В одном из городов, находящимся в некотором отдалении от других населённых пунктов, разгорелась эпидемия чумы. Неизвестно по какой причине, дальше его пределов зараза не распространялась. Все жители, звери умерли в страшных муках.
Это был отличный способ заработать. Заразы я не боялся, ровно как и смерти. Всё равно, деньги были мне нужны, и кто знает, каким бы путём, честным или нет, я их заработал бы. А так... Да, мародёрство это преступление. Но все жители погибли, и им не нужны их вещи, ценности и деньги. А я в них нуждался.
Лошадь я оставил в миле от окраины города. Я не хотел, чтобы её поразила зараза, и как-то мне надо было добираться обратно. Я привязал её к дереву, оставив рядом ведро с водой и насыпанный наземь овёс. С собой же взял только тачку, заранее прихваченную из дома. В городе я собирался пробыть не более пары часов.
Ещё издали я первее увидел не шпили церквей и фасады домов, а тучи воронов, круживших над трупами. В мыслях я предполагал, что они могут накинуться на меня, но это не испугало.
От сильнейшего смрада меня тошнило, даже когда желудок был пуст. Я многого не предусмотрел, когда собирался сюда, а посему это стало для меня проблемой. Счастье, что по старой привычке я всегда с собой носил носовой платок. Обвязав его вокруг рта, вначале я решил обыскать несколько трупов. Сейчас, вспоминая это, я не представляю, как на такое мог решиться. Полуразложившееся тело, от смрада которого не мог защитить и платок. Пустые глазницы, вероятно, вычищенные воронами. Зато в карманах деньги, что мне и надо было. Нет, тогда я не испытывал брезгливости. Лишь жажда денег, драгоценностей и наживы.
Первым был дом, с виду показавшийся мне достаточно богатым. Какое разочарование, за красивой оболочкой скрывалась бедность. Зато меня весьма порадовал тот факт, что здесь я не первый мародёр. На полу лежали два трупа, оба в масках, а рядом валялся нож. Вероятно, они ожидали сопротивления, но чёрная смерть не только сделала за них всю работу, но и забрала их жизни к себе в чертоги. Лишь пара подсвечников, да фарфоровая статуэтка. Что ж, для начала неплохо.
В следующем доме мне повезло гораздо больше. Уже после пары заходов в него, моя тачка была наполовину заполнена. Меня не могло это не радовать, как и то, что на данный момент чума никак не отражалась на мне. А ведь я находился в эпицентре заразы...
В одном из домов я увидел ужасную и в то же время завораживающую картину. За столом сидела семья, четыре человека. Мать, отец, сын и дочь. На столе стоял нетронутый обед. Удивительно то, что их тела под весом своей же тяжести не упали на пол. Мне казалось, что сейчас они поднимут головы со стола, и приступят к своей трапезе. Интересно, в каком состоянии они сели за обед. Уже предполагая, что из-за стола им не встать, или же болезнь умертвила их разом, в одно мгновение... Все мои размышления прервала мерзостная картина - из бекона на тарелке вылезла жирная личинка.
Больше в дома заходить я не смел. Многих смерть застала в самых обыденных местах, за обыденными делами. Кто спал в своей кровати, кто сидел в кресле... Даже в церкви, и там была мёртвая тишина. Мёртвая проповедь. Люди сидели на своих местах, священник же полулежал на постаменте с иконой своего спасителя. На полу лежала библия, открытая на странице со словами "И придёт белый всадник на чёрном коне, и имя коню чума, а всаднику - смерть!" Мне было несколько не по себе от всего увиденного. Такое чувство, что чума убила всех мгновенно. Или же люди совсем её не боялись. Прямо как я.
В центре города стояла лавка антиквариата. Вот так рай для меня! Тачка была наполнена доверху. За своим мародёрством я и не заметил, что уже наступил вечер. Ночевать в этом месте я не хотел. А посему поскорее отправился к месту, где оставил свою лошадь. Идти было целую милю.
