Богатикова Ольга Юрьевна : другие произведения.

Ведьмина деревня

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.86*11  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Далеко-далеко, среди дремучих лесов и бескрайних полей, раскинулось чудесное село Волховское. Его улицы чисты, домики опрятны, воздух свеж и душист, а жители улыбчивы и приветливы. Вот только почему случайные гости бегут из этого села без оглядки, а соседи из окрестных деревень стараются обходить его стороной? Может быть дело здесь в том, что ночью по улицам села гуляют странные звери, в расположенном неподалеку озере водятся русалки, а каждый дом хранит таинственный секрет?..
  ГЛАВА 1
  
  Эта история началась с того, что меня бросил жених.
  Просто в один пасмурный летний вечер я вернулась домой с очередного медиафорума (к слову сказать, нудного, как два последних года моей жизни), а там меня встретила тишина, пустые полки открытого шкафа и короткая записка на кухонном столе: "Думаю, ты все понимаешь".
  Честно говоря, самым печальным в этой ситуации было то, что вместе со своими вещами бывший возлюбленный прихватил мою банку чудесного колумбийского кофе. Собственно, это стало единственным моментом, который в данной ситуации заставил меня страдать.
  Да и то недолго - чашка свежезаваренного зеленого чая быстро вернула и оптимизм, и более-менее приемлемое настроение.
  Звонить Игорю и уточнять, укус какой мухи вынудил его столь кардинально поменять течение своей жизни, я не стала. Потому что - да, я действительно все понимала и, более того, была с этим решением полностью согласна. Впрочем, если бы мужчина, занимавший половину кровати в моей однокомнатной квартире, не ушел самостоятельно, в какой-то момент я бы сама настойчиво и деликатно попросила его освободить помещение.
  Наша жизнь последние несколько лет являлась настолько скучной и беспросветной, что с ней определенно надо было что-то делать. Согласитесь, есть нечто неправильное в том, что люди, которые в перспективе должны стать мужем и женой, существуют рядом, как два осточертевших друг другу соседа.
  Так что выбрасывая записку бывшего жениха в мусорное ведро, просто подумала: "Слава Богу", - и отправилась заниматься своими делами.
  А вот мое окружение на новость, что я теперь свободна, как весенний ветер, отреагировало гораздо эмоциональнее.
  Так, отец с облегчением в голосе заявил, что Игорь никогда ему не нравился, а мама в очередной раз сообщила мне, что я - дура.
  - Я так понимаю, ты окончательно решила остаться старой девой, да? - поинтересовалась она во время одного из наших телефонных разговоров.
  - Мам, по-моему, ты драматизируешь.
  - Драматизирую? Люда, тебе уже двадцать семь лет!
  - И что?
  - И ничего. Вообще ничего: ни семьи, ни детей, ни жениха. Был один мужик, и тот сбежал. Напомни, доченька, сколько лет вы с ним были вместе?
  - Пять.
  - Столько времени - и псу под хвост!..
  А вот коллеги меня пожалели. Они вообще замечательные - дружные и веселые, как и положено журналистскому коллективу маленькой (но перспективной!) радиовещательной компании.
  Сразу после того, как закончился мой очередной эфирный день (я работаю ведущей новостей и нескольких познавательных рубрик), девчонки налили мне полную рюмку коньяка и со всей уверенностью заявили, что Игорь - твердолобый представитель животного мира, а значит переживать из-за расставания с ним не стоит.
  Коньяк я выпила и даже попыталась убедить подруг, что нисколько случившимся не расстроена, но они мне почему-то не поверили.
  - Люся, ты в зеркало давно смотрела? - скептически спросила Лиза, одна из наших радиоведущих.
  - Три часа назад. Ничего нового не увидела.
  - В самом деле? Да у тебя же уголки губ опущены, как у Пьеро, а в глазах вся боль и усталость нашего мира! Считаешь, это нормально?
  Не нормально, конечно. Впрочем, не знаю насчет губ и боли, однако усталость - да, присутствует. Вот только с женихом она не связана.
  У вас когда-нибудь возникало ощущение, что все вокруг надоело: работа, дом, привычная жизнь? Причем, надоело настолько, что чувствуешь себя выпитой до дна, а потому нестерпимо хочется послать все это куда подальше и уехать, к примеру, в аравийскую пустыню или к пингвинам на остров Магеллана? Меня это желание не покидало на протяжении последних двух лет.
  Периодически, во время составления списка новостей для очередного эфира, общения с респондентами или приготовления ужина, вдруг наваливалась жуткая тоска, а в голове появлялась одна и та же мысль: что я тут делаю? И почему занимаюсь всей этой ерундой?
  Возможно, это было связано с тем, что без отпуска и почти без выходных мне пришлось работать двадцать четыре месяца.
  Конечно, будут тут и опущенные губы, и усталые глаза!
  - Знаешь, Лекарцева, тебе нужно срочно сменить обстановку, - сказала, между тем, Танюшка, наша вторая радиоведущая. - Съездить к морю или в горы. Просто подышать другим воздухом. Тогда и настроение будет другое, и губки начнут улыбаться.
  - Мне до отпуска, как до Китая пешком, - мрачно напомнила я. - А в нашем городе воздух все время один и тот же.
  - Попроси шефа передвинуть твою очередь, - пожала плечами Лиза. - Или поменяйся с кем-нибудь.
  О!
  - Лизонька, - теперь в моих глазах, кроме усталости, появились жалобное выражение и бешеная надежда, - а ведь ты по графику в отпуск идешь раньше всех. С понедельника, да?
  - Ага. Со мной решила поменяться?
  - Лиза, я вот-вот волком выть начну. И на стены бросаться.
  - Ладно, не переживай. Все равно моя поездка в Турцию накрылась большой чугунной сковородой.
  - Я тебя обожаю!
  - Здорово. Хоть кто-то меня обожает. Ты, кстати, куда отправишься-то? В Сочи? В Чехию? На Кипр?
  - В Волховское, - с улыбкой сказала я. - К бабушке.
  
  ***
  Может мне и правда следовало поехать на юг. Хотя бы для того, чтоб просто погреться - лето в этом году выдалось холодное и пасмурно. Однако идея провести отпуск в деревне у бабушки показалась настолько удачной, что сразу отмела любые другие варианты. Поэтому, спустя несколько дней, я побросала в большую дорожную сумку какие-то вещи, села в поезд и отправилась в путь.
  Ехать было достаточно далеко - почти триста пятьдесят километров. Судя по информации, указанной в билете, преодолеть это расстояние мне надлежало за пять часов шестнадцать минут, а значит на нужную ж/д станцию поезд должен прибыть ближе к вечеру. Потом, правда, придется еще километра три пройти пешком по шоссейной дороге вдоль поля и небольшого перелеска, а там уж до Волховского рукой подать.
  Я откинулась на спинку своего кресла.
  В небе за окном то сходились, то расходились серые тучи.
  Сколько лет я не была у бабушки в гостях? Десять? Нет, наверное, больше. Пятнадцать или даже семнадцать.
  А ведь в детстве приезжала к ней каждое лето. Помнится, меня всегда чрезвычайно удивляло то, как здорово Волховское отличается от других деревень и поселков. Во-первых, там всегда было очень чисто. Никаких луж посреди дороги или обочин, поросших лопухами и бурьяном, там никогда не наблюдалось. Как и живности, находящейся на свободном выгуле. Хотя, если память мне не изменяет, козочек, коров и домашнюю птицу держали многие.
  Во-вторых, дома местных жителей зачастую выглядели гораздо богаче привычных деревенских избушек - еще тогда, в моем далеком детстве, они уже были выложены камнем или кирпичом, имели современные окна и крыши из металлочерепицы.
  В-третьих, дороги там до боли напоминали городские тротуары. Хочешь пройтись босиком? Отправляйся за околицу.
  Словом, не было в Волховском того непередаваемого духа русской деревни, который так явно ощущался, скажем, в соседних Степановке и Вишневке. Волховское скорее напоминало этакий крошечный одноэтажный городок с потрясающей волшебно-самобытной атмосферой. Тогда, давным-давно, мне ужасно нравилось гулять по его улочкам, любоваться аккуратными домиками и украдкой, через крошечные дырочки в высоких деревянных заборах, заглядывать в душистые палисадники.
  - Чему ты удивляешься, Людочка, - с улыбкой сказала мне моя бабушка, после того, как однажды я поделилась с ней этими наблюдениями. - У нас ведь, строго говоря, и не деревня вовсе, а село. К тому же, не простое, а особенное.
  Вот-вот. Именно из-за того, что оно особенное, меня в свое время и перестали в него привозить.
  Кстати.
  Я отвлеклась от созерцания убегающих деревьев, полезла в карман за мобильным телефоном, набрала знакомый номер.
  - Привет, бабулечка.
  - Здравствуй, моя хорошая. Как ты там?
  - Отлично. Ты сейчас дома?
  - Конечно. Куда же я денусь?
  - А я, представляешь, в поезде. В гости к тебе еду.
  - Да я уж знаю, - по голосу было слышно, что бабушка улыбается. - Уже и тесто для пирожков замесила.
  - Знаешь? Откуда?
  Я ведь перед отъездом так замоталось, что совершенно забыла сообщить бабуле, что собираюсь провести в ее доме целых четыре недели.
  - Ты же член моей семьи, Людочка. А я про свою семью знаю все.
  Это точно. Причем, иногда в таких подробностях, что диву даешься. Папа всегда говорил, что у его матери, Валентины Петровны Лекарцевой, необыкновенно развита интуиция, почти на грани ясновидения. Мама же наших восторгов по поводу бабули не разделяла, и в минуты раздражения называла ее старой ведьмой, а Волховское, соответственно, ведьминой деревней.
  На самом деле, многие друзья нашего семейства, лично знакомые со старшей Лекарцевой, в чем-то с мамой были согласны. Но, в отличие от моей родительницы, говорили о бабушке с теплотой и называли не ведьмой, а волшебницей.
  Потому как много лет своей жизни отдала наша Валентина Петровна славному медицинскому делу.
  Сначала вела прием в центральной городской больнице, потом в маленькой районной. Когда же объявила коллегам и пациентам, что собирается уйти на заслуженный отдых и переселиться в родное село, разразился страшный скандал. Я тогда была совсем маленькой и, конечно, этого не помню, а вот отец рассказывал, что к бабушке домой целые делегации ходили - уговаривали поработать еще немного. Бабуля, однако, на уговоры не поддалась и уехала-таки из большого города в глубокую провинцию.
  Мой отец, к слову, в профессии пошел по ее стопам - тоже стал врачом, правда, не терапевтом, как мать, а узистом. В деле этом он также немало преуспел: чтобы попасть к нему на прием, люди по два месяца в очереди стоят. Это при том, что папа работает буквально на износ.
  - На свете, Люсенька, нет ничего более ценного, чем человеческая жизнь, - сказал он мне как-то раз. - Моя же задача - вовремя разглядеть червоточину, которая может это сокровище уничтожить.
  Между тем, такое ответственное отношение к работе в некотором роде вышло доктору Лекарцеву боком. Дело свое ему часто приходилось делать в ущерб семье, а это категорически не нравилось моей матери. Ей было абсолютно все равно, что заработки супруга растут с каждым днем, что его уважают коллеги и знает в лицо практически весь город. Она рассуждала так: какая разница насколько успешен мужчина, если жена и дочь его видят только в больничном коридоре и иногда по телевизору?
  Папа, конечно, оправдывался, отшучивался и вообще всячески пытался нас задобрить. Собственно, меня задабривать было и не нужно. Я всегда считала своего отца едва ли не героем, способным вовремя обнаружить в теле человека невидимого врага. К тому же, почти все свое свободное время папа посвящал именно мне, а потому мы с ним были и остаемся до сих пор очень хорошими друзьями.
  С мамой же дело обстояло иначе. Недовольство между ею и отцом с каждым годом все росло, накапливалось, и в конечном итоге вылилось в развод. На самом деле, мои родители молодцы. Свои отношения они всегда выясняли тихо, изо всех сил стараясь не привлекать к этому мое внимание, а разошлись так и вовсе забавно - в год моего поступления на первый курс факультета журналистики.
  Да, так уж вышло, что я (к великой радости матери) в нашем семействе оказалась "засланным казачком" и продолжить врачебную династию не сумела (химия - это определенно не мое, а без знаний по данному предмету в медицинский университет, к сожалению, не берут). Папа и бабушка к такому повороту событий отнеслись с пониманием - не судьба, так не судьба.
  Бабуля, к слову, несмотря на то, что территориально находилась за сотни километров от города, нашей жизнью всегда интересовалась очень живо и сердечно. Мы часто разговаривали с ней по телефону, раз в несколько месяцев приезжали в гости. Маме, правда, эти поездки удовольствия не доставляли, поэтому в какой-то момент произошла смена ролей - бабуля стала приезжать к нам сама.
  С тех пор прошло много лет. Родители давно живут отдельно, я окончила университет, устроилась на работу, приноровилась к ритму новой жизни и вроде как даже наметила себе в ней неплохое место.
  Однако, где-то я, видно, ошиблась, раз мой неиссякаемый оптимизм находится теперь в полузасохшем состоянии, в голове вместо ясных мыслей - каша, а сама я ощущаю себя равнодушной амебой, плывущей по течению.
  Быть может, необычное село, затерянное среди лесов и полей, сумеет помочь мне привести себя в норму?..
  
  ***
  На нужной станции поезд остановился в шестом часу вечера. Там меня уже ждали. Едва я спрыгнула с подножки на поросшую мелкой травкой бетонку пассажирской платформы, как тут же оказалась в крепких бабулиных объятиях.
  - Приехала, моя звездочка, - радостно заахала бабушка, звонко целуя меня в обе щеки. - Господи, а отощала-то как! Одни кости и глаза остались! Не кормят тебя в твоем городе, что ли?
  - Кто бы говорил! - весело ответила я, с удовольствием обнимая Лекарцеву-старшую. - Конституция-то, между прочим, у меня твоя.
  И это самая чистая правда. Наша Валентина Петровна всегда была стройная и изящная, а теперь, в неполные восемьдесят лет, и вовсе высохла до состояния божьего одуванчика. К слову сказать, на эти неполные восемьдесят бабушка совершенно не выглядит - глаза у нее ярко-зеленые и лучистые, морщин на лице немного, осанка прямая. О солидном возрасте напоминают только пепельные от седины волосы (она за всю жизнь их ни разу не красила) и руки - с желтой пергаментной кожей и кучей пигментных пятен. Рук своих бабуля обычно стыдится, а потому на людях всегда носит перчатки - зимой вязаные, летом тонкие матерчатые.
  Внешне я на бабушку не очень похожа, если не считать зеленых глаз и пресловутой конституции, однако надеюсь, что в ее годы (если, конечно, до них доживу) буду выглядеть также моложаво.
  - Моя не моя, а чуток откормить тебя надо, - подмигнула мне бабуля. - Зря ты, что ли, в гости приехала? Я уж для тебя и пирогов напекла, и курицу зажарила.
  - Здорово!
  - А чтобы нам с тобой до Волховского пешком через поля не топать, я попросила Игната - моего соседа подвезти нас на машине.
  Дядю Игната - статного седоватого мужчину лет шестидесяти я, конечно, не вспомнила, а потому пришлось нам знакомиться заново. Собственно, после этого у меня возникло предположение, что знакомиться заново в Волховском мне придется со всеми. Впрочем, по словам бабушки, особой беды в этом не было, так как прежнее население села за последние семнадцать лет сократилось почти на треть ("что поделать, Люсенька, у каждой жизни есть свой срок"), зато появилось несколько "дачников", которые, как и я, приехали сюда отдыхать.
  Машина дяди Игната - старенькая, но приличная на вид Волга, быстро и с ветерком домчала нас практически до калитки.
  Выбираясь из душного салона на воздух, я отметила, что бабулин дом остался таким же, каким я запомнила его в детстве - одноэтажный, из белого кирпича, с широкими окнами и аккуратным палисадником.
  Однако стоило сделать к нему несколько шагов, как от растущих на углу пышных кустов сирени, к нам навстречу поспешила черная сгорбленная фигура, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся маленькой плотной старушкой в темном платье и стареньком платке, повязанном на цыганский манер.
  - Неужто внучка к тебе приехала, Валентина? - проскрежетала она скрипучим старческим голосом.
  - Как видишь, Зиночка, - приветливо улыбнулась ей Лекарцева-старшая. - Выбралась, наконец-то, из города бабушку навестить.
  - Лучше поздно, чем никогда, - добродушно усмехнулась старушка. - Помнишь ли ты меня, Милочка?
  У меня на мгновение перехватило дыхание.
  - Помню, - серьезно сказала я. - Здравствуйте, Зинаида Семеновна.
  А потом шагнула к ней и крепко ее обняла. Оставшаяся позади бабуля испуганно охнула. А старая Семеновна обхватила меня в ответ руками и тоже прижала к себе - на одно лишь мгновение, а потом мягко отстранила в сторону.
  - Хороша, - с восхищением сказала она. - Красавица! А уж силища-то какая! Но сохлая вся, серая. Подкормить тебя надо, говоруха. Слышишь, Петровна?
  - Слышу, - отозвалась бабуля. - Не переживай, Зина, подкормлю.
  Схватила меня за руку и решительно повела к калитке.
  - Ты что же, Людочка, правда Семеновну узнала?
  Я кивнула.
  Только в моей детской памяти она выглядела иначе. Не было у нее тогда поникших плеч и сгорбленной спины, а лицо не напоминало печеное яблоко. Если не ошибаюсь, среди местных жителей баба Зина слыла человеком замкнутым и нелюдимым, да и вообще особым авторитетом в селе не пользовалась.
  Между тем, наше семейство она почему-то выделяла среди всех остальных: с бабушкой была особенно вежлива, моего отца при встрече целовала в обе щеки, а мне приносила в подарок пряники или конфеты. А еще почему-то звала Милой, - видимо, другие сокращения моего имени ей не нравились.
  
  Спать мы с бабушкой отправились после полуночи. Поужинав, еще долго сидели и разговаривали. Обсудили кучу тем, причем, большая часть из них касалась, конечно же, меня. Лекарцеву-старшую интересовало все - моя работа, отношения с начальством и коллективом и, конечно же, расставание с женихом.
  - Вы так долго были вместе, - задумчиво сказала бабуля. - Мне казалось, что Игорь - очень достойный мальчик.
  - Тебе не казалось, - пожала я плечами. - Он действительно хороший. Добрый, умный. А уж как здорово умеет готовить шашлык! Но мы друг другу жутко надоели, бабуля. Пытались как-то оживить отношения: свидания назначали, в театры ходили, даже письма писали. И все равно какая-то глупость получалась. Знаешь, я в последнее время, когда с работы возвращалась, постоянно загадывала, чтобы его не было дома. Ну, чтобы он на работе задержался или к друзьям в гости ушел. Причем, с ночевкой. Не думай, Игорь меня не обижал, просто опостылел до невозможности, - я криво усмехнулась. - Честно говоря, мне сейчас многое опостылело, если не сказать все. Чувствую себя жутко уставшей. Подруги говорят, что я теперь похожа на унылую куклу. Так странно... Все вокруг будто потеряло цвет, стало серым и скучным. Даже дышать тяжело, понимаешь?
  - Понимаю, - кивнула бабушка. - Это ведь вполне закономерно, Людочка. Каждому человеку время от времени требуется полноценный отдых. Но ты не переживай, милая. Здесь ты быстро наберешься сил.
  ...Для ночевок бабуля выделила мне небольшую спаленку с кроватью-односпалкой, высоким старым шкафом, скрипучим деревянным стулом и милыми ажурными занавесками на окне.
  Укладываясь в постель, я чувствовала себя, как никогда спокойной и умиротворенной, а потому уснула, едва моя голова коснулась подушки.
  Сон был мягок и безмятежен. Но, к сожалению, не долог.
  Спустя примерно час после того, как мы с бабушкой пожелали друг другу спокойной ночи, случилось что-то, заставившее меня буквально подскочить на кровати. Несколько секунд я растерянно моргала, пытаясь сообразить, что произошло. И вдруг подскочила снова - с улицы внезапно раздался вой, громкий, звериный, леденящий душу.
  Что за?..
  Я спрыгнула на пол и босыми ногами пошлепала к окну.
  Неужели волк?..
  Но из окна оказался виден только забор и растущие возле него высокие кусты сирени.
  Стараясь не шуметь, я вышла в соседнюю комнату, которую бабушка из-за наличия в ней телевизора гордо именовала залом. Комната была озарена мягким лунным светом, льющимся из двух широких окон. Я приникла к стеклу одного из них, вгляделась в темноту.
  У забора явно кто-то стоял.
  - Люда, почему ты не спишь? - раздался вдруг заспанный бабушкин голос.
  - Ба, тут кто-то есть, - чуть дрожа от волнения сказала я. - Он стоит у ограды и воет.
  - Ну кто там может выть? - с некоторым раздражением пробормотала бабуля, выходя из своей комнаты.
  Словно отвечая на ее вопрос, неведомый гость снова издал протяжный громкий звук.
  - Ба, у вас тут что, волки водятся? - чувствуя, как похолодели мои руки, поинтересовалась я.
  - Да какие волки! - всплеснула руками бабушка. - Это Мишка, сосед!
  - Сосед воет? - вытаращила я глаза.
  - Да не сам сосед, а пес его, образина монструозная! Небось, опять забор перепрыгнул и по улице гуляет. Ну я его сейчас!..
  Чуть шаркая широкими домашними тапками, она направилась на кухню. Вернулась буквально через минуту, держа в руке обычный целлофановый пакет, наполненный водой.
  - Не ушел певец-то наш?
  - Стоит, - ответила ей, вглядываясь в стекло.
  Бабушка открыла соседнее окно и, прицелившись, ловко метнула пакет через забор. В тот же миг с улицы донесся испуганный визг, потом скулеж и тихий торопливый топот звериных лап.
  - Ушел, - удовлетворенно кивнула бабуля. - Ложись спать, звездочка. Сегодня уж он больше выть не будет. А утром я с Мишкой поговорю. Развел зверья...
  Я послушно вернулась в кровать и вскоре снова уснула - на этот раз до утра.
  
  ГЛАВА 2
  Проснулась рано. В окно уже решительно пробивался пока еще тусклый утренний свет, а часы на дисплее мобильного телефона показывали 05.47.
  Надо же, а мне-то казалось, что теперь, имея возможность спать сколько угодно, вылезать из постели я буду не раньше полудня.
  Между тем, несмотря на ночное происшествие, чувствовала я себя отдохнувшей и вполне готовой к новому дню.
  Тихо встала, заправила кровать, потом тщательно умылась холодной водой, из установленного в ванной рукомойника. Можно было, конечно, включить котел и принять полноценный душ, однако его шум наверняка разбудил бы бабушку - живности моя Валентина Петровна не держала, а потому имела возможность понежиться в кровати чуть дольше своих односельчан.
  Судя по безоблачному небу, день обещал быть солнечным и ясным, и мне пришла в голову мысль сходить к расположенному неподалеку озеру. Купаться в нем, конечно, нельзя - последние две недели стояла прохладная погода, а потому его вода наверняка будет холодной. Впрочем, мне будет достаточно просто полюбоваться отраженным в нем небом и послушать тишину.
  Надела джинсы, кроссовки, теплую кофту, вышла за калитку.
  Опасливо огляделась по сторонам - не выскочит ли мне навстречу давешний монструозный пес? Но никаких собак в поле видимости не обнаружилось.
  Вот и замечательно.
  Я неторопливо зашагала вперед.
  Волховское, между тем, просыпалось. Кроме меня на улице никого пока не было, однако из-за заборов уже доносились самые разнообразные звуки: обрывки разговоров, смех, кудахтанье кур, лязг водяной колонки или шум работающего насоса.
  Я прошла вдоль домов, полной грудью и с непередаваемым удовольствием вдыхая свежий утренний воздух. Возле последнего двора свернула влево, сбежала вниз с небольшого пригорка и очутилась на берегу местного водоема - небольшого и круглого, как зеркало.
  Однако, стоило подойти к воде чуть ближе, как оказалось, что послушать тишину сегодня не удастся: на траве неподалеку от озерной кромки лежала чья-то одежда, а в самом озере кто-то плавал - умело и с явным удовольствием.
  Брр! Там же, наверное, жутко холодно! Чтобы плескаться при такой температуре, нужно быть моржом, не иначе.
  Я всмотрелась в скользящую по озерной глади точку и с некоторым удивлением поняла: судя по пышным, собранным в пучок волосам, этот морж явно женского пола. Догадка почти сразу подтвердилась - купальщица вынырнула в нескольких метрах от берега и ловко взобралась на торчавший из воды камень.
  Мои глаза тут же полезли на лоб - передо мной совершенно определенно была русалка. Нет, у нее не имелось ни рыбьего хвоста, ни чешуи, ни жабр. Однако, если водяные девы на самом деле и существуют, то выглядеть, по моему мнению, они должны так, как она: точеная идеальная фигура, нежная алебастровая кожа, огромные глаза и белокурые волосы, на свету отливающие бледной зеленью.
  - Эй! - вдруг крикнула русалка, увидев меня. - Что ты там стоишь? Иди купаться!
  - Ну уж нет, - почему-то развеселилась я. - Вода холодная!
  - Холодная, - согласилась со своего камня девушка. - Эх вы, неженки!
  Она мягко соскользнула вниз и уже через пару секунд вышла из воды на берег.
  - Привет, - дружелюбно сказала русалка, поднимая с земли полотенце и теплую длинную кофту. - Я - Марина.
  - Привет, - ответила, с любопытством ее разглядывая. - А я - Люда.
  Вблизи волшебство рассеялось, и я с некоторым разочарованием увидела совершенно обыкновенную девушку в черном спортивном купальнике. Красивую, фигуристую, но и только.
  - Ты тоже дачница? - поинтересовалась Марина. - Я тебя здесь раньше не видела.
  - В некотором роде, - кивнула головой. - Я приехала в гости к бабушке.
  - К бабушке?
  - Да, к Валентине Лекарцевой.
  - К Лекарцевой? - в ее глазах появилось забавное детское любопытство. - Ого! Так ты тоже, как и она?..
  - Что тоже?
  - Ну... Тоже лечишь?
  - Нет, - улыбнулась я. - Я не лечу, я разговариваю.
  - Говоруха? - удивилась русалка. - Настоящая?
  - Кто? - не поняла я. - Вообще-то я имела в виду, что я не врач, как бабушка. У меня другая профессия, связанная с постоянными разговорами.
  - Ясно, - протянула Марина, странно на меня посмотрев. - И надолго ты сюда приехала?
  Она быстро вытерлась, накинула на плечи кофту.
  - На четыре недели.
  - Здорово! - обрадовалась девушка. - А то я тут скучаю страшно. От нечего делать целыми днями в воде сижу.
  - В этой холодине? Ты, наверное, спортсменка.
  - Не совсем. Спортсменкой была раньше, а теперь я - тренер.
  Я бросила на нее удивленный взгляд.
  Хм. А ведь если присмотреться внимательнее, становится ясно, что не такая уж эта русалочка молоденькая. Возможно, даже старше меня - года тридцать два ей можно дать смело. Да и плечи у нее широковаты, как, собственно, у всех людей, которые серьезно занимаются плаванием.
  - А кого ты тренируешь?
  - Детей, - улыбнулась она. - Шестилеток - самую младшую группу. Мой муж владеет частной спортивной школой, вот в ней я и работаю. Поддерживаю семейный бизнес, так сказать.
  Не сговариваясь, мы оставили озеро и неторопливо пошли в сторону села.
  - У вас в Волховском дом?
  - Ага, в прошлом году купили, - охотно сказала Марина, явно обрадованная возможностью поговорить. - Представляешь, мужу тут не очень понравилось, а я в это село просто влюбилась. Насовсем бы здесь поселилась, да работы тут никакой нет, а до ближайшего города ехать очень далеко. Поэтому приезжаю просто отдыхать - плавать, дышать воздухом.
  - Одна приезжаешь? Без мужа?
  - Да. У нас отпуск не всегда совпадает. Когда у моих малышей каникулы, а у него - самая жаркая пора - чемпионаты, первенства. Он ведь тоже детей тренирует, только взрослых.
  Понятно.
  - Мой дом - самый крайний, который на озеро смотрит, - продолжила Марина. - Заходи в гости, я всегда буду рада. Можем с тобой в лес за ягодами сходить, поболтать. Поплавать, опять же, если потеплеет. Мне-то все равно, я и в ледяной купаться могу, а тебе ж, наверное, парное молоко надо.
  Я улыбнулась.
  - Ты тоже в гости заходи. Будем развлекаться вместе.
  Мы прошли вдвоем еще несколько метров, после чего наши дорожки разошлись - она направилась к себе, а я зашагала по дороге к бабушкиному дому.
  Бабуля к моему приходу уже проснулась и, судя по запаху, доносившемуся из открытого кухонного окна, во всю готовила нам завтрак. Вернее, завтрак готовился сам, потому как сама бабуля стояла на нижней ступеньке крыльца и что-то эмоционально говорила незнакомому мне мужчине.
  - Вот скажи, Миша, твоему псу обязательно свои концерты именно под моими окнами устраивать? - услышала я, подойдя к дому. - Посреди ночи разбудил, ребенка испугал...В следующий раз я в него тапком запущу. Или чем-нибудь другим, потяжелее.
  - Извини, Петровна, извини, - примирительно сказал ей мужчина. - Он ведь не со зла. Нового человека почуял, вот и пришел знакомиться.
  - В третьем часу ночи?
  - Да ладно тебе! Говорю ж, такого больше не повторится. А что, Петровна, внучка-то твоя выросла, небось? Совсем невестой стала?
  - Выросла, - все еще с некоторым недовольством в голосе подтвердила бабуля. - Да вот и она сама.
  Бабушкин собеседник обернулся, и мои губы сами собой растянулись в улыбке.
  Владелец любопытного пса оказался щуплым лохматым мужичком лет пятидесяти. Выглядел он так забавно, что лично мне показалось, будто сосед и сам похож на собаку - милую симпатичную дворняжку, которая хоть и беспородная, но очень добрая, умная и веселая.
  - Михаил, - представился он, протягивая широкую, неожиданно сильную ладонь.
  - Людмила, - снова улыбнулась я, пожимая протянутую руку.
  Он улыбнулся в ответ.
  - Добро пожаловать в Волховское, Людмила.
  
  ***
  Честно говоря, отправляясь в отпуск, я не ждала от него ни ярких впечатлений, ни новых знаний, ни неожиданных открытий, которые могли бы сделать его незабываемым и потрясным. В самом деле, что потрясного может ждать взрослого человека в деревне?
  Моя изначальная цель состояла в том, чтобы отдохнуть от суеты и городского шума, прежде всего, головой. Подышать свежим душистым воздухом, полюбоваться закатом со ступенек бабулиного крыльца, поесть бабулиных же блинов, повозиться в огороде.
  Однако уже на второй день моего пребывания в Волховском сии невинные планы начали трещать по швам. Нет, в огороде я, конечно, повозилась. Он у бабушки был небольшой и очень симпатичный - с широкими грядками капусты, картошки, лука, огурцов и целой делянкой неизвестных мне травок, которые Валентина Петровна обозначила, как лекарственные, а потому чрезвычайно полезные.
  Закатом тоже полюбовалась, да не одна, а в компании Марины, которая ближе к вечеру заглянула к нам на огонек.
  К слову сказать, собеседницей давешняя русалка оказалась очень приятной, а потому до самой ночи мы с ней наперебой рассказывали друг другу забавную ерунду и заливисто хохотали.
  Собственно, после этого мудрое Провидение решило, что одного спокойного дня для отдыха мне будет достаточно.
  ...Вторая ночь в Волховском прошла спокойно - под окнами никто не выл и не топтался, а потому на следующее утро я снова проснулась полной сил и оптимизма.
  На завтрак мы с бабушкой решили испечь блинов (тех самых, которых я планировала налопаться от пуза). Однако, стоило мне вынуть из шкафчика сито и миску для будущего теста, как на пороге появился сосед - дядя Игнат, подвозивший нас позавчера с железнодорожной станции.
  Мы с бабулей, конечно, обрадовались, причем, и самому гостю, и литровой банке сметаны, которую он очень удачно захватил с собой.
  - Жена моя передала, - подмигнул мне дядя Игнат. - Домашняя сметана, своя. Ты такой в городе, небось, и не пробовала ни разу.
  - А отчего ж Катя сама не пришла? - удивилась бабушка.
  - Еще придет, но чуть позже - отсыпается она, полночи не спала, маялась. Опять у нее ухо стреляло. Поможешь, Петровна?
  - Помогу, конечно. А Катерине своей скажи, что надо было сразу ко мне идти, а не ждать, пока боли станут такими сильными.
  - Неудобно ей. К тебе каждый день такие болящие приезжают, а тут еще наше семейство со своими проблемами...
  Бабушка закатила глаза, покачала головой.
  А я взяла миску и отправилась в кладовку за мукой.
  Надо же какие деликатные люди! Помнится, жила в нашем доме одна докторша, так к ней соседи в любое время суток с просьбами ходили - кому укол сделать, кому лекарство от расстройства желудка посоветовать, кому перевязку сделать. И никого не смущало, что эта женщина вообще-то стоматолог. А тут, смотри-ка, целый терапевт под боком живет, а они стесняются к ней обратиться.
  Кладовка встретила меня непроглядной тьмой и целой кучей самых разнообразных запахов.
  Включила свет, сделала шаг вперед. И поняла, что блины на сегодня отменяются.
  - Бабушка, - крикнула я, - мыши мешок с мукой порвали.
  - Опять! - всплеснула руками Лекарцева-старшая, мгновенно появляясь за моей спиной. - Да что же это такое! Никакая отрава их не берет!
  Следом за ней в кладовку втиснулся дядя Игнат.
  - Ого! - присвистнул он, увидев белоснежный пол и разорванную в клочья мешковину. - Разве ж это мыши? Это крысы, причем, какие-то саблезубые. И вонючие. Да... Даром ты, Валя, своего Мурзика кормишь.
  - Мой Мурзик с недавних пор к кладовке ни на шаг не подходит, - сказала бабуля, с сожалением рассматривая испорченный продукт, - бегает от этой двери, как ошпаренный. А ведь здесь точно кто-то живет: сначала окорок свиной погрыз, потом масло подсолнечное разлил, теперь мука... Я уж отравы накупила, по всем углам ее разложила, а толку - никакого. Игнатушка, - бабушка вдруг с надеждой посмотрела на нашего гостя. - Может, ты мне поможешь?
  - Как это? - не понял сосед.
  - По-своему. Прогони моих крысок, а?
  Взгляд дяди Игната стал удивленным.
  - Петровна, - с некоторым возмущением в голосе сказал он, - ты в своем уме?
  - Игнатушка, милый, помоги! Если ты крыс пугнешь, они ко мне больше никогда не сунутся. Для тебя эти вредители - пустяк, а для меня - настоящая проблема. Сегодня они внучку мою без блинов оставили, а завтра нас самих съедят.
  - Скажешь тоже - съедят, - усмехнулся сосед. - Ладно, что уж с тобой делать. Только не рассказывай об этом никому, а то стыда потом не оберешься. И из кладовки давайте выйдем, места здесь слишком мало.
  Честно говоря, лично я очень слабо представляла, как именно дядя Игнат собирается гонять наших "крысок". Мне всегда казалось, что самое лучшее средство от грызунов - тщательная дезинфекция. У соседа ж, как выяснилось, на этот случай имелся свой собственный метод.
  Когда мы вернулись из кладовки в кухню, он снял обувь, повесил на спинку ближайшего стула свитер, потом опустился на четвереньки и - начал меняться. Лицо его вдруг стало круглым, как тарелка, на руках вместо пальцев засверкали когти, тело вытянулось и покрылось густой шерстью.
  Через пару секунд на том месте, где только что находился наш гость, сидел серый кот! Мохнатый, огромный (мей-кун отдыхает!), с большущими желтыми глазами!
  От моего визга задрожали стекла.
  Одним прыжком я взлетела на стол и в ужасе прижалась к стоявшему рядом с ним холодильнику.
  В глазах кота появилось неподдельное изумление.
  "Петровна, - вдруг раздался в моей голове голос дяди Игната. - Что это с ней? Она у тебя дикая, что ли?"
  - Дикая, - вздохнула бабуля. - Не обращай внимание, Игнатушка.
  Кот совершенно по-человечески покачал головой (мне показалось, что, если бы мог, он еще и пожал бы плечами) и неторопливо отправился обратно в кладовку.
  - Люся, слезай со стола, - сказала мне Лекарцева-старшая. - Не позорься перед соседом.
  - Б-бабуля, кто он т-такой? - дрожа и заикаясь поинтересовалась я.
  - Оборотень, - просто ответила бабушка. - Самый обыкновенный.
  - Обыкновенный?! Он - кот!
  - Да. Слезай со стола.
  - Нет!
  - Люся, он тебя не тронет. Он вообще очень добрый и миролюбивый. Честное слово, внученька, бояться совершенно не нужно.
  - Бабушка!
  - Милая, клянусь, я все тебе объясню. Все-все. Но после того, как Игнат уйдет домой, ладно? Слезай со стола, пожалуйста.
  Я осторожно спустилась на пол.
  - Бабушка, - медленно произнесла я. - В нашей кухне пару минут назад человек превратился в зверя.
  Она кивнула.
  - Скажи, я ведь не сумасшедшая?
  - Нет, - Валентина прижала меня к себе. - И со зрением у тебя тоже все в порядке.
  - Но ведь оборотней не бывает.
  - Так говорят только те, кто их никогда не видел.
  - И как это - жить по соседству с человеком-котом?
  - Нормально, - пожала плечами бабушка. - Я за эти годы привыкла.
  - А другие волховчане? Они знают, что Игнат - оборотень?
  - Конечно.
  - И спокойно на это реагируют?!
  - Разумеется. А чего им волноваться-то? Можно подумать, он тут такой один.
  - Так здесь есть еще оборотни?!
  - Тихо, не кричи. Конечно, есть. Целых четыре штуки. И все, как на подбор, тихие, дружелюбные, очень приличные люди.
  Я уже открыла рот, чтобы выразить свое глубочайшее удивление, вызванное столь потрясающей новостью, как на пороге кухни снова появился дядя Игнат. Чтобы не травмировать мою и без того уже пошатнувшуюся психику, порог он переступил в человеческом обличие.
  - Нет у тебя в кладовке крыс, Валентина, - сказал он, бросив в мою сторону настороженный взгляд. - И никогда не было. По крайней мере, живых.
  - В смысле? - бабулины брови взлетели вверх.
  - В прямом. В самой кладовке никто не обитает, зато наведывается туда действительно регулярно. В левом дальнем углу есть большой лаз, через который эта дрянь к тебе и прибегает. Но не беспокойся, ход я заколотил - там на полке молоток лежал и пара дощечек. Вот только квартиранта твоего это сдержит ненадолго, надо меры принимать.
  - Приму, - кивнула бабушка. - Ты только скажи, кто именно портит мои продукты.
  - Большой перерожденный грызун. Может быть, это все-таки крыса, но я не уверен. У них после перерождения запахи становятся одинаковыми, а потому разобраться тяжело. И знаешь, Петровна, сходила бы ты в гости к заозерному богатею. Он в этих делах соображает лучше.
  - Не пойду, - мрачно сказала бабуля. - Ты сам бы решился просто так его навестить?
  - Тогда к Зине зайди, - усмехнулся Игнат. - Попроси у нее отворот-траву или еще какую-нибудь дрянь, чтобы дом от этой пакости оградить.
  - Тогда эта пакость полезет к кому-нибудь другому.
  - Очень может быть. Что ж, - вздохнул сосед, - значит поговорить с заозерным все-таки придется.
  За сим он пожелал нам хорошего дня, забрал свою одежду и откланялся.
  Бабушка достала из шкафчика коробку с печеньем, поставила кипятиться чайник. Я же уселась за стол, сложила на груди руки.
  - Внимательно слушаю тебя, бабуля.
  Она опустилась на соседний стул.
  - Знаешь, Люся, я всегда старалась быть мудрой матерью и хорошей свекровью. Когда твой отец вырос, спокойно отпустила его во взрослую жизнь. Потом без возражений приняла его решение жениться на твоей матери. Мне казалось, что я воспитала хорошего умного мужчину, который умеет правильно расставлять приоритеты. Но, видимо, я ошиблась. Если позиция твоей мамы понятна - она так и не смогла нас принять, то Саша, твой папа, меня откровенно удивил. Неужели он никогда не рассказывал тебе о наших... мм... особенностях?
  Я растерянно моргнула.
  - О каких особенностях?
  - Значит, не рассказывал, - бабушка сняла с плиты закипевший чайник, заварила две чашки чая. - Видишь ли, Люсенька, Волховское - не простое село. И люди в нем живут не простые, а особенные.
  - Оборотни, например, - хмыкнула я.
  - Не только, - пожала плечами бабушка. - Еще целители, провидцы и многие другие.
  В смысле?..
  Она это сейчас серьезно?
  - Дело в том, - продолжила Лекарцева-старшая, - что неподалеку от села находится источник магической силы. Он дает всем нам неплохую подпитку. Поэтому здесь издавна селятся люди, которые своими способностями несколько превосходят прочих людей.
  - Ты хочешь сказать, что тут живут ведьмы и колдуны? - искренне удивилась я.
  - А еще лесовики, погодники, оборотни, опять же, - кивнула бабушка. - Нам здесь хорошо. Особенно тем, кто находится в преклонных годах. Как я. Никто не мешает, прятаться ни от кого не нужно. Источник силу поддерживает, не надо ехать в дальние дали, чтобы пополнить резерв.
  У меня создалось четкое впечатление, что кто-то из нас двоих сошел с ума.
  - То есть, нормальных обычных людей в Волховском нет? - осторожно спросила у бабушки.
  - Ни одного, - подтвердила она. - Обычным тут плохо. Они чувствуют источник иначе и стараются как можно скорее от него убежать. Да и общий энергетический фон для них не очень комфортен - магия здесь буквально витает в воздухе.
  - Погоди, - улыбнулась я. - Но ведь мне тут хорошо! Значит, не все нормальные люди убегают из вашего волшебного села.
  - А причем тут ты и нормальные люди? - усмехнулась бабуля.
  - В смысле?! - вытаращила я глаза. - Я тоже ведьма?
  - Конечно. Хотя обозначать этим словом всех подряд все-таки неправильно. Среди нас существует некоторое деление, условное, конечно, согласно врожденным способностям. Однако звать всех ведьмами и колдунами не стоит.
  - Знаешь, ба, - скептически сказала ей, - за двадцать семь лет своей жизни я ни разу не заметила у себя паранормальных способностей. Нету их у меня. Или они еще не проснулись?
  - Всё у тебя есть, - отмахнулась Валентина Петровна. - А способности проснулись сразу, как только ты научилась разговаривать.
  Что-то я ничего не поняла.
  - Поясни.
  - Мы, Люсенька, потомственные целители. Только лечим по-разному. У меня, например, магические потоки проходят через пальцы - я черную гниль из человека руками вынимаю. Собственно, потому-то они у меня стареют быстрее, чем я сама. Отец твой - видящий, болезнь может рассмотреть лучше любого рентгена. Излечить больного ему тяжело, а вот диагностировать, что именно у него не в порядке - проще простого. Александру Лекарцеву, к слову сказать, никакие аппараты УЗИ не нужны, он и без них все отлично видит. А ты, Люсенька, у нас особенный экземпляр. Ты - заклинательница. Или, если по-народному, говоруха.
  - И что это значит?
  - Твоя магия - речь. Если ты немного напряжешь свою память, наверняка вспомнишь множество случаев, когда словом, произнесенным вслух, умудрялась творить самые настоящие чудеса.
  Ну... Вообще-то, да. Таких ситуаций было множество. Взять хотя бы, этот отпуск. Лиза, конечно, девушка добрая и жалостливая, однако за свои выходные всегда стоит насмерть. Поэтому лично меня очень удивило, как быстро и легко она согласилась поменяться со мной свободными днями.
  Или можно вспомнить случай, когда я пыталась вернуть в магазин бракованный блендер. Ну не хотели продавцы возвращать мне за него деньги. Я ругалась с ними почти полчаса! И вдруг они согласились, будто кто-то на невидимую кнопку нажал, - внезапно и тоже очень легко.
  А когда начальник вызвал меня на ковер, чтобы отругать за оговорку в эфире, а вместо этого вдруг похвалил?..
  Правда, во всех этих случаях была одна маленькая деталь - мне ОЧЕНЬ, всей душой хотелось, чтобы решение оказалось принято в именно мою пользу.
  Нда... А я-то думала, что это у меня временами дар убеждения просыпается.
  - Способности у тебя, Люда, хорошие, - продолжила между тем бабушка. - Но до конца не раскрытые. Пользовалась ты ими редко и непроизвольно, не задумываясь и себя не контролируя. За это отца твоего отругать надо. Мне-то Саша сто раз обещал, что все тебе расскажет и объяснит. А сам, видимо, шел на поводу у жены и делал вид, что ты - обычный ребенок. Дурак великовозрастный. Эх!.. Надо было мне все-таки вмешаться в твое воспитание.
  - Так мама в курсе, что мы... ээ... целители?
  - Конечно. Такое шило в мешке утаить невозможно. Думаешь, они с папой развелись только из-за того, что он целыми днями на работе пропадал? С его видением она еще как-то мирилась, но, когда подросла ты, и стало уж совсем очевидно, что в семье появился еще один колдун, с ней случилась истерика. Рита категорически не хотела, чтобы ее дочь была ведьмой, а потому кучу требований ввела: запретила Саше разговаривать с тобой о магии, перестала ко мне в гости отпускать. Последнее, кстати, несусветная глупость. Нам нужно время от времени подпитываться, чтобы держать себя в постоянном тонусе, иначе магические каналы начнут пересыхать, появится энергетический голод и физическое недомогание - серость, скука, хандра. Собственно, то, что с тобой и случилось. Думаете, Людмила Александровна, я просто так вас столько лет в гости звала?
  Ох...
  Так вот почему мама называла Волховское ведьминой деревней!
  - И что теперь? - тихо спросила я у бабушки.
  - А что теперь? - пожала она плечами. - Ничего. Отдохнешь, наберешься сил. Потом вернешься в город, будешь, как и раньше, жить и работать. Может, замуж, наконец, выйдешь. Я ведь, Люсенька, ничего особенного не рассказала. Ты с самой собой много лет провела и еще много лет проведешь. А способности свои все-таки начинай развивать и осваивать. А то снова растратишь резерв на что попало.
  Несколько минут мы молча пили чай.
  - Бабуля, а магов у нас в стране много? - спросила я.
  - Хватает, - кивнула она. - Только все они разные, и уровень силы у них отличается.
  - Слушай, - вспомнила я, - так значит, Марина все-таки русалка?
  - Это та дачница, которая вчера в гости к нам приходила? Нет, что ты. Русалки, милая, - это нежить, перерожденные неупокоенные утопленницы, которые человеческим мясом питаются. А Марина - водяница.
  - Кто?..
  - Маг воды. Видела, как она в озере преображается? Вот! Для нее вода самая главная субстанция в жизни. Твоя Марина в ней себя, как дома чувствует.
  Хм...
  - А тот монструозный пес, который нам вчера спать не давал? Сосед Миша, да? Тоже оборотень?
  - Ага.
  - А Зинаида Семеновна?
  Лицо бабушки стало серьезным.
  - Зинаида Семеновна - своего рода универсал. Она и будущее может видеть, и лечить, при желании, способна. Травы знает, умеет из них составы разные готовить. Заговоры, опять же, выплетает крепкие. Только знаешь, Люся, старайся Семеновне на пути не попадаться. И обниматься с ней тоже не стоит. Мало ли...
  - Почему?
  - Черная она. Таланты ее не природные, как у нас, а приобретенные.
  - Приобретенные? Значит, колдуном может стать любой человек?
  - Не любой, - поморщилась бабушка. - А только тот, кто согласится передать себя в темные руки. Тьма ему многое откроет, но плату за свою науку возьмет немалую.
  - Душу?
  Бабушка усмехнулась.
  - Семейное счастье. Радость материнства. Уважение близких людей. Вместо этого оставит одиночество, страх и брезгливость. Ни одна черная ведьма после заключения сделки не может жить прежней жизнью. Ломаются они, Люсенька. Характер у них портится, глаза становятся злыми и стеклянными, а душа холодной и равнодушной. Зина давно в Волховском живет. Приворотные зелья городским дурам варит, отсушки-присушки сочиняет. Говорит, рада бы остановиться и дело это бросить, а не может.
  - Это плохо?
  - Привороты мастрячить? Конечно. Против природы идти - всегда большой грех, а их у Зины столько, что нести на себе - спина переломится.
  Я поставила на стол пустую чашку.
  - Знаешь, мне всегда казалось, что к нашей семье баба Зина относится хорошо.
  - Так и есть. Лет тридцать назад мы с папой твоим услугу ей одну оказали. Просто так, бескорыстно. Ей требовалась помощь, и мы помогли. Так она, смешная, до сих пор об этом помнит.
  Уточнять, чем именно бабушка и отец помогли черной ведьме, я не стала. Потом поинтересуюсь, когда смогу выкарабкаться из бурного потока обрушившихся на меня откровений.
  
