Spyglass : другие произведения.

Проклятие Мандрагоры

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.97*46  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Приворот - худший из обманов. Но и он может стать началом настоящей любви.
  .Spyglass
  
  Проклятие Мандрагоры
  
  Аннотация:
  Приворот - худший из обманов. Но и он может стать началом настоящей любви. Возможно повышение рейтинга до NC17. Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер Гарри Поттер, Нимфадора Тонкс Драма /Любовный роман /Юмор || R Размер: макси || Глав: 15
   Глава 1
  
  
   Пролог
  
   ...Гарри Поттер окинул взглядом помещение и довольно улыбнулся.
  
   Выручай-Комната была великолепна. Этим вечером она превратилась в роскошный будуар, достойный какого-нибудь Версаля или Вестминстера. Драпировки, гобелены, бархатная обивка кушеток и кресел, колонны и вся прочая обстановка была выдержана в гриффиндорских цветах - красном и золотом. Даже шкура неведомого зверя на полу перед камином отсвечивала густо-малиновым. На низком столике был сервирован легкий ужин - печенье, искусно нарезанный сыр нескольких сортов, фрукты в вазах и хрустальный графин с вином. Огоньки свечей и отсвет пламени из камина играли на гранях графина и двух высоких тонконогих бокалов. В глубине алькова под бархатным балдахином с золотой бахромой и кистями скрывалась неимоверных размеров постель, способная уместить весь гарем какого-нибудь султана, вкупе с самим султаном, разумеется. Откуда-то звучала тихая старинная музыка - лютня, свирель, пара скрипок.
  
   Сегодняшняя ночь должна была стать особенной. Вот уже месяц, как он был влюблен - горячо, безумно, страстно, до беспамятства - и, что делало его счастье совсем уж неземным, чувство его было взаимно. "Нет, не так - это мое чувство взаимно, - поспешил уточнить Гарри, желая быть абсолютно честным перед самим собой. - Ведь именно она сделала первый шаг... хм, - воспоминания о "первом шаге" до сих пор, несмотря на свежеприобретенную искушенность, заставляли юношу заливаться краской. - Именно она впервые в моей незадавшейся жизни заставила меня почувствовать, что я кому-то нравлюсь, кому-то необходим, и не потому, что я - Избранный, Мальчик-Который-Выжил и прочее дерьмо в том же духе, а просто потому, что я - это я. Именно с ней я могу быть нормальным счастливым человеком... а это не имеет цены". Ради любимой, подарившей ему самое дорогое, что может быть у девушки, он был готов на все, и искренне считал себя в вечном неоплатном долгу.
  
   "Если мы победим... - Гарри тут же мысленно отвесил себе подзатыльник. - Когда победим, а не "если", я устрою ей настоящий праздник. А пока - будем счастливы, как можем... Вот и она!"
  
   Из коридора донесся неясный шум, и в следующий момент дверь распахнулась от мощного пинка. Гарри замер, как громом пораженный. Такого он никак не ожидал.
  
   - Ну что, малыш, готов к разврату?!
  
   - Дора?! Любимая, что с тобой?
  
   - Ах, еще и Дора?! Я - Тонкс, запомнил, недоделок очкастый?! Отныне! И навсегда! я для тебя! только! Тонкс! Или никто! И ты для меня - тоже!!!
  
   Попади сейчас в Выручай-Комнату авиабомба, она причинила бы меньше разрушений, чем ворвавшаяся в двери Нимфадора Тонкс. Девушка превратилась в настоящий сгусток неуправляемой ярости. Ярко-алые волосы угрожающе торчали, точно иглы дикобраза, черные глаза метали молнии. Сейчас, как никогда, в ее лице видны были родовые черты ее предков-Блэков. С конца палочки с пулеметной скоростью срывалось заклятие за заклятием, разделяя яростные выкрики, словно убийственные восклицательные знаки.
  
   Лопнуло кресло, засыпав полкомнаты клочьями обивки и конского волоса. Балдахин над постелью после нескольких Режущих заклятий превратился во множество узеньких ленточек. Затлели драпировки; в стенах, на ковре и просто на полу одна за другой появлялись дымящиеся дыры. Великолепно подготовленная Аврорша не тратила времени на произнесение вслух магических формул, действуя невербально, жестко и невероятно быстро. От ее обычной милой неуклюжести не осталось и следа. И после каждой серии заклятий Тонкс выкрикивала такое, что волосы Гарри, и без того непослушные, вставали дыбом:
  
   - Приворожить меня решил, скотина?! Ублюдок озабоченный, мало тебе, что все девчонки Хогвартса и так твои, ножки врозь, только свистни, так теперь сексуальную рабыню-метаморфа захотел?! Комнату подготовил, свинья, траходром застелил на роту шлюх и себя, любимого... Да я тебя на этом траходроме так разделаю, как и Волдеморту не снилось!!!
  
   "Она назвала Волдеморта по имени и не поперхнулась... Плохо дело!" Гарри уворачивался, отпрыгивал, падал, перекатывался, укрывался за полуразрушенной мебелью, ставил щиты, и понимал, что все это - не более чем отсрочка. Речь шла не о том, чтобы выиграть схватку, а о том, на какой минуте или даже секунде очередной щит не выдержит, и он поймает что-нибудь посерьезнее "Ступефая".
  
   Как-то отстраненно Гарри подумал, что с Тонкс в таком состоянии не совладала бы и Беллатрикс. "Ее родная тетка, между прочим..." - вспомнилось вдруг. Гарри замер на миг, ошеломленный этой мыслью, и Тонкс немедленно воспользовалась его замешательством. Мантия и рубашка на плече парня лопнули, плечо обожгло изнутри жуткой болью, а на коже мгновенно вспух багрово-черный волдырь.
  
   - Мать твою, Тонкс, прекрати сейчас же, три бладжера тебе во все ворота!!! - заорал Гарри, заглушив очередную гневную элоквенцию. Девушка от удивления даже палочку опустила:
  
   - ЧЕГО?!!
  
   - ЭКСПЕЛЛИАРМУС!!! Вот чего, - ответил Гарри, ловко, словно Снитч, подхватив чужую палочку.
  
   Тонкс побледнела, как смерть. Поняв, что схватка проиграна, девушка упрямо вздернула подбородок и, сверху вниз глядя на Гарри, процедила презрительно:
  
   - Ну, что теперь? Сразу изнасилуешь непокорную рабыню, или сначала выпорешь для вразумления?
  
   Яда в ее голосе хватило бы на средних размеров Василиска.
  
   Гарри, морщась от пульсирующей боли в плече, устало оперся о край каминной полки.
  
   - Ничего не понимаю... Дор... Тонкс, я категорически отказываюсь тебя понимать! Какой приворот, какая рабыня? Что за бешеная докси тебя укусила?
  
   - Хочешь сказать, будто не знаешь, что это такое? - ледяным тоном спросила Тонкс и очень медленно, не сводя глаз с палочки Гарри, опустила руку в карман мантии. Юноша настороженно наблюдал за ее действиями. Так же медленно, не делая резких движений, Тонкс вынула из кармана миниатюрную - с ладонь - статуэтку цвета красного дерева, переломленную пополам. Излом сверкнул ярко-белым, в воздухе разнесся характерный запах - аромат увядших цветов пополам с сырым и жутким духом свежей кладбищенской земли.
  
   - Мандрагора...
  
   - Выходит, знаешь... Эту штуковину мне сегодня принесла Гермиона. Она сказала, что нашла ее на полу в ванной старост, после того, как мы... - Тонкс запнулась и поправилась, - после того, как ты меня там вчера...
  
   - Мерлин и Моргана... - Гарри был по-настоящему потрясен. - Да я понятия не имел, что это такое!!!
  
   - Думаешь, после этого я тебе поверю? - горько усмехнулась Тонкс.
  
   - Вот что, - Гарри положил свою палочку на каминную полку, отошел на пять шагов и сел в единственное уцелевшее кресло. - Ты - Аврор, а значит, должна владеть Легилименцией. Сейчас я верну тебе палочку, и ты просмотришь мою память за последний месяц. Клянусь - я даже не буду пробовать закрыться. Думай, что хочешь, но мне от тебя прятать нечего. А ложные воспоминания я создавать не умею, - добавил он вполголоса.
  
   Гарри кинул палочку через полкомнаты, и Тонкс поймала ее с неменьшим проворством. Отсвет прежней ярости полыхнул в ее глазах. Она выкрикнула торжествующе: "Инкарцеро!", и жесткие черные шнуры опутали Гарри по рукам и ногам, намертво притянув к креслу. Спотыкаясь об обломки мебели, оскальзываясь на раздавленных фруктах, Тонкс подошла к нему и нацелила палочку прямо в лоб.
  
   - Ну смотри, ты сам того хотел. И если я увижу в твоей башке что-то, что мне не понравится, имей в виду: я оторву тебе яйца и заставлю сожрать.
  
   - Я знаю, - Гарри нашел в себе силы улыбнуться. В плечо ввинчивался раскаленный бурав. - Начинай.
  
   - Легилеменс! - выкрикнула девушка, и разгромленная Выручай-Комната для Гарри перестала существовать...
  
  
   Глава 2
  
  
   Глава 1.
   Проблемы Плаксы Миртл
  
   ...В том, что лестницы Хогвартса обладают не только собственной волей, но и неким грубоватым чувством юмора, Гарри убедился еще на первом курсе. И сейчас он втихомолку крыл этот юмор предпоследними словами, петляя по пыльным коридорам второго этажа. Колокол давно пробил отбой, и теперь вне факультетских дормиториев(1) имели право находиться только дежурные преподаватели, патрульные из Аврората, старосты и, разумеется, старина Аргус Филч с неизменной Миссис Норрис.
  
   Встреч с Аврорами Гарри не опасался, напротив - ребята в алых форменных мантиях, за малым исключением молодые и веселые, были рады вновь окунуться в незабываемую атмосферу школьного детства и юности. Они с удовольствием останавливались перекинуться парой слов с запоздавшим студентом, с готовностью провожали до жилого крыла соответствующего факультета, и частенько прикрывали от вездесущего ворчуна-кастеляна, мрачного зельевара - то есть уже не профессора Зельеварения, а преподавателя Защиты От Темных Искусств Северуса Снейпа, который тешил свою мизантропию охотой на ночных искателей приключений, или Старосты Школы Драко Малфоя, обходящего вверенную ему территорию с традиционно кислой миной.
  
   Со вздохом Гарри позволил себе тихонько помечтать, чтобы второй этаж сегодня патрулировала Тонкс. После безумной авантюры с налетом на Отдел Тайн симпатичная Аврорша с розовыми волосами постоянно оказывалась где-то рядом. А начиная с сентября, когда Тонкс обнаружила Гарри на полу купе старост Слизерина, не проходило и дня, чтобы они не оказывались в поле зрения друг у друга. Пересекаясь в коридорах, оба, как бы ни спешили по своим делам, всегда находили минутку-другую постоять рядом и переброситься парой фраз. По выходным в Хогсмиде Тонкс всегда подсаживалась за любимый столик Гарри в "Трех Метлах", и они болтали о пустяках или просто молчали, потягивая сливочное пиво.
  
   Их отношения нельзя было назвать даже дружбой - так, приятельство, не более того, - но Гарри стало бы чуточку холоднее без этих ни к чему не обязывающих встреч. Более того, он знал, что и Тонкс чувствует то же самое.
  
   Их связывала общая потеря: крестный Гарри, Сириус Блэк, приходился Тонкс двоюродным дядей, и девушка вспоминала о нем с теплотой и грустью. Кстати, именно благодаря ей Гарри сумел мало-помалу избавиться от чувства вины, ледяной иглой засевшего в сердце. Однажды Тонкс на полном серьезе выдвинула теорию, что они теперь родственники, и с тех пор, будучи в хорошем настроении, то есть почти при каждой встрече, называла Гарри "братиком", на ответное же обращение "сестренка" реагировала лишь чуть менее бурно, чем на ненавистную "Нимфадору".
  
   Осторожно заглянув за очередной поворот, Гарри сверился на всякий случай с Картой Мародеров. Карта подтвердила очевидное - вплоть до винтовой лестницы, к счастью, неподвижной, выводящей почти прямиком к портрету Полной Дамы, коридоры были пусты, только в каком-то закутке неподалеку возилась запоздавшая парочка. Гарри грустно усмехнулся и ускорил шаг.
  
   ...Знакомые завывающие рыдания он услышал издалека. Вяло удивившись, с чего бы вдруг самому депрессивному призраку Хогвартса вздумалось орошать слезами коридоры, а не обжитой туалет, - Василиск давно сгнил в своем подземелье, так ведь? - Гарри протер очки и внимательнее всмотрелся в пыльную тьму впереди.
  
   Бледно-серое мерцающее облачко спорхнуло с заросшей паутиной люстры и опустилось на подоконник, делаясь гуще, ярче и превратившись наконец в пухленькую девочку лет четырнадцати-пятнадцати в старомодной школьной форме. Круглое, как блин, лицо выглядело настолько мокрым от слез, что сплошь блестело, веки под круглыми очками припухли, рот жалобно кривился.
  
   Приглядевшись, Гарри внезапно понял, что Миртл по-настоящему плохо. Он окликнул ее; девочка-привидение подскочила, как ужаленная, футов на шесть, наполовину уйдя в складки ветхой портьеры.
  
   - Миртл, что случилось? - спросил Гарри как можно мягче. - Кто тебя обидел?
  
   - Гарри Поттер!!! - радостно завизжала та, но тут же вспомнила про свое горе и снова вдохновенно залилась слезами. - Там... у меня в уборной... сижу, никого не трогаю, размышляю о смерти... - Гарри прикусил губу, чтобы скрыть предательскую усмешку. - И вдруг вламываются эти... как два пьяных тролля... натащили какой-то дряни, весь пол извазюкали... а на меня потом опять все свалят... Жгучим Жалом кинули... да еще обзываются-а-а!!!
  
   - Та-ак... - протянул Гарри тоном, не предвещавшим незваным гостям ничего хорошего. Миртл, конечно, была изрядной врединой... но какие еще могут быть развлечения у девочки, мало того, что мертвой, так еще и навеки застрявшей в подростковом возрасте! Можно ее понять и простить. Кроме того, она по-своему дружила с Гарри, а у него за пять лет в Хогвартсе выработалось железное правило: друзей надо выручать, чего бы это не стоило. - Пьяные тролли, говоришь? Сейчас протрезвим. Ты не заметила, у них дубинок не было?
  
   Миртл хлюпнула носом и робко улыбнулась:
  
   - Дубинок?.. А-а, я поняла! - и, старательно подражая голосу Гермионы Грейнджер образца 1991 года, протянула: - Винга-а-ардиум Левио-о-оса!
  
   Подойдя к двери туалета, Гарри сделал Миртл знак не шуметь, шепотом произнес заклятье Глушения и толкнул облупившуюся щелястую створку. Ржавые петли мелко завибрировали, однако заклятие поглотило скрип. Гарри крадучись шагнул внутрь...
  
   Заброшенный женский туалет на втором этаже, известный всем как Уборная Плаксы Миртл и, с недавних пор, как Врата Палаты Тайн, уже почти полвека служил поколениям студентов Хогвартса тайным полигоном для магических экспериментов разной степени нелегальности. Золотое Трио Гриффиндора тоже оставило здесь свой след, сварив тайком ото всех котел Оборотного Зелья - не самый простой состав даже для выпускников, а для второкурсников так и вовсе подвиг. Миртл обычно относилась к экспериментаторам благосклонно - какое ни на есть, а разнообразие! - но сегодня здесь творилось что-то совсем уж из ряда вон выходящее.
  
   - "...Дабы чары сии немедленно действие возымели, надлежит тебе окропить Корень Преславный менструальной кровью той, которую избрал..." Слышь, бронебрюх, а че это за фигня такая - менструальная кровь?
  
   - Ну ты совсем тупишь, тролль болотный! Это, типа, так по-научному кровь телок называется. У нас, у пацанов, кровь артериальная...
  
   - То есть конкретно реальная кровь, да?
  
   - Ну типа того. А у телок - менструальная... вот. Блин, облом выходит. Где мы ее кровь возьмем?
  
   - Не бзди, бронебрюх! Тут дальше: "...Иначе коснись сперва Корня Преславного, затем той, которую избрал, и назови ее по имени..." Ты ее имя знаешь?
  
   - Ты че, опух? Типа я всех ищеек министерских по именам знать должен... Сам спроси!
  
   - Гы-ы... А че, прикольно! Я к ней типа подхожу, спрашиваю: "Как вас зовут?", а потом хватаю за жопу, и все пучком! Она че, правда будет слушаться?
  
   - Как эльфиха, зуб даю! Прикинь, бронебрюх, она же, типа, меняться может.
  
   - Че, и сиськи?
  
   - Да любые!
  
   - А три сделает?
  
   - Да хоть десять!
  
   - А... - новый вопрос потонул в жеребячьем гоготе.
  
   - Да хоть поперек!
  
   - В натуре круто! Дай я щас...
  
   - Грабли убрал бегом, бронебрюх беременный! Книжка моя, и мандрагору свистнул я, значит, я первый!
  
   - А за щеку три раза?
  
   - Че сказал? Ты на кого наехал, слизь?!
  
   Гарри выглянул из-за простенка с умывальниками и зеркалами, и замер, разинув рот.
  
   По кафельному полу, сцепившись в самой обыкновенной магловской драке, катались Винсент Крэбб и Грегори Гойл, добровольные телохранители, прихлебатели и вообще "тени" Драко Малфоя. К изумлению Гарри, их патрона поблизости не наблюдалось. Зато наблюдалось кое-что другое: размазанная и корявая, но вполне различимая пентаграмма, намалеванная на полу густой темно-багровой жидкостью, огарки черных восковых свечей, помазок из куриных перьев и здоровенный фолиант в заплесневелом кожаном переплете с позеленевшими застежками. На обложке чуть заметно мерцал штамп Запретной Секции.
  
   Драчуны были настолько поглощены своим занятием, что даже не вспомнили про палочки, самозабвенно молотя друг друга кулаками, ногами и чем придется. Гарри оставалось только занять лучшее место в партере и наблюдать за поединком двух слизеринских "гладиаторов". Оба были примерно в одной весовой категории. Гойл был чуть быстрее и поворотливее, зато воздействие атак Крэбба было поистине ужасающе. Когда тот промахнулся сиденьем от унитаза по Гойлу, и на Гарри и на пол посыпались осколки зеркала, гриффиндорец решил, что спектакль пора выводить на финал. Свои семь лет несчастий эти дуболомы заработали... пора и честь знать. Улучив момент, Гарри выскользнул из укрытия и двумя "левикорпусами" поднял барахтающихся слизеринцев в воздух. Тут же перед ними материализовалась Плакса Миртл с самым грозным выражением лица, и с оглушительным воем простерла руки в их сторону. Никто не услышал, как Гарри под шумок описал палочкой петлю и, ухмыляясь во весь рот, произнес: "Ejecto Trans Janya!"(2)
  
   Самодельное заклинание сработало на славу - два трепыхающихся тела вынесло в дверной проем, шарахнуло об стенку и уложило на пол в изрядно поврежденном виде. Когда оба, с кряхтением и стонами, начали подниматься на ноги, хватаясь за стену и друг за друга, Миртл, неумолимая, как Немезида, снова сгустилась перед драчунами из воздуха, вскинула руку и почти шепотом воскликнула: "Бу!" Испустив панический вопль, оба громилы-слизеринца, как были, на полусогнутых ногах, дунули прочь, обгоняя собственный крик, и почти мгновенно скрылись за поворотом.
   Девочка-привидение запрыгала в воздухе, беззвучно хлопая в ладоши. Затем повернулась к Гарри, но вдруг замерла, не в силах пересечь порог, и застенчиво попросила:
  
   - Спасибо, что помог, Гарри Поттер, но... не мог бы ты как-нибудь убрать вот это? Оно меня обратно не пускает. А мне так не хочется искать новое место для появления!
  
   - Легко! - Гарри кивнул и снова взялся за палочку.
  
   Минут двадцать спустя, усталый и раздраженный, парень сел прямо на пол, прислонившись спиной к стене, и утер пот со лба. Помазок и огарки свечей благополучно отправились в небытие после первого же "эванеско", но пентаграмма не поддавалась. Гарри перепробовал все известные ему очищающие заклятия, кое-что, словно на контрольной, подсказывала из коридора хихикающая Миртл - все было напрасно. Зловонная липкая жидкость, похожая на густой деготь, намертво въелась в кафель.
  
   В ладонь впилось что-то твердое. Не глядя, Гарри сжал это что-то в кулаке и машинально сунул в карман. Мысли тут же приняли новое направление.
  
   - Слушай, Миртл... Может, попробовать по-магловски?
  
   - Это как?
  
   - Это вручную. Тряпка, чистящий порошок, и никаких заклинаний.
  
   Глаза Миртл стали круглее очков:
  
   - И это говоришь ты? Гарри Поттер?!
  
   - Почему бы и нет? Будто я мало котлов у Сопливуса перечистил. Тоже, между прочим, ручками. В первый раз, что ли?
  
   - Ну смотри... Там в левом дальнем углу чуланчик, в нем вроде что-то такое было. Но мне кажется, что ничего не выйдет. Это же МАГИЯ! - последнее слово Миртл произнесла с придыханием.
  
   Однако через несколько минут она чуть не развоплотилась от изумления. Черно-багровая мерзость цеплялась за кафель изо всех сил, скатывалась пополам с чистящим порошком в неряшливые катышки, но тем не менее поддавалась. Еще четверть часа спустя посреди туалета сверкало чистое пятно, а Гарри, испепелив грязную тряпку, готов был растянуться прямо на полу. Ликующее привидение впорхнуло в туалет и закружилось под потолком. В таком состоянии их и застало появление нового гостя.
  
   - О, Гарри! Приветик! Ты чего такой замученный?
  
   - Тонкс... - Гарри устало улыбнулся в ответ. - Да вот, соскучился по отработкам и нашел халтурку на ночь глядя... УФФФ!!! Тонкс, мерлиновы штаны, до чего же ты тяжелая!!!
  
   - Прости, прости, прости!!! - зачастила Тонкс, поскользнувшаяся на свежевымытом полу. - Зато ты так удобно улегся...
  
   - Всегда рад помочь. Ты точно не хочешь встать?
  
   - Не-а! Мне нравится! Миртл, малышка, отвернись - у нас интим... - последнее слово Тонкс произнесла медленно и вкусно, явно наслаждаясь его звучанием.
  
   Миртл фыркнула и задрала нос к потолку:
  
   - Нашла "малышку"... Да я тебя втрое старше, между прочим!
  
   "Какие у Тонкс глаза, оказывается - ласковые, теплые... Вот так смотрел бы и смотрел!" - подумал Гарри ни с того ни с сего. Вставать и вправду совершенно не хотелось.
  
   - Кхм-кхм, - привидение настолько реалистично изобразило Долорес Амбридж, что Гарри и Тонкс разом подскочили, ошалело оглядываясь. - Совет вам да любовь, конечно, но мне кажется, что сюда ковыляет Филч...
  
   - Упс!.. Миртл, спасибо! С меня... что там призраки любят? Короче, за мной должок!
  
   - Ты сказал, Гарри! - Миртл кокетливо улыбнулась.
  
   - Гарри, я уже ревную! - Тонкс, встрепанная и раскрасневшаяся, улыбалась до ушей. - Пора брать ноги в руки. У тебя вроде плащ-невидимка был?
  
   - Был... Черт, в тумбочке остался! Что будем делать?
  
   - Влезай мне под крылышко, - Тонкс приглашающее откинула полу мантии. - И не красней, братишка - мы же родные люди! Ну давай, обнимайся!
  
   Гарри осторожно обхватил девушку чуть выше талии, едва не теряя сознание от ощущения близости упругого горячего тела.
  
   - Готов? - Тонкс опустила широкий капюшон, скрывший обе головы. - А теперь на счет три, с левой - побежали!
  
   - Стой!!!
  
   - Ты чего?!
  
   - На счет "три" или на счет "три - и"?
  
   - Да какая, к драклам, разница! Бежим!!!
  
   Из глубины коридора и впрямь доносились знакомые шаркающие шаги и невнятное ворчание. Тонкс и Гарри переглянулись, дружно кивнули и пулей вылетели за дверь. Вслед им заливалась счастливым хихиканьем довольная Миртл. Определенно, эта ночь для нее началась удачно...
  
   Затем был бег - стремительный, сумасшедший, веселый. Когда за очередным поворотом дорогу беглецам преградила ощетинившаяся Миссис Норрис, прижав уши и грозно шипя, Тонкс, почти не сбавив хода, ловко ухватила ее за загривок и подбросила высоко вверх. Кошка вцепилась всеми когтями в ветхую ткань гобелена на высоте футов десяти от пола, шипение сменилось перепуганным жалобным мяуканьем.
  
   - Не люблю кошек, - прокомментировал Гарри уже на винтовой лестнице, переводя дыхание.
  
   - Ты просто не умеешь их готовить! - выпалила Тонкс в ответ, и оба расхохотались.
  
   - Спасибо... Я это Рону скажу, когда его очередной раз достанет Гермионино чудовище.
  
   - Уж и чудовище! Очень милый котик...
  
   - Жаль только, что он Петтигрю не слопал, пока была возможность.
   - Он воспитанный - не тянет в рот всякую гадость!
  
   Задыхаясь от бега и смеха, оба вылетели в знакомый коридор и едва не рухнули к ногам Полной Дамы.
  
   - Как вам не совестно шуметь в столь поздний час! - немедленно напустилась та на пару полуночников. - Юношу я могу если не оправдать, то хотя бы понять - у нас у всех в его возрасте ветер в голове, но вы, юная леди, вы, при вашем положении...
  
   - Положении?!! - возмущению Тонкс, казалось, не было предела, но в глазах плясали джигу веселые чертики. - Гарри! Как ты мог так со мной поступить?! И главное - когда?.. Мадам, - девушка обратилась к Полной Даме самым сокрушенным и умоляющим тоном, - неужели через десять минут это уже настолько заметно?
  
   Дама на портрете, красная, как спелый помидор, хлопала глазами и беззвучно разевала рот, словно рыба, вытащенная из воды. Гарри, уже привычный к рискованным шуточкам спутницы, тихо скис от смеха.
  
   Полная Дама наконец справилась с собой:
  
   - Вообще-то я имела в виду служебное положение - вы ведь Аврор, судя по мантии, не так ли? Тогда ваше поведение тем более предосудительно...
  
   Тонкс замахала руками, прерывая начавшуюся было филиппику:
  
   - Шучу-шучу-шучу! Простите, мадам, это была всего лишь шутка, и не более того! А жаль... - добавила она еле слышно. Теперь настал черед Гарри покраснеть.
  
   - Извинения приняты, леди. А теперь вам пора возвращаться к вашим обязанностям... а молодому человеку давно пора спать! Надеюсь, вы не забыли пароль?
  
   - Эээ...
  
   - Per anus ad astra, - с невинным видом подсказала Тонкс.
  
   - Per aspera, - деликатно поправил Гарри. - Простите ее, она оговорилась.(3)
  
   - Хм... - Полная Дама поморщилась с самым скептическим видом. - Входите... К вам это не относится, леди! Если вы немедленно не займетесь вашими манерами, я еще очень долго не буду рада вас видеть!
  
   - Мадам, в следующий раз я буду само совершенство!
  
   - Ты и сейчас не хуже, - заметил Гарри.
  
   - Правда?
  
   - Конечно, вру!
  
   - Что?!! - Тонкс нахмурилась, глаза ее из серо-голубых стали почти черными, словно маслины.
  
   - Ты гораздо лучше, - примирительно добавил Гарри. - С совершенством скучно, а с тобой весело.
  
   - С тобой тоже не соскучишься... - Тонкс взяла Гарри за руку, оба замолчали, опустив глаза. Неловкую паузу прервала реплика с портрета:
  
   - Ну входите же! Я не могу держать дверь открытой бесконечно!
  
   - Ладно, Гарри. До завтра.
  
   - До завтра... Кстати, Тонкс! - выпалил вдруг Гарри, шалея от собственной смелости. - Завтра профессор Слагхорн собирает свой "Улиточный Клуб". Он сказал, что каждый член клуба может пригласить еще кого-нибудь...
  
   - И ты приглашаешь меня? - улыбнулась Тонкс.
  
   - Ну... да, - промямлил Гарри. Вся смелость куда-то разом испарилась.
  
   - Слагхорн... Он в свое время принимал у меня экзамены по Зельеварению. Сначала выпускные в Хогвартсе, потом вступительные в Академии. Милейший человек. Чуточку тщеславный, но очень милый. Коллекционер будущих знаменитостей. У него потрясающее чутье... Спасибо, Гарри. Знаешь, - добавила девушка с неожиданной грустью в голосе, - меня ведь так давно никто никуда не приглашал!
  
   Неожиданно она подалась вперед и быстро чмокнула Гарри в губы, словно клюнула:
  
   - Так держать, братик! И весь мир будет у твоих ног! - и шепнула на ухо чуть слышно: - Между прочим, я - не говнобомбочка, от прикосновений не взрываюсь...
  
   И пока Гарри ошарашено хлопал глазами, девушка развернулась и, пританцовывая и напевая что-то себе под нос, скрылась в сумраке галереи.
  
   Не чуя под собой ног, Гарри вошел в Гриффиндорскую гостиную, поднялся в спальню и рухнул спиной на кровать, даже не сняв ботинок. В бок впилось нечто твердое. Пошарив в кармане мантии, Гарри обнаружил источник беспокойства - миниатюрную статуэтку красного дерева. Статуэтка изображала обнаженную девушку, стройную и изящную. Лицо показалось Гарри смутно знакомым, однако черты его были слишком мелкими, чтобы узнать с уверенностью. "Оставлю на память о сегодняшнем вечере", - подумал парень, пряча находку обратно в карман.
  
   В эту ночь он впервые в жизни спал спокойно, без привычных кошмаров. Ему снилась Тонкс.
  
   ...Молодая Аврорша, вернувшись с дежурства в отведенную ей комнату, напротив, не могла уснуть до утра. Ее мысли занимал без остатка зеленоглазый стройный паренек с вечно встрепанными черными волосами. Сначала она пыталась выбросить эти мысли из головы, потом перестала. Она твердо знала: завтра что-то должно непременно случиться.
  
   Может быть, главное событие в ее жизни.
  
  
  
   (1)Дормиторий - спальня в монастыре, странноприимном доме или в учебном заведении закрытого типа.
   (2)Ejecto Trans Janya (лат.) - буквально "Вышвыриваю за дверь".
   (3)Per aspera ad astra (лат.) - "Через тернии к звездам". Тонкс созорничала - в ее интерпретации поговорка переводится как "через задницу к звездам".
  
  
   Глава 3
  
  
   Глава 2.
   Страдания юного Поттера
  
   Утро следующего дня Гарри встретил, как говорится, "в растрепанных чувствах". Если быть совсем уж честным, он впадал в тихую панику, стоило ему вспомнить о вчерашнем вечере и о сделанном им приглашении.
  
   Так уж случилось, что опыт общения с прекрасным полом у Мальчика-Который-Выжил был невелик и крайне неудачен, что бы ни измышляла по этому поводу Рита Скитер. По большому счету он ограничивался коротким болезненным романом с рэйвенкловкой Чоу Чанг - девушке была нужна, в сущности, только жилетка для слез, а Гарри взволновал сам факт, что такая экзотическая красотка обратила на него внимание. В итоге, после многочисленных взаимных неловкостей, все закончилось, едва начавшись, быстро, но весьма неприятно.
  
   К тому же Чоу оказалась единственной, кто рискнул сделать хоть шаг ему навстречу - остальные красавицы Хогвартса либо робели перед Избранным, Героем Магического Мира и так далее, либо отшатывались и презрительно кривили губы, поверив потокам грязи, щедро изливавшимся со страниц "Ежедневного Пророка".
  
   Самого же Гарри, помимо учебы и происков Темного Лорда, каждый раз останавливал вольно или невольно взрощенный семейством Дурслей комплекс неполноценности. Постоянные оскорбления, унизительные сравнения и издевательские реплики по поводу и без не могли не осесть в глубине памяти подростка, и в итоге принесли свои ядовитые плоды. Глядя в зеркало и сравнивая себя со сверстниками, которым не пришлось первые десять лет жизни жить впроголодь и ютиться в чулане под лестницей, Гарри искренне считал себя хлипким, тощим и невзрачным, не замечая, что за последние полгода вытянулся на добрых шесть дюймов, болезненная худоба превратилась в стройность, а постоянные тренировки на квиддичном поле укрепили мускулы и сделали его движения легкими, точными и изящными.
  
   Однако даже если бы Гарри осознал свою внешнюю привлекательность, это была бы только половина дела. Женщины, как говорится, любят ушами - а он совершенно не представлял, как правильно пригласить приглянувшуюся сверстницу на свидание, тем более - о чем потом с ней беседовать. Уроки? Квиддич? - чушь какая! Не о жизни же на Прайвит Драйв Љ4, и уж тем более, не о борьбе с Сами-Знаете-Кем и тайнах Ордена Феникса!
  
   И вообще, девушки оставались для Гарри загадочными и опасными существами, которых впору изучать на уроках Хагрида - еще бы, укротил же он как-то мадам Максим! С грустной усмешкой парень подумал, что гораздо увереннее чувствовал бы себя наедине с Беллатрикс или Алекто Кэрроу, чем с какой-нибудь Ромильдой Уэйн в "Трех Метлах". По крайней мере, с Беллой он знал бы, о чем говорить и что делать.
  
   Так что Гарри оставалось с легкой завистью наблюдать за Роном, гордо дефилирующим под ручку с белокурой красоткой Лэвви Браун, или ловить на себе снисходительно-сочувствующие взгляды Джинни, чей роман с Дином Томасом уже начинал всерьез беспокоить ее брата.
  
   Впрочем, была еще Гермиона. Гермиона Грейнджер, ум, честь и совесть Золотого Трио, назвать которую "подругой" язык не повернулся бы - только друг, "свой парень в юбке", верный и надежный товарищ по самым опасным приключениям. Только единожды она напомнила Гарри и Рону, что тоже является девушкой, причем весьма привлекательной, - на Рождественском Балу во время Турнира Трех Волшебников, - будь он трижды проклят, этот турнир! - и то не ради них, а ради угрюмого болгарина, который едва мог связать два слова по-английски.
  
   И вот теперь в его жизни появилась Тонкс. Безо всяких конфет, букетов, прогулок в Хогсмид и прочих дурацких ритуалов, обязательных к исполнению в подобном случае. "Приветик, Гарри!" - появилась и осталась, просто и естественно, как дыхание. Юноша затруднялся определить, что между ними происходит, именно потому, что, на его взгляд, их отношения не вписывались ни в какие рамки. Во-первых, Тонкс была старше на добрых шесть лет - в ее 22 года, возможно, разница уже несущественная, но для Гарри выглядевшая настоящей пропастью. Во-вторых, несмотря на возраст и статус Аврора, она держалась с ним абсолютно на равных, свободно и непринужденно, словно они не первую жизнь знакомы, и это тоже поначалу сбивало с толку. В-третьих, ей было плевать с Астрономической башни и на славу Избранного, и на газетные сплетни, и когда Гарри щетинился, как еж, после очередной идиотской статьи в "Пророке", Тонкс выдавала, подмигнув, что-нибудь вроде: "Если на клетке слона видишь надпись "буйвол" - не верь глазам своим", и в следующую минуту оба уже хохотали над особо выдающимися репортерскими "перлами". В-четвертых, опять же, несмотря на статус, достойная родственница предводителя Гриффиндорских Мародеров исповедовала принцип: "Если нельзя, но очень хочется, то можно", и несколько раз защищала Гарри перед Гермионой, когда та вспоминала о своих обязанностях Старосты и начинала читать нотации. В-пятых, она была абсолютно безбашенной и непредсказуемой, обожала шутки на грани фола и розыгрыши в стиле "2-Уизли-2", так что Гарри частенько приходилось смущаться и краснеть. При этом на нее совершенно невозможно было сердиться... Список можно было продолжать до бесконечности.
  
   Сегодня, к счастью, первой парой стояла История Магии, и Гарри мог всласть предаваться психологическим изысканиям, пока его однокашники откровенно дремали под монотонный бубнеж призрачного профессора Бинса. Парень и сам не заметил, как Аврорша-неформалка с агрессивно-розовыми волосами заполонила все его мысли без остатка. Кем Тонкс стала для него за эти полгода без малого? Старшей сестрой? "Учителем жизни", которым хотел стать крестный Сириус Блэк, да так и не успел? Еще одной верной подругой, "своим парнем в юбке"? По крайней мере, на роль "моей девушки" Тонкс не подходила однозначно. Гарри попытался представить ее и себя в ситуации, не раз наблюдаемой в исполнении Рона и Лэвви Браун, - шепотки, дебильное хихиканье, чавкающие поцелуи, - и его передернуло.
  
   Друг - человек, с которым можно поговорить обо всем. А как назвать того, с кем можно помолчать о главном?
  
   Гарри крепко зажмурился и до крови закусил губу, когда понял, что своим приглашением на очередное собрание "Улиточного клуба" низводит Тонкс, которая стала для него - Боже Создатель, Мерлин Основатель, так кем же она для меня стала?! - до уровня всего лишь "моей девушки". Затем он представил, как должна была по зрелом размышлении отреагировать Тонкс, взрослая девушка, наверняка уже имевшая серьезные взрослые отношения с нормальными взрослыми парнями, на смелое со страху приглашение шестнадцатилетнего недоростка, - и тихо застонал. Ну куда ты лезешь? Думаешь, ей нужен тощий задрипаный очкарик, никчемный выродок, уродец из-под лестницы, вроде тебя? - зазвучал в его голове издевательский голос, подозрительно похожий на дядюшку Вернона и кузена Дадли одновременно. - Распустил перья, феникс щипаный! Она пошлет тебя куда подальше, и будет права. Будешь настаивать на своем приглашении - выйдешь дураком. Пойдешь на попятный - будешь трусом. И в любом случае - конец вашим милым посиделкам!
  
   Сидеть на месте было невыносимо. Гарри смахнул учебник, конспект и перья в сумку и, не обратив внимания на возмущенный возглас Гермионы, пулей вылетел из аудитории. Внутренние голоса хихикали и издевались, Гарри отругивался, не замечая, что делает это вслух и в полный голос. К счастью, коридоры были пусты, и только портреты провожали его взглядами и недоуменно переговаривались.
  
   Проиграв очередной раунд борьбы с самим собой, Гарри плюхнулся на первый попавшийся подоконник, прижался горячим виском к стеклу и прикрыл глаза. Поглощенный разбушевавшимися эмоциями, парень не заметил фигуру в алой мантии в конце коридора, не услышал звук крадущихся шагов, шорох ткани и тихое дыхание совсем рядом.
  
   Чьи-то губы легонько коснулись уха... а затем оглушительный звонкий поцелуй заставил Гарри подскочить на добрых два фута. Машинально выхватив палочку из рукава, Гарри развернулся - и встретил безумно знакомый взгляд смеющихся фиалковых глаз.
  
   - Ой, боюсь-боюсь! Приветик, Гарри! О чем задумался? - Тонкс, как всегда, прямо-таки лучилась хорошим настроением. Мучиться и страдать в ее присутствии было как-то неловко.
  
   - О моей тяжелой жизни, - Гарри помимо воли улыбнулся.
  
   - Ну и зря! Думать надо, - Тонкс на миг превратила лицо в карикатурное подобие испещренной шрамами физиономии Аластора Грюма и, грозно вращая глазами, хрипло прорычала, - думать надо... О ПОСТОЯННОЙ БДИТЕЛЬНОСТИ!
  
   От недавнего душевного смятения не осталось и следа. Гарри зааплодировал, улыбаясь до ушей:
  
   - Класс! Десять баллов Аврорату!
  
   Тонкс надула губки:
  
   - А почему так мало?
  
   - Хорошо-хорошо, только ради твоих глаз - двадцать!
  
   Тонкс устроилась на подоконнике рядом с Гарри и непринужденно обняла его за плечи.
  
   - Здорово, что я тебя встретила. Хотела уже ловить тебя на перемене... Твое приглашение еще в силе?
  
   Гарри кивнул и, прежде чем внутренние голоса опомнились, выпалил:
  
   - Да! А твое согласие? Тоже в силе?
  
   Тонкс комично подняла брови, а затем привлекла Гарри к себе еще ближе и поцеловала прямо в губы, мягко и нежно.
  
   - Я ответила на твой вопрос?
  
   Гарри, забыв на миг, как дышать, только торопливо закивал. Тонкс легонько потормошила его и продолжила:
  
   - Я поменялась дежурствами с Долишем, так что этот вечер - весь мой. То есть наш с тобой. Только... есть одна проблема, - Гарри невольно напрягся, когда Тонкс прильнула губами к самому его уху и прошептала едва слышно. - Я не знаю, что мне надеть...
  
   С трудом подавив недостойную усмешку, - тоже мне, проблема... - Гарри честно задумался над поставленным вопросом. Стиль, который предпочитала Тонкс, был, конечно, своеобразен, но идеально ей подходил. Другая беда, что в несколько чопорной атмосфере гостиной Слагхорна Тонкс в своей привычной одежде смотрелась бы, как попугай на льдине.
  
   - Ау-у, вернись в пределы разума! - Аврорша снова потормошила Гарри за плечи. - Я понимаю, что тебе больше понравилось бы платье в стиле леди Годивы(1), но, прости уж, этот наряд я берегу для исключительных случаев...
  
   - Ты как всегда права, - Гарри удалось не покраснеть, чем он безумно гордился. - Как бы ни демократичен был профессор Слагхорн, боюсь, как бы от такого зрелища его не хватил удар...
  
   - Тоже верно. Но ведь и вот так я не могу пойти, - Тонкс распахнула мантию.
  
   Под мантией оказался самый великолепный наряд в стиле "гранж", который Гарри когда-либо видел. Приталенная бледно-голубая куртка из денима, вся в заклепках, значках и прорехах, зашитых вместо ниток ботиночными шнурками самых кислотных цветов; тесные джинсы, от колена и выше нарезанные, словно французский батон (из прорезов выглядывали чулки в крупную сетку); тяжелые ботинки-"гриндерсы" с высоченными берцами, темно-лиловые с красными просветами. Дополняла все это великолепие туго обтягивающая грудь тишотка с анимированным портретом фронтмена "Weird Sisters". Фронтмен воинственно потрясал длиннющими волосами, корчил рожи и время от времени высовывал язык чуть ли не до пряжки брючного ремня.
  
   - Класс! Миледи, я ослеплен, - Гарри картинно заслонился рукой. Тонкс фыркнула:
  
   - Тебе правда нравится? Или тут на одну майку больше, чем надо?
  
   - Да нет... что ты... в самый раз, - Гарри все-таки покраснел. Тонкс широко улыбнулась: таким, смущенным и застенчивым, Мальчик-Который-Выжил нравился ей больше всего.
  
   Справившись с собой, Гарри неуверенно предложил:
  
   - Может быть, придешь в форме? Должны же быть у Авроров парадные мундиры, как у магловской полиции? Или нет?
  
   Тонкс развязно подмигнула:
  
   - Любишь женщин в форме, малыш?
  
   Гарри смутился окончательно:
  
   - Да... то есть нет... то есть блин! Совсем запутала! Ну прости, прости, не знаю я, что посоветовать. Из меня консультант по стилю, как из Хагрида балерина.
  
   - И ты меня прости, - ответила Тонкс неожиданно грустно. - Тем более у меня и парадной формы больше нет.
  
   - А что с ней случилось?
  
   - О, это длинная и печальная история... - протянула Тонкс. - Ты уверен, что хочешь услышать ее именно сейчас, в такое чудесное утро?
  
   Гарри хмыкнул: уже неделя, как миновал Хеллоуин, и по стеклам барабанил ледяной ноябрьский дождь.
  
   - Да, утро - прелесть. Как раз для печальных историй. Так что же случилось с твоей парадной формой? Погибла в неравной борьбе с Мировым Злом?
  
   - Почти угадал, - улыбнулась Тонкс. Она просто не умела грустить подолгу. - Дело было так. Когда я заканчивала Академию, темой диплома по Основам Магического Права я выбрала "Вопиющие судебные ошибки на примере дела Сириуса Блэка". Дядя Си как раз тогда с вашей помощью сбежал из Хогвартса верхом на гиппогрифе, - ну, ты помнишь, - и я решила хоть так посодействовать его реабилитации. Я даже успела получить допуск в архивы Визенгамота и всласть там покопаться, пока до чинуш из канцелярии министра дошло, чем я занимаюсь. Ты не представляешь, что тут началось!..
  
   - Вполне представляю, - перебил ее Гарри. - Я ведь тоже сталкивался с нашим горячо любимым Министерством. Не далее как в прошлом году, дементор их всех зацелуй!
  
   - То-то и оно! Все мои черновики и выписки конфисковали, чуть ли не месяц таскали на допросы в следственную комиссию Визенгамота и в канцелярию Министра. Речь шла уже не об исключении из Академии, а ни более ни менее как об аресте! Особенно усердствовала эта жабища, Долорес Амбридж. Все мне припомнила: и родство с дядей Си, и вынос бумаг из архива, и полупроходной балл при поступлении в Академию - за меня ведь Грюм поручился, иначе черта с два бы я прошла... Она готова была даже поднять записи в кондуитах(2) Хогвартса, лишь бы меня утопить.
  
   - О да, она может... Зря ее кентавры отпустили, - Взгляд Гарри стал жестким, на скулах затвердели желваки. Тонкс, успокаивая, погладила его по плечу:
  
   - Может, побрезговали?.. Ладно, все равно у нее ничего не вышло. За меня вступился чуть ли не весь Аврорат во главе с Эми Боунс, ректор Академии, Аластор Грюм и - не поверишь! - Руфус Скримджер собственной персоной!
  
   - Нынешний Министр Магии?
  
   - Ну да! А тогда он был главой Департамента Магического Правопорядка. Хам, солдафон, дуб-дерево; но его хлебом не корми - дай только повод оттоптать мозоли Фаджу!.. Короче, был грандиозный скандал. До ареста и суда дело не дошло, и исключать меня не стали, но к экзамену по Основам Права так и не допустили - не с чем. Я, наверное, единственная за всю историю Академии Аврората, кто был выпущен без этого экзамена.
  
   - Занятно... А с формой-то ты что сделала? Сожгла в знак протеста?
  
   - Фу, какой ты скучный, Гарри! "Сожгла"... Все было гораздо интереснее! На церемонии выпуска, когда вручали дипломы и значки, я прямо перед представителями Министерства - той самой Амбридж и еще несколькими надутыми кретинами - трансфигурировала парадную форму в байкерскую куртку и кожаные брюки гриффиндорских цветов, как у дяди Си. Миссис Жаба чуть не лопнула со злости, но ничего не могла поделать. Я и присягу так принимала, в байкерском прикиде... Гарри, а ведь это мысль! - девушка просияла. - Раз уж эта куртка стала моей парадной формой... Я непременно должна тебе в ней показаться!
  
   И Тонкс еще раз крепко поцеловала Гарри.
  
   - А как же Слагхорн? - поинтересовался тот, переведя дух.
  
   - Слагхорн переживет, - махнула рукой Тонкс. - Пережил же он мою присягу!
  
   Вдалеке гулко ударил колокол, и коридоры начали наполняться студентами. Гарри поспешил спрыгнуть с подоконника и протянул руку Тонкс. Та церемонно приняла ее, соскользнула следом и изобразила изящный реверанс. В сочетании с ее одеждой и цветом волос это выглядело настолько комично, что Гарри едва ли не до крови прикусил губу, чтобы не расхохотаться.
  
   - Надеюсь, Слагхорн не заставит нас танцевать, - подмигнула ему Тонкс. - Иначе после вечеринки ему придется до утра чинить мебель...
  
   - Даже если заставит, не страшно. Положись на меня - мне давала уроки сама профессор Макгонагалл... пару лет назад. Надеюсь, я еще не все забыл...
  
   Держась за руки, пара двинулась по коридору, продолжая шутливую пикировку. Попадающиеся навстречу ученики провожали их удивленными взглядами - не каждый день студент Хогвартса прогуливается по коридорам с Аврором под ручку. Минут через пять, на лестничой площадке, Тонкс остановилась, огляделась по сторонам и обернулась к спутнику:
  
   - Гарри... А куда, собственно, мы идем?
  
   - Ой! Мне казалось, что я иду на... эээ... - Гарри сверился с расписанием, - на Древние Руны. А ты меня провожаешь, не так ли?
  
   - А я, как предполагается, патрулирую внешний периметр... Малыш, мы просто созданы друг для друга!
  
   - Кто бы сомневался, Тонкс!
  
   - Молли Уизли, к примеру...
  
   В следующий момент в Гарри врезалось нечто массивное, сбило с ног и отшвырнуло в сторону. Впечатление было такое, словно с квиддичного поля сбежал бладжер-переросток, решивший свести счеты со слишком шустрым Ловцом. Очки слетели, цепляясь только левой дужкой за ухо. Мир расплылся и пошел цветными пятнами. Кто-то заорал над самым ухом:
  
   - Слышь, бронебрюх, ее, типа, зовут Тонкс!
  
   Гарри поспешно вернул очки на законное место. Прояснившаяся картина мира не радовала: возле Тонкс обнаружилась осточертевшая парочка слизеринских дуболомов. Как ни странно, их белобрысого предводителя в обозримом пространстве не наблюдалось. Шипя от боли в ушибленном локте, Гарри поднялся на ноги и потянул из рукава палочку.
  
   Молодая Аврорша, пока лишь озадаченная, повернулась к Крэббу:
  
   - И что бы это значило, молодой человек?
  
   Вместо ответа тот схватил ее за запястье и сжал так, что девушка поморщилась.
  
   - Тонкс! - рявкнул Крэбб. - Ты это... типа... идешь с нами!
  
   - С какого праздника? - спросила Тонкс незнакомым голосом, ледяным и колючим.
  
   - Трахаться будем, вот с какого! - непринужденно пояснил Крэбб. - Давай, шевели жопой!
  
   Гарри вскинул палочку, но Тонкс его опередила.
  
   Оплеуха прозвучала громко, словно выстрел. Эхо зазвенело под сводами потолка, а свиноподобный верзила Крэбб, держась за ухо, с размаху плюхнулся на задницу и замер в крайне странной позе, опираясь затылком о стену и ловя ртом воздух, словно выброшенный на берег жирный карась.
  
   Гойл тем временем лихорадочно шарил под мантией в поисках палочки. Палочка не нашаривалась.
  
   - Ты че, ваще страх потеряла? Ты наша типа рабыня, и обязана нас слушаться! - в голосе второго громилы злоба мешалась с растерянностью и страхом.
  
   - Да ну?! - Тонкс потянулась за своей палочкой и зашипела от боли: с запястьем явно было что-то неладно. Гойл тем временем поймал пальцами своенравный артефакт...
  
   - Экспеллиармус!!! Ступефай! - палочка Гойла отскочила от стены и покатилась по полу, а его самого подняло в воздух и припечатало об стену. Крэбб только охнул, когда увесистое тело приятеля рухнуло поперек его живота.
  
   - Поттер, ты покойник! - простонал Гойл и тут же замолчал, словно подавился. Гарри приблизился к нему, по-птичьи склонив голову к плечу.
  
   - Напугал нюхлера галлеоном... Если бы дело касалось только меня, я бы плюнул и забыл - до следующего раза. Но вы оскорбили Тонкс, а этого я не прощу. У вас слишком грязные языки, ребята. Не пора ли вычистить? Что скажешь? - Гарри обернулся к Тонкс. Та только кивнула, осторожно ощупывая правую кисть.
  
   Минуту спустя оба громилы, мыча и слабо подергиваясь, висели, намертво приклеенные, на стене между окнами, а их чудовищно удлиннившиеся и распухшие языки вытянулись чуть ли не до пупа. С языков медленно стекала густая мыльная пена. Тонкс успела залечить вывихнутое запястье и теперь смотрела на подростков со странной смесью брезгливости и жалости:
  
   - Чего это они? На обычный возрастной спермотоксикоз не похоже...
  
   - На что, прости? - спросил Гарри с таким искренним недоумением, что Тонкс сама слегка смутилась.
  
   - Потом объясню... Ладно, давай-ка убираться отсюда. Пусть с ними Сопливус разбирается. Они свое получили, а объясняться еще и с ним у меня нет ни малейшего желания... о, черт. Легок на помине...
  
   - Что тут происходит? - экс-профессор Зельеварения появился из-за угла, как чертик из шкатулки, и теперь изучал вывешенную на стене "композицию". - Поттер. Кто бы сомневался. Как это понимать?
  
   - Это я хочу у вас спросить, декан Снейп: как это понимать?!! - воскликнула Тонкс, мгновенно закипая. - С каких это пор ваши студенты грязно пристают к приличным женщинам?
  
   - Я не с вами разговариваю, - отмахнулся Снейп. - Вы опять завязали драку с моими студентами, Поттер. Я не собираюсь больше этого терпеть. Пятьдесят баллов с...
  
   - СОПЛИВУС, ЗАТКНИСЬ!!! - Тонкс была вне себя. Ее волосы, ярко-алые от ярости, встали дыбом, черные глаза метали молнии. - Скажи спасибо, что я не кастрировала на месте этих двух ублюдков после того, что они тут несли! Если бы не Гарри, я бы так и сделала! А свои полсотни баллов можешь засунуть себе в задницу!
  
   - Вы не смеете вмешиваться в исполнение моих обязанностей, Аврор Тонкс, - последние слова Снейп буквально выплюнул. - Дисциплинарные взыскания студентов - внутреннее дело школы, и вас оно никак не касается. Ваше дело - охрана внешних границ и поддержание внутренней безопасности, и не более того.
  
   - Вспомнил, что я Аврор, ну надо же... - Тонкс зло усмехнулась. - А теперь скажи, почему бы мне не дать делу законный ход? Нападение на Аврора при исполнении им своих служебных обязанностей. Оскорбление действием. Сексуальное домогательство. Достаточно?
  
   - Предъявите доказательства, - в голосе Снейпа звучала открытая издевка. - Раз уж вы такой знаток права, хочу напомнить вам, что речь идет о несовершеннолетних, и без неопровержимых улик или свидетельских показаний все ваши обвинения - пустой звук. Что вы предъявите Опекунскому Совету? Вашу истерику?
  
   - Меня! - Гарри не мог не вмешаться. - Я все видел и слышал. И готов подтвердить, хоть под присягой, хоть под Веритасерумом.
  
   - К несовершеннолетним запрещено применять Веритасерум, кроме особых случаев. Однако любой судья подтвердит, что данный случай особым не является. И если у вас не найдется более надежного свидетеля...
  
   - Твою же мать!!! Если Гарри, по-твоему, ненадежен... - Тонкс больше не могла, да и не хотела сдерживаться.
  
   - Его мнение пристрастно, Аврор Тонкс, - Снейп откровенно наслаждался ситуацией. - Если не найдется кто-либо еще...
  
   Гарри беспомощно огляделся по сторонам. Лестничная площадка была пуста. Только на противоположном ее краю у выхода из галереи стоял высокий черноволосый парень, с интересом наблюдавший за происходящим. Вот он пошевелился, мантия распахнулась, открыв зеленый с серебром галстук. Гарри тихо застонал от бессилия.
  
   Брюнет-слизеринец, двигаясь неторопливо и удивительно бесшумно, подошел к спорщикам.
  
   - Я все видел, сэр. Мэм, - парень коротко поклонился Тонкс, и Гарри узнал его. Это оказался Блейз Забини, еще один член "Улиточного Клуба". - Я все видел, и готов подтвердить слова... - слизеринец замялся на мгновение, - ...госпожи Аврора.
  
   - Что?! - бровь Снейпа выгнулась дугой.
  
   - Я видел, как Винсент Крэбб и Грегори Гойл приставали к Аврору Тонкс. Слышал, что они говорили при этом. Повторять не буду, с вашего позволения. Видел, как... ей была оказана помощь, - Забини старательно избегал смотреть в сторону Гарри и произносить его имя.
  
   - Надеюсь, это свидетельство вы примете, декан Снейп?
  
   Профессор явственно скрипнул зубами.
  
   - Все виновные в... инциденте понесут соответствующее наказание. Можете в этом не сомневаться. Возвращайтесь к своим обязанностям, Аврор Тонкс. А вы двое, - раздражение наконец-то прорвалось наружу, - почему до сих пор не в аудитории?! На занятия, живо!
  
   Движущаяся лестница унесла двоих студентов и Авроршу от лестничной площадки, где злой, как черт, профессор с трудом отклеил от стены двух увесистых недорослей и занялся приведением в исходный вид их языков.
  
   - От кого угодно, но от Забини я этого не ожидал, - произнес Гарри тихонько, обращаясь к Тонкс. Упомянутый Забини раздраженно встряхнул кудрями и громко ответил, не оборачиваясь:
  
   - Не только гриффиндорцам дорога честь факультета, Поттер, - и, соскочив на лестничную площадку этажом ниже, устремился прочь по коридору, нарочито громко стуча каблуками.
  
  
  
  
   (1)Намек на старинную английскую легенду о жене жестокого правителя города Ковентри, леди Годиве, которая, в обмен на льготы и привилегии горожанам, должна была проехать по улицам верхом в обнаженом виде.
   (2)кондуит - журнал записи дисциплинарных взысканий.
  
   Глава 4
  
  
   История о мандрагоре продолжает продолжаться.
   Только... Ребята, муза - не лошадь, и пришпоривать ее бесполезно.
  
   А пока - приятного аппетита. Надеюсь, будет вкусно.
  
  
   Глава 3.
   Мисс Очарование
  
   - Гарри, Гарри, Гарри! Кого я вижу! Я знал, знал, что ты не сможешь до бесконечности манкировать моими приглашениями! Прошу, милости прошу!
  
