Богодухова Анна Сергеевна : другие произведения.

Ламара

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Я прихожу на берег через день, потому что она не любит моих частых появлений, капризная, как и все русалки. Мало того, что нужно прийти, так нет - ей этого мало! Стоишь, держа в руках два стаканчика латте (она любит, когда ее нужно ждать), стоишь и ждёшь, пока не начнут кружиться в воде мелкие пузырьки, знаменуя её приближение, а потом - серебряный плеск и вот уже - собственной персоною, её величество русалка..."
  Ламара
  Изумрудной кажется в лучах солнца вода, хочется коснуться её рукой, убедиться, что это не зеркальная гладь, а настоящее, водное царство, настоящий мир, где правят свои законы и своя история складывается не первый уже век. Изумруд... так странно - я всегда боялась воды, не умела плавать и не умею до сих пор, а тянет! - тянет сумасшедшую мятежную душу к берегу, рука сама желает коснуться воды, как будто бы ищет что-то родное, давно потерянное и утраченное.
   К этому берегу я прихожу через день, но хотела бы приходить каждый вечер. А то и вовсе - поселиться бы здесь в маленькой деревянной хижине, любоваться восходом солнца и его уходом, за тем, как луна серебрит эту воду... вода меня дурманит, пьянит сильнее, чем вино, и всё же - я боюсь её! Мама и папа пытались научить меня плавать, но я, ещё маленькая, совсем не могла обучиться. Стоило завести меня в воду, как страх сжимал горло, и мне казалось, что вот-вот и сердце моё остановится и жизнь оборвётся и всё прекратится, что я сама стану водою, утону, разойдусь мелким кругом по глади, что будто бы зеркало.
   Я прихожу на берег через день, потому что она не любит моих частых появлений, капризная, как и все русалки. Мало того, что нужно прийти, так нет - ей этого мало! Стоишь, держа в руках два стаканчика латте (она любит, когда ее нужно ждать), стоишь и ждёшь, пока не начнут кружиться в воде мелкие пузырьки, знаменуя её приближение, а потом - серебряный плеск и вот уже - собственной персоною, её величество русалка.
   Она...самая обыкновенная русалка - наполовину человек, наполовину чудовище. Честно говоря, её грозный хвост, покрытый переливающейся в солнечных или лунных бликах чешуёй, выглядит очень мощно и пугающе. Когда она злится, она бьет хвостом в воде - а он длинный, сильный...
   В основном же, если не замечать хвоста - она обычная девушка. Да, бледновата её кожа, не просыхает она от капелек воды, но тело обычное, человеческое. Волосы потрясающие - это тоже без сомнений, хоть и мокрые, а укутывают всё её человеческое тело словно бы плащом. Хотела бы я увидеть ее волосы высохшими, в роскоши солнечного света они, наверное, будут золотиться...
   Одежды она не носит, но совершенно не смущается этого, впрочем. Прекрасно её понимаю. Черты лица - тонкие, острые. Глаза, правда, играют каким-то изумрудным водным блеском, но то, может быть, всего лишь, игра воображения, не более. Пальцы узкие, длинные, ловкие и, как пришлось мне выяснить однажды, очень сильные. Говорит она очень мягко, негромко, как пена морская в голосе ее звучит, как бриз, как усталость... в остальном же - молода, смешлива в порывах и всё-таки, кажется мне, что очень она печально. Зовут её - Ламара.
   Наше знакомство с нею вышло весьма неловким и необычным, впрочем, знакомство с русалкой в насквозь пропитанным технологиями двадцать первом веке обычным выйти и не могло, но даже по меркам этого обстоятельства - вспоминать весело. Я - тогда ещё мятежная и просто одинокая душа с тягой к воде и страхом от неё же, бродила по берегу, пиная песок носком ботинка, придумывая обидные слова в адрес одного, очень обидевшего меня человека. Вспоминать это весело еще и от того, что тогда мне казалось, что мое небо, мой мир и вся моя суть кончилась вместе с этой обидой, что дальше дороги нет, что это предательство никогда не покроется шрамами и навечно уже будет кровоточить в моём сердце, а сейчас - я даже имя этого человека припоминаю с трудом, не говоря уже о том, что не помню ни цвета его глаз, ни его голоса! Ах, время, всемогущая вода и время...
