо в лицо руку в сторону или уклонялся, резко бросался вперёд, бил плечом в живот атакующего и обхватывал его корпус руками.
   Трое стали так же по очереди бросать друг друга. И тоже интересно. Один брал другого за рукав и плечо, и они начинали одновременно прыгать приставными шагами. Потом - р-р-раз! Тот, кто держал, подсекал ногу товарища и ронял его на ковер. Было красиво.
   - Ну, чего встал? - вдруг спросил его старший пацан, - тебе задание было? Вот и работай.
   Жека обиделся. Чего это он тут раскомандовался? Самый главный что ли? Вот Алексея Петровича он, Жека, послушал бы, а этот чего? Тем не менее, он полез на подоконник. Подтягиваться.
   Косясь на пацана со штангой, Жека взгромоздился на турник. Пацану, вопреки жекиным опасениям, было не до него, и смеяться над ним он не собирался. Повесив на штангу небольшие блины, он включил секундомер, лег на скамейку и начал резко выбрасывать штангу вверх. Штанга лязгала блинами и летала. Парень немного замедлил скорость - видимо устал. Поставил штангу и запрыгнул на турник.
   И вот тут вся жекина обида на него ушла разом.
   Пацан подтягивался без остановки - быстро, резко. Пять, десять, пятнадцать, двадцать раз... Вот он опять чуть замедлил скорость и спрыгнул. Подошел к штанге и снова начала греметь блинами. До Жеки ему уже дела не было...
   Да-а-а-а. Вот когда он, Жека, будет подтягиваться так же, как этот парень - тогда и можно будет возражать, если ему тут кто-то будет указывать, что делать. А пока нужно не губы дуть, а работать и прислушиваться к тому, что ему сказали. И не потому, что этот парень был сильнее и старше, а потому, что он очень много трудился, чтобы вот так подтягиваться.
   Ну и правила, наверное, тут такие.
   - Евгений! Сколько подтянулся уже? - подтвердил его догадку тренер.
   - Щаз! - почти в тему крикнул Жека и опять стал колбасой из супермаркета.
   Кое-как, дрыгая ногами, будто он хотел оттолкнуться от воздуха, Жека подтянулся один раз и встал на подоконник.
   В этот момент у взрослого пацана запикал секундомер, он что-то там нажал, и пошел к шведской стенке, на которой висели длинные резиновые трубки. Взяв эти трубки в руки, он стал дергать их на себя, потом сразу же быстро поворачиваться спиной к стене, приседать и вставать. Похоже было, что он кого-то бросает. Только вот зачем это делать с резинкой - было не совсем понятно.
   Жека в очередной раз увидел, что парню до него нет никакого интереса. Он прямо весь выполнял свою задачу. Жека совсем успокоился. Стало понятно, что этот пацан сделал ему замечание не потому, что злой и обидеть хотел, а конкретно по делу.
   А, раз по делу, надо выполнять. И Жека опять полез на подоконник.
   А пятеро мальчишек делали вообще что-то интересное. Они одели на голову шлема, как будто в хоккее, на руки что-то типа боксерских перчаток, но с дырками для пальцев, а на ноги забавные щитки. И сразу стали похожи на хоккейных вратарей в валенках. Потом, по очереди, прямо на самом деле били руками в лицо. Только один бил, а второй как-то умудрялся защищаться, прыгал на коленки вниз, хватал товарища за ноги, поднимал в воздух и бросал на ковер.
   Жеке тут всё больше и больше нравилось.
   Потом тренер давал пацанам еще какие-то задачи, но Жека больше не отвлекался. Он старался всё делать правильно и по сторонам не глазеть. Наверное, это и означало "сильно не сачковать"...
   - Закончил? - к сидящему на скамеечке упахавшемуся Жеке подошел Алексей Петрович.
   - Ага.
   - Ну, тогда вот тебе домашнее задание. Дома турник есть? Если нет, то во дворе найди, на спортплощадке. Должен быть.
   Жека представил, как он на глазах всего двора (а особенно компании Петюни) показывает колбасу из супермаркета, и ему стало не по себе. Мрак. Лучше уж он папу попросит турник установить.
   - Но лучше дома, - порадовал его тренер, - когда учишь уроки или кино по телевизору смотришь, ставь будильник на пять минут. И, как он звенит, выходишь, и пробуешь подтянуться. Сколько сможешь. И так в течение часа. Если кино смотришь, то на рекламе. Началась - вышел, подтянулся. Усёк?
   Жека усёк.
   - Главное, чтобы каждый день. В нашем деле нужна постепенность и стабильность... Ну, на сегодня, пожалуй, с тебя хватит. Беги в душ и домой.
   - Как - домой? - Жека расстроился, чуть ли не до слёз, - а борьба?
   - Побороться, что ли, хочешь? - бородища тренера дрогнула, - не рановато ли? Ребята-то не простые. Не страшно?
   Жеке было не страшно. Ну, и что, что не простые? Он, может, тоже не промах. То, что силы немного - это пустяки. Нарастит он себе бицепсы. Поставит папа турник, он и нарастит. А вот показать, что он тоже кое-чего стоит было нужно прямо сейчас. Он, может, знает такое, что они не знают.
   Про то, о чем его тренер предупреждал в раздевалке, Жека забыл совсем.
   - Ну ладно. Твоё решение... Сейчас, пацаны задания закончат, и поборешься. Мы в конце каждой тренировки боремся, так что и на тебя борьбы хватит.
   Пацаны в это время выполняли какое-то странное упражнение. Похоже было, что хотят сесть друг другу на голову. Опираясь о плечо товарища, они высоко-высоко подпрыгивали, как будто хотели перепрыгнуть друг через друга, либо, действительно, сесть на голову.
   - Замес! - крикнул Алексей Петрович взрослому пацану, который в это время бросал точно такую же куклу, как и те, что лежали в вестибюле.
   Парень еще раз обхватил куклу поперёк, уперся лбом ей в плечо, на секунду замер, а потом резко прыгнул вперёд на согнутые ноги, выпрямился как пружина, прогнулся в спине, и стал падать назад. Жека замер. В самый последний момент парень развернулся на живот и громко шлепнул куклу рядом с собой.
   - Замес! - ещё раз позвал его тренер, - подбери новенькому самбовку и разомни его для схватки.
   Парень подошел к Жеке, оценивающе посмотрел на него, почесал лоб и хлопнул его по плечу.
   - Ну, пойдём. Смертничек.
   "Смертничек" уныло поплёлся в раздевалку. Такой прозвище ему не очень понравилось. Потому что намекало на какие-то нехорошие перспективы.
   В раздевалке Замес быстренько подобрал Жеке куртку, надел на него, снял с перекладины пояс и стал его заправлять. Пояс вставлялся в специальные отверстия на талии, и куртка завязывалась очень плотно.
   - Язык спрячь, не высовывай. Откусишь. Рот вообще закрой, - неожиданно он стал давать Жеке советы, - Когда падаешь - группируйся. Не знаешь, что это - просто выдыхай и поджимай голову к груди. Чувствуешь, что больно - говори "стоп". Не можешь сказать - стучи рукой по ковру. Не можешь рукой - стучи ногой... И вообще. Не строй из себя героя, не тот момент, сдавайся сразу, а не терпи.
   Замес завязал Жеке пояс и легонько ткнул кулаком в живот.
   - Всё. Упаковали. Айда разминаться.
   Жека пожалел, что он не один, и что нужно идти. Очень хотелось посмотреть в зеркало - как он сейчас выглядит.
  
   В зале Жека почти точно повторил за Замесом всю разминку, чем был сильно горд. Всё-таки не совсем он "нулевой". Потер уши, нос. Покрутил головой. Руками, туловищем. Попробовал помахать по кругу ногой, но потерял равновесие и чуть не упал. Повращал колени. Затем сел на ковер, покрутил стопы. Повыпрямлял ноги.
   Потом Замес встал на четвереньки и уперся головой и руками в пол.
   - Ты руки не вздумай убирать, а я по-своему буду. Повторяй, но руками держись.
   Замес убрал руки за спину и начал крутить головой. Влево. Вправо. По кругу.
   - Вот так не делай, - сказал он, оттолкнулся ногами, перевернулся на мост, и продолжил раскачиваться.
   Жека всё-таки попробовал, но у него получилось только брыкнуть ногами назад. Как у жеребенка.
   - Я сказал - не делай!!! Башку открутишь себе! Какой же потом из тебя самбист - без башки? На спину ляг, выйди в мост, и разминай шею.
   Жека попробовал сделать так, как ему было сказано, и получилось. Только дышать было немного тяжело и потемнело в глазах. И еще сильно стали болеть волосы.
   - Что там у вас? - подошел тренер, - Готовы?
   - Ну, как, - оскалился Замес, - размялись. А так-то - потренироваться нам с годик. Тогда будем готовы.
   - Поговори у меня! Вот получишь ЗМСа, тогда и будешь меня учить. Обсуждали же уже, нет?
   Жеке было не понятно - шутит тренер или на самом деле строжится. Тут и шутки у них были какие-то... свои. Самбистские.
   - Ну, раз готовы, пошли... Чип! Поработай с новеньким. Аккуратно! Никаких прогибов и мельниц. Вообще ничего амплитудного. Ле-гонь-ко. Уяснил?
   Один из близнецов кивнул. Жека удивился. Оба близнеца были здорово легче Жеки. Как же один из них будет с ним бороться?
   - На середину ковра!
   У Жеки сразу сердце ухнуло вниз и стали мокрыми ладони. Вроде бы ничего ужасного не намечалось, и близнецы эти вроде были добрыми ребятами, и тяжелее он, но... Всё равно Жеке стало не по себе. Добрые-то они добрые, но перед тем, как сойтись в центре, он взглянул в глаза Чипа. И они ему совсем не понравились.
   Очень серьезные у того были глаза.
  
   Чип чуть согнул руки в локтях, поднял их на уровень плеч, немного присел, наклонившись, и стал не спеша приближаться к Жеке.
   Жека же решил не откладывать дело в долгий ящик и сразу прыгнул ему навстречу. Он хотел сразу схватить противника за шею, пригнуть его к полу и свалить. Когда они играли с пацанами в старом дворе, у него это получалось очень часто. Может это и из-за того, что Жека был самым тяжелым среди друзей.
   Но тут победная тактика отчего-то не пошла. Чип подкинул правую жекину руку вверх, присел под неё, нырнул ему за спину... и неожиданно оказался сидящим на полу, только уже слева от Жеки. Как он умудрился так быстро вокруг него обежать - не понятно. При этом его ноги почти упирались Жеке в живот, а жекина левая нога была плотно схвачена рукой и ногами противника.
   Жека почувствовал, что теряет равновесие и плюхнулся назад.
   - Стоп! - резко крикнул Алексей Петрович, - так, Чип. Болячки на ноги тоже не делаем.
   Чип кивнул и отпустил жекину ногу.
   - В стойку! - скомандовал тренер.
   Это почему еще в стойку? Жека стал злиться. Он видел, как минимум, три варианта освобождения плененной ноги и победы над противником. Почему остановили, а? Не! Ну, так не честно вообще! Ну, ладно! Ну, он сейчас им покажет. Ну...
   Чип опять встал в ту же позу, что принимал до этого. Жека тоже присел, выставил руки вперёд, и приготовился - напрягся, аж дыхание захватило. Теперь-то он поумнее будет, первым не полезет. Пусть этот Чип сам теперь ошибается.
   Чип вдруг выпрямился, легко подпрыгнул на месте и встряхнул руками. Затем поднял правую руку к подбородку, будто решил подумать, левую же выставил вперёд и наклонил голову и туловище чуть вправо.
   Жека приготовился.
   Неожиданно Чип сделал короткий бросок вперёд, схватил Жекину правую руку своей левой и сильно дёрнул вниз. Прям как кобра.
   Жека, не ожидавший такой скорости, чуть не полетел головой вперед, но быстро собрался и потянул всем весом висящего на руке Чипа назад, на себя. А тот, как показалось Жеке, не удержавшись на ногах, полетел на него.
   Жека возликовал!
   И в этот момент его противник свободной, правой, рукой схватил повыше жекину, уже и так захваченную руку, а своей левой рукой отпустил захват за рукав и перехватился за жекину спину. Жека только успел подумать, что руку надо бы освободить, как Чип вдруг прыгнул вверх!
   Жека так и не понял, что произошло.
   Чип сначала взлетел вверх, а потом стремительно ушел вниз, утаскивая за собой Жеку.
   Жека кувыркнулся через голову и растянулся на ковре. Рука его оказалась зажатой между ног Чипа, а сам он был придавлен этими ногами к полу.
   - Чип! Можно было и без акробатики тоже, - сделал замечание тренер.
   Жека рванул руку на себя. Бесполезно. И больно. Потому что Чип стал понемногу тянуть руку через ногу вниз.
   Жека рванулся еще раз. Уже всем телом.
   Результат был тот же.
   Но сдаваться Жека не собирался. Чип давил, Жека терпел. Жека терпел, а Чип давил.
   Больно было ужасно, но Жека, как тогда с папиным биноклем, понял, что сдаваться он не будет ни за что.
   Даже если ему руку сломают.
   - Стоп! - скомандовал Алексей Петрович.
   Хватка и боль ослабли, Чип слез с Жеки и встал.
   - Ты чего не хлопал? Замес, ты ввел парня в курс дела?
   Замес кивнул.
   Жека молчал.
   - Всё. На сегодня хорош.
   - Нет.
   - Что - нет?
   - Не "хорош". Давайте еще бороться, - уперся Жека.
   - Всё, всё, давай в раздевалку.
   - Нет. - Жека упёрся рогом. Пацаны с интересом наблюдали за ходом событий.
   - Так. Друг мой. Тут я тренер... Свободны на сегодня все! - отвлекся он на пацанов. И к Жеке, - Тут я тренер. И если я сказал, что хватит, значит - хватит. Если я что-то говорю, я это говорю не потому, что мне так хочется сделать, а потому, что так надо. И в первую очередь для вас. И вообще. Если бы каждый всегда делал только то, что ему одному хочется, вообще бы никакого порядка не было. А в нашем случае даже хуже - был бы беспорядок и конечности поломанные. Уяснил?
   - Да, - буркнул Жека.
   Как ни странно, ему, хоть и было обидно, но плакать не хотелось. Он почему-то был злой-презлой.
   Голос тренера смягчился.
   - Говорю же - хватит. Я увидел всё, что мне было нужно. Характер у тебя есть, остальное приложится. Наработаем... И давай на будущее договоримся так... То, что я тебе сейчас скажу, скажу один раз. Потом повторять не буду... Так вот, давай договоримся так. Мои указания не обсуждаются. Повторяю - всё, что я делаю, я делаю потому, что так надо, а не потому, что мне вдруг это взбрело в голову. Если необходимо что-то объяснить, я объясняю. Но только один раз. Не успел, не было тебя, прослушал - твои проблемы. Мы всё говорим и делаем только один раз. И я, и пацаны, и ты теперь будешь так же. Сказал - сделал. Всё. То, что тебе ещё неизвестно, я объясню, конечно. Но, опять же - один раз. Поэтому будь внимателен. И учись относиться ответственно к словам и поступкам. Своим и других людей. Всё ясно?
   - Всё!
   - Тогда - в раздевалку. Самбовку в сушилку, сам в душ (обязательно!) и домой. Тебя Стёпа ждёт... Да. И еще. Пока ходить будешь три раза в неделю. Чтоб как штык. В понедельник отдыхаешь. Приходи во вторник, в это же время. А так тренировки у тебя так и будут - по вторникам, четвергам и субботам. Всё. Свободен!
   Жека помчался переодеваться.
   - Евгений! - окликнул его тренер. - Постой ещё.
   Жека остановился.
   Алексей Петрович подошел к нему, положил свою каменную руку ему на плечи, наклонился и тихо произнёс:
   - На ВДНХ гулять не ходи. Понял? Ни один, ни с друзьями. Никак. С родителями твоими Стёпа на эту тему поговорит, и они тоже не будут. Не ходить. Ясно? Говорю один раз. Объяснять - почему, не буду. Пока не буду. Просто - делай.
   Жека кивнул.
   - А теперь - бегом в раздевалку.
  
   - ...и я в первый раз так же! Знак-то показал, а оно никуда не делось! Я и забыл, что Знаком нужно в лобешник засветить. А тут Петрович...
   Жека зашел в раздевалку, и что-то весело рассказывающий чернявый паренек, самый младший из всей группы, резко замолчал. Повисла тишина. Все смотрели на Жеку.
   - Ты теперь тоже с нами будешь? - прервал паузу тот же мальчишка.
   - Ну, наверное, - неуверенно сказал Жека, - тренер вроде сказал, что с вами буду тренироваться.
   - Да я не про тренироваться! Я про...
   - Мимино. Пацан - новенький, видел же, как борется. Походу еще не в курсе, - прервал его выглянувший из душа Замес.
   Паренек смутился и замолчал. Опять повисла неловкая пауза.
   - Ну... Я Жека. Князьков, - Жека улыбнулся и обвёл взглядом всё честное собрание.
   - Евгений, значит, - Утвердительно заявил длинный пацан.
   Он был весь белый. Холодный какой-то даже. Волосы, ресницы - всё белое. Даже глаза были светло-серые, холодные. И улыбался он сдержанно - чуть дернул уголком рта, всё. Считай улыбнулся... А может Жека и ошибся. Может, как обычно, всё обстояло не совсем так, как ему кажется.
   - Раз ты с нами, значит пока - Евгений. А потом посмотрим.
   - В смысле - посмотрим?
   Жека что-то не понял ничего.
   - В том смысле, что пока ты новенький, Петрович к тебе так и будет обращаться - "Евгений". Ну, или "Женя". Замес, вон, говорит, что он раньше вообще всех новичков исключительно "на Вы" и чуть ли не по имени-отчеству звал.
   Пацаны заулыбались.
   - Заслужить надо, в общем, что бы он к тебе как к другу обращался. Знаешь, сколько тут новичков перебывало? Много-то много, да не все выдерживают... Такие дела. Ну, и мы, соответственно, как Петрович. Я вот, Ярый, - протянул он руку Жеке.
   - Почему - Ярый?
   - Потому. Придёт время - поймёшь.
   Жека немного обиделся. Надо же. Крутни. "Заслужить". "Придёт время - поймешь". Пижоны... Но руку пожал.
   - Мимино, - оторвался от скамейки чёрненький.
   - Шаманчик, - невысокий и шустрый мальчишка, лицом похожий на актера Джета Ли, вынырнул откуда то из-за спины Жеки. До этого его в раздевалке видно не было.
   - Да ты не дуйся, Евгений! Думаешь, типа, крутые такие, что и не подойти, да? - весело затараторил он.
   - Ну... - Жека смутился, как будто он это вслух говорил.
   - А-а-а-а, брось. Все так начинали! Ты прикинь. Вот поборешься с нами, покажешь себя, сразу станешь Жекой. Родной всем будешь. Тебе сразу почет, понял? И самому гордость. А пока ты кто? Мы не знаем - ты кто. Может ты классный пацан. А может сдуешься через пару тренировок? Не известно же. А если ты классный пацан - чего обижаться? Придёт время, и всё будет хоккейно. А потом, глядишь и партийный псевдоним заработаешь.
   Он подмигнул.
   - Какой, какой псевдоним? - удивился Жека.
   - Партийный, - засмеялся Шаманчик, - это Петрович так шутит. Ну, прозвище, никнейм типа. Я вот - Шаманчик. Он - Ярый. Мелкий - Мимино. А эти акробаты - Чип и Дейл.
   - Сам-то больно крупный, - весело огрызнулся Мимино.
   - А-а-а-а. У меня кость широкая зато! А это - Вовчик, Жора и Тёма.
   Шаманчик опять куда-то исчез.
   Пацаны по очереди подошли к Жеке и пожали руку. Вся группа направилась в душ, а Тёма задержался.
   - А тебя Костяныч нашел?
   - Кто? - удивился Жека.
   - Костяныч. Ну, милиционер. Участковый.
   Жеку вдруг вспомнил, что участкового зовут Степан Константинович. Сразу стало понятно почему "Костяныч". Жека улыбнулся.
   - А вы что? Прямо вот так его и зовёте? Костянычем?
   - Ну да. Он классный. Ты думаешь ему сколько лет?
   - Н-н-не знаю. Лет двадцать, да?
   Тёма развеселился.
   - Двадцать! Ха-ха-ха-ха! Да он на двадцать выглядит потому, что весёлый и в форме себя держит. А так ему двадцать восемь. Он уже и в армии успел побывать, в спецназе, и в боях без правил участвовал, и училище милицейское закончил. Теперь вот он опять с Петровичем... И с нами... Только ты погоди его Костянычем звать, он это только друзьям разрешает.
   - А вы друзья, да? - с завистью спросил Жека.
   Ему было обидно. Участковый, если что, его спас! И с папой жекиным они уже "на ты" перешли, и на тренировку он Жеку привёз. Жека вот считал Степана своим другом. А у них тут какие-то свои тайны. "Заслужить", "надёжный", "только с друзьями". Можно подумать...
   - Да. Мы друзья, - улыбнулся пацан.
   - А у тебя почему партийной клички нету? - язвительно спросил он Тёму, - не заслужил что ли?
   - Ага. Не заслужил еще, - Тёма почему-то совершенно не обиделся, - не представилось случая пока. Заслужить.
   Он подмигнул Жеке, закинул на плечо полотенце и тоже ушел в душ. За дверью шипели, орали и смеялись.
   Жека сел на скамеечку и задумался. Странно тут как-то всё. И в городе, и в секции этой. Вообще ничего не понятно. Ребята, вроде, хорошие. Костяныч вообще мировой парень. В спецназе служил. Наверное стили какие-нибудь знает тайные. Бесконтактные - раз, руку поднял, а человек падает. Жека такое в телевизоре видал (надо, кстати, спросить будет на досуге)... Тренер, Алексей Петрович, суровый, но тоже классный... А всё равно. Что-то тут странное происходит. ВДНХа вот эта... Чего там такого страшного? Почему туда не ходить?
   Надо бы разобраться.
   И Жека решил. Во-первых, раз никто ему ничего говорить не хочет (он опять немного обиделся), есть Интернет. Можно посмотреть. Во-вторых. Алексей Петрович сказал не ходить на ВДНХ. Но это он, наверное, про ночь говорил. Потому, что ночью всё страшное и происходит. А днём - нет. Днём ничего страшного не может быть.
   Значит что? Значит туда сходить можно. Днём. Вот Жека послезавтра, в понедельник, когда родители на работу уйдут и сходит. Решено.
  