   Горация Слагхорна, нового преподавателя Зельеварения и отца-основателя "Улиточного Клуба", как обычно, было чрезвычайно много. Большой, громоздкий, громогласный, он упивался ролью гостеприимного хозяина, встречая каждого гостя распростертыми объятиями. Бархатный рокочущий баритон обволакивал, словно пышно взбитая перина. Румяное круглое лицо профессора, украшенное пышными моржовыми усами, выражало столь искреннюю радость, что Гарри даже ощутил нечто вроде укора совести.
  
   - О, да ты не один, как я погляжу! Представь же нам своего спутника... то есть спутницу... - при виде Тонкс радушие в голосе Слагхорна стремительно увяло, а глаза блеснули остро и колюче. - Что вам угодно, Аврор Тонкс?
  
   - Но, профессор! Вы же сами разрешили пригласить, кого захочется, верно? Вот я и пригласил... - начал было Гарри, обескураженный неожиданно холодным приемом. Спутница не дала ему договорить, шагнув навстречу Слагхорну с иронической усмешкой на губах:
  
   - Что с вами, Гораций? Неужели подозрительность коммондера(1) Грюма настолько заразительна? Я сегодня попросту, без чинов. Оставим Аврорат и Орден Феникса за дверью. В конце концов, если у девушки нашелся свободный вечер и симпатичный кавалер, - Тонкс обняла Гарри за талию, склонив голову ему на плечо, - почему бы и не совместить приятное с еще более приятным?
  
   Кустистые брови Слагхорна поползли вверх. Все еще недоверчиво он произнес:
  
   - Гарри, если я неправ - прошу прощения, но неужели Альбус настолько озабочен твоей безопасностью, что...
  
   Тонкс и Гарри переглянулись и дружно прыснули. Юноша первым справился с собой и попросил вполголоса:
  
   - Мы были бы очень обязаны вам, сэр, если бы Директор Дамблдор не узнал о том, что мы пришли к вам вместе. По крайней мере, узнал бы не от вас.
  
   Слагхорн окончательно успокоился и лукаво подмигнул обоим гостям:
  
   - Будет довольно трудно сохранить ваш маленький секрет в столь многолюдном обществе, как у меня, но я сделаю все, что в моих силах... Кстати, Гарри, признайся - ты уже успел опробовать свой приз? Заслужить благосклонность такой девушки, как Ним... - виноват, юная леди, помню, помню, Тонкс, просто Тонкс! - редкая удача!
  
   - Профессор! - возмущение Гарри было совершенно искренним. - Я его даже не распечатывал! Это было бы неправильно... недостойно... нечестно, в конце концов!
  
   - Слышу речь истинного Гриффиндорца, - хмыкнул Слагхорн. - Разумеется, как настоящий спортсмен, ты полагаешься исключительно на свои силы, а не на допинг, не так ли?
  
   Тонкс вмешалась в разговор прежде, чем Гарри разразился очередной гневной тирадой:
  
   - А мне вот пара капель Феликс Фелицитис не помешала бы. Знаете, как это трудно - попасть в донжуанский список нашего Избранного?
  
   Профессор Слагхорн покраснел, с трудом сдерживая смех. Гарри же только хлопал глазами, разинув рот. Наконец он с трудом выдавил:
  
   - К-какой такой список?..
  
   - Донжуанский, - невозмутимо повторила Тонкс. - Если верить прессе, я бы оказалась в весьма достойной компании...
  
   - Да, мисс Тонкс, - Слагхорн промокнул платком выступившие слезы. - Со времени вашей учебы в Академии вы совершенно не изменились. Лучше попасть в зубы разъяренного дракона, чем вам на язычок... Чувствую я, сегодняшний вечер будет воистину незабываемым.
  
   Как ни странно, при упоминании прессы к Гарри вновь вернулось присутствие духа.
  
   - Судя по статьям "Ежедневного Трепача", у меня такая насыщенная личная жизнь... и когда я только учиться успеваю?
  
   - О, это Тайная Магия Избранного! - подпустила очередную шпильку Тонкс.
  
   - Настолько тайная, что о ней ничего не знаю даже я, - не остался в долгу Гарри, и добавил. - Поправьте меня, если я ошибаюсь, сэр, но мне кажется, что собрание вашего клуба состоится не в дверях, а несколько дальше...
  
   - Туше! - добродушно хохотнул Слагхорн. - Ты абсолютно прав, мой мальчик. Держать вас на пороге и дальше было бы по меньшей мере невежливо.
  
   Торжественный вход в апартаменты профессора Зельеварения, по совместительству гостиную "Улиточного Клуба", Тонкс несколько смазала, запнувшись о порог каблуком тяжелого ботинка. Гарри едва успел поддержать ее, слегка оцарапав щеку застежкой-"молнией" на воротнике ее куртки - неформалка-Аврорша сдержала слово, явившись на встречу в великолепном байкерском комплекте из мареново-красной драконьей кожи с блестящими золотистыми заклепками и пряжками. Три десятка взглядов - удивленных, озадаченных, ироничных, осуждающих (один из них явно принадлежал Гермионе) и откровенно завистливых - скрестились на появившейся паре. Гарри замер было в нерешительности, но Тонкс, поймав-таки неуловимое равновесие, слегка подтолкнула его локтем и озорно подмигнула:
  
   - Гораций на нас рассчитывает, братишка! Не будем его подводить, ладно?
  
   Оба чинно, рука об руку, пересекли обширную гостиную и расположились на старомодном широком диване напротив камина - Гарри с краю, Тонкс - рядом, на подлокотнике, почти касаясь плеча парня бедром, туго обтянутым лоснящейся кожей брюк. С преувеличенно хмурой миной девушка обвела настороженным взглядом всех присутствующих, прищурив глаза, словно целясь. Оказавшийся ближе всех Блейз Забини язвительно заметил:
  
   - Неужели Поттер рискнул посетить логово ужасных слизеринцев всего лишь с одним телохранителем? Какая отвага... я поражен!
  
   Сестры Гринграсс тут же с готовностью захихикали. Кормак Маклагген гулко заржал, словно пегас из шармбаттонской упряжки, но сразу осекся под яростным взглядом Гермионы.
  
   В прошлом году - да какое там, еще неделю назад! - Гарри в ответ взвился бы, как обиженный гиппогриф. Но сегодня утром что-то неуловимо в нем изменилось. К тому же ужасно не хотелось портить вечер в компании Тонкс дежурным гриффиндорско-слизеринским скандалом. И вместо яростной отповеди Гарри широко улыбнулся:
  
   - Ты все перепутал, Забини. Телохранитель - это я.
  
   - Вот как? - бровь красавчика-итальянца выгнулась в совершенно снейповской манере. - И от кого ты на сей раз охраняешь леди Аврора?
  
   - Прежде всего - от шуток третьей свежести! - невозмутимо парировал Гарри. - Я еще могу понять Его Хоречество, его от одной только фамилии "Поттер" клинит намертво, но ты... Где острота ума, где ирония, где полет фантазии, наконец?
  
   Забини молчал долго. Почти минуту. Все остальные студенты обменивались изумленными взглядами, комментируя словесную дуэль еле слышным шепотом. Наконец слизеринец собрался с мыслями и произнес почти мирно:
  
   - Я тебе через час отвечу, Поттер, договорились?
  
   - Эээ... а почему так долго? - искренне удивилась Тонкс.
  
   - Через час, миледи, должно закончиться действие Оборотного Зелья, и тогда мы узнаем, кто проник сюда под личиной Поттера. Мерлин и Моргана свидетели - это кто угодно, только не он!
  
   Глаза Тонкс вспыхнули озорством. Она склонилась к Гарри и, выразительно подмигнув, воскликнула трагическим тоном:
  
   - Радость моя, все пропало! Мы раскрыты!
  
   Гарри накрыл ее ладонь своей и подмигнул в ответ:
  
   - Братик, дыши ровнее! Еще не все потеряно...
  
   Блейз - и не он один - ошарашенно переводил взгляд с Гарри на Тонкс и обратно. В наступившей тишине Сьюзан Боунс раздумчиво произнесла:
  
   - А по-моему, это близнецы Уизли... Только они никогда в этом не признаются.
  
   Гарри вскочил, стремительно обернувшись к Тонкс:
  
   - Ты же говорил, что маскировка идеальна, Дред!
  
   - Я и сейчас это говорю, Фордж, - невозмутимо ответила Аврорша, опершись локтем о спинку дивана. - Надо было следить за мелкими реакциями! Но милашка Сью - гений...
  
   - ...или ей чертовски везет...
  
   - ...что заслуживает особой награды...
  
   - ...или наказания...
  
   - ...хотя какая, к драклам, разница! Сью, берегись, мы уже идем!
  
   Гермиона вскочила с кресла. На щеках ее пылал лихорадочный румянец.
  
   - Фред? Джордж? Как вы сюда попали?! Вы же еще в прошлом году бросили учебу! И как вам удалось проникнуть в замок?!
  
   Это было последней каплей. Уже не сдерживая рвущийся наружу хохот, Тонкс "дала пять" Гарри, тот звонко шлепнул по ее ладони и подставил свою. Гермиона ошалело хлопала глазами:
  
   - Фред?.. Джордж?.. Так это вы или не вы?
  
   - КУ-ПИ-ЛАСЬ!!! - по слогам воскликнула Тонкс и легонько приобняла девушку за плечи. - Разумеется, мы - это мы! Я - Тонкс, он - Гарри, если вы не знакомы! Правда, здорово вышло?
  
   Гермиона раздраженно передернула плечами, сбрасывая руки старшей женщины.
  
   - Дурацкая шутка! - и обратила испепеляющий взгляд к Гарри. - Уж от кого бы другого, но от тебя, Гарри Поттер, я не ожидала такого... такого легкомыслия! - последнее слово прозвучало как ругательство.
  
   - Ты чего, Миона? Неужели обиделась? - Гарри был изрядно сконфужен. - Ты же сама говорила мне: не принимай все близко к сердцу, относись к жизни проще... Вот я и стараюсь, как могу!
  
   - Старайся! Только, пожалуйста, не за мой счет! - Гермиона с размаху плюхнулась обратно в кресло и скрестила руки на груди, с самым неприступным выражением на лице.
  
   Гарри беспомощно оглянулся. Тонкс улыбнулась в ответ и увлекла его обратно к дивану:
  
   - Не бери в голову! Гермиона - умница, рано или поздно она поймет, что обижаться тут не на что... а там и чувство юмора проснется. А пока - ты не забыл, кого из нас пригласил на эту вечеринку?
  
   - Ох!.. Прости, я мигом! - Гарри с самым сокрушенным видом хлопнул себя по лбу и ретировался к длинной стойке у стены. Вернулся он через пару минут, сосредоточенно левитируя перед собой обширное блюдо, полное миниатюрных бутербродиков-канапе, и два бокала кларета.
  
   - Ммм, как мило! Спасибо. Как известно, каждый клуб в Англии гордится своей уникальной кухней. Посмотрим, чем знаменит Улиточный... Ух ты, черная икра! Настоящая! - Тонкс подцепила нанизанный на зубочистку бутербродик, отправила его в рот и закатила глаза, медленно жуя. - Гарри, ты обязан мне помочь. Я уже хочу подсидеть кого-нибудь из профессоров Хогвартса, если их жалованья хватает на такую роскошь!
  
   - Вынужден вас разочаровать, юная леди, - Слагхорн подкрался незаметно, несмотря на внушительную комплекцию, - доходы преподавателей весьма и весьма скромны, а я так и вовсе принял эту должность, как говорится, из любви к искусству. - Профессор подмигнул Гарри и чуть заметно нахмурил брови. Тот также еле заметно кивнул, принимая игру. - Сия божественная амброзия - подарок одного из моих учеников, нашего атташе по культуре в Москве. После того разгрома, который учинили там невежественные последователи Гурджиева(2), российское магическое сообщество только сейчас начало оправляться. И Бог и Ее Величество не простят нам, если мы не воспользуемся ситуацией...
  
   Говорил профессор громко и увлеченно, так что все собравшиеся немедленно были посвящены в секреты неформальных политических связей между магическими сообществами Британии и России.
  
   - ...И если мне скажут, что я одобряю или, хуже того, проповедую коррупцию и кумовство, я только рассмеюсь в ответ на подобные ханжеские обвинения! Ибо - согласитесь! - гораздо удобнее и приятнее жить в мире, где каждый каждому если не друг, то добрый знакомый, и готов от души оказать дружескую услугу, зная, что всегда может рассчитывать на то же самое в ответ!
  
   Тонкс беззвучно поаплодировала:
  
   - Браво, Гораций! Отличная речь. Только как же быть с законами против взяток?
  
   - Леди, леди! Вы же сами предложили оставить Аврорат за дверью. Что же касается взяточничества - всегда есть некая грань между дружеской услугой и принуждением. А взятка и есть принуждение, не с одной стороны, так с другой.
  
   - Согласна, только положение этой грани некоторые толкуют весьма... произвольно.
  
   - А вот для этого и существует закон, не так ли? - и Гораций Слагхорн победно улыбнулся.
  
   В беседу постепенно втягивались все новые и новые участники, темы менялись неуловимо, и в какой-то момент Гарри обнаружил, что Тонкс оказалась в центре всеобщего внимания, весьма эмоционально излагая одну из самых занятных историй своей Аврорской биографии - участие в первом и пока единственном конкурсе красоты "Мисс Очарование Британии".
  
   Прежде, во время встреч в "Трех Метлах", Тонкс несколько раз вскользь упоминала некоторые эпизоды, причем неизменно с юмором и убийственной иронией, но теперь, похоже, готова была изложить всю эпическую сагу целиком. Гарри навострил ушки - история того стоила.
  
   После трагического финала Турнира Трех Волшебников, когда прошло первое потрясение от заявления Гарри: "Волдеморт вернулся!", Министр Фадж и его канцелярия принялись действовать в своей обычной манере, иначе говоря - решили потянуть время, а затем утопить шокирующую новость в пучине газетных заметок, комментариев, статей и прочего мусора, попутно стараясь максимально скомпрометировать Мальчика-Который-Опять-Выжил. И, чтобы заполнить паузу и отвлечь внимание публики, в голове какого-то умника из PR-отдела (явно маглорожденного или, по крайней мере, полукровки) родилась гениальная идея: устроить грандиозное шоу, масштабное, ослепительно роскошное, с пикантным душком закулисных интриг, чтобы поднятая вокруг него шумиха полностью заглушила тревожные слухи - "недостоверные и исходящие из весьма ненадежного источника" - о возрождении Сами-Знаете-Кого.
  
   На первых порах Фадж долго не мог взять в толк, что, собственно, ему предлагают. Затем, вспомнив погром, учиненный Пожирателями Смерти на Чемпионате Мира по Квиддичу, встал на дыбы и едва не зарубил предложение на корню - слишком много пришлось приложить усилий, чтобы замять последствия - но чиновник оказался на диво упорным, к тому же он предложил не просто идею, а детально разработанный план, так что Министр в итоге сдался.
  
   И все завертелось.
  
   В то время, как Гарри Поттер в бессчетный раз подстригал осточертевшую лужайку перед домом Љ4 на Прайвит-Драйв, а его крестный оказался пленником в собственном фамильном особняке, в магическом Лондоне вовсю шли приготовления к "Апофеозу Красоты И Гармонии", как помпезно именовала пресса предстоящее событие. Статьи в "Пророке", "Ведьмополитене" и "Еженедельной Волшебнице" исходили медом и патокой по адресу конкурса, его организаторов, Министерства и Корнелиуса Фаджа лично. Музыканты "Weird Sisters" репетировали новые композиции и обновляли акустические чары. Знаменитая певица Селестина Уорбек (32 года, 102-58-96, платиновая блондинка, золотое сердце, голубые глаза, колоратурное сопрано, чистокровная ведьма в пятом поколении, трижды была замужем, сейчас снова в поиске единственной, большой и чистой любви...) заламывала руки и возвышенным слогом проклинала интриги, не позволившие ей поучаствовать в конкурсе лично, пока Рита Скитер и ее коллеги увлеченно перемывали косточки самой диве, ее трем экс-мужьям, пяти установленным и четырем предполагаемым любовникам, а также как минимум одной любовнице. Со всех концов волшебной Британии, Уэльса, Шотландии и Ирландии в столицу съезжались юные красотки-ведьмы, мигом сообразившие, какой им предоставлен великолепный шанс продемонстрировать потенциальным женихам свои магические - и не только - достоинства.
  
   Идея облеклась соблазнительной плотью, все были довольны... кроме, разве что, Аврората. Мероприятие такого масштаба требовало совершенно особых мер безопасности, и Эмили Боунс, скрепя сердце, была вынуждена снять с дежурства почти всех патрульных Косой Аллеи и Сумеречных переулков. Количество мелких магических правонарушений моментально выросло в десятки раз, как и поток жалоб в Департамент Магического Правопорядка. Отели, где поселились в ожидании финала конкурсантки, гости и журналисты, охранялись круглосуточно почище Азкабана, рядовые Авроры от постоянного напряжения готовы были ответить Непростительным Заклятием на невинный вопрос: "Который час?"... а сам автор идеи конкурса за три дня до финального шоу слег с целым букетом сравнительно безобидных, но весьма неприятных болезней магического происхождения, типа фурункулеза и диареи. Виновных так и не нашли - подозреваемых оказалось слишком много.
  
   Тем временем отношения между претендентками на корону первой красавицы магической Британии все более напоминали таковые внутри пресловутой банки с пауками. Девушки явно отнеслись к грядущим перспективам чересчур серьезно, так что специально приглашенные целители из Сент-Мунго сбивались с ног, устраняя последствия многослойных сглазов, порчи и тому подобной волшбы. Противоядия от приворотных зелий варили ежедневно целыми котлами. А на стулья, зачарованные на Вечное Приклеивание, докси в нижнем белье и битое стекло в туфельках с некоторых пор обращали внимания не больше, чем на утренний туман.
  
   В итоге к каждой из сорока добравшихся до финального шоу ведьм-конкурсанток организаторы вынуждены были, из соображений безопасности, приставить дуэнью-Авроршу, телохранителя, надзирателя и компаньонку в одном лице. Попутно выяснилось, что женщин в оперативном составе Аврората катастрофически мало - из необходимых четырех десятков семеро едва успели закончить Академию, еще дюжину вызвали из отставки, а четверых выдернули прямо с экзаменов за второй курс, пообещав зачесть дежурство на конкурсе как дипломную практику по ЗОТИ.
  
   Нимфадоре Тонкс в подопечные досталась Каллиста Локхарт - ангелоподобное создание с локонами цвета спелой ржи, интеллектом флоббер-червя и манерами самки гиппогрифа в брачный период. Ровесница Тонкс, она уже успела засветиться на страницах "PlayWitch" и заслужить сомнительный титул Witchmate минувшего года. На вопросы о родстве с Гилдероем Локхартом, автором серии мемуаров "охотника за нечистью" и экс-профессором Хогвартса, девица презрительно фыркала: "Даже не однофамилец!" Как и бедолага Гилдерой, его "не-однофамилица" отнюдь не страдала звездной болезнью - она ею наслаждалась. К приставленной Авроратом компаньонке Каллиста относилась едва ли лучше, чем к домовому эльфу, и за неполные двое суток так ее достала своими капризами, что Тонкс начала уже всерьез подумывать о тихой камере-одиночке в Азкабане по соседству с тетей Беллой.
  
   Однако кровожадным планам Аврорши не суждено было осуществиться - настал день финала.
  
   Это был воистину великий день. В зале знаменитого театра "Друри-Лэйн", о существовании которого простые лондонцы непостижимым образом забыли на целые сутки, собрался весь цвет магической Британии и сопредельных стран. Поперек зала протянулся "язык" подиума, устланный алой ковровой дорожкой, и гости, вооруженные омниоклями, пожирали взглядами фигуры красавиц, томно дефилирующих то в бальных платьях, то в вечерних туалетах, то лишь прикрыв самые рискованные территории почти несуществующими бикини.
  
   А за кулисами, в гримерках, стоял дым коромыслом. Авроры бдили. Несколько особо напористых личностей получили свою дозу "Обливиэйта" при попытке проникнуть за кулисы, и теперь потерянно слонялись по фойе. Вредоскопы сверкали и жужжали, как бешеные, ловя ауру самых разнообразных проклятий; в коридоре то и дело вспыхивали, сгорая дотла, корзины цветов и коробки со сладостями, пропитанные приворотными зельями или зачарованные на какой-нибудь Свинорыльный Сглаз. На столе перед Кингсли Шеклботом скопилась изрядная груда присланных красоткам "от анонимных поклонников" перстней, колье и прочих драгоценностей, превращенных в портключи.
  
   Палочки у конкурсанток были заблаговременно конфискованы, и девушки только угрожающе сверкали глазами друг на друга. Использовать магическую косметику и Чары Шарма было строжайше запрещено, и над участницами трудились маглы-гримеры "Друри-Лэйн", сосредоточенно орудуя расческами, губками и кисточками. В глазах гримеров застыло крайнее недоумение - где они, когда они, зачем, кто эти люди вокруг - но претендентки на корону "Мисс Очарование" выходили из-под их рук совершенно безупречными.
  
   Каллиста Локхарт оказалась в своей стихии. Супермодель, звезда глянцевых обложек и экс- Witchmate умела "зажечь" зал одним жестом и улыбкой, и вскоре многотерпеливая Тонкс с удивлением поймала себя на том, что болеет за победу своей стервозной подопечной. И та не подкачала. Двадцатка, десятка, наконец, тройка финалисток - среди них неизменно сверкали локоны цвета спелой ржи. Наконец, перед последним выходом, мисс Локхарт почти вежливо(!) попросила всех покинуть свою персональную гримерку, более того - снизошла до объяснения: "Сейчас самый важный этап, Тонкси, мне надо сосредоточиться..."
  
   Через две минуты из-за двери донесся истошный женский визг.
  
   - ...Я распахиваю дверь, врываюсь внутрь - и что я вижу? - Тонкс обвела лукавым взглядом затаивший дыхание "Улиточный Клуб", одновременно принимая облик Каллисты. - Эта курица решила припудрить носик, и не придумала ничего умнее, как взять чью-то забытую пудреницу из ящика стола. И Мордред ее душу знал, что именно на "Кристиана Диора" у нее аллергия! Физиономию моментально разнесло вдвое, нос распух, как груша, покраснел, слезы ручьями, сопли бахромой - одним словом, Мисс Очарование! - Тонкс наглядно проиллюстрировала свой рассказ, заработав от девушек дружное "бррр". - Услышав мои шаги, она бросается мне в ноги и рыдает в голос, умоляя ее спасти. А я стою дура дурой - перепробовала с полдюжины контрзаклятий от разных сглазов, ни одно не действует, а время-то идет! Посмотрела я на эту слякоть скорбящую, потом на себя в зеркало... И вдруг поняла: это ШАНС!
  
   "Кэл, - говорю я ей. - Кэл, я тебя прекрасно понимаю. Вот кушетка, приляг, успокойся, ни о чем не думай, - тебе не привыкать, ха-ха! - и доверься мне. Корона будет наша!"
  
   С кем поведешься - так тебе и надо. Выпаиваю ей пузырек обезболивающего, пузырек успокоительного - да, Гораций, я знаю, что это лупит по мозгам похлеще, чем Огневиски после пива - девочка тут же плывет, как русалка по волнам, а я впрыгиваю в ее платье, подгоняюсь под него... Мое счастье, что у нас фигуры оказались похожи, разве что она повыше на пару дюймов, а я чуть полнее... в нужных местах, - Тонкс игриво ткнула Гарри локтем под ребра, - придаю морде лица накрашенный вид и выскакиваю в коридор. Наши, Авроры то есть, на меня уставились, глаза по галлеону, а я - "Коллопортус" на дверь, палочку кидаю Гестии и лечу галопом на сцену, пока народ не очухался.
  
   Выскакиваю я из-за кулис... Вы когда-нибудь "Люмос Максима" в упор получали? Нет? Ваше счастье. Вампиры, к примеру, развоплощаются на раз. Так вот, я выскакиваю из-за кулис - и чувствую себя таким вампиром. Прожекторы, рампы, софиты, световые пушки и прочая фигня, Мерлин ее знает, как она называется... и все на меня. То есть умом я понимаю, что не именно на меня, любимую, а на каждого, кто рискнет выйти на сцену, но ум тут же запросился в отпуск... в общем, вы меня понимаете.
  
   И я пошла. В голове пусто-пусто, одна мысль осталась: "Только бы не грохнуться, только не грохнуться!" Вот Гарри не даст соврать, - Тонкс еще раз толкнула парня локтем, - если не предвидится серьезной драки, у меня с моими ногами, как у Визенгамота с гоблинами - вечное вооруженное перемирие. Футов десять я прошла, и кажется, даже по прямой, как вдруг - хрясть! - ломается левый каблук. Что делать? Палочка у Гестии за кулисами осталась, да и вообще на "языке" колдовать не стоит - защита в ответ приложит так, что очнешься только в Сент-Мунго. Постоянная бдительность, блин! Так что я просто-напросто скидываю туфли, левую оставляю на месте катастрофы, правую прихватываю на память и чапаю дальше босиком.
  
   Как я не навернулась с конца "языка" - понятия не имею. Покрутилась так и этак, поворачиваюсь уходить, и вдруг понимаю, что с туфлей тоже надо что-то делать, - не тащить же ее обратно, чесслово! Кричу что-то вроде: "Тебе, мой таинственный принц!" - и запуливаю со всей дури в зал, кому Фортуна улыбнется. Улыбнулось Людо Бэгмену, прямиком по лысине. Зал хором ржет, как табун пьяных пегасов, а я, ног не чуя, топаю обратно.
  
   Как дошла, где остановили - не помню. Пришла в себя только, когда меня вытолкнули из толпы остальных к пьедесталу, и Министр Фадж лично напялил на меня - то есть он-то думал, что на эту стервочку Локхарт - диадему Мисс Очарования. Очень уж ему понравилось, как я Бэгмена приложила.
  
   Дальше все, как положено: призы, подарки, фоторепортеры налетели, прочая газетная братия, а впереди, разумеется, Скитер с Борзопишущим пером наперевес. Смотрят на меня голодными глазами, чего-то ждут... И как-то запоздало до меня доходит, что победительнице конкурса положено говорить благодарственную речь! А что говорить? Выиграла-то Каллиста Локхарт, а не я! Но марку надо держать - мне суют микрофон, я пытаюсь до него дотянуться... И тут какая-то зараза наступает мне на подол! Естественно, я кубарем лечу с пьедестала, репортеры разлетаются, как плюй-камушки, Министр Фадж отважно пытается меня поймать - и в результате мы оба в обнимку валимся в оркестровую яму.
  
   Как говорят маглы, Бог бережет пьяниц, дураков и малых детей. Уж не знаю, в какую из категорий попал Министр, но приземлился он исключительно удачно - задницей в турецкий барабан, ну, знаете, здоровенный такой. Я, соответственно, сверху, так что по-настоящему не повезло только барабану. И вот Фадж барахтается в руинах, а я беру ноги в руки, и - обратно в гримерку. Естественно, вся пресса ломанулась за мной, но я-то успела изучить все ходы и переходы театра, а они-то нет! И пока репортеры плутали по закулисным лабиринтам, я успела впихнуть дрыхнущее Очарование обратно в платье, быстренько упаковалась в свой родной прикид, и, когда банда страждущих щелкоперов нас все-таки нашла, я встретила их на пороге, вся из себя суровая дуэнья: мисс Локхарт не принимает, занята, борется с наплывом эмоций, вопросы для интервью сдавать мне в письменном виде.
  
   Как она потом выкручивалась - не знаю, и знать не хочу, если честно. Но, ребята, имейте в виду: настоящая Мисс Очарование магической Англии - перед вами! - закончила Тонкс, гордо задрав носик - уже свой, а не красотки Каллисты.
  
   Ответом ей был дружный стон. Гости "Улиточного Клуба" уже не могли смеяться - и не смеяться не могли, только тяжело дышали и утирали слезы. Первым пришел в себя, разумеется, Забини, поинтересовавшись преувеличенно вежливо:
  
   - Скажите, пожалуйста, мисс Тонкс, а леди Каллиста потом не пыталась вас... ммм... отблагодарить за столь ценную услугу?
  
   - Насколько я знаю, нет, - Тонкс прекрасно поняла истинный смысл вопроса. - Я догадываюсь, насколько горячо она желала пожать мне не то, чтобы руку - скорее, шею, но до нее вовремя дошло, что попытка покушения на Мракоборца вряд ли пойдет на пользу ее дивной красоте... а проверять письма и посылки на скрытые проклятия нас еще на первом курсе Академии учили.
  
   - Вот все вы, девчонки, такие! Ухаживаешь за вами, бережешь вас, охраняешь, спасаешь... а что взамен? - сделал странный вывод дылда Маклагген, склоняясь к Гермионе и пытаясь ее обнять. Та досадливо отстранилась:
  
   - Хочешь заслужить мою вечную благодарность? - и добавила в ответ на просиявший взгляд Кормака. - Тогда будь любезен, спаси меня от своего присутствия!
  
   На лице несостоявшегося вратаря гриффиндорской команды отразилась напряженная работа мысли. Но прежде, чем он озвучил результат, Гермиона успела улизнуть в компанию к Сьюзан Боунс и двум шестикурсницам с Рэйвенкло.
  
  
  
  
   (1)Коммондер - Ну не знаю я, не знаю, какие звания приняты в Аврорате! У ДжейРо на эту тему - ни слова. А "коммондер" в английской армии соответствует примерно нашему майору.
  
   (2)Гурджиев Георгий Иванович - мистик суфийского толка, основатель собственной школы. По некоторым сведениям, незадолго до революции был близко знаком со Сталиным, а в двадцатые-тридцатые годы играл при нем ту же роль, что и пресловутый оккультист Эрик Хануссен при Гитлере. После приезда в СССР Вольфа Мессинга ушел в тень. Погиб в 1949 г при весьма подозрительных обстоятельствах.
  
  
  
   Глава 5
  
  
   ВНИМАНИЕ! Рейтинг главы - NC-17... или около того.
  
  
   Глава 4.
   Клубника со сливками
  
   Вечеринка постепенно переходила в ту стадию, когда гости разбиваются на маленькие обособленные группочки, когда все говорят и мало кто слушает, а воспоминания об этих разговорах на следующее утро развеиваются, как дым, оставив только мимолетное ощущение уютного тепла. Между диванов, кресел и столиков бесшумно сновали домовые эльфы, убирая опустевшие блюда и бокалы, разнося напитки и десерты. Хозяин апартаментов в окружении дюжины семикурсников, по большей части с Рэйвенкло и Хаффлпаффа, о чем-то жизнерадостно разглагольствовал, а рядом с ним переминалась с ноги на ногу пунцовая Сьюзан Боунс с таким видом, словно ей пять лет, и ее поставили на табуретку, требуя рассказать стишок. Блейз Забини флиртовал с Дафной и Асторией Гринграсс одновременно; сестры мило смущались и хихикали, прикрывая рот рукой. Маклагген вовсю обхаживал Гермиону, а та только отмахивалась от него, как от назойливой мухи-переростка.
  
   Сам же Гарри обводил тоскливым взглядом уютную гостиную и чувствовал себя зрителем в обшарпанном кинозале, где крутят кино про чужую счастливую жизнь. Рассказ Тонкс заставил подняться из самых сокровенных глубин души парня такую муть, о существовании которой он даже не подозревал.
  
   Для семейки Дурслей, как и для большинства обывателей пригородов вроде Литтл-Уиннинга, любые "звезды" - киноактеры, певцы, спортсмены, топ-модели и прочие медиаперсоны - были как бы уже не совсем людьми, чуть ли не небожителями. Знакомством с ними хвастались при каждом удобном случае, их имена произносили с почтительным придыханием, их жизни отчаянно завидовали. Тетя Петуния, как и все ее соседки-домохозяйки, жадно поглощала от корки до корки всяческие "желтые" издания, а затем стирала язык до мозолей, обсуждая по телефону очередные светские скандалы.
  
   Знаменитости, разумеется, тоже были "ненормальными" - но с обывательской точки зрения это была приемлемая, даже почтенная ненормальность... в отличие от ненормальности постылого племянника. А тот вынужденно внимал бесконечному тетушкиному трепу и делал свои невеселые выводы.
  
   И вот теперь, едва Тонкс упомянула о своей нечаянной награде на конкурсе красоты, Гарри показалось, что между ними мгновенно выросла многомильной толщины стеклянная стена. Чертов Забини, похоже, накаркал: вся радость, весь кураж, с которыми Гарри переступил порог гостиной Слагхорна, испарились, словно вышел срок действия каких-нибудь чар или зелья, уступив место комплексам заморыша из-под лестницы.
  
   Рядом с Тонкс - великолепной Авроршей, племянницей Сириуса Блэка и просто милой, обаятельной, чуточку неуклюжей девушкой - Гарри еще мог себя вообразить. Но рядом с Тонкс - Королевой красоты всей магической Британии... Это было неправильно. Нелогично. Неуместно. Просто невозможно, в конце концов!
  
   Однако Гарри обещал Тонкс приятный вечер. И добросовестно принялся выполнять обещание. Загнав комплексы под пятку и заставив губы растянуться в дежурной улыбке, парень поддерживал разговор, заказал прошмыгнувшему мимо эльфу клубнику со взбитыми сливками, - Тонкс тихонько взвизгнула от восторга, тут же выловила из лакомства резной двузубой вилочкой самую крупную клубничину и отправила ее в рот целиком, мгновенно вымазавшись сливками пополам с соком, как ребенок, - звенел бокалом о бокал Аврорши, смеялся шуткам, пытался шутить сам... Однако девушка быстро почувствовала неладное и, прервав на полуслове очередную потрясающую историю - о походе по бутикам Сохо, где Тонкс развлекалась, требуя у продавщиц подобрать ей что-нибудь под цвет волос, - взяла Гарри за подбородок и пристально взглянула ему прямо в глаза:
  
   - Ты чего затосковал? Что-то не так?
  
   Гарри никогда не был Легилиментом. Более того - упражнения с профессором Снейпом заставили юношу проникнуться величайшим отвращением к этой разновидности магии. Но сейчас, встретив взгляд Тонкс, он вдруг почувствовал, что ее сознание полностью беззащитно, и на миг погрузился в ее чувства - безумную, гремучую смесь тревоги и тоски, заботы, нежности и отчаянной надежды. Пальцы, касающиеся его подбородка, дрогнули - и Гарри сказал совсем не то, что собирался сначала:
  
   - Тонкс... у тебя нос в сливках.
  
   - Правда? Где? - девушка потешно скосила глаза и смущенно улыбнулась. - Ой... Сейчас вытру!
  
   - Не надо! Можно, я?.. - и, прежде чем Тонкс успела ответить: "Можно", Гарри подался вперед и аккуратно снял губами с кончика ее носа молочно-розовую капельку.
  
   - Нахал! Что ты себе позволяешь?! - негодующим шепотом воскликнула Тонкс, хотя ее сияющие глаза и озорная улыбка говорили совершенно другое. - Я тебе не Снитч, чтобы меня ртом ловить!
  
   - Подумаешь! Всего один раз и было, и то случайно... - улыбнулся Гарри в ответ.
  
   - Скажи еще "Я больше не буду"... Вот как внесут этот твой прием в "Квиддич Сквозь Века", будешь знать!
  
   - Внесут, куда он денется! И назовут его... эээ... "Заглот Поттера", вот! Чем я хуже Вронского с его финтом?
  
   Тонкс ничего не ответила. Она рыдала от смеха, уткнувшись Гарри в плечо.
  
   Мягко прозвонили часы на каминной полке, и профессор Слагхорн поднялся с кресла.
  
   - Друзья мои! Как ни жаль мне прерывать нашу занимательную беседу, но время уже позднее, а завтра всем нам предстоит трудный день. Мисс Боунс, передавайте при случае от меня поклон вашей тетушке, и не забудьте о моих советах. Мистер Забини, ваш доклад о свойствах Акватофана никуда не годится: ни слова о противоядиях! Будьте любезны переписать - моя снисходительность имеет границы. Мистер Маклагген! - верзила-Гриффиндорец оглянулся, и Гермиона изящным пируэтом вывернулась из-под его руки, присоединившись к толпе у выхода. - Мистер Маклагген, вы опять забыли про ту книгу для Тибериуса, о повадках Клинохвостов... хотя, как я понимаю, сейчас у вас на уме совсем другая дичь!
  
   Маклагген напыжился, как павлин. Гермиона же, фыркнув: "Бездна такта!", - профессор и не подумал понизить голос, - протолкалась к дверям и первой покинула гостиную. Следом за ней потянулись остальные, смеясь и переговариваясь.
  
   Тонкс и Гарри уходили последними. Однако не успели они выйти за порог, как путь им преградил Блейз Забини. Бросив в коридор острый внимательный взгляд, и удостоверившись, что все члены и гости Улиточного Клуба, а в особенности его сокурсники, успели достаточно удалиться, слизеринец обратился к Аврорше, по-прежнему старательно не глядя на ее спутника:
  
   - Мисс Тонкс, на два слова, позволите?
  
   - Конечно, мистер...
  
   - Блейз Забини, к вашим услугам. Хотя о небольшой услуге хотел бы попросить вас я... и тебя, Поттер, тоже, - добавил слизеринец нехотя.
  
   - Я слушаю, - ответили Тонкс и Гарри в унисон. Забини криво усмехнулся и продолжил:
  
   - Я хотел бы не предавать огласке то, что было сегодня утром. Надеюсь, вы никому не рассказывали?.. - Блейз обращался к Тонкс, но смотрел теперь на Гарри и только на Гарри. Тот ответил озадаченным взглядом, затем до него дошло:
  
   - Не беспокойся, Забини, никому ни слова. Твоя репутация не пострадает. И... спасибо за помощь, - подчиняясь внезапному порыву, Гарри протянул руку, слизеринец поглядел на нее недоуменно - и неожиданно твердо пожал.
  
   - Никаких проблем, Поттер. Будут деньги - обращайся, - и не удержался, добавил ехидно. - Подумать только - сам Избранный руку подал! Год мыть не буду!
  
   Тонкс хихикнула:
  
   - Ну зачем же такие жертвы? Руки надо мыть - и для здоровья полезно, и палочка не прилипнет.
  
   Забини гневно сверкнул глазами, а затем вдруг широко и открыто, совсем не по-слизерински, улыбнулся:
  
   - Желание леди - закон! - и заспешил в сторону дормиториев "змеиного" факультета.
  
   - Странный он, этот Забини, - заметил Гарри, когда пара подходила к лестнице, ведущей на первый этаж к Большому Залу. - Неправильный какой-то слизеринец.
  
   - Зато вежливый, - ответила Тонкс. - Но ты прав: со сколькими слизеринцами ни общалась, все были непроходимыми хамами. Традиция, что ли, у них такая?
  
   - Чистокровные... - неопределенно протянул Гарри.
  
   - Но-но-но! - Тонкс угрожающе помахала пальцем перед его носом. - Моя мама - урожденная Блэк!
  
   - Как и мой крестный, - парировал Гарри. - И если верить воспоминаниям Снейпа, что Сириус, что мой папа в Хогвартсе далеко не блистали манерами. Но ты тоже права - наверное, все зависит от ситуации. Блейз понимает, что его репутация в наших руках - вот и делает реверансы. Мы ему нужны, вот и все!
  
   За разговором оба не заметили, как лестничный пролет бесшумно повернулся и вместо знакомого коридора возле Большого Зала вывел их в какую-то обходную галерею. Гермиона только сейчас обнаружила отсутствие Гарри среди прочих студентов-гриффиндорцев и, встревожившись, выглянула на лестничную клетку. Гарри успокаивающе помахал ей рукой, Гермиона что-то крикнула, но слова нельзя было разобрать сквозь проснувшееся эхо. Тонкс потянула парня за рукав:
  
   - Все в порядке! Наша умница тебя сосчитала, так что теперь мы предоставлены сами себе... и это здорово. Как насчет романтической прогулки? Только представь: таинственный ночной замок, темные коридоры, полные всякой нечисти... Призраки... Полтергейсты... Кошки-и... - с каждым словом девушка понижала голос. - Филчи-и... Снейпы-ы... И рядом - верный рыцарь без страха и упрека. Что скажешь?
  
   - "За" обеими ногами! Кстати, а кто из нас кого провожает?
  
   - Ну, Га-арри-и! - протянула Тонкс тонким капризным голоском. - Кто же задает такие вопросы даме? - и закончила обычным озорным тоном. - А, какая, к драклам, разница! Пошли!
  
   Некоторое время тишину коридора нарушал только звук шагов. Гарри осторожно, едва касаясь, держал Тонкс за руку и чувствовал, что стеклянная стена между ними никуда не исчезла.
  
   - Как странно, - сказал он наконец, просто чтобы хоть что-то сказать. - Я гуляю, да еще и после отбоя, почти в обнимку с Королевой Красоты магической Британии... Прав был Забини - это не я. Это кто-то другой. А я сейчас либо домучиваю очередное эссе по Трансфигурации, либо надраиваю призовые кубки Слизерина в Зале Славы под присмотром старины Филча...
  
   - Глупенький мой олененок... Конечно это ты! И потом - почему это "почти в обнимку"? Дай сюда руку! - и Тонкс решительно пристроила руку Гарри себе за спину, причем ладонь в итоге оказалась не на талии, а существенно ниже. И едва тот попытался сдвинуть ладонь вверх, как Тонкс преувеличенно грозно нахмурила брови: - А ну, положи, где было! Обижусь!
  
   Все, на что хватило ошарашенного парня - просипеть еле слышно:
  
   - К-как... как ты меня назвала?
  
   - Олененок, - непринужденно ответила Тонкс. - А разве не так? Твой отец - анимаг-олень. У твоей мамы Патронус - лань. И кто ты у нас в результате выходишь? Бе-емби, - протянула девушка с немыслимой смесью иронии и нежности в голосе и легонько боднула его лбом в висок.
  
   - "Бемби"! Сама ты... Полувидимка!
  
   - Не-а! Я не Полувидимка. Я - Шамель!
  
   - ???
  
   - Это сокращение от "хамелеона". Так меня в Аврорате прозвали, после того конкурса... А что тебя так удивляет?
  
   - Да нет, ничего... Просто и вправду странно. Со мной никогда еще такого не бывало: я иду - ну хорошо, хорошо, в обнимку - с очаровательнейшей девушкой на свете, - Тонкс мило потупила глазки, - и она не рыдает у меня на плече, вспоминая своего прежнего парня, не высматривает, к кому бы сбежать, когда кончится официальная обязаловка...
  
   - ...и не достает нотациями о пользе образования, - добавила Тонкс, ехидно ухмыляясь. - Да-а, веселенькие были у тебя свидания.
  
   - С твоими не сравнить, - подколол Гарри. Тонкс сокрушенно кивнула:
  
   - И не говори! У тебя-то наверняка никто не требовал увеличить грудь на три размера или превратиться в Селестину Уорбек!
  
   - Кошмар! - искренне посочувствовал Гарри. - К размеру моей груди, правда, ни у кого претензий не было, но... уййй, ты чего?! Больно же!
  
   - Прости, я такая неуклюжая, ты же знаешь! - ответила Тонкс без малейшего раскаяния в голосе, наступив Гарри на ногу.
  
   - ...Но, честное слово, я тебя понимаю - от меня тоже все время ждут не пойми чего, и пялятся, как на неведомую зверушку... И часто такое бывало?
  
   - По большей части - на втором свидании.
  
   - По большей части?..
  
   - Ну... остальные требовали этого уже на первом.
  
   - Козлы, - резюмировал Гарри. - Кизляки складчаторогие обыкновенные, как сказала бы Луна Лавгуд.
  
   - Ее тоже достают? - спросила Тонкс со странным напряжением в голосе.
  
   - Пытаются. Она их изучает. Как биологический вид.
  
   Продолжая разговор ни о чем, Гарри физически ощущал, как с каждым словом растет и утолщается проклятая стеклянная стена - и, набрав полную грудь воздуха, словно бы ударил в нее всем телом:
  
   - Тонкс! - он остановился, Аврорша остановилась тоже.
  
   - Да, Гарри?
  
   - Тонкс... Не сбивай меня, пожалуйста, ладно? Я должен сказать тебе кое-что очень важное. Именно сейчас и здесь - потом я просто не смогу. Духу не хватит.
  
   Гарри замолчал. Рука сама скользнула в карман мантии, нащупала вчерашнюю находку, сжала... Девушка терпеливо ждала.
  
   - Тонкс... Помнишь, ты сказала Слагхорну: "Оставим Орден и Аврорат за дверью"? Так вот, когда мы вместе, когда ты со мной - все остальное остается за дверью. И Орден, и Аврорат, и Министерство, набитое идиотами... И Смертожоры с их змеерылым главарем... И Дамблдор с его вечным полувраньем-полумолчанием и многослойными интригами... И мои долбаные родственнички, у которых я за каким-то дьяволом должен мариноваться каждое лето... И Пророчество, не к ночи будь помянуто... И вся эта дурацкая, никому не нужная борьба за никому не нужные баллы... Короче, все. И то, что ты есть... знаешь, только рядом с тобой, только ради тебя - для тебя - мне хочется жить в этом мире. Ты единственная, кто воспринимает меня всерьез, и вообще - просто как нормального человека... Ты - самая честная, чистая, светлая изо всех, кого я знаю. И еще, ты - красивая. Ты сама не знаешь, какая ты потрясающе красивая, и тебе для этого не надо ничего менять... Я... я люблю тебя, Тонкс. И всегда буду любить, - Гарри судорожно вздохнул и как-то сразу поник. - Вот... сказал. Можно смеяться.
  
   - О, Гарри... - Тонкс осторожно коснулась щек парня, тот поднял голову и с удивлением заметил, что глаза девушки подозрительно блестят. - Гарри... не надо больше ничего говорить.
  
   - Прости, я...
  
   - Не надо! Я тоже, - Тонкс моргнула - по ее щекам сразу протянулись влажные полоски - а затем вдруг обняла юношу за шею и прильнула губами к его губам.
  
   Последняя осознанная мысль Гарри была: "Второй раз в жизни целуюсь с девушкой, и девушка опять вся в слезах... к чему бы это?" Затем мысли, все до единой, покинули голову.
  
   Тонкс целовалась жадно, с такой яростной страстью, словно от этого зависела ее жизнь. Все тело ее дрожало; Гарри физически ощущал исходящий от нее жар. Тонкие, но очень сильные руки проникли под мантию... под пиджак... под вязаный жилет, и теперь исследовали его плечи и спину сквозь тонкую рубашку. Не ответить было невозможно, и Гарри, сам напряженный, как струна, обнял девушку, еще сильнее прижал к себе, с удивлением ощутив под руками не жесткую чешуистую кожу байкерской куртки, а мягкий деним.
  
   Поцелуй длился бесконечно долго; лишь когда Гарри показалось, что он вот-вот упадет в обморок от недостатка воздуха, Тонкс оторвалась от него и спросила тревожно:
  
   - Гарри, что-то не так? Я... плохо целуюсь, да?
  
   Глаза Гарри стали круглее очков:
  
   - Да ты что, Тонкс, нет, конечно! За такой поцелуй и жизнь отдать не жалко, только...
  
   - Только?..
  
   - Это был второй поцелуй в моей жизни.
  
   - С девушкой? - зачем-то уточнила Тонкс.
  
   - И с девушкой, и... вообще. Кстати, - Гарри поспешил сменить скользкую тему, - а что случилось с твоей курткой?
  
   - Я ее трансфигурировала, так что она просто вернулась к исходному виду. А карета моя превратилась в тыкву, - Тонкс хихикнула. - Вот такая я Золушка... И не отвлекайся, не то я оставлю тебе ботинок на память, а сама убегу навсегда!
  
   Тело юноши снова мгновенно напряглось под ее руками, взгляд потух, и Тонкс поняла, что шутка не удалась. Осторожно высвободив руки, девушка осторожно сняла с Гарри очки и опустила в нагрудный карман его пиджака.
  
   - Прости меня, пожалуйста! Я глупая неуклюжая дура... Не бойся, олененок. Никуда я от тебя не убегу. Никуда и никогда. Пойдем! - Тонкс потянула Гарри за собой, и он подчинился беспрекословно.
  
   ...Одним только Основателям известно, для чего изначально предназначалась эта комната - узкая и длинная, с невероятно высоким потолком, слишком маленькая для лаборатории или класса, слишком большая для чулана. Через высокое стрельчатое окно во внешней стене сочился бледный лунный свет. Вдоль внутренней стены тянулся каменный выступ, что-то вроде скамьи, только слишком высокий и узкий.
  
   Именно на этом выступе и пытался теперь усидеть Гарри. Парень неминуемо соскользнул бы, если бы не Тонкс - девушка прижалась к нему всем телом, крепко обняла, обвив даже его ногу своей. Губы их почти соприкоснулись... Тонкс вдруг чуть отстранилась, спросила лукаво:
  
   - На чем мы остановились?
  
   - Эээ... на третьем поцелуе? - предположил гриффиндорец.
  
   - На третьем, на двадцать пятом, на сорок девятом... а потом со счета собьемся и с начала начнем, - прошептала девушка едва слышно.
  
   Поцелуй был легок, почти невесом - а затем Гарри ощутил осторожное прикосновение языка Тонкс. Юноша попробовал лизнуть его в ответ - язычок девушки мгновенно отдернулся, чтобы тут же вернуться, соблазняя и дразня.
  
   Кто-то из сокурсниц Гарри однажды назвал поцелуй "борьбой языков". Но то, что вытворяла сейчас Тонкс, походило скорее на игру в салочки, только куда более увлекательную. Наконец эта игра ей надоела, и Аврорша сдалась на милость победителя. Их языки ласкали друг друга, сплетались и расплетались, едва не завязываясь в узел, и Гарри готов был поклясться на "Истории Хогвартса", что Тонкс вовсю использовала свои особые способности.
  
   Не прерывая поцелуя, девушка вытащила рубашку Гарри из-под брючного ремня и принялась расстегивать пуговицы. Вторая застряла в петле; Тонкс нетерпеливо дернула полы рубашки в стороны, и несколько пуговиц запрыгали и покатились по полу. Гарри вздрогнул - теперь пальцы девушки путешествовали по его торсу, бережно касаясь многочисленных шрамов.
  
   Не имея ни малейшего опыта в любовных играх, Гарри на всякий случай повторял действия партнерши, и, судя по ее реакциям, оказался неплохим учеником. Вот и сейчас - осторожно расстегнув "молнию", он запустил руки ей под куртку...
  
   Прикосновение к обнаженному телу, казалось, обожгло огнем. Кожа девушки оказалась на ощупь гладкой, бархатистой и потрясающе нежной. Осторожно, словно и впрямь боясь обжечься, Гарри погладил крепкий подтянутый животик, изящный изгиб талии, провел пальцами вдоль ложбинки на спине... Кончики пальцев наткнулись на узкую эластичную ленту поперек лопаток.
  
   Тонкс вдруг оторвалась от его губ и прошептала в самое ухо:
  
   - Не бойся, олененок... Я твоя... Тебе все можно... - и добавила еле слышно, прерывисто дыша, - ...все-все!
  
   Затаив дыхание, Гарри провел ладонью вдоль ленты... и вот его рука накрыла тугую упругую округлость. В середину ладони упирался бугорок соска. Инстинктивно Гарри принялся мягко оглаживать грудь девушки сквозь тонкую шелковистую ткань, затем легонько сжал... Большой палец коснулся соска и принялся его массировать, пока тот не стал твердым и горячим. Тонкс тихонько застонала:
  
   - О, Гарри... еще! Ты поймал меня... я - твой Снитч... какие у тебя ласковые руки... еще! И вторую - тоже...
  
   Ощущение податливой живой плоти под руками пьянило сильнее вина. В ушах шумело, голова кружилась; вся кровь, оставив разгоряченный мозг на голодном пайке, устремилась вниз, Сами-Знаете-Куда. В брюках разом стало горячо и тесно. Странно - ощущения, заставлявшие по утрам в общей спальне, а то и посреди дня (всегда в самый неудачный момент) отчаянно смущаться и краснеть, сейчас воспринимались совершенно естественно... Впрочем, парню сейчас было не до анализа ощущений. Гормональный шторм накрыл его с головой.
  
   На Тонкс его ласки, похоже, произвели такое же действие - она плотнее оседлала бедро Гарри, тесно прижалась и мерно двигалась вверх-вниз. Дыхание ее стало тяжелым и хриплым; девушка уткнулась лбом в плечо Гарри, а тот, не прекращая ласкать ее грудь, мягко целовал ее в висок, в мочку уха и чуть ниже, в шею.
  
   Сбившаяся в комок пола мантии больно врезалась в бедро. Гарри потянулся поправить... и его пальцы тут же оказались зажаты между его ногой и самым потаенным женским местечком. Тонкс тихонько ахнула - а затем, выпростав одну руку, прижала пальцы Гарри к мягким горячим складкам плоти, скрытым под тканью джинсов.
  
   - Нет... не так... - бормотала она лихорадочно, и глаза ее горели безумным огнем. - Вот здесь... о, Моргана!.. и не останавливайся... Прекратишь - убью, - и с жадностью голодного вампира вновь впилась в распухшие губы юноши.
  
   Сколько это продолжалось - Гарри не знал, да и не хотел знать. Тело девушки вдруг выгнулось в тягучей судороге, из горла вырвался хриплый вскрик. Зубами Тонкс вцепилась в ворот пиджака Гарри, больно прищемив мышцу над ключицей; затем ее тело расслабилось, и девушка повисла на шее Гарри, тяжело дыша.
  
   - Тонкс... ты в порядке? - встревоженно спросил парень, осторожно убирая руку с бедра. Пальцы были очень влажными и скользкими.
  
   - Я?.. - девушка подняла голову, и удивительно спокойная, умиротворенная улыбка озарила ее лицо. - Я - в порядке. Более чем в порядке. Я... я люблю тебя, олененок! Ты...
  
   Внезапно Тонкс вздрогнула всем телом, соскользнула с ноги Гарри и воскликнула с отчаянием в голосе:
  
   - Ой... Прости меня, я - я дура, я забыла, что сегодня... совсем забыла... Прости, я хотела, чтобы и ты... очень хотела, но не могу... не могу! Прости меня, неряху! - и, быстро поцеловав Гарри в висок, торопливо выскочила в коридор.
  
   ...Когда Гарри, растерянный, раздраженный, сбитый с толку, нога за ногу доплелся до родной Гриффиндорской башни, было уже далеко за полночь. Полная Дама долго не хотела просыпаться, затем зевнула во весь рот и пробурчала:
  
   - И куда только Старосты смотрят... Пароль!
  
   - Coito, ergo sum, - ответил Гарри, едва ворочая языком. Говорить не хотелось. Думать - тоже.
  
   - ЧТО?!!! - возмущенный вопль портрета был слышен, наверное, даже на Астрономической башне. - Как вам не стыдно, молодой человек! Впрочем, - Полная Дама окинула критическим взглядом понурившуюся фигуру Гарри, его расстегнутый пиджак, сбившийся до подмышек бордово-желтый жилет, рубашку без половины пуговиц, и поджала губы, - по вашему виду трудно не догадаться. Та особа, которая вчера провожала вас, определенно не лучшая компания для приличного юноши. Определенно не лучшая! А теперь - будьте любезны назвать правильный пароль! Или вам придется ночевать в другом месте!
  
   - Извините, мадам. Cogito, разумеется. Cogito, ergo sum(1). Теперь я могу войти?
  
   - Стоило бы оставить вас на пороге, чтобы вы поразмыслили над своим поведением... но так уж и быть, входите.
  
   Соседи по комнате давно уже спали, и Гарри возблагодарил свою удачу. Раздеваясь, он заметил, что пальцы его правой руки в крови, но откуда взялась эта кровь, если на нем самом ни царапины, юноша не мог сообразить. Махнув рукой на очередную непонятку, Гарри упал на жалобно скрипнувшую кровать и провалился в мутный тревожный сон без сновидений.
  
   ...В это же время Тонкс стояла под душем и потерянно смотрела на свое отражение в запотевшем зеркале. Внезапно, стиснув зубы, девушка одним движением закрутила горячий кран. Ледяные струи обожгли ее, все тело вмиг покрылось "гусиной кожей". Но Тонкс этого показалось мало. Она больно, до синяка, ущипнула себя за бедро, словно наказывая собственное тело, которое так подвело ее в самый неподходящий момент, затем подняла глаза к потолку и беззвучно заплакала.
  
  
  
  
   (1)Cogito, ergo sum(лат.) - "Мыслю, следовательно существую", известный афоризм французского философа Рене Декарта. Гарри не имел ни малейшего желания шутить, но оговорка получилась весьма по Фрейду: "Coito, ergo sum" - буквально "Трахаюсь, следовательно существую". А всего-то одна буква разницы...
  
  
   Глава 6
  
  
   Глава 5.
   Библиотека - источник знаний, или Страдания юного Поттера - 2
  
   - Ну фто, двувыффе, - жизнерадостно прочавкал Рон, от души хлопнув Гарри по спине, - добво пофалофать в наф Квуб?
  
   - Какой еще Клуб? - буркнул Гарри, уставившись в оловянный кубок с соком так, словно на его дне скрывалась Величайшая Тайна Мироздания. - Мне и Улиточного за глаза хватило...
  
   - Как - ф какой? В наф! - Рон мощным глотком отправил в утробу очередную порцию ростбифа и, опасливо покосившись на Гермиону, уточнил конфиденциальным полушепотом: - Клуб Отставных Девственников!
  
   - Слушай, Бон-Бон, иди ты... Запретным Лесом! - Гарри в сердцах так треснул кубком об столешницу, что ножка посудины согнулась. - Сколько раз вам повторять, придуркам озабоченным: ничего такого у меня этой ночью не было. Не! Бы! Ло! Ясно?! Все, тема закрыта!
  
   - Не было, говоришь? - Рон развязно ухмыльнулся и подмигнул. - А те засосы у тебя на шее откуда взялись? Хедвиг поклевала?
  
   - Хедвиг, вот именно. С твоим Свинчиком на пару. А ты, вместо того, чтобы доставать меня, выяснил бы лучше, почему это твоя сестренка сегодня спит на ходу, а у Дина такой довольный вид...
  
