Аннотация: Согласно "Повести временных лет"в 981 г.князь Владимир Святославич овладел Червенскими городами, принадлежавшими польскому князю Мешко I.Попробуем разобраться в том,насколько достоверно данное летописное сообщение.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
У ИСТОКОВ РУССКО-ПОЛЬСКИХ ОТНОШЕНИЙ
1.
У нас нет сведений о том, когда возникли первые контакты между Пястами и Рюриковичами, какой характер они носили и что послужило непосредственной причиной их возникновения. Письменные источники на этот счёт хранят глубокое молчание. Нет ни одного, даже самого короткого сообщения, опираясь на которое, мы могли бы строить гипотезы, относительно того, как завязались контакты между двумя правящими династиями, польской и русской. Всё, что нам остаётся в данном случае, это смириться с практически полным отсутствием сведений по данному вопросу.
В условиях нехватки исторических знаний, позволяющих пролить свет на самый факт зарождения контактов между Рюриковичами и Пястами, нам приходится довольствоваться теми сведениями, которые есть в наличии. Несмотря на крайне скудный характер этих сведений, по крайней мере, они позволяют нам получить хотя бы приблизительную картину взаимоотношений Пястов и Рюриковичей в последней четверти X в.
Первое упоминание о взаимоотношениях Пястов и Рюриковичей, зафиксированное в Повести временных лет, относится к 981 г.: именно тогда великий киевский князь Владимир Святославич пошёл на польского князя Мешко I и захватил принадлежавшие ему Червенские города: Перемышль, Червен и другие, название которых осталось за рамками летописного предания. Упоминая о занятых Владимиром польских градах, летописец говорит о том, что они и доныне находятся под Русью.
Неизвестно, что послужило причиной возникновения этого конфликта и как долго он длился? Почему внимание киевского князя привлекли именно Червенские города?
Летописное сообшение о занятии Червенских городов князем Владимиром слишком лаконично; основываясь только на нём одном, мы вряд ли сможем понять суть происходивших тогда событий. Попробуем, поэтому, выйти за рамки этого сообщения и привлечь к нашему обсуждению другие источники, чтобы с их помощью восстановить недостающие детали указанного события.
Начнём, пожалуй, с того, что сама датировка этого события, в более поздних источниках, как в русских, так и в польских, выглядит крайне неоднозначно.
В Густынской летописи, составленной в начале XVII в., это сообщение датировано 982 г.
Польский историк Длугош, писавший в XV в., относит завоевание Червенских городов Владимиром к 985 г. У него это завоевание происходит после реформы языческого богослужения, осуществлённой Владимиром в 978 г., опять же по хронологии Длугоша.
"Закончив дела с языческим богослужением, -- пишет Длугош, -- князь Руси Владимир обращается к оружию и для начала объявляет войну князю Польши Мечиславу и полякам, которая шла с переменным успехом, принося победы то полякам, то русским. Князь Руси завоёвывает польские крепости, а именно Перемышль, Червен и прочие, а завоевав, занимает и, снабдив крепкими воинским гарнизоном, подчиняет и присоединяет их к своей и русских власти. Затем идёт против радимичей, которые также происходят от поляков, и, победив, налагает дань". В представлении Длугоша, как видим, овладение Владимиром Червенскими городами и подчинение радимичей неразрывно связаны между собой. По сути, это два этапа одной и той же военной кампании.
Стоит отметить, что и сам вопрос о достоверности летописного сообщения о занятии Владимиром Червенских городов в 981 г. до сих пор является дискуссионным, как, впрочем, и многое другое в "Повести временных лет". Довольно большая группа исследователей, как российских, так и польских, занимавшихся этих вопросом, придерживается мнения, о том, что данное летописное сообщение, как и его датировка, не соответствует действительности. По мнению, этой группы исследователей, скорее всего, оно отражает политические реалии более поздней эпохи, и оказалось датировано 981 г. вследствие ошибки позднего переписчика. Нельзя не признать, что некоторые аргументы, приводимые в качестве подтверждения этого мнения, выглядят вполне обоснованно.
Как совершенно справедливо заметил в своё время И. А. Линниченко: "Мы не знаем объёма польского государства при первом её историческом известном князе объединителе Мешке I; но оно, кажется, не достигало ещё даже пределов собственной Польши. Некоторые данные указывают, что даже Краков с его областью до конца X в. не принадлежал Польше... Распространению пределов польских на юго-западе ставила препятствие окрепшая к тому же времени Чехия".