  ***
  На то, чтобы оклематься после полученной информации мне понадобилось примерно четыре часа - как раз к приходу следующего гостя.
  Это время я молча бродила по дому и саду в состоянии пришибленного зайца. Пыталась занять себя каким-нибудь делом, однако, мысли, роящиеся в голове, буквально выбивали из колеи, а потому любую начинаемую работу бросала даже не на половине, а практически сразу.
  То, что рассказала мне бабушка являлось не просто странным, ошеломляющим или удивительным. Это было невозможным. Нереальным. Выдуманным. Такого просто не могло быть.
  Честное слово, если бы не мохнатый серый оборотень, перевоплощение которого я видела собственными глазами, мне было бы легче поверить в то, что Валентина Лекарцева попросту сошла с ума. А что? Со стариками такое бывает - даже самые умные и рассудительные из них могут впасть в детство, придумать сказочный мир и искренне в него поверить.
  Здесь же, к счастью (или к сожалению?), не тот случай.
  Между тем, самым невероятным во всей этой истории являлось даже не существование в современном цивилизованном мире потомственных целителей, черных ведьм и водяных чародеев (включи телевизор и наслаждайся: их там целыми толпами показывают), а то что я сама имею к ним непосредственное отношение.
  Бабушка права - с самой собой я живу уже давно. А потому прекрасно все о себе знаю.
  Заклинательница.
  Смешно, не правда ли? И, как минимум, маловероятно. Даже несмотря на уверения бабули, что явными мои способности становятся только тогда, когда я сознательно их использую и всей душой хочу, чтобы именно мое слово оказалось самым главным.
  Мать с самого детства внушала мне, что общаться с другими людьми нужно с умом. Что в споре оба оппонента равны, и мое личное мнение никогда не может быть истиной в последней инстанции. Что я должна с уважением относиться к любому собеседнику, и что навязывать другим свои суждения глупо и неправильно.
  Между тем, после разговора с бабушкой, меня начал-таки покусывать червяк сомнения.
  Быть может, дорогая родительница учила меня всему этому с двойной целью? Не просто воспитывала в дочери уважение к другим людям, но и стремилась подавить желание воздействовать на этих самых людей при помощи слов и их волшебной силы?..
  
  Тетя Катя, жена дяди Игната, появилась на нашем пороге незадолго до полудня. Она была небольшого роста, рыжеволосая, с тонким носиком, большими карими глазами, и почему-то казалась похожей на лисичку. У меня тут же мелькнула мысль, что, быть может, эта симпатичная женщина действительно время от времени обрастает пушистым мехом и превращается в маленькую лесную плутовку.
  Сейчас же эта плутовка выглядела, мягко говоря, неважно. Лицо ее было бледным, под глазами виднелись темные круги, а на голове, несмотря на теплый день, имелась толстая шерстяная шапка.
  - Заходи, терпеливая ты наша, - усмехнулась бабушка, пропуская тетю Катю в дом. - Давно мучаешься?
  - Второй месяц, - уныло ответила гостья. - Четыре раза в больницу ездила, кучу препаратов в себя влила, а толку - ноль. От последнего лекарства чуть не оглохла, представляешь?
  - Представляю, - покачала головой бабуля. - Я уже мужу твоему сказала - надо было сразу ко мне идти.
  - Неудобно тебя беспокоить, Валя.
  - Неудобно, Катенька, спать стоя, - заметила Лекарцева-старшая, пропуская ее в зал, - одеяло падает. Снимай свой колпак, надо посмотреть, что с твоим ухом случилось.
  Они подошли к одному из широких зальных окон. Соседка стянула шапку, а бабуля осторожным, но уверенным, отработанным в былые годы до автоматизма, движением наклонила ее голову в сторону и несколько секунд внимательно рассматривала ее ушную раковину.
  - Понятно, - кивнула, в конце концов, она. - Присаживайся, Катя. Сейчас я себе мазь для рук принесу и полечу тебя маленько.
  - А это будет больно? - чуть поежившись, спросила гостья.
  - Неприятно, - честно ответила бабушка. - Но терпимо.
  Когда она вышла из комнаты, тетя Катя снова поежилась и медленно опустилась в кресло. Я ободряюще ей улыбнулась. Соседка в ответ улыбнулась тоже, но как-то блекло и криво.
  На самом деле, в чем-то я ее понимаю - сама не люблю ходить в больницы, а докторов и вовсе побаиваюсь, несмотря на свою принадлежность к медицинской семье. Потому лечиться всегда иду лишь в том случае, когда припечет так, что деваться уже некуда. Папа с бабушкой за такую нерешительность меня ругают, однако я ничего поделать с собой не могу.
  Тетя Катя, по всей видимости, в этом отношении была со мной солидарна, ибо болевшее ухо явно измучило ее до такой степени, что она уже была согласна на любую процедуру, лишь бы вернуться к нормальному физическому состоянию. Там у нее наверняка стреляло или резало, потому как бедная лисичка то и дело морщилась и коротко вздыхала.
  В какой-то момент она чуть наклонилась вперед, и ее многострадальное ушко, маленькое и очень аккуратное, предстало передо мной во всей красе.
  Я посмотрела на него и вздрогнула.
  В нем кто-то сидел.
  Моргнула и присмотрелась повнимательнее.
  Ну да, точно. Из ушной раковины тети Кати выглядывало крошечное темно-серое существо.
  Оно было бесформенно-мохнатым и напоминало клочок старого войлока. Рук, ног или даже морды я разглядеть у него не смогла, однако то, что этот неведомый зверь был живой, сомнений абсолютно не вызывало.
  Он не переставая копошился в соседкином ухе, то и дело ныряя в самую его глубину. Катерина при этом вздрагивала и всхлипывала от боли.
  Вот же гаденыш!
  - Эй! - неожиданно для самой себя воскликнула я. - Ты что там делаешь?!
  От звука моего голоса зверь замер.
  - А ну вылезай оттуда! Ей же больно!
  Я поднялась с дивана, на котором все это время сидела, и подошла к нашей гостье вплотную.
  - Вылезай, кому сказала!
  Он осторожно высунулся наружу. Вблизи серый гаденыш походил на облачко плотного грязного пара.
  - Давай-давай, не задерживайся! Нечего тебе тут делать! Посмотри, ты же ее всю измучил! Уходи!
  Мохнатое облачко медленно отделилось от лисичкиной головы и зависло в воздухе, будто размышляя, к кому же прикрепиться теперь.
  - Даже не думай! - снова воскликнула я. - Для тебя тут лакомства нет. Уходи! Рассейся, погань!
  И он рассеялся. Просто взял и растворился в воздухе.
  Я тут же открыла окно, и крошечные частицы неведомого существа потоком воздуха моментально вынесло наружу.
  Закрыв створку, я обернулась и обнаружила позади себя забавную картину: тетя Катя, прямая, как струна, глядела на меня совершенно круглыми глазами, а у двери стояла бабуля с большой банкой мази в руках и радостно улыбалась.
  - Валя, - изумленно пробормотала лисичка. - А ухо-то мое больше не болит!
  - Конечно, не болит, - ласково усмехнулась бабушка. - И болеть больше не будет. Что, Катенька, посмотрела, как работает говоруха?
  - Посмотрела, - кивнула тетя Катя. - Спасибо, Людочка. Ты не представляешь, насколько серьезно помогла! Как же мне тебя отблагодарить?
  Отблагодарить? За что?
  - Не болейте, тетя Катя, - серьезно ответила ей. - А благодарить меня не нужно. Ничего сложного я сейчас не сделала.
  ...Домой соседка ушла только через полчаса - выпив чашку чая и пообещав завтра передать нам еще одну банку сметаны и пару десятков домашних куриных яиц.
  - Внучка твоя - сокровище, - сказала она у порога бабуле. - Девка сильная, а силы своей не понимает. Береги ее.
  Когда за Катериной закрылась дверь, мы с бабушкой не сговариваясь вернулись в зал.
  - Ну что, убедилась? - насмешливо спросила Лекарцева-старшая. - Или все еще считаешь себя обычной девушкой?
  - Знаешь, я в шоке, - призналась ей. - У Катерины в ухе облако сидело. Представляешь?! Серое такое, гадкое. Я его прогнала. Просто крикнула, что бы оно ушло, и оно исчезло. Честное слово, ба!
  - Облако, говоришь, - задумчиво произнесла она. - Как интересно... А мне они видятся грязью. Причем разной, от легкого налета пыли, до густой болотной жижи.
  - Кто - они?
  - Болезни, - серьезно ответила бабуля. - Ты ведь поняла, что сейчас сделала, Люся?
  - Вроде бы, - кивнула я. - Это облако было недугом, да?
  - Да. Ты велела ему уйти, и он ушел. Со стороны это смотрелось забавно, - она улыбнулась. - Представь, захожу в комнату, а там ты над Катей стоишь и тарабарщину какую-то кричишь. Я-то сразу поняла, что происходит - дед-то твой тоже заклинателем был. За годы нашей с ним совместной жизни вдоволь нагляделась на то, как он зубы заговаривал, да грудные жабы лечил. А вот соседка наша на тебя почти с ужасом смотрела.
  - Вообще-то я говорила по-русски, - заметила ей. - У меня с иностранными языками отношения не очень.
  - Это ты думаешь, что по-русски, - хихикнула бабушка. - Впрочем, не забивай себе голову. Ты - говоруха, а значит, нужные слова найдешь даже для болезни.
  Как же все это странно!
  - Знаешь, бабуля, за свою жизнь я множество раз встречала людей с самыми разными заболеваниями. Но никогда не видела их недуги вживую - ни грязью, ни облаками, ни тучами.
  - Значит, время тогда к этому не пришло, - пожала плечами бабушка. - А, может быть, ты просто не вглядывалась. В медицине, Люся, серьезное внимание нужно. Тем более в нетрадиционной. Но не переживай, теперь-то ты многое станешь замечать. В том числе то, что другие не увидят никогда.
  
  ГЛАВА 3
  
  - В этом доме баба Клава живет. Ну, в смысле Клавдия Константиновна. Говорят, в молодости была самым лучшим в области специалистом по фольклору и славянской мифологии. Вроде бы даже какую-то диссертацию защитила.
  - Здорово!
  - Думаю, ей это было не сложно. Она ж ягиня.
  - Ягиня?..
  - Ну да. Это как баба Яга, только наоборот. Добрая, умеющая видеть сквозь время и пространство. Не удивлюсь, если она своих славян воочию рассмотреть сумела.
  - А кто живет здесь?
  - Тарас Петрович, погодник. Интересный старик, очень умный. Но настроение у него, как ветер. Постоянно меняется.
  - Он умеет управлять погодой?
  - Ага. Метеорологом раньше работал.
  Марина вздохнула. Несмотря на яркое солнце, воздух по-прежнему оставался прохладным, а потому ее желание устроить коллективный заплыв, рисковало превратиться в мечту - близкую, но несбыточную. Гулять, впрочем, капризная погода не мешала, и лично меня это очень радовало.
  Соседку-водяницу я встретила на улице почти сразу, как вышла из бабушкиного дома - после волшебного изгнания болезнетворного облака захотелось немного пройтись и заново собраться с мыслями.
  Марина мгновенно обратила внимание на мой растерянный беспокойный взгляд, а узнав причину душевной тревоги (скрывать свое удивление по поводу последних событий я не видела никакого смысла), тут же предложила прогуляться по селу и посмотреть на его жителей с другой, особенной стороны.
  - А это чей дом?
  - О! - улыбнулась Марина. - Тут живет очень интересная пара - Ивашины Петр Иванович и Татьяна Павловна. Полевик и зеленушка.
  - Полевики?.. А разве это не духи из славянских мифов?
  - Славянские, может, и духи. А наши - живые люди. Хотя, конечно, правильнее будет назвать их магами земли. Видела, какой у них шикарный огород? Вот! Там даже тропические растения приживаются. Ивашины любят землю, а земля любит их. Так. Кто у нас следующий?
  - Вон тот дом, с красной крышей.
  - Тут Ирина Матвеевна отдыхает. Тоже дачница, как и я. Очень милая, симпатичная женщина. В городе семейным психологом работает.
  - А кто она такая?
  - Сирин.
  Ээ...
  - Женщина-птица, которая предсказывает несчастья?
  - Вроде того. Крыльев у нее, правда, нет, но про беды, смерти и болезни столько может рассказать, что бессонница тебе будет гарантирована.
  - И она психолог?..
  - Да. А еще очень позитивный и оптимистичный человек.
  Собственно, это и понятно. С таким-то даром недолго руки на себя наложить, наверняка, один только оптимизм от этого и спасает.
  Прогулка наша получилась интересной и очень познавательной. Марина оказалась не просто знакома со всеми жителями Волховского, но и была осведомлена о некоторых аспектах их личной жизни. По крайней мере, род занятий и особенности каждого соседа знала на зубок.
  Мы неторопливо шагали вдоль домов, вежливо здоровались с проходившими мимо людьми. При этом меня не покидало ощущение, будто я нахожусь не в знакомой деревне, а в странной волшебной сказке, которую какой-то чудак-доброхот придумал специально для взрослых скучающих людей.
  Вот выходит из маленького сельского магазина старушка - кругленькая, в простом цветастом платье, в руках буханку хлеба несет. А Маринка в ухо шепчет: это обережница. Такую куклу-мотанку сделает, что ни один недруг в дом не войдет, а уж какие браслеты на удачу плетет - закачаешься!
  Или, к примеру, косит сорняки у ворот мужчина - рыжий, веснушчатый, самый, казалось бы, обычный. И тут же выясняется, что обычного в нем не так уж много, ибо этот дядька в растянутых трениках - огневик, способный виртуозно обращаться с любым пламенем. Пожарным работает, ага.
  Когда мы обошли все село, я окончательно уверилась в том, что поездка в Волховское была самой лучшей и полезной идеей, пришедшей мне в голову в последнее время.
  Последним строением, которое мы миновали, стала избушка Зинаиды Семеновны. В отношении этой женщины разъяснять ничего не требовалось, а потому ее серый бревенчатый домик прошли быстро и без остановки.
  Далее дорога свернула влево и превратилась в узкую тропинку, ведущую к озеру. Едва мы на нее ступили, как выяснилось, что хибарка бабы Зины последней вовсе не была. На противоположной стороне волховского водоема обнаружился красивый двухэтажный коттедж с высоким забором и коваными воротами. С другой стороны нашего берега, там, где располагались дома Марины и моей бабули, его видно не было - скрывали высокие деревья близлежащего леса, зато теперь он предстал перед нами во всей красе.
  - А кто живет там? - спросила я у своей новоиспеченной приятельницы.
  - Еще один дачник, - как-то неохотно ответила она. - Купил за озером земельный участок и отгрохал эту домину.
  - Давно?
  - Пять или шесть лет назад, меня тут тогда еще не было.
  Наверное, это его бабушка и дядя Игнат назвали заозерным богатеем.
  - Знаешь, - продолжила Марина, - я ведь даже не знаю, как его зовут. О нем вообще мало что известно. В село он приходит редко, ни с кем не общается, в гости никого из местных не приглашает. Впрочем, никто с ним близкое знакомство свести и не стремится.
  - Почему?
  - Он... странный. Да, я знаю, в Волховском все жители с секретами, но этот - самый таинственный. Мрачный, нелюдимый. Приезжает сюда чуть ли не каждые три месяца и сидит один в своих хоромах.
  - А кто он такой?
  - Кошчак.
  - Кто?
  - Некромаг.
  Мы с Мариной вздрогнули и дружно обернулись - позади нас стояла Зинаида Семеновна.
  - Некромант? - удивленно переспросила я.
  - Некромаг, - повторила старушка. - Некромант, девочки, как и кошчак, - это черный гадатель. Тот, кто через смерть или умерших людей будущее предсказывать может. Наш же соседушка такой ерундой не занимается, он больше по нежити да по покойникам специализируется.
  Я бросила на свою спутницу вопросительный взгляд. Она утвердительно кивнула.
  - У нас тут, Милочка, не только люди обитают, - заметила Семеновна. - К источнику много всякой дряни лезет - подпитаться на дармовщинку. Сосед же наш парень серьезный, мимо него ни один анчутка не пройдет. Кстати. Вы-то здесь чего бродите?
  - Гуляем, - пожала я плечами.
  - Просто так или по делу какому?
  О! Дело.
  - Бабушке моей отворот-трава нужна, - вспомнился мне утренний разговор бабули с котом-оборотнем. - К нам в кладовку какой-то чудо-грызун бегает. Надо прогнать.
  - Отворот-трава тут не поможет, - хмыкнула баба Зина. - Есть у меня составчик посерьезнее. Пойдем ко мне в избу, Милочка, я тебе его отсыплю. А ты, рыбка, тут подожди. У нас с тобой никаких общих дел нет. И никогда не будет.
   Марина тут же схватила меня за локоть - испуганно и жестко.
  - Не бойся, - усмехнулась Зинаида Семеновна. - Ничего плохого я ей не сделаю. Мне теперь пакостничать не с руки.
  После ее слов пальцы водяницы сжались еще сильнее. Я же в ответ обернулась и заговорщицки ей подмигнула.
  Действительно, что Семеновна может мне сделать? Проклятье наложит? Или в жертву принесет?
  Наши с ней отношения пока еще ничем не испорчены, а потому и первое, и второе весьма сомнительно. К тому же (что греха таить?), посмотреть, как живет настоящая черная ведьма, лично мне было очень любопытно.
  Марина несколько секунд недоверчиво смотрела мне в глаза, а потом медленно и неохотно отпустила мою руку.
  - Только не задерживайся, - сказала она, демонстративно облокотившись спиной на старенькие доски бабы Зининого забора.
  - Я мигом, - пообещала ей.
  Семеновна усмехнулась еще раз и распахнула передо мной скрипучую калитку.
  Мы прошли через узкий чистенький дворик, поднялись на крыльцо.
  Скажу честно: перешагивая высокий порог ведьминого дома, на один короткий миг мне стало не по себе. Однако потом неприятное чувство прошло - оказалось, что жилище Зинаиды Семеновны практически ничем не отличается от любого другого деревенского дома.
  Полутемные сени, в комнате крепкий советский буфет, стол с колченогим стулом, маленький диван, за ширмой аккуратно застеленная кровать, на стене чьи-то пожелтевшие фото. А еще терпкий запах сухих трав, пучками развешанных в небольшой кухне.
  Ничего особенного.
  - Проходи, не стой в дверях, - мягко подтолкнула меня вперед баба Зина. - Раз уж пришла, познакомлю тебя с Гансом.
  - А кто это? - удивилась я.
  Мне почему-то всегда казалось, что Зинаида Семеновна живет одна.
  - Мой верный друг и надежный помощник, - улыбнулась старушка.
  Заинтригованная, я сделала несколько шагов в глубину дома. Огляделась по сторонам, но не обнаружила ни одной живой души.
  - Не туда смотришь, Милочка.
   Она кивнула куда-то вправо. Я повернула голову и - оторопела.
  На широкой жердочке у распахнутого окна сидел ворон. Большой, черный, с огромным клювом и мощными когтями.
  Насколько мне известно, у всех жителей Волховского обитает та или иная живность - кошки там, собаки, куры, индюки... У бабы Зины домашнего зверья тоже хватает. По крайней мере, кудахтанье кур и ворчливые голоса гусей с ее заднего двора доносятся весьма и весьма отчетливо. Но ворон!..
  Хотя... Если верить сказкам, у каждой уважающей себя ведьмы должен быть какой-нибудь особенный зверь, который бы помогал ей в колдовских ритуалах и создавал в доме соответствующий антураж. Правда, в книгах этим зверем обычно являлся черный кот.
  - Это ваш фамильяр? - поинтересовалась у Семеновны, с восхищением рассматривая красивую птицу.
  Птица в ответ посмотрела на меня таким взглядом, что я почему-то почувствовала себя идиоткой.
  - Ганс - друг, - повторила баба Зина. - Хотя, он, конечно, необычный ворон. Очень умный и способный. Как человек.
  - Как же вам удалось его приручить?
  - Никак. Мы просто однажды встретились, друг другу понравились и с тех пор больше не расставались.
  Во взгляде ворона на мгновение скользнула настоящая нежность. Или мне показалось?..
  - Это Мила, Ганс, - сказала птице ведьма. - Очень добрая и славная девочка. Она умеет превращать обычные слова в волшебные. Надеюсь, вы с ней подружитесь.
  Ворон смерил меня долгим взором, а потом кивнул - совершенно по-человечески.
  Я вздрогнула.
  - Зинаида Семеновна, а Ганс, случайно, не оборотень?
  - Нет, - ответила она и кивнула в сторону двери. - Пойдем, деточка, отсыплю тебе обережного порошка. Рыбка-то, небось, уже заждалась.
  Из комнаты мы перешли в кухню. Баба Зина открыла один из шкафчиков, висевших на ее стене, загремела какими-то банками.
  - Напитки предлагать не буду, - сказала она, извлекая на свет большую коричневую банку. - Не с руки мне тебя задерживать. Да ты и сама вряд ли согласишься попробовать мое угощение.
  Я кивнула.
  Семеновна вынула из шкафчика высокий узкий флакон и через пластиковую воронку щедро сыпанула в него какой-то буро-зеленой пыли.
  - Забыла предупредить, Мила, - старушка оторвала от лежавшей на столе тряпки длинную полоску, свернула в несколько раз и ловко закупорила ею флакон. - Порошок-то мой не бесплатный.
  - И сколько вы за него хотите? - поинтересовалась я.
  Что ж, каждый зарабатывает, как умеет. Ничего особенного или зазорного в этом нет.
  - Деньги мне не нужны, - покачала головой баба Зина. - Они мне уже ни к чему. Но я готова отдать тебе этот состав в обмен на обещание.
  - Обещание? - переспросила я. - На какое же?
  Старушка грустно улыбнулась.
  - Я скоро умру, Мила. Совсем скоро. И очень беспокоюсь о том, что станется после моей кончины с Гансом. Птичник-то соседи разберут, да и с домом что-нибудь придумают, а вот он останется круглым сиротой. Ты - девочка хорошая и наверняка сумеешь найти с моим вороном общий язык. Позаботься о нем, пожалуйста. Поверь, много хлопот Ганс тебе не доставит - пищу добывает себе сам, клетка или вольер ему не нужны. А вот без общения он скоро зачахнет и пропадет.
  - Зинаида Семеновна, - удивилась я, - почему вы решили, что скоро умрете? Плохо себя чувствуете? Так мы с бабушкой вам поможем. Я, правда, в лекарском деле новичок, однако, как выяснилось, кое-что все-таки умею.
  Она покачала головой.
  - Болячек у меня хватает, но лечить их нет никакого смысла. Просто подходит мое время, Мила. И с этим ничего не поделаешь, - она усмехнулась. - Твои бабушка и отец однажды здорово это время продлили. Я ведь должна была умереть еще тридцать лет назад, а Лекарцевы меня буквально с того света вытащили - организм здорово отмыли, целое ведро гнили из него выкачали. Эх... Жаль, что они умеют чистить только тело.
  Несколько секунд мы молчали.
  - Страшно мне умирать, Мила, ох как страшно, - тихо сказала баба Зина. - ТАМ с меня за каждый проступок спросят, а их за все эти годы накопилось столько - аж оторопь берет. Когда же я думаю о том, что из-за меня еще и птица страдать будет, совсем худо становится. Пожалей моего Ганса, девочка. Тогда уж мне уходить будет легче.
  Вот что тут можно ответить?
  - Я его не брошу, - пообещала ей. - Если действительно случится беда, позабочусь о вашем вороне.
  - Спасибо, - Семеновна кивнула и протянула мне флакон. - Порошок этот бабушке отдай. Скажи, чтобы на закате им весь дом по периметру посыпала. Средство это сильное, поэтому пусть кидает понемногу - по щепотке на каждые два метра. Поняла?
  - Да.
  - И еще, Мила. Когда я отходить буду, не вздумай в избу мою приходить. И на похороны не иди. Ты сейчас, как котенок, - ни магичить, ни защищаться толком не умеешь. Мало ли что может случиться? Моя скверна должна уйти в землю вместе со мной.
  ...Из дома волховской ведьмы я выходила, снова чувствуя некоторое душевное смятение. Господи, когда же кончится этот долгий невероятный день?!
  - Я уже хотела идти за тобой, - сказала мне Марина, когда я закрыла за собой калитку. - Что вы так долго делали?
  - Ничего, - ответила ей. - Совсем ничего.
  
  ***
  Они приехали рано утром. Постучали в дверь как раз в тот момент, когда соседский петух возвестил Волховское о том, что солнце уже показалось из-за горизонта.
  Открывать мы с бабушкой пошли вместе. Она к этому моменту уже встала и собралась готовить завтрак, а я только-только выбралась из постели.
  На самом деле, то, что сон покинул меня вместе с первыми петухами, в очередной раз здорово порадовало. Вчера мы с бабулей снова засиделись допоздна. Сначала до самой темноты посыпали отмостку дома бурой пылью, которую мне вручила Зинаида Семеновна, потом долго пили чай и разговаривали.
  - Так значит баба Зина серьезно заболела, и вы с папой ее вылечили?
  - Да, - кивнула Лекарцева-старшая.
  - И что же это оказался за недуг?
  - Рак прямой кишки. У Семеновны с пищеварением всегда были проблемы, поэтому, когда появились симптомы, она на них и внимания-то особого не обратила. А зря. Рак - гадость хитрая, маскируется под другие болезни, а себя раскрывает только тогда, когда без оперативного вмешательства уже не обойтись. Вот Зина его и запустила. Спасибо, Саша увидел, что у нее опухоль растет, до того, как эта дрянь метастазы пустила, - бабуля вздохнула. - Долго мы ее чистили, в три приема.
  - Так ты можешь вылечить рак? - восхитилась я.
  - Могу, - снова кивнула она. - Если, конечно, он находится не в последней стадии - в этом случае нужно больные ткани здоровыми заменять, а я этого не умею.
  Я вздохнула.
  - Баба Зина сказала, что скоро умрет.
  - Глупости, - отмахнулась бабуля. - Я ее сегодня видела и не заметила ничего подозрительного. Она еще лет десять проживет, а то и больше. Разве что руки на себя наложит. Но это вряд ли, с психическим здоровьем у нее тоже все нормально.
  ...Когда раздался тихий нерешительный стук, моя Валентина Петровна тут же оставила все дела и почти бегом бросилась ко входной двери.
  - Ты кого-то ждешь? - удивилась я, двинувшись за ней.
  - Такие гости всегда появляются внезапно, - ответила бабушка. - И впускать их нужно незамедлительно.
  Люди, которые обнаружились на пороге, лично мне были совершенно не знакомы - невысокая полная женщина с усталым затравленным взглядом, крепкий лысоватый мужчина и худенький мальчик лет восьми, которого этот самый мужчина держал на руках. Впрочем, с первого взгляда стало понятно, что эти трое - семья.
  Бабуле данное семейство также известно не было, потому как при виде визитеров она вежливо улыбнулась и сказала:
  - Здравствуйте. Чем мы можем вам помочь?
  - Доброе утро, - с виноватой улыбкой ответила ей женщина. - Ради Бога, простите что так рано подняли вас с кровати. Нам нужна помощь, очень-очень нужна.
  Судя по всему, эти люди приехали издалека. В пути им явно пришлось провести ночь, потому как выглядели они уставшими и какими-то затравленными. Впрочем, ребенок, в отличие от своих родителей, был сравнительно бодр и с живым любопытством осматривался по сторонам.
  - Что ж, входите.
  Бабушка провела их в зал. Там мужчина осторожно усадил сына на диван, сел рядом с ним. Я было хотела уйти в кухню и заняться-таки приготовлением завтрака, но бабуля остановила меня жестом руки, кивнула на одно из соседних кресел.
  - Рассказывайте, что у вас за беда, - потребовала она, после того, как все гости удобно устроились на диване.
  - Ребенок у нас болеет, - сказала женщина. - Два года назад он очень неудачно сломал ногу, врачи ее тогда по кусочкам собирали. Пришлось сделать несколько операций, потом был курс реабилитации. Сейчас вроде все хорошо - кость срослась, можно ходить и даже бегать. А Павлик не может. Когда на ноги встает, кричит от боли и падает. Даже на костылях держаться не способен. Доктора говорят - боли у него психосоматические, на самом деле не должно там ничего болеть. Так это или нет, а ребенок наш теперь неходячий. Что мы только не делали! По больницам ездили, с психологами общались, а все без толку, - в ее глазах появилась мольба. - Пожалуйста, помогите! Нам сказали, вы любой недуг сумеете прогнать. Мы денег не пожалеем, сколько угодно заплатим, только бы Павлик снова стал здоровым.
  Пока она говорила, я внимательно рассматривала ее сына. Бабушка оказалась права - стоило немного напрячься, как взору теперь открывалось много интересного.
  Ноги мальчика действительно были в порядке. По крайней мере, никаких темных сущностей или черной гнили я на них не заметила. Между тем, левая нога явно подвергалась разного рода вмешательствам, ибо казалась едва ли не сплошь укутанной тонкими полупрозрачными ниточками. Впрочем, это было далеко не самое интересное - воздух вокруг поврежденной ноги почему-то виделся мне гуще и плотнее, чем в других частях комнаты, а потому означенная конечность будто бы находилась в узком прозрачном панцире.
  Как интересно...
  - Про деньги разговаривать рано, - сказала между тем моя бабушка. - Без завтрака, на голодный желудок дела делать нельзя. Давайте-ка мы сначала поедим, а уж потом и полечимся маленько. Ты, милая, помоги мне каши на всех наварить, а муж твой пусть в кухне электрическую розетку посмотрит - она со вчерашнего дня искрит. Павлика своего тут оставьте, его внучка моя до завтрака развлечет. Присмотришь за мальчиком, Люда?
  - Присмотрю, - кивнула я.
   Гости недоуменно переглянулись, но потом послушно встали и последовали за бабушкой на кухню. Павлик проводил их чуть растерянным взглядом, а потом с любопытством уставился на меня. Я улыбнулась и пересела к нему на диван.
  - Ты тоже колдунья? - поинтересовался мальчик.
  - Ага, - подтвердила я. - Самая настоящая.
  - Значит, ты тоже будешь меня лечить?
  - Неа, - покачала головой. - Не буду.
  - Почему?
  - Потому что тебя лечить не нужно. Ты здоров.
  - А вот и нет, - возразил Павлик. - У меня ноги не ходят. Больные они.
  - И вовсе нет. Они не больные, а ленивые.
  - То есть как? - удивился ребенок.
  - А так. Им понравилось отдыхать и теперь они делают вид, что не могут двигаться.
  - Разве так бывает?
  - Сплошь и рядом, - вздохнула я. - Тебе нужно договориться со своими ногами, чтобы они опять начали ходить. Ты ведь этого хочешь?
  - Конечно, - кивнул Павлик. - И в футбол хочу играть, и на самокате ездить, и машинки с горки спускать.
  Ну да, машинки - это хорошо.
  - Знаешь, - вспомнила я, - у меня здесь есть одна машинка. Старая, правда, ею еще мой папа играл. Мы с бабушкой вчера убирали в кладовке и случайно ее нашли. Она хорошая, с большими колесами. Если хочешь, мы могли бы с тобой немного поиграть. У нашего забора лежат ненужные доски, из них получится классная горка. С трамплином.
  - Ого, - глазки мальчишки радостно загорелись. - Было бы круто. Но ведь у меня не ходят ноги. Придется папу просить, чтобы он вынес меня во двор.
  - Папа сейчас занят, - заметила я. - Ты лучше договорись со своими ногами, чтобы они перестали баловаться и начали трудиться.
  - А как?
  - Не знаю, - пожала плечами. - Это же твои ноги. Ты им хозяин, вот и прикажи встать и пойти. Да построже! А то они совсем разленились. Я же пока в кладовку схожу, за машинкой.
  Лицо Павлика стало задумчивым.
  Перед тем, как выйти из комнаты, еще раз бросила взгляд на его левую ножку. Воздушный панцирь теперь казался тонким и едва заметным.
  Нарочито неторопливо я прошла через коридор в кладовку, взяла с полки металлическую копию карьерного самосвала и также не спеша вернулась обратно.
  Маленький гость по-прежнему сидел на диване.
  - Вот, смотри, - я снова села рядом с ним и протянула принесенную игрушку.
  - Какая-то она покоцанная, - заметил ребенок. - Колеса-то у нее хоть крутятся?
  - Сейчас проверим.
  Я наклонилась и легко пустила машинку в сторону двери.
  - Крутятся, - удовлетворенно кивнул Павлик.
  - И очень неплохо, - согласилась я. - Бери ее и пошли играть.
  Прозрачный панцирь лопнул, как мыльный пузырь - мальчик тут же соскочил с дивана и резво потопал к двери. Поднял машинку, еще раз критически осмотрел.
  - А она ничего, симпатичная, - сказал мне он.
  - Ага, - теперь я улыбалась во весь рот. - Иди к маме и спроси можно ли тебе пойти со мной на улицу.
  Павлик кивнул и скрылся за дверью. Через пару секунд из кухни донесся громкий возглас, потом изумленные охи, а вслед за ними надрывный женский плач.
  Хм.
  Похоже, я немного поторопилась. Надо было потянуть время хотя бы до завтрака. Или до обеда.
  Впрочем, пусть. Я ведь еще не волшебница, а только учусь.
  ...Кашу, к слову сказать, наши гости есть не стали. Оно и понятно: до еды ли будет, когда практически на глазах случилось самое настоящее чудо?
  Едва родители осознали, что их ребенок явился к ним на своих ногах, в нашем доме начался настоящий бедлам - с воплями, рёвом и попытками членовредительства (нас с бабушкой по очереди пытались задушить в объятиях). Потом Павликова мама, размазывая по лицу слезы, совала мне в руки какие-то деньги, а ее муж изо всех сил прижимал к себе возмущенно пищащего мальчика, словно боясь поверить, что сын теперь окончательно выздоровел.
  - Как считаешь, ба, не совершила ли я глупость? - спросила я у Лекарцевой-старшей, когда маленький автомобиль визитеров отъехал от нашего забора. - Они ведь приедут домой и станут о чудесном исцелении Павлика рассказывать всем родственникам и друзьям. Не будет ли у нас после этого проблем?
  - Не бери в голову, звездочка, - усмехнулась бабушка. - Им все равно никто не поверит.
  - Думаешь?
  - Конечно. Ты сама бы поверила в то, что в какой-то глухой деревне инвалидов за полчаса на ноги ставят?
  - Нет, не поверила. Я бы решила, что это подействовали ранее принимаемые лекарства. Или что организм просто пришел в норму сам по себе.
  - Вот! - бабуля наставительно подняла вверх указательный палец. - Их родственники и друзья тоже придумают случившемуся какое-нибудь простое понятное объяснение. Знахарок-лекарок вроде меня в каждом регионе пруд пруди и, что же, всех считать волшебницами?
  Хм.
  А что? Получается очень удобно: шарлатанов сейчас действительно много, и настоящим целителям и колдунам затеряться среди них не проблема.
  - И часто к тебе обращаются такие "пациенты"? - поинтересовалась я.
  - Часто, - кивнула бабушка. - Если я в силах помочь, помогаю. Однако, бывают такие случаи, когда толку от моего целительства мало. Как сегодня, например. Я ведь лечу только тело, Люсенька, а тут врачевать надо было душу. Повезло ребятам, что ты у меня гостишь, - она ласково поцеловала меня в щеку. - Как ты, кстати, мальчонку-то вылечила?
  - А я его и не лечила, - пожала плечами. - Просто убедила в том, что он не болен. Вот и все.
  Бабуля чмокнула меня еще раз.
  - Моя умничка. Только знаешь, Люда, у нас теперь появилась новая проблема. Куда мы столько каши-то денем?..
  