   - ЧТО?!! - Рон вскочил, с грохотом опрокинув скамью, и через минуту все студенты и преподаватели, завтракавшие в Большом Зале, были в курсе глубины морального падения самой младшей из клана Уизли. Джинни самозабвенно орала на брата в ответ; Дин Томас безуспешно пытался прикинуться мебелью или, на худой конец, провалиться сквозь землю. Гарри обхватил голову руками и испустил долгий мучительный стон.
  
   День не задался с самого утра. Когда Гарри утром поднялся (так и не проснувшись) по звонку будильника и на автопилоте побрел умываться, однокашники в ванной встретили его насмешливыми аплодисментами и свистом. Одного взгляда на себя в зеркало парню хватило, чтобы сгореть со стыда на месте. Вся его шея была покрыта острохарактерными следами, а над левой ключицей расплывался роскошный лилово-багровый кровоподтек, в котором даже угадывались следы зубов.
  
   Спина, как выяснилось минуту спустя, - Ли Джордан, добрая душа, поднес карманное зеркальце, - была вся исцарапана, и Гарри абсолютно не помнил, когда и как это произошло.
  
   Естественно, тут же градом посыпались вопросы: что это за "девочка с кошачьим характером", с какого она факультета, и насколько далеко все зашло. После особенно непристойного предположения Кормака Маклаггена Гарри окончательно вышел из себя и влепил в пошляка заклятьем Рвотных Слизней. Кормак зажал обеими руками рот и скрылся в туалете; Рон зааплодировал, а Гарри, все еще шипя от злости, принялся сводить палочкой с шеи компрометирующие отметины.
  
   И вот теперь Гарри, понурившись, сидел за столом, вяло ковырял ложкой овсянку и предавался самобичеванию. Стыд, вина, упреки совести и прочие хищные обитатели глубин души вовсю пировали, запустив когти и зубы в любимую добычу.
  
   Что же мы наделали?! Нет, неправильно, - что ТЫ наделал?! У тебя и без того друзей раз, два и обчелся - так теперь ты решил сам, своими руками, оттолкнуть одного из них! Ищешь оправдания? Хочешь сказать, вы были пьяны? Так ведь и выпили немного, и профессорский кларет был не крепче сливочного пива... Ну какого обвислого Мерлина ты понес эту чушь про любовь? Ты вообще знаешь, что это такое - кроме того, как это слово пишется?! "Ах, я такой одинокий! Ах, без тебя мне жизнь не мила!" Чего ты добивался? Жалости? Так радуйся - она тебя пожалела. Возьми с полки пирожок, обнюхай, оближи (ха-ха!) и положи на место... Ты воспользовался ее минутной слабостью, но - что дальше? ДАЛЬШЕ-ТО ЧТО?!
  
   Хищные эмоции притворялись логикой, усердно восстанавливая давешнюю стеклянную стену.
  
   Давай рассуждать здраво. Женская душа - потемки, конечно, но что в тебе могло бы ее привлечь? То, что ты - Избранный? Ага, как же... Она знает тебя, как облупленного, это во-первых. Во-вторых, она - Аврор, причем не просто Аврор, а Мракоборец, элита Аврората. К тому же член Ордена Феникса. И ей ли не знать, что "Избранный" - это название мишени... причем мишени не только для Волдеморта и его банды. Скандальные репортеры во главе с Ритой Скитер, Министерство, Визенгамот... Весь магический мир, похоже, делится на тех, кому ты мешаешь, и на тех, кому ты нужен... вернее, кто хочет с тебя что-то поиметь. Места для любви в этой схеме что-то не видно. Ты - Ловец? Ха-ха три раза! Тот же Крам на поле сделает тебя, как лежачего. Ты ей просто понравился? Эээ... ты себя в зеркале давно видел? Ах, этим утром? Ну и?..
  
   Ну и не и.
  
   К тому же ты даже школу не закончил (и закончишь ли при такой жизни, неизвестно), а она - состоявшаяся личность, и старше тебя на шесть лет.
  
   На целую треть жизни.
  
   И еще - не забывай о Пророчестве. "Ни одному из них не жить, покуда жив другой"... Либо ты - либо тебя. Впрочем, судя по стилю и темпам твоей подготовки, скорее "либо он тебя, либо вы друг друга". Причем в самом скором времени. Едва мне сравняется семнадцать - Защита Крови падет...а там и Томми-Ребус(1) подтянется. С подарочком. Впору завести календарь и зачеркивать дни...
  
   И что бы там ни вкручивал Дамблдор насчет "силы, о которой не ведает Темный Лорд", тебе придется признать: ты - не боец, и даже не оружие. Ты - камикадзе. Смертник, ходячая мина, на которой должен подорваться Волдеморт. И твоя единственная задача - проследить, чтобы никого не задело осколками. Особенно тех, о ком ты заботишься и кого... вот именно, кого любишь.
  
   Так что Тонкс была совершенно права, когда очнулась и сбежала от тебя, как от огня. И ты должен благодарить Мерлина и Моргану, если при следующей встрече она не даст тебе по морде вместо "приветик, Гарри!", не поднимет на смех, а спокойно и уважительно - уважала же она тебя до сих пор! - объяснит тебе то же самое, что ты уже объяснил себе сам...
  
   Ты ей не пара. Логика несокрушима. Логика всеми конечностями "за".
  
   А "против" - только один аргумент, не имеющий ничего общего с логикой.
  
   Я люблю ее. И ничего не могу с этим поделать.
  
   И не хочу.
  
   Гарри понимал: встретиться с Тонкс необходимо. Встретиться, объясниться, расставить все точки над всеми буквами. В то же время он панически боялся этой встречи. Юноша чувствовал: чем бы ни закончился разговор, их отношения уже никогда не будут прежними.
  
   Весь вторник Тонкс не показывалась в замке. Все верно, она же говорила, что поменялась дежурствами с Долишем. А он в Хогвартсе старается без крайней необходимости не появляться - слишком неприятно вспоминать о прошлой весне...даже с учетом того, что Дамблдор хорошо поработал над его памятью. Так что Долиш сейчас, скорее всего, с грозным видом подпирает ворота замка, а Тонкс патрулирует улицы Хогсмида или скучает в совятне местной почты, проверяя письма и посылки на предмет Темной контрабанды... Да оно, наверное, и к лучшему, и для меня, и для нее. Есть время успокоиться, собраться с мыслями... Однако ночь желанного успокоения не принесла, и на следующий день Гарри, замечая в дальнем конце коридора фигуру в алой мантии, движущуюся знакомой чуть вихляющейся походкой, спешил свернуть в ближайший боковой проход, расположение которых благодаря Карте Мародеров он выучил в совершенстве. Один раз они разминулись буквально на пару ярдов, и Гарри на мгновение показалось, что он ощутил сквозь пыльный гобелен отзвук чужих эмоций: волнение, беспокойство, тревога... боль и вина. Это было слишком похоже на его собственные чувства - и Гарри в смятении удалился почти бегом.
  
   Проснувшись утром четверга, Гарри понял, что дальше так продолжаться не может. Ночью он едва мог заснуть; груз тревоги и вины физически давил на него, и парень готов был голову прозакладывать, что эти ощущения принадлежат не только ему.
  
   Завтракать Гарри не пошел - кусок не лез в горло. На Трансфигурации он никак не мог сосредоточиться, путал пассы и в итоге невзначай превратил собственные пальцы в мышиные хвосты. Профессор Макгонагалл неодобрительно нахмурила брови, небрежным взмахом палочки восстановила статус-кво и выпроводила Гарри за дверь с запиской для мадам Помфри. Вяло кивнув в ответ, Гарри вышел в коридор и побрел, куда глаза глядят.
  
   Некоторое время спустя он обнаружил себя в каком-то закутке между стеллажей Запретной секции библиотеки. Мимоходом удивившись, что ему удалось проскользнуть незамеченным мимо недреманного ока мадам Пинс, Гарри опустился на монументальный дубовый стул с глубоко выжженной на спинке надписью: "Собственная собственность Т.М.Р. Кто сядет без спроса - будет, как с М.К." Машинально сняв с полки первый попавшийся том, юноша наугад открыл его и скользнул взглядом вдоль ровных рядов готических букв, не в состоянии даже определить, на каком языке это написано. Мыслями он был не здесь и не сейчас, вновь и вновь пытаясь найти именно ту фразу, с которой стоило бы начать предстоящий нелегкий разговор.
  
   Стеллаж за спиной вдруг вздрогнул, покачнулся, два здоровенных фолианта с грохотом упали на пол. Гарри резко обернулся, выхватывая палочку...
  
   - Ой! Я нечаянно, чесслово!.. Гарри? Приветик! Так и знала, что найду тебя где-то здесь!
  
   Тонкс стояла в проходе, придерживая стеллаж. Гарри остро кольнуло в сердце - лицо девушки побледнело и осунулось, волосы свисали тусклыми выцветшими прядками. Все заготовленные заранее слова разбежались, словно перепуганные мыши.
  
   - Почему именно здесь? - ляпнул Гарри первое, что пришло в голову, и запоздало прикусил язык.
  
   - Потому, что библиотека - последнее место, где стали бы искать гриффиндорца - если, конечно, его зовут не Гермиона Грейнджер! - робкая, словно зимний рассвет, улыбка осветила лицо Тонкс, волосы ее стремительно наливались розовым. - Гарри, я... я хочу извиниться.
  
   - Ты? Извиниться? Бог мой, за что?!
  
   - За то, что я тогда сбежала. После вечеринки у Слахорна. Я, наверное, тебя обидела, да? Или даже напугала?
  
   Гарри был готов к любому повороту беседы - но никак не к такому... и все, что он мог - это удерживать глаза в орбитах, а челюсть - в отведенном природой положении.
  
   - Напугала, знаю. То-то ты уже второй день от меня шарахаешься... Прости меня, ладно? Пожалуйста! Я даже готова на коленях просить у тебя прощения!
  
   Это было уже за гранью - челюсть Гарри, как говорится, отвисла до пупа. Тонкс, кажется, тоже поняла, что несколько перегнула палку, и напряженно наморщила лоб:
  
   - Ой, нет... как-то это неправильно... О! - и не успел Гарри опомниться, как Аврорша одним удивительно плавным, текучим движением уселась ему на колени и обняла левой рукой за шею. - Есть! Я готова - у тебя на коленях - просить прощения, вот! Теперь правильно?
  
   - Если ты так просишь... - Тонкс поерзала, устраиваясь поудобнее. Гарри густо покраснел и замер, даже дыша через раз - тело отреагировало совершенно недвусмысленно. Аврорша хихикнула:
  
   - Ну что, мир? Сдается мне, Гарри-младший мои извинения уже принял...
  
   - Тонкс, прошу тебя, не надо. Ты мой друг, и я не хотел бы потерять твою дружбу из-за того, что...
  
   - ...Из-за того, что с друзьями не тискаются по темным углам? - напрямую предположила Тонкс.
  
   - Вроде того, - пробубнил Гарри, опустив глаза... и зря. Взгляд уперся в туго обтянутую тишоткой грудь. Сегодня тишотку украшало изображение старинной монеты с отчеканенным на ней тонким капризным профилем, подозрительно похожим на Драко Малфоя, только в лавровом венке. Профиль плакал кровавыми слезами, а поясняющая надпись гласила: "КАЛИГУЛА - Пришел, Увидел, Засадил".
  
   Помимо воли парень отметил, что лифчик Тонкс, похоже, не носит из принципа.
  
   -Ох, олененок... - Тонкс еще ближе привлекла к себе Гарри, с мягкой улыбкой заглянула в его глаза. - А я вот не против оказаться вместе с тобой в каком-нибудь темном углу... еще разок-другой... и даже третий. И почему-то совсем не боюсь потерять твою дружбу. Даже надеюсь обрести кое-что еще... Гарри, я ведь тебе нравлюсь, правда? Не как друг, как женщина? И не вздумай врать, что нет!
  
   Гарри только смущенно кивнул. Положительный ответ был очевиден, даже слишком.
  
   - А мне нравишься ты. Не только как друг. Так почему бы не совместить приятное с еще более приятным? После вечеринки у Слагхорна у нас очень даже неплохо получилось...
  
   Лучистые фиалковые глаза Тонкс были так близко... Гарри вдруг ощутил необыкновенную легкость. Груз сомнений и тревог, волнений, боли, вины и стыда (и горделивого пафоса - "я жертвую своей любовью во имя счастья любимой"... идиот. Тьфу.) сгинул, как не бывало. Гарри бережно обнял девушку за талию и проворчал:
  
   - После той вечеринки я, как честный человек, должен был бы на тебе жениться.
  
   Тонкс комично захлопала ресницами:
  
   - Это что - официальное предложение? Я не против. Вот только на одно "бы" здесь больше, чем надо.
  
   Гарри понял, что еще немного - и он утратит способность удивляться. Но не успел он открыть рот, как Тонкс прижала палец к его губам:
  
   - Тс-с... не говори ничего. Знаешь... еще никто не смотрел на меня так, как ты... не говорил со мной так, как ты... не касался меня, как ты... Только рядом с тобой я чувствую себя нормальной девушкой, любимой и желанной... а не служебно-розыскным хамелеоном и не бесплатным приложением к безразмерным сиськам.
  
   - Тонкс, я никогда в жизни не думал о тебе так!
  
   - Тише, Бемби! Я знаю. И какая разница, сколько лет мне, сколько тебе - это не имеет значения. Ничто не имеет значения!
  
   - Но... во-первых, я ведь и вправду младше тебя... дай прикинуть... на шесть лет с хвостиком!
  
   Тонкс отвесила Гарри шутливый подзатыльник - а затем вдруг поцеловала, страстно и нежно. Когда Гарри неохотно вернулся на грешную землю, девушка подмигнула:
  
   - Это - за формулировку! А если серьезно - вспомни братца твоего рыжего приятеля, самого старшего, Билла. Его подружка, эта французская цыпочка Делакур, тоже младше его на шесть с лишним лет - и никого это не напрягает.
  
   - Но это же совсем другое!..
  
   Тонкс еще раз приложила палец к его губам:
  
   - Чушь несешь! Это то же самое, а значит - ничего не значит! Решительно ничего! Постой... ты сказал - "во-первых"? Занятно... А ну-ка, мистер честный человек, будьте любезны огласить весь список!
  
   - Ну смотри, ты сама попросила! Если по пунктам... Я - не просто честный, я несовершеннолетний честный человек, даже по волшебным меркам, не говоря уже о магловских.
  
   - И кто тебе это сказал?
  
   Из чего бы ни были сделаны остальные девочки, Тонкс, похоже, сделана из сплошных сюрпризов. Не буду удивляться... Ни за что не буду.
  
   - Но это же всем известно - по закону магическое совершеннолетие наступает в семнадцать лет. Разве не так?
  
   - Не совсем так. А теперь - вот тебе консультация самого крутого специалиста по магическому праву без диплома, - Тонкс заговорщически подмигнула, - совершенно бесплатная, между прочим! Если у магического рода со статусом "Древнего и Благородного" в результате неких трагических обстоятельств остается единственный наследник мужского пола, - по крови ли, по завещанию, неважно, - этот наследник с согласия опекуна может быть эмансипирован в четырнадцать лет с минимальными ограничениями. А в шестнадцать он обязан быть эмансипирован полностью, чтобы воспринять права и обязанности Главы рода. Более того - в течение года после этого он обязан жениться, дабы линия не прервалась.
  
   - Круто... А при чем тут я?
  
   - Как это при чем? Ты ведь у нас теперь единственный наследник не одной, а целых двух Древнейших и Благороднейших фамилий - герцогов Певерелл, они же Поттеры, и баронов Блэк. Тебе что, - уточнила Тонкс несколько растерянно, - никто не говорил?
  
   - Нет, никто.
  
   - Даже Дамблдор? Он же твой магический опекун, он был обязан...
  
   - Даже Дамблдор. Я и о наследстве крестного узнал лишь потому, что Директор беспокоился, как бы на особняк на Гриммо-Плейс, 12 не предъявили права Малфои или Лестрейнджи. Он явился ко мне - как сейчас помню - шестнадцатого июня, вскользь упомянул о завещании, о том, что Сириус оставил мне все свое имущество, а затем перевел разговор на дом. Заставил вызвать Кричера...
  
   - И все?
  
   - Все. Если честно, меня гораздо больше занимало то, что я остаток лета проведу где угодно, только не у Дурслей.
  
   - Да, это похоже на нашего Директора... Я так понимаю, ни в твой день рождения, ни после он и словом не обмолвился о твоей эмансипации?
  
   - Вот именно. И разумеется, из самых лучших побуждений... То есть это что же получается - я уже с августа мог спокойно колдовать, не боясь вопилок из Министерства? Мог на самых законных основаниях послать Дурслей туда, где у негра темно даже в самый яркий полдень? И ДАМБЛДОР МНЕ НИЧЕГО НЕ СКАЗАЛ?!! Тонкс... я его убью.
  
   - Угрожать Председателю Визенгамота в присутствии Аврора при исполнении? Молодой человек, вы не заболели? - Тонкс коснулась губами лба Гарри. - Странно... жара вроде нет.
  
   - Но ты же меня отмажешь, правда? - Гарри устремил на девушку самый преданный взгляд. Та хихикнула:
  
   - Мерзавец! Пользуешься моим расположением?
  
   - Спасибо профессору Слагхорну за уроки жизни! - Гарри попытался шутливо раскланяться, едва не угодив носом в профиль Калигулы.
  
   Отсмеявшись и отдышавшись, Тонкс заметила:
  
   - Я так думаю, в связи с твоей эмансипацией де-факто еще пару пунктов из твоего списка можно опустить?
  
   - Ну... да. Пару-тройку, как минимум.
  
   - И что у нас осталось на вкусное?
  
   - Сущая ерунда. Некто Том Марволо Риддл, он же Волдеморт, - Тонкс вздрогнула всем телом, и Гарри наконец-то решился обнять ее по-настоящему. - Ну что ты? Ты же Мракоборец! Подумаешь - придумал маньяк-самоучка в школьные годы анаграмму собственного имени, а теперь все дрожат от страха! Вот, смотри...
  
   Нагнувшись к рюкзаку за пером и листом пергамента, Гарри случайно коснулся щекой груди девушки. Та не возражала, более того - сама подалась вперед, словно желая взглянуть, что Гарри ищет. Прикосновение продолжалось гораздо дольше, чем случайное. Когда оба выпрямились, лица их были подчеркнуто невозмутимы, а взгляды скрестились на пергаменте. Гарри старательно вывел крупными буквами: "TOM MARVOLO RIDDLE", затем отложил перо и взялся за палочку. Буквы засуетились, как муравьи, затем выстроились в новом порядке: "I AM LORD VOLDEMORT".
  
   - Видишь? Было бы чего бояться! Это всего лишь игра слов. Дурацкая головоломка. Ребус, блин!
  
   - Не все так просто, Гарри. Говорил вам уже профессор Флитвик, или нет: "Назвать - значит позвать"? Это Парадигма Мозеса Делайона, Первый основной принцип заклинательной магии. Даже если происхождение прозвища Сам-Знаешь-Кого настолько несерьезно, он превратил его в весьма серьезное - и весьма Темное - заклятие. Оно стало его Истинным Именем, для Пожирателей Смерти и прочих его слуг оно - что-то вроде маяка, а обычных людей оно заставляет терять волю к сопротивлению и способность рассуждать здраво.
  
   - Но на меня-то оно не действует! И на Дамблдора тоже.
  
   - Ты уверен? Дамблдор, конечно, очень сильный маг, и ты тоже не подарок, но все-таки... не надо.
  
   - Хорошо, как скажешь. И спасибо - ты первая, кто толком объяснил мне, что не так с этой дурацкой кличкой. Остальные, кого ни спрошу, трясутся в испуге и отмахиваются, словно я в доме висельника помянул веревку... Но мы не о том говорим, Тонкс. Думаешь, Во... прости, Том Риддл, который год охотится за мной только потому, что хочет реванша за Хеллоуин восемьдесят первого?
  
   - Я думаю, он - просто больной на всю голову, и даже могила его не исправила. Как бы то ни было, ты свою работу уже сделал...
  
   - Да если бы! - перебил Гарри с горькой усмешкой. - Скажи, ты слышала Пророчество? То самое, из-за которого Во... Риддл начал охотиться за моей семьей?
  
   - Конечно! Новейшая История Магии, седьмой курс. Единственная лекция Бинса, на которой никто не спал. "Родится дитя - родится на погибель Темному Лорду... Родится на исходе седьмого месяца в семье, трижды бросавшей вызов тьме... И отметит его Владыка Тьмы своей рукой, как равного, и придет час, когда сойдутся они лицом к лицу..." Как-то так.
  
   - А дальше?
  
   - Что - дальше? Все, конец цитаты!
  
   - То есть полного текста ты не знаешь, - это был не вопрос, а утверждение.
  
   Глаза и волосы Тонкс разом потемнели. Теперь она удивительно напоминала Беллатрикс Лестрейндж. Сухим и колючим голосом она потребовала:
  
   - Продолжай!
  
   - Знаешь, зачем Том Риддл заманил меня в Департамент Тайн? Из-за чего погиб Сириус? Из-за этого Пророчества, будь оно трижды проклято! Ему непременно нужен был полный текст - то, что не успел услышать его шпион, когда его обнаружили подслушивающим под дверью. Там была еще пара фраз: "И дана будет ему сила, которой не ведает Темный Лорд... Ни одному из них не жить, покуда жив другой".
  
   - И это означает...
  
   - Это означает, - Гарри сам не заметил, как его голос стал таким же, как у Тонкс - холодным, безжалостным, резким, - это означает, что мне, и только мне на роду написано сразиться с Волдемортом один на один. Скорее всего, он в результате будет убит, на этот раз окончательно. Я буду убит почти наверняка. Так мне объяснил Дамблдор. И единственная моя надежда - на эту самую "силу, неведомую Темному Лорду". Хлипкая надежда, если совсем честно.
  
   - О, Гарри... - Тонкс чуть отстранилась. Глаза ее показались Гарри огромными, как в японских комиксах-манга. - Этого не может быть. Просто не может быть!
  
   - Не может, - согласился Гарри. - Но есть. Добро пожаловать в мир Мальчика-Который-Выжил!
  
   - Постой! - Тонкс прищелкнула пальцами, ловя ускользающую мысль, и заторопилась: - Ты же говорил еще летом, что Дамблдор будет давать тебе частные уроки! Какие-нибудь высшие боевые заклятия, защитные чары, продвинутая Окклюменция, наконец! Хоть чему-то же он тебя учит?! Нет, если он взял с тебя Нерушимую Клятву молчать, не говори ничего, но...
  
   - Никаких клятв. Эти его частные уроки - они похожи на какой-то идиотский киноклуб!
  
   - В смысле?
  
   - В прямом. Сначала - просмотр в Думосбросе избранных воспоминаний из серии "Мои встречи с Томом Марволо Риддлом", - его ведь именно Дамблдор нашел в каком-то сиротском приюте в Суссексе, определил в Хогвартс, перед самой войной... Второй Мировой, я имею в виду. Затем - коротенькая лекция: как мне надо воспринимать увиденное. И на десерт мораль: ты умеешь дружить, умеешь сострадать, умеешь любить, а Темный Лорд не умеет, значит - любовь и есть та самая Сила...
  
   - All You Need Is Love... трам-пара-ра-рам! - с сарказмом в голосе пропела Тонкс. - Вот ведь б... битломан старый! Хотела бы я знать, как он планирует использовать любовь в качестве оружия... Разве что поймать Темного Лорда, нагнуть под нужным углом и... эээ... любить до полной победы Добра и Света?
  
   - ТОНКС!!!
  
   - Тише ты! Пинс разбудишь - мало не покажется! - шикнула Тонкс. Глаза ее опасно сверкнули. - Помнишь, ты грозился убить Дамблдора? Когда соберешься - свистни мне. Я тоже хочу поучаствовать!
  
   - Аврор угрожает Председателю Визенгамота?.. - криво усмехнулся Гарри.
  
   - Гарри, это уже не шутки. С меня хватит подлости и глупости! Да я за пять минут от тебя узнала о Темном Лорде больше, чем за год с лишним в Ордене Феникса!.. Я Аврор, и знаю: на войне положено выполнять приказы и не задавать вопросы. Дамблдор всех нас, весь свой Орден Феникса, использует втемную. Я солдат, идет война, и я еще могла бы это понять. Но ты - другое дело. Я думала, что Дамблдор из тебя готовит бойца, достойное пополнение Ордена, - с твоими-то способностями! - и готова была помогать всеми моими умениями, знаниями и опытом. Все мы были готовы! Но после того, что ты мне рассказал... Ему не нужен боец. Ему нужна проходная пешка, которую можно разменять на черного короля и поставить мат! И всех бы это распрекрасно устроило: и Дамблдора, и Визенгамот, и Министерство... Только не меня!
  
   - А что устроит тебя?
  
   - Ну... если уж поединка между тобой и Сам-... эээ... Томом Риддлом не избежать, то пусть он произойдет на твоих условиях и по твоим правилам. Чтобы в итоге ты ушел с поля боя весь целиком, на своих ногах... и желательно - ко мне. А я сделаю все, чтобы так и случилось. И если ты думал - Тонкс хитро прищурилась, - если ты думал напугать меня ужасами судьбы Избранного - ни фига у тебя не вышло. Я теперь от тебя ни за что не отстану!
  
   - Тонкс... - дыхание Гарри сбилось, в глазах предательски защипало. - Ты и вправду готова мне помочь? Готова быть со мной, несмотря ни на что?
  
   - Конечно, олененок! Я даже, - девушка перешла на таинственный шепот, - готова позволить тебе называть меня "Нимфадора"... пока никто не слышит. Видишь, на какие жертвы я иду?
  
   Гарри помимо воли улыбнулся:
  
   - Спасибо... Нимфадора. Это бесценно для меня.
  
   Тонкс, словно скрепляя договор, сжала Гарри в объятиях, затем чуть отстранилась. Ее глаза вновь блеснули озорными искрами:
  
   - Может, сменим тему? Впервые в жизни веду такой серьезный разговор, сидя у парня на коленях! Это чересчур даже для меня!
  
   Гарри только сейчас обратил внимание на это обстоятельство и в который уж раз залился краской.
  
   - Знаешь, олененок... Мне правда ужасно неловко, что я тогда сбежала. Ты тут ни при чем, - торопливо заверила Гарри девушка, - ты замечательный, самый-самый ласковый и нежный, мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой... но у меня случилась маленькая неприятность. Нет-нет, не из-за тебя! - такая... девочкинская неприятность. Каждый месяц они случаются...
  
   Глаза Гарри полезли на лоб:
  
   - Каждый месяц?.. Ты же не оборотень! Или у метаморфов тоже лунный цикл?..
  
   - ЧТО?!! Ну, знаешь! - Сотрясаясь всем телом от хохота, Тонкс уткнулась лицом Гарри в плечо. Тот, несколько сбитый с толку, машинально гладил девушку по спине, по встрепанным волосам всех цветов радуги и ничего не понимал. Наконец, справившись с собой, она простонала: - Ох, Гарри... Знала я, что ты у меня весь чистый и невинный, но чтобы настолько! Чесслово, так нельзя!
  
   - Можно! - Гарри на всякий случай решил проявить твердость характера.
  
   - Но не в шестнадцать же лет!.. Упс! Боевая тревога!
  
   Кто бы что ни говорил насчет неуклюжести Тонкс, но скорость реакции была у нее сверх всяких похвал. Не успел Гарри опомниться, как Аврорша уже стояла, чуть склонившись над ним, и держала за запястье его руку с палочкой.
  
   - Нет-нет, Гарри, не так. Не круг, а полузамкнутая петля... - произнесла она нарочито громким менторским тоном, словно продолжая прерванный диалог.
  
   Из-за стеллажей отчетливо донесся нервный перестук каблучков, а затем раздался очень знакомый голос с отчетливо звенящими в нем гневными нотками:
  
   - Вот ты где, Гарри! Что все это значит?!
  
   Гарри инстинктивно втянул голову в плечи. Тонкс, не оборачиваясь, невозмутимо бросила:
  
   - Все в порядке, Миона, мы занимаемся!
  
   - Занимаетесь? Это чем же, хотела бы я знать? Гарри, ты хоть знаешь, что прогулял Заклинания? Твоя безответственность обошлась нам в тридцать баллов! И не ври мне, что был в Больничном крыле - я проверяла!
  
   - Гермиона... - Гарри тяжело вздохнул. - Я не был в Больничном крыле. Мне помогла Тонкс. Я в порядке, правда. А с профессором Флитвиком я как-нибудь разберусь... потом. И баллы отработаю - в первый раз, что ли?
  
   - Вот что, Гарри! Мне не нравится то, что с тобой происходит. Совсем не нравится. Нам надо серьезно поговорить!
  
   - Надо - значит надо. Но я тебя умоляю - не здесь и не сейчас!
  
   - Если бы ты знала, девочка, как ты не вовремя... - пробормотала под нос Тонкс, видимо, недостаточно тихо, потому что Гермиона гневно фыркнула, развернулась на каблуках и скрылась в проходе между стеллажами.
  
  
  
  
   (1)Одно из значений слова The Riddle - "загадка", "игра слов", то есть в том числе и "ребус".
  
  
  
   Глава 7
  
  
   Глава 6.
   Полуночники
  
   На смотровой площадке Астрономической Башни вовсю гулял промозглый ноябрьский ветер, уныло свистел в трещинах каменной кладки, переметал от стены к стене пожухлые листья и какой-то сор. Звезды смотрели сквозь прорехи в низких облаках холодно и колюче.
  
   Однако юноша и девушка в нише у выхода из галереи этого не замечали. Уютно расположившись на наколдованных ковровых подушках и закутавшись, как в кокон, в пару теплых зимних мантий, парочка целовалась, забыв обо всем на свете. Руки парня проникли под одежду подруги и неторопливо, но настойчиво осваивали неизведанные территории. На робкие попытки протеста он просто не обращал внимания, и девушка, вздохнув, расслабилась и тихо наслаждалась ласками.
  
   Влюбленные были настолько поглощены друг другом, что не обратили внимания ни на стук подкованных каблуков в галерее, ни на звук падения и короткое сочное ругательство буквально в двух шагах. Оба встрепенулись лишь тогда, когда чья-то рука требовательно потормошила парня за плечо.
  
   - Так-так... Бут Теренс, Рэйвенкло, шестой курс, и Аббот Ханна, Хаффлпафф, тоже шестой. Ну, и что прикажете с вами делать?
  
   Ханна ойкнула и втянула голову в плечи. Терри попытался отпрянуть от нее, запутался в двух мантиях и уставился в пол, бормоча нечто вроде: "Это не то, что вы думаете..."
  
   Голова под просторным алым капюшоном укоризненно качнулась:
  
   - Скажи еще: "Я больше не буду"... Как не стыдно! Такой взрослый парень - и такое детство!
  
   Ханна подняла голову и робко попросила:
  
   - Мисс Тонкс... Вы только не говорите никому. Пожалуйста!
  
   Аврорша откинула капюшон и улыбнулась в ответ:
  
   - Ребятки, я все понимаю - сама такая. Когда... эээ... сердце просит - разум молчит. Но вы бы хоть иногда на часы посматривали!
  
   Терри охнул:
  
   - Мерлиновы подштанники!.. Который час?
  
   - Отбой был полтора часа назад. Так что вам обоим по всем правилам давно пора бай-бай в постельку. Каждому - в свою, - уточнила Тонкс преувеличенно строгим тоном. - Но если вам так уж приспичило... Тремя этажами ниже, за портретом Птолемея, есть чуланчик. Туда Филч старые штандарты из Большого Зала сваливает. Пыльненько, конечно, зато тепло и мягко.
  
   И Тонкс развязно подмигнула, прищелкнув языком.
  
   Терри и Ханна дружно залились краской и, не глядя друг на друга, принялись выпутываться из мантий. В наступившей тишине кто-то отчетливо хрюкнул. Тонкс замерла, прислушиваясь, затем обернулась к смущенной паре:
  
   - Наверное, Пивз шалит... Короче, студенты, дуйте отсюда! Не то я, чего доброго, начну вам завидовать. Вы скоро будете в теплых спальнях, а я должна тут еще три часа торчать... на этой жуткой холодине, бррр!.. и одна, совсем одна! - Аврорша жалобно хлюпнула носом, почти заглушив очередное хрюканье, гораздо более громкое и явственное. - Ладно, с Пивзом я как-нибудь сама разберусь, а вы... Вы еще здесь? Кому сказала - БРЫСЬ!!!
  
   Сквозь торопливый топот двух пар ног на винтовой лестнице послышался третий "хрюк", и сразу стало ясно - никакое это не хрюканье, а просто кто-то невидимый отчаянно пытается сдержать рвущийся наружу хохот. Тонкс резко обернулась и уперла руки в бока:
  
   - А вот как влеплю кому-то "тролля" по Маскировке! Гарри! Покажись уже, хватит прятаться!
  
   Взрыв смеха неудержимо прорвался из ниоткуда, перед Авроршей закрутился в воздухе призрачный вихрь, через секунду выпустив наружу улыбающегося до ушей гриффиндорца со скомканным плащом-невидимкой в руках. Гарри с трудом отдышался, смахнул выступившие на глазах слезы:
  
   - Ох, Дора... Это же запрещенный прием! "Одна, совсем одна!" - передразнил он тоненьким голоском и снова рассмеялся. - Так нечестно!
  
   - Да, я такая! - подмигнула Тонкс и добавила наставительно. - Запомни, олененок: в любви и на войне все средства хороши!
  
   - А мы уже воюем?
  
   - Нахал! - Тонкс щелкнула Гарри по носу и тут же ласково чмокнула пострадавшее место. - Но согласись: ловко я тебя расколола?
  
   - Еще бы! Я тебе уже говорил, что ты прелесть?
  
   - Это ты меня еще голой не видел, - невозмутимо заметила Тонкс. Гарри привычно застеснялся, но только на мгновение:
  
   - Обещаешь, обещаешь... Ловлю на слове!
  
   - Посмотрим на твое поведение, - пробормотала Тонкс и - чудо из чудес - смущенно потупила взгляд. - Между прочим, я в самом деле замерзла. Протопала чуть ли не полмили, а погодка - сам видишь. За каким чертом Долиш вообще придумал эти обходы?
  
   - Чтобы обеспечить "усиленное присутствие и повышенную степень видимости", - ответил Гарри и обнял девушку, которую и вправду колотило от озноба.
  
   - Ой, какой ты теплы-ый!.. - промурлыкала та и немедленно просунула ледяные ладошки под теплый жилет гриффиндорца. Гарри не вздрогнул. - Насчет присутствия и видимости - хорошо сказано. Сам придумал?
  
   - В книжке прочитал.
  
   - Хорошая, наверное, книжка(1). Как думаешь, автор не обидится, если я это использую в очередной рапортичке?
  
   - Вряд ли. Он магл, и живет в Америке, так что ему пофигу... Устала?
  
   - Смертельно. Весь день на ногах, - Тонкс взглянула на Гарри чуть снизу вверх жалобными щенячьими глазами, парень улыбнулся в ответ:
  
   - Сейчас организую лежбище. Момент... - наставив палочку на груду желто-черных подушек в нише, уже странно зыбких, теряющих форму, Гарри прикрыл глаза, сосредоточился, а затем описал концом палочки некую сложную фигуру, беззвучно шевеля губами. Подушки прекратили мерцать, сменили цвет узора на алый с золотом и сползлись поближе друг к другу, образовав нечто вроде гнезда, неряшливого, но уютного. Последним аккордом колдовства стала волна теплого, почти горячего воздуха, мигом прогревшего нишу и импровизированное ложе. - Ну вот, готово. Часа три продержится...
  
   - Гарри, ты замечательный! - Тонкс, привстав на цыпочки, потянулась к его губам, тут же нога девушки как-то чересчур неловко подвернулась, и оба - Тонкс с радостным визгом - повалились на нагретые подушки. Гарри едва успел развернуться, так, чтобы Тонкс приземлилась сверху.
  
   - Хулиганка ты, а еще Мракоборец... - проворчал Гарри, переведя дух после длинного-длинного поцелуя. - Признавайся: ты нарочно?
  
   - Естественно! - улыбнулась Тонкс без малейших признаков раскаяния. - Ты не рад?
  
   - Не-а! Не рад! - и, не успела девушка возмутиться, таинственно прошептал ей в самое ухо: - Я счастлив!
  
  
   ...Да, Гарри был счастлив, как никогда, впервые за все пятнадцать лет своей незадавшейся жизни - не считая младенчество в Годриковой Лощине, о котором он помнил, по сути, только по рассказам крестного. Впервые рядом с ним был человек, который принял и полюбил его всего целиком - не "Мальчика-Который-Выжил", героя поневоле, нечаянно совершающего подвиги, непосильные самым могучим и опытным волшебникам, не "принца на белом коне", мечту всех незамужних ведьм Британии, не "бедного ребенка, жертву жестоких родственников-маглов", которого надо непременно накормить и утешить, не "инфантильного самовлюбленного тупицу и лжеца, жадного до почестей и славы", не копию отца - "Сохатого Љ2", не талантливого, но нерадивого школяра, в которого надо любой ценой вколотить положенную сумму знаний, не жилетку, чтобы поплакать, и не спину, за которой укрыться - а просто Гарри Поттера, шестнадцатилетнего мага, вынужденного повзрослеть раньше срока, со всеми плюсами и минусами, проблемами и комплексами своего возраста.
  
   Нимфадора Тонкс... При одном звуке ее имени сердце парня сладко замирало. После памятной вечеринки у профессора Слагхорна Гарри отчетливо понял то, о чем раньше лишь смутно догадывался: яркая внешность Аврорши, ее манера одеваться, одинаково причудливая и в магловском, и в колдовском мире, ее способности Метаморфа, с которыми она играла по-детски увлеченно, ее непосредственность и, в то же время, беспощадно острый язык, даже ее феноменальная неуклюжесть - не более чем фасад, дальше которого она почти никого не допускала. А внутри, за фасадом, обитала совсем иная Тонкс - робкая, неуверенная в себе, где-то даже наивная и беззащитная, многократно обманутая в лучших своих ожиданиях людьми, которых считала близкими, порой ненавидящая свой уникальный дар, ставший для нее проклятием, и отчаянно жаждущая большой, чистой и светлой любви. Гарри она доверилась полностью, безоглядно, и юноша не мог не ответить тем же.
  
  
   Иногда ему казалось, что до сих пор он жил всего лишь с половиной души и только сейчас обрел вторую половинку. Рядом с Тонкс Гарри часто ловил себя на том, что неосознанно читает ее... не мысли, нет, - чувства, эмоции, настроение. Более того - юноша был уверен, что это взаимно. С первого взгляда, а то и раньше, он мог ощутить, весело ли ей по-настоящему, или наоборот: она бодрится, а в самом деле устала и раздражена; хочется ли ей спрятаться вместе с ним в какой-нибудь укромный уголок и там целоваться до одури, или отколоть какую-нибудь несусветную шалость в духе Гриффиндорских Мародеров, или поговорить о чем-нибудь серьезном (что случалось, хотя и довольно редко). Догадки, что было в этом что-то от ненавистной Легилименции, парень с негодованием гнал прочь - не хватало еще, пусть и помимо воли, вламываться в сознание любимой девушки!
  
   Про первую любовь и так сказано и написано слишком много, и Гарри даже не пытался сформулировать для себя, что он чувствует по отношению к Тонкс. Никаких "розовых туманов", "пальцев на ногах винтом", "бабочек в животе" и прочей ерунды.
  
   Он просто любил и был любим - и этим все сказано.
  
   И то, что они с Тонкс вынуждены были скрывать свою любовь от всего магического мира, делало их чувства только острее.
  
   Обещанный Гермионой "серьезный разговор" состоялся через два дня после объяснения в Запретной секции библиотеки. И протекал он совсем не так, как Гарри мог предполагать.
  
   - Мне не нравится то, что происходит между тобой и Тонкс!
  
   Гермиона стояла, упершись напряженно сжатыми кулачками в низкий столик, неумолимая и суровая, словно прокурор Визенгамота. Гарри, расположившийся в потертом мягком кресле по другую сторону стола, устало протер лицо ладонью. Полчаса назад он вернулся с вечерней тренировки, смертельно усталый, продрогший и мокрый до нитки, сорвав командами горло до хрипоты. Горячий душ привел его в норму, но при этом подействовал, как добрый кубок снотворного, и теперь Гарри прилагал геркулесовы усилия, чтобы не отключиться на месте. На столике ждал недописанный свиток - эссе для профессора Флитвика, долг за позавчерашний прогул, и юноша понимал, что сегодня вечером дописан он не будет.
  
   Менее удачное время Гермиона выбрать просто не могла.
  
   - Я сожалею.
  
   - И это все, что ты можешь мне сказать?!
  
   - Все. Мои отношения с Тонкс - только наше с Тонкс дело. Больше никого они не касаются. Тебе они не нравятся? Я сожалею. И хватит об этом. Спокойной ночи.
  
   - Нет, не хватит! Не хватит! Думаешь, я ничего не вижу? Гарри, это уже выходит за все рамки!
  
   - А теперь то же самое, но с "Сонорусом", - Гарри досадливо поморщился. - В Хогсмиде тебя плохо слышно.
  
   - Ты издеваешься?! - Гермиона стукнула кулаком по столу.
  
   - А ты? Послушай, - Гарри заговорил примирительным тоном, - чего ты кипятишься? Мы все - ты, Рон и я - знаем друг друга не первый год. Но теперь просто пришло такое время, что у каждого из нас должен появиться кто-то... особенный. И не обязательно один из нас троих. Тем более с тобой это произошло раньше, чем с нами. Ты же переписываешься с Крамом?
  
   - При чем тут Крам?! Оставь его в покое! - взвилась Гермиона. - Наша переписка с Вики касается только его и меня!
  
   - Вот видишь... А наши отношения с Тонкс касаются только нас с Тонкс.
  
   - Это совсем другое!
  
   - Ну да! Твой Вики на расстоянии совиного полета, а Тонкс прямо здесь. И я не понимаю - вместо того, чтобы порадоваться за друга, который нашел еще одного близкого человека, ты встаешь на дыбы, как гиппогриф перед Его Хоречеством. Ты что... ревнуешь?
  
   Глаза Гермионы гневно сверкнули, она резко подалась вперед... со свистом выдохнула сквозь зубы... медленно и осторожно присела на краешек стола.
  
   - При чем тут ревность, Гарри? Прошу тебя - прекрати с ней встречаться, пока все не зашло слишком далеко. Поверь мне, так будет лучше для вас обоих.
  
   - Что? - Сонная одурь разом слетела, как не бывало. - Чьи слова я слышу? Позвольте, я отвечу вам через пару часов, Директор Дамблдор, сэр, когда действие Оборотного зелья прекратится. Неудобно беседовать с вами, а видеть вашу лучшую ученицу, - добавил Гарри со всем возможным сарказмом в голосе.
  
   Гермиона пропустила выпад мимо ушей.
  
   - Гарри, все слишком серьезно. Я не слепая! Я видела, какими глазами смотрела на тебя Тонкс у Слагхорна... и позавчера в библиотеке... Да у тебя же тогда распухли губы! Вы - вы це-ло-ва-лись?! - последнее слово Гермиона буквально выплюнула с омерзением. - Как ты не понимаешь - она просто играет с тобой, как кошка с мышью! А потом наиграется и бросит!
  
   - И почему ты так решила? - раздражение ушло, сменившись холодной яростью. - Ты такой эксперт по играм?
  
   - Гарри, во-первых, она старше тебя на семь лет...
  
   - На шесть с половиной. Кстати, ровно настолько же Билл Уизли старше своей красотки Флер. Дальше что?
  
   - Дальше? Ты знаешь, какое прозвище было у Тонкс, когда она здесь училась? "Резиновая Девочка"!
  
   - Занятно. Гермиона Грейнджер копается в заплесневелых сплетнях... И кто тебе это сказал? Пивз? Плакса Миртл?
  
   - Это неважно! Но согласись - такие прозвища не возникают на пустом месте!
  
   - А вот у меня в прошлом году было прозвище "Псих-Который-Заврался", и тоже не на пустом месте... Миона, чего ты добиваешься? Чтобы?..
  
   - Чтобы ты наконец огляделся вокруг с открытыми глазами! - нетерпеливо перебила его Гермиона. - Боже, Гарри! Ну почему она? Почему именно она? Вокруг столько красивых девочек, которые только и мечтают о том, чтобы ты им хотя бы улыбнулся! Взять, например... - девушка вдруг потупилась, щеки ее вспыхнули румянцем, затем она вскинула голову и посмотрела Гарри прямо в глаза.
  
   - Ну? Например, кого?
  
   - Хотя бы... Джинни! Она же с первого курса влюблена в тебя без памяти!
  
   - Да ну?! И от этой великой любви она тискается по углам то с Дином Томасом, то с Симусом Финнеганом, то с этим... длинным, с Рэйвенкло... с Корнером?
  
   - Она просто хочет так обратить на себя твое внимание! Доказать тебе, что она уже не та девочка с косичками, которая слова не могла произнести от смущения, встречаясь с тобой в Норе! Доказать, что она уже выросла, что она красивая, привлекательная, популярная...
  
   - ...И меняет парней, как перчатки? Прости, я не хочу быть третьим в пятом ряду!
  
   - Потому, что она слишком хороша для тебя? А у твоей Резиновой Девочки ты будешь сотым в двадцатом! Гарри, я желаю тебе только добра!..
  
   Гарри вскочил с кресла, опрокинул стол, и последнюю фразу Гермиона выкрикнула, кубарем катясь на пол. Теперь уже Гарри стоял со стиснутыми кулаками, возвышаясь над подругой, которая, морщась от ушибов, пыталась подняться с ковра. Пола ее мантии оказалась нечаянно прижата каблуком, и Гермиона падала снова и снова. Гарри даже не пошевелился, чтобы ей помочь.
  
   - Извинись. И не передо мной - перед женщиной, которую ты грязно и незаслуженно оскорбила.
  
   Гермиона раздраженно дернула полу мантии и наконец встала на ноги. Отряхнулась от пыли, поправила зачем-то значок старосты.
  
   - Хорошо, как скажешь. Я прошу прощения за то, что назвала Тонкс "Резиновой Девочкой". А ты - ты запомни: я не только твоя подруга, но и Староста факультета. И если кто-то обнаружит то, о чем догадываюсь я, имей в виду - я вас покрывать не собираюсь. Тебя, возможно, Дамблдор отчислить не даст, но Тонкс из Аврората уволят с треском. Там слишком высокие требования к моральным качествам. Я тебя предупредила, в первый и последний раз. Дальше решай сам. Понимаешь?
  
   - Понимаю. Очень хорошо понимаю, Гермиона. За предупреждение спасибо. А теперь оставь меня. Спокойной ночи. Мне еще эссе для Флитвика дописывать... дьявольщина, куда оно закатилось?
  
   Не обращая больше внимания на Гермиону, Гарри принялся шарить под креслом. Девушка хотела было выпалить в ответ нечто уничтожающее, не нашла слов и, раздраженно вздернув подбородок, стремительно развернулась и поднялась в спальню девочек. Гарри проводил ее взглядом и тяжело вздохнул.
  
   - А ведь Рона за его Лав-Лав ты так не отчитывала, - произнес он еле слышно.
  
   ...Разумеется, на следующий же день в "Трех Метлах" Гарри рассказал об этом разговоре Тонкс. Аврорша некоторое время молчала, сосредоточенно водя палочкой над бокалом Гарри, отчего шапка пены над сливочным пивом шевелилась, принимая весьма причудливые формы.
  
   - Я подозревала, конечно, что нашей энциклопедистке ничто человеческое не чуждо, - задумчиво произнесла она наконец, - но чтобы до ТАКОЙ степени! Чесслово, если бы дело не касалось нас с тобой, я бы ей, пожалуй, даже посочувствовала. Но я страшно не люблю, когда личные проблемы пытаются решать за счет чинов и должностей, даже таких игрушечных, как школьный Староста. Не ожидала от нее...Но кое в чем она права.
  
   - ???
  
   - Помнится, ты говорил, что хочешь стать Аврором?
  
   - Ну да. Но при чем тут?..
  
   - А при том, сладкий мой Бемби, что одна из основных дисциплин в Академии - Скрадывание и Маскировка. Почему бы не начать готовиться прямо сейчас? Тем более, когда есть такой великолепный повод! Я, чтоб ты знал, была лучшей на курсе! И когда удирала в самоволку, - Тонкс конфиденциально понизила голос, - не попалась ни разу. Но об этом - тссс!
  
   Слова Тонкс не расходились с делом. С этого дня во время почти каждого свидания девушка как бы невзначай демонстрировала Гарри пару-тройку приемов из богатейшего Аврорского арсенала. Юноша схватывал науку на лету, и теперь, две недели спустя, вполне мог прогуляться прямо по столам всех четырех факультетов во время торжественного пира, оставаясь невидимым и неслышимым.
  
   Для постороннего взгляда ничего в отношениях между Гарри и Тонкс не изменилось. По-прежнему, встречаясь на переменах в коридорах Хогвартса, они обменивались улыбками и дежурными фразами, по-прежнему беседовали о пустяках за любимым столиком в "Трех Метлах" по выходным (только теперь вместо сливочного пива Гарри заказывал для Аврорши кларет и ее любимую клубнику со сливками)... Но каждую третью ночь Гарри, накинув отцовский плащ-невидимку, исчезал из Гриффиндорской башни (расписание дежурств Тонкс он выучил, как таблицу умножения). Благодаря Карте Мародеров патрулирование территории замка превратилось для Тонкс в чистую формальность, и все время дежурства влюбленные посвящали друг другу.
  
  
   - Ты удивительный человек, - сказала Тонкс. Девушка уткнулась в плечо Гарри, и ее теплое дыхание щекотало его шею. - Любой парень, окажись он на твоем месте, давным-давно затащил бы меня в ближайший чулан для метел и полез бы мне в трусы. А ты до сих пор только целуешься со мной и даже не покушаешься на большее. Кстати, ты классно целуешься, ты это знаешь?
  
   - Ну еще бы, с такой учительницей, как ты, - пробормотал Гарри, не зная, смущаться ему или гордиться.
  
   - Ты даже на мою грудь ухитряешься пялиться деликатно и с уважением, - продолжала Тонкс с коварной ухмылкой.
  
   - Я что, правда пялюсь? Ой... прости! - смущение победило с разгромным счетом.
  
   - А вот возьму и не прощу, и будешь ходить непрощенный! - захихикала Тонкс. - Глупенький ты мой олененок! За что ты извиняешься? За естественные реакции на красивую девушку? Я уже начала было опасаться, что это не я тебе нравлюсь, а ты нашел новое потайное место для запасной палочки, - девушка поерзала, плотнее прижимаясь к Гарри, чем усугубила его и без того вопиющее неудобство.
  
   - Запасную палочку я в рукаве ношу! - попытался отшутиться гриффиндорец.
  
   - О, мой Бемби растет на глазах! Хвалю! - подмигнула Тонкс. - Значит, говоришь, запасная в рукаве. А это, выходит, основная... - давление усилилось, и Гарри тихонько застонал. - Так-так... Длина - семь дюймов... пожалуй, даже семь с половиной, - заговорила девушка, передразнивая знакомые всей магической Британии интонации мастера Олливандера. - Материал - Утренняя Стоячка, - Гарри страдальчески закатил глаза, Тонкс продолжала без тени жалости. - Жесткая; ну просто очень жесткая! Сердцевина... эээ... мм?
  
   - Кровь Избранного, - проворчал Гарри в ответ. Тонкс просияла и звонко поцеловала его в шею:
  
   - Умничка! Спасибо! - Гарри почувствовал, что уголки его рта сами собой поползли вверх. - Идеальна для тайной любовной магии. Использовалась с одна тысяча девятьсот... вообще-то, использовалась?
  
   - По назначению - ни разу, - Гарри наконец-то принял игру.
  
   - Что, даже... эээ... в ручном режиме?
  
   - Представь себе - нет. Позапрошлым летом я как-то раз застал Дадли в туалете, за этим самым... ручным режимом. Он даже не закрылся на задвижку, урод! Знаешь, до чего противно было? До сих пор, как вспомню... бррр! - Гарри передернуло. - И если бы ты знала, как потом влетело... мне! Дядя Вернон мне едва челюсть не сломал. А тетка шипела, что это я сглазил ее невинного Дадличка, своими ненормальными фокусами заставил его делать всякие непристойные вещи. Знали бы они, что он смотрит ночью по Ти-Ви с дружками, когда дома никого нет!
  
   Тонкс еще раз поцеловала юношу, ласково погладила по груди.
  
   - Бедный мой... И как ты только не взорвался до сих пор?
  
   - Видимо, сбивал излишнее давление на задержках у Амбридж. Ее Кровавое Перо галлон крови из меня высосало, не меньше!
  
   - Но теперь-то ты можешь сбросить давление гораздо более приятным способом, разве нет?
  
   Гарри дернулся, как от удара. Тонкс внезапно ощутила нахлынувшую на нее волну боли, тоски и какой-то пронзительной детской обиды. Она попыталась заглянуть Гарри в глаза - тот отвел взгляд. Тогда девушка решительно взяла Гарри за подбородок и повернула лицом к себе:
  
   - Гарри! Не дури, кончай обижаться! Ну хорошо, хорошо, извини, ляпнула, не подумав, язык мой - враг мой, и все такое. Хочешь, я его укушу, чтобы чушь не болтал? - Гарри попытался качнуть головой, - то ли отрицательно, то ли просто хотел освободиться, - но вырваться из цепких пальцев Аврорши было не так-то просто. - А теперь послушай меня. В том, что ты хочешь меня, нет ничего постыдного или обидного. Большинство парней твоего возраста смотрят на девушек, как на улучшенные варианты Леди Лефт и Мисс Райт, но ты-то совершенно не такой, я знаю! Для тебя любовь неотделима от уважения; тебе важно, чтобы любимому человеку было хорошо и комфортно, а о своем удовольствии ты заботишься в последнюю очередь... кстати, зря. Кто тебе сказал, что наслаждаться самому - это плохо?
  
   Гарри еле слышно пробормотал нечто вроде: "нехочутебяиспользовать". Тонкс тихонько рассмеялась и ласково взъерошила его волосы:
  
   - Вот в этом весь мой Гарри! Ох уж мне это твое благородство... Хочешь, открою тебе Самую Главную Девочкинскую Тайну? - и, страшно округлив глаза, громко прошептала в самое ухо. - Нам тоже нравится делать ЭТО!!! Только ни одна женщина, даже под Авадой, в этом не признается, - добавила Тонкс уже нормальным голосом. - Не хочешь меня "использовать"? Тогда вспомни такое выражение: "заниматься любовью". Мы же любим друг друга, правда? А теперь скажи честно: чего ты боишься?
  
   Очень трудно замкнуться в себе, находясь в объятиях любимой девушки (до чертиков шаловливой девушки, честно признаться!), когда ее язык вовсю хозяйничает у тебя за ухом, а рука скользнула под рубашку, и аккуратные ноготки вытворяют такое, что хочется мурлыкать, словно коту на хозяйкиных коленях. Не прекращая ласки, Тонкс успокаивающе шептала:
  
   - Все в порядке, олененок... не держи это в себе. У тебя есть я - вместе мы одолеем все твои страхи!
  
   И Гарри наконец решился.
  
   - Я... я боюсь обидеть тебя, Дора. Ты все правильно сказала про парней моего возраста - у меня иногда просто мозги кипят! Но, знаешь, я слишком тебя люблю, чтобы вот так, по-быстрому, в каком-нибудь темном углу... ну, ты понимаешь, о чем я. Не могу я так! Я хочу... - Гарри замялся, Тонкс поощряющее кивнула, - я хочу, чтобы наш с тобой первый раз, если он однажды будет... (""Когда", а не "если"", - с улыбкой поправила девушка) хорошо, когда он будет, стал бы для тебя самым-самым лучшим днем в жизни... только я не знаю, как это сделать. Не знаю и боюсь. Все, что я умею, это целоваться, но ведь этого мало, так?..
  
   - Ну-ну, не прибедняйся! - Тонкс игриво подмигнула. - Ты знаешь, что мой первый в жизни настоящий оргазм подарил мне именно ты? Расслабление в ванной с Мисс Райт не в счет... что? Я тебе открыла еще одну Страшную Девочкинскую Тайну? - Гарри кивнул, не в силах удержаться от дурацкой ухмылки. - А ты что думал? У девочек тоже бурлят гормоны, и ничто человеческое им... нам то есть... не чуждо. А вообще мы в одной лодке, олененок. Теоретически-то я подкована, но что до практики... мда, не будем о грустном. О, мысль! Я знаю, где мы можем запастись идеями для нашего "Дня Три-Икс". У тебя завтра вечер свободен?
  
   - Абсолютно. Тренировка с семи до полудня, а потом я - весь твой.
  
   - Вот и чудненько! Тогда мы завтра вечером... - Аврорша выдержала таинственную паузу и затем торжествующе воскликнула, - ИДЕМ В КИНО!
  
   - Эээ... в кино?
  
   - Ну да! Такие, знаешь, движущиеся картинки на белой стене. И ни капли магии - сплошное искусство!
  
   - Ты не поверишь, но я знаю, что такое кино, - все тело Гарри содрогалось от бурлящего внутри смеха. Нет, положительно, на Тонкс невозможно было долго обижаться! - Только куда же мы пойдем? Неужели в Хогсмиде построили кинотеатр, а я это пропустил?
  
   - В Хогсмиде кинотеатров нет. Зато в Эдинбурге есть!.. Гарри, Гарри! - мягко упрекнула юношу Тонкс. - В последнем "Ведьмополитене" писали, что обалделое выражение лица в этом сезоне вышло из моды!
  
   - Минуточку... То есть ты предлагаешь завтра - так вот запросто - смотаться в Эдинбург?
  
   - Именно! А почему нет? Кто остановит наследников Гриффиндорских Мародеров? Помнишь Первое правило дяди Си?
  
   - "Если нельзя, но очень хочется - то можно"?
  
   - Точно! Тогда уж сразу и Второе!
  
   - Ммм... "Не тот студент хорош, кто не нарушал, а тот, кто не попадался"!
  