   Из душа выскочил красный как рак Замес.
   - А ты чего тут сидишь? Махом в душ давай! Тренировка в группе заканчивается тогда, когда ты из школы вышел. А до тех пор всё, что сказал Петрович, надо выполнять.
   Жека, еще планируя будущие мероприятия, задумчиво разделся и пошлёпал в душ.
   Пацаны уже растирались. Один Тёма пофыркивал, и то впрыгивал под струю, то выскакивал обратно.
   Жека, так же задумчиво, повесил на крючок полотенце, встал под рассекатель и повернул рычажок смесителя...
   Его как подушкой по голове ударили! Дыхание перехватило, он заорал, и вместо того, чтобы выскочить из-под душа, поднял вверх руки и судорожно попытался заткнуть ими бьющую в него тугую струю... ледяной воды!
   Пацаны покатились со смеху.
   - Женя! Друг! У нас... ха-ха-ха-ха... горячей воды... ха-ха-ха-ха... нету! На лето... ха-ха-ха-ха... отключили! - веселился Шаманчик, - Ха-ха-ха-ха... Извини! Мы-то привыкли уже, вот тебя... ха-ха-ха-ха... и забыли предупредить!
   Жека вырубил душ, схватил полотенце и принялся растираться. Как ни странно, на пацанов он совсем не обиделся. Ему тоже было весело. А когда он вспомнил, как пытался закрыть руками душ, расхохотался со всеми вместе. Так, смеясь и перешучиваясь, они и переодевались. Этот смешной случай как будто сделал их ближе. Собравшись, Жека пожал всем парням на прощание руки и побежал на улицу, где его в машине ждал Костяныч.
   Значит решено. Сейчас, дома - Интернет. В понедельник - ВДНХ. Днём. Когда безопасно.
  
   И вот с этим-то решением Жека очень сильно ошибся. Оно, решение это, чуть не положила конец всей истории.
  

ГЛАВА 4

   Костяныч сидел и читал большую сине-голубую книжку. Увидев Жеку, он закрыл её и отложил в сторону.
   - Ну? Будешь ходить?
   - А то! - важно сказал Жека и посмотрел на книжку.
   Книжка называлась "Бразильское джиу-джитсу. Теория и техника". На обложке была фотография двух улыбающихся парней в белых кимоно и с черными поясами.
   - Степан Костяныч... - начал спрашивать Жека и прикусил язык.
   Участковый глянул на него и усмехнулся.
   - Пообщался уже с одногруппниками? Чего они тебе еще наплели?
   Жека смутился и опять стал пускать с ушей языки пламени.
   - Ну. Это. Сказали, что Вы в спецназе служили. Это правда?
   - Правда. Двенадцатый отряд Спецназа Внутренних Войск "Урал".
   - А Вас там бесконтактному бою учили?
   - Чему-у-у-у???
   - Ну... - в конец смутился Жека, - это. По телевизору показывали, как дядька, военный какой-то, вот так махал руками, а кто на него нападал, падали. Даже схватиться не успевали. А потом он как будто стукнул рукой в воздух и другой мужик вот так за живот схватился и упал. Сказали, что это настоящее русское боевое единоборство и это в спецназе изучают. Вот.
   Костяныч захохотал так, что у Жеки заложило уши. Он испугался.
   - Степан Кост... Константинович! Если это военная тайна, то не надо рассказывать, конечно. Это я так. Просто любопытствую!
   Участковый закатился еще пуще. Потом он уже не мог смеяться и только тоненько всхлипывал.
   - Ну, боец, уважил. Посмешил... Знач слушай, Евгений Андреевич. Во-первых. Единственное "настоящее русское боевое единоборство" - это самбо. Оно действительно наше родное и действительно боевое. И им во всём мире занимаются. Во-вторых. Те, кто верит в то, что могут кого-нибудь уронить энергетическим шаром, скорее всего, упадут от обычной затрещины. А своим энергетическим шаром смогут уронить только такого же как они - сказочника с энергетическими шарами... Улавливаешь о чем я?
   Жека кивнул.
   - То есть падают от этих шаров только те, кто в них верит? Правильно?
   - Правильно. Что не мешает им убеждать всех, что они самые опасные. А вот вышли бы они даже на районные соревнования по самбо, получили бы по первое число. Гарантирую.
   - А они уже выходили? - заинтересовался Жека.
   - Нет. Они же смертельные все. Страшные. Боятся, что кого-нибудь убьют. Когда их в нокаут отправят, они мол, не смогут себя сдерживать и волна тёмной энергии захлестнет мир... Насмотрелись Гарри Поттера. Маги.
   Костяныч откровенно потешался.
   - По факту - людям просто лень над собой работать. Или просто - очень наивные... Трудностей боятся или предпочитают в сказки верить... Ну и, в-третьих. Про смертельные стили в спецназе не верь. Мы там много бегали и много стреляли. Драться основной задачей не стояло. Хотя и это тоже было. И немало, поверь. Но мы дрались, а не энергетику тренировали. И так везде. В любом спецназе. А этих магов туда ни один вменяемый командир на пушечный выстрел не подпустит - он своими бойцами дорожит. Потому, что применять это в бою - самоубийство. Проще сразу застрелиться - не так мучительно. Ясно?
   Жека разочарованно кивнул. Костянычу он верил как самому себе. Но грустно было расставаться с мечтой о чем-то тайном и смертоносном. Он даже забыл, что его самого окружает столько тайного, что ещё разбираться и разбираться.
   Жека ещё не знал, что вот в том, что оно, это тайное, еще и смертоносное, ему предстоит убедиться уже в ближайшем будущем.
   - Женёк! Ты-ж в начале что-то спросить хотел, да? - отвлёк его от грустных мыслей участковый.
   - А! Да! - Жека кивнул на книжку с парнями в кимоно. - А у Алексея Петровича какой пояс? Чёрный, да?
   - Э-э-э-э, брат... Это долгая история. Нету у Алексея Петровича чёрного пояса. Он мастер спорта международного класса по самбо - МСМК. Выше по званию только заслуженный мастер спорта - ЗМС. Им, как раз, и мечтает стать Замес. Потому он и "Замес". Ну, еще и потому, что по боевому самбо лихо выступает. Еще ни одного боя не проиграл. Даже мне с ним трудновато приходится.
   Жека с недоверием посмотрел на участкового.
   - Да, да. Чего косишься? Замес - классный боец. А вот что тут к чему - где самбо, где боевое самбо, где разряды и звания, а где пояса, я тебе по дороге расскажу. История, говорю же, долгая. Потом во дворе постоим, закончу. Время еще есть, тебя не сейчас родители ждут.
   Костяныч завел свой танк, включил скорость, монстр рыкнул двигателем, тронулся, и участковый начал...
  
   - Значит, самбо, - начал рассказ участковый, - Ты, вообще, представляешь разницу между самбо, боксом, каратэ, айкидо, джиу-джитсу, ну и там другими видами? Нет?
   Жека неуверенно пожал плечами.
   - Вот. И я думаю, что не совсем, - Костяныч кивнул головой, - Тут многие взрослые, которые всем этим занимаются, порой путаются, чего уж о пацане говорить...
   Чтобы тебе более-менее понятно было - где пояса эти, а где звания, давай разделим все эти виды на две категории. Есть спортивные единоборства, а есть, так называемые боевые искусства.
   В спортивных единоборствах проводятся соревнования, за участие и за победы даются медали, разряды и звания. В боевых искусствах тоже могут проводится соревнования, и там тоже могут даваться медали, но разряды и звания там никто не даёт. Они, как бы, сами по себе существуют, и сами себя развивают.
   А вот спортивные единоборства помогает развивать государство. Хорошо ли, плохо ли помогает - не суть сейчас. Так вот. Там даются разряды - юношеские и взрослые. И звания - кандидат в мастера спорта, мастер спорта, мастер спорта международного класса, и заслуженный мастер спорта.
   Чтобы получить любой из разрядов или звание, нужно обязательно не только участвовать в соревнованиях, но и побеждать на них. Чем больше побед, чем выше уровень соревнований, и чем сильнее соперники, тем выше звания. Только заслуженный мастер спорта даётся за вклад и заслуги, а вот те звания, что до ЗМСа - за реальные схватки.
   В боевых искусствах же даются те самые пояса. Сначала идут цветные, а потом чёрный. Причем у каждого вида цветные пояса всех цветов радуги, разного порядка и количества. Ну, и чёрный бывает различных степеней - от первой до десятой. Считается, что десятая степень - это прямо суперкруто и всем вообще смерть приходит от одного вида такого мастера. Не знаю. Я их в деле не видел и на зубок не пробовал.
   Так вот. Основная разница в том, что если разряды даются за реальные схватки, то пояса даются за то, как хорошо ты знаешь технику. Понятно?
   Жека уставился на участкового.
   - Ага, - тот опять кивнул, - Непонятно...
   Вот смотри... Скажем задняя подножка. Вот ты её выучил. Там, где пояса дают, ты заплатил деньги, пришел на экзамен, показал какая она у тебя красивая - твоя задняя подножка. Если показал правильно, получил очередной цветной пояс. В некоторых школах такое количество поясов, кстати, что цветов радуги не хватает, и они придумали нашивки на пояс пришивать. То есть, например, красный пояс с белой нашивкой, с синей нашивкой и т.д.
   Вот. А в спортивных единоборствах, ты сколь угодно хорошо можешь эту заднюю подножку показывать - грош ей цена, если ты никого этой задней подножкой не уронил. Улавливаешь разницу?
   Так что если товарищ гордо расхаживает с чёрным поясом - далеко не факт, что он не упадёт от какого-нибудь перворазрядника.
   Есть школы боевых искусств, в которых это всё вместе - нужно и технику показать, и на соревнованиях выиграть, тогда и пояс дают. Но таких, к сожалению, намного меньше, чем тех, где пояс дают за то, что ты, так сказать, "хорошо знаешь заднюю подножку".
   В общем, для меня лично, чёрный пояс - не показатель. Для меня показатель - выигранные соревнования. Ну, или - давай, боец, в паре постоим. А в мастерство тех, кто утверждает, что можно научиться побеждать, ни разу не дравшись, я не верю. Вообще...
   Так что нет у Петровича чёрного пояса, что никак не отражается на его умении человеков в узел завязывать.
   Особо рьяные любители черных поясов, которые дают "за технику" ещё бывает и противники соревнований. Так вот они утверждают, что соревнования противоречат духу боевого искусства, так как там, мол, медали дают и у всех жажда победы. А на настоящем поле сражения, мол, медалей не дают, там нужно выживать... Я, помню, одного такого спросил - а чего же ты, говорю, друг, не выйдешь не для медалей, а для проверки насколько ты готов на поле сражения стоять? Ты же, говорю, не дрался ни разу в жизни. А он говорит, мол, техника моя настолько смертельна, что я в соревнованиях могу кого-нибудь убить. Ну, я и спрашиваю его - а если ты не успеешь никого убить своей смертельной техникой, а рухнешь от "несмертельного" прямого удара? Он мне и отвечает, что, мол, он действительно может рухнуть, потому что правила соревнований не разрешают применять его страшные тайные удары. Поэтому, мол, он в них, в соревнованиях, и не участвует.
   Железная логика, короче. Не подкопаешься.
   Только вот Брюс Ли... знаешь кто это?... Так вот. Брюс Ли говорил, что боец, который тренируется без опыта боя, похож на пловца, который никогда не видел воды. И я с ним целиком и полностью согласен...
   Так. Со званиями и поясами разобрались, кажется. Поехали дальше...
   Хотя стоп. Чуть не забыл. Вот видишь книжку? Это книжка по бразильскому джиу-джитсу. Я тебе о нём чуть позже расскажу. Бразильское джиу-джитсу - оно сестрёнка нашего самбо. Родная, можно сказать. Так вот. Это единственное единоборство для меня, где чёрный пояс на человеке говорит о многом. Для меня он - реально мастер. И его чёрный пояс - показатель того, что он монстр в борьбе. Без вопросов...
   Так. Далее. Продолжаем экскурс в историю.
   Давным-давно, в Японии, появился такой вид единоборств как джиу-джитсу. По одной из версий его придумал врач - Сиробеи Акаяма. По легенде, он собрал кучу всяких приёмов, но никак не мог их собрать воедино. И вот, раз зимой, он стоял в саду. И тут увидел, как одна, толстая ветка под снегом сломалась. А другая, гибкая, согнулась, сбросила снег и выпрямилась. И у него сразу же родился принцип - "Поддаться, чтобы победить". Потому и джиу-джитсу. Джиу - это мягкость, джитсу - техника. Техника мягкости, короче.
   Япония тогда конкретно воевала друг с другом, кланов было много, и каждый какую-нибудь свою фишечку развивал. Один глава клана, допустим, был здоровый как кабан, вот он и делал акцент на мощных бросках, тяжелом оружии, активных действиях. А другой, например, низенький был. Но, допустим, коротким мечом махал лучше всех. Вот он и тренировал броски с низкими входами, и бой оружием на близкой дистанции.
   Школ много тогда было, некоторые сохранились и до сих пор. Вот энтузиасты их и изучают. Самое забавное, что прямо в том виде, в каком они тогда были, и изучают. А о том, что эти школы под то оружие разрабатывались, да под конкретного человека, не помнят. Так и точат эти приёмы, свято уверенные, что изучают самую лучшую технику...
   Что-то меня опять не в ту степь занесло... Тебе хоть понятно - о чём я?...
   Жека быстро-быстро закивал. Ему было не только понятно, но и жутко интересно.
   - Ну, раз понятно, то поехали дальше, - продолжил Костяныч. - Короче, школ джиу-джитсу этих - кучи. Кто-то уже даже свои придумывает у нас. Позанимался чуток борьбой, посмотрел в Интернете секретные приёмы, книжек почитал - и всё. Считай, изобрёл новую школу. Придумывает какую-нибудь хитрую легенду. Мол, дед его в японскую войну попал в плен, и там его один самурай долго учил. А теперь он решил нести настоящее боевое искусство в массы. Вот и несёт, - участковый хмыкнул, - А люди верят.
   Правда есть и серьёзные специалисты. Они эти школы анализируют, под современные условия подгоняют и занимаются. Нормально так у них получается. Бодренько.
   Но, по мне так - лучше нашего самбо ещё ничего не придумали...
   Теперь я тебе про самбо расскажу.
   Был такой дядька - Дзигоро Кано. Из нескольких школ джиу-джитсу он придумал свою школу джиу-джитсу и назвал её "дзюдо"... Да, друг мой. Дзюдо, в начальном варианте, и было школой джиу-джитсу. Там даже удары были. Единственно, что Кано часть страшных приёмов убрал и сделал школу более гуманной. Ну... Как "гуманной"? По сравнению с другими, то дзюдо было более-менее миролюбивым, если можно так сказать... Плюс, он решил учить не просто технике как кости ломать, а как человеку, занимаясь дзюдо, можно стать благороднее, сильнее и лучше. "До" по-японски означает "Путь". Он даже институт специальный построил - Кодокан. Он до сих пор действует. Вот и занимались там все.
   Вот. А со временем дзюдо стало популярно в Японии и разошлось по миру. Вот теперь оно уже Олимпийский вид спорта. Правда, там мало от того, начального, дзюдо осталось, как это ни печально...
   Я это всё к чему тебе рассказываю? Я это всё тебе рассказываю к тому, что первым русским и третьим европейцем, получившим в Кодокане чёрный пояс по дзюдо, был некто Василий Сергеевич Ощепков...
  
   Слушая участкового, Жека не заметил, как они проехали ВДНХ и свернули на дорогу, ведущую к дому. Когда машина уже сворачивала во двор, Жека вдруг понял, что они приехали и "экскурс в историю" сейчас закончится.
   - Степан Константинович! А Вы мне правда всё расскажете? - Жека с мольбой уставился на участкового.
   - В смысле? - не понял тот, - А! Дошло. Конечно, расскажу, я же обещал. И время у нас ещё есть, - Костяныч глянул на здоровенный циферблат наручных часов.
   - Ну, слушай дальше... А знаешь, как Ощепков попал в Кодокан? Значит, все экзамены у них там в Кодокане прошли, посадили кандидатов на обучение в зале. Те сидят, ждут. Сидеть не удобно - они там так, на коленках, сидят. Сидят, значит, ждут. И тут выходит дядечка в возрасте, и начинает им лекции читать. Говорит, говорит, говорит... Кто-то уже морщится недовольно, кто-то позу менять начинает, кто-то засыпать начал - экзамены-то тяжелые. А Ощепков сидит, как статуя... Ну вот. Наговорился дядечка, ушел. А тут подходят старшие ученики, и говорят, что, мол, это было крайнее испытание - на внимательность и выдержку. И оставляют только тех, кто вытерпел! Ну, вот и Ощепков остался тоже.
   А потом он позанимался в Кодокане и вернулся в Россию, и стал тут дзюдо преподавать. Только оно не "дзюдо" тогда называлось, а "дзюу-до"... А после революции он военных тренировал, потом милиционеров. И вот так, постепенно, то, что раньше было дзюдо, стало превращаться в самбо. Но опять же - оно ещё самбо не называлось. Просто была школа рукопашного боя и борьбы...
   Знаешь же, наверное? Есть ещё и боевое самбо? А ты думаешь - откуда боевое самбо пошло? Всё наше самбо - это изначально не спортивная дисциплина, а система рукопашного боя военных и спецслужб... Куда там бесконактным магам! Самбо у нас не маги-самоучки развивали. Институты целые на это работали! На практике проверяли. С бандитами же одной борьбой не всегда справишься. Вот прикинь. Скажем, милиционер ловит бандита. А бандит вооружен! Не будет же он с ним как на ковре бороться, правильно? Правильно. А как надо? Вот Ощепков и другие работали, чтобы систему создать - как надо.
   Был ещё такой человек - Спиридонов Виктор Афанасьевич. Он тоже сначала изучал джиу-джитсу, а потом разработал свою систему и стал преподавать рукопашный бой в милиции и контрразведке. Его ребята даже германских борцов выиграли, чему те сильно удивились.
   А потом за дело взялся Анатолий Аркадьевич Харлампиев, ученик Ощепкова. Уже при его участии самбо стало развиваться, его стали изучать не только военные и спецслужбы.
   Ну, а сейчас самбо во всём мире ценят. Его даже в Японии изучают - во как. Такие, брат, дела...
  
   Участковый опять взглянул на часы
   "Жаль", - подумал Жека, - "Быстро как-то всё закончилось". Но к его радости всё ещё совсем не закончилось.
   - Ах, да, спохватился Костяныч, - Я же про бразильское джиу-джитсу тебе обещал рассказать!
   Ну, слушай. Это другая ветка дзюдо. Примерно в те же годы, когда Ощепков поступил в Кодокан (если быть точным - лет на семь пораньше) в Бразилию приехал ученик Кано Дзигоро - Маэда Мицуё. Там он подружился с одним дипломатом по фамилии Грейси. Ну, и стал учить дзюдо его сыновей. А, поскольку, Маэда был специалистом по борьбе в партере (это ты сегодня видел на тренировке - пацаны делали), то и специализироваться ребята из Грейси стали на борьбе в партере. Ну, так у них и пошло... Вот представь. Люди более семидесяти лет, от отца к сыну, только и делают, что учатся бороться в партере, учатся побеждать в партере, учатся утаскивать в партер и там опять побеждать. Представляешь чего они понапридумывали, да? Ну, вот. А в прошлом веке, в девяностых годах, они решили показать всему миру - что такое бразильское джиу-джитсу. Для этого они организовали чемпионат, на котором можно было делать практически всё. И вызвали туда любых бойцов любых видов. И просто порвали там всех, как Тузик грелку! Участвовал тогда Хойс Грейси - не особо большой такой паренёк. Так он там таких слонов в бараний рог скручивал, что ты! А правила тогда были - не чета нынешним. И бойцы за один вечер могли в нескольких боях участвовать.
   Кстати один из тех, первых, чемпионатов выиграл наш, русский - Олег Тактаров. Самбист...
   - Вот так примерно всё и обстоит на мой взгляд, - участковый подмигнул Жеке. - Понятно в целом? Ну, ладно. Заболтались мы с тобой. Тебе домой пора. Родители потеряют. Да и у меня пара дел есть.
   Он щелкнул замком ремня безопасности, которым Жека был пристегнут к машине и протянул ему руку.
   - Давай, счастливо.
   Жека попрощался с участковым (ему он руку жал аккуратней, чем папе) и выпрыгнул из машины...
  
   - Ну, Наташ. Видишь? Живой. Ухи целы, руки-ноги на месте, нос не набок. - встретил Жеку папа. - Как прошло? Показал там чего стоишь?
   Жека смутился.
   - Пап. Ну чего я там мог показать? Там ребята сильные очень, борются каждый день. А я даже подтянуться не могу.
   Сочинять как-то особой охоты не было. Себя-то не обманешь, правильно?
   - Ты мне поставь дома турник, пожалуйста. Я подтягиваться буду.
   - Оооо, - папа уважительно покачал головой, - всего одно занятие, а какой сдвиг... А чего Степан Константинович не зашел?
   - В засаду, наверное поехал. - улыбнулся Жека. Пошутил так. - Он, кстати, в спецназе служил, в боях без правил участвовал и у него машина как вездеход.
   Похваставшись достижениями участкового, Жека пошел в комнату. В руках была странная слабость. Да еще та рука, которую взял на болевой Чип, побаливала. Ну, это ничего! Мышкой по столу возить, да по клавишам стучать много сил не нужно.
   Жека запустил компьютер и вышел в Интернет. Мысль про ВДНХ не выходила из головы.
   - Жень, пошли кушать! - позвала мама.
   - Мам, да мне сразу после тренировки чего-то не хочется, я позже, - Есть и вправду не хотелось, хоть Жека и завтракал последний раз рано утром. Эклерами. Жека вспомнил про бессовестно схомяченные эклеры и вздохнул. Однако в любом случае - сейчас его занимала не еда, а эта странная ВДНХа.
  