  ***
  - Дядя Тарас!
  - Нет.
  - Ну пожалуйста!
  - Я сказал - нет.
  - Ну что вам стоит-то? Я, между прочим, прогноз погоды сегодня смотрела - солнце и тепло только через неделю обещают.
  - Ну и хорошо.
  - Что ж хорошего?! Через десять дней Иван Купала!
  - И?
  - Вода прогреться не успеет! Ни искупаться людям, ни венок по-человечески отпустить.
  - Подумаешь, проблема! Никто еще не умер от того, что лишний раз в речке не посидел. А венки - это вообще ерунда. Ты, Маринка, к слову сказать, замужем, а значит все равно никаких цветов пускать не будешь.
  У водяницы от возмущения дернулся глаз.
  - Я, может, и не буду, - сказала она. - А вот Люся будет. Ей надо, у нее даже жениха нет.
  - Смотри, заботливая какая! - Тарас Петрович - сосед-погодник скептически покачал головой. - Марина, рыбка моя, погода - это не платье, которое можно каждый день менять по собственному желанию - сегодня желтое, а завтра зеленое. Это сложная система, состоящая из множества взаимосвязанных элементов. Ну подвину я сейчас циклон. Думаешь, он пропадет? Рассеется в воздухе? Нет! Он уйдет в другое место, где ему могут быть совсем не рады. Последствия, к слову, окажутся катастрофическими! В климат просто так вторгаться нельзя.
  - Не преувеличивай, Тарас, - вмешалась в разговор бабушка, шлепая соседу в тарелку половник горячей овсянки. - Можно подумать, это не ты для своих помидоров каждый день облака разгоняешь.
  - Так они же без солнца не растут, - возмутился погодник. - И гнить с космической скоростью начинают. К тому же, Валюша, мои помидоры все село потом ест, а от их Ивана Купалы пользы - ноль.
  - Кому ноль, а кому наоборот, - заметила бабуля. - Ты ведь знаешь, Тарас, что наша Клава в этот праздник в соседней Степановке каждый год народные гуляния организует? С соблюдением обычаев и обрядов ее любимых славян. Весь район туда на Ивана Купалу съезжается, через костры прыгает и в реке плещется. Представляешь, как Клава расстроится, если часть обрядов придется отменить?
  Тарас Петрович задумчиво пригладил свои длинные седоватые усы. Мы с Маринкой напряглись. Неужели напрасно мы нашего переменчивого соседа полдня на улице стерегли, а потом к бабушке на обед заманивали?..
  - Ну, если расстроится... Ладно, черт с вами. Организую и тепло, и солнце. Но только для того, чтобы ягинюшка наша довольной осталась.
  - Мы Клавдии Константиновне расскажем о вашей поступке, - вставила я. - Она его обязательно оценит.
  - Думаете? - недоверчиво спросил погодник.
  Мы с Мариной дружно кивнули.
  Не знаю как подруге, а лично мне так сильно хотелось вместо опостылевших джинсов и ветровки хотя бы на пару дней надеть босоножки и сарафан, что я бы не только рассказала ягине о том, как дядя Тарас добр и отзывчив, но и убедила ее выйти за него замуж (Маринка по секрету сообщила, что у него к ученой волховской даме давно имеется глубокое неразделенное чувство). К счастью, прибегать к столь крайним мерам оказалось не нужно.
  После обеда погода действительно стала налаживаться - воздух ощутимо потеплел, небо засверкало ослепительной лазурью, а в бабушкином палисадники внезапно обнаружились бабочки.
  Вечером Марина с категорической настойчивостью потащила меня к озеру.
  Пока она радостно плескалась на глубине, я неспешно прогуливалась босиком вдоль кромки воды, всей душой наслаждаясь мягким ласковым ветром и одуряющим запахом пионов, раскрывших свои головки в чьем-то саду.
  На противоположной стороне озера мохнатой стеной зеленел лес, и мне подумалось, что через пару-тройку дней было бы неплохо сходить туда за земляникой. При условии, конечно, что Тарас Петрович не вернет Волховское в зону уже осточертевшего циклона и обозначенная ягода успеет созреть.
  В какой-то момент удобная прибрежная полоса закончилась и на моем пути вырос пригорок, поросший густыми уходящими вдаль кустами, между которыми виднелась широкая утоптанная тропинка. Марина по-прежнему самозабвенно ныряла вместе с местными карасями, поэтому я решила не прерывать свою приятную прогулку и двинулась дальше. На ноги, правда, пришлось надеть балетки, ибо появилось подозрение, что данная тропка ведет прямиком в лес.
  В своей правоте я убедилась уже через несколько минут - когда на меня с радостным писком набросились комары. Возвращаться обратно совершенно не хотелось, поэтому я просто подняла с земли ветку, оторванную когда-то порывом ветра, и, обмахиваясь ею, как веером, зашагала дальше.
  Пару раз выныривала из кустов на открытые проплешины берега и с чувством необыкновенного восторга рассматривала причудливые алые ленты, появившиеся в небе у горизонта.
  Волховское озеро особенной шириной не отличалось, так что совсем скоро тропинка вильнула в сторону и пропала среди широких древесных стволов.
  Комаров, между тем, становилось все больше, а пользы от моего "оружия" - меньше. Когда же один особенно наглый и голодный кровосос едва не залетел мне в глаз, я решила, что пора возвращаться домой.
  Однако стоило повернуть в обратную сторону, как звенящую от комариного писка тишину прорезал странный звук - тихий, очень похожий на чей-то всхлип.
  Я замерла. Прислушалась.
  В течение нескольких секунд до меня доносились только шелест листьев и пение пресловутых кровососов. А потом звук повторился - уже громче и отчетливее.
  За деревьями совершенно определенно кто-то плакал.
  Я тут же развернулась и практически бегом бросилась к лесу. С каждым моим шагом плач становился все громче и жалостливее. Но едва за спиной сомкнулся первый ряд высоких старых деревьев, пришлось сбавить шаг и внимательно смотреть по сторонам - небо начало стремительно темнеть, а оборудовать здесь уличное освещение, к сожалению, никто не догадался.
  Впрочем, далеко идти не пришлось, буквально через пять минут среди кустов мелькнуло белое пятно, и мне навстречу вышла маленькая худенькая девочка. Она была одета в широкое старое платье, висевшее на ней мешком, ее длинные рыжеватые волосы сбились на голове колтуном, а подбородок опущенного лица мелко подрагивал.
  Откуда она здесь взялась?! Да еще одна, без родителей?
  - Эй, - тихо позвала я. - Ты заблудилась?
  Девочка снова всхлипнула и испуганно сжалась.
  Наверняка она пришла сюда из Степановки, эта деревня находится как раз на другом конце леса. Скорее всего малышка отбилась от родных и весь день плутала между деревьями. Да еще замерзла - вон как дрожит.
  - Не бойся, - ласково сказала я. - Иди ко мне, я помогу тебе вернуться к маме и папе.
  Ребенок мне почему-то не поверил. Девочка сжалась еще сильнее и медленно попятилась назад.
  - Куда же ты? Не убегай. Я тебя не обижу, честное слово.
  Она сделала еще один шаг к лесной чаще и жалобно заплакала.
  Я двинулась за ней, чувствуя, как внутри зарождается странное беспокойство.
  - Меня не нужно бояться. Бедняжка, ты вся продрогла... И домой, наверное, хочешь, да?
  Что-то с этой малявкой было не так. В подтверждение тому моя интуиция буквально возопила, что нужно немедленно разворачиваться и бежать обратно в село.
  Словно ощутив мою тревогу, девочка перестала плакать, остановилась и трогательно протянула ко мне руки.
  Я тут же отпрянула в сторону - на ее тощих крючковатых пальцах блеснули острые нечеловеческие когти. Увидев такую реакцию, малышка резко подняла голову.
  К моему горлу мгновенно подкатил самый настоящий ужас - лицо ребенка было бледным и сухим, а вместо глаз зияли два черных провала.
  Нежить.
  - Ах ты ж погань! - возмутилась я, жутко рассердившись на свою глупую беспечность - баба Зина предупреждала, что возле Волховского много всякой шушеры водится. - Проголодалась, дрянь? А ну пошла отсюда!
  "Девочка" дернулась, как от пощечины, но осталась стоять на месте. А мой страх вдруг сменился злостью.
  - Ты глухая? Я сказала - прочь! Уходи! Убирайся отсюда!
  Она снова дернулась и отступила назад. Ее губы при этом обнажили ряд мелких острых зубов, а из горла вырвалось змеиное шипение.
  - Поговори у меня! - крикнула я. - Возвращайся туда, откуда пришла! Прочь!
  Нежить мелко затряслась, силясь сделать ко мне хотя бы шаг, однако, ничего у нее не получалось.
  - Уходи! Немедленно! Вон!
  Продолжая злобно шипеть, она отступила еще на пару шагов, а потом вдруг застыла, охнула и - растворилась в воздухе.
  - Хорошая попытка.
  Я вздрогнула и обернулась. В нескольких шагах от меня стоял высокий незнакомый мужчина. Он был молод (на вид я дала бы ему не больше тридцати пяти лет), худощав и темноволос. В сгущающихся сумерках рассмотреть черты его лица было непросто, однако я успела отметить, что наружность у незнакомца достаточно приятная. При этом, особенно примечательными оказались его глаза, это стало понятно даже в темноте. Они были насыщенного серого цвета, а от их взгляда, глубокого и пронзительного, по моей спине мгновенно побежали мурашки.
  - Добрый вечер, - вежливо сказал мне мужчина.
  - Здравствуйте, - кивнула я. - Это вы ее прогнали?
  - Да.
  - Кто же это был?
  - Навка, - он пожал плечами. - Самая обыкновенная. Их тут много. На закате они всегда на охоту выползают.
  Навка. Понятно.
  - А вы неплохо держались, - заметил незнакомец. - Дали такой решительный отпор! В какой-то момент мне даже показалось, что нежить послушается и уйдет. Но в лес в такое время явились все-таки зря. Вы дачница? Я вас здесь раньше не видел.
  - Я приехала в гости к бабушке, - ответила ему. - Живу в Волховском уже несколько дней. Вас, кстати, в селе тоже не встречала.
  - Я обитаю на отшибе, - усмехнулся мужчина, - и на людях появляюсь редко.
  Хм.
  - Спасибо за помощь, - улыбнулась я. - Я ведь совсем не ожидала встретить тут нежить, решила, что это потерявшаяся девочка из соседней деревни.
  - Навки на это и рассчитывают. На первый взгляд они действительно выглядят, как обычные люди. Не будь у вас магического дара, вы никогда бы не догадались, что столкнулись с мертвушкой. Разве что увидели б ее со спины.
  - А что с ее спиной?
  - Она у нее отсутствует.
  Это заявление несколько обескуражило. Удивление, появившееся в моих глазах, мужчину явно повеселило.
  - Меня зовут Вячеслав, - вдруг с улыбкой сказал он.
  - А я - Людмила. Приятно познакомиться.
  - Взаимно. Идемте, Людмила, я выведу вас из леса. Скоро совсем стемнеет.
  ...Он проводил меня до озера и, кивнув на прощание головой, тихо исчез в зарослях. Я же быстро пробежала по тропинке и через несколько минут буквально столкнулась с обеспокоенной Мариной.
  - Ты где была? - воскликнула водяница. - Я тебя уже полчаса ищу! Вышла на берег, а там никого нет.
  - Я гуляла в лесу, - честно призналась ей.
  - С ума сошла? - вытаращила глаза подруга. - Кто ж ходит в лес на ночь глядя? Там в это время просыпается нежить!
  - Теперь я тоже это знаю.
  - С навками что ли пообщалась? - усмехнулась Марина.
  - Ага. А еще с Вячеславом.
  - С кем?
  - С Вячеславом. Ты наверняка его знаешь - высокий такой, симпатичный. И глаза у него глубокие и пронзительные, будто в душу смотрят.
  Лицо Марины стало серьезным.
  - Так вот, значит, как его зовут, - пробормотала она. - Поздравляю, Люся. Вот ты и познакомилась с нашим заозерным некромагом. Как он тебе? Понравился?
  Я бросила взгляд на противоположный берег озера.
  - Парень как парень.
  
  ГЛАВА 4
  
  Следующий мой день в Волховском начался тихо и подозрительно спокойно, без забот и происшествий.
  Бабушке о своей неожиданной встрече с заозерным соседом и одной из местных мертвушек я рассказывать не стала. Валентина Петровна, конечно, дама крепкая и хладнокровная, однако мое приключение наверняка заставит ее здорово понервничать. А это в столь солидном возрасте очень нежелательно. К тому же, никаких последствий пресловутое знакомство не принесло, все необходимые выводы из него я сделала, а значит, внимание на нем можно не заострять.
  Утром я-таки наелась румяных бабулиных блинов (муку для них предусмотрительно купила вечером в магазине), потом вместе с Лекарцевой-старшей принимала активное участие в генеральной уборке, а затем была отправлена в огород для борьбы с сорняками, которые, обрадовавшись солнцу и теплу, полезли из земли с удвоенной силой.
  По огороду, к слову, я скакала до полудня. Когда же последний зеленый диверсант был выдернут и брошен в специальную кучу, вдруг почувствовала на себе чей-то пристальный заинтересованный взгляд. Подняла голову и охнула - в нескольких шагах от меня стоял большой лохматый пес.
  Он неловко топтался возле грядки с морковкой, словно никак не мог решиться подойти ближе.
  Несмотря на свой внушительный облик, в целом четвероногий гость выглядел мирно и вполне себе дружелюбно. У него были потрясающе умные шоколадные глаза, мощные лапы и густая блестящая шерсть, которая смешно торчала во все стороны. Совсем, как волосы у нашего соседа Михаила.
  - Здравствуйте, дядя Миша, - улыбнулась я. - Вышли на прогулку?
  Пес радостно махнул хвостом и неторопливо потопал ко мне. Я положила тяпку на землю, погладила его по большой мягкой морде.
  И совсем он не монструозный. Очень даже милый и симпатичный.
  "Бабушке помогаешь?" - раздался в моей голове голос соседа.
  - Ага, - подтвердила я.
  "Молодец".
  - А вы часто по деревне в собачьем образе гуляете?
  "Часто. И не только по деревне. А что?"
  - Ну..., - замялась я. - Мне почему-то всегда казалось, что оборотни только в полнолуние перекидываются.
  "Это ты дурацких фильмов насмотрелась и книжек глупых начиталась, - усмехнулся Михаил. - От полнолуния, Люда, зависят волколаки, а природные оборотни могут менять ипостась, когда захотят".
  - А кто такие волколаки?
  "Черные колдуны, которые умеют превращаться в диких зверей. А ты почему спрашиваешь? Это ж элементарные, всем известные вещи!"
  - А я, дядь Миш, необразованная, - вздохнула, еще раз погладив пса по голове. - Почти ничего не знаю. С навками и то лишь вчера вечером познакомилась.
  "Бедная, - пожалел меня сосед. - Вот оно, современное воспитание! Ты, Люда, не стесняйся - спрашивай, если вдруг что-то тебе в Волховском будет непонятно. Я обо всем расскажу".
  Только открыла рот, чтобы поблагодарить оборотня за полезное предложение, как вдруг огородную тишину пронзил громкий истошный вопль. Мы с дядей Мишей вздрогнули и одновременно обернулись на звук.
  У расположенного неподалеку забора стояла высокая дородная женщина в цветастой косынке, повязанной на деревенский манер, а у нее на руках сидел пухленький мальчик лет шести, который круглыми от ужаса глазами смотрел на оборотня и визжал так, что закладывало уши.
  - Ради Бога, уберите собаку, - пытаясь перекричать орущего ребенка, гаркнула женщина. - Он их до смерти боится!
  Я перевела взгляд на Михаила. Тот понимающе кивнул головой и быстро скрылся за нашим сараем.
  - Андрейка, собачка ушла, - прижимая мальчика к себе и баюкая его, как младенца сказала женщина. - Не кричи, мой хороший. Она больше не придет.
  Визг стал тише, а потом сменился тонкими судорожными всхлипываниями.
  Я перепрыгнула через грядки с морковкой и огурцами, подошла к забору вплотную.
  - Здравствуйте, - сказала гостье.
  - Здрасьте, - кивнула она. - Надежда Максимовна я, а это Андрейка. Из Вишневки мы.
  - Очень приятно. Я - Люда. Чем могу вам помочь?
  - Ох, - вздохнула женщина. - Говоруха мне нужна.
  - Зачем?
  - Да вот, - Надежда Максимовна указала подбородком на Андрейку, устроившегося на ее широкой мощной груди. - Собак боится до жути. И чем дальше, тем больше. Раньше просто их стороной обходил, а теперь, как пса увидит, верещит, будто поросенок, да на руки прыгает.
  - Сводите его к психологу, - посоветовала я. - Он поможет справиться с этим страхом.
  - Невестка уже водила, - хмыкнула женщина. - И что? Денежки ему заплатили, а ребенок как боялся собак, так и боится. Я-то думала, что с возрастом это пройдет. Ан нет! Только хуже становится. Я уж решила его к бабке какой сводить, чтоб, значит, испуг вычитать. Соседи говорят - очень это хорошо помогает.
  - Поэтому вы и пришли в Волховское?
  - Ага. К ведьме вашей, Зинке. А она нас даже на порог не пустила. Сказала - болеет. К вам велела идти.
  Ого! Баба Зина пытается перекинуть на нас свою клиентуру?..
  Хотя, испуг, наверное, все ж не по ее части.
  Дело это, между тем, серьезное и требует большого внимания. То, как мальчик отреагировал на дядю Мишу, как минимум ненормально. Пес стоял в стороне, на него даже не смотрел, а ребенок от ужаса аж заходился в крике.
  Помнится, когда я училась в школе, жила в нашем доме девочка Маша, которая тоже боялась четвероногих. Так у нее этот страх дошел до того, что она отказывалась выходить из дома, чтобы случайно не встретить на улице какую-нибудь дворняжку. Родители ее долго потом лечили...
  - Можно мне побеседовать с вашим внуком? - спросила я у Надежды Максимовны.
  - А ты, что ли, говоруха? - удивилась та, окинув меня недоверчивым взглядом. - Лечить-то умеешь?
  - Умеет, все она умеет.
  Моя бабуля, как всегда, рядом оказалась неожиданно. Впрочем, ее появление гостью несколько приободрило.
  - Валентина! - радостно заулыбалась она. - Это твоя девчонка-то?
  - Моя, Наденька, моя.
  - И что, она тоже?..
  - Разумеется, это у нас семейное. Ты за мальчонку-то не бойся, Люда с ним поговорит немного, а потом уж скажет, что вам делать дальше. А мы с тобой чаю пока выпьем. Что скажешь?
  - Чай - это хорошо, - кивнула гостья, опуская внука с рук на землю. - Пусть пообщаются. Слышал, Андрейка? Посиди тут с тетей, а я тебя потом заберу.
  - А собачка больше не придет? - тихо уточнил мальчик.
  - Не придет, - ответила моя бабушка. - Эта, по крайней мере, точно.
  Все вместе мы прошли во двор. У крыльца разделились - Лекарцева-старшая повела свою деревенскую приятельницу в кухню, а мы с Андреем остались на улице. Я тут же уселась на стоявшую у ступенек скамейку, поманила его к себе. "Пациент" послушно сел рядом.
  - Значит, ты не любишь собак? - уточнила я у него.
  Он кивнул.
  - А кого любишь?
  - Кошек, - ответил ребенок. - Аквариумных рыбок. Морских свинок. У нас дома, в городе, живет одна такая свинка.
  - А птиц любишь?
  - Нет.
  - Почему?
  - Они громко кричат. Мне не нравится.
  Хм...
  - Тебя когда-нибудь кусали собаки?
  - Нет, - он покачал головой. - Я к ним близко никогда не подходил.
  - Тогда почему же ты их боишься?
  - Они гавкают.
  - Ну да. А кошки мяукают, коровы мычат. Коров тоже боишься?
  - Нет, - серьезно покачал головой Андрейка. - Только собак. Они все злые.
  - А вот и нет. Они разные, как люди. У каждого пса свой собственный характер.
  - Но гавкают все.
  - Погоди, - удивилась я. - Так тебе не нравится их лай?
  Мальчик утвердительно кивнул головой.
  Я же, наоборот, головой покачала. То, что ребенок полностью здоров, заметила еще тогда, когда он, успокоившись после встречи с дядей Мишей, лежал на груди у своей бабушки. Ни черных сущностей, ни воздушных панцирей, как у "неходячего" Павлика, у Андрея не наблюдалось. Получается, проблема этого паренька лежит гораздо глубже, чем может показаться на первый взгляд.
  - Скажи-ка, - задумчиво произнесла я, - ты любишь слушать музыку?
  - Не очень.
  Таак.
  - Андрей, а если представить, что найдется собака, которая не будет громко лаять. Как думаешь, будет она страшной или нет?
  Он поднял на меня удивленный взгляд.
  - Так не бывает.
  - Бывает.
  Словно в подтверждение моих слов, раздались быстрые легкие шаги и из-за угла дома осторожно выглянула... такса. С умными шоколадными глазами.
  Андрей напрягся и открыл рот, чтобы закричать.
  - Этот песик не лает, - поспешно сказала я. - Он добрый и очень любит играть.
  Мальчик громко выдохнул и чуть расслабился.
  Собака не спеша вышла из своего укрытия и потопала к нам.
  - Он тебя не обидит, - продолжила вещать я. - Тебя в принципе ни одна собака обидеть никогда не сможет. Веришь?
  Ребенок кивнул.
  Такса подошла ближе, немного помедлила, а потом придвинулась почти вплотную, уселась рядом с Андрюшиной ногой. Мальчик тут же спрятал ногу под лавку.
  Песик несколько секунд смотрел на моего "пациента", а потом осторожно потерся носом о его коленку.
  Ребенок хихикнул.
  - Погладь его, - с улыбкой предложила я.
  Но Андрей отрицательно покачал головой.
  "Одной беседой тут не обойтись, - раздался в моей голове голос дяди Миши. - Нужна целая терапия. Недели на две".
  - Он боится не собак, - чуть слышно сказала я.
  "Я уже понял. Но страх-то выражается именно в этой форме. Поговори с его бабкой, пусть хотя бы несколько дней поводит парнишку ко мне. В моем доме живут очень дружелюбные псы, которые почти никогда не лают".
  ...Разговор с Надеждой Максимовной состоялся уже через полчаса. Сразу после того, как эта милая деревенская женщина громко выразила свой восторг по поводу того, что ее внук сидит рядом с таксой (внук поморщился и закрыл уши руками), хоть с не очень довольным выражением лица, зато тихо и без воплей.
  - Чудеса! - выдохнула она. - А мы-то столько времени на докторов потратили!
  - На самом деле, работы тут еще громадье, - заметила я. - А к психологу, Надежда Максимовна, вам придется сводить Андрея еще ни один раз.
  - Почему это? - удивилась женщина.
  - Потому что ваш внук боится вовсе не собак. Его пугают резкие звуки. Лай, крики птиц, громкая музыка. Он не воспринимает четвероногих, как врагов - не думает о том, что собака может укусить или поцарапать. Ему некомфортно от того, что она способна громко страшно гавкнуть. Вы знаете - в нашем мире полно разных неприятных звуков, и изолировать мальчика от них при всем желании не получится. Поэтому стоит еще раз обратиться к специалисту, чтобы он посоветовал, как научить ребенка жить со всем этим в относительной гармонии.
  Гостья почти минуту задумчиво рассматривала своего внука.
  - Так значит, собак Андрейка больше бояться не будет? - уточнила она.
  - Кричать и прыгать на головы к окружающим при виде дворняжки не станет точно, - улыбнулась я. - Однако ему еще предстоит осознать, что с четвероногими можно дружить. Для этого его нужно познакомить с добрым спокойным псом. Такой как раз живет в соседнем с нами доме, вон в том - с зеленой крышей. Если хотите, мы можем договориться с его владельцем, чтобы он разрешил вашему внуку немного с ним поиграть.
  - Это было бы очень хорошо, - кивнула Надежда Максимовна. - Ох... Ты не представляешь, Люда, какие Андрей истерики из-за собак устраивал! Я его куда угодно отведу, лишь бы он перестал их бояться.
  - Страх может сконцентрироваться на чем-нибудь другом, - заметила ей. - На работающем перфораторе, отбойном молотке или каркающих воронах. Поэтому еще раз: обязательно обратитесь к психологу.
  - А с соседом по поводу пса я поговорю, - добавила моя бабушка.
  Надежда Максимовна кивнула, взяла внука за руку и, пообещав, что завтра передаст мне в качестве благодарности за работу пару литров свежего парного молока, отправилась домой. Такса не спеша поковыляла за ними - провожать.
  - Бабуль, - задумчиво сказала я, глядя этой компании в след, - а разве оборотни могут принимать разные обличия? Я думала, что вторая ипостась у них фиксированная.
  - Не совсем, - ответила бабушка. - Это биологический вид у них фиксированный - если кот, значит кот, если пес, значит, пес. А порода может меняться и быть разной.
  Чудеса...
  
  ***
  Ближе к вечеру небо над Волховским затянуло грязными серыми облаками. Было по-прежнему жарко, однако в воздухе повисла душная влажность, будто перед сильным ливнем.
  Дождя, впрочем, так и не случилось, зато в какой-то момент в селе громко завыли собаки. Не оборотни, а обычные Шарики и Полканы. Страдали они в каждом дворе, да так горько и тоскливо, что становилось откровенно не по себе.
  - Что-то случится, - задумчиво сказала бабушка, вслушавшись в собачьи песни.
  - Думаешь? - недоверчиво откликнулась я. - Разве не могут они выть просто так? Или, скажем, из-за перемены погоды?
  - Просто так, Люся, в мире ничего не случается, - покачала головой Валентина Петровна. - Да и погода у нас нормальная. Сердцем чую - быть беде.
  Сердце бабулю не обмануло.
  Едва мы сели ужинать, как дверь нашего дома распахнулось, и в кухню влетел бледный, как бумага, дядя Игнат.
  - Валя, - его голос дрогнул. - Там Зине плохо. По ходу, умирает она, Валя.
  Бабушка побледнела и мгновенно вскочила на ноги.
  - Идем.
  - Валя, - сосед замялся. - Сдается мне, что помогать там уже некому. Лечить ее бесполезно...
  - Много ты понимаешь, - жестко оборвала бабуля. - Доктор нашелся! Люся, что сидишь? Поднимайся, пойдешь с нами.
  Я не двинулась с места.
  "Я скоро умру, Мила. Совсем скоро..."
  "Когда отходить буду, не вздумай в избу мою приходить..."
  - Не пойду, ба, - пробормотала в ответ. - Семеновна сказала, что мне к ней нельзя.
  - И то верно, - поддержал меня Игнат. - Не бери девчонку, Валь. Ты же знаешь, КАК умирают черные ведьмы.
  - Знаю, - кивнула бабуля. - Потому-то и беру - говоруха там может очень пригодиться. А ты, Люся, не трусь. Тебе магию осваивать надо, а тут уж без боевого крещения никак. Поэтому хватит болтать. Зине сейчас очень наша помощь нужна.
  Ну, раз нужна помощь...
  Я нерешительно встала из-за стола. Бабушка тут же схватила меня за руку, и мы практически бегом выскочили на улицу.
  - Мужиков позови, - на ходу велела она дяде Игнату. - И пусть топоры возьмут. Вдруг она правда при смерти?..
  До дома бабы Зины мы добежали за несколько минут.
  На подходе к ее избе у меня появилось сильное желание развернуться и броситься обратно - совсем как вчера, перед встречей с лесной навкой. И как выяснилось - не напрасно.
  Едва мы вошли во двор, как из открытого окна донесся громкий жуткий звук - то ли протяжный стон, то ли скулеж, то ли сдавленный звериный вой.
  Бабушка решительно распахнула дверь, и мы с ней буквально ввалились в полутемные сени. Через несколько секунд вслед за нами в дом вошли дядя Игнат и Евгений Алексеевич - рыжий огневик-пожарный.
  Баба Зина обнаружилась лежащей за ширмой на своей узкой кровати. Ее лицо было бледным и перекошенным, глаза бегали, пытаясь поймать фокус, а руки - раскинуты в стороны, как у сломанной куклы. Она хрипела, выла и визжала, подпрыгивая на кровати, будто кто-то дергал ее тело за веревочки.
  - Тетя Валя, что это с ней? - чуть дрожащим голосом спросил огневик.
  - Инсульт, - жестко констатировала бабушка. - Ты прав, Игнат, спасать тут некого. Почти все нейроциты мертвы, мозг восстановлению не подлежит.
  - А разве инсульт таким бывает? - удивился Евгений, пытаясь перекричать воющую и бьющуюся в конвульсиях старуху.
  - Нет, - взгляд бабушки тоже стал жестким. - Это бьется не Зина. Но помочь нужно ЕЙ, ребята.
  Мужчины согласно кивнули.
  - Люся, теперь сконцентрируйся и не зевай. Все готовы?
  Лично я к тому, что произошло дальше, не успела подготовиться ни физически, ни морально.
  Бабуля подошла к Семеновне ближе. А потом вдруг сделала пасс рукой - быстрый и точный, словно развязала невидимый узел. И начались жутики.
  Тело Зинаиды Семеновны изогнулось дугой, и из него, как шампанское из бутылки, повалил густой черный дым. Впрочем, спустя долю секунды стало понятно, что никакой это на самом деле не дым, а сотни бестелесных существ, вроде того грязного облачка, мучившего жену дяди Игната.
  Избу в тот же миг наполнил громкий противный треск, скрежет и писк, будто в воздухе очутились тысячи насекомых. При этом, во всей этой какофонии слышалась явная, торжествующая радость - жуткая, леденящая душу.
  Я потрясенно наблюдала, как вопящие существа выходят из маленького человеческого тела и превращаются в единое черное облако. Наблюдала недолго, потому что это самое облако вдруг вытянулось наподобие длинных темных рукавов и потянулось ко мне.
  Рыжий огневик мгновенно сформировал в руках сгусток рыжего пламени и метнул его в самую гущу отвратительной массы.
  - Женя, не надо! - испуганно крикнула бабушка. - Дом сожжешь!
  Она оказалась права - огненный ком прошил облако насквозь и шлепнулся на пол. Деревянные половицы тут же занялись ярким пламенем, но бабуля быстро сбила его одеялом, лежавшим в ногах Зинаиды Семеновны.
  Это происшествие, впрочем, на настрой черного облака никак не повлияло.
  Меня же тянущиеся "руки" вдруг разозлили.
  - Прочь! - хрипло крикнула я. - Уходи! Не смей меня трогать!
  Рукава замешкались, будто наткнувшись на невидимое препятствие, а потом потянулись к дяде Игнату. Оборотень тут же выпустил из пальцев длинные когти и ловким движением полоснул ими по "руке".
  - Убирайтесь от сюда! - продолжила кричать я. - Исчезните, пропадите! Вон!
  Продолжая выть и скулить, рукава снова распались на отдельных существ. Теперь эти твари не нападали, а, словно повинуясь моему приказу, начали биться в стены, окна, дверь, пытаясь выбраться наружу. Бабу Зину при этом продолжали сотрясать судороги, теперь уже мелкие, похожие на нервную дрожь, а из ее рта, носа и ушей снова повалил черный жуткий "дым".
  Моя бабушка бегала вокруг кровати, размахивала руками, что-то бормотала, однако толку от этого было мало.
  - Ох, сколько ж вас! - воскликнула она. - Ребята, нужен выход! Рубите потолок!
  Дядя Игнат пулей выскочил из комнаты и бросился на чердак. Огневик же прицелился и выпустил в указанную Лекарцевой-старшей точку короткую стрелу огня. В потолке тут же появилась обугленная дыра - как раз над головой Зинаиды Семеновны. Спустя минуту раздался яростный стук топора, и в получившееся "окошко" потянулся тонкий черный столб.
  - Быстрее! - снова крикнула я. - Уходите быстрее!
  Стук топора стал громче и чаще - дядя Игнат явно старался максимально расширить получившееся отверстие, однако сущности уходить все равно не спешили - исчезали медленно и очень неохотно.
  - Петровна! - крикнул с чердака Игнат. - Этак мы каши не сварим! Надо заозерного звать!
  - Не надо меня звать, я уже здесь.
  Сильные руки коснулись моих плеч и мягко отодвинули в сторону.
  Я обернулась и встретилась глазами с уже знакомым пронзительным взглядом.
  В низенькой избушке бабы Зины Вячеслав казался особенно высоким и внушительным.
  Он вежливо мне кивнул, затем бросил быстрый взгляд на лежавшую на кровати ведьму, а потом более внимательный - на мечущихся по комнате существ. Увиденное, судя по всему, не очень его впечатлило, потому как лицо некромага осталось спокойным и даже немного поскучнело.
  - Уходите, - сказал он нам. - Дальше я сам.
  Мы беспрекословно последовали на выход.
  Едва вышли на улицу, как оказалось, что у калитки собралась едва ли не вся деревня. Волховчане стояли молча, некоторые женщины беззвучно плакали.
  - Очень мучается? - тихо спросила Катерина, жена дядя Игната.
  Бабушка кивнула.
  У меня на глаза вдруг тоже навернулись слезы.
  Господи, как же все это страшно!
  Возможно, баба Зина в течение своей жизни совершила много гадких поступков и то, что происходит с ней сейчас, вполне заслуженно, однако мне ее было искренне жаль.
  Она ведь перед смертью раскаялась. Я почему-то была в этом твердо уверена.
  Спустя пару минут крики, доносившиеся из дома, стихли, а еще минут через десять на пороге появился заозерный некромаг.
  - Отошла? - спросил у него Евгений Алексеевич.
  - Да, - кивнул Вячеслав. - Кто-нибудь знает, у нее есть родственники?
  - Нет, - ответили из толпы. - Зина была одинока.
  - Вот и хорошо, - сказал некромаг. - Духов я выпустил, избу почистил. Но с погребением тянуть не нужно. Лучше всего похоронить ее завтра. Оформлением необходимых бумаг займусь сам. Что скажете?
  Все согласно закивали головами.
  - Может, в Вишневку ее отвезти? - нерешительно спросила тетя Катя. - В церковь? Она ведь была крещеная...
  - В этом нет смысла, - ответил Вячеслав. - Но Сорокоуст заказать нужно. И еще. Надо, чтобы кто-нибудь почитал Псалтырь, хотя бы несколько часов. Необязательно над телом, можно прямо тут, у дома. Покойной от этого будет немного легче.
  - Я этим займусь, - сказала я.
  Все согласно закивали головами - это дело как раз для говорухи.
  - В таком случае всё, - Вячеслав вышел за калитку. - Можете Зинаиду обмывать и переодевать.
  Бабушка, тетя Катя и еще три женщины тут же отделились от толпы и направились в избу.
  - Постойте, - вдруг вспомнила я. - А где же Ганс? Кто-нибудь видел ее ручного ворона?
  - Нет, - ответил некромаг. - Никакого ворона я не видел.
  