   Бродила я тогда по берегу, браня его, кляня и подбирая, как бы отомстить, как бы заставить его жалеть о нанесённой мне обиде, и, полагая, что я одна, отдавала свои слова не в немую мысль, а вслух. И тут за моей спиной раздался звонкий смешок - тонкий, женский, явно забавляющийся.
   До меня не сразу дошло, что позади в тот момент была только вода и я предположила, что это какая-то девица вышла погулять по тихому берегу и ее позабавила моя слепая ярость. Я смутилась этого обстоятельства и разъярилась одновременно - не могу же я выглядеть настолько глупо и уже повернулась, было, чтобы высказать всё, что я думаю о тактичности незнакомки, как увидела...воду. А в ней - Ламару. Вернее, тогда я не знала, что это Ламара, я думала, что это просто...странная девушка, которая плавает здесь, в таком виде...в такой час...в таком холоде воды (этот берег не манил к себе много людей, вода никак не могла согреться, а она даже не в купальнике, судя по всему, и всё же - находит в себе силы смеяться).
   Я растерялась. Сильно растерялась, неуверенно кашлянула, чтобы хоть как-то оправдать свое изумление и предположила, что это просто какая-то сумасшедшая, но девушка помахала мне рукой, как старой знакомой и крикнула:
  -Привет?
  -Э...привет, - я неуверенно помахала ей одной рукой, сообразила, что машу левой и помахала правой, решила, что выгляжу глупо и помахала обеими руками.
  -Подойди к краю, - предложила она и я, словно загипнотизированная блеском изумрудной воды в ее глазах, неуверенно приблизилась, опустилась на песок.
  -тебе...тебе не очень холодно? - сложно передать всю гамму чувств в тот момент, уже тогда я почуяла сердцем, что столкнулась с чем-то необычным, но еще даже не знала, с чем именно.
  -Нет, - она криво усмехнулась и, сделав несколько гребков руками, враз оказалась подле меня. Вблизи она показалась мне одновременно и жуткой, и очень красивой. В ее чертах было что-то ненастоящее, "рыбье" - подумалось мне, но мистический огонек в ее взоре загипнотизировал по-настоящему.
   И тут я увидела хвост. Ойкнула, упала в песок, попытавшись отшатнуться, и тут же устыдилась. Русалка улыбнулась, обнажая ряд мелких жемчужных зубов:
  -Не бойся, я тебя не съем.
  -Да? - я не сдержала смешка, - а у нас... то есть, вы же едите людей! Утаскиваете моряков!
  -Зачем? - она удивленно воззрилась на меня, - сдались они нам! Себя бы прокормить. Раньше - бывало, да, сестры шалили, но ныне нас мало и мы таимся. Даже стаями не держимся, встречаемся в день Отца Нашего, и поем свои тихие русалочьи песни, а до того, живём себе... каждая в своих владениях.
  -Э...понятно, - меня не покидало чувство. Что сейчас со всех сторон выпрыгнут операторы с камерами и закричат: "попалась!" казалось, что я попала в царство абсурда...или в чей-то розыгрыш.
  -Почему ты меня позвала? - я взглянула на нее и поняла, что больше не испытываю страха. Я просто спятила и ко мне пришла русалка, ведь так? Я просто безумная, а разве можно бояться того, что нереально?
  -Потому что мне нужен друг, - и она печально вздохнула, - меня зовут Ламара.
  ***
   Сложно описать всё то, что я испытала в тот день. Ламара оказалась словоохотливой и рассказала, хоть и тая очень многое, массу вещей, от которых у меня кружилась голова и подступала к горлу странная тошнота, не имеющая ничего общего с едою или заболеванием. Иногда мне казалось, что у меня во рту солёно, словно я пила морскую воду, и что мне не хватает воздуха...
   А Ламара всё рассказывала:
  -Все русалки - сёстры между собою, мы род ведем от одного Бога, Бога Воды. Он создаёт дочерей своих из пены морской, покуда сила в нём есть, но время истощает его, и люди нас не боятся, а всё больше стремятся резать и рвать тела наши крючьями, да травить чёрной водой...
  -Ты...о нефти говоришь? - я решилась перебить её нежный голос и тут же прикусила язык, когда Ламара взглянула на меня с непередаваемым выражением и только качнула головою:
  -Не знаю я, как это называется, но травит эта вода моих сестёр и слуг наших, соратников умертвляет. Чтобы создать русалку нужно благословение воды, а вода слепа, стала и глуха, и пена морская... и отец уж наш стар и слеп. Он идет он начала мира и как мир же стареет...
