Наше время - время перемен. Больших и разных. И - резких. И - постепенных, тянущихся год за годом. Первые наука называет революционными. Вторые - эволюционными.

Революцию мы уже пережили. Полтора десятка лет назад нас выбросило из узенького, но привычного, понятного и запланированного русла на самую середину кипящей полноводной реки. В стихию. В смешение волн, сталкивающихся в смертельных противоборствах.

Мы пытались что-то разглядеть, что-то понять. Мы открыли глаза и беспомощно протирали их, но горизонт был слишком широк. Берега пропали в тумане. Непроглядно мутная вода несла в себе не только живительный кислород, но и всевозможную грязь со всего мира. Стало легче дышать и легче захлебнуться. Спасать было некому. Слабые или тонули сразу, или исчезали в волнах более мощных потоков, становясь их незаметными каплями.

Мы выплыли. Мы выжили. Мы сумели не утонуть и не раствориться. Мы остались самими собой. Мы живем по одному Закону со всеми, но - не по чьей-то указке. И - по нашей воде несет свои паруса ладья Афанасия Никитина. Из древней Твери - во все концы света.

Побеждать - тяжело. А тяжелее всего побеждать то, что вроде бы просто нельзя победить. Время, его веяния, изменения в жизни, происходящие помимо нашей воли. Когда, в девяностых, нам пришлось менять и пересматривать буквально все и вся, немногим удалось сделать это без боли и потерь. Ломались судьбы, рушились представления о жизни, вместе с уходом в небытие социалистической плановости тихо умирали фабрики и заводы. Нашествие импортных товаров добивало уцелевших низкими ценами и повышенным интересом не привыкшего к такому изобилию потребителя.

Кто вспомнит теперь, что такое Тверь промышленная? Да, во времена железного занавеса и фондового распределения на слуху были наши, а не японские, экскаваторы, наши, а не немецкие, вагоны, наши лен, волокно и ткань. Что наше на слуху сейчас? При упоминании чего россияне вспоминают о Твери сегодня?

Такая, олицетворяющая Тверь марка, осталась нынче одна: пиво Афанасий. Тверской пивзавод не только выдержал экономические катаклизмы конца века, но и превратился в престижное, современное предприятие. Выпускающее высококачественную продукцию, на равных конкурирующую с самыми известными пивоваренными фирмами мира, имеющими куда более давнюю историю.

Потому оно и стало, не могло не стать лакомым, вожделенным куском для крупнейших пивных концернов. Не могло, поскольку не шло ни в какое сравнение с ними ни по размерам производства, ни по численности рабочих, ни по богатству инвесторов. Но, несмотря на это, из года в год добиваясь все большей популярности своей торговой марки. Попытка Атона превратить уникальный Афанасий в незаметную и подчиненную часть подобного монстра - яркий тому пример.

И - пример того, как достаточно маленькое, но свободолюбивое, предприятие может выстоять в такой неравной схватке. Где на стороне противника - все, что можно купить в нашей стране за деньги, за очень большие деньги: поддержка чиновничества всех мастей, правоохранительных органов, продажной прессы. У всех на слуху недавнее разоблачение столичных милиционеров-оборотней. Недавнее. Афанасий столкнулся с ними в противостоянии уже в прошлом году. И, в конечном счете, победил.

Миллионы Атона, крупнейшей инвестиционной компании не слишком понятного, московско-вирджинского происхождения, оказались потраченными впустую. Число вложенной в попытку захвата валюты было побеждено умением Максима Ларина и руководства Афанасия. В полном соответствии со словами Александра Суворова. И поиздержавшемуся неудачнику остается теперь только злобно огрызаться на страницах грязно-желтых газетенок. Напоследок. Положения дел это уже не изменит. Никогда.

Потому, что в схватках со временем, с несправедливостью, со всеобщей продажностью и коррумпированностью, со всем набором жестоких реалий, царствующих ныне в нашей, не совсем еще цивилизованной, стране, Афанасий только набирается опыта, крепчает, становится еще более уверенным в своей силе и в своей правоте.

За битого двух небитых дают. Но нам не нужны двое небитых. Твери нужен один, Афанасий, - битый, но побеждающий. Гордый и самолюбивый. Щедрый и неподкупный. Самостоятельный и - наш. Общий. Тверской. Знаковый для всех нас. На эмблеме которого, назло всем ветрам, движется к намеченной цели ладья Афанасия Никитина. И сам путешественник весело подкручивает усы. Пышные, как пена пива, названного его именем.

И - чем-то неуловимым, будто по наследству, похож он на Максима Ларина...

Характером?

август 2003 года