   - Умничка! Схватываешь на лету, недаром тебя Ловцом сделали! В общем, так. Встречаемся завтра в полвторого... нет, лучше в два, в Визжащей Хижине. Двух часов тебе хватит отойти после тренировки? Отдышись, прими душ, переоденься во что-нибудь новое и сексуальное - свидание все-таки - и дуй ко мне. Хижина как раз за анти-Аппарационным барьером, стартуем - никто не заметит. Кстати, ты умеешь Аппарировать?
  
   - Ну... уроки у нас уже были. Все, что у меня пока получается - прыгнуть из угла в угол зала, ярдов на тридцать.
  
   - Значит, умеешь. Тут главное - понять принцип. Дальше все зависит от умения нацелиться и от магического потенциала. С твоими способностями, пожалуй, и пятьсот миль не предел. А у меня дальше сотни никогда не получалось, - печально вздохнула Аврорша. - Так что Эдинбург - идеальный вариант. Скажем, в Глазго нас обоих я уже не дотяну. Портключ создавать я не хочу - это все равно, что послать сову в Министерство: "Эй, мы идем в кино!". А у кондукторов "Ночного Рыцаря" слишком длинный язык... И знаешь, что еще хорошо? Там точка Появления - неподалеку от Университета, так что можно даже мантии не снимать. Сойдем за студентов. И, как положено студентам, оттянемся по полной! - и игриво ткнула Гарри пальцем в бок.
  
   - Звучит как план. Ну в самом деле - чего мы не видели в этом Хогсмиде... Блокнот брать?
  
   - Зачем? - Признаться честно, Гарри редко удавалось озадачить Тонкс. Но сейчас у него получилось.
  
   - Как это зачем? А идеи записывать? Для... как ты сказала - для "дня Три-Икс"?
  
   Тонкс прыснула со смеху:
  
   - Ну, Гарри!.. Ну, олененок!.. С тобой не соскучишься. "Идеи записывать"... Ты бы их еще зарисовывать взялся!
  
  
   ...Полчаса спустя, облизнув распухшие губы, Тонкс прошептала:
  
   - Знаешь, я ведь до сих пор не понимала - откуда взялась мода на свидания на Астрономической Башне. Летом или ранней осенью - куда ни шло, но сейчас... Что в них такого завлекательного?
  
   - А теперь? - Гарри выпростал руку с палочкой, и по нише прокатилась очередная волна тепла.
  
   - Теперь понимаю, - Тонкс поправила полу мантии, которой укрывалась, и снова прильнула к груди юноши. До смены оставалось добрых полтора часа, и Аврорша намеревалась провести это время с максимальной пользой и удовольствием.
  
  
   (1)Стивен Кинг, "Бессонница"
  
  
   A/N Насчет "заброшен" я, конечно, погорячился... Ну, бывают в жизни личные и творческие кризисы, бывают!
  
   Прода будет. Но нескоро. В данный момент изучаю карту Эдинбурга, чтобы сильно не наврать...
  
   Подписчикам "Лета..." - не обижайтесь сильно! Работу над переводом я не прекратил. Но, опять-таки - помимо Хогнета есть еще и жизнь в оффлайне...
  
  
   Глава 8
  
  
   А вот эта глава точно высокорейтинговая. Так что - будьте внимательны и осторожны!
  
  
  
   Глава 7.
   Хаггис, кино и прочие неприятности
  
   Тонкс места себе не находила. Гарри опаздывал почти на полчаса, и девушка то нервно мерила шагами от стены к стене спальню-гостиную-и-так-далее... короче, обширное пыльное помещение, занимающее весь второй этаж Визжащей Хижины, то, прильнув к щели между ставнями, напряженно вглядывалась в окружающий пейзаж - холмы, пустой голый лес, окраину Хогсмида и тропинку, петляющую по склону в пожухлой траве, то до звона в ушах вслушивалась в звуки, доносящиеся с лестницы, ведущей вниз, к потайному ходу. Искусанная нижняя губа распухла и болела, но Тонкс не обращала на это внимания.
  
   Наконец ступени лестницы отчаянно заскрипели под быстрыми шагами, и знакомый голос весело пропел:
  
   - Дорога-а-ая, я дома!
  
   В дверной проем вплыла голова Гарри, улыбающаяся до ушей. Остальное тело скрывал плащ-невидимка, так что зрелище получилось жутковатое.
  
   - Мерлиновы подштанники, Гарри! - Тонкс вскочила с края кровати, на которую только что присела, с грохотом опрокинула тумбочку и с разбега бросилась парню на шею, вернее, туда, где под плащом предполагалась шея. - Ты где застрял?! - бормотала девушка в промежутках между яростными поцелуями. - Я тут, понимаешь, с ума схожу... котят рожаю... а он!.. Что у тебя стряслось?
  
   - Прости, Дора! Торопился, как мог, честное гриффиндорское! - Гарри накинул полу плаща-невидимки на спину Тонкс, и теперь сторонний наблюдатель, случись он в Визжащей Хижине, увидел бы две целующиеся головы в пяти футах над полом. - Меня просто в "коробочку" взяли, прямо как на поле - выучил, блин, на свою голову! Еле вырвался! Джинни скулит: "Не сердись на Рона, он исправится", Маклагген ноет: "Хочу вратарем!", Гермиона пристает с ножом к горлу: "Куда ты собрался, я, как Староста факультета, должна знать"... Да еще эта группи чокнутая, Ромильда Вэйн, рядом крутится, стакан с соком подсовывает, а глаза у самой честные-честные!
  
   - Ну, и ты?.. - Тонкс уже улыбалась, предвкушая развязку.
  
   - Ну, и я. Беру стакан и говорю: "Куда собрался, говоришь? Если выпью это зелье - запрусь вместе с Роми в ближайшем чулане для метел, и раньше утра понедельника нас не ждите!" Что тут началось! Форменный бедлам: девчонки вцепились Ромильде в волосы, Дин с Симусом их растаскивают, Кормак ржет, как пегас на случке, а я под шумок накинул плащ - и ходу оттуда. Но и это еще не все: уже в подвале "Медового Герцога" я решил провериться на всякий случай, - помнишь, ты мне во вторник то заклятие показывала? - и оказалось, что какая-то зараза навесила Следящие Чары на мой капитанский значок! Хитрые такие чары, сходу не снимешь. Замкнутые на магию носителя. На мое счастье, рядом оказался Мистер Чесс - он согласился потаскать значок до ночи, за миску взбитых сливок...
  
   - Погоди! Какой еще мистер Чесс? Ничего не понимаю... Кто это?
  
   - Неужели не помнишь? Его Светлость Герцог Чеширский, для друзей Мистер Чесс... Ну, кот мадам Розмерты! Ты его сто раз видела!
  
   - Ах, этот! - Пушистого черно-белого красавца-книззла с голубым бантом на шее, целыми днями дремавшего на барной стойке в "Трех Метлах", знали все завсегдатаи. - Действительно, Мистер Чесс. А ты молодец, неплохо придумал. Как снимать чары такого типа, я тебе завтра покажу. А сейчас... Ты готов насладиться шедеврами культуры?
  
   - На все сто!
  
   - Проверим, - Тонкс хищно ухмыльнулась и отступила на пару шагов. - Да сними ты наконец этот дурацкий плащ! Не видно же ничего.
  
   Гарри послушно скинул с плеч плащ-невидимку. Аврорша, прищурив левый глаз, словно в прицел, критически осмотрела юношу с головы до ног.
  
   - На сто не на сто, но на девяносто семь и три десятых - пожалуй, - выдала она свой вердикт.
  
   Гарри недоуменно поднял бровь, Тонкс выразительно ткнула себя пальцем в лоб, где тут же появился тонкий зигзаг шрама и, мгновение спустя, четкая надпись: "Не влезай - убьет!". Гриффиндорец хлопнул себя по лбу, тихо чертыхнулся и зашарил по карманам. Аврорша некоторое время наблюдала за его мучениями, затем превратила носовой платок в клетчатый берет с красно-желтым пером и нахлобучила на встрепанные волосы юноши. Гарри немедленно натянул берет на правую бровь, прикрывая проклятую отметину, и благодарно улыбнулся. Только сейчас он обратил внимание, что его возлюбленная подготовилась к визиту в столицу Шотландии куда более основательно. Впервые за все время дежурства в Хогвартсе Тонкс изменила практичным джинсам и надела широкую тартановую юбку, слева спускающуюся до щиколотки, а справа открывающую ногу почти до колена. Из-за высокого голенища ботинка с внутренней стороны ноги выглядывала головка рукояти кинжала, и Гарри почему-то был уверен, что это - не просто дань традиции. Под твидовым пиджаком с незнакомой эмблемой на нагрудном кармане обнаружилась напряженная белая блузка, настолько удачно скроенная, что казалась просто нарисованной на голом теле. Гарри поймал себя на том, что слишком долго изучает изысканный пейзаж, и поспешил переместить внимание выше, на берет с пышным зеленым помпоном, выдержанный, как и юбка, в цветах клана Мунро(1).
  
   По неистребимой привычке к озорству Тонкс окрасила волосы в крупную клетку, точно повторяющую узор на берете.
  
   Проследив взгляд юноши, Аврорша развязно подмигнула, встала в классическую позу манекенщицы, повела плечами - и ее грудь вдруг стала расти, словно два воздушных шара. Гарри показалось даже, что он слышит треск ниток, не выдержавших внезапно прибывшего обилия плоти. Он нервно сглотнул и произнес:
  
   - Дора, ты это зачем?.. Прекрати, не надо!
  
   Девушка мгновенно перестала улыбаться, осунулась, волосы ее поблекли:
  
   - Тебе не нравится, да? Гарри, я обижусь! По-настоящему!
  
   Гарри, недоумевающий и встревоженный, подался вперед, ища глазами глаза Тонкс. До него как-то не сразу дошло, что его подруга-метаморф, наверное, впервые в жизни, сама применила свой особый талант, чтобы сделать любимому человеку подарок, на который только она была способна. А что сделал он? Отказался, причем глупо и грубо. И Гарри сделал единственное, что пришло ему в голову: воспользовавшись эмоциональным контактом, коснулся чувств Тонкс и сам открылся ей навстречу...
  
   Через мгновение безмолвного диалога девушка снова улыбнулась, а Гарри, как и тогда, в Улиточном Клубе, сказал совсем не то, что хотел вначале:
  
   - Полувидимка, ты же знаешь, я тебя любую люблю, ты самая прелестная прелесть во всем мире и его окрестностях... только блузку пожалей! Лопнет ведь при первом же вдохе!
  
   Тонкс хихикнула:
  
   - А "Репаро" на что? Ведьма я или не ведьма? Я колдунья или нет?
  
   - О да, еще какая!
  
   Обида была мгновенно забыта; теперь смеялись оба. Тонкс все же пришлось вернуться к прежним объемам после того, как верхняя пуговка блузки оторвалась и едва не канула в щель между половицами; Гарри, как истинный Ловец, успел подхватить ее в полудюйме над полом. Вернув беглянку на законное место, Тонкс привлекла Гарри к себе:
  
   - Ну что, олененок, теперь совсем готов?
  
   Вместо ответа Гарри, невероятно фальшивя, просвистел первые несколько тактов "Марша Кэмпбеллов".
  
   - Совсем готов, я вижу, - улыбнулась девушка. - Ну, все! Трепещи, Шотландия - мы идем! На счет "три"...
  
   - Погоди! На счет "три", или "три - и"?
  
   - Да какая, к драклам, разница? Цепляйся крепче!
  
   Затем был знакомый рывок, словно крюком зацепили за живот где-то позади пупа, перед глазами закружился мутный туманный вихрь... Это было похоже на Аппарацию с Дамблдором в начале лета, в поисках профессора Слагхорна, - и в то же время совершенно иначе. Тогда Гарри словно тащили сквозь тесный и жесткий резиновый шланг. Теперь же упругие стенки тоннеля мягко пульсировали, настойчиво подталкивая путешественников в нужном направлении - Гарри почему-то был абсолютно уверен, что в нужном. Секунда, другая - и вместо пыльных замызганных стен Визжащей Хижины вокруг появились каменные стены какого-то городского закоулка, еще более грязные. В подошвы ударила брусчатка. Гарри едва устоял на ногах, крепко удерживая поскользнувшуюся Тонкс, и критически обозрел окрестность.
  
   - Будь проклят Статут Секретности! Дора, это из-за него любая Точка Появления - такая жуткая дыра? Что в Косой Аллее, что здесь...
  
   - Гарри... - девушка отступила на шаг, уставившись на спутника, словно у него вдруг выросла вторая голова. - Гарри, как ты это сделал?
  
   - Сделал что? Я обнимал тебя, и все! Причем только за талию, - уточнил зачем-то юноша, - не ниже.
  
   - А почему, собственно, не ниже? Я была бы не против, - улыбнулась Тонкс, но тут же снова посерьезнела. - Ты хоть знаешь, что сейчас вел нас обоих? Я чувствовала себя просто пассажиром на метле, не более!
  
   - Ой... - Гарри тревожно завертел головой, осматриваясь. - Как это может быть? Мы хоть по адресу попали?
  
   - По адресу, по адресу: Эдинбург, Андерхилл-Энд, Точка Появления. Все в порядке. Мы здесь, и оба целы. Никаких расщеплений, с чем нас и поздравляю.
  
   - Значит, ты была не пассажиром, а штурманом, - Гарри ободряюще подмигнул. - Я просто хотел попасть туда же, куда нацелилась ты. И у нас получилось!
  
   - Еще как получилось! Знаешь, мне частенько приходилось Аппарировать в тандеме, и каждый раз было ощущение, как будто тебя протаскивают сквозь тролличью задницу... - Гарри невежливо фыркнул и сразу смущенно прикрыл рот рукой. - Но сейчас - это было, словно с горки скатиться, словно... словно... - Не находя слов от восторга, Тонкс порывисто обняла Гарри за шею и звонко чмокнула в губы. - Вот как это было! И я хочу еще!
  
   - Желание моей леди - закон, - юноша возвратил поцелуй, ласково и нежно. - В любое время и в любом месте. Но на сегодня у нас, кажется, были другие планы?
  
   По неписаной традиции, выход в магловский мир из волшебного вел через паб. Соответствующее заведение в Эдинбурге носило гордое наименование "Посох Мерлина" и было почти близнецом лондонского "Дырявого Котла": такое же темное, запущенное, продымленное, полное странной публики в причудливых мантиях и шляпах. Стараясь не привлекать внимания, Гарри и Тонкс деловито пересекли общий зал, и вышли на улицу.
  
   Свет серенького пасмурного дня показался Гарри нестерпимо ярким. Влажный прохладный ветерок, тянувший с залива Ферт-оф-Форт, даже в городе сохранял острую морскую свежесть. Юноша зажмурился на мгновение и сильно потянул носом воздух. На безмолвный вопрос подруги он улыбнулся, светло и немного грустно:
  
   - Свобода, Дора! Целых полдня свободы! И это - твой подарок... Не помню, я уже говорил, что люблю тебя?
  
   - И я не помню, - озорно подмигнула Тонкс. - Скажи еще раз!
  
   Однако торжественность момента тут же была разрушена громким назойливым бурчанием в животе Гарри. Тонкс иронично приподняла бровь:
  
   - Та-ак... Когда в мужчине заговорил внутренний зверь, любви лучше обождать в сторонке. Я так понимаю, ты сегодня не обедал?
  
   - Не успел. Так получилось - после тренировки, пока сдавал инвентарь, пока в душ, пока переодевался...
  
   - Ладно, ладно. Диагноз ясен. Хорошо, что мы не ушли далеко. Внимание! Маленький сюрприз! - Тонкс, хитро усмехнувшись, потянула Гарри за собой, заставив описать круг по тротуару, и подвела ко входу в тот же паб, но с другой стороны. - Вуаля!
  
   Вход в заведение изменился до неузнаваемости. Вместо корявых створок, выкрашенных свинцовым суриком, внутрь вели вполне современные стеклянные двери. Ржавый щит на кронштейне с грубо намалеванной бородатой физиономией в колпаке исчез. Вместо него появилась солидная вывеска с начищенными бронзовыми буквами: "Меч Уоллеса". По бокам вывески ветер слабо колыхал бело-голубые флаги. Гарри ошарашено оглянулся на Тонкс, потом на вывеску, потом опять на Тонкс:
  
   - К-как... как ты это сделала?
  
   - Это магия, олененок! Это такая магия!(2) - пропела девушка на смутно знакомый мотив. - Вообще-то я тут ни при чем. Просто вход сюда так устроен: попасть в "Посох Мерлина" и далее, в Андерхилл-Энд, может только маг или сквиб, и то, если подойдет с левой стороны. А зайди справа - и, кто бы ты ни был, попадешь только в "Меч Уоллеса". Ладно, пойдем. Тут, кроме прочего, отлично кормят... а я опасаюсь, как бы и мой собственный внутренний зверек не проснулся и не забуянил. Кстати, ты знаешь, что такое "хаггис"?
  
   - То ли пеленка, то ли подгузник... кажется. Дора, по-моему, для них еще рановато, разве нет? Или... это мои дела настолько плохи?
  
   Тонкс, едва дыша от смеха, воздела руки вверх:
  
   - Пощады! Еще одна такая шуточка, и плохи будут мои дела! Потому что мне срочно потребуется то, о чем ты подумал!.. Вообще-то, хаггис - это шотландское национальное блюдо. Именно то, что нужно для восстановления сил усталому Ловцу после утренней тренировки. Попробуешь - сам поймешь!
  
   "Меч Уоллеса" понравился Гарри сразу и бесповоротно. Ближний ко входу зал был классическим пабом - с длинной цинковой стойкой, медными блестящими пивными кранами, грубоватой основательной мебелью. Стены сплошь покрывали плакаты и афиши фильма "Храброе Сердце"; одна из них, с размашистым автографом Мела Гибсона, висела в резной застекленной раме на почетном месте напротив входа в зал. Над стойкой в хитроумной конструкции из цепей висел громадный двуручный меч. Бронзовая табличка-сертификат удостоверяла, что именно этим мечом орудовал отчаянный австралиец во время съемок.
  
   Второй зал, куда сразу направились молодые маги, был оформлен под трапезную старинного замка: стены, облицованные плитами рустованного гранита, полукруглые своды, грубо кованые светильники, мерцающие, словно факелы, в нишах - тускло блестящие доспехи и оружие. В глубине зала чернела пасть громадного камина, закопченного почти как настоящий.
  
   Тонкс и Гарри заняли столик на двоих в нише с большим круглым щитом и двумя скрещенными топорами на стене. Едва девушка успела выложить на стол пачку афишек, позаимствованных со стенда у входа, как рядом объявился официант в традиционном шотландском наряде.
  
   - Хаггис с картофелем фри, пожалуйста, - заказала Тонкс прежде, чем официант подал ей папку с меню, - И пинту "Гиннесса"!
  
   - Вам, сэр? - официант невозмутимо обратился к Гарри.
  
   - То же самое.
  
   - Хаггис - порцию или целиком? - в вопросе явно крылся какой-то подвох, который Гарри не понял, но насторожился.
  
   - Целиком. Гулять так гулять!
  
   - Один на двоих, - на всякий случай уточнила более опытная Тонкс.
  
   Официант смерил скептическим взглядом довольно-таки субтильную фигуру юноши:
  
   - Вы уверены, что управитесь... сэр?
  
   - Уверены, уверены, - поспешила на выручку Аврорша. - У нас был трудный день... и он еще не кончился.
  
   - Ну, если так... Целый хаггис, картофель фри, два раза "Гиннесс". Что-то еще?
  
   - Пока все. И с напитками не торопитесь!
  
   Двое посетителей за соседним столиком - вылитые Пат и Паташон - оглянулись на пару в мантиях, затем низенький лысоватый толстяк-живчик поманил пальцем долговязого тощего приятеля, что-то прошептал ему на ухо и ехидно ухмыльнулся.
  
   - Да, Тоби, только здесь во всем Эдинбурге и попробуешь настоящий хаггис! Но все равно его не сравнить с тем, который готовил мой старик в Брюлендс-Бридж! Эх, как вспомню - до сих пор слюнки текут! Представляешь: берут овцу, ярку помоложе да пожирнее, неделю откармливают на особом лугу, потом, перед тем, как зарезать, день-деньской пихают ей в глотку тимьян, чабрец, шалфей... ну, ты понимаешь! Главное - чтобы аромат! Потом выдерживают пару часов, чтобы все это как следует взялось соком, ну а как перехватят глотку и сцедят кровь, тут же из брюха вынимают рубец со всей начинкой, и прямо в него, горстями, набивают свежий, с кровью, фаршик...
  
   Громогласно разглагольствуя, ахая, охая и вкусно причмокивая в самых аппетитных местах, толстяк не отрывал испытующего взгляда от пары по соседству. Однако юный маг и его спутница выслушивали повествование о сотворении истинного хаггиса с самым безмятежным видом. В самом деле - чем можно шокировать Мракоборца, не говоря уже о Хогвартском студенте, пять лет кряду готовившем самые причудливые ингредиенты для зелий профессора Снейпа! Минут через десять толстяк выдохся и разочарованно замолк. Тонкс выразительно подмигнула Гарри:
  
   - Да-а... Иногда просто страшно за стол садиться! Как говаривал дядя Си за обедом, яичница - это жареные куриные выкидыши, мед - пчелиная блевотина, а ростбиф - слегка пропеченный коровий труп. Так что приятного аппетита!
  
   Толстяк за соседним столиком гулко сглотнул, позеленел лицом, сорвался с места и помчался куда-то вглубь зала, зажимая руками рот. Долговязый Тоби проводил приятеля самым неодобрительным взглядом, обернулся к молодой паре, развел руками, словно извиняясь, а затем чуть заметно улыбнулся и показал Тонкс большой палец.
  
   Наконец принесли заказ. После существования впроголодь у Дурслей Гарри отсутствием аппетита отнюдь не страдал, но порция даже ему показалась варварски огромной; на блюде, в окружении золотистых картофельных ломтиков, гордо возвышался туго нафаршированный овечий рубец размером чуть ли не с бладжер, источая упоительные ароматы.
  
   Тонкс скромно отделила себе треть и занялась обедом. Гарри же, прожевав первую порцию пряного мяса, благоухающего горными травами и почему-то еще острым сыром, не мог понять, нравится ему хайлендский(3) деликатес или нет. Впрочем, отхлебнув полстакана густого, темного, как деготь, "Гиннесса", юноша решил, что в этом сочетании что-то есть.
  
   Через полчаса на блюде осталась только полоска жесткой нежующейся шкурки. Гарри с удовлетворенным вздохом откинулся на стуле. Тонкс хихикнула в кулачок:
  
   - Прямо как мой папа, чесслово! Только трубки и газеты не хватает... Как там твой внутренний зверек?
  
   - Так же, как и твой: сыт, доволен и хочет играть!
  
   - А тогда... - Тонкс изобразила на лице глубокую задумчивость, затем просияла и звонко прищелкнула пальцами. - А тогда - не отвести ли наших зверушек в кино?
  
   - Отличная идея!
  
   - Правда? Я ее сама придумала, - подмигнула девушка и уткнулась в разноцветную груду афишек, раскладывая нечто вроде пасьянса. - Та-ак... не то... не то... тут сплошная говорильня, уснем еще... арт-хаус нафиг... вот! Кинотеатр "Прометеум", ретроспектива фильмов Адриана Лайна. Сегодня вечером там "Девять с половиной недель". То, что нам нужно. Ты блокнот взял?
  
   - Забыл, прости, - Гарри опустил глаза, пряча ухмылку.
  
   - А ведь обещал! Ну да неважно. По конспектам пусть Грейнджер учится, а мы-то с тобой практики! - Девушка поднялась, и, сунув в папку с меню три десятифунтовых бумажки, потянула Гарри за собой. - У нас в запасе пять с лишним часов. Как думаешь, достаточно, чтобы поставить этот городишко на уши?
  
   Покинув паб, пара свернула за угол. Тонкс мельком оглянулась на номер дома и вдруг замерла, как вкопанная.
  
   - Что такое, Дора? Мы уже заблудились?
  
   Аврорша резко развернулась с неописуемым выражением лица:
  
   - Гарри Джеймс Поттер! Как это понимать?
  
   Сказать, что Гарри был ошарашен - значит, не сказать ничего. Тонкс подтащила его за рукав к ближайшему дому и ткнула пальцем в табличку на стене:
  
   - Твоим именем назвали целую улицу... И ТЫ МНЕ НИЧЕГО НЕ СКАЗАЛ?!!
  
   Гарри взглянул, куда указала подруга - и у парня отвисла челюсть. На табличке белым по синему стояло: "Поттер Роу 8"(4). В полнейшем замешательстве гриффиндорец забормотал:
  
   - А что я, что я?.. Я и сам обалдел! Я понятия не имел, что... - и умолк, видя, как лицо Тонкс стремительно расплывается в ликующей улыбке.
  
   - Купился, купился! - в восторге взвизгнула она, подпрыгнув на месте и захлопав в ладоши. - Мерлин Бессмертный, олененок! Ты иногда такой запредельно наивный... даже неловко делается!
  
   - Ну, должны же быть у меня хоть какие-то недостатки, правда? - Гарри привлек к себе девушку и легонько ткнулся лбом ей в висок. Та с удовольствием прильнула к нему, склонив голову на его плечо:
  
   - С ума сдуреть - гуляю в обнимку с Гарри Поттером по его собственной улице! Рассказать кому - не поверят!
  
   - А ты не рассказывай - пусть это будет наша маленькая тайна!
  
   Следующие пять часов влюбленные провели так, словно пытались за один вечер добрать все, чего им обоим не хватило в детстве. Гарри был поражен, узнав, что Тонкс почти до шестилетнего возраста не общалась с другими детьми, даже на прогулки она выходила редко, и то исключительно с кем-то из родителей. Непредсказуемые изменения внешности малышки-метаморфа при свидетелях грозили столь же серьезным нарушением Статута Секретности, как и полет верхом на Венгерском Хвостороге над Трафальгар-сквер в час пик. Тэд и Андромеда Тонкс были, видимо, гениальными педагогами, если сумели научить дочь перед поступлением в начальную школу держать ее уникальный дар под контролем и при этом не подавили ее, сохранив в целости жизнерадостную и открытую натуру девочки.
  
   Тем не менее Тонкс, как и Гарри, хотя и по другим причинам, чувствовала себя обделенной. И теперь оба, как только представилась возможность, взялись рьяно наверстывать упущенное. Они неторопливо прошлись по Ройял Майл, то и дело заглядывая в многочисленные сувенирные магазинчики и восхищаясь всем подряд. Миновав королевский замок, спустились в недавно открытые "Подземелья Шотландии" - занятное место, помесь музея с аттракционом для туристов, - где едва не потеряли друг друга в зеркальном лабиринте, скептически обозрели "исторически точную реконструкцию" пыточных застенков времен Марии Тюдор ("Этих бы реконструкторов - да к нам в Палату Тайн!" - фыркнул Гарри), а потом прокатились в жестяной гондоле по "Кровавой реке". Гарри осмелел до того, что втихомолку положил руку на голое колено спутницы и осторожно погладил. Та сделала вид, что ничего не заметила, но уже на улице тихонько прошептала в самое ухо: "Без джинсов коленки ужасно мерзнут... а у тебя такие теплые руки!" И, к удовольствию Тонкс, Гарри густо покраснел, что с ним в последнее время случалось довольно редко.
  
   Знаменитый Эдинбургский зоопарк в ноябре закрывается рано, так что путешественники, как ни торопились, увидели только запертые ворота. Но передвижной луна-парк, развернутый на обширном пустыре рядом, еще работал, и Тонкс методично опробовала все аттракционы до единого. С комками розовой сахарной ваты на палочках, молодые маги прокатились на каждой карусели, от души навизжались на "русских горках" - вернее, навизжалась Тонкс, а Гарри, с его обширным квиддичным опытом, молча наслаждался скоростью и крутыми виражами. В промежутках между аттракционами пара отмечалась во многочисленных павильончиках, где надо было из чего-то стрелять или чем-то во что-то попадать. Сбивая кегли теннисными мячиками, Гарри выиграл розового плюшевого слона почти в натуральную величину, и с поклоном преподнес трофей подруге. Тонкс, изобразив в ответ шутливый реверанс, приняла подарок и за углом павильона, воровато оглянувшись по сторонам, взмахом палочки уменьшила слона до размеров мышки и спрятала в карман мантии.
  
   В соседнем павильоне висела мишень для дартс, и Гарри, к своему глубокому изумлению, был разбит подругой наголову. Аврорша метала легкие оперенные дротики без промаха, словно ножи, латунные оголовки глубоко вонзались в пробковый диск, едва не пробивая его насквозь. Хозяин павильона неодобрительно покачал головой, но выдал девушке честно выигранный приз - набор шоколадных батончиков "Семь удовольствий на всю неделю". Магически уменьшенный, набор отправился в тот же карман, что и розовый слон. Гарри же про себя молил Мерлина и Моргану, чтобы хозяин не заметил, как волосы Тонкс из довольно коротких и прямых, в крупную рыжую клетку, на несколько минут превратились в смоляно-черные кудри до плеч. Впрочем, того, похоже, гораздо больше волновала сохранность инвентаря, чем странные метаморфозы клиентов.
  
   Тем временем на город медленно, но верно опускались сумерки, и с последней карусели Гарри и Тонкс сходили уже в оранжевом свете уличных фонарей. Аврорша взглянула на часы, охнула и потянула Гарри к ближайшей автобусной остановке.
  
   Они едва успели. Минут за пять до начала сеанса Мальчик-Который-Выжил и его возлюбленная, оба раскрасневшиеся и запыхавшиеся, ворвались в кассовый зал "Прометеума" и устремились к ближайшему окошечку, словно желая с разбега взять его штурмом.
  
   - Пожалуйста!..
  
   - Два билета!..
  
   - На прямо сейчас!..
  
   - На последний ряд!..
  
   - И непременно на соседние места!..
  
   - И поскорее, я вас умоляю! - с этими словами Гарри и Тонкс переглянулись и расхохотались - диалог в стиле "2-Уизли-2" получился у них легко и естественно.
  
   Пожилой кассир с внушительными моржовыми усами, которым позавидовал бы и профессор Слагхорн, двусмысленно усмехнулся:
  
   - Места для поцелуев, а? Понимаю, понимаю. Посмотрим, что я могу для вас сделать... Минуточку! Милая леди, а ваш... мм... приятель не слишком ли молод для этой картины?
  
   Гарри иронично выгнул бровь:
  
   - Спасибо за комплимент, сэр, но девушки обычно говорят мне то же самое другими словами...
  
   Тонкс яростно сверкнула глазами:
  
   - Я т-тебе покажу - "девушки"!.. Между прочим, он мне не приятель, а жених, у нас завтра свадьба, и мы оба беременны!
  
   Кассир невозмутимо сгреб с лотка горсть мелочи и протянул два узких голубоватых билета с золотым обрезом. Но стоило молодым магам повернуться к нему спиной, как он уткнулся лицом в скрещенные руки, вздрагивая всем телом от беззвучного смеха.
  
   Миновав контроль, Гарри повернулся к Тонкс, глядя на нее несколько оторопело:
  
   - Дора... Что ты там сказала насчет беременности?
  
   - Да какая, к драклам, разница, олененок! Главное - сработало же!
  
   В глубине зала, под балконом, подлокотники были не у каждого кресла, а через одно, так что "места для поцелуев" вполне оправдывали свое название. Несмотря на многозначительные намеки кассира, зал был почти пуст. На шестьсот мест приходилось едва ли два десятка зрителей - вернее, дюжина парочек, гораздо более заинтересованных друг другом, чем экранным действом.
  
   Приземлившись на свое место, Тонкс описала палочкой над головой размашистую спираль и пробормотала: "Кампано Оккультус"(5). Сумрак с трех сторон, кроме экрана, сгустился до непроглядной тьмы, а звуки стали глухими и гулкими, словно доносились сквозь войлочную трубу. Не дожидаясь вопроса, Тонкс пояснила:
  
   - Мы под Куполом Секретности. Теперь нас никто не видит и не слышит, зато мы видим и слышим все, что нам нужно. Как его ставить - покажу завтра, ладно? Все завтра. А сейчас у нас есть гораздо более важные дела...
  
   Если бы Гарри на следующий день спросили, о чем был фильм, он вряд ли смог бы ответить внятно. Прежде всего, незабываемое впечатление на него произвел сам факт, что он впервые в жизни оказался в огромном роскошном кинозале, да еще и с любимой девушкой. Из фильма в памяти задержались только отдельные эпизоды: ухмыляющаяся физиономия Микки Рурка за дверной цепочкой, и тощенькая ромашка в его руке; аппетитная клубничина, касающаяся приоткрытых, словно для поцелуя, сочных губ Ким Бейсингер ("Кстати... где там мой блокнотик?"); изящный женский силуэт на фоне жалюзи, движущийся в медленном страстном танце, от которого перехватывало дыхание и сладко ныло внизу живота; почему-то лестница в запущенной подворотне под проливным дождем; и чертовски мужественный хриплый баритон за кадром, снова и снова повторяющий, что "шляпу можно оставить"(6).
  
   Все прочие повороты сюжета и изыски визуального ряда юношу как-то миновали, потому что с некоторого момента по эту сторону экрана начались куда более интересные вещи.
  
   На первых порах все было вполне невинно. Гарри и Тонкс сидели, обнявшись, полностью поглощенные происходящим на экране, время от времени обмениваясь легкими поцелуями и как бы случайными прикосновениями. По мере того, как градус экранных страстей нарастал, взаимные исследования влюбленных становились все более настойчивыми, и, наконец, ладонь девушки, поднявшись по бедру Гарри, пересекла молчаливо установленную границу "запретной зоны" и накрыла твердую выпуклость под застежкой-"молнией".
  
   - Дора, не надо!.. - взмолился Гарри, пытаясь убрать ее руку. В ответ Тонкс прошептала еле слышно, горячо дыша в самое ухо:
  
   - Сделай это моей рукой, олененок! Пожалуйста! - и добавила твердо, глядя юноше прямо в глаза. - Я так хочу!
  
   Гарри машинально сделал несколько поглаживающих движений. Трудно было понять, кто чьей рукой управляет. То, что вытворяла сейчас Тонкс - нет, они с Тонкс вместе - было... неправильно. Непристойно. Стыдно. Чудовищно, жгуче стыдно.
  
   И - провалиться на этом самом месте! - невозможно, убийственно приятно.
  
   Пытаясь изо всех сил скрыть смущение, Гарри порывисто притянул девушку к себе и принялся целовать, торопливо и жадно, в губы, в щеки, в шею, чуть задержался на ямочке между ключиц перед тем, как спуститься еще ниже. Тонкс по-кошачьи томно выгнула спину, повела плечами. Блузка, которую девушка неизвестно когда успела расстегнуть, распахнулась сама собой, выпустив на волю великолепные полные груди. Гарри, как завороженный, следил за игрой отсветов экрана на гладкой нежной коже.
  
   Свободной рукой Тонкс обхватила юношу за шею и крепко прижала к груди, так, что у того перехватило дыхание. Странно - осознание того, что они оба пересекли запретную черту, помогло Гарри избавиться от смущения почти мгновенно. Выпустив ладонь Тонкс, он бережно обхватил упругую выпуклость, одновременно ласково исследуя ее губами и языком. Девушка, чуть слышно застонав от наслаждения, запустила пальцы во взъерошенные черные волосы Гарри и принялась тихонько их перебирать. В то же время другая ее рука осторожно ослабила брючный ремень, расстегнула "молнию", скользнула внутрь и аккуратно высвободила мужскую гордость гриффиндорца во всей семидюймовой силе и славе.
  
   После деликатного предварительного исследования Тонкс обхватила пальцами "Самую Волшебную Палочку" и принялась мерно двигать рукой вверх-вниз. Сначала Гарри пытался сдерживаться, затем сдался и начал инстинктивно подталкивать бедрами навстречу движениям подруги. Та, с откровенно похотливой усмешкой на губах, облизнула большой палец и, оттянув крайнюю плоть, провела им по самому чувствительному местечку. Этого Гарри вынести уже не мог - и густая струя липкой белесой жидкости выплеснулась на добрых два фута, за ней другая, третья...Несколько капель даже угодили обоим в лицо.
  
   Тонкс машинально облизнула губы:
  
   - Упс! Ни фига себе фонтанчик... Это сколько же надо было копить такое?
  
   Гарри взглянул на нее беспомощно, как ребенок, спросил растерянно, с дрожью в голосе:
  
   - И... что мне теперь делать?
  
   Тонкс даже смеяться расхотелось.
  
   - Во-первых, как следует почиститься, - Аврорша небрежным "Тергео" убрала компрометирующие следы, затем, уже другим заклинанием, ликвидировала беспорядок в одежде юноши. - А во-вторых... Если бы ты знал, как ты меня раздразнил! Ты замечательный, олененок, с тобой классно, но я хочу еще! Доведи до конца то, что начал! Нет-нет, не так! - девушка мягко отстранила Гарри, снова потянувшегося к ее голой груди. - Дай руку! Теперь моя очередь...
  
   Лукаво улыбнувшись возлюбленному, Тонкс положила ногу на его колено и медленно, дюйм за дюймом, повела его ладонь по обнаженному бедру все выше и выше. Обняв девушку свободной рукой за талию, Гарри упивался ощущением гладкой нежной кожи... пока пальцы его не коснулись влажной теплой складки. Ему на миг показалось, что плоть здесь пульсирует, словно второе сердце.
  
   Его собственное сердце пропустило удар, затем бешено заколотилось где-то в горле. А Тонкс тем временем нащупала его пальцем какую-то свою секретную точечку и выдохнула срывающимся хриплым шепотом:
  
   - Вот здесь... ты ведь уже делал это, правда? Только тихонечко, любимый - я ведь у тебя живая!
  
   - О да, ты у меня живая, - так же шепотом повтори Гарри, целуя девушку в шею чуть ниже ушка.
  
   Тело Тонкс, напряженное, как туго натянутая струна, легко отзывалось на самые мягкие и осторожные прикосновения, и Гарри не понадобилось много времени, чтобы привести ее к пику удовольствия. С долгим сладким стоном девушка выгнулась, как лук - и, разом расслабившись, упала в объятия любимого, склонив голову ему на плечо и часто дыша. Блаженная истома исходила от нее волнами, и Гарри чувствовал себя так, словно окунулся в ароматную теплую ванну.
  
   - Мерлин Сладчайший, Гарри... - пробормотала наконец Тонкс, обращаясь, скорее, к самой себе. - Тебе не придется заботиться о том, как сделать меня счастливой. И это были только пальцы... какой талант. Что же будет, когда дойдет до постели?
  
   - Не проверишь - не узнаешь, - улыбнулся Гарри, крепче обнимая девушку. - И знаешь - то же самое я могу сказать и о тебе. Я чуть не утонул в твоем кайфе, честное слово!
  
   - Что, правда? - просияла Тонкс.
  
   - Чистейшая, - и Гарри прильнул к ее губам долгим нежным поцелуем.
  
   ...Когда влюбленные неохотно оторвались друг от друга, по экрану плыли финальные титры. Тонкс тяжело вздохнула:
  
   - До чего неохота возвращаться! Но надо. Иначе нас обоих с кишками съедят, меня - Долиш, тебя - дедушка Дамби...
  
   Гарри фыркнул:
  
   - О да, этот может... Причем долго, с вкусом, и под соусом из элоквенций(7) насчет Общего Блага!
  
   - Тогда давай спасаться! Кому мы нужны, с кишками съеденные?.. Кстати, как насчет прощального фейерверка?
  
   - Обеими ногами "за"!.. о, черт. Мне же нельзя колдовать вне школы!
  
   - Зато мне можно! Вот, послушай... - и Тонкс что-то азартно зашептала спутнику на ухо, время от времени косясь на пожилого контролера, гремящего задвижкой на дверях ближайшего выхода из зала.
  
   - ...Думаешь, из меня получится? А как же очки?
  
   - Ну, минуту-другую ты без них обойдешься, правда? Не бойся, олененок, ты не потеряешься - я же с тобой! - рассмеялась Тонкс.
  
   - Что бы я без тебя делал... А контролера удар не хватит?
  
   - Да ну, брось! Такого типа удивишь разве что беременным мужчиной, да и то лишь по первому разу! Короче, снимай стеклышки - колдовать буду!
  
  
  
   ...Контролер рассеянно оглядел полутемный пустой зал и приготовился было запереть двери, когда мимо него, обнявшись, прошла последняя парочка. Контролер машинально проводил их осуждающим взглядом - "эх, молодежь!"... замер... попятился и сел мимо стула, разинув рот. Одетые в странные просторные пальто с капюшонами и широченными рукавами, мимо него неторопливо шли, о чем-то перешептываясь... Микки Рурк и Ким Бейсингер! Оба молодые, красивые, улыбающиеся, как десять лет назад.
  
   - Спасибо за великолепную картину, сэр! - обворожительно улыбнулась Ким.
  
   - Приятно вспомнить прежние деньки, а, старина? - добавил Микки.
  
   Затем красавица-блондинка обняла за шею своего партнера и страстно поцеловала в губы. Оба обернулись к ошарашенному контролеру, синхронно подмигнули - и исчезли с легким хлопком.
  
   Контролер протер глаза. Потряс гудящей головой. И навсегда закаялся прикладываться к бутылке на рабочем месте.
  
  
  
   ...В следующую субботу в "Прометеуме" показывали "Любовника леди Чаттерли".
  
  
  
   (1)Как выглядит тартан клана Мунро, и вообще о традициях Шотландии - сюда: http://lady.webnice.ru/little_alba/?act=article&v=120
  
   (2)It's A Kind Of Magic - заглавная композиция одноименного альбома группы Queen. Фильм "Горец" помните?
  
   (3)Хайленд (Выскогорье) - одна из четырех провинций Шотландии.
  
   (4)Я не знаю, есть ли в Эдинбурге паб "Меч Уоллеса" и кинотеатр "Прометеум", но за улицу "Поттер Роу", проходящую возле главного здания Университета - ручаюсь.
  
   (5)"Кампано Оккультус" (правильнее "occultus campana")(лат.) - "укрываю куполом"
  
   (6)You Can Leave Your Hat On (Joe Cocker)
  
   (7)Элоквенция - ораторское искусство. В переносном смысле - длинная, эмоционально насыщенная речь.
  
  
  
  
   A/N УФФФ!!! Вот и еще одна глава готова... Ребята, не обижайтесь - как муза приходит, так и пишу. А приходит она нечасто - жарко ей.
  
   В принципе, планов и наметок еще на две главы с эпилогом. Если жара не спадет - как раз управлюсь к Новому Году ;-)))
  
  
   Глава 9
  
  
   И снова высокорейтинговая глава... Так что убедительно прошу убрать ваших детей от голубых экранов!
  
  
   Глава 8
   Черная пятница
  
  
   - Дора! Мы, похоже, влипли. Дамблдор явно что-то подозревает.
  
   Под трибунами квиддичного стадиона было сумрачно и холодно. Опорные столбы заросли инеем, с балок перекрытий свисали здоровенные сосульки. Однако пара, укрывшаяся Куполом Секретности, холода не замечала.
  
   - Ох, Бемби! Какой же ты иногда бываешь... деликатный! "Подозревает", надо же! - невесело усмехнулась Тонкс. - Наш старый Сатана-Клаус, чтоб ты знал, параноик покруче Грюма. Он подозревает всех, всегда и во всем. Только подозрениями своими ни с кем не делится. А иначе как, по-твоему, он протянул бы полтораста лет? В наши-то веселые времена? Я бы задала вопрос иначе: что он знает наверняка, а о чем только догадывается?.. Ой, прости. Что-то меня понесло. Ладно, давай рассказывай - на чем прокололся наш хитромудрый Директор?
  
   - Вчера вечером он устроил внеочередной сеанс "Хроник юного Томми Риддла". Его Змеерылость, оказывается, был в свое время членом Улиточного Клуба, представляешь?
  
   - Вполне. У Слагхорна всегда был нюх на будущих знаменитостей, а тут такой потенциал... извини. Продолжай.
  
   - Ну да. Риддл еще выспрашивал у профессора о каких-то... Хорроксах или Хорусах, что-то вроде того, - Тонкс вздрогнула, затем напряженно наморщила лоб, пытаясь что-то вспомнить, и досадливо прищелкнула пальцами. - Жуткая, видимо, штука - Слагхорн настолько перепугался, что даже попробовал подчистить воспоминания, но вышло плохо. Первый слог я расслышал, а дальше, как смог, прочитал по губам.
  
   - По губам? Да ты просто кладезь скрытых талантов, - чуть заметно улыбнулась Тонкс. Гарри смущенно опустил глаза.
  
   - Какие там таланты... Тетя Петуния когда-то любила развлекаться так: отдавала мне распоряжения чуть ли не шепотом, а когда я переспрашивал, начинала орать - я, мол, легкомысленный рассеянный мерзавец, я нарочно не желаю ее слушать... ну, ты понимаешь. Так что поневоле научился - лишних колотушек-то получать не хочется! Ну да не в этом дело. После просмотра Дамблдор обычно читает нечто вроде коротенькой лекции... но вчера это было что-то особенное. Знаешь, Дора, - Гарри тяжело вздохнул, - тетка одно время повадилась таскать меня по воскресеньям в церковь. Видимо, думала, что псалмы, исповеди, причастие и все такое прочее вышибут из меня прочь мою "ненормальность"... экзорцистка, блин. Так вот, вчера вечером вместо обычного трепа Дамблдор выдал та-акую проповедь - наш викарий удавился бы от зависти! Насчет великого самопожертвования "целителя из Назарета", насчет бескорыстной любви ко всему миру во всей его полноте... именно на любовь ко всему миру он упирал особо. Ко всему целиком, а не к "одной раскаявшейся грешнице, сколь бы привлекательной она не казалась... надеюсь, ты меня понимаешь, мой мальчик!" - передразнил Гарри, кривя губы в саркастической усмешке.- А потом поглядел этак с прищуром поверх очков, - ненавижу эту его манеру! - и спросил: "Ты уверен, что ничего не хочешь мне рассказать?"
  
   - Старый ублюдок! - Тонкс скрипнула зубами, волосы ее залила зловещая краснота. - То есть я для него - Мария Магдалина... А кем он себя считает - Господом Богом?!
  
   - С его-то списком званий и должностей - я бы не удивился! - попытался пошутить Гарри. Тонкс раздраженно фыркнула и продолжала:
  
   - Значит, Дамблдор решил начать с тебя... Я тоже должна кое-что рассказать. Сегодня утром он явился на наш еженедельный рапорт. После того, как мы сдали отчеты и получили расписание дежурств на следующую неделю, он попросил меня задержаться. И разразился очередной проповедью на темы морального облика, а затем устроил форменный допрос с пристрастием! Нет, он не задал ни одного прямого вопроса, не называл ни имен, ни дат, но намеки его были слишком прозрачны. Я сразу "включила дурочку"... кстати, на будущее имей в виду: у Дамблдора фраза вроде "Не хочешь ли ты что-нибудь рассказать" - ключевая. Она означает, что он уже вовсю копается в твоей памяти, и успел кое-что нащупать.
  
   - О, черт!.. - Гарри схватился за голову. - Постой... Как же я ничего не почувствовал? Ведь когда Снейп...
  
   - Дамблдор - не Снейп, олененок. Сопливус обожает силой вламываться в чужое сознание, давить сопротивление, ломать защиты - Пожиратель Смерти, что с него возьмешь! А Дамблдор действует гораздо аккуратнее. Не только без палочки и невербально. Легилименцию он совмещает с чисто магловскими приемами - играет на ассоциациях, задает наводящие вопросы, и тому подобное, так что в итоге собеседник сам вытаскивает на поверхность то, что ему нужно... Надеюсь, я спохватилась не слишком поздно.
  
   Гарри, с гримасой отчаяния на лице, сжал виски ладонями, словно пытался раздавить свой собственный череп, и снова простонал: "О, черт!.." Тонкс успокаивающе коснулась его плеча:
  
   - Прекрати, ладно? Не казни себя. Ты ни в чем не виноват. Пролитого не поднимешь, как говорится. И вообще - может быть, Дамблдор и не увидел, чего не надо. Ты помнишь, о чем ты думал, пока он занимался сотрясением воздуха?
  
   Гарри честно напряг память - и лицо его просветлело:
  
   - А ведь верно! Дора, ты - чудо! Сначала я не мог взять в толк, где связь между этими Хорроксами и распятием Христа. А потом вдруг представил Дамблдора в церкви Литтл-Уиннинга, за кафедрой, вместо преподобного Матиаса Фарнона. Во всей красе - в мантии и колпаке со звездами, с палочкой наперевес... Тогда-то он и задал мне свой "ключевой вопрос". А на что, собственно, он намекал, до меня дошло только в коридоре, за горгулией.
  
   Тонкс бледно улыбнулась:
  
   - Смешно... Могло и сработать. Но слушай дальше. Когда Дамблдор понял, что от меня ничего не добьешься, то заявил, что снимает меня с охраны замка - у него для меня есть другое задание. "Где твои уникальные способности пригодятся в полной мере, Нимфадора"... - изобразила Тонкс покровительственную интонацию Директора Хогвартса и от души выругалась. - Разумеется, никаких подробностей. Я ему напомнила, что наша команда подчиняется непосредственно Департаменту Магического Правопорядка, и потребовала письменный приказ за подписью Эмили Боунс. Ох, Гарри, жаль, что ты этого не видел! У него было такое лицо, будто он взял свою любимую лимонную дольку, а она его послала куда подальше. Тогда он выложил свой самый старший козырь: заявил, что эта миссия - не для Аврората, а для Ордена Феникса. Я наивно поинтересовалась, с каких это пор внутренние дела частного клуба по интересам имеют более высокий приоритет, чем прямые обязанности государственной службы. И снова потребовала письменный приказ. Чесслово, олененок - зрелище его физиономии в тот момент было бесценно! В конце концов он сквозь зубы заверил меня, что его задание не станет помехой моей службе в Аврорате. "Считай эту миссию рождественским подарком", - так он сказал.
  
   Минуту-другую оба молчали, обдумывая услышанное друг от друга. Наконец Гарри поднял голову и заговорил твердо и решительно:
  
   - Ну что ж... Выходит, у нас три новости. Одна плохая, зато целых две хороших. Плохая - мы, как это называется в шпионских фильмах, "под колпаком". Дамблдор теперь будет следить за нами в сотню глаз. Хорошая новость - кроме подозрений у него, похоже, ничего нет. И вторая хорошая новость - до Рождества целых двенадцать дней. За это время можно успеть многое. Или всего двенадцать - как посмотреть. Кстати, Дора, давно хотел тебя спросить: в Аврорате рождественские каникулы бывают?
  
   Тонкс смерила Гарри удивленным взглядом, словно увидела его впервые.
  
   - Ну... Не у всех и не всегда, но бывают. У нашей команды будут точно. На Рождество в Хогвартсе нам делать в общем-то нечего. А что? У тебя есть планы на мой счет?
  
   - Еще какие! - юноша улыбнулся в ответ. - Я тут подумал... Давай сбежим куда-нибудь? Только ты и я?
  
   Тонкс мечтательно возвела глаза к обледенелому потолку:
  
   - О, это сладкое слово "самоволка"... Звучит заманчиво! Я не сбегала уже... ммм... - комично нахмурив брови, девушка принялась что-то высчитывать на пальцах, - нет, столько не живут. Давно, короче. А твое "куда-нибудь" - это куда?
  
   Гарри пожал плечами:
  
   - Еще не знаю. Подальше от старой доброй Англии. За Канал, за океан... О! Говорят, в Австралии сейчас неплохо. У них там лето. Тепло. Кенгуру прыгают... И только представь себе: на сотни миль вокруг - ни Ордена Феникса, ни Смертожоров, ни кретинов из Министерства! Ни Дамблдора... Ни Волдеморта...
  
   - Гарри, Гарри! - мягко упрекнула Тонкс. - Мы же договаривались!..
  
   - Прости, замечтался. Такая приятная картинка нарисовалась... - влюбленные переглянулись и прыснули со смеху. Недавнее подавленное настроение сгинуло без следа. И оба расхохотались в голос, когда Тонкс добавила:
  
   - Как по-твоему, дезертирства из Ордена Феникса и прогулов школы достаточно для ссылки на каторгу в Ботани-Бэй(1)?
  
   Безуспешно пытаясь скроить строгую мину, Гарри ответил:
  
   - Разумеется. Закон суров, но это - закон! - и добавил, отсмеявшись. - Но перед нашей ссылкой - Полувидимка, хватит ржать, я серьезные вещи говорю! - надо будет заглянуть еще в два местечка.
  
   - Ну-ка, ну-ка, любопытно?
  
   - Сначала в "Гринготтс". Разберемся с моим наследством, титулами и прочим. А затем... Если ты такой знаток шотландских традиций, то наверняка слышала о городке Гретна-Грин?(2)
  
   Тонкс наморщила лоб, припоминая. Гарри терпеливо ждал. Внезапно девушка просияла - в буквальном смысле: глаза из карих стали ярко-голубыми, как васильки, а волосы налились золотистым блеском.
  
   - Олененок... ты серьезно?
  
   - Крест мне на сердце! - вспомнил Гарри детскую клятву. - Во-первых, я тебя люблю. И, по правде говоря, не представляю свою жизнь без тебя. А во-вторых, если я правильно понимаю нынешних британских магов... Просто Аврора Тонкс, пусть даже Аврора первого класса и Мракоборца, еще можно шпынять, строить в три ряда и посылать на разные идиотские миссии. Но попробовал бы кто-нибудь помыкать герцогиней Певерелл-Блэк! - юноша вдруг осекся под взглядом теплых голубых глаз, полным ласковой укоризны.
  
   - Какой же ты все-таки еще мальчишка, Бемби! Ну кто так делает предложение?
  
   - А как надо? Вот так? - Гарри опустился на правое колено и прижал руку к сердцу. - О, прекрасная леди... кхм... Нимфадора, - девушка грозно насупила брови, - из благородного и славного рода Тонкс! Я, Гарри Джеймс Поттер, герцог Певерелл-Блэк, предлагаю вам руку и сердце... то есть прошу вашей руки и предлагаю сердце... то есть наоборот... то есть тьфу! Полувидимка, ну я так не могу, честное гриффиндорское!
  
   Аврорша, заходясь счастливым хихиканьем, мелко захлопала в ладоши:
  
   - Гарри, это было великолепно! Особенно финал. Но я, как девушка честная и скромная, должна ответить, что мне надо подумать... секунды три. Раз, два - Я СОГЛАСНА-А-А!!!
  
   И Тонкс с ликующим визгом бросилась на шею парню, который едва успел подняться с колен. В результате оба повалились на мерзлый песок, едва не выкатившись за пределы Купола Секретности. После долгого-долгого поцелуя, поднявшись и отряхнув свою капитанскую форму и мантию подруги, Гарри вновь посерьезнел:
  
   - Дора, двенадцать дней - это все-таки много. После твоего сегодняшнего "бунта" Дамблдор не упустит ни малейшей возможности испортить нам жизнь. Поэтому с визитом в "Гринготтс" и венчанием я бы поторопился... о, дьявольщина.
  
   - Что не так?
  
   - Завтра мы играем со Слизерином. А послезавтра ты дежуришь в совятне Хогсмидской почты. Что будем делать?
  
   - С банком я могу разобраться сама. Напишем соответствующую бумажку, заверим в меняльной конторе Джагблэйда, и я смотаюсь туда в понедельник. По крайней мере, поговорю с управляющими, чтобы устроили тебе срочный конфиденциальный вызов. Портить отношения с гоблинами Дамблдор не захочет, так что пусть только попробует тебя не отпустить!
  
   - А гоблины тебя послушают?
  
   - Аврора с твоей доверенностью - послушают. В конце концов, я ведь еще и Блэк! - внезапно лицо девушки осунулось. - Ой... А нас не откажутся венчать, как близких родственников? Это же почти инцест получается!
  
   - Не бери в голову! - поспешил Гарри успокоить ее. - Мы ведь родня только номинально. По сравнению с тем, что вытворяли последние Гаунты...
  
   - Гаунты? Предки Томми-Ребуса по материнской линии?
  
   - Они самые. Эти маньяки чистой крови женились на собственных сестрах, на дочерях... даже на матерях, кажется. В общем, вырождались, как могли. Если магическое законодательство допускало такие браки, то нас должны поженить без вопросов.
  
   - Так вот почему мальчик Томми подался в Темные Лорды - с такой-то наследственностью... Кстати о маньяках чистой крови. Как ты думаешь - это не Малфойчик на нас настучал?
  
   - Да ну, не может быть! Ты тогда нагнала на Его Хоречество такого страху, что он, наверное, до сих пор подштанники отстирывает!
  
   - Наследник Древнего и Благородного рода за стиркой? Зовите репортеров! Хотя... Кто, кроме Ксено Лавгуда, такое напечатает?
  
  
   ...В тот вечер Гарри впервые за все время их знакомства проводил Тонкс до отведенных ей комнат. После прощального поцелуя - прощаться обоим отчаянно не хотелось - повисла неловкая пауза. Наконец девушка, с трудом оторвавшись от изучения золотого и алого шитья на факультетской эмблеме Гарри, произнесла едва слышно, запинаясь на каждом слове:
  
   - Гарри... Хочешь, я... покажу тебе... мою комнату?
  
   Сказано было гораздо больше, чем сказано, и юноша благоразумно не стал озвучивать свои догадки. Он просто кивнул:
  
   - Конечно!
  
   - Пойдем! - Тонкс, по-прежнему обнимая Гарри за шею, свободной рукой взялась за ручку двери. И в этот момент за их спинами раздался голос, который оба меньше всего ожидали - и хотели - услышать, манерный, лениво растягивающий слова, полный отвратительного злорадного торжества:
  
   - Так-так-так... Непристойное поведение на территории школы, к тому же после отбоя! Штрафных баллов тут будет мало. Это пахнет отчислением! Ну-ка, кто тут у нас?..
  