   Яндекс на запрос про городское ВДНХ выдал кучу ссылок. Странных. Очень.
   "Нагорное кладбище", "Достижения народного хозяйства на костях", "Городские власти планируют разбить парк на месте казней", и тэдэ, и тэпэ...
   Жека поёжился. Интересные дела получаются.
   Первая ссылка была на "Вики":
  
   "Нагорный парк (ВДНХ) - парк, расположенный в Центральном районе Нового города, в самой высокой части - Ириной горе. Площадь - двенадцать гектаров.
   Возвышенное местоположение открывает широкую панораму Нового города (с западной части парка), Старого города и долины реки с новым мостом (с восточной части парка).
   Абсолютная высота над уровнем моря составляет 175 м, в то время как центр города, граничащий с парком, находится в пределах высот 137--150 м. Отсюда происходит и название парка.
   До 1930-х годов - Нагорное кладбище.
  
   Нагорное кладбище - Почти сразу после постройки сереброплавильной мануфактуры и основания рабочих поселков и домов заводской интеллигенции на территории, где позднее расположился парк, Антоном - сыном купца Силантия Беляева, планировалось возведение крепости с деревянным кремлём, которая должна была защищать мануфактуру. Однако этот проект был назван прихотной выдумкой сына купцова и сам купец воспротивился постройке "дабы не скоморошничать".
   Вместо крепости было принято решение об открытии в этом месте Нагорного кладбища. За полтора века здесь были похоронены многие известные горожане, учёные, общественные деятели, купцы, исследователи..."
  
   Далее шел перечень фамилий, которые Жеке были совсем не знакомы, но достижения этих людей впечатляли.
   Пробежав их глазами, Жека крутнул колёсико мышки.
  
   "В 1780 году на Ириной горе был поставлен храм. Первое здание храма было деревянным и имело 3 помещения..."
  
   Плам-плам-плам, тут про постройку храмов... Так. Читаем дальше. О! Вот уже ближе к теме:
  
   "До 1920-х годов церковь имела свой приход, но уже в 1927 году храмовый колокол весом в 300 пудов был снят. Перед этим, в 1918 году, во время Гражданской войны на кладбище проводились массовые расстрелы сторонников советской власти.
   В середине 1930-х годов Нагорное кладбище вместе с храмом было снесено, а могилы, за исключением нескольких, уничтожены. Почти сразу же после этого на территории кладбища был создан парк культуры и отдыха.
   Причины, по которым не все могилы были уничтожены, точно не ясны, что породило массу страшных слухов и городских сплетен. Предполагается, что местонахождение могил не создавало препятствий для создания инфраструктуры ВДНХ. Попытки определить историческую ценность могил были предприняты неоднократно, однако успехом не увенчались"
  
   Вот так-так. Кладбище, выходит? Значит, всё-таки, виденная Жекой в бинокль плита была могилой? Круто.
   И тут Жеку опять, как в душе на тренировке, будто подушкой по башке - шарах! Ну, ни фига себе! Тогда как это, интересно знать, могила та "не создаёт препятствий для создания инфраструктуры"? А? Она же прям у входа практически!
   Жека всё больше и больше убеждался в том, что здесь всё точно совсем не просто и обычных объяснений не придумаешь...
   Ладно. Поехали дальше.
   Так. С этим, более-менее, разобрались. А вот что с ВДНХой случилось? Он принялся читать дальше. Судя по всему, ВДНХа в те годы жила припеваючи.
  
   "К моменту открытия были возведены шестнадцать павильонов, семь помещений для содержания животных и птиц, водоём..."
  
   Хм. Водоём? Водоём это круто. Надо будет найти его там послезавтра.
  
   "...служебное помещение, благоустроена территория. Через год после открытия были построены летний кинотеатр и животноводческий городок. Для посетителей проводились экскурсии, в летнем кинотеатре демонстрировались художественные и научно-познавательные фильмы. На территории выставки для проживания слушателей имелось общежитие, которое было реорганизовано в гостиницу.
   В 1960-е годы ВДНХ входила в одну из любимых зон отдыха горожан. Посетителям выставки предоставлялись напрокат велосипеды, педальные катамараны, лодки; работали детские аттракционы, бильярдный зал, игровые автоматы..."
  
   Да. Здорово. А папа говорил, что там мороженое продавали. И газировку. Жека улыбнулся. Не только мороженое получается... Что же с ней случилось, интересно?
  
   "Обрушение берега реки почти на пятьдесят метров в 1989 году привело к исчезновению искусственного водоёма. А в 1990 году сильный пожар уничтожил летний кинотеатр и часть павильонов, и выставка закрылась на реконструкцию. Однако последующая череда пожаров уничтожила почти все павильоны и строения".
  
   Ясно. Выходит, водоёма там больше нет. Жалко. Но почему туда ходить-то нельзя? И ведь не просто нельзя - а строго-настрого нельзя?
   Жека стал смотреть другие ссылки.
  
   "Много страшных, леденящих кровь, историй ходит об известном в городе старом кладбище...", начиналась одна из них.
   "Несколько лет назад раскопками занималась местная группа археологов. По словам участников, в могилах они находили полуистлевшие, но чудом сохранившиеся тела в одеждах конца 19 века. Женщины были одеты в роскошные платья, на их головах сохранились даже прически того времени. Однажды археологам попался большой бутыль с французскими духами".
  
   И так - в основном. Много жути, а конкретики что-то никакой нету.
  
   "В нагорной части, в районе старого кладбища на ВДНХ, часто видят призраков. В середине 90-х годов там происходили странные вещи и пропадали иногда целые компании".
  
   "На уничтоженной пожарами ВДНХ стали пропадать любители романтических прогулок под Луной".
  
   "Диггеры уверяют, что в одном из павильонов существует тайный ход в заброшенные катакомбы".
  
   И совсем уже несусветное:
  
   "ВДНХ - ворота на тот свет"
  
   Ну, в целом, понятно. Что ничего не понятно. Хотя и жутковато.
   Тем не менее, жекина уверенность в том, что всё нужно разведать самому, окрепла. Всё. Решено. Послезавтра он идёт смотреть эту загадочную ВДНХу.
   Только днём конечно...
  
   Воскресенье пролетело как обычно - папа работал, мама уехала подбирать какие-то шторки для кухни и спальни, и про Жеку немного забыли. Чем он и воспользовался - рубился в "Зов Припяти". Зарядку он сегодня не делал, так как утром всё тело болело, и он даже встать еле смог. Поэтому Жека решил, что зарядка пока подождёт. Сказал же Алексей Петрович ходить три раза в неделю на самбо? Вот он и будет ходить три раза в неделю. А если бы тренер решил, что ему еще нужна зарядка, он так бы и сказал. Наверное.
   Правда, он сказал, что нужно подтягиваться. Но ведь папа не купил турник? Не купил. Где тогда подтягиваться? На улице турника рядом нигде не было... Кажется... Так что Жека, как он сам думал, пока копил силы. Так ему было проще, потому что совесть напоминала о его твёрдых обещаниях самому себе тренироваться, не взирая ни на что.
   Так что Жека с почти спокойной совестью потратил всё воскресенье на игрушку.
  
   В понедельник, с самого утра, Жека, дождавшись, когда родители уйдут на работу, принялся за сборы.
   Так.
   Школьный рюкзак.
   В него складываем: спички, фонарь (вдруг там подземелья есть), книжку "Выживание в условиях дикой природы", папины альпинистский шнур для рыбаков и компас, два шоколадных батончика... Что еще? А! Как он мог забыть! У папы был крутянский нож - Оборотень. Ну, называется он так: "Оборотень". Нож был здоровый, складной, со всякими прибамбасами - шуруповёрт, пила, гвоздодёр... Класс короче. И Жека знал, где его папа прячет. Надо взять.
   Набрав в литровую бутылку сваренного мамой компота, Жека тоже кинул её в рюкзак, ещё раз проверил свою готовность, обулся и вышел из дома.
  
   Погода на улице стояла такая, что Жека разом забыл про жуткие статьи из Интернета. Вовсю светило солнышко, на небе не было ни тучки, и пели какие-то райские таёжные птицы. Было еще рано и прохладно. Напевая: "Мальчик хочет самбО, ты знаешь чики-чики-чики-та" (привязалась после Костяныча), он вприпрыжку помчался со двора. Тело уже так, как утром, не болело - ныло немножко, но терпимо.
   Выбежав к дороге, Жека свернул налево и перешел, отдуваясь, на шаг. Мда. А вот был бы велик, он бы уже, наверное, подъезжал. Когда же, наконец, родители поймут, что средство передвижения Жеке необходимо как воздух? Наверное, не скоро. Хотя могли бы и догадаться уже.
   Представляя, какой бы велик ему хотелось, Жека не заметил, как он прошел мимо дорожного указателя "ВДНХ". Спохватился, когда уже и указатель, и перекресток с дорогой к спортшколе, скрылись позади за поворотом, а среди деревьев, впереди, стал виден просвет... Жека остановился. Это был пятачок перед входом в ВДНХ. А там стояли те самые статуи.
   Охота идти дальше куда-то пропала.
   Одно дело рассматривать эти статуи из окна своей квартиры на двенадцатом этаже, в доме, который километра за два от них. И совершенно другое - выйти вот прямо сейчас, и увидеть, как они там стоят - здоровые, каменные и облупленные.
   И, блин, зырят!
   Жеке стало как-то прохладно.
   Почему-то вспомнились всякие ужастики по телеку, где ты смотришь, и знаешь, что вот в то место, ну точно ходить нельзя. Потому что уже показали, что там дрянь какая-то прячется. И место это, типа, такое всё противное. Ну, ни один нормальный туда не сунется! А герой в фильме обязательно туда идёт. И вот ты сидишь и шепчешь, типа, ну дурак, ну куда ты идёшь, а? Ну, вот я бы на твоём месте, ну вот никогда бы не полез!
   Оказывается - полез бы. Точнее, уже лезет. Потому, что любопытно и интересно. Да и вообще - сейчас белый день (о том, что Жека увидел тут именно днём, он постарался забыть).
   Так вот. Сейчас день, а в ужастиках ночь всегда. И никаких призраков, вампиров, оборотней и прочей нечисти нет и быть не может! О них только в книжках пишут, да в кино показывают, чтоб людей пугать. А так их нет...
   И Жека, прибавив шаг, выскочил на площадку перед входом на выставку.
   Статуя в упор смотрела на Жеку.
   Жеку обдало жаром, а потом тысячи противных мурашек зачесались по всему телу. В этот раз они были не ледяные, а какие-то горячие и чесучие. Волосы на шее зашевелись. Он был бы рад сорваться с места, да ноги будто приросли к земле, и он в ужасе стоял и не мог оторвать взгляда от статуи. Каменный мужик сжимала палку и в упор пялился на Жеку...
   Тьфу ты! Так и заикаться недолго начать. Это же был однорукий! А он всегда и смотрел в сторону города! Не. Ну, надо же так накрутить себя, а! Просто пятачок располагался так, что с дороги сразу было видно однорукого, а молотобоец стоял чуть в стороне и почти спиной, так что внимания особо не привлекал.
   Жека стоял и переводил дух. Коленки дрожали, сердце отталкивалось от живота и, подпрыгивая, ударялось в горло. Он скинул рюкзак, достал из него компот, отвинтил крышку с бутылки и принялся жадно пить - язык стал шершавый и большой. "Как у каменного человека", - пришла в голову глупая мысль.
   Постояв и отдышавшись, Жека медленно направился к статуям. Где-то он слышал, что для того, чтобы победить свой страх, нужно взглянуть ему в глаза. Вот он и пошел смотреть в глаза статуям.
  
   Пятачок перед входом, похоже, никто не убирал со дня закрытия выставки. Неожиданно начавшийся ветер гонял в кучах пыли какие-то газеты, пачки из-под сухариков и рваные полиэтиленовые пакеты. По растрескавшемуся асфальту с пустым скрежетом ползали смятые алюминиевые банки.
   Стараясь держать курс на арку входа и при этом не смотреть в лица статуям, Жека (готовый в случае чего сорваться с места) приблизился к перекрывавшей проход железной цепи. Знак "Осторожно! Опасная зона!" по-прежнему висел, примотанный к ней ржавой проволокой, и тихонько поскрипывал.
   Жека стоял, опустив голову, и не решался взглянуть вверх. От этого было еще страшнее. Он видел, как слева и справа возвышаются постаменты, на которых стоят эти жуткие каменные мужики, но сил поднять глаза не было.
   Наконец, пообещав себе, что если он вот прямо сейчас не посмотрит на них, то ему никогда не купят велик, Жека решился. Досчитав до трёх, он быстро глянул на однорукого...
   Ни-че-го. Ничего страшного, ничего ужасного. Хоть и выглядела статуя неприятно. С такого расстояния оказалось, что однорукий - не "мужик с палкой", а крестьянин с косой. Косарь. Только от косы осталась сама коса, которая вросла в постамент, и тот самый кусок палки в уцелевшей руке. Видимо раньше это было крестьянином, косящим траву и пристально вглядывающимся вдаль - сколько же еще ему косить вообще.
   Жека оглянулся назад... Молотобоец смотрел мимо него, далеко за город. Похоже было, что он собирается шагнуть вперёд и с размаху шандарахнуть своей кувалдой по асфальту пятачка. Он уже поднял левую ногу и поднял кувалду на уровень пояса, занося её за плечо для замаха и удара.
   Мда. Скульптор, конечно, молоток - так грамотно сделал статуи. Как живые совсем. Наверное, когда сюда люди приходили смотреть кино, есть мороженое и кататься на катамаранах, они были очень красивые, эти статуи. Чистенькие, целые... И совсем не страшные.
   Впрочем, они уже и сейчас были не страшные.
   Жека помахал по очереди мужикам рукой, наклонился, и пролез под цепью. Перед ним была длиннющая лестница, уходившая далеко-далеко вверх... Ну, что? Пора?
   Пора.
   И Жека начал восхождение.
   Поначалу поднималось легко - и прошел он немного, и ступеньки были более-менее целые. А вот потом стало сложнее. Приходилось очень внимательно смотреть под ноги. Ступеньки местами шатались, проваливались или вообще отсутствовали. Подъем осложняло ещё и то, что перил тут, по непонятной причине, никто не предусмотрел.
   Жека шел, прыгал, крался, перешагивал. А подъём все не кончался. Уже выбившись из сил, Жека остановился перевести дух и попить компота. Можно и перекусить, но он решил это сделать наверху. В награду, типа, самому себе.
   Мужики были уже далеко внизу. Отсюда их и не видно было, видно было арку входа... Кстати странно. Вход и арка есть, а забора нет. Ну ладно... Жека посмотрел наверх. Оставалось совсем чуть-чуть.
   Жека спрятал бутылку в рюкзак и широкими шагами запрыгал вверх. Ступеньки тут тоже были, как и в начале, почти целые, и он решил разом покончить с подъёмом.
   Ф-ф-фух... Вершина. Жека утер со лба пот и, гордый собой, осмотрелся.
   О-бал-деть! Вид отсюда открывался потрясающий!
  
   Когда строили ВДНХ, в этом месте была сделана смотровая площадка. Вся её площадь была выстелена белым, теперь уже потрескавшимся и зеленоватым, камнем. От обрыва площадку отгораживала серая каменная оградка с толстыми, тоже каменными, перилами и столбиками. Многие столбики были сломаны, но ограда всё равно выглядела очень надёжно и внушительно.
   И сверху открывался вид на город. У Жеки аж дух захватило - такая была панорама! Отсюда он видел ту часть города, которую не было видно из окон его квартиры. Чуть слева, вдалеке, виднелись чудные трубы комбинатов. А повсюду - сопки, сопки, сопки и море зелени. И как головы купальщиков на морских волнах, тут и там выглядывающие из сплошного ковра деревьев крыши многоэтажек.
   Практически прямо перед ним рос его район. Жека даже пожалел, что не захватил с собой бинокль - можно было посмотреть на дом и найти свои окна. Он посмотрел налево и попытался увидеть спортшколу. Но она была маленькая, деревьев вокруг неё росло много, и разглядеть её отсюда было невозможно, наверное, даже и с биноклем.
   Жека скинул рюкзак и приготовил походный обед - развернул шоколадный батончик и открыл бутылку с компотом. Перекусив, еще раз огляделся.
   Тётки стояли на месте. Приглядевшись повнимательнее, Жека увидел, что на постаментах, у их ног, сделаны как будто каменные цветы. То есть по замыслу скульпторов, действительно, предполагалось, что эти тётки как бы осыпают посетителей выставки цветами.
   Жеке, естественно, не особо хотелось, чтобы его кто-нибудь осыпал каменными цветами, но делать было нечего. Пора выдвигаться дальше, на разведку. А значит мимо щедрых на цветы тёток.
   Стоп! Плита. Где-то тут была та самая плита, которую Жека видел из окна. Надо было выяснить - действительно ли это могила. А если это могила, то чья...
   Ага. Вон она. Темнеет.
   Жека, преувеличенно бодро посвистывая, подошел к плите. Она стояла, чуть покосившись, огромная, толстенная. Местами потёртая временем, а местами покорёженная людьми. Видно было, что по ней били чем-то тяжелым - один из углов был сколот, а вдоль одного из торцов проходила огромная трещина. За долгие годы в трещине скопилась земля, а теперь и вокруг плиты, и в самой плите росла трава. Жека спустился к плите - почему-то она, вместе со значительным участком земли вокруг, сильно осела вниз.
   "Преставися ... сына ево Василия не стала... згорели... во едином... их и пепели и положенъ вмест...", надпись было уже не разобрать. Над надписью в камне был выбит крест. Да. Могила. Древняя.
   Жеке стало не по себе. Сразу вспомнились жуткие истории из Сети и захотелось домой. Но упрямство оказалось сильнее страха. Он ведь статуй не испугался? Не испугался. Сюда старался, лез? Лез. Так чего теперь? Из-за какой-то старой могилы и сказок из Интернета домой убегать?
   Да ну на фиг!
   И Жека пошел вглубь выставки.
  
   В отличие от пятачка перед нижним входом, тут было очень чисто. И если про низ можно было сказать, что дворники про него забыли, то про сам парк наоборот - такое даже не приходило в голову. Было полное ощущение, что его стабильно убирают не менее двух раз в день. Идеальная чистота.
   Но всё равно - всюду царило запустение. Потрескавшийся асфальт, видневшиеся из-за деревьев ржавые конструкции или длинные одноэтажные ободранные домики с черными провалами оконных проёмов. Заходить туда особой охоты у Жеки не было. Он подумал, что видимо это и были те самые павильоны, в которых показывали яблоки размером с его голову. И козлов размером с коней. А в каком-то из них, возможно, когда-то продавали мороженое.
   Интересно - а где тут этот летний кинотеатр?
   Было тихо, начавшийся было ветер стих, и лишь чуть шумел в хвое ёлок и каких-то здоровенных хвойных деревьев с черными мохнатыми ветвями. Птиц тут почему-то не было, и стояла полнейшая тишина.
   Жека шёл уже достаточно долго, но парку конца видно не было. Здоровенный-то парк оказывается! "Или кладбище?", - пришла в голову несвоевременная мысль. А вот интересно. Если бы он в каждый павильон заходил, да во все боковые дорожки отбегал - успел бы к вечеру или нет? Наверное нет. Поэтому-то он туда и не ходит. А не потому, что там страшно. Просто он время экономит.
   Так думать было приятнее.
   Наконец вдали, среди деревьев, появился просвет, и Жека ускорил шаг.
  
   И открывшийся ему вид напрочь затмил панораму с обзорной площадки у входа!
   Эта часть парка выходила на реку. Далеко внизу та, широкой зелёной лентой, неспешно несла свою мощь, а будто пришитые к этой ленте кораблики казались совсем маленькими и игрушечными.
   Не особо широкая у моста, который отсюда было видно полностью, к Ириной горе река здорово разрасталась. Посередине реки, прямо напротив Жеки, как Чудо-юдо Рыба-кит плыл остров. Он действительно своей формой напоминал огромную рыбу, на спине которой, как иголки дикобраза, торчали деревья. Вдоль "хребта" рыбы рос гребень - нагромождение скал и камней.
   Остров, по-видимому, большой, просто терялся в том море воды, что несла в этом месте река. А дальше, насколько хватало глаз, тянулись заливные луга, маленькие озерца и болотца. И небо. Огромное синее-синее небо надо всем этим. Дух захватывало так, что хотелось разбежаться, раскинуть руки и взлететь.
   Жека даже уже раскинул руки, но взлететь вряд ли получилось бы. Берег был схвачен железной сеткой. А между деревьев, корнями цепляющихся за песчаный обрыв, была натянута такая же сетка. И знакомая табличка "Осторожно! Опасная зона!"
  