  -Мне очень жаль, Ламара... - я замерзла, сидя на песке, но оторваться от созерцания русалки, от того, как задумчиво она смотрела на воду, и как сама вода будто бы смотрела на меня, было невозможно, выше моих сил.
  -Не жаль тебе, - вдруг грубо возразила Ламара, и вдруг оттолкнулась руками от берега - мгновение и уже блестит её чешуя в закатных лучах...
  -Ламара! - я даже подскочила, и застонала - ноги сковало болью и судорогой от долгого сидения в неудобной позе, но поздно - всколыхнулась зеленоватая вода и Ламара скрылась с глаз моих, остались только вдали некоторые пузырьки и расходящиеся волны.
  -Ламара! - я попыталась коснуться воды, но она оказалась слишком холодной и обожгла всю кожу, и, даже, уколола будто бы где-то под сердцем. - Ламара, вернись! Прости...
   Но вода молчала. В тот момент мне показалась, что это молчание укоряет меня, пытается заставить меня чувствовать вину, но я искренне не понимала, что сделала не так и почему Ламара вдруг так резко отреагировала на моё сочувствие, так явно не поверила ему, ведь мне на самом деле жаль!
   Я стояла ещё долго, ветер был ко мне безжалостен, но мне казалось, что если я буду стоять и дальше, Ламара сжалится надо мною, вынырнет, скажет, что пошутила... то, что русалки вздорные я видела в фильмах, но то, что они еще и реальные было уже выше моих сил.
  -Ладно! - я попыталась крикнуть так, чтобы заглушить голос ветра, - ладно, Ламара! Я приду сюда завтра. И послезавтра! Пока ты снова не появишься...
   Я была уверена, что она слышит меня. Как оказалось позже - это правда.
  ***
   А ночью мне снилось, что я тону. Будто бы по морю плыл корабль, и вдруг он налетел на какой-то опасный риф и начал складываться, словно домик, и был ветер... и ветер этот гнал меня по палубе, а я пыталась цепляться за мачту, за борт и какие-то канаты, свисающие со всех сторон, хваталась за плечи и руки кого-то, кто был рядом, но никого не могла узнать.
   А потом ветер столкнул меня в воду и упала. И вода сомкнулась над моею головой, и я не смогла даже вынырнуть наружу, как ни билась в этой воде, как ни барахталась - все усилия были напрасными, и всё моё существо заполняла вода, и только легкие жгло, распирало...
   Я проснулась в ту ночь с бьющимся гулко сердцем и настоящей болью в груди. Было еще темно - в комнате стояла ночь, но ощущение реальности, разъезжающейся подо мною, было столь невозможно реальным, что оцепенение еще долго владело мною.
   Я поднялась с постели, на ощупь отыскала тапочки босою ногою - пол был холодным, прошла на кухню и зажгла свет. Уснуть мне точно уже не придется - сердце успокоилось только к рассветному часу, когда серая хмарь легла на город. До этого момента я так и сидела на кухне, пила чай...
   До вечера я дотерпела с трудом. По пути взяла два стаканчика латте, выбрала в качестве добавки корицу и бросилась к берегу. У меня было ощущение, что я произвожу впечатление сумасшедшей, но душа подсказывала, что я поступаю верно.
   Ламара вынырнула через четверть часа так, словно мы были уже давними друзьями.
  -привет, - она очаровательно улыбнулась, - что это такое у тебя в руках?
  -Дар с земли, - я протянула один стаканчик ей.
  -Чёрная вода? - она с ужасом (я первый раз видела ужас в ее изумрудном взоре), взглянула на меня, - убить меня хочешь?
  -Это не та черная вода, - успокоила я и отпила первая. Она осторожно взяла стаканчик, принюхалась к нему, лизнула крышку, сделала маленький глоток и вдруг рассмеялась:
  -Страшная гадость. Но мне нравится...
  -Расскажи мне о своё мире, Ламара, - попросила я.
  -О мире? - она отпила еще и снова поморщилась, - принеси мне еще этой гадости, ладно? Что говорить? У меня всё обычно - утопленники, рыбы, водоросли камни. А вот что у вас? Что такое ваш мир? У вас так много огней... нас учат, что нужно бояться людей, а я смотрю на ваш мир - в нем столько света и столько жужжания и мне не хочется больше бояться...