Я не знаю почему, но стоило мне выйти за пределы города, как на меня набросились вороны. Безуспешные попытки отбиться, убежать. Не знаю, каким образом, мне удалось схватить одну птицу и свернуть ей шею. Бросив падальщика на землю, я как можно быстрее уходил с этого места. Тачка была тяжелой, и не давала мне возможности бежать. А птицы оказались слишком жадными. Вначале первые хищники набросились на свежее, кровоточащее мясо. Затем сверху стали наседать остальные; им не удавалось достать до трупа, и они начинали клевать тех, кто приступил к трапезе. Между ними была борьба не на жизнь, но мне было уже глубоко наплевать.
Ближе к ночи я пришёл к месту, где оставил лошадь. Я мог ожидать всего, чего угодно, но только не этого. Каким-то образом, волк дошёл до этого места раньше меня. Я знал, что он был уже при смерти, но голод заставил его придти сюда, к свежей, не заражённой плоти. Его жертва была прикована к дереву, и он, вероятно, без труда умертвил её. И затем умер сам, не откусив от её плоти ни куска...
Я решил вообще не ночевать в этих местах, а всю ночь двигаться в сторону дома. Я был уверен, что к утру дойду до первой деревни, где смогу нормально отоспаться. Единственное, в чём была проблема, это что делать с тачкой и со всеми вещами.
На счастье, недалеко от деревни были заросли терновника. Время ещё не пришло для созревания плодов, так что вряд ли кто мог сунуться в него. Там я и спрятал награбленное. В селении мне разрешили отоспаться в амбаре, полном свежей травы. Без сил, я заснул, предавшись миру Морфея.
...Я стоял в доме, а передо мной, за столом, обедала семья. Мать, отец, сын и дочь. На меня они не обращали внимания, будто я был невидим. Их трапеза ввергала меня в неописуемый ужас. Мужчина отрезал кусок мяса и положил его в рот. На тарелку, из отрезанного куска, выползла огромная личинка. Огромная, жирная личинка белого цвета. Я сдержал приступ рвоты на это раз, но последующее, что творилось за столом, просто вывернуло на изнанку мой желудок. Странно, что меня не замечали, ведь я стоял прямо перед ними. Мальчик проткнул вилкой эту мерзость и съел её. Не знаю, зачем, я откинул с одной из мисок лист салата. Среди отваренных картофелин ползали черви. Я попытался обратить на себя внимание, сказать им об этом, но все попытки были безуспешны. Вначале я пытался как-то растормошить женщину, но она будто в упор не замечала меня. Повернувшись же к мужчине... На меня смотрели пустые глазницы. Глаз не было, просто черная полость с вытекающей из неё кровью. И его голова была повёрнута в мою сторону. Я посмотрел на других членов семьи - все смотрели на меня пустыми глазницами. У мальчика был открыт рот, и из него выползали черви. Падая на тарелку, они извивались и вгрызались в мясо. Меня всего воротило от этого зрелища, но я не мог сдвинуться с места...
Проснулся я ближе к полудню, и первым делом проверил свою тачку - всё было на месте. Никто не притронулся к моим вещам, да и знал ли кто о них?
Через деревню проезжал какой-то торговец, и в маршруте его следования значился и мой город. Он с радостью принял попутчика, несколько удивившись содержимому тачки. Но, пока мы были в дороге, у нас получилось даже совершить пару сделок - за неплохие деньги я продал ему подсвечник и пару старинных фолиантов.
Прощаясь с торговцем, благодаря его за дорогу, я даже не предал значения тому, что он начал кашлять, притом достаточно сильно. С кем не бывает, постоянно на ветру, вот и простудился, наверное.
У меня был знакомый ростовщик, который скупил всё, что я привёз. Довольно крупная сумма лежала в моём кармане впервые за несколько недель. Выходя из его лавки, меня снова не насторожил сильный приступ кашля...
Меня зараза обошла стороной. Но через меня она попала в мой родной город. В ту деревню. И кто знает, куда только ещё мог доехать тот торговец...
А мне лишь остаётся встать посреди площади, раскинуть руки и отдаться на растерзание воронам.