Гляжу я на тебя, сынку, и диву даюсь. В кого ты такой уродился? Нет, я, конечно, понимаю, что ростом ты вышел. Вышел-вышел, и не надо отрицать. Месяц назад мы отмечали твое сорокалетие. Так вот, констатирую. Пигмея с того острова, на котором я был военным советником, ты перерос на целый сантиметр! Да, что же еще? Красотой тебя наградил, тот самый орангутанг. Какой? Ну что за глупый вопрос. Конечно из Зимбабве. Ну, такой, жопа у него еще лысая и красная. Прям как у тебя голова. Помнишь, нашу вторую командировку? Вы так самозабвенно гугукали. Кто гугукал? Ну не я же. Повторяю. Ты и орангутанг, которого мои солдаты притащили в казарму и научили драить полы. Вспомнил, как вы рожи-то строили друг-дружке? Ну, вот и чудненько. Пойдем дальше. Грациозностью ты - вылитый бегемот из Сомали. Бегемот. Не чемодан. Нет. Бегемот. Большой такой.
Да, безнадежно это, сынку, безнадежно. Почему, господи! Почему! Умом-то! Умом ты, сынку, мог пойти в маму? Или в папу? Почему твой интеллект застыл на уровне птеродактиля. Не подсказывай, Дашенька, сам знаю, что говорить надо питекантроп. Но не получается. Ему до питекантропа, как салаге до маршала. Да, как салаге до меня. Если бы не моя звездочка, тебя бы, сынку сейчас в дворники не взяли...
Большая звездочка. Вот скошу глаза и вижу ее. А закрою их - вижу тебя, чудо в перьях. Нет, сержантом ты был очень даже ничего. Две благодарности от майора умудрился заработать. Да, было дело. Первая - за то, что во время налета остался стоять около знамени. У меня слезы на глаза наворачиваются от твоего патриотизма. Заплакал бы, если бы не знал, что не убежал ты из тупости. Только потому, что никто не успел крикнуть в укрытие. Вторая благодарность была честно заработана. Перед приездом зверя-подпола с комиссией из штаба дивизии, ты свалился с лихорадкой. Потому все, кто был на ногах, отсидели несколько суток на губе, а ты получил благодарность, за рвение, проявленное на службе. Конечно, я этого подпола потом загнал на Кушку. Этот урод так и не понял - за что. А за то, что две благодарности дали тебе право поступать в военный институт. И ты, Суворов хренов, не поленился, пошел. И как-то умудрился поступить. Даже твои косоглазость и плоскостопие не помешали. Ну, ничего. Врачи, которые на медкомиссии признали тебя годным, теперь белых медведей лечат, плоскостопие изучают в условиях, приближенных к боевым. Но ты-то, ты-то уже учился в институте, горе мое луковое!
Все мои старания пропали втуне. Идиот начальник института оберегал тебя как мог. И последний шанс не дать тебе получить погоны испортил я сам. Но кто же знал, что все так обернется. Я подговорил инструктора по стрельбе. Каюсь. Он дал тебе самый раздолбанный автомат. И ты, кара моя небесная, своими трясущимися ручонками поднял его и выстрелил пять раз. Боже! Ну, за что мне такое наказание? Все пять пуль легли в десятку. Надо было дать тебе исправное оружие. Но задним умом мы все умны. Ладно. Я перевел тебя, младшого лейтеху, в дальний гарнизон Около монгольской границы. Чтобы ты там скрестился с праправнучкой Чингисхана и доживал свой век, не позоря мои седины. Так нет. Во время очередной проверки из столицы ты умудрился влюбить в себя дочку генерал-лейтенанта. Что она в тебе нашла? Любовь, конечно зла, полюбишь и козла. Но не такого же, как ты? Генерал расстарался, когда дочка поставила вопрос ребром: либо остаюсь у монгольских краев, либо переводишь будущего мужа в Стольный град. И обязательно майором. Что ему было делать? Да. Так сынку, ты оказался при Генштабе. Именно так, а не по моей протекции. Тестюшка порадел и пристроил зятька-дегенерата в Академию. Мда...Настали черные дни.
Ты, чадушко мое, конечно ничего кроме устава не знал. Да и читал ты всегда плохо. Но академиёв кончать много ума не надо. Тем более, военные. И вот направили тебя уже подполковником туда, где на земном шаре было горячее всего. И не просто направили. А еще и с полком. Ну, все, думаю, пропала честь мундира. Придется стреляться. И полк потеряешь, и меня осрамишь. Но повезло. Пьяные офицеры, прибыв на место дислокации сразу устроили дебош. И тебе какой-то лейтенантик всадил пулю в зад. Как тяжело раненого отправили тебя сынку на Родину. Полк твой тем временем геройски сражался без отца-командира. Дело с простреленной жопой замяли. Лейтенанта я лично наградил и сделал своим адьютантом. Но кто бы знал, что нашему генералиссимусу (такая же, кстати, глубоко интеллектуальная личность, как и ты, взбредет в голову посетить госпиталь. И кто бы мог подумать, что в твоей палате он задержится на пять минут. Чем ты его очаровал? Наверное, сходством. Все же родство душ. Родство мозгов. Вернее, их отсутствия. Из госпиталя ты вышел полковником. Даже более того.
Так, сынку мое, какого хрена я, маршал армии, должен ждать полчаса у дверей кабинета министра обороны? Ась? Тем более, что этот министр какой-то полковник? А также полный дебил, хотя и мой сынок. Пишу письмо, в надежде, что твоя секретарша прочитает это тебе. Надежды на то, что сам ты сможешь это сделать - никакой.