В.Д. Королюк более определённо высказался по этому вопросу: "... если Краков и значительная часть Малой Польши находились под властью Чехии, то имеем ли мы основание предполагать, что территории восточно-славянских племён - хорватов и дулебов ( т. е. территория Червенских городов) могла в изучаемый период входить в состав монархии Пястов. Очевидно нет, поскольку Краковская и Сандомирская земли почти совершенно отрезали её от основного массива польских владений".
Вот что пишет Н. Ильин, опираясь на мнение В. Д. Королюка: "Сообщение летописи, будто Червенские города были отняты Владимиром в 981 г. у поляков оспаривается. Если Краковская область, как свидетельствует Козьма Пражский, до 999 г. действительно принадлежала чехам, то Червенские города были тогда географически в полном отрыве от остальных владений Мешко I и следовательно не могли принадлежать Польше.
В 981 и 992 г. Владимир занял Перемышль и Червен - городские центры славянских племенных княжений дулебов и хорватов, не утративших до того независимости. Поэтому в X в. никаких польско-русских столкновений не было. Что же касается текста статьи 981 г., то она дошла в изменённой уже редакции, отражающей представления "сего дне" о событиях XI в., когда Червенские города действительно стали ареной польско-русского конфликта".
Ильин признаёт выше приведённые соображения Королюка вполне вероятными.
Однако, сам же Королюк в своей работе ссылается на польского историка Шелёнговского, который считает, что Пясты могли овладеть Червенскими городами, минуя Малую Польшу, через Мазовию. Впрочем, указание Шелёнговского может быть верно только в отношении Червена. Овладение Пястами Перемышлем ранее 999 г., по-прежнему, выглядит маловероятным.
Все эти построения грешат одним существенным недостатоком: неизвестно, какими конкретно малопольскими городами, кроме Кракова, владели чехи. Вопрос о том, можем ли мы в этой связи безоговорочно доверять сообщению Козьмы Пражского, остаётся открытым.
Королюк, в подтверждение своих умозаключений, приводит мнение Шахматова, в своих работах уделявшего первостепенное внимание анализу текста древнерусских летописей.
Шахматов полагал, что сведения в летописную статью под 981 г. попали из статьи 1018 г., когда Болеслав действительно захватил Червенские города.
В свою очередь, Королюк склоняется к мысли о том, что летописная статья была составлена после 1031 г., когда Ярославу и Мстиславу удалось занять Червенские города, вследствие смуты, возникшей в Польском государстве.
Вывод, сделанный Королюком звучит следующим образом: " ...на протяжении всего X в. ни летопись, ни другие источники не дают основания предполагать какие-либо военно-политические конфликты Руси и Польши из-за Червенских городов. Это вполне понятно. До тех пор, пока Пясты не укрепились в Малой Польше, всякие притязания их на Червенские города были исключены".
Впрочем, в пользу достоверности летописного сообщения о занятии Червенских городов князем Владимиром, имеется ещё другое соображение. В 981 г. русские могли конфликтовать из-за этих городов не с поляками, а с чехами. Эту мысль высказывал ещё Ф. Палацкий, который полагал, что чехам, в тот период, принадлежали не только Червенские города, но и Волынь. Тем самым, Чехия тогда непосредственно граничила с Киевской Русью. Свой вывод Полацкий основывает на Учредительной грамоте пражского епископства, содержащейся в Хронике Козьмы Пражского и говорящей о том, что первоначально границы этого епископства на востоке простирались вплоть до рек Буг и Стырь с городом Краковом и провинцией по имени Ваг со всеми областями, относящимися к Кракову. Далее, епископия граничила с владениями венгров, вплоть до гор, которые называются Татры. Однако, сомнительное происхождение грамоты, обесценивает содержащиеся в ней сведения. Кроме того, мнение Полацкого противоречит сообщению древнерусского летописца о том, что Владимир воевал из-за Червенских городов именно с Мешко польским, а не с Болеславом чешским.
Вопрос о достоверности обсуждаемого летописного сообщения занимал ещё первых российских историков. В своём историческом сочинении, В. Н. Татищев говорит о продолжительной борьбе Владимира киевского с Мешко польским. Историк дополняет известный уже нам летописный рассказ о занятии Владимиром Червенских городов в 981 г. некоторыми подробностями, почерпнутыми им из Иоакимовской летописи.
Под 990 г. Татищев пишет: "Владимир за многие противности польского короля Мечислава, собрав войска пошёл на него и напав на него за Вислой, победил так, что едва не всё его войско с воеводами побил, или в плен взял, и сам Мечислав едва в Краков ушёл, и прислав послов с великими дарами, о мире просил, и Владимир, учиняя мир в Киев возвратился".