  ***
  То, что единственный спутник и друг волховской ведьмы куда-то исчез, мне показалось несколько странным. Однако подумать об этом я решила завтра после похорон, ибо сейчас у меня, как и у всей деревни, мысли были очень далеки от любых домашних питомцев.
  Пока местные женщины обмывали и наряжали покойницу, Антонина Стефановна, старушка-обережница, принесла мне свой старый потрепанный Псалтырь и широкий домотканый плед, украшенный замысловатыми узорами.
  - Накинь его на плечи, - посоветовала она, когда я уселась на скамейку и приготовилась читать. - Ночи-то стоят прохладные. Мало ли что...
  Совету я последовала беспрекословно. Воздух и правда с каждой минутой становился все свежее, да и забавные ломаные знаки, которые в качестве орнамента, были вытканы по всему периметру пледа, наверняка несли в себе какой-то особый смысл. Действительно, мало ли что может случиться...
  Открыла книгу и, дождавшись, когда соседки закончат облачать покойную, начала вполголоса читать.
  - ...Царю Небесный, Утешителю, Душе истины, Иже везде сый и вся исполняй, Сокровище благих и жизни Подателю, прииди и вселися в ны, и очисти ны от всякия скверны, и спаси, Блаже, души наши...
  В какой-то момент на скамейку рядом со мной опустилась Марина. Она принесла с собой длинное одеяло, молча в него укуталась и явно приготовилась к долгому бдению.
  - ...Со духи праведных скончавшихся душу рабы Твоея Зинаиды, Спасе, упокой, сохраняя ю во блаженней жизни, яже у Тебе, Человеколюбче...
  Мимо меня быстрым шагом прошли дядя Миша и Евгений Алексеевич. В руках они несли деревянный гроб, судя по всему, сколоченный буквально несколько минут назад.
  - ...Не убоишися от страха нощнаго, от стрелы летящия во дни, от вещи во тме преходящия, от сряща и беса полуденнаго...
  Постепенно чтение так меня захватило, что голос мой стал звучать громче и увереннее. И хотя далеко не все из того, что было написано в стареньком Псалтыре, оказалось понятным, внутри меня с каждым произнесенным словом крепла почти физическая необходимость читать и читать, и читать.
  Когда же я, наконец, оторвалась от пожелтевших страниц и замолчала, чтобы ненадолго перевести дух, оказалось, что уже наступила ночь, и дело свое я продолжаю при свете большой керосиновой лампы, которую кто-то заботливо поставил рядом на широкий старый чурбан.
  С другой стороны скамейки тихо посапывала Марина. Мой голос явно ее убаюкал, а потому сейчас она мирно и тихо спала, свернувшись калачиком практически у меня под боком.
  Я улыбнулась и быстро смахнула со щеки... слезы?
  Вот это да! Когда же успела так здорово нареветься? Все лицо, шея и ворот футболки были такими мокрыми, словно я только что умылась соленой водой.
  Интересно, сколько мне нужно читать? Впрочем, без разницы. Силы есть, а уж если эти молитвы смогут как-то помочь бабе Зине, мне совсем не сложно прочесть их еще пару десятков раз.
  Слева от меня тихо треснула ветка, а потом раздалось осторожное покашливание.
  Я вздрогнула.
  - Кто здесь?
  - Я.
  Из темноты плавно вынырнул Вячеслав.
  - Я вас напугал? Извините, Люда.
  Он подошел ближе, присел на краешек чурбана рядом с лампой.
  - Вы пришли проверить, все ли здесь спокойно? - улыбнулась ему.
  - Да, - кивнул некромаг. - Но мне явно не стоило беспокоиться. Ваш чудесный голос отпугнул всех нежелательных гостей, которые могли бы сюда явиться.
  От его слов стало не по себе.
  - Сюда могла прийти нежить? - осторожно уточнила я.
  - Нет, что вы, - губы мужчины тронула легкая улыбка. - Нежить на территорию села забредает очень редко. Другое дело - духи. Любой всплеск местного магического фона, даже самый незначительный, манит их, как зажжённая лампа мотыльков. Смерть черной колдуньи они тоже бы вряд ли пропустили.
  - Поэтому вы и посоветовали читать Псалтырь? Чтобы не допустить появления анчуток?
  Его улыбка стала шире.
  - Вы можете называть меня на ты, Люда.
  - Хорошо, - кивнула я. - Тогда от тебя я жду того же.
  - Договорились, - кивнул некромаг. - А отвечая на твой вопрос, скажу - нет. Молитвы Псалтыря нужны как раз Зинаиде. Ты ведь знаешь, почему в сказаниях и легендах именно темные ведьмы и колдуны после смерти превращаются в упырей и кикимор?
  - Нет.
  - Потому что, покинув тело, они становятся энергетически беззащитными. Если таким людям вовремя не помочь, темные духи окончательно поглотят их сущность. Как следствие, случится перерождение, и вчерашний покойник вернется к людям, но уже в другом виде. Этого допускать никак нельзя, каждая душа должна иметь шанс на спасение. К тому же, в окрестных лесах и так водится целый табун нежити, а в последнее время ее стало еще больше. И откуда она лезет?.. Молитвы же вкупе со специальными заклинаниями действительно держат анчуток на расстоянии и, самое главное, запускают механизм очищения.
  - Очищения?
  - Да, - кивнул Вячеслав. - В древних учениях говорится, что после смерти любого человека ждет самый страшный и беспощадный из всех судов - суд собственной совести. Все деяния - и добрые, и злые, встают перед ним яркими картинами. Сама понимаешь, на таком суде нельзя ни схитрить, ни договориться. Если светлых картин окажется больше, душа отправится дальше по колесу сансары, если темных - станет злобным духом, а то и вовсе растворится в небытие. А при помощи песнопений Псалтыря она вроде как получает дополнительную поддержку и переносит внутренний суд более стойко.
  Я смотрела на него затаив дыхание и широко распахнув глаза.
  - Ладно, - прервал сам себя некромаг. - Тебе, наверное, скучно слушать всю эту теорию.
  - Нет, наоборот, - поспешила ответить, почему-то испугавшись, что он сейчас встанет и уйдет. - Мне правда очень интересно. За эту неделю в Волховском я узнала больше новой информации, чем за последние два года своей жизни. Ты же и вовсе рассказываешь совершенно потрясающие вещи. В связи с этим мне не понятно только одно - почему ты, обладая такими уникальными знаниями и навыками, живешь не в Волховском вместе со всеми, а отдельно, за озером?
  Он криво усмехнулся.
  - Думаю, ты сама прекрасно понимаешь почему. Моя специализация людей настораживает, а мне совсем не хочется, чтобы окружающие чувствовали себя некомфортно.
  Тоже мне аргумент!
  - Знаешь, в мире живет куча людей, которые боятся стоматологов. И гинекологов. Или опасаются полицейских. Что же, им всем теперь нужно уйти из общества и жить на отшибе? Мало ли кто кого боится!
  Вячеслав пожал плечами.
  - Честно говоря, я и сам предпочитаю спокойную уединенную жизнь. Но визитеров никогда не прогоняю. Однако они приходят редко и исключительно по делу. Это нормально, Люда. Я много работаю со смертью и посмертием, поэтому меня лишний раз предпочитают не беспокоить. Если ты вдруг захочешь, заходи в гости. Я буду рад.
  Хм, заманчивое предложение.
  Он взглянул на свои наручные часы, тихо присвистнул.
  - Между тем, уже второй час ночи. Пора спать, Люда. Буди свою подругу и отправляйтесь по домам.
  - Может, мне еще почитать? - спросила я. - Я почти не устала, если надо, могу сидеть здесь до утра.
  - Это вовсе не обязательно, - ответил Вячеслав. - Ты и так выпустила в атмосферу столько магии, что сюда еще долго никто лишний не сунется.
  - Ну раз так, - я выпрямилась и с наслаждением потянулась, - тогда действительно надо расходиться.
  - Спокойной ночи, Люда.
  - Спокойной ночи, Слава.
  
  ***
  Бабу Зину похоронили быстро и очень тихо. За пару часов до погребения в дядя Игнат привез в Волховское священника - серьезного высокого старика с длинной курчавой бородой.
  Покойницу батюшка отпевал степенно и по всем известным ему правилам, однако невооруженным глазом было видно, что чувствует он себя неуютно, а похороны и сами волховчане здорово его напрягают. На самом деле, то, что этот священнослужитель вообще согласился прочесть над телом Зинаиды Семеновны положенные молитвы, лично мне казалось доказательством его высоких душевных качеств, ибо слава о нашей ведьме гуляла далеко за пределами села, и этот человек наверняка знал, кого именно ему предстоит благословить в последний путь.
  Сделав свое дело, батюшка поспешил откланяться, а все остальные, с гробом и кучей живых цветов, переместились на местное кладбище - небольшое, огороженное невысоким деревянным штакетником и густыми кустами сирени, разросшимися по всему его периметру.
  У могилы никто не плакал и не причитал. Баба Зина не пользовалась в селе особым авторитетом и уважением, но многим односельчанам ее было по-человечески жаль, а потому провожали Семеновну со вздохами и грустными бледными лицами. Погода, к слову, была под стать всеобщему настроению - пасмурная, безветренная, очень душная.
  - Не слишком ли рано мы ее хороним? - тихо поинтересовалась Марина у моей бабушки, глядя, как волховчане по одному подходят прощаться с соседкой. - Покойнику ведь положено три дня дома лежать.
  - Ты слышала, что вчера сказал заозерный? - ответила бабуля. - Сейчас самое главное - не допустить Зининого перерождения. Избавиться от тела нужно как можно скорее, чтобы Семеновна, не дай Бог, к концу третьего дня после своей смерти не явилась к нам в гости.
  - А она может? - испугалась Марина.
  - А кто ж ее знает? - пожала плечами бабушка. - С ними, черными, такое бывает.
  Словно в подтверждение ее слов, от толпы волховчан отделился Вячеслав. У меня тут же возникла мысль, что он вынет из-за пазухи осиновый кол и проткнет им бабе Зине сердце, а крышку гроба посыплет солью. Но некромаг использовать народные способы борьбы с потенциальной нежитью не стал, а просто вытащил с кармана баночку с каким-то голубоватым порошком, обильно посыпал им могилу, бросил щепотку в голову и ноги покойницы, что-то быстро прошептал. Затем достал из другого кармана крошечную металлическую коробочку, подцепил кончиком пальца находящуюся в ней вязкую субстанцию и уверенно нарисовал на лбу и руках умершей какие-то знаки.
  - Теперь надо закрепить, - он обвел нас взглядом, остановился на мне. - Люда, помогай.
  Я подошла к нему, встала рядом у гроба.
  - Что надо делать?
  - Просто попроси ее лежать смирно.
  Хм...
  - Спи спокойно, баба Зина, - вкладывая в каждое слово всю свою искренность, сказала я. - Сама не тревожься и живых не тревожь.
  Слава удовлетворенно кивнул.
  - Теперь всё. Можно хоронить.
  ...Поминали волховскую ведьму во дворе ее же дома - прямо на улице поставили стулья и несколько обеденных столов. Во время трапезы преимущественно молчали, изредка перебрасываясь короткими фразами. Так продолжалось до тех пор, пока не отправился домой наш заозерный сосед - съев тарелку традиционной куриной лапши, и пообещав, что в течение следующих сорока дней будет следить за тем, чтобы на кладбище все было спокойно.
  После его ухода магическое общество несколько оживилось. И хотя разговоры за столом по-прежнему не особо клеились, чувствовать себя селяне стали гораздо свободнее.
  - Почему вы все так не любите Вячеслава? - спросила я у бабушки. - По-моему, он очень милый и приятный человек.
  - Знаешь, я этому теперь тоже удивляюсь, - усмехнулась она. - Он ведь всегда был сдержанным, нелюдимым. Когда мы в прошлом году Павла Ивановича хоронили, к гробу его даже не подошел, только кинул быстрый взгляд, махнул рукой и удалился в свои хоромы. А тут, смотри-ка, и до конца погребения выстоял, и на поминки вместе со всеми явился, и даже с соседями парой фраз перекинулся. Сдается мне, причина тому - один конкретный человек.
  Лицо бабули стало серьезным.
  - Когда ты успела познакомиться с нашим некромагом, Люся?
  - На днях, - пожала я плечами. - А что?
  - Ничего. Ты, конечно, с любым человеком общий язык найдешь, однако заозерного лишний раз лучше не тревожь.
  - А я его и не тревожу, - фыркнула в ответ. - Хотя в гости он меня уже приглашал.
  Бабушка покачала головой.
  - Будь с ним осторожнее, звездочка. Некромаги всю свою жизнь по грани ходят, сами рискуют в пучину посмертия угодить. Но это полбеды. Гораздо хуже то, что они легко могут вместе с собой утянуть другого человека - того, кто окажется ближе всех.
  От ее слов я непроизвольно поежилась.
  Как у них всё сложно-то, у этих особенных людей. Монструозный пес на поверку оказывается милейшим дядечкой, а очаровательного молодого человека на самом деле нужно опасаться.
  Хотя... Разве в обычной жизни все не так?
  Впрочем, как показывает практика, ни монструозность, ни очарование, ни слухи со сплетнями не дают нам ни малейшего права судить о конкретной личности. Только собственный опыт и собственные впечатления. Но за совет бабушке все равно спасибо.
  Едва подумала, как по спине побежали мурашки - я вдруг отчетливо почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Огляделась по сторонам, но ничего особенного не увидела - соседи все так же ели, пили и вели тихие разговоры. Никто из них на меня не смотрел.
  - Знаешь, Люда, - сказала мне между тем Лекарцева-старшая, - пригласила я к нам одну хорошую и очень полезную гостью. Завтра утром будем ее пирогами угощать.
  - Это кого же? - рассеянно поинтересовалась, продолжая искать того, кто своими глазами буравил мне позвоночник.
  - Клавдию Константиновну, нашу ягинюшку.
  - О! И зачем ты ее позвала? Просто так или с какой-то целью?
  - С целью, конечно, - улыбнулась бабушка. - Будем с ней думать, как тебя магии учить. Она у нас по части заговоров специалист, вдруг что дельное посоветует?
  - Меня нужно учить? - удивилась я.
  - А ты как думала? Негоже дар заклинательства на одни крики да вопли тратить - резерв уходит, эмоции бьют фонтаном, а толку от этого чуть. Вчера в Зининой избушке я уж решила, что напрасно взяла тебя с собой, и духам ты отпор дать не сумеешь.
  - Я сумела.
  - Да, но грубо и не очень эффективно. Конечно, всегда есть вариант, что полученные знания тебе никогда не пригодятся. Однако, пусть они все-таки будут, Люсенька. На всякий случай.
  
  ГЛАВА 5
  - Речь, Людочка, обладает поистине волшебной силой. Не напрасно в великих книгах говорится, что в начале начал было именно слово. Все мы знаем - одной фразой можно убить человека или наоборот - возродить к жизни. Однако мало кому известно, что это не просто лексическая красивость, а удивительный природный феномен. Заметь, я говорю вовсе не о смысле конкретной речи, хотя он, конечно, тоже важен. Дело в том, Людочка, что правильно подобранные слова, ритм и тональность могут физически влиять на людей, животных, растения. И даже на мировой порядок, если ты всей душой желаешь что-то в нем изменить. Знаешь, что для этого требуется? Всего лишь высказать свои мысли вслух. Но много раз и от всего сердца.
  Я слушала со всем возможным вниманием, едва ли не раскрыв рот. И дело здесь было не только в том, что предмет разговора являлся очень интересным, но в личности собеседницы, ибо сидящая передо мной женщина одним своим видом производила неизгладимое впечатление.
  До сегодняшнего дня лично знакома с Клавдией Константиновной я не была, да и видела ее, в общем-то, только мельком. Поэтому, когда утром, спустя час после завтрака, встретила ягиню на нашем пороге, была, мягко говоря, ошарашена. И сразу же поняла, почему Тарас Петрович много лет был в нее влюблен.
  Ученая соседка оказалась по-настоящему сказочным, нереальным существом. Тонкая и воздушная, с густыми пепельными от седины волосами, лучистыми голубыми глазами и потрясающей теплой энергетикой, которая буквально накрыла меня с головой. Если бы бабушка не сообщила, что Клавдия Константиновна всего на семь лет младше ее самой, я никогда не смогла бы самостоятельно определить возраст волховской ягини. Она выглядела гораздо моложе своих лет, однако юной тоже не казалась. Ей одновременно можно было дать и тридцать, и пятьдесят, и восемьдесят - в зависимости от того, на что смотреть - на ее хрупкий стан, доброе лицо с сеточкой тонких морщинок или в мудрые ласковые глаза.
  Наверняка в молодости у Клавдии Константиновны было много ухажеров. Однако то, что в Волховском она живет одна и на знаки внимания местного погодника только улыбается и грустно качает головой, явно говорит о том, что личная жизнь у сказочной волшебницы сложилась непросто.
  От пирогов гостья отказалась, а вот чаю выпила с удовольствием, поэтому мое "обучение" началось в кухне за обеденным столом.
  - Наши предки не зря оставили нам кучу всевозможных заговоров и заклинаний, - говорила она, отпивая горячий напиток маленькими глотками. - С одной стороны, эти тексты - средневековая дикость. Сейчас и наука, и магия шагнули далеко вперед, так что надобность в них отпала. Однако, среди древних заговоров попадаются такие, которые несут в себе огромную силу. Если правильно их произнести, даже обычный человек сможет прогнать болезнь, приманить удачу или оградить свой дом от врагов. Это не говоря уж о магах-заклинателях, им и напрягаться не надо - нужная тональность и правильный ритм заложены у них глубоко в подсознании. К счастью, чтобы слова обрели силу, говорунам тоже надо искренне этого захотеть, иначе любой разговор они бы превращали в ворожбу.
  - Мои слова чаще всего обретают силу, когда я злюсь, - сказала я ей.
  - Это потому что ты молодая и неопытная, - улыбнулась ягиня. - Чтобы начать колдовать, тебе сейчас нужны сильные эмоции, а вызвать раздражение обычно бывает проще всего. Но это не очень хорошо, Людочка. От злости быстрее тратится резерв, магию сложнее удерживать в нужном русле. К тому же, переносить такие эмоциональные взрывы скоро станет психологически тяжело.
  - И что же мне делать?
  - Учиться управлять эмоциями. Для тебя, как для говорухи, очень важно уметь по собственному желанию включать и выключать волшебную речь, тратя при этом минимум душевных сил. Иначе сгоришь, как свечка.
  Я перевела взгляд на молчавшую все это время бабулю.
  - Прости, звездочка, но я тут не помощница, - развела руками Лекарцева-старшая. - Эх, жаль дед до этого дня не дожил! Уж он бы научил тебя своим премудростям.
  - Обычные целители - по сути своей ремесленники, - кивнула Клавдия Константиновна. - Лечат чаще руками, в тонкие материи не лезут. У тебя же как раз специализация тонкая, к тебе другой подход нужен.
  - И кто же тогда научит меня магии? - удивилась я.
  - А никто, - коротко усмехнулась ягиня. - Заклинателя может обучить только заклинатель, а их у нас больше нет. По крайней мере, в радиусе тысячи километров точно. Я на роль учителя тоже не гожусь, все мои знания по этому вопросу - исключительно теоретические. Так что придется тебе заняться самообразованием. А чтобы придать этому делу хоть какое-то направление, я тебе дам учебное пособие.
  Она вынула из кармана маленькую книгу - старую, в мягкой выцветшей обложке, протянула ее мне.
  - Это одна из моих первых научных работ, - снова улыбнулась Клавдия Константиновна. - Здесь напечатаны несколько десятков сильных действующих заклинаний. Я их шесть лет собирала.
  - И сколькими же экземплярами вышла эта полезная книжица? - подозрительно поинтересовалась моя бабушка.
  - Тремя, - спокойно ответила ягиня. - Я тогда замужем за директором типографии была, он мне научный материал в отдельную книгу оформить и помог. Не переживай, Валя, ни к кому лишнему эти тексты в руки не попадут. Два последних экземпляра хранятся в моем университете - один в библиотеке, другой на кафедре. А, может быть, их уже и выбросили. Студентов сейчас обучают по новой программе, так что труды многих педагогов просто отправили в утиль.
  Бабушка недоверчиво пожала плечами.
  - Ты почитай эти заклинания, Люда, - сказала мне гостья. - Прислушайся к себе. Может, поймешь или почувствуешь что-то новое.
  Я взяла книгу в руки.
  Нда... Есть у меня предчувствие, что это будет непросто.
  ...Клавдия Константиновна отправилась домой спустя полчаса. Допив чай, она обсудила с моей бабушкой озверевших грызунов, которые начали устраивать набеги на ее подвал, и поделилась подозрениями по поводу того, что бессовестные крысы могли быть перерожденными. В ответ на это бабуля вручила ей остатки чудо-порошка, который накануне своей смерти презентовала нам баба Зина, и со вздохом предположила, что при таком положении дел наведаться в гости к заозерному некромагу все-таки придется.
  На крыльце чудесная соседка столкнулась с Мариной, которая явно собиралась снова поплавать в озере, и пришла предложить мне составить ей компанию.
  - Девочки, вы не забыли про Ивана Купалу? - спросила у нас Клавдия Константиновна. - Праздник-то уже через неделю.
  - Помним, - подмигнула ей водяница. - Мы, теть Клав, такое действо ни за что не пропустим. Правда, Люся?
  - Правда, - кивнула я. - А для него что-нибудь нужно?
  - Нужно платье, - серьезно сказала ягиня. - Или сарафан. Можно сорочку, только длинную и с рукавами.
  - Ого! - удивилась я. - А если ничего такого нет?
  - Надо найти. Мы в Степановке будем устраивать подробную реконструкцию старого праздника - с поиском ведьмы, играми, обрядами и гаданиями. Будет неправильно, если вы станете отличаться от остальных людей.
  Ну да. Платье действительно надо найти.
  
  ***
  Духота, висевшая в воздухе несколько суток, сменилась на следующий день мощным долгим ливнем.
  До обеда в небе собирались тучи, а местные птицы, охотясь за мошками, летали едва ли не на уровне заборов. К счастью, мы с бабулей успели до полудня сделать почти все запланированные на сегодня огородные дела, потому как после 13.00 выходить на улицу не было ни смысла, ни возможности - струи воды буквально стояли стеной.
  Несколько раз дождь брал передышку, однако спустя десять-пятнадцать минут снова начинал хулиганить.
  Ближе к вечеру, когда в доме был выдраен пол, вытерта пыль и приготовлены оладушки, я решила уединиться в своей комнате и полистать книгу, которую вчера мне дала волховская ягиня. Сегодня я надеялась просто ее просмотреть, чтобы завтра заняться изучением более детально.
  Сборник заклинаний оказался разделенным на несколько крупных глав: "Здоровье", "Быт", "Личностные отношения", "Защита" и "Разное". Каждая из них содержала несколько десятков волшебных текстов буквально на все случаи жизни. При беглом осмотре лично мне больше всего понравилось коротенькое заклинание на привлечение денег: "Как птиц в небе много, как рыбы в воде хватает, так и моему кошелю - чтобы денег было много и всегда хватало".
  Значит, если данное предложение произнести вслух три раза, улучшится финансовое положение?
  Ну... Это, как минимум, маловероятно. Хотя... Я же волшебница, у меня, быть может, что-то и выйдет. Например, было бы очень неплохо получить прибавку к зарплате, потому как сподвигнуть моего начальника на индексацию выплат может только магия.
  Я уже потянулась за своим кошельком (читать заклинание надлежало, держа его в руках), как вдруг в стекло моего окна кто-то постучал. Обернулась и охнула - с улицы на меня смотрел большой черный ворон.
  - Ганс! - удивилась я. - Это ты?..
  Признаться, я была уверена, что ворон бабы Зины улетел в лес и больше не вернется. А он, смотри-ка, не только прилетел обратно, но и сумел отыскать нужный дом.
  Одна створка окна была открыта, но ручная птица деликатно сидела снаружи, будто ожидая приглашения войти.
  - Залетай, - предложила я Гансу. - В смысле, заходи. Будем с тобой знакомиться.
  Ворон секунду помедлил, а потом осторожно шагнул на подоконник.
  - На окне сидеть, наверное, неудобно, - задумчиво предположила я. - Надо придумать для тебя какую-нибудь жердочку.
  Ганс осмотрелся по сторонам, и в один взмах крыльев переместился на изголовье моей кровати.
  - А еще тебя надо угостить, - продолжила я. - Ты голоден?
  Ворон отрицательно покачал головой.
  Ну и хорошо. Потому что я абсолютно не представляю, чем можно покормить эту большую птицу. Мышами? Но у нас нет мышей. А сосиски Ганс, наверное, есть не станет. Впрочем, как знать.
  Честно говоря, неожиданное общество новоиспеченного питомца меня несколько напрягло. Все-таки это не хомяк и не котенок, а хищник с большим острым клювом и цепкими когтями. Он, конечно, ручной, однако, кто знает, что у него на уме.
  Ганса, конечно, можно прогнать, вот только делать этого я не стану - раз пообещала Зинаиде Семеновне, что буду заботиться о ее пернатом друге, значит, буду заботиться.
  Я где-то читала, что с домашними любимцами, как и с маленькими детьми, нужно много разговаривать. Тогда они проникаются к хозяину доверием, запоминают некоторые фразы и учатся правильно реагировать на разные команды. Что ж, значит будем беседовать.
  - Знаешь, когда я не обнаружила тебя в доме бабы Зины, решила, что ты улетел из Волховского насовсем. Где же ты все это время пропадал?
  "Провожал Зинаиду в последний путь. И следил за тем, чтобы она не сбилась с дороги".
  Я вздрогнула, будто меня ударило током, потрясенно уставилась на птицу.
  - Это ты сейчас сказал?
  Взгляд Ганса стал насмешливым.
  "А в этой комнате кроме нас с тобой есть кто-то еще?"
  - С ума сойти, - пробормотала я. - А баба Зина говорила, что ты - не оборотень.
  "А я и не оборотень. Просто ворон, который умеет общаться при помощи телепатии. Мой артикуляционный аппарат, к сожалению, не приспособлен для человеческой речи".
  - Просто вороны телепатией не обладают, - ответила я, подсаживаясь к Гансу ближе. - И людским интеллектом тоже. Кто же ты такой? Заколдованный человек?
  "В некотором роде - да. Но расколдовать меня нельзя".
  - Почему?
  "Потому что мое человеческое тело давно похоронено и изъедено червями, а птичье модификации не поддается. Когда-нибудь, если захочешь, я расскажу тебе забавную историю о том, как душу одного легкомысленного колдуна переселили в тело ворона. Сейчас же у тебя и так много впечатлений, поэтому оставим рассказ на потом".
  Обалдеть! Вот тебе и домашний питомец!
  - Люда, с кем ты там разговариваешь?
  Чуть скрипнула дверь, и в мою комнату заглянула бабушка. Увидела ворона, побледнела.
  "Здравствуйте, Валентина".
  Бабуля нервно сглотнула.
  - Добрый вечер, Ганс, - тем не менее вежливо кивнула она. - Вы вернулись... и теперь будете жить у нас?
  "У вашей внучки. Если, конечно, она не против. Я свое общество никому навязывать не собираюсь".
  - Так вы знакомы? - несколько удивилась я.
  - Конечно, - ответила бабушка. - Ганс живет в Волховском давно. Все, кроме дачников, в курсе, что он - не просто ручная птица.
  - Почему же тогда обращаетесь друг к другу на "вы"?
  "Исключительно из уважения".
  - ...к знаниям и прожитым годам, - подтвердила моя Валентина Петровна. - Наш гость, Люся, старше нас с тобой вместе взятых.
  - Ого! - изумилась я. - А разве вороны столько живут?
  "Я не обычный ворон".
  - Да уж, - усмехнулась бабушка. - Он - спутник. Знаешь, кто это? Нет? Это, Люся, такие существа, которые водят дружбу с волшебниками, а сами потихоньку из них магическую энергию сосут.
  Я перевела на Ганса удивленный взгляд. Он покачал головой.
  "Как грубо, Валентина. Девочка подумает, что я паразит".
  - Ба?..
  Она села на кровать рядом со мной.
  - Прошу прощения. Нет, спутники, конечно, не паразиты. Это животные, обладающие людским интеллектом. Явление они редкое и очень полезное. Вот вы, Ганс, родились человеком?
  "Да. И был им целых тридцать восемь лет своей жизни. А потом стал таким, каким вы видите меня теперь".
  - Вороны живут не долго, - продолжила бабушка. - Если не ошибаюсь, в лучшем случае, не больше сорока лет. Но наш гость, Люда, отыскал способ обмануть время и смерть. Он нашел чародея, который согласился взять его в свои спутники. В итоге получился симбиоз - сотрудничество на взаимовыгодных условиях. Ганс делится с волшебником своими знаниями и опытом, по возможности оберегает его от ментального воздействия недоброжелателей, а волшебник в ответ отдает ему часть своей магической силы - совсем немного, чтобы поддерживать в птичьем теле жизнь и здоровье. Сколько времени может длиться такое сотрудничество, Ганс?
  "Долго. До тех пор, пока маг не откажется от моих услуг. Или пока не умрет".
  - А что будет со спутником, который лишился чародея? - спросила я.
  - Он погибнет, - просто ответила бабушка. - Правда, не сразу, а спустя какое-то время. Если, конечно, не найдет другого волшебника, который согласится взять его к себе.
  Так вот почему баба Зина так беспокоилась о судьбе своего питомца! Видимо, она искренне к нему привязалась и категорически не хотела, чтобы он умер вслед за ней.
  "Я повторю: свое общество я никому навязывать не собираюсь. То, что ты, Люда, обещала Зинаиде - по сути просто слова. Она сейчас далеко и на мою судьбу ей теперь глубоко плевать. Если тебе спутник не нужен, скажи, и я тебя больше никогда не побеспокою".
  Я улыбнулась. Потом потянулась и взяла со стула лежавшее на нем чистое полотенце. Обмотала им руку от запястья до локтя, протянула ее Гансу. Тот понятливо шагнул на мое предплечье, настороженно заглянул в глаза.
  - Я согласна взять тебя в свои спутники, - уверенно сказала ему. - Надеюсь, мы с тобой подружимся.
  У меня в голове раздался вздох радостного облегчения.
  "Не сомневайся, девочка".
  
  ***
  - Знаешь, мне кажется, Тарас Петрович немного перестарался. Холод летом, конечно, неприятен, но и в африканском пекле хорошего мало. Смотри какая наступила сушь! Разве можно поверить, что вчера весь день лил дождь?
  На самом деле с трудом. Жара, охватившая Волховское с самого утра, очень быстро высушила вчерашние лужи, а вместе с ними и землю. Поэтому теперь все село развлекалось тем, что тяпками разбивало на своих огородах образовавшуюся корку.
  Мы с бабушкой справились с этой работой достаточно быстро - наши грядки были невелики (в отличие, скажем, от Ивашовых, чьи плантации уходили к линии горизонта). Поэтому после обеда я взяла небольшое пластмассовое ведро и с чувством выполненного долга пошла звать Марину в лес за земляникой.
  Собственно, именно туда мы сейчас и направлялись.
  - Зато как прекрасно теперь дышится, - заметила я. - Жарко, но совсем не душно.
  - Ну да, влажности в воздухе больше нет, - согласилась водяница. - Зато появилась чудесная возможность сгореть на солнцепеке. Хорошо, что мы идем в лес, там хотя бы прохладно. Ты, кстати, знаешь, где тут растет земляника?
  - Откуда? - удивилась я. - Я же не местная. И вообще-то думала, что тебе известны все ягодные места.
  - И напрасно, - хохотнула Марина. - Ну да ладно, будем искать. Не такой уж этот лес большой.
  И мы пошли искать.
  Бродили по узким утоптанным тропинкам, высматривая в траве овальные листочки земляники, весело болтали и смеялись. Однако через час стало ясно, что отправляться в лес наобум было неправильно - ни одной красной ягодки мы не нашли. Прогулка, конечно, получилась забавной и очень позитивной, однако возвращаться домой с пустыми ведрами все-таки не хотелось.
  - Предлагаю разделиться и поискать землянику по отдельности, - сказала, наконец, Марина. - Так мы сможем хоть весь лес прочесать.
  - По-моему, это не очень удачная мысль, - ответила я. - Вдруг кому-нибудь из нас встретится нежить? Вдвоем отбиваться от нее будет легче.
  - Нежить сейчас спит, а проснется только на закате, - заметила водяница. - До заката же времени - вагон.
  - А мы не заблудимся?
  - А где тут блудить? Прямо пойдешь, через пару километров в соседнюю деревню выйдешь. Назад повернешь - вернешься к нашему озеру. Справа и слева - поля. Но если ты волнуешься, давай договоримся встретиться через пару часов на берегу. Может, еще искупаться успеем.
  Я неохотно согласилась. Земляники, конечно, хотелось, однако прошлое рандеву с навкой четко дала понять, что гулять здесь в одиночку все-таки не стоит. Не то чтобы встреча с нежитью так уж меня пугала - практика показала, что отпор ей дать я смогу, однако сама возможность снова увидеть сухое лицо и черные провалы глаз ни разу не вдохновляла. К тому же, книгу заклинаний Клавдии Константиновны я так и не изучила, а значит, если что-то случится, снова начну палить из пушки по воробьям.
  Марина, между тем, была права - волховской лес невелик, а потому много времени на поиск земляничных полянок не потребуется.
  Мы сразу же разошлись в разные стороны, я пошла налево, водяница - направо.
  Уже через несколько минут после того, как подруга скрылась из виду, волнения мои улеглись, и я совершенно спокойно зашагала по выбранной дорожке.
  Среди деревьев царила уютная тишина, солнечные лучи, пробиваясь сквозь пышную листву крон, рисовали на древесных стволах причудливые узоры, создавая тем самым вполне мирное благодушное настроение. Да... Прямо как в старой поговорке про тихий омут и его шумных обитателей.
  На землянику, между тем, не было и намека. Хотя откуда ей тут взяться? Надо бы вырубку поискать. Или опушку. Там и солнечно, и просторно, и наверняка есть чем поживиться.
  Опушку нашла минут через двадцать. В какой-то момент света стало больше, а деревьев - меньше, и тропинка, уже едва заметная в густой траве, вывела меня на солнечную лесную окраину.
  Стоило выйти из-за кустов на открытое место, как меня буквально затопил невероятный детский восторг - прямо у моих ног раскинулось целое море знакомых овальных листьев, под которыми, почти не скрываясь, виднелись красные точки ягод.
  Я тут же бросилась их собирать, про себя удивляясь такой потрясающей удаче.
  Сначала рвала землянику одной рукой, потом двумя, затем уселась на колени и начала отправлять добычу в ведро едва ли не горстями.
  С ума сойти! Как ее тут много! Неужели волховчане не знают об этой чудесной опушке? Надо им рассказать. А уж как удивится Марина!
  Не прошло и получаса, как мое ведро оказалось заполнено едва ли не с горкой. Уходить, между тем, очень не хотелось - ноги категорически отказывались покидать эту кладовую солнца, хотя складывать ее богатство уже было откровенно некуда.
  Жаль, что у меня нет с собой куртки или хотя бы старенькой спортивной кофты. В нее можно было бы собирать ягоды, как в мешок. Хотя, это, конечно, глупо - земляника в такой таре быстро превратилась бы в пюре, а сама кофта покрылась бы такими пятнами, которые не каждый пятновыводитель осилит. Что ж, придется возвращаться в Волховское за еще какой-нибудь емкостью.
  - Здравствуй, Люда.
  Знакомый голос, раздавшийся прямо над моей головой, здорово испугал. Я дернулась и едва не рассыпала ведро со свежесобранными ягодами. Подняла голову и встретилась взглядом с пронзительными глазами-озерами волховского некромага.
  - Привет, - с облегчением в голосе сказала ему. - Откуда ты тут взялся?
  - Вообще-то я здесь живу, - усмехнулся Вячеслав. - Ты ползаешь на коленях рядом с моим домом.
  Я повернула голову и увидела неподалеку высокий каменный забор и виднеющуюся из-за него крышу. Надо же! И как я их сразу не заметила?
  Впрочем, это не имеет значения.
  - Слава, - серьезно сказала я некромагу, по-прежнему глядя на него снизу вверх, - у тебя дома есть ведро?
  - Ведро? - удивился он. - Какое ведро?
  - Любое. Главное, чтобы оно было чистое и глубокое.
  - Наверное есть.
  - Неси, - радостно провозгласила я. - Я его у тебя одолжу. Мне как раз не во что положить землянику.
  Вячеслав моргнул, а потом с некоторой растерянностью уставился себе под ноги.
  - Ого, - пробормотал он. - Сейчас принесу.
  Спустя десять минут мы уже ползали по земле вместе.
  - Ты что же, не знал, что у твоего забора растет такое богатство? - спросила я, глядя, как гроза местных колдунов для удобства пересыпает ягоды из моего ведерка в другое, побольше.
  - Никогда не обращал внимание, - пожал плечами он. - Я в лес другими тропами хожу. А как ты здесь оказалась?
  - Пришла ягодами. В лесу их не нашла, поэтому пришла сюда. Ты ведь не против, что я собираю землянику на твоей территории?
  - Это общая территория, - улыбнулся Слава. - А тебя я видеть очень рад.
  Его слова меня почему-то смутили, поэтому в течение следующего времени мы собирали ягоды молча. Вдвоем работать оказалось гораздо быстрее, поэтому совсем скоро у нас уже было два ведра, полных земляники.
  - Зайдешь в гости? - спросил у меня Вячеслав, когда мы, наконец, поднялись с колен.
  - Думаешь, стоит? - ответила я, бросив взгляд на свои наручные часы.
  До встречи с Мариной оставалось еще полчаса, так что...
  - Думаю, да, - усмехнулся он. - Хотя бы для того, чтобы умыться.
  Посмотрела на свои ладони, перепачканные красным ягодным соком, и мысленно ужаснулась. Я ведь вытирала ими лоб и глаза. И чесала нос. То-то некромаг, глядя на меня, улыбается, - я сейчас та еще красавица.
  - Пошли, - кивнула ему. - Мне сейчас действительно стоит привести себя в порядок.
  Слава взял оба ведра и повел меня к дому. У ворот мы свернули влево и оказались возле узкой незаметной калитки, которая распахнулась перед нами автоматически.
  Ступив во двор заозерного коттеджа, я тут же принялась с любопытством оглядываться по сторонам - незнакомые жилища мне всегда были интересны, а уж логово настоящего некромага тем более.
  Однако ничего особенного в этом логове я не увидела. Кроме того, что ему явно не хватало женской руки. И двор, выложенный красивой тротуарной плиткой, и широкое каменное крыльцо, и просторная прихожая содержались в образцовом порядке - были чистыми, опрятными и - ужасно скучными. В Вячеславовых владениях я не увидела ни одного цветка, декоративной вазы, статуэтки или любой другой милой вещицы (не говоря уже о разлагающихся зомби, летучих мышах и прочей ерунде, которую художественная литература приписывает магам смерти), создававшей бы в этом доме уют. На стенах, правда, обнаружилась пара картин, изображавших какую-то невнятную абстракцию, а на угловой полке - фотография, на которой был запечатлен сам некромаг, холодный и серьезный, в окружении незнакомых мне людей.
  Словом, беглого взгляда на жилище заозерного соседа было достаточно, чтобы понять - здесь живет мужчина, чистоплотный, аккуратный и одинокий.
  Нет, сам дом, конечно, был очень хорош - с большими окнами, прекрасными обоями и современной мебелью. Сантехника в ванной, где я в течение десяти минут пыталась оттереть от лица, шеи и рук засохший ягодный сок, тоже была модной и дорогой.
  Если загородный дом отделан так красиво и недешево, как, интересно, выглядит Славина городская квартира? Моя-то однушка оформлена гораздо скромнее.
  - Угостить тебя чаем? - предложил мне некромаг, когда я вышла из ванной.
  - Угости, - кивнула я.
  Мы переместились на кухню (тоже просторную и симпатичную). Слава поставил кипятиться воду и принялся вынимать из шкафчиков какие-то душистые травы.
  - У тебя большой дом, - сказала ему я. - Ты живешь тут один?
  - Да.
  - А заблудиться в нем не боишься?
  Он бросил на меня смешливый взгляд.
  - Нет, не боюсь. Здесь отделан только первый этаж, а значит, потеряться будет сложно.
  - А почему ты не отремонтируешь второй этаж?
  - Нет смысла. Предполагалось, что в этом коттедже будет отдыхать большая семья, но пока ее у меня нет. А мне одному много места действительно не нужно.
  - Мне говорили, что ты подолгу живешь в Волховском, - осторожна сказала я.
  - Да, так и есть.
  - Твоя работа, наверное, позволяет делать частые отлучки.
  - Моя работа не предполагает их вовсе, - усмехнулся Слава. - Но я имею возможность трудиться удаленно.
  - Здорово. Кем же ты работаешь?
  - Я программист, - он поставил передо мной чашку с ароматным напитком и тарелку с печеньем, уселся напротив. - Моя задача - следить за тем, чтобы нормально функционировали некоторые системы. Если наладить бесперебойный Интернет, делать это можно откуда угодно, хоть из Волховского, хоть с Мадагаскара.
  Программист, ага. Давно ли простые компьютерщики стали зарабатывать столько, чтобы строить подобные усадьбы?
  - Сдается мне, ты не рядовой программист, - заметила я.
  - Ну да, не рядовой, - неопределенно махнул рукой Слава. - В этом есть преимущество: я не привязан к офису и могу работать там, где захочу
  - Не любишь офисы?
  Он пожал плечами.
  - Из-за особенностей своей магии мне легче жить в Волховском, чем в городе.
  - Почему?
  - Здесь нежити больше.
  Я удивленно приподняла бровь.
  - Так тебе нужны покойники?
  - Нет, - улыбнулся Слава. - Покойники мне не нужны. Мне, как и любым другим магам, требуется время от времени использовать по назначению свою силу. Магическое перенасыщение, знаешь ли, не менее опасно, чем истощение. Но если другие могут найти применение своим способностям и в обычной жизни, то мне это сделать сложнее. Идти в сферу ритуальных услуг я не хочу, а больше магию смерти использовать негде. Здесь же, возле источника, мне во всех смыслах хорошо.
  Нда.
  - А какая здесь водится нежить?
  - Тебе интересно? - усмехнулся некромаг.
  - Конечно, - кивнула ему. - Я ведь дикая, многого не знаю.
  Слава улыбнулся. А я вдруг обратила внимание на то, как здорово у него это выходит - улыбка мгновенно делала и лицо, и весь облик солнечными и притягательными, а его потрясающие глаза при этом становились совершенно неземными.
  - На самом деле, видовое разнообразие мертвушек в нашем лесу не такое уж богатое, - начал рассказывать некромаг. - С навками ты уже познакомилась. Еще есть лесавки, пара кикимор. А три года назад к ним в компанию прибился было соседский упырь...
  - Упырь?!
  - Ну да. Из Степановски к нам пришел. Пока он был жив, баловался черным колдовством, а как помер, уже на третий день из могилы выбрался и пошел по дворам шататься. Загрызть, слава Богу, никого не успел, наш источник его к себе, как мотылька, притянул. Но ты не пугайся, я его почти сразу упокоил - очень вовремя приехал в Волховское в отпуск и в первую же ночь встретил этого красноглазика у своего забора.
  Я нервно сглотнула.
  - Еще у нас периодически просыпаются блудички - блуждающие огоньки, - продолжил рассказывать Вячеслав. - Они обычно обитают на кладбищах или болотах, однако волховской лес им также чем-то приглянулся. Если вдруг окажешься в лесу после заката и увидишь среди деревьев голубой или зеленоватый свет, никогда за ним не иди - заманит в самую чащу. Также тут иногда появляются анчутки - лезут к источнику магией подпитаться. Вот, собственно и все. А! Есть еще ночница, но она почти никогда не просыпается - я время от времени обновляю на ее норе блокирующие чары.
  - А кто это такая?
  - Навья с очень дурным характером. Тянет из живых существ силу через эмоции. Насылает плохие сны, тревогу, депрессию. В общем, неприятная особа.
  Вот это да...
  - Знаешь, Слава, я потрясена, - честно сказала ему. - Я бы с таким контингентом работать не смогла.
  Он пожал плечами.
  - Контингент как контингент. После общения с контрагентами моей фирмы, лично мне уже никто не страшен. Некоторые из них гораздо хуже любого упыря.
  Ну-ну.
  - Послушай, - вдруг вспомнила я, - ты, кажется, несколько дней назад говорил, что местная нежить в основном гуляет по лесу и в село не заглядывает.
  - Да, говорил. А что?
  - Неделю назад в кладовку к моей бабушке забралась перерожденная крыса. Муку рассыпала, а мешок, в котором она хранилась, порвала в клочья. Мы, чтобы ее прогнать, вокруг дома специальный порошок рассыпали, и теперь она к соседке бегает. Впрочем, быть может, это и не она, а кто-нибудь из ее друзей или родственников. В связи с этим у меня к тебе, как к специалисту по жутким монстрам, вопрос: это вообще нормально?
  - Нет, - лицо некромага стало серьезным. - Совсем не нормально. Территория села окружена особыми защитными чарами, поэтому в Волховском никакой нежити в принципе быть не должно, даже самой мелкой. Если же по улицам бегает перерожденная крыса, значит, где-то образовалась брешь. Я сегодня же пройду по периметру и попытаюсь ее отыскать. В связи с этим, Люда, у меня тоже есть вопрос: почему о таком важном происшествии я узнал только сейчас, да и то случайно? Почему твоя родственница сразу же не сообщила мне о том, что к ней в кладовку бегает мертвушка?
  - Эти вопросы не ко мне, - ответила я. - Но лично я считаю, дело здесь в предрассудках. Волховчане боятся лишний раз тебя побеспокоить.
  - А потом в их домах заводятся перерожденные крысы, - кивнул Вячеслав. - Надо будет завтра пообщаться с поселковым главой, попросить, чтобы он объяснил остальным - сейчас не время страдать глупостями. Что-то где-то произошло: нежити в нашем лесу сейчас столько, сколько я еще ни разу не видел. Едва успеваю расставлять капканы и уничтожать тех, кто в них попадается. Ты, кстати, тоже скажи соседям, чтобы они не молчали и, в случае чего, сразу сообщали обо всех подобных происшествиях.
  - Все так серьезно?
  Он немного замялся.
  - На самом деле, бить тревогу еще рано. Но задуматься стоит. В нашем мире ничего просто так не происходит.
  Пару минут мы молча пили чай.
  Слава при этом погрузился в какие-то свои размышления, а я осторожно, исподтишка его разглядывала.
  Нет, не могу я понять, почему волховчане так предвзято к нему относятся. Он ведь приятный, умный, дружелюбный. Немного необычный, но, на мой взгляд, ему это только в плюс.
  - Я поговорю с бабушкой и соседями, - негромко сказала ему. - И не только по поводу крыс. Мне кажется, им давно пора изменить к тебе свое отношение.
  - Думаешь?
  Слава забрал у меня пустую чашку, вместе со своей положил в кухонную мойку.
  - Думаю, да. Ты ведь такой... хороший.
  Он тихо хмыкнул, потом повернулся и посмотрел мне прямо в глаза.
  - Это не я хороший, - серьезно сказал он. - Это ты - прелесть.
  