   Жека с сожалением вздохнул и решил, что всё, что тут можно было посмотреть, он посмотрел. Ничего ужасного не увидел. Скорее всего, Алексей Петрович запретил ему сюда ходить из-за того, что можно было свернуть шею на ступеньках или неожиданно и быстро спуститься к реке вот с этого склона. Вместе с оползнем.
   Жека повернулся и замер.
   Кто-то только что шмыгнул с тропинки в кусты.
   Собаки? Жека не видел тут собак. Да и услышал бы он, что кто-то ходит за спиной. А тут ничего не было слышно. Просто он увидел тень, которая быстренько исчезла, и всё. И ветка, вон, качается.
   Жеке стало не по себе.
   Он быстро оглянулся на обрыв. Нет. Тут спуститься просто не реально. Во-первых, нужно как-то через ограду перелезть. Во-вторых, склон уж очень крутой. И песок - сыпется. И, в-третьих, он не знал, как потом домой попадать оттуда, снизу.
   Значит нужно возвращаться тем же путём, что пришёл. Но там - кто-то.
   Или что-то.
   Спина похолодела.
   При мысли о том, что это может быть, Жеке стало очень страшно. И одиноко. Он вдруг понял, что тут совсем один. Нет никого. Ни мамы, ни папы. Друзей тут нет, знакомых. Взрослых никого нет. Вообще - тут нет ни одного живого человека!
   Позади крутой обрыв. А впереди целый парк.
   Бывшее кладбище.
   И спуск, где также легко, как и на обрыве, можно свернуть шею.
   А у подножия лестницы - статуи.
   "На ВДНХ гулять не ходи. Понял? Ни один, ни с друзьями. Никак. С родителями твоими Стёпа на эту тему поговорит, и они тоже не будут. Не ходить. Ясно? Говорю один раз. Объяснять - почему, не буду. Пока не буду. Просто - делай", - вдруг вспомнил Жека слова Алексея Петровича.
   Теперь он, кажется, начинал понимать, почему сюда ходить нельзя.
   У Жеки защипало в носу. Господи, ну где же его голова раньше была! Он тихонько всхлипнул. Стало очень-очень жалко себя...
  
   Стоп! Без паники! Пока ему только показалось что-то странное. Как там говорил Костяныч?
   "Запомни, брат - не всегда дела обстоят так, как тебе кажется", - так он говорил.
   А ещё он говорил:
   "Сейчас же ничего страшного не происходит? Верно? Тогда, вот именно сейчас, бояться и нечего. А вот, что потом будет, этого ни ты, ни я не знаем".
   Вот сейчас, в данный момент, пока ничего опасного с Жекой не случилось.
   Поэтому он почти успокоился и начал действовать.
   Не спуская взгляда с кустов, он скинул со спины рюкзак.
   Расстегнул его, достал компот (эх, выдул почти всё, жалко). Открыл - глотнул. Закрыл, убрал.
   Пошарив рукой внутри рюкзака, достал компас. Убрал в карман на левой штанине.
   Следующим он выудил нож. Прилепил на ремень.
   Закрыл рюкзак и забросил за спину.
   Потом немного подумал, вытащил нож из ножен, открыл, и зажал в кулаке.
   Всё. Он готов к бою.
  
   Тут Жека заметил, что чуть левее того места, где он стоял, есть ещё одна дорожка. Она была меньше, чем та дорога, по которой он сюда пришёл. Просто эта дорожка спряталась за деревьями, поэтому он её сразу и не заметил. Но она была вполне себе дорога - тоже с асфальтом и бордюрами.
   Жека, не спуская глаз с того места, куда что-то шмыгнуло, попятился в сторону новой дорожки. Сначала осторожно, не спеша, а потом быстрее и быстрее. Повернувшись лицом к месту куда шмыгнуло что-то, и пятясь спиной, он уходил от обрыва.
   В конце концов, он развернулся и перешёл на бег.
  
   Жека бежал долго. Остановился он, когда уже стало невозможно дышать, а в груди горел пожар. Воздух казался раскаленным и жег легкие. Всхлипывая, он вдыхал этот горячий воздух, но тот вдыхаться не хотел. Мешали слюни, почему-то густые и много, которые наполняли рот.
   Наконец, проплевавшись и продышавшись, Жека огляделся.
   Он был в какой-то неизвестной ему части парка. Павильонов тут видно не было, а дорожка, по которой он бежал, уходила куда-то дальше и влево. Если вспомнить то место, откуда он выбежал, получалось, что Жека здорово забрал в сторону от входа. А если и дальше по ней идти, то неизвестно куда он выйдет.
   Так. Окна Жекиной квартиры выходят на ВДНХ. Там же встаёт солнышко. Значит, окна выходят на восток, размышлял Жека. Соответственно выход из парка - на западе. Разобравшись со сторонами света, Жека решил уточнить, где он находится. Всё-таки он молодец - взял с собой компас.
   Жека сложил Оборотня и убрал его в ножны. Пока не нужен. Достал компас...
   Что за чертовщина? Стрелка компаса как бешеная носилась по кругу и, похоже, останавливаться не планировала. Вот так так. Это что же получается? Определить место нахождения невозможно? И что с компасом случилось вообще?
   Жека смутно помнил, что стороны света определяются по веткам деревьев, по мху, растущему на камнях. Но все деревья вокруг были здоровенными, и понять где ветки тоньше и растут реже, было практически невозможно. Камней поблизости тоже не наблюдалось.
   Можно, конечно, посмотреть в книжке по выживанию, которую он захватил с собой, но как-то не хотелось. Он вообще что-то не хотел долго оставаться на одном месте в этом месте.
   И тут он услышал музыку.
   Она доносилась чуть слышно откуда-то справа. Как раз там, где по его расчетам был путь к выходу. Неужели тут кто-то еще есть? Может взрослые ребята? Сегодня, конечно, понедельник, но может кто-то пришел отдохнуть? Каникулы там, отпуск, то, сё.
   Жека направился в сторону музыки. Пройдя буквально метров двадцать через кусты, он вышел на небольшую тропинку и потопал по ней. Музыка становилась всё громче, и уже можно было разобрать слова. Песня была какая-то старая:
  
   Мы верим твёрдо в героев спорта.
   Нам победа, как воздух, нужна...
   Мы хотим всем рекордам
   Наши звонкие дать имена!
  
   Неожиданно деревья расступились, и Жека вышел на небольшую полянку. В центре полянки стояла круглая каменная беседка. Как и всё в этом парке, она когда-то, видимо, была белоснежная. Но сейчас она была серовато-зелёного цвета.
  
   Судьи будут к нам строги,
   Но, в конце концов, поверьте,
   Скажут нам, что мы -- боги,
   Скажут: "Молодцы-черти!", - Разносилось по полянке.
  
   Вокруг никого не было.
   "Куда они все подевались?", - подумал Жека.
   Хоть неизвестный источник звука и надрывался, кричать "Ау!" и кого-нибудь звать не хотелось. То же самое, в общем, что и с долгим стоянием на одном месте.
   Жека, почему-то на цыпочках, подошёл к беседке. Оркестр уже просто оглушал. Заглянув через каменные перила, Жека увидел источник звука. Это был древний магнитофон. Он такой видел у дедушки - огромная тяжеленная коробка, на которой вращаются две катушки с лентами. Только вот непонятно откуда шел звук - колонок никаких не было.
   Слушать это было уже совершенно невозможно. Проклятущая машинка орала так, что внутри опять начинал подниматься страх. Жека подпрыгнул и попробовал перелезть через перила, как вдруг что-то его остановило.
   Катушки вращались сами по себе. Без плёнки. Ну ладно колонки, может там они встроенные где есть. Но на катушках должны была быть плёнка! Это он помнил точно.
   А её не было.
  
   - Товарищи! - громыхнул железный голос. - Объявляется учебная воздушная тревога. Всем пройти в укрытие!... Товарищи! Объявляется учебная воздушная тревога. Всем пройти в укрытие!... Товарищи! Объявляется учебная воздушная тревога. Всем пройти в укрытие!
  
   Жека слетел с перил и кубарем покатился по траве. В этом холодном, без эмоций голосе было столько скрытой угрозы, что хотелось прямо сейчас найти это самое "укрытие" и зашифроваться там насовсем. Однако укрытия рядом не было, а голос продолжал талдычить: "Товарищи...".
   Вот хоть в землю заройся!
  
   Жека сидел на траве и уже совершенно нестерпимо хотел домой. Что-то подсказывало ему, что никаких ребят тут нет. И не было. И что никто сюда не придёт. А если кто и придёт, то лучше с этим "кем-то" ему, Жеке, не встречаться. Он подскочил и стремглав бросился бежать. Благо - тропинка вела, похоже, в нужную ему сторону. А вслед неслось: "Всем пройти в укрытие!"...
  
   Жека даже не успел запыхаться, как вылетел на огромную поляну. Голос больше его не преследовал и Жека остановился.
   На другом конце поляны стояло огромное сооружение, напоминающее сцену. Выглядело оно жутко, потому, что было сплошь покрыто черными полосами копоти. Одно крыло сцены обвалилось, вокруг валялись куски кирпичей и бетона, из которых торчали ржавые прутья арматуры.
   "Летний кинотеатр?" - подумал Жека.
   По всей поляне были разбросаны ржавые остатки скамеек. Дерево истлело или выгорело, оставив только тяжелые каркасы, и картинка очень напоминала ему игру С.Т.А.Л.К.Е.Р.
   На одной из скамеек кто-то сидел.
  
   Было тихо. Даже ветер, который чуть шелестел в ветвях деревьев, куда-то исчез. Тихо было так, что тишину можно было черпать ложкой.
   Жека замер.
   Приглядевшись, он постарался рассмотреть сидящего. Похоже, что это была тётка.
   Она сидела к нему спиной и тихонько раскачивалась из стороны в сторону.
   Тётка была одета в длинное чёрное платье, голова её была повязана драным чёрным платком.
   От ужаса Жека не мог сдвинуться с места. Честно говоря, даже если бы он и мог сдвинуться с места, точное направление движения он бы сейчас найти не смог. Сзади была полянка с беседкой, "товарищами" и "укрытием". Справа и слева сплошной стеной стоял лес. Единственный проход был там, где обрушилась часть сцены.
   Но там сидела тётка. И почему-то раскачивалась.
   - Мальчик! - неожиданно строго крикнула ему она. - Ты почему здесь один? А ну-ка быстренько подойди сюда!
   Ноги Жеки, вопреки воле, понесли его к этой тётке.
   А она продолжала сидеть к нему спиной. И раскачиваться.
   Он не хотел к ней идти, он не хотел тут быть вообще, он хотел домой! Но всё это осознавалось как-то смутно. Ноги сами шли в сторону этой непонятной чёрной дамы.
   Которая продолжала раскачиваться из стороны в сторону, сидя к нему спиной.
   Неожиданно Жека больно ударился ногой об одну из железных дрюк, валяющихся по всей поляне, и остановился метрах в трёх.
   - Ну? Почему же ты не идёшь, мальчик?
   Тётка перекинула ноги через остов скамьи, на которой сидела, и развернулась к нему.
   На виде ей было лет шестьдесят. То есть, уже не тётка, а скорее бабушка. Лицо её было худым, бесцветным, и каким-то нечетким. Как ни странно, на лице ярко выделялись серые, почти синие, губы. Тётка смотрела на него, чуть закинув голову назад, одним, широко открытым выпученным глазом. Второй глаз был то ли зажмурен, то ли его не было совсем.
   Жеку передёрнуло.
   - Почему ты не идёшь, мальчик? - голосом строгой учительницы опять повторила она. - Таким маленьким мальчикам нельзя быть одним в этом месте... Ты знаешь, что это за место, мальчик?
   Она посмотрела вокруг и обвела поляну рукой.
   Жека похолодел.
   Все пять пальцев на руке у тётки были какие-то нереально длинные и зелёные. Такого цвета краска у ребят, рисующих на стенах граффити. Некстати вспомнились урок биологии, на котором учительница сказала, что у некоторых ядовитых животных окраска очень яркая и заметная. Например, у зелёной мамбы.
   - Тётенька, - дрожа всем телом и тихонечко, как будто боясь услышать ответ, спросил Жека, - а почему у Вас такие зелёные пальцы?
   - А это от собачек, - охотно пояснила та, - собачек пугать. Тут собачки. Много очень, собачек... Вот так, смотри - идёт коза рогатая за малыми ребятами...
   Она сделала из мизинца и указательного пальца "козу" и потянулась к Жеке. Пальцы шевелились каждый по отдельности. Как те самые зелёные мамбы...
   Жеку будто с ручного тормоза сняли. Он вдруг почувствовал, что вполне себе может бегать. И прыгать. Бочком-бочком он стал, пятясь, отходить от страшной тётки. А она, улыбаясь своими серо-синими губами, продолжала "казать козу".
   - Собачки, - повторяла она, - собачки тут. Воют. Вот так.
   И тётка вдруг запрокинула голову назад и завыла! Громко-громко, с подвыванием. Завыла тоненько и хрипло.
   - А-а-а-у-у-у-у-вай-вау-у-у-у-вай-у-у-у!!!
   Жека чуть не рехнулся от ужаса. Он сорвался с места и взял такую скорость, какую вряд ли когда брал лучший бегун в его старой школе - Серёга Зауэр. Он мчал, не разбирая дороги, но при этом умудряясь ни обо что не споткнуться, не зацепиться и не упасть.
   А во след неслось: "А-а-а-а-а-у-уй-уй-уй-уй-ю-ю-ю!".
   Жека бежал, забыв про усталость, про то, что он уже не может дышать, про сухой воздух.
   Он умудрялся одновременно бежать и рыдать взахлёб.
  
   А перед глазами большими красными буквами стояли слова Алексея Петровича:
   "Если я что-то говорю, я это говорю не потому, что мне так хочется сделать, а потому, что так надо. И в первую очередь для вас...".
  

ГЛАВА 5

   Жека летел, не разбирая дороги туда, где, как ему казалось, находится выход из этого проклятого места.
   Ну, так же не бывает!!! Ну, вот так, чтобы днём, а? И такое? В голове не укладывается! Ведь двадцать первый век на дворе! А тут эти магнитофоны без плёнки. И тётки. С пальцами. Страшнее всего было то, что это было непонятно. В книжках и по телику всегда говорилось о том, что если это, скажем, вампир, то губы у него должны быть - красные, клыки - длинные, и он должен ночью летать и чеснока бояться. Если это призрак, то он должен ночами по замку шастать и жалобно стонать.
   А это вот? Вот это - оно что такое?
   Жека с разбегу вылетел на смотровую площадку.
   Всё.
   Чтобы вырваться из этого проклятого места, оставалось только пробежать мимо тёток с каменными цветами, спуститься по щербатой лестнице и пройти мимо статуй молотобойца и косаря.
   Жека резко затормозил.
   Ноги на посыпанной крупным песком дорожке заскользили, и он с разгону хряпнулся на бок. По инерции он ещё метр проехал по жесткой как наждак поверхности, обдирая в кровь локоть и бок, но сразу же вскочил.
   Площадка перед ним была та, да не та.
   Надгробный камень, который раньше стоял правее тёток (а с этой стороны входа - левее), теперь находился прямо по центру и перекрывал дорогу.
   На камне висела табличка: "Осторожно! Опасная зона!".
   Статуи разбрасывающих каменные цветы дам повернулись в его сторону и, казалось, внимательно следили за его движениями.
   Да что же это такое-то!!!
  
   - Туда нельзя ходить, мальчик! Видишь? Это опасно!
   Жека заорал.
   Пытаясь обойти камень, он повернул направо и тут же уткнулся носом в стоящую рядом тётку. Платье у неё было шершавое и грубое, и пахло так, как пахли долго лежащие в кладовке вещи. Она стояла, закинув голову назад, и смотрела сверху-вниз на Жеку. С такого расстояния Жека увидел, что одного глаза у неё действительно не было.
   Изо всех сил толкнув её от себя (а точнее оттолкнувшись от тётки - она даже не пошатнулась), Жека рванул в другую сторону, стараясь обойти камень. Как он ни бежал, камень продолжал стоять к нему табличкой "Осторожно! Опасная зона!".
   - Мальчик, там опасно. Тебе нужно остаться. Там собачки. Они идут. - тётка подняла руки на уровень одноглазого бледного лица и шевелила своими страшными пальцам, подзывая Жеку.
   И Жека услышал, как кто-то, тяжело и часто ступая, взбегает по лестнице.
   Силы у него кончились, слёзы иссякли, кричать он уже не мог. Сев прямо на землю, в пыль, Жека безучастно, не удивляясь уже ничему, стал смотреть в строну входа.
   На смотровую площадку выпрыгнул Замес.
  
   Глубоко дыша, он запрыгал на месте, поднимая и резко бросая вниз руки.
   "Блин, неужели он ничего не видит? Тут же эти", - как-то безучастно подумал Жека.
   Замес этих не видел, а вот Жеку заметил быстро.
   - О! Смертничек! Да ты, реально, смертничек. Ты что тут делаешь-то? Тебя Петрович, что? Не предупреждал что ли? - он направился к сидящему на земле Жеке.
   Жека окончательно впал в ступор.
   Сказать, что он уже ничего не понимал, это не сказать ничего. Жека огляделся по сторонам. Всё было на месте. Надгробие стояло там, где и должно было быть, тётки не было, каменные цветочницы продолжали разбрасывать предполагаемые цветы на возможных посетителей.
   - Эй. Язык проглотил? Чего ты тут забыл, пацан? Ты живой вообще? Или уже того? Голова как, соображает?
   И тут Жеку прорвало...
   - Я! Тут! Смотрю! Тётки всякие! Статуи башками крутят! Песни про подвиги! Собачки какие-то где-то! И вой!!! Зелёные пальцы! Город ваш проклятый! "Не ходи гулять", "потом объясним"... - басом передразнил он Петровича. - Вы достали меня со своими тайнами уже!!! Понял?!? Куда хочу - туда хожу! А вы все идите на фиг со своей таинственностью!!!
   Замес от такого замеса ошалел.
   - Эй... Тормози. Ты чего? - потом он внимательно посмотрел на Жеку и, скорее утверждая, чем спрашивая, кивнул головой. - Ты был в парке и увидел какой он на самом деле?
   - Да! - крикнул Жека. - Видел! Всё видел! Так не бывает, а я видел!!! Что тут у вас такое происходит вообще? Мне кто-нибудь объяснит?!?
   - Объяснит, - опять кивнул головой Замес. - Но не я. Завтра Петровичу сам всё расскажи, я ничего не буду. Ты слово нарушил, тебе и отвечать. Получишь, конечно, но сам виноват.
   - Да вы заколебали уже со своим "потом", - опять взорвался Жека. - Сейчас рассказывай! - потребовал он.
   Замес, не ожидая такой наглости от "мелкого", замялся.
   - Да чего объяснять... Я не смогу так. Это Петрович всё по полочкам разложит... Ну, остаться ты тут мог, если бы я не прибежал. Навсегда... Ну, видать, плотно тут тебя накрыло. Видать, нужен был сильно ему. Вот только как ты выжил и в уме остался - не понимаю. Вот чесслово - не понимаю. Особенный ты что ли?
   - Чего нужен?!? Кому - "ему"?!?
   -Месту этому нужен. ВДНХ... Ну, и еще кое-чему... Не. Петрович лучше сможет, поверь. Я б тебе разъяснил, да не смогу так. - Замес, похоже, смутился.
   - Ладно, - вздохнул Жека, - а ты-то тут чего делаешь?
   - Не видишь что ли? Бегаю. Я тут всегда тренируюсь по вечерам - кросс там, бой с тенью...
   - По вечерам?!? - перебил его Жека. - По каким вечерам?!? Сейчас часа два дня!
   - Ты с дуба рухнул? "Два часа"... Вечер уже! Полседьмого.
   Жека опять сел на землю. Это что же получается? Он тут почти восемь часов уже кукует? А казалось - часа три от силы.
   Ни-фи-га себе...
   Замес наклонился и посмотрел Жеке в глаза.
   - А ты со скольки здесь?
   - С десяти, - буркнул Жека.
   Парень присвистнул.
   - Не. Тебя точно по полной накрыло. Из всех стволов прям, - но увидев опять появившееся злое выражение на Жекином лице, поспешно добавил, - Ну тогда Петрович тебе точно всё завтра объяснит.
   - А почему ты-то не боишься сюда бегать? Тебя что? Не "накрывает"?
   - Потому и не "накрывает", что не боюсь. - подмигнул Замес, - Я же сказал тебе - тренируюсь я тут. У меня уровень другой. Повыше чутка... Ладно. Видать без тренировки я сегодня остался. Пойдем, тебя родители, наверное, потеряли уже. Волнуются. А нам, - выделил он, и Жека вдруг понял, что речь сейчас не про него с Замесом, - лишнее внимание ни к чему. Айда, буду тебя отмазывать...
  
   Дома никого "отмазывать" не пришлось, так как родители задержались после работы. Жека быстренько переоделся, грязную одежду закинул в машинку, разложил папины вещи по местам. Он уже собирался убрать и компас, но что-то его остановило. Стало интересно - сломался он или просто там место было особенное?
   Компас исправно держал стрелочку в направлении севера. Не сломался.
   Жека достал книгу про выживание, и подумал, что как-нибудь её нужно будет прочитать. На всякий случай. Как раз на вот такой всякий случай. Но потом - сейчас он устал.
   После пережитого сегодня как-то и в игрушки не игралось, и телевизор не смотрелся. Однако набрав полную тарелку котлет, он уселся в кресло и включил "ящик". Есть почему-то захотелось жутко. Хотя - почему "почему-то"? С самого утра нежрамши...
   По телевизору шла очередная серия "Спауна". Раньше Жека с удовольствием смотрел этот так называемый "мультфильм". Тайком от родителей правда - мама говорила, что там "насилие на квадратный сантиметр экрана зашкаливает". Однако сейчас вдруг ему стало противно. Эти квадратные морды, клоун этот мерзкий, кровища... Тьфу. Мерзость. Даже есть расхотелось.
   Он пробежался по каналам и нашел какой-то фильм про моряков. Там команда целой яхты и классный индеец помогали мальчику и девочке найти пропавшего отца-капитана. У них была записка на нескольких языках, от которой мало что осталось. И они все теперь пытались расшифровать - где корабль отца ребят потерпел крушение. И, по ходу пьесы, совершали кругосветное путешествие. Фильм был очень старый - где-то тридцатилетней давности, но Жека не заметил, как втянулся. Приключения были здоровские. Надо будет потом сначала посмотреть. А то непонятно - с чего началось и чем закончилось.
  