   Гарри и Тонкс мгновенно развернулись, выхватывая палочки. Староста школы Драко Малфой обнаружился на противоположной стороне коридора, облокотившись о стену так, словно позировал для портрета. Палочку он небрежно крутил между пальцами, как барабанщик "Weird Sisters", губы его кривились в обычной брезгливой гримасе.
  
   - Даже не трогайте ваши ковырялки для задницы!.. Надо же, кого я вижу - шрамоголовый урод и его легавая шлюха! Какая удача.
  
   Гарри прошипел сквозь стиснутые зубы:
  
   - Дора, я его убью!
  
   - Спокойно, Бемби, - Тонкс придержала его за локоть. - Не мешай петушку кукарекать. Пусть разойдется - может, выболтает что-нибудь важное.
  
   - Но он же обозвал тебя!..
  
   - Бывало и похуже. Но мы же знаем правду, верно?
  
   Малфой между тем упоенно вещал:
  
   - ...А ты нашел неплохой выход, Потти. Тебе ведь даже ваша гриффиндорская заучка-грязнокровка не дает, не так ли? Может, поделишься впечатлениями, каково это - трахаться с телохранителем?
  
   Гарри хотел было по привычке взорваться, но оглянулся на Авроршу - и только хищно усмехнулся:
  
   - Тебе видней, Пушистик - у тебя их два...
  
   - ПОТТЕР, ЗАТКНИСЬ!!! - слизеринец сорвался на истеричный визг. Тонкс за плечом Гарри невоспитанно фыркнула. Драко титаническим усилием взял себя в руки и продолжал:
  
   - Я сегодня добрый, Поттер. И поэтому хочу предложить тебе небольшую сделку. Ты кое-что украл у моих ребят. Верни украденное, и я, может быть, закрою глаза на твое сегодняшнее нарушение правил...
  
   - Чего?.. - Гарри издал нервный смешок. - Малфой, ты в последнее время бладжер головушкой не ловил? Просвети хотя бы, что я украл?
  
   - Вот эту сучку в красном, - белобрысый слизеринец небрежно ткнул палочкой в сторону Тонкс. Та издала приглушенное рычание и больно стиснула локоть Гарри. - Она принадлежит Крэббу и Гойлу. А ты бесплатно пользуешься их собственностью уже почти месяц. Нехорошо, Поттер. Неужели твои родственнички-маглы не научили тебя, что нельзя брать чужое без спроса?..
  
   Тут Гарри не выдержал. Нужный пасс получился идеально: быстро, плавно, одной кистью; про формулу заклятия гриффиндорец даже не вспомнил - и Малфой замолк на полуслове, словно схваченный за язык. Его палочку, выбитую из пальцев невербальным "Экспеллиармусом", Гарри в следующий миг легко взял из воздуха стремительным точным движением.
  
   - Не трогать наши ковырялки для задницы, говоришь? Ладно, - покладисто согласился зеленоглазый юноша. - Тогда я потрогаю твою, если ты не против.
  
   Удивительно, но, даже обезоруженный, "Принц Слизерина" не сбавил тон:
  
   - Напрасно ты это сделал, Потти. Еще и нападение на Старосту школы... ай-яй-яй, как нехорошо. Тем не менее, мое предложение остается в силе. Сейчас ты отдашь мне палочку. А твоя сучка доставит мне маленькое удовольствие ртом. Прямо здесь, у тебя на глазах. И если она будет стараться, как следует, я готов забыть о твоем существовании до конца месяца.
  
   Тонкс выразительно повертела пальцем у виска, Гарри кивнул, соглашаясь. Драко повысил голос:
  
   - Не заставляй меня ждать, шрамоголовый. Малфои, если ты до сих пор не понял, всегда получают то, что хотят!
  
   - Как говорит в таких случаях Дадли, "мальчик хочет в нокаут"... Это уже клиника. Пора лечить. Подержи, - Гарри сунул трофей подруге и шагнул к давнему школьному недругу. - У меня есть встречное предложение. Ты сейчас встанешь на колени и будешь долго, громко и подробно извиняться. Не передо мной - перед твоей двоюродной сестрой. И постарайся быть поубедительнее, если не хочешь стать воротником на ее зимней мантии.
  
   - Кого ты назвал моей двоюродной сестрой - эту? - Драко презрительно вздернул острый подбородок, указывая на Авроршу. - У Малфоев нет родственников среди грязных предателей крови!
  
   - Да что ты говоришь... - саркастически протянула девушка. - А вот у Тонксов среди грязных Пожирателей Смерти пара-тройка родственничков есть, - знаешь, как это тормозит карьеру?.. Я вот только сомневаюсь - пара или все-таки тройка? Надо уточнить. Закатай-ка левый рукавчик!
  
   - Шутки кончились, хореныш. Делай, что она говорит. Иначе руку оторву, - добавил Гарри будничным тоном.
  
   - Гарри, Гарри! - мягко упрекнула Тонкс. - Мой кузен - мальчик воспитанный и послушный, и все сделает сам. Правда, Драко?
  
   Драко пятился от Аврорши, пока не уперся спиной в стену. Вся спесь юного барчука слетела с него в один миг - остался перепуганный до истерики подросток. Взмах палочки - и рукав дорогой мантии сам собой закатался до плеча, а рукав пиджака и рубашки под ним разъехался по шву. Мелькнуло бледное предплечье с темным пятном, похожим на громадный свежий синяк. Драко захватил в горсть края разошедшегося шва и отчаянно завизжал:
  
   - Не смей прикасаться ко мне, ты! Грязная помесь, полутварь! НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ-Я-Я!!!
  
   Тонкс чуть отстранилась:
  
   - Мне и не нужно. Ты сам все показал. А знаешь, что мне положено по инструкции делать с такими, как ты? Министр Скримджер объявил чрезвычайное положение. И каждого, у кого обнаружится свежая Темная Метка, я теперь обязана специальным служебным портключом отправлять в следственный изолятор Азкабана - для выяснения обстоятельств получения Метки. Тамошним следователям плевать, кто ты и кто твой папаша. С тобой будут работать по полной программе - круглые сутки, с Веритасерумом, с глубинной Легилименцией, и обязательно - в присутствии как минимум двоих конвойных Дементоров. Ты понимаешь, что это значит? - Тонкс приблизилась почти вплотную, жестко взяв слизеринского старосту за подбородок, заглянула в бледно-серые бегающие глаза. На ее плечи волной упали буйные черные кудри. - Ты все понимаесь, плавда, клоска-Длакусик? Ты у нас умненький мальсик и знаесь, сто с тобой сдеяют, да?
  
   Зловещее сюсюканье и внешность Беллатрикс Аврорша-метаморф изобразила снайперски точно. Гарри даже продрал мороз по коже. На Малфоя-младшего этот мини-спектакль произвел и вовсе сокрушительное действие. Тоненько заскулив, словно трехмесячный щенок, с неописуемым выражением панического ужаса на лице, Драко осел на разом ослабших ногах и медленно сполз спиной по шершавой гранитной стене. В довершение позора, в воздухе потянуло совершенно недвусмысленным дурным запахом. Тонкс отпрянула, брезгливо сморщив нос:
  
   - Фу, зар-раза! Правильно тебя Крауч-младший превратил... Хорек вонючий! Пшел вон отсюда!
  
   Размахнувшись, Тонкс изо всех сил запустила палочку Драко в темноту коридора. Через пару секунд эхом донесся едва слышный карандашный стук. Слизеринский староста медленно поднялся на ноги, сопровождаемый новой волной зловония. Лицо его было мокро, губы дрожали. Сделав несколько неуверенных шагов, он обернулся и выкрикнул сквозь слезы:
  
   - Ты, урод очкастый! Ты труп, понял! И твоя аврорская подстилка - тоже! Мой отец... Мой Лорд... Вы все тут сдохнете, еще до лета, и никто вам не поможет! Мой Лорд приказал мне... И ты, и твоя сучка, и все твои дружки-гриффиндурки - все вы уже трупы! И старый козел Дамблдор - тоже! Ты понял, Поттер?! Все вы сдохнете, сдохнете, сдохнете!!! - и побрел прочь, захлебываясь рыданиями.
  
   Когда спотыкающиеся шаги стихли в отдалении, Тонкс раздраженно встряхнула темно-фиолетовыми кудряшками:
  
   - Мерлиновы яйца! Гарри, как по-твоему, стоило его отпускать? По закону я должна была его арестовать и отправить порталом в Азкабан. Но там под Веритасерумом он начал бы болтать обо всем подряд - в том числе и о нас с тобой. А это нам совсем ни к чему. Вот ведь... чемодан без ручки!
  
   - Какой чемодан?
  
   - Есть такая присказка у моего папы. В смысле - и бросать нельзя, и ухватиться не за что.
  
   - А... ну да. В самую точку.
  
   - До мамы, например, не дошло до сих пор. Каждый раз она спрашивает: "А "Локомотором" не проще?"
  
   Гарри хихикнул:
  
   - Чистокровные... - и тут же ойкнул, получив игривый подзатыльник.
  
   - Эй, мы о моей маме говорим!
  
   - Прости-прости-прости! И вы, леди Андромеда, простите тоже! - Гарри изобразил на лице самое сокрушенное выражение, но не выдержал и снова рассмеялся. - А насчет хореныша я бы не беспокоился. Мы знаем его тайну, и, хотя он знает нашу, его тайна куда серьезней! Это не мы у него на крючке, а он у нас. К тому же, добравшись до родных подземелий в обкаканных штанишках, он еще сто раз подумает, стоит ли открывать рот!
  
   - Не поможет - он, наверное, уже отчистился.
  
   - А вот это вряд ли! Я на прощание запустил в него Античерствеющими Чарами...
  
   - ???
  
   - Мне их в свое время миссис Уизли показала. Она их на бутерброды перед пикниками накладывает, чтобы не портились. Понимаешь, тут вот в чем дело... Если такой бутерброд уронить на брюки, их потом никакое Чистящее заклятие не берет. Приходится стирать вручную. Гермиона пыталась объяснить, почему так - что-то про синфазность вибраций... но ты знаешь, как она умеет объяснять. Голова пухнет, и в итоге чувствуешь себя законченным кретином.
  
   - Постой! То есть ты хочешь сказать, что у него теперь все брюки в нечерствеющем и неотмываемом...
  
   - Вот именно.
  
   - Ну, Бемби!.. Ну, Сохатый-младший! Дядя Си был бы счастлив - наконец-то ты становишься настоящим Мародером!
  
  
   - Знаешь, олененок, я ведь до сих пор простить ему не могу...
  
   - Того, что он наговорил?
  
   - Нет! Того, что в результате мы с тобой вчера проснулись в разных постелях!
  
   - О да, это непростительнее "Круциатуса", - пробормотал Гарри.
  
   - Гарри, не смешно! Я, может быть, ждала этого целый месяц! Хорошо, пусть не месяц, но две недели - точно!
  
   - А я и не шутил, - юноша потупил взгляд, отчаянно краснея. - Но мы ведь не последний день вместе, верно?
  
   - Ох, Бемби... У меня какое-то дурное предчувствие. Скорее бы кончились эти выходные!
  
   Над головой загомонили голоса, множество ног затопало по мерзлым доскам. Вниз посыпался иней и древесная труха. Гарри взглянул на часы и заторопился:
  
   - Дора, прости, пожалуйста! Мне пора - тренировка через десять минут, наши наверняка уже собрались!
  
   Тонкс быстро чмокнула юношу в щеку, затем легонько подтолкнула в спину:
  
   - Ну что с тобой делать? Беги давай, пока тебя не хватились. Муштруй своих летунов. И смотри мне - чтобы в завтрашней игре вы раскатали Слизов на половички! Справишься - получишь особую награду, лично от меня!
  
   - Какую?
  
   - Секрет! - Тонкс лукаво подмигнула.
  
   - А если не справлюсь?
  
   - Тогда получишь... эээ... утешительный приз! Ну иди уже, иди! А я подтянусь минут через десять, полюбуюсь, как вы летаете.
  
  
   "Будь я обычным суеверным британским маглом, я списал бы все на несчастливую дату. Долбаная пятница, 13-е. Но поскольку я не суеверен, да к тому же еще и маг..." - думал Гарри, описывая очередной круг над стадионом. На этом месте связные мысли кончились, так как один из бладжеров ускользнул от биты Пикса и взмыл вверх "свечкой", нацеливаясь точно в древко любимой "Молнии" капитана гриффиндорцев. Шепотом выругавшись, Гарри заложил крутой вираж и спустился к кольцам, где назревал очередной скандал.
  
   Тренировка - последняя тренировка перед завтрашним матчем, самая важная - не задалась с самого начала. Ребята нервничали; отработанные с таким трудом тактические схемы и комбинации разваливались на глазах одна за другой, превращаясь в бессмысленную толчею. То тут, то там в разных концах поля то и дело вспыхивали ссоры. Гарри едва горло не сорвал криком, пытаясь навести хоть какое-то подобие порядка. К тому же все это происходило под аккомпанемент навязшей в ушах песенки-дразнилки "Уизли - наш король". Правда, сегодня самодеятельный хор слизеринцев исполнял ее без обычного энтузиазма - то ли мороз мешал, то ли отсутствие главного запевалы.
  
   Однако главная причина общей нервозности восседала сейчас на массивном метловище "Кометы" перед кольцами на южной стороне поля. И дело было не только - и не столько - в самооценке приятеля Гарри, редко поднимающейся выше плинтуса. После памятного скандала месячной давности в Большом Зале Рон задался целью расстроить набирающий обороты роман своей сестры с Дином Томасом. Даже видеть их на расстоянии менее чем десять футов друг от друга было для рыжего личным оскорблением. А теперь, наблюдая их вместе на каждой тренировке, Рон и вовсе готов был взорваться, как триста тонн тротила.
  
   Вместо того, чтобы защищать кольца, рыжий ревнивец, скрипя зубами, отслеживал все перемещения парочки Охотников, время от времени пытался вклиниться между ними на своей тихоходной метле. И, разумеется, пропускал один гол за другим.
  
   Как Гарри не спешил, успел он только к развязке. В ответ на очередную язвительную реплику Рон со всей дури запустил квоффлом в Демельзу Роббинс. Коротышка Пикс взмахнул битой, промахнулся, и твердый, как дерево, мяч угодил девушке прямо в лицо. Демельза вскрикнула, зажала рукой разбитый нос, ее метла по сужающейся спирали пошла вниз. Пикс метнулся следом, успев перехватить Охотницу буквально в паре футов от земли.
  
   - ...В "Пушках Педдл" такого бы не допустили! - в запале выкрикнул Рон, продолжая спор.
  
   - Ну и вали в свои "Пушки", придурок косорукий! Прямо в казенную часть! - отозвался Пикс, бережно обнимая всхлипывающую девушку. Сквозь ее пальцы обильно сочилась кровь, пятная щитки на куртке Отбивалы и капая на истоптанный снег.
  
   - Все вниз! Перерыв десять минут, - скомандовал Гарри через "Сонорус". Вся гриффиндорская команда немедленно спикировала на поле и окружила Демельзу. На Рона, приземлившегося поодаль, демонстративно не обращали внимание. Гарри, припомнив заклинание, которым Тонкс в сентябре вылечила ему сломанный нос, привел в порядок лицо девушки, затем подошел к незадачливому вратарю.
  
   - Дружище, ты опять? Тебе дурью маяться не надоело?
  
   - А-а... Тоже считаешь, что я - дерьмо, а не вратарь? Ну да, я полное дерьмо. И ты до сих пор не вышиб меня из команды только потому, что я твой приятель. Ты это хотел сказать? - Рон начал, еле слышно бубня себе под нос, затем взвинтил себя почти до крика. - Я все понимаю. И не надо меня выгонять - я сам уйду...
  
   - Ну уж нет! Никуда ты не уйдешь! - прошипел Гарри сквозь зубы, ухватив приятеля за воротник. - И завтра ты будешь играть, как никогда в жизни! Послушай, - юноша сбавил тон, - я знаю, что ты - отличный вратарь. Я же помню, как ты играл этим летом - вспомни и ты! Тебе просто надо собраться, сосредоточиться на игре...
  
   - ...Вот именно - на игре, а не отвлекаться на то, что тебя не касается! - вставила шпильку незаметно подошедшая Джинни. Рон взвился, как ужаленный:
  
   - А чего вы!..
  
   - Джинни! К тебе у меня замечаний нет. Если ты завтра будешь так же работать по слизеринским кольцам - мы выиграем всухую. А теперь можешь быть свободна, - и, пока младшая Уизли, разинув рот и растерянно моргая, переваривала это заявление, Гарри снова обернулся к другу. - Кстати, она права. Когда ты на поле - для тебя существует только квоффл и кольца, больше ничего. На все остальное наплюй. На дразнилку в том числе. Собака лает, ветер носит. В крайнем случае заткни уши.
  
   - Да при чем тут дразнилка, когда моя сестра с этим прямо у меня на глазах...
  
   - Дружище, - Гарри тяжело вздохнул и произнес медленно и раздельно, словно разговаривая с умственно отсталым, - они - летают - на метлах! И поэтому в принципе не способны заняться чем-нибудь... посторонним.
  
   - Гарри, ты не понимаешь!..
  
   - Не понимаю. И не желаю понимать. Зато я понимаю другое: завтра у нас первая игра этого года, и нам нужен вратарь. Нам нужен ты, понятно?! Вот что. Иди-ка ты пока на трибуну, что ли. Передохни, успокойся, возьми себя в руки. А когда вернешься в замок, - Гарри склонился к самому уху рыжего приятеля и зашептал еле слышно, - затащи свою Лав-Лав в какой-нибудь чулан для метел и оттрахай до потери пульса! Докажи себе, что ты - крутой парень, а не половая тряпка! Понял, мистер Отставной Девственник?.. Мерлин Всемогущий, что я советую...
  
   В ответ Рон жалобно шмыгнул носом:
  
   - Ничего не выйдет, дружище. Мы с ней как бы... в ссоре. Она сказала, что ей нужен по-настоящему хороший игрок, как Маклагген...
  
   - Тьфу, пропасть!..
  
   Гарри досадливо махнул рукой, и Рон побрел к раздевалке, волоча за собой метлу по снегу. Слизеринцы с трибун провожали его улюлюканьем и свистом. Тяжело вздохнув, Гарри оглядел трибуны, нашарил взглядом среди черных, синих и оливковых мантий единственную алую, Аврорскую - и снова поднял команду в воздух.
  
   ... Над стадионом сгустились темно-синие сумерки, когда Гарри, усталый и продрогший, ввалился в раздевалку. Мадам Хуч ушла куда-то по своим делам, и ее пришлось дожидаться добрых полчаса, чтобы сдать метлы и сундук с мячами. Юноша с завистью покосился на могучую громаду замка, на окошки в башнях, мерцающие теплым светом. Товарищи по команде давно переоделись, приняли душ, и теперь наслаждаются уютом факультетской гостиной. А у него зуб на зуб не попадает. Хотя... кого винить, что за все три часа тренировки он даже не вспомнил о Согревающих Чарах?
  
   Волшебник, блин.
  
   В раздевалке было темно. Скинув как попало на скамью квиддичную форму, Гарри босиком прошлепал в душевую, едва освещенную парой "неугасимых" масляных ламп под потолком, занял ближайшую ко входу кабинку, повернул вентили и блаженно замер, зажмурив глаза, под тугими теплыми струями. Усталость медленно оставляла сведенные трехчасовым напряжением мышцы, следом за ней, капля за каплей, покидал тело холод.
  
   Гарри едва не задремал стоя, уткнувшись лбом в кафельную стену... и потому даже не вздрогнул, когда к его спине прижалось мягкое теплое тело, а вокруг груди обвилась пара очень знакомых рук.
  
   - Мерлин и Моргана! Гарри, ну как так можно? Тебя не отогревать - тебя оттаивать надо!
  
   - ДОРА?! Какого... то есть, что ты тут делаешь?
  
   - Размораживаю тебя, - теплое дыхание щекотало ухо. - И магловские врачи, и маги-Целители утверждают, что лучший способ отогреть замерзшего до смерти - это теплые женские объятия. И только попробуй соврать, что тебе не нравится!
  
   - Нравится...
  
   - Тогда повернись сейчас же! А то ты говоришь со стеной, я - со спиной... так не годится!
  
   Гарри медленно и осторожно повернулся, словно его обнимала не девушка, а хрупкая фарфоровая статуэтка... и окончательно понял, что смерть от переохлаждения ему не грозит. Горячая кровь прихлынула к его щекам, обжигающей волной прокатилась по груди и ниже. Впервые в жизни он был благодарен своим близоруким глазам - Тонкс, без тени смущения, стояла перед ним абсолютно голая. Тусклый свет ламп переливался на влажной коже, заставлял пар за спиной сиять призрачным оранжевым ореолом.
  
   - Дора, ты с ума сошла!
  
   - Я знаю! Я схожу с ума по тебе уже месяц, с тех пор, как ты меня в первый раз поцеловал... И я больше не могу ждать!
  
   Объятие было сокрушительным; Гарри готов был поклясться, что слышит треск ребер. Тонкс прижала парня к стене, покрывая его лицо яростными поцелуями. В перерывах она шептала, словно в бреду:
  
   - Ты мой, мой, мой! Никому тебя не отдам!
  
   Улучив момент, Гарри перехватил инициативу, прильнув к губам девушки нежным требовательным поцелуем. Та ответила с поистине вампирской жаждой, прижимаясь к возлюбленному всем телом, так, словно хотела слиться с ним в единое существо. На миг юношу посетило ощущение deja vu: ноябрьская ночь, тусклый лунный свет в узком окне, на губах вкус клубники и сливок... Все было похоже. И все было совершенно иначе.
  
   Две пары рук смело путешествовали по обнаженным телам, исследуя самые потаенные уголки. Восставшая мужская гордость Гарри оказалась сжата между животом Тонкс и его собственным, и это никого ни капли не смущало. Все запреты рухнули; и стоило юноше чуть коснуться груди подруги, как та схватила его за руку и сама прижала его ладонь к упругому полушарию.
  
   Гарри неохотно оторвался от губ возлюбленной и медленно - поцелуй за поцелуем - двинулся по голубоватой пульсирующей жилке на шее до ямочки между ключиц и дальше вниз. Тонкс испустила низкий звериный стон, когда язык юноши скользнул по склону ее груди и коснулся напряженного горячего соска. По коже струилась вода, освежая пересохший от волнения рот... Гарри целовал грудь девушки, не пропуская ни дюйма, то нежно, едва ощутимо, то крепко, взасос, почти кусая. Тонкс постанывала и вскрикивала от наслаждения на грани боли, запустив пальцы в черные взъерошенные волосы парня и прижимая его голову к себе. Метаморфы по своей природе остро чувствуют свое тело - и, к изумлению Гарри, не прошло и нескольких минут, как Тонкс выгнулась и затрепетала в пароксизме удовольствия.
  
   Рука юноши скользнула по гладкому животику подруги... и была мягко остановлена. Тонкс чуть отстранилась, тяжело дыша, прошептала:
  
   - Подожди, олененок... Я хочу, чтобы сначала ты...
  
   Повторяя снова и снова: "Подожди, подожди, подожди", девушка опустилась на колени - и глаза Гарри полезли на лоб. Обняв его за бедра левой рукой, правой Тонкс осторожно обхватила его член, поцеловала головку - а затем решительно взяла ее в рот.
  
   Первым побуждением юноши было вырваться, остановить ее - но он сдержался. В самом деле: он ее не заставлял, даже не просил, а отказаться от такого подарка - смертельная обида; Тонкс его за это никогда не простит. И Гарри расслабился, полностью отдавшись новым, неизведанным ощущениям. Недостаток - вернее, полное отсутствие - опыта девушка восполняла страстью и огромной нежностью, а Гарри тем более было не с чем сравнивать... так что юноше не потребовалось много времени, чтобы достичь пика.
  
   Тонкс, с несколько озадаченным выражением на лице, старательно проглотила все семя до последней капли, пробормотала под нос:
  
   - Странный вкус... Но я привыкну. Я обязательно привыкну!
  
   Она начала неловко подниматься, поскользнулась, Гарри подхватил ее под мышки, помог встать. От волнения Тонкс держалась на ногах еще менее твердо, чем обычно, и потому поспешила прислониться спиной к стене.
  
   Гарри мягко поцеловал ее в уголок рта, и, повинуясь странному порыву, сам опустился перед ней на колени.
  
   - Бог мой, Полувидимка! Какая же ты... красивая! Даже там!
  
   Девушка тихонько хихикнула. А Гарри коснулся губами того самого чувствительного местечка, затем осторожно проник языком в мягкую влажную складку... Острый мускусный аромат ударил в ноздри, и Гарри решил, что этот запах ему скорее нравится, чем нет.
  
   Тонкс была на полпути до седьмого неба. Оба раза, в кинотеатре "Прометеум", одни только ласковые пальцы юноши заставляли ее буквально таять от наслаждения. Но сейчас то, что он вытворял языком, было... неописуемо. Волны блаженства одна за другой прокатывались по разгоряченному телу, мысли давно покинули голову, осталась лишь отчаянная мольба: "Еще! Бог мой, еще!!!" Девушка вначале чуть присела, развернув колени, затем и вовсе закинула одну ногу на плечо Гарри. Тот принял это с энтузиазмом и удвоил усилия... Под конец, из чистого озорства, юноша прошептал на парселтанге: "Откройся!" Мелкая вибрация языка довершила дело, и на несколько секунд оба утонули в пучине оргазма, "сотрясающего небо и землю", как сказал бы какой-нибудь поэтически настроенный китаец.
  
   В порыве страсти Тонкс так стиснула Гарри ногой, что едва не свернула ему шею. На этот раз уже она помогла ему подняться и, не успел юноша опомниться, поцеловала его, длинно и страстно, упиваясь собственным вкусом на его губах и языке. Затем притянула Гарри к себе и потребовала с отчаянной решимостью в голосе:
  
   - Возьми меня! Прямо здесь и сейчас! Я хочу тебя - хочу тебя во мне... и я готова. Совсем-совсем готова. И ты тоже, правда?
  
   Гарри с удивлением обнаружил, что его поникший было "младший братец" снова воспрял и готов к бою. Тонкс правильно истолковала его молчание:
  
   - Я тебе помогу! - и, обхватив его ногой за талию, снова коснулась рукой напряженной мужской плоти...
  
   И в этот момент за стеной громко хлопнула входная дверь. По раздевалке и душевой пронесся ледяной сквозняк.
  
   Гарри и Тонкс с задушенным вскриком отпрянули друг от друга. А в раздевалке уже скрипели половицы под чьими-то тяжелыми шагами, по стенам бродили голубоватые отсветы "Люмоса".
  
   - Поттер! Мерлиновы штаны, вот ты где застрял! Тебя уже обыскались! Ну, дошло до тебя, наконец, что твой дружок-морковная башка - не вратарь, а летучая дырка? Еще не поздно передумать и взять настоящего профи, Поттер! Клянусь, ты не пожалеешь... Оба-на, да ты не один?!
  
   В душевую просунулась нахальная физиономия Кормака Маклаггена. Верзила-семикурсник поднял сияющую неживым светом палочку над головой... но разглядеть ничего не успел. Метким броском мыльницы Тонкс выбила палочку из его пальцев (свет сразу потух), а Гарри отколол нечто вовсе невероятное. Вскинув руку ладонью вперед и состроив из пальцев что-то вроде двойного кукиша, гриффиндорский Ловец выкрикнул:
  
   - Конфундо!
  
   Из ладони ударил фиолетовый луч и угодил прямиком в лоб Маклаггена. Тот замер на миг с остекленевшими глазами, а затем, запинаясь на каждом слове, задал самый неожиданный и идиотский вопрос:
  
   - Профессор Ференц? А что... кентавры тоже... это... душ принимают?
  
   Необыкновенно звучным и величественным голосом, какого Тонкс никогда не слышала, Гарри перебил несостоявшегося вратаря:
  
   - Тропа праздного любопытства никогда не приведет к кладезям мудрости, торопливый жеребенок! Загляни в себя незамутненным взором, очисти свой разум - и обретешь путь к истине!
  
   - А... понятно, - Бладжер, с разгону врезавший по темечку, вряд ли сделал бы больше. - То есть я... могу, значит, идти?
  
   - Можешь, неразумный жеребенок - на это тебе и даны ноги, пусть даже всего две. И помни - ты встретишь свою судьбу, лишь следуя зову долга, а не мимолетных прихотей!
  
   - Ага... спасибо, профессор, - Маклагген неловко развернулся и затопал обратно. Вышел он, судя по звукам, со второй попытки, сначала нанеся лбом изрядные повреждения дверному косяку.
  
   Как только за верзилой захлопнулась дверь, Гарри и Тонкс облегченно вздохнули - и бросились одеваться, старательно не глядя друг на друга. Ткань отчаянно липла к мокрому телу, пуговицы отказывались попадать в петли, что отнюдь не улучшало настроения. Наконец, застегнув последний крючок на мантии, Аврорша устало опустилась на скамью.
  
   - Не судьба, - удрученно произнесла она, покачав головой.
  
   - Нет, это просто пятница, тринадцатое, - возразил Гарри.
  
   - И вообще - "тролля" нам по Маскировке! - хором резюмировали оба и дружно рассмеялись.
  
   Немного успокоившись, Тонкс положила голову на плечо Гарри.
  
   - Я тебе поражаюсь. На твоем месте я бы этого полудурка просто убила! Да и на моем - тоже.
  
   - Я и хотел! Мерлин свидетель, как я хотел! Но... получилось то, что получилось.
  
   - Ты хоть понимаешь, что приложил его таким беспалочковым "Конфундусом", какой и с палочкой не у всякого выйдет? У меня, например, ни за что...
  
   - Прости!
  
   - Ну вот, опять! За что ты извиняешься, глупый ты олененок? За то, что у тебя прорезалась новая полезная способность? Да я горжусь тобой, горжусь тем, что у меня есть вот такой уникальный Бемби! - и Тонкс звонко чмокнула Гарри в щеку. - И ты собой гордись - тебе полезно. Кстати, здорово ты его заболтал. Где так научился?
  
   - Не поверишь - Ференц все время так изъясняется. Лэвви Браун - она же фанатичка Предсказаний - как-то раз забыла конспект на столе в гостиной. А Симус его нашел, и потом весь вечер зачитывал нам избранные места... пока не явился Рон и не набил ему морду. Он за свою Лав-Лав кого хочешь в клочки порвет. А жаль - такое было шоу... Кстати о Роне. С ним и вправду надо что-то делать. Честное слово - волью в него завтра весь флакон Феликс-Фелицитиса, и будь что будет!
  
   - Ты что? Нельзя, это же допинг!
  
   - Да знаю я! А что делать?
  
   - Что делать, говоришь? - Тонкс на миг задумалась, затем торжествующе прищелкнула пальцами. - Я знаю, что надо делать! Вот послушай...
  
   По мере того, как Аврорша излагала свой план, озабоченное выражение на лице Гарри сменилось сначала удивлением, а затем - сияющей озорной улыбкой. Едва дослушав до конца, он вскочил, подхватил Тонкс на руки и закружил ее на месте.
  
   - Дора, золотая моя Полувидимка, ты - ГЕНИЙ!!!
  
   - Твой персональный гений! Что бы ты без меня делал...
  
  
  
  
   (1) Ботани-Бэй - бухта в Австралии, в Новом Южном Уэльсе, открытая Джеймсом Куком в 1770 г.; с 1787 г. - место ссылки преступников, приговоренных в Англии к каторжным работам. Несмотря на то что вскоре был избран другой пункт Австралии для ссылки преступников, Ботани-Бэй осталось именем нарицательным для обозначения каторги.
  
   (2) Gretna-Green marriage - брак между сбежавшими любовниками без исполнения формальностей (по названию деревни в Шотландии, где это допускалось)
  
  
   PS За Гретна-Грин особая благодарность Xelan, автору фика Delusions of Granger (оригинал лежит вот тут: http://www.fanfiction.net/s/5987417/1/Delusions_of_Granger), и великолепному переводчику Fire Phoenix с Хогнета. Иначе пришлось бы мне, как множеству авторов Хонкс-фиков, отправлять нашу сладкую парочку жениться в Лас-Вегас...
  
  
   Глава 10
  
  
   Внимание! Глава содержит спойлеры "Принца-Полукровки"... не обижайтесь.
  
  
   Глава 9.
   Круг замкнулся
  
   На следующее утро Гарри спустился в Большой Зал в самом боевом настроении. Для выполнения плана Тонкс, простого и гениального, все было готово. В кармане теплой зимней мантии чуть слышно позвякивали друг о друга три пузырька с зельями; крохотный, с горчичное зернышко, кусочек пастилы из "Завтрака Прогульщика" близнецов Уизли обеспечил вполне натуральный насморк, покрасневшие глаза и першение в горле. Рон, как и большинство соседей по дормиторию, засиделся вчера за полночь в факультетской гостиной, слушая довольно бессвязный, но захватывающий рассказ Кормака Маклаггена о банных привычках кентавра Ференца, и теперь дрыхнул без задних ног, что тоже было весьма удачно.
  
   Ленивое декабрьское солнце только-только выползло из-за горизонта, залив южные окна теплым оранжевым светом. В небе не было ни облачка, и Гарри счел это добрым знаком.
  
   Зал был набит битком - болельщики со всех четырех факультетов торопились позавтракать поплотнее. В своем нынешнем составе сборные Гриффиндора и Слизерина были примерно равны по силам, так что игра могла оказаться не только напряженной, но и весьма долгой.
  
   Команда "красно-золотых" уже расположилась за столом почти в полном составе. Деловито обменявшись приветствиями с запоздавшим капитаном, ребята вернулись к завтраку. Дин Томас невозмутимо поглощал тосты с джемом, обе Охотницы следовали его примеру. Пикс сидел, как на иголках, нервно сцепив пальцы и сверля взглядом пустую тарелку. На Кьюта, напротив, напал нервный "жрунчик": четверокурсник, почти не жуя, за минуту сметелил богатырскую порцию омлета с сосисками и потянулся за добавкой. Гарри подсел к нему и посоветовал не перегружать желудок перед игрой, невольно поймав себя на том, что в точности повторяет слова прежнего капитана гриффиндорцев, Оливера Вуда. Кьют смущенно покраснел, отставил тарелку и припал к кубку с тыквенным соком. Себе Гарри положил немного овсянки, добавил меда из розетки и тоже принялся за еду.
  
   Через полчаса в дверях показалась Гермиона, как всегда с книгой под мышкой. Следом за ней плелся нога за ногу взъерошенный хмурый Рон. Плюхнувшись на скамью, рыжий упер локти в стол и уронил голову на руки с самым обреченным видом.
  
   - А вот и наш Непробиваемый, - прокомментировал его появление Дин. - Ау-у, Рон, ты с нами? Хогвартс вызывает Уизли, как слышите меня, прием?
  
   Гарри фыркнул, Гермиона деликатно хихикнула в кулачок. Рон пробубнил без выражения:
  
   - Отвали, Томас! Без тебя тошно...
  
   - Да ладно тебе! Раз уж встал и добрался до стола, пора бы и проснуться!
  
   Девочки прыснули. Джинни сочувственно тронула брата за рукав:
  
   - Правда, Рон, хватит дуться! Завтракать будешь?
  
   - Не хочу.
  
   - Ну хоть выпей тогда что-нибудь! - предложил Гарри. - С совсем пустым брюхом на поле делать нечего. Чего налить - чаю? Кофе? Сока?
  
   - Яду! - огрызнулся Рон. - Может, смотаешься за флаконом "Живой Смерти"? Тебе-то Слагхорн всяко не откажет!
  
   - Намек понял, - Гарри потянулся за кофейником. И в этот момент вдоль гриффиндорского стола словно бы пронесся вихрь - чрезвычайно жизнерадостный вихрь в ярко-алой Аврорской мантии.
  
   - Приветик будущим чемпионам! Джинни... Гарри... Гермиона - ах, да, ты же не играешь... Все равно приветик! - Тонкс буквально фонтанировала хорошим настроением. - Ронни, малыш, ты чего такой кислый, словно ведро лимонов съел? А ну, выше нос - удача рыжих любит!
  
   Взгляды чуть ли не всего факультета скрестились на улыбающейся Аврорше. Гарри довольно усмехнулся - первая стадия операции прошла успешно - и, воровато оглянувшись, украдкой опорожнил пузырек с зельем в дымящийся кофе. Тонкс тем временем пыталась растормошить Рона и тараторила без умолку:
  
   - Между прочим, у меня куча роскошных новостей, специально для вас! Во-первых, сегодня классная погода, только взгляните! Во-вторых, разведка донесла, что при жеребьевке вам достались южные кольца, а значит, Охотникам "зелененьких" придется атаковать на ощупь. Слышишь, Ронни, это я тебе говорю! В-третьих, у Слизерина две замены: Вайси вчера на тренировке схлопотал бладжером по лбу, и вместо него выставили Монтегю, а он до сих пор не очухался после Исчезательного Шкафа и летает только от хорошего пинка.
  
   - А вторая замена? - Рон несколько оживился.
  
   - Вы не поверите - Малфой собственной персоной! Заявил, что болен, играть не сможет, и ловцом у Слизов сегодня будет какой-то Харпер.
  
   - Харпер? Знаю такого, - перебила Авроршу Джинни. - Он мой ровесник и полный идиот. Всех достоинств - это его папаша, большая шишка в правлении "Нимбуса".
  
   - Вот так номер... А с хорьком что случилось?
  
   - Да так... Вопил много и не по делу, - Тонкс выразительно подмигнула Гарри, - и кишки простудил.
  
   - Точно-точно, так все и было, - Гарри с преувеличенной серьезностью покивал в ответ. - Кишечный грипп, анальный насморк...
  
   Игроки и все, кто сидел рядом, покатились со смеху. Шутка запорхала по рядам, сопровождаемая взрывами хохота. Тонкс и Гарри переглянулись - и Аврорша, подхватив его чашку с кофе, сунула ее в руку Рона:
  
   - Именем Аврората - пей до дна и воспрянь, как на ежика уселся!
  
   Рон ухмыльнулся и поднес чашку к губам. Гермиона вдруг вскочила, замахала руками:
  
   - Рон, нет! Не пей это ни в коем случае!
  
   - С чего бы вдруг?
  
   Девушка яростно сверкнула глазами:
  
   - Гарри! Ты только что подлил что-то в кофе!
  
   - Прости... что ты имеешь в виду? - вежливо переспросил Гарри.
  
   - Не прикидывайся! Я все прекрасно видела. Флакон сейчас у тебя в руке!
  
   - Где флакон? Какой флакон? - юноша поднял руки - и миниатюрная склянка зеленоватого стекла незаметно скользнула в рукав. - Вот видишь, нет никакого флакона!
  
   - Рон, предупреждаю в последний раз: не вздумай это пить! - в голосе Гермионы явственно звенели слезы. - Ну почему ты никогда меня не слушаешь?!
  
   - Да ну тебя нафиг! Надоела - то делай, этого не делай... Вот возьму и выпью, тебе назло! - и Рон залпом осушил чашку. В следующее мгновение глаза его полезли на лоб, из ушей и ноздрей с неприличным звуком брызнули струйки пара. - Что это было?
  
   - Кофе. По-турецки, - с готовностью пояснил Гарри. - Короче, ребята, дожевывайте и пошли, пока "зелененьким" не присудили техническую победу из-за неявки противника! - и встал из-за стола.
  
   Гермиона, сжав кулачки, преградила путь Гарри. Дрожащим от ярости голосом она произнесла тихо, так, чтобы слышал только он:
  
   - Ты за это ответишь, Гарри Поттер! От кого угодно, но от тебя я не ожидала такого... такого жульничества!
  
   - Кто бы говорил! - прошипел Гарри в ответ. - Я, что ли, "Конфундусом" лупил на отборе в... Сама-Знаешь-Кого?
  
   На них стали оглядываться. Гарри успокаивающе махнул рукой - "идите, я догоню". Но Гермиона отступать не собиралась:
  
   - Ну, вот что! Или ты мне скажешь, что было в чашке, или я немедленно иду к мадам Хуч и требую, чтобы Рона сняли с игры за употребление допинга! И тебя заодно!
  
   - Мерлин Всемогущий... Бодроперцевый бальзам там был, ясно?! А Феликс Фелицитис вот, - процедил Гарри сквозь зубы и продемонстрировал второй флакон, наполненный до пробки переливающейся янтарным светом жидкостью. Сургучная нашлепка на горлышке была цела. - Теперь ты довольна?
  
   - Б-бодроперцевый... б-бальзам? - глаза Гермионы расширились от удивления. - Зачем?
  
   - Затем, что я вчера простыл на тренировке. И не хочу потерять Снитч только из-за того, что в самый ответственный момент мне приспичит чихнуть! Еще вопросы?
  
   - А в кофе ты зачем его наливал?
  
   - Чтобы проскочил легче. Он же жгучий, как зараза! Кстати, напомнила... - Гарри звучно высморкался в платок, затем вынул из кармана последний флакон и, заранее сморщившись, осушил его одним глотком. Горло обожгло, из ушей и ноздрей повалил пар. Дышать сразу стало легче, боль в горле мгновенно исчезла. - Вот так. Берег на вечер, на всякий случай. А теперь придется надеяться только на Согревающие чары...
  
   - Гарри! Я непременно должна сказать Рону!.. Он ведь думает, что там было Зелье Удачи, и теперь...
  
   - Миона, постой! - Гарри придержал подругу за рукав. - Не торопись. Потерпи хотя бы до конца матча, ладно? Пусть Рон и дальше так думает. Мне сегодня позарез нужен уверенный в себе вратарь. Уверенный... и везучий!
  
   Гермиона подозрительно прищурилась на одноклассника. Она смутно догадывалась, что некая жульническая комбинация все же имела место, более того - ей досталась едва ли не главная роль, и это раздражало.
  
   - Все равно это - обман! Неужели нельзя было просто сказать...
  
   - "Просто" - нельзя. Иначе Рон не поверил бы - ты же его не первый год знаешь. Кстати, спасибо. Без тебя ничего бы не получилось. Ты была великолепна в своем праведном гневе!
  
   - Так ты меня использовал?! - Гермиона испепелила собеседника взглядом. Гарри ответил ей тем же.
  
   - Что за шум, а драки нет? - Тонкс появилась исключительно вовремя, ненавязчиво оттеснив разъяренную Старосту факультета от Мальчика-Который-Выжил.
  
   - Все в порядке. Так, маленькое недоразумение. Ладно, мне пора, а то еще без меня начнут - неловко будет. Тонкс, ты будешь смотреть игру?
  
   - Мой сектор охраны - западные трибуны, так что куда я денусь!
  
   - Отлично! Увидимся на поле!
  
   - Слушаю и повинуюсь, мой великолепный господин! - Аврорша отвесила шутовской поклон и, одарив Гарри на прощание более чем дружеским поцелуем, направилась к группе людей в красных мантиях возле преподавательского стола. Сам же Гарри заторопился к выходу из Зала, где нетерпеливо переминались с ноги на ногу остальные члены его команды.
  
   Гермиона проводила долгим взглядом сначала Тонкс, потом Гарри, сделала какие-то свои выводы и, не торопясь, двинулась в сторону Гриффиндорской башни.
  
   Судя по выражению лица Старосты "львиного факультета", выводы эти не сулили влюбленной паре ничего хорошего.
  
  
   ...В Гриффиндорской раздевалке пахло сырым деревом, мастикой для метловищ и застарелым потом. Игроки натягивали форму, подгоняли защитные жилеты, оплечья, налокотники и прочее, проверяли обвязки метел - в общем, последние приготовления к игре шли положенным порядком. Было тесно и шумно. Большую часть шума создавал Рон - красный, возбужденный, он размахивал руками и громогласно рассуждал о невероятном везении, свалившемся на его голову с самого утра. Даже когда Джинни раздраженно запустила в него ботинками, Рон, не глядя, поймал левый, локтем отбил правый и, как ни в чем не бывало, продолжал сотрясать воздух. Остальные члены команды на миг оставили каждый свое занятие и многозначительно переглянулись.
  
   - Мерлин свидетель, это как в лотерею главный приз сорвать! Погода - идеальная! Кольца - южные! Лучший Охотник и Ловец Слизов - оба в Больничном крыле! Вот что я называю настоящим везением!... - Рон замер, наполовину надев левую вратарскую перчатку. Лицо его побледнело так, что проступили все веснушки разом. - Гарри!
  
   - Что?
  
   - Я... ты... мой кофе... Ты не?.. - бессвязно забормотал Рон и вдруг, округлив глаза, понизил голос до ужасного шепота. - Что в нем было?
  
   - Честное слово, Рон, твой Патронус - жираф! - съязвила Джинни.
  
   - Не бери в голову! - отмахнулся Гарри. - Что надо, то и было. Лучше давай обувайся - через пять минут на поле!
  
   Рон с рекордной скоростью справился с залубеневшими шнурками и присоединился к остальной команде, тесно окружившей своего капитана.
  
   - Так, ребята, слушаем меня! Все знают свои места, все помнят свои схемы. Во-первых, имейте в виду: "зелененькие" надеются на скорость метел. Думают, сели на две тысячи первые "Нимбусы", так и взяли Мерлина за бороду? Да ни фига подобного! Это на стадионе мирового класса прокатило бы, а у нас поле маленькое. Пока они разгоняются и тормозят - мы их на маневре обведем! Охотники! Дин - ты у нас главная ударная сила. Взял Квоффл - сразу прорывайтесь к кольцам "вороньим клювом". Ты на острие, Деми и Джинни прикрывают. По кольцам работай только наверняка. Не можешь - пасуй девчонкам. Джинни, ты - самая меткая. Деми, у тебя лучше всех выходят крученые броски. Увидели Квоффл у любого Слиза - атакуйте вместе! Берите в "коробочку", заходите в лоб, вгоняйте в землю - этого они не любят. Маникюр берегут! - девушки и младшая половина команды захихикали. - Пикс, Кьют! По бладжерам лупите не просто так, а с умом - чтобы на рикошете как бы случайно зацепить хоть кого-нибудь из Слизов. Правила это допускают. И прикрывайте Охотников на атаке! Рон... ну, за тебя я спокоен. И самое главное, - Гарри повысил голос, - накрепко запомните: грифон всегда порвет змею! И орел всегда порвет змею!
  
   - И барсук тоже порвет змею! - догадливо подхватила Джинни.
  
   - Змею вертел я на... - начал было Пикс, ухмыляясь от уха до уха. Демельза тут же ловко зажала его рот ладонью и добавила наставительно:
  
   - На метле, понятно тебе, хулиган малолетний?
  
   Вся команда взорвалась дружным хохотом. Гарри просиял:
  
   - А ну-ка, еще разок, все вместе!
  
   Гриффиндорцы, встав в кружок, обняли друг друга за плечи и, азартно сверкая глазами, выкрикнули хором:
  
   - Грифон всегда порвет змею!
   Орел всегда порвет змею!
   Барсук - и тот порвет змею!
   Мы змей вертели на... метле!
  
   Снаружи гулко ударил колокол, двери, ведущие на поле, распахнулись, впустив волну морозного воздуха и слитный рев трибун. Команда "львиного" факультета оседлала метлы и, плотной группой вылетев наружу, описала над полем круг, во всю глотку скандируя новую речевку.
  
   Болельщики разразились приветственными криками и свистом. Почти две трети собравшихся, не только Гриффиндорцы, но и большая часть студентов с Рэйвенкло и Хаффлпаффа, размахивали ало-золотыми флажками. Остальная треть трибун, западный и часть северного сектора, переливались зеленью и серебром (Гарри мысленно посочувствовал Тонкс, оказавшейся в самом сердце вражеского лагеря), оттуда доносилось шиканье и свист, то и дело кто-то заводил оскорбительное "Уизли - наш король". Время от времени сквозь общий шум прорывался рев знаменитой шляпы-льва Луны Лавгуд.
  
   Гарри заложил крутой вираж и лихо приземлился рядом с мадам Хуч, уже готовой выпустить мячи. Та взглянула на него весьма неодобрительно.
  
   - Капитаны, пожмите друг другу руки!
  
   Новый капитан Слизеринцев, Уркхарт, стиснул руку Гарри так, словно хотел сломать ему пальцы. Гарри ответил тем же. Невидимое со стороны состязание продолжалось почти минуту; Уркхарт первым ослабил хватку и наклонился к самому уху соперника:
  
   - Мы вас похороним, Поттер, ты понял?
  
   Гарри не остался в долгу:
  
   - Как там Его Хоречество, получше? Учти, он заразен... - верзила в зелено-серебристой форме побледнел, отпрянул, как от огня, и зачем-то принялся яростно оттирать ладонь о штаны. Гарри довольно усмехнулся. Любите грязную игру? Так вы ее получите!
  
   - Игроки - по метлам! - скомандовала мадам Хуч. - По свистку... три... два... один...
  
   Под звук пронзительной трели обе команды взмыли в воздух. Тут же следом за ними из сундука выстрелили бладжеры и выпорхнул, сверкая серебряными крылышками, крошка-Снитч. Игра началась.
  
   Гарри неторопливо кружил над полем, высматривая крылатый мячик, и одновременно краем глаза следил за Харпером, который метался беспорядочными зигзагами футов на пятнадцать ниже. Его суматошные перемещения только вносили дополнительную путаницу на поле, мешали остальным игрокам, и Гарри очередной раз не смог скрыть усмешки: "Как в том анекдоте - приняли дурака в команду... бладжером во второй состав!"
  
   От этих мыслей капитана "красно-золотых" вдруг отвлек голос комментатора:
  
   - ...Говоря о нынешнем составе команды Гриффиндора, фраза "большая дружная семья" - вовсе не фигура речи. Наш героический Мальчик-Который-Выжил, похоже, в этом году собрал под свою могучую руку всех друзей, родственников друзей и друзей родственников, до кого сумел дотянуться. Незабываемая игра Рона Уизли в прошлом году должна была бы навеки преградить ему путь на поле, но дружба воистину творит чудеса - и вот Наш Король снова в игре...
  
   Слизеринские трибуны ответили аплодисментами и свистом. Гарри заскрипел зубами с досады - вместо Ли Джордана сегодня игру комментировал Захариас Смит, напыщенный придурок-Хаффлпаффец, которого Гарри невзлюбил еще со времен "Армии Дамблдора".
  
   - ...Сладкая парочка Охотников - сестра Рона, Джинни, и ее неизменный спутник Дин Томас. По слухам, они непрерывно тренируются даже в приватной обстановке, и Дин уже успел забросить своей подружке пару-тройку Квоффлов... - взрыв жеребячьего ржания с западных трибун, невнятный шум из комментаторской кабины. - Извините, профессор, я всего лишь стараюсь быть беспристрастным...
  
   После игры наколдую гаду змеиный язык до пупа и ослиные уши! Гарри свалил метлу в крутое пике - возле одного из опорных столбов ему почудился золотой отблеск. Увы, только почудился.
  
   - И вот Слизерин атакует! Похоже, сейчас будет первый гол. Уркхарт принимает пас!.. бросок!..
  
   Живот Гарри болезненно свело ...
  
   - ...И Уизли отбивает Квоффл. Ну, бывает - раз в год и рак свистит, и свинья летает. Должно же ему хоть раз повезти, не так ли?
  
   Вот именно, курносик, ему везет! Гарри взмыл вверх, нырнув в самую гущу игроков. По опыту он знал, что Снитч, как и его крылатый прообраз, предпочитает скрываться от преследователя в середине стаи любых летунов, будь то воробьи, вороны или ведьмы на метлах.
  
   - Страсти накаляются! Охотники разыгрывают Квоффл... Что я вижу - Гриффиндор применил "Вороний Клюв", маневр, устаревший еще до того, как золотой Сниджет впервые залетел на квиддичное поле! С современными скоростными метлами этот архаичный... Томас выходит один на один с вратрем... пасует Роббинс... бросок... вполне техничный "сухой лист"... Не может быть - ГОЛ!!! Гриффиндор открывает счет! Это везение, определенно, невозможное, сумасшедшее везение. Посмотрим, надолго ли его хватит...
  
   Следующие полчаса стали для Слизерина настоящей катастрофой. Квоффл влетал в северные кольца чуть ли не каждые пять минут. Четыре гола забила Джинни, пятый вколотил Дин Томас, прорвавшись к цели буквально на дистанцию "щелчка по носу". Все попытки "зелено-серебряных" контратаковать либо захлебывались еще на середине поля, либо разбивались о несокрушимую защиту Гриффиндорского вратаря. Рон раз за разом отбивал самые трудные и коварные броски, некоторые - самыми кончиками пальцев, в промежутках громко и немелодично распевая "Грифон всегда порвет змею". Речевку мигом подхватили болельщики "красно-золотых". Западные же трибуны угрюмо молчали.
  
   - ...Не хочется, но придется признать: поттеровский метод формирования команды дает весомые результаты. Все вносят свой вклад, даже Пикс и Кьют, слишком хилые для настоящих Отбивал. Поднакачать мышцы им определенно не помешало бы...
  
   - Кьют, влепи в него бладжером! - выкрикнул Гарри со злым азартом в голосе. Кьют, хищно ухмыляясь, взмахнул битой, однако вместо комментаторской кабины бладжер угодил прямиком в Харпера, заставив слизеринского Ловца сорваться в штопор.
  
   Еще через четверть часа Гриффиндор выигрывал всухую с перевесом уже в сотню очков. Не знай Гарри правды, он мог бы поклясться, что каждый из его товарищей по команде хватил перед игрой по полновесной дозе Эликсира Удачи. Деморализованные Слизеринцы совершали глупейшие промахи; даже новенькие "Нимбусы", казалось, не слушались своих седоков. "Красно-золотые" же действовали безошибочно и слаженно, словно единый механизм, понимая друг друга даже не с полуслова - с полувзгляда. Рон откровенно скучал на своей "Комете" и время от времени отвечал на шумные приветствия трибун величественным взмахом руки.
  
   Возле Слизеринских колец снова началась свалка. Роланда Хуч в полосатой мантии арбитра орлом парила над толчеей, высматривая нарушения правил. Гарри неторопливо подлетел поближе и поднес ладонь козырком к глазам...
  
   Внезапный толчок в бок, под ребра, заставил парня выгнуться дугой и едва не сбросил с метлы. Толстый свитер, поддетый под форму, - Спасибо, миссис Уизли, я ваш должник...- смягчил удар, но дыхание разом перехватило, и несколько секунд Гарри хватал ртом воздух, словно карп на берегу. Трибуны возмущенно взревели. Мадам Хуч стремительно развернулась, но опоздала. Все, что она увидела - это двух Ловцов, мирно зависших в воздухе колено к колену.
  
   - Думаешь, этот счет что-то значит? - тихий голос Харпера над самым ухом сочился ядом. - Твой дружок-предатель крови может хоть вывернуться наизнанку - вам этот матч все равно не засчитают! Наш декан узнал про...
  
   Замолчав на полуслове, Харпер вдруг свечкой взмыл вверх, обдав соперника ледяным ветром.
  
   - ...И пока капитан Гриффиндорцев по-отечески приглядывает за своим большим и дружным семейством, Ловец Слизерина, похоже, увидел нечто гораздо более важное! Напоминаю - счет пока только сто-ноль, а значит, еще ничего не решено! Харпер одним движением руки может добыть своей команде заслуженную победу...
  
   Смит, ты дурак или скотина? Не заметил, как этот гад мне по ребрам заехал?! ...О, дьявольщина! Гарри, морщась от боли в отбитом боку, задрал голову - и похолодел: подлец-Снитч с вальяжностью махаона порхал в зените прямо над ним.
  
   И Харпер с ликующей физиономией мчался прямо к Снитчу.
  
   "Молния" рванула с места так, что напором воздуха у Гарри едва не сорвало очки. Скорость у его метлы была выше, чем у "Нимбуса", и разгон она набирала быстрее, но расстояние между Ловцами сокращалось медленно... слишком медленно. Гораздо медленнее, чем между рукой Харпера и золотым крылатым мячиком.
  
   Слизеринец щурился, моргал и то и дело отворачивал лицо от леденящего встречного потока, пальцы его вслепую шарили в воздухе, промахиваясь на какие-то дюймы. Улучив момент, Гарри заорал во всю глотку, перекрикивая рев ветра в ушах:
  
   - Эй, змееныш! Чем тебе Малфой заплатил, чтобы ты сыграл вместо него - деньгами или натурой?
  
   Это было подло и грязно. До невозможности грязно и подло. По-слизерински. Но это сработало. Харпер нелепо взмахнул руками, отпрянул с нечленораздельным возмущенным воплем, побагровев, как свекла, - Э, похоже, и впрямь подгнило что-то в королевстве гадском! - Снитч заполошно метнулся прочь... прямо в подставленную ладонь зеленоглазого Ловца.
  
   - ДААА!!! - Гарри даже не подозревал, что в его легких хватит воздуха еще и на победный клич. - Мы их сделали, сделали, сделали!!!
  
   Описав круг почета со Снитчем в высоко поднятой руке, Гарри приземлился в центре поля под восторженный рев толпы, совершенно заглушивший финальный свисток.
  
   Гриффиндор выиграл со счетом 260-0.
  
   Болельщики вопили и бесновались на трибунах; победители вопили и бесновались на поле, обнимались, прыгали, от души хлопали друг друга по спинам и плечам, отплясывали какой-то неуклюжий дикарский танец. Слизеринцы опустились поодаль, но уходить не спешили, словно ждали чего-то.
  
   Гарри, едва обращая внимание на объятия, хлопки и приветственные крики, не отрывал взгляда от западной трибуны, где по проходу между рядами, спотыкаясь и чудом держиваясь на ногах, спешила вниз знакомая фигурка в ярко-алой мантии. Высвободившись из цепких рук младшей Уизли, юноша кинулся было навстречу...
  
   - ВНИМАНИЕ! ТИШИНА! - проревел вдруг над стадионом голос ненавистного экс-профессора Зельеварения, усиленный Сонорусом. - КАК ДЕКАН ФАКУЛЬТЕТА СЛИЗЕРИН, Я ТРЕБУЮ АННУЛИРОВАТЬ РЕЗУЛЬТАТ ЭТОГО МАТЧА!
  
