Уважаемая редакция журнала "Здоровье". Пишет Вам Елена Покладюк, мать-одиночка, г. Саратов. И пишу я Вам, чтобы поделиться своей великой радостью - наконец-то выздоровел мой сыночек Вовочка. Откровенно говоря, я очень волнуюсь и даже не знаю с чего начать эту невероятную историю, но все же попробую обо всем по порядку...
Год назад, когда у Вовочки случилось обострение хронической болезни, я была вынуждена вызвать "Скорую". Наверное, многие знают или слышали, какие волнения приходится испытывать людям, вынужденным прибегнуть к помощи этой нужной всем, и вообще, очень полезной службы. Приедут ли? Если приедут, то когда? Придет ли настоящий доктор или же опять заскочит обычный шофер? Если все же настоящий, то будет ли он трезв? Если - да, то окажутся ли у него лекарства? Если окажутся, то какие? Те, которые нужны, или те, которые им выдают? Ну, и так далее...
Всем знакомы нынешние трудности и проблемы, поэтому не стану понапрасну
отнимать у вас время. Но то, что произошло в тот ставший самым счастливым для меня и Вовочки день, я запомнила, наверное, на всю свою оставшуюся жизнь...
"Скорая" приехала очень быстро, я бы даже сказала - слишком. Едва я успела положить трубку, как раздался звонок в дверь. Поначалу я даже не хотела идти открывать, думая, что это соседка Верка, которая опять пришла ко мне ругаться. Щелкнул замок, и... Боже, но как такое может быть? Ведь буквально всего минуту назад я видела его участником какого-то концерта по телевизору.
"Видеозапись", - с улыбкой произнес он, очевидно сразу же поняв ход моих мыслей, но это меня совсем не удивило - впервые в жизни я видела такие умные, проницательные, слегка прищуренные глаза. Да, умные и очень усталые... "Где больной?" - Этот мягким тоном заданный вопрос вывел меня из столбняка. Все же не веря пока - и, прежде всего самой себе - до конца, я набралась смелости спросить у него документ или визитку. "Думаете, аферист?" - опять все понял без слов мужчина в белом докторском халате - мужчина, которого, без малейшего преувеличения, знает вся Россия, и не только она. Он улыбнулся и потянул за какой-то кожаный ремешок, протянувшийся через могучую, поросшую густым черным волосом (это было видно в разрезе накинутого на почему-то голый торс халата) грудь. Сначала я подумала, это у него какая-нибудь заплечная сумка, но...
Из-за спины на живот переместилась гитара и почти мгновенно грянула известная всей стране песня, исполняемая знакомым опять-таки, наверное, всей России голосом: "Гопы-стопы, мы принеслись из-за углов..." Зачарованная, стремительно слабея ногами, забыв обо всем на свете, в том числе и - стыдно признаться - о Вовочке, я слушала, слушала и припоминала где-то прочитанное, что Алекс Розенбойм действительно работал когда-то врачом "Скорой помощи". Значит, все-таки он... А ведь я, глупая дура, на какой-то момент, признаться, опять было заколебалась: неужели у великого врача-певца не нашлось обычной рубашки? А еще из-за красовавшейся на его голове белой медицинской шапочки я не имела возможности разглядеть его знаменитую лысину. Нет, но, конечно же, это он... (Кстати, чисто по-женски забегая вперед, хочу сказать, что позднее мне довелось-таки увидеть не только ту самую лысину, но и кое-что другое, поразившее меня гораздо больше...
"Ну, как, устраивает вас моя визитка?" - добродушно хмуря кустистые брови, поинтересовался певец и опять я припомнила, что именно эта знаменитая песня и впрямь является его фирменной визитной карточкой. Не имея сил говорить, я лишь кивнула и, глотая слезы счастья, зачем-то, словно обыкновенному врачу, по давно сложившейся традиции предложила ему выпить. Все так же устало-добродушно улыбаясь, он отрицательно покачал головой: "Я в завязке." Тогда я окончательно убедилась в том, что меня посетил не кто иной как Алекс Розенбойм. Только сейчас, краснея, я, дура, припомнила, что в одном из теле интервью он и впрямь утверждал, что давно завязал. Что свой лимит спиртосодержащих жидкостей он выпил еще в те далекие времена, когда работал как раз на этой самой пресловутой "Скорой помощи". И, кажется, одновременно с его личным, в то же время по случайному совпадению закончился и лимит медицинского спирта, выделенный той станции "Скорой" на пятилетку вперед... Кляня себя за столь глупую промашку, я первой направилась в комнату больного сынишки.
Но что это? О чудо! Мой Вовочка, тот самый Вовочка, который уже больше года не вставал с постели, стоял в дверях детской и во все глаза смотрел на знаменитого певца и композитора. "Так кто у нас тут больной? Это ты, что ли, а, малыш?" - с напускной строгостью спросил знаменитый певец-врач и я поняла, что помимо других многочисленных талантов в нем скрывается и еще один - недюжинный педагогический. Он вошел в комнату, присел на диван и, поманив сынишку пальцем, усадил его рядом. "А лекарства у вас с собой есть?" - опять набралась я смелости робко задать глупый, как выяснилось позднее, вопрос. "Разве нам с тобой нужны лекарства, малыш? Ведь ты у нас настоящий богатырь, правда?" - И знаменитый певец-актер-врач добродушно подмигнул: "Но раз уж твоя мама просит... Извольте, вот вам мои лекарства!"