  На берег озера я явилась с опозданием. После чаепития вдруг оказалось, что время, которое отвела на визит в логово некромага, давно истекло и уже пора собираться в обратный путь.
  Слава тут же вызвался меня проводить, и я с радостью на это согласилась.
  - Можно задать тебе личный вопрос? - спросила у него, когда мы вышли из дома и направились к озеру.
  - Задавай.
  - Почему все-таки ты живешь один?
  Спросила и тут же об этом пожалела. Вдруг он скажет, что в городе у него есть невеста или, еще хуже, жена, которая не обладает магией, поэтому приезжать в Волховское не любит, зато отлично понимает потребности своего супруга, а потому безропотно (или, наоборот, скрепя сердце) отпускает его на вольные хлеба в ведьмину деревню? Конечно, ничего особенного в этом нет, но мне почему-то показалось, что получить подтверждение данной теории, будет очень неприятно.
  Но Вячеслав только пожал плечами.
  - Так уж получилось, - ответил он. - В городе у меня есть отец, тетя и двоюродный брат. Все они, к слову, самые обычные люди. Еще есть много приятелей и коллег. Но живу я один. А ты, Люда?
  - Что - я?
  - Как вышло, что ты приехала к бабушке без сопровождающего?
  - Потому что я теперь тоже живу одна. И тоже по этому поводу совершенно не расстраиваюсь.
  На его лице мелькнула улыбка.
  - Это хорошо. Очень хорошо.
  ...Когда мы вышли на берег, Марина уже была там и нервно шагала вдоль растущих у воды деревьев.
  - Ну наконец-то! - воскликнула водяница, увидев меня. - Я уж собралась тебя искать!..
  Она хотела сказать что-то еще, но увидев появившегося вслед за мной Вячеслава, осеклась и удивленно хлопнула ресницами.
  - Добрый день, - вежливо поздоровался с ней некромаг.
  - Здравствуйте, - ответила она.
  - Слава, дальше мы сами, - улыбнулась я, забирая у своего спутника ведра с земляникой. - Спасибо за помощь. А еще за чай и за беседу.
  - Пожалуйста, - улыбнулся он в ответ. - Заходи в гости снова. Буду рад тебя видеть.
  Кивнул Марине и неторопливо пошел обратно. Когда он скрылся из вида, водяница перевела на меня свой взгляд и вопросительно подняла бровь.
  - Он помог мне собрать ягоды, - ответила я. - И одолжил для них второе ведро. Представляешь, возле его дома растет столько земляники! Если считать в объеме, мы ее литров семь насобирали!
  - Здорово, - кивнула подруга. - Моей добычи едва ли на один литр выйдет. Люда, скажи честно, ты сошла с ума?
  - В смысле? - удивилась я.
  - Ты рвала землянику у дома некромага?
  - А что в этом такого?
  - И он тебе помогал?
  - Ну да.
  - И ты приняла его помощь?!
  - Конечно приняла. Марина, он хороший парень, добрый и веселый. И я совершенно не понимаю, почему в Волховском его не любят.
  - Добрый? Веселый? Люда, очнись! Он же холодный, как лед! Невозмутимый, как кирпичная стена! А уж от глаз его жутких и вовсе бросает в дрожь!
  - Да ты что? - изумилась я. - Все совсем наоборот! Он сердечный, улыбчивый, и глаза у него не жуткие, а сказочные и потрясающе красивые.
  - Точно сошла с ума, - пробормотала Марина. - Надо бабушке твоей сказать, чтобы она отвар какой-нибудь приготовила. Или поставила тебе целебную клизму. Вдруг мозги на место встанут?..
  - Очень смешно.
  - Если честно, не очень. Ладно. Зато мы землянику собрали. А это, согласись, не может не радовать.
  
  ГЛАВА 6
  
  Часть своих ягод я отдала Марине - пересыпала из своего ведра в ее, чтобы водянице не было обидно за свой скромный "улов".
  Бабуля мою добычу встретила с необыкновенным восторгом. В отличие от Марины, ее ни капли не смутило, что землянику я собирала у дома некромага, а потому, отсыпав немного "на еду", она тут же побежала варить земляничное варенье.
  - В город его заберешь, - сказала при этом мне. - Будешь есть и Волховское вспоминать.
  Чтобы не мешаться у бабушки под ногами, я ушла в свою комнату и снова открыла книгу заклинаний Клавдии Константиновны.
  На самом деле, если хорошо подумать, становится не совсем понятно, как именно я должна изучать по ней магическую науку. Если все напечатанные в ней тексты волшебные, значит, произносить их вслух просто так нельзя - это наверняка чревато самыми непредсказуемыми последствиями.
  Есть, конечно, вариант выучить заговоры наизусть, а потом в нужный момент вспомнить и воспроизвести. Однако он тоже сомнителен. Что если я не смогу подобрать к конкретной ситуации необходимого заклинания? Жизнь разнообразна и неординарна, и в тоненькой книжечке ягини вряд ли содержатся советы на все случаи без исключения.
  "Развлекаешься?"
  От неожиданности я вздрогнула.
  - Развлекаюсь. Привет, Ганс.
  Черный ворон, появившийся секунду назад на моем подоконнике, перелетел на изголовье кровати.
  "Привет".
  - Ты летал на охоту?
  "Да. Поужинал, чудесно размял крылья. Чем ты занимаешься?"
  - Пытаюсь учиться магии.
  "По книге?"
  - Ну да.
  "И как? Получается?"
  - Честно говоря, не очень.
  "И правильно. Заклинателю такие брошюры ни к чему. Разве что новые формулы подсмотреть".
  - В смысле?
  "В прямом. Знаешь ли ты, что такое эти заговоры? По сути это - формулы, вызывающие определенные вибрации звуковых волн, которые затем дают направление потоку волшебной силы. Нужно тебе вылечить какую-то болячку - произнеси с определенным ритмом несколько слов, а магия и твои голосовые связки сделают все остальное. Задача же самого заклинателя - настроиться на нужный лад и научиться правильно перераспределять и экономно использовать свой резерв. Сама понимаешь, от переизбытка чувств можно выплеснуть из себя все до капли, в то время, когда этого вовсе не нужно. Между тем, у говорящих колдунов есть одна чудесная особенность: для ворожбы им вовсе не нужны готовые формулы. Они прекрасно могут сочинить свои собственные. Причем для каждого конкретного случая".
  Я "слушала" его, вытаращив глаза.
  - Откуда ты все это знаешь?
  "Угадай".
  - Ты был спутником заклинателя?
  "Еще варианты?"
  - Ты сам - заклинатель?!
  "Молодец, угадала. Когда-то я им действительно был".
  Ну ничего себе! Вот это повезло так повезло!
  - Ганс!
  "Да, я согласен".
  - Ээ... На что согласен?
  "На просьбу поднатаскать тебя в магической науке".
  - Правда?!
  "Конечно. Видишь, я уже понимаю тебя без слов. Хотя... На твоей восторженной мордашке все мысли и желания написаны большущими буквами".
  - Ты - потрясающий.
  "Это точно. Но знаешь, мне давно хотелось попробовать себя в роли наставника. У меня никогда не было полноценных учеников-заклинателей. Говоруны - явление достаточно редкое".
  - Учиться придется долго?
  "Это уж как пойдет. В нашем деле, Люда, главное - практика. А теорию я тебе всего за полчаса расскажу".
  - Здорово! А о себе расскажешь?
  "Да, но позже. Ладно? Тогда я продолжу. Так вот, заклинания. Ты, конечно, можешь поначалу пользоваться текстами из этой книги, однако потом будет лучше придумывать свои".
  - Почему? Из-за того, что заговоров здесь мало?
  "Нет. Они придуманы больше для простых людей, нежели магов".
  - Для простых людей? Так значит, простые тоже могут колдовать?
  "Не колдовать, а легонько влиять на реальность. И то при сильном желании и искренней уверенности в том, что делают нужное дело. Природные же волшебники, зачастую действуют не по четкому алгоритму, а так, как подскажет им конкретный случай. По крайней мере, говоруны точно. Если кого-то нужно изгнать - изгоняют, если надо договориться - договариваются. Понимаю, сейчас это осознать сложно, однако во время ворожбы ты быстро поймешь, о чем идет речь. Если правильно настроиться, нужные слова сами придут в голову, и тебе останется только произнести их вслух".
  Как интересно!
  - И какую же форму примут эти слова?
  "Не знаю, она у всех разная. Я, например, сочинял простенькие стихи. А один из моих давних приятелей - пел".
  - Да уж, - задумчиво пробормотала я. - Вроде все понятно, и в то же время не понятно ничего. Тут без практики действительно не обойтись.
  "Не переживай, будет тебе практика. Прямо завтра с утра".
  - К нам снова привезут заболевшего человека?
  "Ага".
  - Откуда ты знаешь?
  "Я много чего знаю. Я ведь не простой ворон, а особенный. Эти гости, кстати, приедет рано, поэтому не засиживайся сегодня допоздна. Силы тебе очень пригодятся. И твоей бабушке тоже".
  
  ***
  Они действительно приехали рано. Еще не успели пропеть первые петухи, как в нашу дверь заколотили с такой силой, будто кто-то собрался ее выбить.
  - Петровна! Люда! Просыпайтесь! - одновременно с боем раздался голос Евгения Алексеевича. - Помощь нужна!
  Из своих комнат мы с бабушкой выскочили одновременно, кинулись открывать, попутно застегивая домашние халаты, накинутые поверх ночных сорочек.
  На пороге кроме огневика обнаружились еще двое рослых незнакомых мне мужчин, который держали за углы большое ватное одеяло. В нем, как в гамаке, лежал человек, грязный и залитый кровью.
  - В лесу их нашел, - коротко объяснил сосед-огневик, протискиваясь вместе со всей своей компанией в дом. - Помогай, Петровна.
  - Несите его в зал и кладите на стол, - тут же распорядилась бабуля. - Люся, принеси ведро теплой воды. Быстро!
  Пока раненого располагали поверх бабушкиной белой скатерти, я опрометью бросилась в кухню, чтобы включить водогрейный котел, а потом со всей возможной скоростью наполнила самое большое ведро, какое попалось мне на пути.
  В зале меня встретила жуткая картина. Наш очередной пациент оказался молодым мужчиной, явно пострадавшим от когтей и зубов какого-то крупного зверя - он был исполосован с ног до головы, и лично я в прямом смысле слова не увидела на нем ни одного живого места. Однако, судя по тому, как суетилась бабуля, покойником этот несчастный пока еще не был.
  - Люся, иди сюда, - велела мне Лекарцева-старшая. - Будешь помогать. Нужно продержаться до приезда скорой помощи.
  Сначала мы быстро и максимально осторожно смыли с мужчины грязь. Раны его при этом открылись нам во всей красе, и к моему горлу тут же подступила тошнота.
  - Кровь не останавливается, - пробормотала бабушка, выводя руками над "пациентом" какие-то пассы и фигуры. - Господи! Весь порванный, весь... Люся, подержи его кровь, он и так ее много потерял. А я пока сосудами займусь.
  Подержать кровь?..
  Боже, он ведь действительно ею истекает! Скатерть уже покрылась бурыми пятнами, и с нее вот начнет капать на пол!
  - Как мне это сделать, ба?
  Раненого было жалко до слез и соплей, но я понятия не имела, что именно от меня требуется.
  "Вели крови остановиться".
  Ганс, судя по всему, переместился из спальни в зал и теперь сидел на одном из подоконников.
  "Ты вчера читала книгу заклинаний. Среди них было несколько на заговор ран. Помнишь хотя бы одно?"
  Отрицательно покачала головой.
  "Тогда сочиняй сама. Считай этого человека своим боевым крещением. Дыши глубже и не вздумай злиться, иначе добьешь его окончательно".
  Из моих глаз брызнули слезы. А вместе с ними вдруг потоком побежали слова:
  - Обернись река, вернись в берега, стой, замри, и опять беги - по дорогам новым, по руслам знакомым, реке не разлиться, берегам не разбиться...
  Я твердила эту полубессмысленную фразу без остановки, раз за разом - не требуя, а почти умоляя. Бабушка, следуя ритму моего монотонного шепота, ловко связывала разорванные сосуды, после чего я осторожно пускала по ним кровь.
  Когда с самыми важными артериями дела были закончены, бабуля метнулась к одному из своих шкафов и достала оттуда большой металлический контейнер, от которого доносился характерный больничный запах.
  На то, что она делала с раненым дальше, я старалась не смотреть, но при этом ни на секунду не переставала читать свое свежесочиненное заклинание.
  В какой-то момент, кто-то осторожно тронул меня за плечо. Я повернула голову и увидел Евгения Алексеевича.
  - Достаточно, Люда, - ласково сказал он мне. - Скорая приехала.
  "Ты молодец, девочка, - раздался у меня в голове голос спутника. - Сил потратила много, но это не беда. Главное, что парень до больницы теперь наверняка доедет живым".
  Я улыбнулась.
  В комнату быстрым шагом вошла фельдшер, а за ней двое санитаров с носилками. Следующие несколько минут в доме царила суета, а потом стало тихо - раненого унесли, а бабушка, Евгений Алексеевич и пришедшие с ним мужчины поспешили во двор, дабы в двух словах рассказать им о том, что случилось.
  Кстати. А что, собственно, случилось-то?
  - Ганс, - позвала я своего ворона. - Что стряслось с тем бедолагой?
  "Думаю, тебе о этом лучше спросить огневика. Он ведь нашел этих ребят".
  Непременно спрошу.
  - Как тебе мое первое заклинание?
  "Для первого раза - отлично. Ты способная ученица".
  - Спасибо, - улыбнулась я.
  "Но его воплощение меня немного удивило. На него повлияла вчерашняя книга или проснулись твои славянские корни?"
  Я пожала плечами.
  - Какая разница?
  "Никакой. Просто это было... забавно".
  - Рада, что тебе понравилось.
  
  ***
  Утреннее происшествие особого ажиотажа в Волховском не вызвало. И Евгений Алексеевич, и моя бабуля, и другие селяне быстро сошлись на том, что мужчину (который, к слову, оказался приезжим охотником) покалечила нежить.
  - Его приятели сказали, что они втроем остались в лесу на ночевку, - сообщил нам огневик после того, как уехала скорая. - Спали в палатке. А под утро он из нее ненадолго вышел. На самом деле, этому парню крупно повезло - когда тварь на него напала, он успел крикнуть. Этот вопль услышали его друзья, бросились на помощь и спугнули нежить.
  - Да, - кивнула бабушка. - Не успей парень закричать, собирали бы ребята его косточки по всему лесу. При условии, конечно, что сами в живых остались. Если этой тварью навка была, так она бы подружек своих кликнула, вместе они никого б не пощадили. А ты, Женя, за какой надобностью-то в лес так рано пошел?
  - Я пошел не в лес, а на озеро, - усмехнулся сосед. - Рыбу на зорьке половить. А этих горемычных с берега увидел, они как раз своего приятеля на одеяле тащили. Пришлось все бросать и бежать им на помощь. Слава Богу, успел.
  Другие волховчане тоже ничего особенного в нападении на охотников не увидели - нежить, она нежить и есть, тем более ночью, тем более в волховской лесополосе.
  Единственными, кого этот случай обеспокоил, стали местные оборотни - дядя Миша и дядя Игнат. Вечером, отправившись за сахаром в сельский магазин, я слышала, как они, удобно усевшись на лавочке, недоумевали по поводу ран пострадавшего мужчины. Мол, навки из добычи плоть кусками вырывают, царапать ее когтями им без надобности, а значит, что-то во всей этой ситуации не так.
  Между тем, на следующий день про кровавое происшествие уже никто не вспоминал. Я тоже выбросила его из головы, потому как теперь меня занимал другой вопрос, менее важный, но при этом весьма актуальный: где найти наряд для Ивана Купалы?
  Собираясь в Волховское, я взяла с собой не очень много одежды, к тому же, среди нее преобладали джинсы, шорты и простенькие футболки (кого мне в деревне удивлять-то?). Еще имелся короткий зеленый сарафан на тонких бретельках, который для праздника совершенно не годился.
  Ехать в ближайший город за соответствующей одеждой было глупо, поэтому за помощью в поиске платья я обратилась к бабушке.
  Лекарцева-старшая долго рылась в своих шифоньерах, а потом вдруг протянула мне совершенно потрясающую вещь. Это оказалось то самое, нужное платье - прямое, молочного цвета, с тонким пояском и узкой синей вышивкой по вороту, подолу и длинным рукавам.
  - Я купила его очень давно, еще до свадьбы с твоим дедом, - сказала бабуля. - А надевала всего два раза. Наверное, все это время оно ожидало тебя.
  Судя по всему, так оно и было, ибо во время примерки обновка села на мне, как влитая. Оставалось только ее постирать, и наряд был готов.
  
  - Ганс, ты когда-нибудь участвовал в празднике Ивана Купала? - спросила я как-то вечером своего ворона.
  Обещанные игры и обряды ждали нас уже завтра, и мне очень хотелось с кем-нибудь их обсудить. Спутник же за несколько дней, что провел в доме моей бабушки, проявил себя, как умный и приятный собеседник.
  "Нет, не участвовал. Только пару раз наблюдал, как празднуют другие".
  - Почему?
  "На моей родине Купала зовется по-другому и отмечают его совсем иначе, а в Россию я попал уже будучи птицей. Сама понимаешь, в этом теле через костер прыгать неудобно".
  - Так ты не русский?
  "Я - ворон, а значит интернационален. Но родился и вырос в другой стране".
  - В какой?
  "В Австрии".
  - Ого! - заинтересовалась я. - Как же ты попал в Россию?
  "С одним из своих спутников. Так вышло, что мой австрийский маг внезапно умер, и меня взял к себе его приятель".
  - Он был русским?
  "Венгром. Вместе с ним я и приехал в Советский союз. Если память мне не изменяет, это было тридцать шесть лет назад".
  - Что же тот венгр забыл в СССР?
  "Работу. Его пригласили в качестве главного инженера на один из оборонных заводов страны, и он согласился. Семь лет трудился на нем, как проклятый. Пока не сел в тюрьму".
  - В тюрьму? За что?
  "Было за что, Люсенька. С твоего позволения, в подробности того дела я вдаваться не буду. Оно уже давно быльем поросло, да и вряд ли тебе будет интересно слушать про заводские финансовые махинации. Лично для меня самое ужасное было в том, что домашних питомцев в не столь отдаленных местах держать нельзя, поэтому нам пришлось расторгнуть свой союз. Абель пошел по этапу, а я отправился на поиски новой жизни".
  - А кто стал твоим следующим спутником? Баба Зина?
  "Да. Она в прямом смысле оказалась моим спасением. Подобрала на газоне, когда я уже погибал от магического истощения, накормила, обогрела, оставила у себя. Жизнь в ее доме, конечно, сильно отличалась от той, какую я вел раньше, но меня все устраивало. После шести лет скитаний и поисков нового спутника я замечательно научился ценить людей. Тем более, Зинаида всегда относилась ко мне не как к птице, а как к полноценному человеку".
  Вот это да!
  Какая, однако, у Ганса незавидная участь! Вот уж действительно, мы в ответе за тех, с кем связали себя магическими обязательствами...
  
  ***
  В Степановку, где из года в год проводились купальские гуляния, мы с Мариной отправились после полудня. Клавдия Петровна ушла туда еще рано утром, чтобы проверить, насколько хорошо местный сельсовет провел все необходимые организационные работы.
  Погода, как и полагалось, стояла отличная, поэтому пять километров до соседнего села мы, заранее нарядившись в белые платья, также решили преодолеть пешком.
  - А почему праздник начинается после обеда? - спросила я у водяницы.
  - Традиции, - ответила она. - Главные гуляния происходят ночью, поэтому до заката нужно успеть провести кучу игр и обрядов.
  На место явились аккурат к началу забав. Сама Степановка, кстати, выглядела потрясающе: каждый дом и каждый забор были украшены цветами и яркими лентами, а возле некоторых дворов сметливые хозяйки поставили длинные столы, которые ломились от пирожков, блинчиков и ягод, приготовленных на продажу.
  Наслушавшись рассказов Марины о прошлогодних гуляниях, я ожидала увидеть здесь большую толпу народа, однако, по факту людей было не так уж много - всего несколько десятков.
  Клавдию Константиновну, главного инициатора будущего действа, это, к слову, абсолютно не смущало. Это неземное создание чинно прогуливалось среди молодежи в чудесном стилизованном костюме, улыбалось и время от времени давало участникам какие-то указания.
  Настроение у всех было позитивное, если не сказать игривое.
  - Все в сборе? - добродушно провозгласила ягиня, когда мы с водяницей присоединились к степановцам и их гостям из районного центра. - Да начнется праздник!
  Из музыкальных колонок тут же заиграла веселая мелодия. Молодежь радостно загалдела и дружною толпою отправилась на ближайший луг плести венки - главный атрибут Ивана Купалы. Дабы женская половина гуляющих не носилась по лугу и не отбирала друг у друга лютики-ромашки, кто-то заботливый подготовил для нее несколько большущих охапок, в которых вперемешку находились полевые и садовые цветы, а также куча самых разнообразных трав, которые также было можно использовать в работе.
  Пока девушки и женщины плели себе головные уборы, мужчины во главе с Клавдией Константиновной собрали два высоких снопа и со смехом и шутками принялись сооружать из них чучела Марены и Купалы, которые затем (как объяснили мне степановские девушки) надлежало сжечь в ритуальном огне.
  Как только фигуры "главных героев" были готовы, их вынесли на середину луга, а все мы встали вокруг них в широкий хоровод. Музыка, которая звучала из уличных динамиков, вдруг стихла, а ей на смену пришел тихий голос пастушьей жалейки. Ее песня, живая и щемяще нежная, молнией прорезала жаркий июльский день и на пару секунд заставила замолчать развеселившихся зубоскалов. Однако грянувшие вслед за дудочкой скрипки и цимбалы все вернули на круги своя - наш хоровод с заливистым смехом двинулся вокруг травяных чучел.
  Первой купальскую песню затянула наша ягиня, а вслед за ней ее подхватили и все остальные, даже те, кто, как и я, услышал ее сегодня впервые в жизни.
  
  Ой на Ивана, та и на Купала
  Ой на Ивана, та и на Купала
  Ой на Ивана, та и на Купала
  Красная девка зелье искала
  Ой на Ивана, та и на Купала
  Ой на Ивана, та и на Купала
  Зелье искала веточки плела
  Ой на Ивана, та и на Купала
  На синие волны та их и пускала
  Ой на Ивана, та и на Купала
  Ой на Ивана, та и на Купала
  Ой на Ивана, та и на Купала...
  
  С каждым шагом наш хоровод двигался все быстрее, а потом и вовсе помчался - стремительно, захлебываясь от восторга, солнца и незамысловатой, неописуемо родной мелодии.
  Несясь по яркому бешеному кругу, я сама, зараженная общей радостью, хотела одновременно плясать, смеяться и петь. Честное слово, никогда раньше я не испытывала таких сильных, потрясающих чувств! Остальные, судя по всему, ощущали то же самое - и державшая меня за левую руку Марина, и ухвативший за правую ладонь незнакомый светловолосый парень с таким воодушевлением пели и скакали в общем хороводе, что, глядя на них, мне становилось еще радостнее и веселее.
  Не выдержав безудержной пляски, из нашего шумного круга то и дело выпадали разгоряченные девушки и парни. Некоторые из них тут же возвращались на место, другие усаживались на траву рядом с музыкантами и продолжали подпевать сидя. В какой-то момент из хоровода с громким смехом выпала Марина. Я бы последовала за ней, однако сильная рука развеселого блондина удержала меня в хороводе, и дальше мы побежали уже без водяницы.
  Когда музыка стихла, а пляска остановилась, воздух прорезали аплодисменты и радостные возгласы, которые через несколько секунд стали еще громче - кто-то чиркнул спичкой, и Марена с Купалой занялись ярким веселым пламенем, давая начало ритуальному праздничному костру.
  Стоило огню разгореться жарче, кто-то звонко затянул следующую песню, и ее тут же подхватили все остальные:
  
  Гой Ярила, Гой Купала,
  Ваша очередь настала.
  Разгораются сердца,
  Словно угли купальца.
  
  Гори-гори ясно,
  Чтобы не погасло!
  Гори-гори ясно,
  Чтобы не погасло!
  
  Гой Купала, Гой Ярило.
  Солнце землю озарило.
  Коловрат поворотись,
  Жарче пламя разгорись.
  
  Гори-гори ясно,
  Чтобы не погасло!
  Гори-гори ясно,
  Чтобы не погасло!
  
  Выше леса, выше гор,
  Поднимайся наш костёр.
  Где разлита неба синь,
  Крылья жаркие раскинь.
  
  Гори-гори ясно,
  Чтобы не погасло!
  Гори-гори ясно,
  Чтобы не погасло!
  
  Пламя хлещет и ревёт.
  Будет весел хоровод.
  Гой Купала, Гой Ярила.
  Ваша слава - ваша сила.
  
  Песня смолкла, потом началась вторая, третья, четвертая... Теперь уже все танцевали возле стремительно прогоравшего костра, который во внезапно наступивших сумерках казался по-настоящему волшебным.
  - Считается, что в ночь на Ивана Купалу огонь приобретает особую очищающую силу, - внезапно сказал стоявший рядом парень - тот самый, который не дал мне упасть в хороводе. - Поэтому костер - обязательный атрибут праздника. Когда он прогорит, через него можно будет прыгать, чтобы очиститься, излечиться от хворей, защититься от дурного глаза и нечисти, - он улыбнулся, по-хулигански мне подмигнул и представился, - Илья.
  - Люда, - с улыбкой ответила ему.
  - Люда, ты умеешь прыгать через костры? - с шутливой серьезностью спросил парень.
  Я пожала плечами.
  - Не знаю, никогда не пробовала. Но, если честно, как спортсмен, я не очень.
  - Плохо, - качнул головой Илья. - Все подумают, что ты - ведьма.
  Эээ...
  - Почему?
  - Считается, что, если девушка не может перепрыгнуть через огонь, значит, она колдунья. За это ее могут облить водой, отстегать крапивой или обсыпать перьями.
  Ого!..
  - Откуда ты все это знаешь?
  - А я филолог, - снова улыбнулся парень. - Вот, приехал в празднике поучаствовать и материал для магистерской работы собрать. Вы, милая девушка, тоже не похожи на местную жительницу.
  - А я и не местная. Просто гощу у бабушки в соседнем селе.
  - В Вишневке?
  - Нет, в Волховском.
  После моих слов в глазах Ильи появился такой жгучий интерес, что я немного растерялась.
  - Люда, - проникновенно сказал он, подходя ко мне вплотную, - а пригласи меня в гости!..
  - Зачем?
  - Очень надо, - с чувством сообщил парень. - В Волховском, говорят, живет много необычных людей, которые знают кучу наговоров, старинных песен и прочего древнего фольклора, который очень мне пригодится.
  - Приходи, - я пожала плечами. - Там в принципе может побывать любой желающий. Чай с плюшками обещать не буду, а экскурсию, если надо, обеспечу.
  - Чудно! - обрадовался Илья. - На днях обязательно загляну.
  Возможно, он сказал бы что-то еще, однако, рядом с нами откуда ни возьмись появилась Марина, которая, извинившись, что прерывает разговор, уволокла меня поближе к огню.
  Вместе с нами у костра собралась целая куча народа, которая затем начала вести себя странно. Так, одна из женщин вдруг бросила в пламя синюю детскую кофточку, другая кинула осколки разбитой тарелки, какой-то мужчина подвел к костру упирающуюся козу.
  - Почему они это делают? - шепотом спросила я у водяницы.
  - Это такой обычай, - объяснила она. - Если сжечь в купальском костре старые и ненужные вещи, можно избавиться от старых обид и неурядиц. Если в семье более ребенок, то нужно бросить в этот огонь его рубашку, тогда вместе с ней сгорит мучающая его хворь. А скотину к костру подводят, чтобы также избавить ее от болезней.
  - Средневековье, - фыркнула я.
  - В других деревнях, может, и Средневековье, а здесь очень даже действенные ритуалы. Спасибо магическому источнику.
  Кто бы мог подумать...
  