   ...Пришли родители. На вопрос, что случилось с локтём, Жека сказал, что бегал на улице, споткнулся и упал. И злорадно добавил, что если бы он катался на велике, то не споткнулся бы ни за что. На что мама возразила, что если бы он катался на велике, то на асфальте бы оставил не локоть, а голову.
   1:0 в пользу старших.
   Жека поплёлся в комнату, сильно подозревая, что заснуть он не сможет. А если и сможет, то будет видеть эти проклятые зелёные пальцы. Однако он настолько устал за день, что, несмотря на весь случившийся кошмар, заснул сразу и проспал без снов.
  
   Проснулся он поздно и похолодел. Сегодня же тренировка! И до её начала остаётся всего ничего! Ох, успеть, успеть, успеть бы... Вихрем пролетев по квартире и покидав в сумку вещи, Жека рванул на занятия. Ему повезло - врагов на улице не оказалось, маршрутка подошла почти сразу, и достаточно быстро доехала. Правда, запарившись, Жека забыл, что ему нужно выходить строго на остановке, и попросил водителя высадить его пораньше - у гаражей.
   Прыгая по кочкам грунтовки, Жека мчался мимо разноцветных железных коробок. Он уже почти прошёл весь ряд, как вдруг услышал, что кто-то недалеко ругается. Голос показался знакомым, и, прислушавшись, Жека понял, что это ругается Шаманчик.
   - Нет. Ты не понял! Я сказал, чтобы брата никто не трогал больше! Я шакалу твоему сказал, всё объяснил. Чего он сразу мне не ответил, а тебя привёл? Сам не может, да? Он пацан или кто?
   - Он правильный бродяга, - услышал Жека до боли знакомый голос, и похолодел.
   Петюня!
   - И он за братву всегда ответ держит. - Продолжал привычной скороговоркой Петюня, - А братва за него. А в том разборе ты по любому не прав, Аржан, он один был, а вас двое. И за "шакала" я с тебя тоже должен спросить по понятиям.
   - Какие "понятия"? Ты что? Ты в тюрьме сидел, да? Какая тюрьма? Ты школу в этом году кончал! Какие такие понятия ты говоришь? - Шаманчик, видимо от волнения, стал говорить с каким-то смешным акцентом. - Пацаном надо быть, мужчиной, понял? Брат маленький совсем, первый класс кончал, а он его пинком ударил! За что? За то, что он смеялся не так?
   Жека незаметно выглянул из-за гаража.
   На небольшой площадке из трёх гаражей, стоящих буквой "П" стоял Шаманчик, которого окружали трое - Петюня, Губан и незнакомый Жеке пацан в грязных адидасовских штанах и футбольной рубашке. Пацан стоял чуть в стороне, и делал вид "я не при делах".
   - Какие двое? - продолжал возмущаться Шаманчик. - Семь лет ребёнок со мной - это двое? Что ты говоришь вообще? Всё, пойду я. О чём тут с вами разговаривать? Друг твой за себя ответ держать не может, а ты заступаешься за него! И втроём пришли, - обидно усмехнулся Шаманчик. - Да ты себя позоришь, Петюня!
   Видимо упоминание того, что он себя позорит и то, что при "подчиненных" его назвали "Петюней" вывело того из себя. Ну, плюс, авторитет же держать нужно тоже. Неожиданно для уже собиравшегося уходить Шаманчика, Петюня резко толкнул его руками в грудь. Толчок был очень сильный, почти удар, и Шаманчик, который был на голову ниже Петюни, очень громко влетел в стену гаража. Похоже, что он такого развития событий не ожидал, и сильно удивился.
   Но не испугался.
   А Петюня же, для сохранения авторитета, судя по всему был готов идти до конца. Похоже, назревала драка. Причем невысокому Шаманчику противостояли три человека старше его на год-два и крупнее.
   Вдруг Шаманчик заметил Жеку.
   - О! Евгений! Давай помогай! Щас мы этих раскатаем! - радостно крикнул он.
   Но Жека вдруг прирос к месту.
   Он не мог себя заставить и шагу сделать вперёд. В животе вдруг стало пусто, ноги ослабли и мелко задрожали в коленках.
   - Евгений! - Шаманчик удивленно посмотрел на него.
   Но Жека не трогался с места.
   В лице Шаманчика что-то дрогнуло, он ещё раз с сожалением взглянул на Жеку и уже целиком переключился на хулиганов. Как на удачу, эти "герои" тоже оглянулись на Жеку, и на секунду отвлеклись от Шаманчика.
   Чем он и воспользовался... Шаманчик, конечно же, воспользовался. Не Жека. Жека-то стоял как вкопанный и боялся...
   Оттолкнувшись плечами и спиной от гаража, Шаманчик прыгнул на левой ноге вперёд, одновременно из всех сил пиная правой Петюню в пузо. Петюня сдавленно ругнулся, схватился руками за живот и чуть присел.
   Шаманчик, даже не успев толком поставить эту ногу, оттолкнулся ей же от земли и, повернувшись, прыгнув в сторону "хулигана в штанах", влепил ему прямой по лицу уже правой рукой. От души. Видимо накипело. Тот, не успев толком среагировать, получил по мордасам, потерял равновесие, и с грохотом врезавшись в гараж обрушился на землю.
   Вся драка мелькала перед глазами Жеки, как слайды.
   Вот Шаманчик начинает поворачиваться к оставшимся за его спиной Губану и Петюне.
   Вот Губан, прыгнувший в сторону Шаманчика сразу же после того, как Петюня на время вышел из строя, добегает до не успевшего повернуться к нему самбиста и крепко хватает его сзади за шею.
   Вот Шаманчик хватается за руку на его шее, повисает в руках Губана, который тоже крупнее его, и поднимает ноги вверх.
   Вот Петюня начинает разгибаться после удара Шаманчика.
   Вот Шаманчик резко уходит всем весом вниз, на коленки, наклоняясь вперёд, и Губан всей тушей перелетает через него и врезается ногами в тот же гараж, что и первый хулиган, а башкой вспахивает землю.
   В этот момент, оклемавшийся Петюня распрямляется, подскакивает к встающему Шаманчику и с разгону пинает того ногой...
  
   Жека начал пятиться задом. "Срочно. В школу. Там Замес. Там ребята. Костяныч. Тренер. Позвать на помощь. Быстрее", - мысли в голове скакали, запрыгивая одна на другую. Однако, не смотря на их прыжки, основная мысль всё таки была одна - бежать. Срочно. И он начал разворачиваться, чтобы драпануть... точнее побежать за помощью...
   Последнее, что видел Жека - это то, что Шаманчик успел немного защититься руками, ботинок Петюни прошёл вскользь, не причинив особого вреда, но всё-таки зацепив пацана по носу. Теперь Шаманчик схватился за ногу и, ползая на коленках, пытался то ли свалить Петюню, то ли встать. Петюня же, прыгая на свободной ноге, одной рукой отталкивал от себя Шаманчика, а другой охаживал его по спине и голове.
   Пацан в адидасовских штанах (видимо тот, из-за которого разгорелся весь сыр-бор) так и лежал себе спокойненько у гаража. Видно Шаманчик попал очень хорошо. А вот лежавший на нём Губан в этот момент начал шевелиться и вставать...
  
   Громкий хруст щебенки и шорох резины в нескольких сантиметрах от его ноги заставил Жеку вздрогнуть. Клацнул брошенный на землю Рокхоппер (тот самый, крутянский, из вестибюля школы) и Жека увидел разъяренного как носорог Петровича. Вот, значит, чей это байк оказывается. "Петрович-то покататься не даст, наверное", - некстати пришла в голову глупая мысль.
   Петрович, с разгону, влепил такого смачного пенделя в удачно расположенный для этих целей зад Петюни, что Жека восхитился. Петюня, разом забыв про Шаманчика, взвился вверх, рванулся вперёд как нашкодивший кот, врезался в гараж, развернулся, и с пробуксовкой по щебню рванул мимо Петровича, оставив своих друзей на произвол судьбы.
   - Я ЖЕ ГОВОРИЛ, ЧТОБЫ ТЕБЯ И ТВОИХ ПОДПЕВАЛ ДУХУ ВОЗЛЕ МОЕЙ ШКОЛЫ НЕ БЫЛО!!! - гремел Петрович.
   У него было такое страшное лицо, что Жека (вроде бы и не участвовавший в драке на стороне врагов) перепугался не на шутку.
   Петрович вихрем подлетел к копошащемуся на земле Губану, который, узрев всё происходящее, закрыл глаза и претворился бессознательным, схватил того за шкирку и поднял над землёй.
   "Ну, ни фига себе - силища", - восхищенно подумал Жека.
   Петрович прижал Губана к гаражу так, что ноги его болтались в воздухе, приблизил к нему лицо и прорычал:
   - Вам, школота, сказано было раз - на километр не подходить к моим парням??? Ну? Сказано???
   Губан что-то невнятное, но утвердительное просипел и повис без движения... Картинка опять напомнила Жеке урок биологии. Там рассказывали, что защититься от медведя можно, если притвориться мёртвым.
   Вот очень похоже было.
   - Я говорил, что предупреждаю только раз??? Говорил, ну??? - рычал Петрович в рожу Губана. - Так вот. Пеняйте на себя. Увижу еще раз тут - ваши проблемы. ЯСНО?!?
   Он гаркнул так, что даже Шаманчик подпрыгнул на месте. Отпустив Губана, Петрович наклонился к валяющемуся виновнику всей заварушки. Губан, бочком-бочком, вдоль стенки гаража, стал пятиться прочь.
   - Стоять! - Пресёк его поползновения окрик Петровича. - Нет, ну что вы за люди такие, а? Один своих бросил - убежал. Теперь этот убегать собрался. Стой, жди. - Уже спокойным голосом сказал он.
   И опять присел над лежащим.
   - Как ты его? - повернулся он к Шаманчику.
   - Правый прямой. На скачке. Четко в бороду, - отчитался Шаманчик.
   - Грамотно уронил, - спокойно констатировал факт тренер. - Ну-ка...
   Он перевернул хулигана на спину и стал нажимать на какие-то точки - под носом, на шее, на руках. Пацан открыл глаза и медленно сел. Ничего не понимающим взглядом он окинул всё честное собрание.
   - День какой сегодня? - спросил его Петрович.
   - Плохой, - ошалело ответил пацан.
   - Не. Это понятно, что для тебя он не удачный. День недели какой?
   - Вторник.
   - Число?
   - Двадцать четвёртое августа.
   - Звать как?
   - А Вам зачем?
   - Звать как - спросил? - повысил голос Петрович.
   - Слава.
   - Нормально, - сказал тренер себе под нос.
   Он выпрямился, взял за шкирку этого Славу, как и Губана, легко поднял его вверх и поставил на ноги.
   - Вот что. Друг мой Слава. Сейчас ты со своим самым верным другом, - он кивнул на вжавшегося в гараж Губана, - быстро-быстро отсюда уйдёшь. И забудешь как страшный сон и это место, и этих ребят. И вообще - любого из моих ребят.
   Он кивнул головой в сторону Шаманчика и Жеки, и показал пальцем куда-то через гаражи, в сторону спортшколы.
   - И ровно то же самое ты передашь вашему вожаку, который как шавка трусливая отсюда исчез и вас бросил, когда жареным запахло. Уяснил?
   Слава быстро-быстро закивал.
   - А тебе расклад ясен? - он повернулся к Губану.
   Тот так же быстро и часто закивал.
   - Всё. Пшли отсюда. Оба.
   Хулиганы заковыляли прочь.
   - Так. Теперь с вами. - Петрович хмуро переводил взгляд с одного на другого.
   Как ни странно, но Шаманчик, который в отличие от Жеки показал себя достойно, тоже стоял, опустив голову.
   - Ты, - палец Петровича упёрся в Шаманчика, - как второго уронил?
   - А-а-а-ай! Он сзади подбежал, за шею схватил, я его с колен в гараж.
   - Сзади? А почему ты оставил боеспособного противника за спиной? - строго спросил тренер.
   Шаманчик опустил голову.
   - И почему этот длинный оказался стоящим на ногах? А? Друг мой. Ты в благородство решил тут играть, да? Противников больше, они крупнее и сильнее физически, а ты благородным стал? Ты же знаешь - как и куда нужно бить в таком случае! Сколько раз повторять - они уже не правы в том, что толпой нападают на одного. Уже! Сразу! И еще более не правы, потому, что старше и больше. За это нужно наказывать. Ясно?
   Шаманчик кивнул.
   - А первого грамотно уронил, красавчик. И со вторым на захват хорошо среагировал - молодец. Только больше за спиной никого не оставляй, понял? Что с носом?
   Шаманчик тыльной стороной ладони вытирал сочащуюся из разбитого носа кровь и размазывал по щекам.
   - А-а-а! Пустяки!
   - Пустяки - не пустяки, а дуй в школу. Там бинт и перекись, знаешь где лежат - умойся, нос свой подлечи... И ещё. Пацанам о чём было - ни слова. Понял? Сами разберёмся.
   Шаманчик покосился на Жеку, кивнул, и пошёл в школу.
   Жека стоял, красный как рак, прекрасно понимая, что поступил он очень похоже на то, как поступили эти перцы из гоп-компании Петюни и сам Петюня. Не помог другу...
   Но!
   Но ведь ему было очень страшно! И ведь он не Шаманчик - он так ловко драться не умеет! Он же не виноват, что вот так получилось! И Петюня этот, если бы на месте Шаманчика был Жека, он бы точно снёс Жеке голову!
  
   Петрович повернулся к Жеке и внимательно смотрел ему в глаза.
   - Не сжимайся. Никто тебя наказывать не будет - ты сейчас сам себя наказал так, как ни один взрослый не сможет. Я с тобой просто поговорю и всё. Чтоб ты, так сказать, понимал всю глубину наших глубин... Пошли, присядем.
   Он поднял велосипед и не спеша пошёл в сторону спортплощадки школы. Дойдя до врытых в землю покрышек, прислонил велик к дереву, присел и показал пальцем на колесо напротив:
   - Присаживайся, разговор долгий будет.
   Потом достал мобильник, кого-то набрал, кивнув Жеке головой - мол, сейчас.
   - Аллле. Стёпа? Ты там? Ага... Ты проведи пацанам разминочку, я задержусь чуть... Да... Если меня долго не будет, поработай с ними плотно на проход в ноги... Да... Прямо разберите ситуацию, когда на оба колена падают на входе, пусть за опорой и центром тяжести следят... Угу... И вариации... Ок... Всё. Отбой.
   Убрав трубку в карман, он опять внимательно посмотрел на Жеку.
   - Ну? Рассказывай давай.
   - Чего? - обалдел Жека.
   - Ну как - чего? Как друга в беде бросил. Не помог ему. Как струсил, смалодушничал. Как себя, любимого, пожалел. Как решил, что вместо тебя кто-нибудь другой поможет. Что, не так дело было, скажешь?
   Жека опустил голову.
   - Ну, Вы же пришли, помогли, - буркнул.
   - Э-э-э-э, родной. Я не тебе помог, я Шаманчику помог. Когда человек до конца борется, "на зубах" когда прёт, помощь всегда приходит откуда-нибудь. Либо он сам справляется. Это закон Жизни. Главное - не сдаваться, не падать на колени и стоять. Все испытания нам даются - по силам. Только один уверен в себе, стоит, что бы ни случилось и справляется с задачкой. А второй в себя не верит и сдаётся. Либо самоуверенно лезет куда попало и пропадает.
   - Как это?
   - Так это. Есть уверенность в своих силах и упорство, а есть неуверенность в своих силах и упрямство. Первое ведет к победе, второе ведёт в больницу.
   Но и то и другое - не твой случай. Ты просто испугался. И всё. Я тебя не ругаю, упаси Бог! Просто это факт - ты струсил. И жить теперь с этим не мне, а тебе. А тому, кто однажды сдался, жить сложнее, чем тому, кто стоит до конца. Потому, что победа - это такая же привычка, как и поражение. И всегда побеждать проще, чем каждый раз искать оправдание своей слабости.
   Вот так, брат...
   Жека вдруг, почему-то, вспомнил про ВДНХ, про тайны эти всякие, и разозлился. Да чего этот Алексей Петрович ему тут говорит? Чего он его учит? Он кто? Папа что ли? Мог бы подробнее про ВДНХ рассказать, тогда бы он такого страху не натерпелся там.
   - Да что Вы понимаете вообще? А если этот Петюня потом меня с толпой поймал? Да хотя бы и один? Он старше! И сильнее! Вам-то хорошо говорить - Вы вон какой большой... А если бы меня сейчас побили? Родителям потом Шаманчик будет объяснять нос разбитый? Или Вы?
   - "Если бы сейчас" - приехал я. - жестко перебил его Петрович, - И зашугал этих так, что они за километр теперь тебя обходить будут. А вот ты сдался. В сухом остатке всё завершилось более чем хорошо. Но ты вместо опыта побеждать приобрел опыт сдаваться.
   Петрович в упор посмотрел на Жеку.
   - Подтягивался?
   - А-а-а-а-ам-м-м... Ну... Я, когда пришёл... Попросил папу... Вот... А он ещё... Это... А во дворе как ни искал - нет.
   - Ясно. Не подтягивался. И даже во дворе не искал.
   Жека возмутился - как не искал? Он искал!... В окно смотрел... И папа тоже не купил... И вообще...
   - Знаешь, чем победитель отличается от того, кто сдаётся? - Неожиданно спросил Петрович Жеку. - Тем, что он всегда ищет выход из сложной ситуации. А проигравший ищет виноватых в том, что его в такую ситуацию поставили. Намёк ясен?
   Жека обиженно засопел. Более чем. Крыть нечем.
   - Ты вот говорил, что зарядку делаешь... Сколько раз после того ты её делал? Руку на отсечение даю - ни разу. И почему-то уверен, что и до этого - ни разу. Я прав? Прав! По лицу твоему вижу - прав. Нашел, наверняка, кучу оправданий - почему в этот раз не можешь сделать, но обязательно сделаешь "потом", да?
   Жека обалдело уставился на Петровича. Откуда он знает?
   - Не удивляйся. Просто сценарий, по которому люди делают себя слабыми, всегда один и тот же. Выглядит он примерно так. Надо, но не хочешь? Ищешь причину, по которой можно отложить "на потом". Надо, но страшно? Ищешь причину, по которой ты ни при чём, твоя хата с краю... Только вот соль в том, что "потом" не будет. Есть "сейчас". А с совестью своей лишь вначале спорить сложно. Потом привыкаешь и спокойно относишься к тому, что об тебя вытирают ноги.
   Понятно излагаю?
   - Понятно, - угрюмо ответил Жека.
   Вырисовывалась какая-то мрачная картина. Он что, получается, трус по жизни? И теперь об него все ноги будут вытирать, да? В носу защипало.
   - Э! Э! А ну кончай! Чего раскис? Всё не так ужасно. Просто если бы ты сегодня вот, хотя бы раз, дал кому-нибудь из этих "товарищей" - тебе бы сейчас намного проще было. Потому, что победил. В первую очередь - себя. Было страшно, но ты сделал... Вот ты думаешь Шаманчику было не страшно? Думаешь, он не боится? Страшно. Но он делал. Страшно, а делал. Именно так и рождаются герои.
   Всем страшно. Кому не страшно - у того с головой не всё в норме... Кстати, Петюне этому и ему подобным - тоже страшно. Поэтому они и обижают тех, кто слабее. Убедить себя хотят, что сильные и не боятся. Но они слабые. Сильный никогда не будет проверять свою силу на слабом. Ему вообще её проверять не нужно - он и так знает, что сильный. Я тебе не только про физическую силу говорю. Я и про Силу Духа. А вот таким, как Петюня - им постоянно подтверждение нужно. Но на том, кто сильнее или равный, им страшно подтверждаться. Вот они и пристают к тем, кто слабее... Ты думаешь, почему они всегда толпой ходят? Боятся.
   - А Шаманчик? Он сильный?
   - А ты не видел? Он очень сильный.
   - Тогда почему Петюня на него полез, если он сильный?
   - Скорее всего, потому, что какой-то его страх оказался сильнее страха наполучать. Он же в курсе был - откуда Шаманчик. А тут, подозреваю, речь шла о его авторитете как вожака среди его шавок.
   Жека слушал Алексея Петровича, и всё больше поражался. Откуда он всё это знает? Ведь действительно - Петюня кинулся на Шаманчика только тогда, когда Шаманчик пренебрежительно отозвался при петюниных пацанах о его смелости. И еще Шаманчик похоже назвал его так, как Петюня не позволял никому из своих. Ну, и тех, кто слабее, наверное.
   - Да и трое их было, а Шаманчик один, - продолжал Петрович. - А вот тебя они всерьёз, как достойного противника, не восприняли. Не обидно?
   - Обидно, - сжал зубы Жека и засопел носом.
   Он очень старался не заплакать. Не хватало ещё тут. Алексей Петрович сидел, смотрел на Жеку и о чём-то думал.
   - Ну? Как жить теперь будем, борец? - видимо приняв какое-то решение, спросил он. - Ты ведь всё ещё борец?
   - Борец.
   - Ну, раз ты борец, тогда слушай. И принимай известие, как борец.
   Жека насторожился. Вроде же нормально стали говорить? Нет? Чего тренер такого хочет ему сказать неприятного?
   - Сегодня ты на тренировку не идёшь. Приходи завтра. Только уже не утром, а к шести вечера. И ходить ты будешь заниматься теперь со средней группой - три раза в неделю, понедельник-среда-пятница, с шести. Эта группа пока не для тебя.
   Жека сидел оглушенный. Как же так? Почему? Чем он хуже? За что? Почему так жестоко тренер наказывает-то?
   Он беспомощно смотрел на Алексея Петровича.
   - Это не наказание, - будто отвечая на незаданный Жекой вопрос, прогудел тренер, - я же говорил тебе, что не собираюсь тебя наказывать, потому что в той ситуации ты не провинился. Ты просто сделал свой выбор. Это ни плохо, ни хорошо - это только твой выбор. Понятно?
   Тренер внимательно смотрел на Жеку. А Жеке хотелось плакать. Было ощущение, что своим этим выбором он закрыл себе дорогу к чему-то очень важному и интересному. И это ощущение утраты чего-то важного не давало ему покоя. И ещё почему-то хотелось ударить по двери гаража. Сильно.
   - Да. Ты сделал выбор. Но сама эта ситуация показала, что ты еще не готов. Ты не хуже, просто не готов... К примеру. Ты захочешь сразу попасть в десятый класс. Примут тебя? Нет. Потому, что ты еще не готов. Так и здесь. Только единственное отличие - дело не в знаниях приёмов. Я тебя уверяю - за год ты бы поднатаскался, и уже бы мог кое-чего и в борьбе, и на улице. Пацанов бы наших штабелями, конечно, не складывал, но проблем бы им обеспечил.
   Но, тут другое. Эта группа - не простая. Она особая. К ней особые требования и спрос с ребят - тоже особый. И хорошо, что твоя неготовность выявилась именно сейчас, а не... не в другой ситуации, скажем так. И для тебя это хорошо, и для них. Поверь. Большего я тебе сказать не могу. Опять же - для тебя лучше.
   Нос не надо вешать - ты способный. Очень. Только одной способности мало. Нужно ещё и трудиться. А так, глядишь и вернёшься когда-нибудь. Из них из всех, у меня с самого начала только Стёпа да Замес выросли. Остальные по пути прибились, - он улыбнулся.
   А вот Жеке было невесело. Чувство утраты чего-то важного сменялась злостью на себя, которая, в свою очередь, сменялась обидой на Алексея Петровича, Шаманчика, ребят, Петюню, и весь мир.
   - Ну, всё. Я тебе вводные дал. Теперь выбор за тобой. Как ты себя поведешь - как победитель или как проигравший, зависит от тебя. Всё. Завтра тренировка в шесть. Помни на всякий случай.
   Алексей Петрович протянул Жеке свою толстенную ладонь, крепко пожал вялую жекину кисть, прыгнул на велик и укатил к главному входу в спортшколу.
   Укатил тренировать пацанов, с которыми теперь Жека может пересечься только случайно.
   Или вообще не пересечься.
   В этот самый момент Жека вдруг понял, что больше всего он сейчас хочет не по гаражу засадить кулаком, а от души хлопнуть дверью - так, чтобы штукатурка посыпалась и стены задрожали. И уйти на фиг. И гори они все синим пламенем - и самбисты эти, и Петрович, и тайны ихние. За последние дни произошло столько всего, сколько в прежней жекиной жизни не происходило и за год. И он уже, честно говоря, устал. И заслужил отдых.
   Жека встал, пнул покрышку, и быстро пошагал домой.
   В любом случае - если подходить к вопросу с точки зрения выгоды, страдал он эти дни не зря. Познакомился с участковым, понял, что на ВДНХ лучше не соваться, решил проблему Петюни и компании (то, что они теперь к нему и на пушечный выстрел не приблизятся, Жека был уверен на все сто). Жека шёл, и мысленно загибал пальцы, считая, что он выиграл от этой ситуации.
   И вдруг ему стало так стыдно! Стало стыдно так, что он аж противным самому себе стал. Вот будь тут Петюня, Жека бы полез с ним драться, чтобы наполучать себе по роже - такой он был на себя злой.
   Как он мог вообще так думать?!? Люди помогали ему, надеялись на него, учили. Люди считали его своим другом. Подсказывали и поддерживали в трудную минуту. Спасали ему жизнь. Ведь именно благодаря советам Костяныча он не сошел с ума на этой ВДНХе, а сражался до последнего. А если вспомнить уверенность Петровича в том, что когда человек стоит до конца, то либо он сам справляется, либо ему кто-нибудь приходит на помощь? Он же прав получается! Сто процентов прав! Ведь Жека там стоял до конца, пока силы не оставили. И сразу же пришел Замес. Значит, прав Петрович выходит!
   А он тут, понимаешь, бонусы считает - что он смог из всего этого выгадать. Тьфу... Люди к нему всей душой, а он их как источник выгоды просчитывает. Не честно это. Не по-мужски.
   А Шаманчик? Ведь он мог бы и не получить по носу, если бы Жека не струсил! Пусть струсить и жекин выбор был, но Шаманчик из-за этого его, жекиного, выбора схватил по носу! И вот как теперь смотреть Шаманчику в глаза после этого всего? Не понятно.
   И вот эту задачку нужно было решать. Прямо сейчас. Ну, не прямо сейчас, а когда тренировка у Шаманчика закончится.
   В любом случае - не "потом, когда-нибудь". Сейчас. Сразу.
   Жека развернулся и направился в спортшколу.
  