   Тишина обрушилась, словно удар грома. А профессор Снейп продолжал, чеканя слова, словно верховный судья Визенгамота, выносящий смертный приговор:
  
   - По моим сведениям, Ловец и Вратарь Гриффиндорской команды перед игрой приняли запрещенное зелье, а именно Эликсир Удачи, Феликс Фелицитис. Следовательно, итог игры НЕДЕЙСТВИТЕЛЕН!
  
   - Твою же мать... - прошептал Гарри. Ноги его разом стали ватными, и если бы не верная "Молния", юноша сел бы, где стоял. Взгляды всех собравшихся на стадионе скрестились на нем, вдавливая в снег неподъемным грузом. Впрочем, нет, не всех. Рон, то бледнел, то краснел, переминался с ноги на ногу, не зная, куда девать глаза. Рыжему явно хотелось провалиться сквозь землю, и чем глубже, тем лучше.
  
   - Гарри, какого ...?! Он что, с Дракучей Ивы рухнул? Как это - недействителен? Какой еще долбаный Феликс?! - возопил Пикс, и никто не стал его одергивать. Словно по сигналу, весь стадион взорвался возмущенными воплями.
  
   - ТИХО!!! - глубокий властный голос Альбуса Дамблдора перекрыл шум. - Мистер Поттер, мистер Уизли, будьте любезны подняться в преподавательскую ложу. Обвинение очень серьезное, я должен сам во всем разобраться, - добавил Директор чуть тише.
  
   Рон нога за ногу поплелся к восточной трибуне, волоча за собой "Комету". Гарри же просто оседлал свою метлу и не торопясь подлетел к ложе возле комментаторской кабины. Рон проводил его недоуменным взглядом, затем хлопнул себя по лбу и последовал примеру приятеля. Резных перил, ограждавших ложу, оба Гриффиндорца достигли одновременно.
  
   Шестикурсников встретил суровый ареопаг в составе Директора и всех преподавателей Хогвартса (кроме Хагрида), начальника Авроров Долиша и мадам Помфри с аптечкой первой помощи наготове. Минерва Макгонагалл смерила своих студентов холодным обвиняющим взглядом и отвернулась, сжав в ниточку и без того тонкие сухие губы. Гораций Слагхорн, напротив, казался искренне огорченным, как и крохотный профессор Чар и Заклинаний. Декан Слизерина изучал отпрыска своего давнего школьного врага со странной смесью брезгливости и интереса, словно редкостное, но крайне мерзкое насекомое. Рядом со Снейпом в позе пай-девочки стояла Панси Паркинсон, и ее маленькие глазки сверкали злобной радостью.
  
   - Итак, мистер Поттер, мистер Уизли. Вы ничего не хотите нам сказать? -спросил Дамблдор после долгой мучительной паузы, глядя на студентов поверх очков. Рон опустил голову и громко шмыгнул носом. Гарри же твердо и бестрепетно встретил испытующий взгляд Директора.
  
   - Только одно, сэр. Все, что говорил сейчас профессор Снейп - абсолютная ложь, от первого до последнего слова.
  
   - Да как ты смеешь, ты, маленький, наглый!.. - зашипел экс-профессор Зельеварения. Гарри не отвечал, с кривой усмешкой кивая каждому эпитету. Ну да, ну да. Несносный, ни на что не годный, высокомерный, безмозглый... короче, весь в папу. Смени спичрайтера, Сопливус!
  
   - Северус, Северус! - Дамблдор мягко коснулся плеча разошедшегося зельевара. - Я полагаю, вам надлежит предъявить всем нам доказательства вашего... мнения.
  
   - Если Поттер предпочитает хранить гордое молчание - охотно. Мисс Паркинсон! Повторите Директору то, что рассказали мне!
  
   Бросив злорадный взгляд на нахохленных однокашников, Слизеринка заговорила:
  
   - Сегодня утром во время завтрака та грязно... - Деканша Гриффиндора сделала предупреждающий жест, и Панси продолжила настолько приторным голоском, что у Гарри заныли зубы, - прошу прощения, декан Макгонагал, - Староста вашего факультета, Грейнджер, заявила, что видела, как Поттер подлил Уизелу какое-то зелье. А затем стала орать на весь Большой Зал, что будет жаловаться мадам Хуч, что их обоих снимут с игры за допинг, и все такое прочее.
  
   - Мисс Грейнджер обращалась к вам, Роланда? - перебил ее Директор, повернувшись к преподавательнице полетов.
  
   - Нет, Альбус. Может быть, она просто не успела? Или погорячилась? В ее возрасте бывает... - рассудительно ответила мадам Хуч.
  
   - Я так и знала, что эта тварь промолчит, чтобы покрыть своих дружков! - выкрикнула Панси, как никогда похожая в этот момент на злобного раскормленного мопса.
  
   - Следите за языком, мисс Паркинсон! - рявкнула выведенная из себя Макгонагалл, и Панси испуганно замолчала, оглянувшись на своего декана в поисках поддержки. Тот чуть заметно кивнул.
  
   - Вы же сами видите - эти жалкие обманщики не смогли бы выиграть без Зелья Удачи! Вы должны присудить победу нам!!! - Слизеринка топнула ногой, как капризная маленькая девочка. На лицах всех присутствующих, кроме Дамблдора, Снейпа и самой Паркинсон, появились одинаковые ухмылки.
  
   - Будешь и дальше играть в оскорбленное достоинство, Поттер? - глумливо усмехнулся Снейп. - Может быть, твой приятель Уизли окажется разговорчивее?
  
   - Гарри хотел как лучше... - пробубнил Рон, старательно глядя на носки своих ботинок.
  
   - Та-ак... - протянул профессор, не скрывая торжества. - Значит, зелье все-таки было?
  
   - Было, - неожиданно легко согласился Гарри. - Только не то, о котором вы подумали. Профессор Слагхорн! Вы, как по-настоящему компетентный Мастер Зелий, - скрежет зубов Снейпа услышали все без исключения, - наверняка можете определить признаки и последствия приема Феликс Фелицитис... или любого другого состава, верно?
  
   - Ну, не то чтобы любого... - пробормотал явно польщенный старый Зельевар. - Коллеги! А ведь верно! Как же это сразу не пришло нам в голову? И вы, Северус, слишком торопитесь с выводами. Благодарю, мой мальчик. Продолжай.
  
   - Ну... если бы мы с Роном приняли Эликсир Удачи, мы бы сейчас не здесь стояли, а готовились к вечеринке в честь победы в факультетскй гостиной - это раз.
  
   - Да... действительно, - кивнул Слагхорн. - Звучит вполне логично.
  
   - Продолжай, Поттер. Мне тоже интересно, до чего ты договоришься в своих убогих попытках оправдаться, - процедил Снейп сквозь зубы.
  
   - Второе - то, что удача одного человека - это удача одного человека, и на семерых ее не хватит. Разве что я ухитрился незаметно подлить Феликс Фелицитис всей команде. Но Миона... простите, Староста Грейнджер говорила только о Роне, разве не так?
  
   Некоторые преподаватели уже чуть заметно улыбались. Симпатии их медленно, но верно склонялись на сторону Мальчика-Который-Выжил. А тот продолжал:
  
   - И в-третьих и в-главных, все, что я принимал сегодня утром - это Бодроперцевый бальзам...
  
   - ВОТ!!! - Снейп вытянул руку, указывая на Гарри прокурорским жестом. - Вы слышали! Он сам признался!
  
   - Помолчите, Северус, - неожиданно вступилась за Гриффиндорца до сих пор молчавшая мадам Помфри. - Этот бальзам дала ему я вчера вечером, три флакона. Поттер явился ко мне, явно простуженный после тренировки, попросил что-нибудь от гриппа... Первую дозу он принял прямо при мне, вторую должен был принять сегодня утром, после завтрака, и третью - после игры. Это был педиатрический раствор, всего десять процентов! Только-только простуду вылечить! И между прочим, если вы не в курсе, - школьная Целительница ехидно прищурилась из-под очков, - Бодроперцевый бальзам в основной форме прямо рекомендован игрокам в квиддич для восстановления сил после длительных игр и тренировок в экстремальных условиях! И по международной классификации допингом он не является! Так-то! И оскорблять моего пациента я вам не позволю!
  
   - Все это только слова! - отмахнулся Снейп. - Я уверен: мальчишка врет, и врет нагло! Пока я не увижу доказательств...
  
   - Так вам нужны доказательства? - сарказм в голосе Гарри можно было мазать на хлеб вместо горчицы. - Будут вам доказательства. Ассио моя зимняя мантия!
  
   Юноша повернулся к полю и взмахнул палочкой. Через несколько секунд из дверей раздевалки для мальчиков вылетело нечто вроде громадной уродливой летучей мыши и устремилось к преподавательской ложе. Когда мантия перелетела через перила, Снейп протянул было руку - поймать, но Гарри с его инстинктом Ловца оказался проворнее.
  
   - Дайте ее мне, Поттер. Немедленно! - приказал Снейп самым угрожающим тоном.
  
   - Нет, сэр! Ваше мнение пристрастно! - юноша с удовольствием вернул разъяренному профессору его собственную фразу. - Мадам Хуч, если вы не против... Вы - арбитр, вам беспристрастность по должности положена.
  
   - Спасибо за доверие, молодой человек, - иронически хмыкнула та, принимая мантию.
  
   - Посмотрите в правом боковом кармане и в левом внутреннем, - вполголоса подсказал Гарри.
  
   На свет явились два пустых флакона из-под Бодроперцевого бальзама, и запечатанный - с Эликсиром Удачи. Гарри спокойно комментировал:
  
   - Как вы и сказали, мадам Помфри, вторую дозу я хотел принять за завтраком, перед игрой. Добавил бальзам в кофе, чтобы не так жгуче было... А то, что этот кофе выпил Рон - вышло совершенно случайно.
  
   - Почему же тогда мисс Грейнджер решила, что в кофе был Феликс Фелицитис? - поинтересовалась Макгонагалл уже вполне мирным тоном.
  
   - А вот это уже не ко мне вопрос, а к Гермионе и ее тараканам, - ухмыльнулся Гарри.
  
   Минерва нахмурила брови, но в глазах ее блестели веселые искорки.
  
   Слагхорн принял из рук мадам Хуч флакон с Эликсиром Удачи и внимательно осмотрел горлышко.
  
   - Хм... действительно, печать цела. Я рад, что не ошибся в тебе, мой мальчик! Возьми, он твой по праву!
  
   Однако не успел Гарри протянуть руку, как Северус Снейп грубо выхватил флакон из пальцев коллеги.
  
   - Поттеру ваш Эликсир не понадобится, Гораций! Во избежание подобных соблазнов в будущем...
  
   - Северус! - в голосе Минервы Макгонагалл прозвенела сталь. - Северус! Вы свое слово уже сказали. Молодой Поттер - мой студент, и мне решать, достоин ли он и впредь владеть подобной наградой, или нет. Мне, а не вам. И прекратите вести себя, как капризный недоросль. Верните Эликсир.
  
   С выражением лица, способным вогнать в окаменение саму Медузу Горгону, профессор ЗОТИ швырнул Гарри злополучный флакон. Юноша едва успел поймать его над самыми перилами.
  
   Резко развернувшись, Снейп стремительным шагом покинул ложу. Развевающаяся за спиной мантия зацепились за что-то, профессор яростно дернул полу, раздался треск рвущейся ткани - и, оставив на ближайшей к выходу скамье изрядный лоскут подкладки, самый нелюбимый преподаватель Хогвартса сбежал по ступенькам, ругаясь в голос самыми черными словами. Панси Паркинсон на миг задержалась на верхней ступеньке:
  
   - Ты за это заплатишь, Поттер! - прошипела она, багровея лицом.
  
   - Да хоть сейчас! - Гарри нашарил в кармане брюк неизвестно как угодившую туда монетку в два кната и кинул Слизеринке. Та машинально поймала ее и тупо уставилась на добычу. - Этого хватит. Даже с лихвой, не так ли?
  
   - Скотина шрамоголовая! Гриффиндурок! - завизжала Панси, швырнула монетку обратно, промахнулась и помчалась догонять своего декана.
  
   Рон, про которого на несколько минут все забыли, ошарашенно переводил взгляд с приятеля на профессоров и обратно, разинув рот. Лишь с уходом Снейпа рыжий Гриффиндорец вновь обрел дар речи:
  
   - Д-дружище... То есть это что же выходит? То есть я сегодня играл... без Зелья Удачи? Но погода... И Вайси...
  
   - Дошло, наконец, хвала Мерлину! - Гарри невежливо фыркнул. - Права была Джинни насчет твоего Патронуса...
  
   - Гарри, мальчик мой, - вмешался Дамблдор, улыбаясь, как Санта-Клаус на детском празднике, - я полагаю, что этот маленький досадный инцидент исчерпан? Справедливость восстановена?
  
   Гарри поморщился, как от зубной боли. Исчерпан, как же! Сопливус, кривоносый ублюдок, сбежал и даже не потрудился извиниться. Дождешься от него... тридцатого февраля, на рассвете вечером! А вы, многоуважаемый Директор, смотрели и улыбались, будто так и надо... "Гарри, мальчик мой, рано или поздно ты поймешь, что это было для твоей же пользы!" Выплыл из дерьма, Избранный? Молодец! Вперед, к следующей яме! ...А, к черту! Мы же победили, разве не так? - Да, Директор, сэр. Вполне.
  
   Не заметив гримасы на лице Поттера, - или сделав вид, что не заметил, - Дамблдор невербальным "Ассио" призвал комментаторский микрофон.
  
   - Внимание, всем! Декан Северус Снейп, как выяснилось, был введен в заблуждение неверными... эээ... сведениями, и отказался от своих претензий. Окончательный итог игры ЗАСЧИТАН!
  
   Трибуны взорвались, словно вулкан. Ликующие крики оглушали; в воздух полетели красно-золотые флажки, кто-то наколдовал с дюжину шаров-хлопушек, и они с треском лопались над полем, осыпая игроков и болельщиков сверкающими конфетти.
  
   - А вам, юноши, еще по двадцать пять баллов, - добавила Минерва Макгонагалл, довольная, как кошка над блюдцем сметаны. - Уизли - за отменный спортивный навык; вам, Поттер - за смелость, честность и беспристрастность. Вы сегодня дважды отстояли честь факультета!
  
   - И еще десять баллов от меня лично, - лукаво улыбнулся профессор Слагхорн. - Считайте, мой юный друг, что зачет по свойствам Феликс Фелицитис вы успешно сдали!
  
   Гарри смущенно опустил глаза. Рон, напротив, напыжился, как павлин.
  
   - Молодые люди, я вас больше не задерживаю, - суровость деканши явно была притворной. - Не подводите ваших друзей - что за праздник без главных героев?
  
   ...Когда друзья вновь спустились на поле, им даже не дали коснуться ногами земли - подхватили на руки прямо с метел и принялись качать. То слева, то справа над головами сверкал блиц - вездесущий Колин Криви старался вовсю. Сквозь толпу с оглушительным визгом: "Дайте мне моего Бон-Бончика!!!" пробивалась, отчаянно работая локтями, Лаванда Браун; прямо ей в затылок пристроилась фигура в знакомой Аврорской мантии.
  
   Не выдержав атаки гиперактивной блондинки, болельщики поспешили вернуть обоих героев на грешную землю. Лаванда тут же кинулась на шею своему кумиру и впилась в его губы с пылом изголодавшегося людоеда. Тонкс шагнула навстречу Гарри, тут же поскользнулась на затоптанном в снег метловище - и у юноши появился вполне легальный повод обняться с возлюбленной.
  
   - Гарри, давай рассказывай - что вы там такое откололи, что Сопливус пошел на попятный? От твоего приятеля сейчас слов ждать бессмысленно, - Тонкс игриво подмигнула, - завидую! Ну же, не молчи, а то я лопну от любопытства!
  
   Ближайшие студенты притихли и навострили ушки.
  
   - Ты же меня знаешь - я, как на суде, говорил правду, только правду и ничего, кроме правды! - и Гарри в нескольких фразах описал то, что происходило в преподавательской ложе. Тонкс просияла и, никого не стесняясь, звонко поцеловала парня в щеку.
  
   - Гарри, я тебя О-БО-ЖА-Ю!!! Ты мой герой! Ну что такое все эти дементоры, драконы, василиски, Тот-Самый-Который - скука и рутина! А вот при всей школе посадить в лужу Сопливуса - это уже легендарно!
  
   Шумно галдящая толпа студентов потянулась к воротам замка. История о посрамлении ненавистного экс-Зельевара передавалась из уст в уста, обрастая по ходу самыми фантастическими подробностями. Гриффиндорцы-старшекурсники предвкушали грядущую вечеринку. А Гарри и Тонкс, укрывшись заклятием "Муффлиато", тихонько беседовали о своем.
  
   - ...После сегодняшнего подвига, олененок, ты заслужил не просто награду, а настоящий суперприз! Ты знаешь, какой... - Гарри кивнул и опустил глаза, не в силах удержаться от дурацкой улыбки от уха до уха. - А получать его положено в специальной обстановке.
  
   - Например?
  
   - Я чисто случайно знаю пароль от Ванной Старост. Сегодня туда вряд ли кто сунется. Только представь себе: волшебный гидромассаж, целая гора пены с ароматом ландышей, и посреди всего этого - я, твоя до пяточек, одетая только в три капельки духов "Тропическая Страсть"... Что скажешь?
  
   - Дора, пощади! - взмолился Гарри и добавил еле слышным шепотом, в самое ухо. - У меня же сейчас ширинка лопнет... а на застежку-молнию "Репаро" не действует, я проверял!
  
   - Малыш, не льсти себе! Все не так ужасно. Я так понимаю, идея тебе нравится?
  
   - У меня есть получше. Знаешь портрет Барнабаса Вздрюченного на седьмом этаже? Ну, тот, на котором маг пытается научить трех троллей танцевать балет?
  
   - Конечно, знаю! За ним еще что-то вроде склада, куда домовики стаскивают все потерянное студентами барахло. Мне про него Гестия рассказала, когда я на втором курсе умудрилась посеять где-то телескоп. Чтобы туда попасть, надо три раза пройти мимо портрета, подробно представляя себе то, что потерял... Постой, ты хочешь... там? Ну и фантазии у тебя!
  
   - Да нет же! Мне эту комнату Добби показал. Эльфы еще называют ее Выручай-Комната или Комната-по-Требованию. Она может превратиться во что угодно, если как следует напрячь воображение. Добби нашел это место, когда Винки, его подружка, крепко запила - ее ведь хозяева вышвырнули - и ей нужен был укромный закуток, чтобы проспаться. В прошлом году, когда мы искали тайное место, чтобы практиковаться в ЗОТИ, Выручай-Комната превратилась в дуэльный класс - с пособиями, мишенями, манекенами для спарринга и всем прочим. Мы там прозанимались чуть ли не полгода, пока эта стервочка Эджкомб нас не сдала. Кстати, защита там в самом деле надежнее любого пароля. Эджкомб просто знала, что искать. А тот, кто не знает, найдет либо склад старого хлама, либо чулан с метлами. А сегодня... Помнишь, я говорил тебе - я хочу, чтобы наш первый раз стал для нас самым-самым большим праздником? Я, кажется, знаю, как это сделать. В Выручай-комнате достаточно потерянного барахла (Тонкс хихикнула в кулачок), чтобы исполнить любые фантазии, и твои, и мои... В том числе и много-много пены с ароматом ландышей!
  
   - "В том числе"? Звучит вдохновляюще. Я даже не буду спрашивать об остальном - не хочу портить сюрприз. Мое дежурство кончается в восемь. Ничего, если я буду на седьмом этаже в полдесятого?
  
   - В полдесятого?
  
   - Ну да. Мне же надо покрасивее упаковать мой подарок! - подмигнула Тонкс. - А ты будь осторожен. Не налегай на Огденское после пива - ты мне нужен бодрый и свежий!
  
   - Дора!
  
   - И не обижайся - будто я не знаю, что такое студенческие вечеринки!
  
   - Ладно! Обещаю и клянусь: до начала свидания не возьму в рот ничего крепче чая!
  
   - На какие только жертвы люди не идут ради любви... Ну, мне пора. До вечера! - Тонкс потянулась было поцеловать Гарри, огляделась по сторонам, смутилась и только приобняла парня за плечи.
  
   Гарри вздохнул, проводив девушку мечтательным взглядом, и с неохотой переступил порог замка.
  
   В факультетской гостиной яблоку было негде упасть. Не успел Гарри миновать портрет Полной Дамы, как его окружили, затискали, затормошили, в обеих руках сами собой образовались два бокала, со сливочным пивом в правой и с сидром - в левой. Поздравления с победой слились в один шумный нестройный хор; братья Криви, Колин с камерой, Деннис с блокнотом и Борзопишущим Пером, требовали детального разбора матча и подробностей скандала в преподавательской ложе. Братья вскоре затерялись в целой толпе девочек всех возрастов, от второго до седьмого курса, которые строили глазки, пытались как бы невзначай прижаться боком или плечиком, и хихикали над любым комментарием, словно над остроумнейшей шуткой. Каким-то чудом Гарри ухитрился переключить общее внимание со своей скромной персоны на Рона и, оставив приятеля купаться в лучах славы, поднялся в дормиторий шестикурсников.
  
   Домовые эльфы, как и всегда в подобных случах, уже успели перенести одежду игроков-победителей из раздевалки в платяные шкафы в спальях. Мысленно поблагодарив маленьких тружеников, Гарри быстро ополоснулся под душем, переоделся и под Чарами Отвода Глаз незаметно покинул Гриффиндорскую башню.
  
   Из-за приоткрытой двери ближайшей аудитории доносилось громкое мелодичное чириканье. Гарри заглянул внутрь. Помещение было пусто. За учительским столом сидела Гермиона, с бледным застывшим лицом, неподвижная, как статуя. Над ее головой вилась, словно миниатюрная модель планетной системы, стая ярко-желтых канареек.
  
   - Упражняешься? - спросил Гарри нарочито веселым тоном. Настроение подруги ему определенно не нравилось. - Здорово у тебя получается. Красиво! А ты чего не со всеми? Отдохни, расслабься! Сливочного пива выпей, в конце концов - сегодня можно, тем более есть за что.
  
   Медленно, словно только сейчас обнаружив, что не одна, девушка повернула голову - и Гарри заметил, что ее глаза полны слез.
  
   - Миона, что с тобой? - юноша встревожено подался вперед. - Что стряслось? Тебя кто-то обидел?
  
   Рот Гермионы некрасиво искривился.
  
   - Ты... - прошептала она, и по ее щекам протянулись мокрые дорожки. - Ты! Гарри Поттер, ты... как ты мог? Как ты мог?! Ты... ты мерзавец! Оппуньо!
  
   Повинуясь взмаху палочки, канарейки покинули свою орбиту и со злобым визгом ринулись в атаку на ошарашенного Гриффиндорца. Тот неуклюже отпрыгнул назад, выскочил в коридор и захлопнул за собой дверь. В следующий миг дверь задрожала под градом ударов: бешеные колдовские птахи даже не подумали притормозить, и, судя по звукам, разбились в лепешку все до единой. Затем изнутри донеслись сдержанные рыдания.
  
   Гарри на цыпочках отошел от двери. Гермиона была одной из самых сильных, и уж точно самой знающей колдуньей изо всего их потока, и приближаться к ней сейчас означало рисковать жизнью. Пообещав себе разобраться с этим позже, юноша нетерпеливо взбежал по лестнице до седьмого этажа.
  
   Возле портрета Барнабаса (тролли в когда-то белых пачках хмуро взирали на незадачливого мага, который неуклюже подскакивал и кружился, пытаясь изобразить нечто вроде фуэте) Гарри остановился и попытался сконцентрироваться. Перед его внутренним взором мелькали картинки интерьеров из глянцевых журналов тети Петунии, кадры из фильмов и телепрограмм, не желая собираться в единое целое. Мысленно дав себе подзатыльник, Гарри прижался лбом к стене - Барнабас и его ученики изумленно уставились на гостя - и прикрыл глаза, смирив дыхание. Проще было начать с нуля.
  
   Это напоминало практику у профессора Макгонагалл по теме "Материализация объектов", только гораздо более увлекательно. Мысленно ограничить рабочее пространство. Наполнить его светом. Задать цветовые формы, затем плотность, фактуры, внешние и внутренние, обозначить деталировку. Гарри внезапно ощутил соприкосновение с неким источником силы, теплой и дружелюбной, готовой подчиниться, помочь, подсказать, где-то мягко направить...
  
   Открыв глаза, юноша обнаружил перед собой не каменную стену, а резную двустворчатую дверь. Створки гостеприимно распахнулись, приглашая войти.
  
   Переступив порог, Гарри Поттер окинул взглядом помещение и довольно улыбнулся.
  
   Выручай-Комната была великолепна.
  
  
  
   Глава 11
  
  
   Глава 10
   Во имя Общего Блага
  
  
   Не сразу, далеко не сразу Гарри осознал, что сеанс Легилименции закончился, а наколдованные веревки, только что притягивавшие его к креслу, осыпались невесомым прахом и исчезли, как не бывало. В онемевших руках и ногах засуетились хлопотливые колючие мурашки, восстанавливая кровообращение.
  
   Сдавленный всхлип заставил юношу поднять взгляд. Тонкс стояла перед ним, едва держась на ногах, веки ее припухли и покраснели, палочка готова была вывалиться из пальцев. Свободной рукой девушка вцепилась в собственную щеку с такой силой, что ногти оставили на коже глубокие кровоточащие царапины.
  
   - Боже, Гарри... Мерлин бессмертный... Так это не ты... это все они... а ты и в самом деле... а я ей поверила... Какая же я дура! Прости меня, прости! - бормотала Тонкс трясущимися губами. Бледное лицо ее напоминало трагическую маску, волосы потускнели и приобрели мышино-серый цвет. Внезапно она развернулась на каблуках - только мантия всплеснула - прижала обе руки к лицу и бросилась прочь из Выручай-Комнаты, рыдая в голос.
  
   Когда звук шагов и плач стихли в отдалении, Гарри попробовал подняться на ноги. Получилось со второй попытки - затекшие ноги отказывались повиноваться. Все тело ныло, будто после тренировки, где ретивые Отбивалы использовали его вместо бладжера. Доковыляв до камина, Гарри подобрал с полки свою палочку, затем обвел помещение невидящим взглядом.
  
   От былой роскоши - и недавнего безжалостного разгрома - остался только камин и кресло, да и то медленно растворялось в воздухе прямо на глазах. Выручай-Комната всегда чутко реагировала на мысли и чувства своих гостей, а в голове Гарри поселилась гулкая пустота.
  
   Пустота - и боль.
  
   По сравнению с этой болью то, что творилось сейчас с левым плечом, казалось легкой щекоткой. Спрятав палочку в рукав, Гарри вышел в коридор и шатающейся походкой Инфери побрел куда глаза глядят.
  
   Он брел, не замечая, как встревожено переговариваются портреты; не замечая желтоватых бликов далеко впереди; не обращая внимания на пронзительное мяуканье и шарканье стоптанных башмаков; вяло отмахнулся от жесткой морщинистой руки, норовившей вцепиться в рукав... Старый кастелян Филч развернул юношу лицом к себе - и подавился заранее заготовленной злорадной репликой, встретившись с ним взглядом.
  
   Будь старик маглом, он поспешил бы перекреститься и прочитать какую-нибудь молитву. Но Аргус Филч не был маглом. Он был сквибом. Поэтому он просто взял Гарри за руку и, буркнув: "Пойдем, малый", повел его в сторону больничного крыла.
  
   Поднятая с постели посреди ночи мадам Помфри только руками всплеснула, узнав своего постоянного пациента. Гарри же с полным равнодушием воспринимал все, что бы с ним ни делали, а на настойчивые расспросы попросту не отвечал.
  
   Единственное, что услышала этой ночью школьная Целительница от Гарри Поттера, после часа исцеляющих заклинаний, пяти опустошенных флаконов различных снадобий, перевязки и переодевания в пижаму - это просьба дать ему зелье "Сна Без Сновидений".
  
  
  
   ...Следующим утром Гарри пробудился от ощущения чужого взгляда. Пристального, тяжелого и очень недоброго взгляда. Некто сидел на табурете рядом с его койкой и наблюдал за ним.
  
   Как ни неуютно чувствовал себя юноша, двигаться ему не хотелось. Открывать глаза не хотелось тоже. Не хотелось вообще ничего. Странный молчаливый поединок продолжался несколько минут. Наконец наблюдатель не выдержал:
  
   - Я же вижу, что ты давно не спишь, Гарри Поттер! У тебя глаза шевелятся под веками. Прекрати притворяться, сейчас же!
  
   - Гермиона, - это не было приветствием или вопросом. Просто констатация факта. Гарри с трудом разлепил веки. Попытка протереть глаза отозвалась болью в плече - не раздирающей и жгучей, как вчера, а словно в сустав насыпали сухого колючего песка. Перед глазами колыхался смутный силуэт на фоне ярко освещенного окна; вместо лица - расплывчатое розовое пятно в обрамлении темно-каштанового ореола. Про очки, лежащие на тумбочке между пузырьков с целебными зельями, Гарри даже не вспомнил. Без них было проще.
  
   - Ты... Ты - мерзкий негодяй и лицемер! А я еще обвиняла Тонкс, думала, что это она совратила тебя... а все оказалось как раз наоборот, и даже еще хуже! Если бы ты ее любил, я бы еще поняла тебя. Может быть, даже простила бы. Но ты просто превратил ее в куклу для своих... забав! Ты хоть понимаешь, что навсегда сломал ей жизнь?! Никогда тебе не прощу!
  
   Девушка стремительно подалась вперед и влепила Гарри жестокую пощечину. Тот не отреагировал, лишь голова вяло мотнулась.
  
   - Думаешь, если ты герой и Избранный, то тебе все дозволено?! Все сойдет с рук?! Что же ты молчишь? Давай, оправдывайся! Расскажи мне о своей большой и чистой любви, мерзавец! Ну, говори! Говори!! Говори!!!
  
   Пощечины посыпались градом. Гарри по-прежнему не отвечал. Гермиона быстро выдохлась и обессиленно упала на скрипнувшую табуретку, тяжело дыша и всхлипывая. Лицо девушки пылало болезненным румянцем, словно это ее только что отхлестали по щекам.
  
   - Как ты мог? - пробормотала она сквозь слезы. - А ведь я тебе так верила! Так верила!
  
   - Мисс Грейнджер! Что вам здесь нужно? - Мадам Помфри, в зеленой мантии Целителя поверх ночной сорочки и в тапочках на босу ногу, уже спешила на помощь пациенту. - Сейчас же оставьте больного в покое! Он еще слаб, и... Мерлин и Моргана, что вы с ним сотворили?!
  
   - Полегчало? - голосовые связки Гарри едва слушались, и слова выходили сухими и хриплыми. - Можешь гордиться: порок наказан, сила послужила праву. Дамблдор будет тобой доволен. Ты даже не представляешь, как помогла ему с его планами!
  
   - И это все, что ты можешь сказать? Какая же ты... циничная сволочь!
  
   - Покиньте больничное крыло! Немедленно! - Целительница угрожающе нависла над Старостой Гриффиндора.
  
   - Мадам Помфри права. Оставьте нас, мисс Грейнджер. Мы должны поговорить с юным Гарри наедине. Поппи... прошу вас.
  
   Альбус Дамблдор величественно распахнул двустворчатые двери палаты. Лучи восходящего солнца, пробиваясь через витражи, играли всеми цветами радуги на золотых звездах и полумесяцах, украшавших темно-синюю бархатную мантию Директора. За ним тенью следовал Северус Снейп, черный и мрачный, как нетопырь-переросток.
  
   Гермиона пискнула, подхватилась с табурета, едва его не опрокинув, и, словно перепуганная мышь, шмыгнула в приемный покой мимо Директора и Слизеринского декана. Целительница, с крайне возмущенным видом, прошаркала тапочками в свою комнату и плотно прикрыла за собой дверь. Дамблдор, кряхтя, присел на освободившийся табурет. Снейп, с непроницаемым лицом, встал за его левым плечом, скрестив руки на груди.
  
   Наедине, говорите? А Сопливус тогда вам зачем? Вместо секретаря? Или телохранителя? Морщась от боли в плече, Гарри нашарил на тумбочке очки. Дамблдор сильно сдал за последние дни, выглядел утомленным и больным. Руку, пораженную проклятием, Директор теперь прятал глубоко в рукаве. Морщины на лице, казалось, стали еще глубже, под глазами образовались фиолетовые мешки, щеки запали, нос заострился, словно у мертвеца. Однако светло-голубые глаза из-за очков-половинок сверкали внимательно и остро.
  
   - Гарри, мальчик мой... Не так давно до меня дошли крайне тревожащие слухи о твоих отношениях с молодой Нимфадорой...
  
   - Ее зовут Тонкс, профессор, - пробормотал Гарри себе под нос. Дамблдор пропустил его слова мимо ушей и продолжал:
  
   - ...отношениях, которые, к прискорбию моему, далеко вышли за рамки дружеских, несмотря на вопиющую разницу в возрасте, на ее служебные обязанности, которые предполагают крайнюю... ммм... щепетильность в личных связях...
  
   Он так говорит, словно Дора - столетняя жрица-девственница... Гарри насторожился. От пространного директорского монолога, да и вообще ото всей этой сцены за версту несло тщательно отрежиссированным спектаклем. В этот спектакль вписывалась даже безобразная сцена, которую только что закатила Гермиона. А это значит... Юноша готов был поклясться, что чувствует в своем сознании осторожное прикосновение чужих холодных пальцев.
  
   - ...Но то, что я услышал от юной Гермионы, меня не просто огорчило - я был потрясен! Вначале я ушам своим не поверил, но когда она предъявила доказательства... Мальчик мой, я уверен, тебе есть что рассказать.
  
   - Нет, - произнес Гарри тихо, но твердо.
  
   - Прости... что ты сказал? - на лице Дамблдора отразилось искреннее удивление.
  
   - Я сказал: "Нет". Одно слово, три буквы. У вас со слухом плохо, или у меня с дикцией?
  
   - Как ты смеешь дерзить Директору, наглый щенок?! Говори! - рявкнул Снейп.
  
   - Мои отношения с Тонкс касаются только меня и Тонкс. И больше никого. В том числе и вас. Обоих, - уточнил Гарри на всякий случай.
  
   - Если ты, маленький самовлюбленный мерзавец, думаешь, что твои капризы...
  
   - Северус, Северус! - перебил Директор гневную тираду. - Будьте снисходительнее к мальчику. Каждый из нас пережил когда-то свою первую любовь, и почти у каждого она была несчастной... вам ли этого не знать! - экс-Зельевар побелел от ярости, на скулах его заходили желваки. - Неудивительно, что молодость готова на все, чтобы удержать подле себя предмет своих... мечтаний. Я тебя прекрасно понимаю, мальчик мой. Не оправдываю, но понимаю. Я знаю, что творится сейчас у тебя на душе. Не держи это в себе. Поверь, все, что меня заботит - это твое благо!
  
   Поверить? Вам, Директор? Как поверили когда-то мои родители, сменив по вашему совету Секретного Хранителя? Как поверил мой крестный, которому вы обещали вернуть его честное имя? Даже если вы мне скажете, что соль соленая, а вода мокрая - я вам не поверю. Просто потому, что это сказали мне вы! - хотел было выкрикнуть Гарри... и промолчал.
  
   - Гарри, постарайся взглянуть на вещи трезво. Даже если бы вчерашний... эээ... инцидент не случился, ваша связь все равно была бы обречена. Ты младше почти на семь лет. Она - Мракоборец, профессионал, и уже состоявшаяся личность. Ты же - только студент. Ты даже еще не достиг совершеннолетия! И еще - тебя наверняка не заботило, что за пределами Хогвартса, возможно, есть другой человек, более зрелый и серьезный, более подходящий для Нимфадоры, нежели ты, имеющий глубокие чувства в отношении нее... и чувства его взаимны? А ты со своим подростковым эгоизмом вмешался и все разрушил!
  
   Гарри молчал.
  
   - Гарри, - Дамблдор чуть заметно сдвинул брови. - Ты сейчас в крайне трудном положении. Я не знаю, что именно произошло минувшим вечером между тобой и молодой Нимфадорой, но этой ночью она устроила настоящий погром в "Кабаньей Голове", а когда ее попытались призвать к порядку - Аппарировала в неизвестном направлении. Она дезертировала, Гарри! И дезертировала по твоей вине. Подумай о последствиях, если правда об истинной подоплеке ваших отношений выйдет наружу! Магическое принуждение к... эээ... интимной связи, да еще и в отношении штатного сотрудника Аврората, согласно закону карается заключением в Азкабане на срок от трех до семи лет, в зависимости от тяжести последствий. А я не имею права это допустить. Как твой магический опекун, я могу взять ответственность на себя - но тогда на репутацию школы ляжет несмываемое пятно позора. Возможен, конечно, еще один вариант, при котором жертвой приворота будешь объявлен ты - но тогда карьера молодой Нимфадоры будет погублена безвозвратно.
  
   Дамблдор сделал паузу, чтобы оценить эффект своей речи. Гарри оставался безучастен - по крайней мере, внешне. Внутри же у него все кипело от отчаяния. Директор своими аргументами загонял его в угол - и не было даже тени выхода.
  
   - Тем не менее я надеюсь избежать столь... фатальных последствий. И для Нимфадоры, и для тебя. Но для этого я должен знать все. Все подробности. Иначе я не смогу тебе помочь, понимаешь?
  
   Гарри по-прежнему молчал. На миг его глаза встретились с глазами Снейпа. Декан Слизерина глумливо усмехнулся, на миг покосился на затылок Дамблдора и снова замер неподвижно, как статуя.
  
   Мгновенно обострившейся интуиции Гарри этого хватило.
  
   Снейп знал про ритуал с мандрагорой. Кто его проводил, где и когда. Все до малейших деталей.
  
   Снейп все рассказал Дамблдору. Гораздо раньше, чем Гермиона примчалась к Директору со своей находкой. Кстати, где она нашла статуэтку? Где угодно - только не в квиддичной раздевалке...
  
   Дамблдор намеренно сгущает краски.
  
   Наконец, обоих - и отца-основателя Ордена Феникса, и как бы раскаявшегося Пожирателя Смерти - создавшаяся ситуация полностью устраивает. Причем каждого по-своему, и выгоды обоих едва соприкасаются.
  
   - Ты по-прежнему ничего не хочешь мне рассказать?
  
   - Ее зовут Тонкс, Дамблдор. Она говорила вам об этом не раз и не два. Для вас и вам подобных она - только Тонкс.
  
   - Вот как? - Казалось, Директор был по-настоящему огорчен. - В таком случае ты не оставляешь мне другого выхода, мой мальчик. Приступайте, Северус... Воспоминания подготовьте для моего Думосброса. Я просмотрю их немедленно.
  
   Взгляд Гарри в панике метался между Дамблдором и Снейпом. Спектакль кончился. Добрый Следователь умыл руки, уступив место Злому Палачу.
  
   И это была уже не игра.
  
   Снейп потянул из рукава палочку.
  
   - Проверим, насколько ты усвоил мои уроки, Поттер. Наверняка твои ментальные щиты столь же убоги, как и в начале занятий. Защищайся... если сможешь. ЛЕГИЛЕМЕНС!
  
   Гарри крепко зажмурился... Не помогло.
  
   Схватку в Выручай-Комнате Снейп просматривал не торопясь, словно смакуя. Несколько раз он возвращался к моментам, когда в плечо Гарри попадало Жгучее Жало; когда наколдованные Тонкс веревки притягивали юношу к креслу, врезаясь в тело; когда Аврорша убегала из Комнаты, рыдая в три ручья. Между последними двумя эпизодами был странный провал - нечто вроде туманной смутной воронки, вихря, на дне которого шевелилась и дышала хищная голодная бездна. Снейп на миг отвлекся, обернувшись к Дамблдору. В голосе Зельевара звучало беспокойство:
  
   - Мальчишка открыл ей свою память, Альбус. Целиком. Это могло разрушить эффект Рекурсии...
  
   - Я знаю, Северус. Неприятно... Но не фатально. Продолжайте. Не бойтесь углубиться до уровня чувственного восприятия...
  
   Пока его мучители озабоченно переговаривались, Гарри получил пятисекундную передышку. Мысль его отчаянно работала в поисках пути к спасению. Юноша обратил внимание, с какой осторожностью Снейп коснулся следа недавней Легилименции, не рискнув исследовать его подробно, как предыдущие и последующие события. Спасибо, Дора! Ты нечаянно оставила у меня в башке превосходную ловчую яму для гребаного мозгодава. Осталось только заманить в нее Снейпа, а там... будь что будет!
  
   Украдкой подхватив с тумбочки флакон из-под снотворного, высокий, с длинным тонким горлышком, Гарри изо всех сил ткнул им в перевязанное плечо. Сустав словно взорвался изнутри; и когда Снейп снова вломился в сознание юноши, его встретила боль. Целый океан черно-красной полыхающей боли - и серая туманная воронка.
  
   Еще весной, во время "частных уроков" со Снейпом, Гарри обнаружил, что сознание атакующего Легилимента практически беззащитно - все внимание, все силы, и магические, и умственные, сосредоточены на проникновении в глубины чужого разума. И теперь, вместо того, чтобы закрываться от вторжения, юноша ударил сам - всей своей силой, яростью и болью, вцепился намертво, стремясь слиться воедино и утянуть в серый бурлящий водоворот.
  
   Снейп попытался было рвануться, освободиться - но было поздно. Оба сознания, слившись в противоестественном единении, падали в бездну, где смешалось все: воспоминания, образы, эмоции, ощущения... И только боль, Ее Величество Королева Боль, стала поводырем в окружающем хаосе. Королева была щедра, от души потчуя гостей своим жгучим нектаром.
  
   ..."Поклонись, Гарри!.. А теперь встреть смерть прямо и гордо, как твой отец!" И - раскаленные ножи, которых нет, зубцы, крючья, в клочья рвущие тело. "КРУЦИО!!!"...
  
   ..."Что, урод, тепло тебе?" Кипящее масло выплескивается из фритюрницы, которую только что опрокинул на него Дадли, стекает по животу, по ноге, заставляя кожу сморщиваться, вспухать белыми пузырями... Вонь подгорелого мяса, и хохот, хохот...
  
   ..."Убей его!!!" Распахнутая пасть Василиска - словно дверь в ад, частокол клыков, сочащихся ядом, и клинок в тонкой, как соломинка, детской руке. Лезвие с хрустом, словно яичную скорлупу, пронзает кость - и тут же безжалостное острие вспарывает кожу, погружается в плоть, жидкий ледяной огонь растекается по жилам, нагоняя тоску, оцепенение и смертный холод...
  
   ..."Ремус, Мерлина ради, НАЗАД!!!" Когти чудовища впиваются под ребра, рвут, полосуют, желтые клыки лязгают у самого горла, отравленная слюна брызжет в лицо - и лохматый черный пес врезается между оборотнем и его жертвой, расшвыривая обоих в разные стороны и вышибая остатки дыхания из легких...
  
   ..."Это все твоя проклятая ненормальность! Это ты заставил Дадли провалить экзамен!" Раскаленная кочерга врезается в руку. Трещат кости... Рывок, навстречу летит стенка чулана под лестницей... Удар... Тьма.
  
   ..."А теперь убрал это дерьмовое варево, ведьмачонок! Бесполезный, как и твоя стерва-мать! Бери, тварь! Неси!" Раскаленные стенки котла сжигают до мяса чуткую кожу на ладонях, но бросать нельзя, потому что в руках Тобиаса Снейпа - крикетная бита, которую он в любой момент готов пустить в ход...
  
   Воспоминания, свои и чужие, перетекали одно в другое. Квадратное сизое лицо Снейпа-старшего вдруг распухало, украшаясь пышными моржовыми усами, запущенный парк Литтл-Уиннинга превращался в закоулки и подворотни Паучьего Тупика, "бригада" Дадли облачалась в мантии с гербами Гриффиндора, а Мародеры, забыв волшебство, пинали жертву в живот и под ребра тяжелыми "гриндерсами"... Все смешалось. Осталась только боль.
  
   - Фините Инкантатем!!! - Голос Дамблдора выдернул Гарри из пучины кошмаров обратно в "здесь и сейчас". Директор стоял, наставив палочку на бывшего профессора Зельеварения, а тот, опустившись на колени и дрожа всем телом, стискивал ладонями виски и чуть слышно скулил на одной ноте. По желтым впалым щекам стекали крупные капли - не то пот, не то слезы.
  
   - Северус, как это понимать?!
  
   Снейп неловко поднялся на ноги, обвел блуждающим взглядом палату. Глаза его остановились на Гарри. С широкой улыбкой законченного безумца профессор вскинул палочку:
  
   - Авада...
  
   Гарри вскинул руку - для защиты, или для удара - он сам не знал:
  
   - ДЕФЕНЕСТРАТО(1)!
  
   Эффект самодельного заклинания был потрясающий. Зельевар резко согнулся, словно от удара в живот - а затем неведомая сила подхватила его и швырнула в ближайшее окно. Витраж с грохотом и звоном разлетелся разноцветными стеклянными брызгами...
  
   В палате воцарилась тишина. Только из выбитого окна потянуло морозным ветром.
  
   - Гарри... Мальчик мой...- только и смог выговорить Дамблдор.
  
   Гарри криво усмехнулся:
  
   - Я - не ваш. И давно уже не мальчик. А ваш мальчик сейчас копошится в снегу этажом ниже. Кстати, его попытку приложить меня Третьим Непростительным вы, наверное, предпочтете не заметить? Во имя Общего Блага?
  
   Дамблдор покачал головой:
  
   - Гарри, Гарри, Гарри... Ты снова удивил меня... и в то же время разочаровал. Мне очень жаль, но ты просто не оставил мне выбора, - Директор поднял палочку. - Обливи...
  
   Заклятие Забвения так и осталось не произнесенным до конца. В последний момент Гарри схватил с тумбочки стакан с водой и выплеснул ее старому магу прямо в лицо. Дамблдор опешил:
  
   - Да как ты... Как ты смеешь!..
  
   - Смею, Альбус, смею! - Гарри зубасто усмехнулся, но глаза его остались холодны. - Вы слывете мудрецом, как я слышал? Так включили бы свою хваленую мудрость! А то с "Обливиатом" лезете... Слишком много пришлось бы стирать, старик. Полгода кряду, начиная с того дня, когда вы притащили меня на Гриммо-Плейс, 12. Вам ведь ваше маленькое живое оружие нужно в полном сознании и твердой памяти, а не безмозглой куклой вроде Локхарта, разве не так?
  
   - Гарри, ты делаешь большую ошибку...
  
   - Нет, Директор. Это вы сделали большую ошибку. Даже две. Во-первых, меня зовут Гарри Джеймс Поттер, а не Иисус Христос. И на крест... вернее, под "Аваду" Волдеморта меня что-то не тянет. А во-вторых, вы - не Господь Бог, и распоряжаться чужими судьбами, в том числе и моей, никто не давал вам права!
  
   - Гарри...
  
   - И знаете что? Ничего вы мне не сделаете! Я вам нужен. А вы мне - нет! И плевать я хотел с Астрономической Башни на все ваши планы!
  
   Альбус Дамблдор смерил юношу странным взглядом - словно увидел впервые. Затем взял вафельное полотенце со спинки пустой соседней койки и медленно и тщательно вытер мокрое лицо.
  
   - Я недооценил тебя, Гарри. Но все же ты неправ. Ты в любом случае исполнишь миссию, возложенную на тебя Провидением, хочешь ты того или нет. У меня есть способы направить тебя на нужный путь...
  
   - Во имя Общего Блага? - саркастически усмехнулся Поттер.
  
   - Совершенно верно. Во имя Общего Блага, - ответил Дамблдор абсолютно серьезно. - Пока ты находишься в Хогвартсе во время учебного года, твоя жизнь подчинена Уставу школы. А значит - и мне, как Директору. Приворот с применением Темного ритуала, открытое нападение на преподавателя... Даже гораздо меньшие проступки чреваты исключением из школы и последующим изгнанием из Магического мира. Но, как ты справедливо заметил, ты мне нужен. Поэтому до конца года к тебе будет применен дисциплинарный режим. Знаешь, что это такое? - Гарри отрицательно качнул головой. - Я тебе объясню. Прежде всего, использовать магию тебе будет разрешено только на уроках, и только в рамках учебной программы. После каждого урока ты должен будешь сдавать свою палочку Старосте факультета. Да, именно. В отличие от тебя, для юной мисс Гермионы Грейнджер слова "дисциплина" и "ответственность" - не пустой звук. Далее. Твои успехи в учебе, если таковые будут, не отразятся на суммарном счете факультета, в отличие от штрафных баллов, которые будут вычитаться. Так что хорошенько подумай, прежде чем подводить своих товарищей. Каждый вечер, с конца занятий до отбоя, ты поступаешь в распоряжение мистера Филча, в том случае, если тебе не назначена отработка кем-либо из преподавателей. Разумеется, никаких посещений Хогсмида вплоть до следующего учебного года. И никакого квиддича. Твой капитанский значок будет передан твоему другу - юному Рональду Уизли. После вчерашней игры он кажется мне вполне достойным кандидатом. Тебе будет запрещено отправлять письма кому бы то ни было, а вся входящая корреспонденция на твое имя будет тщательно перлюстироваться. И я лично буду решать, выдавать тебе почту или нет. Впрочем, так или иначе, ее будет немного.
  
   И последнее. Нимфадору Тонкс ты больше никогда не увидишь. Советую тебе забыть самое ее имя. Ты разрушил ее карьеру, но я не позволю тебе окончательно сломать ей жизнь. Я сумею найти достойное применение ее талантам... впрочем, это уже тебя никак не касается.
  
   Но если ты решишь все же продемонстрировать свой знаменитый характер... Сейчас идет война, и молодая Нимфадора - на переднем крае. Если она хоть сколько-нибудь дорога тебе, не стоит подвергать ее излишней опасности. Ты меня понимаешь, мой мальчик?
  
   Гарри пристально, не моргая, смотрел в глаза старого мага. Дамблдор невольно поежился: ему вдруг подумалось, что фраза из книги какого-то восторженного биографа Мальчика-Который-Выжил: "Глаза цвета Авады" - отнюдь не метафора.
  
   - Понимаю, - наконец произнес Гарри. - Очень хорошо понимаю... Ну и дерьмо же вы, Директор! Величайший волшебник, Лидер Света... опустился до банального шантажа! И кого вы шантажируете - собственного студента! Начиная с этой весны я вас ненавидел - а теперь еще и презираю. Мерлин свидетель - я Волдеморта ненавижу меньше, чем вас! Он всего лишь убил моих родителей и чуть не убил меня - вы же превратили всю мою жизнь в ад на земле. И запомните, Альбус Персиваль Ульфрик Брайан Дамблдор: если я услышу, что с Нимфадорой Блэк-Тонкс из Древнего и Благородного Дома Блэк случилась беда, я буду знать, кому Дом Певерелл-Блэк должен объявить кровную месть!
  
   Глаза профессора Дамблдора расширились в ударе. Однако старый волшебник быстро взял себя в руки.
  
   - Хорошо сказано, юный Гарри... или мне стоит обращаться к тебе "наследный лорд Певерелл-Блэк"? Хорошо сказано. Но запомни и ты: последнее слово всегда остается за судьбой. И не тебе спорить с ней. И даже не мне.
  
   Подобрав палочку Гарри с прикроватной тумбочки, Дамблдор под шорох развевающейся мантии прошел к выходу из палаты. В дверях он остановился и обернулся.
  
   - Твой дисциплинарный режим начинается с этого момента, Гарри. Имей это в виду. Да, чуть не забыл. Чтобы не прибавлять работы Поппи...
  
   Небрежным взмахом палочки Дамблдор восстановил разбитый витраж и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
  
   ...Через полчаса в палату внесли профессора Снейпа - замерзшего, едва дышащего, в изорванной мантии. Лицо и руки бывшего Зельевара были сплошь залиты кровью из многочисленных порезов. Койку нового пациента немедленно отгородили ширмой. Мадам Помфри, успевшая облачиться в формальные одежды Целителя, тут же захлопотала над ним, время от времени бросая на Поттера отнюдь не дружелюбные взгляды.
  
   Гарри крепко зажмурился и застонал сквозь стиснутые зубы. Наступающий год определенно обещал быть худшим из худших.
  
  
  
   (1)Defenestrato (искаж. лат.) - приблизительно "за окно"
  
  
   Глава 12
  
  
   Глава 11.
   Tonks Ex Machina
  
   С внешней галереи, опоясывающей Совиную башню замка Хогвартс, открывался великолепный вид на залитую лунным светом Хогсмидскую долину, замерзшее озеро, белым клинком вонзавшееся между заснеженных холмов, и темный мрачный массив Запретного леса. С близких гор скатывался в долину ледяной ветер, ерошил и без того встрепанные волосы, охлаждал пылающий лоб, покрытый испариной.
  
   Однако Гарри было не до красот пейзажа. После того, что он услышал сегодня в Зале Славы, никто и ничто не смогло бы удержать его в стенах школы.
  
   Сборы были недолги. Гарри сам удивился, насколько мало у него вещей, которые он мог бы назвать по-настоящему личными. Отцовский плащ-невидимка. Карта Мародеров - увы, бесполезная без палочки. Карманный Вредоскоп. Сломанный швейцарский нож, когда-то превращенный крестным в универсальную отмычку. Медальон на цепочке - память о второй вылазке в Эдинбург. Медальон раскрывался, словно старинные карманные часы; на одной створке внутри был вензель из сплетенных инициалов HP и NT, на другой - лазерная гравировка: двойной портрет целующихся Гарри и Тонкс. Куртка и перчатки из драконовой кожи - подарок близнецов Уизли. Такие же перчатки, способные отразить или рассеять большинство атакующих заклятий вплоть до "Редукто", носили сейчас все британские Авроры. Куртка, сшитая из шкуры Украинского Бронебрюха, была непроницаема для любого клинка, копья, стрелы и, теоретически, защищала даже от пуль. Часы с двумя циферблатами - обычным и Семейным. На этом циферблате сейчас было всего две стрелки, помеченные "Гарри" и "Тонкс". Обе подрагивали возле отметки "Смертельная Опасность". Кошелек с неряшливым комком бумажных фунтов и горсткой монет, магических и обычных.
  
   Все.
  
   Остальное - книги, конспекты, перья, запасная одежда - так и осталось в сундуке, в дормитории шестикурсников. Заклинанием Уменьшения Гарри владел неплохо, но чтобы сотворить его, нужна была палочка. Увы, палочку с сердцевиной из пера Феникса Гермиона, послушная приказу Дамблдора, по слухам, не выпускала из рук даже ночью. Метла, испытанная "Молния", томилась в зачарованном от Призывных заклятий шкафу в директорском кабинете. Странно - конфисковав палочку и метлу, Дамблдор даже не вспомнил ни про плащ-невидимку, ни про непочатый флакончик Феликс-Фелицитиса.
  
   Разбитое зеркальце, подарок покойного крестного, Гарри решил с собой не брать. Летом, во время одной из отчаянных попыток дозваться хотя бы до духа Сириуса, из осколка зеркала выглянул чей-то глаз, ярко-голубой, с острым внимательным прищуром, подозрительно похожий на глаз самого профессора Дамблдора. И, как юноша ни дорожил памятью бывшего Мародера, бдительность победила. Зеркальце так и осталось на дне сундука, погребенное под дырявыми носками, сломанными перьями и прочим хламом.
  
   Единственную дорогую сердцу вещь, которую не получилось взять с собой - альбом с семейными фотографиями - Гарри, вложив под обложку коротенькую записку, украдкой подсунул в сундук Невиллу Лонгботтому, единственному сокурснику, который относился к нему по-прежнему.
  
  
   ...Слова Альбуса Дамблдора не расходились с делом, и первую отработку Гарри получил тут же, не сходя с места, в больничном крыле. После ужина, сняв повязку и убедившись, что с раненым плечом все в порядке, мадам Помфри немедленно отправила недавнего пациента мыть полы в приемном покое. При этом Целительница старательно не смотрела Гарри в глаза. Сквозь неплотно прикрытую дверь женщина слышала все, что происходило в палате утром, и выполнять распоряжение Директора ей было, мягко говоря, неловко.
  
   В факультетской гостиной Гарри ждал более чем радушный прием. Приказ о дисциплинарном режиме уже успел появиться на доске объявлений. Формулировка была расплывчатой: "За недостойное поведение и грубейшее нарушение Устава школы". Однако никто еще не забыл вчерашнее противостояние Гарри и ненавистного декана "змеиного" факультета, к тому же обнаружились свидетели вылета профессора Снейпа из окна больничного крыла. И, несмотря на то, что аналитические умы, в отличие от Рэйвенкло, встречались среди "красно-золотых" довольно редко, кто-то догадался сложить 2 и 2 - и капитана гриффиндорской команды встретили, как героя.
  
   Увы, слава недолговечна. Для Гарри Поттера она закончилась ровно в восемь часов утра понедельника, когда совы доставили в Большой Зал свежий номер "Ежедневного Пророка". Заголовок передовицы гласил: "РАСПУТНИЦА В АЛОЙ МАНТИИ". И ниже: "Мальчик-Который-Выжил - уже не мальчик?"
  
   Помимо кричащего заголовка первую страницу украшали три фотографии. На портрете слева Гарри, весь в грязи и копоти, обнимал золотое яйцо. Справа Тонкс, с пышно взбитыми волосами и откровенно вульгарным макияжем, похотливо улыбалась на камеру и время от времени подмигивала. И наконец, на центральном снимке Аврорша целовала в щеку счастливого до небес капитана гриффиндорцев, а вокруг прыгали и размахивали руками ликующие болельщики.
  
   "Шестнадцатилетний Гарри Поттер, Герой Магического мира, продолжает удивлять. Нанеся этой весной - в очередной раз - весьма чувствительный урон силам Тьмы, наш юный Избранный подвизался на новом поприще, и, насколько можно судить, более чем успешно.
  