  -Сделка, - я отставила стаканчик в сторону и протянула к ней ладонь, запоздало подумав, что, возможно, зря я так вольничаю с ней, - я тебе рассказываю о нашем мире, а ты о своём!
  -Сделка! - она даже плеснула хвостом от удовольствия и опасливо коснулась кончиками узких холодных пальцев моей изрядно взмокшей от волнения ладони...
  ***
  Так и повелось. Я быстро поняла, что у Ламары, как, наверное, и у всех, кто рожден водою, настроение изменчивое. Она могла не появляться два-три дня, и я просто стояла с двумя стаканчиками кофе у серого, почему-то вмиг опротивевшего берега, могла уплыть в середине разговора, оборвав на полуслове, могла не появляться час или два, заставляя меня ждать, а потом ругаться, почему кофе холодный...
  -Тебе не всё равно, - обозлилась я как-то, - ты живешь в воде! Тебе вообще кофе не дано пить биологической особенностью!
   Она изумрудно взглянула на меня, ничего не сказала, уплыла и не появлялась два дня. Больше я с нею не спорила, не оскорбляла и не пререкалась.
   Мир, о котором она рассказывала, меня пленил, чаровал, мне казалось, что я ощущаю воду теперь не только как необходимость, а как колдовскую, буйную стихию. Я теперь с интересом даже смотрела на вечно капающий на кухне кран...
   Но для неё это было обыденностью!
  -Жемчуга, которые добывают люди, это слёзы Пенной Богини, - Ламара скучающим голосом рассказывала мне, а я пыталась представить Богиню, сотканную из пены морской, - Пенная Богиня была красивейшей среди Морского Пантеона, но она была несчастной. Её красоту никто не мог полюбить - она многих пугала. Ветер любил её, лишь, когда видел, а она хотела, чтобы её образ жил в памяти того, кто её любит. Рассвет целовал её лишь по утрам и пропадал на целый день... на земле же, знаешь, что на земле? Там красивые девушки, что не были богинями, находили себе любовь и жили, и старились вместе. И злые слёзы капали из глаз Пенной властительницы, когда она видела такую несправедливость и слёзы падали в тело Отца моего и становились жемчугами. И многие красавицы сгинули в пучине морской на блеск тех жемчугов, позарившись...впрочем. - Ламара вдруг хихикнула, - те, кто не особенно красивы, полагали, что жемчуг сделает их краше, и бросались за ним. Ну ладно, хватит! Теперь расскажи мне о своей работе!
   И тогда приходил мой черед отвлечься от пряного и хмельного образа прекрасной женщины, чья одежда соткана из пены морской, которая стоит, простирая руки к небу...или нет, прижимает их к сердцу и плачет, и каждая слеза ее катится по белому мраморному лицу в воду и капает. Капает слеза...
  -Ну, - теперь уже мне становилось скучно, - я работаю официанткой. Здесь недалеко есть одна закусочная "Два-Эр", я разношу там еду.
  -Еду? - Ламара взглянула на меня с удивлением и даже приподнялась на локте, - а если люди не хотят есть то, что ты приносишь?
  -У нас есть специальный...лист, он называется меню, - я никак не могла привыкнуть к тому, что приходится объяснять самые простые вещи, - там написаны блюда, которые мы можем подать, приготовить, на что у нас хватит продуктов и возможностей. Но расскажи мне...
  -То есть, каждый может пойти и попросить то, что ему хочется? - Ламара перебивает, - вот так? Без благословения воды?
  -Да, - я пожала плечами, - запросто. Знаешь, есть такая штука - деньги. Мы покупаем за них всю: дом, одежду, еду...
   Я порылась в кармане и достала смятую банкноту - осталась от сегодняшней сдачи, протянула Ламаре, она вырвала купюру из рук в нетерпении и повертела ее, понюхала, лизнула. От ее мокрых рук купюра намокла и легко разовралась пополам...
  -Деньги...- она разочарованно протянула мне половинки, - и это ценно? Это бумага!
  -Да, - я вздохнула, - но, мы получаем эту бумагу за то, что делаем и этой бумагой мы платим.
   Честное слово - в тот момент я явно ощутила всё ничтожество человеческого рода! Весь этот мир, в котором я жила, показался мне отвратительным и дешевым, я возненавидела и эти огоньки дрессированного света, и наши купюры, и асфальт - всё вдруг подернулось мерзостью...
  -У нас еще монетки есть, и купюры разные... у каждых стран есть свои, - на каком-то уже рефлекторном чувстве закончила я. Ламара рассмеялась:
  -Монетки...разные?