И опять у меня ослабли ноги, потому что немедленно грянула очередная его бессмертная композиция, полюбившуюся фразу из которой абсолютно выздоровевший - не поверите - сразу после его уезда Вовочка, радостно топая по квартире босыми, некогда больными, ножками, громко распевал еще целых полгода или что-то около того: "Встану - вытру тельником кровь с мордас; натяну брательника Адидас..." Причем распевал эту понравившуюся ему фразу с надрывом, очень умело имитируя авторское исполнение популярного врача-артиста. Мне же лично больше пришлись по душе совсем другие строчки, но все из той же лирической и очень жизнеутверждающей песни - они являются
продолжением тех, Вовочкиных: "Водки съем бутылочку, засажу я милочке, а потом в парилочке, ещ-ще раз..." И как же им не запасть в женскую душу, ведь это написано о нашем, исконно бабьем, наболевшем, грезах о большой светлой любви...
Вскоре я, подобно последней дуре, заливалась слезами благодарности, Вовочка, с которого все хвори словно рукой сняло, восторженно бегал вокруг своего кумира, а тот, не переставая добро улыбаться, не жалея своего времени на таких простых людей, как мы, все пел, пел и пел песню за песней...
Тут ко мне и впрямь пришла склочная соседка Верка - ругаться, что я так громко включила магнитофон; да так, обомлев, и осталась стоять словно вкопанная, слушая его неожиданный концерт...
Вы, наверное, хотите спросить, зачем я вообще Вам пишу? Дело в том, что мы с Веркой долго спорили, но, наконец, хотим точно выяснить и поэтому обращаемся к вам за помощью: это и вправду был он? Вообще-то мы понимаем, что вопрос очень глупый, тем более, недавно нам довелось читать один из номеров вашего журнала, где знаменитый врач-композитор давал развернутое интервью, в котором говорил, что очень часто вспоминает свою работу на "Скорой" и порой, испытывая ностальгию, во время ее очередного приступа нет-нет, да и попросит друзей со станции "Скорой" взять его по старой памяти с собой на дежурство. Наверное, случай, о котором я вам сейчас пишу, и произошел во время одного из таких его особенно острых приступов. Но тогда возникает вопрос: почему он спасал людей в нашем Саратове, разве москвичи меньше нашего нуждаются в его квалифицированной врачебно-композиторской помощи? Каким, простите, ветром его к нам занесло?.. Но, как бы там ни было, хочу вам с радостью сообщить, что добрые песни нашего с Вовочкой и с Верочкой - да-да, его визит нас с ней примирил! - любимого певца несомненно имеют ярко выраженный терапевтический эффект. И наше с Верочкой примирение доказывает это как нельзя лучше. А, учитывая чудесное исцеление моего сыночка - кажется, еще и хирургический тоже. А Алексу Розенбойму, если у вашего журнала появится такая возможность, обязательно передайте, что мой маленький сыночек здоров, и в том, что он живет, несомненно, его и только его, Алекса, личная заслуга. Вот и все, большой привет ему от Лены Присяжнюк.
P.S. Ой! Вы, наверное, подумали, что речь идет о Вовочке? Нет, Вовочка, как я уже говорила, исцелился давно, еще во время того чудо-визита, о его болезни мы с ним уже и не вспоминаем. Нет, речь сейчас совсем не о нем. Я говорю о том самом сыночке, что родился, как и положено, спустя ровно девять месяцев после посещения врачом-артистом моей квартиры во время его острого приступа ностальгии по врачебной практике. Кстати, в одном из номеров Вашего замечательного журнала я ознакомилась со статьей, в которой утверждалось, что мужчины с лысой головой, но порослью густой шерсти на теле, обладают на редкость большой потенцией, что у них в крови постоянно бродят какие-то там странные неугомонные гормоны... Так вот, заверяю Вас, что это правда! Большое Вам спасибо! Ну, и Алексашеньке Розенбойму, конечно, тоже - за то, что он укрепил веру в авторитет Вашего, повторюсь, такого полезного людям, а в особенности одиноким женщинам, журнала и всей медицины в целом.
PP.S. Уважаемая редакция, передайте уж ему тогда заодно, что у Верки девочка тоже здорова, мы с ней родили, как и положено, день в день. А, учитывая то, что до некоторых пор местные врачи считали мою соседку безнадежно бесплодной, то можно сделать вывод, что песни ставшего нам очень-очень по-настоящему близким врача-артиста вдобавок ко всему обладают еще и эффектом гинекологическим. Вот так...
PPP.S. Да, вспомнила! Извините, не сочтите совсем уже за нахальство, но если вы нашего Алексашеньку все-таки отыщете... Передайте ему, что денег за совместно выпитую после его концерта водку мы с него совсем даже не ждем, хотя он и обещал вернуть. Это очень важно, потому что он, возможно, испытывает материальные затруднения, а потому, как честный мужчина, и не спешит показаться нам на глаза. Пусть знает, что мы его любим и ждем. Все пятеро, вот.