   Популярность Поттера у прекрасного пола поистине безгранична. Мы уже неоднократно информировали наших читателей об изменениях и пополнениях в донжуанском списке молодого героя. Однако теперь, пресытившись успехом среди сверстниц, Мальчик-Который-Выжил обратил свое внимание на женщин постарше.
  
   Согласно информации компетентных источников, близких к Школе Колдовства и Чародейства Хогвартс, Гарри Поттер уже более полугода состоит в близких отношениях с двадцатитрехлетней сотрудницей Аврората Нимфадорой Тонкс. Как и когда именно они начали встречаться, нам выяснить не удалось, однако их отношения давно вышли за рамки платонических. Благодаря любезности нашего добровольного корреспондента, по понятным причинам пожелавшего остаться анонимным, редакция "Ежедневного Пророка" располагает визуальными доказательствами того, что Мальчик-Который-Выжил уже далеко не мальчик..."
  
   "Компетентные источники", "анонимные корреспонденты" и лично мисс Скитер постарались на славу. Двусмысленные намеки, многозначительные умолчания, и откровенная грязь переполняли текст, так что Гарри к концу чтения нестерпимо захотелось вымыть руки. Несмотря на это, общее впечатление статья производила... странное. Словно Рита Скитер, признанная "убийца репутаций", никак не могла решить, кого из двух фигурантов статьи представить злодеем, а кого жертвой. В результате получилось, как в одной из бесчисленных историй Мундунгуса Флетчера, которыми старый жулик развлекал членов Ордена Феникса перед собраниями: "То ли он котел украл, то ли у него... но с воровством он точно связан!"
  
   О привороте в статье не упоминалось ни единым словом. Но Гарри от этого было не легче.
  
   Повисшую на несколько минут тишину нарушил скрипучий комментарий профессора Снейпа:
  
   - Надеюсь, теперь все окончательно убедились: этот наглый избалованный мерзавец ничем не побрезгует, лишь бы его имя снова появилось в газетах!
  
   В который уж раз за свою недолгую жизнь в Магическом мире - и, как всегда, нисколько того не желая - Гарри оказался в центре всеобщего внимания. После статьи в "Пророке" формулировка приказа о наказании - "за недостойное поведение" - приобрела и для студентов, и для преподавателей совершенно новый смысл. Казалось, юноша кожей чувствовал взгляды, обращенные на него; сотни и сотни взглядов - насмешливых, презрительных, осуждающих, завистливых, злобных... И в отличие от прошлых лет, помощи ждать было не от кого. Даже от тех, кого он до последнего считал друзьями. Гермиона при появлении Гарри демонстративно встала и отошла к дальнему концу стола, заняв место среди семикурсников. Рон, словно по команде, начал шумно разглагольствовать о несправедливости мира, в котором Поттеру, а не нормальным людям, достается все самое лучшее: почет и слава, самый большой приз, самая лучшая метла, самые красивые подружки... Лаванда Браун тут же отвесила рыжему подзатыльник, а Невилл произнес раздумчиво, как бы ни к кому не обращаясь:
  
   - Вот-вот! Самый большой приз, самая лучшая метла... самый злобный дракон... самый большой василиск... самый Темный Лорд... И вправду несправедливо!
  
   На слова Невилла никто не обратил внимания, однако Гарри был благодарен ему даже за такую поддержку.
  
   Немного успокоившись и вновь обретя способность рассуждать здраво, Гарри поразился отсутствию почты. Обычно каждую сенсационную статью Риты Скитер про "Мальчика-Который..." сопровождала целая лавина писем - по большей части вопилок и посланий, зачарованных на какой-нибудь контактный сглаз, хотя встречались и самые обычные эпистолы, в которых цензурными словами были только предлоги. Сегодня же... Догадавшись, что именно произошло сегодня утром, Гарри зло усмехнулся. Директор грозился лично проверять всю почту, адресованную жертве дисциплинарного режима - следовательно, он и принял на себя главный удар. Кто яму копал, тот в нее и упал, не так ли, Альбус?
  
   Тем же вечером в факультетской гостиной, не успел Гарри перевести дух после отработки у Филча, дурак Маклагген прижал его в углу, требуя интимных подробностей - статья в "Пророке" раздразнила его любопытство. Замолк он только после того, как Гарри, доведенный до белого каления, разбил ему в лепешку нос и хорошенько приложил лбом об стену. Хлюпая кровью, Кормак схватился за палочку... Припозднившиеся однокурсники, не вмешиваясь, наблюдали за бесплатным шоу, пока спустившаяся на шум Гермиона не разняла драчунов.
  
   Хогвартс продолжал жить привычной жизнью, шумной и кипучей. Студенты зубрили новый материал, списывали друг у друга эссе, устраивали розыгрыши - безобидные и не очень, подыскивали партнеров для близкого Рождественского Бала... И только для Гарри дни уныло тянулись, словно размякшая лакрица. Выматывающая монотонная работа, каждый вечер взваливаемая на него старым кастеляном, стала спасением, помогая отвлечься от мрачных мыслей. Юноша был готов к травле - к насмешкам и издевательским шуткам, говнобомбочкам в спину и иглам дикобраза в котле с дозревающим зельем, дурацким песенкам-дразнилкам и значкам "Поттер-вонючка", как два года назад. Вместо этого между ним и всей остальной школой словно выросла стеклянная стена отчуждения. С ним никто не заговаривал; место за партой возле него теперь всегда пустовало; встречаясь с ним на переменах, другие студенты шарахались от него, как от зачумленного, демонстративно отворачивались, прекращали разговоры или вовсе переходили на другую сторону коридора.
  
   Впрочем, из общего правила были и исключения. Некоторые девушки начали посматривать на Гарри оценивающе и даже с каким-то странным вызовом. Джинни по непонятной причине скоропостижно охладела к Дину Томасу, зато во время завтраков и обедов в Большом Зале старалась с каждым днем все ближе подсесть к опальному гриффиндорцу. Гарри это насторожило - и не зря. Утром в четверг на тумбочке у его кровати объявилась коробка шоколадных кексов. Запах от выпечки исходил дивный - корица, ваниль, какао, черный ром; сквозь этот мощный букет чуть заметно угадывался тонкий аромат цветов и почему-то воска с сосновой живицей...
  
   Ландышевая пена для ванны и мастика для метел! Похоже, кто-то сдобрил кексы Амортенцией... спасибо за уроки ПОСТОЯННОЙ БДИТЕЛЬНОСТИ, профессор Грюм!
  
   Спустившись к завтраку пораньше, Гарри тайком переложил кексы в вазу с пирожными на столе. Менее чем через час все студенчество Хогвартса хохотало над очередным гриффиндорским шоу: Ли Джордан, Симус Финнеган и Рон Уизли, отпихивая друг друга, с идиотскими улыбками гонялись по всему Большому Залу за Джинни, норовя заключить ее в объятия, а их жертва ловко петляла между столами, время от времени отстреливаясь от преследователей различными заклятиями, в том числе и своим фирменным Летучемышиным Сглазом. Выражения, в которых она, в промежутках между заклятиями, убеждала брата и его приятелей прийти в себя, заставили бы покраснеть даже пиратов Карибского моря.
  
   Этот случай навел Гарри на крайне тревожные мысли. Чем дальше, тем больше Хогвартс, ставший для него за пять с лишним лет настоящим домом - пусть не всегда уютным, и не без скелетов в шкафах, но все равно надежным и родным - превращался в полное опасностей, чуждое и холодное "место пребывания". Хуже того - в западню. И настраивали эту западню люди, которых он готов был считать своей настоящей семьей.
  
   А на следующий день в Хогвартс прибыл инспектор из Министерства Магии. Вернее, инспектриса квалификационной комиссии, присланная расследовать инцидент с Аврором Тонкс.
  
   Те студенты, кто успел хотя бы минуту пообщаться с чиновницей, не могли говорить о ней без содрогания. По их словам, из Лондона прислали настоящее чудовище, концентрат Снейпа и Долорес Амбридж в одном флаконе. По слухам, сам Дамблдор менее чем через час разговора со стервозной ирландкой (звали ее - ни более, ни менее - Блодуэд Кламси О"Балли) позорно сбежал, оставив ей на съедение Минерву Макгонагалл, а затем и вовсе покинул замок, пообещав вернуться к Рождественскому балу.
  
   Поддерживая традицию, инспекторша заняла тот же кабинет, что и Амбридж в прошлом году, и принялась вызывать преподавателей для дознания, бесцеремонно срывая некоторых прямо с уроков. В результате ЗОТИ у шестого курса вместо Снейпа, к радости гриффиндорцев, в эту пятницу вел Филиус Флитвик. Слизеринский декан вернулся от инспекторши злой, как сто чертей - и очередной урок Защиты От Темных Искусств долго еще снился третьекурсникам Рэйвенкло и Хаффлпаффа в ночных кошмарах.
  
   Гарри не мог заснуть всю ночь, с тоской ожидая своей очереди. Он подозревал, что министерская церберша оставит его на сладкое, и подозрения пока оправдывались. Шрам, оставленный Кровавым Пером - Я не буду лгать - отчаянно чесался; в голове возникали и тут же разваливались планы спасения, один нелепее другого, и рядом не было никого, кто мог хотя бы подать совет. Гарри знал по опыту, что способен преодолеть эффекты заклятья "Империус" и Зелья Правды, но против атаки сильного Легилимента он по-прежнему был беззащитен.
  
   То, что произошло воскресным утром в больничном крыле, объяснялось всего лишь удачным стечением обстоятельств. Везением.
  
   Или чудом.
  
   Был, правда, еще один вариант развития событий, но о нем юный маг старался даже не думать. Если инспекторша О"Балли во время допроса выведет его из себя - а именно это она наверняка попытается сделать - Гарри в припадке гнева приложит ее, как Маклаггена или Снейпа, каким-нибудь особо разрушительным беспалочковым заклятием, что автоматически означает нападение на государственного служащего при исполнении, арест и тюремный срок. Что бы ни думала сейчас обо мне Дора, я перед ней в долгу. И вряд ли смогу вернуть долг из камеры Азкабана.
  
   И вот наступила суббота - последний день перед традиционным Рождественским Балом. Гарри, разумеется, никто и не подумал пригласить. Утром, даже не дав толком позавтракать, угрюмый Филч выдернул штрафника-гриффиндорца прямо из-за стола и потащил за собой. Весь день невыспавшийся и голодный Гарри вкалывал, как эльф-домовик - складывал пыльные ветхие штандарты в чулан (тот самый!) на втором этаже Астрономической башни, таскал из теплиц профессора Спраут во внутренний двор замка зачарованные кадки и вазоны с розовыми кустами, подсыпал к корням перегной и мульчу, затем отмывал лестницы, ежеминутно рискуя свалиться в провал лестничной клетки, когда пролет вдруг начинал двигаться...
  
   За окнами замка давно стемнело. Гарри, присев на колченогий табурет в углу Зала Славы, механически натирал тряпочкой с темно-зеленым полировальным порошком пузатый серебряный кубок с гравировкой в медальоне на боку: "Майрону де Виру, Старосте факультета Слизерин, за выдающиеся успехи. 1912 г". Сведенные от усталости мышцы плеч и поясницы нестерпимо жгло; натруженные пальцы давно онемели. О мягкой постели в дормитории шестого курса мечталось, как о недостижимом райском блаженстве.
  
   Из-за усталости Гарри не сразу обратил внимание на разговор и шаги в коридоре. Собственно, говорил только один человек, остальные двое лишь поддакивали.
  
   - ...Я слышал от крестного - только смотрите, об этом никому! - что в "Черной Лилии" появилась новая девица, - этот голос, ленивый, жеманный, вечно брюзгливый тон, манеру растягивать слова не узнать было невозможно. - Еще свеженькая. Немного строптивая, правда, но когда с ней поработает Питер Вудкок, она будет как шелковая...
  
   - Ух ты! Круто!
  
   - А кто такой этот Вудкок?
  
   - Его еще называют "объездчиком молодых кобыл", если вы понимаете, о чем я, - Ответом был дружный гогот двух здоровых глоток. - Говорят, у этой девицы розовые волосы... да, на голове тоже, - новый взрыв жеребячьего ржания. - Говорят даже, что она может изменять свое тело, как клиент пожелает.
  
   Гарри затаил дыхание, забыв про недочищенный кубок, и весь обратился в слух.
  
   - Она что, типа, эта... метаморф? Как та аврорская сучка, которая путалась с Поттером?
  
   - Может быть, это она и есть. После той статьи в "Пророке" ее вышибли из Аврората, вот она и подалась в бордель. Я считаю, там ей и место. Кстати, я попросил дядю Басти выкупить ее для нас на все рождественские каникулы...
  
   - Отпад!
  
   - В натуре круто!
  
   - ...Он мне не откажет. Мы будем делать с ней все, что захотим. "Все" означает именно все. В крайнем случае, ее никто не хватится. Шлюха - она и есть шлюха!
  
   Гарри зарычал сквозь стиснутые зубы - видимо, слишком громко, потому что белобрысый слизеринец в сопровождении неизменной пары прихлебателей тут же появлся на пороге полутемного зала.
  
   - А, это ты, Потти... Я тебя не заметил. Трудись-трудись, тебе полезно. Может, хоть сейчас ты поймешь, каково твое настоящее место в нашем мире. Твое, и прочих грязнокровок и предателей крови... Ладно, дыши пока. Разрешаю. Я сегодня добрый. Кстати, - Малфой прищелкнул пальцами, - я могу передать привет твоей бывшей подружке. Ты ее теперь вряд ли заинтересуешь - мистер Вудкок покажет ей, что такое настоящий мужчина... Пошли, ребята! У нас дела.
  
   Шаги, голоса и похабный гогот затихли в отдалении. Гарри сидел неподвижно. В ушах шумело, голова была готова лопнуть от прилива крови. Кубок выпал из ослабевших пальцев, покатился по полу, дребезжа. Юноша рассеянно проводил его взглядом... Затем встал и, не позаботившись даже закрыть за собой дверь, решительно направился в сторону Гриффиндорской башни.
  
   Все стало просто и ясно. Тонкс в беде. Беда эта хуже смерти. И кроме него, спасать ее некому.
  
   Никакого плана у Гарри не было. Он знал только одно: надо спешить.
  
  
   ...Хедвиг спланировала с жердочки на плечо хозяину. Гарри погладил мягкие белоснежные перья, почесал птице голову. Та издала басовитый воркующий звук, словно кошка, ткнулась лбом в висок юноше и легонько прищемила клювом ухо.
  
   - Спасибо, красавица. Только ты теперь меня и любишь... - Гарри сглотнул тугой шершавый ком. - Я сегодня ухожу отсюда, и вряд ли вернусь. Ты тоже улетай. Нечего тебе тут делать. Я знаю, ты меня найдешь, ты же у меня умница, да? А если со мной случится что-нибудь... серьезное - лети к Тонксам. У них тебе будет хорошо. Но я надеюсь, что до этого не дойдет. Мы ведь с тобой везучие, так ведь? - зеленые человеческие глаза встретились с желтыми птичьими. - Ну давай, лети! Работай крыльями!
  
   Гулко ухнув, сова присела, оттолкнулась лапами и, бесшумно хлопая крыльями, устремилась вдаль, в сторону полной луны. Гарри провожал птицу взглядом, пока мерцающее светлое пятнышко окончательно не пропало в ночи. Порыв ледяного ветра высек из глаз слезы, юноша раздраженно стер их рукавом.
  
   Внезапно промерзший птичий помет и мышиные косточки на полу захрустели под чьими-то шагами, и женский голос, высокий, неприятно визгливый, произнес с иронией:
  
   - Молодой человек, зачем так убиваться? Вы так никогда не убьетесь!
  
   Гарри резко развернулся. Посреди совятни стояла женщина - старше средних лет, приземистая и полная. Лицо в тени капюшона темно-лиловой мантии было почти не видно, только выбивались наружу мелко завитые кудри цвета меди, да вздрагивал дряблый двойной подбородок поверх наглухо застегнутого мехового воротника.
  
   - Инспектор О"Балли?.. ч-черт!
  
   Женщина сделала шаг вперед, откинула капюшон. Одутловатое бледное лицо с висячими брылями щек открылось на миг - и вдруг словно смазалось, поплыло, и новый голос, который юноша никак не ожидал услышать, воскликнул:
  
   - Гарри... олененок, это ты?!
  
   Гарри отпрянул. Правый каблук зацепился за выбоину в камне. Теряя равновесие, гриффиндорец навалился спиной на перила, трухлявое дерево не выдержало - и юноша, неловко взмахнув руками, без звука рухнул с галереи спиной вперед.
  
   Совиная башня Хогвартса была не так высока, как знаменитая Астрономическая, но сотни с лишним футов ее высоты было вполне достаточно, чтобы свести счеты с жизнью. К тому же внизу, у основания, торчали из-под снега черные гранитные глыбы, поджидая жертву. Именно на них и падал Гарри.
  
   Говорят, в самые последние мгновения перед внутренним взором человека проносится вся его жизнь. Однако Гарри Поттер слишком часто за свои шестнадцать лет оказывался перед лицом смерти, чтобы убедиться: по крайней мере, его это поверье не касается. Юноша даже не успел испугаться. Только на миг невесомым стало тело, ветер засвистел в ушах, прижимая к телу трепещущую ткань мантии. Единственная мысль пронеслась в голове, словно последний вздох: "Вот и все..." И еще одна: "Дора, я ведь так и не успел тебя выручить... прости!"
  
   В следующий момент неведомая сила безжалостно рванула Гарри вверх за левую ногу - и юноша повис в воздухе в паре ярдов от развороченных перил, нелепо растопырив руки и ноги, словно морская звезда. Отчаянный крик "АССИО ГАРРИ!!!" отозвался эхом под сводами башни; та же сила подхватила ошарашенного гриффинорца, протащила сквозь узкое окно, перевернула раз, другой, и, наконец, неряшливой грудой свалила под ноги женщине. Та упала перед ним на колени. Косой лунный луч пересек ее лицо...
  
   Разумеется, это была Тонкс. Аврорша плакала и смеялась одновременно. Щеки ее были мокры от потоков слез, губы дрожали, волосы меняли цвета чуть ли не ежесекундно в самых фантастических сочетаниях.
  
   - О, Гарри... Мерлин бессмертный, я же тебя чуть не убила!.. второй раз подряд... Ну что я за неуклюжая тупая дура! Я и вправду должна на коленях просить у тебя прощения, и это никакая не шутка! Прости меня, олененок, пожалуйста! - всхлипывая, бормотала Тонкс. Пальцы ее вцепились в плечи Гарри мертвой хваткой. На юношу обрушился целый шквал эмоций: счастье и боль, радость и вина, сострадание и эхо только что пережитого ужаса... Сознание не выдержало. Перед глазами сгустился искристый зеленый туман, и Гарри скромно упал в обморок.
  
   Очнувшись, Гарри решил, что попал в рай. Голова его покоилась на коленях Тонкс, а ее пальцы ласково перебирали его волосы. Глаза Аврорши были все еще "на мокром месте", но на губах играла чуть заметная нежная улыбка.
  
   - С возвращением, Бемби! Ну, как оно там, в мире духов?
  
   - Плохо... Темно, и тебя нет! - Гарри вдруг замолчал, все тело его напряглось. Тонкс встревожено склонилась к нему:
  
   - Что-то не так?
  
   - Тонкс... ты же должна меня ненавидеть.
  
   - Помилуй, Гарри, что ты такое говоришь? За что?
  
   - Но ведь приворот... мандрагора... разве нет?
  
   Тонкс рассмеялась, взъерошила непослушные черные волосы парня:
  
   - Тролличник ты, Бемби! Хронический. И все мы тут тролличники. Тем двум дуболомам со Слизерина еще простительно, и тебе, пожалуй, тоже, но я-то хороша! А еще Мракоборец! Про мисс Энциклопедию я и не говорю...
  
   - ???
  
   - Инвольтация(1) на мандрагору, чтоб ты знал, всего-то навсего заставляет людей, связанных этим обрядом, проявить и реализовать в действии истинные чувства, которые они испытывают друг к другу.
  
   - И все?
  
   - И все. Это как если бы... ну, скажем, дядя Си взял нас с тобой за уши, поставил нос к носу и сказал: "Поцелуйтесь, наконец! Вы же любите друг друга, идиоты!" Нет, конечно, если бы в ритуале применили... в общем, Ту-Самую-Кровь, это и впрямь был бы настоящий Темный приворот, сексуальное порабощение и все такое. Но я же не полная дура, чтобы разбрасывать использованные "Тампаксы" где попало!
  
   Гарри густо покраснел.
  
   - То есть мы с тобой... в самом деле..? - чуть слышно пролепетал он.
  
   - В самом деле, олененок! - Тонкс уже улыбалась до ушей.
  
   - И никакого приворота не было?
  
   - Чесслово, не было! Крест мне на сердце!
  
   Гарри рывком сел - и так же внезапно обнял Тонкс, изо всех сил прижав к груди. Девушка задушенно пискнула, а затем, немного придя в себя, сама обняла Гарри в ответ с неменьшей страстью.
  
   Потревоженные шумом и криками, совы недовольно завозились на жердочках, гукая и ухая, потом успокоились, видимо решив в своих совиных понятиях, что самка человека просто-напросто дала своему птенцу первый урок полета, а затем, чтобы подкрепить силы усталого слетка, принялась кормить его из клюва в клюв.
  
   Наконец влюбленные неохотно оторвались друг от друга:
  
   - Что ты тут делал?
  
   - Что ты тут делала?
  
   Получилось хором. Оба переглянулись, рассмеялись и попробовали еще раз:
  
   - Как ты сюда попала?
  
   - Как ты сюда... понятно, Проклятие Мандрагоры в действии, - перебила Тонкс сама себя. - Так мы далеко не уедем. Камень-ножницы-бумага?
  
   - Годится. Раз... два... три!
  
   Гарри выбросил два пальца, Тонкс - сжатый кулак.
  
   - Камень ножницы ломает... Значит, мне рассказывать первой. Ладно, слушай. Тогда, в субботу вечером, я уже собиралась идти к тебе, как вдруг ко мне в комнату влетела Гермиона. В слезах, в соплях, в истерике - никогда ее такой не видела. Она была почти невменяема! И слышал бы ты, что она несла... Что ты развратник и извращенец, кидаешься с чарами приворота на все, что шевелится, чуть ли не гарем собираешь - короче, портрет бабушки Вальбурги отдыхает! Естественно, я предложила ей сесть, продышаться, принять успокоительное. Но тут она вынула из кармана статуэтку - в смысле, вольт, - и сунула мне под нос. Я только взглянула на эту штуковину, и у меня самой начала потихоньку ехать крыша. Я спросила, где она ее нашла. Гермиона начала что-то мямлить, я - ох, Мерлиновы яйца, какая же я идиотка! - еще и задала наводящий вопрос: уж не в квиддичной ли раздевалке? Разумеется, она это подтвердила...
  
   - Постой! Гермиона не могла найти статуэтку в раздевалке! Во-первых, ей там нечего было делать. Во-вторых, эта штуковина все время лежала в кармане моей повседневной мантии, с того момента, когда я ее подобрал. Я и вынимал-то ее только раз - посмотреть, что это такое! С вечера пятницы до субботы я эту мантию вообще не надевал - сначала тренировка, потом игра... о, дьявольщина! Это что же выходит - пока мы играли, она рылась в моих вещах?!
  
   - Вот именно. И я, кажется, знаю, почему. Помнишь, вы в Большом Зале поругались перед игрой из-за допинга? Я еще тогда пошутила... неудачно. У Гермионы явно беда с чувством юмора. Мои слова насчет "господина и повелителя" она восприняла слишком всерьез. И наверняка тут же помчалась искать доказательства... Так, на чем я остановилась? Ну да. Статуэтка. Вольт, вещественное доказательство Темного ритуала. Затем она сказала: чтобы избавиться от приворота, вольт надо сломать. Я так и сделала - и тут меня накрыло окончательно. М-мордред! Пока ты не впустил меня в свою память, я не соображала, что творю. Знаешь, олененок, - Тонкс уткнулась подбородком в плечо юноши, - а ведь ты своими воспоминаниями меня спас. Я ведь не просто их просматривала. Я погрузилась так глубоко, как смогла, до уровня эмоций, чувственного восприятия. Я полностью прожила тобой весь прошлый месяц. Ты вернул меня самой себе. Гарри... я и представить себе не могла, что меня, неуклюжую идиотку с пластилином вместо морды, можно так любить! - девушка тихонько всхлипнула.
  
   - Ну-ну, Дора, не наговаривай на себя. Все позади. Мы снова вместе. Ты мое самое чудесное чудо, и ты это знаешь, - Гарри, тихонько касаясь губами, осушил слезы с ее глаз. Девушка потерлась щекой о его плечо.
  
   - Не все еще позади, олененок. Не все! Так вот. Когда до меня дошло, что я натворила, я - прости меня, если сможешь, а я никогда себе не прощу! - я перетрусила и сбежала. Все бросила - мое барахло так и осталось под замком в моей комнате. На автопилоте добрела до Хогсмида, надралась до зеленых гиппогрифов в "Кабаньей Башке"... разбила два окна, зеркало за стойкой... спалила полбороды Аберфорту... потом Аппарировала. Наверняка я еще что-то начудила, но помню только это. Очнулась я уже у себя дома - у меня есть маленькая квартирка в Кэмдене, отец подарил, когда они с мамой накопили на покупку коттеджа. Как добралась без Расщепления - понятия не имею. Видимо, Бог и вправду бережет дураков и пьяниц, - Тонкс хихикнула в кулачок. - А на кухонном столе меня уже ждало вот это письмо.
  
   Аврорша извлекла из-за пазухи лист пергамента, сложенный в старомодной манере. Почерк, вычурный, словно у письмоводителя викторианской эпохи, с замысловатыми росчерками и завитушками, не узнать было невозможно.
  
   Дорогая Нимфадора,
  
   Прежде всего, позвольте выразить Вам мое искреннее сочувствие. Так же, как и Вы, я поражен и возмущен тем глубоко безнравственным поступком, который совершил по отношению к Вам юный Гарри Поттер. С сожалением должен признать, что в этом прискорбном инциденте есть немалая доля и моей вины - я, как магический опекун юного Гарри и его наставник, не смог в должной мере воспитать в мальчике моральные принципы, необходимые для достойного вступления в Британское магическое сообщество.
  
   Увы, мне не удалось пресечь распространение слухов, и теперь в одном из ближайших номеров "Ежедневного Пророка" неизбежно появится порочащая Вас статья. Со своей стороны я обещаю, что употреблю все свои силы и влияние, дабы смягчить последствия публикации, и склонить квалификационную комиссию Министерства к положительному решению Вашего вопроса.
  
   Я прекрасно понимаю, дорогая Нимфадора, что творится сейчас у Вас на душе. Боль от сердечных ран не сравнима даже с "Круциатусом". Но поверьте старику, который многое повидал за свой немалый век - раны эти исцеляют лишь два лекарства: время и любимое дело.
  
   Итак, о деле. Как я уже говорил Вам, у меня есть для Вас новое задание, которое позволит в полной мере раскрыть весь потенциал Ваших уникальных способностей. Согласно полученным мною агентурным данным, наиболее популярным местом сбора кандидатов и новообращенных Пожирателей Смерти стала гостиница "Черная Лилия" во Втором Сумеречном переулке. Вам надлежит проникнуь туда под видом горничной и сблизиться, насколько это возможно, с неофитами Того-Кого-Нельзя-Называть. Помните - любая, даже самая незначительная новость может оказаться ключевой для успеха в последующей борьбе. На первых порах Вам поможет освоиться Северус. Слушайтесь его во всем - сколь бы пристрастное мнение Вы ни успели о нем составить, он заслужил мое абсолютное доверие.
  
   Удачи в новой миссии! Как я Вам уже говорил, с вашими наклонностями и талантами она станет для вас рождественским подарком.
  
   Искренне ваш,
  
   Альбус Персиваль Ульфрик Брайан Дамблдор,
  
   Директор Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс,
  
   Верховный Маг Визенгамота,
  
   Почетный Председатель Международной Конфедерации Магов,
  
   кавалер Ордена Мерлина Первой степени.
  
   Гарри вернул письмо Тонкс медленно и осторожно, словно это был не пергамент, а хрупкое стекло. Руки его почти не дрожали.
  
   - Дора... я хочу кого-нибудь убить. Желательно сухорукого, с бородой до колен и в очках-половинках. И мне плевать, что он самый могучий и великий. Ну это ж надо - такие крокодиловы слезы! Сочувствует он! Возмущается! Мораль он мне не привил! Еще бы - он же был занят исключительно Общим Благом, а мое моральное воспитание доверил Дурслям...
  
   - Вот именно, олененок. Еще и "Нимфадора" через слово! Когда я это прочла, у меня от злости даже похмелье прошло. До сих пор не могу понять: Дамблдор - обычный маразматик или умная сволочь? Кстати, ты знаешь, что такое "Черная Лилия"?
  
   - Так вышло, что знаю, - ответил Гарри. Тонкс иронично выгнула бровь. - Публичный дом для Темных магов. Хореныш сегодня вечером хвастался на весь Хогвартс. Про новую девицу - с твоими, кстати, приметами - и про то, что какой-то дядя Басти выкупит ее для него и его дружков-дуболомов, как рождественский подарок...
  
   - Рабастан Лестрейндж, - кивнула Тонкс. - Продолжай.
  
   - Еще он заметил мимоходом, что про девицу ему рассказал крестный... Дора, Снейп, похоже, прав насчет меня. Я - тупой гриффиндурок. Это же была чистой воды провокация! А я-то собрался мчаться в Лондон, тебя спасать! В одиночку, даже без палочки... Думал найти что-нибудь взамен в Косой Аллее. Хедвиг вот отпустил... А ты, выходит, тут! Кстати, как ты здесь оказалась, да еще и с такой жуткой физиономией - в смысле, в роли инспектора?
  
   - Я все сейчас расскажу, Гарри. Постой... как это - без палочки? Совсем?
  
   - Дисциплинарный режим, будь он проклят! Палочку мне выдают только на уроки. А в остальное время она остается у Гермионы.
  
   - Все чудесатее и чудесатее... Крепко же ты достал Дамблдора! Хотела бы я знать, чем?
  
   - Официально - тем, что выкинул Снейпа в окно. Он хотел пошарить у меня в мозгах, а я этого не хотел... в общем, как-то само собой получилось. Как тогда, с Маклаггеном, в душевой. На самом деле - наверняка тем, что осмелился полюбить тебя, и нарушил этим все его планы.
  
   - Ты... выкинул... Снейпа... в окно? - прошептала Тонкс, глаза ее округлились в восторге. - Гарри, ты исполнил мою заветную школьную мечту! Я тебя обожаю! Между прочим, ты в курсе, что крестный отец Драко - это Северус Снейп? Он же полукровка, как и мы с тобой, но крестины наследника Малфоев открыли ему двери в элиту магической Британии.
  
   - Ну и дела! Ты права - чем дальше, тем чудесатее... Но ты не дорассказала. Прочитала ты письмо. Что было потом?
  
   - Потом?.. Потом я поняла, что крепко влипла, и помочь мне может только один человек. Прихватила письмо, сломанную статуэтку, и отправилась сдаваться - прямиком к Эмили Боунс.
  
   - Эмили Боунс? Это тетя Сьюзан Боунс, шеф Аврората?
  
   - Она самая. Только бывший шеф. Теперь она - директор Департамента Магического Правопорядка, вместо Скримджера. Ты должен ее помнить по прошлому году. Именно она вытащила тебя в том деле с нападением дементоров. Она, конечно, грозно выглядит, но сердце у нее золотое. И еще она превыше всего любит справедливость.
  
   Мне повезло - она была дома, причем одна. Я все ей рассказала... ну, почти все, кроме самых личных моментов. Разумеется, получила заслуженную скипидарную клизму. Потом мы занялись письмом и статуэткой. На письмо было наложено легкое Заклятье Доверия - не "Империус", конечно, но тоже малоприятная вещь. Наверное, злость выручила - я его даже не почувствовала. А на мандрагоре обнаружился след мощных Рекурсивных чар.
  
   - Это что такое?
  
   - Как бы тебе попроще объяснить... Рекурсия - это изменение эффекта предыдущего заклинания на прямо противоположный. Вроде перемены знака, с "плюса" на "минус". К примеру, Согревающие чары начинают замораживать...
  
   - ...А любовь превращается в ненависть. И почему я не удивлен?
  
   - Все верно. Я тоже. Кстати, теперь я понимаю, почему Гермиона так странно себя вела. Чары были настолько сильны, что ее зацепило тоже... Она была тайно влюблена в тебя, Гарри.
  
   - ЧТО?!! Я думал, что у нее что-то было с Роном, пока его не окрутила Лэвви Браун...
  
   - Тише ты, весь замок перебудишь! Именно влюблена, и именно в тебя. Только боялась в этом признаться даже себе самой. К тому же, она страшно ревновала - потому и полезла в твой шкаф с обыском... Но я не о том говорю. В конце концов мы с миссис Боунс решили, что Дамблдор со своим "Общим Благом" зашел слишком далеко. Ну в самом деле, ни в какие ворота не лезет: выставлять единственного студента-недоучку против целой армии Темных магов, продавать Авроршу в бордель только за то, что она влюбилась не в того парня... Да еще называть это рождественским подарком! И мы вместе придумали инспектора О"Балли. Эмили воспользовалась одной из "легенд", разработанных Отделом внутренних расследований специально для подобных случаев, я соорудила облик пострахолюднее, а имя просто-напросто взяли мое, и, как смогли, перевели с английского на гаэлик(2). И ведь никто не догадался! - Тонкс гордо задрала точеный носик. - Два дня ушли на отработку деталей и вживание в роль, еще два дня я наводила ужас на Министерство и редакцию "Пророка", и вот, наконец, я снова здесь! Квалификационная комиссия во главе с леди Жабой и ее любимой собачонкой по кличке Перси уверена, что я расследую обстоятельства грехопадения некой сотрудницы Аврората - не будем называть ее по имени! - но в самом деле нам с тобой предстоит совсем другая миссия!
  
   - Нам с тобой? - озадаченно переспросил Гарри.
  
   - Вот именно. Ты что, не хочешь поучаствовать? - невинно поинтересовалась Тонкс.
  
   - Ну, если по ходу дела мы оттопчем мозоли и Дамблдору, и Амбридж - я весь твой!
  
   - Замечательно! Я знала, что на тебя можно положиться. Прежде всего, мы должны выкрасть архивы Дамблдора. Письма, память - все, что связано с Тем-Кого... то есть с Томом Риддлом. Нам нужна любая информация о нем и его окружении. Идет война, и мы не можем действовать вслепую. Тайны и интриги Дамблдора слишком дорого обошлись магическому миру.
  
   - То есть Министр Скримджер все-таки решился вытащить голову из задницы?
  
   - Не Министр - от него помощи не дождешься. Миссис Боунс не слепая и не дура, но у нее связаны руки. Оригиналы архива мы должны передать Международной Конфедерации Магов, а Эмили устроят и копии.
  
   - Конфедерации? Это в которой Дамблдор председателем? - скептически хмыкнул Гарри.
  
   - Почетным председателем, олененок! Почетным! Фактически там всем заправляет представитель Франции, некто Жан-Поль Делакур, по совместительству Генеральный комиссар безопасности французского Министерства Магии. После Турнира Трех Волшебников он вырастил на Дамблдора огромный зуб, так что на него можно положиться... А во-вторых и в-главных, мы должны вытащить из Хогвартса тебя. Мерлин свидетель - здесь тебе больше делать нечего. Дамблдор вернется завтра утром, так что мы должны поторопиться. Ты готов?
  
   Гарри дурашливо отсалютовал:
  
   - Командуйте, мой генерал!
  
   - К пустой голове руку не прикладывают, - мимоходом заметила Тонкс. - Для начала надо вернуть твою палочку. Этим займусь я...
  
   - Почему ты?
  
   - Потому, что лестница в спальни девочек тебя не пропустит! А ты пока... как насчет прощального фейерверка?
  
   - "За" обеими ногами! Чей хвост подпалим?
  
   - Его Хоречество не так давно интересовался, каково это - трахаться с телохранителем. Я, кажется, придумала способ удовлетворить его любопытство...
  
   - ДОРА!!!
  
   - Спокойно, Бемби, не бей копытом! Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость! - девушка выразительно подмигнула. - Карта при тебе?
  
   - Конечно! Вот, держи!
  
   Гарри вытащил из внутреннего кармана потертый лист пергамента. Коснувшись Карты Мародеров палочкой и назвав пароль, Тонкс потребовала показать ей, где находится Драко Малфой. Метка с соответствующей подписью налилась красным...
  
   - Твою же мать! Ты только взгляни - у них там что, собрание Клуба Юных Смертожоров? - судя по карте, спальня семикурсников в слизеринском дормитории была полна народу. - Если бы я не знала, что это детишки... Нотт, Эйвери, Джагсон, Трэверс, Яксли, Крэбб с Гойлом - весь "горячий список" Аврората в наличии! Ну что ж... это даже лучше, чем я ожидала!
  
   С коварной улыбкой Тонкс крепко потерла ладошки.
  
   - Забини там нет, - зачем-то уточнил Гарри.
  
   - Верно... Оно и к лучшему. Блейз - хороший парень, и мне бы не хотелось, чтобы он попал под раздачу.
  
   - Так что ты придумала?
  
   - Все очень просто. Тебе даже палочка не понадобится, только плащ-невидимка. Надеюсь, ты его не забыл?
  
   - Обижаешь! Вот он, - Гарри извлек из-за пазухи сверток легкой серебристой ткани.
  
   - Момент... - Тонкс быстро наложила на ботинки Гарри Заглушающие чары, затем достала из кармана круглую коробочку-бонбоньерку. В коробочке обнаружилось с полдюжины прозрачных шариков темно-янтарного цвета, похожих на желатиновые капсулы с витаминным рыбьим жиром, которыми лет десять назад тетя Петуния пичкала своего драгоценного Дадличку.
  
   - Что это?
  
   - О, это великая вещь! Концентрат Вечной Женственности, он же Эликсир Гренуя(3). Самый сильный немагический афродизиак, который есть на свете. Есть легенда, что его изобрел в восемнадцатом веке один сбрендивший парижский парфюмер. Он хотел создать идеальные духи, и, чтобы добыть нужные ингредиенты, совращал юных девственниц, а после первой ночи убивал их и делал из их кожи и волос вытяжку "аромата страсти"... Впрочем, в реальной жизни наверняка все было гораздо проще, и не так кроваво. Рецепт считался утерянным в течение двухсот лет, но кто-то, похоже, сумел его восстановить.
  
   - Откуда он у тебя?
  
   - Братья-рыжики подарили на пробу, когда я в последний раз заходила к ним в магазин... ты же знаешь их чувство юмора! А где они его взяли, я даже думать не хочу.
  
   - И что мне с ним делать?
  
   - Еще не догадался? Пробраться на заседание маленького малфоевского клуба и немножко освежить там атмосферу! Интересно, какая у них в спальне кубатура... еще драпировки, ковры, балдахины... вентиляции, считай, никакой... - забормотала Тонкс себе под нос. - Плюс четырнадцать молодых озабоченных придурков... Пожалуй, двух капсул хватит. Их надо сильно сжать в пальцах, тут же закинуть в комнату и плотно захлопнуть дверь. Через две секунды капсулы лопнут - вот тогда-то и начнется настоящее веселье! Ну как, справишься?
  
   Картина, нарисовавшаяся перед внутренним взором Гарри, заставила его щеки запылать, а рот - растянуться в дурацкой ухмылке. С трудом справившись с собой, он кивнул:
  
   - Под Бесшумными чарами, да в отцовском плаще - легко! Ты еще сомневаешься?
  
   - Да? А кому я осенью разбитый нос вправляла?
  
   - Эээ... Колину Криви? Вечно он его сует куда не надо!
  
   - Нахал! - острый локоть Аврорши чувствительно ткнулся Гарри под ребра. - И за что я тебя люблю такого... Ладно, пора двигаться. Рождественская вечеринка у Слагхорна вот-вот закончится, так что вместе с тем же Забини ты проскользнешь в слизеринский дормиторий безо всякого пароля. А я попробую перехватить Гермиону где-нибудь на полдороге. Не хочу рваться к вам в башню - Полная Дама меня не любит... Встретимся в моем кабинете - то есть в бывшем амбриджевском. Ну, удачи!
  
   - И тебе доброй охоты!
  
   В ответ Тонкс очень похоже изобразила волчий вой.
  
  
  
   (1)Инвольтация - магический обряд с применением заколдованного предмета - "вольта". Классический пример - наведение порчи с помощью куклы и спиц.
  
   (2)Гаэлик - кельтский диалект, является, наравне с английским, государственным языком Ирландии.
  
   (3)Гренуй, Жан-Батист - главный герой романа Патрика Зюскинда "Парфюмер"
  
  
   Глава 13
  
  
   Глава 12.
   Прощай, Хогвартс!
  
   ...Волшебная палочка - 11 дюймов, падуб, перо Феникса - мелко завибрировала и повернулась, словно стрелка компаса, указывая на дверь. Тонкс встрепенулась, взмахнула собственной палочкой и скомандовала: "Фините Коллопортус!" Дверь приоткрылась с тихим скрипом, и в щель вплыла голова Гарри Поттера. До предела смущенная и виноватая голова. Возле пола на мгновение мелькнул и опять пропал носок ботинка. Все остальное скрывалось под плащом-невидимкой.
  
   - Гарри! С тобой все в порядке? Все получилось? - Тонкс встревожено кинулась ему навстречу.
  
   Гарри вяло кивнул, стряхнул плащ с плеч, являя себя миру целиком, и плюхнулся на ближайший стул так, словно из его ног разом выдернули все кости. Тонкс присела на корточки рядом с ним, взяла за руку, заглянула в глаза:
  
   - А тогда ты чего такой пришибленный? Тебя заметили? Или ты и сам этой дряни надышался?.. Хотя что за дурацкие вопросы - не заметили, и не надышался, иначе тебя бы здесь не было... Так что стряслось? Не молчи!
  
   - Дора... - Гарри встретился с девушкой взглядом, и та вдруг поняла, что юноша вовсе не подавлен, напротив - только дикое смущение удерживает его от взрыва не менее дикого хохота. - Мерлин свидетель, лучше нормальная честная драка! Они, конечно, будущие Смертожоры, подлые слизеринцы и просто гады, но этого не заслужили даже они. Ох, Полувидимка... у них там сейчас та-акое творится!
  
   - Вот как лопну от любопытства - будешь знать! - пригрозила Тонкс, поднимаясь на ноги. Девушка уютно умостилась на коленях Гарри, обняла за плечи и мягко поцеловала в висок. - Какое еще "такое"? Давай, рассказывай!
  
   Гриффиндорец глубоко вздохнул, словно перед прыжком в воду.
  
   - Что рассказывать... Проник я к слизеринцам легко: пристроился за спиной Уркхарта - он же здоровый, как шкаф! - и прошел. Так же, за ним, нога в ногу, добрался до спальни семикурсников. Пока он пропихивался в дверь, поверх его плеча я закинул туда обе капсулы - кстати, едва не забыл, что сначала их надо размять пальцами! Закинул, и решил послушать, что будет дальше - надо же было убедиться, что Эликсир работает! Уркхарт закрыл за собой дверь и с порога начал орать: "Кто привел сюда шлюху? Воняет, как в борделе!" Крэбб и Гойл начали кивать на Малфоя - если, мол, кто и привел, так это он. Обещал же он им подарочек на Рождество! Потом шлюхи начали мерещиться им по всем углам, и эти придурки начали их ловить. Попередвигали все кровати, кресла, своротили стол... Кто-то заявил, что это не просто шлюхи, а вейлы. А потом эта самая Вечная Женственность окончательно свезла им крыши. Монтегю выдал во всеуслышание: "Малфой, я и не знал что ты - тоже вейла!" Уркхарт начал командовать: "Держите его... то есть ее, не дайте ей уйти!", - Тонкс, содрогаясь всем телом от еле сдерживаемого смеха, уткнулась лбом в шею Гарри. Тот продолжал, - дверь сразу запечатали "Коллопортусом", причем, похоже, перед самым носом хореныша - он так врезался в нее, что у меня в ухе зазвенело! А потом его кто-то начал целовать... чавкал, как свинья в корыте... и Малфой явно не был против. Гойл еще вопил на все подземелья: "Все вы вейлы! И я тоже вейла! Я всех вас люблю, я всех вас хочу!" Вот этого уже мне хватило по горло, и я удрал поскорее. Они там все сейчас имеют друг друга, как заводные кролики, и я не знаю, когда у них завод кончится... и знать не хочу.
  
   - И то-олько первый луч рассве-ета... Прерве-ет восторги нежной па-ары... - пропела Тонкс, отчаянно фальшивя. - Мда, Селестины Уорбек из меня не выйдет... Как сказал бы дядя Си, шалость удалась, и удалась весьма!
  
   - Не то слово... Дора! Обещай мне одну вещь...
  
   - Какую? - Теплое влажное дыхание щекотало Гарри за ухом так, что по шее вниз ползла сладкая дрожь.
  
   - Никогда не добавляй эту заразу в свои духи!
  
   - Никогда-никогда? - Дыхание сменилось легкими, как перышко, прикосновениями языка. Гарри на миг забыл, как дышать.
  
   - Ну... лет через пятьдесят-шестьдесят... может быть... если доживу... что ты делаешь?
  
   - Целуюсь с тобой! До меня только сейчас дошло - я же целую неделю тебя не целовала! Представляешь, как я соскучилась?
  
   Минут через десять Гарри перевел дух и нашел в себе силы поинтересоваться:
  
   - А как твоя охота? Тоже с приключениями?
  
   - Моя охота?.. Ох, прости, совсем из головы вон! Вот, держи! - Тонкс протянула ему палочку. Гарри принял ее с благодарностью и тут же сотворил голубую, под цвет волос подруги, розу размером с кулак. Тонкс немедленно заложила розу черенком за ухо и звонко чмокнула Гарри в щеку. - А приключений не было. Даже обидно! Пришла, нашла, забрала, ушла. В спальне никого - Лаванда с Роном в гостиной друг другу гланды вылизывают, Парвати Патил вместе с Ромильдой и Джинни примеряют платья к балу, и им хоть небо рухни, а Гермиону Маклагген на полдороге от Слагхорна затащил-таки в первый попавшийся чулан для метел. Палочку твою она держала просто в тумбочке у кровати. Видимо, надеялась, что лестница не пустит в спальню никого... постороннего. А на тумбочке - ни пароля, ни охранных чар, ни даже элементарного "Коллопортуса". Аластор Грюм был бы крайне недоволен! Вот разве что когда уходила...
  
   Гарри навострил уши.
  
   - Я замаскировалась под одну из близняшек Патил. И когда я уходила, Полная Дама меня окликнула: "Не поздновато ли собрались гулять, мисс Парвати?" Я ей говорю: "Я не Парвати!" Она мне: "Прошу прощения, мисс Падма, вечно я вас путаю! Тогда вам следует поторопиться, иначе вы не успеете вернуться в башню Рэйвенкло до отбоя!" Я ей: "А я не Падма!" У мадам глаза стали, как у рыбы-телескопа: "А кто вы тогда, юная леди?" Я в ответ на голубом глазу выдаю: "А вы что, до сих пор не знаете? На самом деле нас четверо! Парвати учится у вас, Падма - на Рэйвенкло, меня зовут Притха, и я - с Хаффлпаффа... А с четвертой сестрой мы не разговариваем - ее зовут Путана(1), и она слизеринка!" Ох, олененок, видел бы ты ее физиономию!
  
   Гарри рассмеялся, затем вдруг посерьезнел.
  
   - Зря ты это сделала, Дора. Портреты теперь переполошатся...
  
   - И пусть переполошатся! Как только Полная Дама выйдет из ступора, она немедленно помчится к соседям с невероятной новостью. Портретам же нечего делать, кроме как подглядывать и сплетничать! А тут такая вкуснятина... И пока они выясняют, сколько же на самом деле в Хогвартсе близняшек Патил, двое или четверо, им будет не до нас. Хорошо бы и портреты директоров в это тоже втянулись...
  
   Гарри вздрогнул.
  
   - Как подумаю, что мы должны выкрасть архивы Дамблдора... У него же наверняка в кабинете охранных чар - как грязи!
  
   - Я люблю это твое "мы", - Тонкс взъерошила парню волосы. - В самом кабинете - вряд ли. Иначе ты не разнес бы его так лихо этой весной. Самое трудное - проникнуть внутрь.
  
   - Только не через горгулию! Она запоминает всех, кто проходит через нее - работа у нее такая. И голову ей не задуришь, как Полной Даме. К тому же, если я в поисках пароля начну перебирать все, чем торгуют в "Медовом Герцоге", она точно заподозрит неладное.
  
   - Я и не собиралась идти через горгулию. Но ход твоих мыслей мне нравится. Еще варианты?
  
   - Ну... окно, камин? Хотя камин наверняка тоже под паролем.
  
   - Умничка! И я - чисто случайно - его знаю.
  
   - Какая-нибудь очередная конфета... - проворчал Гарри.
  
   - Точно! Чего бы ты еще ждал от нашего Пожирателя Лимонных Долек? А пароль ужасно-преужасно секретный... "Кэдбери"!
  
   - К-как? "Кэдбери"? - переспросил Гарри. - Ты серьезно?
  
   - Я - нет. А вот Дамблдор, похоже, да...
  
   Когда оба отсмеялись, Тонкс пояснила:
  
   - Для пароля он наверняка искал название чего-то магловского, неизвестного в волшебном мире. Старый сладкоежка не мог пойти против своей природы - вот и выбрал марку шоколада. Чистокровному магу, вроде какого-нибудь Малфоя, такое и в голову бы не пришло. А маглорожденных или полукровок, вроде нас с тобой, Дамблдор просто не принимал в расчет.
  
   - Тогда чего мы ждем? Покончим с этим делом раз и навсегда!
  
   - Гарри, ты не поверишь... я боюсь, - пробормотала Тонкс, уткнувшись в плечо юноше. - Нет, даже не боюсь, а... я не знаю, как это называется. Я выросла - да все мы выросли! - на легендах о Величайшем и Мудрейшем Светлом маге Альбусе Дамблдоре, победителе Темного Лорда Гриндевальда, Спасителе Магического Мира, и все такое прочее. А теперь мне предстоит потрошить его личный кабинет! Будь это, скажем, Малфой-Мэнор или апартаменты Корнелиуса Фаджа, я бы не сомневалась. Но здесь... не могу, рука не поднимается!
  
   - Полувидимка, - Гарри повернул голову и твердо взглянул в глаза Аврорши. - Я тебя прекрасно понимаю. Черт, еще недавно я и сам был таким - верил в Великого и Непогрешимого Дамблдора, смотрел ему в рот и ждал золотого слова! А потом, на четвертом курсе, увидел, как он мечется и бесится, когда мое имя ни с того ни с сего вылетело из Кубка Огня, как он ждет от меня признания, что это моих рук дело... На следующий год я по привычке пришел к нему со своими бедами - и он только развел руками: мы с тобой в одной луже по уши, мой мальчик, будем тонуть вместе! А этой весной, после смерти крестного, я окончательно понял, что такое наш дражайший Директор на самом деле. Ты тоже поняла, только по мне это ударило гораздо раньше и гораздо крепче, чем по тебе. Так что не сомневайся и не бойся. Ты делаешь правильное дело. А чтобы окончательно побороть сомнения, - Гарри пошарил во внутреннем кармане куртки, извлек маленький флакончик с горлышком, залитым сургучом, и одним движением сковырнул печать, - держи. В этой игре ставки выше, чем в квиддиче, и допинг нам не помешает. Пополам?
  
   - Пополам! - Тонкс решительно кивнула, поднесла флакон Феликс-Фелицитиса к губам, отпила, затем улыбнулась и отсалютовала им, словно бокалом. - За удачу!
  
   - За удачу, - повторил Гарри, принял из рук подруги ополовиненный флакон и осушил его одним глотком.
  
   Зелье мгновенно ударило в голову. Бурный поток новых ярких ощущений - радость, уверенность в себе и друг в друге, вера в свои силы и в безграничные возможности - нахлынул на обоих, накрыл с головой, подхватил, понес... Тонкс легко спрыгнула с колен Гарри, изящно, как русская балерина, провальсировала к камину, с восторженным "Оп-ля!" выхватила из стойки причудливо выгнутую кочергу, подбросила, поймала на кончик пальца, подержала, балансируя, секунды три и ловким точным движением вернула на прежнее место, без лязга и дребезга. Лицо девушки сияло ликующей улыбкой:
  
   - Видал? Действует! Зелье Удачи действует!
  
   - Еще как! - согласился Гарри. - Ну что, начали?
  
   - Начали! Инсендио!
  
   Угли в камине мигом охватило пламя. Тонкс надела странные очки, стекла которых отливали ярко-оранжевым блеском, затем коснулась палочкой очков Гарри и произнесла: "Ноктикулус!" Юноша на миг ослеп - свет свечей и огня в камине показался ему нестерпимо ярким. Однако стоило ему моргнуть, как зрение пришло в норму. Не задавая вопросов, Гарри вынул из кармана куртки и протянул подруге пакетик с Порошком Мгновенной Тьмы. Тонкс, уже успевшая бросить в камин горсть Летучего Пороха, вытряхнула содержимое пакета на ладонь, выкрикнула: "Кабинет Директора Дамблдора - Кэдбери!" и сунула руку в зеленое пламя по самое плечо. Обернувшись, Аврорша скомандовала: "За мной!", и нырнула в камин, словно в воду. Гарри немедленно последовал за ней, не отставая ни на шаг.
  
   Путешествие через каминную сеть было чрезвычайно коротким, и завершил его Гарри, против обыкновения, в достаточно устойчивой позе - на корточках, настороженно выставив палочку перед собой. В директорском кабинете было темно, хоть глаз выколи. Гарри моргнул - и непроглядная тьма сменилась густым сумраком, в котором, по крайней мере, можно было передвигаться, не натыкаясь на что попало. Тонкс уже поставила Купол Секретности, захвативший почти все помещение. Между куполом и стенами оставалось примерно с ладонь пространства, так что портреты прежних директоров Хогвартса, в изобилии развешанные по стенам, в закрытую зону не попали.
  
   Это была по-настоящему ювелирная работа.
  
   Кроме уходящих под потолок шкафов, монументального стола и прочей мебели, под куполом оказался насест, на котором крепко спал феникс Фоукс, спрятав голову под крыло.
  
   Переглянувшись, взломщики на цыпочках подкрались к стеклянному шкафу-пирамиде. Гарри аккуратно открыл прозрачные створки, Тонкс принялась деловито сгребать с полок флаконы с воспоминаниями, уменьшая их и ловко рассовывая в гнезда на длинной ленте наподобие патронташа. Шкаф был очищен минут за десять. Затем наступила очередь Думосброса. Аврорша выставила в ряд на столике перед ним десятка два пустых флаконов и, ловко цепляя палочкой, направила в горлышко каждого из них серебристую струйку странной материи, которая наполняла покрытую резными рунами чашу. Думосброс быстро опустел; наполненные флаконы заняли свои места в том же "патронташе". Тонкс огляделась по сторонам, удовлетворенно кивнула и потянула Гарри обратно к камину.
  
   - Эй, налетчики! - насмешливый скрипучий голос подействовал на парочку незваных гостей не хуже "Петрификуса". - Да-да, я к вам обращаюсь, ворюги! Пришли грабить, так грабьте всерьез, а то нахватали по верхам - и бежать?
  
   Гарри и Тонкс медленно обернулись. Голос исходил из складок Распределяющей Шляпы. Почтенный головной убор был нахлобучен на деревянную болванку на углу громоздкого пузатого бюро.
  
   - И что мы пропустили, сэр... в смысле, мэм? - со сладчайшей иронией в голосе осведомилась Тонкс. Гарри же покрепче ухватился за палочку, прокручивая в голове с десяток формул разнообразных разрушительных заклятий.
  
   - "Сэр", "мэм"... - проворчала Шляпа. - Нужна мне ваша почтительность, как русалке зонтик! А ты, малой, не напрягайся! Меня не тронь - и я не трону.
  
   - Хотел бы я знать, как ты нас можешь "тронуть", - пробормотал Гарри, заранее расслабляя запястье для начального пасса Воспламеняющего заклятья.
  
   - Я вас так могу тронуть, - у Шляпы оказался на удивление тонкий слух, - что будете вы висеть на этой вот стенке, пришпиленные, как жуки на булавках, пока молодой Альбус не вернется. Покуда его нету, вся охрана - на мне... Да только не буду я этого делать. Ребята вы честные и светлые, не то, что он стал теперь. Может статься, я вам и помогу. Вы чего ищете-то?
  
   - Мы ищем все, что касается Тома Марволо Риддла - помните такого? - ответил Гарри, несколько оторопевший - и от великодушного предложения, и от "молодого Альбуса".
  
   - Это который в Темные Лорды потом подался? Как же, помню... Шустрый был пацанишка. Так и хотелось вместо Слизерина его прямиком в Азкабан отправить - уже было за что - да только шутки моей тогда бы никто не понял... Альбус тоже хорош: накопал сведений гору, и сидит на ней, как собака на сене. Этак делать не годится! Ты, девочка, я вижу, в Светлых Стражах служишь, или как там это нынче зовется - так передай и память, и письма, кому положено. Дюжину-другую мерзавцев в петлю сунут, глядишь, добрым людям и дышать легче станет... Ну да хватит болтать, надо дело делать. ФОУКС!!! Фоукс, просыпайся! Хватит дрыхнуть, петух недожареный! Тут хорошим ребятам помочь надо. Да поживее - они торопятся!
  
   Гарри и Тонкс, разинув рты, ошалело переводили взгляды друг с друга на Шляпу и обратно. Феникс тем временем встрепенулся на своей жердочке, шумно встопорщил перья - в кабинете мигом стало светло, словно и не было никакого Порошка Мгновенной Тьмы - и испустил удивленную трель.
  
   - Ну чего расчирикался, соловей шервудский?! - продолжала разоряться Шляпа. - Он это, он самый и есть. И не с Василиском ему теперь драться, а кое с кем покруче. Подкинул ему работенку твой хозяин... Дуй сюда, кому говорят!
  