  Через костер я все-таки прыгнула. Причем, одной из первых. Да и почему бы было не прыгнуть - к тому времени, как настала пора "искать ведьму", от высокого пламени остался небольшой огонек и тлеющие угли. Так что я все-таки рискнула - в мгновение ока перелетела через кострище, не обожглась и не ушиблась. Марина почти сразу последовала за мной, а вот Илья прыгать не стал, зато достал откуда-то фотоаппарат и с воодушевлением начал снимать каждый прыжок. Думаю, кадры в последствии у него получились шикарные, потому как этот ритуал также проходил с воодушевлением, смехом и даже некоторым азартом - степановские парни пересекали костер не один, а несколько раз, соревнуясь друг с другом в том, кто дальше и выше прыгнет.
  За их состязаниями мы следили не долго - Клавдия Константиновна повела нашу дружную девичью когорту к местному водоему - речке со смешным названием Утя, чтобы совершить еще один важный обряд - гадание на замужество и судьбу.
  Небо уже окрасилось в темный цвет, но на берегу было светло - кто-то предусмотрительный расставил в траве высокие колбы с горящими свечами. Их огоньки дополняли два небольших костерка, разведенные почти у самой воды.
  Ягиня раздала нам тонкие длинные свечки, и мы принялись укреплять их на своих венках. Марина, как и другие замужние женщины, в обрядовом гадании участия не принимала, поэтому просто ходила от одной девушки к другой, помогая вплести восковой столбик между цветочных стеблей.
  - На Ивана Купалу травы волшебную силу приобретают, - говорила между тем Клавдия Константиновна. - Если попариться в эту ночь травяным веником, семь хворей прогнать можно. А если травы в пучки связать, да дом ими окурить, вся нечисть за порог убежит. Мы же с вами, девоньки, попросим их судьбы предсказать. У кого из вас венок далеко уплывет, та в этом году замуж отправится, у кого останется у берега, та еще год в невестах ходить будет. Чей же пойдет на дно, той знак будет, что жизнь свою надо менять, иначе быть большой беде.
  Лично мне от этих слов стало не по себе. Остальные же не обратили на них особого внимания - для девушек купальские обряды явно были забавной игрой, которую никто не воспринимал всерьез.
  Когда свечи были установлены и зажжены, все мы осторожно спустились к реке. Утя оказалась на удивление мелкой, и чтобы отправить венки в плавание, пришлось зайти в воду и отойти от берега на несколько метров. Когда же цветочные "кораблики" пустили в путь, выяснилось, что далеко не все из них этому рады. Большая часть тут же развернулась и поплыла обратно к хозяйкам.
  - Ну вот! - воскликнула пухленькая румяная девушка, отгоняя от себя пышный ромашковый венок, - Это что же, я снова в девках останусь? А ну-ка поворачивай к тому берегу!
  - А мой плывет! - радостно захлопала в ладоши ее соседка. - Девочки, смотрите - плывет!
  Я за своим венком также следила с улыбкой - мой "кораблик" тоже двигался вперед, причем на удивление быстро и уверенно.
  - Люся, - крикнула с берега Марина, - твои васильки реку переплыли!
  Я прищурилась, пытаясь разглядеть своего "пловца". И вдруг мое сердце пропустило удар.
  Из-за густых кустов, росших на противоположном берегу Ути, вышел какой-то мужчина. Он сделал шаг к воде, и речная волна вынесла мой венок прямо к его ногам. Мужчина наклонился, взял его в руки. Утя была сравнительно неширока, однако разглядеть лицо незнакомца в наступающей темноте было совершенно невозможно. До тех пор, пока он не повернул голову в сторону нашей шумной ватаги.
  Меня тут же обожгло пронзительным серым взглядом.
  Вячеслав?..
  - Люда! - внезапно крикнула Клавдия Константиновна. - Возвращайся на берег!
  Под удивленные возгласы и шепотки я выбралась на траву, подошла к ней.
  - Венок надо вернуть, - серьезно сказала ягиня. - Обрядовые купальские уборы можно дарить или огню, или реке. Поэтому ступай на тот берег и уговаривай этого человека отдать тебе венок обратно.
  - Да где же я его теперь найду? - удивилась я. - Он, наверное, уже ушел.
  - Никуда он не ушел, - усмехнулась соседка. - Стоит, небось, на том же месте и тебя дожидается. Сдается мне, это один из наших, волховских, а значит, о купальских ритуалах он прекрасно осведомлен. Посмотри налево. Видишь мостик?
  - Вижу.
  - Перейдешь по нему через Утю. Как венок себе вернешь, брось его в воду. Он свое дело уже сделал.
  Чуть обескураженная столько забавным поворотом событий, я послушно потопала к мосту. Быстро его перешла и юркнула в пресловутые кусты, готовясь к долгим и, возможно, безрезультатным поискам. Однако, Клавдия Константиновна оказалась права - "похититель" обнаружился буквально через минуту после того, как я оказалась на противоположном берегу.
  - Здравствуй, Люда.
  Волховской некромаг ждал меня в нескольких метрах от моста, совершенно непринужденно поигрывая моим васильковым украшением.
  - Привет, Слава, - улыбнулась я. - Ты тоже пришел на праздник?
  - В некотором роде, - улыбнулся он в ответ. - Меня попросили огородить эту часть леса от нечисти и нежити, ее в купальскую ночь бывает особенно много.
  - Понятно, - кивнула я. - Слава, а я за своим венком пришла. Мне сказали, что его нужно забрать обратно.
  Некромаг невозмутимо пожал плечами.
  - Теперь это мой венок, Люда. Ты сама видела - он приплыл прямо к моим ногам. А свои вещи я просто так никому не отдаю.
  - Хорошо. Что же ты хочешь взамен?
  - Традиционную купальскую плату, - все также невозмутимо ответил Вячеслав. - Поцелуй.
  Я удивленно моргнула.
  - Поцелуй?
  - Да, и ничего больше. Но если ты не согласна, - пожалуйста, сплети себе другой венок, цветов тут растет много.
  Ишь какой хитрый!
  - Цена меня устраивает, - сказала ему. - Желаешь получить плату прямо сейчас?
  Он кивнул.
  Преодолевая внезапное смущение (это ведь всего лишь игра!), я подошла в нему вплотную, встала на цыпочки и потянулась к его щеке. Поцелуи бывают разными, а то, каким должен быть этот, никто из нас не обговорил.
  Однако Вячеслав сжульничать не позволил. Он резко повернул голову, и мои губы тут же оказались в его плену. Прежде чем я успела как-то на это отреагировать, некромаг притянул меня к себе и так жарко и жадно продолжил поцелуй, что земля мгновенно ушла у меня из-под ног. Ошеломленная столь неожиданным откликом своего тела, я обвила руками его шею и страстно ответила на горячую пьянящую ласку.
  Следующие несколько мгновений из моей памяти выпали.
  Когда же, наконец, я смогла собраться с мыслями, оказалось, что мы с Вячеславом стоим, вцепившись друг в друга так крепко, что от напряжения сводит руки, при этом я сама практически лежу на его широкой груди.
  - Устраивает тебя моя плата? - прошептала я некромагу в шею.
  - Более чем, - тихо ответил он.
  Исходившее от него тепло и горьковатый травяной запах самым настоящим образом кружили мне голову. В какой-то момент даже подумалось, что, если я отстранюсь, то не смогу удержаться на ногах и упаду на землю.
  Слава будто угадал эти мысли, а потому прижал к себе еще крепче. Так, обнявшись, мы простояли еще несколько минут. Когда же ясность сознания вернулась к нам окончательно, Вячеслав осторожно выпустил меня из объятий и протянул венок. Я взяла свой купальский убор, а потом размахнулась и запустила его в реку. Тут же раздался тихий "бульк", и многострадальные васильки ушли под воду.
  Вот и чудно.
  Ухватила некромага за руку и решительно потянула за собой к мосту. Слава молча пошел следом. Видимо, расставаться со мной ему теперь тоже не хотелось.
  На другом берегу нового участника праздника встретили неоднозначно. Степановские девушки при виде него весело зашептались, замужние дамы переглянулись, Марина напряглась, а Клавдия Константиновна осталась такой же безмятежной, как и раньше.
  - Ты все-таки решил к нам присоединиться, Вячеслав? - спросила у него ягиня.
  - Да, - ответил некромаг. - Думаю, я могу себе это позволить.
  - Тогда добро пожаловать, - кивнула она.
  Слава кивнул в ответ, а я вдруг поняла, что Клавдия Константиновна своим невинным вопросом просто уточнила хорошо ли защищены степановские границы от незваных гостей, а получив утвердительный ответ окончательно расслабилась. Это меня немало порадовало: видимо есть в Волховском люди, которые воспринимают моего спутника адекватно.
  Задерживаться на берегу Ути мы не стали, и вернулись к костру. Состязания по прыжкам в высоту там уже завершились, и все "спортсмены" просто сидели на траве и что-то активно обсуждали. Ильи, к слову сказать, среди них не было.
  Внезапно Слава замедлил шаг, крепче сжал мою руку, а потом практически задвинул меня себе за спину. Черты его лица при этом напряглись, а взгляд стал жестким.
  - Ты чего? - удивилась я, осторожно тронув его за плечо.
  - Ничего, - после секундной паузы ответил он и ощутимо расслабился. - Показалось.
  - Ну что, дорогие друзья, - провозгласила Клавдия Константиновна, - настало время определить, кто из вас самый смелый и отважный.
  - Мы пойдем искать папоротник? - громко поинтересовался один из сидевших у костра мужчин.
  - Цветущий папоротник, - с улыбкой уточнила ягиня. - Вы, конечно, можете мне возразить: цветущих папоротников не бывает, ведь это растение размножается спорами. Между тем, в эту ночь даже невозможное ненадолго становится возможным. Поэтому помните: тот, кто найдет чудо-цветок, сможет загадать самое заветное желание. И оно обязательно сбудется.
  После ее слов толпа еще больше оживилась. Вряд ли участники праздника действительно верили, что смогут отыскать то, чего в природе в принципе не существует, однако, ощущение загадочности и мистической романтики здорово распаляли дух и воображение.
  - Чтобы не плутать в темноте, возьмите керосиновые лампы, - продолжила ягиня, кивнув на целую батарею старых светильников, которую кто-то незаметно принес к огню. - Только, когда с ними в лес пойдете, будьте осторожны - не сожгите деревья и не разбудите волхва.
  - Кого не разбудить? - удивился стоявший неподалеку парень.
  - Волхва, - с довольной улыбкой повторила Клавдия Константиновна. - Разве вы не знаете о нем старинную легенду?
  Толпа снова зашумела.
  - Так я вам ее расскажу. Давным-давно, еще до великого крещения Руси, жил в этих местах один колдун. В древних летописях говорится, что служил он когда-то одному из местных князей, однако князь на него за что-то осерчал и выгнал из города в лес. Дело это было неслыханное - волхвов, умеющих говорить с богами все уважали и боялись. Но этот человек сотворил что-то ужасное, а потому военачальник не побоялся гнева богов и избавился от него. Как поселился волхв в лесу, так стали происходить в нем страшные вещи - птицы перестали петь, деревья стали сохнуть, а на тропинках случайным путникам начали встречаться жуткие монстры. После встречи с этими монстрами редкий человек мог вернуться обратно домой, а уж если возвращался, то до конца жизни боялся каждого шороха и скрипа. Но однажды другим волхвам надоело терпеть бесчинства черного чародея, собрались они вместе и отправились в его гиблый лес. Против объединенных сил маг не выстоял. Тело его волхвы сожгли и развеяли над текущей водой. А дух заточили глубоко под землей, чтобы не смог он более бесчинствовать. До сих пор этот дух томится где-то здесь - в степановском или же волховском лесу. Поэтому я и говорю: ищите папоротник осторожно. Нельзя чтобы черный маг вырвался из своего заточения, иначе быть беде.
  Среди наших рядов снова побежали шепотки.
  - Во дает! - восхищенно пробормотала Марина. - Каждый год рассказывает новую сказку. Интересно, она импровизирует или заранее готовится?..
  Гуляющий народ, между тем, начал потихоньку разбредаться. Одни отправились домой, другие взяли лампы и зашагали в лес, третьи остались возле костра и продолжили свои разговоры.
  - Клавдия Константиновна, вы останетесь здесь или пойдете обратно в Волховское? - спросила Марина у ягини.
  - Пойду домой. А что?
  - Я с вами. В цветущие папоротники не верю, да и спать уже хочется, - Марина бросила на меня быстрый взгляд. -Люда, я так понимаю, ты остаешься здесь?
  - Да, - ответила ей, почему-то только сейчас осознав, что все это время мы со Славой стояли, не размыкая рук. - Все-таки хочу попытать счастья.
  - Славушка, ты уж проследи, чтобы с нашей говорухой ничего не случилось, - улыбнулась Клавдия Константиновна.
  - Прослежу, - ровно ответил он. - Можете не сомневаться.
  Ягиня улыбнулась. У водяницы же было такое лицо, будто самое страшное со мной уже случилось, и бояться теперь точно нечего. Я мысленно закатила глаза.
  Мы простились и разошлись в разные стороны - волховские волшебницы отправились домой, а мы с Вячеславом взяли керосиновую лампу и направились к лесу.
  - Как думаешь, эта история с черным волхвом - выдумка? - спросила я у некромага, когда за нашей спиной сомкнулись первые деревья.
  - Вряд ли, - сказал он. - Я эту легенду тоже слышал и склонен верить, что сказочного в ней мало. Наш магический источник, Люся, очень пластичен. Возможно, много столетий назад он был темным - иначе откуда в волховском лесу столько нежити? Но потом постепенно поменял цвет и свойства. Такое бывает, если рядом с ним долгое время находятся природные маги, использующие свои способности по прямому назначению.
  - Что ж, теперь понятно, почему наше село называется Волховским, и почему оно образовалось именно здесь.
  - Да. Наверняка в стародавние времена тут действительно жил чародей, единолично использовавший силу источника, а затем пришли другие волшебники, которые либо его прогнали, либо, как сказано в легенде, посадили в магическую клетку. Последнее лично мне кажется наиболее вероятным. И очень неприятным.
  - Почему?
  - Если тело колдуна было развеяно над рекой, а дух заточен, значит где-то в окрестностях нашего села спит сильный злобный навий, который способен натворить много бед.
  - Так значит, мы правда рискуем его разбудить?!
  - Нет, - улыбнулся Вячеслав. - Для того, чтобы он очнулся и выбрался из своей "могилы", нужно провести целый ритуал с произнесением соответствующих заклинаний. А их даже я не знаю.
  Что ж, он меня успокоил. Честно говоря, любое упоминание о любой нежити и встречах с нею с недавних пор меня напрягало.
  В лесу, между тем, было шумно и весело: из-за деревьев мелькали огоньки ламп и доносились громкие голоса охотников за волшебными растениями.
  - Знаешь, - вдруг сказал Слава, - Ночь Ивана Купала напоминает мне ночи Венецианского карнавала.
  - Это чем же? Огнями и водой?
  - Вседозволенностью. Наши предки не хуже нас знали, что папоротник не цветет. Поиски его "цветка" были просто поводом для того, чтобы уйти в лес и там придаться плотским утехам. Поэтому на Покров в селах нередко играли многочисленные свадьбы. После такой вольной ночи - сам Бог велел.
  - Судя по светомузыке, которую устроили наши купальские друзья, ищут они именно папоротник, - хихикнула в ответ я. - Всем хочется загадать желание, а плотскими утехами они займутся позже.
  Слава тихо усмехнулся, а потом вдруг остановился, мягко притянул меня к себе.
  - Волшебный цветок все-таки существует, - тихо сказал некромаг, глядя в мои глаза. - И я его нашел.
  Он наклонился и нежно поцеловал мои губы. Я так же ласково ответила на его поцелуй. В тот же миг меня обхватили руками и прижали к себе.
  - Что ты со мной делаешь? - пробормотал Вячеслав.
  - То же самое, что и ты со мной.
  - И тебя не смущает...
  - Нет, - перебила я. - Меня ничего не смущает. Абсолютно.
  Макушкой почувствовала, что он улыбается. Только улыбка его почему-то была печальной.
  - Это - пока, моя нежная, - тихо сказал некромаг. - Впрочем, пусть.
  И обнял меня еще крепче.
  
  Домой я вернулась на рассвете. Мы со Славой долго бродили по лесу, смеясь и болтая о всякой чепухе, потом сидели у тлеющего купальского костра и вместе со степановской молодежью слушали страшные истории какого-то полупьяного старика. В Волховское отправились, когда небо начало уверено светлеть. Нарочно выбрали длинный путь - вдоль шоссейной дороги, в обход леса.
  Дорога, обычно занимавшая у пешеходов пятнадцать-двадцать минут, растянулась на целый час - как и во время ночной прогулки, мы то и дело останавливались и подолгу стояли, прижавшись друг к другу.
  Каждое прикосновение некромага было таким осторожным и трепетным, что вызывало во мне целый шквал нежности. Слава будто боялся меня отпугнуть, а потому вел себя восхитительно нежно и деликатно.
  Добравшись до бабушкиного дома, еще долго не могли оторваться друг от друга.
  - Приходи сегодня ко мне в гости, - тихо сказала я ему. - Познакомлю тебя с моей бабулей.
  - Рано, - чуть слышно усмехнулся он. - Лучше ты приходи ко мне. Я тоже хочу тебя кое с кем познакомить.
  - Это с кем же?
  - Увидишь.
  Когда наши руки, наконец, разомкнулись, оказалось, что у забора мы не одни. На ветке росшей неподалеку березы внезапно обнаружился Ганс. Увидев, что я обнаружила его присутствие, ворон бесшумно поднялся в воздух и неторопливо полетел в сторону открытого окна моей спальни.
  Поцеловав меня на прощание, Слава отправился к себе, а я потихоньку пошла в дом.
  Бабушка еще спала, поэтому в свою комнату я прошмыгнула на цыпочках.
  "Нагулялась?"
  Ганс сидел на спинке стула. В полутемном помещении казалось, что глаза его насмешливо блестят.
  - Ага, - улыбнулась я, прячась за дверцей шкафа, чтобы переодеться. - И ужасно хочу спать.
  "Праздник удался?"
  - Более чем, - я быстро натянула ночную сорочку, юркнула под тоненький плед и с наслаждением потянулась. - Было очень весело.
  "Я так и подумал. Особенно когда увидел тебя в объятиях некромага".
  - Тебе он тоже не нравится?
  "Ну почему же? Парень как парень. Симпатичный и вполне безобидный. К тебе, опять же, явно очень расположен".
  Это точно.
  - Другие волховчане считают его едва ли не чудовищем. По совершенно непонятным мне причинам.
  "Что же тут не понятного? Просто они видят его иначе, чем ты или я".
  - С смысле?!
  "Могу предположить, что Вячеслав кажется им холодным и отчужденно-серьезным. Причем, не только магам, но и простым людям. Чародеи, кроме того, чувствуют исходящий от него флер энергии смерти. У волшебников, работающих в специфических сферах, на ауре со временем появляется этакий "профессиональный отпечаток", который интуитивно ощущается другими магами. Это касается не только некромагов. От вашей ягини тоже исходит подобный флер, только у него иной вектор. Она, в отличие от Вячеслава, всем нравится. При этом оба они в равной степени хорошие приличные люди".
  - Но ведь это не справедливо!
  "Как знать. Если природа так распорядилась, значит, так надо".
  - Погоди, - я села на кровати. - Но ведь я - тоже маг. Однако никакого исходящего от Славы флера не чувствую. К тому же, он мне очень нравится.
  "Это потому что ты - говоруха. Одна из особенностей твоего дара - видеть людей такими, какими они являются на самом деле. Пока ты только осваиваешь магию, эта способность проявляется на уровне интуиции, но со временем она разовьется и станет более осязаемой".
  - Здорово!
  "На самом деле, не очень. С одной стороны, видеть общую суть другого человека хорошо. А для заклинателя это весьма удобно - легче работать и подбирать нужные для воздействия слова. С другой стороны, это ужасно утомляет: все люди многогранны, разделить их на хороших и плохих невозможно, однако эти червоточины зачастую мешают составить о них мнение".
  - Думаю, я как-нибудь с этим справлюсь.
  "Не сомневаюсь".
   Я снова легла на подушку.
  - Бабушке, наверное, не понравится, что наши со Славой отношения перестали быть приятельскими.
  "Скорее всего. Тебя это волнует?"
  - Волнует. Но не сильно.
  "И правильно. Валентина, к сожалению, никогда не сможет увидеть все то же, что и ты".
  
  ГЛАВА 7
  
  Илья в гости все-таки пришел.
  Что интересно, обнаружила я его случайно. Из-за того, что спать улеглась только утром, в более менее адекватное состояние пришла лишь ближе к полудню. Наскоро перекусив и поделившись с бабушкой впечатлениями от вчерашнего праздника, поскакала к Марине, однако, уже на подходе к ее дому обратила внимание на одинокую фигуру, маячившую у околицы села.
  Честно говоря, после ночной прогулки с Вячеславом об Илье я совершенно забыла, а он, гляди-ка, действительно явился в Волховское.
  - Привет, - сказала я, подойдя к нему ближе. - Ты таки пришел.
  - А то как же - улыбнулся он. - Разве можно упустить возможность побывать в этом уникальном селе?
  - Тогда почему же ты все еще стоишь здесь?
  - Так я могу пройти? Говорят, в Волховском не любят чужих людей.
  - Ничего подобного, - удивилась я. - Заходи, конечно. Добро пожаловать.
  В глазах Ильи мелькнуло облегчение, и он в два шага оказался возле меня. При солнечном свете вчерашний знакомый оказался гораздо симпатичнее, чем при всполохах купальского костра, однако, несмотря на это, мне вдруг подумалось, что продолжать с ним знакомство я не хочу. Были тому причиной вчерашние поцелуи Вячеслава или снова заговорила магическая интуиция, а только я почему-то пожалела о своем скоропалительном обещании провести для незнакомого, по сути, человека экскурсию по ведьминой деревне.
  Впрочем, мне ведь вовсе не обязательно тратить на эту самую экскурсию целый день.
  - Так значит, ты филолог, - сказала я Илье. - И собираешь старинные песни и сказания.
  - Да, - кивнул он. - А еще пословицы, поговорки, заговоры, описания обрядов и прочие памятники устного народного творчества. Мне вчера сказали, что в вашем селе живет женщина, которая является с этом вопросе крупным специалистом. Вроде бы это она вчера организовала купальские игрища. Мне бы очень хотелось с ней познакомиться.
  - Все верно, - подтвердила я. - Ее зовут Клавдия Константиновна.
  - Ты отведешь меня к ней?
  - Отведу.
  - Здорово! - обрадовался Илья. - Знаешь, мне немного неловко. Я ведь тебе практически навязался. У тебя наверняка есть свои дела, поэтому я не буду надолго отвлекать на себя внимание. Побеседую немного с Клавдией Константиновной, соберу материал для работы и откланяюсь. Ты не против?
  - Не против, - улыбнулась я. - Дела у меня действительно имеются, но помочь человеку в написании научной работы - это все-таки святое.
  Пока мы шли к волховской ягине, меня не покидало ощущение, что Илья откуда-то знает секрет нашего волшебного села. Нет, он ни словом не обмолвился о ведьмах и колдунах, зато с ненавязчивым интересом спрашивал кому принадлежит тот или иной дом, а некоторые из них даже фотографировал. В частности, под прицел его объектива попали жилища местных оборотней, огневика и погодника. Возле них Илья замедлял шаг и будто принюхивался, а потом, как ни в чем не бывало шел за мной дальше.
  Клавдия Константиновна встретила нас во дворе. В тот момент, когда мы вошли в ее калитку, ягиня занималась тем, что обрабатывала от сорняков расположенную прямо у крыльца большую круглую клумбу.
  - Я тебя помню, мальчик, - сказала она Илье, после того, как я ей его представила и коротко изложила цель внезапного визита. - Ты вчера танцевал в Степановке у костра. По поводу фольклора я с тобой с удовольствием поговорю, эта тема - моя любимая.
  Я было попыталась оставить этих двоих наедине, однако ягиня решительно взяла меня за руку и повела в дом вместе со своим неожиданным гостем.
  От предложенного чая Илья сразу отказался, аргументируя это тем, что не имеет возможности задерживаться в Волховском надолго. Поэтому нас проводили в маленькую гостиную, где мы удобно разместились в старых красивых креслах.
  - В каком университете ты учишься, Илья? - спросила у него Клавдия Константиновна.
  - В КГПУ.
  - О! - улыбнулась ягиня. - Знаю-знаю. Я проработала в этом вузе много лет.
  - Вас там до сих пор помнят, - в ответ улыбнулся парень. - Это большая удача, что я смог попасть к вам в гости.
  Следующие полчаса они обсуждали общих знакомых. Моя соседка с милой непосредственностью интересовалась здоровьем и карьерными успехами такого большого количества людей, что я едва не задремала. Илье эта беседа тоже особого удовольствия не доставила - на вопросы Клавдии Константиновны он отвечал скупо, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Собственно, это и понятно - обычным людям в Волховском все-таки не уютно.
  Когда же ягиня перешла от расспросов к песням и сказаниям, гость оживился, включил на своем мобильном телефоне диктофон и весь превратился в слух. С меня также спало сонное оцепенение, потому как то, о чем теперь велся разговор, было действительно очень интересным.
  Оказалось, что за столетия существования ведьминой деревни здесь накопилось столько самобытных сказок и преданий, что можно было написать целую диссертацию. Судя по загоревшимся глазам Ильи, он подумал о том же самом.
  Между тем, рассказы о творящихся тут чудесах лично я воспринимала, как факты полуисторические. Если предание о злобном волхве оказалось правдой, почему бы не поверить в то, что на территории Волховского происходили столкновения семейств оборотней, жили целители, лечившие знатных дворян, и люди, которые одним своим словом могли остановить вооруженные отряды врагов?
  Самый же горячий интерес и у меня, и у Ильи вызвали местные традиции и ритуалы, к которым Клавдия Константиновна перешла ближе к концу своего монолога. Этой темы, правда, она коснулась очень осторожно, не вдаваясь в особые подробности. А когда гость с некоторой настойчивостью начал выспрашивать у нее некоторые детали волховских обрядов, только улыбалась и пожимала плечами.
  ...Илья ушел из дома ягини в четвертом часу дня. Горячо поблагодарил за познавательный рассказ, от моего предложения проводить его до околицы отказался и очень резво потопал в сторону шоссе.
  - Тебе не показался этот юноша странным? - задумчиво спросила у меня соседка, когда гость скрылся за поворотом.
  - Показался, - кивнула я.
  - У меня создалось впечатление, что он явился в Волховское не за песнями и пословицами, а исключительно за обрядами и ритуалами. И мне это не нравится. Конечно, ничего секретного в этих действах нет, ведь полноценно их провести способен только одаренный человек, однако...
  - Может, мне не стоило приводить его к вам? - спросила я.
  - Что ты, Люсенька, наоборот. Я ведь не только знаю много важной информации, но и умею ее фильтровать - понимаю, что можно рассказывать чужакам, а что - нет. Другие волховчане могли бы случайно сболтнуть что-нибудь лишнее. Знаешь, а наведу-ка я справки об этом Илье. Думаю, бывшие коллеги смогут мне помочь.
  - Но ведь мы даже не спросили его фамилию!
  - Ничего страшного, - улыбнулась Клавдия Константиновна. - Я сумею задать вопрос так, что меня обязательно поймут.
  
  ***
  К Марине сегодня я так и не попала. Выйдя из дома ягини, почему-то свернула совсем в другую сторону, и отправилась к озеру. Пару дней назад бабушка сказала мне, что неподалеку от дома покойной бабы Зины есть мост, по которому можно переправиться на противоположный берег - прямо к дому некромага.
  На самом деле, встретиться со Славой я планировала завтра. Мы расстались несколько часов назад, и мне совсем не хотелось, чтобы он считал меня назойливой и навязчивой особой. И хотя желание увидеть его снова с каждым часом становилось все сильнее, решила перетерпеть и отправиться к нему с визитом завтра - не зря же он меня пригласил!
  Однако встреча с Ильей планы кардинально изменила. Его стихийное пришествие оставило неоднозначное впечатление, и мне ужасно захотелось поделиться им именно с Вячеславом.
  В целом, во время беседы с городским филологом не произошло ничего странного. Я, как журналист, во время работы над тем или иным материалом, тоже ни раз договаривалась о встрече с незнакомыми людьми и выспрашивала нужные мне подробности какого-либо события. Но его пристальное внимание к волховским жителям и живой интерес к древним ритуалам вызывали некоторое подозрение. Уж очень много таинственного происходило и происходит в этих местах.
  Поэтому я поборола смущение и пошла-таки в гости к своему чудесному некромагу. Тем более повод для визита подобрался самый что ни на есть удачный.
  Когда до тайной калитки заозерного дома оставалось всего несколько метров, снова засомневалась (может, стоило сначала поговорить с бабушкой или с Гансом?), но когда кованая створка отворилась передо мной сама собой, заставила-таки своих мнительных тараканов замолчать и решительно шагнула в знакомый аккуратный двор.
  У Славы в гостях явно кто-то был. Прямо возле забора обнаружился большой серебристый автомобиль, которого в прошлый раз я здесь совершенно точно не видела.
  Легко поднялась по ступенькам крыльца, постучала в дверь. Буквально через пару секунд послышался звук быстрых шагов, затем щелкнул замок, и передо мной появился высокий незнакомый мужчина. Он был худощавый, широкоплечий, с пепельными от седины волосами. И с пронзительным серым взглядом.
  - Здравствуйте, - с улыбкой сказала ему. - Я пришла к Вячеславу.
  - Здравствуйте, - с радостным удивлением ответил он. - Пожалуйста, проходите.
  Меня пропустили в прихожую, а потом громко возвестили:
  - Слава, к тебе гостья!
  Снова раздались шаги, и из дверей кухни выглянул мой некромаг.
  - Привет, - пробормотала я.
  На губах Вячеслава тут же заиграла нежная улыбка. Мгновение - и он оказался возле меня, взял в руки мою ладонь, ласково коснулся ее губами.
  Незнакомец тихо кашлянул. Слава улыбнулся снова.
  - Ты очень удачно зашла, - сказал он мне. - Позвольте вас познакомить. Люда, это Николай Егорович Клюев, мой отец. Папа, это Людмила, та самая девушка, о которой я тебе говорил.
  В глазах нового знакомого появилось самое настоящее восхищение.
  - Сколько света! - с чувством сказал он. - Аж глаза слепит. Приятно с вами познакомиться, Люда.
  - Взаимно, - улыбнулась я, с любопытством его разглядывая.
  Если бы не волшебные серые глаза, никогда бы не подумала, что эти двое - отец и сын, черты лица у них совершенно разные. Хотя... Телосложение одинаковое. И форма ушей похожа. И руки Николай Егорович складывает на груди точно, как Слава... И, судя по всему, тоже является магом смерти.
  - Пойдемте в гостиную, - предложил Вячеслав.
  Спустя пару минут мы уже удобно устроились в соседней комнате. Николай Егорович - в кресле, мы со Славой - на диване. При этом я каким-то непонятным образом оказалась практически в объятиях заозерного чародея. Похоже, сын не видел ни малейшего смысла скрывать от отца свое ко мне отношение. Клюев же старший ничего против этого явно не имел.
  - Знаешь, Слава, а ведь я пришла к тебе по делу, - сказала, удобно откинувшись на его плечо.
  - Ну вот, - усмехнулся он. - Даже ты не приходишь ко мне просто так.
  Я шутливо развела руками.
  - Что поделать! У меня в самом деле появился хороший повод тебя навестить.
  - Чтобы нас вещать, не нужно никакого повода, - сказал Николай Егорович. - Тем более вам, Люда.
  - Спасибо, - улыбнулась я. - Просто сегодня в Волховском случилось кое-что странное. Мне показалось, что тебе... вам это может быть интересно.
  В двух словах я рассказала о знакомстве с Ильей и его необычном поведении. Мужчины меня слушали, и с каждой секундой их лица становились все серьезнее и серьезнее.
  - Так значит, чтобы войти, ему потребовалось твое приглашение? - переспросил у меня Слава.
  - Дважды, - кивнула я. - Один раз на празднике, второй - у околицы села.
  Отец и сын переглянулись.
  - А прыгал ли этот Илья через купальский костер? - уточнил Николай Егорович.
  - Нет. Танцевать танцевал, а прыгать не стал.
  - Погоди-ка, - вдруг напрягся Вячеслав. - Люда, когда мы пришли к костру после речного гадания, этот человек был среди прочих участников праздника?
  - Нет, он уже ушел.
  Николай Егорович бросил на Славу вопросительный взгляд.
  - Вчера у костра мне почудился запах нежити, - объяснил мой некромаг.
  - Нежити? - искренне удивился его отец. - У купальского костра?
  - Мне тоже это показалось невероятным. А потом запах исчез, и я решил, что ошибся.
  Клюев-старший выдохнул.
  - Что ж, значит, я все-таки приехал не зря.
  О чем это он?
  - У нас неприятности? - осторожно поинтересовалась я.
  - Похоже на то, - спокойно сказала Слава. - Помнишь, я говорил, что в волховском лесу стало очень много мертвушек?
  - Да.
  - Так вот теперь их СЛИШКОМ много. Я один попросту не справляюсь с таким количеством тварей. У меня под каждым третьим кустом стоят ловушки, а охранный контур приходится инспектировать по нескольку раз в день - он то и дело подвергается нападению. Создается впечатление, что все, кто умерли здесь за последние сотни лет коллективно решили вернуться к жизни - начиная от примитивных зомби-зверей и заканчивая призраками. Пришлось вызывать подкрепление, - Вячеслав кивнул в сторону отца. - Так как такое количество нежити само собой появиться не может никак, выходит, что покойников кто-то нарочно поднимает из могил. А после твоего рассказа, Люда, у меня появился подозреваемый.
  Вот это да!
  - Волховчане знают о том, что происходит в лесу? - спросила я.
  - Только староста, остальных волновать пока рано. Мы сначала попробуем справиться своими силами.
  - Слава, - подал голос Клюев-старший, - напомни, от кого ты установил сдерживающий контур?
  - От нежити и нечисти.
  - И всё?
  - И всё.
  - А темные колдуны, подозрительные личности, скупщики антиквариата и продавцы бракованной китайской техники?
  - Папа, в Волховском живут магически одаренные люди. С темными колдунами они как-нибудь справятся и без меня. А дистрибьютеров и скупщиков антиквариата ни один защитный контур не остановит.
  - Это да, - с некоторой грустью в голосе согласился его отец. - Однако то, что наш неведомый филолог дважды спрашивал разрешения пройти на территорию села, наводит на совершенно определенные мысли. Впрочем, никогда нельзя исключать варианта, что парень просто слишком скромный, а потому боялся лишний раз побеспокоить незнакомых людей. Хотя... Люда, скажите, как быстро Илья ушел из Волховского, когда его разговор с ягиней подошел к концу?
  - Очень быстро, - ответила я. - Практически убежал, сверкая пятками.
  - Вот! - многозначительно поднял палец Николай Егорович. - Значит, долго находиться в непосредственной близости от светлого магического источника он не мог.
  - Но ведь обычные люди его тоже выдерживают с трудом, - напомнила я.
  - Обычные люди начинают чувствовать беспокойство на вторые-третьи сутки пребывания в Волховском, - возразил Слава.
  О!..
  - Между тем, Илья пришел в село днем, при свете солнца, - продолжил Николай Егорович. - Люда, припомните, в котором часу он появился у околицы?
  - Во сколько он там появился, я не знаю, - честно ответила ему. - Когда я заметила его там, было двенадцать часов дня.
  Сказала и тут же почувствовала, как напрягся Вячеслав. Взгляд его отца стал прямым и жестким.
  - Полдень, - тихо сказал мой некромаг.
  - Что это значит? - не поняла я.
  - Пограничное время, - ответил Клюев-старший. - Для сильных магов, навьев и высших вурдалаков абсолютно равнозначное полночи.
  Мне вдруг стало нехорошо. Так нехорошо, что дыхание перехватило, а сердце забилось часто-часто. Слава тут же обхватил меня руками и крепко прижал к себе.
  - Надо срочно выяснить, кто такой этот Илья, - сказал он. - Люся, что еще ты о нем знаешь?
  - Только то, что он учится в КГПУ, - тихо сказала я. - И все. Клавдия Константиновна обещала выяснить его более подробную биографию.
  - Чудесно, - кивнул Николай Егорович. - Но надо ее поторопить. Я же попробую разузнать о нем из своих собственных источников.
  Я глубоко вздохнула. Похоже, спокойная жизнь в Волховском подошла к концу.
  
  ***
  В заозерном доме я пробыла до самого вечера.
  После обсуждения плана наших ближайших действий Николай Егорович отправился беседовать с кем-то по телефону, а мы со Славой пошли готовить ужин.
  Глядя на то, как ловко волховской некромаг разделывает мясо и шинкует лук, невольно сравнивала его со своим бывшим женихом. Вячеслав среди кастрюль и сковородок явно чувствовал себя свободно и уверенно, Игорь же появлялся на кухне исключительно для того, чтобы поесть. Вершиной его кулинарного мастерства был кофе - данный напиток он варил божественно. Собственно, на этом поварские способности моего бывшего возлюбленного заканчивались, ибо даже картошку он чистил так, что от нее мало что оставалось. А в редкие минуты вдохновения, когда у Игоря возникало желание помочь с приготовлением обеда или ужина, воцарялся такой хаос, что лично мне уже никакой помощи не хотелось.
  Со Славой же кухонного взаимопонимания мы достигли сразу: решили, что именно будем готовить, быстро распределили обязанности и приступили к их выполнению, не толкаясь и ничуть друг другу не мешая. Несколько раз я отвлекалась от своего дела и украдкой любовалась точными движениями своего некромага - красивый мужчина, занятый приготовлением еды, всегда чертовски привлекателен.
  - Слава, - в какой-то момент спросила я, - почему твой папа сказал, что от меня у него слепит глаза?
  - Потому что ты сияешь, - ответил чародей, отправляя мясо на разогретую сковороду. - Твоя аура светится серебристыми огоньками.
  - И что это значит?
  - То, что ты хороший человек, - улыбнулся Вячеслав. - А еще молодая светлая волшебница. Нам, магам смерти, это видно особенно хорошо.
  - А другие волшебники тоже сияют?
  - Да, но по-разному. С возрастом свет становится тусклее и приобретает оттенок. Местные оборотни, например, светятся коричневым цветом, маги земли - зеленоватым, целители - солнечно-желтым. Думаю, твое энергополе с годами тоже немного пожелтеет.
  - А какого цвета аура у тебя?
  - Дымчато-серая. У нежити, к слову, она черная, как ночь.
  - У нежити есть аура?
  - Конечно. Причем, чем сильнее перерожденная сущность, тем светлее цвет ее энергетического поля. Он по-прежнему остается черным, однако оттенок может варьироваться от смоляного до темно-серого. Поэтому некоторые острословы считают, что маги смерти - это одна из разновидностей мертвушек.
  Слава усмехнулся.
  - По-моему, это не смешно, - нахмурилась я.
  Он равнодушно пожал плечами.
  Я же отошла от разделочного стола и, повинуясь внезапному порыву, крепко обняла его за талию. Слава повернулся и обнял меня в ответ.
  - Люда, у меня отвратительная репутация, - тихо сказал он.
  - Я знаю.
  - Люди, с которыми я работаю, считают меня мрачным замкнутым типом, который вечно всем недоволен.
  - Это их дело.
  - А еще я не люблю кошек и обожаю салаты с жирным майонезом.
  - Ты надеешься, что я испугаюсь и убегу?
  - Нет, я просто предупреждаю о том, с чем тебе придется столкнуться. Потому что я сам тебя уже никуда не отпущу.
  - Не отпускай, - согласилась я. - Мне с тобой тепло и очень спокойно.
  Слава мягко приподнял мой подбородок и нежно коснулся губами моих губ. Я потянулась ему навстречу, и легкая ласка превратилась в долгий сладкий поцелуй.
  - Я так понимаю, ужинать мы сегодня не будем.
  Мы неохотно оторвались друг от друга, повернули головы и встретились с насмешливым взглядом Клюева-старшего.
  - Мясо подгорит, - заметил он.
  Слава хмыкнул и потянулся за лопаткой, чтобы перевернуть поджарившиеся ароматные куски на другую сторону.
  - Не трудись, - остановил его отец. - Я, пожалуй, займусь ими. А вы двое лучше накройте на стол, - он улыбнулся и по-мальчишески подмигнул, - только тарелки не забудьте.
  ...Ужин прошел в непринужденной домашней обстановке. Николай Егорович, получив разрешение обращаться ко мне на ты, с деликатным интересом расспрашивал о моей работе, увлечениях, интересах и родственниках. Ответы явно приходились ему по душе, потому как с каждой минутой его настроение становилось все лучше и лучше. О нежити за столом принципиально не говорили, и мне это очень нравилось: мой отец тоже всегда считал, что обсуждать во время семейных трапез рабочие проблемы - дурной тон.
  Когда же Слава поставил перед нами чашки со свежезаваренным чаем, я все-таки решила вспомнить о наших баранах.
  - Вы сегодня снова пойдете в лес?
  - Конечно пойдем, - кивнул Николай Егорович.
  - Уже вечереет. Вы будете... мм... работать ночью?
  - Да.
  - А как же сон? Этак ведь можно бродить до утра.
  - Так долго гулять вовсе не нужно, - улыбнулся Слава. - Чтобы проверить контур и ловушки достаточно двух-трех часов после заката. Кроме того, в разных частях леса у меня развешаны видеокамеры и магические сигналки. Если случится что-то серьезное, сработает сигнализация и останется видеозапись.
  Видеозапись?..
  - Слава, ты слышал о происшествии, которое на днях случилось в нашем лесу?
  - О каком именно? В нашем лесу постоянно что-то происходит.
  - Я имею в виду охотника, который якобы пострадал от когтей дикого зверя.
  Некромаги, как по команде, оставили свои чашки и внимательно посмотрели на меня.
  - До меня доходили слухи, что в Волховское принесли человека, которому срочно понадобилась медицинская помощь, - медленно сказал Вячеслав.
  - Его доставили в дом моей бабушки. Он был разодран с ног до головы.
  - В волховском лесу не водятся звери, способные нанести такие ранения, - сказал Слава. - Тут живут только зайцы, белки, лисы и ежи. Ты уверена, что на этого человека напали именно здесь?
  - Так сказали его друзья. Селяне уверены, что во всем виновна нежить.
  - Это уж наверняка. У меня сигналки каждую ночь заходятся воем, а я физически не успеваю за короткое время проверить всплески активности в разных частях леса. Но тут интересно другое. Говоришь, он был разодран когтями?
  - Ну да, похоже на то.
  - У нас нет нежити, которая бы могла исполосовать человека. Навки вырывают плоть кусками, кикиморы тело не трогают вовсе, просто заманивают в чащу и выпивают жизненную энергию. Разве что зомби? На прошлой неделе мне встретился "оживший" кабан. Видимо, когда-то здесь водились дикие свиньи.
  - Люда, - задумчиво сказал Николай Егорович, - раны пострадавшего охотника были рваными?
  - Да.
  - Они были прямыми или зигзагообразными?
  - Не могу сказать, я ведь не медик. Как по мне, так тот бедняга выглядел, словно большой кусок кровавого мяса.
  - В таком случае, странно, что он вообще выжил.
  - Ему повезло - друзья спугнули напавшую на него тварь.
  Некромаги переглянулись.
  - Спугнули? - переспросил Клюев-старший.
  - Значит, это не зомби, - произнес Слава. - Он бы никуда не ушел, наоборот, "обрадовался" новым жертвам.
  - Знаешь, сын, по-моему здесь стало на одну проблему больше, - устало вздохнул Николай Егорович. - В какой фазе у нас сейчас луна?
  - Думаешь, волколак? - серьезно спросил Слава.
  - Похоже на то. Причем, пришлый. Они ведь тут раньше не водились?
  - Нет, я бы знал. Последняя жившая в Волховском черная ведьма умерла несколько дней назад, причем, перекидываться в зверя она никогда не умела. Так что - да, это кто-то чужой. И сдается мне, он - тот же гад, который поднимает в лесу покойников.
  - Так, - Николай Егорович встал. - Люда, не обижайся пожалуйста, но тебе сейчас лучше вернуться домой. Нам с сыном нужно кое-что проверить.
  Я понятливо кивнула. Дел у них теперь будет по горло.
  
  В село я пошла не одна, Слава вызвался меня проводить.
  В наступающих сумерках мы неторопливо обошли вокруг озера, потом несколько минут стояли обнявшись у калитки бабушкиного заднего двора.
  - Знаешь, мне за тебя страшно, - тихо призналась я своему некромагу. - Быть может, наш лес можно как-то законсервировать или накрыть каким-нибудь куполом? Чтобы не бегать по ночным тропинкам и не общаться с неведомыми зверями.
  Слава улыбнулся и чмокнул меня в кончик носа.
  - К сожалению, это невозможно, моя хорошая. Но волноваться по этому поводу не нужно. Мои магические способности несколько превышают средний уровень, а уж вместе с отцом мы и вовсе - сила. Так что совсем скоро все снова станет хорошо.
  - Чем вы сейчас будете заниматься?
  - Прежде всего, проверим записи с камер видеонаблюдения. Вдруг под прицел одной из них попал наш клыкастый друг? Потом немного прогуляемся по лесу.
  Я вздохнула и прижалась к нему еще крепче. Какое-то время мы стояли молча, слушая стрекот кузнечиков и вечерние песни птиц. Потом Вячеслав мягко отстранился, ласково поцеловал мои губы и простился до завтра.
  Когда он скрылся в кустах, я повернулась к дому и - опешила. У двери заднего входа стояла бабушка.
  Внутри что-то неприятно екнуло.
  Я прошла через двор, поднялась по ступенькам "черного" крыльца.
  - Привет, ба.
  - Привет.
  Она пропустила меня в дом, вошла следом. Не сговариваясь, мы свернули в кухню, уселись за стол. Пару секунд висела тишина.
  - Люся, ты ведь отдаешь себе отчет в том, что делаешь? - спросила, наконец, бабуля.
  - Вполне, - кивнула я.
  - Он - маг смерти.
  - А я - говоруха. И что?
  Бабушка коротко вздохнула.
  - Что у вас за отношения?
  Хороший вопрос.
  - Мы... встречаемся.
  - И давно?
  - Со вчерашней ночи.
  Она встала, включила газовую плиту, поставила кипятиться чайник.
  - Знаешь, меня сегодня целый день преследовал твой ворон.
  - Ганс?
  - Да. У него было настроение пообщаться. Угадай о ком мы все это время говорили?
  - Неужели о Славе?
  - О нем, - усмехнулась бабушка. - Весь день я слушала длинные монологи о том, какой он умный, талантливый, добрый мальчик. А вечером вдруг увидела, как этот мальчик целует мою внучку. Это ты подговорила своего спутника, чтобы он промыл мне мозги?
  Я хихикнула.
  - Нет, это его личная инициатива.
  - Старый интриган, - покачала головой бабуля. - Люся, неужели у вас все серьезно?
  - Не знаю, ба, - честно ответила я. - Мы наши отношения еще не обсуждали. Да и есть ли смысл это делать сейчас? Мы ведь, по сути, друг друга почти не знаем.
  - Хорошо, что ты это понимаешь.
  - Однако меня тянет к нему, как магнитом. Рядом с ним так спокойно, так хорошо... А какие у него волшебные глаза!..
  - Не надо про глаза. У меня по поводу них свое собственное мнение. Кроме тебя его жуткий взгляд выдержать не может никто.
  Я пожала плечами.
  - Я считаю, что вам нужно познакомиться поближе, - сказала ей. - Слава действительно замечательный человек, и мне очень хочется, чтобы ты тоже это поняла.
  - Пригласи его к нам в гости, - предложила бабушка. - Я его блинами угощу, а он мою кладовку посмотрит. Вдруг там снова поселилась какая-нибудь пакость?
  Я хихикнула.
  - Между тем, Люся, - продолжила Лекарцева-старшая, - я хочу, чтобы ты знала: доверия у меня Вячеслав не вызывает. И мне не нравится, что ты так открыто целуешься с ним в общественных местах. Да, это место общественное - по той дороге, где вы сегодня шептались, часто ходят люди. Увидят тебя в объятиях некромага, сплетен и разговоров потом не оберешься! Правила приличия, моя дорогая, еще никто не отменял. Я, конечно, делаю скидку на твою влюбленность, однако надеюсь, что в дальнейшем ты будешь держать себя в руках.
  Я тоже надеюсь. Хотя совершенно в этом не уверена.
  
