Я в Строгино. Все разъехались. Остались мы с Тимофеем. Тимка ждал меня долго, две недели, соскучился и
лежит рядом на диване. Он изрядно вымахал, но по-прежнему в свои семь лет- ребенок.
Три года назад я твердо считал, что после четырех лет дети теряют большую часть своего обаяния.
Становятся, как взрослые, только хуже. С большой тревогой ждал я Тимониного взросления. И, как я
полагал, неизбежного нашего отдаления друг от друга. Но минул год, другой от ожидаемой даты, а
огорчительных перемен так и не происходило. "Вот это да!- удивлялся я.- надо же".
Тимоня умнеть умнел, соображать соображал, но по-прежнему оставался добрым малым и хорошим
товарищем. Простодушным и наивным. Он научился танцевать неизвестный мне современный танец и с
охотою развлекал бабушку. А со мной играл в шашки. Вот и сегодня предложил: "Поиграем, дедушка?"
Отчего же и не поиграть- подумал я. Тимоня великодушно предложил мне белые фигуры.
Он достал доску расставил фигуры и игра началась. Надя Тимоне слегка поддавалась и он ей никогда
не проигрывал. В конце игры она всплескивала руками в удивлении, как это внучок умудрился ее обыграть.
"Дудки!"- подумал я. Ничего плохого в том, что он, иногда, выигрывает нет, но и проигрывать должен
научиться. Первые ходы в шашках делаются механически, без раздумий. Вот и я не раздумывал,
точнее думал о чем-то своем, но никак не об игре. Мысль моя витала в далеких пространствах и когда я снова посмотрел на доску, картина на ней коренным образом изменилась.
Я неожиданно угодил в ловушку. Три мои шашки были под неминуемым боем.
"Ай-Ай-Ай!- подумал я. Ну надо же. И принялся лихорадочно выправлять игру. В конце концов , в эндшпиле
у нас осталось по две шашки и ничья стала неминуемой.
"Ничья!- сказал я облегчением.
"Ничья!- подтвердил Тимоня радостно.
Мы сложили шашки, убрали доску и опять лежим на диване. Я ерошу ему волосы и говорю.
"Какой у тебя вихор вырос. Когда вихор- значит ума много. Вот я и вижу, что ты, Тимош,- мальчик умный.