   Фоукс перелетел с насеста на бюро, вперевалочку прошелся по полированной столешнице, по-попугаячьи склонив голову, взглянул на замок полукруглой крышки, закрывающей потайные ящики - и нанес короткий и точный удар клювом. Внутри замка треснуло, запахло паленым, бронзовая накладка почернела, а крышка съехала вверх ладони на две.
  
   - И чего стоим? - шляпа снова обратилась к незадачливым мародерам. - Мне эти бумажки вам на золотом блюде подать? Так у меня ни блюда нет, ни рук! Я - Шляпа, попрошу запомнить!
  
   Выйдя из ступора, Гарри и Тонкс бросились к бюро, принялись в четыре руки выгребать из ящиков документы. Тут были пачки писем, перевязанные бечевками и лентами, конторские папки вполне современного вида, неряшливые вороха газетных вырезок... Когда все бумаги, должным образом уменьшенные и упакованные, перекочевали в карманы мантии Аврорши, Шляпа изобразила своими складками коварную ухмылку:
  
   - Ну, разбойнички, пора и честь знать! Своего не забыли? Лишнего не прихватили? Фоукс, проводи гостей!
  
   - Постойте! - Тонкс торопливо зашарила по карманам, извлекла какую-то плоскую коробку, провела по ней палочкой, бормоча неразборчиво себе под нос, и кинула коробку на директорский стол, едва не опрокинув чернильницу. Ухмыляясь не менее хищно, чем Шляпа, девушка подвела итог. - Вот теперь точно все!
  
   Феникс приземлился на плечо Тонкс - и исчез вместе с ней в мгновенной золотой вспышке, вернувшись через мгновение уже один. Сильные когти колдовской птицы впились в рукав юноши...
  
   - Погоди, Фоукс, - попросила вдруг Шляпа совсем другим голосом. - Трудное дело тебе предстоит, Гарри Поттер. Как ни поверни - трудное. Долго я теперь тебя не увижу. Но ты справишься, рано или поздно, так или иначе. Предсказывать не буду, одно скажу: ты за эту девочку держись обеими руками. Тебе без нее никуда, и ей без тебя тоже. Вас сама Судьба свела. По-глупому свела, но Судьба - она такая, пошутить любит. А дураков не слушай. Подумаешь, шесть лет... Все, хватит! Не то расплачусь, а сырость мне ни к чему. Фоукс, петух недожареный, убирай его отсюда!
  
   Феникс хлопнул крыльями, вспышка, рывок - и Гарри приземлился прямо посреди Большого Зала рядом с ликующей Тонкс. Девушка тут же повисла у него на шее, едва не сбив с ног:
  
   - Олененок, у нас получилось, получилось, получилось!!!
  
   Гарри обнял ее в ответ, прижал к груди, закружил в неуклюжем подобии вальса. Ему ужасно не хотелось выпускать ее из рук - и не потому, что так советовала Распределяющая Шляпа, а просто... потому. Приоткрытые нежные губы были так близко - и Гарри с радостью поддался искушению.
  
   Минут пять спустя, задыхающийся и абсолютно счастливый, Гарри прервал поцелуй и обвел затуманенным взглядом Большой Зал Хогвартса - празднично украшенный и абсолютно пустынный в этот полуночный час. Покачивались и чуть слышно звенели позолоченные шары на ветвях громадной ели; с потолка сияла полная луна в окружении несметного множества звезд, а свет настоящей луны пробивался снаружи сквозь высокие стрельчатые окна. Внезапно остро кольнуло в сердце: Гарри вдруг понял, что покидает ставшие почти родными стены Хогвартса очень надолго, может быть, даже навсегда, и уже не увидит эту величественную красоту. Тоска на мгновение навалилась - и так же разом схлынула. Тонкс спросила тихонько:
  
   - Попрощаемся с Хогвартсом?
  
   Гарри заглянул в огромные фиалковые глаза подруги - и вдруг озорно улыбнулся и подмигнул:
  
   - Попрощаемся! Только по-нашему, по-Мародерски! - и что-то быстро и горячо зашептал Тонкс на ухо. Та сначала удивленно подняла брови, затем закивала и наконец прыснула со смеху.
  
   - ...Ты уверен, что все поймут?
  
   - Уверен! А кто не поймет, тому объяснят. Знатоки найдутся!
  
   - Даже так?.. Хорошо. Тогда ты займись флагами, а я поработаю над дверью. Все-таки Сторожевые Чары - моя специальность!
  
   ...Приготовления к безобидной, но эффектной прощальной шутке наследников Гриффиндорских Мародеров заняли от силы минут пять. Гарри особенно гордился изящным сопряжением Пускового заклинания Тонкс и его собственных Трансфигурирующих чар. В порыве вдохновения он добавил кое-что от себя, совершенно в духе близнецов Уизли. Аврорша мечтательно возвела глаза к потолку:
  
   - Да-а... Хотела бы я видеть физиономию Снейпа, когда его змееныши запустят все это шоу!
  
   Гарри еще улыбался, но взгляд его стал жестким.
  
   - Снейп? Дьявольщина! Дора, про Сопливуса-то мы и забыли! Ведь Дамблдор, по сути, продал тебя ему. Неужели мы оставим его без прощального подарка?
  
   - Не оставим, - Тонкс улыбнулась не менее зловеще. - Посмотри пока, где его носит. А я приготовлю подарок...
  
   Гарри развернул Карту. Мародеры были верны себе даже в мелочах: след, обозначающий злобного профессора, был помечен как "Сопливус".
  
   - Та-ак... идет по коридору второго этажа... спускается по лестнице к Хаффлпаффскому дормиторию... о, черт! Наткнулся на Ханну с Терри. Не повезло ребятам!
  
   - Ничего, за них мы тоже отыграемся, - пробормотала под нос Тонкс, сосредоточенно вспарывая кинжалом шов на брюхе розового плюшевого слона, выигранного в Эдинбургском луна-парке. Когда отверстие достаточно расширилось, Тонкс просунула под ткань капсулу с Концентратом Женственности и с помощью "Репаро" восстановила шов.
  
   - А теперь подбросить эту прелесть ему в койку... Говоришь, он возле Хаффлпаффа? Ч-черт, он до своей берлоги доберется раньше... не успеем!
  
   - А нам и не надо! Добби!
  
   - Великий Гарри Поттер позвал Добби?! - экзальтированный эльф-домовик тут же появился ниоткуда, как всегда облаченный в кухонное полотенце и разномастные носки. На ушастой голове опасно колыхалось нечто вроде тиары, собранной из полудюжины вязаных шапочек. - Что Добби может сделать для великого Гарри Поттера?
  
   - Прежде всего, перестать обзывать меня "великим", сто раз просил, - проворчал Гарри. - Добби, у нас для тебя есть одно очень важное поручение. Мы с Тонкс уходим из Хогвартса. Тайно и насовсем. Но мы хотим возвратить все долги, которые у нас накопились. И ты можешь нам помочь...
  
   - Гарри Поттер и Хозяйка Тонкси уходят... Добби будет тосковать без Гарри Поттера!
  
   - А кто тебя держит? Ты же свободный эльф, давай с нами! - предложила Тонкс и вдруг осеклась. - Постой... как ты меня назвал?
  
   - Добби назвал Хозяйку Тонкси Хозяйкой Тонкси, - невозмутимо ответил домовик. - Добби сказал правильно!
  
   - ???
  
   - Глупый Добби не знает слов больших волшебников, - начал объяснять эльф. - Но Добби видит, что волшебство Хозяйки Тонкси и волшебство ее супруга Гарри Поттера сплетены. Эльфы всегда ясно видят такие вещи!
  
   - Супруга?! - хором воскликнули Гарри и Тонкс и ошарашенно переглянулись. Аврорша первая пришла в себя и прокомментировала: - Вот это и называется - без меня меня женили...
  
   - Сначала Шляпа, теперь Добби... Может, ну его нафиг, этот Гретна-Грин?
  
   - Та-ак... Я не поняла, - Тонкс грозно нахмурила брови и уперла руки в бока, - ты что, передумал? И при чем тут шляпа?
  
   - Ты чего? Конечно, не передумал! Просто, если Добби говорит, что мы фактически женаты... И Распределяющая Шляпа говорила почти то же самое, перед тем, как Фоукс унес меня из кабинета.
  
   - Ах, вот в чем дело! Все равно - я, как любая порядочная девушка, хочу свадьбу. Чтобы белое платье, фата, флердоранж, трехэтажный торт и букетик, которым можно со всей дури запульнуть в толпу подружек. И не забудь главное - ты должен мне первую брачную ночь!
  
   - Такое забудешь, пожалуй... Этот долг я отдать всегда готов. В любое время и в любом месте!
  
   - Ловлю на слове! И имей в виду: я настроена получить с тебя этот долг сполна, и с процентами. Знаешь, какие за эту неделю наросли проценты - ууу!
  
   - Ну... лет пятьдесят, чтобы расплатиться, мне хватит?
  
   - Может быть. Посмотрим на твое поведение... Ой, Добби, прости! Мы заболтались, а ты тут ждешь!
  
   - Хозяйка Тонкси не обидела Добби! Что Добби должен сделать для Хозяйки Тонкси и Гарри Поттера?
  
   В нескольких словах Тонкс изложила домовику свой план.
  
   - ...и крепко сожми ее пальцами. Она должна лопнуть через пару секунд, но ты этого не жди - сразу же возвращайся к нам, хорошо?
  
   - Добби сделает! - домовик ухватил плюшевого слона за левую заднюю ногу, совершенно потерявшись за громоздкой розовой тушей, и исчез со звонким хлопком.
  
   - Похоже, теперь у нас есть секретное оружие... мощное и ужасное! - раздумчиво произнесла Тонкс, проводив эльфа взглядом.
  
   - Добби - не оружие! - возмущенно воскликнул Гарри. - Он мой друг!
  
   - И мой теперь тоже. Прости. Но с этим малышом надо держать ухо востро...
  
   Добби вернулся несколько секунд спустя, довольный и гордый. Гарри присел перед ним на корточки:
  
   - Спасибо, малыш. Надеюсь, профессор долго не забудет эту ночь... Теперь вот что. Дамблдор и его Клуб Цыпленка-Гриль превратили мой дом на Гриммо-Плейс 12 - знаешь, где это? - Добби яростно закивал, - превратили мой дом в настоящий проходной двор. Я хотел бы, чтобы ты помог привести его в порядок. Очень скоро мы будем там. Постарайся сделать так, чтобы пока кроме нас двоих и родителей Тонкс в дом никто не мог бы проникнуть... Кстати, как поживает Винки?
  
   - Винки поживает плохо, Гарри Поттер, сэр! Винки много пьет. Винки нужен дом и Хозяин! Иначе Винки может умереть... Хозяйка Тонкси захочет принять Винки? - огромные выпуклые глаза домовика уставились на девушку с отчаянной надеждой. Та нерешительно кивнула. Добби просиял и запрыгал от восторга, затем кинулся обнимать колени Тонкс.
  
   - Добби, Добби! Прекрати! Мы уже поняли, что ты рад за свою подружку. В общем, хватай ее в охапку, похмеляй и тащи на Гриммо 12. Назначаю тебя... как это называется? - точно, мажордомом семьи Певерелл-Блэк. Винки будет первой твоей помощницей. Есть там, правда, еще такая тварь, Кричер, но с ним ты можешь делать все, что угодно.
  
   - Хоть с кашей съешь, - добавила Тонкс.
  
   Глаза Добби наполнились ужасом, уши обвисли, словно у спаниеля.
  
   - Хозяйка Тонкси... Добби не может съесть Кричера! Эльфы не едят эльфов!
  
   Тонкс уставилась на домовика с искренним недоумением, затем улыбнулась.
  
   - Я пошутила, дружок. Не обижайся. Но на будущее - если ты хочешь стать по-настоящему достойным мажордомом нашей семьи, тебе придется обзавестись чувством юмора. Иначе тебе с нами придется трудно... и нам с тобой тоже.
  
   - Добби постарается. Хозяйка Тонкси, Гарри Поттер, сэр, - важно ответил Добби, как-то разом выросший и приосанившийся, прищелкнул пальцами и снова исчез.
  
  
   ...Подземный ход, ведущий от статуи Горбатой Ведьмы в подвал "Медового Герцога", прокладывали еще в те баснословные года, когда Хогвартс был крепостью, оборонявшей Хогсмидскую долину от набегов диких орд пиктов. Ход был достаточно высок и широк, чтобы пропустить шотландского воина в полном вооружении. Конечно, за семь с лишним веков обложенные кирпичом своды изрядно осели, но даже теперь Гарри и Тонкс лишь изредка задевали капюшонами потолок. Освещая путь "Люмосами", беглецы удалялись от оснований Хогвартса, ведя по дороге неторопливую беседу.
  
   - Знаешь, олененок, я даже благодарна - и тебе, и судьбе, и случаю - что в нашей жизни все так сложилось. Ведь если бы ты не подобрал тогда в туалете Плаксы Миртл мандрагору, мы бы, наверное, так и остались бы всего лишь друзьями, встречались бы по субботам в "Трех Метлах", и я плакалась бы тебе в жилетку о моей великой безответной любви... к Ремусу Люпину.
  
   - К Ремусу? Почему именно к нему? Ну, то есть, я не имею в виду, что он так уж плох, но...
  
   - Бемби, я уже говорила, и еще раз повторю: не бей копытом! Он тебе не соперник. Да, конечно, он умный, добрый, деликатный - но при этом рохля, нытик и зануда, каких мало. После вашего налета на Департамент Тайн я неделю провалялась в Сент-Мунго. Ремус навещал меня каждый день, с цветами, фруктами и шоколадом, мы очень мило беседовали, и под конец я даже решила, будто между нами вырисовывается что-то романтическое, - Тонкс насмешливо фыркнула. - Когда я выписалась, Рем так и не продвинулся дальше конфет, букетов и совместных ужинов в дешевых кафе. Я решила немножко проявить инициативу - черта с два! Самые прозрачные намеки Лунатик не воспринимал в упор, а когда я потеряла терпение и загнала его в угол на Гриммо-Плейс... знал бы ты, что он понес!
  
   - Я знаю.
  
   - То есть?! Откуда?
  
   - Я подслушал однажды, чисто случайно, в прошлом году летом разговор Ремуса и моего крестного. Сириус уговаривал Ремуса наконец заняться собой, приодеться во что-нибудь поприличнее, найти себе девушку, предлагал даже свести его с кем-то из Ордена... В ответ Ремус начал буквально отпихиваться руками и ногами: он, мол, и старый, он и страшный, он нищий и опасный, и ни одна женщина на него не польстится из-за его "пушистой проблемы". Дора, я уважаю Ремуса и как учителя, и чисто по-человечески, но в тот момент слушать его было просто противно.
  
   - Вот-вот. На тот момент это была для меня настоящая катастрофа. Первый в моей жизни человек, не считая родителей, который увидел меня как личность, всю целиком, а не только разноцветные патлы и безразмерные... кхм, вот именно. И вдруг такой облом! Я думала, что дело во мне, что это я совершила какую-то ошибку, и не могла понять, какую... С горя напилась в ближайшем баре... А когда добрела обратно, в доме меня встретил ты.
  
   - О, да! Эта ночь была незабываема! Дамблдор хотел, чтобы я помог ему убедить профессора Слагхорна вернуться преподавать в Хогвартс. Все прошло успешно, и Директор доставил меня прямиком на Гриммо 12. Мне не спалось, я спустился в гостиную - и наткнулся на тебя. Вернее, это ты на меня наткнулась.
  
   - Да, верно, это я еще помню... А что было потом?
  
   - Потом я как-то довел тебя - практически донес - до твоей комнаты. Ты то плакала навзрыд, то проклинала Ремуса, то начинала рассказывать мне, какой он замечательный, а ты все испортила... Я кивал, поддакивал, а про себя дико паниковал - вдруг нас заметят! Потом, уже в комнате, помог тебе разуться, отпаивал водой с лимоном...
  
   - Боже милосердный! Хорошенькое же впечатление у тебя обо мне осталось...
  
   - Ну, у каждого бывают незадавшиеся дни, верно? Я был дико зол на Ремуса из-за тебя, отчаянно хотел помочь, но не представлял, как... А потом, когда я уже укрыл тебя одеялом, ты схватила меня за руку и выдала абсолютно трезвым голосом: "Гарри, это может быть началом прекрасной дружбы!" И отключилась, как от Авады... Знаешь, я ведь никому и никогда об этом не рассказывал.
  
   - Спасибо... Значит, вот так все и началось? Наверное, где-то внутри себя я всегда об этом помнила. Была уверена, что на тебя можно положиться. И я рада, что все случилось так, как случилось.
  
   - Рада?
  
   - Конечно! Ведь теперь мы навсегда вместе! Даже Шляпа подтвердила.
  
   - Знаешь, Дора... Это действительно хорошо, что мы вместе. Потому что я не очень представляю, что мне теперь делать со своей жизнью.
  
   - То есть как это - не представляешь? Все очень просто. Жить. Радоваться. Любить меня. Как тебе такая формула?
  
   - Формула замечательная. Но - серьезно: еще недавно все мои дороги сходились в одну точку, и в этой точке меня ждал змеерылый маньяк с Третьим Непростительным на боевом взводе. Безрадостно, зато четко и определенно. Пророчество, будь оно проклято! Но сейчас, благодаря тебе, я сделал другой выбор, свой собственный - и у меня просто глаза разбегаются!
  
   - Хорошо. Представь себе, что ты никакой не Избранный, а Темным Лордом и его бандой занимаются те, кому это положено по должности. Чем бы ты занялся?
  
   - Ну... Сначала я хотел стать Аврором, как отец. Потом этим летом меня приглашали несколько клубов Британской квиддичной лиги - играть Ловцом. Корпорация "Нимбус" тоже звала - им нужен испытатель новых моделей метел...
  
   - Вот видишь! На Ловца и Снитч летит... В крайнем случае, можешь просто остаться лордом Певерелл-Блэк - тоже ничего себе занятие!
  
   - В смысле?
  
   - В прямом. Это только в дурацких романах жизнь аристократа - сплошное безделье, балы, рауты и травля лис. На самом деле быть главой Древнего и Благородного Дома - очень трудное и хлопотное дело. Не бойся - я тебе помогу. Поработав Мракоборцем, с короной с земляничными листьями(2) тоже как-нибудь управлюсь! Тебе осталось только немного подучиться...
  
   - Только не в Хогвартсе! - вырвалось у Гарри. Тонкс тихонько рассмеялась:
  
   - На Хогвартсе свет клином не сошелся, что бы ни говорили по этому поводу британские маги. Найми репетиторов - и с твоим потенциалом ты сможешь сдать ТРИТОНы уже к следующему рождеству, а то и раньше! Не хочешь доучиваться частным порядком - любой магический колледж примет тебя с распростертыми объятиями, за одно только имя. Мискатоник в Америке, Чурингиан в Австралии, Брокеншуле в Германии... Да хоть Брюсов Лицей в Москве!
  
   - Угу... Шармбатон во Франции еще забыла.
  
   - Ты так шутишь, да?!
  
   - А что я такого сказал?
  
   - Гарри... Шармбатон - женская школа! Ты хоть одного парня в их делегации видел?
  
   - Как будто нет... Тогда мне было слегка не до того.
  
   - "Не до того..." - передразнила Аврорша. - Ты бы еще в "Холихэдские Гарпии" Ловцом попросился!
  
   - А что? И попрошусь - если ты вместе со мной пойдешь Отбивалой!
  
   Тонкс повисла на плече юноши, рыдая от смеха:
  
   - Браво, Бемби! Уел! Один-один!
  
   Ровный пол сменился лестницей с истертыми каменными ступенями, и вскоре ход уперся в потайной люк. Гарри под одобрительным взглядом Аврорши бросил "Хоменум Ревелио" и, убедившись, что по ту сторону никого нет, уперся плечами в круглую крышку.
  
   В подвале "Медового Герцога" висел густой сложный аромат пряностей и сладостей. Тонкс шумно потянула воздух носом, зажмурилась, наслаждаясь букетом запахов, затем произнесла немного грустно:
  
   - Знаешь, олененок, а ведь сегодня - зимнее солнцестояние. Волшебный Новый Год. Блэки всегда его праздновали, и моя мама тоже... Слушай, может, перед "Гринготтсом" заглянем к моим родителям? Познакомитесь, посидим, отпразднуем вместе, а утром - в Косую Аллею!
  
   Гарри споткнулся на ровном месте.
  
   - Дора... может, как-нибудь потом? В другой раз? После той статьи в "Пророке" если твои родители поприветствуют меня "Авадой Кедаврой" вместо "доброго вечера", я умру счастливым, потому что быстро и безболезненно...
  
   - ...Сказал человек, в двенадцать лет заваливший Василиска одним ударом! Гарри, ты ли это?
  
   - Полувидимка! У того василиска не было взрослой дочери на выданье!
  
   Тонкс, всхлипывая от смеха, обессиленно присела на бочку.
  
   - Гарри, пощади! Иногда мне кажется, что ты нарочно... Ничего они тебе не сделают! Моя мама и дядя Си - единственные нормальные люди во всем Блэковском клане. Оттого оба и сбежали. "Пророка" мама читает, как бульварные романы - для развлечения. А по настоящему серьезные вещи предпочитает проверять лично. Кстати, в свое время наши семьи были очень дружны, так что беспокоиться тебе не о чем. В конце концов, ты же теперь де-факто патриарх дома Блэк. Так что ты можешь просто поставить маму перед фактом!
  
   - Вот эти средневековые заморочки давай оставим на самый крайний случай! Сейчас, как-никак, тысяча девятьсот девяносто шестой год Анно-Домини, а не девятьсот девяносто шестой... Ладно, уговорила. Пойдем. Должен же кто-то защитить тебя от праведного родительского гнева!
  
   - Вот люблю тебя такого! - Тонкс проворно соскочила с бочки и поцеловала Гарри в щеку. - Олененок! Я тут вспомнила один старинный шотландский обычай. Если в ночь зимнего солнцестояния - по-местному Хогмэней(3) - первым, кто войдет в дом после полуночи, будет высокий красивый темноволосый человек, да еще и принесет соответствующие подарки, то год для хозяев этого дома будет счастливым и удачным. Графство Кент, конечно, не Хайленд, но очень уж обычай красивый!
  
   - Хм... - Гарри подпер подбородок кулаком и изобразил на лице глубокую задумчивость. - Красивый - тебе виднее. Высокий и темноволосый... ну, я могу и на цыпочки встать, если надо. А что за подарки?
  
   - Все, что можно найти прямо здесь. Соль, уголь для очага, фруктовый пирог и бутылку чего-нибудь покрепче чая.
  
   Достойные наследники Гриффиндорских Мародеров поднялись по скрипучей деревянной лестнице в торговый зал кондитерской, а оттуда, хихикая и подталкивая друг друга локтями, прокрались в пекарню. Гарри снял с полки коробку с лимонным пирогом, честно оставив взамен пять сиклей. Надпись на коробке: "Античерствеющие Чары - гарантированная свежесть от полнолуния до полнолуния" повергла юношу в приступ неконтролируемого бурного веселья минуты на две. Тонкс тем временем раздобыла где-то пузатую бутылку выдержанного французского коньяка. На вопрос о причине смеха Гарри вместо ответа молча ткнул пальцем в примечание. Теперь хохотали оба.
  
   Гарри вернулся в торговый зал "Медового Герцога", рассовывая по карманам мешочек с углями и синюю терракотовую солонку. Все приготовления были закончены. Тонкс уже успела разжечь камин.
  
   - Гарри, помнишь, что я говорила про обычай? Иди первым, я сразу за тобой. Пароль - "Эльм-Лодж".
  
   Юноша бросил на угли горсть Летучего Пороха и, четко повторив пароль, шагнул в зеленое пламя. Минута безумного скольжения по лабиринту Каминной Сети - и Гарри, весь в саже и золе, кубарем выкатился на середину небольшой уютной гостиной. К нему уже спешили хозяева дома - полноватый лысеющий мужчина в линялых джинсах и меховой жилетке поверх рубашки-ковбойки, и моложавая красивая женщина в клетчатом голубом платье. Гарри немедленно схватился за палочку - настолько хозяйка дома была похожа на недоброй памяти Беллатрикс Лестрейндж. Мгновение спустя Гарри сообразил, что волосы женщины не черные, как у Пожирательницы Смерти, а темно-каштановые, черты лица более мягкие, а главное - в теплой мирной обстановке, в домашнем платье и рядом с человеком в магловской одежде фанатичке "чистоты крови" делать абсолютно нечего. И беглый гриффиндорец принялся старательно чиститься, скрывая смущение.
  
   Наконец последнее пятнышко сажи исчезло. Пауза затягивалась; гость и хозяева молча смотрели друг на друга. Наконец мужчина спросил официальным тоном:
  
   - Добрый вечер. Чем обязаны, молодой человек?
  
   - Эээ... добрый вечер, - выдавил в ответ Гарри. Однако продолжить это эпохальное заявление помешала Тонкс, вывалившись из камина и тут же сбив своего суженого, словно кеглю. Нимало не смущаясь, девушка помогла ему подняться, тараторя с пулеметной скоростью:
  
   - О! Приветик, мама, приветик, папа! С праздником! У меня для вас новость. Я хочу познакомить вас с моим женихом, Гарри Поттером. То есть, я давно хотела, но только сейчас мы смогли вырваться, к тому же Рождество - по-моему, самый подходящий случай, правда?
  
   Гарри воспользовался моментом, чтобы собраться с духом.
  
   - Еще раз добрый вечер, сэр. Мэм. К сожалению, мы не представлены... Меня зовут Гарри. Гарри Джеймс Поттер, к вашим услугам. Мы с вашей дочерью любим друг друга, и я прошу у вас ее руки... вот.
  
   Тонкс обняла возлюбленного за плечи, ободряя. Хозяева дома явно расслабились. Женщина чуть заметно улыбнулась и убрала правую руку за спину. Гарри вдруг понял, что вплоть до этого момента был под прицелом ее палочки. Супруг подтолкнул ее локтем:
  
   - А парень мне нравится, Энди! Без нахальства, кратко и сразу по делу! Теодор Тонкс, можно просто Тэд, раз уж все так сложилось. "Сэра" забудь раз и навсегда, насчет "папы" - посмотрим. Надо еще дожить.
  
   Ладонь отца Тонкс была теплой и мягкой, зато рукопожатие - неожиданно крепким. Затем представилась и его супруга:
  
   - Андромеда Тонкс. Рада познакомиться с тобой, Гарри. Действительно рада. Сириус много рассказывал о тебе, а его мнению я доверяю, как своему собственному. Я знаю, что Рита Скитер не пишет ничего, кроме откровенной грязи и бреда... но, пожалуйста, скажи мне сразу: у вас с Нимфадорой все серьезно?
  
   - Мама, я тебя умоляю!.. - возопила Тонкс.
  
   - Леди Андромеда, я готов дать присягу на собственной магии... - начал было Гарри, но миссис Тонкс тут же его прервала:
  
   - Не надо, Гарри! Я тебе верю. Но на будущее запомни - такими присягами не стоит разбрасываться направо и налево.
  
   - Благодарю, леди Андромеда. Я запомню.
  
   - Вот видишь! - зашептала Тонкс на ухо юноше. - Все обошлось! А ты - ""Авада" вместо "здрасте"!"...
  
   Тэд Тонкс лукаво улыбнулся.
  
   - Сдается мне, пришла пора сыграть сурового папашу взрослой дочки... Ну-с, мистер Гриффиндорский Соблазнитель, и вы, мисс Распутница В Алой Мантии...
  
   - ПАПА!!!
  
   - Мистер Тонкс!!!
  
   - ...Нам надо серьезно поговорить. А где вести такие разговоры, как не за праздничным столом?
  
   - Ох, совсем забыл! Мистер Тонкс...
  
   - Тэд, Гарри, просто Тэд!
  
   - Хорошо... Тэд. Дора говорила про один старинный обычай...
  
   - "Дора", говоришь? - Аврорша с огненно-красными волосами сделала страшные глаза и продемонстрировала мужчинам маленький, но грозный кулачок. Ее отец в ответ только подмигнул молодой паре. - Раз так - у вас и вправду все серьезно, верю. Что за обычай?
  
   - Вот... - Гарри принялся вынимать из карманов солонку, кулек углей, бутылку и коробку с пирогом, тут же уронил пирог, кинулся поднимать и немедленно разронял все остальное. К счастью, бутылка упала на ковер и уцелела. Тонкс-младшая тихо скисла от смеха за спиной жениха.
  
   - Вот это да! Первый Гость! Энди, ты только посмотри, Гарри - настоящий Первый Гость, по всем приметам! Сам догадался или дочка надоумила?
  
   - Она... - Гарри залился густым румянцем.
  
   - Ну, раз так... Гость в дом - счастье в дом! Мантии долой, детки, руки мыть, и марш за стол! - и, противореча соственным словам, Теодор Тонкс обнял за плечи свою дочь и Гарри Поттера, увлекая обоих за собой в столовую. Андромеда Тонкс сокрушенно вздохнула и последовала за ними.
  
   Только сейчас Гарри понял, насколько сильно он неделю назад ошибся насчет наступающего года.
  
   И был абсолютно счастлив своей ошибке.
  
  
  
  
   (1)Читатели, вы будете смеяться, но Путана - РЕАЛЬНО СУЩЕСТВУЮЩЕЕ в Индии женское имя. Более того - в древнеиндийской мифологии так зовут одного персонажа, демоницу, кормилицу младенца-бога Кришны.
  
   (2)В Англии корона с зубцами в форме земляничных листьев - традиционный символ титула герцога.
  
   (3)Более подробно о шотландских новогодних традициях можно узнать здесь: http://www.druidism.ru/wintertrad.html
  
  
   Глава 14
  
  
   Эпилог-1
  
   Альбус Персиваль Ульфрик Брайан Дамблдор, Директор школы Волшебства и Чародейства Хогвартс, Верховный Маг Визенгамота, Почетный Председатель Международной Конфедерации Магов, кавалер Ордена Мерлина 1-й степени и многих других орденов, восседал во главе преподавательского стола в Большом Зале Хогвартса и благостно улыбался.
  
   У Директора были веские причины быть довольным собой. Два напряженных дня и две бессонных ночи прошли не зря. Сложнейшая многоступенчатая комбинация, включавшая в себя половину Попечительского совета Хогвартса, молодого, да раннего секретаря Квалификационной комиссии Министерства Магии, нескольких высокопоставленных Авроров, саму Эмили Боунс, ее ирландского коллегу и даже непосредственно Министра Магии Ирландии Патрика О"Ши, завершилась успешно. Даже чересчур легко и успешно - но Дамблдор был слишком рад скорому избавлению от скандальной инспекторши О"Балли, которую про себя именовал не иначе, как "дублинской гарпией", чтобы обращать внимание на подозрительные мелочи.
  
   И теперь, даже не заглянув в собственный кабинет, Директор с нетерпением ожидал утренней почты. С ней должно было прибыть официальное распоряжение об отзыве раздражающей чиновницы. К слову сказать, проклятая ирландка даже отказалась есть за преподавательским столом, на что имела право по должности, требуя доставлять ей обеды прямо в кабинет. Впрочем, уже сегодня к полудню она уберется из Хогвартса, хочет она того или нет, а это значит, что у Директора снова развязаны руки. Можно будет несколько форсировать самые неотложные планы.
  
   К примеру, мягко напомнить беглой Аврорше Нимфадоре Тонкс (Дамблдор чуть заметно усмехнулся в бороду - ненависть девушки к собственному имени была настолько забавна!), что поручение Ордена Феникса - не из тех, которые можно отложить в долгий ящик. Послать за ней Северуса - желательно прямо к ней домой...
  
   Дамблдор вздохнул. Возможно, это задание пойдет на пользу также и характеру Зельевара, язвительность которого в последнее время стала раздражать даже многотерпеливого Директора. Может быть, дело всего лишь том, что экс-профессор Зельеварения уже много лет лишен возможности расслабиться и отдохнуть, лишен тепла и женской ласки - но теперь новая миссия предоставляет ему уникальный шанс...
  
   Снейпа за столом тоже не было, и Альбус Дамблдор на мгновение испытал нечто вроде беспокойства.
  
   В Большом Зале все было как обычно в этот час праздничного дня. Студенты завтракали. Питомцы Рэйвенкло, с их неистребимой жаждой к знаниям, не могли оторваться от учебников даже за столом. Хаффлпаффцы, собравшись небольшими группами по пять-десять человек, о чем-то оживленно переговаривались, шутили, негромко смеялись. Больше всего шума создавал стол Гриффиндора. "Львята" декана Макгонагалл явно любили поспать, но те, кто успел спуститься к завтраку, старались не только за отсутствующих однокашников, но и за тихонь с "орлиного" и "барсучьего" факультетов. Внимательный взгляд Директора отметил отсутствие Поттера, но это было в порядке вещей. Наверняка строптивый Избранный надраивает где-нибудь полы под присмотром бдительного кастеляна Филча.
  
   Слизеринский стол был странно пуст и тих. Младшекурсники и старшие девочки, стараясь держаться как можно незаметнее, проскальзывали к своим местам, торопливо завтракали и спешили так же незаметно исчезнуть. Взгляды, которые они кидали на остальных студентов - настороженные, тревожные, чуть ли не испуганные - озадачивали.
  
   Покончив со своей порцией, Дамблдор встал и постучал вилкой по золоченому кубку. Разговоры и жевание мигом прекратились, все взгляды обратились к преподавательскому столу. Однако не успел Директор и слова произнести, как в дверях Большого Зала появилась группа старшекурсников-слизеринцев. Юноши двигались необычно медленно, держась как можно дальше друг от друга, старательно глядели в пол и очень осторожно переставляли ноги.
  
   Едва последний из них - гориллоподобный верзила Уркхарт - переступил порог, зелено-серебристые знамена с гербом факультета мгновенно превратились в радужные полотнища о шести разноцветных полосах, под сводами зала незримый ангельский хор грянул "I Will Survive", а над самим слизеринским столом с треском вспыхнул фейерверк, сложившись в огненную надпись: "НАСЛЕДНИКИ МАРОДЕРОВ ПОЗДРАВЛЯЮТ СОДОМИЗЕРИН! Веселого Рождества, прааативные мааальчишки!"
  
   На несколько секунд повисло недоуменное молчание. Слизеринцы замерли, словно мыши, застигнутые хозяйкой за пиром в ларе с крупой. Затем один из них со сдавленным писком развернулся и бросился к выходу - только для того, чтобы с разбега разбить нос о моментально сомкнувшиеся дверные створки. Следом за ним кинулись остальные, забыв о палочках, принялись молотить в дверь кулаками и ногами, но створки держались крепко и открываться не желали. Над столами запорхали смешки. Студенты-маглорожденные и полукровки ржали в голос. Их чистокровные сокурсники требовали пояснений, а получив их, присоединялись к быстро растущему хохочущему хору.
  
   Дамблдор похолодел. События стремительно уходили из-под контроля, и все, что он мог сделать немедленно - это оценить масштабы катастрофы. Мощное невербальное заклятие "Аллохомора" молнией пронзило зал, заставив двери распахнуться, и опозоренные слизеринцы, стеная и скуля, рванули куда глаза глядят. При этом они едва не сбили с ног Старосту Гриффиндора. Гермиона Грейнджер, бледная и растрепанная, влетела в зал, как бомба, и со всех ног бросилась к преподавательскому столу. Следом, безнадежно отстав, ковылял Аргус Филч.
  
   Из сбивчивых слов девушки явствовало, что минувшей ночью Гарри Поттера в спальне шестикурсников, да и вообще в Гриффиндорской башне, не было. Сундук его со всеми учебниками и прочими школьными принадлежностями остался на месте, возле кровати, но самые ценные вещи - плащ-невидимка, Карта Мародеров, альбом с семейными фотографиями и еще кое-что по мелочам - пропали без следа. Собрав в кулак всю свою гриффиндорскую храбрость, Гермиона призналась, что пропала и палочка Поттера, хранить которую Директор доверил ей.
  
   Старый кастелян, только сейчас дохромавший до стола профессоров, хрипя и задыхаясь, подтвердил отсутствие опального студента где бы то ни было. Если верить портретам, последнее место, где вчера вечером видели Поттера - это Зал Славы, где он начищал наградные кубки. В начале одиннадцатого Поттер ни с того ни с сего бросил работу, выбежал из зала - и как в воду канул.
  
   Впрочем, гораздо больше портреты сейчас занимал другой вопрос: сколько девушек-близнецов родом из Индии учится в Хогвартсе - шесть, восемь или восемнадцать?
  
   Пропустив последнее сообщение мимо ушей, как явный бред, Дамблдор хлопнул в ладоши, вызывая эльфов. Одного он отправил за министерской инспекторшей, второму поручил срочно вызвать декана Слизерина - тот отсутствовал в Большом Зале подозрительно долго. Конечно, экс-Зельевара мог внезапно вызвать Темный Лорд - но о таких случаях Северус Снейп всегда находил способ сообщить немедленно.
  
   Домовик, посланный за Блодуэд О"Балли, вернулся почти немедленно. Дамблдор даже не стал его выслушивать - здесь все и так было ясно. Второй эльф задержался несколько дольше, а когда вернулся, мордочка его была кирпично-красной от смущения.
  
   - Тилли просит прощения у Хозяина Альбуса, - сдавленно пробормотал домовик, ковыряя плитки пола длинными пальцами ноги. - Тилли не смог передать Хозяину Снепу слова Хозяина Альбуса.
  
   - Почему? - осведомился Дамблдор, с трудом удерживаясь, чтобы не испепелить на месте тупую ушастую нелюдь.
  
   - Хозяин Снеп очень занят. Хозяин Снеп любит слона... - последние слова домовик пролепетал едва слышно.
  
   - Любит... слона? - переспросил Дамблдор, не веря своим ушам. Кто-то определенно сошел с ума. Либо придурок-эльф, либо Снейп, либо он сам... либо весь мир! - Как это?
  
   - Хозяин Снеп любит слона, как женщину, - пояснил несчастный домовик, чуть не плача. - Тилли сам это видел! Тилли не обманывает Хозяина Альбуса!
  
   Дамблдор до хруста в суставах сжал в кулак здоровую руку. Так разъярен и одновременно растерян он не был с того момента, когда Кубок Огня выплюнул обгорелый клочок пергамента с именем некоего четверокурсника-гриффиндорца.
  
   - Ясно... что ничего не ясно. Я пойду к Снейпу сам. А ты... - Директор замялся на мгновение, - а ты передай мадам Помфри, что я жду ее в личных апартаментах декана Слизерина. Немедленно! Надеюсь, что она еще здравом уме... - добавил Дамблдор вполголоса, ни к кому не обращаясь. - Потому что одному из нас определенно скоро понадобится Целитель!
  
   И, забыв о приличествующей его возрасту и положению величавой неторопливости, Альбус Дамблдор стремительно покинул зал. Дверь прямо позади его кресла открывалась на винтовую лестницу, ведущую на цокольный этаж. Комнаты, которые занимал Снейп, находились в конце длинного коридора, огибающего основание замка - минут десять неторопливого пешего хода. Дамблдор уложился в семь, почти на минуту опередив мадам Помфри.
  
   Густой мускусный запах, какой бывает после недавнего бурного секса, Директор и Целительница ощутили еще в коридоре. Поппи брезгливо поморщилась, а затем и вовсе закрыла нос и рот марлевой повязкой. Дамблдор остался невозмутим. Коснувшись палочкой замка, он отпер дверь и шагнул в прихожую. Целительница осторожно вошла следом.
  
   Дверь спальни была приоткрыта, и оба явственно слышали доносящиеся оттуда звуки - тяжелое прерывистое дыхание, вскрики, стоны, неразборчивое бормотание. Дамблдор решительно толкнул дверь - и замер, как громом пораженный.
  
   В маленькой спальне царил полный разгром. Пол усеивали разнообразные предметы мужской одежды - похоже, ее владелец раздевался второпях, расшвыривая одежду куда попало. Простыня и одеяло на узкой холостяцкой кровати сбились в жгут. На полосатом матрасе лежал профессор Снейп, совершенно голый, сжимая в обьятиях здоровенного плюшевого слона ядовито-розового цвета. Изжелта-бледная спина профессора блестела от пота; бедра ритмично двигались, отчего пружины кровати мерно скрипели.
  
   - Лили... О, моя Лили! - голос, лишь чуть приглушенный загнутым кверху хоботом, был совершенно отчетлив. - Теперь ты совсем моя!
  
   Мадам Помфри издала странный горловой звук и, прижав ладони ко рту, выбежала вон. С трудом подавив нездоровое возбуждение, Дамблдор потряс Снейпа за плечо - сначала осторожно, потом сильнее. Это оказало на него совершенно неожиданное воздействие. С размаху хлопнув слона по пухлой заднице, Снейп рявкнул:
  
   - Альбус приказал тебе слушаться меня, Нимфадора! Забудь о никчемном мальчишке... Слушайся только меня... Нимфа... О, моя Нимфа... моя Лили... - голос постепенно понизился до невнятного шепота.
  
   Оглушив Снейпа Парализующим заклятием, Дамблдор с трудом вырвал из его рук плюшевую игрушку, брезгливо отшвырнул в угол. Затем завернул бесчувственное тело в простыню, словно в кокон, и медленно провел палочкой от затылка до ступней, беззвучно нашептывая что-то по-латыни. Ничего не обнаружив, старик нахмурил брови, затем раздраженно махнул рукой и с помощью "Локомотора" вынес Зельевара в прихожую, где и передал с рук на руки бледно-зеленой мадам Помфри.
  
   - Что с ним? - спросила Целительница.
  
   - Не знаю. Надеюсь, что это выясните вы. Я обследовал его и не нашел никаких следов порчи или подавляющих волю заклятий. На первый взгляд, он находится под действием сильнейшего приворотного зелья, но Мастер его уровня легко обнаружил бы подобную субстанцию и принял бы меры. В любом случае, его следует поместить в Больничное крыло и понаблюдать некоторое время. По крайней мере, жизни его ничего не угрожает, чего нельзя сказать о рассудке...
  
   Мадам Помфри кивнула и двинулась к ближайшей лестнице, левитируя обеспамятевшего профессора перед собой. Директор же кратчайшим путем поспешил в свой кабинет. Ему предстояло многое обдумать.
  
   Однако в кабинете его ждал новый сокрушительный удар. Весь его обширный архив воспоминаний - о событиях давно минувших и недавних, о людях живых и давно умерших, о встречах и беседах, о победах и поражениях, о комбинациях и интригах, каждая из которых стала ступенькой, ведущей к высотам истинной власти над магическим миром - весь этот архив исчез. Письма, досье, вырезки из газет, магловских и магических, целый ворох грязных тайн, способных сломать не одну репутацию или даже жизнь, в том числе и его собственную, стоит им выплыть на свет - все это тоже пропало, а замок бюро носил следы грубого взлома. Дамблдор кинулся к Думосбросу - в нем хранились воспоминания о недавних беседах с молодой Нимфадорой, с Северусом и юным Гарри, воспоминания, которые, должным образом подкорректировав, Директор намеревался передать квалификационной комиссии Министерства, если в них возникнет надобность.
  
   Думосброс тоже был пуст.
  
   Дамблдор обвел кабинет блуждающими глазами. Взгляд упал на небольшую плоскую коробку размером с книгу, небрежно брошенную посреди стола. Забыв об осторожности, Директор схватил ее. Надпись на крышке гласила: "АБСОЛЮТНО надежные пароли для камина на всю неделю".
  
   Внутри обнаржились семь магловских шоколадных батончиков в ярких хрустящих обертках. Потрясенный Директор шепотом повторял названия: "Марс", "Сникерс", "Баунти", "Пикник"...
  
   Это была последняя капля, переполнившая чашу.
  
   Дрожащей рукой Дамблдор сорвал с болванки Распределяющую Шляпу, вперился в нее бешеным взглядом, яростно стискивая пальцами ветхий фетр, и зарычал, мешая самую грязную магловскую и колдовскую брань:
  
   - Твою мать, гребаный гнилой нахлобучник, какого драного Мордреда тут произошло?! Отвечай!!!
  
   Шляпа молчала, словно разум и душа, некогда вложенные в нее из чистого озорства ее создателем и первым владельцем, Годриком Гриффиндором, навсегда ее покинули. Дамблдор отбросил Шляпу и резко развернулся к насесту, на котором дремал ало-золотой феникс.
  
   - Что здесь было, Фоукс? Не молчи - ЧТО?!!!
  
   Феникс присел на лапах, угрожающе расправил крылья и издал странный звук, похожий не на обычные мелодичные трели, а скорее на орлиный клекот. Волна дикой стихийной магии заставила Дамблдора отшатнуться.
  
   И тогда старый маг сделал то, чего не делал уже более сотни лет, с того дня, когда на глазах у друга и родного брата нечаянно убил собственную сестру.
  
   Он закричал.
  
  
   Глава 15
  
  
   Эпилог-2
  
   Четыре документа.
  
   1. Письмо.
  
   "Дорогой (уж очень дорого вы обошлись мне в моей незадавшейся жизни), но ни капли не уважаемый Альбус И-Еще-До-Хрена-Собачьего-Имен Дамблдор,
  
   Главный Болванщик фабрики по оболваниванию британских магов "Хогвартс",
  
   Верховный Пастух стада престарелых баранов, именуемого "Визенгамот",
  
   Изредка подглядывающий в замочную скважину за заседаниями Международной Конфедерации Магов,
  
   Где-то когда-то совершивший что-то такое, за что дают Ордена Мерлина,
  
   Изобретатель двенадцати относительно честных способов использования драконьей крови,
  
   И прочая, и прочая, и прочая!
  
   Прежде всего, позвольте выразить Вам мою искреннюю признательность за всю Вашу опеку и заботу, которыми я был окружен в течение пятнадцати с лишним лет. В особенности за то, с какой самоотверженностью Вы оберегали меня от ужасной правды о моем наследии и истинном положении в магическом мире. Вы, очевидно, считали, что обнаружение и осознание этой правды нанесет неисцелимую травму неокрепшей юной душе Избранного. И действовали, исходя из интересов Общего Блага, впрочем, как и всегда.
  
   Но не беспокойтесь. Воспитание, полученное мною, в том числе и благодаря Вам, закалило меня, сделав стойким к любым ударам судьбы. Перенес я и этот. Так что позвольте представиться: Гарри Джеймс Поттер, Первый герцог Певерелл-Блэк, глава Единого Благородного Дома Певерелл-Блэк.
  
   Также я хочу поблагодарить Вас за мудрое и дальновидное управление моими финансами. Я понимаю, что деньги в войне, тем более в войне гражданской, оружие не менее эффективное, чем Непростительные заклятия - деятельность Люциуса Малфоя тому яркий пример - и я даже не буду требовать возврата сумм, потраченных на материальную поддержку отважных, но малообеспеченных героев Светлой стороны, но - ЧЕРТ ПОБЕРИ, ВЫ МОГЛИ МЕНЯ ХОТЯ БЫ СПРОСИТЬ?!!!
  
   Далее. Согласно положениям Декрета Ее Величества Королевы Англии Елизаветы I от 24 мая 1574 года "Об оскудении фамилий" я официально эмансипирован и вступил в полное владение своим наследством, и юридическим, и материальным. В связи с этим рекомендую Вам найти новое место для заседаний вашего маленького Клуба Птицеводства. Под моим кровом желанны только настоящие бойцы, делающие настоящее дело. А переливать из пустого в порожнее и обсуждать планы Вашего бывшего лучшего ученика можно где угодно. Англия вообще-то довольно большой остров, если я не забыл уроки географии.
  
   И еще, согласно тому же декрету, я женился. Причем по любви, большой и настоящей, что бы ни говорили некоторые знатоки Темных ритуалов. Моя жена - истинное чудо. Мы живем с ней единым сердцем и душой, и это вовсе не фигура речи. Я без колебаний доверю ей мою жизнь, так же, как она доверила мне свою.
  
   Я понимаю, что и Вы, и миссис Уизли предпочли бы видеть на ее месте малышку Джинни, чтобы объединить мои авуары и ее личную преданность Вам под кровом большого и дружного рыжего семейства. Но я сделал свой собственный выбор, с кем прожить все оставшиеся мне годы, и если кто об этом и сожалеет, то только не мы с женой.
  
   Кстати, герцогиня Певерелл-Блэк из отставной Аврорши получилась замечательная. Видимо, это заложено в крови.
  
   Теперь, что касается моего образования. По возвращении из Австралии - пляжи Нового Южного Уэльса великолепны в это время года - я встретился с мэтром Николя Фламелем, бессменным ректором Эколь Дю Тампль, вашим наставником и старинным другом. Он с радостью согласился взять меня в ученики. История наших с Вами отношений его чрезвычайно взволновала, мэтр Николя требовал самых мельчайших подробностей, и по окончании моего рассказа просил передать Вам при первом же удобном случае, что Вы (далее двенадцать строк безжалостнейшим образом вымараны) в пасти Люцифера по соседству с Каином, Иудой из Кириафа и сэром Мордредом Пендрагоном, когда Вы, вне всякого сомнения, туда попадете.
  
   Вас наверняка интересует судьба Вашего архива. Спешу заверить - он попал в надежные руки. Оригиналы воспоминаний и документов хранятся в ячейках Парижского филиала "Гринготтса", абонированных Управлением Магической Безопасности Франции. Копии же Генеральный Комиссар Делакур отправил своим коллегам во всех заинтересованных странах. Волдемортом и его бандой теперь занимается Чрезвычайный Магический Трибунал во главе с тем же Генеральным Комиссаром. Он весьма благодарен Вам за многолетний кропотливый труд по сбору информации о враге магического сообщества Љ1, но, несмотря на это, желает видеть Вас в качестве ответчика по нескольким серьезным обвинениям, в том числе касающимся последнего Турнира Трех Волшебников... если, конечно, Эмили Боунс не успеет раньше. Так что на континенте появляться я Вам не советую.
  
   То же самое касается и вашего любимого ручного Смертожора. Поскольку, благодаря любезности мсье Делакура, мы с женой теперь подданные магической Франции, по французским законам Снейпа ждет полное стирание памяти за многократное ментальное насилие с особой жестокостью, совершенное надо мной, кстати сказать, с полного Вашего одобрения. Именно так оценили его "уроки Окклюменции" эксперты Управления Магической Безопасности, просмотрев мои воспоминания.
  
   Еще одна важная вещь. Специалистам Исследовательского Управления Министерства Магии Франции - что-то вроде британского Департамента Тайн - удалось восстановить воспоминание профессора Слагхорна о беседе с молодым Томом Марволо Риддлом. Речь шла о Хоркруксах, темномагических артефактах, способных хранить фрагменты души мага - своеобразные "резервные копии", обеспечивающие их создателю нечто вроде бессмертия. Удивительно, насколько Томми Риддл боялся смерти, если искал способ обмануть ее уже в том возрасте! По косвенным данным, Темный Лорд создал как минимум шесть таких артефактов. Блокнот, который я уничтожил с помощью клыка Василиска, и перстень Гаунтов, стоивший Вам руки, были именно Хоркруксами. Следовательно, осталось еще четыре. Зная о чувствах, которые Риддл питал к нашей с Вами Alma Mater, и о его мании величия, можно уверенно предположить, что основой для Хоркруксов послужили какие-либо реликвии Основателей Хогвартса. Точно известно о медальоне Слизерина. Весьма вероятно, Риддл использовал Кубок Хельги Хаффлпафф и легендарную Диадему Мудрости, созданную Ровеной Рэйвенкло. Относительно реликвий Гриффиндора у меня большие сомнения. Одно могу сказать точно - это не Шляпа и не Меч.
  
   Поисками и уничтожением Хоркруксов теперь занимается особая команда Управления Безопасности, состоящая из специалистов, гораздо более компетентных и беспристрастных, чем я или вы.
  
   Меня одно время терзали подозрения, что в Хеллоуин 1981 года Темный Лорд, погибая, превратил в Хоркрукс и меня. Ничем другим я не мог объяснить боли в шраме рядом с воплощениями Волдеморта, и видения, сводившие меня с ума в прошлом году. Спасибо французским Исследователям - они установили, что в моей душе нет никаких потусторонних "подселенцев". Боли в шраме - не более чем магический вариант "фантомных болей", вызванных повышенной чувствительностью к Темному волшебству. Видения же - результат ритуала возрождения, в ходе которого Волдеморт использовал мою кровь.
  
   Занятно - та самая "защита крови", о которой вы мне твердили каждое лето, оказалась пустым звуком. Пожелай Темный Лорд - и он прошел бы сквозь эту "защиту", как сквозь паутину. Моя кровь послужила бы ему идеальной отмычкой. Не могу поверить, чтобы вы об этом не догадывались - и тем не менее снова и снова посылали меня в "Дурзкабан". И только моему везению я обязан тем, что Волдеморт также об этом не догадался. А ведь найти меня, как доказало появление Дементоров в Литтл-Уиннинге, было достаточно легко.
  
   И последнее.
  
   Я не буду возвращаться в Англию. Я не собираюсь платить своей головой за вашу педагогическую ошибку полувековой давности. Война, в которую вы меня втянули еще до моего рождения - ваша война, не моя, что бы ни наплела по этому поводу полоумная кликуша Трелони. Английские маги вполне способны постоять за себя сами, даже без помощи одного студента-недоучки. Я найду, как расшевелить их. А если не способны - значит, Волдеморта с его Пожирателями Смерти они вполне заслужили.
  
   Можете назвать меня предателем - а я Вам скажу, что заключенный не предает тюрьму, из которой сбежал. Единственное доброе, что я получил от Англии - это моя жена, которую я люблю больше жизни, и ее родители, ставшие за эти месяцы для меня настоящей семьей. Именно ради них я живу, именно за них я готов умереть, если придется.
  
   Можете назвать меня трусом - а я спрошу Вас, как назвать тысячи и тысячи взрослых сильных людей, магов, стремящихся спрятаться от опасности за спиной одного-единственного подростка?
  
   Да, я изучаю боевые искусства, и волшебные, и магловские. Но лишь затем, чтобы защитить близких мне людей. Помочь защитить страну, предоставившую мне приют - если аппетиты Темного Лорда распространятся за Канал. А вам - я имею в виду всех вас, все английское магическое сообщество - придется найти очень вескую причину, которая заставила бы меня по своей воле вернуться, не говоря уже о том, чтобы вступить в войну.
  
   С этим остаюсь, давно не Ваш, утративший к Вам всякое уважение,
  
   Гарри Джеймс Поттер, Первый герцог Певерелл-Блэк.
  
   Шато-Нуар, Нормандия, 2 марта 1997 года.
  
   P.S. Подписываюсь под каждым словом!
  
   Тонкс Поттер, герцогиня Певерелл-Блэк.
  
   P.P.S. А осмелитесь еще раз обозвать меня "Нимфадорой" - я пожалуюсь мужу, и он превратит вас в крысу"
  
   Письмо так и не было распечатано. На конверте красовался зеленый казенный штамп: "Вручить адресату не удалось в связи с..." В свободное поле коряво, с чернильными брызгами, было вписано: "...побегом такового из следственного изолятора при Департаменте Магического Правопорядка"
  
   2. Заметка на странице частных объявлений "Ежедневного Пророка", Љ10 (104266), 11 января 1997 г.
  
   "Руководство секции Магических Существ Британского Музея Естественной Истории выражает глубочайшую признательность мисс Маргарет Скитер, известной журналистке, за ее дар неоценимой щедрости.
  
   Мисс Скитер завещала музею для энтомологической экспозиции свое тело после смерти в анимагической форме. Напомним, что таковой является знаменитый Scarabaeus Caput Hominis или "золотой жук", редчайшее насекомое, по своей магической природе привлекаемое к зарытым сокровищам, местоположение которых скрыто защитными чарами.
  
   Причины, подвигшие ее на столь неординарный поступок, мисс Скитер пожелала сохранить в тайне..."
  
   3. Цитата из статьи "Страшно, аж жуть! Или Что такое фобии и с чем их едят", "Сандей Миррор", январь 1997 г.
  
   "...Ярким примером спонтанного проявления коулрофобии - боязни клоунов - может послужить следующий случай. На рождественской вечеринке, устроенной для персонала руководством компании "Граннингс", производящей строительное оборудование, один из топ-менеджеров, Вернон Дурсль, во время выступления приглашенного иллюзиониста схватил столовый нож и с криком: "Вы и сюда добрались, ненормальные уроды!" нанес артисту, как было отмечено в полицейском протоколе, "множественные телесные повреждения средней тяжести". По словам коллег, мистер Дурсль всегда был хотя и вспыльчивым, но исключительно нормальным и здравомыслящим человеком, никак не выказывавшим признаков дремлющей в его подсознании "мины замедленного действия"..."
  
   4. Заметка на странице частных объявлений журнала "Придира", март 1997 г.
  
   "Лорд Певерелл-Блэк для личной коллекции трофеев срочно приобретет по выгодной цене головы и левые руки так называемых Пожирателей Смерти.
  
   Расценки следующие:
  
   комплект (рука+голова) или голова - 8000 галлеонов;
  
   левая рука (клейменая Темной Меткой) - 4000 галлеонов.
  
   Особо редкие и ценные экземпляры, как-то: Том Марволо Риддл, Беллатрикс Лестрейндж, Люциус Малфой, Ксавьер Яксли, Огастес Руквуд, Алекто и Амикус Кэрроу (полный список может быть выслан отдельно по первому требованию) оплачиваются отдельно по повышенному тарифу, в зависимости от затраченного времени, усилий и риска для жизни при добыче трофея.
  
   Изготовителей подделок просьба не беспокоиться - подлинность каждого трофея будет тщательно проверяться ведущими европейскими Мастерами Трансфигурации и Чар.
  
   Соискателям обращаться по адресу: Лондон, Косая Аллея, Второй Сумеречный переулок, дом 66, консультационное агентство "Дестини и Фэйт" (бывш. антикварная лавка "Борджин и Беркс"), до востребования."
  
  
  
   A/N ФСЕ!!!
Оценка: 6.97*46  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"