ГЛАВА 6

Финальная

   Покуда Жека шёл, ему пришло в голову, что сейчас, наверное, придётся объяснять ребятам, почему он теперь будет заниматься в другой группе. Жека аж встал. Вот проблема, так проблема... Ему от этого даже идти сразу расхотелось. И Шаманчик... Вот как ему сказать, объяснить всё? До разговора с Алексеем Петровичем Жека хоть имел какие-то аргументы. А теперь? Все его объяснения себе оказались по факту лепетом слабого человека, не готового принимать решения. Вот что говорить, а?
   Но Жека не хотел быть слабым! Хватит уже, надоело. Поэтому он и идёт говорить с Шаманчиком. И, возможно, с пацанами. Да. Точно. Он идёт. Тяжело, конечно, но как иначе-то?
   Вот до разговора с Петровичем, он бы, наверное, нашёл кучу объяснений, почему ему сейчас этого делать не стоит. И отложил бы "на потом". А потом бы опять нашёл. И опять... Блин. Ну, где этот Петрович раньше был? Почему ему, Жеке, этого никто раньше не сказал, а? Как бы сейчас всё проще было-то!
   Стоп. Неверный ход мыслей.
   Жека снова встал. Подумал... Так. Верный ход мыслей - такой:
   "Блин. Ну, где же жекина голова раньше была? Почему ему, Жеке, это в голову не пришло? Ведь просто всё оказывается! Всё бы сейчас было иначе!"
   С этим позитивным настроем он поднялся на крыльцо спортшколы и решительно потянул ручку входной двери...
  
   В этот раз с пацанами говорить не пришлось. Зайдя в спортшколу, Жека нос к носу столкнулся с Шаманчиком. Тот резко развернулся и пошёл в другую сторону. "Обиделся он что ли? Или теперь знаться со мной не хочет?", - подумал Жека.
   - Шаманчик! Подожди! - кинулся как в прорубь с головой Жека.
   Шаманчик остановился, но глаза прятал, и старался с Жекой взглядом не встречаться.
   - Ты чего? Чего ты на меня не смотришь? - с обидой спросил Жека, - это из-за сегодня, да?
   - Да не. Нормально всё, - прямо какой-то не как всегда промямлил Шаманчик.
   И странное дело! Вдруг у Жеки слова нашлись сами собой! Он не стал ничего выдумывать и стараться оправдаться. Он просто сразу взял, и ляпнул:
   - Ты извини. Струсил я.
   Раскосые глаза Шаманчика стали круглыми, как в японских мультиках. Ему, похоже, даже показалось, что он ослышался.
   - То есть? Что? Как - струсил?
   - Ну как? - "понесло" Жеку. - Вот так. Обычно. Испугался. Подумал, что накостыляют мне сейчас. Хотел за помощью бежать... Только ты не подумай, что я это специально - тебе помочь не хотел, - поспешно добавил он, - я правда-правда как к месту прирос. Даже говорить не мог.
   Шаманчик еще некоторое время переваривал информацию, а потом развеселился как обычно.
   - А-а-а! А я думаю - как с человеком теперь говорить? Вроде пацан хороший, не стал бы он этой шушере помогать. Может, испугался, думаю? Или считает, что не прав я был? А испугался - ну, так со всеми бывает! А как с тобой себя вести не знаю! А теперь знаю! Ты не переживай, это со всеми бывает, когда с несколькими дерёшься. Встают, стоят, даже говорить не могут, - он подмигнул.
   У Жеки сразу с плеч упал здоровенный камень. Он даже почувствовал, как тот свалился и укатился куда-то по вестибюлю.
   - А ты чего не на тренировке?
   - Да! Петрович сказал - сачкуй, боец. Заслужил. - Он хитро улыбнулся, а потом пояснил, - Нос у меня слабый, чуть заденешь и всё. Вот заживёт чуть-чуть и опять бороться пойду. Завтра. А сегодня всю форму ребятам заляпаю, потом кому стирать?
   - А мне Петрович сказал, чтобы я пока в среднюю группу ходил, - неожиданно легко признался Жека, - завтра вот теперь пойду.
   - Да? Жаль. Я с тобой побороться хотел в партере - ты тяжёлый и вредный,- сделал неожиданное признание Шаманчик, - Интересно бы было. Ну, ты не переживай - бывает. Потом вернешься, может. У нас вот Мимино так же. Сначала пришёл, потом ушёл, потом снова пришёл.
   - Ну, ладно. Давай! - Жека протянул руку Шаманчику.
   - Пока! - пожал Шаманчик такой же крепкой лапкой, как и у взрослых самбистов жекину руку.
  
   Перед уходом Жека решил ещё зайти в туалет и направился в сторону раздевалок. Вдалеке, в зале, было видно, как пацаны играют в какую-то игру похожую на регби - они носились по залу с мячом в руках.
   - Эй, ты подожди! Он там не работает, - догадался Шаманчик, - Ихтиандр бастует, закрыли его. Ты туда иди, к тренерской. Там есть, - показал он рукой в сторону уходящего вправо коридора.
   Жека направился в указанном Шаманчиком направлении.
   Уже возвращаясь назад, он услышал доносящиеся из-за закрытой двери тренерской голоса. Подойдя поближе, Жека понял, что это беседуют Костяныч и тренер. Любопытство оказалось уж очень сильным, и Жека на цыпочках подкрался к двери.
   Речь, по-видимому, шла про него.
   - Не. Зря ты так, Петрович. Он классный пацан.
   - Знаю, что классный. Я и не спорю. Я тебе больше скажу - он потенциальный кандидат в Команду... Но в этот раз он сдался. Была неожиданная сложная ситуация, а он решил уйти. А человек и проверяется вот в таких, неожиданных ситуациях. И сложных. Одно дело, когда у него сценарий на бумажке расписан, а другое - когда он своей головой думает... И я, Стёпа, его не наказывал. Не говори глупостей - всё ты прекрасно понимаешь. Я не могу растить героя из человека, который забывает про друга и начинает думать только про себя.
   - Но ведь он уже раз начал трепыхаться! Когда они его с Лёликом шугать пытались!
   - Это другое. Там в нём заговорила мужская гордость. Это тоже хорошо. Но там он думал про себя. И защищал - себя. А тут нужно было вступиться за другого. И не просто другого - а члена Команды... Ты не хуже меня понимаешь, что в нашем деле одному делать нечего. Уничтожат. Только вместе. Я с тобой, мы с пацанами, они друг с другом. А когда человек в сложной ситуации вдруг "включил заднюю" - он еще не готов. Это тут драка с мальчишками. А если он на Той Стороне схлестнётся? Ты можешь сказать, что будет? А?
   - Думаю, что всё было бы хорошо, всё было бы так, как надо...
   - "Ты думаешь"... А надо быть уверенным! И они тоже должны быть уверены друг в друге! Должны знать, что случись что - есть надёжный друг, который всегда прикроет спину. А вот как Шаманчик после этого может быть уверенным в нём? И как я могу быть в нём уверенным? А если с ним что случится там? Я же себе этого не прощу! Ты помнишь, почему я начал их учить всему этому?
   - Помню...
   - Ну, вот... Он славный парень, способный. Но пока - рановато. Пусть поборется немного, закалит характер, а тогда уже посмотрим.
   - А как он отреагировал?
   - Ну, как ты сам-то думаешь? Как люди в подобных ситуациях реагируют? Обиделся, конечно... Ну, на пользу это ему, в любом случае. Как и любой опыт - что побед, что поражений. И, кстати, ещё одно вступительное испытание. Если наш человек - будет ходить продолжать. Поступит, как герой - сильнее только станет. А если обычный - психанёт и не придёт больше. Ещё и массу положительного в этой слабости найдёт...
   - Всё-таки я думаю, что так спешить не стоило. Позанимался бы, пообтёрся. Понял бы всё...
   - Опять ты - двадцать пять! Ну чего ты заладил! Стёпа! Я с тебя удивляюсь! Ты же знаешь, что с Командой что-нибудь эдакое случается постоянно! У них уже такой уровень Силы, что если это не находит их, то они находят его сами! Ну? А случись что, пока он не готов?
   - Он на ВДНХ ходил...
   - Чего? Как? Вот паршивец! Я же строго-настрого! И живой?!? Подожди... А как ты...
   - Ты только не заводись, Петрович. Не заводись. Не надо... Вообще-то это мы с тобой хороши. Надо было объяснить хоть чуть-чуть. А то - "Не ходить! Я сказал!"... Они же любопытные, дети. А те, кто для Команды подходят - так вообще. Чересчур любопытные. Так что не заводись. Замес по секрету поведал. Чисто из соображений безопасности, чтоб я следил, и не случилось чего. Вот-с... Я тебе тоже по секрету и говорю. Как, можно сказать, главе тайного ордена.
   - Да ну тебя с шутками твоими. Не упоминай при мне вообще все эти Ордена, Кланы, Семьи. Это всё с Той Стороны. У нас - Команда.
   - Уговорил. Извини, если что... Дык я об чём? Пошёл, значит, наш герой вчерась на ВДНХ. Один, заметь. Пошёл, по его словам, утром... И весь день там проторчал... Петрович! Весь день!... Вечером маньячина Замес, как обычно, поскакал туда разминаться на призраках. Выбегает к кладбищенским воротам, а там сидит зелёный Евгений Андреевич, и уже даже блеять не может. По словам Замеса, его там, похоже, кошмарило по полной. В принципе, не трудно догадаться. Он, наверняка, пошёл ходить. Верняк - вышел к обрыву... Ну, где Чёрный Лодочник хозяйничает... А вот как он умудрился из парка живым выйти, да ещё и обратно к воротам - уму не постижимо... Но самое главное! Замес нашел его на том самом пятачке, где раньше стоял храм! То есть он туда интуитивно уполз, чувствовал как-то, что там они его не тронут.
   - Якорный Бабай... Ну дела... Да, точно способный... Ну, тогда, значит, еще быстрее вернётся. А пока - рано. И не уговаривай.
   - И это. Петрович. Замес сказал, что наш кандидат в герои про какую-то тётку и зелёные пальцы кричал... Ты что-то подобное знаешь? Слышал?
   - Не припомню что-то. Надо будет в источниках посмотреть... Неужели что-то новое объявилось?
   - Вот-вот. И я о том же.
   - Так. Это вы там с Замесом кореша. Скажи ему, чтобы пока туда ни ногой. Понял? Кросс пусть бегает, максимум на лестницу вбегает. А вот дальше кладбищенских ворот - ни-ни. Обойдется без спаррингов с привидениями. Шут его знает - что там выползло...
   Жека, решив, что на сегодня с него новостей достаточно, также на цыпочках отошёл от двери и направился к выходу. Да. Дела-а-а-а. Что-то начинает проясняться, но от этого только еще больше непонятного становится.
  
   Выйдя на улицу Жека огляделся. Настроение было непонятное, домой еще ехать не хотелось. Слоняться тут без дела - тоже. И он решил пройтись пешком - надо многое обдумать. Ну и интересно же! Он пока город видел лишь чуть - из окна машины, возле дома, по пути на тренировку... Ну, и ВДНХа эта ещё...
   И Жека решил срезать, как ему казалось, путь - пройти напрямик. Дорога к спортшколе шла от дома вокруг сопки - под горку вниз, по дуге. И, по предположению Жеки, дом сейчас находился где-то напротив. Нужно только через сопку перейти.
   Он и пошёл.
   После всех событий идти было легко и не страшно. Во-первых, Петюня и его "близкие" уже его не тронут. А, во-вторых, даже если бы они и попытались его тронуть, теперь Жека бы стоять не стал. От понимания этого на душе было хорошо и настроение поднялось.
   Жека прошёл дворы стандартных пятиэтажек-хрущевок, какую-то школу (не его ли, случаем?), и вышел к дороге, уходящей вверх на зелёную сопку. Этот район Жеке тоже понравился. Тут, как и везде в городе, росли ёлки. Уже одиночные пятиэтажки, вначале стоящие по обеим сторонам дороги, сменились высокими заборами одноэтажных домов. Сквозь ветви деревьев проскальзывали солнечные зайчики, спрыгивали на дорогу и играли там. Было тихо и хорошо. Где-то басила собачища, кто-то жарил шашлык. Жека весело топал по асфальту, вертел по сторонам головой и думал.
   Значит, что у нас получается? ВДНХ - это какое-то странное место, где, похоже, водится всякая нечисть.
   Петрович не только тренирует пацанов самбо, но и руководит какой-то непонятной Командой. В эту команду входят: Чип и Дейл, Шаманчик, Ярый, Мимино, Жора, Тёма и Вовчик. И Замес ещё. Петровичу помогает участковый Костяныч.
   Чем вся эта компания занимается - не понятно. Понятно, что чем-то очень опасным, раз они особые, и "требования к ним особые", и "спрос с них большой". Но вот чем конкретно - до сих пор не ясно. Они, типа, как Охотники за привидениями? (Жека даже усмехнулся от такого предположения). Но тогда - почему самбо? Охотникам же нужны протонные излучатели, комбинезоны, и машина "Скорой помощи"... Хотя "Т-34" Костяныча очень напоминала машину команды супергероев, но всё равно - не Бэтмобиль.
   Вопросов было много. Почему некоторые пацаны из Команды имеют прозвища, а некоторые - нет? Почему Жека мог погибнуть на ВДНХ, а Замес там просто тренируется? Значит, там не так опасно получается? И как Костяныч помогает Команде? Стреляет в призраков из пистолета? Так их пистолетом не убить - опять же протонный излучатель нужен. Или он их арестовывает и сажает в тюрьму? Жека хихикнул, представив уныло плывущих над землей привидений в наручниках. Наручники на них не держались (они же призраки) и падали. А сзади них шёл Костяныч и грозил пистолетом...
   Бред какой-то.
  
   Размышляя таким образом, Жека перевалил через сопку и стал спускаться с другой стороны. Поглядев вниз, на свой район, он понял, что по этой дороге сильно забрал влево, в сторону от дома. А его дом виднелся далеко справа - дорога оказалась не такой быстрой и короткой, как он думал. Сейчас же, внизу, стояли какие-то большие здания - то ли цеха, то ли склады, и шел район невысоких двухэтажных домишек...
   Жека не спеша спустился по дороге, ведущей с сопки вниз, и повернул в сторону дома. Он шёл, вертел головой и рассматривал огромные каменные коробки. Они всё-таки больше напоминали цеха завода, чем склады. Только заброшенные - оттуда не доносилось ни звука. Легкий ветер трепал какие-то грязные куски тряпок, свешивающиеся из разбитых окон. Сами окна цехов больше напоминали бойницы в крепости. Было жарко, ярко шпарило солнце, стояла тишина.
   Гробовая.
   Точно! Тишина стояла именно гробовая. Жеке стало не по себе. Вроде всё вокруг было отлично - солнышко, ветерок, птички, но... Стоп. Птички. Птички не пели. Как и тогда, на ВДНХ.
   Неприятный холодок пробежал по жекиной спине. Он огляделся. Никого. Не видно и не слышно. Слышно было только, как шуршит по асфальту мусор и громыхает оторвавшийся лист жести на крыше одного из цехов.
   И никого вокруг.
  
