Русский мужик, как известно, - мужчина решительный. И правдолюб к тому же. И вот, именно один такой русский мужик, прямо как в сказке, по причинам, которые здесь совершенно не интересны, но угадываемы, самым решительным образом взял, да и отправился искать правду. И не просто правду там какую-нибудь, а именно что - Правду. Главную и, так сказать, последнюю и окончательную. Которую - матку.
Ну, мы опустим здесь всякие его промежуточные мытарства в виде встречи с Кощеем Бессмертным, с Бабой Ягой, с Котом-Баюном, с лешими всякими и водяными. Не будем также опять говорить (сколько уж говорено?), что ему неоднократно пытались втюхать вместо Правды - Кривду. Причем, надо сказать, иногда довольно симпатичную, и даже удобную. Но нет, не провели они нашего Мужика. Да русского мужика-то особенно и не проведешь, ведь. Он же Правду-матушку за версту чует! И, соответственно, режет, если что. Он у нас такой!
Так или иначе, он к своей этой Правде неуклонно приближался, и приближался. И, наконец, приблизился, можно сказать, вплотную. То есть, добрался аж до самой Василисы Премудрой - то есть, практически, до первоисточника.
Разговорились. Ну, она ему и отвечает:
- Что ж, - говорит, - могу. Это как раз ко мне. Могу и способна высказать и произнести самую, что ни на есть истинную и окончательную Правду.
- Без Кривды? - уточняет Мужик, волнуясь.
- Обижаешь! - отвечает Василиса Премудрая. - Что просишь, то и получишь. Только ты хоть понимаешь, что просишь-то? Это ж не какая-нибудь там правдочка. Это ж Правда. Окончательная и бесповоротная. А ты готов?
- Всегда готов! - радостно салютует Мужик.
- И не пожалеешь после?
- А чего жалеть? - бодро подтверждает Мужик.
- Это точно, - о чем-то своем раздумчиво так произносит Василиса, и смотрит на нашего Мужика как-то особенно мудро и, вроде бы, грустно.
- Так согласен? - последний уж раз, на всякий случай, уточняет Василиса Премудрая.
- Да сколько ж тебе повторять, ей богу! - взвился Мужик, - давай ее, Правду-то! Режь!
- Ну, смотри, - отвечает Василиса. - Сам попросил, причем трижды.
И кому-то, за левым плечом у Мужика стоящему, кивает. Ну, а дальше - понятно. Схватила его Смерть, Мужика нашего - и к себе. А как же?
Ну и, понятное дело, перед самым уж концом, уже, практически, по ту сторону, открылась-таки ему вся Правда, за которой он так долго ходил, и выходил ее все-таки. До самой последней тютельки. Последняя и окончательная, голая и вечная. И понял ее Мужик, и принял (а куды денешься?).
И уж последней искоркой гаснущего сознания увидел он Василису Премудрую, как она его, будто бы, спрашивает:
- Ну? Теперь ты доволен?
И как-будто он ей отвечает:
- Да пошла ты на х... со всей этой Правдой, если она такая!
Но не успел. Ни додумать, ни доформулировать, ни ответить достойно. Ничего не успел.
А чего мы, собственно, хотели? Мужик, да еще и русский! Ну ни в чем удержу не знает, и не понимает.