  ***
  Спала я сегодня плохо. Сначала долго ворочалась в кровати, снова и снова прокручивая в голове события этого дня: Илья, его странное поведение и настойчивый интерес, Николай Клюев, взбесившаяся нежить, нежные поцелуи моего чародея... Кто бы мог подумать, что поездка к бабушке окажется такой захватывающе интересной!
  Очень хотелось поделиться своими мыслями и впечатлениями с Гансом, однако дома его не было - он куда-то улетел еще до того, как я вернулась из заозерного коттеджа.
  Наконец мною овладела дремота, а потом и сон - хрупкий и тревожный.
  Мне виделась какая-то абстрактная чушь: рваные тени, хоровод холодных серых бликов, от которых по коже ползли мурашки, затем жаркая пустыня с раскаленным воздухом, не дававшим возможности свободно вздохнуть, и пронизывающий ледяной ветер. Потом мне приснился Вячеслав, бледный и дрожащий, посреди страшного дремучего леса. Он бродил среди деревьев и кого-то громко надрывно звал, а откуда-то издалека доносился мерзкий вороний крик. Все это внушило мне такой ужас, что я, запертая в клетке своего бессознательном состоянии, принялась метаться из стороны в сторону, изо всех сил пытаясь проснуться...
  - Люда! Люда, открой глаза! Милая моя, хорошая! Проснись, звездочка! Проснись!
  Мои ресницы взлетели вверх, а сама я буквально подскочила на кровати. При этом создалось четкое впечатление, что кошмар все еще продолжается: на краю постели сидела бледная испуганная бабуля, которая изо всех сил тормошила меня за плечи, а за ее спиной стоял Слава, бледный, как в моем сне, с жуткими горящими глазами. Он размахивал руками и что-то гортанно кричал, а прямо над нашими головами, хлопая крыльями и хрипло каркая, летал Ганс.
  - Бабушка, - дрожащим шепотом сказала я, оглушенная этой какофонией, - что происходит?
  Ответить она не успела. Выкрикнув последнее слово, Слава сложил пальцы в замысловатый пасс и пустил куда-то за мою спину короткую серебристую молнию. Раздался слабый щелчок и тихий вздох. Я обернулась и успела увидеть, как в воздухе тает чья-то тень.
  В тот же миг Вячеслав подскочил ко мне и, буквально вырвав из бабушкиных объятий, прижал к своей груди. Потом чуть отстранился и с откровенной тревогой во взгляде начал рассматривать мое лицо.
  "Не волнуйся ты так, с ней все в порядке. Мы успели вовремя".
  - Слава, что случилось? - спросила я у своего некромага.
  Он облегченно вздохнул и снова прижал меня к себе.
  - Ночница, - объяснил Вячеслав, нежно прижимаясь щекой к моей макушке. - Кто-то выпустил ее из могилы.
  Что?!
  Я слегка отстранилась от некромага, обалдевшим взглядом уставилась в его глаза.
  - Как это могло случиться? Ты же говорил, что на ее логово наложены сильные чары!
  - Так и было, - кивнул Слава. - Примерно через полчаса после моего возвращения домой сработала сигнализация, а когда мы с отцом поспешили в лес, выяснилось, что сдерживающие заклинания взломаны, и ее могила пуста. Эта навья находилась в сонном оцепенении несколько десятилетий, представь, как она была голодна, когда выбралась наружу! Пришлось срочно все бросать и бежать в село, благо следы она за собой оставила очень четкие.
  - А как же защитный контур? - чуть дрожащим голосом спросила бабушка.
  - Он тоже взломан, папа сейчас как раз его восстанавливает, - ответил Вячеслав. - Самостоятельно ночница пробить его не могла, ей совершенно точно кто-то помог.
  - А разве кроме контура в Волховском защиты больше нет? - удивилась я.
  - Нет, - развела руками бабуля. - А зачем? До сегодняшней ночи в ней не было никакой нужды.
  - Кого ночница навестила еще?
  "Никого, она сразу направилась к тебе".
  Мы дружно повернули головы и посмотрели в сторону Ганса, устроившегося в изголовье моей кровати.
  - Но почему? - снова удивилась я.
  "Потому что ты здесь самая беззащитная. И вкусная - магия из тебя фонтаном бьет. Во всех отношениях лакомый кусочек".
  - Ганс первым обнаружил, что в доме находится навья, - добавила бабушка. - И первым бросился тебе на помощь. Представь, слышу я сквозь сон карканье и шум крыльев. Встала с постели, захожу в твою комнату, а там кипит настоящая битва. Ты, бледная, как покойница, мечешься по кровати, сверху зависла странная черная дымка, а твой ворон с жуткими криками клюет и дерет эту дымку когтями. Ужас! Я сначала не сообразила, что происходит, а уж когда в дом ворвался господин некромаг... Кстати, - бабушка строго посмотрела на продолжающего обнимать меня Вячеслава. - Дверь, которую вы, молодой человек, снесли с петель, нужно повесить на место.
  - Повешу, - пообещал Слава, - обязательно.
  Я нежно чмокнула его в щеку.
  - Где же ночница теперь? Ушла?
  "Да, навсегда. Вячеслав развеял ее без остатка. Профессионально сработано, юноша. Вы - настоящий мастер".
  - Благодарю, - улыбнулся Слава. - Ваша похвала, Ганс, стоит дорого.
  - Спасибо вам всем, - с чувством сказала я. - Если бы не вы... А что со мной бы случилось, если б вы не пришли на помощь?
  "Вообще, ночницы занимаются тем, что посредством дурных тревожных снов тянут из своей жертвы жизненные силы. После посещения этой навьи человек просыпается хмурым, уставшим или даже больным. Однако, учитывая то, что наша ночница была очень голодна, лично у меня есть подозрение, что ты бы после знакомства с ней не проснулась вовсе. Она бы выпила тебя всю, до капли".
  Я похолодела.
  - Слава Богу, все обошлось, - поспешил добавить Слава. - Волноваться больше не нужно. По крайней мере, пока. А сейчас мне нужно идти - необходимо помочь отцу с восстановлением защитного контура. Но прежде я исправлю вашу входную дверь и установлю вокруг дома дополнительную защиты. Вы ведь не против, Валентина Петровна?
  - Я только "за", - ответила Лекарцева-старшая.
  "А Люда тебе поможет. Правда, Люда?"
  - Правда, - сказала я, выбираясь из кровати и объятий своего некромага.
  Будем считать это внеплановой тренировкой.
  Бабушка подала мне домашний халат, и мы все вместе вышли во двор.
  Наша входная дверь обнаружилась лежащей на крыльце - видимо, Слава действительно очень спешил избавить меня от злобной навьи. Губы невольно тронула улыбка. Мой герой!..
  Ремонтом некромаг занимался недолго - минут десять (для этого бабушка предоставила ему все имеющиеся в доме инструменты), а потом мы с ним неторопливо прогулялись вдоль забора: Вячеслав выплетал пальцами замысловатые пассы, а я просила нити его колдовства быть крепкими и нерушимыми.
  Когда дело было сделано, Слава нежно поцеловал меня в губы и, пообещав, что утром придет снова, отправился к отцу.
  - Что скажешь? - спросила я у бабушки, когда мой чародей скрылся из вида.
  - Если он позовет тебя замуж, соглашайся, - ответила она. - Хороший парень. Хоть и некромаг.
  
  
  ГЛАВА 8
  
  В кровать этой ночью я больше не легла. После разговора с моими защитниками и прогулки вдоль бабулиного штакетника сон ожидаемо меня избегал. Бабушка же от пережитого страха, наоборот, уснула сразу, как только вернулась в свою комнату.
  От нечего делать я, стараясь не шуметь, навела порядок на кухне, а ближе к рассвету занялась приготовлением завтрака.
  То, что встреча с ночницей закончилась благополучно, конечно, очень хорошо, однако в моей душе она оставила неприятный липкий осадок и ощущение того, что самое интересное еще ждет нас впереди.
  Собственно, это подтвердил и мой некромаг. Он действительно явился к нам в дом с первыми петухами - уставший и с темными кругами под глазами. Ложиться спать отказался, заявив, что они с отцом решили отдыхать в ближайшие дни по очереди. В связи с этим Клюев-старший сейчас мирно дремлет в заозерном доме, а у него самого еще есть дела в Волховском. А вот предложение накормить его завтраком принял с большим энтузиазмом.
  - Нужно еще раз поговорить со старостой, а потом и с остальными селянами, - сказал Вячеслав, усевшись за стол. - Пусть наложат на свои территории защитные чары. Есть подозрение, что охранный контур может снова подвергнуться нападению. Не удивлюсь, если наш противник отыщет и приведет сюда еще каких-нибудь навьев.
  - Слава, - задумчиво произнесла я, поставив перед ним тарелку со свежесваренным супом, - ты знаешь, где конкретно расположен магический источник, питающий окрестных колдунов?
  - Конечно, - кивнул он. - Здесь все это знают. Он бьет в районе старого колодца, который находится на сходной площадке.
  На сходной площадке? В первый раз о ней слышу.
  - То есть, источник - в селе?
  - Да. Если быть точным, на самой его окраине. Там есть участок, заросший шиповником и другими колючими кустами. Когда-то давно в этом месте был родник с ключевой водой, которым пользовались местные жители. Там же проводились сельские сходы, где обсуждались важные вопросы. Собственно, поэтому площадка и называется сходной. Но потом жителей в Волховском стало больше, источник увеличился в размерах, и это место пришлось оставить.
  - Почему?
  - Там теперь очень много магии. Если подойти слишком близко, можно попросту сгореть.
  Ого!
  - А почему тебя это вдруг заинтересовало?
  - Я подумала, что цель нашего злоумышленника - именно магический источник.
  - Само собой, - кивнул Слава. - Больше здесь брать нечего. Только не понятно для чего конкретно он ему нужен. Воспользоваться волшебством, которое он излучает, может любой желающий. Присвоить его себе невозможно, подойти близко, как я уже сказал, тоже нельзя. Однако наш некромаг поднимает мертвецов, освобождает навьев, дает силу духам и атакует защитный контур. Спрашивается: зачем?
  - Может, он хочет истребить местных колдунов?
  - Смысл? На их место придут другие. Причем, в очень короткий срок. Если вспомнить Илью, о котором ты рассказывала вчера, и предположить, что именно он рулит всем этим действом, возникает еще больше вопросов. На которых у меня, к сожалению, ответов нет. Потому действовать придется по обстановке. Возможно, придется собрать сход и посоветоваться с остальными волховчанами.
  - А если для начала зайти к Клавдии Константиновне? Может, она сможет как-то помочь?
  Слава улыбнулся.
  - Клавдия Константиновна действительно очень умная и приятная женщина, - сказал он. - Безусловно, много знает и имеет большой жизненный опыт. Однако я сомневаюсь, что она разбирается в магии смерти и сможет объяснить нам весь смысл происходящих событий.
  - Возможно, ты прав, - кивнула я. - Но мне почему-то кажется, что ягиня способна рассказать нам что-нибудь полезное. Считай, это подсказывает моя интуиция.
  - Ну, раз интуиция, - снова улыбнулся Слава. - Мне, собственно, все равно к кому именно идти в первую очередь - к старосте или к соседям.
  - Вот и хорошо. Доедай суп и пошли в гости к нашему специалисту по фольклору.
  ...Из дома мы вышли как раз после того, как проснулась моя бабуля. В этот раз на некромага она отреагировала гораздо сердечнее и даже пригласила его зайти к нам в гости снова.
  Остальные жители Волховского также выбрались из своих кроватей и уже во всю занимались домашними делами - хоть на улице еще было безлюдно, однако, из-за заборов уже доносились голоса, звуки шагов и кудахтанье кур.
  Едва мы подошли к дому Клавдии Константиновны, как буквально столкнулись у калитки с нею самой и каким-то рыжеволосым парнем. Они оба выглядели взволнованными, а, увидев нас, резко повеселели. По крайней мере, Клавдия Константиновна точно.
  - Люда, Слава! - воскликнула она. - Какая удача! А я как раз собиралась к вам в гости.
  - К нам? - усмехнулся некромаг.
  - К тебе, Славушка. Вот, познакомьтесь - это Евгений Киров. Друг и в некотором роде напарник Сергеева Ильи - того самого юноши, который приходил ко мне вчера.
  Мы со Славой переглянулись, а потом одновременно посмотрели на гостя нашей ягини. Тот чуть покраснел и робко улыбнулся.
  - Женя приехал ко мне полчаса назад, - продолжила Клавдия Константиновна, - и рассказал так много интересного, что я решила непременно познакомить его с вами. Но раз уж вы тут, предлагаю вернуться в мой дом и поговорить там.
  Мы, конечно же, согласились, и уже через пару минут удобно разместились в соседкиных креслах.
  - Женя, это Люда и Слава - очень умные ребята, - сказала рыжему парню хозяйка дома. - Повтори им, пожалуйста все то, что рассказал мне.
  Евгений бросил на нас осторожный взгляд, коротко вздохнул.
  - Видите ли, во всей этой истории столько странного, что я всерьез боюсь прослыть шизофреником, - признался он.
  - Не переживайте, - ответил Слава. - Мы сами в некотором роде специализируемся на странных явлениях, а потому выслушаем вас со всем возможным вниманием.
  - Хорошо, - кивнул Киров. - Вся эта петрушка началась пару месяцев назад. Дело в том, что мы с Ильей филологи и вот-вот должны защитить свои магистерские диссертации. Оба специализируемся на фольклоре - я для своей работы выбрал песенное творчество, а Илья - сказания и предания. В течение прошлого года в поисках научного материала мы объехали почти весь наш регион, и в одной из дальних деревень случайно познакомились с очень интересной старушкой. Она оказалась настоящим кладезем нужных нам сведений. Не бабушка, а чудо! Столько сказок нам рассказала, столько песен спела! Однако Илью больше всего заинтересовало сказание о черном волхве, который, якобы в древние времена промышлял в одном из районов нашей области. Вообще, эта история ничем не отличалась от других страшных сказок. Кроме одного - бабушка очень подробно описала место, где убили этого черного волхва, и где, по преданию, был заточен его дух.
  Моя спина покрылась холодным потом. Слава напрягся, Клавдия Константиновна устало потерла виски.
  - Илья сказал, что примерно представляет, где конкретно "спит" призрак волхва. И предложил туда съездить. Вроде как на разведку. На самом деле, это очень круто - отыскать "живое" подтверждение древнего сказания. А для диссертации особенно. В дальнейшем такая работа может открыть шикарные научные перспективы. Знаете, Илья прямо загорелся идеей найти "логово волхва", буквально ею бредил.
  - Нашел? - коротко спросил Слава.
  - Нашел, - кивнул Евгений. - По крайней мере, он был в этом полностью уверен.
  - И где оно располагалось? - поинтересовалась я.
  - Где-то здесь, близ одной из окрестных деревень.
  - Рядом со Степановкой, - тихо уточнила ягиня.
  - Ага, наверное, - кивнул парень. - Сам я в эти походы не ездил, а потому точно сказать не могу. Но это еще не все. После того, как Сергеев нашел место, описанное пресловутой старушкой, у него появилась новая идея - провести необычные эксперимент.
  - Выпустить волхва из могилы? - перебил некромаг.
  - Вроде того.
  - Но зачем? - удивилась я.
  - Во время очередного визита в библиотеку Илья случайно наткнулся на старую брошюру, которая оказалась чудеснейшим сборником древних заговоров и заклинаний. Среди них, в разделе "Разное", были классные заклятия на разрушение цепей и возвращение утраченного. Илья решил, что будет очень интересно прочесть их над гипотетической усыпальницей.
  На мгновение у меня перехватило дыхание.
  "И сколькими же экземплярами вышла твоя полезная книжица?"
  "Тремя. Не переживай, Валя, ни к кому лишнему эти тексты в руки не попадут..."
  Я перевела взгляд на Клавдию Константиновну. Та грустно вздохнула и развела руками.
  - Евгений, вы присутствовали при прочтении этих заклинаний? - серьезно спросил у рыжего гостя Вячеслав.
  - Нет, что вы, - ответил он. - Мне эта игра в магов-заклинателей изначально не нравилась, поэтому колдовать он отправился один. А вернулся уже совсем другим человеком.
  - То есть? - не поняла я.
  Евгений замялся.
  - Я не знаю, как это объяснить, - беспомощно признался он. - Просто Илья сильно изменился. Раз - и все, будто его подменили. Он стал холодным и нелюдимым, расстался с девушкой, на которой собирался жениться, перестал общаться с родителями и близкими друзьями. Несколько недель провел один у себя на квартире. Всем говорил, что болеет, а сам бродил по городу - угрюмо и как-то потерянно. Я попытался было с ним поговорить по душам, но был послан так далеко, что иду туда до сих пор.
  Парень печально улыбнулся.
  - Я не понимаю, что происходит. И нахожусь в страшной растерянности. Знакомые считают, что я сочиняю ерунду и с Ильей на самом деле все нормально. Но ведь это не так! Понимаете? Не знаю что произошло у логова треклятого волхва, однако это определенно было что-то страшное.
  Киров немного помолчал.
  - Вчера вечером мой научный руководитель сообщил: странным поведением Ильи заинтересовалась одна его хорошая знакомая, - продолжил он. - Мне почему-то подумалось, что я непременно должен с ней увидеться и рассказать обо всем, что меня тревожит.
  - Ты правильно сделал, Женечка, - мягко улыбнулась ягиня.
  - Вот только о своем приятеле вам лучше забыть, - добавил Вячеслав.
  - Почему?!
  - Потому что он теперь действительно другой. Настолько другой, что с ним лучше не общаться. Никогда. Тем более, он совершенно определенно вычеркнул вас и из списка своих друзей, и из своей жизни в принципе.
  - Я это уже понял, - грустно улыбнулся Евгений. - Но не понимаю, что все-таки произошло.
  Клавдия Константиновна вдруг встала со своего места, подошла к рыжику вплотную, заглянула ему в глаза.
  - Не надо переживать, Женечка, - ласково сказала она. - Возвращайся в город. Продолжай работу над магистерской диссертацией. Живи, как жил. Об Илье не думай.
  В воздухе тут же запахло магией.
  Евгений медленно кивнул. А потом встал и, как во сне, направился к выходу. Ягиня проводила его до двери, помахала в след рукой.
  - Я так понимаю, Илья сумел-таки освободить волхва, - глухо сказала я, когда она вернулась в комнату.
  - Илья мертв, - жестко ответил Вячеслав. - Организм его жив, однако душа уже давно на небесах. Телом теперь управляет тот, кого этот любопытный дурень выпустил на свободу.
  - Волхв?
  - Высший навий. И справиться с ним будет оочень непросто.
  Вот так волшебные сказки превращаются в волшебные жутики.
  - Что ж, - медленно произнесла я, - теперь все хотя бы встало на свои места: и полдень, и потребность в приглашениях, и повышенный интерес к древним ритуалам. Кстати, - перевела взгляд на ягиню. - Клавдия Константиновна, зачем ему ритуалы-то? Он их позабыл за давностью лет?
  - Вряд ли, - покачала головой соседка. - Те обряды, которые существовали в его время, он наверняка помнит очень хорошо. Но ведь жизнь не стоит на месте - пока навий спал, сменилась куча эпох, и в каждой из них были свои знания и свои ритуалы, которые ему, конечно, не известны. К тому же, волхв таким образом наверняка хотел выяснить кого еще можно поднять в окрестностях нашего села.
  - На самом деле тут все работает просто: если знаешь обряд упокоения, разгадаешь и ритуал призыва, - добавил Слава. - Когда колдун занял тело Ильи ему "в подарок" достались все его знания и воспоминания. Этого вполне достаточно, чтобы сориентироваться в новом мире, но очень мало для удовлетворения его запросов.
  - Погодите, - я наморщила лоб. - А как Илья смог вызвать волхва из могилы? Слава, ты говорил, что это очень непросто.
  - Так и есть, - кивнул некромаг. - Как наш филолог со всем этим справился, мы уже никогда не узнаем. Могу только предположить, что у Сергеева имелись некоторые магические способности, о которых, вполне возможно, он и сам мог не знать. А еще были упорство и ослиное упрямство. Возможно, кроме книги с волшебными заклинаниями, парень отыскал еще какие-нибудь интересные сведения, которые затем помогли ему расстаться с жизнью.
  Я покачала головой. Как же все это ужасно! Действительно, всегда и во всем нужно знать меру. Даже в исследованиях.
  - Зачем волхву вообще устраивать всю эту свистопляску? Если бы я получила возможность прожить жизнь заново, пусть даже таким гадким способом, то вела бы себя совсем иначе.
  - Ты, Люся, человек, - мягко улыбнулась Клавдия Константиновна, - а волхв - нечисть. У него иная мораль и иные желания. Кстати, Славушка, ты уже думал о том, что ему может быть здесь нужно?
  - Думал, конечно, - ответил Вячеслав. - Долго не мог сообразить, а теперь пазл сложился. Любая нечисть, даже обретшая человеческое тело, всегда стремится к одному - максимальному комфорту.
  - К этому стремятся все, - заметила я.
  - Само собой. Но если у другой, примитивной нечисти комфорт сводится к тому, чтобы просто питаться и существовать, то навию, особенно высшему, нужна магия. Очень много магии. А в Волховском как раз есть то, что ему надо.
  - Но наш источник светлый, - напомнила ягиня.
  - Это пока, - усмехнулся некромаг. - Он светлый только потому, что природных колдунов тут больше, чем темных и всей сопутствующей им дряни. Но как только преимущество будет у другой стороны, цвет источника изменится сам собой. А если учесть, что наш навий уже и не навий вовсе, а черный маг, сильный и хитрый, жить нам теперь будет интересно. По крайней мере, не скучно точно.
  - Если источник станет темным, веселиться будем не только мы, - нервно заметила Клавдия Константиновна.
  - Это значит - наступит конец света? - не менее нервно поинтересовалась я.
  Слава улыбнулся.
  - Зачем же мыслить так глобально? Для того, чтобы произошел апокалипсис, одного магического источника мало. Нет, твердь земная, равно как и хляби небесные, не разверзнется. Строго говоря, в жизни местных деревень вообще мало что изменится. По крайней мере, никто этих изменений не заметит. Думаю, волхв учтет ошибки своей прошлой жизни и действовать будет по-другому. Просто с усилением темной стороны у людей начнутся проблемы со здоровьем и личностными отношениями. Усугубятся вредные привычки, возрастет смертность. Так как долго находиться в поле деятельности нечисти люди долго не смогут, через три-пять лет окрестные села опустеют, а навки и навьи передвинутся к ближайшим городам. Туда, где много еды.
  - Жуть!
  - Жуть, - согласился Слава. - Если нечисти с нежитью станет настолько много, бороться с ними станет гораздо сложнее, чем теперь.
  - Легче вовсе не допустить того, чтобы источник поменял цвет, чем потом разгребать последствия, - вздохнула ягиня. - Не сомневайтесь, на его защиту встанет все Волховское.
  
  ***
  Слава отправился спать почти в полдень. До этого времени он успел обстоятельно поговорить с сельским старостой, а потом и с некоторыми волховчанами, которые вовремя оказались неподалеку и очень заинтересовались, в связи с чем некромаг зачастил к представителю местной власти. В итоге ближе к вечеру было решено объявить общий сбор, дабы коллективно обсудить возникшую проблему.
  То что мы со Славой ходим по улице вместе, мгновенно привлекло внимание всех попадавшихся на пути колдунов. Я то и дело ловила на себе удивленные или недоуменные взгляды. Это обстоятельство так меня позабавило, что в какой-то момент я взяла своего некромага за руку, и несколько часов мы прогуливались именно так - чтобы в теплоте наших отношений никто больше не сомневался.
  Когда же ладонь, которую я сжимала своими пальцами, стала мягкой и вялой, Слава объявил, что отправляется домой.
  - Я засну прямо под этим забором - сказал он, сладко зевнув в кулак. - Пора нам с отцом поменяться местами.
  За сим, нежно поцеловав мои губы, Вячеслав простился до вечера и отправился отдыхать. Я же решила навестить Марину, все-таки мы не виделись с позавчерашнего вечера и в хороводе последних событий я совсем о ней забыла.
  Водяницы дома не оказалось. Широкого полосатого полотенца, которое всегда сушилось на веревке у ее крыльца, на месте тоже не было, из чего я сделала вывод, что подруга снова плещется в озере.
  Свернула за угол и потопала к водоему - уж очень хотелось обсудить все последние новости - и проснувшегося волхва, и нападение ночницы и опасения моего некромага.
  Озерный берег встретил меня тишиной, нарушаемой только жужжанием большого одинокого овода, лениво летающего над знакомым куском полосатой ткани. Что ж, значит Марина все-таки где-то здесь, вернее где-то там, под водой.
  Я уселась на травку и приготовилась ждать, когда подруге надоест общаться с карасями и щуками, и она сблаговолит выбраться на поверхность.
  Ждать пришлось не долго. Уже через пару минут ровная сонная гладь волховского озера буквально взорвалась тысячей брызг, и в воздух взлетел огромный столб воды. Я вскрикнула и вскочила на ноги - создалось жуткое впечатление, что на дне неожиданно проснулся гейзер.
  В следующую минуту из толщи водяного столба вырвалось странное серое существо, которое, не давая ни малейшей возможности себя рассмотреть, мгновенно нырнуло и ушло на глубину.
  - Вернись, тварь!
  С противоположной стороны столба выскочила Марина. Она совершенно определенно была не в духе: ее глаза превратились в два зеленых огня, а белокурые волосы отливали цветом морской волны.
  - Я сказала, вылезай!
  Чародейка с силой ударила руками по воде, и в воздух взвились еще два огромных водяных столба.
  - Марина! - крикнула я. - Что ты делаешь?
   Она обернулась, увидела меня.
  - Люда, отойди подальше!
  Я отпрыгнула к кустам, и в тот же миг все озеро всколыхнулось, будто задетая кем-то миска с водой. Часть этой воды хлынула на берег, замочив при этом Маринкино полотенце.
  Да что же, в конце концов, происходит?!
  - Марина!
  Она выбралась на берег, бледная и дрожащая от негодования.
  - Люда, - ее голос едва не срывался на крик, - там русалка!
  - Русалка?..
  - Да! Перерожденная утопленница, понимаешь?! Нежить! В нашем озере!
  Ну... Не так уж это и удивительно.
  - А раньше тут русалки не водились?
  - Мне они ни разу здесь не встречались, - уже спокойнее ответила Марина. - До сегодняшнего дня. Представляешь, пришла я окунуться, нырнула и вдруг чувствую - кто-то на меня смотрит. Удивилась, пригляделась, а там эта, лупатая. Спряталась в водорослях и наблюдает.
  - Но ведь сейчас еще день, - заметила я. - Разве русалка не должна спать?
  - Это уж на ее усмотрение, - хмыкнула водяница. - Ночью она может выйти на берег, чтобы накинуть на кого-нибудь, заманить в воду и сожрать. А на глубине ей абсолютно все равно какое сейчас время суток. Но это ерунда. Важно другое: как нежить вообще здесь оказалась?! И где в связи с этим твой обожаемый некромаг?!
  - Некромаг, положим, уже здесь, - раздался позади нас мужской голос.
  Мы одновременно обернулись.
  - Здравствуйте, Николай Егорович, - улыбнулась я.
  - Привет, Люда, - улыбнулся он в ответ. - По какому поводу крики?
  Я перевела взгляд на Марину.
  Водяница растерянно хлопнула ресницами.
  - Еще один маг смерти, - изумленно пробормотала она. - У нас в Волховском что-то происходит, да?
  - Происходит, - со вздохом кивнула я. - Познакомьтесь: это Марина, наша водяница, а это Николай Егорович, отец Вячеслава. Как ты верно заметила, тоже некромаг.
  - Очень приятно, - снова улыбнулся Клюев-старший. - Так это вы, милая девушка, устроили тут самостийный аквапарк?
  - Да, - кивнула водяница. - Я ловила русалку. Но не поймала.
  - Разве ж их так ловят? - дружелюбно усмехнулся мужчина. - С ними шуметь нельзя.
  Он окинул оценивающим взглядом прибрежную полосу, сделал пару шагов влево, очевидно выбирая место поглубже, склонился над водой и что-то прошептал. По озеру тут же побежала едва заметная рябь.
  - Вот ваша русалка. Принимайте, - сказал Николай Егорович.
  И все? Так быстро?
  Мы переглянулись, потом медленно подошли к нему вплотную, тоже склонились над водой.
  Я сразу же вздрогнула - из ее толщи на нас смотрело жуткое костлявое существо с серой кожей, крошечным носиком, огромными блеклыми глазами и крупной бородавкой на подбородке.
  Нда. Польститься на такое действительно можно только при помутнении рассудка.
  А уж какое забавное у нее на лице "украшение"!
  - Она, - узнала нежить Марина. - Николай Егорович, можно с ней что-нибудь сделать?
  - Можно, - кивнул некромаг. - Что желаете? Уху? Или лучше нафаршировать?
  Мы перевели на него недоуменные взгляды. В глазах Клюева-старшего плясали веселые огоньки. Водяница фыркнула.
  - Нафаршируйте, пожалуйста, - сказала я.
  Он сделал пасс рукой. Русалка тут же подернулась серебристым сиянием, ее облик пошел кругами, как потревоженное кем-то отражение в воде, а потом и вовсе исчез.
  - Здорово, - пробормотала моя подруга.
  Клюев коротко улыбнулся. А я вдруг вспомнила.
  - Знаете, я ведь эту русалку уже видела, - чуть взволнованно сказала им. - На волховском кладбище. Лицо с точно такой же бородавкой было на одном из старых могильных памятников. Я обратила на него внимание, когда мы хоронили бабу Зину.
  - Как это может быть? - удивилась Марина. - Кладбище, как и село, входит в зону действия защитного контура. Или уже не входит?.. Ребята, что у нас тут происходит-то?
  - Думаю, Люда вам все расскажет, - ответил Николай Егорович. - Только чуть позже. После того, как покажет мне памятник, о котором только что говорила.
  Я кивнула.
  Не теряя времени, мы с Клюевым-старшим отправились на кладбище, а водяница потопала домой переодеваться, пообещав, что скоро к нам присоединится.
  - Вы думаете, волхов успел поднять кого-то из местных покойников? - поинтересовалась я у своего спутника.
  Тот кивнул. Видимо Вячеслав успел рассказать отцу последние новости, прежде чем отправился спать.
  - Они с ночницей действовали очень слаженно. Пока Слава ловил навью по деревне, а я восстанавливал проломленный ею контур, маг имел отличную возможность прогуляться по кладбищу и выбрать себе компанию.
  - Это я виновата в том, что Илья теперь может свободно приходить в Волховское, - грустно сказала ему. - Я же дала ему допуск через контур.
  - Не бери в голову, - отмахнулся некромаг. - Его допуск стал недействительным сразу после того, как я починил разорванную границу.
  - Правда?
  - Конечно. Я наложил на нее несколько собственных усиливающих заклинаний. Граница теперь на замке.
  - Знаете, мне бы тоже хотелось сделать что-нибудь для защиты села. Я все равно чувствую себя виноватой.
  - Без проблем, - пожал он плечами. - После кладбища прогуляемся с тобой вдоль села, и ты заговоришь наш контур, чтобы через него точно никакая погань больше не пробралась.
  До волховских могил мы добрались всего за несколько минут. Едва миновали кладбищенские ворота, как лицо некромага стало серьезным, и весь он как-то напрягся и подобрался.
  - Волхв здесь действительно был, - сказал мне Клюев-старший. - Похоже, работы у нас теперь прибавится.
  Надгробный камень с фото пожилой женщины с бородавкой на лице я нашла быстро - ее могила оказалась расположена всего в трех шагах от Зинаиды Семеновны. Николай Егорович долго рассматривал изображение и могильную плиту. Потом печально вздохнул.
  - Пусто.
  В течение следующих двух часов мы обошли все волховские захоронения. В итоге обнаружилось, что шесть из них остались без своих "постояльцев". Могила бабы Зины, к слову сказать, оказалась в целости и сохранности.
  - Что там Слава говорил про видовое однообразие местной нежити? - невесело усмехнулся Николай Егорович. - Думаю, теперь оно значительно обогатится. Это не говоря о свежих упырях. Что ж, ночь у нас снова будет бессонной. Определить, сколько их теперь спит в своих могилках, станет возможно лишь после заката.
  - Я, пожалуй, буду бодрствовать вместе с вами. У меня неплохо получается убеждать покойников спать крепко и безмятежно.
  Некромаг улыбнулся.
  - Люда, могу я задать тебе нескромный вопрос?
  - Задавайте.
  - Тебе правда нравится мой сын?
  - Правда, - удивилась я. - А почему вы спрашиваете?
  - И тебе комфортно находиться рядом с ним?
  - Более чем. Вас удивляет, что на меня не действует исходящий от него магический флер?
  - Если честно, удивляет. Наша особенность, конечно, очень помогает в схватке с нежитью - мертвушки чувствуют силу, и это действует нам на руку. Однако то, что ее ощущают и живые люди, здорово влияет на личную жизнь.
  - Да, мне говорили, что некромагов все считают холодными и замкнутыми.
  - Мы рано привыкаем к одиночеству, Люда. Более-менее свободно ощущаем себя только в кругу себе подобных. Правда, есть люди, которым нравится наша, хм, загадочность и они, преодолевая дискомфорт, стремятся включить нас в круг своего общения.
  - Наверняка среди таких людей немало женщин.
  - Так и есть, - кивнул Николай Егорович. - Женщинам некромаги нравятся. Правда, недолго. В какой-то момент они устают от ощущения тревоги, возникающей рядом с магами смерти, и уходят.
  - Так случилось и со Славиной мамой?
  Сказала и прикусила себе язык. Все-таки есть темы, которые на второй день знакомства лучше не поднимать.
  Однако мой собеседник не обиделся.
  - Верно, - грустно улыбнулся он. - Когда она поняла, что сын вызывает в ней те же страхи, что и муж, просто собрала вещи и уехала. Мы не видели ее много лет. Сомневаюсь, что Слава сможет ее узнать, если случайно встретит на улице.
  - Она - обычный человек?
  - Да.
  - А я - нет. Я, уж извините за нескромность, и волшебница в некотором роде особенная.
  - Это видно, - снова улыбнулся он.
  - Знаете, я ужасно устала от предостережений в отношении вашего сына. И моя бабушка, и подруга, и остальные волховчане считают меня едва ли не сумасшедшей от того, что я свободно чувствую себя в его присутствии. Да, мне нравится Слава. Да, мне рядом с ним не тревожно, а тепло и спокойно. Нет, я не собираюсь играть его чувствами. Наши отношения только завязались, и мы сами решим, что нам с ними делать дальше.
  - Я очень рад это слышал, - серьезно сказал некромаг. - Потому что мой сын уже сейчас полностью находится в твоей власти.
  ...Марина вернулась в нашу компанию только ближе к вечеру, когда мы с Николаем Егоровичем заканчивали обход защитного контура. Какие заклинания нужно накладывать для отпугивания врагов я не имела ни малейшего понятия, поэтому сочиняла их на ходу. Судя по удовлетворенному лицу старшего Клюева, получалось у меня неплохо, поэтому после окончания прогулки я чувствовала себя хоть и уставшей, но очень довольной.
  Водяница же, осмотрев плоды моего творчества, заявила, что большей городухи никогда в своей жизни не видела, а потому спать теперь будет спокойно - нечисть в данном нагромождении наверняка запутается и сгинет.
  В шестом часу вечера волховчане стали собираться на площадке у сельского магазина. Вместе с нами к ним присоединился и Вячеслав - свежий и вполне выспавшийся.
  Оказавшись рядом со мной, он уже совершенно естественно взял меня за руку, а потом мягко притянул к себе и обнял за талию.
  Когда все были в сборе, волховской староста вышел вперед и коротко рассказал колдунам о сложившейся ситуации. Те слушали его в полной тишине, не прерывая и не спеша поделиться своими мыслями со стоявшими рядом соседями.
  - Надо по периметру села выставить посты, - задумчиво произнес дядя Игнат, когда были изложены все обстоятельства свалившейся им на головы проблемы. - Некромагов у нас мало, одни они с таким количеством мертвяков не справятся.
  - Контур, конечно, штука хорошая, но, если нужно удержать нечисть на расстоянии от источника, без дополнительной защиты никак, - поддержал его другой оборотень, дядя Миша. - Определим сторожей, назначим дежурства. Баба Тоня нам обереги-наручи сплетет. Сплетешь, баба Тоня?
  Пожилая обережница согласно кивнула.
  - Хоть на все село выплету. К утру будут готовы.
  - Вот и хорошо, - сказал Игнат. - Думаю, все оборотни согласятся с тем, что для них дежурства будут обязательны. Кто еще желает погонять мертвушек?
  - Погодите, - вышла вперед моя бабуля. - А как же соседние села? У нас и контур есть, и защитники, а у них? И в Вишневке, и в Степановке живут обычные люди, которые для волхва и его прихвостней станут очень легкой добычей. У ну как кто-нибудь из степановских в лес вздумает пойти? Или, наоборот, лес пойдет на Степановку? Колдун наш обе деревни в навок да упырей превратит, а потом на штурм Волховского отправит. Нужно соседей от него как-то оборонить.
  Остальные волховчане согласно зашумели.
  - Обороним, - кивнул бабуле староста. - Мы, так сказать, уже в процессе обороны. Я сегодня связался с главой района и сообщил, что у нас тут вспышка эпидемии среди крупного рогатого скота. Так что с сегодняшнего дня в Волховском и его окрестностях карантин. Соответственно, въезд в село строго воспрещен. В лесополосу, к слову, тоже. А чтобы отвадить любителей грибов и ягод, которым любые запреты до лампочки, я договорился с городскими приятелями из Россельхознадзора - они сейчас карантинные посты выставляют, дежурить будут круглосуточно.
  - Приятели-то твои магию разумеют? - скептически поинтересовалась баба Тоня.
  - Разумеют, - снова кивнул староста. - А как иначе? Не простых же людей на границе выставлять. Вот только своими силами они две деревни не защитят. Вокруг Степановки и Вишневки тоже нужно охранные контуры организовать. Организуем, господа чародеи?
  Чародеи снова согласно зашумели.
  - Тогда предлагаю перейти к распределению обязанностей. Кто пойдет накладывать чары на соседние территории?
  Следующие сорок минут волховчане решали, как будут держать оборону села и магического источника. Я сразу же вызвалась составить компанию некромагам. Всем, кроме моей бабушки, эта идея показалась очень удачной.
  Когда с распределением ролей было закончено, слово взял Вячеслав.
  - Меня очень радует ваш боевой настрой, - с улыбкой сказал он волховчанам. - Однако всем нам нужно помнить - волхв наверняка попытается взять нас измором. Согласитесь, вечно держать вокруг источника оборону мы не сможем, поэтому убедительно вас прошу: обращайте внимание на любые мелочи, которые вы заметите - при встрече с нежитью, во время похода в соседнюю деревню, даже в собственных снах. Наша главная задача - не только не допустить перемены цвета волшебного фонтана, но и обезвредить главного зачинщика всего этого непотребства. Он наверняка затаился где-то неподалеку, и мы с отцом бросим основные силы как раз на его поиски. Любая помощь в этих поисках будет нам очень кстати.
  - Не переживай, Славушка, - подала голос молчавшая до этого ягиня. - Все мы вам обязательно поможем. Даст Бог, прогоним волхва обратно в его могилу.
  