   Жека свернул с дороги в сторону жилья, на улочку с рядом двухэтажных домишек. Тут тоже не было ни души. Вообще. Странно. Всё вокруг говорило о том, что люди вот тут, в этом самом месте, в этот самый момент есть! А никого не видно. Что за дела? В одном дворике стояла детская коляска, в другом - велик. Окна в некоторых домах были открыты настежь, и ветер трепал белые занавески. Где-то сушилось белье на верёвках...
   И никого. Даже собаки не бегают... "Собачки", - вдруг вспомнил Жека, - "Собачки тут бегают. Много. И воют". Жеке опять стало холодно. Солнце, опять же, шпарило во всю ивановскую, но Жеку оно что-то слабо грело.
   Он поёжился.
   Плач.
   Неожиданно Жека услышал, как плачет ребёнок. Горько-горько, и как-то... Как-то безнадёжно. Плач раздавался неподалёку, за следующим поворотом. До этого места было рукой подать, но Жеке вдруг сильно-сильно захотелось развернуться и помчаться отсюда куда глаза глядят. Куда угодно! Лишь бы подальше от этого тихого места с такими домашними домами...
   А ребёнок всё плакал.
   Причём плач приближался к Жеке.
   Жека попятился.
   Ещё раз он оглянулся по сторонам. Никого. Вообще. Занавески в окнах, коляска, велик... Жека еще увидел в небольшой песочнице игрушечный самосвал с горкой песка в кузове и воткнутый в этот песок совочек.
   И этот непонятный плач.
   И страшный.
   И вдруг внутри Жеки что-то стало подниматься. Злость - не злость, ярость - не ярость... Какая-то злая уверенность - вот! Точно. Уверенность, да. Уверенность в том, что вот тут, в этом самом месте, он, Жека Князьков, сегодня оказался неспроста. И может быть там сейчас кто-то стоит до последнего, а он, Жека, нужен, чтобы помочь этому стоящему до последнего кому-то. Ну и что, что это ребёнок плачет? Он, что? Не может сопротивляться? Ну, может и не сопротивляется и не стоит, но ведь плачет? Значит, нужна помощь!
   А тот, кто сейчас обижает этого ребёнка, тот сейчас от Жеки и получит.
   Жека сжал кулаки и пошёл вперёд.
   Сразу же весь страх куда-то ушёл. Вообще ощущения напоминали те, которые были у него, когда он Лёлика толкнул и к Петюне полез. Только тогда он не понимал, что делает и зачем. И он не знал, что делать. Теперь же Жека прекрасно понимал - куда он идёт, зачем, и для чего. А что он будет делать? А на месте уже разберёмся - что он будет делать.
   Жека завернул на боковую, не особо широкую, улочку, на которой также не было ни души.
   Почти.
   По улочке шел мужик и вёл за руку ребёнка - мальчика лет пяти. Мальчик не хотел идти и упирался ногами. По-видимому, сил у него уже не оставалось, так как мужик совершенно без усилий, практически волоком, тащил мальчишку по улице. Сандалики пацана скользили по асфальту, и он на них, как на лыжах, ехал за мужиком.
   Мужик же, на удивление, выглядел совершенно обычно. Невысокий, лысоватый, в каком-то мятом бесцветном костюме. В одной руке у него был портфель, а в другой рука мальчишки. И, что больше всего удивило Жеку, мужик был в очках. В каких-то допотопных очках - квадратных, больших, с затемнёнными стёклами. Жека, вообще-то, думал, что в таких очках ходят учителя и профессоры. А учителя и профессоры детей не обижают. Они их учат.
   Этот же обижал. Совершенно точно. Значит не профессор.
   - Мужчина! Отпустите ребёнка, - как взрослый крикнул Жека, - не видите что ли? Он с Вами идти не хочет!
   Не изменилось совершенно ничего. Мужик продолжал переть вперёд. Лишь мальчуган на секунду замолк, увидев Жеку, а потом заревел ещё пуще.
   Расстояние между ними сокращалось. Жека на секунду растерялся. Ладно бы этот перец ответил ему чего-нибудь. Но он даже не обратил на Жеку внимания! Как будто это не Жека совсем, а прям пустое место какое-то.
   Жека стоял, мужик шёл, мальчишка ревел. Почему-то сразу вспомнились сюжеты из телевизора про то, что пропадают дети, и их потом никогда не находят.
   И Жека решился.
   Он подбежал к мужику, схватил того за руку, державшую ребёнка, и изо всех сил дёрнул.
   - А ну отпустите его сейчас же! - заорал Жека.
   Вот теперь мужик как будто увидел Жеку.
   - Кыш! - прошипел мужик.
   Правда, это прозвучало как: "К-х-х-хыш-ш-щ-щ" - как будто прошипел. И шипение такое противное - как свист. Громкое, аж по уху резануло.
   И еще Жеке по уху резануло портфелем. Точнее долбануло. Твёрдым углом прямо по уховому хрящику... Прошипев этот "Кхыщ", мужик медленно повернул к нему голову и отмахнулся второй рукой с портфелем. Портфель ударил Жеку по голове, и он, отлетев в сторону, упал на коленки. Стало очень больно и ухо сразу запылало синим пламенем. От боли на глаза навернулись слёзы. Но только от боли. И совсем чуть-чуть.
   И Жека решил - напрасно мужик так с ним, с Жекой, поступил. Ой, напра-а-асно. Если он думал, что Жека испугается, то он сильно ошибся. Потому, что Жека не испугался. Он разозлился. Взъярился даже весь. Прямо в бешенство пришёл.
   В холодное.
   Ах, вот, значит, как? С маленькими драться? Детсадовцев обижать и младшеклассников бить? Ну, погоди!
   Тут Жека вспомнил слова Петровича, когда тот устраивал Шаманчику "разбор полётов". Когда противник крупнее и сильнее физически, в благородство играть опасно. Тем более что он уже не прав в том, что обижает того, кто слабее и младше. За это нужно наказывать.
   Это было предельно ясно. Оставался главный вопрос - как. Этому непонятному мужику, похоже, все жекины действия были как слону дробина. Жека огляделся вокруг и в полисадничке на другой стороне улицы увидел оставленные кем-то городки... "Ого, тут ещё и в городки играют", - подумал он... Мухой метнувшись туда, Жека схватил городошную биту... Если кто не знает - это такая круглая, очень тяжёлая, палка в метр длиной...
   А мужик, видимо, никуда не торопился. Он дошел до поворота, на который выскочил Жека, повернул налево и направился в сторону заброшенных цехов. Жека взвесил биту в руках, перехватил поудобнее, и рванул вслед за ним.
   Мужик продолжал монотонно двигаться и тащить за собой мальчишку, не обращая внимания ни на что вокруг. "Сейчас обратит", - подумал Жека и разбежался.
  
   Как Самурай Джек взлетел над мужиком замахнувшийся битой Жека и со всей силы засветил ему этой битой по башке... К сожалению, мужик обратил внимание на Жеку чуть раньше, чем жекин мастерский удар достиг цели и оглянулся через плечо.
   Бита чуть зацепила мужика по уху, сбив его странные очки, и не причинила никакого вреда. Почти. По крайней мере, тот остался стоять на ногах. Но плечо он убрать не успел! И бита со всей жекиной силы хряпнула мужика по этому плечу!
   Он зашипел, скособочился и... выпустил руку малыша! Тот, не теряя даром времени, рванулся в сторону и помчался прочь. Жека возликовал! Теперь можно было драпать и самому.
   Но не тут-то было...
   Пацан, отбежав совсем чуть-чуть, споткнулся и растянулся на дороге во весь рост. Вместо того чтобы подскочить и улепётывать дальше, он остался лежать в пыли. Только сильнее реветь начал...
   Блин.
   Попал.
   Жека вдруг понял, что вот теперь его точно ждут очень большие неприятности, по сравнению с которыми драка с Петюней - детский лепет.
   Потому что сейчас он смог рассмотреть мужика внимательнее. И мужик этот не понравился ему совершенно!
   А тот всем телом повернулся в сторону Жеки и теперь пристально смотрел на него. "Увидел цель", - с содроганием подумал Жека.
   Лицо мужика было чуть желтоватым - такая нездоровая какая-то желтизна. Он чуть приоткрыл рот, и то ли хрипло дышал, то ли, выдыхая, хрипел. Очень жутко. Зубы у него были редкие, кривые и коричневые. Время от времени мужик высовывал кончик языка и облизывал губы, как будто они у него пересохли. Язык был бледным и каким-то серым... Мама иногда варила для заливного говяжий язык... Ну... Вот... Очень похоже... Да... Жека вдруг подумал, что он теперь никогда варёный говяжий язык есть не будет. Оставалось придумать, что говорить маме, и как ей объяснять - почему на говяжий язык Жека теперь без содрогания не сможет взглянуть...
   "О чём я думаю вообще", - вдруг пришла в голову мысль, - "Тут, походу, что-то недоброе начинается, а я про заливное".
   Страшнее всего были глаза мужика. Они были чёрные. Не карие, а именно что чёрные. Как будто радужка исчезла совсем, а во весь глаз был только чёрный зрачок... Вот для чего ему затемнённые очки нужны были - чтобы люди глаза его не видели... Хотя откуда тут люди? Нет никого. Один Жека, да мальчишка этот гадкий. И он всё продолжает верещать. Вот же блин! Давно бы встал и убежал уже!!! Чего он там разлёгся? Что теперь? Смерть тут за него принимать что ли?
   Мужик смотрел на Жеку как на пустое место. И почему-то вдруг Жека чётко понял, что вот это - то, что перед ним стояло - не было человеком. То есть не в том смысле, что совести у него не было или ещё там что, а в том, что это не человек был.
   И Жека понял, что все неприятности, которые, как ему казалось, были у него раньше - пшик. Настоящая неприятность - вот она. Стоит. Смотрит. Сейчас эта неприятность наступит в прямом смысле этого слова. И никуда не денешься. Убежать - не убежишь. Не оставлять же этого мелкого вот этому. Сражаться? Ну, городошная бита - вполне себе оружие. Но против человека. А как быть вот с этим?
   Короче всё печально.
   Жека присел пониже, чуть наклонился вперёд и, замахнувшись, положил биту на плечо. Ловить-то нечего, но просто так он не сдастся.
   Мужик сгорбился, опустил плечи вперёд, выронил портфель и скрючил пальцы, как будто не пальцы это были, а лапа с когтями. В другое время Жека бы похолодел, но сейчас он просто обратил внимание, что пальцы у мужика были такие же длинные, как у одноглазой тётки с ВДНХ. Только не зелёные.
   Мужик... существо, точнее... пошло к Жеке.
   Жека приготовился.
   Мужик чуть поднял вверх руки, как бы прикрывая голову.
   "Ага!", - злорадно подумал Жека, - "Всё-таки боишься по башке получить!"
   И, предварительно чуть скрутившись в сторону плеча с битой, со всей силы, от души, врезал существу!
   По ноге...
   Показалось, что существо даже удивилось такому удару судьбы. Оно как-то квакнуло, и присело на ушибленную ногу.
   Правда на этом жекино везение закончилось. Удар был такой сильный, жекины руки такими слабыми, а бита была такой тяжелой, что она вырвалась из них, и, стуча, запрыгала по дороге.
   Жека, плюнув на результаты своего удара, вскочил и рванулся к ревущему пацану. Этот мелкий паразит продолжал лежать и даже не предпринимал попыток встать. Жека схватил его подмышки и начал поднимать, стараясь поставить на ноги.
   - Ну! Давай! Вставай давай! Ну, чего ты разлёгся, а? - чуть не плакал он.
   Глупый мальчишка только ревел, и зачем-то поджимал ноги, когда Жеке удавалось оторвать его от земли.
   Жека оглянулся.
   Существо, хоть и припадая на ушибленную ногу, но всё равно очень проворно и быстро ковыляло к ним. До пацана и Жеки оставались считанные метры. И тогда Жека совершил нечто совершенно сумасшедшее. Он рванулся подальше от пацана, стараясь сохранить дистанцию между ним и существом (вдруг мальчишка опомнится?), и, подпрыгнув с разбегу как Шаманчик, ударил существо ногой в пузо.
   Бесполезно. Сам Жека чуть не упал, а оно, всего лишь, сделало небольшой шажок назад и опять попёрло вперёд, протянув к Жеке свои грабли.
   И вот тут! В эту секунду! Жеке вдруг вспомнилось то, что делали пацаны на тренировке!
   Только Жека сделал не совсем так, как они (потому что существо не било его каждой рукой поочерёдно, а тянулось двумя сразу). Он ударил снизу по тянущимся к нему грабкам, чуть подбив их вверх, и резко прыгнул вниз, в ноги. Что делать дальше он не знал, но существо, которому видимо уже казалось, что Жека в его руках, потеряло равновесие, и, споткнувшись о прыгнувшего в ноги Жеку, стало падать вперёд. Жека же, почувствовав, что на него сверху валится эта страшная туша, вдруг дико испугался, и рванулся вверх.
   Существо падало вперёд через Жеку, когда подпрыгнувший Жека подбил его ноги. Ноги уже взлетали, поэтому оказалось, что этим своим толчком он случайно придал дополнительную скорость летящей в асфальт лысой башке существа.
   Башка с глухим стуком врезалась в асфальт.
   Game over...
  
   Малыш уже перестал плакать и, похоже, успокоился. Жека подошёл к нему и опять стал поднимать на ноги.
   - Ну, всё, всё. Пойдём родителей твоих искать.
   И вдруг он почувствовал, что успокаивать этого мелкого, поднимать его на ноги, искать его родителей, да и вообще что-то делать у него нет никакого желания и сил. Тело охватила какая-то слабость, ноги дрожали, безумно хотелось пить.
   Точно! Надо попить. Он знал, что в таких райончиках должны быть колонки на улице - нажимаешь на рычаг, и из крана бежит холодная вода. Надо найти такую колонку и напиться, а то, похоже, что он в пустыне ходил несколько дней. Спросить бы кого, да ведь пусто.
   Жека стал искать глазами колонку и оглянулся назад.
   В двух метрах от него с земли поднималось существо. И до этого страшный его вид, после встречи с асфальтом стал вообще ужасным. Нос набок, половины зубов нету, рожа в земле. Малыш тоже увидел этот ужас, и, опять разревевшись, сел на попу.
   Блин.
   Блин, блин, блин!
   Сил сопротивляться не было. Что еще тут можно сделать Жека не знал. Дурной ребёнок спасаться не хотел, а сидел на земле и пускал носом пузыри.
   Приплыли.
   Вот теперь точно - Game over...
  
   Жека как-то отстранённо наблюдал за появившимся со стороны цехов Рокхоппером Петровича с самим Петровичем на нём.
   Существо шло к Жеке, мелкий, походу, сорвал голос и только громко всхлипывал, Петрович вдалеке спрыгивал с велика и набирал разбег, а Жеке было уже всё равно.
   Когда до пацанов оставалось буквально два шага, Петрович настиг существо. Как бы продолжая бежать, на шаге, он врезал ногой по его щиколотке. За долю секунды до этого Петрович схватил мужика за пиджак на плечах, и, одновременно с ударом, рванул назад, за себя и вниз.
   Существо глухо шлёпнуло спиной и звонко затылком об асфальт, тут же перевернулось на живот и стало вставать на четвереньки.
   Петрович, не теряя времени, схватил его одной рукой за отворот пиджака, быстро запрыгнул на спину, другую руку глубоко просунул снизу подмышку. Положив кисть на шею, и, заправляя свои ноги между раскоряченных ног существа, Петрович растянул того вперёд и назад. Существо опять шлёпнулось на живот, и зашипело.
   На левом запястье тренера, мягким синим цветом, светился какой-то браслет.
   - ГЛАЗА - ЗАКРЫТЬ!!! - прогремел Петрович.
   Жека тут же зажмурился. Он не сомневался, что мелкий, хоть и глупый был, тоже закрыл глаза. Петрович умел убеждать людей.
   Раздался громкий шипящий свист, как будто проткнули колесо у машины. У Жеки заложило уши. Потом громкий хлопок, и тишина.
   - Жека! Глаза открой, быстро!
   Хм. Надо же. Уже - Жека. А то всё "Евгений, Евгений"... Жека открыл глаза.
  
   Петрович уже стоял на ногах, с ног до головы заляпанный какой-то чёрной дрянью. Как будто в мазут залез. Существо куда-то пропало. Малыш сидел и всхлипывал. Ветер на глазах стал усиливаться и больно кидался мелким песком в лицо. На небе собиралась огромная туча.
   Но всё, похоже, закончилось.
   - Слушай и делай, вопросы потом. Внимательно сейчас смотри по сторонам. Когда возвращаешься с Той Стороны - всегда вот так. И запомни как было - ты умудрился залезть на Ту Сторону... Всё. Смотри.
   Жека принялся смотреть.
   Было нестерпимо душно. Туча на небе росла на глазах, а солнце спряталось. Ветер стал просто нестерпимым и жестоко сёк щёки песком. Малыш закрыл лицо ладошками и спрятал голову в коленях. Жеке захотелось сделать так же.
   - Смотреть! - громыхнул Петрович.
   И Жека, защищая глаза козырьком из ладоней, продолжал смотреть. Вот из открытого окна дома напротив высунулась женщина, и торопливо принялась ловить летающую на ветру ставню окна. Вот хлопнуло окно в доме рядом. Жека повернулся туда и увидел за окном дядьку, закрывающего окно на шпингалет. Вот мимо него промчался какой-то пацан и скрылся в подъезде дома, расположенного дальше по улице.
   - Сенечка, сынок, ну куда же ты убежал, а? Мама же волнуется, Сеня! Ну, где ты был? - кто-то запричитал прямо над его ухом.
   Жека вздрогнул и оглянулся.
   Над сидящим на земле мальчишкой склонилась худенькая девушка в домашних тапочках и халатике. Он гладила ребёнка по голове, плечам, спине, хватала его за руки, а из глаз потоком лились слёзы.
   Ага. Вот и мама нашлась.
   Дав шлепка этому Сенечке, отчего тот опять заревел (сколько же в нём воды-то!), девушка повела мальчишку назад по улице.
   Над головой взорвался гром, стёкла в окнах зазвенели, где-то вдалеке заорала автомобильная сигнализация.
   И хлынул дождь.
   Он был такой силы, что Жеку чуть не смыло. Дождь лил сплошным потоком. Казалось, что кто-то перевернул над головами Петровича и Жеки огромную бочку с водой. Обзора не было вообще никакого. Виделся только силуэт Петровича, который стоял, раскинув руки и подняв лицо к небу. Жека, повторяя за ним, тоже поднял лицо и раскинул руки. Глаза пришлось сразу же зажмурить - капли были крупные и больно били. И вдруг Жеке стало очень хорошо и спокойно. Волна какого-то беспричинного ликования поднималась по животу и распирала грудь. Вся усталость, всё бессилие, которое недавно испытывал Жека, были напрочь смыты дождём. Наоборот - внутри росло чувство наполнения энергией, радости и удовольствия...
   Дождь закончился так, как будто кто-то повернул кран. В считанные секунды поток воды иссяк и закончился. Вдоль дороги, в канавке, шумела вода, солнце играло в лужах, и, пока ещё неуверенно, зачирикали птицы.
   Туча уходила за горизонт.
  