Повествуя о событиях 992 г. Татищев снова возвращается к теме русско-польских отношений. "Тогда же были у Владимира послы Болеслава Польского, Стефана Венгерского, Андроника Чешского с любовью и миром, поздравляя его крещением, и дары многие принесли", -- говорит он.
Достигнутый мир, однако, не помешал Владимиру в следующем году продолжить свои завоевательные походы. По словам Татищева: "Владимир ходил на Седмиградскую и Хорватскую земли, и многие победы одержав, и покорив, возвратился со множеством плена и богатства, и вошёл в Киев со славою великою".
Тем самым, если верить вышеприведённым словам Татищева, борьба Владимира за овладение Червенскими городами, продолжалась, с перерывами, двенадцать лет, с 981 по 993 гг.
Примечательно, что в Повести временных лет под 992 г. содержится совсем краткое сообщение о походе Владимира на хорватов, но ничего не говорится о походе 993 г. Умалчивает древнерусский летописец и о походе 990 г., описанном у Татищева.
Говоря о расселении славян, спустя много времени после вавилонского столпотворения, древнерусский летописец упоминает белых хорватов. В начале X в. мы застаём это племя в окрестностях города Перемышля на реке Сан. Кому подчинялось это племя неизвестно. В Повести временных лет, нет сведений о том, были ли белые хорваты подчинены киевскому князю: под 885 г. говорится лишь о том, что Олег воевал с уличами и тиверцами. Наряду с другими соседними племенами, дулебами и тиверцами, хорваты принимали участие в походе князя Олега на Константинополь (907 г.). Признали ли они к этому времени над собой власть киевского князя или были его союзниками, также неизвестно.
В походе князя Игоря на Константинополь в 944 г. летописец упоминает только тиверцев. Это наталкивает нас на мысль, что белые хорваты, как и целый ряд других племён, ранее признававших власть киевского князя, в этот период, были независимы от Рюриковичей. Княгиня Ольга, а потом и её сын, князь Святослав, также, не предпринимали никаких попыток подчинить себе белых хорватов. Святослав, занятый своими дунайскими походами, вообще мало внимания обращал на соседние славянские племена. Основываясь на этом факте, можно сделать вывод: либо белые хорваты, в этот период, либо были совершенно независимы от какой-либо внешней власти либо были подчинены полякам или чехам, что, также, исключало, необходимость их участия в походах киевских князей.
Ситуация изменилась в 981г. Киевский князь Владимир направил свои усилия на покорение хорватов и спустя некоторое время подчинил себе довольно значительную территорию, занятую этим племенем. Попробуем разобраться в том, какие причины могли заставить Владимира обратить своё оружие против хорватов? Почему именно хорваты послужили целью для его походов в 981 и 992 гг.?
Чтобы ответить на эти вопросы, нам придётся сделать небольшое отступление и рассмотреть тот исторический фон, на котором происходило покорение Червенских городов.
В 970 г. киевский князь Святослав Игоревич, намереваясь перенести столицу своего государства в Переяславец на Дунае, оставил вместо себя на Руси своих сыновей: Ярополка он посадил в Киеве, Олега -- в Древлянской земле, а Владимира -- в Новгороде.
Собрав свою дружину, Святослав отправился в Переяславец.
В 972 г. Святослав Игоревич, возвращаясь в Киев, после неудачной войны с византийцами, был убит печенегами. Печенежский хан Куря велел сделать из его черепа чашу, обитую серебром и, впоследствии, пил из неё кумыс на пирах.
В следующем 973 г. Ярополк, как старший сын Святослава, стал киевским князем.
В 975 г. между сыном киевского воеводы Свенельда Лютом и Олегом, князем древлянским, который был родным братом Ярополка, случился конфликт, вылившийся в кровавую войну. На охоте Олег и Лют не поделили зверя, которого каждый из них считал своей добычей. Разгневанный Олег убил Люта. С тем пор между Ярополком и Олегом началась вражда. Воевода Свенельд, потерявший своего сына, подговаривал Ярополка забрать у Олега его удел. В 977 г. Ярополк, послушавшись Свенельда, пошёл войной на волость Олега. Древлянский князь со своими воинами выступил навстречу своему старшему брату, но в первой же битве с ним был разбит. Олег с остатками своего войска побежал к городу Овручу, надеясь найти спасение за его стенами, но в давке, возникшей на мосту, ведущем к городским воротам, был сброшен в ров и погиб.
После гибели князя Олега, Ярополк присоединил Древлянскую землю к своим владениям.
Узнав о случившемся в Овруче, новгородский князь Владимир испугался и бежал за море. Очевидно, Владимиру сказали, что Ярополк не собирается ограничиваться Овручем, а намерен присоединить к своим владениям ещё и Новгород. Понимая, что не в силах одолеть своего старшего брата опираясь лишь на собственную дружину, Владимир счёл за лучшее собрать за морем наёмное войско, а уже затем попытать счастья в борьбе с Ярополком.