  ГЛАВА 9
  
  С наступлением сумерек половина села отправилась на свое первое дежурство. Оборотни неслышными тенями заняли позиции по периметру Волховского, шестеро волховчан, включая двоих дачников и Николая Егоровича Клюева, пошли устанавливать вокруг соседних деревень защитные чары, старушка-обережница засела за изготовление волшебных браслетов, а мы со Славой отправились на кладбище ловить возможных упырей.
  Перед выходом моя бабушка, очевидно надеясь, что среди местных покойников кровососов все-таки нет, вручила нам широкий плед (вдруг мы замерзнем?), термос с чаем и пластиковый контейнер с бутербродами - на случай, если проголодаемся. Последний, впрочем, мы брать категорически отказались, ибо трескать колбасу с хлебом, находясь в засаде среди могильных крестов - это как минимум глупо и малоаппетитно. Однако термос и плед Слава с собой все-таки взял, чем повысил свой авторитет в бабулиных глазах еще как минимум раза в полтора.
  Кладбище, как и полагается, встретило нас тишиной, покоем и мягким лунным светом.
  - Упыри выбираются из могил после полуночи, - сказал мне Вячеслав, усаживаясь на старую деревянную скамейку у ограды. - Нужно ждать.
  - Мы что же, будем сидеть прямо здесь, на виду? - удивилась я.
  - Почему бы и нет? - пожал плечами некромаг. - Мы ж не вампиров ловим.
  - А есть разница?
  - Конечно. У вампира сохранен интеллект. Он хоть и нежить, а все ж сообразительная. С ним в некоторых случаях даже договориться можно. Упырь же сущность низшая, движимая только жаждой насыщения. Правда, он очень быстро двигается и способен вызвать у своей жертвы что-то вроде легкого транса, чтобы, если та решит убежать, легко ее настигнуть. Поэтому прятаться от него нет смысла - пока мы из засады выберемся, упырь уже уйдет искать себе ужин. А так увидит нас и решит, что ужин пришел к нему сам.
  Логично.
  Я уселась на скамейку рядом со Славой. Он тут же меня обнял и мягко подтянул к себе. Потом немного подумал и одним быстрым движением пересадил к себе на колени. Я обхватила его руками, удобно положила голову ему на плечо.
  Несколько минут мы сидели молча. Объятия чародея были очень нежными, однако я все равно чувствовала, как он напряжен. Собственно, это понятно - мы с ним не на свидание пришли.
  Забавно. А ведь кроме Купальской ночи свиданий-то у нас и не было. Все встречи - серьезные и исключительно по делу. Что ж, когда эта котовасия подойдет к концу, попробуем пообщаться в более свободной обстановке. Например, можно съездить в соседний городок - погулять по его скверикам или посидеть в кафе.
  - Наверное, не стоило брать тебя сюда, - вдруг сказал Вячеслав, прерывая мои размышления.
  - Почему? Думаешь, моя психика не выдержит вида ходячих красноглазых мертвецов?
  - А она выдержит?
  - Не знаю. Скоро проверим.
  - На самом деле, действо здесь будет происходить не очень приятное. Может, ты все-таки вернешься домой?
  - Ты правда хочешь, чтобы я ушла?
  - Честно? Нет. Я в принципе не хочу, чтобы ты уходила. Никогда.
  - ...поэтому и привел меня сюда на целый час раньше, чем нужно.
  - Именно так. Я просто хочу немного побыть с тобой.
  Я повернула голову и потянулась губами к его губам. Он наклонился и легко меня поцеловал.
  - Как думаешь, в числе этих кровососов будет наша баба Зина?
  - Нет, - покачал головой Слава. - Ее тело упокоено очень надежно. К тому же припечатано к гробу твоими заклинаниями. А магию говорухи сломать очень непросто. Другим, к сожалению, повезло гораздо меньше. Знаешь, я хоть и некромаг, но ужасно не люблю, когда из могил поднимают мирных, умерших природной смертью людей. Они заслужили покой, и тревожить их останки попросту мерзко.
  - Согласна.
  - Я не хочу устраивать тут бойню, поэтому предлагаю поступить также, как и во время похорон Зинаиды Семеновны - я уложу упырей обратно в землю, а ты "попросишь" их спать тихо и спокойно.
  - Хорошо.
  "Вы их сначала поймайте, а уж потом решайте, что будете делать".
  В воздухе мелькнула быстрая тень, и на ветку растущей рядом ракиты опустилась большая черная птица.
  - Привет, Ганс, - улыбнулась я. - Хочешь составить нам компанию?
  "Считай, что я по вам ужасно соскучился. И, кстати, не шучу. Бойни у вас действительно не получится - нежить тут молодая, а потому исходящий от тебя, Вячеслав, магический флер распугает ее, как воробьев. Будете, как дураки, за упырями по деревне гоняться".
  - Я установил по периметру кладбища ловушки, - заметил Вячеслав.
  "Молодец. Значит, будете гоняться не по деревне, а среди могил".
  - Ты покритиковать нас прилетел или хочешь что-то посоветовать? - поинтересовалась я.
  "Предлагаю замаскировать некромага говорухой. Ты, Люда, как у Славы на коленях насидишься, прогуляйся немного по кладбищенским дорожкам. Кровососики наши тебя почуют и на запах сами сюда придут. И ловить никого не придется".
  - Идея хорошая, - одобрил Вячеслав. - Но нам она не подходит.
  - Почему? - удивилась я.
  - До полуночи осталось десять минут. Одну я тебя никуда не отпущу.
  "И не надо. Спрячься где-нибудь поблизости и наблюдай. А ты, Люда, далеко не уходи. Ты своей свежестью и магией на все кладбище пахнешь. Улов будет богатый".
  Что ж, мысль вполне себе удачная.
  - Почему бы и нет?
  Я чмокнула Славу в щеку и неохотно выбралась из его объятий. Он тоже встал, бросил на ворона скептический взгляд.
  - Видишь тот старый каменный крест? - спросил у меня некромаг.
  - Вижу.
  - Дальше него не ходи. А как дойдешь, сразу возвращайся обратно, хорошо?
  - Хорошо, - улыбнулась я.
  А потом развернулась и пошла вперед по залитой лунным светом тропинке.
  Пресловутый каменный крест находился сравнительно недалеко от нашей скамейки - метров десять, не больше. Однако топать до него сразу же стало откровенно жутко. Казалось, стоит сделать следующий шаг, как из ближайшего холмика высунется костлявая рука и схватит меня за щиколотку.
  Между тем, все было мирно и спокойно - светила луна, покойники вели себя прилично, и висевшую над кладбищем тишину нарушал только чуть слышный голосок какой-то птички.
  Но едва я дошла до распятия и повернула в обратную сторону, как что-то изменилось. Вокруг по-прежнему было тихо, однако меня захлестнуло уже знакомое ощущение приближающейся опасности.
  "Люда, скорее возвращайся!"
  Голос Ганса в моей голове прозвучал как-то особенно громко и с явной ноткой тревоги.
  Сразу после этого земля под моими ногами зашевелилась. Я отскочила в сторону, и четко увидела темные силуэты, которые в несколько секунд наводнили волховской погост. Мертвецы выбирались из своих гробов очень тихо и неторопливо - земля расступалась перед ними сама, и они, словно влекомые неведомой силой, сразу вставали во весь рост.
  Я почему-то думала, что на свежий воздух почившие колдуны будут выкапываться, как кроты - все-таки для этого им необходимо преодолеть несколько метров чернозема, однако, все оказалось гораздо проще. Более того, было в этом зрелище что-то завораживающее и даже мистически-красивое.
  До тех пор, пока не пришло осознание, что это пришли в движение вовсе не люди, а давно усопшие тела.
  И их было много. Илья явно решил не мелочиться и поднял из гробов почти всех местных покойников. При этом сразу становилось понятно, что упырями из них являются всего трое-четверо, остальные, ввиду того, что плоти на их скелетах осталось совсем немного, - просто зомби.
  "Хороши красавцы, да? Что ж, убежать ты не успела, поэтому теперь просто стой на месте. И закрой глаза. Тогда есть шанс, что они тебя заметят не сразу".
  Честно говоря, шевелиться я и не планировала, но после внезапного предостережения Ганса вздрогнула всем телом. Оказалось, что для привлечения внимания нежити этого вполне достаточно - зомби, как по команде, повернули ко мне головы, а потом неторопливо зашагали в мою сторону.
  То ли знакомства с навкой и русалкой не прошли даром, и с моей психикой действительно что-то произошло, то ли подействовало присутствие спрятавшегося в тени некромага, однако особого ужаса от этого я не испытала. Восставшие мертвецы виделись мне сейчас этакими механическими куклами, которые будут двигаться до тех пор, пока не кончится завод. В какой-то момент я даже увидела на их лбах "кнопки завода" - полупрозрачные серебристые метки.
  - Стоять! - негромко приказала я шагающей ко мне толпе.
  И толпа остановилась. Но не вся - четыре наиболее плотные фигуры продолжили свое движение и даже ускорили шаг.
  Упыри.
  Женщина и трое мужчин. Со стороны казалось, что они и не идут вовсе, а бесшумно скользят по воздуху в нескольких сантиметрах над землей. В свете луны было отчетливо видно, как кровососы, будто звери, втягивают носом воздух, как бледны их щеки и как тускло светятся алым глаза.
  - Стоять!
  Вторую команду они проигнорировать не смогли. Остановились - неохотно и с явным намерением при малейшей возможности двинуться дальше.
  Зато остальные зомби вдруг зашевелились снова. Только теперь они дружно повернулись ко мне спиной.
  - Отпусти их, грозная моя, - на мои плечи опустились горячие руки некромага. - Они не могут нарушить твой приказ, а я не могу отправить их в могилы.
  У меня вырвался вздох облегчения, а по телу прошла волна крупной дрожи. Похоже, испытываемое мною спокойствие было сродни шоку.
  - Отправляйтесь в свои гробы, - сказала я нежити.
  Скелеты тут же пришли в движение и резво потопали к разрытым могильным холмикам. Но вместе с ними "свободу" почему-то получили и упыри. Они вздрогнули и в то же мгновение бросились на нас в атаку.
  Слава одним движением задвинул меня себе за спину и что-то громко гортанно крикнул.
  Кровососы, словно натолкнувшись на невидимую преграду, разлетелись в стороны. Однако тут же вскочили на ноги и кинулись к нам опять. Слава сделал быстрый пасс рукой, и из его пальцев вырвался целый букет голубоватых искр. Эти искры мелкой сетью окружили упырей со всех сторон, прижали к земле. Осознав, что шевелиться они больше не могут, те подняли на нас свои красные глаза и глухо завыли.
  Я вздрогнула снова.
  - Смотри-ка, голосовые связки у них еще не сгнили, - с некоторым удивлением отметил Вячеслав. - Так. Ребята, а почему вас трое? Где четвертый?
   Стрельнула глазами по сторонам и почти сразу его увидела.
  Четвертый упырь - высокий пожилой мужчина стоял на том же месте, где его застало мое стихийное заклинание, и даже не думал нападать. Тут же отметила, что выглядит он иначе, нежели другие кровососы - его взгляд был осмысленным и вроде бы даже насмешливым, в то время как остальные продолжали казаться механическими куклами.
  - А ты, парень, силен, - сиплым скрипучим голосом сказал упырь некромагу. - За пару минут столько нежити обезвредить - это надо иметь талант.
  - Рад, что тебе понравилось, - усмехнулся Слава. - Ты, надо полагать, волхв?
  - Зови меня Ильей, - оскалился упырь.
  - И чего же ты хочешь, Илья?
  - Побеседовать мне с тобой нужно, некромаг. С глазу на глаз.
  - Я смотрю, легких путей ты не ищешь. Желаешь говорить - говори. Кладбище для этого поднимать было не обязательно.
  Упырь пожал плечами.
  - Я общаюсь, как умею. Можно было, конечно, отправить тебе послание по почте, но мне через нежить привычнее.
  Я слушала его с широко распахнутыми глазами. Это что же, губами покойника сейчас говорит наш черный колдун? Вот это да!
  - Я бы зашел к тебе в гости сам, - продолжил "волхв". - Но это наверняка окажется чревато.
  - Боишься? - снова усмехнулся Вячеслав.
  - Опасаюсь. От вас, молодых, всего можно ожидать. Вы - глупые и очень импульсивные. Убивать тебя я не хочу, быть убитым - тоже. Приятного в этом, знаешь ли, очень мало.
  - Поэтому ты решил заманить меня сюда? Чтобы пообщаться через мертвеца?
  - Чтобы передать послание, - повторил покойник. - Долго беседовать через нежить, к сожалению, не выйдет. Мертвое тело не способно долго держать в себе искру магической сущности, поэтому с минуты на минуту самоуничтожится. Предлагаю тебе, некромаг, встретиться со мной на нейтральной территории и побеседовать в более спокойной обстановке. Познакомимся поближе, обсудим возникшую ситуацию, решим, как будем жить дальше.
  - Почему бы тебе не прийти в Волховское и не пообщаться со всем местным сообществом сразу? Я в этом селе живу не один.
  - Нет уж, - усмехнулся упырь. - Встречаться с толпой магов я не буду. Встретился однажды, больше не хочу. К тому же, из всех местных колдунов ты производишь впечатление самого адекватного. Поэтому разговаривать стану только с тобой. Что скажешь, некромаг?
  Пару секунд Слава молчал.
  - Согласен, - наконец сказал он.
  - Вот и хорошо. Место и время встречи я сообщу тебе чуть позже. Жди, некромаг.
  После этих слов упырь вздрогнул и рассыпался в прах.
  Я охнула. Слава вздохнул.
  - Оригинальный у нас противник, ничего не скажешь, - произнес чародей. - А еще жуткий грязнуля. Наследил, а убирать за ним - нам.
  Потом ловко выудил меня из-за своей спины, прижал к себе.
  - Ты испугалась?
  - Нет, - покачала я головой. - Как ни странно. Зато очень удивилась. Раньше я думала, что один человек может говорить губами другого только в кино.
  - Судя по всему, волхв мастерски умеет управлять нежитью. Познакомиться с ним ближе действительно будет интересно.
  - Ты правда пойдешь к нему на рандеву?
  - Конечно.
  - Он наверняка задумал какую-нибудь гадость.
  - Я в этом не сомневаюсь, - улыбнулся Слава. - Поэтому тоже припасу для него пару-тройку сюрпризов. Но это будет потом, а сейчас у нас много работы. Ты ведь поможешь мне сделать на нашем погосте уборку?
  - Разумеется, помогу.
  - Тогда давай разгоним оставшихся упырей по могилам. Поздно уже, всем пора спать.
  
  ***
  Новость о том, что волхв вышел на связь и желает провести переговоры, вызвала у волховчан неоднозначную реакцию. В то, что бывший навий готов мирно сосуществовать с остальными колдунами, не поверил никто, однако мнения по поводу цели, которую маг перед собой поставил, разделились.
  - Слава, мне кажется, он хочет переманить тебя на свою сторону, - предположила Лекарцева-старшая, когда все мы собрались в ее кухне за поздним завтраком.
  После "уборки" на кладбище мы с некромагом, не сговариваясь, отправились ночевать в дом моей бабули. Я, к слову сказать, спала в своей спальне, а Слава - на диване в зале.
  - Вряд ли, - покачал головой Вячеслав. - Несмотря на то, что у волхва теперь есть человеческое тело, сущность его осталась навьей, а навьи - одиночки, компания им обычно не нужна.
  - А зомби и упыри? - удивилась я. - Они - не компания?
  - Они - войско, - улыбнулся некромаг. - Это совсем другое. Чтобы отогнать от источника светлых магов, Илье наверняка понадобятся сильные союзники, но ведь он не дурак, понимает, что конкретно я союзником ему никогда не стану. Я ведь тоже - светлый, не смотря на свою мрачную специализацию.
  Оборотни, которым о разговоре на волховском погосте рассказали во время очередного совещания у сельского старосты, рассуждения Вячеслава поддержали, однако предположили, что волхв решил заполучить себе нашего некромага магическим путем - заколдовать, а потом использовать, как марионетку. А огневик Евгений Алексеевич заявил, что Илья при помощи Славы хочет получить постоянный пропуск через защитный контур села.
  Все, между тем, сошлись в одном - поговорить с колдуном надо, но идти на сие мероприятие в одиночку Вячеславу не следует (судя по лицу некромага, у него на данный счет имелось свое собственное мнение). Затем господа чародеи принялись выдвигать идеи, как можно явиться на рандеву с волхвом целой толпой, чтобы он ничего при этом не заподозрил, однако староста настойчиво попросил оставить эти размышления на потом, дабы спокойно обсудить, как прошлую ночь провели остальные сторожа.
  Оказалось, что после полуночи скучать не пришлось никому.
  - Мы отогнали от околицы двадцать пять навок и семнадцать перерожденных животных, - доложил дядя Игнат. - Все они оказались мелкими и хилыми, поэтому напрягли исключительно наглостью и количеством. Из крупных отыскалась только лесавка - одна, но сильная.
  - Она была чем-то похожа на Марию Никаноровну, - добавила тетя Катя. - Помните ее? Тихая такая старушка, умерла два года назад.
  - Сколько нежити уцелело? - спросил Слава.
  - Ни сколько, - ответил ему дядя Миша. - Уничтожили всех.
  Слава кивнул головой.
  - На волховском кладбище находятся шесть пустых могил, - задумчиво сказал он. - Две из этого списка можно вычеркнуть - одну занимала русалка, которую упокоил мой отец, еще одну - ваша лесавка. Осталось четыре. Буду очень благодарен, если кто-нибудь из местных старожилов прогуляется сегодня со мной на этот треклятый погост. Я покажу эти могилы, а вы вспомните, чем при жизни занимались их обитатели, чтобы я мог хотя бы примерно определить, в кого переродились несчастные покойники.
  Среди участников совещания поползли шепотки.
  - Сегодня ночью мы слышали странный вой, - произнес один из дачников, который в компании Клюева-старшего ходил накладывать защитные чары на соседние деревни. - Если мне не изменяет память, так воют перерожденные оборотни.
  Кто-то из присутствующих выругался.
  - Плохо, - мрачно согласился дядя Миша. - Перерожденные не могут менять звериный облик на человеческий, зато способны выходить из своих убежищ задолго до заката солнца.
  - К Волховскому этот оборотень вряд ли подойдет, - задумчиво сказал Слава. - Слишком много вокруг села магии. Между тем, он наверняка силен и голоден, а значит, вполне способен прорваться через карантинные посты. Нужно еще раз прочесать лес и попытаться найти его логово. Нельзя допустить, чтобы возле соседних деревень разгуливала нежить.
  
  Так как день уже перешагнул свою середину, инспектировать волховскую лесополосу мы отправились сразу после совещания. Мы - это я, дядя Миша, дядя Игнат, тетя Катя и еще четверо дачников, имена которых я благополучно забыла. Слава вместе с обережницей бабой Тоней снова отправился на кладбище, пообещав, что к нашей поисковой группе скоро присоединится его отец.
  Едва мы шагнули на утоптанную лесную тропинку, на мое плечо мягко, стараясь не поцарапать острыми когтями, опустился Ганс. Появление спутника очень порадовало - в присутствии ворона я сразу почувствовала себя увереннее.
  Когда деревья за нашими спинами превратились в живую зеленую стену, оборотни предложили разделиться, дабы быстрее отыскать логово перерожденного собрата.
  - Сейчас он безопасен, - сказал дядя Миша. - Если и не спит, то наверняка находится в состоянии оцепенения.
  - Его лежбище, скорее всего, расположено неподалеку от карантинных постов, - добавил Игнат. - Он может забиться в нору, ствол высохшего дерева или кучу бурелома. Магическим зрением увидеть это жилище будет не сложно.
  - А что делать тем, кто его найдет? - спросил один из дачников.
  - Запомнить место и ждать остальных у ближайшего поста.
  Мы обернулись на голос и увидели Клюева-старшего, который как раз вынырнул из-за раскидистого дуба. В руках у него была большая карта, сложенная в несколько раз. Подойдя к нашему отряду вплотную, он разложил ее на траве, и следующие десять минут мы занимались тем, что распределяли, какую территорию будет осматривать каждый член нашего отряда. Мне и тете Кате достался один квадрат на двоих - мужчины единогласно решили, что женщинам поодиночке бродить не следует (Ганса за полноценного колдуна никто, конечно же, не считал), а потому объединили нас в отдельную пару. После этого все пожелали друг другу удачи и разошлись в разные стороны.
  Изначально мне казалось, что ходить по лесу нам придется до самой темноты, поэтому очень удивилась, когда на территорию своих поисков (к слову сказать, весьма скромную) мы вышли уже через несколько минут - тетя Катя привела меня к нужной точке настоящими лисьими тропами.
  - А уж как здорово я умею находить грибы, - подмигнула соседка, заметив мое изумление. - Как с историей этой покончим, свожу вас с Маринкой за опятами.
  Свой квадрат мы обшарили вдоль и поперек часа за полтора и никакого логова в нем не обнаружили. Я было хотела сэкономить время и попробовать перерожденного волка просто позвать - пусть бы пришел к "охотникам" своими ногами. Однако тетя Катя с моим предложением не согласилась, заметив, что раньше срока нежить будить бесполезно.
  - А что, если нам расширить место своих поисков? - сказала лисичка. - Наши мужчины, конечно, молодцы - забрали себе самые густые и обширные территории, однако и мы с тобой, Люсенька, не лыком шиты. Давай ребятам немного поможем?
  Я, конечно, согласилась, хотя и подозревала, что толку от нашей помощи по-прежнему будет мало.
  Мы вернулись на одну из пройденных ранее тропинок и отправились в противоположную сторону. Шагали молча, внимательно глядя по сторонам и осматривая старые коряги. Лес, между тем, гуще не становился, и я окончательно утвердилась во мнении, что ничего полезного мы тут не найдем, а потому лучше повернуть обратно к карантинному посту. С начала нашей поисковой операции прошло немало времени, вполне возможно, что перерожденного волка уже нашли и обезвредили.
  Я хотела поделиться своими мыслями с тетей Катей, но, обернувшись, обнаружила, что кроме Ганса и меня самой на тропинке никого больше нет.
  - Где Катерина? - удивилась я.
  "Свернула вон в те кусты. Минут пять назад".
  - Почему же она не позвала с собой меня?
  Ганс, сидевший на ветке растущего рядом дерева, снова перелетел на мое плечо.
  "Откуда мне знать? Возможно, она просто на что-то отвлеклась или решила, что отлучится ненадолго".
  - Знаешь, я, пожалуй, пойду к посту. Сдается мне, что никого мы тут не найдем.
  "Скорее всего, так и есть".
  - Слетай, пожалуйста, к тете Кате и передай, что я отправилась к месту общего сбора. Не хочу, чтобы она подумала, будто я заблудилась.
  Ганс согласно каркнул, а потом поднялся в воздух и скрылся среди деревьев. Я же развернулась и зашагала обратно. Однако стоило мне пройти всего несколько метров, как где-то рядом громко хрустнула ветка.
  Я вздрогнула.
  - Кто здесь? Тетя Катя, это вы?
  Хруст повторился. Я замерла.
  - Тетя Катя?
  В ответ раздался звук торопливых шагов. Спустя пару секунд качнулась мохнатая лапа ближайшей елки, и на тропинке появился незнакомый темноволосый парень в смешной разноцветной панамке и с маленьким плетеным лукошком.
  Это еще кто такой?..
  - Привет, - дружелюбно сказал парень.
  - Привет, - ответила я, окидывая его подозрительным взглядом. - Ты кто?
  - Андрей, - представился он. - Ты местная? Я тут заблудился немного. Не подскажешь, как выйти к Вишневке?
  С виду парень как парень. Типичный грибник-ягодник, приехавший из города в незнакомый лес.
  - Как ты сюда попал? - спросила я. - У нас карантин, проход на территорию леса и села запрещен.
  - Да знаю я про карантин, - отмахнулся Андрей. - У вас же тут только коровы болеют, верно? А я не корова и даже не бык. И пришел сюда не за молоком, а за дикой малиной. Дед сказал, ее тут прорва, хоть ложкой ешь.
  Я покосилась на его пустое лукошко.
  - Не много же ты собрал ягод.
  - Ни одной не нашел, - вздохнул парень. - Зря только посты огородами обходил. Да еще заплутал в трех соснах, совершенно не представляю, где сейчас нахожусь.
  Странный он какой-то. Впрочем, мне теперь любой цыпленок может показаться перерожденным колдуном. Кто знает, быть может этот Андрей действительно обычный дурень, которому ради сомнительного удовольствия, вроде лесной малины плевать на любые запреты.
  И все-таки чем-то он меня напрягает...
  - Вишневка - там, - я указала влево на узкую протоптанную тропинку. - Иди все время прямо и выйдешь прямо к деревенской околице.
  -Спасибо, - улыбнулся парень. - А ты, красавица, тоже по ягоды в лес пришла или просто гуляешь?
  - По ягоды, - хмыкнула я.
  - Тогда, быть может, поищем их вместе? - подмигнул он. - Стыдно мне возвращаться домой с пустой корзиной.
  Нет, с ним определенно что-то не так.
  Жаль, что я не могу посмотреть на этого ягодника магическим зрением - не умею переходить на него по собственному желанию.
  Впрочем, можно ведь поступить и по-другому.
  В памяти тут же появилось воспоминание о том, как несколько дней назад я заклинала кровь раненого охотника. Сосредоточилась и тихо заговорила:
  - Зеркало, не хитри, всю мне правду прояви. Выйди кривда, выйди вон, правда - здесь, со всех сторон.
  Воздух тут же пронзил громкий нечеловеческий вопль. Я шарахнулась в сторону, а мой новый знакомый вдруг повалился на землю. По его телу одна за другой побежали судороги, как при эпилептическом припадке, а из открытого рта вдруг раздался рык:
  - В Берегинин день, в полдень. У волчьего дуба. Приходи один, некромаг.
  Сказав последнее слово, парень обмяк и потерял сознание.
  Охренеть. Это что же, и есть послание, которое Илья собирался передать Славе?
  Оперативно.
  Только подумала, как снова раздался треск веток и топот ног, и на тропинку выбежали тетя Катя с дядей Игнатом, а вслед за ними и весь наш поисковый отряд.
  - Люся! - кинулась ко мне лисичка. - Что случилось? Почему ты кричала?
  - Я не кричала, - ответила ей и кивнула на лежащего парня. - Это он.
  - Ого! - удивился дядя Миша, осторожно подходя к нему. - Что это с ним? И кто он такой?
  "Судя по всему, обычный бесноватый".
  Ганс бесшумно опустился на тропинку и склонился над странным ягодником.
  "Люда, он на тебя напал? Или это ты напала на него?"
  - Мы просто встретились на этой дорожке, - пожала я плечами.
  В двух словах пересказала и наш с Андреем разговор, и последовавшее за ним происшествие.
  Лица волховчан стали серьезными.
  - Этот юнец - обычный человек, - задумчиво произнес дядя Игнат. - Я не вижу у него ни одной искры магии.
  - Да, он обычный, - подтвердил Николай Клюев. - Только не очень удачливый. Раз уж попался на пути нашему волхву.
  - Так значит, его просто зачаровали? - уточнила я. - Чтобы он передал Славе послание?
  - Получается, что так.
  Что ж, Илья предупреждал - обычная почта ему не нравится.
  - Вот дела! - покачал головой один из дачников. - Одержимые хоть и кажутся безобидными людьми, на деле могут повести себя непредсказуемо. Тебе, Люда, повезло, что этот парень с тобой просто заговорил, а не попытался укусить или сломать шею.
  Позади коротко вздохнула тетя Катя.
  "Знаешь, куда она отлучилась пятнадцать минут назад? - раздался у меня в голове голос Ганса. - Ни за что не догадаешься. Отошла в кусты по нужде. Теперь, небось, переживает, что едва не подвергла тебя опасности".
  Я обернулась к лисичке и ободряюще улыбнулась. Та грустно улыбнулась в ответ.
  Господи, как глупо! Неужели все они думают, что я по-прежнему слабая и беспомощная? А ведь практика показывает, что это уже совсем не так.
  - Люда, ты запомнила, что именно сказал этот вишневский парень? - спросил Николай Егорович.
  - Запомнила, - кивнула я. - Он сказал: в Берегинин день, в полдень, у волчьего дуба. И чтобы Слава приходил один.
  - Что за ерунда? - удивился дядя Миша. - Как это можно понять?
  - Берегининым днем наши предки называли второй день июля, - задумчиво сказал Клюев-старший. - По новому стилю он выпадает на пятнадцатое число. То есть настанет как раз через трое суток. Кто-нибудь из вас знает, где находится волчий дуб?
  Колдуны переглянулись, пожали плечами.
  - Спросим у ягини, - решил дядя Игнат. - Ей это наверняка известно.
  - А что делать с бесноватым? - поинтересовалась его жена. - Не бросать же парня в лесу!
  - Он уже не бесноватый, - улыбнулся некромаг. - Чар на нем больше нет. Видимо, они исчезли, как только Андрей передал послание. Но вы правы, оставлять его тут нельзя, нужно отнести в Вишневку.
  - Приводить в сознание не будем? - уточнила я.
  - Зачем? Часа через полтора он проснется сам. Пусть отдохнет. Одержимость - большой стресс для организма.
  За сим двое волховских дачников подхватили горе-ягодника на руки и поволокли в сторону соседней деревни.
  - А как же волк? - вспомнила я, когда они скрылись из вида. - Его уже нашли?
  - Нашли, - со вздохом кивнул дядя Игнат. - Он особо и не прятался. Лежал под кустом, будто нарочно ждал, когда его упокоят. Так что на одного перерожденного у нас стало меньше.
  
  ГЛАВА 10
  
  - Я так понимаю, дату нашего свидания Илья выбрал не наобум, а из-за повышенной природной активности, которая ежегодно возникает в этот день.
  - Скорее всего, так и есть, - Клавдия Константиновна поставила на стол большое блюдо с пирожками и потянулась за заварочным чайником. - С Берегининым днем вообще связано много поверий и легенд, а сейчас, из-за смещения времен и календарей, он встал едва ли не в один ряд с Новогодней ночью.
  - Магическая активность 15 июля тоже будет повышенной? - уточнила я, принимая из рук ягини сахарницу.
  - Конечно, - кивнула соседка. - Середина зачастую бывает опаснее любого пограничья. Волхв наверняка замыслил большую гадость - об этом говорит уже то, что он назначил встречу не просто в день середины лета, но и в полдень - середину дня.
  На самом деле, в этом никто и не сомневался.
  Слава кивнул и отпил глоток ароматного травяного чая.
  В гости к ягине мы отправились сразу, как только наш поисковый отряд отыскал в деревне младшего некромага. К этому времени он как раз закончил обход волховского погоста и вместе со своей спутницей бабой Тоней раздавал колдунам зачарованные на удачу наручи, браслеты и ожерелья.
  В дом Клавдии Константиновны мы явились вчетвером: я, оба некромага Клюева и дядя Миша. Остальные разошлись по домам, чтобы отдохнуть перед очередным дежурством.
  - Все это понятно, - нетерпеливо сказал сосед-оборотень, ломая на две части пирожок. - Ты, Клава, лучше скажи, где находится волчий дуб, возле которого Илья будет ждать нашего Славку.
  - Не знаю, - развела руками ягиня. - Дубов у Волховского растет много, но ни один из них не называют волчьим. Учитывая, что Илья помнит эти места другими, предположу, что нужно искать некую точку, которая в древности считалась особенной.
  - Думаю, волхв не настолько глуп, чтобы звать меня туда, куда я не смогу добраться, - заметил Вячеслав. - Скорее всего, дуб находится где-то неподалеку.
  - Зачем вообще было выдумывать эту головоломку? - спросила я. - Неужели нельзя назвать место и время встречи своими именами?
  - Видимо, нельзя, - пожал плечами Клюев-старший. - Возможно, Илье это кажется забавным. Или он просто не знает другого названия данного места.
  - Сдается мне, что волчий дуб - это вовсе не дуб, - произнесла Клавдия Константиновна. - Надо подумать.
  - Подумай, - кивнул дядя Миша. - Может, надумаешь что-то полезное. Потому как ни у кого из нас толковых мыслей по данному поводу нет.
  Я тихо фыркнула.
  - Мне кажется, ничего страшного не случится, если мы так и не догадаемся, где находится это волшебное место, - сказала им. - В конце концов, раз инициатором встречи выступил волхв, значит, она ему нужнее, чем нам. В крайнем случае, назначит другое свидание - там, где его смогут найти все.
  Взгляд ягини стал задумчивым.
  Клюев старший поставил на стол пустую чашку и встал со своего места.
  - Между тем, уже вечереет, - сказал он. - Пора бы откланяться. Спасибо за вкусный чай.
  - На здоровье, - улыбнулась хозяйка.
  Выйдя на улицу, все разошли в разные стороны. Дядя Миша отправился к себе, Николай Егорович зашагал в сторону сельской управы, а Слава объявил, что дежурить этой ночью будет его отец, поэтому сам он намеривается прямо сейчас вернуться в свой заозерный коттедж, дабы хорошенько выспаться.
  - Пойдешь ко мне в гости? - спросил он у меня.
  - С ночевкой? - хитро улыбнулась я.
  - С ней, - кивнул некромаг. - В прошлый раз я спал в доме твоей бабушки, а сегодня ты переночуй у меня. Что скажешь?
  Тихо фыркнула. Какое заманчивое и неоднозначное предложение! Сомневаюсь, что он постелет мне кровать в комнате для гостей.
  - Я не против.
  Расставаться с Вячеславом не хотелось категорически.
  Как странно. Чувство влюбленности за свою жизнь я испытывала не раз, но такое - сильное, щемящее, которому совершенно не нужны какие-либо слова, - впервые.
  Слава улыбнулся, взял меня за руку и повел вперед по улице.
  - Как прошла твоя прогулка по кладбищу? - поинтересовалась я.
  Мой спутник скривился.
  - Удачно. Обережница опознала трех пропавших мертвецов. И рассказала о каждом из них много интересного.
  - Ты не очень-то этим доволен.
  - Радоваться, на самом деле, нечему. Судя по всему, в ближайшее время нам предстоит познакомиться с еще одной лесавкой, одной бродницей...
  - А это еще кто?
  - Бродница? Разновидность русалки, только более опасная - она умеет наводить очень сильные мороки. Скажи своей подруге, чтобы она в ближайшие дни купалась исключительно возле берега. На всякий случай.
  - Хорошо. А кто третий?
  - Лихо.
  - Кто?!
  - Лихо, - с улыбкой повторил Слава.
  - Одноглазое?
  - Может быть. Но не факт.
  - А что оно собой представляет? Я о нем слышала только из сказок.
  - Лихо - это злобная сущность, низший навий, вроде ночницы. Питается в основном негативными эмоциями. Мерзкая, на самом деле, тварь. Если найдет себе жертву, будет преследовать ее до самой смерти.
  - До смерти?!
  - Да. Лихо порабощает волю, вводит в уныние, а потом сосет грусть, страх и тревогу. Так как в подавленном состоянии живое существо долго жить не может, оно быстро погибает, и лихо отправляется на поиски нового донора. Впрочем, бывали случаи, когда этому навью попадались люди, настолько сильные духом, что побороть их волю не удавалось. Таких лихо попросту убивает и съедает. Но это больше из вредности, мясо для него - не деликатес.
  С ума сойти.
  - Лихо отлично владеет маскировочными чарами, - продолжил Слава. - Оно может принять любой облик, который пожелает. Правда, если посмотреть на него через зеркальную поверхность, можно увидеть его настоящее лицо.
  - И эта дрянь теперь бродит в окрестностях Волховского?
  - Надо полагать, да. Одна из могил, которую я показал сегодня Антонине Стефановне, принадлежала очень способному черному колдуну-менталисту. Если не принять меры, такие чародеи после смерти обычно становятся или упырями, или лихом. Среди упырей этого мага не было. Так что - делай выводы.
  Я покачала головой.
  - Как страшно жить.
  - На самом деле, не очень, - снова улыбнулся Вячеслав. - К этому просто надо привыкнуть. Хотя Илья, конечно, подложил нам крупную свинью - лихо очень тяжело уничтожить. Проще ввести его в состояние сна и запереть в амулете или лесной норе.
  Я чуть сильнее сжала руку некромага.
  - Слава, а что будет с нечистью, когда мы вернем волхва в его могилу? Она исчезнет?
  - Нет, конечно, - усмехнулся чародей. - Ее придется зачищать отдельно. Но это ерунда. Главное - обезвредить зачинателя заварухи, а с тварюшками мы уж как-нибудь разберемся. Ладно, Бог с ними. Расскажи лучше, как ты повстречала посланника нашего волхва.
  Я рассказала - подробно и обстоятельно.
  - Слава, ты знаком с этим Андреем? - спросила, когда мой рассказ подошел к концу.
  - Вряд ли.
  - А как бы он тогда тебя нашел? Послание же предназначалось тебе.
  - Сомневаюсь, что Илья ставил перед Андреем цель отыскать именно меня. Скорее всего, волхв просто встретил парня где-нибудь в полях, зачаровал и отправил в лес, чтобы он передал "письмо" любому встречному волховчанину. А уж тот наверняка рассказал бы обо всем тому, кому надо.
  Нда. Похоже, бывший навий не очень-то любит заморачиваться по пустякам.
  ...К заозерному дому мы подошли, когда небо раскрасили алые краски заката. Калитка снова распахнулась перед нами сама, а низенькие садовые фонари, как по команде, вспыхнули желтоватыми огоньками.
  В прихожей Слава вынул из кармана телефон и протянул его мне.
  - Позвони бабушке. Она наверняка будет волноваться, когда ты не придешь ночевать.
  Да, позвонить определенно стоит. Мой собственный мобильник остался в бабулином доме, поэтому гаджет, предложенный некромагом, оказался очень кстати.
  Пока общалась со своей родственницей (Лекарцева-старшая восторга по поводу моего сообщения не высказала и попросила не совершать поступков, о которых я могу в последствие пожалеть), Вячеслав включил в доме свет и загремел на кухне посудой.
  - Будешь ужинать? - спросил он, когда я пришла к нему из прихожей.
  - Нет, есть совсем не хочется.
  - Мне тоже, - кивнул он. - Чай и пирожки перебили весь аппетит.
  - Знаешь, а ведь совсем скоро закончится мой отпуск, - сказала, опершись спиной на столешницу кухонного гарнитура. - И мне придется уехать в город.
  Слава встал рядом со мной.
  - Ты уже думала, что мы будем делать, когда вся эта история подойдет к концу?
  - Нет. А ты?
  Некромаг мягко обнял меня за талию, притянул к себе.
  - Я тебя не отпущу.
  - Запрешь в своем доме?
  Он усмехнулся.
  - От себя не отпущу. Уедем в город вместе. Мне тоже стоит показаться на работе, пока коллеги окончательно не забыли, как я выгляжу.
  Я обхватила его руками, спрятала лицо на его груди. Слава потерся щекой о мою макушку.
  - Как же мне с тобой хорошо, - чуть слышно прошептала я.
  Он слегка отстранился, а потом нежно припал губами к моим губам. Я сразу же ответила на поцелуй. Наше объятие на мгновение стало крепче, а потом руки некромага жарко и решительно скользнули по моим бедрам. Через секунду я уже сидела на краю столешницы, а Вячеслав покрывал быстрыми горячими поцелуями мою шею, одновременно расстегивая маленькие пуговки моей же рубашки. Еще мгновение - и губы переместились чуть ниже, рубашка скользнула по рукам, и я одним движением сбросила ее на разделочный стол. Вслед за ней отправился красный кружевной лифчик, - Слава буквально сдернул его с моей груди, обнажая себе дополнительное место для поцелуев.
  Я резко выдохнула, подалась вперед и обхватила ногами его талию. Некромаг вздрогнул, а потом подхватил меня на руки и решительно понес куда-то вглубь дома.
  Шум его шагов, хлопанье межкомнатных дверей, яркий свет в проходной гостиной и вечерняя свежесть, льющаяся из открытых окон, слились на краю моего сознания в единый быстрый миг, мелькнувший между ласками на кухне и приятной прохладой покрывала широкой кровати, на которое меня вдруг опустили.
  Слава одним движением стянул с себя футболку, накрыл обнаженной грудью мою и снова захватил в плен мои губы. Одной рукой я обхватила некромага за плечи, а второй решительно потянулась к ремню на его джинсах...
  
  Мы заснули ближе к утру, успев не только вдоволь поласкать друг друга, но и пошептаться, лежа на сбившейся простыне, и полюбоваться звездами, стоя у подоконника большого полукруглого окна.
  Все это время меня буквально переполнял бешеный восторг, граничащий с ощущением счастья. Славины руки и губы, его горячие взгляды и тихий шепот поднимали в моей душе целый шквал эмоций. Тело на прикосновения некромага реагировало тоже однозначно - оно становилось податливым, как мягкий пластилин, из которого можно было вылепить все, что угодно.
  Засыпая, я с усмешкой думала о том, что полноценно выспаться нам все-таки не суждено. По крайней мере, до тех пор, пока мы находимся в одном помещении.
  Впрочем, спустя пару часов, оказалось, что причин вынужденному недосыпу может быть гораздо больше.
  На рассвете сон вдруг вытолкнул меня из своих объятий. Я осторожно выбралась из кольца славиных рук, села на кровати и с некоторым недоумением прислушалась к звенящей тишине.
  Что-то явно было не так.
  Спрыгнула с кровати на пол, на цыпочках подошла к окну.
  У забора заозерного дома кто-то стоял.
  
  Дорогие друзья, книга дописана и вышла в продажу на "Призрачных мирах".
Оценка: 7.86*11  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"