  -Всё разное, - подтвердила я, с трудом глотая странный комок в горле, - житель одной страны может обменять по курсу свою купюру на купюру другой страны.
  -По курсу? - она задумчиво плеснула хвостом по воде, - по курсу корабля...как?
  -Корабля? - растерянно повторила я и спохватилась, - нет, Ламара, не по курсу корабля. Это...из понятий экономики. Наука такая, она говорит о том, что производить, как производить и для кого.
   Я почувствовала, как от напряжения шея становится мокрой. Мне никогда не приходилось этого объяснять, а оказывается, я и сама с трудом понимаю, что такое экономика и рынок, и как это работает. Это было. Это существовало, я знала, что если буду хамить клиентам - меня уволят, не выплатят зарплату, и я не смогу купить продукты, заплатить за квартиру и свет и останусь на улице. Но то, как банкноты появляются, как они курсируют между собою, по какому принципу существует рынок и весь наш жалкий ничтожный мир, я и подумать не могла об этом - мне это было неинтересным, зато крайне интересовало Ламару.
  -А у нас не так. У нас нет никакого курса, кроме курса корабля. Знаешь, вы, люди, очень сложные. У нас всё проще.
  -Да неужели? - я скептически изогнула бровь, - а как же ваши Пантеоны?
  -Пантеоны есть и духов Земли, и у духов ветров, - Ламара пожала плечами и поймала мой взгляд, полный восторга и недоверия одновременно, - ты...вы не знаете о том, что русалки не одни существуют в мире? Вы - люди, любите усложнять свою жизнь, придумывая бумагу, за которую живете, а мы...у нас свой резон. Как, по-твоему, был создан мир?
  -Э...там что-то про Большой взрыв, - я почувствовала, что стремительно краснею, и теперь пришел черед Ламары смотреть на меня скептически:
  -Люди, - фыркнула она, оттолкнулась руками от берега, и только хвост ее блеснул перед тем, как вода стала гладью - непроглядной и жуткой.
  ***
  -А как был создан мир? - спросила я, набравшись однажды смелости.
   Ламара дернула плечом:
  -очень просто. Была вода, и больше ничего не было. Морской Пантеон был пуст и слаб, но он уже был, в отличие от всех, кто пришел после, - Ламара злобно сверкнула изумрудными очами своими, - Пантеон Земли оспаривает наше первенство, но они - лжецы! Вода была первой. Вода будет последней. В ней зародился разум, и разум этот пожелал проявить себя личностью, и желание это разделило воду и зародились стихии. Каждая жила по своим законам, имела свой Пантеон, но Пантеон Земли пожелал свергнуть нашу власть и породил человека, чтобы тот получил силу покорять все стихии.
  -Но это невозможно... - я растерялась. Странно, я думала, что знакомство с русалкой уже повод не теряться в жизни никогда, ни в каких ситуациях, ан нет...
  -Вы призываете огонь, - с ненавистью ответила Ламара, - вы летаете, как птицы, вы покоряете землю...и нас тоже тревожите! Каждый Пантеон близок к концу...
   Она вдруг осеклась и оборвала какую-то недосказанную мысль свою:
  -Я не хочу об этом. Теперь ты расскажи мне об этих огоньках света.
  -Это дрессированный свет...
  ***
  -А кто обитает в каждом Пантеоне? - спросила я через встречу, когда Ламара немного успокоилась и развеселилась, услышав о политике.
  -В Пантеоне Воды, - Ламара принялась загибать узкие длинные пальцы, - живут русалки, духи пучины, Пенная Богиня, Отец мой, утопленники...
  -Утопленники? - меня передернуло, когда я представила синие вздувшиеся трупы.
  -Утопленники, - спокойно подтвердила Ламара, - они не те... они души. Они там живы. Они видят жемчуга и носятся с дельфинами и разноцветными рыбками, плетут венки из водорослей, любуются звездами. Это их души - измученные, усталые, нашедшие покой. Они сотканы из серебряного призрачного света луны и капель воды.
  -Это и жутко, и красиво, - я не удержалась. И вдруг призналась, - знаешь, а я ведь боюсь воды. Я ни разу не плавала!
  -Ни разу? - Ламара даже отплыла от берега, глядя на меня с ужасом. - Ты не плавала?
  -Нет, - мне вдруг стало смешно. Сидишь так, болтаешь с русалкой о мире, не умея плавать...
