Тайная вечеря, переставшая быть тайной. Тайна веками разламывалась на куски. Куски хлеба в руках главного героя подвергались холодному анализу и горячему синтезу. Кто только не подглядывал в эту центральную замочную скважину нашей эры с тем, чтобы потом с детской непосредственностью поведать друзьям об увиденном. Многие так и не протолкались к скважине, им пришлось только по рассказам удачливых соглядатаев составлять своё мнение о предмете. Но они тоже торопились изобразить как-нибудь своё личное видение, более близкое к галлюцинации, нежели к правде. Иисус стал постепенно походить на робкого школьного учителя, который никак не может начать урок из-за галдящих учеников, Иуда же, будто зубрилка-подхалим, скромно этак ждёт своего звёздного мгновения, когда он сможет наконец-то показать этому слабаку, кто в классе лучший. Но этот слабак почему-то недоволен как раз им, Иудой. В учительском взгляде читается даже явное знание, почти прозрение: ведаю, мол, какой ты пакостник на самом деле. Иуда взбешён. Правда, умело это скрывает. Он тянет руку и просит отпустить его ну-сами-знаете-зачем. Иисус немедленно отпускает, словно бы только и ждал этой просьбы. Иуда прямиком направляется к директору школы и жалуется на этого нового препода, который не способен навести порядок в классе. Директор озабоченно трёт лоб, пытаясь вспомнить того человека, о ком толкует парнишка, но ему это никак не удаётся - старческий склероз налицо. И он говорит, ну, ладно, веди меня к нему, поглядим, что это за гусь такой. Это не гусь, возражает Иуда, esse homo, он - человек, худой такой, высокий мужчина, кажется, из приезжих. Почёму ты думаешь, что он - приезжий, недоумевает директор. Ну, не знаю, он говорит как-то не так, одевается странно. Да, он и правда приезжий, теперь я его вспомнил, соглашается директор. И они продолжают свой путь по длинному коридору с плавно снижающимся потолком, то есть чем дальше они идут, тем ниже становится потолок. Коридор всё тянется, тянется и тянется при тусклом свете грязных светильников. Они долго бредут в молчании. Каждый думает о своём. Когда же потолок снижается настолько, что им приходится склонять головы, директор останавливается, удивлённо смотрит вперёд, затем поворачивается и с ужасом видит теряющийся в бесконечности коридор с низким потолком. Он хватает Иуду за плечо и задаёт странный вопрос: "А куда мы идём, парень?".