После бегства Владимира, Ярополк посадил своих посадников в Новгороде и стал единоличным правителем Русской земли.
Через некоторое время, Владимир вернулся обратно вместе с варягами, которых нанял в соседних странах. Прогнав посадников Ярополка, сидевших в Новгороде, Владимир сказал им: "Идите к брату моему и скажите ему: "Владимир идёт на тебя, готовься с ним биться".
Однако, Владимир не сразу пошёл на Ярополка. Сперва он направился к Полоцку. С какой целью Владимиру понадобилось идти на Полоцк именно в тот момент, когда он решил сразиться с Ярополком? Единственное разумное объяснение этим действиям Владимира состоит в том, что полоцкий князь, как видно из летописи, был союзником Ярополка. Владимир опасался, что в то время, как он будет воевать с Ярополком, Рогволод нанесёт ему удар в спину.
В Полоцке правила варяжская династия. Летописец прямо говорит о том, что Рогволод пришёл из-за моря и сел править в Полоцке. Точно таким же пришельцем был и Туры, по имени которого прозвались жители Туровского княжества. Больше мы ничего о происхождении Рогволода из летописи не знаем.
Сперва Владимир хотел решить дело с Рогволодом миром. Он предложил Рогвололоду, чтобы тот выдал за него свою дочь Рогнеду. Рогволод отправился к дочери и передал ей предложение Владимира. Гордая княжна ответила отказом.
Узнав об ответе Рогнеды, Владимир собрал много воинов -- варягов, словен, чуди и кривичей -- и пошёл на Полоцк. Тем временем, как сообщает летописец, Рогволод уже собрался выдавать свою дочь замуж за Ярополка. Владимир, взяв Полоцк, убил Рогволода и двух его сыновей. Участь Рогнеды, не успевшей стать супругой Ярополка, была предрешена. Владимир, против воли полоцкой княжны, сделал её своей женой.
Теперь пришёл черёд Ярополка. Судя по всему, Владимир располагал гораздо более сильным войском, чем Ярополк. Киевский князь даже не осмелился выйти навстречу своему брату и дать ему сражение. Он затворился в Киеве и с высоких стен наблюдал за приготовлениями Владимира к осаде города. Владимир прибег к хитрости, уговорив одного из приближённых Ярополка Блуда действовать в интересах новгородского князя. Сидя в осаде вместе с Ярополком, Блуд оказывал содействие Владимиру. В конце-концов, он сообщил Ярополку о заговоре киевлян, которые собираются открыть городские ворота Владимиру и предать в его руки Ярополка. Киевский князь послушался своего воеводу и бежал из Киева. Вместе со своими людьми Ярополк затворился в городе Родне в устье реки Роси. Воспользовавшись тем, что в Киеве не было князя, Владимир занял стольный город. После чего он поспешил к Родне. Лишив город возможности получать продовольствие извне, Владимир вызвал жестокий голод среди осаждённых. Блуд стал уговаривать Ярополка помириться с Владимиром, ссылаясь на подавляющее превосходство последнего в военной силе. Ярополк снова послушался Блуда и отправился в Киев, чтобы вступить в переговоры о мире с Владимиром. По совету своего воеводы, он был готов принять любые условия мира.
Владимир вместе с дружиной занял отцовский терем в Киеве и стал ожидать прибытия Ярополка.
Когда Ярополк, приехав в Киев и вошёл в княжеский дворец, то Блуд затворил за князем дверь и не дал войти вслед за ним сопровождавшим его мужам. Двое варягов, которым было поручено убить Ярополка, воспользовались этим и пронзили князя своими мечами.
Такова вкратце история княжеской междоусобицы, вспыхнувшей между сыновьями князя Святослава, после его гибели от рук печенегов. Позднее, мы расскажем о том, какие отдалённые последствия имела эта междоусобица, самым трагическим образом повлиявшая как на судьбы сыновей Святослава, так и на судьбы сыновей Владимира.
По общепринятому мнению, Владимир утвердился в Киеве в 978 г. Следовательно, в запасе у него было около трёх лет, прежде чем он двинулся на покорение Червенских городов. Мы можем предполагать, что Владимир потратил это время на подготовку к продолжению своих завоевательных походов.
Линниченко И.А. "Взаимные отношения Руси и Польши до половины XIV столетия, Ч. I. Русь и Польша до конца XII века., Киев, 1884, с.76
В настоящее время, грамота большинством исследователей признана фальсификатом XI в.