   Жека посмотрел на Петровича. Тот стоял мокрый и чистенький. И улыбался. Жека ошалел. Вид улыбающегося тренера, со сверкающими из черной бороды белыми зубами был для него непривычен.
   - Ну? Всё видел? Всё запомнил?
   Жека кивнул головой.
   - Понял - в чём разница?
   Жека задумался.
   - Наверное, потому, что дождь?
   - Правильно, дождь. Только не просто дождь, а вот такой - ливень стеной и гроза как канонада. Что ещё?
   - Ветрище жуткий.
   - Так. Ещё? Ну? Думай! Самое основное?
   И тут Жеку осенило:
   - Люди. Когда всё закончилось, появились люди. А до этого - не было. Словно вымерло всё.
   - Точно! Вот это - Та Сторона. Она проходит тут же, в этом же месте, в это же время. Но она - другая... Ладно. Пойдём, присядем куда-нибудь, я тебе всё подробно расскажу. Вот теперь уже можно.
   И они направились к лежащему велосипеду Петровича.
   - Ты, вообще, как в этом месте оказался-то?
   - Да домой шёл, решил вот пешком, через горку. Срезать. Вот, блин - срезал, называется.
   - Ничего. Всё в нашей жизни происходит не случайно. Видишь - не просто так ты тут оказался.
   - А Вы вот как тут оказались?
   - Мы за этой тварью давно охотились, я примерно представлял, где она обитает. Даже примерно время просчитали - когда она за добычей вылезет. Оказывается, на полчаса ошиблись.
   Петрович поднял свой Рокхоппер, посмотрел на жекин лоб гармошкой и усмехнулся.
   - Ладно. Давай по порядку. "Мы" - это я, Костяныч, Замес, Шаманчик, Ярый, Мимино, Чип и Дейл, Жора, Тёма и Вовчик. Мы - Команда. Таких команд, как наша, много в разных городах. Иногда даже по нескольку в одном - если он крупный. Мы - Охотники...
   - За приведениями? - влез со своей догадкой Жека.
   Петрович усмехнулся.
   - Да нет. Привидения - это так. Пустяки.
   - Какие же это пустяки, если они меня чуть на ВДНХе этой не угробили? - возмутился Жека.
   Петрович глянул на него и кивнул головой.
   - Ходил? Знаю уже, в курсе. ВДНХ это отдельное место и отдельная тема, там не совсем приведения, там кое-что похуже, но об этом мы с тобой в следующий раз поговорим... Ну, а по поводу опасности... Сам же видел - Замес туда тренироваться бегает... Не-е-ет. Это другое. Не перебивай лучше.
   Так вот. Мы - Охотники. То, что я сказал тебе раньше, это так - общая картина. А суть состоит в следующем. В нашем мире есть существа, о которых все знают, но никто практически не видел. Люди только догадываются, что они есть, да слухами пользуются - в книжках читают и по телевизору смотрят. Это и известные тебе вампиры и оборотни, и куча всякой другой нечисти, о которой средний человек даже и не догадывается.
   Но их никто не видит. Не потому, что они какие-то особенные там, невидимые, или как в "Ночном дозоре" - в разных слоях Сумрака могут быть. Нет. Не по этому. Они просто живут в нашем мире, в нашей реальности, а действуют на Той Стороне. И всё бы ничего, но вот результаты их... гхм... жизнедеятельности отражаются здесь. То есть пока он тут живёт - всё нормально. Никто не догадывается, кто он на самом деле. Всё в порядке. Он ходит на работу, у него, возможно, семья есть, дети даже могут быть...
   А потом приходит час, и нечисть начинает действовать. И вот тут-то его никто и не видит. Почти. Я вот вижу. Ты теперь видишь. Все ребята наши видят. И есть ещё, в принципе, куча людей, которые могут нечисть, когда она идёт по Той Стороне, увидеть. И не обязательно эти люди - Охотники. Просто они также как Охотники - готовы увидеть... Есть-то они есть. Только вот вся проблема в том, что таких людей ничтожно мало. Охотников - и того меньше. А нечисти - много. Пока понятно?
   Жека задумался. Пока, более-менее, было понятно, но...
   - Алексей Петрович? А что это такое - Та Сторона?
   - А. Ну да. Я же не рассказал тебе... Ну, слушай, - тренер задумался, - Как бы тебе объяснить... Понимаешь, словами очень сложно объяснить то, чему нет в нашем понимании никакого определения вообще. Но я попробую. Надеюсь, ты поймёшь - пацан ты с головой вроде.
   Жека расцвёл.
   - "Та Сторона" - это как бы параллельная реальность. Но в этом самом месте. Время между временем. Момент, за долю секунды до "сейчас", который может длиться очень долго. Опять же - долго, если мерить время "там" известными нам "тут" категориями: секундами, минутами, часами и днями. Но "там" таких понятий нет. На Той Стороне всегда "сейчас". Время там стоит. В нашем времени проходит всего секунда, там время стоит, а для попавшего на Ту Сторону кажется, что оно течет. Но это не так. Времени там нет, есть только событие для вовлечённых в него. То есть какая-то конкретная ситуация, которая обязательно должна закончится каким-нибудь результатом для участников. Плохим или хорошим - не важно. Важно, что это событие подошло к логическому концу. Как только оно завершается, происходит то, что ты сейчас наблюдал, и все участники... все, оставшиеся в живых, участники, возвращаются в нашу реальность.
   Понятно, надеюсь? - Петрович остановился и посмотрел на Жеку.
   Жека закивал головой. Хоть и с трудом, но было понятно.
   - Ладно. Вот скамеечка, давай пока присядем. Или лучше домой пойдём? - тренер взглянул на Жеку.
   - Да не, давайте правда по пути. Чего-то мне тут неуютно как-то.
   - А. Ну так бывает поначалу, - кивнул тренер, - Пошли тогда... Слушай, значит, дальше. Теперь о том, почему, собственно, одни видят нечисть, а другие нет... Для того, чтобы попасть на Ту Сторону или видеть, нужно обладать Силой, Верой и Желанием. Что это такое?
   Во-первых, Сила. Это не только физическая сила. Сила, это ещё и внутренне состояние - помнишь наш разговор во дворе спортшколы? К сожалению, по-настоящему сильных людей сейчас становится всё меньше и меньше. Поэтому-то в массе своей люди и не видят Той Стороны.
   Слабый человек привыкает ходить, закрыв глаза и опустив голову. Он боится увидеть что-нибудь, что нарушит его мирок и причинит ему какое-нибудь беспокойство. Именно поэтому он не замечает не только плохое, но даже то хорошее, что может лежать рядом с ним. И он, не замечая, проходит мимо чужой беды или страданий.
   Самое страшное, что он делает это не специально. Те, кто делает это специально - это плохие люди, и с них особый спрос... А этот - он реально не видит этого! Вот такой человек не плохой и не хороший. Он обычный. Он так привык.
   Сильный же человек идет, гордо подняв голову и смело глядя в лицо испытаниям, которые выпадают на его долю. В каждом испытании он видит для себя шанс стать лучше самому и улучшить мир вокруг себя. Поэтому он замечает всё. В том числе и чужую боль. Вот такой человек - редкий. И он тоже привык. Только он привык побеждать. Об этом я тебе тоже говорил.
   Вспомни - ты кого-нибудь видел на Той Стороне, когда встал один против этого существа? Никого не было, верно? И, уверяю тебя, если бы ты решил не лезть, то Та Сторона сразу бы выбросила тебя. Ты бы тут же оказался в гуще людей, и со временем забыл бы этот эпизод. Решил бы, что тебе показалось. И поверил бы в это.
   А вот это уже второй момент.
   Вера. Ты должен верить в чудеса. Если ты веришь в чудо - для тебя не составляет труда перескочить на Ту Сторону. Для детей это проще - верить в чудеса. Именно по этому, нечисть, в основном, нападает на детей. Их проще утащить на Ту Сторону, а там... Что там дальше - мы не знаем. Пока. Никто из нас не знает. Мы либо успеваем до этого, либо не успеваем совсем...
   Взрослым сложнее. Многие из нас уже разучились верить в чудо. В нас много Силы, но мало Веры. В вас, детях, наоборот - много Веры, но пока ещё мало Силы. Поэтому вы так легко и перескакиваете на Ту Сторону. Почти все дети практически без проблем перескакивают на Ту Сторону и обратно. И там, кстати, не всегда так одиноко. Но со временем дети растут, Вера их ослабевает, и они просто забывают о том, что было с ними в детстве. И теряют Веру... Ты фильм "Капитан Крюк" не видел? Посмотри обязательно - там этот процесс очень хорошо показан.
   Ну, и Желание. Вам это пока не обязательно, вам Веры и любопытства с лихвой хватает, а вот нам, старшим Охотникам, оно нужно для того, чтобы оказаться в нужный момент в нужном месте Той Стороны.
   Вот это - три составляющих пропуска на Ту Сторону.
   Вопросы есть?
   Жека помотал головой - нет пока.
   - Поехали дальше. Теперь про нас... Думаю, ты уже догадался, что пацаны не просто так в одной группе, и не случайно таким образом друг к другу обращаются, да? У одних есть прозвища, у других нет... У каждого из нас есть вот такой браслет, - Петрович вытянул вперёд руку.
   На его запястье, плотно облегая, как часть руки расположился серебряный браслет с какими-то странными узорами и буквами. Видимо его свечение и видел Жека, когда Петрович боролся с существом.
   - Это не просто украшение, и не знак принадлежности к чему-то тайному... хотя и ни без этого... Это оружие. Для того чтобы уничтожить нечисть, нужно прижать браслет вот этим местом к его лбу на несколько секунд, - Тренер показал на браслете, с тыльной стороны кисти, чуть выпуклый знак, напоминающий какой-то крест с колючими концами и завитушками, - Как он действует конкретно, я тебе расскажу в следующий раз. Сейчас важно понимать - что это и для чего.
   Так вот. Те пацаны, у которых прозвища - они этот браслет уже применяли. Те, у кого прозвищ нет - нет. Это не моё изобретение и не нами придумано, это так сложилось само собой. Прозвище рождается как-то само собой. Раз - и уже есть...
   Между мной, Степаном и пацанами есть одна существенная разница. Мы с Костянычем - ищем, находим и уничтожаем нечисть. Костяныч так вообще - глаза Команды, её уши, колёса и поддержка со стороны Закона... А вот пацанов нечисть находит сама. Нас - нет, это мы её выслеживаем, а их - да... Вы все (и ребята из Команды, и ты) действительно особенные. А нечисти этой обычные дети не нужны. Она охотится именно за такими - ребятами, в которых есть так называемый Родничок Силы. Нечисть питается этими Родничками. И если ребёнок не хочет развивать свою Силу, то шанс, что когда-нибудь нечисть найдёт его, близок к ста процентам... Чего смотришь? Да. Так и есть. Есть обычные дети, а есть не совсем обычные. Обычные тоже вполне могут растить в себе Силу. Только им для этого нужно прилагать усилия, и результат, как правило, не такой, как у тех, кто уже обладает Родничком. А вот те, кто обладает - им многие, нереальные с точки зрения обычного человека, вещи доступны. И когда ребёнок с Родничком Силы начинает эту Силу растить, шанс пересечься с нечистью постепенно сходит на нет и исчезает совсем.
   Проблема в том, что эту Силу нужно правильно растить. У кого-то это получается самостоятельно - в силу характера. Кому-то нужен наставник. Но есть ребята, которые по какой-то причине на свои способности внимания не обращают. Кто-то ленится, кого-то родители разбаловали, кто-то работе над собой предпочитает в компьютеры играть или телевизор смотреть...
   Так вот мои ребята, встав на путь Охотников, как бы взяли на себя часть встреч нечисти с другими детьми. То есть, скажем так, свой "жизненный план" по встречам на Той Стороне они уже давно выполнили. И теперь спасают других, перетягивая на себя львиную долю этих встреч. Такие дела... Теперь ты понимаешь, почему после драки Шаманчика с хулиганами, я решил тебя пока не брать в команду?
   Жека кивнул.
   - А вот теперь самое главное, - Петрович вздохнул. - Охотники - это не развлечение и не прихоть. Охотником нельзя стать случайно. После первой встречи на Той Стороне каждый решает для себя сам - забыть об этом (и, реально, забывает чуть ли не сразу), или стать Охотником. То есть это не я такой злой волшебник, который манит детей приключениями. Это вы сами для себя решаете - забыть или помнить. Решаете, как правило, сразу, после первой встречи. Некоторые (как ты, например) решают это даже раньше - уже в процессе...
   Жека задумался. Интересное кино получается. То есть он, сам того не ведая, уже принял какое-то решение? Весело (на самом деле Жеке было не особо весело). Он-то думал, что для того, чтобы что-то решить, надо сначала хорошенько над этим поразмышлять. А тут вона как. Оказывается, он уже всё решил, да? Нет, ну он в принципе не против. Тема-то интересная. Самбо опять же. Пацаны хорошие. Плюс Петрович и Костяныч. Но всё равно не очень приятно, что это вот так неожиданно получается.
   Кстати. Как ни странно, страшно ему почему-то уже не было.
   Петрович с пониманием смотрел на думающего Жеку.
   - Вижу тебя это не особо обрадовало, да? Ну, тут, брат, извини. Дела именно так и обстоят. К сожалению ли, к счастью - не знаю. Если ребёнок с Родничком Силы во время первой встречи с нечистью не стоит столбом, не впадает в ступор, а как-то пытается действовать - у него появляется возможность выбора. Когда всё завершается успешно, то он может выбирать - забыть об этом или нет. А вот некоторые ребята не просто действуют, а даже вступают в борьбу. Вот тут уже результат однозначен - это потенциальные Охотники...
   Я ведь сначала не планировал руководить Командой из детей, знаешь? Другие Команды - там, в основном, взрослые. Это мы тут такие. Особенные...
   Петрович опять вздохнул и на некоторое время замолчал.
   - Понимаешь, друг мой, в чём тут дело... Дело тут в том, что вот эти потенциальные Охотники о том, кто они - не знают. Они продолжают жить почти как раньше и всё вроде в порядке. Если бы не одно "но". Они уже после вот этой, первой, встречи стали сильнее. На порядок сильнее. Потому, что не испугались, не сдались, боролись. А вот как этим пользоваться, как беречь себя, как уметь защищаться - они не знают. И значит при следующем визите на Ту Сторону они вынуждены будут опять полагаться только на себя и на везение. И так до тех пор, пока им не встретится кто-то типа меня или Стёпы и не научит как себя вести в таких случаях, - Петрович нахмурился и тихо добавил, - Или пока нечисть не получит желаемое...
   Тренер замолчал и чуть замедлил шаг. А Жека вдруг обратил внимание, что ручищи Петровича сжались так, что побелели, и стало четко видно, что казанки на кулаках тренера размером напоминают исцарапанные шарики для пинг-понга. И вообще было похоже, что Петрович старается раздавить руль и превратить его в кучу стальной пыли.
   - Ярого же видел? - спросил Петрович, - Так вот его эта напасть мучила в течение года. Он тоже из другого города приехал - там вообще рассадник этой гадости был, да плюс чуть ли не ворота на Ту Сторону. А они за него там зацепились и постоянно преследовали. Парень умом не тронулся только потому, что характер и воля у него - железные. Он всё это время боролся, держался, не жаловался. Спасался чудом просто! Ну, а потом сюда перебрался, и тут уже Степан его нашёл, да ко мне привёл. Вот почему наш Ярый такой суровый да жесткий.
   Он, кстати, первый в команде. С него всё началось. До этого мы со Стёпой вдвоём вкалывали. А как узнали, что с этим пацаном случилось, то поняли, что всех потенциальных Охотников защитить просто не сможем. А вот научить, как растить свою Силу, как защищать себя, как помогать другим - нам вполне по силам. А они потом, дай Бог, научат других таких же. А те ещё. И ещё. Так и пойдёт.
   Вот мы и стали набирать именно такую группу. И тренировать её не только по самбо, но и учить видеть нечисть и противостоять ей.
   Такая вот Школа Героев...
   Жека слушал, раскрыв рот. Вот это да! Борцы, которые на самом деле борцы с нечистью, таинственная Та Сторона, опасности на каждом шагу... Нет. Так не бывает! Он бы и рад поверить в то, что это всё такая странная шутка (хоть Петрович и не похож на человека, который может вообще шутить), но то, чему он недавно стал свидетелем, говорило только об одном. Это всё правда.
   - Да. Вот ещё важный момент, - продолжил тренер, - Все Команды - это борцы. Я - самбист. Ребята из области - вольники. В Питере - дзюдоисты. На Урале - греко-римляне. И так далее... Так вот. Это не случайно всё. Ты же видел существо это?
   Жека кивнул - не только видел. Даже драться пришлось.
   - Даже умудрился битву с ним устроить, - озвучил его мысли Петрович, - Понимаешь теперь, что на Той Стороне ударить его, лишить сознания - невозможно. А ведь его же нужно как-то зафиксировать, чтобы браслет прижать, правильно? А как? Если учесть, что другим путём этого сделать нельзя?
   Остаётся только борьба.
   Это, так сказать, технический аспект. Во-первых.
   Во-вторых, есть еще одна интересная особенность борьбы. Во многих мифах, легендах, сказках, борьба всегда считалась оружием богов. Либо оружием против богов... Или она была создана богами. Сумо, например, знаешь? Ну, там дядьки такие, не мелкие? Вот. Считается, что более двух тысяч лет назад два японских бога в поединке сумо бились за право владеть Японскими островами.
   Или, например Геракл. В одном из описаний его подвигов есть история о том, как он боролся с великаном Антеем. Тот заставлял всех путников бороться с ним, а проигравших в борьбе - убивал. До встречи с Гераклом Антей не знал поражений. Во время борьбы Геракл несколько раз бросал его на землю, но результата не было. Всё дело в том, что Антей черпал силы от земли и поэтому был непобедим, пока касался её. Наконец Геракл поднял его в воздух, дождался, когда силы Антея иссякли, и задушил.
   И таких легенд у разных народов много.
   Теперь понимаешь о чём речь? Как бы это напыщенно не звучало, но борьба - это священное оружие. А в нашем случае - это священное оружие в борьбе против нечисти.
   Петрович остановился.
   - Так. Мы, похоже, уже к твоему дому подходим, так что пора закругляться. В общих чертах-то - понятно? А? Жека? - он подмигнул.
   Жека, смутно догадываясь, что он неспроста перестал быть "Евгением", улыбнулся и кивнул.
   - А тож!
   Петрович посмотрел на часы.
   - Всё. На сегодня хватит. Более подробно начну вводить тебя в курс наших дел с завтрашнего дня. Тренировка в четыре...
   - В шесть, - улыбнулся Жека. - Вы же мне говорили, что в шесть.
   - Я не ошибаюсь. В четыре. Будешь опять тренироваться с Командой. И не три, а шесть раз в неделю. Команда до первого сентября по чётным дням с утра занимается, а по нечетным с четырёх часов. А с первого сентября каждый день, кроме воскресенья - с трёх. Сможешь?
   Жека часто-часто закивал. Внутри у него всё ликовало и прыгало. К ощущению силы, появившемуся после дождя, добавилась ещё и дикая радость от того, что всё так хорошо обернулось с ребятами-самбистами. Он пока ещё даже не осознал, что для него означают все эти перемены. Было только понимание, что всё хорошо. И, чувствуя, что от счастья обнаглел вконец, он спросил:
   - Алексей Петрович, а можно я на Вашем велике прокачусь?
   - Да не вопрос. - Тренер, как само собой разумеющееся, стал настраивать Рокхоппер под жекины габариты. - Ты кататься-то умеешь? Аппарату-то этому всё равно, а вот мне нужен целый член Команды.
   - Умею-умею! - Жека, и правда, немножко умел кататься.
   - Ну, на. - Петрович подал ему это чудо инженерной мысли, - Тут, смотри, повышенная передача стоит, поначалу трудновато может быть педали крутить. Я понижать специально не буду, чтоб ты скорость прочувствовал. Ничего не переключай, всё настроено. Вот это - тормоз на задние колёса, жми аккуратно - схватывает намертво и сразу. Это - на переднее колесо, но про него забудь, кувыркнёшься... Ну, действуй-злодействуй.
   Жека прыгнул в седло, и, отталкиваясь одной ногой, второй попробовал нажать на педаль. Действительно получалось трудновато, но когда он, наконец, оторвал вторую ногу от земли, да ещё и стал жать на педали всем своим весом, дело пошло. Велосипед шёл легко и мягко, стремительно набирая скорость. Ямки и кочки для него как будто не существовали. Ветер свистел в ушах, велосипед летел, слева мелькали дома, справа ёлки, в животе было щекотно, Жека ликовал.
  
   Кто бы мог подумать, что обычный переезд в другой город так круто изменит его жизнь, а? Не. Ну, вот кто бы сказал - он бы точно ни за что не поверил! Это же надо! Менее чем за две недели столько всего и сразу! Если оно всё вот так началось, то, что же дальше-то будет?
  
   Счастливый Жека, которому казалось, что после рассказа Алексея Петровича он во всём разобрался, даже и не представлял, что его ждёт в ближайшем будущем.
   Потому, что такого не бывает.
   А вот с ним - случилось.
  
   Но это уже другая история.
   Трейсеры - люди, занимающиеся паркуром (безостановочное преодоление в движении препятствий различной высоты и сложности - стен, крыш, перил, парапетов и пр.). Основной принцип паркура: "нет границ, есть лишь препятствия".
  
   Крейг Мардок (Craig Marduk) - агрессивный борец, обладающий огромным ростом и выдающейся мускулатурой - один из персонажей четвёртой части популярной серии трёхмерных видеоигр Теккен ("Tekken").
   Автоботы - трансформеры, роботы, трансформирующиеся в автомобили. Автоботы - положительные персонажи серий комиксов, игр, художественных и мультипликационных фильмов.
   Росомаха (Логан или Джеймс Хоулетт) - супергерой комиксов о Людях "Икс" ("The X-Men") - команде людей-мутантов, обладавших сверхъестественными способностями. Обладает способностью к регенерации и шестью острыми ножами, выскакивающими из рук. Про Людей "Икс" также сняты мультипликационные и художественные фильмы.
   ВМХ - специальный велосипед без подвески и с одной скоростью, предназначенный для выполнения на нём сложных трюков на специальных трассах и площадках, включая трюки в городских условиях с использованием различных препятствий.
   Кросс-кантри - гонки по пересечённой местности и бездорожью на велосипедах. Учитывая повышенную нагрузку на велосипед, конструкция последнего значительно отличается от привычных нам его дорожных собратьев - у него прочная рама, амортизационные подвески, мощные колеса, зубастый протектор и т.д.
   Рокхоппер - "Specialized Rockhopper SL Comp 29", одна из моделей горных велосипедов для кросс-кантри с увеличенным диаметром колёс, что сказывается на повышении скоростных характеристик.
   "Тёща" - борцовский сленг. "Тёщами" называют борцовские манекены, используемые для отработки качества бросков. Манекен представляет собой сшитую из плотного материала ростовую куклу со специальной набивкой и смещенным к низу центром тяжести.
   ОФП - общефизическая подготовка.
   В данном случае имеются в виду боксёрские мешки. Но Жека этих терминов ещё не знает. Как правило, в понимании рядового обывателя любой снаряд для отработки ударов - боксёрская груша.
   Борьба в партере - борьба на земле, без подъема на ноги.
   Куринной Игорь Игоревич (род. 22 марта 1972 года) - трёхкратный чемпион мира по самбо, серебряный призёр Всемирных Игр, пятикратный чемпион Европы по самбо, трёхкратный бронзовый призёр чемпионатов мира по сумо, трёхкратный чемпион Европы по сумо, пятикратный обладатель Кубка мира по самбо, заслуженный мастер спорта по самбо и по сумо.
   Здесь имеется в виду три раунда по три минуты.
   Специальные упражнения, имитирующие подготовительные действия к броску или сам бросок. Выполняются с плотными резиновыми жгутами или специальным эспандером ("эспандером лыжника").
   Многие описываемые в книге приёмы не входят в арсенал борьбы самбо. Но судя по тому, какое задание дал тренер ученикам, ребята изучают также технику для поединков по смешанным правилам, где разрешена не только борьба, но и удары руками и ногами.
   Удары с ближней и дальней, по отношению к противнику, руки, следующие один за другим.
   Речь идёт об очень интересном приключенческом советско-болгарском семисерийном художественном фильме "В поисках капитана Гранта", снятом по роману Жюля Верна "Дети капитана Гранта" в 1985 году.
   Художественный фильм "Охотники за привидениями" ("Ghostbusters") и одноимённый мультфильм про команду ученых, зарабатывающих на жизнь истреблением призраков. База охотников располагалась в здании бывшей пожарной части, для передвижения они использовали переделанную машину Скорой помощи, а в качестве оружия использовали протонные излучатели, стреляющие световым пучком, захватывающим призраков.
   Автомобиль известного супергероя Бэтмена. Кстати для съемок фильмов про Бэтмена изготавливались настоящие автомобили, обладавшие уникальными характеристиками и не имевшие до этого аналогов в автомобилестроении.
   Городки - некогда очень популярная русская народная игра, зародившаяся более двух веков назад. Заключается в выбивание палками, с дистанции до 13 метров, пяти цилиндрических чурочек-городков, составленных в виде разнообразных фигур ("пулемётное гнездо", "колодец", "часовые", "звезда" и пр.) из квадрата ("города").
   Самурай Джек ("Samurai Jack") - популярный американский мультсериал про молодого самурая, которого из прошлого отправил в злое будущее могущественный повелитель тьмы Аку.
   Культовый роман Сергея Васильевича Лукьяненко о людях, обладающих врождёнными возможностями к использованию магии (Иных). В зависимости от того, какую сторону выбирает Иной, он может быть на стороне Светлых или Тёмных. Сумрак - шесть параллельных измерений ("слоёв"), существующих одновременно с нашим миром и связанных с ним. На переход из слоя в слой способны только Иные.
   "Капитан Крюк" ("Hook") - художественный фильм 1991 года, авторское изложение продолжении истории Питера Пэна, который стал взрослым, женился, завел детей и забыл, кто он такой на самом деле. Однако его заклятый враг Капитан Крюк помнит об этом, он ворует детей Питера и увозит их в волшебную страну Нетландию. Питер Пэн должен вернуться в Нетландию, вспомнить кто он такой и победить врагов.
   Изображение Ва?джры. Ва?джра (санскр. ????, "молния") - скипетр-трезубец, оружие бога Индры, индийского бога грома и молнии, предводителя богов в войне с демонами, одного из основных хранителей мира (локапалы), ответственного за восток.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   84
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"