  -Как можно бояться воды? - Ламара подплыла ко мне, - это же не...шоссе.
   Она с трудом произнесла это, "ш" получилось шипящим и продолжительным.
  -Вот так...боюсь.
  ***
  -А дриады живут в лесу, они очень маленькие, они сливаются с листвою и их нельзя разглядеть. Их губит дым, - рассказывала Ламара, но говорила она, словно бы даже не думая о своих словах, голос её звучал отстраненно. - А ещё есть маленькие...похожие на червяков маленькие духи огня, они веселые, но очень жгут кожу, когда была война между пантеоном Земли и пантеоном Огня...
   Она снова осеклась, медленно взглянула на меня:
  -Ты не такая, - произнесла она вдруг, - ты ходишь у воды, ты ходишь к воде, но боишься её. И я тебя выбрала... почему?
  -К тебе вопрос, - я пожала плечами, - Ламара, вода манит меня, но она холодная и жуткая.
  -Я тоже жуткая? - она вдруг улыбнулась, обнажая мелкий ряд островатых зубов.
  -Нет, не знаю, - я действительно не знала, - и жуткая, и нет.
  -Вы губите наш мир, но боитесь нас? Это интересно! - русалка грациозно склонила голову, и волосы змеисто скользнули, закрывая часть ее лица.
  -Я никого не гублю! - в отчаянии закричала я, но Ламара уже оттолкнулась руками от берега и исчезла в воде.
  ***
   А по ночам я тонула. Кажется, нельзя было уже представить ситуацию, в которой я бы не тонула. Я плыла на корабле - он шел на дно, я вдруг плавала - появлялись руки и тянули меня на самое дно. Я тонула, задыхалась, ненавидела сон, боялась спать и обходилась лишь дремотой, погружаясь в странный изумрудный свет.
   А в том свете звучал шепот Ламары - шепот, рассказывающий о пене морской, о богине, что плачет жемчугом, об утопленниках, чьи тела сплетены из серебряного света.
  -Мы можем поменяться судьбою, - как-то сказала Ламара вместо приветствия, - я могу ступить на сушу, а ты можешь пойти на дно.
  -О чём ты говоришь? - вода пугала меня, завораживала, конечно, но мысль о том, что я могу провести в воде все время, что мне осталось, была страшнее.
  -Это не больно, - Ламара сама переплела свои пальцы с моими и легонько потянула на себя, - ты не пожалеешь. У нас есть жемчужный свет, у нас на дне лежат кристаллы, а вечный блеск луны закрывает наш мир. У нас изумрудная вода и бриз ласкает души...мы поем свои песни у печальных огней, мы сопровождаем мертвых и мы возвращаем тебя в наше царство...
  -Пусти...- попыталась прошептать я, но тело изменило мне и, как будто бы ничего не весило, рухнуло в воду, и рот, распахнутый в немом, в последнем крике, наполнился водою, мне показалось, что я падаю в сон, из которого уж не дано проснуться.
   Последнее, что я замечаю, барахтаясь в бесполезной борьбе - это то, что вокруг меня много рук... они сплетены из серебряного света, вода блестит на их коже, словно еще одно одеяние и пытаюсь стряхнуть эти руки от себя. А их всё больше и больше... и приходит, наконец, осознание. Это руки воды. Вода состоит из этих серебряных рук. Они тянут меня в разные стороны, будто бы пытаясь разорвать, а может быть, это у них и выходит - я уже не чувствую ни своего тела, ни своей сути- ничего... пытаюсь взглянуть на свои руки или ноги, но вижу только пену. Последнее, что ловят угасающие навсегда - теперь я точно знаю, что навсегда, чувства - это смутный силуэт на берегу и запах кофе, а затем руки образуют надо мною единое полотно.
  ***
   Ветер перешептывается с морем, но этот шепот слышен, будто бы только одному человеку - молодой золотоволосой девушке, стоящей босою на берегу, и тихонько смеющейся. Ее руки обжигает бумажный стаканчик кофе, но она не выпускает его из рук, жадно вдыхает аромат.
  -Ты не сможешь залить весь мир водою, Ламара! Одумайся!
  -Я всё же попробую, ладно?
   Ламара допивает кофе жадно, морщится, явно обжегшись, бросает стаканчик прямо на берег. В песок и уходит в сторону шоссе, прочь от воды, не замечая того, как вздымается за нею пена.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"